1940hr

— Вы так думаете?

— Товарищ, — я вздохнул грустно, — вы ведь знаете, в чём главная задача десантно-штурмовых войск? Внезапность. Внезапная атака на противника, представьте, что можно снять часовых и половину личного состава, прежде чем враг вообще поймёт, что на них нападают? Да это просто бесценно. Диверсантам и штурмовикам — особенно важно.

— Ну, не уверен, но пусть будет так. А глушитель для пулемёта у вас есть?

— Есть, но не на пулемёт, а на автомат. Вернее, автомат с интегрированным глушителем, под стандартные автоматные патроны. Дальность стрельбы у него больше, — я пошёл и вытащил со дна коробки названный автомат — основанный на конструкции G33, — но шумность всё-таки намного выше, чем у полностью бесшумного ПП. Это тоже хорошее оружие для внезапной атаки. И наконец, у нас разработаны бесшумные мины для 120-мм миномёта. Представляете, какой кошмар может быть для нацистов, если внезапно в их лагере начнут рваться мины и неизвестно, откуда они летят? Падают то они отвесно.

— Это только если с близкой дистанции стрелять.

Я только кивнул. Василий Афанасьевич повертел бесшумный автомат в руках и пострелял из него, дав очередь по мишеням. Звук был, хотя не такой сильный, даже близко не стоял с обычным звуком выстрела.

Я в это время доставал самую интересную винтовку. Она имела очень футуристический дизайн и была основана на винтовке СВ-98, с обвесом из оружейного пластика, большим оптическим прицелом. Василий Афанасьевич отложил в сторону винтовку.

— Слушай, я думаю, ты уже знаешь, как это всё применять? Иначе зачем тебе столько бесшумного оружия?

— Верно. Применение подобного оружия — это отдельная тактика. Думаю, вам понравится.

— Понравится? — Василий Афанасьевич удивился, — я просто не понимаю, зачем десанту тащить столько бесшумного, если он всё равно быстро вскроется.

Что ж... у меня было что ему ответить. Тактика применения бесшумного оружия предусматривала в первую очередь тактику атаки. Но было ещё кое-что...

— Я пришлю людей, которые обучат ваших ребят для применения бесшумного оружия. Василий Афанасьевич, я думаю, следует разделить десантные войска на несколько подвидов. Если вы конечно не против.

— Смысл? — С интересом спросил он, положив на стол карабин, — чем тебя не устраивают ныне существующие?

— Смысл в тактике ведения боя и экипировке. Для внезапной атаки в тылу противника на объект — нужны солдаты, оснащённые прежде всего — бесшумным оружием, высаживаемые в стороне и марш-броском подходящие к полю боя. Можете мне не верить, но атака без звуков выстрела намного эффективнее обычной, прежде всего потому, что противник не может ни определить на слух численность врага, ни направление, ни применяемое врагом оружие. Для удержания объекта нужны солдаты, экипированные максимально тяжёлым и огневым оружием — бронекирасы, баллистические щиты, ручные пулемёты с большой дальностью ведения огня, гранатомёты и противотанковые пушки. Туда же относим и сапёров с их техникой, которые помогут солдатам по-быстрому окопаться, построить временные укрепления, баррикады, траншеи, окопы, минные поля, обустроить пулемётные гнёзда в нужных местах.

— И?

— Предлагаю разделить подготовку и десантников на три профессии. Штурмовики — оснащённые бесшумным оружием, подготовленные для внезапных диверсионных атак, чтобы противник заметил их атаку как можно позже. Проникновение на объекты противника, в том числе, захват ценных кадров или наоборот, освобождение из плена. Основные боевые группы — самые такие, амбалы, стальная кираса, ручной пулемёт или автомат с большим запасом патронов, или тяжёлая снайперская винтовка с большой дальностью и убойностью. И сапёры с их техникой. Установка мин, обезвреживание или установка взрывчатки, помощь в быстром обустройстве позиций для отражения вражеской контратаки.

— Хм... — Василий Афанасьевич задумался, — идея конечно стоящая. Но вот с первым пунктом я не уверен, нужно ли выделять их в отдельный вид?

— Обязательно. Спецподготовка у них самая тяжёлая, поэтому придётся больше всего работать с первыми. Этим займутся компетентные товарищи. Есть у меня кое-кто на примете...

* * *

НПП — начальная парашютная подготовка. На ближайшую неделю это стало самым главным, чем занимался я и Глазунов — он гонял людей просто адски. И если уже прыгавшие десантники отнеслись к аттракционам как к развлечению, то для молодого пополнения это было очень необычно. Прежде всего — работали аттракционы круглосуточно, для ускоренной подготовки обучались в четыре смены, причём Берси выполнял роль инструктора, небезуспешно. И он занял половину должностей, вторую половину — люди Глазунова. Так называемую политинформацию полностью исключили, занимались в новосозданной военной части исключительно подготовкой десанта. Проще всего было вторым, а вот я — взялся поучать первых. И тут было много работы. Для них пришлось соорудить особую тренировочную зону, в которой десантники, набранные из НКВД, обучались. Тактика штурма объекта, тактика захвата субъекта, тактика освобождения заложника, всё было в работе.

Пришлось начать буквально с нуля — с обезвреживания часовых. А дальше пошёл ад. Я только наблюдал за тем, как берси гоняет бедных людей, которые тренировались делать всё это в ускоренном темпе. Да, я лично участвовал, потому что это ускорит подготовку, а нам нужен — результат. Берси уже предложил пичкать амбалов различными стероидами и прочими стимуляторами для набора мышечной массы и их усиления. Скрепя сердцем, я выдал разрешение, так что у Глазунова бойцы росли как на дрожжах, постоянно тренируясь. От них нужно было нести в руках тяжёлый пулемёт и на себе — тяжёлую броню, не меньше. Двадцать килограмм — кираса, плюс четырнадцать — пулемёт. Шутка ли?

Бойцы, которых готовил Берси и я — профессионалы совсем другого толка. Основным их оружием был малошумный автомат на базе G3, пистолет-пулемёт "Шелест", на основе пистолета-пулемёта "Кедр". Дело было в том, что в этом случае от длинны ствола не зависела скорость пули, более длинный ствол при запирании газе в гильзе — только снижал дальность и скорость пули. Поэтому пришлось взять за основу пистолет-пулемёт, от обычного Кедра его отличал только толстый глушитель вместо тоненького выпирающего ствола. Глушитель был регулятором давления и он заглушал звук хлопка, создаваемый воздухом, который из ствола выталкивала пуля.

Ну и наконец, малошумная снайперская винтовка на базе СВ-98, сделанная для снятия часовых и охранников, в общем, очень полезная для внезапной атаки. Большинство оружия имело коллиматорный прицел и ЛЦУ, что при их относительно небольшой дальности и нужде в мгновенном прицеливании — вполне актуально. Как показал опыт, после привыкания к лазеру, боец практически мгновенно наводит оружие на близкую, внезапно появившуюся цель.

Автомат на базе G3 стреляет не совсем бесшумно, но зато практически без потери убойной силы, он выдаёт характерные звуки выстрелов, но намного тише обычного оружия, что делает его удобным массовым оружием для штурмовиков. Именно с ним и тренировались в основном.

Глазунов же выполнял задачу сталина — обеспечить как можно больше бойцов, поэтому тренажёры гонял нещадно. А через три дня, когда подъехали его ребята — начал настоящую парашютную подготовку с новыми парашютами и экипировкой — заставил бойцов прыгать. Сначала прыгали с Ан-2, потом с А-12, потом подняли в воздух для этих целей тяжёлые Антеи. Десантировалось уже в четыре потока. Причём глазунов был вне себя от счастья из-за тяжёлых транспортников! За раз прыгало сто пятьдесят человек в полной экипировке, а это очень немало. Правда, если погибать — так тоже всем, но всё-таки, дальность, скорость, компенсировали весь негатив. Прыгали все, причём по десять-двадцать вылетов в день делали, не считая около шестидесяти вылетов более мелких самолётов. А-12, просто эталонный десантный грузовоз этой эпохи. Шестьдесят парашютистов, при весьма неплохих лётных качествах.

Наконец, дошли до самой сложной части сброса парашютистов — сброса с большой высоты. Снижаться возможность есть не всегда, поэтому бывает, нужно выбрасывать людей на большой высоте. От этого страдает точность приземления, разброс существенно больше, но для тихой доставки диверсионной группы — это основной вид прыжка. В качестве носителя в данном случае логичней было бы использовать высотный самолёт, например М55 или электролёт с нашими технологиями. Я уже подвесил Берси задачку — построить десять самолётов Ан124 с электрореактивными двигателями, по двести десантников в каждом. При его скорости на высоте тридцати километров можно было не опасаться врага и его попыток сбить самолёт. Да даже заметить его — уже задача не из лёгких, потому что на таком расстоянии невооружённым взглядом разглядеть нереально.

Однако, основным самолётом ВДВ стал А-12, который обладал всеми необходимыми качествами и был тщательно изучен нашими солдатами, и уже активно эксплуатировался в ГВФ. Плюс к тому же не было пока ещё техники, которая бы потребовала более крупного самолёта.

Встал вопрос о грузовике, тут вопрос в общем-то не стоял даже. БТР-40, с увеличенным ресурсом и мощностью двигателя. Дизельный движок на сто двадцать лошадей. Этот бронетранспортёр более чем удовлетворяет всем заадчам, стоящим перед десантом — прост, живуч, может тащить за собой миномёт и расчёт в кузове, перевозить военные грузы.

Легковой автомобиль? Нужен, вообще-то, нужно было что-то такое, чтобы его применение было оправдано. Я взял обычный Луаз-ТПК, трёхколёсную полноприводную модификацию. Это был конечно тот ещё автомобиль, но он достаточно надёжен, прост, и главное — плавает, так что в экстренной ситуации позволит форсировать реку. Плюс он лёгкий, чуть больше тонны, в одном А-12 можно было набить целых десять ТПК, поверх друг друга. Приземление столь простая конструкция переживала без особых проблем. Оснастили их простыми и неприхотливыми дизельными движками...

* * *

*

Задачу Сталина нужно было как-то выполнять. И задача была предельно прямая — десантировать боевую бронированную технику в тыл противника. Но тут есть одна сложность — вывозить то её нельзя. Поэтому и технологии должны быть такие, чтобы их не жалко было отдать врагу. Ныне формируемые войска предполагалось эвакуировать после выполнения задания с помощью вертолётов — транспортно-десантных вертолётов, способных прилететь на место и забрать солдат уже после подавления ПВО противника. Да, была ещё одна возможность и сложность — использование Наших вертолётов. Вертолёт "Белый Медведь" — лучшее, что произвела наша промышленность за последние несколько лет. Вертолёт тяжелобронирован — в качестве брони использовалась слойка из графена и монолитный фуллерен из осмия. Фуллереновый пласт — вещество странное, намного менее плотное, чем монолитный металл, но благодаря ячеистой структуре — практически равен по прочности первоначальному материалу. Довольно необычный материал, его ближайший родственник — пенопласт, тоже состоит из ячеек менее прочного материала, но ячеистая структура делает пенопласт намного прочнее, тогда как та же пена в неструктурированном виде — мягкая. Тут дело обстояло ещё лучше — атомарная симметрия просто идеальна, атом к атому, соединены они были плоскостями, так, что между ними образовывались строго выверенные наноскопические связи, максимальные для этого материала.

На вид это было как тёмная блестящая поверхность, на вес и плотность — как лёгкое дерево, вроде той же берёзы, прочность — как у стали.

Ещё одним характерным качеством этого материала было распределение ударной нагрузки — если в обычном металле нагрузки расходятся практически неструктурировано, то в фуллереновом нанометалле, благодаря жёсткой сцепке атомов, поглощение кинетической энергии намного эффективнее. Это можно проверить молотком — если вдарить по стали молотком, то многие межатомарные связи разрушатся и сталь сомнётся, фуллереновый материал при ударе слегка сомнётся, но в течении минут десяти после удара вмятина исчезнет сама. Прочность на разрыв у фуллеренового монолита больше...

Именно такими плитами была сделана броня у самолётов-гигантов — я хотел защитить свои технологии, поэтому самолёты обшиты плитами, эквивалентными двухсотмиллиметровой стальной брони. Мой личный истребитель и мой личный вертолёт "Медведь" были так же сделаны из утолщённых плит фуллеренов, обычные вертолёты такого материала не имели.

Белый медведь — это ещё один вертолёт абстерго, который имел обшивку полностью из Os60-c1-200. Осмий-фуллерен графен-двухсотслойный.

Вертолёт был спроектирован когда-то давным давно на основе МИ-24, для замены его в войсках. Идея совместить бронированный транспорт и вертолёт огневой поддержки — витала в воздухе, и поэтому мы заменили в своей армии вертолёты на аналог, добавили броню и маломощный реактор ХС. Получился угловатый вертолёт — из-за того, что фулерены проще соединять гранями, а обшивка его — монолитна и передаёт кинетическую энергию удара на весь фюзеляж. Двухместная кабина, под ней — турель с пушкой калибра 30мм, десантный отсек на восемь человек, из-за реактора и оборотистого двигателя пришлось установить четыре тяжёлые, широкие лопасти, дающие отличную отдачу по весу и позволяющие двадцатитонной машине взмывать в воздух как пушинке. Два электромотора — на всякий случай, блоки жидкостного охлаждения моторов разнесены по бортам. Прямо под носом передней кабины — горизонтальный "бочонок" с мощным прожектором на сто киловатт и разведывательной аппаратурой.

Штурмовое оружие вертушки — пулемёт-пушка под кабиной пилотов — либо пушка тридцатимиллиметровая, либо пулемёт-миниган, трёхлинейный. Дело в том, что роль ганшипа в нашей армии занимала Валькирия — относительно небольшой, но тяжеловооружённый конвертоплан. Валькирия уже имела репульсорную платформу — так как слишком уязвимый несущий винт был опасен. Конечно, Белый Медведь имел лопасти из прочнейшего фулеренового материала, которые от осколков и пуль сминались, а попадание даже крупнокалиберных пуль оставляло вмятины и царапины. Последние не могли существенно изменить ситуацию — хоть целый час из пулемёта пали по винтам, хоть бы хрен. Но вот при увеличении нагрузки, нагрузка на лопасти увеличивалась, повреждения становились критичными...

Так что сделали, как я сказал — тот же Белый Медведь, только в него внесли изменения. Во-первых — он физически чуть больше, длиннее, толще, кабина вмещает уже не два ряда кресел, а четыре — два ряда по центру спина-к-спине, да по бокам. Боковая дверь только с одной стороны, со второй — установлен пулемёт в шаровой установке, позволяющий машине прикрывать высадку десанта — левым бортом к противнику, из правого выходят солдаты. К полозьям приделали устройства для подцепления груза на внешнюю подвеску, плюс в верхней части фюзеляжа была мощная лебёдка, так что вертолёт мог поднимать до пятнадцати тонн на внешней подвеске.

И наконец, установили люк для вертикального покидания машины десантниками — как раз в том месте, где был раньше выход троса, в передней части десантного отсека. Можно было свесить трос и поднимать на нём в десантное отделение людей, по одному, либо цепью, если те пристегнутся к тросу в соответствующем порядке. Это позволяет забирать и высаживать вообще где угодно.