1.Под искусственным солнцем

— Горячо... Это так горячо... — запрокинул голову шинигами.

Оргазм настиг его в неожиданной смене ледяного бриза и мягкого тепла внутри Рукии.

— О да... — ехидно улыбнулась девушка, слизывая с уголка губ густую сперму и с аппетитом глотая её. — Теперь я точно уверена... Можете кончить в меня ещё раз, — прошептала она, становясь на четвереньки перед своим великолепным капитаном.

* * *

Сентаро энергично двигал бёдрами, раз за разом погружаясь в узенькое лоно своей вечной конкурентки. Одной рукой он продолжал затыкать ей рот, не давая позвать на помощь, а другой жадно мял тонкую девичью грудь рыжеволосой. Девушка лишь угрюмо стонала, не в силах больше сопротивляться натиску мужчины. Кто бы мог подумать, что после стольких лет соперничества их отношения выльются во что-то подобное. Казалось, что каждый их спор, каждую их обиду, каждую их победу и каждое поражение Коцубаки преобразовал в единый порыв сумбурной страсти. Страсти, которую он копил в себе годами и лишь сейчас нашёл в себе силы выплеснуть на свою самую вредную и назойливую соперницу.

Выгибаясь навстречу мощному мужскому телу, Кионе продолжала думать о том, кем же они были друг для друга. Её сиплые стоны вскоре смешались со стонами, доносящимися из-за двери покоев капитана. Думать об этом, равно как и о том, что она занимается сексом со своим злейшим врагом здесь, на открытом пространстве, где любой мог бы увидеть их любовные утехи, не было уже никакого желания.

* * *

— Спасибо вам огромное, капитан, — улыбнулась Рукия, энергично завязывая пояс на кимоно. — Не напрягайтесь сильно, вам всё ещё нужно лежать, — подмигнула она спящему мужчине и, выудив из ведра ещё один ледяной кубик, ласточкой выпорхнула за дверь, небрежно посасывая его.

О своём повышении она так и не спросила, но отчего-то была уверена, что Укитаке понял её мысли...

Воспоминание 7-5. Тень моей сестры (Бьякуя/Рукия)

Прошло время...

Ещё немного...

* * *

...Девушки приятно мурлыкали, увиваясь вокруг крепкого мужского торса.

В отличие от остальных обитателей дома Кучики, Бьякуя никогда не пользовался общей купальней. Ему, как нынешнему главе клана, полагалось особое место с особыми почестями.

"Хрустальная кабинка", как называли это место подданные, представляла собой небольшую замкнутую комнатушку, дизайн которой мог напомнить вполне обычную душевую из Мира Живых, выполненную, впрочем, во вполне аристократичном стиле.

Каждую неделю, на закате шестого дня, Бьякуя, окружённый толпой миловидных горничных из его личной свиты — "Увядших Цветов", мылся здесь, в отдалении от шумной суеты просторного двора, окружающего поместье.

Рукия была здесь впервые — брат запрещал ей тревожить его там. Однако сегодняшний день был особенным. Именно сегодня девушка собиралась нанести в свой изменённый временем образ заключительный штрих "голубой крови".

Она быстро семенила по садовой тропинке. Холодный ветер недружелюбно теребил полы коротенького полупрозрачного летнего платьица, а мокрая от недавнего дождя трава цеплялась к туфлям юной шинигами. Было темно, и ей приходилось усиленно всматриваться вперёд, чтобы не заблудиться на задворках собственного дома.

И вот, наконец! Вот оно — то самое неказистое снаружи тесное строение — купальня её дорогого брата. Рукия остановилась у самой двери и прислушалась. Непонятное шуршание, девичий смех и журчание воды. Да, ошибки быть не могло. Изнутри валил пахучий тёплый пар. Ощущение от того как он оседал на бледной коже замершей у двери в безмолвной тишине девушки, было просто волшебным после сырой весенней погоды. Она жадно вдыхала ароматный воздух закрытой купальни и слушала блаженную, едва слышную суету в ней.

Пришёл тот самый день!

Дверь быстро распахнулась и крохотная тёмная фигура шагнула вовнутрь.

— Что ты здесь делаешь? — равнодушный голос окликнул её безо всякого интереса. Девушки, ещё секунду назад так эротично прижимающиеся к мужчине, вдруг отстранились от него с неким туманным смущением.

— Рукия?.. — лицо одной из них медленно выглянуло из-за широкого берда Бьякуи. Служанка облизнула губы.

— Оставьте нас! — брюнетка изо всех сил попыталась придать голосу как можно больше важности.

Никто не пошевелился. Зато сразу несколько пар остреньких глаз с непониманием уставились на Бьякую:

— Делайте, что велят, — коротко проговорил шинигами под неодобрительные возгласы.

Кабинка опустела довольно быстро. Когда дверь захлопнулась, внутри остались всего двое:

— К чему этот спектакль? — тихо осведомился Бьякуя, наблюдая, как девушка быстро раздевается, не сводя с него ехидного взгляда.

— Я готова! — резко выпалила Рукия, приблизившись к брату почти вплотную. — И я собираюсь начать наш поединок!

Струя тёплой воды медленно лилась из закреплённого на потоке душевого рукава.

— Просто смотри, брат-сама... — утробным голосом прошептала шинигами, набирая в пригоршню немного воды, — я не разочарую вас...

Девушка стала медленно растирать Бьякуе спину, не забывая как бы ни нарочно прижиматься к нему поплотнее. Так, как это делали те похотливые милашки до неё. О да! Это было одно из лучших тел, которые ей предстояло видеть.

Брат не сопротивлялся. Он даже не пытался пошевелиться, добровольно отдавая себя девушке, которая и так знала, что делать. Хотя равнодушное лицо шинигами оставалось всё таким же непроницаемым, таким, словно ничего не происходило.

Взбивая руками пушистую пену, юная Рукия принялась жадно впиваться в распущенные волосы мужчины, доходившие до плеч. Она игриво гладила их, буквально топя в жирной пене, которой от быстрых движений девушки становилось всё больше. По купальне разлетелась стайка лёгких мыльных пузырьков, чарующий блеск которых придавал крохотной комнатушке ещё больше таинственного и чарующего.

Закончив с волосами, Рукия принялась увлажнять пеной зрелое тело брата. Её жадные движения словно втирали душистое месиво в грубую кожу главы клана Кучики. Сперва она помассировала его шею, затем грудь, затем живот. Проведя мыльной рукой по блестящей коже брата сверху вниз, Рукия неожиданно перестала натирать его и отошла чуть в строну, чтобы дать текущей с потолка воде закончить всё за неё...

Утопающий в мыльной воде шинигами выглядел теперь так возбуждающе, что девушка даже замерла на миг, чтобы как следует запомнить его тело.

— Славно, очень славно, — умиротворённо произнесла шинигами, вновь вставая за спину брата. Впившись длинными ноготками в его мускулистые плечи, шинигами жадно присосалась к его мокрой шее, сохранившей ещё лёгкий горьковатый привкус мыла. Не в силах остановиться, Рукия принялась царапать грудь Бьякуи, лишь тихо постанывая. Его расслабленное тело всё также не оказывало сопротивления, он даже не пытался прикоснуться к сестре и просто стоял, всё также глядя в никуда.

Девушка медленно опустилась на колени, протянув очередную влажную полоску вдоль спины шинигами и начала осыпать безумными поцелуями его крепкие ягодицы. Руки её между тем уже инстинктивно сжимали разгорячённый член брата.

Не видя впереди себя, Рукия неловко принялась возбуждать его быстрыми озорными движениями, усиливая возбуждающий эффект язычком, который уже утопал между ягодиц Бьякуи, пытаясь погрузиться в него. Секунда за секундой росла извращённость момента.

Девушка встала на ноги и, повернувшись к шинигами лицом страстно поцеловала его, пытаясь изобразить всю прелесть французского поцелуя.

— У тебя грязный язык, — медленно поговорил Бьякуя, когда поцелуй распался и разгорячённая Рукия уже снова бухнулась перед ним на колени и принялась сосать его член с сумасшедшей пугающей скоростью.

Младшая Кучики лишь самодовольно хмыкнула, однако тут же выразила негодование ,впившись зубами в головку члена и чуть прикусив её.

— Зачем... ты всё это делаешь? — чуть закусив губу, спросил мужчина.

— Зачем? — освободив рот, девушка всё ещё извращалась с достоинством брата, теребя её о свои соски. — Мне просто нравится...

— Вот как... Жаль... — что-то неумолимо быстро просвистело в воздухе. Рукия почувствовала, как чья-то рука неожиданно впилась ей в волосы и рывком оторвала от земли.

Уже спустя мгновенье девушка оказалась прижатой лицом к стене. Сердце бешено колотилось. Такой резкости она не ожидала!

Он вошёл в неё очень резко...

Рукия даже не успела завопить от боли — настолько сильным был шок. Спустя секунду брат вошёл в неё ещё раз, и ещё, и ещё. Каждое его движение отзывалось в теле девушки жутким болезненным вихрем. Она ещё никогда не пробовала анальный секс, но даже думая об этом она не могла представить себе насколько это больно... Огромный пенис Бьякуи был, казалось, слишком большим для её узенькой дырочки, и теперь каждый раз, шинигами словно пробивал себе дорогу сквозь её плоть. Удовлетворения не наступало, становилось только всё больнее:

— Брат... пожалуйста... хватит... больно... — слова вырывались у девушки исковерканным хрипом таким, что понять её было невозможно. А Кучики всё двигался, не думая давать сестре передышку.

Алая кровь грациозно растекалась по мокрым ногам девушки. Чувство боль плавно перетекала в чувство жара...

— Ты просто ужасна! — последнее движение Бьякуи швырнуло обезумевшую от страха и боли шинигами к его ногам.

— Брат... я... — слабо пролепетала Рукия. Неожиданно её обдала струя спермы. Липкая жидкость со знакомым запахом сырого картофеля, растеклась по лицу девушки, попадая в глаза. Шинигами тяжело вздохнул.

— Если ты думаешь, что став дешёвой проституткой, ты сможешь понять голубую кровь? — мрачно спросил шинигами. — Не будь такой самонадеянной! Ты полностью провалилась в тот момент, когда поняла урок Каена напрямую, а не вдумалась в его исток... Ты видишь только вокруг себя и вписываешь всё только в свои круг понимания. Все уроки пошли насмарку, ты так ничего и не поняла. Не желаю тебя больше видеть!

Он круто развернулся, удостоив распластавшуюся на полу купальни девушку полным презрения взглядом, и медленно двинулся прочь, оставляя Рукия рыдать и биться в истерике, снова и снова повторяя один и тот же вопрос: "Брат мой! Что же я сделала не так?!."

Воспоминание 7-6. Душа цвета крови (Каен/Рукия)

(Много лет спустя)

Тусклый силуэт полной луны гордо возвышался над сокрытыми во мраке верхушками деревьев. Холодные капли мёртвого дождя плавно опускались на лес. Она что было сил бежала вперёд, едва различая под ногами дорогу. Казалось, что бег этот длится уже не одно столетие, однако в ногах Рукии сейчас не было ни капли усталости. Должно быть, увиденное настолько шокировало бедную девушку, что она тут же позабыла обо всём, кроме страха.

Она помнила массивную фигуру покрытого отвратительными щупальцами пустого, помнила, как Каен бесстрашно двинулся в бой, лишь коротко спросив разрешения сражаться одному. Помнила, как сражение его было уже, казалось, почти выигранным, как вдруг меч лейтенанта испарился в его руке, а затем...

Почему она отпустила его одного? Она же знала, что ему нужна помощь? Но она просто стояла и смотрела...

Именно Каен тогда приютил сломанную девушку, не давая ей окончательно замкнуться в себе после наказания брата. А ведь и она тогда всё твердила, что ей лучше бы побыть одной...

Нет!

Шинигами резко остановилась и, проскользив немного по сырой траве, решительно помчалась назад, во тьму — туда, откуда она только что удирала, сверкая пятками.

— Каен-доно, — сипло произнесла в пустоту Кучики, — простите меня...

— И вот ты снова зовёшь меня по имени! — что-то безжизненно оборвалось в голове девушки. Искажённый немыслимым образом, голос шинигами звучал совсем близко. Выходит, он уже давно следует за ней. Но как?

Вблизи лицо Каена выглядело ещё ужаснее. Глаза словно исчезли, ввалившись вовнутрь глазниц. Теперь на их месте была лишь чёрная пустота, окружённая ярко-оранжевыми пятнами, которыми покрылась у век потускневшая кожа. Осанка мужчины тоже изменилась. Стала сутулой и неуклюжей, словно у четвероногого существа, лишь недавно обзавёвшегося человеческим телом. Но страшнее всего был искажённый в чудовищной гримасе рот, со свисающим из него бледно-зелёным языком, достающим до подбородка. Существо просто стояло в нескольких шагах от Рукии, давая ей возможность насладиться собственным страхом.

— Каен-доно... — севшим голосом прошептала девушка.

Рука её вот уже несколько секунд лежала на рукояти занпакто, однако вытащить его из ножен не хватало духу.

Каен медленно двинулся на неё, протягивая к горлу девушки иссохшую руку с крючковатыми пальцами:

— Ты снова повторяешься... Я что-то значил для такой юной особы? — медленно осведомился пустой.

Рука скользнула по щеке застывшей от ужаса шинигами и небрежно провела по ней тыльной стороной ладони, оставив после себя несколько агрессивных царапин. Рукия попятилась, однако почти тут же пожалела об этом. Девушка зацепилась ногой за что-то твёрдое и тотчас же потеряла равновесие, падая на траву с неуклюжим криком.

Довольно фыркнув, существо навалилось сверху.

— Пожалуйста... Каен-доно... — шептала Рукия, до сих пор отказываясь принять, что то, с чем она сейчас разговаривает, не станет слушать её лихорадочное бормотание.

— Обычно я сразу же пожираю всех, кто мне попадается, но сейчас, когда я в этом теле, мне вдруг захотелось сделать это медленно... — торжественно прошипело существо, скалясь. — Смотри же и наслаждайся...

Пустой медленно открыл рот, вызывая у девушки новый приступ отвращения — оттуда тотчас же полезли отвратительные лиловые щупальца, хаотично корчившиеся в воздухе.

Девушка сразу же поняла, что её ждёт...

Пустой медленно склонился над скорчившейся на земле фигурой и страстно впился в потрескавшиеся на ветру губы Рукии. Все до единого, щупальца медленно скользнули ей в рот, не давая возможности закричать. Холодные, склизкие, зловонные — они страстно вылизывали всё, до чего могли дотянуться. Вытаращив глаза от отвращения, Рукия завопила что-то едва различимое, однако пустой только ухмыльнулся. Сейчас его уродливое лицо было почти вплотную к лицу юной шинигами, и существо могло детально рассмотреть каждую чёрточку в её внешности.

Одно из щупалец медленно скользнуло в горло Рукии. Вызывая тем самым страшный рвотный позыв, оно спускалось всё ниже и ниже, причиняя невыносимую боль.

Девушка попыталась сопротивляться, но тяжёлое тело Каена придавило её к земле, не давая пошевелиться.

Руки пустого свирепо разорвали кимоно на груди девушки, а оставшиеся "свободные" щупальца тут же присосались к её набухающим соскам с отвратным чавкающим звуком.

Захлёбываясь собственными слюной и рвотой, Рукия исполински кричала, но теперь это было больше похоже на непонятное бульканье — так сильно разбухли в её рту щупальца.

Какая же ирония: затёкшая рука шинигами всё так же сжимала рукоять меча. Она могла попытаться им воспользоваться, но это ведь был Каен-доно!

Пустой нетерпеливо сдирал с неё остатки одежды, желая как можно скорее перейти к самой интересной части.