Да и все наши начинания в области налогообложения и освобождения крестьянства от панского своеволия, князь Вищневецкий целиком поддерживал, поддавливая местное боярство своим авторитетом.

... В общем, нежданно-негаданно у нас появился ещё один союзник.

Самым странным образом вели себя принятые к нам на службу орки. Предводители орочьего отряда Буеслав-бей и его брат Судислав, поддерживаемые шаманом по имени Степной Ветер, полгода назад принесли мне клятву на крови, обязуясь отслужить мне ровно год.

И было их в отряде чуть больше тысячи всадников. А тут мне Анри вдруг доложил, что орков как-то подозрительно становится всё больше и больше.

А на днях вдруг эта троица попросила встречи со мной.

Вот разговор с орками слегка порушил моё мировозрение, заставив на многие вещи посмотреть под иным ракурсом. Начнём с того, что меня крайне удивляли абсолютно по славянски звучащие имена орков, что они сами объясняли происхождением своего народа от прародителей пришедших с Севера в приалтайские нагорья и степи. В довесок, орки веровали в Богов славянского пантеона, почему-то терпимо относясь к мусульманам и ненавидя христиан. Почему так получилось — и сами орки объяснить не могли.

При этом орки считали себя самым старшим народом на планете, утверждая что их прародители были поголовно чуть ли ни великанами, награждёнными божественной мудростью, силой и красотой.

Спорить с данным тезисом орочьего самосознания было трудновато, ибо народ действительно был красивым и здоровым, а вот с божественной мудростью — надо было ещё разобраться.На встречу со мной орки заявились впятером — Буеслав, Судислав, Степной Ветер и двое детей Буеслава — сын Бранислав и дочь Роксолана.

Мало того, что я впервые увидел женщину-орка, так у меня чуть глаза не замаслились от вида такой красоты.Как выяснилось, у орков все женщины воительницы наравне с мужчинами, а временами так ещё и мужикам прикурить дают в умении воинском. В общем, в этом вопросе орки от эльфов немногим отличались, хотя народ Зелёной Земли ненавидели патологически люто.

Весь народ орков жил кланами и племенами, отличаясь друг от друга только цветом волос и глаз.Ну и резались друг с другом за место в степи у водоёмов, хуже чем с врагами, которых у орков не особо чтобы наблюдалось — мало кто хотел себе иметь таких врагов.

Но вот лет пять назад по степям начало греметь имя одного из орских вождей клана Рыжих Лисиц, который договорившись как-то с гномами на поставку оружия и доспехов, начал подминать под себя соседние племена и кланы, загоняя их в состав единой Орды.

Практически это он, Великий Хан Будимир Сполох, начал создавать регулярную армию орков, сколачивая тумены латной тяжёлой конницы и отряды конных стрелков. Кличку "Сполох" он заработал себе поединками в Круге Чести, где разделывал своих противников со скоростью Перуновой молнии то парными ножами, то копьём, а то и простой жердью от палатки.

Не избежал судьбы подчинения и клан Буеслава. Но впоследствии отношение клана с Ордой резко испортились, т.к. Буеслав отказался отдать, как другие племена и кланы, свою дочь в наложницы Будимиру Сполоху. То ли уж очень Великому Хану орков Роксолана приглянулась, то ли он посчитал это за тягу к сепаратизму, но после этого клан Буеслава стали совать в каждую дырку затычкой.

В походе клан идёт первым, разведка боем — опять сородичи Буеслава первыми на вражьи мечи и сабли прутся. Когда орки пришли в Заволжье, опять воинам клана пришлось на стены Булгарских крепостей первыми карабкаться. Клан постоянно нёс потери, не сильно балуя себя добычей и доходами.

Нк и последняя "шутка" Великого Хана, отправившего пять тысяч сородичей Буеслава на помощь в наём Смоленским купцам и боярам, клану напрочь вышла боком.

.... Вот Совет Старейшин клана и поручил Буеславу выяснить возможность договора со мной о предоставлении клану степной территории для расселения. Оказывается, под шумок молодёжь клана и так потихоньку пополняет ряды тысячи Буеслава, поощряемая старейшинами на дезертирство из рядов Орды Будимира.

Самое весёлое, что Буеславова "тысяча" уже сейчас реально насчитывала три с половиной тысячи бойцов, а буквально за неделю могла поставить в строй ещё полторы тысячи конных латников, в случае наличия в арсеналах комплектов гномьих доспехов.

В общем, мы договорились. Клан откочёвывает в степи между Доном и Волгой, вышибая оттуда всякую воинствующую мелочь, что столетиями не даёт спокойной жизни донскому казачеству, и формирует полноценный десятитысячный тумен, готовый выступить на нашей стороне против надвигающейся Орды Будимира Сполоха.

Доспехи и оружие предоставим мы, к чему тут же был подключено наше гномье сообщество. Но и тут опять-таки отличился наш Лёня, который тут же продемонстрировал оркам четырёхзарядный револьвер нереальных размеров и калибром в двадцать четыре миллиметра, стреляющий патроном с картечной начинкой. После демонстрации этой карманной артиллерии на полигоне, орки за возможность вооружить своих конников этими , мягко выражаясь, револьверами готовы были объявить Лёньку своим главным божеством и приносить ему ежевечерние жертвы.

Те более, что с отдачей при стрельбе из этих карманных гаубиц, всё-равно никто кроме орков и так справиться не смог бы. А они из них палили, как пьяные ковбои в салунных разборках. Наблюдая, как они парой выстрелов разносят в щепы мишени на полигоне, складывалось такое впечатление, что Лёня это своё изобретение исключительно под орков готовил.

Плюс к этому, Буеслав получил команду выступать вместе с Тугай-беем для наведения порядка в Ногайской Орде, где согласно моим планам должно было в ближайшее время резко смениться правящая верхушка.

Ну и в моей жизни вдруг начали намечаться перемены. И виной тому — красавица Роксолана....

...................................................................................................................................................................................................................................... Наследник Великого Хана Ногайской Орды, командир уланского полка дивизии свободных наёмников полковник Тугай-бей по кличке "Насрать". ................................................................................................................................................................................................................................................................

..................Ну, князь наш иногда задачи ставит — голову расчешешь. Ну да, насрать — где наша, однако, ни пропадала ! Опять же, Его Сиятельство приказы отдаёт весьма доходчивым языком, в чём я в очередной раз и имел случай убедиться.

Трудно придумать более конкретный приказ чем "Тугай, мне насрать, как ты это сделаешь, но через два месяца ты должен быть Великим Ханом Ногайской Орды и Орда должна выступить на перехват авангарда турецкой армии под Вену. Задача понятна ? Всё, выполняй !"

....Вот я через три дня уже и натирал свою задницу об седло, направляясь во главе кавалерийского сводного корпуса в родные ногайские степи. В состав подчинённого мне корпуса входил трёхтысячный отряд орочьей тяжёлой бронированной конницы, мой уланский полк в три тысячи сабель при поддержке батареи конной артиллерии из шести полевых орудий и конной пулемётной роты на десяти тачанках, рейтарский полк нашей дивизии под командованием Вани Зацепина по кличке "Хана" и двух прусских кирасирских полков, по полторы тысячи палашей в каждом.

Ну и украшением этой компании выступал полк польских панцирных гусар в тысячу копий под командой полковника Богуслава Зарембы, одного из любимчиков короля Казимира.

.... Как же я давно не был в родной степи. Я уже почти забыл этот запах степной полыни и ласку вольного ветра. Степь, я вернулся !

Шли мы ходко, останавливаясь только на ночёвки у редких степных колодцев. Мои уланы широко раскинули крылья конных дозоров, время от времени притаскивая редких пленников из одиноких родовых кочевий.

И вот тут-то меня и начали удивлять мои соплеменники. Опознавая во мне потомка рода Тугая, начинали демонстрировать неописуемую радость и целыми родами садились на коней, вливаясь в ряды нашего войска. За нашими колоннами уже катился вал ногайской конницы тысяч в пятнадцать, над которым развивались непонятно откуда взявшиеся белые бунчуки моего рода.

Для меня всё это было не совсем понятно, пока в один из вечеров к моему костру не пришла целая делегация из старейшин различных родов и племён. Объяснение происходящему оказалось проще, чем насрать на степной курган.

Дело в том, что мой дед умудрился подложить свинью всему ногайскому народу, взяв и не проснувшись одним солнечным утром, отправившись на встречу с Богами и не назначив себе приемника на белой кошме Великого Хана Орды. Из прямых наследников никто не смог подпереть свою спину в тот момент парой тысяч сабель и на белую кошму уселся мой троюродный дядька Тынгис, который как раз и вернулся накануне с пятитысячным отрядом из набега.

...... Пяти тысяч сабель вполне хватило для того, чтобы оппозиция резко прекратила упражняться в красноречии у вечерних костров. Тынгис-хан, не мудрствуя лукаво, быстренько повырезал кочевья моих родственников вместе с женщинами и детьми, оставив меня практически единственным наследником славы рода Тугай-беев.

Жестоко, конечно, но не он первый эту практику придумал, да и не на нём это, я думаю, закончится. Но вот дальше он, как говорит наш князь, начал "пороть косяки". Тут же передал лучшие степные выпасы своим родственникам и союзникам, что, естественно, не очень понравилось родам кочевавшим по этим землям столетиями и считавшими эти территории своими. Ещё веселее Тынгис-хану аукнулась задумка с захватом соляных варниц, которые всегда считались общими для всех ногаев, а теперь народу приходиться за соль платить семейству хана.

И окончательно авторитет Тынгиса подорвали два крайне неудачных набега, где он умудрился подставить под сабли противника многочисленные, но обедневшие роды. Причём, оба набега были заказными. По сути оба набега "заказали" турки, в попытке прощупать силу польской армии и запорожских козаков.

Первый набег двумя туменами был направлен на Подляшье, где лёгкая ногайская конница умудрилась столкнуться лоб в лоб с регулярными частями армии Казимира Польского, как раз начавшего зарабатывать себе репутацию единого властителя Польши и только-только законичившего разборки с оппозицией магнатов, потренировав свои войска в стычках с надворными войсками польских князей.

Результат такого "рандеву", как Вы понимаете, не трудно предугадать.

По рассказам старейшин, вал ногайской конницы напоролся на два каре пехотных польских полков, прикрывающих позиции двадцати пушек, которые и встретили атаку кавалерии картечными залпами в упор.

А потом с флангов ударили хоругви панцирных гусар, просто напросто стоптавших потерявшую скорость и напор лаву лёгкой конницы, что, собственно, и не удивительно. Попасть под удар сплочённого строя латной тяжёлой конницы — удовольствие ниже среднего.

Подобное удовольствие можно пожелать только врагу. Спасло от полного уничтожения эти два тумена только то, что части нашей дивизии, отправленные нашим генералом в помощь Казимиру, в это время гоняли остатки полков князя Любомирского в Подляшье и ликвидировали заблуждение князя Замойского в неприступности его родового замка, оставив за неделю от него один голимый фундамент.

В противном случае, боюсь, остаткам туменов не помогла бы и хвалёная резвость ногайских коней.

Но "заковыка" в том, что во время этого боя личная тысяча Хана и отряды его союзных родов даже и не дёрнулись спасать избиваемую часть ногайской рати.

И вот этого старейшины и мурзы ногайских родов уже простить Тынгис-хану не могли, да и не хотели.

........ Со вторым походом всё ещё "веселее" получилось. Хан сам лично повёл пятнадцать тысяч бойцов за "живым товаром" в Приднепровье. Народ предвкушал лёгкую добычу в необременительном походе, да вот судьба сыграла злую шутку с любителями халявного достатка.

Запорожцы, уже не имея проблем с ляхами, всем сечевым кошем кинулись навстречу ногайским чамбулам и сподобились взять расслабившееся степное воинство в плотное колечко, налетев бешенной лавой на едва проснувшийся ногайский лагерь, предварительно взяв по-тихому в ножи сторожевые ногайские разъезды.

Судя по рассказам уцелевших, кто сумел вырваться из кольца козачьей облавы, резня была страшная. Козачьё пленных в полон не брало, отыгрываясь за все годы ногайского беспредела. И опять же, вырваться смогли только ближники Тынгиса, что вызвало уже самый натуральный взрыв недовольства в ногайских кочевьях.

....... А тут вдруг по степи от кочевья к кочевью покатился слух, что в родные степи возвращается легендарный Тугай-бей, победитель пруссаков, взявший на саблю табун в десятки тысяч кобылиц, настоящая кровь рода Тугаев, слава и надежда народа ногаев, суровый и справедливый.

Да уж, ничего не скажешь — не слабо ребята Анри поработали в станах ногайской орды.

И едва в степи показались передовые разъезды моих улан, старейшины призвали ногаев садиться на конь, дабы своими острыми саблями подкрепить право истинного Тугая на белую священную кошму и белый семихвостый бунчук.

Надо отдать должное нашим старейшинам, они прекрасно понимали, что Орда не может больше жить по-старому и надежды на возрождение былой славы ногайцев связывали с моим именем.

Вот тут-то наши планы и чаянья совпадали абсолютно.

С каждым буквально часом наше войско становилось больше и больше. Подъезжали старейшины и вожди племён , вешая пояса себе на шею в знак покорности и подчинения. Приходилось останавливаться и сходя с коня поднимать, обниматься, заверять в своей благодарности и т.д. Каждое такое действо сопровождалось радостным рёвом тысяч глоток.

А уж какими глазами мои ногаи смотрели на коней орков — не передать. Гордости старейшин не было предела ! Как же — их Хану служат даже страшные орки !

...... Когда наша армия приблизилась к ханской стоянке, навстречу мне вышла целая делегация старейшин и мурз неся на блюде голову Тынгис-хана. Насрать на них, с этой сворой потом разберёмся. Как известно, предавший однажды обязательно предаст снова.

А сейчас вокруг меня колыхалось людское море. Меня подхватили десятки рук и поставили на толстую белую войлочную кошму.

"Тугай-хан ! Тугай-хан ! Тугай-хан !" — скандировали десятки тысяч людей. Рёв, крики, счастливые улыбки. Вдруг вокруг меня закружились племенные шаманы, заводя толпу ритмичной дробью бубнов.

Внезапно Верховный Шаман Орды остановился, вскинув руки к весеннему синему небу, и в наступившей мёртвой тишине выдал во всю силу своих лёгких — "Ногаи, дети мои ! Боги услышали наши просьбы и дали нам влекого хана ! Будь славен Тугай-хан !".

От рёва толпы небо готово было пасть на землю. Я выпрямился в рост на кошме и поднял руки, требуя тишины. И тишина упала на степь. Казалось, что люди перестали даже дышать.

... Я набрал воздуха в лёгкие — " Народ мой, слушайте и не говорите потом, что не слышали. Я Тугай — Хан. Верховный Хан Ногайской Орды перед лицом наших Богов, призывая в свидетели сказанного мною Мать-Степь и Синее Небо, клянусь тебе великий народ ногаев — я дам Вам единую Правду для всех ! Я дам Вам БУДУЩЕЕ ! Я дам Вам достойного ВРАГА !".