Люди с неба

В самый разгар действа, как будто это и было запланировано в небе появился дирижабль "Конкистадор", из которого прямо к Маленькому Грому упала верёвочная лестница, по которой из гондолы полезли размалеванные новые персонажи.

— А теперь поприветствуем специально присоединившихся к нашему карнавалу людей с неба! Они умеют не только отрывать головы но и петь! Сейчас они зажгут! Чёёёёёёёёрный Джон! И его друг и соратник! Бешеный Пёс!

Рёв толпы был ему ответом. Дэн и Джон тем временем спустились к импровизированному пульту диджея.

— Гром ты с ума сошёл я петь не умею.

— И мне уши в детстве мамонт отдавил.

— Не канает, я вас уже объявил обоих! Это вы на старой Земле петь не умели, а тут про "фанеру" и караоке никто не знает и значит вы оба зашибенные певцы, ща я вам сингл на двоих поставлю!

— Маленький Гром не смей!

— Не позорь мои седые коленки!

— А вот нехрен меня подставлять с этим карнавалом было! Народ, а вас не слышу!!!

Площадь так заорала, что задрожали колонны дворца правительницы Хагн.

— Хотите ещё!!!???

— ДА!!!!

— Хотите ещё громче!?!?!?

— ДА!!!!

— Я люблю вас чуваки!

Чуваки уже были накаутированы дикой музыкой и находились на грани нирваны. Пришлось Джону в драных и малых ему шортах Пола (ничего другого на дирижабле не нашлось) изображать чёрного рэпера и это у него неплохо получалось. Дэн даже думал под шумок улизнуть, но тут случился форсмажор. Шорты не выдержали напора чёрных ягодиц и посреди песни лопнули по шву, хорошо, что сзади. Пришлось Дэну прикрывать товарища. Так как на сцене перед тысячной толпой он никогда не пел, то решил хряпнуть маленько для храбрости и хряпнул, но в суматохе перепутал фляжки. Что было дальше Бешеный Пёс не помнил, хоть ты тресни. Зато запомнили все остальные.

Рёв красноглазого монстра на миг перекрыл даже рёв динамиков. Маленький Гром, разом взопрев, успел переключить аппаратуру на Рамштайна. От такого резкого перехода толпу аж назад отбросило. Но, несмотря на полное незнание немецкого языка, кайф карнавальщики поймали. Дэн, хотя это уже был не Дэн, а монстр тяжёлого панк-рока, метался по сцене и с пеной у рта ревел в микрофон. И выдал он не одну песню, а никак не меньше концерта, пока действовал напиток берсерка. Под конец грандиозного шоу он выхватил полуголую девку из рук Селима и взвился на веревочной лестнице над толпой беснующихся фанатов. В толпу полетели куски одежды с девушки, а потом и сама голая девушка. Дэна как маятник раскачивало над толпой, толпа пыталась поймать его руками, он выл, бесновался и корчил рожи как обезьяна.

Лишь через два часа буйства тело Бешенного Пса подхватили две синие руки, перекинули через жёлтые плечи и куда-то утащили. Всё, кто при этом присутствовал, могли поклясться, что это была женщина с шестью фиолетовыми косичками и зелёной задницей.

Всё время карнавала одарённые прятались во дворце и были уверены, что по городу влупили имперцы, каким-то сверхсекретным оружием, вызывающим массовое помешательство. Никак иначе поведение людей с неба и горожан они не могли объяснить. Только в полдень дискотека закончилась и обессиленные люди попытались разбрестись по домам, но большинство попадали и уснули, где стояли. Да и город видоизменился благодаря новым граффити неузнаваемо. Многие просто заблудились и не могли опознать свои разукрашенные дразнящимися рожицами дома.

Лу подозревала в совершении данного непотребства Джона и своего благоверного муженька, вот не мог всё это один устроить Маленький Гром. Тем более, что гвоздём программы стал прилет дирижабля с отмороженными напрочь "звёздами". И если выступление чёрного корефана хоть как-то в голове укладывалось, то то, что выдал Дэн было слишком. Обожраться боевого эликсира и петь несколько часов — это и впрямь походило на сумасшествие.

Операция "Карнавал" удалась и смогла стать прикрытием для провалившейся операции по захвату императора островной империи. Правда после карнавала, как не искал и не матерился Селим, похищенная жена императора как в воду канула.

К вечеру у дома, выделенного для жилья Лу и её мужу, собралась целая процессия одарённых и знающих. Когда вышла хмурая, потому, что до сих пор синяя, Лу, правительница Хагн от лица всех присутствующих попросила Лу, чтоб её муж больше не пел в городе. Лу кивнула и ушла, вильнув зелёной задницей.

А вот императора ждал к вечеру принеприятнейший сюрприз. Он и думать забыл, про пропавшую жену. В принципе в империи к женщинам относились немного лучше, чем к домашней скотине. Одной женой меньше, одной больше у императора. Но тут нашла коса на камень. Молодая жена была из старинного феодального рода и род этот надеялся, что именно рождённый молодой женой сын, станет наследником трона и возвысит свой род по матери. А тут такой облом. К вечеру во дворец императора явилось лицо в маске, которую уже лет двадцать не видели во дворце, это была маска объявления войны.

Конечно выиграть войну феодальный клан у императора не мог, но вся прелесть ситуации заключалась в том, что именно на землях этого клана располагались богатые месторождения свинца. И поэтому клановая война в разгар большой войны на материке и в море с чужаками была не нужна. А быстро разбить этот клан никому не удавалось. Главные владения располагались на трёх островах и острова представляли собой сплошные оборонительные линии и замки. Пневматического оружия у феодалов было мало, зато свинца было много и камня, поэтому в крепостях было полным полно самострелов, баллист, онагров, скорпионов и требучетов. В общем, всяческой стреляющей не сжатым воздухом и порохом хрени, которая могла метать, тяжёлые стрелы, камни всех калибров, брёвна, а кроме этого были котлы с маслом, которое можно было просто лить на головы атакующим и большое количество верных вассалов которые считали себя и своего сюзерена чуть ли не особенной нацией и им плевать было, что против них пошлют отборных имперских солдат.

Беглая жена

Только скажи,

Дальше нас двое.

Только огни

Аэродрома.

Мы убежим,

Нас не догонят.

Дальше от них,

Дальше от дома.

Ночь-проводник

Спрячь наши тени

За облака.

За облаками

Нас не найдут,

Нас не изменят.

Им не достать

Звезды руками.

Небо уронит

Ночь на ладони.

Нас не догонят,

Нас не догонят.

Небо уронит

Ночь на ладони.

Нас не догонят,

Нас не догонят.

Девчушки Татушки песенка "Нас не догонят"

С младых ногтей ей талдычили про долг перед родом, её учили лучшие учителя, на образовании не скупились, она должна была быть умна и хитра, если не сказать коварна, ведь ей предстояло пробиться к трону через толпу претенденток. Только вот желания у неё стать императорской женой не было. Император рассматривался как инструмент для достижения цели, да и она сама была искусным инструментом. А вот инструментом то она как раз и не хотела быть. Всё её существо противилось этой мысли. Её учили распознавать яды и готовить их, одним уколом булавки в нужное место она могла прикончить зазевавшуюся соперницу, но в сердце её было пусто и жизнь её была тосклива. Учили её и ещё кое-чему, а именно искусству обольщать мужчин. Вернее обольстить ей предстояло только одного мужчину. Наконец свершилось и она попала во дворец императора, вернее в его обширный гарем и там просто потерялась среди толп знойных красавиц. Неизвестно, что бы с ней стало в дальнейшем, не вмешайся в ход событий судьба.

Уже давно её ум будоражили слухи о восстании в заморских землях и появлении на стороне повстанцев странных чужаков, затем от сражения к сражению, имперские войска бывали биты. Интерес к чужакам рос у молодой жены императора без имени. Почему без имени? Да потому-что в империи именно муж давал имя жене. Так было принято. Родители называли ребенка как хотели, а окончательно имя давал муж. В прочем он мог в любое время и поменять имя. Сегодня ты Луна, а завтра может и Тазиком назвать.

Вот как то ночью чужаки нежданно-негаданно появились в гареме императора, прямо во дворце. Было их пятеро и одна из чужаков была женщина. Все они говорили на языке рабов, который несостоявшаяся жена императора знала. На всякий случай обучили, ведь в борьбе за трон могли понадобиться даже услуги рабов. Это и сыграло свою роль. Язык рабов многие знали, но не все. Появление мужчин в гареме само по себе праздник и все как-то проигнорировали появление вместе с мужчинами женщины и только одна претендентка на престол сообразила, что это не простая женщина, а ведьма, иначе какой смысл её с собой брать. И вот ведьма свалила большинство претенденток на мужчин-чужаков в глубокий сон, а в это время некая полуобнажённая особа прикинула, все за и против и выбрала оптимальный вариант для побега. Самый невзрачный из четырех мужчин с тканью обмотанной вокруг головы так и пускал слюни на голые женские тела, его было легче всего обольстить. И молодая жена императора пошла в атаку. Редуты тут же пали и Измаил выкинул белый флаг перед сверкающими пудрой сосками её груди. Звали счастливца Селим и он был рад утащить на свой летучий корабль знойную молодую красавицу.

Хуже пришлось в полёте до города Хагн. Всё таки она была девушкой, а Селим старался вовсю сделать её женщиной. Пришлось его перевозбудить, чтоб излишки так сказать жидкости из него вышли, а в неё не вошли.

Наконец они достигли города и тут её ждал настоящий шок, город был полон сумасшедших людей раскрашенных всеми цветами радуги и бъющихся в экстазе под ритмичную музыку. Она попыталась скрыться от своего любовника, но тут случился приступ у другого чужака, он вдруг зарычал, затем взвыл и заревел чужим голосом на неизвестном языке, да так, что толпу от дворца правительницы как ветром сдуло. А затем он набросился на неё, схватил, прыгнул на веревочную лестницу и понёсся на ревущей толпой сумасшедших. В толпу полетели её многочисленные украшения и немногочисленные предметы одежды, а после, неожиданно и она сама рухнула в людское море, вернее была туда брошена с неба.

Но не разбилась! Сотни рук подхватили дар небес и понесли над толпой. А так как ладошки у всех были выкрашены и потные, то вскоре вся она покрылась разноцветными пятнами и перестала отличаться от толпы. В какой-то момент толпа отвлеклась на завывания сбрендившего чужака и беглянка соскользнула вниз и тут же смешалась с толпой. Её сердце радостно билось, наконец-то она была абсолютно свободна. Ведь это был город восставших рабов, а она могла говорить на языке рабов и ничем от них не отличалась. Её голый вид никого в городе не смущал, как-никак двадцать лет люди голышом под страхом наказания ходили. Как ни боролись чужаки, а особенно одна из чужаков — женщина-воительница с местными нравами, всё было напрасно. Ну вот привыкли люди ходить голышом и находили это полезным. Посудите сами: стирать не надо, гладить не надо, сушить постиранное бельё не надо. А дети и вовсе красота и удобство, вывозились в грязи как свиньи — отправил купаться и голова не болит, что они завтра оденут. Оденут то же что и сегодня. Как говориться больше грязи — шире морда. Одежду носили постоянно как знак своего положения знающие и одарённые, но какую! Она ж была прозрачная и насквозь просвечивала. Носили рубашки и шорты солдаты и служащие, а простые работяги и вовсе ограничивались набедренной повязкой и женщины с большой грудью повязкой на грудь. Но после работы и вне службы каждый считал своим правом побаловать свою задницу солнышком и свежим ветерком, т.е. ходили голышом и ничего зазорного в этом в упор не видели. Молодежь же, выросшая голышом, вообще не хотела признавать одежду. Украшения да, прически да, раскрашивание тела да, но только не одежда.

В общем, топала себе раскрашенная голая деваха между спящими телами и никого это не волновало совершенно. Однако деваться то куда-то ей было надо и она бесцельно бродила по городу, пока не добрела к арсеналу. Там десятник тыкал воздушным ружьём в нос завскладом и орал благим матом:

— Кривоногий рас....яй! Как ты хранишь оружие!? Манжеты кожаные не смачиваются! Ствол не вычищен и не смазан, ржавеет! Ты что хочешь сволочь тыловая, чтоб нам всем в бою головы поотрывало!? Если к завтрему не приведешь оружие в порядок, я тебе лично зубами яйца отгрызу! Пшёл вон идиот!

Десятник ушел, а завскладом серьёзно струхнул и бубнил еле слышно:

— Да откуда я знаю что тут смазывать, а что поливать. Польёшь — заржавеет, смажешь жирно — матерятся, пуля не лезет. Нафиг я в завскладом пошёл, одни проблемы.

Тут перед хромоногим появилась раскрашенная деваха.

— Тебе чего надо? Вали отседа, тут объект стратегический, секретный. Посторонним вход воспрещён.

— Меня Алала зовут, соврала девушка. Я тебе могу помочь оружие вычистить и смочить. У меня брат в солдатах служит показал как это делается, ничего сложного нет.

— Чё правда?

— Ага.

— Ну ладно я тебя возьму помощником, посмотрю как себя дальше вести будешь, только у нас объект важный, стратегический поэтому строго без набедренной повязки не пущу.

— Где ж мне её взять?

— Да ткани всякой полсклада иди да отрежь, там где-то в углу сабли лежали, пошарь там руками.

— А если обрежусь?

— Да тебе чего отрезать то важного? Ну ногами пощупай, раз руки порезать боишься.

С оружием её обращаться конечно научили, это было часть и не последняя в обучении, вдруг придётся устроить несчастный случай для соперницы или неугодного наследничка от другой жены.

Вскоре она уже отмыла с себя краску, где смогла, повязала набедренную повязку из отрезанной саблей ткани цвета хаки и чистила воздушные ружья, смачивала кожаные манжеты водой и смазывала стволы оружейным маслом. Дядька Данд не нарадовался на новую помощницу. На следующий день у десятника отпала челюсть от вида рядов блестящих свежей смазкой воздушных ружей. Как он не заглядывал в стволы и не мял манжеты, придраться было не к чему.

— Ну вот ведь старый хрен кривой, можешь, когда захочешь! — похвалил десятник, почесал волосатую грудь под рубашкой и хлопнул дружески Данда по спине так, что у того чуть позвоночник не высыпался в шорты.

Так и зажила лжеАлала при арсенале, весь день она начищала оружие, работа эта требовала тщательности и аккуратности, зато никто не доставал. Дядюшка Данд лишь принимал и выдавал оружие и амуницию в арсенале, а сам уход за многочисленными инвентарными номерами теперь производила помощница.

Зато дедушка Алалы чуть голыми руками не разорвал на куски гонца, принесшего ему весть о похищении внучки. Как его последнюю надежду, которую он выпестовал и на которую потратил столько времени сил и средств его род просто профукали во дворце императора!? Он лично надел маску объявления войны на своего верного слугу и отправил того к императору.

Империя в упор не замечала его старинный род и пора было положить этому конец. У старого феодала имелся в рукаве козырь почище свинцовых рудничков. Давным — давно в неурожайные годы один умный крестьянин нашел на островах способ получения дешёвой и калорийной мясной пищи. Он стал первым разводить в мусорной яме улиток, которые на острове были крупные. Питались улитки всякой гадостью и мерзостью, растительного происхождения, а вырастали весом до 500 грамм., а некоторые и больше. Мясо их было нежирным и питательным. Улиток вместе с раковинами перемалывали в фарш, затем фарш высушивали и перемалывали в муку, а вот из муки можно было лепить котлеты или мясные лепешки или просто сыпать в похлёбку. Разведение улиток на мясо держали в строжайшем секрете. Благодаря этому на долгие годы на островах исчез голод и население росло и преумножалось. Особенно же славиться стали острова своими мужчинами-воинами. В отличии от соседей, эти островитяне служили только своему феодалу и никогда не нанимались в имперскую пехоту. На островах не было ни одного монастыря и вообще тёмный орден с его ядовитой химией презирали. Крестьяне на островах были лично свободны и обязаны были выставлять ополчение своему феодалу, а учитывая, что служба в дружине феодала была честью почти все мужчины на островах в юности прошли службу в дружине и имели оружие и вооружение. На свинцовых рудниках трудились в основном преступники и рабы из заморских владений. В общем и целом империя недооценивала людские ресурсы, а главное возможности мобилизации во владениях старого феодала.