Антигеймер ("Пузыри в картонной коробке")

Я непроизвольно снял руку со стола.

Так дело не пойдёт, надо принимать решение или идти в люлю, чего людей смешить?

— Точно острый?

— Халам-балам не держим, бритва, ма на!

Вытянув левую руку на доску, я зажал в правой мерцающий "Тромб" и прижал его к экспериментальной руке выше локтя.

— Патрпеть нада.

— Понимаю, — отозвался я глухо. — Режь, давай!

Басмач, занеся над моей рукой страшный кривой нож, начал отсчёт:

— Бир, икки, уч, турт, беш, олти, етти, сакиз...

— Не тяни!

Вжик!

— А-а-а-а!!! — истошно заорал подопытный кролик. Проклятый тесак зацепил заусенцем волосы на руке, прилично деранув, и толком ничего не разрезал, лишь поцарапав кожу!

— Сука, Басмач, ты же говорил, что он острый, как бритва!

— Уй-бой! Я ни знал, пырасти, брат! Ещё отец его точил, я ни разу не пользовался!

— Ты что, сам поправить его не мог?

Басмач чуть не расплакался.

— Менга бакрма!!! Не кричи на меня! Не умею! — узбек с силой воткнул длинный пчак в столешницу — тяжёлая металлическая рукоять ножа с тихим звоном завибрировала на гибком лезвии.

И я притих. Но не потому, что послушался узбека.

Три капельки крови, только что сочившиеся из царапины, словно испарились

— Охренеть...

— Грёбаный Экибастуз, это же полный нереал, — потрясённо прошептал Басмач, снова забыв об акценте. — Надо разнести объекты, постепенно увеличивая дистанцию. Можно будет оценить динамику процесса. Давай теперь ты мне руку порежешь! Только ножик поточить надо.

— Нет уж, коллега, — частично возразил я, входя во вкус научной работы, доставая из ножен свой "Аутдорсмен". — Тут дедушка и папуля руку не прикладывали, заводская заточка, крупповская сталь 4116.

Испытуемый побледнел, и в темноте видно.

— Руку на доску! Да не так, венами вниз!

— Бир, икки, уч, турт, беш... — опять загундосил Басмач.

— Смелеё, учёный!

Вжик!

— А-а-а-а!!! Урус-шайтан!

На этот раз "Тромб" лежал в полуметре от подрагивающей руки, поперёк которой протянулся глубокий порез, быстро наливающейся кровью. Ага, уже струйка пошла, отлично резанул!

— Да тихо ты! Фиксируем.

— Уй-бой! — простонал узбек и почти сразу прикусил губу.

Чистая магия!

Такое впечатление, что кровавая дорожка втянулась в смуглую кожу! Через несколько секунд рука была суха, а порез начал быстро затягиваться. Работает!

— Больно? — осведомился я.

— Что? И-иии! Вроде уже проходит, — прислушавшись к ощущениям, объявил Басмач. — Да уж, серьёзная шняга. В полуметре только так гасит. Ура!!!

— Теперь моя очередь, — мне уже было не страшно. — Давай сразу два пореза, артефакт держим в двух метрах, на соседней столе, будем смотреть. Если что, быстро поднесёшь прибор поближе.

Басмач азартно кивнул, хватая протянутый нож за чёрную рукоять.

Вот уже и не обидно за бездарно проведённый вечер! Амплуа эзотерикоиспытателя мне очень понравилось.

Бумц! Обе створки тяжёлой двери с грохотом распахнулись, и в лабораторию влетела Вера Уизерли, взъерошенная, в домашней халате и тапочках. Собственно, на этом наша научная деятельность и закончилась.

Подлетев к столу грозной фурией, она быстро оценила окровавленную разделочную доску, ножи, артефакт и двух орлов науки, испуганно глядящих на хозяйку гостиничного комплекса.

— Так... Вы что творите, идиоты?!

Вз-зз...

Брошенный умелой рукой пчак сделал в воздухе пару оборотов и сочно влепился в стену дальнего концы обеденного зала, почти горизонтально воткнувшись в старое дерево. За ножиком настал черёд разделочной доски — по очевидным причинам этот снаряд не воткнулся, расколовшись пополам. Не дожидаясь продолжения, я торопливо спрятал "Аутдорсмен" в ножны, схватил артефакт.

— Кретины!!! — свирепо орала хозяйка. — А если бы это был "Феникс", вы что, головы начали бы друг другу отрезать? Степан, сволочь, я думала, ну хоть ты нормальным окажешься! А ты такой же придурок, как и все остальные! Лет обоим под срандель, а всё никак не можете уйти со школьного двора! Когда же вы все повзрослеете?! Господи, как я устала от всего этого!

Сбросив со стола один стул, Вера села на него, согнулась, прижала руки к лицу и громко заплакала.

Давно я не чувствовал себя так хреново.

Мы тоже взяли стулья и сели рядом с ней.

— Вер... Ну, Вера, — угрюмо затянул я, — Мы больше не будем.

Она быстро вскинула голову, внимательно посмотрела на меня мокрыми от слёз глазами и заревела ещё пуще.

— Ай-ай, как нихарашо палучилась, Гунн, ма на! — сокрушённо пробормотал Басмач, пытаясь осторожно погладить её по голове. — Такую девушку расстроили, чиста баракалля.

— Не, ну честно, Вер, не подумали...

— Не подумали?! — она выпрямилась, вытирая теперь уже злое лицо полой халатика. — Да кто бы в том сомневался! Тут никто не думает! Всем выгодно быть детьми-переростками! А я замуж выйти хочу! Замуж, понимаете! За нормального взрослого мужика, который хочет иметь детей, умеет о них заботиться, переживать по-взрослому, может обеспечить и защитить семью. Падла-судьба, да за что мне всё это?! Вокруг одни инфанты!

Верка встала, глянула на нас ещё раз и бросила уже тихо:

— Оболтусы. Брысь спать, сопляки! Три секунды!

В двери мы влетели плечо в плечо, Басмач сразу побежал в свой сарай.

На улице всё так же сияли звёзды, их стало ещё больше. Туман исчез. Вдалеке за рекой заревел дикий зверь, заставив меня невольно вздрогнуть. Слева тяжёлой трусцой подскочил Джик и ткнулся в ладонь. Я присел.

— Видишь, брат, как тяжело порой людям наука даётся? — отсутствующе спросил я у чудовища, пересчитывая шишки на собачьей башке. — Магия, мать её.

Пёс понимающе вздохнул и лёг.

— Ладно, что теперь делать... Проводи до дому, что ли.

Впечатлений я отхватил.

Надо перезагрузиться, недаром шеф мне каким-то завтрашним Бармаглотом грозил.

А Веру жалко. Даже не знаю, как ей помочь.Глава 7Здравствуй, Зомбятник!Ну что, геймер, сбылись мечты?

— Ну что, свежая струя, считай, что интересное командировочное задание получено! Что у нас сегодня, четверг? — главред передвинул на вечном календаре красный пластиковый квадратик, хлопнул меня по плечу и радостно заржал. — Забирай Дмитрия, значит, нашего, то есть Микроба, и выдвигайся прямиком в Зомбятник, вот так. И не забывай про новые словечки! Всё понял?

— Угум, — уныло пробормотал я, мысленно махнул рукой и, смиренно зажав под мышкой пыльную серую папку, поплёлся в отдел.

Нормальная альтернатива?

Не в Метро захреначил, так в лапы к страшным зомбям. Нет бы послать в Усть-Попадонск, давно мечтаю о такой командировке. Роскошный городок, как говорят люди знающие! Там море есть, некоторые опытные утверждают, что даже пальмы на берегу растут... Может и не врут, и тогда это почти курорт.

Где мне в мире оживших мертвецов искать этого самого Блогбастера? И кстати, почему он Блог Бастер? Бывший популярный блогер, что ли? Явно непростой человек... Хлебнём, хлебнём проблем... И не отвертишься. Ныть раньше времени не хочется, Михаил Семёнович сказал, что Микроб в тех краях уже побывал, кое-что знает, авось не пропадём.

Вот с такими смутными надеждами я и тронулся в путь.

Димон сидел на заднем сиденье "шестёрки": в предбоевых условиях экипажу правильней располагаться именно так, этому меня Вудсток Володя научил. Оказывается, зеркала при передвижении на Рассаднике далеко не самое не лучшее средство наблюдения, они заточены для присмотра за автомобильным движением, которого тут практически фигушки. Ну, ещё при парковке помогают. А вот сидящий позади напарник, крутясь на диване, может контролировать всё пространство вокруг машины, да и стрелять ему удобно в обе стороны. Если он не спит бессовестно, наплевав на возможные опасности, подстерегающие путника на каждом углу.

— Микроб, бляха, не дрыхни!

Позади упала выпущенная из зажатых колен помпа, хорошо не выстрелила.

— Что?! Куда?! Приехали?

— Уехали! Мочить перестань!

— Да ладно тебе, на пяток минут выключился...

— Ствол подбери. И не спи больше! За дорогой смотреть надо.

Димок сухо откашлялся и полез в рюкзак за фляжкой.

Чёрт побери, ну где я его раньше видел? Который раз пытаюсь вспомнить, да не получается. Странное чувство. Точно, видел же! В сети или в ящике. Только словно бы не именно его самого, а младшего брата... Похожего, но только помоложе и пободрей. У Димона же лицо сухонькое, сжатое, как сушёный гриб, словно сморщенное, вечно обиженное неудавшейся жизнью, волосы белёсые, глаза выцветшие. Ничего его не радует, даже когда в пятницу вечером из сетки бутылочку достаём. Понимаю, что радостей на Рассаднике немного, не для радостей планетка создана, и всё же... Да уж, в этом рассохшемся шкафу, подозреваю, скелеты сплющены целой стопкой.

Ружьё у напарника хорошее, дорогое, новенький "Ремингтон", это вам не шуточки. С собой на Рассадник привёз, смекнул, в отличие от прочих многих. Ещё у моего коллеги имеется необычный двуствольный пистолетик, называемый "дерринджером", необычный девайсик, купленный уже здесь. С виду несерьёзный, однако стволы нарезные, патроны толстенькие такие, длинные, наверное, хороший калибр.

Напарник разом выдул не меньше половины мятой алюминиевой фляги, потряс возле уха остатком, удовлетворённо кивнул, спрятал и произнёс:

— Всё нормально?

— Вообще-то, это ты мне, родной, должен подсказывать, нормально вокруг, или нет — с охотой съязвил я.

— Да не парься, камрад! Участок пока спокойный, кроме комаров, ничего опасного не будет, — уверенно бросил он и начал открывать обе форточки. — Душновато чёт.

Я тоже не чувствую беды. Прокатившись по отрезку уже не один раз, к дороге привыкаешь, расстояния со временем кажутся плёвыми, приметы легко ловятся глазом, ситуация мониторится автоматически.

— Мик, скажи, почему мне кажется, что я тебя раньше где-то видел? — не выдержал я.

— А... Что? Не вникай, плевое, — предложил он и вдруг вскрикнул: — Ёлки, Гунн, кажется, я ручку-крутилку сломал!

— Левую? Ну так поставь на место, она легко встанет, — спокойно предложил я, без особых эмоций отметив, что именно в этом месте мы и встретили милого червячка-загонщика. — Постоянно отваливается, собака. Только сильно не дави, чтобы Арбуз потом на нас не навесил со всеми вытекающими!

Промелькнул поворот к КПП Зоны, дальше начинаются незнакомые земли.

Впереди показался высокий тёмный лес.

— Шервуд, — подсказал Микроб уже не столь уверенным тоном.

— Что, знаменитое место?

— Ещё бы... Тут один придурок-выживалец жил год назад. Как потом выяснилось, маньяк. Прикинь, самый настоящий, с легендой и репутацией! Департамент медкомиссию не проводит, хапают по своим меркам, и в пузырь! Кто же мог знать, что так получитмся? Шериф за ним два месяца охотился с ребятами.

— Словили?

— Не сразу, помаялись. Повесили его, прямо здесь же. Альфовцы помогли, дружки твои. Говорят, долго умирал... Что, не рассказывали?

— Всё некогда. Да и с чего бы вдруг?

— А ты спроси у них, спроси! Ишь, скрытные какие, даже дружку не рассказывают, — заворчал напарник.

— Да пошёл ты в задницу со своими оценками дружбы, много ты в ней понимаешь... Ручку, давай, ставь на место, хватит слюнявить! — с неожиданной злостью буркнул я и задумался о другом. В голове далёким огоньком вдруг забрезжила какая-то ценная мысль, уловить бы её за лучик...

Через минуту высокие деревья с густыми тёмными кронами обступили медленно ехавшую по грунтовке машину. Подлеска не было, густая листва почти совсем не пропускала солнечные лучи. Я не знаю точно, что такое дубы-колдуны, лишь в песнях слышал да в одной детской книжке видел. Кажется, они самые. Ох и деревья... Да за ними носорог может спрятаться, а на каждом суку хватит мест для того, чтобы повесить человек двадцать! Кусты шли плотным тёмно-зелёным рядом, а начинались чуть дальше от дороги. Они стояли, словно два зелёных забора, из-за которых в любой момент на грунтовку может выскочить неведомое чудовище. Не лучшее место для грибников.

Стволы толстенные, сучья враскоряку, точно — дубы! У дубов листья должны быть волнистыми, такие и есть. Ни разу не разбираюсь в ботанике, да тут не спутаешь. Деталей в движении не не было видно, а я притормаживать не собирался... Ни разу не оптимистичное местечко. Маньячное. Услышав слева какой-то трест, я ещё прибавил газу, желая проскочить чащобу побыстрей, машину затрясло на колдобинах.

— Да не гони ты так! — крикнул Микроб, лязгая зубами. — Воткнёшь радиатор в ствол! Ой! Смотри! Вон тот самый сук, на котором маньяка повесили! Длинный, гнутый, прямо над дорогой висит!

Если он рассчитывал, что я в порыве здорового профессионального любопытства остановлюсь, схвачу камеру и выскочу для проведения фотосессия, то жестоко ошибался — педаль газа тут же упёрлась в полик ду упора. А если тут а окрестностях один Робин Гуд шатается?

Мотаясь из стороны в сторону, Димон больше не кричал, только мычал да шипел еле узнаваемыми матами. Оставшиеся до конца леса сотни метров я пролетел так, словно двигался по безлимитному автобану.

— Гадство, лучше бы я согласился на Нижний Кондюй, честное слово! — чуть не заплакал Микроб, когда мы выскочили на равнину, с правой стороны украшенную пятнами заброшенных полей.

— Спокуха, братан, в Кондюй мы всегда успеем! — откликнулся я, притормаживая.

Вот это был бросок через лес ужасов!

Наконец "шестёрка" остановилась. Надо успокоиться.

Димка тоже вышел наружу и отошёл к обочине, торопливо отливая жидкое напряжение.

С левой стороны в сотне метров впереди стояли два наполовину сгоревших деревенских дома. Хуторок когда-то был... Колодец под крышей. Три ещё не упавших столба с обрывками проводов. Ржавый дорожный знак еле висит на гнутом столбе, весь в пробоинах, лихой народ палил прямо в движении, напряги сбрасывает! Кто тут вообще может ездить, кроме несчастных командировочных, гонимых сволочным начальством? Если поступать по уму, так надо подъехать к домам и проверить наличие погребов — вариантик на случай выброса, хорошо бы иметь свои точки спасения.

— Человек стоит! — нервно вскрикнул Микроб, показывая пальцем в сторону оставшегося позади зловещего Шервуда. В машину мы ломанулись парой — за оружием и оптикой.

Здоровый такой мужик с окладистой чёрной бородой стоял возле крайних дубов и тоже смотрел на нас — в бинокль. Выживальщик, ёлки-моталки! Лесовик-людоед! Потрёпанный штопаный камуфляж ещё больше утверждал меня в справедливости вывода. Нагло стоит, паразит, уверенно, по-хозяйски: одной рукой осинку обнял, другой опирается на здоровенную винтовку.

— Метров четыреста будет? — тихо спросил Димон.

— Откуда я знаю? Не стрелок. Вроде, будет, — пожал я плечами.

— Хорошо бы, видишь, у него винтовка с оптикой?

Нервная дрожь взбодрила колени, так я никуда не попаду. Торопливо обойдя машину, я пристроился за крышей с правой стороны. Однако недозачищенный Робин Гуд вёл себя спокойно, и оружие к плечу не вскидывал. Ещё несколько секунд он внимательно смотрел на нас, а затем небрежно махнул рукой, типа, сваливайте, салаги. Повернулся спиной и скрылся в чащобе.