Да, сестра была хороша необыкновенно, и на себя обычную совсем не похожа. А Ардай вдруг опять вспомнил Эйду, как та покупала дешевые синие бусы на ярмарке. Бусы из камня, который называется "глаз дракона". Была бы она его официальной невестой, он мог бы взять ее на этот бал. Во что бы она оделась, интересно? Наверняка ее дядюшки и тетушки позаботились бы, чтобы не ударить лицом в грязь. Да какая, в конце концов, разница! Эйда в любой одежде самая красивая. Она действительно самая красивая девушка в Варге, а может, и в Аше, а может, и во всем Приграничье. Вот выйдет за него замуж, будет надевать на праздники синее с серебром платье и те украшения, что хранятся у матери в шкатулке с гербом Эстерелов. Мать их никогда не надевает, а Эйда будет, наверное.
А что, если Эйда все-таки окажется на балу, с другими ученицами школы?.. Почему они решили, что Сарита непременно запретит?
Это было бы хорошо. Они могли бы поговорить, он объяснил бы...
А что объяснил бы? Про драконыша, которого увидела ее матушка? Чтобы перепугать?..
На Валенту надели длинный тяжелый плащ с капюшоном, тетушка Мизина сама застегнула все застежки.
— Смотри мне, без баловства, господин имень! — строго сказала она Ардаю. — Не хватало еще, чтобы девочка прибыла на бал растрепанной.
— Буду лететь тихо-тихо, медленно-медленно, — пообещал Ардай.
Валента прыснула, дядя скептически улыбнулся.
— Да уж, постарайся соответствовать моменту. Удаль еще покажешь, скоро уже... Ну, удачи! — он хлопнул Ардая по плечу. — Идите уж, чего медлить!
— Да-да, Провидение с вами, мои дорогие, — залепетала тетушка Мизина и прослезилась. Как будто им предстоит не веселиться на балу, а нечто куда более серьезное.
Руха Ардай приготовил заранее, еще до того, как мыться и одеваться к балу. Вдвоем со слугой они почистили его, смазали душистым бальзамом перья, чтобы блестели, надели праздничные седло и упряжь. Прибытие на бал — довольно долгое представление. Пешком можно, не торопясь, дойти до дворца за полчаса, но это совершенно невозможно. Никто не поймет. Надо торжественно прилететь на разукрашенном рухе, и не просто прилететь! Сначала придется сделать несколько кругов над площадью, а потом сесть по сигналу распорядителя, который машет флажком каждому наезднику персонально, по очереди — это для того, чтобы не было столпотворения. Но даже если рух на тот момент в небе единственный, покружить все равно придется, такой обычай.
Они с Валентой вдвоем поднялись на башню — ступени узкой лестницы, и так обычно чисто выметенные, сегодня застелили рогожной дорожкой.
Когда оказались на верхней площадке башни, где стоял расфуфыренный Бак, сразу стало ясно, что в бальный зал они попадут нескоро. В небе над площадью кружилось не менее сотни птиц. Те, чьи наездники желали попасть во дворец быстрее, летели ниже, образуя почти правильный круг — их было большинство, остальные парили выше, некоторые и вовсе почти под облаками — на других смотрели и себя показывали.
Валента посмотрела туда, наверх, и, угадав мысли брата, улыбнулась.
— Мы не торопимся, да? Вся ночь впереди.
Ардай сделал круг над домом — чтобы Валента могла помахать домашним, толпившимся у рушьей башни. И — верх!
Эти обещания лететь тихо и медленно — смешно. Их дают не затем, чтобы выполнять. Благо, Валента не трусиха.
Они поднялись над площадью и принялись наматывать круг за кругом.
— Выбирай, с кем будешь танцевать! — крикнул он Валенте, и она счастливо рассмеялась.
Мимо главного подъезда дворца очень медленно двигалась череда карет, каждая ненадолго останавливалась, выпускала своих хозяев, они шествовали по ковровой дорожке к главной лестнице — все те, кто не летал на рухах. Нарядная толпа заполняла площадь и прилегающие улицы, кое-где уже выступали артисты и музыканты. Немногие из этой толпы смогут попасть собственно на бал — те, кто имеет приглашения, в основном прилетают или приезжают в каретах. Но на площади тоже будут танцы и веселье до утра.
Все внизу казалось маленьким, а вокруг кружили, носились, играли в воздухе нарядные птицы с нарядными наездниками. Видно было, что многие гуляющие стоят, задрав головы, и любуются зрелищем.
Рушьи башни у дворца пестро разукрасили флагами и цветными фонариками, фонарики зажгут, когда стемнеет, они будут гореть всю ночь. Толстенький человечек в зеленом костюме дворцового служителя то и дело махал флагом, и какой-нибудь рух из очереди устремлялся к одной из башен...
Но ведь они не торопятся.
Какой-то наездник на сильном рухе не спеша, по широкой спирали поднимался все выше и выше, настолько высоко, что уже привлек всеобщее внимание. Судя по цветам одежды — один из Горахов.
— Давай и мы так, — попросила Валента.
Атмосфера праздника, всеобщего безудержного куража и веселья подействовала на сестренку — ей тоже захотелось безумств.
— Ты растреплешь волосы! — крикнул ей Ардай.
— Ничего! — тут же отозвалась сестра, — давай!
Он не полетел. Если уж лететь следом, надо подняться не ниже, а это вряд ли удастся, хотя бы потому, что на той птице один наездник, а их на Баке двое.
Вот встречный рух приблизился, на нем тоже сидели двое. Передний наездник поприветствовал Ардая поднятой рукой, тот ответил, не сразу сообразив, кто это, в красном с черным. И только когда разлетелись, и наездник оглянулся, Ардай его узнал — это Итин, сын именя Клита. А за его спиной — девушка. Ее одежда — зеленая с черным, значит, не сестра, не родная, во всяком случае. Надо все-таки полистать сборник геральдических знаков в ратуше, чтобы запомнить цвета хотя бы местных семей. Когда-то отец заставлял все их вызубрить, но не слишком настойчиво заставлял...
Отпустив упряжь, Итин сделан знак обеими руками, означающий: вверх и вместе. И тут же Валента крепко ухватила его за пояс, крикнула прямо в ухо:
-Давай!
Ардай не ожидал, что она сразу поймет знак, а она поняла. Что ж, все правильно — дочь именя! Хотя, поняла ли она верно, что именно предлагает Итин?
— Давай... — твердила Валента.
— Кто из нас разгильдяй, а кто умница?.. — пробормотал Ардай.
Они не раз такое проделывали забавы ради, но не с девчонками же за спиной!
Илин летел рядом, ожидая, и Ардай сделал ответный знак. Они тут же устремились в самый верх птичьего роя — чтобы никто не помешал, там не спеша разлетелись в разные стороны, и стали сближаться, все быстрее и быстрее. Многие из летающих ниже поняли, что сейчас произойдет, и тоже подались в стороны — чтобы лучше видеть. Два руха неслись навстречу друг другу, когда между ними осталось чуть более десяти стетов, Бак издал громкий возмущенный клекот — дескать, с ума сошел, хозяин?
Еще мгновение — и он сам уйдет от столкновения. Рухи — птицы достаточно разумные, и проделывают в небе лишь то, что не превышает их возможности.
Как раз в это мгновение Ардай резко откинулся назад и потянул на себя повод, принуждая птицу устремиться вверх, и Итин проделал то же самое одновременно. Теперь они оба летели почти вертикально вверх. Валента громко вскрикнула, девчонка за спиной у Итина вообще завизжала. А Валента... Ардай не сразу понял, что она хохочет.
Это от страха, или ей нравится?
В общем, неважно. Все, что не касалось руха, Ардай замечал лишь краем сознания. Птицы летели вверх и все больше сближались, большинству зрителей внизу, наверное, казалось, что они все-таки сейчас столкнутся, но на самом деле этого не случится — оба наездника были настороже, да и рухи не дураки, более чем на пару стетов они не сблизятся....
Вот линии подъема пересеклись, и Ардай отпустил поводья, толкнул Бака коленом, и тот тут же с удовольствием послушался — полетел горизонтально, раскинув крылья. Он заслужил отдых. Второй рух тоже парил неподалеку, на той же высоте. Снизу донесся гул — люди на площади хлопаньем и криками благодарили за представление.
Рухи — лучшее из того, что создано Провидением. Никакие больше птицы так летать не могут.
— Как здорово! — услышал он сзади голос сестры. — Почему ты никогда раньше не катал меня так?
Ага, подумал он. Она действительно не догадывается, почему?
— Давай как-нибудь повторим?..
— Ты не растрепала волосы? — бросил он в ответ, поглаживая жесткие перья на спине Бака.
— Смотри! — Валента дернула его за рукав.
Откуда-то со стороны Южных башен в толпу над площадью влетел рух, на котором сидела... женщина. Одна. Это само по себе было редкостью, во всяком случае, здесь, в Приграничье — наездница на рухе, без мужчины перед собой. Она уверенно управляла птицей, кружа, поднимаясь все выше, и быстро оказалась в самом верху роя, на десяток стетов над Ардаем и Илином.
Многие, должно быть, сейчас размышляли — кто это? Ее широкий, с капюшоном плащ — жемчужно-серый, с темно-серой каймой по низу, Ардай решительно не помнил, чьи это цвета. Но она точно не здешняя. Впрочем, об этом можно было бы догадаться, и не видя ее одежды — такую наездницу Ардай уж точно не забыл бы, встреть он ее раньше хоть раз. Чья-нибудь гостья, а может, приехала из столицы со свитой инспектора. Говорили, что там есть и женщины, богатые дамы, которые путешествуют из-за собственной блажи, иначе зачем бы инспектору таскать их за собой в такую даль...
Вдруг незнакомка что-то уронила, большой шелковый платок, ветер охотно подхватил его и понес, и тут же некоторые наездники изменили направление, с явным намерением поймать вещицу. Но сделать это пришлось Ардаю, именно так рассудил бродяга-ветер — он чуть не бросил платок ему прямо в лицо. Ардай успел схватить почти невесомую скользкую ткань, и Бак резко нырнул вниз, уворачиваясь, потому что прямо на него неслось еще несколько птиц, которые спустя мгновения тоже с клекотом разлетелись в стороны.
Первым порывом Ардая было подняться к наезднице и вернуть платок, ну, и заодно любопытно было бы разглядеть ее получше. Помешала Валента — она больно вцепилась ему в бока где-то под жилетом, и прокричала на ухо:
— Не вздумай!
И когда он невольно послушался и направил птицу в сторону, ехидно пояснила:
— Ты, брат, из дикого леса, да, ничего не понимаешь? На балу отдашь. Она же нарочно бросила платок! Теперь ты можешь позвать ее на любой танец, и она пойдет, даже если кто-то ее уже пригласил!
Ардай почувствовал, что щеки стали горячими. Да уж, чуть не облажался, потешались бы над ним потом! Из леса, не из леса, но когда это он интересовался... ну, вот всеми этими штучками и выкрутасами!
— Не хочешь тоже бросить?.. — небрежно спросил он сестру.
— Вот еще, очень нужно!..
Платок был такой же жемчужно-серый, с темно-серой каймой, как и плащ незнакомки. Ардай обмотал его вокруг запястья, чтобы не потерять. Значит, пригласить на любой танец, вернуть... Ладно, это даже забавно.
Тут Ардай заметил птицу, которая быстро поднималась. Большой сильный рух летел почти вертикально, голубой с синим плащ столичного гвардейца, небрежно отброшенный назад, вился за плечами наездника. Он пролетел мимо, так близко, что Ардай легко рассмотрел лицо — парень был его ровесником или около того.
Рух гвардейца, не прекращая движения вверх, вдруг откинулся назад, и полетел дальше горизонтально и вниз, то есть, описал окружность спиной вперед. То есть, петля, сделанная назад! Такой трюк Ардай видел впервые в жизни.
Гвардеец легко вышел из петли, полетел, слегка планируя. Все у него получалось именно легко, как будто совсем без усилий. Снизу донесся одобрительный гул толпы.
Ардай ничего не чувствовал, ему казалось, даже не дышал. Такой трюк! Если итчане будут проделывать это на смотре, у них не будет конкурентов. Ардай такое делать не умел, да и никто здесь не умел. Отец, когда еще только начинал учить Ардая, объяснял, что посылать руха лететь затылком вперед нельзя, рухи так не летают. Птица может потерять ориентацию, обезуметь и даже рухнуть вниз. Ардай помнил это правило и всегда ему следовал. Рухи не летают затылком вперед! А, оказывается, летают, еще как летают. Это эффектный трюк, который принесет победу... кому-нибудь другому.
Ардай враз почувствовал усталость и опустошение, и вкус крови во рту — что за незадача, прокусил себе губу и не заметил.
Вкус рухнувшей надежды.
Бал... Что ж, бал так бал.
И он полетел вниз, туда, где кружила очередь...
* * *
Они оказались во дворце, когда до открытия бала осталось всего несколько минут. Распорядитель, как положено, громко выкрикнул их имена, и сине-серебряный флажок Эстерелов быстро проскользил по тонкому шнуру вверх, под потолок, и присоединился к множеству поднятых флажков.
Ардай не ожидал, что их появление будет замечено, несмотря на флаг и громогласное объявление — это было обычно, а в зале, помимо музыки, которая то неожиданно прерывалась, то начиналась опять, звучал ровный нестройный гул — люди прохаживались, разговаривали, разыскивали знакомых, собирались группами. В глазах рябило от ярких разноцветных нарядов, от блеска старинных фамильных драгоценностей. Сюда бы никто не решился надеть камни, купленные по случаю на ярмарке. И, конечно, на вновь входящих никто не обращал внимания...
Но Ардая и Валенту заметили. На них смотрели, им улыбались, приветствовали издали, некоторые подходили поздороваться. Валента была удивлена и счастлива. Но ведь она в первый раз на таком балу, не знает, как бывает всегда. Вообразила, что тут все расточают друг другу улыбки и приветствия?
Ардай предпочел бы обойтись без этого внимания. Он ведь понимал, в чем причина. Еще бы, они считают его чуть ли ни героем, после того случая с зельем. А он не чувствовал себя героем, скорее уж — дураком, которому несказанно повезло. Конечно, повезло, все замечательно вышло — он не попал в лапы Каюбу, сохранил при себе все свои секреты, и еще узнал кое-что интересное. Но он был бы просто счастлив, если бы о том случае уже забыли.
И еще смотр, на котором придется проиграть...
Они присоединились к семье именя Герена, одного из друзей отца, и только успели поздороваться, только Валента и госпожа Геренна принялись обмениваться положенными вежливостями, как музыка стихла, гул смолк, вышел наместник при всех регалиях, и, стукнув в пол отделанной серебром тростью, объявил о начале бала.
Сейчас он скажет короткую речь, сдобренную давно известными шутками, затем выберет даму для первого танца и пройдет с ней круг в медленном чинном фарроте, потом остальные кавалеры разберут дам и бал помчится своим чередом, а сам наместник будет сидеть в углу и наблюдать за действом. Во всяком случае, в прошлом году, на празднике по случаю Осенней охоты, где Ардай был с отцом, все получилось примерно так...
Речь наместника Ардай не слушал. Он поискал глазами женщину в сером, и не нашел. Занятно было бы заранее на нее посмотреть, какая она? Зато он увидел в дальнем конце зала группу девушек в одинаковых платьях, а рядом с ними трех дам, тоже на первый взгляд совершенно одинаковых, и сообразил, конечно, что это — воспитанницы школы при Обители отшельниц в сопровождении своих надзирательниц. Эйду среди этих девушек он не заметил, но ведь они стоят в два ряда, Эйда могла находиться за спинами своих товарок. В любом случае, одну из этих одетых в розовое с белым девчонок следует пригласить на танец и расспросить про Эйду. И как Сарита не учла, что уж это-то ему никто не запретит?
