Люди с неба

Люди с неба (книга вторая)

Погоня

Детектив без погони — это как жизнь без любви

"Берегись автомобиля"

— Селим!

— Да, капитанджан!

— Почему лебёдка не работает?!

— Заело!

— Нас сейчас собьют к чёрту! Делай что-нибудь, там Бешеный Пёс как дерьмо в проруби болтается на верёвочной лестнице! Если его сейчас подстрелят, нас Лу всех в одной братской могиле похоронит вместе с "Конкистадором"!

— Может кувалдой попробуем?

— Засунь её себе в ...!!!

— Джон бросай кувалду идиот и быстро на верхний пулемёт! Они сейчас в нас стрелять будут! Куда без одежды?! Назад! Селим, что ты стоишь как у мерина на кобылу помоги ему быстро одеться!

— Капитанджан, а Чёрный Джон кувалду в люк бросил.

— Куда?

— В люк, капитанджан.

— Мать моя женщина, лучше б я не родился вовсе. Селим выгляни вниз, может он там ещё жив?

— Я не вижу точно, но что-то болтается капитанджан.

— Будем очень надеяться, что там болтается то, что нужно, иначе я даже не знаю, что останется болтаться у нас. Джон лезь уже на пулемёт от греха подальше, пока я тебя следом за кувалдой не отправил.

— Ты же сам Пол скомандовал, бросить кувалду.

— Ну не на голову же товарищу! На яйца в следующий раз себе скинь кувалду! Селим закрой за ним люк, и так снизу сквозит и давай уже что-нибудь делай с лебёдкой, нам подниматься надо, а он голый там почти висит.

— Капитанджан на нас самолёт летит, наверно стрелять будет.

— А ты думал, что нам тут стриптиз покажут! Держи штурвал, я на пулемёт.

— Я не умею дирижаблем управлять! Куда лететь-то?! А правила движения есть?

— Да! Как увидишь светофор, глянь вправо, нет ли там другого дирижабля и если есть, пропусти его. Мля, откуда столько кретинов на одной гондоле!?

— Говорит Джон, я на месте, проверка связи, раз, раз!

— Гондурас! Не попади нам в хвост снайпер и следи, чтоб сверху на нас ничего не кинули.

Пол начал выпускать очередь за очередью по приближающемуся самолёту.

— Вай, такая красивая девушка в кабине, а такая агрессивная, да капитанджан.

— Кому девушка, а кому и вражеский пилот, подай ка мне ещё ящик с патронами.

Пол продолжил, перезарядив, долбить из пулемёта, не подпуская самолет к дирижаблю.

— Капитанджан мы сейчас быстрее подниматься будем.

— Это ещё почему?

— Я ящик из-под патронов выкинул, гондола легче стала!

— Да ты Селим обалдел что-ли!? Там же Дэн!

— Ящик пустой, он мимо пролетел.

— Ты бомбер хренов, как это пустой, а где гильзы?

— Ты стрелял капитанджан, гильзы по полу катились и в люк падали, поэтому ящик пустой, а зачем нам пустой ящик, лишний груз.

— Японский бог, Селим, если ты лебёдку не починишь, я тебя за ящиком следом отправлю. Бегом!!! И чтоб больше ничего вниз не кидал!

— Хорошо капитанджан ничего кидать не буду, только Денисджан обидится маленько, маленько.

— Из-за гильз?

— Нет, из-за масла.

— Из-за какого масла?

— Да вот на лебёдку масло лью, а оно вниз потом льётся. О, заработала лебёдка капитанджан!

— Селим, ради Аллаха, что ты делаешь?!

— Я ничего не делаю, я лебёдку починил.

— Ты опускаешь его, а не поднимаешь, ошибка природы!

— Ой, перепутал, капитанджан.

— Тебе создатель голову с задницей перепутал!

— Не ругайся, нехорошо ругаться капитанджан, уже поднимаю.

— Это чтоль твоя ненаглядная Павидла, Селим?

— Нет, это совсем худая и молодая шибко, Павидла она лучше, больше.

— Ладно хоть по баллонам стреляет, у нас их больше тысячи.

— Капитанджан она сзади на моторы заходит.

— У нас их три, так что не ссы.

— А вот и Денисджан, здравству...ой, больно!

Селим от молодецкого удара отлетел от люка, из которого вылез весь промасленный и злой презлой Бешеный Пёс.

— Что ж вы падлы делаете? Убить меня хотели, какой только херни мне на голову уже не бросали. Спасибо не насрали на макушку. Ойё, что это у вас там сверху грохнуло?

Нижний люк был захлопнут и все кинулись к верхнему, из которого при открывании выпал Джон в шубе и с расквашенной физиономией.

— Какого!?!

— Шволоши!!! Хто обоссал все ступеньки? Там хололёт сплосной, фсе фупы повыфыпал пока сфелху летел!!!

Пол глянул на быстро так заморгавшего Селима.

— А ты чего Селимушка моргаешь, ну ка шубку то одевай и наверх, наверх родной.

— Ладно черти давайте обнимемся, еле жив ушел от казачков и сталкеров, мать их за ногу.

— Ну ты как с пулемёта то могёшь?

— А то! Ты лежи Джон, ща я этих валькирий французских отгоню.

— Эх, выше ушли, какой у них потолок Дэн?

— А сколько уже?

— Да две тысячи уже набрали.

— Нормально, поднимаемся выше и они отвянут, а то причепились как банный лист к заднице.

— АААААА!!!!!

— Не А!!!, А раз, раз! Ты чего орёшь Селим?

— ААААА!!!!

— Эй, джихадовец, алё? У тебя чего там, наверху роды начались?

— Я примёрз!!!

— Как примёрз?!

— Я щекой к пулемёту примёрз! Аааа!!!

— Да что сегодня такое-то, день дурака чтоли!? Селим зачем ты щекой железо трогал?

— Я прицелиться хотел лучше! ААААА!!! У меня руки примерзают!

— Так стреляй давай!!!

— Я цели не вижу!!!

— Селим, просто стреляй и всё, пулемёт от выстрелов разогреется.

— Фто са мусульманский вледитель такой, это зе нато пыло поссать на ступеньки.

— Даааа, кадры у нас ещё оставляют желать лучшего. Слышь, Пол, завари кофе, а то что-то я совсем замерз, пока на лестнице верёвочной болтался и задницей зайчиков солнечных пускал.

— Это что ж ты так сверкал то?! Это наверно на твою задницу и бабы прилетели, гыгы.

— Тебе бы маслом задницу облить и ты бы зайчиков пускал и неизвестно ещё удержался на выскальзывающей лесенке или нет, когда тебе на голову валятся горячие гильзы от пулемёта.

— Накладочка вышла, ты это, не держи зла Бешеный Пёс. Зато мы тихой сапой и в дамки!

— Какой в пень трухлявый тихой сапой у них локатор на башне, если б не моя шумиха, вас бы уже давно засекли, тихушников.

— Всё выше пяти тысяч залезли, Дэн, они отстают!

— Ну, а ты как хотел, я ж говорил вам, что у дирижабля нашего потолок больше чем у ихнего самолета, на этом и весь расчёт. Ну сталкера у них звери лютые, срисовали всё-таки следы на берегу, ну да я уже далеконько упёхал от них. Всё Пол курс на посёлок, поищи попутный ветер, чтоб горючку зря не жечь, а я спать.

— А как же Селим?

— Да и хрен с ним пусть хоть совсем замёрзнет, одним уродом меньше.

Раздался грохот падающего тела, смягченный шубой.

— Так тебе и надо зассанес!!! — рявкнул Джон.

— Бог шельму метит. Пошли Пол люк открывать, клиент, по-моему, судя по тишине готов.

— Мозет у него сотлясение моска?

— Нет у него мозга и никогда не было, сотрясаться там нечему абсолютно, сплошная кость! Как подлетать будем, разбуди, мне ещё накраситься надо, а то как я не расскрашеный, не узнают.

— Да ладно тебе спать, спать, у нас тут погорячее, чем кофе есть.

— Так чегож ты молчал то Пол!? Тащи скорей, погреемся!

— Плавелить надо, а то плинесет не того.

— Всё того Джон, смотри, горит синеньким, ой как нос зачесался, разливай по первой, за встречу други.

— Полу низя, он за лулём.

— Зя ему, никуда мы не денемся и луль его тоже. Эх! Фух! Ядрёный какой! Давай скорей по второй, за успех проведённой операции.

— И мне.

— О, наш мусульманин прочухался. С добрым утром Селимушка, как спалось?

— Ой, плохо Денисджан.

— А что так? Холодает?

— Холодно, совсем замёрз.

— Так какого лешего ты там обоссал то всё!? И как теперь там на пулемёте стоять?

— Я не специально, Денисджан, очень захотел, а спускаться в шубе неудобно.

— На пей вредитель, завтра возьмёшь молоточек, оденешь шубку и весь свой жёлтый лёд с лестницы обдолбишь, иначе назначит тебя Пол вечным дежурным на верхний пулемёт.

— За шплаведливость!

— Правильно шепелявый!

— А чё мы летим как в гробу, Пол, где музыка, ну ка пошурши в закромах, нет ли там немца Рамштайна случаем?

— Ща я вам дискотеку устрою!

— Пулемётчик прокрутил два диска и всем хватило, гыгы.

— Нехороший юмор у Вас Денисджан.

— Это ты первых два тоста пропустил и до тебя правоверного юмор пока не доходит, но ты не кручинься друже, сейчас догонишься и попрёт тебя как удава по щебёнке.

— Пол ты бы хоть мяса дал, я ж те не белочка орешки с самогоном хрупать.

— У нас мясо только вяленое, а основной паёк ириски да галеты.

— Тащи хоть вяленого, и ириски тащи, а галеты свои сам хрупай. А рыбки нету?

— Опять китятина.

— Китятина не котятина!

— Эт точно, выпьем за суровых китобоев!

Потеряшки

Не буди лихо, пока оно тихо.

"Русская народная мудрость"

Утро красит красным цветом стены древние кремля... А голова трещит просто зверски. Наверно от того, что негр лежит рядом и храпит как последняя скотина.

— Где я? Ты кто?

— Дед Пихто! С добрым утром страна!

— Какое-то оно не доброе.

— Ты Пол — капитан этого судна, а вот где мы, должен мне сказать как раз ты.

— А мы что плывём?

— Нет родной, летим.

— Как летим?

— На крыльях любви, дорогой мой. Хорош гнать, надо снизиться и посмотреть где мы.

— А больше выпить не осталось?

— Неа, за три дня всё выжрали подчистую и даже галеты твои подъели.

— Три дня!?

— А ты думал.

Пол метнулся-шатнулся к переднему стеклу и уставился вниз, но внизу была сплошная пелена облаков. За спиной послышались стоны сквозь громовые раскаты храпа.

— Что правоверный, и тебе плохо?

— Плохо, Денисджан, недаром пророк Мухаммед запретил пить спиртное. Какая же это гадость.

— А три дня без просыху ты эту гадость пил и не возмущался.

— Денисджан, а гадости ещё маленько не осталось, а то руки трясутся и как это...?

— Трубы горят?

— Ой горят, Денисджан, как в аду.

— Нету Селимчик, вся гадость подчистую прикончена, но есть маленько жидкости от обледенения. Она на спирту.

— Внимание экипаж, — прохрипел пропитый голос Пола, — под нами ...море.

— А я то надеялся. Куда теперь Пол?

— Не знаю Дэн, предлагаю прямо.

— А может назад?

— А какая разница?

— Только евреи отвечают вопросом на вопрос Пол.

— Слушай Пёс, я нифига не помню, скажи откуда здесь столько гильз? Ступить просто некуда.

— Ну это Джон отстреливался от зелёных инопланетян.

— Ёшкин кот, так у нас к курсовому пулемёту ни одного патрона! Зачем ты позволил ему стрелять?

— Да разве ж вас дураков пьяных остановишь, буркалы залили и пошли чудить.

— И я тоже?

— Да, только ты сверху от инопланетян оранжевых отстреливался, а Джон снизу от зелёных прикрывал.

— То есть и на верхнем пулемёте тоже патронов уже нет?

— Ни патронов, ни парашютов. Парашюты Селим выкинул, сказал, что все мы крысы трусливые и выбросил парашюты. Чтоб мы от него не убежали и не оставили одного в небе голубом.

— Вот придурок.

— Зачем обзываешь, капитанджан, я хоть по хвосту не стрелял, а ты весь его изрешетил и теперь дирижабль влево-вправо не поворачивается.

— А где мой штурвал?

— А нахрен он тебе, без хвоста? Его Джон снял себе на память, типа повешу на стенку в комнату для красоты, вон он красавец на нём и спит.

— Ой, а внизу кораблики.

— Предупреждаю мужики, патронов больше нету, я серьёзно.

— Нука Селим, что ты там увидал? А в натуре внизу какие-то корабли.

— Ага, один парусный и две галеры его нагоняют. Походу абордажить сейчас будут. Дайте бинокль.

— Нифига я тебе не дам Дэн, там такая краля на носу парусника стоит, вся в белом прозрачном, на голове золотая корона.

— Дай сюда оптику алкаш, где краля. Фу, ну и харя! Это же мужик, Пол! Это у него такая маска на роже страшенная и тесачёк в руке нехилый, ну точно на абордаж собираются и ведь нагоняют засранцы. Боевая тревога!

— Ой не кричи Денисджан, голова болит. Ради Аллаха милосердного.

— Ты не туда смотрел, это на носу галеры какой-то урод, а на паруснике...елки зелёные нимфы, ну чисто нимфы, все в белом и прозрачном.

— В арсенале была морская мина, тащи её сюда и взрыватель не забудь, это бутылка такая с жижей внутри, если конечно вы и ртуть не выжрали. Ты чего пялишься, снижайся, смотреть на ваши опойные рожи уже не могу, тошно мне, размяться срочно надо, и нехорошо на такую кралю в белом с тесаками нападать. Ящики пустые остались?

— Да Денисджан, и бутылка тоже с жижей целая.

— Тащи ящики к люку, ща я тебе урок бомбометания проведу.

— А Джона будить?

— Да что с него толку с шепелявого, пусть храпит.

— Пол, заходи на первую галеру.

— Как я без руля то зайду? Только на вторую получится она прямо по курсу, а потом фигушки.

— Ты моторами поработай, короче, заходим на вторую, а потом не разворачиваясь, пятимся на первую, лови встречный ветер Пол.

— Легко сказать.

— Ты капитан дирижабля или погулять вышел!?

— Вторая галера под нами Денисджан.

— Взрыватель, то есть бутылку эту с жижей в мину пихай, то есть в бочку с дыркой и начинай ящики кидать.

— Хорошо Денисджан.

— Так, первый есть, второй есть, третий есть, четвёртый есть. Мину кидай! Быстрей! В богадушумать!

— Не обижай ма...

Взрывной волной гондолу ощутимо подкинуло вверх. Все попадали. От донёсшегося снизу грохота взрыва проснулся Джон.

— Этить вас за ногу и через плетень, у вас тут что война?!

— Есть прямое попадание Денисджан!

— Нихренасе её разнесло то в щепки!

— Докладываю Денисджан больше мин и патронов нету.

— А и не надо, готовь лебёдку Селим, сейчас я эти мордам покажу, что такое настоящий русский абордаж. Джон с тебя целеуказание.

— Да ты обалдел совсем Дэн, окстись там их полная галера кишмя кишит! Ну их нафиг, улетаем.

— Джон мне уже пофиг, я пью.

Бешеный Пёс опрокинул и выдул залпом пойло из фляжки на груди и вмиг его глаза сузились и налились кровью, он засопел как паровоз и из горла послышался злобный звериный рык.

— Ну что пацаны никогда не видели берсерка в бою, сейчас увидите, — сказал Джон, — схватил Дэна за шкварник, подтащил к люку и указав на галеру внизу пальцем, прошептал ему в ухо, — убей врагов.

Бешеный Пёс с рыком и завываниями вцепился в верёвочную лестницу и в следующий миг ухнул в открытый нижний люк. Зажужжала лебёдка. Селим и Пол до этого никогда не видевшие действие оружия "последнего шанса" побелели и вытаращили глаза. Видимо поэтому Дэн чуть не промахнулся и пролетел мимо вдоль всего корабля от кормы до носа и только в последнюю секунду, оторвавшись от лестницы, в нечеловеческом прыжке достиг носовой надстройки и посшибав часть столпившейся абордажной команды, не ожидавшей такой прыти, поднялся и рванул на груди рубашку.

На Дэна смотрело больше пяти десятков головорезов в лёгкой броне, напоминавшей самурайскую и в страшенных шлемах с закрывавшими лица кошмарными масками полулюдей полузверей. И смотрели они на Бешеного Пса совсем так не по-доброму.

И они нарвались. С глухим рыком Дэн взял трёхлапый чугунный якорь, который и вдвоём то еле поднимали, перекинул через шею якорную цепь и рванул её двумя руками в разные стороны. Дзынь! И порвалась цепочечька. Тут самые умные из головорезов начали понимать, что что-то пошло не так. Только было поздновато. С рёвом льва самца, которому вылили кипятку на яйца, рванул озверевший Бешеный Пёс на вражин, круша всё на пути корабельным якорем. В миг на носовой надстройке не осталось ничего живого и заодно деревянных поручней. А машина смерти уже крушила всё на палубе.

Против Дэна были отъявленные головорезы и рубаки-фехтовальщики не раз бывавшие в бою, в том числе и на палубе корабля, вот только им ни разу не приходилось фехтовать против чугунного корабельного якоря и свистящей в воздухе якорной цепи. Как говориться — против лому нет приёму. В ужасе они попятились и пытались скрыться, но куда ж ты денешься с корабля. А ревущий белугой монстр с кровавыми глазами перемалывал в фарш и живых и мёртвых, обильно перемешивая их с деревянной оснасткой корабля. Оставшиеся в живых, кинулись на кормовую надстройку. Но и там им не было покоя. Со свистом якорь врезался, покалечив ещё двух воинов, двумя лапами в палубу надстройки, а следом по якорной цепи вскарабкался, рыча, окровавленный монстр. Как мокрую глину разомкнул ухмыляющийся красноглазый якорную цепь и вооружившись обрывком ринулся на последних, оставшихся в живых членов команды галеры. Те сражались отчаянно, но недолго.

Размозжив голову последнему из супротивников, Дэн отправился шарить врагов по трюмам. На второй палубе сидели голышом, прикованные цепями к вёслам, гребцы. Дэн осмотрел их и зарычал. Те сидели, в ужасе замерев, как бандерлоги перед Каа. Сквозь щели в палубе им на головы капала кровь. Стояла неестественная тишина. Дэн вскочил на нос галеры и издал вой, от которого кровь застыла в жилах у слышавших, после чего рухнул на груду перепаханной человечины посреди палубы и захрапел.

Парусник меж тем, избавленный от погони, развернулся и направился к галере. Тем временем на его палубу спустился по верёвочной лестнице чёрный человек. А вот чёрных людей никто из пассажиров никогда и не видел, по крайней мере, шарахнулись от него шустро. Парусник, как оказалось, был забит детьми, женщинами и стариками, команды был минимум. А вот на галере были только вояки. Первая галера разлетелась в щепы и паруснику удалось выловить лишь одного оглушённого моряка, а вторую Дэн взял на абордаж. На вёслах оказались соплеменники тех, что плыли на паруснике. Их освободили и накормили. К удивлению Джона, найденные потеряшки совершенно не понимали английский и французский. Вообще он пытался хотя бы выяснить откуда они и кто, но всё в пустую. Язык пришельцев был напевным, кожа была светлой, девушки и говорить нечего, фигуру соблюдали. Были они просто маниакально подвержены моде на белую одежду и обувь. Даже моряки команды парусника и те были все в белом. Ткань одежды Джон разглядел двух видов, белая грубая — типа хлопчатобумажной и белая тонкая — типа кисеи полупрозрачная, даже под несколькими слоями которой было всё видно. На ногах были сандалии всевозможных видов. Украшения предпочитали золотые с белым жемчугом.

Храпящего Бешеного Пса Селим и Джон вытащили из груды выпотрошенных трупов. После чего, разложив на почищенной гребцами палубе, раздели и начали отмывать от кровищи и внутренностей.

Белые модники прислали молодую девушку, которая показывала на свой живот и на Дэна. Но Джон с Селимом на всякий случай её отогнали от друга. В трюмах галеры нашлось много всякой всячины, но что это за всячина было не понятно, какая-то чёрная крупа неизвестного вида, чёрного же цвета мука и мука желтого цвета, какие-то уродливые дубовые на ощупь клубни. Короче вроде и жратвы полон трюм и пожрать нечего. Отдали всё потеряшкам. Те быстро всё пустили в дело и настряпали полный стол вкуснятины и пригласили попировать. Были вкусные вещи, а были и такие, что Селим вынужден был отправить за борт. Джон налегал на рыбу и следя за реакцией Селима, кушал лишь, то что тот попробовал и не выплюнул. Затем насобирали этой снеди и отправили Полу наверх.

Дэн продрых весь день на палубе, под навесом из парусины. Его охраняли благодарные дамы в белом, но весь корабль от мала до велика не приминул посмотреть на человека, в одиночку покрошившего в мелкий винегрет всю вооруженную команду галеры. Девушка в белом и с золотой короной на голове показывала в море и что-то лепетала Джону и Селиму, но те так ни черта и не поняли. Они решили на ночь подняться в дирижабль, а с Дэном возиться не захотели и он остался на паруснике.

Девушка с золотой короной предупреждала спасителей о надвигающейся буре. Ночью буря и разразилась. Дирижабль оторвало от галеры и парусника и унесло, галеру вовсе утопило, а парусник с удвоившимся числом народа, выдержал с грехом пополам бурю и уцелел. Всё это время Дэн дрых богатырским сном, хотя его катало по палубе волнами от борта к борту и только то, что он запутался в такелаже не дало ему выпасть в бушующее море.

Проснулся он как раз в начале допроса чувака с первой галеры. Вёл себя чувак нагло, на все вопросы только лыбился, а под конец допроса и вовсе в лицо девушке в золотой короне плюнул и услышал тяжёлые шаги сзади. Хрусь! И шея пленника была сломана и неестественно вывернута набок. Ещё живой пленник полетел за борт, а уже забывший его Бешеный Пёс спросил у опплёваной коронованной особы, где его дирижабль с друзьями. В ответ девушка, отчаянно жестикулируя, попыталась объяснить, что большой летающий корабль улетел, оторвавшись. Дэн ни фига не понял, пока его не подвели к оторванному концу троса на носу судна. Тут он сообразил, что его элементарно кинули. Жрать хотелось до жути, а ему заместо жратвы предлагают, судя по жестам, обрюхатить малолетку, по крайней мере, об этом говорят указующие на её живот и его грудь пальцы.

— Не ребята, я в ваши дикарские игры с обновлением крови не играю, мне потом Лу устроит депиляцию по всему телу без наркоза открытым пламенем газовой горелки.

Кое-как Бешеному Псу удалось показать, что он есть хочет. Те вынесли какую-то кашицу в черепушке. Но голодные взгляды детей Дэна остановили. Он подошёл к борту и выглянул. Так и есть, две акулы-падальщицы сопровождали корабль. Наметанный глаз Дениса давно заприметил трезубец с загнутыми зубцами и с верёвкой от него. Он тут же шагнул, взял его. Конец привязал к мачте и с разбегу сиганул в воду. Ррраз! И одна из акул, кровяня воду, заизвивалась на трезубце. Через какой-нибудь час времени палуба напоминала разделочную, заваленную акулятиной, а вокруг корабля курсировало не меньше трёх десятков и дрались из-за падающих с палубы потрохов.

Денис знаками показал, что может и ещё акул набить, только пускай палубу освободят. Вскоре все пассажиры вкушали свежее мясо акул и со страхом посматривали на развалившегося на носу парусника Дэна, точившего трезубец, который он определил, как своё личное оружие.

Так Дэн стал пассажиром неизвестного судна странных потеряшек.

Гипнотизёр-лингвист

Язык до киллера доведет

"Вывод читателя криминальной хроники"

Так Дэн и ходил бы по кораблю дурак дураком, но данная ситуация в корне не устраивала пассажиров и понять их можно, глазки покраснеют и зарежет всех на хрен. В общем, обрюхатить малолетку ему больше не предлагали, предложили ...мальчика. Не ну нормально да?! Мальчик был в короне, высунул язык и в Дэна пальцем ткнул. Вот и спасай таких извращенцев-педофилов. А пацан Дэна за руку хвать и в под развешанный тент потащил, типа уединиться. Не ну этож ни в какие рамки, мало того что гомик, так ещё и педофил и растлитель малолеток. Ой как Бешеному Псу захотелось в провонявшую перегаром гондолу дирижабля. А все пассажиры ему так ручками, типа иди иди не отказывайся. Охренеть, они ещё и смотреть на всё это безобразие будут. Блин, — думал Пёс, — наверно я перебил местную полицию нравов, догонявшую местных извращенцев-беспредельщиков. Ну вот хотел как лучше, а получилось как всегда. Дэн не сдвинулся с места ни на миллиметр. Мальчик в короне подёргал, подергал за руку и пошел на помощь звать. Денис уж обрадовался, что так легко отделался от приставаний извращенцев-дегенератов, но не тут то было. Ушлый малый вскоре появился с девушкой в короне, которая по ходу тут всем заправляла, по крайней мере корона у неё была роскошней чем у других. Судя по приглашающим жестам, теперь ему предлагалось поиграть в шведскую семью. Блин Дэн покраснел как варёный рак от одних картинок, которые живо ему нарисовало шустрое воображение. Вот это разврат так разврат, не захотел стать гомиком-педофилом, добро пожаловать в гомики-групповушники. Не ну как этим нехорошим редискам объяснить, что он женат на Лу и она не одобрит то, что они тут ему предлагают. Вот ведь зараза, надо было сразу обрюхатить малолетку соглашаться, это было явно меньшее из зол. Знал бы где упасть, соломки бы подложил.

Денис ударил себя в грудь кулаком как Кинконг и рявкнул:

— Дэн!

Потеряшки испугано лупали на него глазёнками. Однако дама в белом соображала быстро и пацан не дураком оказался. Оба показали пальцами на Дениса и пропели как два колокольчика:

— День! День!

Хрен с вами, День так День, — подумал Денис. Коронованная дама в белом, указав на себя пальцем, представилась:

— Хагн.

Пацан, тоже продублировал:

— Сфер.

А дальше Хагн вновь, назвала все три имени и указала пальцем под натянутый тент. Ну вот сдалась им эта групповуха с участием малолеток-мальчиков, не могут отблагодарить по-другому. Денис показал на открытый рот и сделал жующее движение. Сфер тут же засуетился, что-то заговорил, заулыбался и вскоре еду принесли и поставили...под тент. Там же разлеглись и улыбающиеся Хагн и Сфер. Заманивают гады! Заманивают! Ну да старого воробья на бикини не проведёшь!

Дэн взял трезубец, подошел к тенту и воткнув трезубец в палубу, сел за ним, как бы отгораживаясь от бессовестных извращенцев. Тут Сфер показал руками на накрытую полянку и что-то пропел на своём языке. Дэн потянулся к тарелкам и хлоп! Получил от пацана по руке. Глядя в глаза Денису Сфер опять пропел на своем языке и показал на еду. Денис опять потянулся и еле успел руку отдернуть. Что за игры извращенческие?! Жрать охота. А паренек опять своё напевает, причем прям напевает, чуть ли не по слогам, проговаривая каждый звук. Опачки! Проговаривает! Денис внимательно прислушался, для понта сунул руку, чуть не получил по ней вновь и снова Сфер, тщательно проговаривая пропел ему на своем языке. Дэн указал пальцем на еду и пропел за Сфером. Хагн заулыбалась и хлопнула в ладоши. Денис, наконец, добрался до еды и начал лопать.

А Сфер продолжил игру, указал пальцем в тарелку с рыбой и опять, что-то пропел. Ну Денис не дурак указал на тарелку и пропел вслед за Сфером. Тут Сфер махнул рукой Хагн, мол уходи, лёд тронулся и та удалилась. Сфер называл разную еду, указывая пальцем и требуя от Дениса повторения слов, затем начал гонять по словам вразброс и тут Дэн ни разу не ошибся. Он как бы вспоминал и напевал уже слышанное ранее название еды. Дальше пошли названия посуды. Следом Сфер перешел на части тела и тыкая в Бешеного Пса напевал новые слова-значения. После еды, приступили к частям корабля. Затем Сфер перешел к действиям, показал пальцами, что идёт и несколько раз обошёл вокруг Дэна, пропев одно слово. Дэн громко потопал и пропел это же слово. К вечеру Сфер ухайдакал Дениса, у того башка раскалывалась как от дикого похмелья.

Зато на утро Дэн поймал себя на мысли, что с пятого на десятое понимает потеряшек, как если бы разговаривали бегло белорусы. Сфер привел Хагн и начал демонстрировать приветствия и диалоги двух людей. Удивление, вопрос. Опять весь день прошел в распевании слов на чужом языке, а к вечеру голова раскалывалась, зато понимал Дэн потеряшек примерно как украинцев.

На третий день Бешеный Пёс ходил со своим учителем и спрашивал-напевал всё, что ему было непонятно. Это было невозможно физически, но Дэн за три дня вполне сносно овладел языком людей в белом.

Благодаря своей любознательности Денис узнал от Сфера много интересного. Оказывается их страна омывается тёплыми морями, снег только высоко в горах. Появился народ Сфера давно и судя по мифам изначально у них были каналы, через которые поступали ништяки, но постепенно каналы закрылись и Боги перестали им помогать. Людей было мало и получилось весьма специфическое общество, лишённое напрочь военной прослойки. Раз не было войн, то и развитие общества пошло не по сценарию создания мощной тяжёлой металлургии. Важно было развивать сельское хозяйство в новых условиях, а значит, большое значение приобрели знание природы, природных циклов и особенно знание погоды. Ну и конечно медицины, ведь человеческая жизнь была очень ценима в этом обществе. С животноводством незаладилось и одомашнили только один вид пауков и один вид, судя по описанию, каких-то слоноподобных крупных травоядных. Пауки давали ту изумительно прочную и тонкую нить из которой состояли прозрачные белые ткани, а крупные травоядные использовались для тяжелых сельхозработ.

Удивительнее была их организация. Верхушку общества составляли молодые, которые обладали каким-либо полезным даром. Например, тот же Сфер обладал свойством быстро обучать людей и помогать им запоминать огромные порции информации, как он это делал и сам он не мог объяснить. Очередное чудо. Но к его услугам прибегали единицы, для сельскохозяйственного общества он был не столь необходим. Самой востребованной была Хагн. Потому у неё и корона больше всех. Хагн, могли бы уже и догадаться, просто загодя могла предсказать погоду, причем и природные катастрофы в том числе. Обладая такими мощными знаниями не вырастить рекордный урожай мог только ленивый идиот, а как раз к числу последних они и не относились. Избыток изобильной еды опять же никак не способствовал ведению войны, нафиг воевать, если набил полное брюхо вкуснятины, а соседи едут к тебе и сами везут на обмен всё, что душе твоей угодно. Были у них и учёные, правда только в одной, признаваемой науке — агрономии. Медицину представляли — целители, причем судя по откликам, их было больше всего среди талантливой молодёжи и дело свое они добре знали. Тут Сфер просвятил Дэна, что молодая девушка в короне, которую ему предлагали и была одной из целительниц. Звали её Исмем и хотела она всего лишь осмотреть воина после битвы. Жили они разрозненно в маленьких городках по побережью тёплого моря. Властью в каждом городке обладал один из одарённых, которого и короновали, правда были и бездомные коронованные, которые переходили из города в город, предлагая свои услуги. Так помимо, человеческих целителей, были целители приручённых слоноподобных, были рудознатцы, находившие месторождения разных полезных ископаемых, правда в их услугах мало нуждались, металла уходило очень мало на нужды этого народа. Были дождевики — специалисты по осадкам. По словам Сфера очень востребованная профессия. Чем больше Дэн узнавал, тем больше сходился во мнении, что чуваки эти явно не с его Земли.

Так, главной сельхозкультурой у них был какой-то мак-переросток. Абсолютно неприхотливое растение, произраставшее везде кроме лесов и болот. Можно было просто заткнуть семечко в расщелину скалы и урожай гарантирован. Из здоровенных коробочек, после созревания вытряхивали кучу зёрнышек-семян, чёрного цвета, из которых варили кашу и которые можно было перемалывать в муку. Вторым по значению сельхозрастением было, нечто напоминающее наш одуванчик. Из пуха делали ткань, а из семян жёлтую муку. И кроме этих двух культур потеряшки знали, просто чудовищное количество фруктовых деревьев, которые они выращивали в виде смешанных фруктовых лесов. Были там и технические культуры, например, что-то типа клёнов давало пух, из которого так же изготовляли ткани. Большие клубни, имели болотное происхождение, они хорошо хранились и были несьедобными, если не истереть их в белую муку из которой можно было и лепёшки делать и разнообразные соусы. В общем, к реалиям планеты потеряшки быстро приспособились и начали жить поживать и добра наживать. Среди них было много, музыкантов, певцов, художников, скульпторов, которые украшали города и жизнь горожан. Также процветали ювелиры, так как у них был просто огромный слой платёжеспособного населения. Денежной единицей были раковины, которые в изобилии поставлялись с прибрежных пляжей.

Катастрофа постигла этот мирный народ лет двадцать назад. С моря приплыли на гребных судах неизвестные и началась война. Пришельцев интересовали три вещи: золото, рабы и земли. Судя по тому, что о них было известно, появились они не так давно и заселили какие-то острова, долго воевали между собой, и наконец, все острова огнём и кровью были объединены в одну империю. К сожалению, был в империи жуткий феодализм, и так как земли постоянно на островах не хватало, империя должна была постоянно воевать. Император постоянно раздавал и раздавал служивой знати земли и воды. И вот земля и враги кончились. Тут то и пришли корабли на материк и поняли, что противостоять машине войны местные не смогут. У них попросту не было ни одного солдата. Добыча была настолько жирной и беспомощной, что началось завоевание людей в белом. Город за городом становился добычей захватчиков. Гибли единственные, кто хоть как-то могли сопротивляться — рыбаки и охотники. А пришельцы на голову превосходили местных и по вооружению. Если местные вооружены были метательным и холодным оружием, а за доспех у них вполне шла полотняная рубашка в несколько слоев ткани, то завоеватели были большими специалистами в пневматике и химии газов. Пороха они не знали, но прекрасно обходились и без него. Их оружие стреляло кусочками свинца за счет сжатого воздуха в прикладах-колбах. Были и монстры, работавшие на пару, были они двух видов: пневмопушки, швырявшие круглые каменные и чугунные ядра, а также четырехствольные пулемёты, в которые сжатый воздух поступал по специальным шлангам от паровой машины и которые буквально выкашивали нестройные толпы местных в несколько минут.

Хуже всего было с ядовитыми газами, от которых не было никакого спасения. В течение двадцати лет вся страна превратилась из цветущего рая в одну сплошную рабскую плантацию, на которой голые рабы трудились на всесильных хозяев землевладельцев, засевших в многочисленных замках со своими отрядами наёмников. Местных за людей они не считали вовсе. Восстания приводили лишь к рекам крови и горам трупов. Вскоре захватчики узнали и о коронованных особах и начали на них настоящую охоту, схваченных ждала страшная участь, их либо уничтожали с особой жестокостью либо сажали в клетки и заставляли работать на хозяев. По словам Сфера, предпоследним свободным городом владела Хагн, она предсказывала стихийные бедствия и благодаря ей удавалось заманивать крупные отряды захватчиков, например под сходивший внезапно сель или в зону землетрясения. Враги гибли сотнями, но на место перебитых приходили новые алчущие золота и рабов. В конце-концов город Хагн пал и все, кто был ценен ушли в море на самом быстроходном паруснике. К сожалению за ними следом устремились две галеры и почти догнали их, но тут вмешались люди с неба и уничтожили врагов.

На вопрос Дениса, почему на корабле не было стреляющего оружия, Сфер ответил, что пришельцы очень дорожат им, ведь единственная мастерская принадлежит императору, он же и заправляет пустые баллоны сжатым воздухом на своих установках, это основа его власти, любой восставший феодал вскоре оставался без пушек, пулеметов и ружей, вернее оставался без зарядов к ним. Императору же подчинялся таинственный полумонашеский орден, производящий ядовитые газы и ревностно хранящий данное знание. Оружие перевозят, только в специальных кораблях, в закрытом разобранном и промасленном виде. Его используют только на суше, ибо в морском бою его можно просто упустить в воду.

Сфер также рассказал, что единственный свободный город остался в горах, и был он неприступен не благодаря своим стенам, а благодаря своему правителю, имевшему просто суперредкий дар. Он мог управлять на расстоянии людьми. Дар в мирной жизни в принципе ненужный, потому и город правителю достался в горах на отшибе цивилизации белых людей. Требуется найти человека, заваленного в горах снегом, тут правитель находит этого человека и внушает ему, что он должен выбираться из под снега. И вот тот с переломанными ногами червём вырывался из сугробов и тянул к спасателям руки, хотя в реале просто задохнулся бы неподвижно в ужасной апатии. Или человек боится высоты, а тут внушает ему правитель, что он может свободно пройти по канату как по обычной дороге и человек бесстрашно идёт.

Когда началась война, многие бежали в горы. Несколько раз враги подступали к горной цитадели и всякий раз в ужасе уходили с большими потерями. На вопрос Дэна почему не внушил всем мужчинам храбрость и ярость, Сфер с сожалением ответил, что правитель горного города может подчинять за раз только одного человека и всё. Что может сделать всего один смельчак против целого войска, вооруженного стреляющим дальнобойным оружием? При приближении неприятельского отряда обычно правитель ссорил самых влиятельных феодалов в войске и начиналась кровавая междоусобица, после которой неприятель откатывался назад. Однажды, штурмовать крепость пришел императорский отряд с ядовитыми газами, но ночью один из монахов тёмного ордена открыл баллоны и весь отряд погиб от ядовитого газа даже не проснувшись.

Было и что-то вроде ордена монахов и у людей в белом. Правда даром каким-либо они не обладали, зато обладали ценным знанием, необходимым для существованием всей цивилизации мирных земледельцев. Это были так называемые — знающие. Они могли распознавать среди сотен детей, детей одарённых и самое главное могли определёнными тренировками и методиками развивать в детях дар. Именно знающие и находились теперь на паруснике. Это была последняя надежда возродить подальше от врагов растоптанный мир.

Да, попал на корабль прям таки уникумов, их бы к нам в посёлок или меня к ним в какой-нибудь пустой город с панелью канала, эх держись зверомордые, всех убью один останусь.

Грустил бы Дэн и дальше, еслиб не подбежала к нему девчушка в золотом ободке и не пропела:

— Дядя День, я Вашу говорящую коробочку нашла.

— Ну ка, дай ка её сюда.

В руку Дениса легла обычная рация, и нет предела чудесам на этой планете — работала зараза!

— Тебя как звать солнышко?

— Сотирия.

— А ободок за что?

— Я могу глистов выводить!

— Спасибо, какая хорошая деточка иди, развивай дар, полезное знание.

Денис подумал, что интересно бы посмотреть как малышка это делает, но решил отложить на потом любопытство и начал вызывать по рации дирижабль.

— Конкистадор! Конкистадор! Приём! Я Бешеный Пёс, ответьте!

Воскресение

Утонешь, домой не приходи, убью.

Ст. 119 УК РФ "Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью"

После шума и свиста в рации забулькало и ответило.

— О! Здорово блохастый, пинка тебе под хвост! А мы уж тебя второй раз похоронили и поминки третий день справляем!

— Это кто там такой наглый в эфире?

— А хренали! Я завсегда вверху, а ты, уж извини, сухопутная крыса завсегда снизу! Ха-ха!

— Якорь мне в задницу, Высокий Сокол! Чтоб тебе пропеллером по яйцам, какого ты тут делаешь?

— Это ты какого тут делаешь? Тут вообще-то мои охотничьи угодья и территория семинолов мохнатый ты мой четвероногий дружок. Как там у вас русских собак зовут? Кружок? Овал?

— Сам ты дружок — кружок унитазный! А ну покажись красная морда, я тебя не вижу.

— Зато я тебя прекрасно вижу, паршивца в бинокль. Правильной дорогой идёте товарищи! Прям на рифы!

— Ах тыж морда! Ну ка блесни ка мне! Ага я тебя тоже вижу!

— Я не знаю как вы подойдёте, здесь кругом одни рифы и подводные скалы, я та во внутреннюю лагуну на острове на своей птичке подлетел, а на горку на своих двоих взобрался, тут у меня силки для птицы расставлены и яйца из гнёзд собираю помаленьку, короче птичник у меня тут. Чисто диетическое питание.

— Гурман вы батенька однако.

— Да не без того. Я одного понять не могу, как ты умудряешься постоянно вляпываться в дерьмо, а потом из него мужественно выкарабкиваться? Может научишь?

— Легко, прыгай вниз со скалы.

— Да ты охренел совсем, тут сплошной камень кругом!

— Ну вот видишь, кишка у тебя тонка.

— Ладно, я Вам сейчас карту скину, по ней до платформы доберётесь к послезавтрему, если ветер будет попутным, на восток пока поворачивай, а то на рифы налетишь и держи прямо на восток, я яйца соберу и за вами.

— Смотри свои для жены сбереги.

— Ах, да, ты же не в курсе! Некая Луиза, обещала лично вырвать одному Бешенному Псу ноги и вставить вместо них спички. Причем ноги она тебе намеревалась выдрать все четыре. И знаешь? Я ей верю. Хе-хе, счастливого плавания, овальчик!

— Шарик! Зовут собаку! Шарик!

— Да мне по...

И рация замолчала.

— Курс на восток, сейчас прилетит ещё один небесный человек и скинет нам карту местных вод. Через дня два будем в одном из городов небесных людей. Правда он самый грязный и вонючий, так что вы не обессудьте и носы не воротите.

Вскоре над головами затарахтел мотодельтаплан и свёрток на верёвочке ловили все пассажиры корабля. Повезло мальчишке Стому, который специализировался на отравлениях, ходячий антидот. В свёртке была вонючая замызганная шкурка, на которой с трудом просматривались очертания островков.

Скучать им долго не дали. Уже к вечеру на горизонте показался парус и вот высоко задрав в небо нос с собачьей головой, к ним подлетел кнор с капитаном Стивом на борту. Парусник взяли на буксир и потащили. Стив искренне радовался старому другу. Люди в белом притихли, грозный вид кнора их пугал, как и его скорость. Тем временем команда кнора поделилась провиантом и впервые люди в белом попробовали заморские кушанья, их поразило количество мяса в рационе небесных людей. А те накладывали солонину громадными шматками. Зачем его резать когда и так в рот лезет?

По словам Стива, как только прилетел Высокий Сокол и рассказал о чудесном воскресении Бешеного Пса, Бэт сразу отправила кнор, который стоял под разгрузкой цемента у платформы семинолов навстречу кораблю. Дело в том, что несостоявшаяся вдова рвала и метала в прямом смысле этого слова. Селим лежал в больнице с переломанным носом. На соседней койке пребывал Джон с ушибом мошонки. Самым хитрым оказался Пол, он вообще отказался спускаться и жил с момента возвращения на "Конкистадоре", предпочтя быть вшивым, но с неотбитыми яйцами и переломанным носом. Лу держала небесного партизана в постоянной осаде и лелеяла планы приобретения стингера.

К утру подошли к платформе, где гостей ждали накрытые столы с традиционной крокодилятиной во всех видах. В ход пошли и яица Высокого Сокола, в смысле те, что он собрал на скалах в птичьих гнёздах. А пока все пили ели и веселились Дэн, прихватив с собой Хагн, сел на мотодельтаплан и махнул в посёлок псов. Конечно погода была прекрасной как Хагн и предсказывала, долетели быстро и чуть было не стали жертвой ревности.

В посёлке было необычайно тихо, люди передвигались короткими перебежками и жались к стенам домов. Оказалось, что ночью Лу захватила арсенал, нокаутировав двух часовых. Что может сделать Рембо, обвешанный оружием с ног до головы? Да нифига, по сравнению с рассерженной Лу в арсенале. Конечно существовала создание божье и пострашнее Лу, но тётушка Джонсон находилась в Квебеке и Лу безнаказанно бесчинствовала в посёлке, щедро поставляя Мудрой Змее клиентов в палату.

Как только мотодельтаплан сел, открылись ворота арсенал и оттуда вылетел боевой метательный нож в лобешник Дэну. Тот ножичек на лету споймал и крикнул:

— Жена, жрать хочу! Сваргань по-бырому мне кусок бизончика, чтоб с кровью!

— Пусть тебе эта голожопая варганит!

— Голожопая — посол к Бэт от народа людей в белом, не позорься родная выходи, обними мужа.

— Чтоб тебя крокодил обнимал и павиан целовал в засос! Где ты шлялся, паршивая псина!? Я тебе английским языком говорила, чтоб не задерживался! Тебя отправляли к русским, а ты какого болта улетел к южным задницам в прозрачном? На горяченькое потянуло? Сейчас я тебе дам горяченького!

С этими словами из арсенала вышла Лу, со сверкающими глазами, требующими немедленной расплаты за преступления. В руках, даже страшно сказать-то. Короче сковородка у Лу была и не простая, а чугунная. Мамочка моя родная, онаж в отличие от алюминиевой не гнётся, спецзаказ через канал Духов, не иначе. Сама смерть приближалась с холодной улыбкой садиста. Дэн судорожно сглотнул.

— Луизочка, солнышко моё, хочешь я тебя с хорошим мальчиком познакомлю, его Сфер зовут, он может за три дня научить тебя на любом языке говорить.

— А я могу одним ударом разучить тебя говорить на всех языках, которые ты знаешь.

— Женулька, я новых врагов нашёл, сними воевать можно, они жадные, жестокие и злые.

— Прям как я сейчас.

— Не, ты же у меня сама доброта и благодушие.

Сковорода упёрлась в челюсть Бешеного Пса. Тот изо всех сил улыбался, хоть пот тоненькой струйкой и стекал вдоль хребтины ему в задницу. Не глядя на Хагн Лу спросила:

— Ты кто такая?

Та естественно вежливо улыбалась и молчала.

— Это дорогая, бывшая правительница города Хагн, она по-нашему не знает.

— Если правительница, так можно и голой жопой перед чужими мужиками вилять?

— У них такая ткань вырабатывается, только для самых знатных, хоть три слоя намотай всё равно всё видно.

— А ты сволочь и рад наматывать! Видно ему всё! А какого хрена ты смотрел!? Тебе жены мало и на чужие голые задницы потянуло!?

— Да я сутки никуда не смотрел, а был в полной безсознанке, а три дня потом со Сфером...

— Глушил самогонку и с млятями развлекался на райском островке!

— Да не было никаких островков, корабль в открытом море болтался!

— То есть, мляти и самогон были, а островка не нашлось!

— Да ничего не было Лу. Там стариков и детей полные трюмы, пукнуть негде, не то что сексом заниматься. Не веришь мне, слетай на платформу там этих беженцев в белом дофигища.

— Ладно, живи пока, проверим.

На какое то время бесславная смерть от сковородки была отсрочена.

— Куда теперь голожопую?

— К Бэт конечно, а я на пункт связи, надо срочно вызвать на связь всех вождей и консилиум собрать.

— Ваши консилиумы называются — пьянка.

— Не, тут виртуальная видеоконференция будет, некогда тянуть, иначе придет ко всем рано или поздно из-за моря военно-морской страшный зверь — песец.

— Ладно, пошли сначала домой, пообедаешь и курву с собой тащи, одену эту стерву, чтоб глаза мои задницей голой не мозолила.

— Ну я же говорил, что ты у меня самая добрая.

Скупая мужская слеза покатилась по щеке Дениса, Лу улыбаясь, наступила ему каблуком на ногу и провернулась на нём всем весом.

— Хагн, моя жена Лу приглашает нас отобедать и просит принять от неё в подарок одежду, у нас бывает очень холодно и в своей одежде вы можете замёрзнуть и заболеть.

— Скажи Лу, что я не боюсь заболеть, у нас есть много лекарей и они хорошо лечат.

— Лу, она так рада, так рада!

— Ладно, топай вперёд, шаг влево, шаг вправо — попытка побега, прыжок на месте провокация!

— Ясно вологодский конвой шутить не любит.

— Что говорит твоя жена День?

— Она говорит, что готова целовать следы от моих сапог, так она рада.

— У вас небесных людей странные обычаи.

— Эт, точно.

Холод сковороды напомнил о присутствии Лу.

— А ну не переговариваться злодеи!

Соседи с опаской следили за странной процессией из-за закрытых ставней и занавесок. Вскоре улицы наполнились народом и к домику Бешеного Пса и Лу поспешила Бэт, чтоб узнать новости из первых рук.

Сборы

Как

ныне сбирается Вещий Олег отмстить неразумным хазарам

А всё тот же Пушкин, что с африканскими корнями

— Вот такие дела вожди творятся на юге, будь он неладен. А так думаю рано или поздно имперцы и до нас доберутся и плохо нам будет, если их многочисленным ордам будут помогать люди с даром. А у них уже такие люди есть. Я предлагаю поддержать людей в белом, благо один город у них до сих пор держится и начать войну на их территории. Конечная цель войны — разрушение империи, а она загнётся, если мы запрём её на островах.

— От лица ирокезов скажу, что нам эта война не нужна. Хоть и превосходим мы их технически во многом, но нас мало и тратить людей на войну за морем мы не будем, нападут если в будущем, отобьемся. Мы, как и империя, будем со временем только сильнее. Я всё сказал.

— Я скажу от семинолов. Мы южнее всех, но как могут дикари на галерах противостоять хотя бы кнорам с моторами и пулемётами на бортах? Я уж про мотодельтапланы молчу. Мы поставим несколько радиолокаторов на островах и полностью перекроем весь периметр своей территории, любой приблизившийся враг будет уничтожен. Далёкая война на их территории бесперспективна.

— Конфедерации Криков не нужна чужая земля, нам хватает прерий. Мы не боимся войны, пускай приходят и наши храбрые войны снимут с них скальпы. Мы примем всех людей в белом с радостью в любое племя нашей Конфедерации.

— Джон в больнице, так, что на переговорах я, Бэт, представляю псов. Я против открытой войны, это приведет к утечке наших технологий и этим мы врагов усилим. Нужно завербовать местных, поддержать их партизан продовольствием тем же и поставками сырья, может транспортными перевозками, дать им советников военных. Короче предлагаю воевать чужими руками.

— Ну, все вы наверно в курсе, что я являюсь дублёром псов. Наверняка в каждом великом племени есть дублёр, только вот канала для него нету и сидит он на скамейке запасных под пристальным контролем своего вождя. У меня канал есть и я в принципе равен вам по возможностям, поэтому вправе иметь свой голос на совете. Я рассуждаю так, больше всего народу у криков, вот им я и отдаю канал, пусть у них будет два канала, он расположен в центре прерий и как нельзя будет удобен для охотников на бизонов. Сам же я как человек свободный и живущий в демократическом обществе волен принимать любое решение. Я принимаю войну. Объявляю личную реконкисту всей территории людей в белом, пока последний захватчик не будет изгнан на острова. Всякого, кто пойдёт за мной, я приветствую. Ключ от бункера я передам представителю криков в любое время.

Вы наверно думаете, что переговоры прошли провально? Да вот и нифига. Переговоры переговорами, а люди людьми. Бешеный пёс сдержал слово и отдал бункер Конфедерации криков, сделав её вдвое могущественнее любого великого племени, сам же поднял чёрное знамя с красным псом в Квебеке, где под его знамя начали собираться смельчаки с прерий, оружие, припасы и средства. Это были новые конкистадоры.

Денис с утра до вечера принимал новых людей и показывал им Хагн. Кстати она оказывается могла предсказывать погоду только в том месте, где находилась, так что на гидромедцентр не тянула. Вообще, по словам Хагн, чем узкоспециализированей дар, тем он мощнее и развивать его проще. Те же дождевики, например, град или снег вызвать были уже не в состоянии, хотя вроде те же осадки, что и дождь, только замерзшие. Дэн рассылал посланцев в самые дальние охотничьи кочевья.

Организованней всего явились люди Дуба, хоть и мало их было всего-то человек шестьдесят, а вот потом валом повалили храбрецы из Конфедерации.

С утра до вечера в Квебеке долбили барабаны и воины плясали у костров, чистили оружие и на лицо каждого Бешеный Пёс собственноручно наносил краски войны. Это был ритуал. Новые конкистадоры готовились к смертельной схватке с многочисленным и сильным врагом. Война предстояла долгая и кровавая. Но где как ни на войне можно добыть славу и скальпы врагов?

На этот же период пришелся и наплыв северян. Дело в том, что вышки теперь старались в первую очередь ставить на границе с населёнными территориями, чтоб через систему видеонаблюдения стеречь границы. Внутренние территории оставались долго без вышек. Как то так получилось, что на одну из вышек забрался парнишка-негр и нажал кнопку. Прилетел мотодельтаплан и забрал его в Квебек, где чернокожие из племени псов накормили его до отвала, отмыли. Короче через месяц округлившийся пацан вернулся в племя и рассказал, что не так страшны краснокожие. Вполне себе нормальные чуваки, если жить по их правилам и не отлынивать от работы. Все локалки на севере давно были разграблены и бедные племена в основной массе не жили, а выживали. Сильные на пропаганду не повелись, а вот все униженные, больные и голодные потянулись к вышкам.

Так получилось, что пришлось Денису нанести краски войны и на несколько чёрных физиономий.

Заминка случилась лишь раз, когда перед ним предстала Лу.

— О, кого я вижу, моя дражайшая супруга! Иди в вигвам я сейчас очередную партию патронов погружу и к тебе вернусь.

— Дурака выключай и мажь давай.

— О чём ты солнышко?

— Мажь говорю лицо мне краской, я тебя к голожопым одного не отпущу, они тебя развратят. Я тут узнала, что все рабы поголовно у них там голышом и рабыни.

— Погоди жена, мы воевать, а не развлекаться едем.

— Ты видимо забыл о моей профессии Бешеный Пёс. Так я тебе напомню, дорогуша я боевой инструктор, а ты вот даже в армии на той Земле не служил.

— Хорошо, как вождь я имею право выбора и могу отвергнуть любую кандидатуру воина, идущего со мной в поход. Но ты можешь самостоятельно организовать свой собственный поход.

— Не понимаешь по-хорошему я заминирую рейд и никуда ты не поплывёшь, а полетишь прямиком в леса вечной охоты. Я в вигвам, а ты подумай хорошо о своем поведении.

— А что тут думать то, хороший инструктор и пулемётчик завсегда в бою пригодится. Вот тебе дорогая боевой макияжик. Во какая красотень! Топай к любому костру и начинай плясать с воинами.

— Я лучше пойду к крикам и патронов к пулемёту через канал закажу. Кто у тебя за связь отвечает?

— Маленький Гром, он ещё не приехал, но везёт полный автобус аппаратуры, так что связь будет налажена.

— А папа ему разрешил?

— А он уже большой мальчик и папа ему не указ.

— Смотри, с огнём играешь, у вождя это единственный сын и он любому за него глотку то перегрызёт.

— Ну значит, отправит к нам Крепкого Дуба, чтоб за малышом присматривать, а этот один десятка вояк стоит.

Как и предполагал Дэн. Недовольная рожа Крепкого Дуба вскоре нарисовалась, причем с собой он припер миномет и обвешанную оптикой и различными прибамбасами команду лесных головорезов. Правда сразу предупредил, мол это он под знамёна, а эти так, типа в командировку на проверку боевых качеств, постреляют мол и назад уедут. Денис был рад и этому отряду, уж эти "постреляют" так "постреляют".

К концу второй недели набралось три сотни головорезов, которых вооружили на славу. В трюмы также заперли в клетках свежесловленных павианов с десяток. Это Желтое Перо постарался, хоть и прибыл одним из последних. Но главное это не оружие, а высокий боевой дух, который царил в отрядах. Все рвались в бой. Да и как не рваться, когда во главе стояли прям таки полулегендарные личности одни имена которых расправляли плечи от гордости. Чёрный Бык, Белый Лист, Жёлтое Перо, Крепкий Дуб.

Через двадцать дней три арендованных кнора и парусник людей в белом пошли на юго-запад. Сверху их сопровождал дирижабль.

На военном совете совместном с людьми в белом было высказано мнение, высадиться на пустынный берег и начать партизанскую войну в горах и по побережью и постепенно освобождать периферийные районы от врага. Людей в войске людей с неба мало. Обсуждали долго и муторно пока Бешеный Пёс выслушав все мнения не перевернул всё с ног на голову.

— Тактика Фиделя Кастро нам не подходит, а вот тактика Эрнана Кортеса мне по душе. Нужно на всю катушку использовать элемент внезапности и ударить прямо на город Хагн. Нам нужно захватить канал, чтоб я мог активировать его. Это решит проблему боеприпасов и оружия. Нам нужна мощная база, чтоб укрепиться и оттуда наносить удары по врагу. И это был последний город, не считая горной цитадели, который захватили островитяне, а значит, там люди в округе ещё не привыкли к рабству и готовы для восстания.

— Я не знаю, — пропела Хагн, после того как им перевели слова Дэна, — кто такие Кастро и Кортес, но мой город был последний, взятый захватчиками из-за моря и теперь все земли вокруг него делят победители, а в самом городе наверняка полно солдат и стоит имперский гарнизон с пушками и пулемётами.

— Тем сокрушительнее будет наш удар и мы захватим много оружия и припасов, необходимых нам. Лучше валить их оптом.

— Но нам даже не дадут войти в бухту их боевые галеры!

— Мы порвём их как тузик грелку и галеры им не помогут! Конкистадоры готовьтесь к сражению, мы нападём ночью, чтоб враг не мог определить нашу численность. Предварительно в город будет скинут парашютный десант с дирижабля.

— Лучше просто по лестнице, а не на парашютах, разброс будет большой, а город мы не знаем.

— Всем командирам отрядов пройти обучение у Сфера, схема города будет в ваших мозгах уже к вечеру. Я иду с морским десантом, парашютистами командует Лу. Всем держать связь у местных её нет и переговоры они не услышат. Задача парашютистов взять склад с ядовитыми газами и по возможности запереть арсенал и нашуметь. Основную задачу по уничтожению врага будет играть морской десант. Первый этап, захват галер, на них воздушек нету, валите всех из автоматического оружия, канителиться нам некогда. Про бронежилеты не забываем, снайпера с приборами-ночниками на крыши, вы мне нужны наверху, чтоб держали под обстрелом всю территорию. Второй этап, захват и зачистка города, квартал за кварталом. Не жалейте гранат. Мы должны физически уничтожить всех врагов. Здесь их костяк, логово. Как только захватим город, приступаем к укреплению обороны, в этом нам помогут освобождённые с галер люди в белом, ну и одарённые в силу возможностей. Если будут пожары — дождевики организуют дождь. Неплохо бы конечно потренироваться, но негде и некогда.

— Когда коней привезем? Мне воины всю плешь проели, — пробурчал Чёрный Бык.

— Театр действий скалы, болота и леса. Простора для мустанга нету. Как выйдем на ихние маковые поля, тогда кавалеристы покажут своё искусство.

— А что бы их галеры сразу на дно пустить и ко второму этапу приступить?

— На галерах рабы, мы их освобождать пришли, а не убивать. Всё, совет окончен, скоро подойдём к вражескому берегу. Всем быть начеку. На местных сильных надежд не возлагайте, они сроду не воевали и разбегуться в первом же бою, такое воспитание.

Штурм

"24 часа на размышление — и воля;

первые мои выстрелы — уже неволя;

штурм — смерть"

Ультиматум А. В. Суворова турецкой крепости Измаил

На башне, оборудованной теперь четырёхствольным пулемётом стоял часовой и нёс себе службу, вглядываясь во тьму. Местных голышей он конечно не боялся. Да и чего их бояться, можно было одному на десяток выйти с одним клинком и покромсать в мелкий винегрет, не запыхавшись. А у него в руках духовое оружие, которое и броню пробьёт и тело навылет. Опасался он, таких же как он вояк, которым земли и рабов не хватило. Озлобленные, они шатались, грабя, убивая и насилуя. Захватить деревню им было раз плюнуть, а большие отряды во главе с феодалами могли запросто и город захватить себе под замок. Они считали себя вправе это делать и в душе часовой был с ними согласен, но своя шкура ему была всё таки дороже. И вдруг прямо из тьмы ночной на него уставилась мохнатая обезьянья рожа. Часовой от неожиданности шарахнулся от неё. В следующий миг, павиан прыгнул на него и вонзил нож в горло по самую рукоятку. Тело часового билось в предсмертной агонии, а обезумевшая обезьяна с красными глазами продолжала наносить ему удары ножом, разбрызгивая кровь и внутренности.

Примерно та же жуть происходила и на других башнях города, переоборудованных в пулемётные. Обезьяны карабкались на высоту в полной тьме и резали часовых. А в это время, над арсеналом и складом ядовитых газов завис чёрной тучей "Конкистадор" и из его брюха, по штурмовым тросам заскользили фигуры в тёмном и с приборами ночного видения на глазах. Вооружены они были компактными узи и пистолетами с навинченными на стволы глушителями. А кое-кто со снайперскими винтовками, тоже с глушителями на стволах и ночными прицелами. Их возглавляла гибкая фигура, двигающаяся абсолютно бесшумно как кошка. Серия лёгких хлопков и монахи-охранники тёмного братства повалились там, где стояли. Тёмные фигуры тут же скользнули внутрь охраняемых помещений, затаскивая следом трупы охранников. Вновь послышались хлопки, но внутри помещений за толстыми стенами их уже никто не услышал снаружи. Хотя склад и арсенал охранялись с особой тщательностью, вся охрана оказалась просто выкошена за считанные минуты, так и не успев увидеть врага.

Сверху вниз упал какой то чёрный предмет и соседнее здание казармы взлетело на воздух с чудовищным грохотом. Грохот перекрыл все звуки в городе и как раз в этот момент на боевые галеры в бухте посыпались вооруженные люди с перьями на головах и раскрашенными лицами. Они также использовали оружие с глушителями, но не брезговали и горло перерезать ножом, а кое-кто и томагавк метнул.

Тем временем в городе начался бой. Засевшие в арсенале и складе диверсанты отстреливали, выскакивающих вояк и вскоре себя обнаружили. Засвистели первые пули из духовых ружей островитян, но это были неприцельные выстрелы. Самого врага никто не видел. Гарнизон был поднят по тревоге и имперские солдаты начали скапливаться у бывшего дворца правительницы города. И зря! Сверху по тесному строю солдат долбанул трассирующими пулемёт с гондолы "Конкистадора", а потом ещё и лимонки посыпались. Вскоре вся площадь была завалена мёртвыми и ранеными. Командир имперского гарнизона никак не мог понять, почему молчат пулемёты на башнях и приказал отправить на каждую адъютантов. Так адъютантов не стало. Вскоре вояки сориентировались и начали атаковать злодеев, захвативших склад ядовитых газов и арсенал. Всё это время воевали, вернее пытались это делать, имперские наемники, а остальные островитяне в жилых кварталах и в ус не дули, их то пока не трогали.

Но вот настала вторая фаза и в бой вступил морской десант, перебивший к тому времени всех охранников на галерах. Вот тут то и началось самое интересное. Все, кто считал себя снайпером, забрались на крыши и начали оттуда безнаказанно отстреливать островитян, а тем временем штурмовые группы начали забрасывать гранатами и брать дом за домом и квартал за кварталом. Наместник императора пока прилагал все усилия, чтобы отбить, захваченный арсенал и склад ядовитых газов. Но вот к нему стали поступать сведения о боях в портовой части, а один из сбежавших с корабля охранников доложил, что люди с перьями на головах режут охрану на галерах и уничтожают их из какого-то неизвестного оружия. Наместник был не дурак и приказал тут же, развернуть тяжёлые орудия и уничтожить все корабли в бухте. Приказать то он приказал, а вот донести приказ до исполнителей уже было не так просто, снайперы простреливали улицы перед дворцом, а на самой батарее уже шёл бой и рвались гранаты и мины из пристрелявшегося миномёта. Батарейная прислуга разбегалась. Отряд солдат, который в конце концов пришлось послать наместнику, с задачей прорваться к орудиям, в узкой улочке встретил чувака с ранцем за плечами и трубочкой в руках, соединённой с ранцем шлангом. Какой же был ужас, когда человек из трубочки выпустил струю пламени прямо в тесные ряды солдат и превратил узкую улицу в кромешный ад. А человек то оказался просто случайно здесь и шёл себе мимо по своим делам, выжигать очередной дом-крепость в соседнем квартале. Так, пыхнул вдоль улочки струёй горючей жидкости из заплечного баллона и потопал себе дальше.

Через какое-то время, поняв, что против врагов не выстоять в одиночку и те быстро захватывают дом за домом, все островитяне устремились ко дворцу наместника, чтобы там объединиться и дать бой. Туда же после безуспешных атак начали стягиваться и отряды имперских солдат. Конечно, по пути, многих прикончили снайперы с крыш, но большинство дошли и укрылись во внутренних помещениях. Дворец остался на десерт. Штурмовые группы продолжали зачищать кварталы, а снайперы располагаться поближе к дворцовой площади. Вскоре снайперский огонь привел к тому, что высунуться из окна дворца было просто невозможно. На какое-то время наступило затишье. К рассвету зачистка кварталов закончилась и все силы конкистадоров подтянулись к площади и засели в прилегающих строениях.

Осаждённые ждали штурма, но его не последовало. Над городом величественно плыл дирижабль, загрузившийся баллонами с ядовитыми газами на складе. Зависнув над дворцом, дирижабль начал исторгать из себя баллон за баллоном, которые падали, проламывали крышу и разбивались внутри здания. На всякий случай все конкистадоры держали наготове противогазы, а жёлтый туман ядовитого хлора сползал вниз по лестницам с верхнего этажа и растекался по нижним. Выбежавшие из дворца были тут же убиты. Так внезапно закончился штурм и в руках атакующих оказался весь город. Освобождённые рабы с галер бродили по улицам, усеянным трупами островитян, которые в некоторых местах, особенно на перекрёстках лежали в несколько слоёв. Везде сновали люди с перьями на голове и искали недобитых с собаками и тепловизорами. С парусника в свой город сошла Хагн и другие люди в белом. Они были просто потрясены количеством убитых захватчиков, а главное, той быстротой, с которой пришельцы с ними расправлялись. Ещё в ходе боя к паруснику на пристани начали подносить раненых, которых целители начали излечивать.

Ещё не развеялся хлор во дворце, а Бешеный Пёс в противогазе уже добрался до панели канала и с удовлетворением прочитал:

Организационное поощрение.

Дубль-канал активизируется сроком на шесть дней.

Введите дату и время начала акции.

Введите фамилию и имя оператора дубль-канала на указанный срок.

Лист бумаги с личными данными и отпечатками пальцев предлагаемого дубль-оператора канала необходимо положить на донор-панель текущего поселения селективного кластера (анклава).

Формат дубль-канала идентичен формату основного.

Общий максимальный суммарный вес по всем группам заказываемой ежедневной доставки — 300 кг.

От тебе и раз, Денис то думал канал на длительное время откроется, а тут всего шесть дней. Ну да и хрен с ним. Шесть дней да его. Шесть дней это целых 1800 кг. патронов и пороха! Держись зверомордые!

Во дворце появился Маленький Гром с кучей аппаратуры и начал опутывать всё проводами. За ним следовала толпа местных бывших галерников, которых он припахал в связисты, уж бегать и разматывать провода большого ума не нужно. А Маленький Гром должен был установить телефонную связь с каждой крепостной башней. Тут же был и Крепкий Дуб со своими головорезами, а кудаж ему деваться бедолаге. На поясах у лесных вояк болталось не по одному свежему скальпу.

Два здоровенных индейца притащили большущую клетку с девчонкой внутри. Та была вся в рванье, от неё несло как от бомжары, Бешеный Пёс попытался открыть клетку. Девочка резким движением кинулась на него и в следующее мгновение Дэн рухнул на пол как подкошенный и захрапел. У девчонки был дар усыплять движением. Дар редкий, но по большому счёту бесполезный. Островитяне держали её в клетке как безобидную игрушку и притаскивали её обычно на пиры, чтоб развлечься. Какой-нибудь перепивший гость оказывался возле клетки и тронутый девочкой под общий хохот падал засыпая.

Под общий ржач Дениса начали будить. Его трясли, поливали водой, но всё было напрасно. Наконец в тронный зал вошла Лу и тихо шепнула ему на ухо по-русски:

— Будь готов.

— Всегда готов, — рявкнул Дэн, не открывая глаза и шаря рукой возле себя.

Поднялся от слов Лу не только он сам, но и...

Короче от хохота зал просто сотрясался, а девчонка забилась в клетке. Она с ночи наблюдала только смерть, а вот потом пришли люди с перьями на головах и начали срезать с головы мертвых волосы вместе со шкурой. Малоприятное зрелище. Как только они полезли к её клетке, она усыпила двоих, вот тогда её взяли вместе с клеткой и потащили к главному во дворец. Тут все коридоры и залы были просто дополна забиты трупами, а многие продолжали биться в агонии и выплёвывать свои лёгкие. Люди с перьями на головах, деловито так добивали ещё живых маленькими топориками и выкидывали через окна на улицу. В общем, никакого почтения к усопшим. Какого же было удивление девочки, когда в зал вошла правительница города Хагн в белых одеждах и золотой короне в сопровождении толпы знающих и других коронованных особ. Ещё больше она удивилась, когда разбуженный здоровяк, ею усыплённый, начал ругать её на её же языке. Вскоре она была освобождена из клетки, помыта накормлена, её голову украсила золотая диадема, а сама она украсила свиту правительницы Хагн. Звали повелительницу сна Наркисса. Лу в шутку прозвала её Наркошей.

Несмотря на бронежилеты двенадцать конкистадоров, в основном из горячей молодёжи, получили серьёзные ранения и надолго вышли из строя. Целители при всём своем умении, смогли остановить кровь и обработать раны. Само же выздоровление теперь зависело от раненых. Их решено было отправить на дирижабле домой на поправку. Толку с них всё равно не было никакого.

Потихоньку в городе начал устанавливаться порядок. Рабам в первую очередь выдали одежду и еду, а после припахали убирать трупы и стаскивать трофеи. Главным трофеем стала имперская машинка для заправки баллонов сжатым воздухом. Пулемётные установки оказались системами очень капризными и часто-ломающимися. Артиллерия, требовала долгой подготовки, но когда раскочегаришь котлы, давала приличную скорострельность. И на пулемёты и на артиллерию поставили местных и начали вместе с ними тренироваться и пристреливать окрестности. В идеале "голыши" как вскоре прозвали конкистадоры местных должны были, без посторонней помощи, отбить штурм зверомордых. Конкистадоров Дэн не собирался распылять для охраны стен, это был его ударный кулак, которым он намеревался и дальше наносить удары по врагу. В основном из галерников стали формировать отряды стрелков из воздушных ружей.

А к вечеру Бешеному Псу сообщили, что к городу подходит большой отряд имперцев, похоже сборщики налогов. Дэн зловеще оскалился и приказал впустить отряд за стены и расстрелять. Причем решил проверить именно голышей в деле. Всех местных согнали в переулки и дома возле ворот, а также на стены и башни. На двух башнях были пулемёты и их приказано было раскочегарить. Сам Дэн с обычным пулемётным расчетом и парочкой гранат засел в помещениях над самими воротами, чисто так на подстраховку.

Отряд был солидный сотни в две. Как только последний солдат вошел в ворота перед самым носом тащивших налог рабов опустилась железная решётка ворот и с обоих башен засвистели пулями четырехствольные пулемёты, правда один тут же умолк переклинив. Солдаты кинулись под защиту домов в улицы и переулки, а оттуда повалили бывшие ещё ночью рабами голыши с воздушными ружьями. Стреляли они из рук вон плохо, но с близкого расстояния, да ещё в таком диком количестве изрешетили немало зверомордых. Солдаты кинулись обратно к воротам и вновь напоролись на пулемёты. На этот раз Денису надоела эта бодяга и открыв ураганный огонь конкистадоры покосили последних сборщиков налогов. Тут бы и бою конец, только не всё так просто бывает как планируется. Один, видать из офицеров, зверомордых оказался не только сообразительным, но и безрассудно храбрым и опытным воякой. Прикинув шансы на выживание, он решил во что бы то ни стало пробиться по узким и тёмным улочкам в город и там затеряться. Его ярость и решительность проложили ему дорогу через толпу голышей. Дэн как только узнал об этом, кинулся в погоню. Догнать офицера не удалось, уже через пару кварталов Бешеный Пёс увидел довольного полупьяного Чёрного Быка любующегося свеженьким скальпом. Рядом помирал с переломанными костями злосчастный офицер зверомордых.

Рабов, с собранным налогом, наконец впустили в город, одели, накормили и назавтра отправили назад раздать налог всем с кого они его взяли, город объявлялся свободным от захватчиков.

Первый бой новорожденные отряды голышей, хоть и не без потерь, выиграли, что не могло не поднять их боевой дух.

Арсенал города пополнился ещё двумя сотнями комплектов вооружения. Но больше всего Денис обрадовался не воздушным ружьям и тесакам, а солидному такому чуваку в клетке, которого предполагалось изжарить живьём на потеху толпе в городе. Золотой ободок на его голове был тонюсенький, что говорило о его даре, как о слишком специфичном и почти полностью бесполезном. Ёжику понятно, что такое дарование не могло быть правителем города. Зато Дэн был в восторге от мужичка, потому как был он туманником. Аграриям туман без надобности, а вот военным такой дар как нельзя очень даже кстати. Туманника звали Федром, а Дэн тут же окрестил Фёдором, на русский лад. В конце концов, зовут же его местные День вместо Дэн. Фёдор оказался прагматиком и тут же не отказался от стакана самогонки. Голыши праздновали первую победу и гудели до утра. Естественно и конкистадоры не отставали. Из трофеев один голыши приперли и подарили Дэну. Это был огромный топор с двумя лезвиями, на длинной дубовой рукоятке перевитой человеческой кожей. Удобное кстати оружие, прям само в руки и просится. Дэн подарок принял и тут же с новым корешем Фёдором, то бишь Федром обмыл.

Поединок

У бегемота нету талии,

У бегемота нету талии,

У бегемота нету талии,

Он не умеет танцевать.

А мы ему по морде чайником,

А мы ему по морде чайником,

А мы ему по морде чайником,

И научим танцевать.

Народномордобойная

Утром чуть свет в раскрытые настеж ворота города Хагн вошёл голый грязный раб и поплёлся ко дворцу наместника императора. Как и подобает рабу при хозяевах он держал голову опущенной и смотрел строго себе под ноги. В городе было много удивительного, кругом сновали одетые рабы, видимо какая-то новая мода была. Шло какое-то празднество потому как огромное количество музыкантов услаждало слух хозяев веселой музыкой, а вот самих чужаков пока рабу не повстречалось ни одного. Раб спешил, опасность нависла над жизнью членов его семьи. И тут к ужасу своему он наступил на человека, более того это был чужак.

Спал чужак прям посреди узкой улицы и перегораживал её всю. В руке его был громадный обоюдоострый топор, который он и положил под голову. Видимо на подушках именно такой твердости он и привык спать. Раб зря надеялся, что хозяин ничего не почувствует, тот прекратил храпеть и приоткрыл один глаз.

— Мужик у тебя самогонка есть? — внезапно спросил он на родном языке раба.

Тому ничего не оставалось как ответить:

— У бедного раба ничего нет для господина.

— Что ты несёшь? Ты пьян?

— Что вы господин, раб исполнял приказ, он не ел и не пил целый день, пока шёл в город.

— Ты шпион что ли? Говори, зачем пришёл?

— Нет господин, меня послал господин Гоо и приказал передать императорскому наместнику, что он самовольно забирает себе во владение все земли к югу от Хагна, если я не вернусь с ответом всю мою семью убьют страшной смертью.

— Господин Гоо говоришь? — глаза Дэна недобро заблестели.

— У господина Гоо много наёмников, он захватил много деревень и теперь сам собирает с них налоги в свою пользу.

— Уговорил, пошли знакомиться с твоим Гоо, сдаётся мне, его голова жаждет облегчения. Как же мы не уважим страждущего.

Чужеземец вытащил коробочку из кожаной куртки и сказал в неё что-то на своем языке. Со всех переулков и улиц стали собираться незнакомцы. Вскоре отряд конкистадоров выходил в полном вооружении из южных ворот города. В городе остались лишь Лу, Крепкий Дуб с ирокезами и Молодой Гром на связи. Лу просто побоялись будить.

С собой на дело Бешеный Пёс взял Федра-Федю туманника, правда того со вчерашнего шатало и он норовил уснуть на ходу. Остальные конкистадоры, несмотря на вчерашний разгул, бодро топали по дороге. Дело ясное — похмелится успели и всё им по барабану. Дэн прям обрадовался этому Гоо как брату родному, на ком то же надо было попробовать новенький топор. Днём на опушке леса и повстречали отряд высокородного Гоо. Те, каким то макаром, пронюхали про караван с налогами и теперь его грабили, благо охрану перебили всю в городе. Рабам просто дали пинка под зад, а некоторых ещё и выпороли за то что посмели одеться. Еслиб не раздолбайство, то могли бы и ценную информацию о захвате города получить от рабов. Грабёж и делёж был в самом разгаре и никто не заметил как из под деревьев начал подниматься нежно-молочный туман. И это средь бела дня! Сама полянка была залита солнышком и тумана на ней не было. Вот на полянку шагнул с топором на плече здоровенный чувак с целым лесом орлиных перьев на голове и с ожерельями на груди из когтей тигра. Была жара и кожаная куртка была расстёгнута и болталась на блестевшем потом теле. Судя по одежде это был явно чужак.

Не обращая никакого внимания на нацеленные на него стволы он рявкнул:

— ГОО!!! — и смачно плюнул в сторону наёмников.

Тут и дебилу ясно, что дикарь бросил вызов. Наёмники поспешно расступились и из их рядов вышел здоровенный детина в доспехах, покрытых позолотой и в золочёном же шлеме со страшенной рожей-забралом.

Если честно, Денис надеялся посражаться с мечником, однако детинушке поднесли металлическую длинную палку с четырьмя лезвиями на конце. В голове у Дэна мелькнуло слово из учебника по истории "шестопёр". Мистер Гоо ждать не стал, а сразу ухнул своим оружием по врагу. Дэн принял удар на топор и тот выдержал. Только искры посыпались от столкновения металла о металл. Бешенный Пёс оттолкнул от себя шестопёр противника и его топор пропел свою боевую песню в горизонтальном ударе процарапав на золочёных доспехах длинную линию. Зверомордый снова ответил ударом сверху вниз. В этот раз Денис неудачно попытался увернуться и спина прочувствовала близость металла, а жопе досталось вскользь краем лезвия.

— Я ж тя всё равно достану! — подумал Пёс и ударил рукоятью топора, вытянув её на всю длину. Удар получился чётким и дотянулся таки до цели, но броня его смягчила. Однако детина отшатнулся и проворонил время для ответного удара.

— ИЙэх! — Дэн рубанул косо сверху вниз.

Не тут-то было! Чувак не в футбол играл на тренировках. Лезвие топора не достигло цели, так как рукоятку остановила металлическая рукоять шестопёра. Гоо рванул рукоять вверх обеими руками, подцепляя лезвие топора противника и вырывая оружие из рук. Победа была близка. Однако бездоспешный дикарь и не думал удерживать вырываемый из рук топор. Он его просто выпустил, а мистеру Гоо в открывшуюся подмышку всадил мгновенно выхваченный длинный нож с пилой вместо второго лезвия. Пропоров мышцы клинок вышел из под лопатки на спине. А враг уже зашел раненому сзади и ударом под коленку заставил упасть на колени. Кровь хлестала из зияющей раны. Чужеземец срезал ремешок шлема и отбросил его в сторону. Левая рука грубо схватила Гоо за волосы оттянуло голову назад. Наёмники ждали что сейчас их временному работодателю перережут горло, но окровавленный нож начал вычерчивать кровавую полосу на черепе их командира, а затем молниеносным движением кожа вместе с волосами была отделена и все увидели окровавленный голый череп. Гоо страшно закричал от дикой боли, а улыбающийся варвар, легко поднял оружие врага и вложив всю силу в удар, размозжил ему голову. Десятки осколков черепа и кровавых ошмётков мозга полетели в остолбеневших вояк.

Пока происходил поединок, используя туман, полянку окружали конкистадоры. И вот, забрызганный кровью, со скальпом Гоо в руке Дэн сказал в рацию:

— Кончайте.

Туман разом рассеялся и в плотную толпу солдат ударили стрелки со всех сторон. Пули слонобоев дырявили разом несколько человек. Войны стояли так плотно, что стоявшие в середине были уже мертвы, но не падали. Полтысячи, держащих в страхе всю округу, головорезов были выкрошены за считанные минуты поголовно.

Дэн подошел к трупу Гоо, стянул с него сапоги, а затем штаны. Затем он подозвал голого мужика, принесшего известие о Гоо и сунув тому штаны, сказал.

— Одевайся, ты теперь свободный, увидишь этих в масках, скажи мне, я им зубами глотки поперегрызаю.

Тем временем конкистадоры быстро добивали томагавками немногочисленных раненых. Дэн нашел свой топор, вырванный и отброшенный Гоо. Всё таки топор полегче, чем эта железная дубина будет. И Денис взял топор, а дубину решил подарить Крепкому Дубу, тот любил железяки по стенам квартиры в "Большом доме" развешивать. Ещё парочка таких трофеев и стена в квартире Крепкого Дуба не сдюжит и выпадет к соседям, с ухмылкой мечтал Дэн.

Как и предполагал Бешеный Пёс, Федр оказался весьма полезным в военном деле чуваком. Надо бы подумать, как других даровитых использовать для боевых действий, та же Наркоша могла б часовых снимать тихо, а дождевики дороги портить грязью. Надо бы по возвращении с Хагн по этому поводу переговорить, а уж про правителя горной цитадели и говорить нечего, он просто супероружие массового поражения, сманить его на свою сторону было бы клёво.

Вот зря отпустили бесштанного, на обратном пути не туда видать свернули и притопали в какую-то деревушку, где был полный переполох. Зверомордый нарисовался и начал гонять голых (рабы же) девок и баб по деревне. К моменту появления головы пешей колонны двоих он уже споймал и изнасиловал. Вот и довольствовался бы малым. К его немалому удивлению появившиеся хмурые чуваки с перьями на головах сразу с третьей девахи его сняли аккуратненько и попёрли к ближайшей рощице. Тут ни слова не говоря, всё молчком и молчком, малого как был без штанов привязали за ножки резвые к двум деревцам наклонённым и отпустили.

И надож какие всё таки изуверы, колонна уже ушла из деревни, взяв проводника до города, а то что осталось от насильника всё ещё болталось на дереве и истошно орало на всю округу. Могли бы и прикончить по-гуманному.

К вечеру дотопали, наконец, до города уже порядком голодные, уставшие и злые. А ворота на запоре. Типа фигу вам, где хотите там и спите лес большой. Ну не охреневшие ли?!

Пришлось лезть на стену и бить харю наглым стражникам. Те ну очень удивились когда между крепостными зубцами прорисовались злобные раскрашенные рожи. А злобные рожи просто выкинули их с охраняемого объекта в темень, где их ждал теплейший приём в виде многих мокасин и прикладов. Ворота раскрыли настеж и дружной гурьбой повалили в город, который как то быстро кончился, не успев как следует начаться. Это было верхом варварства. А где спрашивается дворец, девы в прозрачных ночнушках и всё такое прочее? Ясен пень, что это проделки местных коронованных, наводют тень на плетень. Но шутки шутками, а жрать то охота, да и выпить бы не мешало, победу отметить, опять же как верблюды тащили на себе всю добычу военную и устали. Где спрашивается чёртов завсклад, который должен принять всё под роспись и закрыть под амбарный замок? Разгильдяйство на каждом шагу. Ещё и недобитые зверомордые начали выскакивать на каждом шагу и пришлось обратно загонять их в гробы, то бишь умерщвлять. Постреляв воскресших придурков в масках отряд начал ломиться в дома. А и там зверомордые бегают, попрятались видать во время облавы и зачистки. Пришлось зачистить сызнова. Впрочем, город то вдруг сжался и зачистили его быстро. Притащили наконец, какую-то трясущуюся голую бабу, она на вопрос где правитель, показала пальцем на солидную башню с закрытой наглухо дверью. Дверь подорвали бочкой пороха. И тут было просто до неприличия много зверомордых, пришлось даже малость из "томсонов" пострелять очередями, чтоб их проредить и разогнать. Полезли в башню, а зверомордые пакостят, из-за угла стреляют. На башку всякие тяжести так и норовят скинуть. Ну совсем падлы страх потеряли. И откуда только взялись, вчера ещё на улицах лежали пованивали и на тебе, привет с того света. Забросали засранцев гранатами со слезоточивым газом, других не было с собой. Одели противогазы и добили. Последнюю дверь вышибли бревном. Тут было тихо и пусто. Только барахло кругом лежит огромными кучами. Местные балбесы, я уж про платяные шкафы молчу, ну могли бы хоть колышек в стену вбить и бельё на него развешать, чтоб не кучей под ногами валялось. Упс! А под самым потолком клетка висит на цепи. Дэн думал, что там попугай и блин вот как посрать приспичило ему, попугая материться научить, да ещё и по-местному чтоб. А то уж шибко тут у них всё прилизано чересчур.

Ну дураку закон не писан. Взял стукнул по дну клетки топорищем и крикнул погромче на языке голышей:

— Попка дурак!

Попугай молчит. Дэн опять по клетке тресь топорищем и орёт:

— Попка дурак!

Попугай прикинулся гад партизаном и ни гугу. Ну ваще птица наглая не уважает человека ни на грамм. Кто спрашивается царь природы. Дэн плюнул с досады и с досады запустил в прутья клетки каким то котелком, котелок отрикошетил в кучу шмотья и оттуда послышалось:

— Ой.

— Ага мля!!!

Из барахла мигом общими усилиями вытащили чувака в чудеснейшей золотой короне.

— О! Ещё один даровитый! — обрадовался Денис, — а ты что дружище умеешь делать?

Даровитый видать от страха конкретно в штаны наложил и только зубами чечётку выбивал.

— Да ты не ссы, корону не отнимем, мы к вам на помощь пришли и зверомордых крошим.

И тут сверху из клетки попугая послышался женский голосок:

— Корона моя.

— Во мля, попка заговорил! — и Денис задрал голову к потолку.

К его удивлению в клетке оказался не попугай, а привлекательная вполне мадама в драном платье, когда-то бывшем прозрачным и белым. Какое-то время Бешеный Пёс всё таки высматривал на ней перья, но несмотря, на прозрачность и основательную дыроватость одёжки не обнаружил.

— Меня зовут не попка, а Апфия, бывшая правительница этого города и округи.

— Погоди, притормози, а Хагн тебе кем приходится?

— Северной соседкой.

— Долбанный Сусанин, кудаж ты нас завёл, — чуть не взвыл с досады Дэн.

— А этот сморчок тогда кто, если ты правительница города?

— Он, как вы выражаетесь, зверомордый. Я его пленница.

— Ну уж дудки! — рассердился Бешеный Пёс, — достали со своими чудесами. Ща я кого-то точно убью. Итак, корона одна, а претендентов двое. Кто будет первым чудеса показывать?

Чувак в короне, видать по интонации вопросительной, что-то понял и ткнул пальцем в клетку.

— Ага, женщина вперед, там может быть минное поле. Снимайте клетку ребята, ща нам Апфия покажет чудо, а если нет, то чудо владения ножом покажу я.

Клетку спустили и оттуда вышла Апфия.

— Мне нужно любое семечко или живая веточка дерева.

— Вот тебе палка! — и Дэн воткнул в деревянную колонну свой боевой топор.

Апфия провела по топорищу рукой и сказала:

— Да эта подходящая, люблю дубы.

— Не обзывайся, колдуй давай.

Денис демонстративно вытащил нож и начал колупать под ногтями грязь. А Апфия взялась за рукоять топора, зарыла глазки и застыла. Так продолжалось минут пять и Дэну начал этот спектакль надоедать. И тут произошло чудо. Из сучка на топорище набухла почка, раскрылась в зелёненький резной листочек, а за ним потянулась тоненькая веточка. Пока все охали да ахали, восхищаясь, всё топорище зазеленело и обросло ветками. Денис чуть ни плакал с досады. Где он такое хорошее топорище дубовое возьмёт!?

— Всё, больше не могу без воды, дерево дальше не развивается, все соки кончились, вода нужна.

Кто-то явно из людей Дуба ринулся искать воду. Денис же, куда деваться, снял корону с самозванца и протянул Апфии.

— Ну эта, с освобождением тебя, ...Вас и город тоже мы Вам отдаём, зверомордых там нету, хотя вот же один остался.

Тут в зал быстро вошел Жёлтое Перо и шепнул Псу на ухо важную новость. Оказывается в подвалах башни нашли местный алкоголь типа браги и уже распробывать начали. БЕЗ НИХ!

Через какой-нибудь час возле башни стояли столы и освобождённая из бочек, брага рекой лилась в утробы доблестных конкистадоров. Во главе стола сидел пьянющий Дэн в обнимку с Федром и время от времени кидал в клетку, висящую напротив, скорлупу местных орехов. Под пьяный гогот гуляющих из клетки голый мужик орал во всю глотку после каждого попадания скорлупой:

— Попка дурак!

Так был захвачен город южнее — Апфия.

Император

"В Багдаде всё спокойно!!!"

Крик богдадского ночного сторожа при виде

подозрительного субъекта с мешком, сигающего через забор

Император сидел в тени фруктового дерева и наслаждался послеобеденным отдыхом. Перед императором стоял маленький столик с золотым подносом, на котором стоял кувшин с напитком и фрукты. И наслаждался бы дальше император, еслиб в тени соседнего дерева не показалась фигура в маске, изображающей рожу пьяного матроса. Император неторопливым движением скрыл своё лицо под золотой маской внимания и поманил пальцем того, чью должность именовали "ухо императора".

— Расскажи ка мне, что слышно в моей империи интересного, необычного и опасного.

Это была стандартная церемониальная фраза, которая в переводе на нормальный язык означала — "Докладывай". В прочем на этом церемония и кончалась, перед кем церемониться, если их в саду всего двое?

— Новости есть и они очень противоречивы.

— Ну наконец-то хоть что-то интересное развеет мою скуку.

— Новости из завоеванного нами ведьмовского края.

— Опять восстание очередное? Эти тупые рабы никак не сообразят, что принадлежат нам?

— Всё несколько сложнее император.

— Очередное чудо из горного вертепа колдуна?

— Нет, как раз в горах всё тихо.

— Ну ты меня заинтриговал, говори скорей в чём дело, хотя погоди я догадался. Эти новости касаются моего дальнего родственничка Гоо!?

— Можно и так сказать, его они касаются.

— Вот мерзавец, опять поднял мятеж! Как воевать так его с наёмниками не дождёшься, воюют одни имперские солдаты, а как земли и рабов делить, так вот он пожалуйста, делитесь с ним он у нас феодал безземельный, родственничек. Ну имперский город он не займёт, кишка тонка, опять значит будет налоги с моих земель тянуть. И значит, население уменьшится. Везде убытки, одни убытки кругом.

— Император по слухам Гоо мёртв.

— Оппа! Хорошая новость! Замечательная новость, чтож ты в обед не явился, поднял бы мне настроение и аппетит! Это же меняет всю расстановку сил в регионе, там остаются лишь мелкие разбойничьи шайки, можно даже налоги поднять!

— Новость плохая, он уничтожен вместе со всеми своими наёмниками, а их было под полтысячи.

— Да что с тобой сегодня?! Это же на благо империи, когда с лица наших земель исчезают крупные банды и недовольные феодалы! На, фрукты покушай, не бойся не отравленные.

— Благодарю император, но это не те новости о которых я хотел доложить.

— Ты сегодня смешной, докладывай, сегодня твои новости меня только радуют.

— Неизвестными чужаками взят ночным штурмом имперский прибрежный город, который мы даже не успели назвать.

— Ух ты ж! Вот это новость. Что за чужаки? Сколько их? Какое у них вооружение?

— О них известно мало император, напали ночью, оружие их, как и наше, стреляет на большие расстояния кусочками металла. Пришли из-за моря. В порту захватили наши корабли, перебив охрану. На головах носят перья, есть доспехи и неплохие, в одежде предпочитают кожу и выделанные шкуры. Обувь у всех мягкие сапоги. Также рассказывают, что после боя отрезают у убитых и раненых волосы с головы вместе с кожей. Ядовитые газы по видимому в бою активно не применяют, хотя дошел слух, что в захваченном городе были против гарнизона использованы наши же запасы.

— Кто предводитель и какие у них взаимоотношения с местными и с колдунами?

— Предводитель носит головной убор из белых перьев, лично убил в поединке Гоо. Свободно говорит на языке местных. Они освобождают рабов, раздают обратно собранные налоги, власть над городом передали колдунам. Хорошая новость, снова появились знающие и несколько сильных колдунов и ведьм, сбежавших во время штурма.

— Это достойный противник, убить в поединке Гоо удастся не всякому, да и за двое суток взять имперский город и уничтожить самого крупного феодала вместе с его отрядом надо постараться.

— Два города.

— В смысле два?

— Он на вторую ночь внезапно напал с отрядом на частный город господина Сии и взял его штурмом. Господин Сии, по слухам, томиться теперь в плену и это первый пленный до сих пор, других они убивают и только счастливчикам удается скрыться.

— Город господина Сии конечно обычный маленький замок и охраны там было чуть да маленько, опять же артиллерию и пулеметы содержать Сии было не по карману. Но два города за двое суток — это крутовато. Если у тебя всё, позови мне мою "правую руку с мечом".

Через несколько минут к императору, не сменившего золотую маску, прихромал человек в грубой маске воина.

— В моих новых владениях непорядок. Неизвестными чужаками перебит гарнизон имперского города, убит мой дальний родственник, захвачен частный замок моего вассала, сорван сбор налогов в казну и вот-вот опять вспыхнет восстание рабов. Этот очаг неспокойствия нужно быстро потушить.

— Император, своё слово закон для твоих войск, враг будет разбит.

— Как думаешь действовать.

— Так же как и враг, нападу с моря и возьму второй раз город колдунов штурмом. После захвата города, зачищу побережье от оставшихся банд и проведу карательную операцию против местных рабов, чтоб помнили, боялись и повиновались беспрекословно.

— Я заметил, что они любят ночной бой.

— Ну так мы нападём днём и посмотрим, что они могут при свете солнца.

— Постарайся взять в плен побольше знающих и не упусти колдунов.

— Что делать с предводителем чужаков?

— Устроить какую-нибудь показательную мучительную казнь, прибей его над воротами города и пусть сдохнет, труп не снимать.

— Воля императора будет исполнена!

— Дела государства решены, можно и вздремнуть.

Дальше имперская машина войны начала как обычно набирать обороты. К вечеру последняя крыса в столичном порту знала о новой войне. Засвистели бичи и тяжёлые удары посыпались на спины голых рабов, потащивших военные грузы на многочисленные специальные имперские грузовые корабли с глубокой осадкой и толстенными бортами. К портам же подтягивались отряды из многочисленных имперских гарнизонов, радующихся перемене в их обрыдлой гарнизонной жизни. Призвано было и феодальное ополчение. Ещё до призыва разношёрстные отряды повалили в порты, чтоб первыми занять места на имперских кораблях или на кораблях зафрахтованных императорским двором. Крупные феодалы, имеющие свой собственный флот, не торопились, прекрасно зная, что успеют нагнать тихоходный караван в море. Общее количество войск объявлялось в 100 тысяч человек, не считая команды кораблей и обслуги. Из этой массы 35 тысяч было имперских солдат и остальные 65 тысяч феодальное ополчение.

Командовать всем войском был поставлен официально дядя императора господин Роо. А неофициально командовать войсками призван был Кривой Ля. Кривой, потому как в бою глаза лишился, а неофициально, потому как Ля был не из семьи императора.

Господин Роо расположился на личном корабле со всем своим двором в окружении 10 галер с личной охраной. Чтоб было не скучно он взял в путь побольше любовниц и шутов, а также клетку с колдуньей, умеющей менять цвет волос. Она ему надоела и он надеялся захватить, что-нибудь поинтересней.

Кривой Ля не сомневался в победе, но предпочел бы нападать не с моря, где он не мог использовать ни пушки, ни другое стреляющее оружие, а с суши. Но его мнения не спрашивали, все торопились исполнить волю императора. Ещё он боялся как бы его не опередили с суши и какой-нибудь ушлый феодал с отрядом не нарисовался в тех краях раньше имперского войска.

К господину Роо Ля до отплытия так и не смог попасть, тот то был пьян, то просто не изъявлял желания видеть Ля Кривого. Роо презирал его за низость рода и искренне считал выскочкой и тупым служакой. Волей императора он вынужден был подчиняться ему неофициально, но помогать Ля Кривому он не собирался, как и отдавать в подчинение его личную гвардия телохранителей и вассалов. Официально подчинялись Роо и плевать хотели на Ля и 65 тысячная толпа феодального ополчения. Но Ля на них и не надеялся, главной ударной силой был кулак из 35 тысяч имперских солдат.

По плану, спущенному сверху, армада должна была ударить по городу с моря и захватить плацдарм, после чего выгрузить тяжёлое вооружение и стереть врага в порошок. Дальше уже была зачистка территории.

Меж тем постоянно приходили вести о действиях наглых чужаков, те обнаглели в конец и гоняли мелкие отряды феодалов по всему краю, все попавшиеся им на пути безжалостно уничтожались. Местное население или убегало или занимало выжидательную позицию. Лихим ночным налётом был взят ещё один феодальный замок и разграблено два торговых каравана с товарами и рабами. Также пришло сообщение, что господин Сии был застрелен в клетке, где его держали. Слухи были очень противоречивыми и суда по ним, чужаки появлялись во многих местах сразу и внезапно.

Спустя лишь дней десять, имперские корабли вышли из гаваней и взяли курс на безымянный город, который предстояло взять штурмом второй раз. В пути их стали нагонять маленькие флотилии и отдельные корабли богатых феодалов. Вскоре сотни кораблей, далеко разбежавшись по морю, пестря флагами и парусами представляли грозную, но красивую картину. На кораблях орали песни и жрали брагу бочками. Впереди была добыча и слава, надо было только успеть первыми, самый быстрый вид транспорта это корабль, так что волноваться не стоило.

Впереди шли многочисленные галеры и мелкие юркие парусники-разведчики с косыми парусами, в центре флотилии рассекали волны тяжелонагруженные транспортники. За транспортниками шёл маленький личный флот господина Роо. Кривой Ля, находился на имперской галере впереди строя. По его приказу один из грузовых кораблей охранялся особо и отборными солдатами-ветеранами. Дело в том, что в трюмы ночью погрузились тёмные монахи со своим смертоносным грузом. Кудаж без ордена. Как-никак не чужие. Ля надеялся в результате победы хотя бы на временное наместничество в завоеванном крае. Опять же у бывшего императора было полно незаконнорожденных детей, а у Кривого Ля дочка была на выданье, стань он наместником и глядишь откроется малюсенькая щёлка в семью императора для его рода.

Морская битва

Наверх, вы товарищи, все по местам!

Последний парад наступает!

Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг",

Пощады никто не желает!

Все вымпелы вьются, и цепи гремят,

Наверх якоря поднимая.

Готовые к бою орудия в ряд,

На солнце зловеще сверкая!

Перевод стихов австрийца Рудольфа Грейнца, опубликованных в 10 номере немецкого журнала "Югенд"

Вот чуток прохилял и всё, удар в челюсть и по кочкам, по кочкам, вернее по ступенькам, по ступенькам. Остановил движение поднимавшийся по лестнице Федр, рухнув на Бешеного Пса сверху. С высоты лестницы неслись угрозы, маты и что страшнее всего лёгкие шаги в мокасинах.

— Где ты шлялся пьянь!?

Дэн попытался выбраться из под Федра и потеряться в покоях дворца Хагн. И это ему почти удалось, но тут в дверном проёме образовался с улыбкой до ушей Джон, сграбаставший его в объятья. От богатырских объятий хрустнули рёбра, а путь назад был уже отрезан ухмыляющейся женой. Пришлось отмазываться.

— Привет Джон. Солнышко я воевал и захватил два города и пару торговых караванов разогнал.

— А разрешение спросить у жены не нужно? Исчез с утра пораньше и с концами!

— Сладкая моя, ты так невинно спала, что я не мог заставить себя тебя разбудить.

— Себя-тебя! Ты мне зубы то не заговаривай! Почему где ты, там голожопые вьются и пьянка идёт беспробудная?! Что это за очередная ведьма на помеле Апфия?

— Это бывшая правительница...

— И как она в постели? Подожди-ка угадаю какой у неё врождённый дар. А, конечно! Выращивать рога у доверчивых жён на голове! Где эта стервоза? Куда ты её дел?

— Да она в своём городе осталась, а мы дальше пошли и не было ничего, вон и Федя скажет. Федя ну скажи хоть ты ей.

Федя уже поднялся со ступенек и ничего не поняв, хлопал глазами, больше всего его внимание привлекал негр. Чёрные тут были большой редкостью.

— Ну всё Пёс смердячий моё женское терпение закончилось! Ты доигрался и дошутился! С сегодняшнего дня я положу конец твоим блудливым похождениям! Пошли-ка на пристань благоверный, там тебя подарочек ждёт не дождётся. Говорила мне миссис Джонсон что надо вас мужиков держать в ежовых рукавицах, да я дура мало её слушала, ну да ничего, ты у меня сегодня по другому попляшешь.

Бедный Бешеный Пёс, подгоняемый тычками и затрещинами жены, вскоре оказался на пристани, отгороженной в целях секретности от города новеньким забором.

Там уже была Хагн со свитой из коронованных и знающих. Все они пялились на что-то, только что выгруженное из трюмов кнора. Как только Дэн взглянул на это что-то, у него чуть ноги не подкосились. А возле кнора на воде блестела новенькими ободьями подводная лодка "Мечта камикадзе". Денис ничего не сказал, только на жену посмотрел укоризненно. Та довольно щёлкнула пальцами и произнесла:

— Флагман подводного флота планеты! Гроза морей и океанов! Смерть имперского флота! А главное ОДНОМЕСНОЕ судно-убийца.

— Самоубийца.

— Госпожа Хагн, позвольте представить капитана этой грозной субмарины. Бешеный Пёс! Прославленный торпедоминоносец! Морской монстр!

— Позвольте спросить, а это...суб...оно плавает?

— Ну, плавает оно плохо, зато всплывает!

— А чем там дышать?

— Сра!...

Рука жены прикрыла Денису рот.

— Сразу же после погружения подводник прекрасно обходится запасами воздуха в своей подводной лодке.

— А потом отращивает жабры!

— Не знала о таком врождённом даре.

— Ну что вы, это шутка, никаких жабр ему не потребуется, ведь есть специальная труба, через которую можно дышать, правда дорогой? — Лу улыбнулась сквозь крепко стиснутые зубы и ущипнула его за задницу.

— Конечно дорогая, через трубу, если не перевернёшься.

— Перевернёшься?

— Это был ранний дефект конструкции, не волнуйтесь, сейчас он полностью устранен нашими доблестными кораблестроителями, это абсолютно безопасное морское судно, практически непотопляемое.

— Как гов...

Подзатыльник не дал Дэну договорить.

— Как говориться, безопасность превыше всего! Вы не обращайте на него внимание, он так рад снова поплавать на этой подводной лодке, что просто слов не находит и сам не свой. А вот и наш Стив Корабел, именно ему принадлежит идея строительства подлодки.

У Дэна от такой наглой лжи чуть челюсть не отпала. Стив, пыхтя трубочкой, спустился к кнору и присоединился к толпе осматривающих лодку коронованных особ. Тем временем Джон показывал Бешеному Псу новое пополнение из пары десятков молодых воинов, с которыми он и прибыл. Настроение Дэна было ниже линии ватерлинии и он ворчал и на Джона и на пополнение:

— Джон, ну кого ты нафиг притащил, что за детский сад. Им же по 15-16 лет не больше. Нашли краску, накрасили лицо и всё войны стали?

— Да это лучшие из лучших, я сам отбирал.

— Джон ты явно или обкурился или был с будуна, ты глянь, на них, из них вояки как из меня прима-балерина!

Джон обиженно засопел.

— Сейчас проверим. Эй, леди энд джентльмены! Подходите и смотрите.

Джон отошел шагов на тридцать от группки новобранцев и встал спиной к дереву.

— Томагавки и метательные ножи, — рявкнул он команду.

Томагавки летели по очереди и впивались в дерево, не задевая Джона буквально на несколько сантиметров. Затем последовали боевые ножи. Два ножа срезали у Джона волосы, а один пригвоздил кусок куртки. При каждом броске из толпы слышались ахи и охи. Джон стоял спокойно и улыбался.

— Ну как?

— Да они же не попали ни разу, я б тебя первым же томагавком прибил.

Негр скрипнул зубами, схватил корзину с какими то плодами и рявкнул:

— Стрелять по очереди по брошенным целям!

Вверх полетели плоды и тут же начали разлетаться вдребезги от метких выстрелов молодых индейцев. Ни один плод в итоге не уцелел.

— Ну?

— Им только на уток ходить! Вот пусть они местного бойца завалят в рукопашную.

— Давай своего бойца, ща мы его разорвём или я тебя в зад поцелую!

— Не его а её, Нарцисса, девочка, выйди ка к дяде Деню.

Из толпы зевак вышла хрупкая девушка в прозрачном одеянии и с золотой диадемой на голове. Молодые индейцы пошушукались и выставили вперед одного бойца. Дэн обратился на местном.

— Нарцисса, это шуточный поединок, воин хочет победить тебя, усыпи его.

Девушка кивнула и спустя миг индеец рухнул как подкошенный. Следующий не продержался дольше первого. Дэн усмехнулся, а Джон понял, что его наглым образом обманывают, но в чём подвох он понять не мог.

— Ладно, нечего тянуть резину, нападайте всем стадом сразу! По-одному, у вас не очень то получается.

Оставшиеся молодые воины окружили Нарциссу со всех сторон и резко кинулись как стая волков на антилопу. Хрупкую девушку просто погребли под телами бойцов. Дэн не торопясь подошел к кучке и за торчащую руку выудил девушку невридимой из груды лежащих тел. Девушка улыбалась. Джон просто обалдел от такого расклада.

— А теперь господа смертельный номер, чёрный поцелуй белой задницы!

Дэн нагнулся, оттопырив зад и получил мощнейший пендель, от которого снарядом неизвестной конфигурации ухнул в воду.

— Вот тебе чёрный поцелуй в твою белую лживую задницу! Она их не победила, а усыпила!

Дэн вынырнул и вопя от ярости полез на причал:

— Убью падла!!!!!

И почти залез, но получил неожиданно мокасином в грудь и вновь отправился поплавать.

— Охолонись ка корешок, поплавай.

Бешеный Пёс вынырнул вновь и крикнул:

— Федя давай родной!

Не успел Джон и глазом моргнуть, как погрузился в молоко тумана и стал слеп. А через минут пять, получив чудовищного пенделя, летел в воду с пристани. Туман тут же растаял.

— Вот так мы тут и воюем Джон, — сказал Бешеный Пёс, потирая задницу.

— Круто! А что они ещё могут?

— Всё зависит от того есть ли у тебя глисты Джон.

— А при чём тут глисты?

— Они их выводят.

— Круто! А посмотреть можно?

Пока Джон восторгался к ним подошла озабоченная Хагн и сказала, что по-слухам на них идёт огромная морская армада империи. Стив и Дэн обрадовались и тут же пожелали, взяв с собой Федра, выйти наперерез эскадре и дать бой. Хагн просто отказывалась верить, что люди с неба решили выйти против армады с одним кнором и подлодкой. Но те всё же вышли. Правда, на корабль Стив взял местного рыбака, знающего прибрежные воды.

Рванули напрямик через открытое море и к обеду увидели перед собой море парусов. Отошли к берегу, под тень и Федр сделал туман. Оставив подлодку у берега под прикрытием тумана, кнор вышел в море и набросал три десятка плавучих морских мин на пути армады. Осталось только ждать и наблюдать. Через час раздался первый взрыв и наскочивший на мину лёгкий парусник взлетел на воздух. Армада медленно остановилась и в туман ринулись юркие разведчики. Три взрыва последовали почти сразу и три разведчика разнесло в щепу. Оставшиеся ринулись обратно из тумана и вновь одно из судёнышек напоролось на плавающую в тумане рогатую бочку с порохом и взрывателем.

Суда убрали паруса и легли в дрейф. Стив залез на мачту с биноклем и уже радовался, как вдруг начал материться и мигом слетел на палубу.

— Один из этих идиотов уцелел и теперь плывёт на мине к кораблям, сейчас его вытащат и бочонок перестанет быть секретом.

Один из молодых индейцев кошкой взлетел на мачту с ружьём за спиной. Раздался выстрел и вдали бухнул взрыв. Молодой стрелок соскользнул с мачты на палубу, где его уже восторженно встречали. Тем временем раздался какой-то странный звук и шлепок в воду. Стив залез на мачту и обмер. Большие корабли оказывается, были вооружены тяжёлыми катапультами и теперь они метали громадные камушки в невидимого врага. После семнадцатого выстрела, камушек накрыл одну из мин и грянул взрыв. На кораблях армады радостно заорали и усилили обстрел камнями.

— Ну сейчас мы поиграем в кошки мышки! — прошипел Дэн и скомандовал опускать в воду шестовую мину и крепить её к носу подлодки.

— Куда? Впереди же наши мины.

— Протащишь меня вдоль берега к ним во фланг, а там я своим ходом доберусь. Федя дай туману вдоль бережка и меня немного укутай на выходе.

— День, я не могу делать туман на солнце, только вдоль берега могу.

— Когда выйду в открытое море пусть видят и боятся, я прошу прикрыть только у берега и чуть подальше пусти туман низко над водой у меня же только рубка из воды выглядывает, вот её на время и скрой.

— Это могу, но вскоре туман высохнет на солнце и тебя увидят.

— Порядок, задраиваюсь, — Бешеный Пёс, захлопнул крышку бронзового колпака.

Кнор потащил лодку кормой вперёд, так как впереди лодки уже была закреплена мина на шесте. В тумане раздался ещё один мощный взрав. На кораблях армады вновь радостно заорали и не услышали, как заработал мотор кнора и остроносый деревянный корабль пошёл вдоль берега, увлекая за собой субмарину. Отойдя под прибрежную скалу, кнор заглушил мотор, лег в дрейф и моряки принялись разворачивать субмарину носом к противнику.

Не сразу, увлечённые стрельбой по туману имперцы заметили странный бочёнок, плывущий прямиком к их армаде и зеленоватый котёл, плывущий за бочкой. Но всё таки заметили и подняли тревогу. Прелесть ситуации состояла в том, что Дэн уже был слишком близко и устремился между парусниками-разведчиками и галерами к большегрузным транспортникам. Стрелять из катапульт было поздно, на странный бочонок и котёл полетели дротики. В бочёнок они просто втыкались, а от округлого котла отскакивали или соскальзывали. Внутри рубки как в колоколе стоял звон. Денис практически ничего не слышал, но это ему и не было нужно, в конце концов опасаясь за уши, он заткнул их тряпицами. Дэн уже предвкушал победу как прямо перед рубкой вырос мокрый чувак с маской на роже и боевым молотом. Молот обрушился на бронзовый колпак рубки и внутри так звякнуло, что не помогли и затычки в ушах. Дэн резко вильнул и молотобоец соскользнул в воду. Не успел однако Пёс порадоваться, как на смену молотобойцу на корпус вылезли из воды сразу два чувака в уродливых масках и с нехилыми топорами. Эти дядьки не стали мучиться с колпаком, а сразу принялись рубить деревянный корпус, да с такой скоростью, что строители БАМа бы позавидовали. Ну и хрен с вами рубите гады, внутри пусто, вернее внутри трюм с водой, под которым надувная лодка с воздухом.

Рядом величественно проплыла галера, с которой дровосеков подбадривали. А на бронзовый колпак швырнули камнем и опять Дэн почувствовал себя внутри колокола на колокольне. Ну вот и брюхо транспортника! Ну и туша! Бочонок стукнул о борт чуть ниже ватерлинии, шест проткнул бутылку с гремучей ртутью. Взрыв потряс корабль. Обоих непрошеных пассажиров смело взрывной волной, а по рубке застучали деревянные обломки из разорванного борта, в который уже хлынула забортная вода. Дело было сделано и подводный хищник начал погружаться под воду, беря курс обратно. На прощание по бронзовому колпаку постучала вёслами галера, бросившаяся на спасение транспортника.

Несмотря на героические усилия команды, корабль быстро набирал воду в трюмы и шёл на дно. Через минут двадцать на поверхности плавала куча обломков и барахтающиеся люди из команды корабля. Галеры охраны рыскали в поисках зловредного бронзового котелка, который притащил опасную бочку под дно транспорта, но тот не показывался. Естественно, что обстрел тумана уже не вёлся. Не до того было, все всматривались в воду перед кораблями.

И надо же, от берега к кораблям поплыла опять бочка и котёл сзади. Вновь, зловредная посудина проскочила простреливаемое место и устремилась к центру построения. Дэн уже потирал довольный руки, но нынче ему не повезло. Наперерез ему рванула боевая галера. Капитан решил пройти между бочонком и котлом. Еслиб он это сделал, то мог просто переломить шест с миной и обезвредить субмарину. Дэн заметил опасность слишком поздно, обзор из рубки был хреновый, да и внимание всё было на транспортник. Тем не менее Бешеный Пёс среагировал на атаку и довернув, развернулся против галеры. Галера не сбавляя скорости наскочила сама носом на бочонок и вся носовая часть взрывом была оторвана и днище разошлось от удара взрывной волны. Корма высоко поднялась и новоявленный Титаник пошёл ко дну, а Дэн матерясь начал погружаться и брать обратный курс. До наступления темноты Дэн ещё дважды атаковал флот противника и оба раза подорвал именно транспортники. Последняя атака чуть не стала для Дэна действительно последней.

Как только он проскочил строй разведчиков и галер по нему начали стрелять пулями с транспортника, экипаж решил, что раз уж всё равно потопит вместе с оружием, почему бы не воспользоваться этим оружием в бою. Орудия собирать было негде, а вот ручное воздушное оружие экипаж разобрал и начал обстрел колпака. Пули со звоном влеплялись в колпак, но не пробивали толстый слой металла. Дэн уже почти достиг борта, как сверху на лодку, что то ухнуло. Оказалось, что имперцы применили хитроумное устройство, перекинули через мачту канат и подняли на высоту тяжёлую болванку, заострённую на конце. В момент, когда к борту подошла субмарина, борт накренился и канат обрубили. Болванка с высоты мачты ухнула в воду. Дэну чудом повезло, имперцы не знали, что лодка короткая и бочонок-мину толкает вперед длинный шест. Удар пришелся по шесту, а не по субмарине. От удара обломок шеста пробил взрыватель и бочка рванула не дойдя до борта, но и такого взрыва хватило, чтобы пробить в днище дыру.

В этот рейс, надеясь на темноту, Бешеный Пёс взял четыре мины с сахарным взрывателем. Отойдя немного он открыл люк и выпустил все четыре смертоносных бочонка, после чего даже не погружаясь, ушел по тёмноте к берегу. Как только он добрался до кнора и сообщил время взрыва, Стив пошёл в атаку.

Армада была занята тем, что пыталась помочь третьему транспортнику не уйти на дно. Дыра от взрыва в днище на этот раз была меньше. Среди плавающих обломков никто не обратил внимания на почти полностью находящиеся в воде бочонки. А те плавали, стукались о борта кораблей и снова плыли. Но вода, наконец, растворила куски сахара, пружинки распрямились и механические взрыватели начали срабатывать.

Первая же мина подорвала ещё один транспортник, причем так удачно посередине, что был перебит киль корабля и огромное судно буквально раскололось надвое и быстро пошло ко дну. Второй взрыв был в пустую, третий рванул под вёслами галеры и они разлетелись как спички, а в борту от удара взрывной волны образовались многочисленные течи. Четвёртый — последний бочонок рванул под кормой спасаемого транспорта и тот начал быстро тонуть.

Все опять грешили на зловредный котелок с бочками и искали его в воде возле бортов, не замечая нового врага. На армаду шёл кнор и Стив не намеревался шутить, ведь на носу стояла пусковая установка с неуправляемыми ракетами, а по бокам несколько человек команды с "томпсонами". Подойдя метров на 100, Стив дал команду на огонь и Боб с первой ракеты сделал сквозную дырку в боевой галере. Следующая ракета разнесла лёгкий парусник-разведчик, попытавшийся атаковать вражеский корабль. У Боба на глазах был прибор ночного видения и он экономил драгоценные ракеты. Стрелял Боб только наверняка и с близкого расстояния, зато и ракеты буквально в щепки разносили палубы и борта вражеских кораблей.

Всё таки кнор посудина подвижная и лишь влепив ракеты в третий транспортник, он привлек к себе всеобщее внимание и пули и снаряды всех типов забарабанили по бортам и палубе. Местонахождение кнора засекли по хвосту ракеты и набросились всей армадой на чужака. Но чужак оказался довольно зубастым и пускал на дно судно за судном с дьявольской периодичностью.

За судном Стива оставался бурлить сплошной суп из обломков и тонущих членов команд кораблей. Он шнырял и атаковал туши транспортников. Один из них горел и прекрасно начал освещать всё поле боя. Стива попытались утопить камнями с катапульт и вокруг кнора начали вставать водяные столбы от каменных ядер. Пули сыпали дождём, пришлось команде спуститься в трюм с палубы, уже двое из них были серьёзно ранены. Боб остался у защищенной щитками ракетной установки, продолжая поражать вражеские корабли. Ночной морской бой продолжался пока Боб очередной ракетой не пропорол борт транспортника Роо. Тут всякое руководство рухнуло, кто-то в панике пытался свалить, кто-то спасал утопающих, большинство бросилось спасать господина Роо и спасли, благо ракета попала в трюм, вызвала пожар и разворотила внутренние помещения корабля, не пробив дна. Командующего флотом срочно эвакуировали с горящего флагмана и основной костяк боевых галер ударился в бегство, спасая главнокомандующего члена императорской семьи. Транспортники остались без защиты и Стив, несмотря на яростный обстрел, утопил их один за другим. Парусники-разведчики из боя в большинстве не вышли и гонялись за кнором. Но тот был быстроходнее и не обращая на них внимания, занимался транспортниками. Сообразив, что они не могут причинить ему никакого вреда, а сами после транспортников станут лёгкой добычей, разведчики тоже сделали ноги, рассчитывая на быстроту хода. К утру всё море было усеяно обломками кораблей и плавающими трупами матросов.

По этому своеобразному супчику с утреца пораньше на малых оборотах плыла себе подводная лодка. Из откинутого колпака рубки торчала голова Дэна, а на деревянной изрубленной палубе истыканной дротиками так, что смахивала подлодка на ёжика морского, как дедушка Мазай с веслом в руках стоял Федр-Федя, засучив рукава. Вот только тут сходство со знаменитым дедушкой заканчивалось и опускал дядька весло на башку очередного зверомордого, кажущегося живым, с отменной злобой. Вот так они и плыли вдвоём меж обломками и трупами, пока впереди не показался чадящий огромный остов корабля Роо. Команда всё же потушила пожар, но видя, что никто на помощь им не спешит, сели в шлюпки и дали ходу. Дэн пришвартовал лодку к кораблю и вылез из рубки, взяв на изготовку пистолет. Федру сунул томагавк на всякий случай. Полезли в вонявший гарью корабль. Внутри был ад кромешный и живых не было видно. Бешеный Пёс хотел уже сваливать, но Федр его остановил.

— Слышишь?

— Ничерта я не слышу, я на оба уха сегодня оглох.

— Стонет кто-то.

— О! Это святое дело, добить страждущего, — кровожадно пропел Дэн на языке голышей и полез в каюту командующего.

В каюте и обнаружилась девушка в клетке с сиреневыми волосами, от вида которых оба разом обалдели. Ещё больше они обалдели, когда девушка на их глазах превратилась в блондинку, а после и вовсе порыжела до цвета меди. Денис галантно постучал о прутья клетки пистолетом и напыщенно произнёс:

— Мадам, позвольте спасти Вас двум доблестным рыцарям?!

Волосы девушки стали небесно голубыми.

— Эээээ!...а Вас случайно не Мальвиной зовут?

— Нет, я Юталия.

— Юта значит, ща мы клетку разломаем и тя выпустим. У меня Ют мокровато на субмарине, зато безопасно относительно.

Разломав клетку они вытащили молодое дарование из плена и погрузившись на палубу субмарины, потихоньку отплыли восвояси. Вдали погромыхивал кнор Стива. Морская битва была выиграна. Но война только начиналась. Надо было ещё собрать невзорвавшиеся мины на обратном пути.

Война разгорается

Как одену портупею,

Так тупею и тупею.

На войне, как на войне.

Кто-то должен быть в говне.

Я не знаю, что со мною.

Может это пара-паранойя.

А la Ger. com, a la Ger.

Ahtung, ahtung. Шварценеггер.

Мистер Малой

По рации загодя сообщили о победе и пошли на базу, то есть в город Хагн. У причала была целая делегация коронованных особ, оркестр, почетный караул все дела, толпы радостных жителей. Но оркестр как-то быстро смолк, а жители притихли, когда увидели, что пришло в порт. На кноре, была начисто снесена мачта и весь такелаж. Голая палуба была вся усажена дротиками и изъязвлена пулями. Борта были тоже покрыты дырами, пробоинами от камней, в них застряли сотни пуль и тучи дротиков. Особенно кучно было на носу судна, который представлял собой жалкий огрызок. Судно дало течь и почти наполовину было затоплено. За собой на тросе оно тянуло субмарину, также усаженную дротиками и пулями, да ещё и топором порубанную, бронзовый колпак подлодки был весь в выбоинах от попаданий камней и крупных пуль, да ещё и молотобоец постарался.

Едва судно пришвартовалось, из трюма потащили тяжелораненых в кровавых бинтах. Одного не довезли и он умер. Стало понятно, что люди с неба не на увеселительной прогулке побывали, а действительно дали бой целой неприятельской эскадре, заставив всю армаду повернуть и убраться восвояси. Несмотря на просьбы голышей, убитого зашили в шкуру и дирижаблем отправили в племя для похорон. Тем же дирижаблем отправили и побывавших в руках целителей раненых. Угроза с моря была ликвидирована.

Стало ясно, что следующая битва произойдёт уже на суше и будет подготовлена тщательнее, чем битва на море. А пока, как говориться процесс шёл не шатко, не валко. Император навестил своего родственничка из вежливости, а Кривого Ля приказал вышвырнуть из дворца прилюдно, а затем отправить в ссылку в дальний гарнизон на одиноком острове. Это было официально. Неофициально император тайно принял от Кривого Ля доклад о провале операции. Всё было не так и ужасно, Ля конечно потерял всё тяжелое вооружение и воздушные ружья, но имперская пехота была целёхонька, она была погружена не на транспортники, а на зафрахтованные легкие парусники, и шла за основной массой феодального ополчения. Император поблагодарил полководца и сообщил, что вынужден назначить его козлом отпущения и временно отправить в дальний гарнизон в опалу.

Кривой Ля дал несколько советов императору. Во-первых, перенести войну на сушу, так как к войне на море имперский флот не готов. Во-вторых, готовиться к войне на море, для чего строить корабли с пневмоартилерией и пневматическими пулеметами.

Командовать войсками император назначил Ко Лысого, объяснив свой выбор нежеланием подвергать больше опасности своих родственников. Ко Лысый тайно встретился с Кривым Ля и из первых рук получил информацию о дальнейшем ведении боевых действий.

Кратчайшим путём тяжёлое вооружение должно быть доставлено на континент и туда же должны быть доставлены имперские ветераны. На материке должно быть собрано значительное феодальное ополчение и вся эта армия должна вынудить противника дать генеральное сражение и раздавить его своей численностью и огневой мощью. Главная ставка делалась на артиллерию и имперскую пехоту. Если противник уклонялся от сражения, его надо было запереть в городах и уничтожить штурмом.

Не сидели, сложа руки и конкистадоры. Формированием войск голышей занялась Лу с помощью ирокезов. Пока она требовала от новобранцев одного стрелять, стрелять и стрелять. Стрельбы проводились днём и ночью, благо пороха не требовалось, а имперская машинка безотказно заправляла опустевшие баллоны сжатым воздухом. Пневмоартилерия так и не смогла бить прицельно и потому от неё требовался активный огонь по площадям. Все окрестности города Хагн были худо-бедно пристреляны артиллеристами. Хуже всего дела обстояли с пулемётами, это были очень капризные создания местного гения. То обрывался шланг, подающий сжатый воздух, то отказы и задержки при стрельбе от охлаждения стволов сжатым воздухом. Поломки были так часты, что на башенные пулемёты Лу и не надеялась. Тем временем со всей округи голыши бежали в свободный город. Это поднимало проблему продовольствия, но пока рыбаки вдосталь снабжали город рыбой, да и окрестности, очищенные от врага, поставляли продовольствие.

Лу гоняла новобранцев, корабли и подводная лодка чинились. Враги пока припухли и конкистадоры отдыхали от трудов праведных, выслав на разведку несколько.

Бешеный Пёс блаженствовал. Весь он лежал в золотой ванне во дворце Хагн в тёплой ароматной воде, а голова его покоилась между колен Юталии, которая пыталась вырастить ему на макушке волосы. Несолидно как-то без скальпа бегать. Юталия сидела на новеньком стуле (мода конкистадоров, местные предпочитали лежать за столом на специальных ложах), а ноги опустила в ванну, чтоб удобнее было зафиксировать голову пациента. Дэн чуть ли ни мурлыкал от удовольствия. И тут его чуткое ухо, даже прижатое девичей коленкой, услышало перещёлкивание затвора. Реакция была мгновенной. Денис нырнул в ванну, поджал свои ноги и яростно рванул за ноги одарённую. Та не ожидая от пациента такой пакости, с плюхом ушла в воду мгновенно, даже воздуха не успев хлебнуть. В следующую секунду спинка стула, получив полобоймы из пистолета, разлетелась на цепки, остаток обоймы срикошетил от стенок золотой ванны. Как только наступило временное затишье, из ванны водяным чёртом взвился Дэн и за волосы вытянул Юталию, наглотавшуюся воды. Сам Бешеный Пёс рванул, что есть сил прочь от ванны, но пустой пистолет был запущен ему точно под коленку и он растянулся, не добежав и до двери. На его мокрую спину тут же прыгнула Лу и её боевой нож упёрся лезвием в его кадык.

— Я не помешала вам развлекаться? — раздался нежный шепот убийцы-садиста у уха Пса.

— Я не развлекался Лу.

— О, даже так, всё уже так серьёзно и далеко зашло. Прямо семейная идиллия у вас. Утренняя ванна.

— Она одарённая и отращивала мне волосы на макушке.

— А где же у твоей ведьмочки корона? Что-то я её не заметила или она носит на башке целую золотую ванну? Ты тогда украшение короны дорогой. Сапфир или рубин. А может алмаз, сверкающий голой жопой.

— Она из новеньких ей корону заказали, но пока не сделали. Ты на неё глянь и без короны понятно, что у неё дар.

Тем временем у Юты действительно от того, что её чуть не утопили, волосы на голове напоминали калейдоскоп и меняли свой цвет с просто дикой быстротой, наконец, она начала приходить в себя, отплёвываясь от воды и её волосы стали абсолютно белыми, но в крупный малиновый горошек.

— Не думай, что это уменьшает твою вину подлец, никто не заставлял тебя с ней в ванну залазить.

— Я просто решил совместить приятное с полезным, она сказала, что это будет долго.

— Приятного тебе плешивый козёл захотелось, на девочек его молоденьких потянуло. Я тебе устрою приятное, — боевой нож переместился назад и упёрся остриём...лучше б он туда не упирался.

Бедный Дэн похолодел и если бы не был уже мокрый, то точно вспотел.

— Ты зря меня подозреваешь Лу, у меня и в мыслях не было заниматься с одарённой сексом.

— О чём же ты думал сладкий мой сахарок, когда таял лёжа между её ног?

— О штыке Лу, чтоб мне лопнуть.

Лу убрала боевой нож, но не вложила в ножны.

— А при чём тут штык то?

— Ну как же, ты же тренируешь голышей, а они не выдержат рукопашной с зверомордыми и даже один живодёр в маске таких дел натворит с простым тесаком в тесном строю, что даже представить страшно.

— И?

— Штыки им нужны на ружья воздушные. И отработка удара штыком. Вообще учить их штыковому бою. В строю, ощетинившись штыками, они у тебя и без стрельбы порвут любого. Только штыки нужны особенные.

— Да какая разница какой штык?

— Не скажи Лу, тут нужен штык особенный — русский.

— Чем он лучше американского?

— Формой, он трехгранный.

— А в чём разница?

— Рана от простого штыка в виде клинка, затягивается, как и другая резаная рана. Её края смыкаются и могут быть зашиты. Другое дело рана от трехгранного штыка. Края такой раны не смыкаются и раненые истекают кровью от таких ран, хирургу неудобно её зашивать.

— А это любопытно, если мы поставим на удар штыками, то сможем нанести его раньше, чем противник развернёт артиллерию и пневмопулеметы. Какого ж ты тут лежишь-мокнешь? А ну быстро в кузницы. И чтоб к вечеру первая партия штыков уже была. Из канала вытащишь сегодня же правила штыкового боя.

— Художники нужны Лу.

— Зачем тебе художники?

— Плакаты нужно нарисовать, чтоб наглядно всё было и мешки с песком, чучела плетёные.

— Молодец, отвечаешь с этого дня за подготовку отрядов новобранцев к штыковому бою.

— Да я ж тесаком в рукопашной мочу.

— А никто не умеет, вот вместе с голышами и научишься.

— А как же проведение боевых операций? Мы хотели, как "Конкистадор" подойдет, ещё один прибрежный город взять штурмом.

— Ну это уже не твоя забота, есть прекрасный вождь Джон и он тебя великолепно заменит, тем более, что яйца у него уже встали на место.

Лу поднялась с мужа, шлёпнув того по заднице и взглянула на мокрую колдунью. Дэн, схватив шмотки, юркнул прочь из комнаты. Лу заговорила на языке голышей, которому её уже успел научить Сфер.

— Слушай меня мокрожопая! Если я тебя ещё раз увижу ближе десяти шагов от моего мужа, то клянусь лично вот этим вот боевым ножом сделать тебе такую интимную причёску, что отрастить волосы обратно у тебя не получиться, несмотря на весь твой дар. Ты меня поняла?

Юталия согласно закивала головой, на которой волосы приняли зелёный цвет и пошли красными полосками.

Луиза сплюнула прям в золотую ванну и пошла довольная собой, даже не оглянувшись.

А тем временем Жёлтое Перо, вернувшись из разведки, искал по городу Бешеного Пса и наконец, нашёл его у кузнецов. Отведя его в сторону он, что-то шепнул, и они быстро исчезли. Вскоре появился Крепкий Дуб и начал донимать голышей с рисованием плакатов и сооружением чучел имперских солдат.

Не прошло и часа, как отряд численностью около трёх сотен конкистадоров, то есть почти все наличные силы в спешке покинул город Хагн и устремился по лесной дорожке в сторону противника. Впереди шли разведчики из племени фоксов. Вообще в последнее время только разведкой и занимались да засадами на феодалов, которые так и норовили пограбить восставший край, ведь восставший значит ничейный. Халява, сэр. Все мыши кинулись на сыр, а он оказывается халявный только в мышеловке.

Через некоторое время Лу вызвала мужа по рации и в ответ получила, срочная боевая операция, не терпящая отлагательства, по основам штыкового боя занятия начнёт Крепкий Дуб. Конкистадоры на связи. И сеанс связи закончился.

Конкистадоры продвигались быстро и выбирали скрытные лесные тропы, чтоб не бросался в глаза отряд такой численности. В лесу их было почти не видно, так как были они все закамуфлированы и вдобавок двигались в мокасинах бесшумно след в след, чтоб и по следам не могли определить их численность. Старая индейская военная хитрость.

Лишь один раз отряд наткнулся на расположившихся на лесной опушке, разбойничков и идущие впереди перестреляли их из пистолетов с глушителями. С последних разбойников ещё снимали скальпы, а через лагерь уже прошла половина отряда и длинной змеёй втягивалась в лес. Все молчали и не слышно было ни песен, ни разговоров.

Зато новобранцы к вечеру получили новое оружие от кузнецов и начали тренироваться команде "Примкнуть штыки". Штыки по настоянию Дэна были выкованы трехгранные.

Секретный монастырь

вышел ежик из тумана

выпил водки пол стакана

вынул ножик, колбасу

хорошо в родном лесу

тихо песню затянул

о несбывшемся всплакнул

посмотрел в пустой стакан

и опять ушел в туман...

Щютка-юмора

И так, вторые сутки отряд конкистадоров в полном вооружении и с колдуном Федром топали к секретному монастырю тёмного ордена, разведанному Жёлтым Пером. Монастырь был новый, только что построенный с разрешения императора. Располагался он в лесах юга и занимал природные пещеры в довольно низких горах, покрытых густо лесом. Население местное разводило лишь фруктовые деревья и отдельные личности занимались охотой. Большую роль играло и собирательство. С приходом монахов местные разбежались по лесам и попрятались, а монахи собрали огромный урожай плодов для монастыря.

Три дня назад отряд монахов, вооружившись воздушными ружьями, чтоб пострелять аборигенов и наловить аборигенок для плотских утех, потопал в чащу леса. И случился с монахами великий облом. Попали они неожиданно в засаду к разведчикам-индейцам. Те быстренько устроили минипогром и начали сдирать с бедолаг скальпы и тут у одного монаха во фляжке мыл обнаружен чистый спирт. Монах был страшно замучен, (его посадили задницей в муравейник) но тайны не выдал. Тайну выдали следы монахов. По ним разведчики обнаружили в лесной чаще секретный монастырь. Ночью Жёлтое Перо проник на территорию и обнаружил средневековый спиртовый заводик, видно спирт был нужен для химических реакций и его производили в отдельных монастырях, территория которых была богата сырьём. Все подвалы-пещеры монастыря были забиты бочками и кувшинами с чистейшим спиртом.

Естественно такой куш стоил отдельного похода конкистадоров, хотя бы, чтоб чисто оборудование ценное у врагов отнять. Опять же стратегические запасы горючей жидкости врага должны были быть уничтожены как минимум.

Охрана в монастыре была разгильдяйской. Всё оружие было заперто возле караульного помещения, вооруженными оставались только несколько часовых на стенах. Их то к утру и унесли черти со страшными рожами и перьями на головах. Кого прирезали, кого придушили, а кого и ласково томагавком по башке отоварили, в любом случае их скальпы пошли на украшения воинов. Ворота монастыря были открыты и воины ринулись убивать безоружных и спящих монахов. Согласен негуманно, а вот нефиг было завоёвывать чужие земли и строить тут монастырь. Кстати в подвалах монастыря томилось немало местного населения женского полу.

Ворота были закрыты и доблестные конкистадоры занялись уничтожением стратегических запасов врага. Заодно были освобождены все пленницы монастыря. Тут правда произошла заминка. Как правило, дамам этим идти то было уже некуда. Доблестные монахи истребляли местных мужского полу. В общем и целом намечалась грандиозная пьянка и...

И нифига не получилось. Вернее не успели. И всё из за средневековья проклятущего. Ведь в централизованном государстве стоит и стоит себе монастырь никому не мешает и никто его не трогает. Монахи жиреют и в тихушку помаленьку грешат. А тут сплошное непотребство, не успели конкистадоры как следует выпить и насладиться женским обществом как под стенами лесной цитадели нарисовался ушлый местный крупный феодал со своим феодальным войском.

Господин Поо решил, что пока император воюет с повстанцами, никто не мешает ему немного пощипать богатый монастырь и заодно наложить мохнатую лапку на здешние земли. Вот так и получилось, что имперские войска собирались на смертный бой с чужаками противными перьеголовыми, а троюродный братец императора тихой сапой собрал солидное такое войско и пошёл штурмовать монастырь. Опять же после штурму если брат попросит, он мог и соизволить принять участие в войне против повстанцев. Ну это если будет в настроении, а если не будет, то и не пойдёт он никуда с войском.

Монастырь был новенький и прям таки просился стать очередным замком господина Поо. Ну прям штурмуй и поднимай свой стяг.

И вот только, как говориться пропустили по паре стаканчиков чистенького, как заявляется целое войско мордоворотов и начинает так упорно в ворота пинать, типа выходь разговор есть. Ну Дэн и вышел. Стянул с одного жмура тёмный балахон и на стену залез. С собой одну голую девицу прихватил. Ну они все тут были голые, не виноват он. Эта хоть худо-бедно язык зверомордых знала.

— Тук-тук!

А сверху:

— Кто тама?

— Это я, открывай, грабить однако буду.

— Однако страшно.

— Ты не бойся, мы быстро пограбим.

— Нельзя монахов обижать.

— Не ну если очень хочется, то ведь можно. А нам ну уж очень хочется.

— Ну мы же жаловаться будем императору.

— Нехорошо на троюродного брата императора жаловаться, он ведь и обидеться может.

— Не, боюсь, не открою.

— А мы дверь сломаем.

— А камнем по башке давно не получал?

— Ты чё монах совсем прибурел, против императорской фамилии прёшь? Ну ка быстро сдавайся.

— Монахи Шаолиня не сдаются!

— Ну всё, капец вам засранцы, вы меня разозлили.

Вот примерно такой диалог произошел возле ворот монастыря. Что и как переводила голышка дословно, останется только на её совести, ну вот зачем Бешеный Пёс в конце разговора рясу задрал и задницу со стены воякам показал. Короче, господин Поо очень обиделся и расстроился, он то думал, что быстренько пограбит монахов и даст им пинка под зад. Чтоб шли значит строить ещё ему один замок подальше. А получается ему сейчас надо лагерь разворачивать, осадные орудия из обоза доставать. В общем, как и любой другой сатрап, господин Поо неподчинения не любил и всячески это вредное явление пресекал на корню. А так как он себя мнил человеком большого художественного вкуса, то решил, что монахи этого монастыря должны умереть все очень красочно, чтоб вдоволь порадовать его — господина Поо. Ну и чтоб другим было неповадно.

Тут впервые конкистадоры увидели местных слоников. Слоники как слоники. Уши только маленькие, не как у слонов. Пушистые такие, но не как мамонты. В общем, точно не мамонт никакой. Бивни спиленные торчат и башка вперед вытянута. Жрёт постоянно ветки вместе с листьями. Вот такие вот извозчики были в армии господина Поо. Ну раз дело к осаде шло, начали разбивать лагерь возле монастыря и распаковывать пушки. Мушкетеры местные, даже насчет лестниц не заморачивались. А нафиг? Сейчас выбьют к чертям ворота пушками и всем монахам амбец придёт. Ветра то нету. А значит, монахи ядовитые газы применять не будут. Пулеметов пушек у них нет, а с одними воздушными ружьями, супротив феодальной пехоты наемников они не сдюжат, а там и до рукопашной недалеко.

К обеду пушки раскочегарили и всыпали гнидам-шаолиньцам по первое число. Каменные ядра посыпались на стены как горох. Тем временем в лагере господин Поо изволил откушать обед со свитой и войском. Тут ему доложили, что прямым попаданием ворота снесли к дьяволу и путь открыт. Обстрел тут же приказано было прекратить, а артиллеристам выдать по чарке алкоголя и послать обедать. После обеда господин Поо изволил почивать. А как же атака?

Да куда нафиг из осаждённого монастыря эти идиоты в рясах денутся? Ну и войско залегло после обеда, отрыгнув и поковыряв в зубах. Торопиться некуда. Да и часов ни у кого не было. Нафиг?

Конкистадоры за исключением одного часового с рацией сидели в прохладных подвалов и от нехрен делать, тоже помаленьку квасили спирт, но не усердно и отобедали пораньше. Как стих артобстрел потопали во двор и пока противник изволил кушать и в зубах колупаться, соорудили на месте ворот хорошую баррикаду и пулемет ручной поставили. Вообще Дэн решил, раз такая удача попёрла извести все заряды в воздушных ружьях чтоб экономить патроны. Как говориться экономика должна быть экономной.

Продрамши глазоньки, господин Поо пожелал лично насладиться зрелищем штурма неприятельской крепости, для сего повелел построить доблестные войска. Доблестные войска позёвывая построились и предстали во всем своем великолепии. Ну то бишь были вояки одеты все разномастно, наёмники всёж. Оседлав слоника, господин Поо воодушевил своих вояк, проехав вдоль строя. Сморкнулся и махнул ручкой в сторону врага. Взвыли трубы, взвились знамена с гербом господина Поо и наёмники потопали сомкнутыми рядами к воротам монастыря. Блестели на солнышке позолоченные маски и непозолоченые тоже блестели, зря их чтоль чистили то. Красота как на параде. В общем распрекрасная картинка, господин Поо аж умилился и позволил себе сладко зевнуть и улыбнуться.

Любовался стройными рядами своего войска знатный феодал ровно столько, сколько им потребовалось времени, чтоб подойти вплотную к баррикаде монастыря. А вот дальше всю благостную картину напрочь испортили пакостники монахи. Долбанули залпом со всех щелей из воздушных ружей. А так как порохового дыму с них нет, перезарядили и дали ещё раз и пошли косить наступающих пачками. Приклад-баллон позволял не меняя его сделать несколько выстрелов и оставалось только успевать перезаряжать пули. Стрелки среди индейцев были великолепные, да и подошёл противник почти вплотную и пули косили зверомордых ряд за рядом. Тем более, что все они могли пройти только в одном месте — через ворота, лестниц то ведь не взяли. Выстрелы наступающих, гадких монахов ничуть не беспокоили, они то за стенами сидели и за баррикадой.

В общем, не понравился этот штурм господину Поо и трубы взвыв, атаку прекратили. Опять заговорили пушки, а пехота принялась мастерить штурмовые лестницы и готовить холодное оружие к рукопашной. Артиллеристы дело своё знали добре и разнесли баррикаду в клочья и зубцы со стен посшибали, на башнях крышу попортили. Конкистадоры опять сидели по подвалам и потребляли умеренно результат химической деятельности монахов.

Трубы затрубили, господин Поо дал отмашку, удобнее устроившись, на жрущем ветки, слонике и пехота понеслась на штурм. Теперь парада не было, всем надоела эта показуха и хотелось до темна порвать ненавистных монахов и ночевать уже за стенами монастыря. Часть наёмников стреляли, а часть неслись с лестницами к стенам, чтобы поскорее забраться на них и вступить в рукопашную.

Зловредные монахи вновь подпустили врагов почти вплотную и начали расстреливать их почти-что в упор. Но монахов было около трёх сотен, а солдат у господина Поо не одна тысяча. Всё таки не хрен с горы, а троюродный брат императора. Лестницы наконец упёрлись в стены и по ним наверх полезли с тесаками мечами топорами и другим оружием для воспитания строптивых доблестные наёмники. Уух! И первый же достигший верха стены получил по блестящей металлической морде томагавком и слетел кверху каком вниз сломав себе шею. Ну вот кому понравиться когда тебе по морде дадут, да ещё топором. Вот и наёмникам не понравилось и как то они ещё проворней на стены полезли и в ворота. Обиделись наверно на горячий прием. Ну негостеприимен сегодня был Шаолиньский монастырь и монахи себя вели совсем отвратительно. Вот вылез один здоровый прям посреди ворот, у самого морда чёрная как сажа, видать трубочистом в монастыре числился или кочегаром каким, вытащил из-за спины пистолет-пулемет "томпсона" с диском на сто патронов и давай одиночными лупасить 9 калибра. Ну это разве не обидно. А что на стенах творилось и вовсе не опишешь, сплошное непотребство. Сграбастав солидный такой деревянный обломок от ворот монастыря, дюжий монашек в мокасинах охаживал по головам лезущих на его участке стены так, что бедные головёшки у наступающих разлетались брызгами как переспевшие арбузы на стрельбище от попадания разрывных.

От такого несладкого приёма принимающих наёмники озверели и попёрли буром, несмотря на раздающиеся уже выстрелы из огнестрела. Лжемонахи сначала пытались стрелять из оружия с глушителем, чтоб не возникало лишних вопросов в головах, а возникали лишь дырочки от пуль. Но вскоре пришлось плюнуть на конспирацию и открыть беглый огонь по сплошной орущей массе. Даже алкоголь из башки весь вышел в пылу схватки. В ход пошли гранаты. Наёмников рвало в клочья, но атака продолжалась. Среди шаолиньцев появились первые ранены и даже убитые, они просто не прятались больше от пуль и несли потери, хоть и спасали многих от смерти бронежилеты под балахонами. Бой достиг, наконец, апогея. Сплошной рёв и треск выстрелов стоял над монастырём. Эх хорошо бы контратаку организовать. Тут-то Бешеный Пёс и вспомнил о молотобойце в море. Обломок ворот в его руках давно поистрепался о черепушки наступающих, Дэн пошарил взглядом по монастырскому двору и прям таки испытал полное упоение жизнью, заметив под навесом монастырской кузни наковаленку и лежащий возле неё молот.

Мигом очутился Денис возле навеса и заполучил орудие, приятно оттянувшее обе руки. Сорвал с себя балахон, скинул куртку и оставшись сверху только в ожерелье из зубов тигра с удовольствие надел на голову убор вождя с белыми перьями. Теперь убить его мог любой стрелок. Долгий глоток из фляжки и Дэну стало это абсолютно фиолетово. Рёв берсерка, переходящий в зловещий вой, перекрыл на миг шум битвы. Ряды конкистадоров у ворот дрогнули и люди отпрянули в стороны. И как раз вовремя. Размахивая молотом мимо них промчался с кровавыми глазами на выкате и кровавой пеной у рта Бешеный Пёс, больше всего напоминающий сейчас взбесившийся вертолёт.

То, что он натворил, долетев до тесных рядов, трудно описать словами. В разные стороны просто отлетали куски сразу нескольких человек отрываемые страшными ударами.

С появлением бешенного оперившегося монстра, ряды наёмников наконец-то дрогнули и в их мозгах появилась крамольная мысль, а стоит ли моё жалование того, чтоб быть разорванным на части кузнечным молотом или что там мелькает в лапах у этого кровавого чудовища. Чтоб решить данный очень важный вопрос наёмники поспешили уединиться подальше от замка. Там, где потише и всякие монстры и неправильные монахи размышлять не мешают и не норовят умные мозги из черепушек повыбить. В спины отступающим тут же ударили из огнестрела и из ворот повалили индейцы с томагавками наголо, протрезвевшие и очень, очень злые.

Господин Поо, видя активное такое истребление собственного войска, закручинился и повернул слоника к лесу передом, а к монастырю задом. И ушел бы себе степенно и размеренно, только вот дальность выстрела у чужаков оказалась просто чудовищная и меткий выстрел снайпера прошил бедолагу навылет в спину. После такого вопиющего злодейства и все кто в лагере оставались, а артиллеристы в первую очередь, резко заторопились в путь-дорожку и ломая кусты рванули в рассыпную кто куда. Молодые да злые ещё сутки их гоняли по лесу и снимали с бегунов скальпы. Ушло честно сказать мало народу, уж слишком много было среди шаолиньцев метких стрелков.

А дальше что было Бешеный Пёс не помнил вообще, а проснулся на чьей-то груди...женской!

Вот так на карте освобождённых территорий голышей появилась точка с гордым и непонятным для местных названием — монастырь Шаолинь.

А Федя, он же Федр, весь штурм, колдун хренов, проспал в монастырском подвале. Оказывается, он первый раз в жизни неразбавленный спирт попробовал

Муштра

"Ученье — свет, а неучёных — тьма!"

Результат введения ЕГ

— А ну выровнялись тупоголовые! Это что за стадо! Я научу вас Родину любить! Это вам не там!

Перед строем замерших новобранцев вышагивал и разорялся туго перебинтованный вдоль и поперёк Бешеный Пёс. Солнышко блестело на начищенных до зеркального блеска новеньких штыках. Вчерашние рабы "ели" глазами высокое начальство, свалившееся внезапно на их головы.

Взляд Дениса упёрся в рядового с отвисшим пузом. Он ткнув в него пальцем и спросил:

— Имя?

— Кореб, господин.

— Тамбовский волк тебе господин солдат Кореб. Обращаться ко мне командир. Два шага из строя.

Солдат шагнул и застыл.

— Что такое Родина, солдат Кореб?

— Эээээ....

— Кто-нибудь из вас голожопых, может мне ответить на этот вопрос?

Строй дружно молчал. Хоть они и были одеты в шорты и рубахи, Дэн по-прежнему именовал их голожопыми, как и другие. Голожопые же, в торжественных случаях именовали конкистадоров людьми с неба, а если никого из конкистадоров рядом не было, то мясоедами или трупоедами, в их языке это звучало одинаково. Что-то типа падальщика или стервятника. Ну не нравиться тебе мясо кушать, не ешь, а обзываться то чего?

— Родина, Кореб, это ты! Повтори.

— Родина, это я.

— Ты солдат, должен защищать Родину, то есть себя! Ты должен первым убить врага, чтобы он не успел убить тебя. Встать в строй. Подобрать животы! Что вы как коровы беременные на льду!

Взгляд Бешеного Пса упёрся в тощего как жердина солдата. Он ткнул в тощего пальцем и спросил:

— Имя?

— Дидим, командир.

— Два шага из строя, кто для тебя Родина Дидим?

— Это, солдат Кореб, командир!

— Да, шевелить мозгами мы не любим. Нет, Дидим, для тебя Родина это ты. Вам раздолбаям доверили в руки смертоносное оружие и ваша задача олухи, научиться им бить врага. Вы уже попробовали пострелять из этого оружия. А теперь те, кто не отстрелил себе яйца, попробует колоть штыком. Это острая блестящая штука, одетая на ствол вашего воздушного ружья дармоеды. Запомните, что в одиночку, таким как вы трудно сражаться, хоть и можно. Ваша главная сила в дисциплине.

— Кто сказал, что дисциплина венерическая болезнь? Ещё одно слово и я без сифилиса всякого вам носы пообрубаю вот этим вот!

Дэн вытащил свой тесак и томагавк, после чего приказал.

— Кореб, коли меня штыком!

Кореб неуклюже попытался ткнуть штыком в живот Бешеного Пса, тот легко отбил томагавком штык в сторону и дал Коребу увесистого пинка.

— Вот видите, этот безобразный удар одного я легко отбил! Дидим и Кореб, колите меня штыками оба одновременно. И порезче, вы не спящие красавицы.

Теперь два солдата попробовали ткнуть штыками Дэна. Тот отбил один штык тесаком, а второй томагавком.

— Видите, мне понадобились обе руки, чтоб отбить два удара этих, никуда не годных горевояк. А теперь нацельтесь на меня штыками все.

Строй ощетинился узкими трехгранными штыками как ёж.

— Вы уже победили меня, я даже подойти к вам на удар не смогу. Потому что вы все как единое целое с сотнями рук и сотнями штыков. Одному человеку как бы он силен не был не одолеть строй, даже если в строю будет тупой и ещё тупее. Ваша задача в штыковом бою, держаться вместе строем, чтобы враг всегда видел перед собой непреодолимую стену из целого леса штыков, а не отдельные трясущиеся куски вонючего мяса. Пуля — дура, штык — молодец! Это значит, что пуля может промазать и не попасть во врага, а штык, направленный умелой рукой, а не трясущимися клешнями как у вас недоумков, достанет врага наверняка и успокоит на веки. А теперь вы дегенерировавшие обезьяны будете учиться убивать штыком, чтоб иметь шанс не сразу сдохнуть. Вашими инструкторами будут такие же голыши как вы, но уже обученные штыковому бою с чучелами.

Трудно говорить о дисциплине с людьми вообще не имеющими о ней никакого понятия. Пришлось вводить палочную систему. За бегство одного весь десяток получал десять палок. За бегство десятка вся сотня получала десять палок. Зато если дезертира ловили, те, кто за него пострадали имели право ввалить ему палок, сколько душа пожелает. Были введены наказания и за другие провинности. Дэн зверствовал и свирепствовал. В общем, выслуживался сволочь перед женой. А та, как то так незаметненько вошла в круг придворных Хагн и неплохо там прописалась. Она была единственной женщиной-воином и Хагн, как женщине, было чисто психологически с ней проще общаться, чем со зверскими головорезами, обвешанными скальпами врагов с ног до головы, от которых местные просто в ужасе шарахались. Лу ни с кого скальпы не снимала в бою, ей было некогда снимать скальпы, она торопилась поубивать побольше врагов и предпочитала убивать быстро и оптом. Трупы для неё и вовсе не представляли никакого интереса ни полностью, ни по частям, если конечно не требовалось срочно соорудить из них прикрытие от огня противника.

Лу взяла на себя и ещё одну немаловажную функцию. Теперь через неё происходило общение с племенами прерий и их вождями, а ведь оттуда шло вооружение, снаряжение и конкистадоры. У местных было много золота, но оно племена прерий не интересовало совершенно, зато интересовали ткани, продукты, и имеющие дар. В период разрухи, а именно разруха царствовала в экономике города Хагн и в его окрестностях, ни тканями, ни продуктами Хагн была не богата, поэтому отправила одного знающего, чтоб в качестве оплаты проверил всех детей у племен прерий и если выявится дарование, развить его тренировками.

Тут вышла накладочка, в отличие от голышей, люди с неба никогда даровитых не развивали и в этом направлении не двигались, соответственно и процент данных особей оказался низким. У псов, семинолов и даже криков ни одного даровитого не нашлось. К удивлению, нашелся даровитый у ирокезов. Это была солидная уже домохозяйка, причем чистейшая горожанка, никогда в жизни не жившая в резервации. Дар её был для голышей интересен. Дело в том, что индианка просто панически боялась тараканов и увидев, хотя бы одного, начинала бешено визжать. Пришедший знающий определил дар, но не определил на каких ещё насекомых действовал визг индианки. Он предложил ей поэкспериментировать с разными насекомыми, но та наотрез отказалась, несмотря на уговоры. А ведь такие перспективы открывались. Напала на поля какая-нибудь местная саранча, подводют тётку к полюшку, та как рявкнет и все безобразники крылья в лапы и сваливают в панике. Могла бы скромная домохозяйка претендовать на золотую корону и свой собственный город в сельской местности, да уж очень боялась тараканов.

По численности отрядов было слишком много мнений. Решили не заморачиваться и всю пехоту формировать по десятичной системе. Самой маленькой единицей в войске стал десяток, где десятник управлял девятью солдатами. Далее сотник и девяносто девять подчинённых, тысячник и девятьсот девяносто девять солдат, ну и 10 тысяч назвали тьма. Вот первой тьмой и назначила командовать Дэна Лу, а Хагн одобрила. Рабы-новобранцы прибывали с каждым днём и армия росла. Но всё равно как таковой тьмы у Бешеного Пса не было, еле 5 000 наскребли и в армии был явный перекос, артиллерии было маловасто, поэтому большую надежду возлагали на туманника Федю. Если, что не так, отряды должны были просто под покровом тумана отходить из-под обстрела. Для этого пришлось разработать систему звуковых сигналов и научить ею пользоваться голышей, благо у них было до чёрта музыкантов. Каждому десятнику дали по глиняному свистку и любой человек из десятка узнавал по свисту своего десятника даже с закрытыми глазами. Были и барабанщики при сотнях и трубачи при тысячах.

Тем временем и император озаботился укреплением своей армии и вызвал к себе во дворец верховного настоятеля тёмного братства. Тот, не долго думая, предложил снабдить пехотные части и моряков склянками с кислотой. Надо было метнуть склянку, чтоб она разлетелась вдребезги от удара и разбрызгала жидкость, проедающую всё живое. Так в войсках императора появились своеобразные гранаты. Монастыри производили кислоту в требуемых количествах, причем сразу на континенте и в специальных кувшинах поставляли в армию, где её уже разливали и делали гранаты. И ещё настоятель дал целый отряд монахов с новым секретным оружием в тяжёлых ящиках. Кто его знает этого императора, может просто решил на всякий случай подстраховаться.

Денис пока сосредоточился на взаимодействии сотен и тысяч в бою, отрабатывал бой в лесу и на открытой местности. Штурм городов и укреплений решили оставить на долю конкистадоров, у тех это отлично получалось, опять же при малочисленности артиллерии и всего пяти тысячах свежеобученых и не побывавших в бою, солдат, это было малоперспективно. От быстрого построения полевых укреплений Денис решил не отказываться и теперь у каждого солдата на поясе болталась лопатка. Но не для рытья окопов она предназначалась, а для заполнения почвой корзин, которые и должны были защищать от пуль. Гонял Дэн своих солдат и маршами по лесистым местам. Край повстанцев для имперцев стал ещё более опасен. Если раньше можно было попасть в засаду конкистадоров, то теперь можно было напороться на штыки марширующей колонны в тыщу харь. Постепенно по территории повстанцев перестали бродить мелкие шайки феодалов, да и феодалы побольше и просто бродяги-разбойники поспешили убраться из опасной местности. День ото дня территория повстанцев росла и расширялась за счет всё более увеличивающихся по дальности рейдов повстанческой армии и конкистадоров. Это в конце-концов вывело из себя наместника господина Пио и он, собрав на съезд побольше крупных землевладельцев, объявил о карательном походе против повстанцев, не дожидаясь имперского войска.

Напуганные страшными слухами феодалы стали собирать отряды наёмников и хоть артиллерии войско практически не имело, зато 30 тысяч вооруженной воздушными ружьями пехоты потопало к неспокойным областям. Дисциплиной в этом войске и не пахло, каждый мнил себя офигенным полководцем, или палковводцем? Да пофигу, короче, шли сплошной рекой, по привычке разоряя окрестности и попадающиеся деревеньки местных. Всё было как всегда и вскоре войско вышло на территорию обширных "маковых" полей. Здесь было очень густо с населением и после недавнего восстания рабы вели себя подобающе, то бишь молча исполняли любую прихоть завоевателей. Но естественно бесчинства имперцев озлобило местных крестьян до белого каления.

Несмотря на многочисленные ранения, которые Дэн получил в битве у Шаолиня, Исмем быстро поставила его на ноги и вот, решив, что от страха есть только одно лекарство, а именно попробовать крови врага, Бешеный Пёс двинулся без артиллерии с конкистадорами и пятью тысячами новобранцев в поход на "маковые" поля. Он ещё не знал, что ему навстречу идет уже два войска — имперское и наместника господина Пио.

Оба противника надеялись на быструю и легкую победу.

Кровавые "маковые" поля

Они ехали долго в ночной тишине

По широкой израильской степи.

Вдруг вдали у реки засверкали штыки,

Это были арабские цепи.

И бесплатно отряд поскакал на врага,

Завязалась кровавая битва.

И боец молодой вдруг поник головой —

Рабиновича ранило в спину.

Он упал между ног вороного коня

И раскрыл свои карие очи:

"Ти конек вороной, передай дорогой

Что я умер, но умер не очень"

Военно-патриотическая израильская песенка про войну с Хизбаллой

Как только индейцы из племен прерий увидели "маковые" поля, они сразу обрадовались. Тут действительно было, где разгуляться кавалерии. Маленькие холмики были не в счет, наоборот за ними можно было сосредотачивать силы, а сверху дальше видно. Дэн тут же связался по рации и попросил с первыми же кнорами отправлять мустангов и конскую сбрую, а на лесистой территории, контролируемой повстанцами попросил Хагн и Апфию подготовить запасы фуража для лошадей и вообще приглядеть места с сочной травой для выпаса, чтоб отощавшие за время морского перехода и перенервничавшие мустанги быстрее оправились и вошли в форму.

Пока же благодаря захваченному обозу господина Поо, да будет земля ему пухом, всю поклажу тащили на себе местные пушистые слоники.

Выйдя на равнину из леса, конкистадоры сразу разделились на мобильные группы и рассыпались, а Дэн остался ждать отставших голышей и двинулся вперед, только когда последний пехотинец вышел из леса.

Войска господина Пио наоборот растянулись и расползлись по округе и вскоре мобильные группы конкистадоров их обнаружили и парочку бойцов утащили в качестве языков.

Денис дал новобранцам отдохнуть на привале в тени леса, чтоб потом топать под палящим солнышком по полям и хотел их уже поднимать, как ему сообщили по рации, что взяты языки. Привал затянулся. А приведенных языков допросили и к удивлению Дэна, враг оказался прямо перед ним и судя по разговору с пленными, к вечеру отцы-командиры намеревались войти в лес. Дорог от полей к лесу было множество и все их перекрыть было просто нереально. Дэн запросил у ушедших вперед конкистадоров информацию о движении противника и вскоре обстановка стала проясняться. Основная масса войск двигалась сразу по трём дорогам, причем разрозненными отрядами. Уж три то дороги перекрыть немудрено и Дэн приказал трём тысячам выдвинуться и перекрыть три дороги. С помощью корзин были быстро выстроены шесть редутов в каждый из которых поместилось по пять сотен бойцов. Редуты стояли парами по обе стороны от контролируемых дорог на расстоянии дальности половины выстрела из воздушного ружья. Передние линии редутов заняли самые меткие стрелки, а остальные должны были быстро перезаряжать и передавать им ружья.

Две тысячи Дэн разместил позади выдвинутых тысяч у кромки леса в аккурат меж двух дорог каждую тысячу, чтоб иметь возможность двинуть её на помощь к любому из двух заслонов. Был ещё личный резерв главнокомандующего — отряд из десятка конкистадоров с Чёрным Джоном во главе.

Денис пожалел, что нет ни одного мотодельтаплана. Сверху командовать, видя всё поле боя, было бы намного проще. Пока же Дэн, основываясь на данных разведки, потопал вместе с резервом к двум редутам, перекрывшим из трёх дорог к лесу среднюю дорогу. Залегши сзади редутов, Дэн приказал малость окопаться, а сам лёг прямо посреди дороги и впился через бинокль взглядом в пыль, поднимающуюся над войском. Колонна в тысячи три — три с половиной пехоты, под несколькими флагами, тянулась длинной змеёй по полевой дороге. По обе стороны дороги появились два ряда корзин. Солдаты посмотрели на бодро топающего впереди господина Ри. Но тот на художества местных рабов не обратил никакого внимания и ни на миг даже не уменьшил ширину своего шага. Знаменосец, следовавший за ним, тоже топал неустанно. Ну и солдаты потопали за своим работодателем. Господин Ри в эту ночь набил собственноручно морду не меньше чем десятку рабов в деревушке, к тому же переспал сразу с тремя рабынями на маковой соломе и был доволен жизнью как никогда. Впереди уже показалась тёмная полоска леса и вскоре их ждёт лесной тенёк, а не это пекло. Даже маску на морду не наденешь так раскалился металл.

У тысячника сидевшего уже в нескольких метрах от господина Ри за корзиной с землёй пшикнула рация:

— Говорит Бешеный Пёс, я позади вас с пулемётами, кто побежит назад — стреляю без предупреждения, поверни голову и кивни, если понял.

Тысячник кивнул, что тут не понятного-то. Вскоре вся тысяча знала, что позади них трупоеды залегли, окопались, поделили сектора для стрельбы и ждут гады, когда ж они побегут. Ага, сейчас, трусы то мы трусы, но не идиоты и самоубийцы, мы уж лучше тут за корзинами посидим и зверомордых на расстоянии перестреляем. Сквозь щели между корзинами впередистоящие стрелки уже распределяли, кому первому придётся из зверомордых получить пулю, кому второму. Чтоб лучше было мерить расстояние между редутами в процессе их сооружения, посреди дороги была воткнута веточка дерева. К ней то и топал сейчас господин Ри. И в шаге от ветки даже тень сомнения не мелькнула в мозгу Ри. Он просто пнул идиотскую ветку сапогом. Раздались свистки со стороны корзин и вмиг они ощетинились целым рядом стволов. Залп и первые убитые солдаты повалились в пыль и в придорожные запылённые маки. Не успели солдаты сообразить, откуда летят пули, как уже следующий залп хлестнул свинцовым дождём и вновь убитые и раненые повалились в пыль, истекая кровью. Всё это было так необычно и неожиданно, что никто не сообразил, что делать в данной обстановке, а когда сообразили дали стрекача обратно по дороге оставив корчиться на земле раненым и умирающим. Несколько сотен осталось у редутов.

Рация вновь зашипела на поясе у тысячника:

— Примкнуть штыки и быстренько, пока не очухались, всех добить и оружие подобрать. Лично отвечаешь, чтоб каждый солдат ткнул штыком хотя бы мёртвого зверомордого. Проверю сам, если найду у кого неокровавленый штык, воткну тебе в задницу и там проверну! Исполнять!

Приказ быстро был доведен пинками и зуботычинами до каждого солдата:

— Ткнуть трёх зверомордых на всю глубину штыка и там провернуть иначе десятнику десять палок, а всему десятку двадцать каждому.

И вот вам картина Репина — лежит себе издырявленный труп посреди дороги, мозги во все стороны разбросамши, а тут прибегает толпа балбесов и ну его быстренько штыками как шампурами тыкать, да ещё и проворачивать. Ну и какой вид будет у жмурика после такого с ним варварского и негуманного отношения. Многих новобранцев поэтому стошнило прям на месте преступления. Но оружие было собрано и все убрались за корзины с землей, подальше от кровавого непотребства. Каждый штык был проверен сначала десятником, а потом сотником, а затем ещё и тысячником. Недостаточно измазавшим кровью штыки, пришлось возвращаться и проделывать всё заново. Явившийся для проведения проверки Бешеный Пёс, осмотром остался доволен и разрешил штыки отомкнуть и почистить. Сам же он рванул следом за Чёрным Джоном на северную дорогу к редутам которой уже приближался крупный отряд феодального ополчения.

Здесь сценарий избиения был немного другой, так как отряд зверомордых был остановлен командиром и к корзинам были посланы разведчики. С десяток выстрелов и все разведчики были перебиты. Теперь зверомордые подождали остальных и только потом, разделившись на две группы, ринулись на непонятные корзины.

Страшно когда свистят пули и шмякают в корзины с землёй, а на тебя бежит толпа людей со страшными масками на лицах, чтобы убить тебя и втоптать твой труп в землю. Но тут замечаешь пулемёт, сзади наведённый тебе в затылок и становиться легко, в смысле от страха совсем обделываешься и соответственно легчаешь. Трубач дал сигнал, грохнули барабаны и как на учениях по мишеням над корзинами вскинулся ряд стволов и залп хлестнул по толпе наступающих, вырывая куски мяса, рвя доспехи, кровавя нестройные ряды. А следом, не теряя времени на перезарядку ещё залп и ещё залп. И каждый как косой ложит воинов, вбивает их в землю. И вот уже передние не бегут вперед, а идут, опасливо выцеливая в непонятных корзинах врагов, а оттуда снова залп за залпом. Наступающие останавливаются и начинают пятиться. И ещё раз залп валит их и следом свинцовой плетью ещё залп. Враг не выдерживает и начинается бегство, кто ползёт, кто бежит. Главное никто не думает наступать, все стараются уйти подальше от этих страшных корзин, из-за которых несётся свистящая смерть. Через некоторое время в траве уже никого не видно, враг откатился на недосягаемое для выстрела расстояние, кругом стонут раненые. Настает их черед. Снова бой барабанов, свистки десятников и вот из-за корзин появляются, быстро бегущие по полю люди со штыками на винтовках, они рассыпаются цепью и прочесывают поле, добивая раненых и собирая оружие.

Этих Денис уже не проверяет, его уже нет, он с Джоном и своим маленьким отрядом несётся к третьей дороге, но не успевает. Оттуда доносится рёв атакующих наёмников. Здесь голыши не выдержали напора и один из редутов оказывается уже захваченным, дезертиры покидали винтовки и налегке улепётывают в виднеющийся лес. Но второй редут, где был тысячник, яростно огрызался пулями и бил теперь не только перед собой, но и во фланг, захватившим редут зверомордым. Те и рады бы преследовать бегущих, а из-за соседних корзин раз за разом меткие выстрелы загоняют обратно под прикрытие захваченных корзин с землёй, зря только некоторые корзины посваливали в азарте атаки. Теперь через эти дыры в сплошной стене редута залетают пули и находят себе добычу.

Бешеному Псу передали, что на редуты центральной дороги началась атака. Дэн приказал подпустить ближе и бить по примеру соседа только залпами, а не вразнобой. Тут же вызвал к себе резервную тысячу и приказал выдвигаться на помощь отбивающемуся редуту на южной дороге.

А враг, не прекращая атаки на редут, начал обходить его с севера, тем самым не подозревая, что подставляется под удар идущей на подмогу тысячи. И вот, как только зверомордые начали движение к редуту с севера, сзади по рядам наступающих хлестнули залпом пули ещё раз и ещё, а после стеной засверкали штыки и свежая пехота пошла в атаку.

Впереди редут, позади стена штыков неизвестно откуда взявшихся свеженьких солдат. А тут ещё снайпер из конкистадоров раз за разом шлёпнул троих знаменосцев и в четвёртый раз знамя уже никто не поднял. Наёмники не приняли штыкового боя, а бросились убегать из-под удара туда, откуда пришли в поле. Скорость отступающего пехотинца, примерно равна скорости наступающего, чем Дэн и воспользовался. Свежая тысяча из резерва продолжала гнать зверомордых и на ходу добивать раненых. Они сели на плечи отступающим и не давали им опомниться, шли не ломая строя сплошной стеной штыков, время от времени постреливая в показывающиеся спины убегающих. Постепенно они вышли во фланг атакующим редут, которые очень удивились сначала бегущим наёмникам, а затем и мерно шагающей стреляющей стене. Атака зверомордых на редут захлебнулась и они присоединились к бегущим, только рванули уже по дороге. Здесь на дороге Денис оставил заслон из десяти конкистадоров, а развернувшаяся тысяча тем же мерным шагом пошла на захваченный редут. Бешеный Пёс приказал бить залпами, чтоб не дать высунуться из-за корзин зверомордым, а второму редуту, примкнуть штыки и приготовиться к атаке. Наконец, тысяча подошла на дистанцию рывка и по сигналу, захваченный редут был атакован с двух сторон. Для ошеломления Дэн кинул парочку гранат за корзины, а в следующий миг волна голышей хлынула с двух сторон на зверомордых. Началась первая для его войска рукопашная, штыковой бой. Нет, наёмники были неплохо подготовлены, но никогда против штыка не бились. Длинный штык и длинный ствол винтовки, держали на расстоянии не позволяющем применить палаши, топоры и другое холодное оружие ближнего боя. Им приходилось отбиваться, а не нападать. Голыши брали числом и строем. Они кололи и кололи, и пусть не первый, но какой-то из последующих ударов всё же находил цель и враг оказывался поверженным.

Не выдержав штыковой атаки с двух сторон, зверомордые кинулись бежать и почти все были перебиты. С центральной дороги доложили об отбитии атаки, с северной пришла весть, что враг концентрируется впереди на дороге и собирает силы для новой атаки. Бешеный Пёс распорядился восстановить редут и посадил резервную тысячу в южные редуты, а остатки полуразбитой тысячи вывел в тыл для отдыха, чтоб использовать в качестве резерва. С дороги раздался стрёкот пулемёта и громыхание ружей. Десяток конкистадоров отогнал ещё один отряд зверомордых, спешивших в битву.

До вечера так ничего и не изменилось, отряды феодалов пытались атаковать редуты и получив залпами свинцовый привет, откатывались, чтоб пополнившись новыми отрядами, опять идти в очередную атаку.

Один раз попытались вклиниться между северной и средней дорогами, но Дэн ответил второй резервной тысячей и дав пару залпов, обратил наступающих вспять. Ночь опустилась на поля и для голышей наступило время отдыха. Они ели прямо в поле у редутов, а резервные отряды, там где стояли меж дорог. Возбуждение дневными боями было велико, но усталость взяла своё и новобранцы уснули.

Но не наступило время отдыха для войска господина Пио. В дело вступили около трёх сотен конкистадоров, которые до этого мелкими отрядами прятались в полях, теперь они подобрались к нескольким раскинувшимся лагерям наемников и устроили им бурную ночь. Приборов ночного видения у зверомордых не было. Хороший стрелок в эту ночь снял не одного солдата.

У господина Пио оставалось ещё около 7 тыс. боеспособной пехоты. Она располагалась тремя лагерями на трех дорогах и господин Пио во главе самого большого отряда в 3,5 тыс. бойцов располагался на северной дороге. К раннему утру, поработавшие за ночь конкистадоры протопали сквозь ряды просыпающихся и строящихся голышей в лагерь на краю леса.

Лагерь господина Пио к утру окутал туман, скрывший наконец его воинов от пуль вражеских стрелков, видящих ночью как днём. Наёмники наконец заснули, не зная, что около четырёх тысяч, побывавших в дневном бою бойцов уже примкнули штыки и сомкнутой колонной шли по северной дороге к ним. В тумане раздались многочисленные свистки, часовые в лагере господина Пио подняли тревогу. Неотдохнувшие солдаты, вымотанные сутками марша атака и ночной стрельбы, кое-как выстраивались, разворачиваясь к врагу. Внезапно туман пал, как будто его и не бывало. Напротив лагеря стояла в метрах в тридцати сплошная стена пехоты с примкнутыми штыками и вскинутыми для прицеливания ружьями. Грянул залп из 4х тысяч ружей одновременно. На таком близком расстоянии промахнуться в строящегося противника было трудно. Залп был настолько смертоносным, что после него рухнула всякая дисциплина в лагере господина Пио. Выживших после залпа охватил просто дикий ужас, побросав оружие, они бросились бежать. Сзади бегущих раздавались крики добиваемых раненых.

Денис поспешил к лагерю на центральной дороге, на который уже надвигалась пелена тумана, который Федя искусно двигал, торопя Бешеного Пса. Последний уже понял, что у южного лагеря на туман рассчитывать он уже не сможет. Как и у северного лагеря, туман внезапно упал, когда между пехотой и палатками оставалось метров 30-50. Хлестнул залп и скошенные огнём издырявленные палатки попадали. Лагерь зверомордых был пуст, как и лагерь на южной дороге. Лишь убитые за ночь, лежали между палатками тут и там.

Бешеный Пёс с красными от бессонной ночи глазами почесал проклюнувшийся пушок на макушке в недоумении. Вот и где теперь искать этих недобитых спрашивается? Вроде победа, а обидно. Как будто у малыша игрушку отняли в момент когда он ей уже отгрыз головёнку. Вроде и своего добился, а триумфа то нету. Сейчас бы набить чью-нибудь наглую толстую морду.

— Джон, поднимайся, нехрен спать. Проспали нафиг, ушли зверомордые из центрального и южного лагеря. А куда ушли х знает. Давайте будите разведку, лагерь выдвигайте на северную дорогу, там мы их много положили, там и пойдём, но пока не выясните, куда враг подевался, я не сдвинусь с места.

— Понял, выдвигаемся.

— Дай мне Чёрного Быка.

— Ага, сейчас, он целый день по полям бегал, да ещё всю ночь стрелял зверомордых. На других конкистадоров пока не рассчитывай, они до полудня минимум будут дрыхнуть, а я на три части не разорвусь, пойду по центральной дороге.

— Блин ну и дисциплинка.

— А ты нами не больно-то и командуй, мы добровольцы, а не рекруты-голыши, по-своей воле пришли, по-своей и уйти можем. Будь спок, живи не кашляй.

Рация, пшикнув, умолкла.

— Комсомольцы-добровольцы, эх хреновенько без кавалерии, фиг бы кто от нас ушёл, будь у меня хоть сотня на коне.

Денис плюнул и проверив часовых, потопал спать в палатку господина Пио. Там уже дрых Федя. В углу палатки стояла большая клетка, закрытая тёмной тканью. Ну уж фигушки, теперь то Дэн знал какие тут водются попугаи. Сдёрнул покрывало. Так и есть девушка-красавица, голая между прочим совсем, щурилась на утреннее солнышко. Корону естественно давно спёрли. У, мля, стяжатели! Доберемся мы до вас!

— Ну, красавица, рассказывай, какой у тебя дар? — спросил Дэн на языке голышей.

— Могу танцем или простым прикосновением возбудить любого теплокровного самца.

— Ясно.

Дэн задёрнул клетку обратно тканью и посмотрев на счастливо дрыхнущего Федра поплёлся искать среди трупов обладателя ключика от клетки. Ломать её было неразумно. Такой дар скорее от самцов оберегать придётся, чем их от дара. Хотя если она действительно возбудит много солдат, которые давно из дому вышли, то тут и клетка не поможет, зубами прутья перегрызут.

— Жаль, не спросил имени, — подумал Дэн, осматривая очередной труп с двумя пулевыми отверстиями в груди.

Шатания по "маковым" полям

Куда идет король — большой секрет.

А мы всегда идем ему вослед

Величество доллжны мы уберечь

От всяческих ему не нужных встреч.

Ох, рано встает охрана!

Песенка из мультика "Бременские музыканты"

— А вот хрен тебе на воротник, а не ключик золотой! — думал, шагающий в колонне пехоты, господин Пио. Не родился ещё такой урод, чтобы самого Пио уконтропупить, кишка у вас тонка!

Господин Пио как раз ушел из своего лагеря в лагерь на центральной дороге под утро, чтоб договориться о дальнейших действиях. Судя по докладам о дневных боях, перед его ополчением стояла регулярная армия, он это чувствовал по действиям противника, по его реакции. Перед ним не сброд, а части спаянные дисциплиной. В своё время господин Пио не мало повоевал и знал как может действовать в бою имперская пехота. То, что стоящие перед ним части малочисленные — это факт, иначе они размазали бы его ополченцев по маковым полям и не заморачивались перекрытием дорог и постройкой фортификаций. Но сделать с ними Пио ничего не мог. У него разобщённые отряды, измотанные дневным боем и ночной стрельбой, да ещё и со связью проблема. Господин Пио решил все силы собрать в кулак и попробовать разбить врага, хотя бы на одной северной дороге, ударив сразу с трёх сторон. Дело в том, что в своей бурной молодости господин Пио успел повоевать в не одной феодальной войне, в том числе и против имперских солдат, он прекрасно знал не только силу строя пехоты, но и её слабости. По мнению господина Пио одновременный удар с трех сторон внесет неразбериху и панику в ряды и тесный строй солдат станет просто мечущейся толпой, в которую врежуться наемники. Главное ошеломить врага, а бить в лоб засевших за корзинами с землёй стрелков бесполезно, что и показали дневные бои.

Командиром группы на средней дороге оказался Кле Ушастый. Ушастый было прозвище феодала. Он был до крайности задирист и однажды, то ли в поединке, то ли в сражении лишился одного уха. Шуточное прозвище настолько сильно прикипело к нему, что даже задиристый Кле перестал его замечать, хотя поначалу и старался наказать всякого, кто его употреблял. Несмотря на задиристость дураком Кле Ушастый отнюдь не был, иначе не дожил бы до этой войны. Задиристость помогла Кле оттяпать у соседей-феодалов несколько спорных кусков земли и в результате теперь Кле выдвинулся на войну с солидным отрядом наёмников. Господина Пио Кле Ушастый прекрасно знал и побаивался ибо чувствовал, что на островах у того есть сильная рука, которая его поддерживала при дворе императора.

К моменту прихода Пио, Кле послал на разведку парочку верных головорезов и как раз к появлению Пио они и явились с докладом — укрепления пусты, враг ушел. Сам Кле хоть и не был дураком, но озадачился таким ходом. Весь день враг вцепился намертво в дорогу и держался, а тут вдруг сам ушел. Можно было преследовать врага, можно было идти по дороге в лесной край. Вариантов была куча и ни один Кле не нравился. Пио, как только узнал об исчезновении вражеских солдат, а судя по оставленным следам, обнаруженным разведчиками, они двинули строем на север, понял, что враг опередил его и первым собрал свои силы в ударный кулак. Результатом этого могла быть только неожиданная атака на его лагерь. С минуты на минуту его солдаты будут атакованы. Другой бы рванул на выручку, но только не Пио. Сейчас вражеский полководец ударит кулаком по разрозненным лагерям и будет бить их по одному. Примерно две тысячи наемников феодального ополчения против тысяч 3-4 (так примерно оценивал господин Пио численность врагов) строевой пехоты погоды не сделают. Их попросту раздавят строем. Идти вперед по дороге это значит подставить тыл под удар и втупить на вражескую территорию, где никто съестных припасов для армии не приготовил. Пио быстро объяснил ситуацию Кле Ушастому и вскоре в лагерь на южной дороге побежали связные-скороходы с приказом срочно отступать на соединение с основными силами Пио. Кле Ушастый был поражен решением господина Пио, бросить на убой 3,5 тысячи своих (ну не всех конечно) воинов и спокойно отступить на соединение.

А Пио и отступал с умом, время от времени оставляя несколько наемников в засадах вдоль дорог.

Господин Пио разбитым себя отнюдь не считал, ну подумаешь, перебили ополченцев, значит некому будет выплачивать жалованье, наемников много и они всегда будут, а феодалы, их и тут и на островах как грязи, всегда найдутся более жадные и более предприимчивые. Господина Пио охватил азарт, какого он не испытывал уже давно, он почувствовал серьёзного противника. Противника умного, коварного, умелого. Те же корзины. Вроде просто до ужаса, насыпал землей и поставил перед собой средь открытого поля, а ведь имперцы такого никогда не делали. У этого противника можно и нужно было учиться, не всему конечно, ту же стрельбу залпами имперцы знали, но поучиться было чему. Эх, посадить бы в золотую клетку их полководца и привезти императору!

Жаль конечно господину Пио было свою колдунью, ни у кого такой ведьмы даровитой не было. Тайно и за бешеные деньги, либо иные блага, к нему приходили и богатые феодалы, и имперские чиновники, и чего уж греха таить, бывали императорские родственники. И с женами и с любовницами. Одно прикосновение и у мужика просто дерево в штанах вырастало. Надо срочно перед смертью наследника рода сделать, да без проблем, платите в кассу. Сам господин Пио предпочитал устраивать пьяные оргии "для друзей". Как только все перепьются и пригонят толпу хорошеньких рабынь, клетку в центр и после нескольких минут танца такое начиналось.

Пио услышал сзади звук далёких выстрелов из оружия перьеголовых, значит засада сработала и противник использовал гремящее оружие. Нет, всё таки отсталые эти чуваки с перьями, разве ж не понятно, что воздушные ружья бесшумнее ихних. Идеальное оружие для неожиданных засад.

Благодаря оставленным на дороге засадам, уже к полудню Пио почувствовал, что оторвался от противника, а к вечеру к отряду Кле Ушастого присоединились солдаты с южной дороги. Пио приказал оставить заслон на дороге и продолжил тактику расстановки засад по пути следования. К сожалению, дисциплина в отряде падала с каждым часом. Тяжёлый бой, да ещё и поспешное отступление не прибавило солдатам оптимизма.

Однако Пио и Кле дело свое знали и вывели на третий день отряд в 4 тысячи бойцов навстречу передовым отрядам имперской армии Ко Лысого. Наконец-то Ко получил информацию о враге из первых рук. Господин Пио конечно знал Ко как облупленного, как никак дважды пришлось встретиться на поле боя, раз в качестве врагов и раз в качестве союзников. Кстати в качестве врага господин Пио неплохо повоевал с Ко, по крайней мере ему удалось, смелой вылазкой из замка уничтожить солидный отряд имперской пехоты. На ход войны это мало повлияло, но Ко Лысый прекрасно запомнил ту вылазку.

Ко был даже благодарен господину Пио, по сути тот сделал за него разведку врага боем и получил массу важных сведений. Теперь имперцы знали примерное местонахождение врага, прямо перед ними в дне пути. Численность перьеголовых господин Пио оценил в 150-200 хорошо вооруженных человек, а пехоты-новобранцев в 4-5 тысяч. Отсутствие артиллерии порадовало Ко. Имперская армия по-прежнему имела в наличии 35 тыс. солдат и вдвое больше феодальных ополченческих отрядов. Плюс артиллерия и монахи. Ко похвастался новым оружием — гранатами и пообещал выделить этого добра и господину Пио. Пио от подарка не стал отказываться, но пояснил, что у самого его наёмников не осталось и он вынужден сделать ещё набор в своем наместничестве, после чего догонит Ко, если к тому времени ещё будут повстанцы. Имперцы узнали и о залповом огне, и о корзинах с землёй, и о странных приспособлениях, благодаря которым можно колоть врага воздушными ружьями.

Ко тут же разработал коварный план и привёл его в действие. Пользуясь своей многочисленностью, половину наемников он отправил севернее северной дороги, чтоб зашли противнику с тыла, ещё половину с той же задачей послал южнее южной дороги. Сам же решил подождать противника с 35 тыс. имперских солдат и всей артиллерией здесь и тут же приказал готовить полевую оборону с земляными валами и рвами. Артиллерия и пневмопулеметы Ко поставил во вторую линию за пехотой. За день армия имперцев врылась в землю и подготовилась к атаке.

На войне всякое случается, но тут уж сами имперцы виноваты, если отступая по центральной и южной дорогам, господин Пио оставлял засады и этим задерживал продвижение конкистадоров, то на северной дороге отступать было попросту некому, всех выкосили в лагере и именно по этой дороге двинулась армия Дэна. Впередиидущие конкистадоры ушли дальше своих коллег, попадающих в засады на других дорогах, просто потому, что им не мешали. И так получилось, что северная часть войска Ко Лысого просто не успела проскочить на север. А Дэн даже не мог предположить, что мимо него идёт лишь третья часть от всей численности имперского войска, а другие силы ждут его впереди и тоже развернул свои потрепанные тысячи вслед врагу, благо разворачивать ему было не так уж и много кого.

К исходу четвёртого дня передовые отряды конкистадоров нагнали хвост обоза и начали бой с охраной. В результате себя обнаружили. Армия Дэна же до обозов не дошла и после длинного дневного перехода заночевала лагерем на северной дороге. Но поспать им не дали.

35 тысячная орава наемников пошла ночью в атаку на противника. Спросите, как они в темноте топали? А им было светло благодаря домашнему колдуну, одного из феодалов. Он мог ночью даровать свет. Хоть и призрачный голубоватый, но свет. Только благодаря корзинам с землей вокруг лагеря удалось сдержать первый натиск. Наёмники стреляли быстро. Хороший наемник выпускает до 20 пуль в минуту, вот и представьте, что творилось в ту ночь. Если б не Федя — друг, хана бы всему войску. Впервые Дэн проклял колдуна. Это ж надо так напакостить было. Федр, как только смог, поставил туманную завесу и стрельба поутихла, так как враг боялся перестрелять своих же. Пока не поздно, Дэн решил отходить обратно к лесу, пока не перерезали эту дорогу. А заодно засадами и конкистадорами измотать и измочалить противника.

А чтоб враги сильно не наседали и им было чем заняться, Дэн решил воспользоваться своим секретным оружием. Прикрытую тканью клетку подтащили к самому большому местному слонику. Из клетки высунулась девичья рука, тронула слоника и клетку поскорее унесли. Слоник получил такую дозу местной виагры, что срочно захотел найти большое пребольшое стадо слонов, а лучше два. И пал туман, до роста самого высокого человека. Увидел слоник озабоченный, бросив взгляд над туманным морем, в голубом свете стоящих вдали, слоних имперской армии. Радостно так взревел и рванул к своей голубой мечте. Наёмники как ёжики в тумане ничего не видели и были очень удивлены, когда вдруг появлялся перед ними похотливый слон и кого хоботом отбрасывал с пути своего, кого и просто втаптывал в землицу. Так что наделал слоник шороху, да ещё ко всему прочему ворвался в лагерь и спугнул колдуна, который светил. В общем, свет погас, но не погасло желание слоника. Оно у него было одно единственное, зато многоразовое! Поди объясни взбесившемуся от страсти животному, что ты не слониха. Тут и другие слоны вдруг сообразили, что им в темноте угрожает и начали в рассыпную сматываться от собрата. Слоны в рассыпную — это что-то с чем-то, да в темноте и тумане. Паника получилась знатная, но длилась она только пока светящегося колдуна не нашли и не заставили снова светить.

Слоник при вспыхнувшем свете, наконец, догнал слониху и на какое-то время перестал всё крушить и всех давить. Дисциплину худо-бедно восстановили, а вот враг успел в сумятице уйти из своего лагеря. Всё-таки команды свистом пригодились, и в темноте удалось оторваться от врага.

Разбив армию наместника, Дэн всё захваченное оружие отправил для вооружения пополнения, да ещё и своих дезертиров полтысячи ружей тоже отослал. Пока подмоги ждать было неоткуда и приходилось откатываться перед превосходящими силами противника. Плохо, что все корзины достались врагам. Они были иссечены и нашпигованы пулями, да и никто не думал в темноте тащить ещё и корзины, ноги бы свои унести подальше. Утром Денис решил разделить войска на две части, залечь по обе стороны дороги, подпустить колонну врагов и парой залпов разгромить её, после чего под прикрытием заслона конкистадоров отойти. И всё вроде шло хорошо, но ...пшикнула рация на поясе.

— Бешеный Пёс, говорит Чёрный Джон, средняя дорога перекрыта зверомордыми, передо мной целая позиция с земляными валами и рвами, их там как саранчи, если пойдут, дорогу мы не удержим.

— Тебя понял, наблюдай и уходи, если полезут.

— Жёлтое Перо, что у тебя?

— Есть следы свежие, очень много солдат прошло на юг вчера днём, вырезали ещё одну засаду на южной дороге.

— Догоняй и следи за ушедшими в бойню не лезь, не дай себя и меня обойти с юга.

— Понял, у меня патронов к огнестрелу мало, мы воздушными ружьями воюем и холодным оружием.

— Ясно.

Получается против его одной армии воюет по итогу три и все три превосходят его по численности солдат. Что мы имеем? Колдуна-туманника, живую виагру и четыре тысячи раздолбаев, плюс около трех сотен индейцев у которых кончаются патроны. Не густо. Это ещё враг не знает, что задача его армии не пустить их на территорию повстанцев. Дэн поднял солдат и повёл обратно в сторону леса. Как назло уйти ему не удалось. Вся дорога оказалась запружена беженцами. Местные сначала были ограблены армией наместника, которая саранчой прошлась по краю, затем увидели и порадовались, когда зверомордых разбили и погнали. А теперь повстанцы топали обратно, а за ними пёрла целая императорская армия. Уж теперь-то местным не спустят! Поняв сию немудрёную истину, толпы голых людей устремились в лес по дорогам. Жить то хочется.

Северная группировка имперских войск пару раз за этот долгий день попала в индейские засады, в которых были израсходованы последние патроны к огнестрелу. Но не догоняющие по северной дороге наёмники были главной проблемой. Узнав о ночном бое Ко Лысый оставил укрепления и ринулся на перехват по средней дороге. Чёрный Джон устроил несколько засад и у него кончились патроны, а враг всё наседал и наседал. Пока не участвовал в загоне повстанцев командир южной группировки, но это лишь потому, что Жёлтому Перу посчастливилось снять скальп со связного, нёсшего приказ Ко Лысого о наступлении. К вечеру наёмники повисли на хвосте у армии Дэна, Федр вовремя заволок наступающих туманом и Бешеному Псу удалось огрызнуться по голове наступающей пехотной колонны парой полновесных залпов. Враг откатился и ночью атаковать не решился. Под прикрытием тумана войско Дэна отошло по дороге от врага на несколько километров и тоже залегло спать.

Снова зашуршала рация:

— Вызываю Бешеного Пса, это Маленький Гром, как меня слышно?

— Хреново тебя слышно, ты что где то недалеко?

— Нет, я в городе Хагн, просто "Конкистадор подошел и я попросил Пола полетать с ретранслятором в вашей стороне.

— Значит сеанс связи короткий?

— Да, там грозовой фронт с моря надвигается и скоро вообще никакой связи не будет.

— Зови Лу к передатчику.

— Сейчас.

— Лу у передатчика.

— Привет жена.

— Привет муж, как твои делишки?

— Всё прекрасно, завтра все умрём, передавай привет в посёлок.

— Что так всё серьёзно?

— Их в двадцать раз больше, обходят со всех сторон.

— Так отступай.

— Не могу, все дороги запружены беженцами, у конкистадоров кончились патроны и гранаты.

— А воздушные ружья?

— Баллона хватает на двадцать выстрелов, да ещё по два запасных на каждое ружьё, так что жить нам осталось 60 залпов, а потом пойдём в штыки.

— Дэнис, ты там не умирай, ты же мне ещё нужен.

— Извини жена, как уж получится.

Рация пшикнув замолчала. Дэн зашел в палатку и пнул Федра.

— Федр, ты можешь туман приподнять над землёй?

— Конечно могу, дай поспать.

— Ладно часа через три рассвет, спи, ты сегодня мне понадобишься.

— Да будет проклят тот день, когда я с тобой связался.

— Смотри даровитый ты мой, запру клетку, а ключ потеряю.

— Ты лучше от клетки с Виагрой найди ключ.

— Да все трупы обыскал ну нету его!

— Врёшь, ты всё Бешеный Пёс! Нашёл и спрятал. Погоди, вот вернёмся в город Хагн, я про твои проделки всё Лу расскажу, она тебя мехом внутрь вывернет.

— Дурак ты Федя и шутки у тебя дурацкие.

Федр — супермен

— Федул, что губы надул?

— Да кафтан прожег.

— Зачинить можно.

— Да иглы нет.

— А велика дыра?

— Да один ворот остался.

Русский фольклор

Ещё ночью в голове Бешеного Пса родилась идея утреннего боя. Как только начало светать, он повёл бойцов на врага и не доходя нескольких сот метров, положил по две тысячи бойцов двумя рядами по обе стороны от себя и Федра. Затем он приказал барабанщикам бить в барабаны и трубить в трубы. Естественно противник был разбужен и начал выходить и строиться в утреннем тумане напротив лежащих солдат Дэна.

— Приподними туман, ладони на две от земли, — прошептал Пёс Федру.

Туман заколебался и приподнялся ровно на две ладони. Стали видны ноги строящейся пехоты.

— Передать солдатам, по команде стреляем залпами и с колена, — приказал Денис и приказ пошел от него как волна в обе стороны.

Теперь солдаты с интересом высматривали врагов по ногам, а те начали постреливать в туман, естественно на высоте человеческого роста, кто ж знал, что враги лежат перед ними на брюхе.

— Залп!

И две тысячи пуль основательно прорядили строй имперцев. Денис видел как рухнули скошенные пулями зверомордые. На такую наглость наёмники ответили бешенной стрельбой...в молоко тумана поверх голов, стоящих на одном колене рядов пехоты, которые кстати перезарядили и дали ещё залп.

— Перезарядить и за мной строем на четвереньках поползли!

Вряд ли какой-нибудь генерал отдавал своим солдатам такую команду, но вот приспичило и поползли на четвереньках как миленькие. Остановились, дали залп и вновь поползли. Враг по прежнему их не видел и попадал в стрелков лишь случайно. Вскоре доползли таким макаром до первых трупов.

— Штыки в зубы, не вставать, ползти строем по трупам, если попадётся недобитый, доколоть штыком.

И начался ад. Зажав в зубах трёхгранные штыки, бойцы ползли на карачках по трупам, по команде делали залп и снова ползли под туманом, высматривая по ногам врагов. Через двадцать выстрелов стрелки поменяли баллоны-приклады и вновь поползли по мёртвым, добивая штыками раненых.

Наконец, солнце встало и туман исчез. Среди "макового" поля, заваленного трупами, встала двумя рядами вымазанная в крови пехота. Немногие уцелевшие наёмники давно бежали из страшного тумана.

— Примкнуть штыки и добить раненых!

Ну чтож, день только начался, а уже одна из трёх армий-преследовательниц была перебита.

Завтракали во вражеском лагере припасами врага. Денису принесли ящик со склянками. Внутри явно была какая-то пакость. Бешеный Пёс капнул на походный столик и прожёг в дереве дырку. Ого! Вот это ядрёная штукенция. В лагере было много рабов — слуг феодалов и погонщиков местных слоников, им приказали грузить всё оружие и топать в город Хагн, заодно и ящики со странной бурдой отправили. Притащили и колдунов, аж в пяти клетках. В двух оказались целители, ну это было и предсказуемо, целительство — самый распространённый дар и в походе целители люди не лишние. В одной был светивший ночью колдун, так себе невзрачный мужиченка, однако бывший правителем, оказывается он подсвечивал ночью поля, чтобы можно было по прохладе, а не на дневном пекле работать.

Денису было интересно, что же такого умеют колдуны в оставшихся двух клетках. В одной клетке сидела явно сумасшедшая бабулька, всё время хихикала и что-то лопала беззубым ртом. В другой клетке, да, да, была снова девушка и снова голая.

Ладно, — подумал Дэн, — девку на десерт, и подошел к старушке. Едва старушонка, протянув руку, коснулась его, Денис почувствовал, что его коснулись и всё, никакого эффекта.

Бешеный Пёс посмотрел на свои руки, никакого изменения и организм ничего не чувствовал, а старушонка гадостно так похихикивала. Денис погрозил затворнице пальцем и он у него отпал. Просто взял так и отвалился. Тут блин не захочешь так охренеешь. Главное крови не было. Дэн осторожно дёрнул себя за большой палец и палец остался у него в руке. Бешеного Пса пот прошиб от таких делов. Если так и дальше пойдёт...

Там где были пальцы, зияли затянутые свежей кожицей раны как от ампутации. Денис начал подозревать, что с ним происходит явно что-то неладное и на всякий случай ущипнул себя. Вот лучше б он этого не делал. В руках у Дэна остался солидный такой кусок шкуры. Теперь Денис видел собственное оголённое мясо на косточке. Понимая, что сходит с ума, он тихонечко потянул оставшуюся шкуру и легко её снял с руки как перчатку. Свернул рукой без кожи сам себе фигушку и посмотрел. Если бабушка заражает какой-нибудь разновидностью сифилиса, то уж больно быстро процесс протекает. За нос себя дёргать Дэн побоялся.

— Слышь, бабулька! Ты чё наделала? Беспредельщица в клетке. Как я теперь воевать без пальцев и шкуры буду?

А у старушонки видать последние шиферины с крыши унесло буйным ветром, как давай хохотать и прыгать по прутьям клетки, точь-в-точь шизанутая обезьяна. Ну что возьмёшь с отмороженной.

Дэн веселья старушки не разделял, сурово так посмотрел и попытался напялить шкуру обратно на руку. Одеть то кожу он одел и натянул на пальцы, не перепутал, только с сухим таким хрустом сломал всю кисть руки, которая сиротливо повисла на мышцах и сухожилиях. Кожа то содрана на чём руке держаться. Не успел он осознать новый свой косяк, как кожа на Денисе начала надуваться пузырями и лопаться, рваные шматки падали на землю. Стали видны взбухшие вены, по которым пульсировала кровь. Приехали короче. И как я в таком освежеванном виде Лу покажусь, подумалось Бешеному Псу с тоской. Объясни ей, что это не местная венерическая болячка.

А организм и дальше чудаковал. Вены вздулись, расширились, как будто по ним камни пошли и вдруг как лианы, начали сдавливать тело, да так, что начали ломаться, ставшие хрупкими, кости. Вот безвольно повисла рука без двух пальцев, потом подломилась в локте и неестественно выгнулась в обратную сторону, та, что была лишь со сломанной кистью. Захрустели коленные чашечки.

— Приплыли! — Дэн рухнул лицом вниз и как то уж совсем неудачно лицом то.

Бац! И его размягчённая черепушка не выдержала удара и он своим правым глазом уставился в свой левый. Опачки! Левый подмигнул правому. Правый тоже подмигнул. Захотелось хоть чем-то пошевелить, но из того, чем он мог пошевелить, остался только язык. Правильно. Потому, что он и так без костей. Язык был во рту. Дэн пошевелил языком и к своему удивлению, хотя пора бы уже перестать удивляться в такой ситуации, легко так вытолкнул из рта парочку зубов. Блин, права поговорка, язык мой — враг мой. Несколько движений и походу всех зубов он начисто лишился. Вот ведь язык проклятущий! Вот чем теперь есть то?

Левый глаз опять зараза такая подмигнул правому.

— Смотри, доморгаешься у меня, — пригрозил Дэн левому глазу и левый глаз нафиг выпал из глазницы и укатился куда-то вне поля зрения правого глаза.

Зашибись! Облезлый, с переломанными костями, да ещё и без глаза левого. Нормально начался денёк. Спасибо тебе бабушка!

— Ну что стоите!? Собирайте меня в тазик! — рявкнул Дэн.

В следующий миг, он опять смотрел на ухахатывающуюся старушонку сидя в тазике. Возле него стоял Федя-Федр и Чёрный Джон, а также все пятеро тысячников. А главное руки были на месте и глаза на месте и шкура на месте. Денис встал из тазика.

— Что тут за херня происходит!?

— Тебя тронула бабуська и ты понёс какой то бред, а потом потребовал сложить тебя в тазик, ну мы тебя и посадили в него.

— Таааак! Отставить тазики! Старушка то глюканутая видать. Нехило меня торкнуло то. К клетке не подходить! Сколько я был в отключке?

— Да ты вроде не отключался.

— Ну сколько я бредятину нёс?

— Да минут десять не больше.

— Ваще нормально! Да бабулька однако не хуже плана торкает! Бабушка Глюк мля!

Тут раздался голосок из последней клетки.

— У нее всю семью убили на глазах, раньше она от плохих снов избавляла, а теперь с ума сошла и мучает людей кошмарами наяву.

— А это кто тут у нас такой разговорчивый? Говори чего ты умеешь делать?

— Я могу из воды и сахара сделать алкоголь.

— Ты дрожжи!

— Нет меня зовут...

— Да пофиг как тебя звали до этого, ты Дрожжи! Не ну это надо же было найти живые дрожжи. Чего встали оболтусы? Всех, кроме бабки Глюк, освободить, накормить, одеть и направить в обоз.

Над головой раздалось стрекотание и на поле перед лагерем опустился мотодельтаплан, из которого выпрыгнул хромая Боб.

— Нехило вы тут народу положили.

— Стараемся, ты то откуда, инвалид?

— Да Лу волнуется, слетай типа подмогни там, я горючки с собой набрал.

— Молодец, ну сейчас слетаю на разведку.

Бешеный Пёс впрыгнул на место пилота и спустя минуту взвился в воздух и понёсся. Вскоре Дэн увидел пылящие колонны имперцев. А вот обоз с орудиями и боеприпасами отстал и растянулся. Всё верно, армия большая и пехота опередила свой хвост-обоз. А у него армия всего то 4 тысячи штыков, а значит...

— Джон, это Пёс.

— Слушаю.

— Веди тысячи по дороге быстро, а обоз отсылай к лесу, скоро имперцы выйдут на дорогу, надеюсь они задержатся на побоище похоронить своих, а ты тем временем выйдешь им в тыл, нужно атаковать обоз, пока он отстал.

— Может лучше свалить к лесу?

— Ну уж нет, мне тут сверху всё видно как на ладони, мы их порвём на британский флаг, пущай попробуют нас словить. Поиграем в жмурки.

— Это кто первый жмуриком станет?

— Пессимист ты Джон, шевели булками, а я жду тебя на дороге впереди.

— Уже топаем, хорошо ты их выдрессировал, ать-два горе не беда.

Денис поспешил сесть на дорогу возле деревушки голышей, бензин следовало экономить.

Жители деревушки испытывали, точнее всего это чувство можно назвать мандраж. Сначала слухи о далёком восстании и людях с неба, помогающих повстанцам. Но это было далеко и вдруг новости посыпались как из рога изобилия. Через деревню прошли многочисленные войска наместника, разграбив деревеньку. Затем внезапно появились повстанцы и разбили любителей чужого добра. Через деревеньку в обратном направлении топали раненые, понурые безоружные наемники, боящиеся задержаться надолго. Затем через деревушку вновь проследовала к лесу громадная армия императора и вновь в обратном направлении проследовали лишь жалкие остатки многочисленного войска. И вот средь бела дня в центр деревни села небесная машина и оттуда вылез человек с неба. Две армии выгребли всё до зёрнышка и потчевать гостя было нечем. Жители попрятались по своим домам и сидели притихнув.

А гость первым делом полез на крышу самого высокого здания, которое оказалось жилищем местного старосты. Там Бешеный Пёс встал как истинный полководец, широко расставив ноги, и направив бинокль вдаль. И рухнул, проломив крышу в дом деревенского старосты.

Ну правильно такой бугаище, ещё бы он не рухнул. Даже не знаю как дальше охарактеризовать положение гореполководца. Он упал на мягкое, точнее на мягкую. И к тому же совершенно голую и успел только выговорить неуместное:

— Пардон, мадам.

Мадам тут же перевернула его на спину и впившись в его губы жадным поцелуем стиснула в объятьях. С лёгким треском кожаная безрукавка была разорвана на его груди, во все стороны полетели тигриные когти, бывшие ожерельем Дэна. А сексбомба "маковых" полей зубами вцепилась в ремень штанов и так его рванула. У Дениса в голове возник вопрос: "А сколько времени эта женщина воздерживалась от мужского общества, раз ТАК оголодала?".

Штаны Бешеного Пса ракетой взмыли в небо через пролом в крыше и унеслись в неизвестном направлении. Следом вылетел ремень с кобурой и пистолетом. Последним последовал в дыру крыши бинокль.

Жители деревни такому поведению не препятствовали, потому как знали о данном недостатке сестры вождя и особи мужского полу обходили хижину стороной, если конечно не хотели быть...эээээ......быть там, где теперь потел Дэн.

Недуг сестры старейшины деревни можно было обозначить одним словом "МАЛО!".

К сожалению Бешеный Пёс об этом недуге ничего не знал, опять же сказалось нервное напряжение последних дней боёв и отсутствие Лу. В общем палковводец малость увлёкся и вернулся в реальность, только когда по единственной улице деревушки топали солдаты из его тысяч, а в дверях нарисовался Чёрный Джон со штанами, ремнём с кобурой и биноклем. Челюсть у Джона отпала. В результате наступившего ступора, негр потерял бдительность и был жестоко наказан. Дэн вскочил, шагнул к Джону, вырвал из его рук имущество и толкнул его на маковую соломку, подставив подножку. Чёрный Джон рухнул как подрубленный баобаб, а Дэн был доволен и свободен, хрен с ними с когтями тигра, главное живым из этой хижины ушёл. Из домика раздался рёв чернокожего. Дэн впрыгнул в штаны и застегнул ремень перед обалдевшими солдатами. Из крыши вылетел пулемёт "томпсона" и через некоторое время из того же отверстия вознеслись к солнышку и спланировали в руки Бешеному Псу джинсы Джона. Денис впрыгнул в мотодельтаплан и скомандовал перед взлётом:

— Полчаса привал. Джона не трогать. Готовиться к маршу по полю.

Застрекотав, мотодельтаплан ушёл в небеса, из домика донеслись женские сладостные стоны. Дэн облизал опухшие от поцелуев губы и ухмыльнулся. Ручёнки и ноги у него конечно дрожали и жрать хотелось просто зверски, зато на своих двоих из хижины вышел, а вот как оттуда выберется Джон, это большой вопрос.

Дэн зря переживал за темнокожего кореша. На дивные звуки из домика заглянул Федя и был тут же взят в оборот, т.е. мгновенно был брошен телом на амбразуру, а Джон вылетел в одних макасинах и схватив штаны припустил за уходящими колоннами пехоты. Федю никто не сменил и ему пришлось использовать свой природный дар и ретироваться под прикрытием густого тумана.

Вот такие приключения могут произойти, если залазишь на неизвестную крышу. Уже в сумерках Федр одиноко брёл, пошатываясь как пьяный, по вытоптанному тысячами солдатских ног полю и костерил коварных трупоедов, которые заманили его в ловушку. Шествовал он абсолютно голый, не до того ему было, да и так безопасней, имперцы примут за раба и максимум набьют морду и дадут под голую задницу пенделя.

А этим же днём.

В стране слепых — одноглазый — король.

Циклоп.

Пока Джон и Федр вышли из игры, но Дэн с воздуха прекрасно видел, то, что не мог видеть Ко Лысый. Пехотные колонны Ко Лысого всё дальше уходили от артиллерии и обоза, нацеленные в пустоту, а его Дэна единственная колонна пехоты уже нависла над средней дорогой, на которой растянулся обоз имперской армии. Денис пользовался своим положением зрячего в стране слепых и разворачивал свои колонны, прекрасно видя сверху куда бить, в то время как противник даже не подозревал о занесённом над его обозом ударном кулаке.

Чтобы охватить как можно большее пространство Дэн и тут построил пехоту в два ряда и четыре тысячи, гигантским бичом, обрушили ружейные залпы на обоз. Те, кто не был убит, тут же ударились в бегство, прекрасно понимая, что развернуть и раскочегарить орудия они не успеют. Преследовать убегающих не стали, по-сути, обоз был уже разгромлен и Бешеный Пёс приказал устанавливать орудия и разводить пар в котлах. Имущество и трупы беспорядочно сваливали в баррикады. Спустя час Дэн увидел как первая, добравшаяся до северной дороги колонна пехоты, развернувшись, потопала обратно. Вскоре и другие колонны начали разворачиваться прямо в поле. Ещё час потребовалось, чтобы первые пехотинцы достигли баррикад в поле. К тому времени повстанцы сумели запустить три пневмоорудия и один пневмопулемёт.

Первая колонна попала под огонь артиллерии не успев развернуться. Сверху Дэн по рации корректировал залпы и вскоре, поредевшая пехота откатилась на безопасное расстояние. Ещё две колонны пехоты подойдя, развернулись и атаковали баррикаду в лоб. Тут их встретили залпами и очередями единственного пневмопулемёта. Умывшись кровью, имперцы отошли, перестроились и подождали подходящих. Повстанцы сумели раскочегарить ещё одну пневмопушку. Теперь одна часть имперской пехоты начала атаку в лоб, а другая пошла в обход и во фланг. Сверху это было прекрасно видно, Дэн умилился и развернул две тысячи своей пехоты на угрожаемом фланге, а также пневмопулемет. В результате обе атаки имперцев были отбиты, но намертво заклинил пневмопулемёт после нескольких выпущенных по неприятелю очередей. Джон в эфире крыл имперских оружейников и всех их предков до пятого колена. Но вскоре он сообщил, что обнаружены ящики с какими-то странными снарядами. Эти снаряды представляли из себя мешочки с негашеной известью которые разрывались от удара и приводили к поражению солдат противника химическими ожогами.

Опробовали новинку и отбили очередную атаку имперцев в рассыпном строю. Повстанцам новый вид снарядов понравился, а имперцам не очень. При поражении негашёной известью ожог нельзя смачивать водой, от воды идет реакция и выделяется тепло. Но имперские солдаты об этом не знали, оружие то секретное. Потеряв в безуспешных атаках до 15 тыс. солдат убитыми и ранеными, в том числе с химическими ожогами, Ко Лысый решил дождаться армии с южной дороги и окружив противника, прихлопнуть его. У него ещё оставалось 20 тыс. имперских пехотинцев, т.е. в пять раз больше чем у Бешеного Пса.

Денис сверху прекрасно видел как колонны третьей, самой южной группировки далеко отклонились к лесу, выполняя приказ на обход противника, который уже утопал. Жёлтое Перо с отрядом тщательно и добросовестно вырезали гонцов-скороходов, спешащих от имперской армии Ко Лысого. Так и не дождавшись Федю, но зато дождавшись Джона, Дэн решил ночью разбить неприятеля, всё ж у него был колдун-подсветка. Сверху Бешеный Пёс разведал лагерь неприятеля и как только имперцы в нем расположились и стемнело, артиллерия двинулась к нему. К вечеру раскочегарили уже 12 орудий, правда, ни одного пневмопулемета реанимировать не удалось. Смысл ночной атаки был в кратчайший срок прикончить весь артиллерийский боезапас на лагерь противника, после чего при подсветке отбить атаку пехоты и если повезет разгромить врага. Замысел почти удался. Внезапный огонь на пределе возможной дистанции из орудий оказался для противника неожиданным и пока пехота имперцев смогла пойти в атаку, почти весь боезапас был расстрелян. Атака пехоты была отбита при подсветке парой ружейных залпов, но разгромить имперцев не удалось. Ко Лысый ушел в ночь с девятью тысячами вояк неразбитым. В лагере остались 11 тыс. убитых и раненых. Раненые естественно вскоре стали убитыми, а дальше Дэн не стал ждать утра, приказал грузить все орудия и захваченное оружие на слоников и двигать по средней дороге к лесу. Впереди потопали солдаты. Дэн позволил себе подрыхнуть, в привязанном к местному слонику мотодельтаплане. Всё таки, за время пребывания в домике с хлипкой крышей, ненасытная сестра старейшины деревни его порядком измотала. Впереди их должен был ждать Желтое Перо. Чёрный Джон дрых на спине впередиидущего слоника с пулемётом в обнимку и время от времени хватал себя за ремень джинсов. Видать и во сне боялся, что их с него сдёрнут.

Добравшись до Желтого Пера маленькая армия завалилась спать, измученная дневными боями, маршами и ночным переходом.

А Дэн выдрыхся и решил полетать. Освободил себе часть дороги под взлётную полосу и полетел, прихватив несколько мешков с негашеной известью. Вскоре он обнаружил море костров. Да светомаскировочкой тут и не пахло. Наёмники жрали брагу и орали песни. Ну грех было не отбомбиться. Бешеный Пёс распорол мешки тесаком и на лагерь посыпалась едучая дрянь. Ну кому это понравиться. А Денис ещё пару раз слетал, пока вся извёстка не кончилась. В общем, не дал спать врагу.

В раздумьях его и застал вызов рации.

— Пёс?

— Я.

— Не спишь?

— Ты кто?

— Жена твоя ненаглядная, кто-кто, совсем одичал, родню не признаёшь?

— Связь плохая.

— Знаю я какие у тебя там связи, плохие и хорошие.

В голове у Дэна пронеслось: "Неужто узнала стерва про домик в деревне?".

— Ты с кем говоришь с командиром воинского подразделения или с мужем?

— А разве это не один человек? Или у тебя раздвоение личности?

— Лу, я весь день то на ногах, то на слоне, то на дельтаплане и сейчас только что три раза на бомбёжку летал, пока спят солдаты, говори по существу, башка трещит.

— И на ногах то он и на слонике, тогда уж прибавь и на бабе, а башка у тебя трещать не может, там нечему трещать, закусывать надо дорогой и головка бобо не будет.

— Луиза! Хватит ревности! Я же тебя не ревную, хотя там вокруг тебя сплошные голыши с болтающимися причиндалами.

— Я, в отличие от некоторых, в золотых ваннах между девичих ног не плаваю, не говоря уже про похождения в пещерный бордель, о котором слава по всем прериям идёт, ну да этот бордель на твоё счастье был до нашей свадьбы и я его тебе прощаю. Ладно, слушай меня генерал.

— Слушаю!

— Всех конкистадоров направить в моё распоряжение для пополнения боеприпасов и людей, всё равно от них толку уже мало. Ты где находишься, доложи обстановку.

— Нахожусь на средней дороге, в ходе дневных боёв разбита северная армия противника и с потерями отброшена центральная. Обоз и артиллерия центральной армии захвачены. Южную армию я немного пощипал с воздуха этой ночью. Да, у противника появились снаряды из негашёной извести, вызывающие химические ожоги, мы их все расстреляли днём, а последние я в три захода скинул на лагерь южной армии.

— Ого, я то думала, вы там с Джоном только самогон жрёте и баб мнёте, а вы ещё между делом воевать успеваете. Почему не добил центральную армию и не напал на южную?

— Остатки центральной армии ушли ночью, бросив лагерь, как я их ночью в бескрайних полях "маковых" найду. Я развернулся и пошёл на южную армию. Сейчас солдаты устали за день боёв и отдыхают, а утром попробую прорваться к лесу по средней дороге. У меня всего 3,5 тысячи штыков осталось, к огнестрелу ни одного патрона.

— Ладно не причитай, отсылай конкистадоров пока темно к лесу и сам прорывайся. Кстати у тебя же туманник Федя есть, пусть сделает по утру туман и спокойно без проблем проскочишь.

— А-а-а....Э-э-э...туманник Федя, эта...на задании он.

— На каком задании?

— На секретном.

— А именно?

— А я его в разведку...того...послал его короче...в дальнюю. В глубокий тыл врага!

— Ты чего там лепишь? Какой нафиг тыл глубокий, у вас там кругом каша, вы сами по их тылам пляшете уже сутки и ты мне про тыл сказки рассказываешь? Куда дел колдуна Бешеный Пёс?

— Он был на северной дороге у захваченного лагеря, потом вроде шёл с нами, а потом отстал по пути. Подзадержался малость.

— Да вы там совсем мозги пропили! — раздался визг в мембране рации, — стратегического союзника колдуна "по пути потеряли!"

— Я...

— Всех дармоедов в ружьё! Прочесать все долбанные поля и просеять всех через мелкое сито! Чтоб к вечеру, нет к полудню! Через пять часов он был в расположении твоего отряда! Разжалую к дьяволу.

— Есть!

— Ноги в руки!

— Уже.

Дэн отключил рацию. Ну вот едрить, придётся этого маленького гиганта большого секса по полям искать. Дэн связался по рации с индейцами и передал приказ выйти к лесу за боеприпасами и пополнением. Светало. В палатке возле клетки бабушки Глюк спали Дрожжи и Виагра. Господи, эта то зачем здесь, с обозом должна была же уйти по северной дороге. Подошел Джон попрощаться перед уходом.

— Слушай Джон, а вот интересно если я для научного эксперимента возьму нашу Виагру и пойду в тот достопамятный домик с проломленной крышей, то кто первый устанет, Виагра — колдовать или женщина которой мало — трахаться?

— Первым устанешь ты! И итогом этого эксперимента будет твой истощенный труп идиот!

— Думаешь?

— Уверен на все сто! К бабке не ходи.

— К этой Глюк, боже меня упаси от этой старой калоши с кокаином.

— Не, это так присказка, ладно пока, потопали мы.

Дэн по привычке, обхватив до локтя, пожал Чёрному Джону руку по индейскому обычаю и десяток конкистадоров ушли по направлению к лесу. Немного погодя ушёл и отряд Жёлтого Пера.

Однако надо было слетать поискать, пока противник не зашевелился, Федю, а то ведь действительно разжалует, а ещё хуже просто по головке не погладит. Денис зевнул, потянулся и пошёл заправлять мотодельтаплан.

Федя — Федр

Свободу попугаям! Сво-бо-ду по-пу-га-ям!

Мульт "Возвращение блудного попугая"

А Федя с подбитым глазом покачивался в клетке на плечах у четырех дюжих рабов-носильщиков, уносивших его всё дальше от спасительного леса и людей с неба. И сам же и виноват оказался, ну наткнулся на отряд наёмников, притворился бы рабом, глядишь попинали бы да успокоились, ан нет, решил колдануть и убечь. Колдануть то колданул, но не учёл, что попал на опытных вояк, те просто пошли за ним по поломанным макам и через некоторое время, самый быстрый нагнал его и произвёл, как говориться задержание.

Нашлась вскоре и клетка из разгромленного лагеря северной армии. Наёмники обсуждали, сожгут колдуна или оставят жить в клетке. В это время над ними прострекотал мотодельтаплан и имперцы не пожалели пуль, шваркнули вслед, летающему чужаку. Чужак внимание обратил, развернулся, забрался повыше и рассмотрел бедолагу Федра в клетке.

Дальше Бешеный Пёс сообщил по рации, где он примерно находиться посадил дельтаплан на поле и навернув глушитель на пистолет потопал навстречу имперцам. Отряд был небольшой и судя по виду сверху, вблизи других отрядов не наблюдалось.

Но обделать быстро дельце Дэну не удалось. Едва он хлопнул из пистолета двоих зверомордых, как офицер приставил пневмопистолет к башке Феди и что-то сказал по своему. Федя перевёл.

— Говорит, отвали, а то башку мне снесёт.

— Спроси, что он за тебя хочет?

— Золото конечно.

Дэн усмехнулся, скинул куртку и показал руки от запястий к локтям обмотанные толстой золотой проволокой. Глаза у офицера алчно загорелись.

— Вот, для усиления удара намотал в лагере, не думал, что пригодиться презренный металл, — потупившись, пробубнил Денис.

— Он согласен, и просит дать слово, что ты их сверху не подстрелишь.

— Скажи, лады, меняемся и расходимся по-доброму.

— Бешеный Пёс, а тебе не жалко за меня столько золота отдавать?

— А у нас оно не ценится, ценится серебро, так, что не жалко. Я бы за тебя и серебро отдал, не в цене речь.

О приказе Лу Дэн умолчал.

К удовольствию сторон обмен состоялся и имперцы рванули прочь, а Дэн и Федр улетели к средней дороге. Там уже строились, проснувшиеся солдаты. Сделав кружок над противником, Дэн указал Федру, что и как укутать туманом. И Федр укутал.

Поредевших бойцов Бешеный Пёс построил в два ряда ромбом, острие которого было направлено на левый фланг южной армии имперцев. В центре ромба топал обоз и раненые. Смысл построения был, пробить брешь и прорваться к лесу. И вот, примкнув штыки, маленькая армия двинулась вперед. Пёс встал на острие удара. Входили в туман молча и тихо, чтоб не утратить внезапности. Перед левым флангом вражеской армии туман мгновенно исчез и сдвоенный строй солдат дал губительный залп, а затем, следом за Бешеныйм Псом устремился в штыковую атаку. За Дэном еле поспевал Федр с чёрным флагом, на котором красовалась оскаленная красная голова собаки.

Удар был страшен своей внезапностью и силой. В считанные минуты всякий порядок на левом фланге был утерян и войска не выдержав стремительного удара побежали, преследуемые врагом. Центр и правый фланг всё ещё находились в тумане, а мимо них уже проходили последние обозные слоники с разобранными артиллерийскими орудиями.

Когда туман от солнечных лучей поредел и растаял, военачальник южной армии с ужасом увидел, кучи трупов и столб пыли на дороге. Преследовать врага он не решился и до полудня занимался похоронами. Посредством птичьей почты (имперцы использовали морских птиц) был получен приказ от Ко Лысого, отступать по дороге прочь от леса на соединение с Ко.

К вечеру к имперской пехоте подошли двадцать шесть тысяч наёмников южной армии и соединившись, продолжили отступление.

Бешеный Пёс привел из пяти тысяч только три к лесу, зато эти три тысячи были уже закалёнными в боях ветеранами, ставшими гвардией новой армии голышей. Оружия же, захваченного в боях хватило, чтоб забить до отказа все имеющиеся помещения арсеналов двух городов.

У кромки леса их встречал довольный Чёрный Бык верхом на своем мустанге. Пока привезли всего два десятка лошадей. Начиналась новая фаза войны, войны конной маневренной. Надо было шашки через канал заказывать и сбрую конскую у мастеров.

В результате этой войны имперцы оставили территорию "маковых" полей и отошли в наиболее обжитые горные и лесистые районы, где было много замков и укреплённых городов. Повстанцы же эти поля захватывать не спешили. Поля стали как бы ничейной территорией, на которой появлялись лишь разведчики от обеих сторон. Население "маковых" полей в массовом порядке бежали в земли повстанцев, чем вызвали демографический взрыв и рост числа горожан в обеих городах. Пришлось организовывать поставки продовольствия. Ближе всех были семинолы, вот они и организовали дополнительный забой зелёных. Хагн, целители и дождевики в свою очередь со всеми удобствами на "Конкистадоре" посетили все поселения прерий и составили прогноз погоды, где надо вызвали дожди, поправили здоровье кое-кому и вновь попытались уговорить индианку с даром короноваться. Та наотрез отказалась.

Луиза собрав командиров отрядов, участвовавших в боевых действиях, провела разбор боёв. В результате выяснилось. Мобильные отряды конкистадоров, очень быстро используют боеприпасы к огнестрелу и в результате остаются почти безоружными, а потому бесполезными. Имперское пневматическое оружие, применяемое голышами, имеет массу недостатков и самый большой — заряжание с дула. Что ведет к снижению скорострельности. В боевых частях явно не хватает егерей, которые бы отсреливали вражеских офицеров.

Результаты разбора вылились в новую военную реформу зарождающейся армии. Армия должна была перейти на пневматику, но не местного, а земного производства. Дэн хмыкнул, вспомнив "ижа" в летнем тире. И кого тут такой пукалкой убъёшь? Однако Бешеный Пёс был в плену устаревших российских мифов о пневматике. Если в России мощность пневматического оружия была законодательно урезана до 25 Дж., то за рубежом то она оказывается развивалась и росла её мощность. США, Южная Корея и Британия были тут фаворитами. Двадцатиграммовые пули на 300 метрах сваливали среднего размера кабанчика. А некий Гарри Барнес, о котором Лу знала, как о известном мастере-изготовителе штучных пневматических сверхмощных винтовок и ружей, умудрился сварганить пневморужьишко калибра 0.87 ( 22 мм ). Мощность ружья достигала 1150 Дж., а стреляло это чудо пулями весом 60 грамм со скоростю около 200м/с. Выглядит "чудопукалка" внушительно.

Южнокорейские пневмовинтовки оказались недоступны по всем каналам, а вот американские, в том числе и несерийные оказались не просто доступны к поставке, а ещё и безлимитны. Видать Духи их за серьёзное оружие не считали. Тут встали две проблемы. Первая — пули, таскать свинец через каналы уж шибко расточительно, а выковыривать пули из трупов не всегда получиться. Вторая — баллончики с газом под давлением. Пришлось несколько установок притащить по каналам и транспортировать их в город Хагн, где уже ирокезы стали строить ветрогенератор, а пока притащили дизельэлектростанцию. Со свинцом проблему так и не решили пока Джон не огласил очень непопулярную мысль — заменить свинец золотом, которое голыши добывали в достаточных количествах.

Чтоб расплатиться за оружие, на цементный завод и в угольную шахту на тяжелые работы, были направлены четыре сотни мужчин, которых должны были сменить в дальнейшем следующие "вахтовики". Также намечалось использовать новую рабочую силу, для "дойки" морских коров.

Пока наступило временное затишье, начались тренировки новых частей, кавалеристов и егерей. Пробовали пневматику и конкистадоры. Баллон позволял делать от 20-100 выстрелов. В отличие от огнестрела пневматика отличалась меньшей мощностью, зато большей точностью, на всех, заказанных через канал, винтовках ставились современные оптические прицелы.

Ещё одной проблемой стало создание судна-рефрижератора. Дело в том, что отбитая территория изобиловала фруктовыми лесами и урожай фруктов за счет одарённых должен был быть громадным. Но вот как свежие фрукты довезти в жару хотя бы до Квебека?

Бешеный Пёс воспользовался своим положением мужа и упросил Лу, назначить его из пехоты в нарождавшуюся кавалерию, он спал и видел несущуюся по "маковым" полям конную лаву с шашками наголо. Кстати о шашках. Местные оружейники, осмотрев первую партию, заявили, что сделают не хуже. Да если бы и хуже, уж лучше уж хуже и местного производства, чем заказываемые через канал в ущерб ружьям и патронам.

Император в печали

"Правда всегда одна" -

Это сказал фараон.

Он был очень умен,

И за это его называли -

Тутанхамон.

Наутилус Помпилиус

Двор императора был в смятении, в покоях стояла мёртвая тишина, придворные боялись показываться разгневанному монарху на глаза.

Император находился в своем саду. Только что от него на плаху ушел Ко Лысый. Следом лишился половины бороды настоятель тёмного братства. Гранаты с кислотой себя не оправдали, а от снарядов с известью досталось имперской пехоте. Теперь мечущийся по полянке повелитель ожидал главного оружейника империи. Тот появился в позолоченной маске внимания, но тут же маска была сорвана с его лица и император, взяв за грудки, тряс его как грушу.

— Почему мои солдаты несут потери и отступают пред противником, который малочисленнее моих войск? Почему у них железяки на стволах, а у моих солдат нет таких железяк? Почему их генерал летает, а мои только отступают? Где нормальные пулеметы, а не монстры, которые хрен раскочегаришь? За что вы деньги из казны получаете дармоеды!?

Главный оружейник, наконец, был отброшен в колючий кустарник. И вынужден был оправдываться сидя в колючках:

— Мой господин, длинную железяку мы разработали ещё в последнюю феодальную войну, но у нашей был большой недостаток — специальный кинжал вставлялся в дуло ружья и можно было им фехтовать, а вот стрелять уже нет, чужаки оригинально решили эту проблему и приделали к клинку специальное приспособление чтобы при надевании можно было и стрелять.

— Вы сможете повторить, то что они сделали?

— Да император.

— Ну так сделайте это! Все ружья моих солдат должны быть с клинками как у чужаков!

— Также нами разработан замечательный способ увеличения вдвое скорострельности без переделки оружия.

— Что за способ?

Оружейник выкарабкался из куста и протянул императору, что-то в горсти. Император взял. На ладони у него лежали два свинцовых шарика, просверленных посередине и скрепленных толстой нитью.

— Это что ещё за бусы?

— Это двойная пуля государь, при обычном выстреле вылетает одна пуля из одного ствола, а у нас будет вылетать сразу две. И сразу будет делать две дырки в человеке. Процесс заряжания при этом почти не усложняется, только пыж дополнительный понадобится.

— Что с пулемётами?

— Здесь у нас тоже есть движение, я попрошу изволения впустить помощников для демонстрации нового пулемета.

— Валяй!

Два дюжих молодца в масках почтения впёрли нечто, напоминающее гибрид морского штурвала и многоствольного миномёта на треноге.

— Итак, здесь мы применили новую систему. Сорок стволов расположены по кругу и лишь один из них соприкасается с прикладом-баллоном, которого как раз и хватает на 40 выстрелов. Мы крутим стволы с помощью рукояток и каждый ствол стреляет. Применяя двойную пулю, с одним баллоном можно выпустить 80 пуль. Перезаряжание быстрое. Барабан откидывается в сторону и поворачивается вверх стволами. Один человек заряжает стволы, а второй меняет баллон тремя движениями на новый. Имеется и второй барабан со стволами, в этом варианте установка будет тяжелее, зато заряжание стволов будет быстрее и при тренировке пулемет будет замолкать всего на считанные минуты.

— Все старые пулемёты снять с вооружения и сдать на переделку в оружейные мастерские.

— Лучше продать их феодалам император, так будет выгоднее, пусть служат в качестве крепостного оружия.

— Согласен, что с воздушным оружием? Их летающие крылатые машины вне досягаемости наших выстрелов.

— Судя по описаниям, машины их маломощные, только раз в ней летали два человека, поэтому мы предлагаем способ обезвреживания известный и не требующий особых денежных затрат. Надо просто снабдить войска воздушными змеями и при появлении летающих аппаратов, пробовать их зацепить и подтащить к земле.

— Недурно. Что ещё?

— Ввести в войсках в обязательном порядке, корзины как у чужаков и при обороне ставить их и заполнять землёй. Для удобства к ружьям приделать ремни, чтоб как чужаки при походе перекидывать оружие за спину.

— Вот можете же когда захотите! Ухо императора сюда быстро.

Оружейник с помощниками ушёл и утащил новинку. Появился чувак в маске, изображающей пьяного матроса. Приободренный, но всё ещё злой император не стал соблюдать церемониал.

— Вот тебе мой приказ, на армию надежды мало, она перевооружается, но и враг на месте не сидит, с каждым днём силы их растут. Нужен наёмный убийца, который уничтожил бы полководца из чужаков. Того самого, что на "маковых" полях сумел положить четыре армии.

— Мой император, все кого я посылал не вернулись, их сразу узнают и убивают, а из рабов никто не способен на убийство.

— Ты идиот, напиши себе на лбу "убийца" и иди к ним. Конечно тебя убьют. Посылать надо того, кто не вызовет ни малейшего подозрения и сможет убить наверняка.

— Прошу императора снизойти до моего ничтожества.

— Слушай ничтожество, если ещё сам не догадался. Ступай в тайную имперскую тюрьму, на остров, которого нет ни на одной карте. Там выбери себе колдуна, сломай его волю и пошли его в мятежный город. Ни один голыш и перьеголовый его не тронут. Он будет ходить везде, где ему вздумается в золотой короне и никто его не заподозрит, до того момента, когда уже будет поздно. Выбери хорошего ученика, а лучше сразу нескольких, чтобы было больше шансов на удачу.

— Слушаюсь император, твой разум подобен всепокрывающему небу и вмещает всю мудрость.

— Смотри, если твой колдун облажается, следующим пойдёшь ты. Начальника моих телохранителей сюда.

— Слушаюсь.

"Ухо императора" быстро удалился и появился начальник телохранителей в маске бесстрастия.

— С этого дня вместо меня будет везде появляться мой двойник.

— Усилить охрану дворца?

— Ни в коем случае. Пусть рыбка клюнет на наживку.

— Понял.

Начальник телохранителей ушел, а императору принесли на золотом блюде лысую голову Ко.

— Эх Ко, Ко, в минуту опасности, нависшей над империей, мне приходится жертвовать такими полководцами, но такова правда жизни. Кто-то должен был ответить за разгром войска.

Следующим вызванным был императорский казначей. С ним император обсуждал лишь один вопрос какую награду назначить за голову перьеголового и какую за голову вожака перьеголовых. Казначей подсчитал и цифра получилась поистине императорская.

— Завтра же объявить императорский указ о награждении за каждого убитого перьеголового.

— Мой император, неплохо бы было назначить награду и за колдунов, помогающих чужакам.

— Но только за живых, думаю они нам пригодятся самим. И добавь, что всех восставших рабов ждёт страшная казнь.

— И это мудрое решение.

Полюшко-поле

Только шашка казаку во степи подруга,

только шашка казаку во степи жена.

Песня, из которой слов не выкинешь

Ой, то не старый казак Илюша Муромец, не Тарас Бульба со сынами, выезжал во поле маково добрый молодец День со товарищи. А и лица их все раскрашены, все раскрашены яркой краскою, а и седлица под ними крокодиловы, стремена у них всё серебряны, шашки вострые да казачие, ружья новые да воздушные, к ружьям пули то чиста золота. Они с солнышком в поле чистое с лесу тёмного да фруктового выезжали на добрых конях, плетью кожаной да помахивая. Впереди езжал удалой вожак, на головушке его голенькой перья белые возвышаются, перья белые соколинныя. Боевой топор на боку его, пистолеты два у седла торчат, кобуре сидят чисто кожаной. А за ним за молодцем перьеубранным на тачаночке развалившийся друг и брат его чёрный угольно. Пулемёт стоит на тачаночке, за стальным щитком подзаряженный. Прозывается Джоном чёрный друг, чёрный друг его антрацитовый. Он лежит себе да в тачаночке да возжу чуток подшевеливат ручкой чёрною твердокаменной. А за тем орудьем убийственным поспешает коня подгоняючи Чёрный Бык силы дикой невиданной, скальпы связкой висят да на поясе, он рукой их ласкает играючи вспоминая кровавую сеченьку. Как за тем за Быком поспеваючи едет витязь лихой с фоксов племени, по прозванию Перо Жёлтое. У того Пера глаза зоркие, он как сокол лихой в даль поглядыват, в даль поглядыват нож поглаживат. Как за теми вождями грозными поспешает две сотни да конников, голова у всех да повязана, перья птичие в них повставлены. Они едут по полю по полюшку они трубочки свои да покуривают, друга дружку табачком да одаривают. А за теми чудо-конниками, едут сотни три молодых бойцов, молодых бойцов да обученных. Ружья новые за спиной у них, а на теле их броня новая броня новая камуфлирована. А над войнами да по небушку знамя чёрное распласталося, над головушками колышеться, головою пса да оскалилось на врагов на их не добром глядит.

А броня то та не на всех сидит лишь бойцам простым да доверена. Командиры же усмехаючись той брони одеть да побрезговали, на врагов своих да поплёвывали. Наперёд же всех едет День к врагу, не боится он пули стреляной, в шрамах тело его разукрашено не страшны ему люты вороги. Так и едут они все по полюшку над врагами своими посмеиваясь, да побить-победить их похваливаясь. Поле маково пораскинулось, морем-травенем да разлилося. Едут день они запыляются и кипят уже у них яи... Мозги короче кипят!

Вот примерно так начали бы местные певцы былину о достославном воителе с неба Дене, который выехал на маковые поля с пятью сотнями всадников, чтоб проверить свежесформированную часть в бою. Да и оружие новое проверить. До этого месяц учились из него стрелять, рубить шашками, а голыши ещё и ездить на лошадях и ухаживать за ними. Ну это я отвлёкся. Как там у классиков "еду, еду не свищу, как наеду не спущу".

То не туча чёрная собирается, не ворон стая сине небо позастила, темным омутом сила ворогов по полям идет да по травушкам. Не с добром идет, а с неволюшкой забирать в полон люд степной честной. И домишки их все повызжены, а добро то их поразграблено. И веревками то повязаны и цепями колодками закованы, стонут слёзы льют люди добрые люди добрые, люди голые. А и главный враг на слоне сидит, на слоне глядит в дальнюю даль глядит. Он за маскою раззолоченной спрятал алчное да обличие. Едет он в броне твердокаменной и на поле всё похваляется. Ой же, где ж ваши защитнички попрятались. Уж как мыши в щель они забилися, как лягушки в воду попрыгали, птицей в облако схоронилися. Не видать не слыхать добра молодцев, знать бойцы уж давно все повывелись. И никто в чисто поле не хаживал, и траву-мураву не притаптывал.

Тут старик один не хотел стерпеть, говорил ему слово дерзкое, слово дерзкое да обидное. Не бахвалился б ты силой сильною, силой сильною силой тёмною, аль не слышал ты, что в лесах живут люди вольные люди смелые, что с небес пришли сыны солнцевы. Среди них бойцы не повывелись, среди них жива удаль красная. Не страшны им твои люты полчища, не страшны и пули пищальныя. Не поймавши светла сокола похваляешься, не видать тебе покоя в маке-полюшке.

Осерчал тогда воин главный их, бить плетьми велел спину дедушке. Набежали с железными масками и забили правдивца измучали. Стоном стонет земля под ногой у них, плачем плачет под весом неправедных. Нету моченьки у родной земли в прах она под ногой рассыпается к небу к солнышку поднимается. От земли той потускло солнце красное, небо пеленою подёрнулось.

Как увидел то с своего коня молодой казак Жёлтое Перо, подскакал скорей к брату старшему брату старшему Быку Чёрному. Ой ты Чёрен Бык ты умён умом, силой дикою не обиженный. Как ударишь в грудь по нагруднику мёртвым враг твой повалится, ты гляди вперёд, пыль столбом стоит. Пыль столбом стоит не спокоится, солнце красное в тьме скрывается. Отвечал ему удалой казак удалой казак, что Быком зовут, не спроста зовут, а за силушку. Ты младой казак глаза светлые, глаза светлые, глаза зоркие, я же пень уже, а не деревце, далеко смотреть мне не надобно. С тем с коня слезал, да со стремени, приложил к земле ухо чуткое. Слышит стон идет по земле кругом, видно вражья сила несметная гонит в плен людей надругается, а на них плюёт насмехается. Грозен встал с земли Чёрный-сажа Бык, он вскочил в седло крокодилово. И нагнал тачанку во полюшке где лежал Джон с вожжами похрапывал. Ой ты Джон, Джон черён да невспыльчивый, ты проснись, проснись ясен яхонт цвет. Впереди враги показалися. Далеко они землю-матушку сапогом нечестивым повыбиты. В пыль песок травы втоптаны.

Чёрен Джон на то отвечает так, впереди поди ветер в полюшке, пыль столбом облакам поднимается, то лишь ветер с землёю играется. Всюду враг тебе Быченька мерещится, хочешь силушкой своею перемериться, вот те враг то вдалеке и привиделся.

Не послушал Бык таковы слова и нагнал наперед уехавши в чистом полюшке Деня сильного. День не только силён силой сильною ещё больше он силён быстрым напуском. Не курил он трубки походныя Пёс его было второе имя-прозвище. Уж давно Пёс тихонько принюхивал, гарь домов он чутьём улавливал и со вздохом его наливалося сердце кровью злой кровью бешеной.

Говорил Быку День с улыбкою слово мудрое слово ласково. Гой еси ты Бык сильный силушкой, ты по плечи врагов в землю вдалбливал, ты доспехи рукою проламливал, гнул-ломал ты ножи железные. Ты скажи бойцам таковы слова, пусть берут скорей ружья верные, да зарядят их пулей цельною. Для врагов не жаль красна золота, пусть разит врага да без промаха. Я ж вперед пойду и повызнаю, многоль надо врагов нам повыбити, многоль нужно его поубавити.

И летел вперед ясным соколом, коему он все перья повыщипал.

Вражий враг увидал супротивника, что летел к нему в поле погикивал. Он коня своего поневоливал, гнал его врагов нагоняючи. Пулю круглую, пулю хитрую, о двух головах нитью связану заряжал в своё враг ружьишечько и пальнул враг с слона в добра молодца. Добрый молодец не шелохнеться и в седле своём не покривится. Скинул День к плечу свою воздушечку и срелил златом в вражью головушку. Золоту маску с лица сбил врагу, закровавилось чело вражье сумрачно. Вынимал тогда саблю востру враг и погнал слона своего назад. А в ответ ему востру шашечку вынимал казак и по-волчьи взвыл. А вражинушка по-коварному из пистоля стрелил в грудь под рёбрышко. Ветром бешеным налетел казак и срубил врагу праву рученьку. Закричал тут враг свет не взвидемши "Почему старика не послушался, почему хвалился я силою не бежал назад с войском живенько!". То не соколы и не кречеты, налетели на врагов добры молодцы. И разят врага злато-пулею и секут его вострой шашечкой. А враги стеной встали строились и штыками как лес ощетинились, не пройти теперь даже конному, не прорвать их строй даже пешему. Тут летел в пыли скрытый войнами на тачанке Джон чёрной сажею. Как стегнул он врагов — стала улочка, где проехал он переулочек. Тут вражины ружьишка покинули и бежать стремглав вознамерились, а добро всё, да и пленников во степи позабыли — забросили. Налетали ту добры молодцы посекли зараз силу тёмную, разбросали на землю по косточкам.

Молодой казак Жёлтое Перо на головушку в маске розбитой, он петлю кидал да пеньковую и с слона вражину поскидывал. По земле его он тащил-волок, к своему вождю на расправушку. На расправу скор и не долог День. Он расправу свершил не слезаючи, серебряна стремени не покинувши. Срезал кожу он с головы врага, срезал быстро и на солнце высушил, привязавши к седлу длинны волосы. А с народа колодки разбили все, цепи кованы разорвали все, а веревки в куски поизрезали. Улеглась земля успокоилась. Снова солнышко улыбается, в голубом небе умывается, ярче яркого светит полюшку.

Удалы бойцы похвалялися и врагов топтали порубленных. С ними радостью предводитель их старший брат, что Псом прозывается, упивался как драгим вином, сотню лет в бочках сдержанных. Веселился весь тут честной народ, целовали в уста их красны девушки, дети прыгали пели с радости, старики им вслед улыбалися, а мужчины им в пояс кланялись.

Пока все кругом веселилися отъезжал вождь их поле чистое, в поле чистое на своем коне. Он срывал с цветов яркий маков цвет, залеплял он им раны страшные, раны страшные пулей рваные.

Тёмной ноченькой не ночующи смельчаки по полю по-полюшку на своих конях поезживали, траву-мураву потаптывали. Чёрной тученькой вражья силушка растрепалась и по ветру сгинула. Нету боле врагов нет кручинушки возвратилися люди до дому. И отряд бойцов поворачивал ко лесу под листву поторапливал.

Как у леса их ждала молода жена молода жена свет Луизочка. Брови светлые хмурит домиком и слова бросает обидные:

— Ты почто пошел в поле вольное, ты зачем повёл молодых бойцов, они в сёдлах сидят, да качаются, посворачивать могли буйны головы.

Отвечает ей Пёс, что Бешеный:

— Я бойцов младых взял на честен пир силой удалью в поле померяться, и врагов пулей шашкой повыкосить.

Отвечает ему недослушавши молода жена несговорчиво:

— Что-то губы у вас зацелованы, волоса на одежде всё женские, видно удалью с бабой мерялся, видно силою девкам хвастался.

Отвернулися от таких от слов все воители до единаго. Только День один не воротиться, смотрит на жену, приговаривает:

— Ты возьми жена слова позорные слова позорные непотребные. Покажу тебе поцелуев след, поцелуев след нестираемый.

И сорвал с плечей удалой казак куртку кожи тугой крокодиловой, вынимал из ран маков алый цвет и лилась из ран рваных кровушка. На седло каплей алой закапала, по ноге во сыру землю-матушку ручейком телка не сверталася.

Предательство

Если есть на свете дьявол, то он не козлоногий рогач, а он дракон о трёх головах, и головы эти — хитрость, жадность, предательство. И если одна прикусит человека, то две другие доедят его дотла.

Г. Жеглов

Этого острова не существовало ни на одной карте, он не существовал и всё. Однако он был. Это было жерло давно потухшего вулкана в которое набралась дождевая вода и образовалось озеро в центре которого был остров. В отличие от острова вампиров, стены этого вулкана почти смыкались и сверху из отверстия лился призрачный свет. На острове ничего не росло, это был сплошной базальт. Сверху в вулкан было не попасть и давным-давно рудокопы прорыли к нему подземный ход, ища железную руду. Теперь это была единственная дверь в подземелье. Единственная лодка доставляла к острову пленников и еду для них. Но если вы думаете, что пленники свободно разгуливали по острову, то ошибаетесь. Посреди острова высился каменный столб, на котором на цепях висели целые гроздья железных клеток. Вот в этих-то клетках на цепях и сидели пленники. Единственный смотритель был прикован к столбу также цепью, в его обязанность входило убирать за пленниками и выдавать им воду и пищу. Люди с лодок на остров никогда не ступали, они подплывали к нему и ставили пустую ёмкость под фекалии и ещё одну с едой, соответственно забирали они тоже одну емкость пустую из-под еды и одну полную фекалий. Когда, кто-нибудь умирал, привозили третью емкость с горючей жидкостью. Клетку с трупом опускали на базальт, обливали горючей жидкостью и поджигали, после сожжения клетка вновь служила пристанищем для нового узника.

Очень редко на этот остров смерти наведывались монахи из тёмного братства, для своих целей. Долгие годы порядок не менялся и стенания узников терялись и замолкали под каменными сводами, но вдруг механизм великой империи дал сбой. Нет она функционировала вполне успешно, но сбой произошёл. Где то там наверху золотой лестницы империи было сказано слово и в мрачные подземелья спустились люди, чтобы забрать, то что должны были забрать, вернее тех, кого должны были забрать.

Когда-то давно на побережье процветал город Рхеи. Правительница города обладала редчайшим даром, она могла излечивать любые болезни растений. Ещё большим даром обладала её маленькая дочурка, она могла призывать птиц. Правда воспользоваться своим даром она не успела, на острове смерти не жили птицы. Девочке было всего три года когда цветущий город и окрестности были завоеваны островной империей. И мать и дочь ждала страшная участь вечных пленников, но спустя двадцать лет за ними явились люди императора, клетки были сняты, и два страшных вонючих существа, мало напоминающих людей прямо в клетках были вывезены с острова. Их отмыли и накормили. На ночь их закрывали в клетках, а днём они теперь учились тайному искусству имперских наёмных убийц. Учились раздельно. Дочь Климин быстрее оправилась и быстрее начала обучаться, она была безмерно благодарна императору, за освобождение и старалась всему обучиться. Ей открывались тайны ядов, её учили метать различные предметы. Их тренировали на живом материале, на рабах. Рхея не хотела помогать, но ей пообещали сжечь дочь в клетке у неё на глазах на медленном огне, если она не поможет. После выполнения задания им была обещана полная свобода. Мать согласилась ради дочери. Целью их было уничтожение лидера повстанцев. Человека с неба по прозванию Бешеный Пёс или как его называли местные День.

Как только подготовка была окончена, они снова оказались к летках и двинулись в обозе десятитысячного войска на территорию "маковых" полей. Собственно, это уже стало территорией постоянных кровавых стычек. Вначале имперцам повезло уничтожить отряд конкистадоров численностью 10 человек. Это были пешие разведчики из народа Дуба, далеко оторвавшиеся от своих. Имперцам удалось окружить их и после яростного сопротивления полностью уничтожить. Всё оружие и снаряжение было тут же отослано императору. Войска воспряли духом. Оказывается грозных чужаков можно убивать. Климин и Рхее показали свежие раздетые трупы. После маленькой победы отряд двинулся вперед и в течение двух дней продвигался по безлюдной местности, встречая лишь заброшенные деревеньки и посевы. А на третью ночь пришел к имперцам хитрый военно-морской зверь песец во всей своей пушистой красе. Спящий лагерь имперцев вдруг озарился призрачным голубым светом и из маковых полей с диким визгом хлынули конные сотни раскрашенных воинов с перьями на головах и шашками наголо. Хлопки выстрелов, леденящий душу свист шашек. В считанные мгновения лагерь был разгромлен и войска потеряли всякое управление. Ещё оставались в живых солдаты, но они кинулись в паническое бегство и напоролись на многочисленные засады егерей, которые лежали в маленьких окопчиках на склонах окружающих лагерь холмов и безнаказанно отстреливали бегущих. А в лагере бушевала визжащая на сотни голосов смерть. Это был не бой, а бойня. Мечущиеся по лагерю имперцы безжалостно вырубались и покрывали землю в несколько слоёв своими телами. Не прошло и часу как всё было кончено.

Климин приоткрыла завесу клетки и увидела как с мертвых имперцев срезают скальпы забрызганные кровью с ног до головы войны с перьями на головах. Она готова была перегрызть горло любому из этих ночных убийц, но она сдерживалась, её целью был совершенно определённый человек. Вскоре в лагере появились другие люди в камуфляже с патронташами и с ружьями на сошках. Эти скальпы не снимали, а занялись сбором оружия и захоронением убитых. Все конники вскоре исчезли на просторах маковых полей, словно их никогда и не было. И Климин и её мать Рхею освободили, впервые за двадцать лет мать смогла обнять свою дочь. Среди егерей не оказалось ни одного голыша из бывших владений Рхеи, но о Рхее помнили и с уважением относились к одарённой. Их сразу накормили, выдали какую-то одежонку и с охраной отправили в свободный город Хагн — столицу повстанцев.

Рхею и её дочь встретили со всеми почестями и лично Хагн, при входе в ворота города, водрузила на голову матери и дочери две массивные золотые диадемы. Их поселили во дворце правительницы и они ни в чем не знали отказа. Тут они начали получать первые сведения о людях с неба или как тут их местные называли "трупоедах". Многие привычки пришельцев местных коробили, особенно утончённых одарённых, но они готовы были терпеть и смотреть на эти привычки сквозь пальцы лишь бы пришельцы продолжали воевать против островной империи и обучать воинов. А вот что-что, а воевать трупоеды умели. Сравнительно немногочисленные конные отряды полностью контролировали всю территорию маковых полей. И чего уж никак не могли понять одарённые и простые голыши, это как горстки воинов-конкистадоров могли кидаться в отчаянные атаки на превышающие их по численности отряды имперцев и почти всегда побеждать. Это казалось чудом и не могло по логике голышей происходить. Империя должна была просто раздавить их, однако происходило совсем наоборот. Вцепившись в клочок земли на побережье, чужаки продвинулись вперед и вскоре отбили весь лесной край, а затем в кровопролитнейших сражениях смогли отбросить имперские армии за территорию соседних маковых полей. Про удачное морское сражение и говорить нечего. Один кнор и подлодка смогли повернуть армаду имперских кораблей и сорвать десантную операцию.

Рхея была нарасхват и жила строго по графику, постоянно выезжая за пределы столицы. Её дар был очень востребован. Она даже начала забывать о своём задании как о страшном сне. Тем более, что чужак День в столице не появлялся. Климин же искала чужака и вскоре в её голове родился план, который приблизил бы её к своей жертве. При дворе Хагн постоянно ошивалась Луиза, жена Дэна и именно через неё решила действовать посланница императора.

Приблизиться к Лу оказалось просто. Климин просто попросила научить её навыкам рукопашного боя. Внутренне Климин не ожидала, что после тренировок лучших имперских убийц ей покажут, что-то новенькое, но Лу её удивила. Лу рассказывала и показывала не только приёмы борьбы, но и рассказывала как эти приёмы действуют на человека, описывала механику действий. Как учесть в бою вес противника, какой стратегии придерживаться, если противник выше тебя ростом. Лу показывала болевые точки, многочисленные захваты, уход от ударов, блоки и многое из того о чём имперские наставники и не думали. В общем старательная Климин вскоре стала не последней ученицей Лу и постоянно была возле неё, но ни словом не упоминала о её муже. Несколько раз она слышала переговоры Лу и Деня. Всякий раз они касались боевых действий против имперцев, появившихся на маковых полях. Время шло, а цель не была достигнута. И вдруг представился случай, да ещё какой.

Лучших бойцов пригласили на паувау. Отказаться было невозможно. Климин попросила Лу взять её с собой в Квебек, как раз там находилась её мать Рхея, которую пригласили вылечить священный дуб, поражённый молнией. Квебек был полон праздношатающегося народа, тут и там мелькали рожи шахтёров с въевшейся в поры угольной пылью и рабочие цементного завода в пыли цементной. Прожжённые солнцем охотники на бизонов и рабочие с верфей и молокозавода. В общем было настоящее столпотворение, как это всегда и бывает на паувау. Ринг, сколоченный из досок и огороженный пеньковыми канатами, возвышался над толпой. Климин хотела протиснуться поближе, чтоб иметь возможность метнуть нож, но куда там, её стиснули со всех сторон раскрашенными телами. Внезапно толпа стихла и на ринг вышла первая пара поджарых бойцов. Раздался гонг и Климин впервые увидела бокс. Конечно не классический. Здесь разрешались удары и локтями и ногами. Можно было производить захваты и проводить приёмы. Но в основе всё же был бокс. Бойцы осыпали друг друга градом ударов и с каждым поединком вес бойцов становился всё больше. Ближе к полудню на ринг вышли тяжеловесы. Толпа к тому времени уже разогрелась и просто ревела в предвкушении схватки. Но такого не могли себе представить даже самые фанатичные любители бокса. Предприимчивые семинолы, через своих агентов, смогли договориться с кланом тайцев и купили за баснословные средства один бой с настоящим чемпионом тайского бокса.

Так как чемпион был один, а сразиться с ним было много желающих, решили, пусть сам чемпион выберет себе троих претендентов, а они тянут жребий. К радости Климин, жребий на чемпионский бой выпал Дэну. Толпа не просто взревела, а буквально забилась в восторженном рёве тысяч глоток. На ринг вышел высокий широкоплечий здоровяк в красных боксёрских трусах на которых красовался серп и молот. Таец был чуть ниже, зато здоровее. Мышцы перекатывались под кожей бойцов. Руки и ноги тайца были обмотаны тканью. Человек в красных боксёрских трусах вытянул руки перед собой ладонями к зрителям и повернулся вокруг, чтоб все видели руки. Климин спросила у впередистоящего широкоплечего шахтёра из голышей, зачем он это сделал. Тот пояснил, что этим Бешеный Пёс показал, что бой будет честным и в руках у него не спрятано ничего, сейчас ему замотают кожаными ремнями кулаки и бой начнётся. На боку у рёбер были свежие шрамы от пуль. Вернее от одной двойной пули — новинки имперцев. Шахтёр предложил девушке взобраться ему на плечи, так будет дальше видно. Это был шанс и Климин им воспользовалась. Теперь ринг был как на ладони и она увидела лицо своего врага. Метательный отравленный нож лёг в руку. Прекрасно. Удар гонга возвестил о начале поединка и бойцы обменялись первыми сокрушительными ударами. Казалось, что толпа не сможет реветь громче, но люди буквально бесновались, приветствуя каждый удар.

Климин ждала удачного момента, но бойцам было не до неё, они сошлись в схватке. Тайцу удалось зафиксировать голову Дэна в захват и теперь он бил коленом по его рёбрам. Климин стала сомневаться, а успеет ли она со своим ножиком, похоже этот смуглый здоровяк разберет врага на запчасти быстрее.

После очередного удара, Дэн схватил врага за колено, рывком поднял всю тушу и с рёвом грохнул его об деревянный пол ринга. Хрустнули, то ли кости, то ли доски пола. Толпа одобрительно заревела, знай мол наших. Но здоровяка было не так-то просто сшибить. Мгновенье и он вновь на ногах и готов к ударам. Но не к удару двумя ногами в живот, от которого чемпиона буквально унесло в противоположный угол ринга и только натянувшиеся канаты не дали ему вылететь в толпу. Дэн ещё провел серию ударов в голову, но хитрый таец сократил дистанцию и нанёс несколько удачных ударов локтями. Всё таки локти и колени были его "коньком". Удар гонга разделил бойцов и оба отправились отдыхать в противоположные углы ринга. Момент был удачный и рука, тренированным движением, откинулась для замаха. Но в самый последний момент чья-то властная рука схватила и сжала запястье. Климин в ярости обернулась. Её руку с отравленным метательным ножом держала Рхея. Одними губами Рхея прошептала:

— Не смей!

Горцы

И горы встают перед ним на пути,

И он по горам начинает ползти,

А горы всё выше, а горы всё круче,

А горы уходят под самые тучи!

"О, если я не дойду,

Если в пути пропаду,

Что станется с ними, с больными,

С моими зверями лесными?"

И сейчас же с высокой скалы

К Айболиту спустились орлы:

"Садись, Айболит, верхом,

Мы живо тебя довезём!"

И сел на орла Айболит

И одно только слово твердит:

"Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!"

Корней Чуковский "Айболит"

Климин так и не узнала, чем кончился поединок, Рхея увела её с паувау. Они зашли в незнакомый Климин дом, хотя ей все дома были незнакомы. А через несколько минут туда же ввалилась шумная толпа людей, многие из которых были коронованы. Стол тут же был накрыт и буквально ломился от продуктов и кувшинов с огненной водой. Естественно что мясо было везде и во всех ипостасях, что с них взять трупоедов. Внезапно туда же вошли парочка негров, причем судя по перьям оба были вождями, в этом Климин уже немного разбиралась, а вот следом вошла Лу чем то недовольная и Дэн с окровавленной мордой. От него прям таки разило кровищей и потом. Он тут же сграбастал кувшинчик и рявкнув, — за победу, — залпом его выхалкнул. Лу просто не успела среагировать, послышалось, — хххооо, — и громадный шмат мяса исчез во рту Дениса. Тут же тост поддержали и руки у Климин оказались заняты. Лу, что-то шепнула на ухо Дэну и указала на Климин. Тот посмотрел на убийцу и пошёл, раздвигая присутствующих как волнорез море. Вскоре объект был возле Климин и у той в голове от вариантов убийства просто мозги чуть не закипели. Кровожадная улыбка сама собой образовалась на лице, правда, Дэн её понял неправильно и тут же решил познакомиться:

— Я День, мне жена о тебе говорила, судя по короне у тебя редкий дар, какой?

— Меня зовут Климин и дар мой действительно единичное явление и полезен для земледельца, я могу управлять птицами.

— Одной или стаей?

— Скажем так, или одной, двумя или всей стаей как единым организмом.

— Действительно очень полезный дар. Говорят у императора островной империи очень искусные отравители.

Климин похолодела, похоже мать всё рассказала о их миссии.

— Мне об этом ничего не известно.

— Зато нам стало известно, несколько минут назад в город Хагн пришел горец из горной крепости, похоже тамошнего одарённого правителя имперцы сумели отравить и теперь крепость практически беззащитна. Они просят о помощи и мы им поможем. К сожалению все дороги к горам перекрыты имперцами и единственный путь это небо. Отсюда мой интерес к твоей персоне.

Одарённая поняла, что пока не раскрыта.

— Я конечно рада помочь, но как я могу пригодиться?

— А я тебе покажу как, верхом ездить умеешь?

— Нет.

— Тогда поедем на бронеавтобусе, завтра с утра жду тебя у КПП Квебека. Оденься потеплее, а то вся просвечиваешь.

После этого разговора юная убийца долго не могла уснуть, выдумывая способы покушения, в результате под одеждой потеплее разместился целый миниарсенал колюще-режущих предметов. Подумав, Климин даже удавку прихватила, но вспомнив шею жертвы, отложила. Чтоб такую шею передавить её силёнок явно не хватит. К сожалению все эти приготовления были напрасны. У КПП Бешеного Пса не было и вообще никого не было. Одарённая как дурра стояла одна одинёшенька на утренней улице Квебека и хотела уже уйти, как послышалось стрекотание мотора и с неба на землю сел мотодельтаплан. Пилот в кожанке и очках-консервах не заглушая мотор крикнул, — залезай! — и как только Климин разместилась, взмыл вверх и теперь его убийство означало смерть обоих. Летать то имперские учителя ученицу не научили.

Лететь было прикольно. На "Конкистадоре" было покомфортнее конечно, но на мотодельтаплане чувствуешь ветер и поток воздуха. Внизу вилась по прериям дорога и тянулись кривоватые ряды вышек, соединённых тонюсенькими ниточками проводов. Часто встречались тучные и многочисленные стада бизонов. Паслись табуны мустангов. Стайки легконогих антилоп прыскали при их подлёте. Денис даже снизился и показал отдыхающий прайд львов, никак не отреагировавший на летающий механизм. Прерия жила своей жизнью и человек не мешал, а приспособился к этому жизненному ритму. Дважды встречались кучки вигвамов кочевых охотников на бизонов, в одно поселение Дэн скинул свёрток-посылочку и убедившись, что её обнаружили и забрали, полетел дальше.

Долетев до тоннеля они пересели в какое-то пышущее дымом чудовище на колёсах. Причем Дэн сел впереди на пулемёт, а Климин оказалась сзади без возможности убить жертву, более того в одной компании с миссис Джонсон, слава всем Богам, что она не знала язык голышей. Незнание языка не мешало миссис Джонсон говорить и кормить бедненькую худенькую чужестранку. Вскоре обе руки Климин оказались заняты пирожками с разными начинками, а миссис Джонсон занялась вязанием ей чулок из собачьей шерсти. Спицы так и мелькали в руках. Экипаж катил себе и катил по прерии по пробитой в траве колее. В результате имперский убийца банально уснул, укачамшись. Когда она проснулась, бронеавтобус стоял у подножия гор, а на костерке готовили обед. За трапезой выяснился пренеприятнейший факт, оказывается яд на жертву не подействует, так как им всем вкололи какой-то антидот. Имея смутные представления о земной медицине девушка в короне ругала себя, что не попробовала отравить кого-нибудь из трупоедов раньше. Теперь рисковать и подсыпать яд было поздно, получалось и отравленное оружие не панацея. Знать бы реакцию этого монстра в кожанке. На ринге он не казался увальнем, Удары были неожиданны и быстры, а от ударов противника он в большинстве случаев успевал уходить. Пообедав кулешом с кусочками мяса и ароматными травками, Дэн с рюкзаком и "слонобоем" и Климин потопали в горы.

Наконец девушка решилась всадить нож ему сзади в шею, а потом добить. Внезапно жертва остановилась и убийца носом ткнулась в рюкзак. Дэн поднял руку вверх и указав пальцем в небо сказал:

— Смотри!

Климин задрала голову и увидела высоко над собой, чернеющую точку.

— Давай призывай птичку, а я если что подстрахую, — и Бешеный Пёс скинул ружьё и примостился за ближайшим валуном.

Девушка действительно почувствовала, что точка живая. Она поманила её и точка стала больше. Поманила ещё и вот тень гигантской птицы накрыла её. Впервые она видела такого огромного пернатого.

— Сади его на землю.

Спустя мгновение, подняв тучу пыли крыльями, пернатый хищник сидел во всей своей красе перед обалдевшей Климин и нервно мял когтями землю косясь на Дэна.

— Пусть возьмёт камень, взлетит с ним и бросит сверху.

Птица повиновалась и вскоре Денис с матерками еле увернулся от увесистого булыжничка. Убийца с сожалением вздохнула, фокус не удался. Зато Бешеный Пёс был в восторге.

— Забираем пернатого с собой, он поможет нам в горах, куда мы направляемся. Теперь понимаешь насколько твой талант уникален.

— О, да!

Конечно, она понимала. Теперь, имея такого помощника, дни жертвы сочтены. Птица просто поднимет его вверх и выпустит из когтей.

Вскоре они вернулись уже втроем обратно к дымящей колымаге и поехали в посёлок псов. К сожалению, тут все планы убийства пошли коту под хвост. Нет, птица была рядом и могла в любой момент выполнить приказ, только вот Климин было не до приказов. Она попала на экскурсию на молокозавод и впервые в жизни опробовала сгущёнку. Эта квинсистенция сладкого блаженства настолько её поразила, что оторвали от продукта уже поздно. Перед или лучше сказать перепил был налицо. Убийцу мутило и рвало. Но на следующий день, чуть оклемавшись, она познакомилась с новой напастью — шоколад и к вечеру уже лежала в медблоке с промытым желудком.

Лишь на третий день гореубийцу погрузили в полутрупном состоянии на кнор вместе с птичкой в клетке, у которой была та же болезнь, что и у птичницы, только от рыбы, до которой птица оказалась большой охотницей. Птица в море вела себя откровенно скажем похабно. Постоянно выклянчивала рыбу, а когда не давали, орала и устраивала истерики в клетке, катаясь по палубе и пугая команду. В результате клетку закрепили на палубе, а птичке дали таки рыбы. Та глотала её до такого состояния, пока рыба не полезла верхом. Птица была большой и соответственно уж гадила так гадила, простым голубям такое и в страшном сне не приснилось бы. В общем, такими темпами мегаголубок с успехом бы выпачкал статую свободы с ног до головы за полдня. Матросы материли птицу и пассажиров, но от этого поток рыбогадости из птичьих отверстий, обрушивавшийся на палубу кнора, не иссякал. Едва заканчивалась уборка, птица опять просила рыбы и всё начиналось снова. Капитан был близок к истерике и только убойные дозы самогона в компании с Бешеным Псом спасали его от нервного срыва.

Климин ничем не могла помочь и повлиять на питомца, она оказалась подвержена морской болезни и лежала в каюте вся зелёная и проклинала и птицу, и империю, и Деня. Под конец плавания у неё и вовсе глюки начались и постоянно казалось, что она болтается в железной клетке на столбе на острове смерти. Кругом воняло почему-то рыбой. Слышались проклятия на неизвестном языке. Дэн вынес одарённую на руках в город Хагн, а портовые грузчики под троекратное ура команды выгрузили смердящую рыбятиной птицу. Капитан кнора поклялся, что обратно птицу не повезет ни за какие коврижки, скорее уж выбросится на прибрежные камни от такого счастья.

Подлечившись в столице повстанцев, троица приступила к тренировкам, заставляя по очереди птицу таскать людей и снаряжение. Наевшись мяса, птица пришла в себя от рыбной диеты и вполне сносно таскала грузы и пассажиров в когтях лап. Правда время от времени так и норовила клюнуть в башку. Так, что Денис предложил соблюдать технику безопасности и лететь в касках. Так и порешили.

Перед отлётом случилось немаловажное событие. Прямо в центре города Хагн Климин встретила своего имперского учителя. Он был весь в шрамах и косил под солдата на излечении, коих множество бродило в столице и отдыхало на пляжах у ласкового моря.

Узнав о цели экспедиции, учитель похвалил ученицу за действия по сближению с жертвой и ценные сведения о враге, после чего задание подредактировал. Теперь цели было две, первая и приоритетная — это одарённый правитель горной цитадели, а уж второй по приоритетности Дэн. Климин вздохнула с внутренним облегчением, ну вот как-то не очень хотелось ей убивать бледнокожего вождя. Он весь дышал здоровой энергией. К сожалению Климин подписала приговор своей матери Рхее. Резидент имперской разведки решил убрать не оправдавшего высокого доверия императора убийцу. Слишком много та знала.

Чтобы раньше времени не перегружать птицу, отправились в путь на лошадях, а для Климин и запасов мяса для птицы, взяли слоников. Сотня конных индейцев — конкистадоров сопровождала их на территории "маковых" полей. Птица парила над ними почти не шевеля крыльями в восходящих потоках тёплого воздуха. Впереди замаячили невысокие горы и леса. Тут начиналась имперская территория, буквально напичканная замками и имперскими наёмниками. За каждым стволом дерева могла ждать засада. За десятерых убитых индейцев император отвалил просто сумасшедшую награду, правда всё оружие и снаряжение забрал себе. Теперь распоследний разорившийся феодал мечтал убить чужака и сказочно разбогатеть. Про рядовых безродных наёмников и говорить нечего ими просто кишели леса перед "маковыми" полями.

И троица начала "прыжки" через вражескую территорию. Климин командовала и птица несла её вглубь имперских земель на приглянувшуюся высотку, с которой она посылала пернатого помощничка обратно за Дэном. Тот хватал Дэна и щёлкнув по привычке его по башке клювом радостно пёр на возвышенность к своей хозяйке. Потом всё повторялось в том же порядке. Хоть и медленно, зато безопасно. Так и "прыгали" пока не добрались до отрогов снежных гор. У подножия горы поперек тропки была застава имперцев и её пришлось "перепрыгнуть", а дальше вверх находился горный перевал за которым можно было увидеть уже и горную цитадель, господствующую над маленькой долинкой в горах.

Повелитель гор

— Я понимаю, у вас не верят словам, ну вот что я сейчас думаю.

— Что твоя жена по моргам звонит.

— Нет, вот что конкретно сейчас думаю.

— Что отдашь.

— Ну, значит правда.

— Какой дурак на Плюке правду думает? Абсурд.

— Вот потому, что вы говорите то что не думаете, и думаете то, что не думаете, вот в клетках и сидите. И вообще, весь этот горький катаклизм, который я здесь наблюдаю, и Владимир Николаевич тоже...

Кин-дза-дза

В горах без птички Климин и Дэну пришлось бы плохо, но птич мясо отрабатывал добросовестно и через пропасти таскал надёжно. К вечеру вымотались страшно, сказывалось кислородное голодание на высоте перевала, но к горной цитадели в сумерках подошли. Цитадель представляла собой скопление домиков так плотно друг к другу прилепленных, что образовывали сплошную стену. Земледелие в долине давало неплохой урожай, плюс были охотники-горцы на горных баранов. В случае опасности все бежали в цитадель. К удивлению путешественников, правитель жил отдельно от всех в хижине, прилепившейся к горному склону и отделённой от цитадели широкой пропастью через которую был натянут канат.

Могли бы на птице перелететь, но суровые горцы птицу посадили на привязь и кинули ей горного барана к хозяину крепости нужно было идти по канату. Заночевали в цитадели, а утречком пошли. Естественно Дэн не канатоходец, население домишек высыпало смотреть как чужестранец к хозяину пойдёт. Бешеный Пёс пристегнулся к канату ремнём, перекрестил ноги и стал, перебирая руками вниз головой передвигаться к одинокой хижине. Климин внимательно за ним следила, а затем просто встала на толстый канат и пошла, как ни в чём не бывало. Проходя над Псом она только с усмешкой сказала:

— Под юбку не заглядывай.

— Чего я там не видел, — пробурчал, висящий над пропастью Денис, но глазами всё ж стрельнул. Естество взяло своё.

В результате Климин была уже возле хижины, а Дэн пыхтел ещё минут двадцать.

— Чё встала, пошли, а то человек там загибается.

И Денис вошел в покосившуюся хижину правителя горной цитадели. У печурки сидел на лежанке чувак в бурке из бараньих шкур и помирать явно не собирался.

— О гости дорогие! Давно жду! Шашлык из баранины стынет.

Климин прикрыла дверь в хижину, всё из тех же бараньих шкур. В хижине было тепло и вкусно пахло жареным мясом.

— Меня ...

— ...Бешеный Пёс зовут, я знаю, я ж телепат по-вашему, а девушку зовут Климин и она наёмный убийца островной империи как и её мать Рхея.

Климин хотела метнуть нож, но вместо этого села на лежанку телепата и взяла поданное мясо двумя руками. Мясо было горячее и в меру жирное.

— Да, есть такой грех, привел к Вам убийцу уважаемый, но она птичница и без её помощи я бы не смог быстро дойти, её мать предупредила меня, что она убийца и мне как-то спокойнее было когда она рядом под присмотром.

Радушный хозяин подал Дэну тоже кусок с рёбрышками и пододвинул кувшин с водой.

— Не извиняйся, я тоже вас обманул, сказавшись отравленным, уж больно любопытно было у вас в мозгах покопаться. Вы меня как хотите, так и называйте, я, если честно, давно по чужим мозгам лазая, своё имя подзабыл. Так что не стесняйтесь. Вы Климин — девочка, даже не представляете, какую вы ценность для нас одарённых имеете. Я давно знал о страшной тюрьме для одарённых, где содержится много узников, но не знал, где она находиться, вы первая, кто оттуда вернулся.

— Что за тюрьма?

— Тюрьма на главном острове империи, о которой знают единицы и благодаря Вашей спутнице мы имеем возможность освободить одарённых. Я хотел использовать ваши летающие машины, но они не пригодны для такой ювелирной работы. Кстати Вы первый, кто без моей помощи перебрался через пропасть по канату.

— А Климин Вы вели?

— Конечно, она же не канатоходка. Вы шашлык кушайте, кажется так у вас мясо жареное называется.

— Да всё правильно.

— Вы не бойтесь меня, я не собираюсь вам вредить своим даром и абсолютно неамбициозен, я ведь в этой хижине живу задолго до войны с империей. Посёлок на той стороне пропасти появился позднее. Вы очень интересный человек Дэн, если вы не против я у Вас позаимствую игру шахматы и попрошу Вас привезти мне как-нибудь книги с шахматными комбинациями. По моему это интересная игра, особенно если сделать поле на четверых и играть белыми, чёрными, красными и синими.

— Почему Вас не отравили? — спросила убийца, прожевав мясо.

— Да это, Климин, невозможно. Я пью только воду из горного ключа в десяти шагах от хижины, а ем только то, что мне доставляет мой друг-горец, чьи мысли я постоянно вижу и чьи действия контролирую если ему нужно, например, пропасть преодолеть или по опасному склону пройти.

— Почему ты сюда забрался? Ничего что на "ты"?

— Да меня все боятся Пёс и считают чудовищем-кукловодом. И никто не думает, что мне в грязные мысли и лезть то противно. Вот я подальше и ушёл от людей. Спас жизнь своему другу-горцу и с тех пор тут живу, а он меня кормит. После начала войны с империей тут много народа появилось и я их стал защищать, но всё равно держусь от них подальше.

— Я вот слышал, что ты одновременно не можешь контролировать двоих, только одного.

— Да, я сейчас тебя не контролирую, контролирую только твою спутницу.

— А не боишься томагавком в лоб заполучить?

— Нет, я ж к тебе заглянул в голову прежде чем ты по канату полез.

— Ты безоружного и беззащитного не убьёшь, ты человек чести, тем более, я для Вас не враг, а ценнейший союзник. Вот как бы вы про секретную тюрьму узнали?

— Ладно ладно.

— Хочешь, я Климин блокировочку поставлю и она тебя убить не сможет?

— Нет спасибо. Нам получается нужно обратно топать и готовиться к операции по освобождению одарённых.

— Узко мыслишь Бешеный Пёс. Благодаря этой девочке вы войну выиграете с империей и на новый уровень развития подниметесь. Как там вас местные назвали? Люди с неба. Так вот, благодаря ей, вы и станете людьми с неба — повелителями воздушной стихии. Теперь для вас каждая большая птица будет представлять такую же ценность как мустанг для охотника на бизонов. Эта девочка просто — ваши крылья и крылья ваших будущих детей и внуков. Она позволит вам приручить этих мощных птиц, а дальше уже вы сами будете с ними сосуществовать и заботиться. Кстати порадуй Джона, придется вам скоро все штыри с вышек демонтировать, чтобы птицы могли на макушки садиться.

— Блин, это надо обдумать, так сразу я всё не объемлю, слишком много уж перспектив получается.

— Ты пойдёшь от меня первым, а с Климин я ещё побеседую.

— Не пойдёт, ты контролирую меня, не будешь контролировать её, глазом не моргнёшь, она тебе глотку ножичком "чик-чик" сделает. Как-никак у моей жены обучалась.

— Не волнуйся, она сейчас сама себя свяжет.

— Ну ладно тогда, спасибо за шашлычёк, вкусное мясо и не жирное.

Гореубийца начала сама себя связывать. А Дэн чуть-ли не вприпрыжку пустился по канату и в считанные минуты был в цитадели. Тут он долго ждал Климин.

Кроме дара телепатии повелитель гор обладал ещё и талантом красноречия. Всё это время он мирно у печурки беседовал с девушкой как хороший психоаналитик. После этой продолжительной беседы Климин избавилась от своих страхов и вышла из хижины совершенно другим человеком. По крайней мере первое, что она выдала Дэну было:

— Вот же я дура набитая, надо было просто пожаловаться Луизе, что ты меня изнасиловал и тебя бы уже не было в живых, и даже подозрений на меня бы не упало.

Вскоре троица отправилась в обратный путь через земли имперцев, а к вечеру уже ночевали в лагере конкистадоров на "маковых" полях.

В далёком городе Хагн в этот же день имперский агент, скрывавшийся под видом выздоравливающего солдата, попытался совершить покушение на Рхею и был к своему удивлению схвачен двумя грозными широкоплечими парнями-стражниками. Оказалось, что после признания Рхеи Дэну о дочери-наёмной убийце, на всякий случай за Климин установили наблюдение. В поле зрения наблюдателей попал и имперский агент, которого взяли также под наблюдение и при попытке совершить убийство нейтрализовали.

Далее неразговорчивый агент пообщался с бабушкой Глюк и после шестого посещения бабульки, будучи в состоянии очень близком к умопомешательству, сломался и выдал всю имеющуюся информацию. К большому сожалению именно он был руководителем всей разведывательной сети и держал в своих руках все нити. Агентура империи была полностью выдана и после серии арестов, прекратила своё существование.

Это сохранило жизнь многим одарённым и конкистадорам. Имперцы вынуждены заново формировать разведсеть, а повстанцы создали службу по противодействию имперцам. В связи с новыми возможностями, началась подготовка к операции "Кража". Суть подготовки сводилась к ловле больших птиц и переправке их в город Хагн. Здесь ударными темпами сооружался тренировочный лагерь для полетов птиц. Пока же здесь делались огромные клетки, для содержания птиц, завозились запасы мяса и рыбы для кормления, индейские мастера разгадывали загадку как приладить на птицу седло, чтоб всадник не вылетал при пикировании и мог управлять своей птицей. Климин дни напролёт проводила в тренировках. Пока не придумали седло, её таскали в когтях. Птицы тренировались рвать цепи и таскать железные клетки с грузом. Самое трудное было вылететь с клеткой из жерла вулкана.

Дэн тоже готовился, правда Климин об этом не ставил в известность. Заказал себе лёгкую электролебедку с длинным и прочным тросиком, комплект для скалолазания. Также бензогенератор приготовил тоже лёгонький для электролебедки.

Суть операции кража заключалась в следующем. Стив на кноре, который станет временно птероавианосцем подбирается к главному острову имперцев, Федр ставит туман, и птицы улетают на вулкан. Затем через жерло вытаскивают клетки и тащат их на корабль и после все тихо-мирно валят в город Хагн.

Кража

"Было гладко на бумаге, да забыли про овраги, а по ним — ходить"

Л. Н. Толстой

Операция "Кража" была задумана смело, но продумана хреново. Красть лучше ночью, только вот птички ночью спят и летать как летучие мыши не хочут ну никак. Значиться решили красть днём. Но днём солнышко светит и туман не поставишь. И решили красть утром.

Дэн против операции не возражал, просто попросил перекинуть его и оборудование к жерлу вулкана. Климин хмыкнула и перебросила. И вот первая птица ринулась в жерло и вцепившись в цепь когтями, попыталась её порвать. Никакого результата. Вернее результат был, да ещё какой. Все пленники взвыли на всю мощь своих глоток, потому-что решили, что птица прилетела, чтоб их сожрать. Ну вот именно как-то так им всё это нелицеприятно виделось из клеток. А птица начала пытаться клетку сломать, раз не получилось оторвать цепь. Тут даже те, кто лежал при смерти заорали как ошпаренные. Ну вот не хотелось им быть склеванными на обед и всё тут. Птица наконец улетела из вулкана, а сверху на остров упал конец троса и по нему заскользил Дэн. Скользил блин долго, зато в руках держал клещи на длиннющих ручках. Действовал Бешеный Пёс медленно, зато надёжно. Вначале перекусывал звено цепи, затем снимал клетку с узником и перекусывал дужку у замка или несколько прутьев. Хорошо было с уборщиком, который просто на цепи сидел, чик его от цепи отстегнул к тросу пристегнул и потащила его вверх лебёдка. Остальных не так-то просто было со столба и из клеток выковырять.

А тут ещё и стражнички, мать их за ногу, услышали дикие вопли и решили поинтересоваться, чего там узники разорались. А тут на острове постороннее лицо клещами орудует, цепями падла звенит непотребно. Непорядок в общем. Стражнички в лодку и на вёслах к острову. Дэну пришлось операцию по спасению отложить и заняться отстрелом из воздушки стражников.

Угостив стражу золотыми пулями, он вновь принялся за работу. Не тут-то было. Оставшиеся в живых сообщили куда-надо о происшествии и начальство предприняло ответные адекватные меры. Стражникам вручили многоствольный пневмопулемёт и баллоны с ядовитым газом. Во все стороны ринулись боевые корабли искать судно-нарушитель, ведь как-то вражины до острова добрались, а дирижабля никто не примечал.

Едва Денис успел троих поднять, как вокруг засвистали пули из многоствольного пулемёта, а долбанные стражники припёрли сразу три лодки и спустили их на воду. Пришлось лечь за столб и открыть ответный огонь. Благо оптика позволяла лупить прицельно, в то время как стража жарила, на всю катушку не экономя на пулях. "Помогали" вовсю и пленнички. Видать со страху, пули то везде жужжат, напала на многих "медвежья болезнь" и полилось сверху с клеток на Дэна. Да чёрт бы с ними, но дерьмом могло забить затвор воздушки, а это уже не есть гуд. Эх всем бы им по чёпику в одно место. Матерясь, Дэн сполз по жиже в воду, подальше от столба и принялся отстреливать стражников. Ну тут ему помогли монахи со своими баллонами, попав в один из них он его разгерметизировал и ядовитый газ пошел, монахи схватились за горло, стражники ломанулись нафиг обратно в тоннель, а Бешеный Пёс ринулся, пока дали время, снимать дристунов. К сожалению вся площадка под столбом уже была угажена и Дэн отчаянно скользил и матерился на всех языках которые знал. Как раз когда он прицеплял к тросику шестого одарённого, послышалось шипение в рации и свесившись верху в отверстие кратера, чтоб ловило, Климин передала радостную весть. Солнышко припекло и туман растаял, имперцы обнаружили кнор и теперь от берегов отчаливает целая эскадра, чтоб разобраться с офигевшими нарушителями. Стив сказал, что будет от них удирать и кружить пока сможет, а потом уйдёт, иначе эго просто раздавят рано или поздно.

Дэн рассвирипел и начал драть клещами цепи и прутья клеток с удвоенным рвением. Но поработать ему опять не дали, как только ядовитый дым рассеялся стражники полезли вновь из тоннеля и продолжили обстрел. Вместо убитого тут же становился на замену новый стражник. На лодках чуваки с ружьями принялись грести к острову. И как назло в этот момент какой-то особо меткий одарённый попал таки в цель и весь затвор оказался в дерьме. Бешеный Пёс уже прикидывал что лучше делать клещами, перекусывать врагам важные места или не извращаясь бить ими по головам стражи, как сверху спикировал птич. Да так ловко. Чуваки в лодках и удивиться не успели, как уже кувырком летели в воду, а следом пулемётчик вместе с тяжёлым пулемётом взмыл почти под свод пещеры и оттуда сверзился в воду, где-то позади острова. Дэн вновь принялся за дело, возложив миссию прикрытия на Климин и её птичек. А те уже вовсю прикрывали кнор. Стив удирал от целой эскадры имперцев, которые раскочегарив пневмоорудия, начали долбить каменными ядрами по судёнышку. Теперь на палубах стояли многоствольные пулемёты и экипажи были вооружены воздушками. Короче моряки рвались в бой и жаждали порвать наглого чужеземца.

В общем, имперский флот отогнал чужака и пришлось одарённых Климин складировать на вершине вулкана. Последнего вытащили из чрева вулкана когда начинало уже смеркаться.

Дэн ухайдакался за время бешеного вскрытия клеток до последней степени и теперь жутко ненавидел одарённых, имперскую стражу и клетки. Когда его вытянула лебёдка, он по виду и запаху очень мало чем отличался от, до этого вынутых, пленников. Только за спиной болталось изгаженное воздушное ружьё и в смозоленых в кровь руках были клещи.

Федр выдал порцию вечернего тумана и кнор пошёл обратно к берегу острова. Птички потащили свою добычу на корабль и быстро всех доставили и тут началось. Имперские моряки давно заметили, что корабли противника любят прятаться в тумане. И теперь как только туман появился и от острова, что-то в туман утащили птицы, целая эскадра вломила по туману из всех стволов.

Стив, матерясь, рванул на всей скорости прочь из зоны обстрела, как в старых фильмах про прорыв морского конвоя с обеих сторон корабля вздымались вверх водяные столбы. Каменные ядра, как мячики от пин-понга прыгали по волнам и норовили долбануть по палубе. Птичек Климин вынуждена была от греха поднять в небо, а всех спасённых засунули в трюм, туда же сунули и никакого уже Дэна.

Федр сдвинул туман в сторону противника и стало легче маневрировать. И тут двумя каменными ядрами, скреплёнными цепью мачту корабля, буквально как бритвой сбрило и унесло за борт. У Стива всё похолодело и он приказал всем убраться в трюм. Следующим ядром смяло пусковую ракетную установку вместе с титановыми щитками. Стив вцепился побелевшими пальцами в штурвал и безостановочно молился. Но это не помогло. Марсовые с вражеских кораблей увидели поверх тумана уходящий кнор и дали поправку наводчикам. Корректировка принесла свои плоды и ядра повалили гуще. Парочка ядер, ломая бортики, прокатилась по палубе и свалилась за борт с другой стороны. Ракетную установку всё таки снесли, а следом продырявили выступающую высоко переднюю надстройку. В щепки разлетелась шлюпка. Пара ядер на излёте ткнулась в борта, но слава богам они выдержали.

Стив уже думал, что выскочили из под обстрела, как каменное ядро проломив носовую надстройку напрочь отломало нос кнора и от чудовищного удара корабль буквально уткнулся развороченным носом в волну и черпанул порядочное количество забортной водицы. Вода хлынула в трюм и началась дикая паника. Одарённые полезли друг по дружке из трюма на развороченную палубу. Скорость упала, но Стив тут же прибавил обороты, чтоб задрать нос над водой. В палубу врезалось сразу несколько ядер но на излёте были разбиты лишь доски палубы, а днище уцелело. Теперь корабль представлял собой лохань с разбитым носом в которой в крошеве досок и воды метались в поисках спасения и вопили люди, многие раненые. Ещё несколько водяных столбов, встали возле бортов и окатили всех водой.

— Каррамба! Тысяча чертей вам в глотку! Заткнитесь и откачивайте воду!

Слова возымели действие лишь на Дэна и ещё одного члена экипажа которые ринулись к ручной помпе и освободив её от заваливших досок, начали откачивать воду. Ещё одно ядро как прощальный пендель шарахнуло в корму кнора, но процарапав по доскам борта ушло в море. Постепенно воды в трюме становилось меньше, раненых начали перевязывать, у многих были переломы. Климин отоварило крепко по голове и бесконтрольные птички разлетелись фиг знат куда. Дэну щепкой от доски чуть глаз не вышибло, потом ещё приложило в грудь толстенным брусом, а пока из обломков выбирался ещё и воды солёненькой нахлебался.

В общем и целом операция удалась и всех пленников в живом виде доставили в город Хагн. С другой стороны чуть всех не угробили, птичек потеряли, кнор получил такие повреждения, что Стив только рукой махнул. Легче новый построить, чем этот восстановить. Вся команда с теми или иными повреждениями попала в лазарет. Но самым неожиданным последствием этой операции оказалось появление под стенами города Хагн имперской эскадры. В результате чего, все рыбаки теперь сидели в порту. По улицам было опасно ходить из-за падающих постоянно ядер. Крепостная артиллерия тоже отвечала на залпы, но в отличие от города, корабли противника перемещались и были движущейся целью. В порту стояла подлодка в секретном сарайчике под крепкой охраной, только вот для неё ни одной мины не было и потому была она абсолютно бесполезной если только на нервах у врага поиграть.

Самым полезным человеком оказался в этой ситуации Федр, который хоть утром и вечером устанавливал густой туман. Правда, колдовал он лёжа в лазарет со сломанной в двух местах ногой, но это ему не мешало. Поиздевавшись неделю над горожанами и истратив весь боезапас ядер, эскадра удалилась, оставив несколько малых быстроходных судёнышек, гонять рыбаков.

Последним погонять рыбаков не пришлось, так как пришел наконец "Конкистадор" и доставил груз морских мин. В ту же ночь в результате Дэн и Федр совместными усилиями потопили на мине вражеский корабль и не желая разделить его судьбу, остальные убрались подобру поздорову.

Так как почти все вынутые из клеток одарённые были истощены заключением и держались только за счет нескольких целителей, которые подкрепляли их силы, какого любо реального плюса к своим силам повстанцы не получили. Зато получили моральный плюс от освобождения давно считавшихся погибшими правителей городов. Появившийся имперский флот конечно ложку дёгтя в бочку мёда привнёс, но всё же сама Хагн и другие одарённые были рады освобождению пленников.

Ввиду появления нового вооружения у имперцев и смены ими тактики Лу временно ограничила наступательные операции и решила пока довольствоваться активной обороной на "маковых" полях мобильными конными отрядами. Перед ней встала новая проблема комплектования небесных воинов, нужно было решить, как они будут воевать и чем. Или это будут десантники, или небесные снайперы, или штурмовики-бомбардировщики. Вопросов было больше чем ответов. Командиры конкистадоров и тысячники голышей постоянно спорили во дворце Хагн, где располагался центр связи и штаб повстанцев во главе с Лу. В результате споров ни к чему не пришли и решили вначале дождаться выздоровления Климин, затем наловить птиц и в результате испытаний выяснить, как их можно лучше использовать в военных целях.

Свои пять копеек внесли и лётчики с мореманами. Стив заявил, что всех птиц заберет на кноры для установки морских мин у побережья империи. Пол выдал, что дирижабль будет небесной базой, а птицы будут с него терроризировать население имперских островов внезапными налётами. Страсти вновь разгорелись с новой силой. Жёлтое Перо вообще предложил провести диверсию и напасть на дворец императора в столице, мол без императора страну охватит хаос и в мутной воде легче будет с феодалами расправиться по одному. Лу просто сидела и шёпотом ругалась матом. Пока все навалились на мастеров сбруи, мол когда будут готовы первые небесные сёдла. Но мастера тут же отъехали — без птичек не будет никаких сёдел, нам размеры с воробьёв снимать? Короче каждый бредил по своему и тянул одеяло на себя.

Великолепная пятёрка

— Как мы назовем нашу операцию?

— Ы !!!

— Почему Ы?

— Чтобы никто не догадался!

(Художественный фильм "Операция Ы и другие приключения Шурика")

— А Лу в курсе?

— Нет, это плод моего больного воображения, я ж в лазарете лежу.

— А если...?

— Отставить, у кого очко играет, тот может не лететь.

— Зачем обижаешь Денисджан?

— Боже, тебя-то как сюда мусульманин занесло?

— Все в прерии с ума прямо посходили. Газават кричат. Священная война. Бей меднорылых!

— Короче очередной безбашенный доброволец. Ты хоть соображаешь куда мы летим?

— Императора маленько ловить. Денисджан ты же меня знаешь, я не подведу. Аллах свидетель.

— Ты хоть стрелять то нормально умеешь чем-нибудь не обрезанным?

— Из пистолета по банке пива с тридцати шагов попадаю.

— По банке пива? — оживился Джон.

— По банке.

— По полной?

— По полной.

— Да я тебя за это собственными руками!

— Э-э-э! Джон, тормози!

— Вай, не надо совсем страшный и так ночью увидишь и уже в туалет не нужно, а тут совсем шайтан стал.

— Это он давно пива не пил, на одном спирту разбавленном человек держиться.

— Разбавленном!? Ах ты ж сцуко! Вот кто воду подливал!!!

— Для вашего же дурни блага старался.

— Это как?

— Усё по науке! Ещё великий русский шаман Менделеев доказал, что лучше всего рубит по мозгам сорокаградусная водка, а не спирт. Чуть меньше — ещё не прёт, чуть больше — уже не прёт. Так что у меня всё чики-пуки. Разбавляю точно до сорока градусов, чтоб достич оптимального результата и не переводить понапрасну натурпродукт.

— Значит, Денисджан, для храбрости сто грамм выдашь?

— А ручёнки не затрясутся?

— Да я первый императора в плен возьму, клянусь бородой пророка Мухаммеда.

— Да хоть его скальпом, слухай сюда. Подлетаем ночью. Зависаем над дворцом и спускаемся вот сюда, где на схеме обозначено буквой "G".

— А что обозначает эта буква?

— Балбес ты Селим. Гарден — сад это императорский на территории дворца. Иду я, Джон, Жёлтое Перо, Селим и Наркоша.

— Наркисса!

— Да, извини.

— Баба на корабле, хоть и воздушном, не к добру!

— Заткнись Пол, твой номер тринадцатый, доставил, подождал и забрал.

— А Федю не берём?

— У него нога ещё не зажила.

— Денисджан, а давай лица намажем сажей, чтоб нас в темноте не увидели.

— Хорошая идея, посоветуйся с Джоном по этому поводу, у него опыт есть.

— Всё, твоя жена идёт, жри апельсин!

В палату лазарета вошла Лу.

— А что тут баба возле моего мужика делает?

— Апельсины принесла.

— О, райская гурия, да будет твоя несравненная красота день ото дня сверкающей и бесподобной. Мамой клянусь.

— Мы Лу уже уходим, Дэнчик поправляйся, от Бэт тебе привет и от старого Тома тоже, саксофон ему в геммор.

Посетители резко рассосались в воздухе как будто прокварцованные микробусы. Лу впилась недобрым глазом в наглую жующую апельсин рожу с заклеенным пластырями глазом.

— А ты чё апельсин вместе с кожурой жрёшь?

-...Дык витамины! — выдавил Бешеный Пёс.

Лу втянула ноздрями воздух и стала принюхиваться.

— Что-то алкоголем у тебя попахивает.

— Так Джон был, перегаром надышал.

Одним движением Лу перевернула больного вместе с матрацем с ложа, но ничего подозрительного под ним не обнаружила.

— Странно. Не вижу бухла. Неужто успели, а ну дыхни.

— Хххаа!

— Апельсин чую и больше ничего. Даже помады следов нигде нет. Ладно я ещё загляну, тебя попроведаю.

— Ага, груш местных прихвати.

— Ты на что намекаешь?

— Ни на что. Просто фруктов витаминов для выздоровления мне нужно.

Ворча про груши, Луиза ушла по делам своим, а Дэн достал из трусов схему императорского дворца на вычищенной шкурке и принялся тщательно изучать. Дворец был огромен и заблудиться там, да ещё и в темноте кромешной было не мудрено. Дождевики решили этой ночью провести диверсию и послать дождевые тучи на имперские острова. Об этом узнал Дэн и в его мозгах родился план дерзкой операции по дестабилизации империи.

И вот тёмной ночью над главным особоохраняемым объектом империи завис дирижабль "Конкистадор" и из его пассажирской гондолы на тросе во тьму императорского сада скользнули три тёмные фигуры и пропали. Последней соскользнувшей фигурой был Дэн, который привязал тросом дирижабль к большому дереву и начал вызывать остальных по рации шопотом.

— Джон, доложи.

— Кругом мля...короче тут женщины, их много и они тут такое вытворяют. Я у них поспрашиваю насчет императора потом свяжусь, отбой.

Пёс маленько охренел, но потом начал вызывать Жёлтое Перо. Тот долго не отзывался, затем кратенько сообщил, что сидит на дереве, а прямо под ним монахи проводят какой-то обряд. Селим вообще не откликнулся, а Наркисса сказала, что ждёт его возле фонтана, куда Дэн и потопал, напялив на глаза прибор ночного видения и сжав в руке пистолет с глушителем. Долго он не прошел. Прямо по дорожке четыре полуголых бугая тащили куда-то Селима. Пристрелив негодяев Бешеный Пёс взвалил мусульманина на спину и потащил к фонтану. Что-то начало операции ему перестало нравиться.

У фонтана было тихо. Ещё бы! Груда тел спящих вповалку полуобнажённых женщин и здоровенных стражников в живописном клубке сопела и улыбалась во сне. Раздался всплеск и из фонтана вышла как Афродита из моря обнажённая девушка. Блин убивать её ну никак рука не поднималась, поднималось совсем другое! Дэн сгрузил Селима прямо в фонтан, не отрывая глаз от нагого тела. Встряхнув мокрыми волосами девушка легко выпрыгнула из воды и нагнувшись за одеждой сказала глухим шёпотом:

— Ты слюни подбери мы тут не за этим пришли.

— Наркисса, ты!?

— Ага, я. Давно уже тут голышом отмокаю. Пришлось раздеться, чтоб не выделяться.

Из воды с фырканьем бегемота вынырнул Селим.

— Денисджан, я же только посмотрел и ни одной даже пальцем не коснулся, а меня эти по зубам и промеж глаз. Обидно да. И больно главное.

— Ты гад куда пистолет дел с глушаком?

— Аллахом клянусь я им защищался когда они на меня напали.

— Лучше б ты сразу застрелился.

— Вы так и будете пререкаться или мы императора будем искать?

— Пистолет надо искать, а не императора.

— Значит идем туда, где ты охрану положил, может он у жмура какого за пазухой лежит. А Селиму мой пистолет дай.

— Пинка я ему щас дам, раздолбаю.

В темноте послышался звук смачного пенделя и выходящего их мишени газа.

— Фу, какая мерзость.

— И не говори, мало того, что оружие потерял, так ещё и воздух испортил негодяй.

Денис сунул второй пистолет за ремень и вся троица с Наркиссой впереди потопала обратно по дорожке парка к месту злодейского преступления. Жмуры и не думали скрываться. Так и лежали себе, околевали помаленьку. Потревожив вечный покой усопших удалось у одного обнаружить пистолет с глушаком и прибор ночного видения.

— На растяпа и иди сзади, пердун недоделанный, смотри меня не подстрели, а то кастрирую.

Дальше дорожка вывела их на дальнюю полянку сплошь забитую тёмными балахонами с факелами в руках.

Раскинув руки в стороны полуголая Наркисса пошла в этом море балахонов как атомный ледокол Ленин в Карском море. Едва задевая монахов, одарённая вгоняла их в глубокий сон и они валились буквально штабелями по обе стороны от идущей. Дэн и Селим еле успевали затаптывать факелы, падающие под ноги из ослабевших рук сонь. Из кроны дерева раздалось:

— Круто, где ж ты раньше то была, я всю задницу на этой ветке отсидел?!

— Не поверишь, купалась в фонтане неподалёку от тебя.

— А я таскал никчёмного пердуна, потерявшего оружие.

— Денисджан они напали внезапно и коварно!

— Осталось найти Джона. Судя по его докладу он там где много женщин. Всем слушать где женщины.

— А что слушать то, вон в окнах свет горит во дворце по любому там кто-то есть, вон тени мелькают.

— Наркисса вперед, я за тобой, Жёлтое Перо замыкающий.

— А я?

— Идиот, ты посередине!

— Селим ты меня бесишь своей тупостью.

Девушка, не таясь, пошла на свет из окон дворца, а следом за ней крались три тёмных фигуры. Трижды им преграждала дорогу охрана и все три раза биципсастые мордовороты в масках валились баиньки под ближайшие кусты. Вскоре зашли во дворец и застали Джона в окружении не менее четырех десятков совершенно голых красавиц, причем одна уже была на Джоне, а другие стремились оказаться в ближайшем будущем там же.

— Дэн! Ты кретин! "G" — это не сад! Это гарем императора! — раздалось из под стонущей наездницы.

У Дэна отпала челюсть.

— Здорово ты выясняешь местоположение императора Джон.

— А чё его выяснять, он в соседней зале на жене наследника делает очередного.

Жёлтое Перо, а за ним и остальные ломанулись в соседнюю залу. Там и в правду в полумраке на громадной золотой постели виднелась вспотевшая мужская спина и закинутые на его плечи женские ноги. Ещё несколько женщин ползали по-этому царскому траходрому и требовали...ну в общем одного они требовали, но много раз. Сзади на плечи Дэна легли нежные женские руки в браслетах и драгоценных кольцах.

— А зачем такому милому и симпатичному мужчинке понадобился наш император?

Эти слова были произнесены таким волнующим шёпотом прямо в ухо Бешеного Пса, что у того целая орда мурашиков пронеслась по спине. Женщина прижалась к нему сзади всем своим горячим и судя по ощущениям голого тела и обняла его шею руками. Он бы ответил, да что-то горло резко пересохло. Наконец он с хрипом выдавил.

— Да пообщаться надо с ним по-мужски.

— Тогда это не тот, кто тебе нужен, — продолжил ласковый шёпот на ухо и тёплые губы коснулись мочки уха. Горячий пот прошиб Бешеного Пса и кровь прилила к лицу. Уши как у первоклассника, разбившего рогаткой стекло, горели огнём.

— А это тогда кто? — сумел удивиться Дэн.

— Это, просто никто. Двойник императора, для его врагов и недоброжелателей, — теперь шёпот сопровождал лёгкий укус за ушко. Юркие руки полезли под лёгкий бронежилет.

— Ты знаешь, где настоящий император? — Дэн делал вид, что не замечает действия тёплых ладоней. Хотя неотреагировать было невозможно и реакция блин шла.

— А что я получу, за свои знания? — вопрос был коварным и требовал незамедлительного ответа.

Дэн обернулся и обнаружил, что два его друга-сообщника уже заняты важными делами и приступили к опросу местного женского населения, которое как будто виагры блин перепило сверх всякой меры. Ну не стеснялись они почему-то. Осталась одна Наркисса, которая легонькими щелчками в лоб усыпляла особенно ретивых красавиц, пожелавших с ней познакомиться поближе.

— Ты это Нар, отвернись, а то она не скажет.

— Зачем отворачиваться, пусть присоединиться, если не боится конечно или стесняется меня.

Стройная нога как змея обвила Дэна и потерлась о его бронежилет на животе. От такого предложения мозг Дениса сразу сфонтанировал массой красочных фантазий. Думы об императоре явно куда-то отодвигались.

— Конечно я не против.

Наркисса подошла и прижалась спереди, глядя в глаза обалдевшему Дэну. От такого "бутерброда" ниже бронежилета вскоре кожаные штаны стали бы трещать по швам. А девушка шикарно улыбнулась и вытащила из ножен на боку Дениса его боевой тесак с пилой вместо второго лезвия.

Одной рукой она схватила императорскую жену за волосы, а второй упёрла лезвие тесака в горло.

— Я тебе сейчас глаза проткну и высосу, если не скажешь где император, а потом если тебе этого будет мало расчленю твоё тело медленно вот этой вот пилой на ноже. И я буду отрезать от тебя каждый кусок медленно-медленно, чтоб ты не успела сдохнуть сразу.

Сзади Дэн обнаружил дрожь и явно это была дрожь не любовная.

— Император на соседнем острове в монастыре тёмного ордена, он редко бывает во дворце, за него везде ходит двойник, а он скрывается.

— Откуда знаешь?

— Да что я своего мужика по члену от чужого не отличу!

Денис выхватил свой нож у Наркиссы, вбросил в ножны и ринулся в соседнюю комнату. Несостоявшаяся любовница рухнула позади в глубокий сон.

— Все на выход. Штаны не оставлять!

И тут в окно влетело целое дерево. Естественно дерево в гости не ждали и начался переполох в курятнике, то бишь в гареме императора. И откуда взялось столько голых женщин и охранников с толстыми бицепсами и непрошибаемыми скулами. Стрельба с мордобоем всё ж состоялась. И лишь благодаря снующей Наркиссе не хуже пулемёта валившей стражу пачками большими оптовыми партиями, удалось вырваться из дворца.

— Пол, твою ж мать, какой ты кайф всем обломал! — разорялся Джон, ища замену оставленным штанам.

— А я то при чём? Ветер был сильный и дерево с корнями вывернуло.

Жёлтое Перо косился на полуобнажённую Наркиссу. Дэн вскрывал огромный фингалище, наливавшийся синевой под левым глазом. Один Селим был доволен как слон. Он не один по лестнице из гарема залез и теперь предавался любовных утехам на высоте нескольких километров над уровнем моря.

Императора ждал утром большой сюрприз. Мало того, что его жён в гареме кто-то обесчестил, двойнику стража набила морду так, что ближайший месяц придётся везде самому показываться, так ещё и самую молодую жену украли и в довершение безобразия вывернули любимое дерево императора, посаженое ещё отцом и воткнули его почему-то в окна дворца. Ну дерево то в чём было виновато!?

Карнавал

Карнавал, карнавал в этот поздний час

Настоящий скандал среди знойных глаз

Это я все смешал заморочил вас Казанова

Снова заводит меня танец ночного огня

В. Леонтьев "Казанова" (с ударением на третьем слоге)

— Маленький Гром на связи "Конкистадор"!

— Ты то мне и нужен. Как там в городе обстановка?

— Всё в порядке, часовые несут службу в обычном режиме, все спят.

— Не, не, не. Маленький Гром это совсем не порядок.

— Не понял тебя Бешеный Пёс.

— А чего тут не понять, мы были в самоволке и нам всем влетит и тебе в первую очередь, потому как ты ж у нас связь и надо подойти к проблеме прикрытия задницы с армейской сноровкой и выдумкой. Сколько у тебя подчинённых в наличии?

— Около десятка дежурных и несколько сотен связных и гонцов.

— Вот и замечательно. Слушай приказ начальник узла связи. Ты должен поставить этот город на уши, чтоб никто нашего отсутствия просто не заметил, делай что хочешь, но до руин не доводи.

— Вас понял , сэр, приступаю к выполнению!

— Будем через час, не подведи.

Благодаря этому радиодиалогу никому в городе Хагн в эту ночь так и не удалось доспать до рассвета. На всех улицах и площадях стояли радиотрансляторы на случай появления имперцев. Их включали во время морской бомбардировки.

В центре связи развернулась бурная деятельность. Во все районы города устремились посыльные и гонцы с приказами поднять в ружьё подразделения, раскрасить тела всеми красками радуги "по-праздничному" и под музыку военных музыкантов направляться в центр города. При себе иметь краски и воду. Всех нераскрашеных поливать водой. Всех желающих и нежелающих раскрашивать красками и присоединять к праздничным колоннам. Сначала приказ восприняли как полную чушь, а потом засидевшиеся в казармах солдаты поняли, что это грандиозный прикол-сюрприз, подготовленный для них начальством и понеслось.

Ровно в четыре утра из всех репродукторов трубач сыграл побудку, от которой не вскочил с постели только глухой. А далее голос Маленького Грома возвестил, что город разбужен по поводу внезапно нагрянувшего карнавала. Всем нужно веселиться и быть подобающе раскрашенным, тех кто не раскрашен разрешается обливать водой и раскрашивать. А возле дворца будет грандиозная дискотека. Дальше из репродукторов хлынула на всю громкость ритмичная музыка, основу которой составляли ударные. И город забурлил. Со всех концов показались колонны раскрашеных солдат с водой и красками. Выбегающих горожан тут же окатили водичкой раскрасили и увлекли под грохот военных барабанщиков в центр города. По мере продвижения толпа росла.

Луизу как и других подбросил с постели звук трубы и вскоре зазвонили телефоны. Ответив паре звонивших, что ничего не знает она попыталась связаться с центром связи но там постоянно было занято. По рации просто ничего не было слышно из-за грохота музыки, ведь теперь вся музыка шла через центр связи. Лу вышла из дома и ей не повезло. Ночуй она во дворце было бы всё по-другому, но она ночевала в доме, выделенном ей под жильё недалеко от будущего центра по тренировке птиц.

Первый же разукрашенный папуас, мало похожий на солдата, с радостью окатил её с ног до головы водой. Лу бросилась за обидчиком в толпу таких же папуасов и...это была второй ошибкой. Сотник полученный приказ помнил дословно.

— Взять! — и несколько десятков рук вцепились в Лу.

— Раскрасить!

Лицо Луизы мигом стало синим, на щеке расцвело ярко красное пятно, грудь солдатня почему-то разукрасили жёлтым, а на задницу не пожалели зелёной краски, наличие либо отсутствие одежды художников не смущало. В довершение заплели шесть косичек и покрасили их в фиолетовый цвет, в результате чего они встали над головой колом. А дальше, став папуаской в стаде голимых папуасов, Лу под грохот барабанов вместе с толпой понеслась по улицам. На стенах домов веселящиеся толпы рисовали разноцветные дразнящиеся рожи, хотя в приказе ничего про рожи не говорилось. Вакханалия продолжалась и через некоторое время толпа выплеснулась на дворцовую площадь, где за пультом уже шаманил раскрашенный во все цвета радуги Маленький Гром и врубал один за другим дискотечные шедевры с далёкой Земли. На местных дико-ритмичная музыка действовала не хуже доз энергетика и алкоголя, то есть башни сносило напрочь. Чего в принципе устроители и добивались. На ступенях дворца бесновались раскрашенные тела. Вокруг Маленького Грома образовался круг военных барабанщиков, которые быстро сообразив, что от них требуется, задавали бешеный ритм толпе.

В самый разгар действа, как будто это и было запланировано в небе появился дирижабль "Конкистадор", из которого прямо к Маленькому Грому упала верёвочная лестница, по которой из гондолы полезли размалеванные новые персонажи.

— А теперь поприветствуем специально присоединившихся к нашему карнавалу людей с неба! Они умеют не только отрывать головы но и петь! Сейчас они зажгут! Чёёёёёёёёрный Джон! И его друг и соратник! Бешеный Пёс!

Рёв толпы был ему ответом. Дэн и Джон тем временем спустились к импровизированному пульту диджея.

— Гром ты с ума сошёл я петь не умею.

— И мне уши в детстве мамонт отдавил.

— Не канает, я вас уже объявил обоих! Это вы на старой Земле петь не умели, а тут про "фанеру" и караоке никто не знает и значит вы оба зашибенные певцы, ща я вам сингл на двоих поставлю!

— Маленький Гром не смей!

— Не позорь мои седые коленки!

— А вот нехрен меня подставлять с этим карнавалом было! Народ, а вас не слышу!!!

Площадь так заорала, что задрожали колонны дворца правительницы Хагн.

— Хотите ещё!!!???

— ДА!!!!

— Хотите ещё громче!?!?!?

— ДА!!!!

— Я люблю вас чуваки!

Чуваки уже были накаутированы дикой музыкой и находились на грани нирваны. Пришлось Джону в драных и малых ему шортах Пола (ничего другого на дирижабле не нашлось) изображать чёрного рэпера и это у него неплохо получалось. Дэн даже думал под шумок улизнуть, но тут случился форсмажор. Шорты не выдержали напора чёрных ягодиц и посреди песни лопнули по шву, хорошо, что сзади. Пришлось Дэну прикрывать товарища. Так как на сцене перед тысячной толпой он никогда не пел, то решил хряпнуть маленько для храбрости и хряпнул, но в суматохе перепутал фляжки. Что было дальше Бешеный Пёс не помнил, хоть ты тресни. Зато запомнили все остальные.

Рёв красноглазого монстра на миг перекрыл даже рёв динамиков. Маленький Гром, разом взопрев, успел переключить аппаратуру на Рамштайна. От такого резкого перехода толпу аж назад отбросило. Но, несмотря на полное незнание немецкого языка, кайф карнавальщики поймали. Дэн, хотя это уже был не Дэн, а монстр тяжёлого панк-рока, метался по сцене и с пеной у рта ревел в микрофон. И выдал он не одну песню, а никак не меньше концерта, пока действовал напиток берсерка. Под конец грандиозного шоу он выхватил полуголую девку из рук Селима и взвился на веревочной лестнице над толпой беснующихся фанатов. В толпу полетели куски одежды с девушки, а потом и сама голая девушка. Дэна как маятник раскачивало над толпой, толпа пыталась поймать его руками, он выл, бесновался и корчил рожи как обезьяна.

Лишь через два часа буйства тело Бешенного Пса подхватили две синие руки, перекинули через жёлтые плечи и куда-то утащили. Всё, кто при этом присутствовал, могли поклясться, что это была женщина с шестью фиолетовыми косичками и зелёной задницей.

Всё время карнавала одарённые прятались во дворце и были уверены, что по городу влупили имперцы, каким-то сверхсекретным оружием, вызывающим массовое помешательство. Никак иначе поведение людей с неба и горожан они не могли объяснить. Только в полдень дискотека закончилась и обессиленные люди попытались разбрестись по домам, но большинство попадали и уснули, где стояли. Да и город видоизменился благодаря новым граффити неузнаваемо. Многие просто заблудились и не могли опознать свои разукрашенные дразнящимися рожицами дома.

Лу подозревала в совершении данного непотребства Джона и своего благоверного муженька, вот не мог всё это один устроить Маленький Гром. Тем более, что гвоздём программы стал прилет дирижабля с отмороженными напрочь "звёздами". И если выступление чёрного корефана хоть как-то в голове укладывалось, то то, что выдал Дэн было слишком. Обожраться боевого эликсира и петь несколько часов — это и впрямь походило на сумасшествие.

Операция "Карнавал" удалась и смогла стать прикрытием для провалившейся операции по захвату императора островной империи. Правда после карнавала, как не искал и не матерился Селим, похищенная жена императора как в воду канула.

К вечеру у дома, выделенного для жилья Лу и её мужу, собралась целая процессия одарённых и знающих. Когда вышла хмурая, потому, что до сих пор синяя, Лу, правительница Хагн от лица всех присутствующих попросила Лу, чтоб её муж больше не пел в городе. Лу кивнула и ушла, вильнув зелёной задницей.

А вот императора ждал к вечеру принеприятнейший сюрприз. Он и думать забыл, про пропавшую жену. В принципе в империи к женщинам относились немного лучше, чем к домашней скотине. Одной женой меньше, одной больше у императора. Но тут нашла коса на камень. Молодая жена была из старинного феодального рода и род этот надеялся, что именно рождённый молодой женой сын, станет наследником трона и возвысит свой род по матери. А тут такой облом. К вечеру во дворец императора явилось лицо в маске, которую уже лет двадцать не видели во дворце, это была маска объявления войны.

Конечно выиграть войну феодальный клан у императора не мог, но вся прелесть ситуации заключалась в том, что именно на землях этого клана располагались богатые месторождения свинца. И поэтому клановая война в разгар большой войны на материке и в море с чужаками была не нужна. А быстро разбить этот клан никому не удавалось. Главные владения располагались на трёх островах и острова представляли собой сплошные оборонительные линии и замки. Пневматического оружия у феодалов было мало, зато свинца было много и камня, поэтому в крепостях было полным полно самострелов, баллист, онагров, скорпионов и требучетов. В общем, всяческой стреляющей не сжатым воздухом и порохом хрени, которая могла метать, тяжёлые стрелы, камни всех калибров, брёвна, а кроме этого были котлы с маслом, которое можно было просто лить на головы атакующим и большое количество верных вассалов которые считали себя и своего сюзерена чуть ли не особенной нацией и им плевать было, что против них пошлют отборных имперских солдат.

Беглая жена

Только скажи,

Дальше нас двое.

Только огни

Аэродрома.

Мы убежим,

Нас не догонят.

Дальше от них,

Дальше от дома.

Ночь-проводник

Спрячь наши тени

За облака.

За облаками

Нас не найдут,

Нас не изменят.

Им не достать

Звезды руками.

Небо уронит

Ночь на ладони.

Нас не догонят,

Нас не догонят.

Небо уронит

Ночь на ладони.

Нас не догонят,

Нас не догонят.

Девчушки Татушки песенка "Нас не догонят"

С младых ногтей ей талдычили про долг перед родом, её учили лучшие учителя, на образовании не скупились, она должна была быть умна и хитра, если не сказать коварна, ведь ей предстояло пробиться к трону через толпу претенденток. Только вот желания у неё стать императорской женой не было. Император рассматривался как инструмент для достижения цели, да и она сама была искусным инструментом. А вот инструментом то она как раз и не хотела быть. Всё её существо противилось этой мысли. Её учили распознавать яды и готовить их, одним уколом булавки в нужное место она могла прикончить зазевавшуюся соперницу, но в сердце её было пусто и жизнь её была тосклива. Учили её и ещё кое-чему, а именно искусству обольщать мужчин. Вернее обольстить ей предстояло только одного мужчину. Наконец свершилось и она попала во дворец императора, вернее в его обширный гарем и там просто потерялась среди толп знойных красавиц. Неизвестно, что бы с ней стало в дальнейшем, не вмешайся в ход событий судьба.

Уже давно её ум будоражили слухи о восстании в заморских землях и появлении на стороне повстанцев странных чужаков, затем от сражения к сражению, имперские войска бывали биты. Интерес к чужакам рос у молодой жены императора без имени. Почему без имени? Да потому-что в империи именно муж давал имя жене. Так было принято. Родители называли ребенка как хотели, а окончательно имя давал муж. В прочем он мог в любое время и поменять имя. Сегодня ты Луна, а завтра может и Тазиком назвать.

Вот как то ночью чужаки нежданно-негаданно появились в гареме императора, прямо во дворце. Было их пятеро и одна из чужаков была женщина. Все они говорили на языке рабов, который несостоявшаяся жена императора знала. На всякий случай обучили, ведь в борьбе за трон могли понадобиться даже услуги рабов. Это и сыграло свою роль. Язык рабов многие знали, но не все. Появление мужчин в гареме само по себе праздник и все как-то проигнорировали появление вместе с мужчинами женщины и только одна претендентка на престол сообразила, что это не простая женщина, а ведьма, иначе какой смысл её с собой брать. И вот ведьма свалила большинство претенденток на мужчин-чужаков в глубокий сон, а в это время некая полуобнажённая особа прикинула, все за и против и выбрала оптимальный вариант для побега. Самый невзрачный из четырех мужчин с тканью обмотанной вокруг головы так и пускал слюни на голые женские тела, его было легче всего обольстить. И молодая жена императора пошла в атаку. Редуты тут же пали и Измаил выкинул белый флаг перед сверкающими пудрой сосками её груди. Звали счастливца Селим и он был рад утащить на свой летучий корабль знойную молодую красавицу.

Хуже пришлось в полёте до города Хагн. Всё таки она была девушкой, а Селим старался вовсю сделать её женщиной. Пришлось его перевозбудить, чтоб излишки так сказать жидкости из него вышли, а в неё не вошли.

Наконец они достигли города и тут её ждал настоящий шок, город был полон сумасшедших людей раскрашенных всеми цветами радуги и бъющихся в экстазе под ритмичную музыку. Она попыталась скрыться от своего любовника, но тут случился приступ у другого чужака, он вдруг зарычал, затем взвыл и заревел чужим голосом на неизвестном языке, да так, что толпу от дворца правительницы как ветром сдуло. А затем он набросился на неё, схватил, прыгнул на веревочную лестницу и понёсся на ревущей толпой сумасшедших. В толпу полетели её многочисленные украшения и немногочисленные предметы одежды, а после, неожиданно и она сама рухнула в людское море, вернее была туда брошена с неба.

Но не разбилась! Сотни рук подхватили дар небес и понесли над толпой. А так как ладошки у всех были выкрашены и потные, то вскоре вся она покрылась разноцветными пятнами и перестала отличаться от толпы. В какой-то момент толпа отвлеклась на завывания сбрендившего чужака и беглянка соскользнула вниз и тут же смешалась с толпой. Её сердце радостно билось, наконец-то она была абсолютно свободна. Ведь это был город восставших рабов, а она могла говорить на языке рабов и ничем от них не отличалась. Её голый вид никого в городе не смущал, как-никак двадцать лет люди голышом под страхом наказания ходили. Как ни боролись чужаки, а особенно одна из чужаков — женщина-воительница с местными нравами, всё было напрасно. Ну вот привыкли люди ходить голышом и находили это полезным. Посудите сами: стирать не надо, гладить не надо, сушить постиранное бельё не надо. А дети и вовсе красота и удобство, вывозились в грязи как свиньи — отправил купаться и голова не болит, что они завтра оденут. Оденут то же что и сегодня. Как говориться больше грязи — шире морда. Одежду носили постоянно как знак своего положения знающие и одарённые, но какую! Она ж была прозрачная и насквозь просвечивала. Носили рубашки и шорты солдаты и служащие, а простые работяги и вовсе ограничивались набедренной повязкой и женщины с большой грудью повязкой на грудь. Но после работы и вне службы каждый считал своим правом побаловать свою задницу солнышком и свежим ветерком, т.е. ходили голышом и ничего зазорного в этом в упор не видели. Молодежь же, выросшая голышом, вообще не хотела признавать одежду. Украшения да, прически да, раскрашивание тела да, но только не одежда.

В общем, топала себе раскрашенная голая деваха между спящими телами и никого это не волновало совершенно. Однако деваться то куда-то ей было надо и она бесцельно бродила по городу, пока не добрела к арсеналу. Там десятник тыкал воздушным ружьём в нос завскладом и орал благим матом:

— Кривоногий рас....яй! Как ты хранишь оружие!? Манжеты кожаные не смачиваются! Ствол не вычищен и не смазан, ржавеет! Ты что хочешь сволочь тыловая, чтоб нам всем в бою головы поотрывало!? Если к завтрему не приведешь оружие в порядок, я тебе лично зубами яйца отгрызу! Пшёл вон идиот!

Десятник ушел, а завскладом серьёзно струхнул и бубнил еле слышно:

— Да откуда я знаю что тут смазывать, а что поливать. Польёшь — заржавеет, смажешь жирно — матерятся, пуля не лезет. Нафиг я в завскладом пошёл, одни проблемы.

Тут перед хромоногим появилась раскрашенная деваха.

— Тебе чего надо? Вали отседа, тут объект стратегический, секретный. Посторонним вход воспрещён.

— Меня Алала зовут, соврала девушка. Я тебе могу помочь оружие вычистить и смочить. У меня брат в солдатах служит показал как это делается, ничего сложного нет.

— Чё правда?

— Ага.

— Ну ладно я тебя возьму помощником, посмотрю как себя дальше вести будешь, только у нас объект важный, стратегический поэтому строго без набедренной повязки не пущу.

— Где ж мне её взять?

— Да ткани всякой полсклада иди да отрежь, там где-то в углу сабли лежали, пошарь там руками.

— А если обрежусь?

— Да тебе чего отрезать то важного? Ну ногами пощупай, раз руки порезать боишься.

С оружием её обращаться конечно научили, это было часть и не последняя в обучении, вдруг придётся устроить несчастный случай для соперницы или неугодного наследничка от другой жены.

Вскоре она уже отмыла с себя краску, где смогла, повязала набедренную повязку из отрезанной саблей ткани цвета хаки и чистила воздушные ружья, смачивала кожаные манжеты водой и смазывала стволы оружейным маслом. Дядька Данд не нарадовался на новую помощницу. На следующий день у десятника отпала челюсть от вида рядов блестящих свежей смазкой воздушных ружей. Как он не заглядывал в стволы и не мял манжеты, придраться было не к чему.

— Ну вот ведь старый хрен кривой, можешь, когда захочешь! — похвалил десятник, почесал волосатую грудь под рубашкой и хлопнул дружески Данда по спине так, что у того чуть позвоночник не высыпался в шорты.

Так и зажила лжеАлала при арсенале, весь день она начищала оружие, работа эта требовала тщательности и аккуратности, зато никто не доставал. Дядюшка Данд лишь принимал и выдавал оружие и амуницию в арсенале, а сам уход за многочисленными инвентарными номерами теперь производила помощница.

Зато дедушка Алалы чуть голыми руками не разорвал на куски гонца, принесшего ему весть о похищении внучки. Как его последнюю надежду, которую он выпестовал и на которую потратил столько времени сил и средств его род просто профукали во дворце императора!? Он лично надел маску объявления войны на своего верного слугу и отправил того к императору.

Империя в упор не замечала его старинный род и пора было положить этому конец. У старого феодала имелся в рукаве козырь почище свинцовых рудничков. Давным — давно в неурожайные годы один умный крестьянин нашел на островах способ получения дешёвой и калорийной мясной пищи. Он стал первым разводить в мусорной яме улиток, которые на острове были крупные. Питались улитки всякой гадостью и мерзостью, растительного происхождения, а вырастали весом до 500 грамм., а некоторые и больше. Мясо их было нежирным и питательным. Улиток вместе с раковинами перемалывали в фарш, затем фарш высушивали и перемалывали в муку, а вот из муки можно было лепить котлеты или мясные лепешки или просто сыпать в похлёбку. Разведение улиток на мясо держали в строжайшем секрете. Благодаря этому на долгие годы на островах исчез голод и население росло и преумножалось. Особенно же славиться стали острова своими мужчинами-воинами. В отличии от соседей, эти островитяне служили только своему феодалу и никогда не нанимались в имперскую пехоту. На островах не было ни одного монастыря и вообще тёмный орден с его ядовитой химией презирали. Крестьяне на островах были лично свободны и обязаны были выставлять ополчение своему феодалу, а учитывая, что служба в дружине феодала была честью почти все мужчины на островах в юности прошли службу в дружине и имели оружие и вооружение. На свинцовых рудниках трудились в основном преступники и рабы из заморских владений. В общем и целом империя недооценивала людские ресурсы, а главное возможности мобилизации во владениях старого феодала.

Первое боестолкновение в этой феодальной войне произошло возле берегов острова мятежников. Имперская галера вышла в патрулирование берегов, потому как император решил блокировать своим флотом мятежные острова и попала под массированный залп батареи требучетов. Каменные ядра проломили палубу и днище, почти расколов корабль надвое. Естественно что галера затонула, а все выбравшиеся на берег были перерезаны местными рыбаками, которым морская блокада ну никак не нравилась.

Император хоть и не хотел втягиваться в эту войну, но стал понимать, что кровавая резня неизбежна. Можно было прекратить войну только одним способом, заново породниться с древним родом. Только вот подходящих невест для императора у рода просто физически не было. Не выросли они ещё, а взрослые уже все были замужем. Оставался единственный выход к миру — найти умыкнутую жену. Но как на грех вся разведсеть в главном городе повстанцев была уничтожена и оставалась только организация, пока ещё не засвеченная в другом городе повстанцев. Император не жалел средств и кадров на поиски пропавшей жены. Только результаты пока ещё будут или не будут. В военном отношении император пока решил держать морскую блокаду и натравить на мятежников своих вассалов с целью прощупать их оборону. Выявив за чужой счет слабину в обороне император намеревался атаковать острова по одному, так сказать применить тактику "отщипывания по кусочку".

Так как был гнилой феодализм, то и делалось всё не торопясь. Плыли не торопясь к вассалам императора послы с просьбой наказать мятежников на островах. Плыли новые шпионы и агенты на материк с целью найти пропавшую жену императора и тоже не торопились. Медленно к мятежным островам подплывала имперская эскадра, чтоб отомстить за потопленную галеру. У новой горожанки города Хагн было достаточно времени для натурализации в новой среде. Больше всего её привлекали музыка и стихи повстанцев, молодежь каждый вечер и ночь напролет распевала песни у берега моря подыгрывая себе на инструментах и читала стихи, в основном про любовь и радости жизни. Так как дядюшка Данд скорее бы задаваился чем позволил ночью жечь свечи и масло в светилниках у Алалы было время чтобы погулять с городской молодёжью. Она каждый вечер выводила на теле новые узоры и топала к берегу моря, где её уже ждала компания бесшабашной молодёжи.

Лу и стратегия

Революционный держите шаг!

Неугомонный не дремлет враг!

А. Блок (не сигарет, а поэт) "Двенадцать"

не путать с фильмом Н. Михалкова!

— Итак, господа военные (большие здоровенные), перед нами стоит задача разработать и осуществить общевойсковую операцию, чтоб противник не перехватил инициативу. Предлагаю захват города на побережье. Попрошу высказываться по существу предстоящего дела.

Чёрный Бык поковырял в ухе, осмотрел вынутое содержимое на пальце и выдал:

— Конница тут вам не помощник, предполагаемый объект нападения находиться на мысу, даже на морской косе и по суше к нему у конницы один путь на пулемёты и артиллерию. Они нас выкосят за милу душу, так что это вы как-нибудь без нас.

— А что же наша доблестная пехота скажет?

— А мы что? Мы ничего. Нам бы только приказ и в штыки. Только как до города добираться будем, Стива и Бешеного Пса с Чёрным Джоном нет.

— Кстати, где эти раздолбаи?

— На рыбалку уехали.

— Да и хрен с ними, обойдёмся без них!

— Без них то обойдёмся, а вот без трех кноров вряд ли. Других моторных морских средств у нас нету.

— Таааак, Климин, что у нас с авиацией пернатой?

— А ничего, птиц до сих пор не доставили.

— Почему?

— Нуууу, у меня голова болит, а кроме меня некому.

— И долго она болеть будет?

— Как врачи скажут.

— А мотодельтапланы где?

— Да я ж говорил, что на рыбалку уехали Стив, Бе...

— Ясно!

— Ну хоть дирижабль то на рыбалку не улетел?

— Нет, висит на приколе.

— Значит необходимо сформировать группу десантников-диверсантов. Что на это скажет наша доблестная пехота?

— А мы что? Мы ничего. Нам бы только приказ и в штыки. Только как до города добираться будем, если Пола и Селима нет.

— Как это нет!? — рявкнула Лу.

Поднялся Маленький Гром.

— Дык Пол нажрался как свинья и подрался из-за Наркиссы с Жёлтым Пером, обоих за несоблюдение воинской дисциплины посадили в гарнизонную тюрягу, чтоб хоть проспались.

— А Селим?

— Селим в дезертирах числится с самого карнавала. Ушел в город в самоволку кого-то искать и сам пропал с концами.

— Значит будем проводить операцию силами пехоты и артиллерии. Пехота?

— А мы что? Мы ничего. Нам бы только приказ и в штыки. Только как до города с пушками и припасами добираться будем, у слоних течка началась.

— Хорошо, берем только лёгкое вооружение и сухпаёк, утром под прикрытием тумана...

— Кхе! Кхе!

— Что ещё?

Чёрный Бык вытащил содержимое из второго уха, зачем-то подозрительно его обнюхал и выдал:

— Федя ещё ногу не залечил и в гипсе лежит. Не будет у Вас туману.

— Ладно, что на это скажет наша доблестная пехота?

— А мы что?

— Да знаю я, знаю! Вам бы только в штыки!

— Вот и я говорю. Мы ничего. Нам бы только приказ и в штыки. Только вот Хагн обидится.

Лу нависла скалой над грустным тысячником.

— Почему?

— Дык парад ей надысь обещали, а мы все уйдём. А без параду она и обидится.

— Какой парад? Когда обещала?

— Да третьего дня тому назад во дворце, при смотре моей тысячи во всеуслышание сказать изволили, мол построились как на параде. Госпожа Хагн возьми да и поинтересуйся, что за парад такой. А вы возьми да и пообещай в выходные парад сей провести.

— Опа.

— Только в сандалях маршировать у нас не получиться, развалятся.

— Возьмёте веревку и привяжете к ногам намертво, чтоб ни одна сцука свой ласт не потеряла!

— Оно можно.

— Так, войска готовятся к параду, а я беру снайперку, ручник, запас гранат...

— И меня! — вставил Маленький Гром.

— Ты то мне там нахрен нужен?

— Мне перед рыбалкой Бешеный Пёс наказал быть при Вас неотлучно и держать в пределах видимости и прямой слышимости иначе обещал лично обесчестить в извращённой форме.

— Ладно, операцию по захвату прибрежного города отложить до окончания рыбалки. Парад буду принимать я лично. Селима из под земли достать. Прочесать и вывернуть наизнанку весь город. Всё, все свободны.

Где то в море три охреневших от свободы и выпитого спиртного команды кноров гонялись с дикими индейскими воплями и гарпунами за акулами. Акулы становиться шашлыком упорно не желали, меняли траекторию движения и норовили поднырнуть под киль судна. В конце концов хищников загарпунили и освежевали. Под акулий шашлык спиртяга из Шаолиня пошла ещё быстрей и вскоре морские просторы оглашал хор пьяных глоток, певших каждый своё!

Прибыли "рыбаки" прямо с корабля на...парад. И потому как наказать их уже не успевали, были построены у дворца Хагн, типа почетного караула. Все в перьях и скальпах, два друга чёрный и почти лысый красовались на ступенях дворца. Там же красовался залепленный пластырями Пол в кожанке пилота и в неизменных галифе. И вот первые колонны гарнизонной пехоты ступили на площадь и хохот пронёсся по толпе. Чёрный Джон как Вий пытался разлепить заплывшие от многодневного пьянства глаза, но ему это плохо удавалось. Дэн самопроизвольно утратил контроль над нижней челюстью и она отпала и только мышцы растянувшись не дали ей упасть ниже положенного природой уровня. Чёрный Бык как то нехорошо и не вовремя хрюкнул и попытался отвернуться от зрелища, а Молодой Гром просто медленно сполз под пульт связи. Все вытянув шеи, даже у кого шеи не было от природы, впялились на вышагивающих вояк с воздушными ружьями и примкнутыми штыками. Те старались изо всех сил и шагали в ногу, потому как идти иначе физически они не могли. По приказу тысячника все солдаты порядно были связаны за ноги одной веревкой, которой к ногам у них были привязаны сандалии. Строй старательно пытался держать шаг и обливаясь потом смотрел себе под ноги, пока не поравнялся со дворцом и не послышалась команда:

— Равнение направо-о-о!

Бойцы повернули головы направо и выпустили из поля зрения как ни косили взгляды, связанные веревкой ноги. Кто-то с перепугу замешкался и поспешил ногу опустить, а другой наоборот задержал. Строй ещё какое-то время завис в воздухе, а затем ряды как карточный домик рассыпались и солдаты где рухнули под ноги товарищам, где тупо встали. Парад накрылся медным тазом. Тысячники и сотники метались и пытались построить солдат и продолжить движение, но те уже не могли попадать в такт и в лучшем случае ползли еле еле передвигая связанные ноги. Народ валялся в истеричном хохоте. Одарённые и видящие старательно пытались надуть щёки и не впасть во всеобщий ржач.

Дэн подошел к посеревшей от злости Луизе и посоветовал кончать этот балаган. Под занавес прошла конница красивым аллюром и несколько скрасила эффект от начала парада.

Вечером Пол снова нажрался и получил по морде от Жёлтого Пера. А Селима так и не нашли нигде в городе.

Добро пожаловать, или посторонним вход запрещён

— Мы бодры, веселы...

— Стоп, стоп! "Бодры" надо говорить бодрее. А "веселы" как?

— Веселее!

— Молодец, понял.

из фильма "Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен"

Ещё бы его нашли! Селима в городе уже тю-тю. Вражьи шпионы не дремали и под шум карнавала провели блестящую операции по взятию "языка" из числа людей с неба. До этого они честно старались и дважды кончалось тем, что агенты лишались своих скальпов, а в третий раз и вовсе Чёрный Джон по пьяни троим агентам мозги вынес почти в упор, когда понял, что из кабака его понесли не туда. Зато Селима взяли тёпленьким и быстренько морем переправили курьерским парусником в империю.

Император аж подпрыгнул от неожиданной радостной вести, ведь взяли не просто человека с неба, а судя по донесению командира высшего звена. А как обрадовались имперские палачи! Сколько разнообразнейших инструментов и хитроумнейших приспособлений они приготовили для прибывающего. И какого же было разочарование всех, когда выяснилось, что Селим ни бельмеса не понимает ни по-имперски, ни по-рабски.

Диалог происходил в пыточной примерно такой:

— Говори гад мерзкий, где ваши оружейные мастерские?

— А! А! А! Только не яйца! Только не щипцами! Только не калёными! Всё скажу! Всех сдам! Не надо!

— Не придуривайся, меня не проведешь. Говори сколько вас и где ваши главные города?

— Аллахом клянусь, всё что угодно сделаю, всё что угодно скажу только не щипцами! Спросите по-французски или по-арабски, ну хоть по-английски!

— Я тебя падаль последний раз на нормальном имперском языке спрашиваю, каковы ваши дальнейшие военные планы и чем вы наш флот сволочи топили?!

— А! А! А!

— Ваше императорское величество, упорный попался, не хочет говорить, третий час щипцами его мучаем.

— Не хочет или не может?

— Как это не может? Язык же мы ему не рвали.

— Приведите его в чувство и тащите наверх, попробуем добрый метод.

Когда Селим прочухался, первая его мысль была, что его всё же запытали до смерти эти средневековые гестаповцы. Как и положено правоверному мусульманину погибшему в застенках врага, попал он в рай. Кругом были фонтанчики, фрукты на золотых подносах и полуголые гурии, танцующие под дивную музыку и жаждущие отдаться ему Селиму. Однако вскоре правоверный мусульманин заглянул себе в штаны и со скорбью увидел там свеженькие бинты. Значится это не рай. Тут дверь парадиза распахнула стража и вошел человек в золотой маске. Говорил он властно, но непонятно. Селим плакал, кланялся и ничего не понимал. В результате из рая попал прямиком в зиндан императора, то бишь тюрягу. Но и там доблестный Селим не засиделся.

Ночью с перерезанным горлом упал к нему труп стражника, а затем его оглушили и потащили из тюрьмы к берегу моря, бросили в лодку рыбака и поплыл он в море.

Уже к утру Селим предстал пред грозные очи мятежного феодала, чью внучку он похитил из императорского гарема. К счастью Селима дедушка этого не знал, а то бы без разговоров лично посадил паскудника на кол. Дедушка рассчитывал сделать финт ушами и прекратить войну формально победителем. А для этого он собирался выменять внучку на захваченного имперской разведкой человека с неба, вернуть законную жену императору и после этого официально войну закончить удовлетворением своих интересов. Что касается бедняги похищенного, то его чисто для острастки попинали и посадили за решётку, но уже в подземелье опального феодала.

Только в феодальном замке давно был агент тёмного ордена, который без лишнего шума отправил на тот свет нескольких стражников и в ближайший монастырь ордена Селима, который уже не удивлялся калейдоскопу трупов и темниц. Давненько монахи хотели пообщаться со специалистами людей с неба и вот такой случай представился. А пока очередной палач, теперь уже в рясе, пытался выведать у него секреты, гонец от дедушки Алалы уже торопился в город мятежных рабов, чтобы предложить обмен.

Император был в приступе гнева и разведка довольно быстро обнаружила пропавшего пленника уже в застенках ордена, откуда его с извинениями и сожалением (так и не раскололся гад!) передали с рук на руки палачам императора. Селим вновь попал в знакомые имперские застенки и знакомый голос сказал ему на правильном имперском:

— Ну что гад попутешествовал, сейчас продолжим обучение языкам.

Увидев опять раскалённые клещи Селим потерял сознание.

Через некоторое время к гавани города Хагн подошел корабль и выслал лодку с переговорщиком. Выслушав переговорщика, Дэн и Джон пришли в ярость, но виду не показали. Решили тянуть время, а пока зарядить посыльному жучка. Посадили его за стол, накормили, напоили и тут в залу заходит лжеАлала собственной голозадой персоной и заносит ящичек с двумя воздушными пистолетами, в один из которых уже был поставлен радиожучек. Посыльный естественно её узнал и поперхнулся, потому-что его только, что уверяли, что с минуты на минут достанут все, что потребуется. И Алала прекрасно узнала своего троюродного братца, который кидался в неё скорлупой ореха. А братец то был не дурак и сразу попросил, чтоб прекрасная оружейница, как её представили ему разделила с ними трапезу. Алале показали глазами за стол и пришлось ей участвовать в этом спектакле. А разговор шёл за столом конечно же о ней. Джон и Дэн уверяли, что скоро её доставят. Братишка уписывал мясо и с серьёзным видом уверял, что как только вернут императорскую жену, так сразу же привезут пленного человека с неба у которого голова завязана куском ткани, даже не зная, что того давно из погребов дедушки и след простыл и он растянут на дыбе, плачет, да рассказывает устройство дирижабля. Но его не понимают и продолжают "учить языку".

А разговор тем временем за столом продолжался.

— Как Вас тут зовут?

— Алала.

— Какое странное имя.

— В отличии от имперских женщин, здесь имена дают родители с детства и не изменяют в течении всей жизни.

— Да что вы говорите, наверно жутко неудобно. Какой-нибудь нерадивый родитель даст труднопроизносимое имя, а потом и ребенок и окружающие мучаются.

— Ну родители у нас относятся к детям поласковее, чем в империи и не отдают детей кому попала, а тем более в гаремы.

Посланец покраснел, поперхнулся, но виду не подал.

— А на что вы тут живёте уважаемая?

— В империи мне бы наверно своим телом пришлось торговать, чтоб с голоду не сдохнуть, а тут работаю в арсенале с оружием. Знаете с детства оружие люблю.

— Но видимо всёж заработок небольшой раз на одежду не хватает.

Теперь позеленела Алила, но в долгу не осталась.

— В отличии от империи, тут красоту ценят и за заборами не держат, по вечерам я вообще предпочитаю гулять голой.

Лицо братца вытянулось и побелело. Он представил, что будет с дедушкой когда он передаст ему эти слова.

Дальнейший разговор между родственниками не клеился и в конце трапезы посланник получил ответ в таком роде. Мы не можем передать вам жену императора, хотя она у нас конечно есть, пока не убедимся, что у вас есть, то что нам надо — похищенный человек с неба. Посол сделал вид, что расстроился и засобирался за доказательствами. А пока решил прогуляться вечерком по городу. Дело в том, что во время разговора он глазами всё время следил за своей сестрой. Вернее за пальцами её рук. Для связи со "своими" из императорского дворца давно был разработан семейный тайный код для общения. Пальцы складывались определенным образом и означали те или иные слоги. Вот и теперь Алала непринуждённо беседовала с братом и в несколько движений передала короткое сообщение: "У моря вечером". Этого было вполне достаточно.

Конечно у моря вечером братец появился, вот только отыскать сестрицу в толпе обнажённых и раскрашенных девушек было непросто. Ему в глаза лезли груди, задницы и мозги упорно выдавали буйные фантазии. Он уже совсем извелся и подумал, что его элементарно кинула сестрица, пока на одной загорелой попе не увидел родовой герб семьи. Жуткое святотатство, поди предки в гробах переворачиваются от такой похабщины. Однако за означенной задницей он пошёл и вышел к хлипкому навесу под которым на циновках лежала молодёжь и лопала какие-то фрукты. Задница оказалась принадлежавшей абсолютно незнакомой девушке, да и молодняк был посланцу тоже незнаком. Он уж совсем было собрался уйти, как услышал сзади приглушённый голос:

— Давай ка братец раздевайся, чтобы не выделяться, и плыви вон к той лодке.

С этими словами сестра и вся молодёжь из-под навеса устремились в море и определить какая пловчиха его сестра было невозможно. Пришлось посланцу раздеться и тоже плюхнуться в вечернее море. Плавал он как пробка. То есть мог и сутки в воде пробыть. Вскоре он доплыл до лодки, указанной сестрой. В лодке сидел древний дедок и ловил сетями рыбу.

— Дед глух как пень, — это была Алала, подплывшая незаметно.

— Меня за тобой наш дедушка прислал.

— Да мне и здесь хорошо.

— Я вижу.

— Так оставайся.

— Я потомственный воин!

— Тут воины в почёте.

— Из-за тебя дедушка объявил войну императору, уже льётся кровь.

— Знаешь братец, будет только лучше, если вы поубиваете друг друга.

— Не говори так сестра, ты же наша плоть от плоти.

— Был ваша, да вся вышла.

— Тебя братец никогда не дарили в гарем? Знаешь ничего в этом нет хорошего, и у меня там в империи нет будущего, а здесь есть.

— Ты была женой императора, а тут ты ничем от рабыни не отличаешься.

— Ошибаешься, это там я была одной из сотен жён императора и ничем от рабыни не отличалась, а здесь я свободна. Ты не поверишь, но среди рабов очень мало людей знающих как обращаться и правильно ухаживать за оружием, а я к тому же люблю это делать. Помнишь, в детстве я любила сидеть в оружейке клана, чистить и полировать кинжалы.

— Да помню, в детстве ты была послушней.

— У меня выбора не было, а теперь есть.

— Если не пойдёшь добром, то ...

— Заставите силой. Вот уж нет. Здесь вам не империя.

— Ошибаешься Алала, здесь империя, просто временно восстали рабы и думают, что с помощью чужаков им удастся победить империю.

— Пока что братец им это неплохо удавалось, а благодаря моему обидчивому дедуле надеюсь, что дела у них пойдут ещё успешней.

— Ну что ж, нам с тобой тогда не о чем говорить.

— Давай-ка братец я тебе маленько помогу. Ты ведь и не представляешь могущества людей с неба, а у них такие штуковины есть, что наши оружейники и через тысячу лет не придумают.

— Маленькие пулемёты?

— И не только. Одну такую штуковину я тебе сегодня подарила.

— То есть?

— Я вынесла тебе в подарок два воздушных пистолета в коробочке не просто так. Один из пистолетов с секретом. Рукоятку украшает золотая змейка. Если нажать змейке на глаз и повернуть её хвост по часовой стрелке, откроется потайное место — выемка в металле. В этой выемке лежит секрет людей с неба.

— Что за секрет.

— Это механизм, позволяющий отслеживать кого угодно на расстоянии. Тебе дали подарок в котором есть указатель, всегда определяющий твоё местонахождение.

— Спасибо я покажу прибор нашим оружейникам.

— Какой же ты идиот братец. Им нужно узнать, где вы держите одного из ихних и как только они это узнают, как обрушатся на вас с неба и всех перебьют, они же во дворец императора проникли и меня выкрали, так неужели не смогут проникнуть к вам. Ты приведешь за собой смерть.

— Значит мне нужно найти и выбросить этот механизм или лучше, чтоб тебя не выдавать, я забуду подарок.

— Наивный брат мой, они уже отслеживают местоположение этого механизма и если ты не возьмёшь этот, они найдут способ, поверь мне, прицепить тебе другой или несколько других. Они маленькие и ты даже не заметишь их.

— Что же делать? Нельзя нести эту штуку и нельзя не нести её.

— Значит надо сделать так, чтобы они думали, что ты её несёшь и не заподозрили дурного. Запомни, как только корабль выйдет в море, под любым предлогом попади на рыбацкую лодку, тут много рыбаков, и воткни эту штуковину в корзину из-под рыбы. У тебя будет в запасе целый день. Только к вечеру рыбаки возвращаются из моря и тогда люди с неба поймут, что ты обманул их.

— Спасибо сестра.

— Жаль тебя дурака, оставался бы в городе Хагн и не кичился своим происхождением.

К удивлению посланца его одежда никого не прельстила, хотя молодёжи под навесом уже не было. По берегу моря под звуки музыки ходили толпы голожопых обывателей, отдыхающих от дневных забот. Посланец, подумал, подумал, да и пошёл голышом в отведённый ему дом, связав всю одежду в узелок.

А с утречка корабль с посланием уплыл в империю и центр связи стал отслеживать его перемещения по радиомаяку. Отплыв в открытое море корабль лёг в дрейф и болтался на линии горизонта до вечера, а затем, судя по маяку поплыл обратно в город Хагн. Это было уже интересно, Маленький Гром вооружил Крепкого Дуба портативным пеленгатором и отправил искать шпиёна в город. Дуб вернулся злой через пару часов и швырнул радиомаяк Грому.

— А где посланник?

— В империи уже поди давно. Маяк он утром ещё в корзину рыбаку засунул падла и поплыл себе спокойно домой.

— Хитрый сукин сын!

— Или ему кто-то очень помог.

— Чёрт, что же я докладывать то буду, Лу меня порвёт.

— А если не дорвёт Луиза, то тебя растерзают Джон и Дэн.

Чип и Дэил спешат на помощь.

"Сомоса может быть и сукин сын, но это наш сукин сын".

Предположительно Франклин Рузвельт

Как только стало известно о потере посланца, Бешенный Пёс вскочил на коня и с матами понёсся в маковые поля. Уже по дороге он вызвал по рации несколько конных отрядов, патрулировавших поля и присоединил их к своей особе. Империя никак не ожидала, что отряд сабель в сотню внезапно вылетит из маковых полей и врежется в густонаселённые районы с сотнями замков. Отряд двигался быстрее, чем о нём распространялись сведения. Мелкие группы феодальных наёмников безжалостно вырезались. Отряд нигде не задерживался и не останавливался, у каждого было по две сменные лошади и всадники меняли их на ходу. Путь их лежал к горной цитадели и они прорвались туда. Заслон из имперских солдат в предгорье был вырезан лихими кавалеристами в считанные минуты.

На этот раз Денису не пришлось переходить пропасть по канату. Навстречу ему по канату вышел правитель-колдун горной цитадели, легко преодолел пропасть по натянутому как струна канату и подошел к спешившимся всадникам.

— Дэн, ты точно хочешь войти в пасть к имперскому чудовищу? Не передумал?

— Нет. Хоть Селим и слабый человек, но он мой друг, а друзей не принято оставлять в руках у врагов.

— Понимаю. А продержаться твои храбрецы до нашего возвращения?

— Они умрут все, но не пропустят к твоему городу ни одного имперца.

— Хорошо. Будь по-твоему. Идём, только переоденься. Да монашеское одеяние вполне подойдёт, правда ты широковат в плечах, ну да за молодого послушника сойдёшь, а я буду отцом-настоятелем.

Вскоре по одной из горных тропинок, неизвестных имперцам, спускались две фигуры в тёмных балахонах. И были они смертельно опасны, если широкоплечий был опасен как искусный воин, то впередиидущий тщедушный человечек мог и пальцем не шевельнув, убить человека.

На материке им не удавалось напасть на след Селима. О нём просто никто не знал. Зато они узнали о мятеже внутри империи и о начавшейся феодальной войне. Этим они и воспользовались, чтобы попасть на острова. На корабли срочно требовались гребцы-воины. Двух монахов наняли буквально за гроши в качестве пушечного мяса. Правителю горного города достался старый арбалет, а Дэну здоровенная ржавая алебарда. Корабль кишел точно такими же бедолагами, но попадались и настоящие наёмники. Именно таким был их командир отряда господин Пои Ло. Бешеный Пёс сразу прозвал его Пойлом. Трезвым командира никто и никогда не видел. Создавалось впечатление, что он именно таким и родился на свет. Несмотря, а может быть именно из-за этого своего состояния чувство страха у господина Пойло отсутствовало напрочь. Просто отпало как рудимент за ненадобностью. Он постоянно ходил, пошатываясь, в кольчуге по колено с капюшоном и длинными рукавами и смахивал в своем наряде на норманна из учебника по истории средних веков. Воздушное оружие он просто презирал и предпочитал ему колюще-режущее. На поясе у него красовалась смертельная штука, смахивающая на ятаган турецкого янычара. А ещё у него был немаленький кинжал и боевой клевец — это такая штука типа кирки, для пробивания доспехов. Так вот, этот изверг в бою мог свой клевец просто метать во врагов с убойной силой.

Весь путь до одного из мятежных островов Бешеный Пёс или сидел на вёслах или точил алебарду, а вообще он слямзил в арсенале солидный кусок свинца, из которого сварганил себе кистень на кожаном ремешке и кастет на пальцы. Вот и остров показался и почти сразу возле борта вздыбился столб воды от ухнувшего в морскую пучину каменного ядра. Дэн поспешил спрятать товарища по походу у себя за спиной, а сам закрылся тяжёлым деревянным щитом, который снял с борта. Появились первые раненые и убитые. Парус изорвало мелкими камнями, которые с береговых батарей посылали во врага требучеты. Палубу поливало водой и барабанило камнями, в кормовую надстройку воткнулось до половины громадное бревно с заострённым концом. Но наступающих было много и один за одним корабли выскакивали на гальку побережья. Вот и их судно ткнулось носом в сушу и пехота с рёвом бросилась на берег. Господин Пойло, опустошив очередной кувшинчик, выскочил на палубу во всеоружии и пинками помог отстающим догнать свой отряд.

А с окрестных гор уже спешили группы встречающих и их становилось всё больше. Свистнули арбалетные стрелы и противники сошлись врукопашную. Вчерашние союзники теперь рубили, резали, душили и терзали друг друга. Крови было столько, что вскоре невозможно было ходить по камням, чтобы на ней не подскользнуться. Темп битвы благодаря этому обстоятельству заметно снизился.

— Есть!

Тщедушный арбалетчик перезаряжал арбалет за гранитным каменюкой. С воплем над ним пролетело окровавленное тело и рухнуло в воду. Островитяне уверенно теснили морской десант к воде. Дэн был занят подрубанием ног наступающим.

— Ххех! Чего там у тебя?

Дзвенькнул арбалетный болт, клюнув гранит.

— Твой друг был украден и привезен на остров, но потом его выкрали. По крайней мере, у мятежников его точно нет.

— Какого ж мы тут...отступаем нафиг, на корабль!

Благородный порыв уцелеть был немедленно поддержан массами и им удалось добраться до корабля и под градом каменных ядер отойти от берега. Бешеный Пёс даже умудрился вытащить с острова господина Пойло. У последнего в бедре засел арбалетный болт и пол уха как не бывало, но это он ещё легко отделался. От их отряда не уцелело и трети состава. Если честно, то Дэн никого геройски спасать не намеревался и прихватил раненого командира исключительно в качестве живого щита.

Благодарный господин Пойло тут же затащил в свою каюту, посреди которой теперь торчало бревно, спасителя и предложил отметить чудесное спасение командира. Естественно никто и не думал отказываться. Приказ командира — закон для подчинённого! Через четыре часа две пьяные глотки орали боевые песни имперских наёмников. На берег Бешенного Пса уже выносили в абсолютно бесчувственном виде, впрочем не лучше себя ощущал и господин Пойло. Только к полудню Дэн разлепил глазёнки и выпил, схватя дрожащими руками, поданный ему его теперь боевым товарищем кувшин какого-то сомнительного пойла. Встряхнувшись, встал и обвел глазами из под капюшона пристань, а также раскинувшийся на берегу моря захолустный имперский городишко.

— Даааа, не фонтан. Но пока рано расслаблятся двум бывшим наёмникам. Пошли ка чем-нибудь перекусим, а то кишка кишке бьёт по башке.

— Друг мой, ты забыл, что все немногочисленные монеты за эту компанию мы потратили ещё на материке?

Хрусть! Кулак из под тёмной рясы монаха отправил солидно одетого прохожего в нокаут, а спустя мгновение его кошелёк был ловко срезан с пояса, а тело пинком отправлено в зловонную канаву.

— Сдаётся мне, что ты плохо считаешь брат мой монах. По крайней мере на хорошую закуску и выпивку этого кошелька вполне хватает для таких нетребовательных господ как мы.

— Нужно ли напоминать, что мы не должны привлекать внимания?

— А мы и не привлекаем, тут район криминогенный просто, оглянись и ты увидишь как с нашего благодетеля уже и сапоги снимают.

Правитель горной цитадели не сумел справиться с любопытством и обернулся, к его удивлению бедолага-прохожий уже лишился не только сапог, но и штанов. Какой-то грязный забулдыга, пыхтя как паровоз на подъёме, пытался снять с него вывалянную в нечистотах рубашку.

— Не, я всё понимаю, но последнюю рубашку снимать?

— Ща оденет на себя, окунётся в море и нормально, глядишь в такой рубашке у него есть шанс войти в питейное заведение и стаканчик спросить. Давай ка ногами шевели в сторону вон той таверны с вывеской-якорем.

В "Якоре" было полным-полно народу. Жара и полдень не располагали к труду праведному, зато располагали к тому, чтобы побездельничать в тенёчке и чего-нить выпить. Подавали тут в основном рыбу типа селёдки и какую-то местную кислятину в кувшинчиках из подпола. Под ногами хрустел ковер из рыбьих костей. За две монетки со столика в тёмном углу им смели на пол кости грязной и вонючей тряпкой, после чего на столе появились два запотевших кувшинчика кислятины и две деревянные плошки с жареной селёдкой. В отдельной глубокой миске подали какие-то водоросли сдобренные растительным маслом.

— Сзади соглядатай, — шепнул на ухо Денису колдун-телепат.

Широкоплечий монах повернулся и его могучая рука выудила остроносую сгорбленную фигурку с бегающими глазками и подленькой улыбочкой.

— Ууух! Брямкс! — морда имперского шпиона припечаталась о грязную столешницу, а затем кованый сапог наёмника придал обмякшему телу ускорение в направлении двери, куда тело и проследовало, описав правильную дугу и подняв при падении тучу пыли. Но это было уже вне таверны, а значит посетителей не касалось.

Сидевший возле стойки бугай, видать вышибала, лениво скосил взгляд на дюжего монашка. Монашек меж тем вытащил боевой нож и довольно ловко покромсал селедку у себя в плошке. Вышибала прекратил косить глазом и уткнул нос в кувшинчик.

— Я же просил не привлекать внимания, — прошептал колдун.

— Да всё нормально, ешь, пей, никто ничего не заметил. Ты будешь эту дрянь в миске есть?

— Пожалуй, нет.

— Я тоже, меня от одного её вида что-то воротит, хоть я и непритязателен в еде.

К столу, подволакивая ногу и держа руку на перевязи подошёл попрошайка в рванье.

— Добрые господа, сжальтесь над инвалидом, потерявшим здоровье во славу империи в битве с чужаками. Я один в неравном бою убил десятерых перьеголовых на четвероногих животных, которые их перевозят. Подайте калеке, что-нибудь сьестного, я уже неделю не ел.

Дэн пододвинул доблестному прощелыге миску с водорослями. Тот не заставил себя долго ждать и запустив туда грязную руку, тут же начал чавкать, стараясь не уронить ни кусочка.

Слопав всю селёдку и одним длинным глотком влив в себя кислый алкоголь местного разлива, Бешеный Пёс довольный огласил помещение громовой отрыжкой, да такой, что игроки в кости за соседним столом на миг перестали стучать. Правитель-телепат всё ещё был занят жареной рыбой и даже не дошёл до кувшинчика. Дэн обвёл добрыми сытыми глазами помещение и направился к игрокам за соседним столом. Как-то сам собой спящий пьяньчужка переместился с лавки на пол под соседний стол. Послушник тёмного братства стал следить за игрой, разместившись на месте спящего за столом. И не успел телепат допить кувшинчик, как Дэн вовсю тряс костяшки и подбрасывал монетки на кон. Тут от стойки отделился вышибала, деловито протрусил к столику и выудив спящего пьяного из-под стола утащил его на улицу. Правильно тут тебе не спальня. И всё бы ничего, да только Денис успел заметить, как один из играющих отбросил костяшку пальцем.

— Обманываешь! — взревел монашек.

Правитель не успел отреагировать, а в кабачке уже началась отчаянная драка. Три игрока просто прыгнули через стол и вместе с лавкой и дюжим возмутителем спокойствия рухнули к соседям под стол. Далее вместе с соседним столом на голове Денис вскочил и ударом кулака отправил одного из игроков в полёт через барную стойку. Корчмарь и хрюкнуть не успел, как его свалило с ног посетителем. Тут в драку втупили, лишившиеся стола моряки и в капюшон рясы влетел пустой кувшинчик. Моряки шутить не любили и сразу схватились за абордажные сабли. Прежде чем они успели сделать шаг, монах метнул боевой топорик в лоб стоящему впереди моряку и выхватив боевой нож, с рёвом ринулся в драку. Нож он по самую рукоять воткнул под рёбра следующему морячку и выхватив из ослабевшей руки саблю занялся двумя другими, расшвыривая столы и лавки из-под ног, а также попадающихся под руку посетителей.

В дверь с улицы просунулась рожа вышибалы и мигом оценив происходящее, исчезла за дверью, о которую почти тотчас разбилась в щепы солидная лавка.

Сноровки во владении абордажной сабли у Бешеного Пса явно не хватало и он компенсировал этот изъян круглым столом, который он схватил за единственную ножку и прикрылся как щитом. Один из моряков сумел хитрым финтом выбить у него саблю из руки и Дэн схватив обеими руками за ножку пошёл крушить всё и всех столом. Искусный моряк схлопотал столешницей первый и залепившись всем телом в держащий крышу столб, сполз на грязный пол. Последний оставшийся на ногах моряк вскочил на барную стойку, и хотел было скрыться за ней, но запущенный стол смёл его и залепил в стену за стойкой. Дальше Денис уже не разбирал кто есть кто и просто тупо бил по мордам всякому кто попадался ему на пути к оставленному телепату.

— Вышибала за стражей побежал!

— Валим, что-то мы засиделись.

Взяв в руки длинную лавку, бешеный монах в два взмаха расчистил солидный проход к двери и выдернув по пути боевой топор из головы морячка, оказался на улице, таща за собой телепата.

— Они близко!

Денис схватил правителя за шиворот одной рукой, за штаны другой и одним движением перекинул через высоченный забор. Затем подпрыгнул, схватился за верх забора и с матами грохнулся обратно в пыль. Верх забора кто-то обильно посыпал битым стеклом. В заборе открылась дверца и рука в тёмном балахоне втащила матерящегося горе-прыгуна. Как только дверка прикрылась, по улице к кабачку "Якорь" в сопровождении вышибалы пробежало несколько стражников, с арбалетами между прочим.

Дуя на изрезанные стеклом пальцы Бешеный Пёс зашагал в потёмках по какому-то коридору за телепатом и спустя шагов десять вместе с ним грохнулся в какую-то яму-ловушку.

Затем всё было банально. Прибежали слуги, вытащили их из ямы и наподдавали пинков. Была вызвана стража и быстро явилась из разгромленного кабака напротив. Вышибала и десяток чуваков с разбитыми рожами их опознали. Тянуть не стоило и стражники потащили обоих монахов к имперскому наместнику, который тут и суд творил и расправу.

Тот естественно не ждал никаких посетителей и был занят послеобеденным сном. Спал он короче. Пришлось три часа ждать, пока он проснётся и ещё час ждать, когда наместник соизволит перекусить по лёгкому. А потом оказалось, что они не первые в очереди к наместнику. Наконец наместник одел на лицо позолоченную маску правосудия и вышел в зал судебного присутствия, где толпа бездельников уже собралась и ждала шоу.

Первым ввели ограбленного утром горожанина с шишкой на лбу и бомжатского типа в новенькой рубашке (успел уже в море искупаться).

Ограбленному дали облупленную деревянную маску просителя с изображением слез под глазами и тот пав на колени заголосил без перерывов между слов:

— Средьбеладняограбилименясиротукошелекштанысапогирубашкусперлиииии!!!

— Кто тебя сироту обидел?

— Он, — и "сирота" показал на бомжарика пальцем.

— Где рубаху взял?

— Нашел у моря.

— Мля, где вы всё находите, я сколько к морю не хожу даже старого медяка не нахожу. Грабителю руку правую отрубить и продать в рабство, деньги от продажи передать пострадавшему сироте.

Бездельники за загородкой одобрительно завопили и начали скандировать "Под топор! Под топор!"

— Господин наместник, кто ж его безрукого купит, позвольте продать его с обеими руками и пусть мою рубашку отдаст.

— Ах ты свинья ещё пререкаться с судом императора будешь!? Десять плетей тебе засранец, рубашку засуньте ему в пасть, чтоб я его больше не слышал, а деньги от продажи грабителя в пользу государевой казны.

Толпа за загородкой яростно взвыла. "Плетей! Плетей!". Стража отобрала у горожанина маску просителя и утащила обоих к палачу во двор, куда и рванула часть толпы. На место ушедших смотреть исполнение приговора тут же встали новые зеваки. Да, телевизор решил бы многие здешние проблемы.

Следующей была женщина явно определённой профессии. Толпа сразу обрадовалась и встретила её меткими плевками и свистом.

— Опять ты!

— Я, господин наместник.

— Опять на главной улице юбку задирала!? Пять плетей и двадцать монет штрафу до вечера.

Толпа взвыла уже знакомое: "Плетей! Плетей!"

— Господин наместник сжальтесь, где я добуду до вечера целых двадцать монет?

— Твой товар всегда при тебе, если к вечеру не принесешь деньги, получишь ещё пять плетей и сядешь на месяц за решётку.

Под радостный свист, упирающуюся ночную бабочку потащили к палачу, а двух монахов к наместнику императора. И хотя лицо женщины не отличалось красотой, здоровенный монах успел длинной ручищей хлопнуть ей по заднице. Толпа зевак взревела ещё больше. Монах получил пинка коленом под зад от охранника.

В роли просителя выступил владелец кабака с шикарно подбитым глазом.

— Эти двое затеяли драку, господин наместник, и разгромили всё моё заведение. Я понёс убытки. Кроме того, они пытались скрыться и залезли в соседний дом.

Со двора послышался женский визг.

— Так всё было?

— Да хоть бы и так, хотя всё это поклёп. Мы принадлежим тёмному ордену и не тебе нас судить. Будь мы распоследними негодяями, но только тот, кто одет в рясу имеет над нами право суда.

Визг женщины снова впился в уши.

— Что он так медленно, пусть поторопиться ей сегодня ещё на штраф заработать надо. Всё с вами двумя ясно. Проситель твоя жалоба и обвиняемые передаются в ближайшую обитель ордена. Имущественные претензии предъявляй также ближайшему монастырю. Дело закрыто. А вам двоим, я не завидую, здешний настоятель очень любит проводить опыты над людьми и ему очень не хватает живого материала. Ха! Ха! Передавайте привет от имперского наместника.

— Господин, при молодом монахе был обнаружен кошелёк с деньгами.

— Возьми себе, им деньги на том свете не понадобятся.

Стражник спрятал кошелёк и с помощью товарищей потащил двоих провинившихся монахов в обитель, находящуюся на ближайшей скале возле городишки. Ещё не наступил вечер, а содержимое кошелька переместилось в декольте оштрафованной дамы. А два монаха-нарушителя оказались в руках монастырского палача, который начал с экскурсии по пыточной келье. Он, как и всякий профессионал, виртуозно и с большой любовью описывал орудия пыток и их воздействие на человеческий организм.

— Ну и везет же нам!

— Ага, такой знающий и умеющий палач попался, век бы его слушал.

— Я не о том, этого палача сослали в этот городишко за то, что он не смог выпытать ничего у твоего друга с тканью на голове. А друга твоего, судя по мыслям палача, передали имперским заплечных дел мастерам.

Здоровый монашек как-то смешно подпрыгнул и со всей мочи залепил ногой в ухо экскурсоводу. Экскурсовод стукнулся больно головой о каменный косяк дверного проёма и залёг отдохнуть под деревянные тисочки для дробления костей рук.

Об острый нож, предназначенный для вырезания из кожи ремней, Дэн быстро разрезал путы себе и товарищу-телепату.

— Я так думаю нам пора в столицу, там главные мучители обретаются.

— Я ночной марш не выдержу.

— Ну так поищи паланкин, ты телепат или нет. А я пока палачом займусь.

Быстренько привязав палача к колесу, (правильно, для колесования) Дэн одел ему железную маску на голову и парочкой ударов заклепал её.

— Эт тебе за Селима, профессионал хренов!

Через минут пятнадцать два здоровенных монаха весело тащили паланкин в котором нежился на подушках колдун-телепат. Монах, держащий паланкин спереди, управлялся телепатически, а сзадитащащий, посредством прямого физического воздействия ногами под зад лично Бешеным Псом. Монахи были отдохнувшие и отъевшиеся, а потому к утру все четверо прибыли в столицу и телепат приказал им всё забыть и идти обратно в обитель. За ворота попали легко, возвестив, что в паланкине настоятель монастыря.

— Ну куда теперь? — спросил позёвывая Дэн. Он подустал и отбил обе ноги о пухлый зад монаха.

— Да тут тысячи людей и все о чём-то мыслят. Пока на след не наткнулся.

— Вот балбес, мы же в столице, лезь в голову сразу к императору, он то по любому в курсе где Селима держат. Да если что и приказать сможет, чтоб его отпустили.

— Не так-то это просто, у них не написано на лбу кто есть император.

— Ладно упростим задачу, пойдём прямо ко дворцу и там ты залезешь в голову охранника а через него к его начальнику и так по цепочке дойдёшь и до императора или до палача.

— Не дай Бог!

— Я имел в виду дойдёшь мыслями.

Два монаха влились в утренюю толпу горожан и довольно быстро в ней затерялись. Истоптав множество кривых узких улочек, добрались до знакомой стены в императорский гарем.

— Я туда не полезу второй раз, — безапелляционно заявил Бешеный Пёс.

— Ладно вон страж на стене маячит.

— Сядем в тёнечке напротив и отдохнём, ты давай извилинами шевели быстрей, мне осточертела эта ряса и башка от капюшона уже чешется.

Монахи присели и вскоре молодой монах захрапел. Старый прикорнул вроде, прислонившись к могучему плечу, на самом же деле был уже в мыслях начальника стражи и обозревал заступающую в караул смену.

Через час он разбудил Дэна.

— Хреновое дело, ещё немного и твоему Селиму мы уже не поможем.

— Как так, говори, что узнал.

— Его казнят, он по местному говорить не умеет и толку с него никакого. Но в назидание, устроят образцово-показательную древнюю казнь, я про такую даже не слышал ничего.

— Что ещё за древняя казнь.

— Да лучше б я о ней не узнавал, теперь кошмары будут сниться.

— Ты толком говори, что Селиму грозит.

— Сделают из него человека-свинью.

— Как это?

— Руки и ноги отрубят наполовину, язык, нос отрежут, уши проколют и глаза выжгут, после чего до самой естественной смерти жить твоему другу в отхожем месте.

— Вот изверги-то, мало я их крошил, надо было побольше. Где их млятский император?

— Вне зоны моей досягаемости точно.

— Сможем к Селиму прийти?

— Нет, тут хитрая система двух ключей к каждому замку.

— Прикажи тогда стражнику скинуть веревку что-ли.

Где уж стражник нашёл целую веревочную лестницу Дэн так и не поинтересовался, но оба монаха оказались на территории императорского дворца и потопали в сопровождении стражника, заложив руки за спину к императорским подвалам. Стражник представил их новыми учениками палача и велел провести к главному палачу. Типа обмен передовым опытом.

Их долго вели куда-то вниз мимо бесчисленных решёток и прикованных цепями к стенам узников. Наконец вошли в комнату с предметами, назначение многих из которых уже им объяснил палач-экскурсовод из монастыря.

— Ну бездыри, это что за веревка с петлёй, а?

— Это называется дыба, господин главный имперский палач, — выпалил Бешеный Пёс.

— Правильно, видать не все в монастырях пьяницы и бабники, а для чего она применяется?

— Для вывихивания рук из суставов господин главный имперский палач, снова первым отрапортовал Пёс.

— Какой знающий ученик попался! А те вон щипчики для чего?

— Это для мужских яичек господин...

— Да ладно, что ты всё заладил, господин-господин, молодец, зови меня ТооЛе. А ты чего там трясёшься под капюшоном, не знаешь нихрена, возьми топор и иди поточи в соседней пыточной, сегодня мне он понадобиться.

— А вот эти клещи с плоскими губками для каких целей применяются?

— Это господин Толя клещи для прижигания тела, их сперва раскалить нужно до красна на углях, а уж потом использовать.

— Эх, ну какой смышлёный ученик!

— Ну ка, а вот этот набор о чём тебе говорит?

— Господин Толя имеет в виду иглы под ногти загоняемые испытуемому, их можно использовать как холодные, так и раскалённые.

— А разница в чём?

— От горячих боль сильнее, но быстрее пальцы немеют и после человек боли не чувствует, а холодные меньше боли приносят зато она постоянная, по-моему, так с горячими только дополнительная возня для палача, хотя в качестве устрашения они конечно предпочтительнее, жертва потом со страха обливается пока иглы накаляются.

— Браво! За такое знание ждёт тебя поощрение монах, сегодня будешь моим подручным при исполнении древней казни, превращение человека в свинью. Твоя задача быстро перетянуть верёвками обрубки ног и рук, чтоб истязуемый кровью не истёк.

— Я господин Толя ни разу кровь не останавливал, боюсь не справлюсь и напортачу.

— Э нет, напортачить мы не должны, тут ничего сложного нет, сейчас мы потренируемся на каком-нибудь узнике.

Спустя пару минут по приказу главного палача притащили человека в лохмотьях.

— Эй ты бездельник в рясе, топор неси и поможешь нам руку подержишь.

Колдун внёс из соседней пыточной наточенный топор палача.

— Давай этого мятежника на плаху, давно по нему топор плачет, сегодня у них свидание, хехе.

— А можно вопрос, господин Толя?

— Валяй, люблю любознательных.

— А этот узник такой же комплекции как и тот кого потом казнить будем?

— Да какая разница, практикант. Запоминай! Руки и ноги рубить легче всего в месте их естественного природного сочленения, то есть по-локоть и по-колено соответственно.

— А можно мне попробовать топором руку?

— Что никогда рук не рубил?

— Не приходилось как-то. Узников в монастыре не много и в основном отец-настоятель на опыты пускал.

— Вечно у вас монахов всё не как у людей, на держи. Ты что пялишься? Фиксируй руку давай. Тут главное положить расправленную веревку возле отрубаемой конечности и хорошенько зафиксировать и тело узника, и его отрубаемый член. Вот так примерно. Не торопись, положи лезвие топора туда, куда рубить будешь. Прицелься. Главное одним ударом чик и сразу веревкой обрубок пережать, чтоб крови поменьше вытекло. Давай руби!

Это были последние слова главного имперского палача. Топор легко чиркнув ровненько снёс господину ТооЛе голову с плеч и она, удивлённо выпуча глаза, покатилась в угол пыточной.

Не успела срубленная голова и глазом моргнуть, как топор раскроил череп подручному палача, а затем рука монаха сжала горло второму помощнику.

— Этот, знает где Селим?

— Да! Я уж думал, ты ему руку откромсаешь.

— Да ладно, я чё изверг что ли, — ответил Бешеный Пёс вытирая об рясу мозги с топора палача.

Подручный главного палача повел их по извилистым коридорам в темницу к Селиму, а узника с неотрублеными руками-ногами оставили в пыточной. Если есть мозги, то пусть сам о себе позаботится. В конце-концов, если он убъет парочку стражников и выпустит ещё узников это будет только на руку.

Ну конечно темница Селима оказалась заперта на двойной замок. Только замок не был рассчитан на молодецкий удар топора и отлетел в угол безнадёжно изуродованный.

— Селимчик, ты тут? — спросил Дэн по-французки.

— Денисджан...— еле послышалось из вороха тряпья в углу камеры.

— Нет мля Чип и Дэйл к тебе пришли на помощь! Вставай давай, кто мне настоящий люля-кебаб из слонятины обещал?

— Не могу, прощай друг, всё тело болит.

— Ну уж хренушки не за тем в такую жопу залезли, чтоб обратно без добычи возвращаться.

Денис сгрёб всё, что когда-то было Селимом в кучу и перекинув через плечо, потащил к выходу. Теперь путь их пролегал всё вверх и вверх. Возникающие по пути проблемы Дэн обычно решал с помощью топора, вне зависимости от того дверь перед ними была или парочка стражников.

— Всё хана нам. За этой дверью полсотни стражей в полном боевом доспехе из императорских личных телохранителей, нам не пробиться через них.

— А за ними далеко бежать?

— За ними яхта императора, они по идее её и охраняют. В яхте никого. Видимо император только-что прибыл для участия в казни.

— Ну так в добрый путь бледнолицый брат мой, заставь этого толстяка тащить тело Селима и держитесь не сильно близко от меня.

Бешеный Пёс отбросил балахон монаха, влил в себя полную фляжку зелья берсерка и тяжёлая дверь разлетелась вдребезги от чудовищного удара топором. Шаря кровавыми глазами по толпе врагов, из подземелий вышел человек с топором и накинулся на охрану как голодный на еду. И хотя на вопли и звон клинков прибежали ещё охранники и были они не из робкого десятка, остановить ополоумевшую машину смерти они не смогли. Колдун-правитель не мог взять его мозги под контроль даже телепатически. Мозги просто отказывались повиноваться приказам телепата и всё. А сорвавшийся с цепи Пёс не остановился, покромсав стражу в фарш. Ведь подходили новые враги, а желание Денисом правило только одно — УБИВАТЬ!

Теперь он прорвался непосредственно в подсобные помещения дворца и охотясь на охранников, разогнал в результате всю прислугу. Дошло до того, что в столице по тревоге подняли гарнизон имперской пехоты и погнали ко дворцу. Но освободителям повезло, из подвалов показалось десятка два имперских узников. Они бросились к яхте и начали ставить паруса. Телепат уже попрощался с Дэном, но при прохождении кораблика возле последней башни дворца из башни вместе с переплётом окна, оконной решеткой и стражником вылетел Дэн и живописно грохнулся на палубу, захрапев.

Ну кончился заряд у напитка, не бесконечный же он.

— Чего пялитесь! Убрать в каюту, охранника за борт и по местам крысы тюремные мы ещё не ушли в море! — рявкнул тщедушный монашек.

Неприветливое море

"Бардак на корабле!"

Слова пиратского попугая

— Слышь висельники, сдаётся мне, что монах-то на самом деле колдун чёрный и плывём мы прямиком в ад, потому-что продал он наши грешные души дьяволу.

— Да с чего ты взял, что он колдун?

— А сможет ли нормальный человек в одиночку столько стражи положить и сбежать не откуда-нибудь, а из самого охраняемого места империи?

— Так ты на него посмотри это же чужак не иначе! А чужаки они блин и не такое выкидывали коленце, вон племянник мой в поход ходил на проклятые Богом маковые поля. Проснулись, говорит, туман, хоть лей его в глотку, до того густой и вдруг упал разом, а в двух шагах от наших стоит войско повстанцев и кажный солдат уже прицелился в лоб нашему. Залп! И наши как скирды с соломой валяются мёртвые, а этих и след простыл.

— Эт, что, вот мой двоюродный дядька на флоте имперском служил на посудине вроде этой, так такого про чужаков понарассказывал, что волосы от ужаса дыбом. Плывёт говорит по воде бронзовый котёл кверху дном.

— Котёл бронзовый, да ещё кверху дном? Да ты брешешь!

— Да так всё и было, а впереди плывёт бочёнок...

— С брагой! Да твой дядька весь поход поди в кабаке под лавкой проспал пьяный, а потом всякие сказки напридумывал.

— Да если бы он один этот бочёнок и котелок видел, а то ведь вся команда!

— Значит нажрались всем экипажем и с пьяных глаз котелки у них поплыли, хехе.

— Да хватит вам ржать, я же про монаха-колдуна начал. Не монах это, зуб даю, не монах.

— Ну и не колдун, с чего ты взял, что он колдун?

— Да он как взглянет на меня, так у меня холод по голове волной проходит и ноги отнимаются.

— Да всех колдунов уже перевели. Враки это всё.

— Приехали враки, а не мальчонка ли колдун нам помог из темницы выбраться?

— Мальчонку не трожь, я тебе за него глотку перегрызу, всё его колдовство в том, что у него нюх как у собаки, а может и лучше. Кому от этого плохо-то?

— Защищай, защищай его, а ночью, как пить дать, он же тебе горло то и перегрызёт.

— Вы мне лучше скажите, куда нас дьявол в рясе везёт? Который день земли не видать.

— Ты если предложить что хочешь, так предлагай, а что попусту воду то в ступе толочь.

— Предлагаю захватить корабль, нас вон сколько, а он один и без оружия. Надо домой плыть или к мятежным островам, там нас императору не выдадут.

— Ладно, я за.

— И я.

— Согласен.

— Да все согласны.

— Ну тогда решено, захватываем.

— Только без крови, связать его и в трюм к раненым и спящему.

— А это уж как получиться, хехе, без крови.

Поутру мятежники подошли к корме, где на мостике у штурвала стоял колдун-телепат в монашеской рясе. Естественно он уже всё знал про мятеж и планы мятежников. Только вот всё пошло совсем по другому сценарию. Как только из толпы крикнули: "Слезай с бочки!", откинулся люк трюма и из его недр на палубу вылез проспавшийся Бешеный Пёс.

— Бунт на корабле! Сейчас я вас всех повыдавлю гнойники ходячие.

С этими словами Дэн кинулся в толпу и начал раздавать увесистые удары направо и налево. Уже через минут пять он прошёл толпу насквозь и проредил участников мятежа солидно. Но победить одного безоружного видимо всё же не представлялось для бывших узников невыполнимой задачей и оставшиеся на ногах бросились на Дэна. А зря. Бокс, — как говорил Стив, — это высокое искусство. И ученик Стива им овладел в совершенстве. Отправив последнего мятежника в нокаут, Бешеный Пёс довольным взглядом окинул заваленную телами палубу и результат его удовлетворил.

— Я на этом корыте помощник капитана и я скормлю акулам каждого, кто хотя бы косо посмотрит в его сторону. На первый раз я вас засранцев прощаю, потому, что выспался и добрый, но в случае повторения покараю нещадно всех и каждого! А теперь схватили тряпки и вылизали палубу от своих соплей!

Повторного приказа не потребовалось и вскоре все несостоявшиеся мятежники драили палубу, а помощник капитана встал у руля, давая отдохнуть колдуну.

— Слушай, я не мореплаватель, Пёс, и пока ты был в отключке, просто держал подальше от имперских островов в море.

— Нормальный ход. А как у нас с едой и водой?

— С едой полный порядок, а вот вода на исходе.

— Ладно, отдыхай.

Спустя пару часов, показалась полоска земли. И вскоре они увидели маяк возле удобной гавани и замок. Флаг над замком был не имперский, значит частные владения. Денис решил войти и запастись питьевой водой. Вход в бухту был узкий и изобиловал подводными скалами.

— Хоть бы лоцмана на лодке отправили, — бурчал Бешеный Пёс.

Вскоре кораблик ткнулся носом в прибрежную гальку. Никого на берег Денис не отпустил, предпочтя ожидать хозяев на борту. Те вскоре заявились, в количестве примерно равном команде корабля. Вперед вышел толстяк в заржавленной маске.

— Эти земли мои и всё, что на них тоже моё, поэтому выметайтесь ка с моей яхты и выворачивайте карманы.

После этих слов стало ясно, что перед ними обыкновенный сухопутный пират, который специально поставил маяк и замок в опасном для кораблей месте. Дэн не оборачиваясь, сказал: "К оружию", после чего с топором прыгнул с корабля и одним ударом разрубил толстяка от плеча до паха. Следующему вояке он рубанул по пузу и понеслось. С палубы прыгали освободившиеся узники, кто с чем. Благодаря внезапному нападению и умерщвлению командира первым, радушные встречающие вскоре были поголовно перебиты. Правда и нескольким членам сборной команды императорской яхты выпустили кишки, но Дэна это нисколько не волновало. Он поспешил захватить замок. К тому времени в замке почти не осталось охраны. Её вообще почти не осталось, так как почти вся охрана полегла на берегу с хозяином замка. С парочкой неуклюжих превратников Бешеный Пёс расправился двумя ударами топора. В замке были только женщины и слуги из местных. Как и во всяком уважающем себя замке в этом имелся солидный запас провизии на случай длительной осады и прекрасный глубокий колодец с пресной водой. В подвалах стояли объёмные бочки с брагой и даже имелся запас монастырского спирта с печатями монахов, видимо монастырское судно было выброшено на берег и всё содержимое трюмов перекочевало в подвалы замка. Имелся также солидный арсенал холодного оружия и запас болтов к арбалетам. В комнате хозяина замка нашлись пара сундуков с золотом. Имелись и запасы ткани.

Дэн хотел уже перетащить Селима в господские покои, как взор его обратился к висящей под потолком клетке, в которой сидела в драных лоскутах миловидная колдунья с золотым ободком в длинных волосах. Вот ведь блин давненько ему колдуньи в клетках не попадались, а тут в такой глуши. Интересно, каким даром она владеет. Дениса прям разбирало от любопытства. Ну вот хотелось чуда, хоть убей хотелось.

Соблюдая меры предосторожности Дэн опустил клетку и сломал топором замок на клетке.

— Госпожа Вы свободны!

— Благодарю Вас благородный чужеземец! Могу ли я попросить Вас дать мне возможность подобающе одеться?

— Да конечно, тут полно одежды в сундуках, я выйду.

Вскоре население замка засуетилось и начало какую-то целенаправленную деятельность. Слуги накрыли столы в главной зале замка, зажгли плошки с рыбьим жиром и факелы. В наряде, полностью скрывающем тело и с убранными под головной убор волосами, явилась спасённая колдунья и оказалась вовсе не колдуньей, а хозяйкой замка, которую господин муж запер в клетке за какую-то провинность.

Но хозяйка была искренне благодарна Бешеному Псу за своё освобождение. Столы ломились от яств. Местные музыканты за широким гобеленом бренчали по струнам и завывали в духовые, вовсю стараясь для дорогих гостей. Мужа своего госпожа считала человеком недостойным, но чтя волю отца, вынуждена была выйти за него замуж и всё сносить. Вот только дама была грамотной и начиталась в детстве романтических рыцарских романов. Соответственно мечтала она совсем о другой жизни и вдруг в гавань вошла императорская яхта и несколько десятков отчаянных храбрецов под предводительством, несомненно, дворянина, перебили охрану и её ненавистного мужа-тирана.

На почётном месте сидел Дэн в рубашке с кружевными манжетами и высоким воротничком шитым золотыми нитями и тёршим уши. Рядом, изображая монаха, сидел в рясе колдун-телепат, вечно витающий в чьих то мыслях. И конечно место хозяйки замка было возле места дорогого гостя. Та постоянно предлагала Бешеному Псу какую-то ягодную бурду, типа компотика и подкладывала лучшие с её точки зрения кусочки и плоды. Более того, она пыталась вести светскую беседу.

— Может быть господин рыцарь расскажет провинциальной дворянке о последних новостях столицы, здесь знаете-ли такая глушь и скука?

Денис как раз пытался выпить золотой кубок компота и весь напиток встал у него колом в горле. Спустя минуту компот, всё ж соизволил ухнуть в живот и Дэн, прокашлявшись ответил:

— В столице ныне неспокойно. Император имел неосторожность оскорбить честь древнего феодального рода и три острова объявили ему войну. Государь призвал верных своих вассалов, но те действовали недостаточно активно и в результате мятеж так и не подавлен.

— А как же война с восставшими рабами?

— О, государь искренне озабочен этой проблемой и в ближайшее время направит на подавление повстанцев новое войско.

— Я бы пожертвовала всё состояние, нажитое мужем, лишь бы войны эти поскорее закончились и в империи наступил мир, ведь кровопролитие неестественно для человека. Вот и братья тёмного ордена денно и нощно стараются предоставить императору средства для быстрейшего окончания кровопролития.

На этот раз поперхнулся телепат.

— Кхе, кха. Да, да, орден делает всё возможное и невозможное. Молитвами Вашими мы питаем дух наш.

— Я надеюсь, что Вы и Ваша команда, не обидетесь на наше скудное гостепреимство и отдохнёте в замке.

— Да нужен отдых парусам.

— Как лицо посвящённое в таинства я прошу Вас, странствующий брат прочитать над усопшими молитву.

— Всенеприменнейше прочитаю. Усопшие несомненно в глубине души были добрыми людьми.

После обильного ужина уже на закате солнца пришлось учавствовать в похоронах, после чего всем определили комнаты для ночлега в замке.

Вот только Бешеный Пёс растянулся на матрасе набитом сеном, как в его дверь поскреблись маленькие пальчики. Пришлось прятать топор и боевой нож под кровать, а потом накидывать рубашку с дурацким раззолоченным воротником.

— Кто там?

— Это госпожа замка, — ответил голосок служанки.

А как вы думали, не пристало на свидание знатной даме приходить одной.

Пришлось открыть дверь и задать глупый вопрос:

— Не случилось ли чего?

— Благодарю за участие, — мановением руки, служанка была отпущена и исчезла, оставив госпоже толстую свечу в золотом подсвечнике, — совершали ли вы уже вечернюю молитву?

— Да, конечно, я только что помолился...эээ...дважды, — на всякий случай выдал Денис.

— Из вашего окна прекрасный вид на море, вы не находите?

— Да, вид поистине великолепный, — ответил Бешеный Пёс, хотя ему было наплевать на вид из этого окна и вообще на море и этот замок с его обитателями.

— Я часто смотрю на море перед молитвой.

— Ой, что же это я, проходите в комнату, я как раз размышлял о вас и превратностях судьбы.

— Правда? Обо мне и судьбе? — дама вошла. На ней было платье другого цвета, но тоже закрытое по шею. В руках хозяйка замка теребила кружевной платочек, свечу она уже поставила в изголовье кровати. Волосы были аккуратно забраны в сложную прическу и поверх красовался золотой ободок. В голове Дэна возник вопрос — не носит ли дама корсет под платьем, но он сам же себя и одёрнул, нашёл блин о чём думать.

— Истинно, так. Ведь именно судьба привела корабль в вашу бухту и помогла одержать победу над вашим мужем и его воинами.

— Да это верно. Жаль, что я предстала перед вами в первый раз в таком неприглядном виде. Обычно я принимаю ванну на травах, это придаёт коже бархатистость.

Дело шло к банальной постели, подумал Денис и жестоко ошибся.

— А какие в столице при дворе популярны стихи?

Дэн почувствовал, что молот судьбы накрыл его как таракана тапок.

— Я...ээээ...всё время в походах...знаете ли...долго плавал...охотился за славой и подвигами.

— Да, вам мужчинам всюду находится дело и приключения, а мы женщины вынуждены ждать вас на берегу. Позвольте я вам продекламирую наизусть несколько романсов?

— Да конечно буду только рад окунуться в поэзию, ведь без женского общества и искусства можно и очерстветь.

Романсы все как один были тягомотны, написаны одним стилем и повествовали о любви рыцаря к своей даме и о его подвигах во имя этой любви. Дэн до утра вынужден был таращить глаза на ночную гостью как сова и подавлять желание зевнуть так, чтоб блин челюсть вывернуло набок. Наконец, судьба в виде романтической дамы сжалилась над ним и увлекла на замковую стену послушать местного соловья. Играть роль романтического рыцаря надо было до конца и Денис стоически выслушал птицу и налюбовался восходящим солнцем и утренним морем до зайчиков в глазах. Потом он даже нашел в себе силы галантно ткнуться губами в маленькую ручку дамы и проводить её, держа под руку, до её комнаты. Только что в постель не положил и колыбельную не спел. Придя к себе, он рухнул мордой в подушку и тотчас же провалился в сон.

В комнате снизу не спал который час колдун-телепат, он уже в третий раз уводил спать не в меру любвеобильного члена команды корабля от комнаты для служанок, но тот упорно рвался туда и в конце-концов телепату это надоело и он приказал мужику натаскать воду на кухню и во все службы по надобности, после чего тоже уснул.

Страсти-мордасти

"Однажды лебедь раком щуку..."

Грузинский баснописец Крыладзе

Император был разъярён и взбешён, а потому ему требовалось срочно найти виноватого и порвать его мелко. Он смял золотую маску в бесформенный комок и теперь решал важный вопрос в кого бы этот комок залепить и в какое место конкретно.

— Кто мне скажет, что происходит в этом дурдоме именуемом императорский дворец?

Вокруг мечущегося императора бегали, прикрывая охранники с арбалетами и воздушными ружьями, ещё два расчёта поставили пулемёты револьверного типа напротив входов в коридоры. Стражники прибывали и заполняли помещения дворца. Слуги метались и путались под ногами. Курьеры просто сбились с ног. Наблюдалась паника. Один из курьеров заметил императора и кинулся к нему. Конечно его тут же скрутили, но он успел пискнуть:

— Побег из подвалов императорского дворца!

Император радостно бросился к скрученному.

— Кто бежал? Куда? Сколько их было?

— Не могу знать, стража прочёсывает подземелья и до сих пор ловит разбежавшихся узников.

— Бардак! Вызвать ко мне главного палача!

Один из стражников рванул к ближайшему входу в подвалы.

— ...С инструментом!!! — рявкнул ему в спину император.

К имперским стражникам кинулся слуга и тоже был скручен.

— Господин, в подсобных помещениях идет бой стражников и варвара с топором. Варвар совсем обезумел, воет как собака на луну и всех, кого поймает рубит на куски без разговоров.

— Откуда в моём дворце взялся варвар с топором? Начальника охраны дворца ко мне быстро!

Ещё пара стражников рванула искать начальника охраны дворца.

— Откуда варвар взялся господин я не знаю, а вот топор у него был как у нашего палача — один в один.

— Развяжите этого из подвалов, беги обратно и мигом ко мне главного палача или кого из его замов!

Развязанный гонец умчался в подвал следом за стражником. Вернулся стражник, бегавший за начальником охраны дворца.

— Император я нашёл начальника охраны внизу в подсобных помещениях.

— Ага! Спрятался каналья! Где эта сволочь? Я лично его казню!

— Он убит и у него с головы срезаны волосы вместе с кожей.

— Твою ж мать! Так делают чужаки! Опять чужаки в моём дворце уже который раз!

В залу вбежал жирный чувак.

— О, Великолепнейший, ваши жёны перепуганы, часть охраны куда-то исчезла, возле стены обнаружено несколько трупов охранников. У старшей жены отошли воды и начались роды.

— Мля, этого только не хватало!

Какой-то слуга вбежал и крикнул на бегу:

— Императорскую яхту угнали!

— Мать моя женщина, что ж это за наказание, кто угнал?

— Какой-то тёмный монах и шайка оборванцев.

— Великолепнейший, что передать твоей старшей жене?

— Нашли настоятеля тёмного братства!

— На кухне пожар!

— Доклад от командира гарнизона — мы загнали его на башню, от нас он не уйдёт!

— Так! Передать настоятелю — пусть рожает! Оборванцев послать тушить пожар на кухне! Старшую жену доставить сюда немедленно! Где главный палач, я посылал за ним уже двоих!?

Гонцы вновь побежали. Со стороны кухни всё отчётливее воняло гарью. Вернулся опять гонец из подвалов.

— Главный палач найден император!

— Где этот урод, почему он не следит за порядком, я сейчас прикажу, чтоб он сам себя казнил со всей жестокостью, ничего нельзя поручить?

— Мой император, главный палач лишился головы и не может явиться.

— Император, настоятель отказывается рожать и идёт сюда с жалобой на смертоубийство и кражу паланкина в обители.

— При чём тут паланкин? Немедленно отыскать голову главного палача, он мне нужен немедленно! Это что за вопли?

— Доставлена ваша старшая жена, у неё роды.

— Срочное донесение из заключения совершен побег чужаком, которого должны были сегодня казнить.

— Я уже ничего не понимаю, почему рожает старшая жена, если я приказал рожать настоятелю?

— Не могу знать, настоятель требует найти паланкин и наказать смертоубийц.

— Начальник гарнизона докладывает, что преступник вышиб окно и пробившись сквозь охрану, выбросился на неизвестный корабль, напоминающий вашу прогулочную яхту.

— Почему не тушат кухню?

— Оборванцев нигде нет император, они бежали на вашей яхте с монахом тёмного ордена.

— А настоятель этого тёмного ордена где?

— Рожает по вашему приказу!

— Ну хоть кто-то занят делом.

— Ваша жена, она родила Вам мальчика! Объявить о рождении наследника народу?

— Ну уж дудки, раз родился от настоятеля, пусть в монастыре и живёт, при чём тут наследование? Всем тушить кухню.

Луиза была на краю нервного срыва и металась по дворцу, где находился штаб.

— Где, чёрт меня подери, Бешеный Пёс!?

— Он...наверно на охоту поехал.

— Да, сейчас замечательная охота в полях.

— Какая к дьяволу охота?

— На сусликов и хомяков!

— Да, сейчас суслики и хомяки замечательные, жирные, сочные, вкусные.

— Куда делась сотня кавалеристов?!

— Уехала с Дэном,...на охоту наверно.

— Почему я узнаю об отсутствии начальника кавалерии и сотни кавалеристов последняя?

— А я тоже в первый раз об его отсутствии слышу! — сказал Чёрный Джон и выплюнул косточку местного фрукта прямо на пол.

— Да вы гоните, он в разведку ускакал,...наверно, — прогудел, позёвывая Чёрный Бык.

— Если бы он охотился, рации у бойцов работали бы, а тут радиомолчание полное, — Крепкий Дуб сосредоточено набивал трубку табаком.

— А может он к женщине какой укатил?

— Ага и сотню парней с собой взял, чтоб свечку держали, — гыгыкнул Жёлтое Перо.

— Так, центр связи, ты почему ничего не докладывал? — нависла над Маленьким Громом Лу.

— А что чуть что, так центр связи, мне что на каждого бойца радиомаяк повесить? Командуйте и буду вешать. Только вот пошлют меня далеко, если я подойду к какому конкистадору-добровольцу и предложу ему маячок потаскать на себе, — высказался Маленький Гром.

— А разведка куда смотрела?

— Так все разведдозоры он с собой и забрал подчистую.

— То есть мы открытые для врага остались? Это предательство! Измена!

— Нет, у меня в каждой деревне есть свой связист и несколько стационарных пунктов вне деревень. По всем направлениям есть пункты связи и если бы противник начал движение мы бы всё равно об этом узнали. И кроме этой сотни на "маковых" полях есть ещё отряды прикрытия, как конные так и пешие, так что пройти без потерь противник тоже не смог бы.

— Так куда делся начальник кавалерии, я вас спрашиваю?

— Дык одно из двух или на охоту, или на разведку.

— А может он решил приятное с полезным совместить и поехал на разведку поохотиться?

— А где он сейчас или хотя бы где сейчас сто кавалеристов? — допытывалась Лу.

— Давайте лучше следопытов пошлём и узнаем, а то что мы тут гадаем на кофейной гуще?

— Чтобы и эти следопыты потерялись тоже, ну уж дудки! Я думаю необходимо создать военный трибунал.

— Это думаю плохая идея. Бешеный Пёс глава ордена Бешеных Псов и привел сюда членов своего ордена на священную войну. Они его любые приказы обязаны исполнять. Так что тут ситуация тонкая, за что их осуждать то?

— Но тут армия! Да добровольцы есть! Но должна быть дисциплина воинская! И за её несоблюдение я буду жестоко наказывать!

— Конечно наказывай, ты же ему жена, а я вот наказывать его поостерегусь, а то башку отпилит своим пилко-ножиком и оскальпирует ненароком. Или по-пьяни печенку вырежет и слопает.

— Да, ты бы Лу за ним следила получше, а то он совсем одичал.

— В отпуск его на материк отправить, пусть недельку отдохнёт, классическую музыку послушает.

— Не лучше его на рыбалку отправить.

— На крокодилов, он крокодилов бить любит!

— Вы что совсем рехнулись, я с вами по-хорошему и я же ещё и виновата осталась?

— А мы, что? Мы тебя завсегда поддержим.

— Да Лу, мы за тебя горой, может ты с ним того, тоже в отпуск?

— На недельку!

— Или на две!

— Да месяц пусть отдохнут, нервишки подлечат.

— Ладно, будь по-вашему. Как только объявится кто-то из отсутствующих, доложить мне немедленно.

Высший командный состав разбрёлся, втайне радуясь, что удалось отмазать Дэна от трибунала. Найдётся, явится и всё объяснит. Не маленький уже.

В гостях у дамы сердца

О, какая ножка!.. (удар) М-м, какая нога!

"Человек с бульвара Капуцинов"

Бешеный Пёс не просто скучал о своей жене Луизе, впервые в жизни он её страстно жаждал. Ведь как всё в жизни просто и разумно — Лу, ты пожрать сварила? Неа! Ну тогда сразу в койку! Вот оно счастье и каким же идиотом был Дэн, когда не понимал этого. Ведь это так здорово, когда тебя кто-то хочет вот так почти всегда, просто хочет без всяких там смотрин на полночную луну под оркестр болотных лягушек. И пускай бывало ревность малость переплёскивала через край, но это же всё то же проявление любви и страсти. Это эгоизм, возведённый в высшую степень. За те дни пока подлечивали Селима в замке, Денис вежливо наулыбался до боли в челюстях, натанцевался всяких средневековых менуэтов (не путать! Это совсем не то, что вы подумали!) до мозолей на пятках, и нанюхался всяких цветов и садовых роз в частности до тошноты.

Зато другие вроде как вполне себя хорошо чувствовали. Селим пошёл на поправку, но медленно слишком медленно! Правитель горной цитадели вполне так сносно устроился отцом-монахом тёмного ордена и не торопился к себе. Бывшие узники тоже почти все остались в замке в качестве слуг или наёмников. В общем и целом всё было идеально и эта идиллия сидела уже в печёнках у Дэна.

— Господин рыцарь?! Вы проснулись!?

— Нет блин я сдох и разложился, — подумал Бешеный Пёс и вслух ответил, — да, конечно, какое прекрасное утро, вы не находите? А море сегодня прямо создано для лодочной прогулки.

— Госпожа, зовёт Вас завтракать господин рыцарь.

— Сейчас спущусь.

Дэн готов был загрызть подушку, но вместо этого поднялся, снял ночной колпак. Да, чёрт побери! Он спал теперь в голубеньком ночном колпаке с кисточкой и надписью вышитой затейливыми узорами "Любимому рыцарю". Сняв колпак и долбанную пижамку, он облился холодной водой и растёрся грубой тряпицей. Вот она! Новая белая рубашка с кружевным воротником и манжетами. На подоконнике лежал румяный фрукт, типа яблока, но по вкусу другой. Дениса перекосило. Фрукты каждый день его тоже задолбали. Он высунулся в узкое окошко. Внизу шёл с ночного дежурства стражник с кривой алебардой. Дэн злорадно улыбнулся, прицелился и метнул местное яблоко в зевающего стражника. Яблоко разлетелось вдребезги от удара о металлический шлем. Стражник задрал голову, но никого в окнах не увидел, погрозил кулаком и послал метателя яблок в групповое эротическое путешествие с гомосексуальным уклоном.

Настроение Бешеного Пса заметно улучшилось и весело насвистывая, он попрыгал через ступеньку по винтовой лестнице вниз в залу для пиров.

— Всем доброго утра? Как спалось отец-настоятель?

— Я как всегда молился о ниспослании мира и покоя в здешние края.

— Ага, так я тебе и поверил, рожа то опухшая со сна чуть ли не шире подушки стала! — подумал липовый рыцарь, но вслух смиренно сказал, — вашими молитвами отец мы покуда и живы.

А вот это было почти чистой правдой, телепат ежедневно проверял мозги всех в замке и контролировал таким образом, кто чем дышит. Недавно, например, вора поймали, спёр, зараза, кольцо у хозяйки замка. Пришлось притвориться привидением и спереть кольцо уже у него самого и подбросить хозяйке.

— Возблагодарим же Хозяйку этого чудесного замка, оказавшую нам честь приютить бедных путешественников.

В чудесном замке даже сортира нормального не было, а ветер в башнях завывал так, что не захочешь, а поверишь в сказки про привидения.

— Господин рыцарь, а не соизволите ли вы рассказать о Вашем родовом гербе?

— Мммм...мой герб имеет на черном фоне изображение красным цветом оскаленной собачьей головы.

— О как интересно, а что означает Ваш герб?

— Это долгая семейная история.

— Мы будем пировать сколько угодно и слушать Ваши семейные истории, правда отец-настоятель?

— Да, конечно, торопиться нам некуда, покуда наш раненый друг не наберется сил для дальнейшего пути, мы не сдвинемся с места.

Дэн проклял колдуна-телепата. Тот улыбнулся зараза и потянулся к жареной птице. Наверняка сволочь мысли прочитал. Денис тут же изобразил грязную оргию капрофагов в уме и копошащихся в гнойных ранах разлагающегося трупа червей. Телепат побелел и нервно сглотнул. Бешеный Пёс улыбнулся ему лучезарной улыбкой.

— Отец-настоятель, что с Вами? Вам нездоровиться? — спросил Дэн елейным голосом.

— Да, аппетит совсем пропал, — смог выдавить из себя телепат.

— Выпейте вина настоятель и аппетит появится, — Дэн тут же изобразил в мыслях тазик со свежей блевотиной. И мысленно же пододвинул его к настоятелю и наклонил.

Отец-настоятель подпрыгнул и рванул в свои апартаменты на бегу выдавив из себя:

— Нет спасибо, я сыт! Продолжайте рассказ о значении вашего герба.

Вот ведь гад, вернул разговор на старые рельсы.

— Верно, Вы продолжайте, а мы с удовольствием послушаем.

Слушать оставалось только хозяйке замка, остальных в большой зал есть не пускали.

— Ну если вы настаиваете. Давным-давно мой предок отправился на охоту в лес и там отрубил голову дикой собаке. История эта была бы ничем не примечательна, но собака оказалась колдуном-оборотнем. Злой дух колдуна выследил ничего не подозревающего моего предка и проклял его и весь мой род. Как только рождается наследник, ночью появляется огромный окровавленный пёс и убивает отца-наследника рода и так происходит на протяжении многих поколений. Мои предки были люди не из робкого десятка и все служили рыцарями в империи и участвовали во многих кровавых битвах, но как только воздух оглашал первый крик младенца-первенства, проклятье сбывалось и кровавый пёс приходил за ними ночью.

— Какой ужас! Неужели нет от него спасения никому?

— Я хоть и женат госпожа, но ни разу не притронулся к своей жене именно из-за боязни оставить её вдовой, а ребенка сиротой.

— А если родится девочка?

— Тогда ничего не произойдёт, у моего отца было три старшие сестры, а вот младших уже не было, потому-как проклятый пёс растерзал моего дедушку на куски в день рождения моего папы.

— Что же вы намерены сделать?

— Я не могу оставить свой род без наследника и рано или поздно он появится, но и потакать грязной волшбе тоже не хочу, поэтому я решил обхитрить чудовище.

— Расскажите, как вы его обманете?

— Пёс существо изначально сухопутное и живет на суше, каким бы колдовским оно не было. Мой план изготовить или купить крепкий корабль и после рождения сына уйти с семьёй в открытое море и никогда, пока я не умру, не сходить на сушу. Тогда у меня будет шанс оставить после себя несколько сыновей и разрушить дьявольскую цепочку. Пёс не достанет меня в море.

— Дерзкий план! Когда вы его осуществите?

— Пока нет подходящего корабля и жена не готова бросить ради меня навсегда родной берег и замок.

— Я бы бросила и отдалась на волю волн не раздумывая!

— А Лу наверно попыталась бы пёсика подорвать гранатой, — подумал Дэн.

— Кстати сегодня к нам приедет погостить моя родная сестра с мужем, он ранен и в кои то веки решил побыть с семьёй.

— Буду рад познакомиться с семьёй Вашей сестры.

Конечно, рад он, совсем даже не кстати заявятся эти дворяне-бездельники. Но как от них отмазаться Денис так и не придумал.

До обеда катались на лодке и дама сердца читала стихи и играла ему на какой-то местной балалайке в четыре струны. А он грёб и улыбался, улыбался и грёб, и опять грёб и улыбался. Если представить себя поручиком Ржевским, а даму с балалайкой Наташей Ростовой, то с какой бы радостью он треснул её по башке веслом. Наконец барышня заторопилась в замок, чтобы успеть встретить гостей, вернее она то заторопилась, а грести то ему, чёрт побери. Главное улыбайся.

Гости задерживались и хозяйка не дождавшись их велела подать обед. Опять к столу вышли трое: отец-настоятель, Бешеный Пёс и хозяйка.

При входе в зал, телепат потрепал его по плечу и шепнул:

— Молодец! Такую прикольную историю про псину наврал! Продолжай в том же духе.

— Я тебе не Шахризада мля, — успел шёпотом огрызнуться Дэн.

Конечно хренов колдун всё подслушал в голове. И опять полилась тягомотная светская беседа и яростные попытки не вымочить дурацкие манжеты в подливке. Похоже, что пыточных дел мастера отдыхают и нервно курят бамбук в стороне по сравнению с этим чудовищным рыцарским этикетом. Пока манеры его как рыцаря оставляли желать лучшего, но были вполне в рамках и списывались на длительное отсутствие на берегу и невольное копирование чужих обычаев. Язык его щедро раскидывал лапшу на любезно подставленные хозяйкины ушки. Хозяйка вовсю с ним заигрывала и это ей похоже нравилось и доставляло удовольствие.

Внезапно телепат, меланхолично до этого жевавший какое-то овощное блюдо, сделал стойку и засуетился. Наконец у Дэна в мозгу прозвучало:

— Кажется мы влипли! Муж хозяйкиной сестры тот самый рубака, которого ты на корабль втащил. Теперь вот ляжку дома лечит. Он конечно как всегда пьян, но и в таком состоянии тебя узнает.

Кусок пирога вывалился у Пса изо рта и шмякнулся в тарелку, забрызгав подливкой белоснежную рубашку.

— Сходи переоденься, — пришел на помощь колдун.

А в ворота замка уже вплывал паланкин с господином и госпожой Пойло.

Заговор

"Кто, по-вашему, этот мощный старик? Не говорите, вы не можете этого знать. Это — гигант мысли, отец русской демократии и особа, приближенная к императору."

И. Ильф Е. Петров "12 стульев"

Первым встречающим паланкин был Бешеный Пёс, успевший сменить рубашку.

— Господин Пойло! Какая приятная встреча, а мы-то Вас уже заждались. Как говориться, уже и брага начала прокисать и закуска помаленьку в простую еду превращаться. А я говорил отцу-настоятелю, чтоб подождал и не нажирался как монастырская свинья. Ведь такой гость долгожданный.

— А! Это ты мой спаситель в рясе!

— Конечно я, тысяча чертей! Не мог же я за столь короткое время измениться до неузнаваемости. Скорей в замок, столы и хозяйка ждут.

Обнявшись как старинные друзья оба рыцаря поковыляли, потому-как Дэн подстраивался под хромающего господина Пойло, в зал для пиршеств. Блюда и напитки менялись как в сказочном калейдоскопе. Денис поинтересовался заживлением раны. Господин Пойло тут же снял штаны и грохнул ногу на стол. Все, с восхищением, воззрились на рваный шов, которым была стянута рана. Так зашить мог только пьяный коновал и Бешеный Пёс не сомневался, что именно он и зашивал бедолагу Пойло.

— За скорейшее выздоровление и новые битвы! — рявкнул Дэн и пьянка продолжилась.

Далее было много тостов, выпили "за прекрасных дам", "за доблестных рыцарей" и много ещё за кого выпили и закусили, а может и забыли закусить. Вскоре сёстры ушли шушукаться и оставили доблестных рыцарей на поле боя. К тому времени глаза господина Поило сошлись грозно в кучку и сосредоточились друг на друге. Пёс тут же налил ему полную кружку и брякнул свою рядом на стол. Чокаться здесь было не в моде, видать мало народа ещё потравили, и обычай смешивать при чоканьи вино не успел прижиться в этом мире.

— Я предлагаю взять, вон тот пузатый и пока ещё непочатый бочёночек, отца настоятеля и это блюдо с закусью и продолжить в моей комнате, ...ик!

— Поддерживаю, — ответил господин Пойло и влил в себя всю кружку, как будто в ней была святая вода.

Все трое поднялись, нагрузились алкоголем, закусками и господином Пойло. Больше всех загрузился сам собой господин Пойло и видимо потому периодически вынужден был перекладывать этот тяжкий груз на плечи сопровождающих. Именно в этот ответственный момент, ноги решили, что пора им сплясать один из местных танцев и пошли выписывать всевозможные па, усложнив и так трудную задачу перемещения тел. А тут ещё узкие винтовые лестницы, закрученные всегда по-часовой, чтоб нападавшим неудобно было рубить правой рукой, а обороняющимся наоборот удобно. Пересчитав все ступени на три раза вверх и вниз, они преодолели подлянскую лестницу и добрались до покоев Дениса.

— Клянусь, чтоб мне подавиться первым же глотком браги, это дух бывшего хозяина замка всё время пакостит и раскачивает стены замка.

— Ты прав, мой спаситель, покойник был тем ещё мерзавцем, захватить цельный трюм монастырского зелья и даже не пригласить попробовать мужа сестры жены это неслыханное свинство.

— А вы заметили, что ступеньки всё время выскальзывают из-под ног, этот противный дух смазал их салом.

— Истинно так отец-настоятель, истинно так, на лестнице явно какие-то мерзкопахнущие лужи разлиты.

— Пардон господа, но лужи это скорее всего мои, старая рана знаете-ли даёт о себе знать и бывает, что не чую когда из меня льются излишки выпитого.

— Господин Пойло, что ж Вы молчали, мы бы помогли, да и сейчас не поздно. И вообще, снимайте к чёрту Ваши портки, к чему они Вам, тут нет этих вечно болтающих о ерунде женщин.

— И то верно, друзья мои, помогите мне развязать эти мокрые шнурки.

— Они не поддаются, заразы!

— А ты их зубами попробуй.

— Да ты охренел совсем Пёс, сам пробуй зубами собака дикая!

— Может лучше разрезать их да и всё?

— Не надо меня резать.

Приложив героические усилия, удалось вытряхнуть из штанов тело господина Пойло и вскоре все трое принялись за продолжение пира. Соответственно Бешеный Пёс продолжил беседу с господином Пойло.

— Вот как Вы уважаемый господин Пойло думаете, кто с нами пьёт в этой рясе? — Дэн пьяненько прищурился и растянул лыбу.

Голова господина Пойло обернулась к колдуну-телепату и глаза попытались поймать настоятеля монастыря в фокус.

— Это отец-настоятель.

— А вот и нет! — Бешеный Пёс разбух от собственной важности и старательно наполнил три кружки из бочонка.

Господин Пойло уткнул нос в содержимое кружки и выдув всё до капли, уставился осоловелыми глазками на собутыльников, вернее на собочоночников.

— Это...ик, он только с виду отец-настоятель, а на самом деле это идейный вождь новых реформ.

После этих слов колдун-телепат с трудом допил кружку и тоже воззрился на Бешеного Пса, а того уже понесло по пампасам.

— Ведь как несправедливо устройство империи. Её доблестные солдаты, её защитники, цвет и мощь этой страны — её рыцарство вынуждено за презренное злато наниматься к захапавшим землю крупным землевладельцам. Я уж не говорю про монастыри, которые воюют хорошо только с рабынями на сеновалах. А ведь выход есть! Нужно чтобы каждый воин, воюющий во славу империи, получал кусок земли с доходом за службу, тогда у него было бы место залечить раны и средства для поправки здоровья. А кто же лучше разделит землю по справедливости как не сами эти воины. В каждой области должен быть из них совет по распределению земли и одновременно суд. Только рыцарь может осудить рыцаря, а не какой-нибудь поганый имперский писаришко. У всех этих зарвавшихся древних родов нужно отобрать земли для служивых вояк. Только мечом добывается земля. Так было со времен седой старины. Монахи пусть сами работают, а ещё лучше воюют и обращают в истинную веру язычников. Зачем им земли и крестьяне на ней? Монахи должны быть бедными, тогда они будут усердно молиться и заниматься благими делами, а не праздными занятиями. И на своих землях хозяин и судья только один, тот, кому они отданы за службу. И это справедливо, черт возьми!

— Ты пьян и несёшь чушь! А император! — смог наконец вставить господин Пойло.

— Император должен быть первым среди своих рыцарей! Он должен быть щедр со своими верными вояками, а если он слушает только толстопузых горожан, да отожравшихся на дармовщинке настоятелей монастырей, то зачем к дьяволу он нужен такой император, что нет достойных фамилий? Он раздает завоеванные земли безродным выскочкам и своим родственникам. А чем спрашивается вот Вы господин Пойло хуже его родни?

— Тебе вырвут твой пьяный язык на площади всенародно!

— Ну уж нет, я добьюсь своего или умру с мечём в руке. Ты всё равно нанимаешься за золото, так не лучше ли тебе за золото сражаться за своё счастье.

— Ты предлагаешь мне наняться в твой отряд? Мне, господину Пойло?

— Нет! Ваши достоинства выше и потому я предлагаю Вам самому нанимать отряды и командовать ими, кто как не вы, знаете, где достать лучших наёмников.

— Погоди, откуда ты столько денег возьмёшь?

— Отец-настоятель был на материке во многих монастырях. Там есть у братства секретные золотые рудники и монахи сами чеканят золотую монету.

— Но фальшивомонетничество это страшное преступление!

— И он прекратил его, свезя всё начеканенное в одно место. Именно на это преступное золото мы и наймём армию, если император не поймёт нас, мы поставим нового, мы поставим империю раком и возьмём её. Разве может быть более благородная цель у настоящего мужчины?

— Нет!

— Только победа и всё! Иного нам не надо!

— Не надо!

— С нами ли Вы, господин Пойло?

— С Вами!

— До победы?

— До конца, каким бы он не был!

— Да здравствует империя рыцарей!

— Империя рыцарей!

— Смерть всякому, кто встанет на нашем пути!

Как всегда пьянка закончилась пением боевых песен, причем господин Пойло стоял с кружкой в руке на подоконнике, ревел на весь замок и был при этом без штанов. Ему вовсю пытались подпевать вождь мятежных монахов-фальшивомонетчиков, он же колдун-телепат и представитель младших наёмников, для господина Пойло, просто друг Пёс.

Похмелившись на утро, мятежники-заговорщики распределили свои роли. Господин Пойло выгребал всю казну замка (оба сундука) и отправлялся производить набор армии, с собой же он забирал монастырские запасы спирта из подвалов. Он же давал нормальных моряков из своих людей и судно для доставки золота с материка. На самом деле это были простые рыбаки и простая большая рыбачья лодка, но раз господин Пойло приказал, они готовы были отвезти его новых друзей куда прикажут. Основы нового мироустройства господин Пойло уже уразумел и они ему полностью подходили. Давненько он не выпускал кишки знатным и богатым. Настала пора произвести кровопускание. Империя ждёт обновления, и она его получит. Дэн настоятельно рекомендовал основную массу навербовать на новозавоёваных землях материка. Туда же удобнее всего было подвозить золото из схрона. Господин Пойло согласился с планом и решил военную компанию начать сразу на островах и разгромить здесь силы крупных феодалов и императора, если потребуется.

Посеяв зёрна мятежа, Дэн, Селим и безымянный колдун-телепат отплыли на рыбачьей лодке господина Пойло и направились прямиком в город Хагн. Рыбаки не дерзнули перечить друзьям господина. Если им угодно быть убитыми восставшими рабами, пусть будут убиты. Ещё с собой был взят мальчишка одарённый, которого прозвали Волчонком. Мальчишка не признавал никого, кроме Бешеного Пса. Дэн прикинул, что его непревзойдённый нюх может понадобиться при проведении операций. Да и вообще человек-следопыт, у которого чутьё развито лучше, чем у собаки, сам по себе огромная ценность.

Возвращение

"— Вернись, я все прощу!"

Мадам Грицацуева ослепительному Остапу

— Прибыл генерал кавалерии Бешеный Пёс и с ним ещё трое.

— Арестовать немедленно и ко мне!

— Да, мэм!

Правительница Хагн играла с правительницей Апфией в заморскую игру шахматы, а вокруг них, нервничая, нарезала круги Лу. "Интересно куда этот бездырь подевал сотню конных бойцов и кого с собой опять притащил" — думала Луиза. В её голове пролетали калейдоскопом всяческие воинские наказания и почему-то больше всего её привлекало протаскивание на канате под днищем корабля. Но это чисто морское наказание, а здесь на суше не под лошадью же его протаскивать.

— Апфия!

— Что Апфия?!

— Пешка не убирается с доски, корни пустила, прекращай колдовать!

— Извини Хагн, как то уже само собой получается по привычке.

— Уважаемая Луиза, скажите, когда наши учёные смогут получить новые знания и семена окультуренных растений? Их очень интересует растение гевея.

В это время мысли Лу как раз были между закапыванием живьём в муравейник и скармливанием пираньям.

— Гевея? Нет, это слишком лёгкое наказание, приклеить его к дереву и ждать когда сдохнет от жажды. Хотя, может его распять?

— Ага! Или раз шесть! Привет жена! Привет правительницы, прошу любить и жаловать, представляю Вам легендарного ужасного и неповторимого правителя ледяной цитадели! Он же колдун-телепат широкого профиля!

Перед ошалевшими зрителями предстала ничем не примечательная фигура в монашеской рясе.

— А почему без конвоя?

— А потому-что твой приказ был забыт по внушению телепата. Но это ещё не всё, мы тут совершенно случайно освободили из имперской тюрьмы молодого одарённого и я решил жена его усыновить, назвал его Волчонок, ты надеюсь не против?

— С усыновлением потом, скажи где ты был и куда девалась сотня моей кавалерии?

— Кавалеристы в ледяной цитадели, охраняют на всякий случай подступы от имперцев, иначе наш друг-телепат не согласился бы составить мне компанию. Отправились мы на поиски украденного Селима и после некоторых злоключений нашли бедолагу в имперской тюрьме. Естественно мы организовали из тюрьмы побег. Немного пошумели в императорском дворце. Угнали яхту у зверомордых и на ней скрылись. Но так как из телепата колдун хороший, а моряк никакой пришлось причалить к имперским островам снова. Тут мы захватили замок и закрепились на берегу, а потом, завербовав необходимое количество местных аборигенов, создали цент антиимперского мятежа. Теперь остаётся только подпитывать мятеж деньгами и направлять его в нужное нам русло. Правда здорово?

— Нет не здорово, в нарушение приказа ты исчез в неизвестном направлении и прихватил с собой сотню бойцов! Ты неизвестно где шатался и вот появился и я разжалую тебя и ...

— Расцелуешь! — Дэн посмотрел на телепата и подмигнул ему.

Лу деревянной походкой подошла к мужу, при этом её рука тщетно дрожала у кобуры пистолета. Затем произошёл страстный поцелуй.

— Дорогая, я бы с удовольствием с тобой потанцевал, но хватит издеваться, у меня дел навалом и в первую очередь нужно наладить чеканку имперских золотых монет.

Бешеный Пёс не смог отказать тебе в удовольствии шлёпнуть Лу по заднице перед уходом. Как только за мятежным генералом кавалерии и телепатом захлопнулась тяжёлая дверь, обойма пистолетных пуль была всажена в дверное полотно.

— Шах и мат!

— Опять ты выиграла Хагн, могла бы хоть раз и поддаться.

— Нетушки Апфия, раз проиграла, иди к Юталии и пусть она тебе сделает цвет волос ярко синим.

— Нет ну Вы видели эту наглость во плоти!

— Да не переживай ты Лу за него, приполз живой, товарища спас. Живи да радуйся, прав твой муж, пора вам уже ребёночка завести или хотя бы приёмного взять.

Молча вставив новую обойму в пистолет, Лу пошла поглядеть на Селима. К её удивлению на бедняге Селиме живого места не осталось. Сразу несколько целителей над ним работали и работы им хватало.

— Ну как ты Селим? — смилостивилась Лу.

— Если бы не Денисджан не было бы Селима.

— Ты поправляйся, домой полетишь, хватит с тебя, навоевался герой.

— Спасибо Луиза, столько хлопот вам из-за меня.

У себя в комнате она обнаружила мальчугана лет десяти худущего, с шрамами на руках и ногах от железных оков и ввалившимися глазами. Зато на щеках уже не было былой землистости, играл слабый румянец и даже немного пристал загар.

— Я Лу — жена Бешеного Пса, а тебя как звать?

— Волчонок из племени псов.

— А где Пёс?

— К нему пришёл Чёрный Бык и Стив с Полом. Он мне сказал тебя дождаться.

— Ладно Волчонок, пошли поедим, а то я редко готовлю дома.

И они потопали в ближайшую харчевню. По пути Лу продолжала ворчать на мужа, мол бросил голодного ребёнка, а сам упёрся с друзьями.

По пути им попался крепкий дедок, который не соизволил уступить дорогу. Пришлось его обойти, ну уж двух лбов, его сопровождающих, Луиза спихнула в ближайшую канаву и ещё пинка наподдала. Мачеха с пасынком скрылась за поворотом, а два амбала чертыхаясь выползли из грязной канавы и тут же получили от старика по морде и рухнули обратно в грязь.

— Какого дьявола вы не могли совладать с проклятой бабой!? Какие вы к чёрту телохранители после этого!

— Господин она толкнула нас внезапно, мы и подумать не могли...

— На что вам мозги если вы ими никогда не пользуетесь!?

— Хозяин...

— Вылазьте и топайте за мной к морю, там хоть помоетесь и на людей станете похожи.

Как не крутились по узким улочкам трое иноземцев, а к морю всё-таки они вышли. Как раз был вечер и разгар народного гуляния. Бесштанные взрослые и дети толпами гуляли на свежем ветерке. В волнах было полно голов купающихся. Отовсюду раздавалась музыка. Новомодная игра в мяч (пляжный волейбол) захватила многих. Не успели трое иностранцев ступить на песок, как кожаный мяч прилетел прямиком в лоб сопровождающего старика амбала и тот рухнул как подрубленный. Мяч был самодельный кожаный и набит был опилом. Набежала толпа стали приводить амбала в чувство, поливать водой и обмахивать веерами из ткани (тоже модное нововведение). На лбу у последнего наливалась синим здоровенная шишка. Вскоре он очнулся, но его отчаянно раскачивало из стороны в сторону.

По приказу старика оба сопровождающих разделись и полезли в воду. Старик неодобрительно косился на голые ягодицы окружающих. С одной стороны непотребство сплошное, а с другой, старик был поражён обилие золотых и серебряных украшений на гуляющих. Даже дети, не имея одежды, уже носили драгоценные украшения. Вскоре появились первые лёгкие фонарики и лампы. Миг, и вдруг вся набережная вспыхнула ослепительным светом. Стало светло как днём. Тут и там бродили торговцы, продавая лёгкие закуски, напитки и краски для тела. К дедку привязалась стайка ребятишек, которые пытались затащить его искупаться. Вскоре, не добившись своего, они начали строить вокруг деда песчаную крепость с башнями. Старик, хотел уж было разогнать голопопых, но в этот момент заметил вооружённый отряд с ружьями, бодренько так топающий по пляжу и высматривавший кого-то среди отдыхающих. Он притаился в тени и за стенами песчаной крепости. Отряд протопал вдоль берега, а старик прохлопал своих сопровождающих, которые вылезли из воды и не нашли ни своего господина, ни своей одежды.

Они так и стояли двумя столбами, прикрывая свои достоинства руками посреди гуляющих, пока не получили одновременно шлепок по задницам и перед ними не возникла, раскрашенная в яркие цвета, Алала. До этого времени она была занята, разукрашивая своих многочисленных подруг и друзей. Не заметить двух телохранителей дедушки было трудно. Эти два болвана, так и стояли бы столбами, если бы не она. От шлепков их прям подбросило на метр вверх.

— И где доблестные воины, сжимающие своё оружие в руках, потеряли моего дедушку? — спросила она на их языке.

Оба воина покраснели и вытянулись, но рук не убрали.

— Он был тут госпожа и приказал нам смыть грязь в море.

— Пошли искать его раззявы, а то не дай Боже на него наткнётся патруль. Кто это тебе шишку поставил?

— Ударили на пляже каким-то кожаным шаром, госпожа.

— А как там война с империей?

— Пока ни один захватчик не остался живым, ступив на наши острова. Мы отбили четыре штурма и сбросили десант в море.

— Молодцы, а я вот здесь живу и блаженствую. Так к нам идёт мой поклонник.

— Да мы его госпожа враз уроем!

— Не вздумайте махать кулаками, это начальник узла связи Маленький Гром. Он один из людей с неба и к тому же единственный сын правителя города. Да он и сам себя в обиду не даст.

Из толпы гуляющих показался голышом Маленький Гром, правда на поясе у него висел ремень с рацией, кобурой и томагавком, а на руке и вовсе было всяческой гарнитуры понавешано до жути, на ухе как всегда висел наушник.

— Привет Алала, я сегодня пораньше освободился и могу маленько погулять с тобой.

— Ты мой маленький перьеголовый друг, я сегодня занята, ко мне приехали два вот этих родственничка из деревни и теперь я их развлекаю, да ещё дедушка где-то на пляже потерялся.

— Не проблема, — и прежде чем Алала успела возразить, щёлкнул у себя на руке пару кнопок и приказал в микрофон у рта, — дежурный оператор, хватит эротикой любоваться, найди мне старика на пляже в радиусе ста метров от меня и далее по возрастающей. Алала старик был гол или одет?

Алала глянула на горе-телохранителей, те мычали и вращали глазами. Говорить на своем языке в присутствии человека с неба они опасались.

— Одетый.

— Тогда вообще нет проблем, вон он, — Маленький Гром ткнул красным лучом лазера на указательном пальце в тёмную тень у стены длинного склада.

Это действо произвело немалое впечатление на телохранителей и на старика в лоб которому упёрся луч с руки чужестранца.

— Громик, не пугай моих родственников, они из деревни и твои штучки для них в диковинку.

Маленький Гром послушно выключил лазерную указку на пальце и вчетвером они направились к родственничку Алалы. Тот явно стеснялся постороннего и вёл себя скованно.

— Алалочка вот и случай подходящий, когда ты уже познакомишь меня с твоими родителями?

— А ты когда свозишь к своим?

— Да ты-то можешь хоть сейчас садиться на "Конкистадора" и слетать в "Большой дом", а у меня сама понимаешь работа, дежурства почти каждый день. Вот война кончится и я буду выездной.

— Ты за кого меня принимаешь, что бы я одна сама собой к твоим родителям нарисовалась, здравствуйте я ваша будущая невестка? Ну уж нет. Иди к своим антеннам и слушай музыку.

— А если с тобой вот дедушка и родственники слетают?

Алала представила себе картину взлетающих на "Конкистадоре" родственничков и ей сразу стало не по себе.

— Нет, дедушка старенький, а парни его сопровождают. Всё погуляй с другими девчонками, а я займусь родственниками. Иди, ты их смущаешь.

Маленький Гром пропал в толпе и скоро появился в дежурке центра связи. Дождавшись когда он уйдёт, Алала обратилась к телохранителям:

— Сейчас я вас раскрашу и будете неподалёку в толпе тусоваться, чтобы к нам внимания не привлекать.

Алала подозвала одного из торговцев, отдала ему кольцо с пальца. Кольца были самой ходовой и удобной монетой. Взамен она получила краски и пару кувшинчиков местного алкоголя с пакетиком орешков. Нескольких минут ей хватило, чтобы разукрасить телохранителей и сделать их яркой частью праздношатающейся толпы. Те взяли по кувшинчику и по пакетику орешков и вскоре присоединились к гуляющим как будто всю жизнь только и делали, что болтались на здешнем берегу.

— Раз уж появился в городе, и я тебя увидела, говори зачем ты здесь, сразу предупреждаю, я отсюда никуда не поеду.

— Ты должна подчиняться главе рода.

— А вот и нет дедуля. По нашим законом я тебе подчинялась пока была не замужем. А с того момента как я переступила порог дома мужа я подчиняюсь только ему. Попробуй возразить?

— Кхе, кхе. В уме тебе не откажешь. Выпороть бы тебя как следует.

— Это за что же? Меня выкрали и увезли. В чём я виновата? Я была верной женой и до сих пор кстати девушка, вот присматриваю себе нового мужа, как тебе перьеголовый? Он давно за мной ходит. Завидный жених, единственный сын вождя. Повелитель света. Такого одного тебе в советники и вся империя вздрогнет и рассыплется в прах.

— Видишь ли жена императора...

— Зови меня Алала.

— Алала, так Алала. Мне то старому что теперь делать? Я из-за твоей чести начал войну, которую не смогу выиграть. Сама знаешь, флота у нашего клана сильного никогда не было. Вояки да хорошие есть и метательные машины у нас имеются, но мы вынуждены сидеть в глухой обороне и ждать смерти. Рано или поздно император придёт за нашими головами. Ты наше спасение и единственная надежда закончить эту войну с честью это ты.

— Ну ты дедушка и задал задачку.

Внезапно как из под земли выросли около двух десятков вооружённых конкистадоров и быстро повязав родственничков, уволокли их в неизвестном направлении, причем всех четверых.

Разбор

— Ты бы какую планету выбрал?

— А где пиво бесплатное, а ты?

— А я чтобы войн не было, очагов напряженности

Кинофильм "Афоня"

В грубо сработанном местными мастерами кресле сидел с довольным видом и руки потираючи Чёрный Джон и улыбался белоснежной американской улыбкой идиота.

— Так, так. Давненько к нам шпионы не захаживали. Даже как то грустно мне стало.

Перед Джоном стояли четверо связанных тщательно по ногам и рукам человек. Два голых мужика, голая девка и старикан одетый по последней феодальной моде империи.

— И чего молчим? Порадуйте меня хоть одной версией. А?

Мужчины и рады были бы что-нибудь сказать в своё оправдание, вот только по местному ни бельмеса не знали. Алала поняла, что говорить придётся ей и начала раскидывать лапшу на уши.

— Это мои родственники и они не умеют говорить на местном языке, приехали погостить.

— Да что ты говоришь. Погостить. В империи им не сиделось, всё им погостить в городе Хагн хочется. Давайте ка мне сюда переводчика.

— Я не солгала Вам!

— Верю, верю. Я в последнее время всем верю, такой легковерный стал. Тебя как зовут?

— Алала.

— И работаешь ты?

— В арсенале.

— На военно-стратегическом объекте, где хранится оружие? Я не ослышался?

Алала прикусила язык.

— А я Вас девушка видел в обществе...сейчас вспомню. Молодой такой. Как же его? Что ж я его забыл как зовут. А, вспомнил! Маленький Гром кажется. Наш начальничек центра связи. Как мило.

Алала пыталась найти выход из создавшейся ситуации, но не находила. И её работа и знакомства наводили на мысль о шпионаже. А родственнички это были вовсе убойные доказательства связи с империей. Тем временем появилась переводчица, естественно одежды на ней было минимум, потому-что выудили её в нерабочее время. Из одежды на переводчице были серьги, многочисленные браслеты на руках и ногах и конечно бусы на шее. Как без бус то. Ну колечки на пальцах и всяческие ленточки в причёске не стоят упоминания. Глядя на сексапильную переводчицу, Джон сглотнул слюну. Следом его примеру последовали конкистадоры конвоя. Надо было допрашивать вражеских шпиёнов, а глаза Джона упорно опускались ниже живота переводчицы. Да ещё и штаны и конвойных стали подозрительно оттопыриваться местами. Конвойным ещё повезло, а вот шпиёны были связаны и у двоих голых "родственничков" реакцию на переводчицу невозможно было скрыть.

— Кхе, кхе. Принесите даме стул остолопы! — нашелся негр. И поёрзав, принял удобную позу, хотя в этом диком средневековье хороший стул надо ещё поискать, не говоря о кресле.

— Спасибо, мне и ложе подойдёт. Так будет удобнее, — мелодичным голоском пропела переводчица.

Конкистадоры стадом ринулись в соседние комнаты и приволокли роскошное каменное ложе. На ложе разлеглась переводчица и приняла удобную ЕЙ! позу. Джон поймал себя на мысли, что хорошо, что он чёрный и не видно как он краснеет.

— Начнём, — сказал Джон и запнулся.

Конвойные перевели голодные взгляды с разлёгшейся на мраморном ложе роскошной переводчицы на командира и повторно судорожно сглотнули слюну. А переводчица перевела его слова дословно и оба связанных голых мужика немедленно покраснели сверху до низу. У Джона во рту пересохло и он сдавленно выдавил:

— Попить бы мне чего.

Принесли попить в графинчике. Не дожидаясь мелкой посуды, чернокожий всосал из горлышка графина, так и не поняв, что в нём было, добрую половину жидкости. Вроде полегчало. Джон сдвинул брови и попытался состроить серьёзное лицо. Переводчица посмотрела на его потуги и спросила:

— У Вас что-то болит? Может я могу чем...

— Не надо! Всё со мной в порядке. Конвой окна откройте тут душновато как-то. А Вы переведите этим типам. Кто такие? И какое у них задание?

— Эти двое утверждают, что просто купались в море и старика и его внучку не знают.

— Внучку говоришь не знают? А то, что это внучка старика знают. Интересная неосведомлённость.

— Старик обозвал их недоразвитыми ублюдками и приказал молчать.

— Ух ты, даже приказал! Спроси старика, кто он такой?

— Старик ответил, что говорить не будет и пытать его бесполезно.

— Переведи ему, что пытать мы не будем, а про него сейчас и без пыток всё выясним. Быстрый Лис сходи к Селиму и Бешеному Псу у них в гостях есть колдун в монашеской рясе, приведи его сюда на пару минут всего. Скажи Чёрный Джон очень извинялся за вызов, но настаивал на встрече.

Лис ушёл, а Джон сообразил что в данный момент бесстыже пялится на раскачивающуюся тяжёлую грудь переводчицы с нарисованным цветочком на соске. Блин да что этот Лис так долго-то. Его только за смертью посылать. Его надо было при рождении Старой Черепахой назвать, а не Быстрым Лисом.

— Вам не холодно? — ну вот что к чему он её об этом спросил.

— Нет, сегодня так жарко, что я вся сгораю как свечка, — ответила переводчица таким томным голосом, что жарко стало всем мужикам в комнате, а с бедняги Джона градом полился пот и он припал к заветному графинчику.

Город Хагн ожидал взрыв рождаемости метисов и мулатов. Спустя три вечности в комнату вошел человек в рясе и Быстрый Лис. Конвой непроизвольно выдохнул. Джон с облегчением перестал грызть горлышко графина.

— Повелитель горного города, прошу Вас озвучить мысли наших упрямых гостей из империи. Это в их же интересах. А Вас я прошу переводить его слова.

— Конечно, хотя тут много совершенно одинаковых мыслей в головах, вернее одной единственной мысли.

— Не отвлекайтесь мастер телепатии, не нужно озвучивать лишнего, поспешил направить в нужное русло Чёрный Джон.

— Эти два связанных мужчины телохранители старика, смерть им не страшна. Сожалеют, что не успеют, кхм...кхм..., ну это не интересно.

Телохранители повторно покраснели. А телепат продолжил чтение мыслей:

— Старик интереснейшая личность, глава уважаемого старинного феодального рода в империи. Ныне враг-мятежник, объявивший войну императору и пока что ведущий её успешно. Приехал сюда за своей внучкой, чтобы прекратить бесперспективную войну не уронив своей чести.

— Какая приятная неожиданность, — расплылся в улыбке Джон.

— И последняя пленница, самозваная Алала, бывшая жена императора, умыкнутая Селимом, из-за которой и начал войну её дедушка. Ехать никуда она не желает и жалеет, что не успела выйти замуж за Маленького Грома, которого любит.

— Это не правда! — крикнула Алала и упав на колени заревела.

— Этих сведений для Вас достаточно? — спросил у Джона телепат.

— Они не шпионы?

— Боюсь, что нет.

Дальнейшие события происходили уже быстро. Раздался пронзительный женский визг, от которого у Джона просто заложило уши. Через переводчицу перепрыгнул индеец в полном боевом раскрасе и с томагавком наголо.

— Это моя скво и я её никому не отдам! — рявкнул маленький Гром и перекинув связанную девушку через плечо, сиганул в окно.

— Взять их! — очнулся Джон и вскочил с кресла.

Конвой, повинуясь единому порыву, бросился закрывать телами подвергшуюся нападению переводчицу и всю её телами успешно прикрыл. Джон перемахнул через живописную кучу-малу и кинулся к окну. Оба голых телохранителя, не сговариваясь, прыгнули ему под ноги и он растянулся, не достигнув окна, на полу. Телепат поправил рясу, и удобно уселся в кресле Джона.

Джон поднялся, сбросив с себя двух голых связанных мужиков. Ладно Бэт не видела, а то невесть что бы подумала. В следующую минуту к нему шустро подскочил связанный старикан и ловко боднул лысиной в живот.

Из под кучи конвоя раздалось:

— Мужчины, не все сразу, соблюдайте очерёдность и не мешайте товарищам!

Конвой разом кинулся исполнять приказание Чёрного Джона. Оставшихся троих имперцев уволокли в кутузку и пару раз по дороге дали по шее.

Однако Маленький Гром и его добыча, не смотря на введённый план "Перехват", как в воду канули. В городе шли облавы, весь городской гарнизон стоял на ушах и толку не было никакого. Джон лично прочесал пару кварталов и всё безрезультатно. Под утро появилась невыспавшаяся, а потому смертельноопасная Луиза в компании своего мужа и пасынка Волчонка. Пришлось идти на доклад и признаваться, что упустил беглецов. Свой рассказ Чёрный Джон закончил просьбой:

— Ребята, ну будьте людьми, дайте мне на пару часиков Волчонка, с ним я махом их найду.

Луиза гневно глянула на просящего и он понял, что если и получит от неё, то только в глаз. Бешеный Пёс зевнул, потрепал Волчонка по голове и сказал:

— Иди Волчонок на кухню к тёте Хагн, там поешь, тебе витаминчики нужны, а мы с Лу должны поговорить с чёрным глупым дядей Джоном.

Волчонок ушёл, а с ним ушла и надежда поймать беглецов по свежим следам.

— Что Джон, потерял?

— Ага.

Тут Дэн буднично обратился к Лу:

— Ну что, помочь этому черномазому или пусть сам выпутывается как знает?

Лу смерила Джона презрительным взглядом и процедила:

— Этот черномазый даже свой член в ширинке не отыщет без посторонней помощи.

У Джона нервно задёргался глаз. Бешеный Пёс не торопясь подошел к креслу и спросил у телепата:

— Ну и где они? Ты же проследил?

Тот молча указал пальцем вверх.

— На крыше?! — вырвалось у удивлённого Джона.

Телепат посмотрел на негра укоризненно.

— Эх Джон, Джон, — похлопала сочувственно его по плечу Лу, — тупеешь.

Бешеный Пёс притащил блюдо каких то фруктов и кинул похожую на яблоко фруктину телепату.

— На "Конкистадоре" они Джон, — буднично выдал Дэн.

— Умаялись и спят, — добил колдун из кресла.

— А Пол то где? — спросил не по адресу негр пытаясь постичь непостижимое.

— Наверно у местной девахи какой спит и ты шёл бы уже спать. А то переутомился ты уже.

Джон вышел на деревянных ногах из комнаты и пошел по коридору не соображая куда идёт. Очнулся он от ласкового шопота.

— Мужчина, а я Вас жду.

Джон аж шарахнулся как от привидения в сторону и быстро ринулся на выход, матерясь на языке, которого переводчица не знала.

Новый император

"Всё новое — это хорошо забытое старое."

Из мемуаров (1824) Розы Бертэн,

личной портнихи французской королевы Марии-Антуанетты.

Некоторое время имперцев продержали взаперти. Потом развязали, одели и накормили. Похоже попали они крепко. Ещё и колдун-мыслечит гадский всех сдал с потрохами. Наивные люди, зачем этим сволочам какие-то палачи, если и так всё твоё нутро наружу выложат и пикнуть не успеешь. Наверно впервые дедушка Алалы чувствовал себя как выпотрошенная рыба. Вроде и живой, а все внутренности вынуты. Судя по всему, мерзкий ведьмак и внучку нашёл. Живым они теперь не выпустят. Жаль и войну, получается, клан проиграет. Всё, чего добивались поколения предков, пойдёт прахом.

Тем временем Дэн и Лу позвали командиров конкистадоров и долго решали судьбу старого феодала. Как-никак не каждый день к ним залетала такая птица. Выпускать его просто-так никто не собирался. Опять же прикончить будущего тестя единственного сына вождя ирокезов было тоже неумно. Главное старикана было жалко, перспектив у него было до ужаса мало. А теперь ещё и затея с возвращением императорской жены накрылась медным тазиком. Молодых выковырять из "Конкистадора" не удалось. Маленький Гром сказал, что взял Пола в заложники и угонит единственный дирижабль к едрене фене, где его ни одна душа не найдёт. Учитывая, что целые материки и области новой планеты были сплошным белым пятном на карте это у самозваного дирижаблезахватчика могло запросто получиться.

Наконец в тронный зал правительницы Хагн были вызваны все и явилась даже Алала и мятежный Маленький Гром, получив честное слово Бешеного Пса о неприкосновенности. Председательствовала естественно Хагн, дворец то был её. Начала она изделека о нравственности и обязательном соблюдении обрядов предков. Все кто её слушали, согласно кивали головами, но хоть убей, не понимали, к чему она клонит. А Хагн закончила речь в том смысле, что без благословения дедушки как главы клана и рода не может свершиться бракосочетание. Дальше вновь полился поток слов, из которого следовало, что дедушка должен такое благословение дать. Старик уже хотел послать всех подальше и сказать, что никакого благословения от него они не дождутся, но Хагн уже вовсю развешивала на уши слушателям новую порцию лапши, о свадебном подарке, а ещё о передсвадебном подарке. К этому отнеслись спокойно, подарок он и есть подарок.

Тут речь зашла о женихе, о его заслугах, папе и о его в общем принадлежности к великому народу с неба. Итогом речи стало, то что, оказывается люди с неба должны дать подарок дедушке Алалы перед свадьбой, да ещё такой, который был бы достоин их высокого имени. На этом месте притихли все и навострили уши.

Далее от имени командования экспедиционного корпуса и военных советников выступила Луиза и сообщила, что ввиду вышеизложенного люди с неба возведут дедушку Алалы в императоры островной империи. У многих наступил лёгкий ступор после этих слов.

— Ты, надеюсь, Молодой Гром согласен взять в жёны внучку императора?

— Ага...Кхм... Кхм...Конечно.

— Итак, под каким именем Вас провозгласит настоятель тёмного ордена?

Тут дедушку прорвало:

— Не может быть двух императоров! Настоятель тёмного ордена никогда не провозгласит императором меня, кого угодно только не меня! И никакого благословения моего не будет!

— Настоятель объявит бывшего императора узурпатором, а Вас истинным императором империи. Как мы это сделаем наше дело. А в ответ на подаренную империю мы просим всего навсего скрепить узами два великих рода, императорский и людей с неба.

И тут старый феодал увидел то, что в принципе видеть не мог. Он увидел отражающегося в зеркале колдуна-мыслеведа, сидящего за троном правительницы и пьющего из маленького стеклянного кубка вино. Колдун подмигнул старику и в голове у того прозвучало:

— Спокойно папаша, настоятель тёмного ордена несмотря на жгучую ненависть с блаженной улыбкой увенчает Вашу голову золотой короной империи, уж я то Вам это обещать могу. Да, и он наложит вселюдно проклятье на бывшего императора узурпатора и освободит его вассалов от вассальной клятвы.

Какое-то время старик переваривал, то, что ему показали. Вернее внушили. Ему предлагают лучший вариант. Ведь неизвестно родит ли наследника его внучка, а тут гарантирована корона и не его потомкам, а именно ему и никому другому. Ох как же он ненавидел всю имперскую родню. А тут представилась возможность плюнуть в их разжиревшие золотые хари. Да только ради этого стоило соглашаться. И он согласился.

— Я, как глава рода, даю благословение девушке рода на брак с чужеземцем Маленьким Громом.

У Алалы от удивления глаза вот, вот выпрыгнули бы из орбит. Такого финта ушами от старого хрыча она никак не ожидала.

После того как все разошлись по делам к Дэну подошел Чёрный Бык и спросил:

— Я чего-то недовкурил, нафига мы этого пенька старого императором делать будем?

— Да всё просто, два императора это же раскол империи с междоусобной войнушкой, им не до нас будет, поверь мне. Но не в этом прелесть ситуации. Телепат заставит настоятеля тёмного ордена произнести такие слова, которые вызовут религиозный раскол внутри общества. Он объявит бывшего императора узурпатором. Заявит о реформе ордена и о том, что все земли нужно отдать рыцарям-защитникам старины, а деньги новому императору в казну. Вот тут-то все шакалы и бросятся рвать земли ордена, а у нового императора сразу появятся средства для ведения войны. В результате сильнейший союзник империи — тёмный орден ослабнет и потеряет своё величие и мощь. Нам останется подливать масло в огонь и потихоньку отбивать города и земли на материке. А то, что он старый это ещё лучше. Он победит и крякнет. Опять будет войнушка и делёж короны. А тут прикинь являемся мы все в белом и заявляем, что единственным легитимным наследничком есть и будет правнук императора — сын Алалы и Молодого Грома, кому не нравится...

— Тому в грызло!

— Во, а всё дураком прикидываешься, пошли тяпнем по сто грамм пока Лу не видит.

А в это самое время Алала проводила дедушке, он же будущий император, экскурсию по своей работе. Дедушка натурально балдел от обилия грозных железяк. А тут было, что поглядеть. Лёгкие снайперские прицелы лежали в арсенале ящиками. Тут вообще оптики было хоть попой ешь. Запасались ей с маниакальной жадностью. Воздушные ружья для егерей дедушке понравились. Лёгонькие и компактные они вызывали восхищение своей смертоносной красотой. А когда внучка показала ему несколько настоящих "слонобоев" с золотыми украшениями, у будущего императора глазёнки то загорелись и ручёнки затряслись. А тут даже несколько пулемётов в смазке стояло. На всякий случай типа. Новые союзники дедушке нравились всё больше и больше. Да в конце-концов, почему бы именно ему не поправить империей на старости лет, уж его род не младше императорского.

Операцию по коронации нового союзника решили не откладывать. Сели в кнор да и рванули в стольный град. Главное в операции сделал телепат. Прошло всё как по маслу, потому-что такой наглости никто не ожидал. В главном монастыре страны появились в паланкинах и зачарованный монах провёл непрошеных гостей прямиком в келью настоятеля ордена. Тот и пикнуть не успел как уже слюнка изо рта побежала как у идиотика. Одели его по парадному и при полном стечении народа, а день то был выходной. То бишь был какой-то местный праздник святого какого-то. Народу было тьма, тут появляется весь в латах дедуля с телохранителями их возводят на возвышение и пастырь народный такое понёс, что у иных потом неделю ветер в головах гулял.

Начал он с очищения церкви-матери от скверны злата и богатств земных. Свои слова он делами тут же наполнил, то есть золотые и серебряные монеты щедро горстями раскидывал из запасов братства, в этом ему во всю помогал дедушка. Правильно чужое то добро всегда не жалко. Народ недоумевал, но деньги собирались мгновенно.

Затем дедушку представили, а народ за разбрасываемые средства ему уже был благодарен и тут такое предложение, типа вот он светоч новой церкви и новой империи. Как из шляпы фокусника из парадной мантии святейшего появилась золотая корона, чем уж он там её держал, история умалчивает, никак святые духи ему помогали или другие какие силы. Тут же, не откладывая дела в долгий ящик, дедушка был коронован и имя ему дали при коронации Истинный. Если один истинный, тут и дураку понятно , что второй значит фальшивый и ненастоящий.

А реформатор церковный и дальше кроет так, что воротники на камзолах заворачиваются и уши верить отказываются. Типа амператор на троне самозванец не настоящий и потому дети мои и паства все освобождаются от каких-либо клятв ему даденных. Весь грех на себя берет святейший он за всё и в ответе. Берите говорит земли монастырские, только та земля монастырю принадлежит, которую обрабатывают монахи для собственного пропитания и которая под самим монастырём лежит, остальное забирайте, братство на то и братство, что ничего для братьев ему не жалко. Тут опять уже император Истинный давай деньги и ткани и другие богатства разбрасывать налево и направо.

Случился страшный ажиотаж и помутнение рассудков. Тем более, что святейший всем извилины заплёл. Под шумок телохранители и святейшего и истинного вывели из главного монастыря и в неизвестном направлении умчали.

Чуть не забыл сказать, напоследок святейший успел приказать, выпустить всех заключённых из монастырских тюрем и лабораторий. Монахам же приказано было все запасы спирта уничтожить путём выпития, не возбранялось при этом делиться с любыми страждущими.

После данных событий случилось следующее. Если до речи святейшего в главном монастыре, империя просто шаталась и трещала, то после она оторвалась от основания и покатилась, рассыпаясь, под откос истории.

Уже к вечеру вся столица была охвачена волнениями которые с молниеносной быстротой перекидывались на провинции и внутренние области на островах. А тут ещё и армия господина Пойло нарисовалась, как нельзя кстати, под знаменем реформы церкви и рыцарской республики. Ну какой спрашивается рыцарь не пойдёт под лозунг "Землю монастырскую рыцарям-защитникам!". А им за это ещё и деньги обещают, а некоторым сразу дают и чистым золотом, налом. Армия господина Пойло росла как снежный ком и без всякого сопротивления брала город за городом, где в первую очередь соблюдался строжайше указ святейшего по уничтожению спиртных запасов.

Самые боеспособные имперские отряды были на материке, а лучшее оружие поставили на новый флот. А как назло и оружие, и отряды потребовались на самих имперских островах. Вот такие случаются проблемы у коронованных особ, если рядом оказывается колдун-телепат, знающий кому и что внушить.

Империя в огне

Гори, гори ясно,

Чтобы не погасло.

Стой подоле,

Гляди на поле,

Едут там трубачи

Да едят калачи.

Погляди на небо:

Звёзды горят,

Журавли кричат:

— Гу, гу, убегу.

Раз, два, не воронь,

А беги, как огонь!

Слова детской игры "Горелки"

— Бумс! — грохнуло солидное бревно в ворота императорского дворца.

— Пошли вон оборванцы!

— Бумс! Эх! Долой самозванца!

Во дворце царил хаос в своём первозданном виде, все вроде что-то делали и в то же время ничего не делалось. Куда-то что-то перетаскивали, канцелярия уничтожала документы. Голосили многочисленные жёны в гареме. Евнухи и стража суетились, в принципе не зная, что предпринять. Столица была объята мятежом. Фанатики мигом смутили умы и перевернули всё с ног на голову. Откуда ни возьмись, появились хорошо вооружённые отряды наёмников и рыцарей, которые в короткие сроки целенаправленно разгромили городскую охрану. Вот после этого город и впал в хаос. А тут ещё выпущенные на волю преступники начали шорох наводить, пользуясь отсутствием власти. Только довольно скоро до масс была доведена взрывоопасная мысль о сказочных богатствах императорского дворца. Теперь алкающая толпа с упорством носорога пыталась высадить бревном ворота дворца.

Император приказал эвакуировать всех из дворца на корабли верного ему флота. Это объяснялось нежеланием императора втягиваться в разборки с гражданским населением. Император вообще был удручён быстрым падением и практически полным уничтожением одной из главных опор трона — тёмного ордена. С его падением на островах появилось сразу четыре лагеря. Собственно меньшинство — поддерживающее императора — немногочисленные гарнизоны имперских солдат и имперские чиновники. Большинство средних и крупных феодалов старой закваски, занявших выжидательную позицию, а значит саботирующих посылку войск и средств императору. И на сцену вышли две новые активные силы это вновьпровозглашённый император Истинный, опирающийся на собственные силы и растущая как снежный ком армия мелких феодалов и наёмников господина Пойло под девизом реформ империи. Причем эти две активные силы по основным вопросам сходились во мнениях и откладывали разборку между собой на более позднее время, а первостепенной задачей ставили свержение и по возможности убиение узурпатора и отстранение от власти, земель и богатств его родни и конечно тёмного ордена.

Преследуя эти цели, повстанцы громили монастыри и захватывали земли ордена, а также уничтожали немногочисленные гарнизоны имперских солдат на островах. Император отдал приказ все имеющиеся имперские войска с материка перебросить на острова. Этот приказ привел к тому, что многие крепости и замки оказались просто беззащитны и были заняты без сопротивления восставшими рабами и людьми с неба. Но пока войска собирались с материка на островах мятеж распространялся как лесной пожар и вскоре охватил саму столицу. Контроль и власть убегали как песок сквозь пальцы от императора и он решил, собрав все силы в один кулак разбить врагов по одиночке и затем восстановить власть на островах и навести порядок в империи. Были разосланы посланцы к родственникам императора и верным ему людям с приказом собирать войска и принять участие в войне на стороне императора. Многие откликнулись на этот призыв, и боеспособных вояк на материке стало ещё меньше. В замках оставалось по нескольку десятков бойцов и при приближении отрядов восставших рабов они бежали и оставляли укрепления без боя.

Пользуясь моментом, Лу разделила армию на несколько самостоятельных армий и занялась отвоёвыванием, а попросту говоря, занятием без боя, самой густонаселённой территории на материке. Теперь хорошо вооружённым и дисциплинированным армиям были не опасны разрозненные и немногочисленные отряды феодалов. Узлы сопротивления обычно подавлялись ночной высадкой воздушного десанта конкистадоров с дирижабля. Дошло до того, что утром имперцы покидали местность, а в обед по ней уже маршировали колонны голышей. И случилось то, что в принципе и должно было случиться. Войска императора скопились в прибрежной полосе материка и туда же вышли друг за другом четыре разрозненных армии голышей.

Надо отдать должное императору и его солдатам и офицерам. На сильно пересечённой местности он сумел отбросить все четыре армии. Причем все четыре друг за дружкой стали отступать вдоль берега в район печально знаменитых "маковых" полей.

Тем временем император Истинный вошёл в столицу империи и довольно быстро навёл там порядок, перевешав всех преступников и мародёров. Это мероприятие высоко подняло его престиж в глазах горожан.

Выдержав четыре сражения против армий голышей император решил их добить, и воспользовавшись своим флотом, перебросил свою армию по морю в район "маковых" полей перед отступающими армиями. К сожалению, переброска такой массы войск не осталась незамеченной для противника и высаживающиеся войска имперцев встретили в чистом поле кавалерийские части конкистадоров и бывших рабов под предводительством Дэна, Джона, Чёрного Быка и Желтое Перо. Засверкали клинки и с рёвом сотни врезались в ряды пехоты, сея смерть. Схватки были яростными и скоротечными. Раз за разом кавалеристы налетали и отскакивали обратно в поля. Пользуясь высокой мобильностью и отсутствием у противников хорошей оптики и связи, кавалеристы громили вражеские отряды по частям, хоть и сами несли потери.

В самый разгар битвы, подошла первая, из отступающих армий и быстро получив информацию о противнике, с ходу вступила в бой. Имперцы вынуждены были разворачивать боевые порядки против пехоты, а на следующий день подошла вторая армия и тоже вступила в сражение.

Теперь имперцы старались удержать тонкую полоску побережья, заваленную ранеными, зато пневмоорудия флота стали доставать до атакующей имперцев пехоты и кавалерии. Это привело к тому, что наступающие старались как можно быстрее сблизиться с врагом в рукопашную и по возможности смешать ряды, чтобы, таким образом, обезопаситься от обстрела с кораблей. С подходом третьей армии голышей сражение достигла своего апогея. Теперь бились уже насмерть и понимали, что от исхода сражения зависит и судьба всего материка. В бой вводились последние резервы. В самый разгар сражения остатки кавалерии, сведённые в единый кулак, под треск пулемётных тачанок, сумели разорвать имперские войска надвое и сбросить оборонявшихся против них пехотинцев в море. Именно в этот момент подошла четвёртая армия и довершила разгром.

В этом сражении пал император и весь высший офицерский состав империи, выкошенный шашками конкистадоров. Но досталось и людям с неба и армиям бывших рабов. Почти все конкистадоры были либо убиты, либо ранены и вывезены в лазареты города Хагн. Армии голышей, пополнившись местными новобранцами, хлынули на беззащитные прибрежные территории и закончили реконкисту в считанные дни. Какое-то время от империи оставался лишь один её осколок — флот. Но лишаясь баз, он таял с каждым днём как туман поутру.

Итогом данного сражения было окончание войны с островитянами. Островитяне были побеждены. Вот только победа оказалась куплена дорогой ценой, и к тому же, не желая этого, люди с неба научили голышей не только воевать, но и жить без островитян и без правителей — одарённых. Кончились враги, кругом были пустые города и земли с освобожденным населением, а также несколько спаянных дисциплиной армий хорошо вооруженных и подчиняющихся авторитетному командиру. Прибавьте сюда почти полный выход из строя людей с неба. Конечно, многим жизнь спасли лёгкие бронежилеты, но фактически руководство было утрачено. На вновь отвоеванных землях не было правителей — одарённых, которые взяли бы власть в свои руки. Вакуум власти очень быстро заполнили военные. Каждый генерал был амбициозным существом, иначе не стал бы генералом. Имея армию и население, которое благодарно за освобождение, почему бы не возглавить освобождённые территории, ведь опыт установления временной власти на отвоеванной территории уже был. Генералы сделали даже больше, они сумели договориться между собой и создали высший совет типа хунты. На этом совете они поделили все завоеванные территории между собой и решили подчинить себе весь материк, а также переманить на свою сторону одарённых.

Часть солдат потопала обратно и воспользовавшись этим генералы решили произвести поход на город Хагн, ведь по сути это была кузница оружия и огромный арсенал.

Как-то сами собой из под влияния военных выпали две территории. Первая, — это территория горных племен, подчиняющаяся традиционно одарённому — телепату, а вторая, огромная территория маковых полей, где давно уже было установлено самоуправление и было полно лагерей для обучения кавалеристов. Формально территории маковых полей подчинялись Хагн, но фактически были союзниками в войне, а не подданными. Теперь, опираясь на кавалерию, и имея возможность кочевать, жители полей не очень-то жаждали правителей — "пехотинцев". Тут гулял дух вольницы и зарождалось нечто очень напоминающее российский феномен под названием казачество. Хоть и раскрашивали местные вояки морды в разные цвета, а после удачного выстрела старались снять скальп с башки убитого.

Пехота самопровозглашённых генералов — правителей прошла "маковые" поля без стычек с местными, но и без присоединения к себе отрядов. Просто прошли транзитом, не задерживаясь. Естественно о продвижении армии было сообщено одарённым. Те посетили в лазарете людей с неба и попросили помощи. Тут то и нашла коса на камень. Почти все оставшиеся в живых конкистадоры заявили, что для них война закончилась, и они уходят в родные прерии. Участвовать в гражданской войне категорически никто не хотел. Была под боком целая вооруженная армия новобранцев, так как никто не думал о близком падении империи и войска продолжали готовить. После долгого совещания, одарённые приняли решение, эвакуировать всех раненых конкистадоров и временно всем одарённым и желающим воспользоваться гостеприимством людей с неба. Почему-то одарённые были уверены, что рано или поздно их позовут и тогда они вернуться, чтобы править и вести свой народ к процветанию.

А вот это решение одарённых привело совсем уж к неожиданному результату. Апфия была провозглашена правительницей в племенах дуба. Мало того ей начали поклоняться как живой богине. Все одарённые и прибывшие с ними останавливались в Квебеке. Туда же свозили и раненых конкистадоров.

Лазарет

Поскользнулся, упал, закрытый перелом, потерял сознание, очнулся — гипс. ...

Из кинофильма "Бриллиантовая рука"

— Оооо!!! Да! Да! Селимчик! Дорогой, почеши ещё пониже и левее чуть-чуть. Оооо! Какой кайф! — Чёрный Джон почти стонал от удовольствия.

Селим же через почти незаметную дырочку в гипсе, просунув тонкую проволочку, чесал чернокожему пятку.

— Эй там, друзья — педики, нельзя ли потише! — пробурчал с соседней койки Жёлтый Лист.

Всё лицо Жёлтого Листа было забинтовано и оставалась только дырка для рта и из под повязки торчали уши по бокам.

— Сам заткнись гипсоголовый! — огрызнулся Джон, млея от счастья.

В генеральской палате лежали почти все, кроме Лу по понятным причинам и Чёрного Быка, который получил обширный химический ожог известью и находился в ожоговом отделении.

Тут в палату на инвалидной коляске-самоделке лихо въехал Бешеный Пёс. Голова, как и у Жёлтого Листа, была почти вся замотана, но из под бинтов на мир смотрел правый глаз. Тело с переломанными ребрами было заковано в гипсовую кирасу, обе ноги тоже покоились в гипсе ниже колен, зато обе руки были целые, благодаря чему он единственный в палате мог самостоятельно передвигаться на инвалидной коляске и даже собственноручно подтираться. В бою его коню перерубили алебардой передние ноги и Дэн вылетел из седла. А вот дальше по нему катком прошлась своя же пулемётная тачанка переломав ноги и рёбра. Голову же ему проломила копытом лошадь из упряжки. Теперь его вся палата подзуживала, мол это его так Лу спецом на тачанке покалечила из ревности, чтоб за юбки не цеплялся. Спорить с обитателями палаты было совершенно бесполезно.

— Здорово Селим, чем порадуешь, дорогой!?

— А, Денисджан! Вот пришел попроведать вас. Принёс маленько хурмы.

— Хурма то откуда?

— Апфия вырастила, специально для вас, хурма вкусная, вай, пальчики оближешь, клянусь Аллахом.

Селим помог Денису выбраться из инвалидного кресла и положил его на кровать лицом вниз. Затем Селим выглянул за дверь и убедившись, что Мудрой Змеи поблизости не наблюдается, принялся через отверстия посредством проволочки и деревянных тонких щепочек чесать спину и бока под гипсовым панцирем. Бешеный Пёс тем временем лопал сочащуюся соком хурму и сплёвывал метко косточки на кровать Чёрного Джона.

— А ну не плюй под меня, пёс шелудивый.

Дэн не обратил на реплику ровным счётом никакого внимания. Негр был неходячим и нога его висела на привязи загипсованная по самую задницу. Правая рука была почти перерублена и покоилась на перевязи, а на левой торчали пистолетом переломанные и загипсованные пальцы. Ещё и харкал он кровью.

— Какие новости Селим?

— Мороженое начали производить в посёлке Псов, а семинолы йогуртов самодельных обожрались и снова вся платформа на карантине из-за дизентерии.

— А на материке что? — спросил Жёлтый Лист. Он испытывал дефицит информации, потому как ничегошеньки не видел.

— Какой-то генерал захватил пустой город Хагн. Начались пьянки и его грохнули. Спаси всевышний его грешную душу. Солдаты разбрелись по домам и потихоньку всё приходит к тому, что одарённые вернуться. В полях маковых полная вольница и они за нас горой, а одарённые так, типа полное уважение и почтение, но власти ни на грамм. Ну и за полями правит хунта генералов. Они там прочно обосновались. Наладили мирную жизнь, раздали землю и установили приемлемые налоги. Особо отличившихся офицеров определили в сборщики налогов, а вообще возложили эту обязанность на сельские общины. Армии сократились, но не распустились. Население пугают островитянами и на содержание армии налоги и собирают. Ну и строят укрепления, запасаются продовольствием. Оружие чинят и пытаются производить. Короче, не дураки у власти оказались, далеко не дураки.

— Да научили засранцев на свою голову, — вздохнул Джон.

— Это ерунда по сравнению с тем, что теперь тут в Квебеке твориться.

— А что тут может происходить? — бросил невинный вопрос с целью расшевелить рассказчика Жёлтый Лист.

— Какой-то яйцеголовый пофессор создаёт сельхозакадемию и уже сколотил целый костяк единомышленников.

— Тоже мне новость, лягушка в болоте квакнула, — буркнул Джон.

— Угу, — поддержал товарища Дэн и метко заплюнул косточку от хурмы ему на кровать.

— Не скажите, они уже выклянчили у властей через канал какой-то суперпупернавороченный микроскоп к которому теперь не протолкнуться. Более того они привлекли в свою академию Апфию, Хагн и Виагру. У них даже две больших школы выделились и одна подшкола.

— Что ещё за школы?

— Лесовики — за выращивание полезных деревьев лесами и полевики — за выращивание полезных растений полями. Обе школы доказывают, что их способ выращивания более продуктивен. А подшкола немногочисленная это грибники, которые вообще предлагают выращивать грибы и плесень в пещерах.

— Ну это не интересно.

— Вам воякам может и не интересно, а вот остальным очень даже наоборот. Заморские профессора подсчитали и выдали, что с нашим техническим уровнем и знаниями, плюс их наукой и одарёнными можно одним урожаем кормиться пять лет. Вот народ и клюнул, давайте год работать и пять лет баклуши бить. Короче рай на земле уже пообещали и все спешат туда поскорее попасть, потому через каналы идут заказы для профессоров, семена в огромных количествах, образцы удобрений, и информация о нашем земном сельском хозяйстве. Кстати они высоко заценили нашу молочную промышленность и освоенные стада морских коров. Вообще животноводство наше для них это открытие, ведь у нас и пчел одомашнили, и шелкопряда, про остальную живность и говорить нечего. В общем, умные головы сразу сообразили свою выгоду и выдали на гора индейцам за три дня суперсорт кукурузы. Нифига не боится и урожайность просто жуткая. Ну тут вожди враз подобрели и открыли для головастых каналы на полную катушку. Пока вы тут в гипсах отдыхаете они компы осваивают.

— Ну и скоро они будут нас клонировать?

— Денисджан, пусть тебя этот вопрос не волнует, они хоть и учёные, но люди тёмные, потому генетику и клонирование объявили ересью и двоим своим, объявившим себя генетиками, прелюдно морду начистили. Так что овечки Долли вы не увидите.

— Спасибо успокоил, переворачивай, спасибо за хурму.

— Да не мне спасибо, а Апфии.

— И ей спасибо передай. Ты бы самогончика малость принёс, вообще бы тебе цены не было, а то лежим тут день деньской и чешемся как шелудивые.

— Боюсь я, и так каждый раз меня Змея Мудрая обнюхивает с ног до головы. Если узнает, что я вам дырки в гипсе делал и шрамы чесал точно больше не пустит.

— А ты придумай что-нибудь, вон в чалму на башке замотай.

— Шухер! Змея!

— Накаркали!

Селим вылетел из генеральской палаты как ошпаренный и мгновенно миновав Мудрую Змею удалился из лазарета. Местный медбог внимательно осмотрела пациентов, отвергла, предложенную хурму и не найдя к чему докопаться ткнула пальцем в оставленную чалму Селима.

— Это что за гадость?

— Ой, это Селим свою чалму забыл, торопился, — Дэн одним движением сдёрнул чалму из под рук Мудрой Змеи и заткнул себе под задницу.

— Выбросить! — отрезала Змея и удалилась с чувством выполненного долга.

Опять стало скучно в палате, но ненадолго. Через некоторое время Бешеный Пёс стал страшно матюкаться, причем по-русски, что с ним бывало очень редко. Затем он попытался взобраться на свою инвалидную коляску и грохнулся на пол. Коляска уехала в дальний конец палаты и снесла по пути чью-то утку. Зато грохнулся Денис удачно — на брюхо и вскоре на четырёх костях засеменил к укатившейся коляске. С помощью рук, зубов и какой-то матери он всё же влез на неё и не слова не говоря пулей укатил из палаты. Приехал он не один, а в сопровождении Исмем в белом халатике, прозрачном естественно. Та упиралась, отнекивалась и взывала к совести Дэна, которая у бывшего хакера напрочь отсутствовала. Притащил он её к кровати Жёлтого Листа. Тут Исмем помахала руками и сразу заявила, что раны стабильные и есть другие больные ждущие её исцеления. Бешеный Пёс заявил, что или его друг встанет с койки или он покусает Исмем и отравит её бешенством. Целительница предложила исцелить кого-нибудь другого, по-времени это займёт меньше, но Дэн был непреклонен. Зачем Денису понадобился Жёлтый Лист было совершенно непонятно. Исмем провозилась над индейцем до вечера, и всё это время Бешеный Пёс никого не впускал, сделав исключение только для ужина.

По настоянию Дениса Исмем залечила только до шрамом, типа дальше потом подлечиться. Из-под бинтов на свет божий теперь смотрела страшенная, вся в шрамах физиономия.

— Нормально, спасибо Исмем, за мной не заржавеет, — сказал Дэн и успел таки дотянуться из кресла и шлёпнуть девушку пониже спины.

Не успел затихнуть возмущённый визг, как Жёлтый Лист и Бешеный Пёс вовсю шептались о чём-то. Лист тут же выскочил в окно в чём был, чтоб не встречаться с Мудрой Змеёй, а чем-то довольный Дэн завалился спать и храпел всю ночь напролёт гад.

На утро всё было не менее загадочно. Как только вошёл Селим с улыбкой и ведром винограда, дверь за ним зловеще захлопнулась и он оказался прижатым к гипсовой кирасе Бешеного Пса.

— Здравствуй Селимчик, давно я тебя поджидал.

— Ассалям олейкум Денисджан, а что Жёлтый Лист уже выписался?

— Да, ты знаешь он решил не задерживаться и быстренько пошёл на поправку. У меня к тебе вопрос есть маленький наш восточный клептоман.

— О чём, ты говоришь, Денисджан, аллахом клянусь не понимаю.

— Это чья чалма?

— Моя чалма, оставил вчера.

— Интересная чалма Селим, и рисунок на ней вышит интересный. Лет пятьдесят рисунку не меньше, вышаркался даже местами, но узоры и знаки почти все сохранились. Не наш рисунок, и не с материка.

— Денисджан, мамой клянусь, шайтан попутал, я совсем брать не хотел это полотенце, просто на Земле старой всегда когда в гостинице гостил, брал полотенце себе на память как сувенир. И тут в замке чисто случайно старая привычка сработала. Оно никому и не нужно, старенькое висит, я им руки вытирал.

— Ты рисунок не рассматривал?

— Нет зачем мне смотреть, что я змей не видел.

— Это Селимчик, как ты выражаешься не "змей"!

— Похоже на змею было.

— Это дракон был вышит на полотенце.

— Да какая разница.

— Большая разница, это здешнее полотенце Селим, времен освоения островитянами островов и изображён там не просто дракон, а битва с этим драконом.

У Чёрного Джона отпала челюсть и он присвистнул.

— Ну я же признался, что полотенце взял, — заныл Селим.

— Теперь клянись, что забудешь про него и про то, что на нём вышито.

— Клянусь свои здоровьем, чтоб мне в рай не попасть.

— Ну что Джон, мамонты я думаю подождут, а вот драконы это...

— Круче чем опустить яйца в жерло извергающегося вулкана! — договорил за корефана Чёрный Джон и оба они довольно заржали, поняв друг друга.

Драконоловцы

Лучший способ избавиться от дракона — это иметь своего собственного.

Х.ф. "Убить дракона"

Пятеро вождей: Бешеный Пёс, Крепкий Дуб, Жёлтое Перо, Чёрный Джон и Чёрный Бык ехали на боевых конях по прерии и буднично так обсуждали, как им словить дракона. Из полулегендарных сведений, полученных из объятой гражданской войной, островной империи следует, что в самом начале колонизации люди столкнулись на островах с драконами и вынуждены были с ними воевать. Впрочем, война была короткой, удачной и её быстро забыли, потому — что надо было воевать за немногочисленные острова между собой, а это оказалось очень опасным. О той далёкой войне дошли легенды, что драконы были двух видов: морские, с которыми легко справлялись эскадры вооруженные сетями и гарпунами и небесные огнедышащие, с которыми не справлялись никак, но пытались тоже бороться.

Исходя из этих сведений, Крепкий Дуб делал вывод, что большие птички, хоть и обожают морскую рыбу, но в море не летают далеко от берега и предпочитают охотиться на суше именно из-за драконов. Когда — то последние пернатым нехило накостыляли и навсегда отбили охоту промышлять в море. Но всё это были всего лишь домыслы. Зато из той же империи господин Пойло прислал из разграбленного монастыря стеклянную склянку, цены которой не было. Вообще-то он получил за неё тысячу имперских ружей и энную сумму в золотых монетах. В скляночке была кровь дракона и её отправили на анализ учёным. Выбрали молодых незнатных, которые изучали животноводство людей с неба. Те хоть и молодые, а собаку уже съели, за что Дэн их чуть не прикончил и пришлось им залазить в интеллектуальное рабство, бросать все опыты над собаками и заниматься только кровью дракона.

Учёные они конечно учёные, но ничего путного они по крови сказать не сумели, кроме того, что это кровь неизвестного науке существа и всё. После того, как Чёрный Джон пообещал лично отрезать у учёных яйца, те быстро поднапрягли мозги и выдали какую-то жидкость в пробирке, причем по сияющим рожам можно было предположить, что нобелевская премия у них по любому уже лежит в кармане. Жидкость в пробирке именовалась гордо "Драконокураре" и обладала свойством усыплять при попадании в соответствующую кровь. Правда учёные не ответили на вопрос, какую дозу нужно дракону чтобы уснуть, ведро или хватит кружки. Вот и думай теперь, мало зарядишь — попадёшь дракону на зуб, много зарядишь — прибьёшь его, а не усыпишь.

Охотничков собственно говоря было четверо, а Чёрный Бык был просто как независимый наблюдатель. Все четверо были вооружены по-разному. Жёлтое Перо был вооружен пневматическим шприцебросом. Чёрный Джон выбрал пневматическое ружье и дротики с пастообразным транквилизатором в нём. Бешеный Пёс выехал на охоту, вооружившись устройством, стреляющим усиленной капроновой сетью. Ну и Крепкий Дуб ехал с супермощным электрошокером с двумя отстреливающимися гарпунчиками на проволочках. В качестве "дракона" выступали местные бизончики, нескольких из них теперь гнали загонщики.

И вот появился бизон-красавец и к нему на мустанге устремился Чёрный Джон. Метров с пятнадцати он всадил ему в бочину дротик с транквилизатором. Однако бизон и не думал останавливаться, а рванул за всадником, и тому оставалось только, матерясь улепётывать на мустанге под гогот товарищей. Перезарядить другой дротик он просто не успел. Однако через какое-то время Джон появился на взмыленном скакуне и сообщил, что бизон вырубился. Смотреть было уже некогда, так как загонщики выгнали на охотников сразу трёх бизонов. Оставшиеся охотники ринулись на добычу и каждый постарался на славу. Жёлтое Перо попал шприцем бизону в ухо и игла, пробив ухо насквозь, оказалась снаружи и весь транквилизатор за шприца тоже. Жёлтое Перо дал дёру, на ходу пытаясь перезарядить. Тут ему "помог" Бешеный Пёс. Его сеть метров семи раскрылась и обмотала бизона, только вот на ноги сеточки не хватило и разъярённый бизон продолжил движение полувслепую. Последним применил свое оружие Крепкий Дуб против "своего" бизона. Того бедолагу аж подбросило над землёй. Крепкий Дуб не успел порадоваться, как не заметив тоненькие проводки, Бешеный Пёс схватил свою дозу электричества высокого напряжения и не только сам, но и с мустангом своим за компанию рухнул удивлённой мордой в пампасы. Ситуацию выправил Жёлтое Перо просто швырнувший шприцы в обоих бизонов рукой. Те и уснули оба.

Бешеный Пёс не скоро прочухался. Уже мустанг его встал и пошёл щипать травку, а Дэн по-прежнему не шибко подавал признаки жизни. Только влив фляжку хорошего самогона, настоянного на кедровых шишках, удалось вдохнуть в него жизнь.

Итоги охоты подвел Чёрный Бык. У сетки маловата площадь и соответственно обездвижить дракона она может только при большой удаче. У всех четырёх видов оружия совершенно недостаточная дальность прицельной стрельбы. Содержимое дротика имеет свойство некоторое время растворяться после попадания в жертву. Электрошокер же и вовсе опасен в применении. Про перезаряжание и говорить не приходится, хуже некуда. Ну и главный вопрос остаётся, на чём охотиться то на драконов, мустанги по небу летать пока не научились.

Бэт и другие вожди зажали "Конкистадор" — единственное более-менее вместительное и надёжное воздушное судно. Но Стив обнадёжил, можно охотиться на морских драконов с кнора, только снабдить его средствами против атак огнедышащего летающего дракона. Теперь втихаря искалась информация об огнеупорных тканях и вообще материалах. Хотя всё зависит от того чем и как долго будет дракон плеваться. Если кислотой какой, так разъест всё к черту. А может, спечёт в пирожок. Начинкой для пирожка никто становиться не хотел.

После хорошего электрошока в голову Дэна пришла всё ж здравая мысля, получить сперва побольше информации о драконах, их место постоянного пребывания, пища и всё другое, что их касается. Использовать для драконошпионажа решили воздушные шары, типа тех, что в 60-70 е запускали супостаты в небо СССР. Шарики начинили видеокамерами и радиомаяками. После отработки они должны были приводняться и забираться моряками или мотодельтапланами. На островах Истинного императора было решено создать несколько секретных баз для запуска и отслеживания этих шаров. Путь этот был долог, но вполне осуществим технически. А пока шарики ищут драконов, все думают о снаряжении спецсудна и усовершенствовании оружия против драконов.

Крепкий Дуб незнамо где нарыл сведения о гидрошоковых пулях, применявшихся вроде снайперами в американской армии, но по каналам духов получить сей боеприпас не получилось. Типа фигушки Вам двуногие совсем оборзели.

Чёрный Бык повздыхал и выпросил из канала патроны с пулей Брейннеке и пулелейку. Далее он начал опыты с начинением этой пули гелеобразным веществом транквилизатора. Пуля эта была способна на многое, если конечно не встречалось хоть малое препятствие на пути. При попадании в цель пуля разделялась на пять частей и поражала большую поверхность. Соответственно больше транквилизатора должно было попасть в тушу. Прицельная дальность стрельбы такой пулей увеличилась до ста метров. Аналогичная пуля "жекан" существовала в России, но Дэн как неохотник про неё ничего не знал.

Стив после раздумий решил, что лучшая защита от пламени, это морская вода, а следовательно лучше сделать корпус низкосидящим, чтобы морская вода свободно через него переливалась. По чертежам выходило нечно вроде подводной лодки, только плавающей в полупогружённом состоянии. Тут особое внимание вновь выделялось гидроизоляции и опыт постройки первой субмарины пригодился. А пока разворачивались базы на имперских островах и запускались первые шары, упрямо летящие не туда куда надо. Оказалось, что ветер "наверху" чаще всего дует в противоположную сторону, чем ветер "снизу". Пришлось заново изучать строение атмосферы и вообще изучать атмосферу новой планеты. Чем шире шли приготовления, тем больше людей узнавало о какой-то тайной спецоперации готовящейся в союзном государстве. Тут прилетел Высокий Сокол и сказал, что ни капли дизтоплива семинолы кораблям не дадут, пока не будут посвящены в детали предстоящей спецоперации. Ещё и поставки каучука пообещал прекратить. Пришлось и ему в общих чертах объяснить в чём дело.

Стив остановился на деревянном варианте с обшивкой бронзовыми листами. Дэн уехал на острова руководить базами и прихватил с собой Маленького Грома с молодой женой, чтоб местные не ворчали, одно ведь дело чужеземцы, а другое родственники по мужу. Вроде как бы и отказать неудобно родня же.

В видах оружия так и не сошлись и потому комплектовались сразу всеми видами, а так как Стив был мореманом, то он и умудрился вытащить из канала четыре монстрика свифеля весом каждое килограмм под 375. Зато такие штуки лупили на 400 метров зарядом в 2 кг. и могли быстро наводиться одним человеком, т.к. монтировались на вращающемся лафете. Зарядил он свифели дротиками смазанными транквилизатором. Причем напихал сразу несколько дротиков в одну пушку, объяснив, что на перезарядку уже времени не будет.

Чем длиннее становился список оружия "Драконоборца", как окрестили его в шутку охотнички, тем меньше у бедных драконов оставалось шансов собственно говоря быть захваченными живьём. Последней каплей стал пантаган, который припёр Чёрный Бык. Зарядить он его решил крупной дробью из засушенного и порубленного мелко транквилизатора.

А тут попёрли наконец сведения от наблюдателей с шаров-шпионов. Первые шарики летели как попало и падали как попало, пока нашли оптимальный вариант поразбивали кучу фотооборудования и самих шаров утопили уйму. Но вскоре шпионскую деятельность отладили и начали поступать первые сведения. Выяснилось, что водные драконы держатся небольшими группами и контролируют каждая группа свой участок моря. Схваток за территорию шары-шпионы не зафиксировали. С небесными тварями всё обстояло сложнее, где они водятся конкретно выяснить не удалось. Зато выяснились интересные подробности, оказывается водные драконы передавали выловленную добычу небесным. Один этот факт давал много тем для размышления. Маленький Гром вообще утверждал, что драконы общаются наподобие китов в неуловимом нашим ухом диапазоне чистот.

Наконец "Драконоборец" был готов и выпущен в море, после чего встал обратно на доработку и доводку. Охотники уже потирали руки в предвкушении охоты, как появился Бешеный Пёс с Маленьким Громом и "порадовали" неожиданной новостью. Все наблюдательные базы законсервированы, персонал эвакуирован. Шары-шпионы исчезают и не возвращаются. Радиомаяки просто "тухнут" и всё. Отчет команда наблюдателей закончила заявлением-предположением, что их шары-шпионы просто уничтожаются при подлёте к драконьим владениям и по-видимому это делают сами драконы.

У кого крепче шкура?

— Эй, птичка, летим со мной, там столько вкусного!

из мультфильма "Крылья, ноги и хвосты"

— Боевая тревога! Все вниз! Задраить люки! — эти слова Стива ещё звучали в головах драконоборцев, а "добыча" уже обрушилась на "охотника" всей мощью.

Сначала на корабль обрушилась звуковая волна визга и все кто был на корабле схватились за уши и попадали, кто где стоял. Оказывается это было "обнаружение врага". По обозначенной звуковой волной цели отработал струёй огня летающий дракон. Свифели от жара самопроизвольно выстрелили все четыре сразу горящими дротиками. Обшивка раскалилась, но тут же морская волна с шипением окатила низкую палубу и жар спал. Не успели драконоборцы прочухаться, как драконы полезли на палубу из моря скрежеща по листам бронцы когтями и пробуя на зуб всё, что было на палубе. Пальнув пару раз без всякого эффекта пулями Брейнеке они только больше разозлили драконов. Металлическую рубку начали рвать и корёжить. Стив и стрелки кинулись в трюм и едва успели задраиться. Растерзав рубку, твари поотрывали все поручни на палубе и с болтами поотрывали все четыре свифеля. Тут Крепкий Дуб умудрился шваркнуть драконов на палубе током, те с криками попадали за борт и одновременно потухло всё освещение внутри корабля.

— Приплыли похоже!

— Я ещё из пантагана не стрелял! — возмутился Чёрный Бык.

— Вай дод, это что за труба?

— Это не труба, а ствол, надо его в амбразурку высунуть и пальнуть.

— Стив, где аварийное освещение?

Раздался скрежет когтей по металлу бортов. Волосы на загривках встали дыбом в кромешной темноте, посудину болтало во все стороны, затем настала пугающая тишина.

— Может отстали?

Вспыхнули наконец красным аварийные лампочки, осветив угрюмые рожи "драконоборцев".

— Пошли наверх? — спросил Дэн и тут же по кораблю ударил вновь визг морского дракона. В трюме, за толстыми бортами и переборками его всё равно было слышно. А затем по корме так чем -то вдарили, что весь корабль встал на винты чуть ли не вертикально, а затем хлюпнул обратно носом в воду. Жёлтое Перо держался за уши из которых шла кровь. Чёрный Джон приложился при падении и теперь лежал под ногами мешком.

— Наверх все или нас похоронят в этой консервной банке! Кто-нибудь кроме этой усыпляющей хрени нормальное оружие с собой взял?

Молчание было ответом.

— Аллах всемилостивейший спаси нас грешников.

Люк был откинут и в него, кто с чем начали выпрыгивать драконоборцы. Палуба была изодрана когтями с носа до кормы. Всё, что к ней крепилось было выдрано. От надстройки остались жалкие остатки. Но не это было главное, на почтительном расстоянии от их корабля держалось несколько десятков водных драконов, а на нос их "Драконоборца" заходил в пике небесный дракон. Не сговариваясь все разрядили в монстра всё, что было. Пули отлетали от чешуи рикошетом, дротики тоже бесполезно чиркали природную броню и только оружие Дэна в итоге сработало. Он успел пульнуть в монстра три самораскрывающихся сетки. Дракон по идее должен был выйти из пике и долбануть шишкой на хвосте по носу корабля. Именно чудовищный удар хвостом по корме выгнал всех на палубу из трюма. Сети не дали монстру выйти из пике и он грохнулся о палубу корабля и яростно пытаясь распутаться, рухнул с палубы в море. Удар был настолько силён, что корма оказалась в воздухе и винты с воем рассекли воздух. Над Бешеный Псом махая руками, пролетел за борт Чёрный Бык и Стив Корабел. Сам Дэн шмякнулся о разодранную когтями палубу. Куртка тут же за что-то зацепилась и распоролась сразу в нескольких местах. Из трюма вылетел чертыхаясь Селим и рухнул на палубу одновременно с Дэном, но тут же вскочил схватил громадное ружьё — пантаган и развернул его всем телом в сторону устремившихся к кораблю водных драконов.

— Селим, только не стреляй этой штукой! — крикнул Бешеный Пёс.

Однако правоверный мусульманин был в состоянии шока и никого и ничего не слышал, а потому выстрелил. Попасть то он попал и даже не в одного, но чудовищной отдачей его вместе с пантаганом тут же снесло за борт. Получив тучу дроби с транквилизатором водные драконы шарахнулись прочь. С другого же борта драконы вовсю старались ухватить барахтающуюся добычу.

Тут что-то с треском разорвалось и яркая вспышка осветило море и изодранный корабль незнамо куда несущийся.

— Господи откуда тут световые гранаты, — подумал Дэн, пробираясь к корме.

— Лови утопленника! — раздался знакомый голос сверху и на палубу плюхнулся весь мокрый и трясущийся Селим, посиневшими губами повторяющий молитвы. Взмахнули огромные крылья и скоро на палубу приземлились один за другим остальные члены команды "Драконоборца".

— Климин! Откуда ты здсь!?

— Бэт и Лу просили присмотреть за вами шалопаями! Водняе боятся громких звуков их глушить надо было, а не транквилизаторами накачивать идиоты!

— Да кто ж знал про этих тварей визжащих!?

— Разворачивайтесь и давайте конец, буду цеплять вашего небесного подранка.

Повеселевшая команда понеслась в трюм и скоро искромсанная посудина, заложив вираж, пошла обратно к барахтающемуся дракону.

— Эх, знать бы заранее, взяли бы матюгальник побольше и Рамштайна им гадам на полную громкость, чтоб перепонки нахрен повылетали через чешуйчатые задницы! Перевяжите Селима, ему по моему пару рёбер сломало отдачей.

— Тебя самого бы перевязать, весь ободранный, непонятно откуда кровь бежит.

— Ща заарканим чешуйчатого и перевяжемся.

Но перед самым носом корабля небесный дракон успел распутать или разорвать сети и рванул в небо, обдав корабль дождём брызг. Запоздало рванула светошумовая граната. Дракон дал дёру и вскоре скрылся за облаками.

И остались вроде как несолоно хлебавши у разбитого корыта. Морды вдребезги, а толку нуль. На палубу присела "птичка" и Климин легко спрыгнула с её спины.

— Ну все живы — здоровы?

На палубу выползла перебинтованная команда, за исключением, тех кто выползти уже не смог.

— Красавцы, нечего сказать!

— Не ёрничай, мы обратно не вернёмся пока кого-нибудь не возьмём.

— Лучше честно сгинуть в море чем вернуться с чесчестьем.

— Они пускай остаются, если хотят ловить этих морских джинов и шайтанов, а меня возьми с собой красавица, я больше стрелять и плавать не хочу, лучше уж до старости чинить унитазы и канализацию.

— Тьфу, на тебя, ну всё опошлил.

— Ладно ставьте дымовую завесу если шашки ещё остались и валите по направлению к дому, сейчас вам водного дракона добуду, если получится. На небесного не надейтесь. Пойдёт водный дракон в качестве добычи?

— Да! Да! Конечно пойдёт! — заорала обрадованная команда раненых инвалидов.

Вскоре запшикали дымовые шашки и корабль пошёл в родную гавань.

В какое — то время на палубу села "птичка" с Климин, а следом из воды, цепляясь за палубу когтями, вылез дракон и устроился на носу судна. Колдунья тут же занялась им, оказывается, ему под чешую попал дротик и ещё где-то три куска пули застряли. Вот о мужиках то она так не позаботилась. Чёрный Джон бредил и его боялись тронуть. Свободные от вахты вылезли поглядеть дракона. А тот нифига не боялся, сидел себе на палубе, придерживаясь когтями.

Пока Климин вытаскивала из дракона пули и дротик, на палубу вылезли Бешеный Пёс и Селим. На дракона им смотреть вскоре надоело, как и дракону на них. Поэтому Селим начал травить сказки о Насретдине.

— Вот слушай Денисджан, раз Афанди недостаточно низко поклонился местному кази, а тот был человек злопамятный и начал про Насретдина всякую гадость рассказывать из мести. Насретдин терпел, терпел. А тут знакомый охотник принёс ему двух зайцев живых. Насретдин посадил одного зайца под печку для лепёшек — тандыр и приказал жене приготовить обильное угощение, взял второго зайца за пазуху и пошел к казию. Пришел Афанди к казию и давай его звать к себе в гости, мол посидим, поедим-попьём побеседуем как умные люди. Тому лестно, опять же нахаляву пьют даже трезвенники и язвенники.

— Про трезвенников и язвенников, это не из сказки Селим.

— Не мешай рассказывать Денисджан. Насретдин вытаскивает зайца и говорит ему: "Беги домой, пусть жена сделает манты и плов, дыни и арбузы положит в холодный арык, чтоб охладились к нашему приходу. А сам ты почисти морковь на плов и можешь потом кожуру съесть". Ну казий и говорил, мол ты совсем меня за дурака держишь, это же заяц. А Афанди ему, плюнь мне в лицо прямо у моего дастархана, если косой хоть одного моего поручения не выполнит, у меня не простой заяц, а учёный. Ну зайца выпустил и тот естественно свалил в поле. Казий и Насретдин пошли к дому Афанди.

— И там кази плюнул Насретдину в морду.

— Да пусть уж доскажет, — крикнула Климин от дракона.

— Пришли, а там полный дастархан еды, в арыке дыни и арбузы плавают, мантами пахнет так, что слюна сама капает, а в миске отдельно морковка порезана, лук, мясо, рис для плова приготовлены. Казий естественно, зайца ищет, чтоб Насретдину в лицо плюнуть, а тот показывает под тандыр, а там сидит заяц и жрёт морковную кожуру. Казий конечно охренел и захотелось ему этого учёного зайца заиметь. Вот он поел, попил и давай уламывать Насретдина, продай ему зайца и всё. Афанди поломался, но продал учёного зайца, заломил цену правда сто золотых, да ещё пятьдесят золотых за год, который заяц у Насретдина якобы прожил. Казий наступил своей жабе на горло и все деньги за зайца заплатил.

— Идиот! А Насретдин мошенник, зиндан по нему плачет!

— Ты дальше слушай, не перебивай. Казий позвал к себе в гости всех друзей, писцов, знакомых, ну и при них вытащил зайца, и приказывает, скажи жене пусть плов готовит, я не один приду, а с друзьями и выпустил зайца. Пришли всей толпой, а дома мышь в холодильнике повесилась.

— Да ты гонишь, откуда холодильник у казия? Ври да не завирайся.

— Какой ты противный Денисджан, на востоке можно всё, что угодно через нужных людей достать, даже паршивый холодильник. Короче хозяйка ушла в гости, очаг холодный, дров нет, котёл не помытый, и нет на плов ни риса ни морковки.

— И пошёл казий бить морду Насретдину.

— Клянусь Аллахом, так и вышло. Пришёл казий и говорит, отдавай собака, не обижайся Денисджан у мусульман собака нечистое животное, мои сто пятьдесят золотых. А Афанди, за что? Я же тебе учёного зайца продал. Казий ему говорит: "Твой учёный заяц не выполнил поручения". Насретдин его спрашивает: "Какое поручение ты ему дал?" Казий отвечает, чтобы сбегал ко мне домой сказал жене готовить плов. "А дорогу до своего дома ты ему показал?" — спросил Афанди. Тут казий как хлопнет себя по лбу. "Нет!", — говорит, — "не показал". Насретдин засмеялся: "Как же бедный заяц выполнит твое поручение казий, если ты ему не показал дороги к своему дому, бегает бедолага по всему кишлаку до сих пор дом твой ищет, ай-яй-яй, а ещё казий называетесь".

Денис, хоть и больно было ему смеяться, но посмеялся над сказкой Селима. К ним присоединилась Климин. Но самое удивительное произошло с драконом, он вдруг задёргался и рухнул за борт, сделав лапами "велосипед".

— Добыча за бортом!

— Не суетитесь сейчас она вылезет.

— Она?

— Конечно она, все водные драконы самки, а небесные самцы.

— А чего она свалилась за борт? — спросил Бешеный Пёс.

— Так вы же её рассмешили сами.

— Как это рассмешили?

— Ну я с ней общаюсь мыслеобразами, в общем картинки показываю, ну и при вашей сказке само собой у меня в голове образовывались соответствующие картинки.

— Погоди, насколько мне память не изменяет, у тварей неразумных чувство юмора отсутствует напрочь.

— А с чего ты взял, что драконы твари неразумные? Да культура у них нематериальная, но вполне себе развитая цивилизация, они физической культурой увлекаются, особенно самцы, ну и философией маленько, плюс знание морей и их обитателей.

— Опупеть, какого ж мы на них охотились тогда?

— Да действительно какого?

— Климин, а как звать уважаемую ящерицу?

— Имя у неё есть конечно, но я не смогу его произнести, а если бы и смогла, то вы не смогли бы услышать его. Их язык полностью вне нашего диапазона восприятия.

— Блин, они телепаты и наши мысли читают?

— Не обольщайся, они читают только те мыслеобразы, которые я им посылаю.

— Ну ты хоть извинись тогда, мы ж не знали, что они разумные.

— По-моему это они извиняться должны, а не вы. В любом случае извиняться я не умею, и как показать это ей не знаю. Кстати мы первые кто вошёл в контакт с ними, до этого с островитянами они только воевали. Носителей материальной культуры легко определить и драконы изначально знали, что против них воюют разумные существа, потому они и ушли с островов. Надоела им эта бойня бессмысленная.

— Эй парни, прикиньте драконы то разумные оказывается, а мы их хотели приручить.

— А насколько они разумны? Как шимпанзе или как домашняя собака или кошка?

— Настолько что смеются над сказками нашего Селима. Вы хоть раз видели смеющегося кота?

— Был один — Чеширский, из сказки.

— Ну мы свое дело сделали, а дальше нехай доблестные вожди-дипломаты и учёные отношения устанавливают.

— Это будет непросто после того боя, который вы там учудили.

Ну и как им вместе жить?

"Маньяк подходит к девочке, которая играет в песочнице.

— Слышь, мелкая, жить хочешь?

— С тобой чтоль, козел старый?"

Детский добрый анекдот

Возле Квебека висел себе на причальной мачте "Конкистадор", а с него во все стороны к земле свешивались канаты, между которых была натянута ткань и получился гигантский купол, вместивший всех желающих поглядеть на настоящего дракона и послушать о нём лекцию учёных мужей.

Народу набилось страсть. Везде понаставили громкоговорителей и матюгальников, всё проводами опутали. Наконец на трибуну вылез молодой и перспективный учёный, замотанный в белый халат. Толпа загудела. Белый халат прокашлялся в микрофон по ушам зрителей.

— Мне было поручено...

— Дракона давай!!!

Раздался свист и гомон усилился. Председательствующий Крепкий Дуб метнул в лоб свистевшему лёгкий томагавк. Хотя тому досталось вскользь и на излёте, пришлось бесчуственное тело унесли в лазарет. Толпа попритихла малость.

Бешеный Пёс связался по рации с Климин и та позвала дракониху, до этого проводившую время в море. Вскоре Гулливер явился на собрание лилипутов. Пока толпа ловила отпавшие челюсти, белый халат решил успеть двинуть информацию в массы и свалить со сцены:

— Представляю Вам самку разумного вида драконов. Она морское млекопитающее, основной рацион это рыба и другие морские млекопитающие. Окраска под цвет волн. Есть зубы и когти, органы вкуса намного превосходят наши, органы слуха тоже. Зрение подвело. Цветов она не различает. Также может легко определять кожей температуру воды и направление течения. Драконы живородящие, а не яйцекладущие. Самцы, в отличие от самок, летают и имеют для привлечения последних огненное дыхание. Чем крупнее и матёрее самец, тем выше у него температура пламени и дальность огненной струи. Самцы охотятся на птиц, но основной рацион у них тоже составляет рыба. Ловят для них рыбу самки, самцы же, говоря военным языком, прикрывают территорию самок сверху.

— Крышуют! — раздалось из толпы. На голос из призидиума улетел тяжёлый стул и сразу три тела покинули лекцию молодого учёного, направившись в белые палаты местных эскулапов.

— Соблюдайте порядок, — пробурчал в микрофон Крепкий Дуб. Чёрному Быку вернули стул и он специальной шкуркой для вытирания крови с оружия вытер спинку и сидушку прежде чем уселся на него снова. Вообще в вигвамах и типу обычно сидели, поджав ноги калачиком или на коленях. В городах голопопых обычно возлежали на специальных ложах и только в посёлке псов и Квебеке сидели на стульях, причем в Квебеке стулья остались от бывших хозяев — канадцев.

— Драконы существа территориальные, материальной культуры не создали, имеют просто громадные познания по океанологии и всему, что связано с морем. Также неплохо изучили нижние слои атмосферы планеты. Мы им очень интересны, так как первые в их истории разумные существа, с которыми удалось установить контакт.

— А золото они копят? — раздался вопрос из зала.

— Золото интересует драконов, точно так же как и ворон. Они любят собирать блестящие предметы, но не более того. Повторюсь, цивилизация драконов нематериальна! У них нет понятие собственности и имущества как такового. Они более всего похожи на охотников-кочевников. Территория их охотничих угодий более-менее постоянная, запасов еды они не имеют, но имеют запасы добычи. Охотятся как в одиночку, так и парами, и стаями.

— А девственниц они не...

Графин с водой, врезавшийся в лоб вопрошавшему, не дал тому договорить.

Поднялся Крепкий Дуб.

— Попрошу все вопросы только письменно, кто вякнет вслух — получит дубинкой по темечку.

Белый халат приободрился и пошёл чесать дальше:

— Хотя основу питания составляет рыба, мы поэксперементировали и оказалось, что драконам очень нравятся молочные продукты, спрочем и змеи обожают попить молочка из блюдца. В полный восторг их привела сгущёнка, сладкое как таковое им в море недоступно, а сладкоешки они оказывается просто ужасные. Понравился творог. Также очень заинтересовались они нашей стоматологией. Дело в том, что лечить зубы у них просто некому и потому болезнь зубов часто приводит к летальному исходу. Мы провели операцию и заменили нашей гостье поражённый зуб, на стальной протез. Вот могу вам продемонстрировать демонтированный зуб.

Как фокусник белый халат вытащил из коробки громадный зубище и поднял его над головой. Народ подался вперёд и загудел уважительно.

— Ты нам зубы не заговаривай стоматолог хренов, дракона давай показывай!

Раздались удары, сдержанный мат. В ходе недолгой потасовки четверо дюжих индейцев навешали люлей парочке бледнолицых и выволокли их из-под купола, дав пинка.

— Понимаю ваше нетерпение, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Поэтому прошу не пугаться, наша гостья — дракониха!

После этих слов поднялся полог со стороны моря и вошла Климин, а следом за ней просунулась серая голова драконихи, а после она выползла вся и предстала перед толпой зевак.

Реакция на появление была у каждогосвоя, кто в обморок упал, кто струю пустил, нехорошо так запахло пареной репой, но всё шло хорошо и в панике народ не убежал. Любопытно же блин. Не каждый день живого дракона увидишь.

А дракон смирно сидел, уставившись на людей. Индейцы подкатили солидную бочку, вскрыли крышку. Климин воткнула в сгущёнку длинную трубу, а другой конец протянула драконихе. Та с удовольствием через трубочку начала посасывать сгущенное молоко.

Тут встала Бэт и тоже толкнула речугу.

— Люди свободных племен и городов! Перед нами стоит непростой исторический выбор. Связать или нет нашу дальнейшую судьбу с мыслящими драконами. Это не лошади и не собаки, они думают по другому, но с ними мы сможем стать хозяевами морей этой планеты, они могут помочь пасти наши стада морских коров, а летающие драконы могут доставлять по воздуху гораздо больше груза чем "птички", да и тренировать их не надо. Я уж молчу, какой они ценный союзник с военной точки зрения. Не думаю, что все драконы разом появятся у наших берегов, у них нет единого центра, по-сути живут они маленькими обособленными группками. Процесс взаимного сосуществования будет долгим. У каждого есть время на обдумывание. Опыт взаимодействия с другой цивилизацией у нас уже накоплен. Я говорю о людях с южного материка. Драконы конечно не люди, но я уверена, что жить вместе с ними нам выгоднее, чем по отдельности. Надо помнить о будущем, наши потомки заселят эту планету и лучше сейчас объединиться с драконами, чем в будущем с ними же воевать.

— Мы их накормим, они расплодятся, а потом нас же и сожрут!

— Не успеют они нас сожрать, нас русские перестреляют нахрен раньше!

— Зачем им нас жрать, рыбы в морях огромное количество, а мы ещё им добавим молочку, опять же медицина вся на нас будет и не забывайте что они на суше не живут!

— А как расплодятся так на сушу и полезут, за бизонами!

— Да ладно, вы что на Земле колбасу из сои не жрали? Будем искусственным белком кормить.

— А если им мяска с кровью захочется, оставят медиков на десерт, а остальных всех сожрут к чёртовой матери!

— Дело говоришь! Голыши же ниже нас технически и практически были уничтожены и пришли за помощью, а этим драконам ничего не угрожает и сдерживает популяцию только кормовая база. Как только мы её расширим, так драконы захватят всю планету, а мы в лучшем случае будем как гномы жить в пещерах.

— Может иметь их в качестве союзников выгоднее?

— Ага, сначала помогут нам русских перебить, а потом будем мы на очереди. Те же французы, русские, арабы хотя бы нас не едят. А эти просто могут захавать с голодухи и не поморщиться.

Страсти заметно накалялись. В спор вступали всё новые и новые группы участников.

— Одно дело дракон как домашнее животное, слетал куда надо и поставил в стойло. Другое дело когда он тоже сидит себе и думает, чего я этого двуногого слизняка на себе катаю, сделаю ка я его рабом, пусть рыбу мне ловит, коровок доит морских, кленовый сироп собирает и зубы мне лечит, а я буду балдеть и и огнём в потолок плевать.

— Да все самцы у них уже паразиты! Они заставляют самок рыбу им ловить!

— Да и у нас встречаются самцы — паразиты! — раздался женский голос и взрыв хохота на какое-то время перекрыл весь гул.

На трибуну между тем поднялась, специально приглашённая, правительница Хагн в золотой короне и неприлично прозрачной одежде совсем ничего не скрывающей. Мужики, особенно не часто контактирующие с голышами, тут же начали пускать обильные слюни и пожирать коронованную особу глазами.

— Я как представительница людей с южного материка, хоть и не всех, хотела бы подытожить. В принципе все за дальнейшее сосуществование с драконами при условии, если будет установлен контроль за численностью их популяции. Что же касается разговоров о каннибализме. Как я слышала, у ваших северных соседей это вполне не запрещается. Кроме того вы забыли, что и вы то сами тоже можете съесть дракона. Ваш уровень военной техники вполне позволяет убить дракона. А ваша поговорка утверждает, что, китайская кулинария поможет приготовить, всё, что плавает, ходит и летает, кроме танка, самолёта и подводной лодки.

Слово взял Крепкий Дуб:

— Если ни у кого возражений не будет, дракониху мы отпускаем, тем более, что она не пленник, а гость. Учёные пусть и дальше драконов изучают. Официально мы согласны объединиться, если у нас будет контроль над численностью популяции драконов.

Возражений не было. Народ пошёл фотографироваться с драконом, который уже к тому времени опустошил две бочки сгущёнки и ему открыли третью.

Спустя недели три дракон приплыл и через Климин передал ответ, который озадачил всех:

— Драконы согласны объединиться, если у них будет контроль над численностью популяции людей.

Теперь правители, военные и учёные, да и все люди, объединённые в одно странное сообщество, думали, какой дать ответ и чем в будущем им аукнется жизнь бок о бок с умными драконами.

Споры продолжались днём и ночью и выход не находился. Единственным приемлемым решением было временно попробовать пожить вместе и посмотреть, что из этого выйдет. Тем более, что на первоначальном этапе сосуществования, всем было выгодно увеличение популяции и драконов и людей.

В итоге часть драконов и часть людей подписали временное соглашение, которое было открыто для присоединения.

По прерии ехали Джон и Дэн верхом на мустангах с двумя вьючными лошадьми в поводу.

— Как думаешь Дэн, правильно ли мы поступили, что заключили соглашение?

— А Маниту его знает Джон, время покажет.

Эпилог

"И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль...

Летит, летит степная кобылица

И мнет ковыль...

И нет конца! Мелькают версты, кручи...

Останови!

Идут, идут испуганные тучи,

Закат в крови!

Закат в крови! Из сердца кровь струится!

Плачь, сердце, плачь...

Покоя нет! Степная кобылица

Несется вскачь!"

А. Блок "На поле Куликовом"

Кровавый Волк нажал кнопку и часть поверхности отъехав открыла выход из бункера. Сев на Серого Волк медленно выехал на поверхность. Запах гари и палёного мяса ударил в его чуткие ноздри. Тело молодого вождя было украшено в цвета войны и траура, белые перья орла украшали его голову, за спиной на широченном ремне висело противотанковое ружьё времен второй мировой. Грудь пересекал патронташ с бронебойными патронами. Ожерелье из когтей медведя висело на шее.

Везде до самого горизонта курилась вызженная пустыня с кучками палёного мяса тут и там. Небо было чистыи и ни одной точки на нём не было, ни птиц, ни людей, ни драконов. Точно так же пусто, как и на земле. Десять лет назад никто и подумать не мог, что соглашение с драконами о совместном сосуществовании закончится войной.

Сразу после подписания, самки драконов начали переселяться на побережье и включаться в хозяйство людей. Они защищали стада морских коров и их места кормёжки. Китобойный промысел с драконами вообще стал чем — то простым и обыденным. Рост популяции драконов люди хоть и контролировали, но не сдерживали, как и драконы не сдерживали рост популяции людей. К соглашению присоединялись всё новые и новые самки, а вот летающие самцы были против и вскоре остались без самок и на голодном пайке. В результате агрессивность у летающих драконов буквально зашкалила, они начали в поисках еды залетать на побережье. Начались драки из-за самок. Драконы начали объединяться в кланы, чтоб защищать самок и свои охотничьи территории от бродяг. В то же время самки стали для продолжения рода контролировать с помощью людей развитие молодых самцов. Они уже не улетали, а оставались в новом обществе драконов и людей. Вскоре молодые самцы подросли и заменили агрессивных и паразитических старых самцов. Тем временем кланы неприсоединившихся самцов смогли объединиться и даже избрать предводителя, который объявил священную войну двуногим и ушедшим к ним драконам.

Удар драконов был страшен. Главный город людей на побережьи Квебек был уничтожен. Но главные боевые отряды двуногих оказались не в Квебеке, а рассредоточены на равнинах материка. Ещё хуже, что оказались они не разобщёнными, а вполне между собой взаимосвязанными и из единого центра руководимые. Драконы, направленные для добивания остатков двуногих, встретились с отчаянным сопротивлением, которое день ото дня только нарастало.

Поняв свою ошибку, главные силы кланов драконов ударили по прериям и в грандиозном сражении были полностью истреблены. Но и двуногим досталось на орехи. Вся прерия превратилась в опалённую пустыню, а лучшие из лучших воинов двуногих пали на поле боя.

После смерти приемного отца Кровавый Волк возглавил боевую организацию Бешенных Псов. Все семь бетонных дотов бункера были разбиты летающими тварями, но внутрь бункера проникнуть у драконов кишка тонка. Здесь у скалы бункера пали последние великие вожди людей с неба. Их обгоревшие трупы нужно было похоронить с почестями.

Великая битва с драконами была выиграна, но не была выиграна ещё война. Она только началась. Остался целым город Псов. Он был слишком хорошо защищен с воздуха птицами, молодыми драконами и местными ПВО. То же случилось и с "Большим домом" ирокезов. Война с драконами привела и к неожиданным результатам. Погружённая в хаос гражданской войны и феодальных усобиц островная империя, скатившаяся почти в варварство, при первом же появлении драконов объединилась под руководством новой энергичной императрицы Алалы, которая опираясь на свой клан и помощь людей с неба, разгромила аморфное государство рыцарей Пойло. Примерно то-же, но без кровавых сражений случилось и в землях голышей. Призыв на помощь от людей с неба и начавшиеся налёты драконов объединили разрозненные государства в мощную южную лигу выставившую объединённую сухопутную армию и располагающую кое-каким воздушным флотом и многочисленными сюрпризами одарённых.

Из бункера вышел мальчишка лет двенадцати и спросил Кровавого Волка:

— Брат, что нам делать? Тут нет теперь ни одного бизона.

— Найдём и похороним тело отца и тела воинов, погибших в битве, это наш долг, потом поедем к русским. В конце — концов, это наша общая война и наши войны погибли, не пустив драконов дальше на восток. Помни Крокодил, мы должны быть достойными наших предков, ушедших в поля вечной охоты.

Вскоре отряд молодых воинов, поднимая тучи пепла, веером рассыпался по вызженной земле. Тут кругом лежали трупы. Огромные туши драконов, пробитые бронебойными пулями, соседствовали с обгорелыми мамонтами с остатками крупнокалиберных пулемётов на спинах. Трупы всадников встречались вместе с трупами мустангов. Они спеклись в единое целое в момент смерти. Сражение с самого начала было мобильным. И люди и драконы постоянно были в движении. Люди применяли засады, умело маскируясь в траве, поэтому всю траву драконы выжгли подчистую. Но чтобы выжечь, что-то, надо к этому чему-то сначала приблизиться. Тут-то драконы и попадали под пули.

Бешенного Пса, вернее то, что от него осталось, нашли возле дороги из Квебека в город Псов. Вырыли яму и воткнули в невысокий холмик старый поплавленный пламенем самодельный нож. Тело Чёрного Джона найти не удалось. Это было и не удивительно. Драконы могли проглотить человека целиком. Хотя мясо летающих монстров было вполне съедобным, маленький отряд не прикоснулся ни к одному телу. Табу на каннибализм было давним и драконы как мыслящие существа подпадали под табу. Можно было при совершении воинского обряда съесть часть тела поверженного врага, например его сердце, или испить его кровь, но вот просто съесть как обыкновенную еду мыслящего было запрещено. Никто из юных воинов ещё не убивал дракона и соответственно осквернить труп врага было преступлением.

Так кровавым закатом кончилось время людей с неба и начались кровавые и страшные времена войны с драконами.

Каждый из отряда молодых воинов был своего рода кладезем информации и свободно знал несколько языков. Обучение было направлено на развитие абсолютно всех талантов которые проявлял ребёнок и достижения в них высот. Так, если ребенок проявлял интерес к вязанию, то вскоре в его голову закладывались знания вязки всех возможных узлов, а также вязание ткани, сетей, ловушек и всего что было связано с узлами вплоть до макраме. Причем, изучивший помнил изученное и по специальной методике постоянно свои знания подновлял или дополнял новыми. И конечно их учили тайным знаниям которые никому кроме членов военного общества не передавались. Эти знания накапливались в обществе и касались ведения войны. Воин должен был свои таланты развивать и применять против своих врагов. Тут действовал принцип, умеешь связать розовую кофточку для сестры, значит сумеешь и петлю на шею врага связать, расставить и в нужный момент затянуть. Благодаря этой методике получались поистине уникальные в своем роде воины, каждый из которых был своеобразен и в чём-то несравненно опаснее всех остальных. Но и это было не всё. Четверо из юных бешеных псов были одарёнными и могли использовать свой дар в военных целях. Пятым одарённым был сам Кровавый Волк, который вёл свой маленький смертоносный отряд в земли русских. Будущего он не боялся, он был подготовлен к нему и его задача была и дальше готовить новых воинов, которые готовы сражаться с любым противником.

Через час у Кровавого Волка была назначена встреча с молодым драконом -разведчиком. Вскоре будет граница и наблюдатель сверху не помешает.

Конец.