В башне было прохладно. Я подошла к бывшему фонтану и наклонилась прислушиваясь. Далеко в глубине, под каменными плитами, едва различимо шумела вода. Видимо, подземная река, питавшая раньше источник. Окон на первом этаже не было, свет падал через огромное, в три человеческих роста, окно на площадке лестничного пролета. К нему поднималась одна широкая лестница, которая затем поворачивала направо, и ступени поднимались вдоль стены, на второй этаж. Потолок был крепкий. Бревно к бревну, между которыми не виделось ни одной щели, он опирался на массивные балки, даже не почерневшие от времени.

— Пойдемте уже!

Нигде не было пыли — кроме окна на первом этаже, все остальные были маленькими, а ветер свободно гулял по залам и комнатам, завывая в узких переходах. В комнате девочки мы обнаружили лежанки с подломившимися ножками и настолько истлевшими звериными шкурами, что было не понять — кому они принадлежали раньше. У окна на сундуке лежали куклы. Их тряпочные тела сгнили полностью, поэтому три головы из камня или кости производили жутковатое впечатление. Жэнет, как ни в чем не бывало, начала знакомить меня с ними, рассказывая, кто из них умеет лучше всех готовить, кто шить, а кто скоро выходит замуж за короля и станет потом королевой. Даэлин сел на пол возле двери, прислонившись к стене, и закрыл глаза. Рениэль смотрел в окно. Эльфы скучали.

— Было очень интересно с тобой поболтать, Жэнет. Но, к сожалению, мне пора.

— Жаль, — грустно ответила она.

Мы двинулись вперед, минуя этажи, один за другим, выше и выше. В проемах окон перед нами расстилался вид на город, потом на часть болота, потом на лес.

— Река!

Один из воинов показывал на тускло блестевшую вдали узкую ленту воды. Мы, не сговариваясь, преодолели еще один пролет и остановились на десятом этаже. Отсюда вид был еще лучше.

— Так до нее же всего четверть дня пути!

— Не совсем, — задумчиво возразил Рениэль. — Пойдем напрямик, опять заплутаем. Видите — от юго-восточных ворот течет маленькая речка и впадает в большую. Предлагаю двигаться вдоль нее. Дольше, но надежнее.

Речка, на которую он показывал, петляла как заяц, объевшийся конопли, но все же целеустремленно двигалась на восток. Так что мысль была здравая, но всем почему-то захотелось все еще лучше рассмотреть и мы отправились дальше наверх, на самый последний этаж, где, по словам Жэнет, была библиотека ее отца.

В этот день нашему маленькому отряду как то необычайно везло. Повезло в том, что ступени лестницы строились на века и даже не скрипели под ногами. Повезло, что все были в эльфийских сапогах, без жестких каблуков и не стучали. Наконец, повезло, что к четырнадцатому этажу мы банально устали и шли молча. И уж невероятно повезло, когда, услышав сверху знакомый голос, я не закричала от неожиданности.

— Ну, вы все там посмотрели? — спросил Альрик.

— Еще два сундука, благословенный.

— У меня одна ниша.

— Проверяйте внимательно.

Сверху послышались скрипы открываемых дверей, шаги. Судя по звуку, на последнем этаже находилось, как минимум, человек десять.

— Пока ничего, господин Мирато. Все истлело. Только оклады остались, и то не все.

— Она истлеть не должна.

— Она точно здесь?

— Не знаю. Но где же ей быть как не в библиотеке. Ищите — серебряный оклад, малахит и черный авантюрин.

Мы тихо, так тихо, как только можно, начали спускаться вниз. Даэлин протолкнул меня вперед. Сначала шли медленно, но на десятом этаже перестали скрытничать и побежали. Мы, наверное, так и выбежали бы на площадь, если бы не первый эльф. Он внезапно затормозил у большого окна и развернулся к остальным, выставив вперед руку. Я, вслед за Рениэлем и Даэлином выглянула на улицу. По площади к главному входу с неумолимостью рока ползла наша персональная �лапочка�.

— Не понимаю, — прошептал Рениэль. — Она нас чует что ли? Медом мы намазаны?

— Так она же по следам идет, — заявила Жэнет.

— Она не собака, как она по следам идти может? — возразила я.

— Какая разница — чует, не чует, как мы отсюда выйдем? — прервал нас Даэлин. — По лестнице она не пройдет, узко, но в дверь запросто.

— Может подняться и переждать в одной из зал?

Все задумались над предложением. Змеежаба медленно, но целеустремленно ползла к башне.

— Нет, — с сожалением отверг это предложение князь и пояснил. — А если лотосы не найдут книгу? Они же книгу какую-то ищут.

— Тогда они будут спускаться этаж за этажом, и прочесывать комнаты, — подытожил Рениэль. — Нас слишком мало.

— А спуститься из окна? — предложил воин помоложе.

Рениэль, Даэлин и другой эльф почему-то посмотрели на меня.

— Нет, — резюмировал муж. — Нет веревки.

Я не успела понять, при чем здесь веревка, как он пояснил:

— Мы-то спрыгнем, а княгиня переломает себе ноги.

— Если не шею.

Я осторожно выглянула в окно. До земли было примерно четыре человеческих роста. Они правы, шею вряд ли, но ногу сломаю точно.

— Выбежать сейчас, пока не подошла и убежать?

В голосе молодого эльфа явственно послышалась паника. Я его не осуждала — тоже растерялась.

— Она быстро бегает, — покачал головой Рениэль.

— Вы с ней в прятки хотите поиграть или в догонялки? — раздался чистый голосок Жэнет.

— В прятки, — С нервным смешком ответила я. — Только не знаем где здесь прятаться.

Девочка обрадовалась:

— Хорошо! А то я в прятки давно не играла. Меня никто не видит, вот и не играют. А спрятаться можно в подземелье — дверь под лестницей.

Мы, как истуканы, в полном молчании простояли несколько мгновений, глядя друг на друга и не в силах осознать сказанное. Потом, не сговариваясь, побежали по лестнице вниз, завернули вправо, где, в самом деле, увидели узенькую нишу с уходящими в черноту ступенями.

Крутые, узкие ступеньки уже через двадцать шагов стали не видны. У меня были все шансы переломать ноги здесь, раз уж не вышло с окном. Даэлин шел впереди и снова держал за руку — словно потерять боялся. Это было неудобно, я постоянно на него натыкалась в узком проходе. Мы долго шли на ощупь, задевая неровные каменные стены, и не думали останавливаться, пока не добрались до ровной площадки. Было тихо, только слышалось наше дыхание и невнятный шум подземной реки. Откуда-то явственно тянуло сыростью.

— И что дальше? — Поинтересовался светлый князь.

— Ниже там комнаты для занятий магией. А еще там батюшка и я.

Идти дальше всем расхотелось.

— Посидим здесь. Если это чудище нас не найдет и уползет обратно... — начал Даэлин.

— Значит не нашла и снова водит! — радостно закончила девочка.

Рениэль и эльфы расположились шагах в пяти от нас, если судить по звуку. Даэлин сел на пол, посадил меня себе на колени и обнял. Стало теплее, только мешали жесткие наручи. И короткая кольчуга, хотя ее я скоро перестала замечать.

В темноте время тянется медленно, как смола. Светлый князь и воины тихо переговаривались, изредка обращаясь к Даэлину. Я полулежала, полусидела, опустив голову ему на плечо. Он перебирал мои локоны — то, что от них осталось.

— Где твоя коса? — прошептал он в самое ухо.

— Зацепилась за куст, когда меня пытались украсть. — Так же тихо пояснила я. — И ее отрезали.

— Не печалься, — он легко поцеловал меня в висок. — Волосы отрастут.

Я только вздохнула. Да леший с ними с этими волосами, тут самим бы выбраться. Больше бусинки в ленте жаль, особенно одну из них — артефакт портала. Лис лично его для меня делал, я такое тонкое плетение не осилю, знаний не хватит. Смешно — всемогущий маг сидит где-то в подвале и пережидает пока лягушка — гулливер потеряет интерес к его особе. Можно было бы что-то попробовать наколдовать, но очень уж не хочется превратиться в мухомор с глазами. Или соединится с жабозмеем в качестве третьего персонажа. Представляю — лягушка, вырастающая у нее из глаза змея, и рядом торс Иры торчит из спины. В воображении получилось что-то не страшное, больше смахивающее на пародию кентавра. Я не удержалась и захихикала.

— Шшшш, тихо. — Даэлин погладил меня по плечу. — Все будет хорошо, вот увидишь. Обещаю. Мы выберемся.

Он принял это за истерику, может и правильно принял. За тихую, приличную истерику. Как княгиням и положено.

— Мы выберемся, и я устрою в крепости пир в твою честь. Девушки нарвут цветов, украсят двор...

— Каких цветов? — тихо прошептала я на грани слышимости. — Зовущих?

— Ну, уж каких найдут. Не каждый день зовущие цветы встречаются.

— Зачем ты так рисковал?

— О чем ты?

Рениэль в темноте тихо фыркнул. Так, так, так...

— А где ты этот цветок нашел?

— Это не я нашел, а наш десятник. За конюшней на компостной куче.

Вот... нехорошие эльфы. Два брата акробата — такую историю смастерить. И наверняка Таниэль был зачинщиком, его стиль. Рениэль ему просто не мешал, развлекался, наблюдая со стороны.

— Так вот — украсят двор, мы вынесем столы...

— Почему двор, почему не зал? — закапризничала я.

— Потому что зала как такового там нет. Только трапезная, а она маленькая. Я хочу, чтобы в празднике участвовали все. И все видели, какая у меня замечательная супруга.

— А девушки красивые? Ты мне в письмах о них не писал.

— Красивые. Но ты лучше.

Странный разговор — шепотом в полной тьме. В странном и опасном месте. И о какой-то ерунде. Но я почувствовала, что дрожь от холода, а может и не от холода отступила. Спряталась, испугалась сама. Кого? Выходит, Даэлина.

— Что у тебя с головой?

— Я же говорил — ерунда. Кстати, вы не сказали этому Меледиру, кто ты?

И что он переводит с одной темы на другую?

— Нет. Сказали что я — Ания Вильеко. Только он все равно знает кто я.

— Откуда?! — изумленно встрял Рениэль.

— Извини князь, не успела предупредить. Это он в прошлом году меня чуть не украл — помните, когда я еще жила в восточной крепости.

— Княгиня! О таком надо предупреждать сразу!

Да, знаю. Просто... просто слишком много всего произошло. Слишком быстро — и двух суток не прошло с тех пор как мы в лебяжьей пустоши. Тут не успеваешь уследить — что важно, что нет. Все важно.

— Плохо, — подытожил Даэлин. — Если он все-таки шел за нами... Нандаро, поднимись наверх.

В темноте зашуршало, мимо меня кто-то неслышно прошел — только ветром повеяло.

Ждать пришлось недолго. Я опять не услышала шагов, только шестым чувством поняла, что Нандаро вернулся еще до того как он заговорил:

— Змея пролезла в дверь, а дальше не может из-за жабы. И позади стоят лотосы, ее дразнят — хотят, чтобы она вылезла и им не мешала.

— Превосходно, — зло бросил Рениэль. — Значит, он все-таки шел по следу.

Теперь нас отсюда не выпустят. Скорее сами сюда сунуться, как только проход освободится. Еще бы — уничтожить двоих князей, захватить или убить мага. Может, кто другой был бы поблагоразумнее, но только не Альрик. Только не в отношении меня и Даэлина — слишком сильно мы ему насолили, можно сказать испортили мечту всей жизни.

— Рениэль? — обратился к родственнику муж.

— Не знаю. Думаю.

Безвыходное положение. Наверх нельзя, там лапочка и Альрик и неизвестно еще кто хуже. Вниз тоже не хочется.

— Госпожа Карто, — я даже вздрогнула — настолько неожиданно прозвучало обращение мужа. — Есть ли другой выход из этого подземелья?

— Есть, — откликнулась Жэнет. — Но почему это я должна помогать каким-то эльфам?

— Может потому, — ответил Даэлин. — Что тем самым вы помогаете Ире.

— Какой Ире? — изумилось дитя.

— Мне. На самом деле меня зову Ира Маритаригер.

— Маритаригер? Вы принцесса! Настоящая! А где ваша свита, где ваши дамы, где герольды, где рыцари?

— Заблудились в лесу.

Главное ведь, и вправду — остались в лесу.

— Велите их казнить!

— Обязательно. Вот только отсюда выберусь.

— А зачем вам эльфы? Давайте их здесь оставим.

Мать моя, природа! Только дискуссии на тему расовых противоречий сейчас не хватает. Надо выбираться из этого болота, или застрянем здесь все и навсегда.

— Их нельзя оставить, девочка. Видишь ли, я еду к эльфам с важным делом. Очень важным и тайным. С поручением от моего батюшки.

— Хлоека?

— Нет, дитя. Прошло очень много времени. Хлоек уже умер. От Ароника. И это моя охрана на эльфийских землях. А вот те, которые наверху...

— Лотосы?

-Да. Они хотят мне помешать.

Наступила тишина. Жэнет думала. Мы все уже стояли на ногах — Даэлин за спиной, остальных я не видела, но чувствовала, что они рядом. Сверху доносился едва слышный шум.

— Хорошо. Я покажу дорогу. Только придется долго идти. И я бы хотела... Я конечно знаю, что у принцесс можно просить только когда они сами предложат... И в общем... Я понимаю, что маленькая...

— Ты хочешь награду?

Давай малышка, говори, что тебе надо — красивое платье, карету или кольцо, только побыстрее.

— Я хочу быть придворной дамой!

Фрейлина — привидение — этого в истории еще не бывало. Буду первой, кто введет такую моду. Хотя не привыкать — принцесса из меня получилась нетривиальная, ну пусть и свита соответствует.

— Не вижу препятствий. Назначаю тебя своей фрейлиной.

И едва не ляпнула — �Два пенса в неделю и варенье на завтра!� но сдержалась — она же это за чистую монету примет.

— Благодарю вас, ваше высочество, — чинно произнесла Жэнет, и с интересом добавила — А что делают фрейлины?

— Я расскажу после. Сначала нужно выбраться отсюда.

— Тогда идем вперед, я буду показывать дорогу.

Снова начался спуск по невидимым в темноте ступеням. Мы шагали медленно, боясь в любой момент полететь вниз кувырком. В лицо веяло холодом и сыростью. В голове крутились навязчивые мысли — точно ли Жэнет так наивна, как кажется? Почему легко приняла на веру мои слова? Не ждет ли нас впереди, в непроглядной тьме, засада? Будь я одна, уже давно бы запаниковала, но рядом шли Даэлин, Рениэль, Нандаро и Орон.

Время в темноте течет по-другому, казалось, идем мы целую вечность. Течение подземной реки становилось громче, а шагов через тысячу все заметили одну странность — стали различимы стены и пол бесконечного коридора, уводящего вглубь земли. Нандаро первым догадался, в чем дело. Он подошел к стене и провел ладонью по шершавым, изъеденным временем камням — и ладонь тускло засветилась в темноте зеленовато-синим оттенком.

— Что это? — не удержался от вопроса Орон.

— Что-то вроде гнилушек. Только мелких, как пыль.

— Это опасно?

— Вряд-ли, — с сомнением ответил тот.

Чем дальше, тем больше светились стены. Нельзя сказать, что стало светло как днем, но уже хорошо различалась каменная кладка — выщербленная, местами поросшая бурым мхом. Через каждые двадцать шагов в стенах торчали насквозь проржавевшие держатели для факелов. Над головой висел плотный слой паутины — казалось бы, откуда здесь пауки? Стало ясно, что лестница, по которой мы шли, понемногу заворачивает влево, что совсем не ощущалось в темноте. А за очередным поворотом открылась развилка — основной коридор продолжал отклоняться влево, а в одной из его стен зияла большая дыра и от нее отходила нора, в которую, не пригибаясь, вполне мог пройти человек.