Призраки мёртвой звезды

Получившее постоянную прописку кошки опять начали скрести у меня на душе.

Ехали рядком — я посередине, а Светлана и Уаа справа и слева от меня. Света держалась за поводья и, закрыв глаза, слегка сгорбилась. Я уже без лампочки индикатора научился узнавать, здесь она или нет. Сейчас она просто засыпала, укачанная мерным ходом верховых духов. Наемники болтались на ремнях плюшевыми сувенирами. В голове крутилось огромное количество вопросов, а поскольку время было вполне подходящее, то я начал расспрашивать Уаа. И хотя подъехал я к ней неспешно, стараясь не выдать своих намерений, видимо, было в моем лице что-то, что меня сразу выдало.

— Ну задавай вопросы, — предложила она.

— Много их, даже не знаю, с чего начать, — признался я, стряхивая невидимую пылинку со своего колена.

— Как тебе это тело? — Призрачная девушка вытянула перед собой руку и изящно выгнула кисть.

— Оно красивое, — только что и смог ответить я, в очередной раз оглядев слегка искаженные кет-броней формы обнаженной девушки.

Поглядеть и в самом деле было на что.

— Спасибо, но я не об этом. Вот вы, люди, изучаете себя. Пытаетесь узнать, как устроены. — Она глубоко вздохнула, прежде чем продолжить. — Мы ведь не хуже вас в этом отношении. Миллионы лет — это достаточное время, чтобы хоть немного разобраться в себе. Ну так вот, если ваше тело состоит из собранных в ткани и органы клеток, то есть единиц белковой жизни, то наши тела созданы из квазиматерии. Мы не знаем, откуда она такая, но зато мы знаем, если точечно, в молекулярном масштабе, ввести в резонанс с излучением нейтрино колебания вакуума, то получается простейшая квазиматерия. При различных частотах колебания можно добиться различных свойств...

— Хитро, конечно, но не мне этим заниматься. Пусть этим занимаются специалисты. Мне другое интересно. Я, к примеру, не знаю название вашего мира. Кто такие сетта и куда они подевались? Не получилось бы так, что мы с ними столкнемся в ходе обживания космоса.

— Мир называется Кааб. А сетта, если бы они были рядом и хотели, то вы бы их увидели. Но они или не хотят, или их нет рядом. Впрочем, и мы сами не знаем, где они. Они просто взяли и ушли. Давно ушли. Вы тогда еще из моря не вышли. Не вы, конечно, а ваши эволюционные предки. Как ты думаешь, насколько...

— Вот зануда, — пропищал висевший вниз головой Лик-Нишасса. — Ты, видно, стараешься показать, что у тебя не только задница красивая, но и мозги на месте. Ты проще будь, — заключил он, после чего обратился уже ко мне: — Я думаю, что и у ваших женщин, и у призраков, выбравших женскую роль, стремление понравиться преобладает над рассудком.

— Тормоза были эти сетта, умные, но медленные как улитки, а может, и еще медленнее.

Низкий металлический голос раздался так внезапно, что я дернулся, едва не выскочив из седла. Оказалось, это был кукловод в обличье черного мохнатого паука. Тем временем паук продолжил:

— Люди по сравнению с ними как бурный поток воды рядом с медленно тающим ледником. Особенности формы жизни. Но и живут они несравненно дольше.

— Чего им хотелось-то, на этой планете?

— Жить им красиво хотелось.

— Ну а если они такие великие, то почему вы людьми притворяетесь?

— Человеческие тела удобнее, — бодро ответила Уаа. — Тела сетта приспособлены к миру малых скоростей, человеческие лучше для быстрой жизни.

— А разве вам не все равно? — с недоумением спросил я. — Вы же можете принимать любые формы,.

— Не все так просто, — сказал кукловод. — Уаа не зря говорила про квазиматерию. Она подчиняется своим законам. Чтобы тело можно было использовать, в нем тоже нужно создать опору, тоже нужны мышцы, нужны оболочка и нервы и прочее. В общем, все как у живых. А создать либо поменять форму в одно мгновение не так просто. Однако более или менее сильные духи способны переводить часть своей материи в мнимую величину и одновременно производить смену облика между заранее подготовленными формами. К примеру, боевые духи такого уровня, как мой коллега, я имею в виду Лик-Нишасса, имеют четыре формы. Для боя, для дальних переходов, для сна и напоказ. Более сильные духи могут иметь и больше форм.

Я помолчал некоторое время, пытаясь найти несоответствия в сказанном. Несколько вещей, требующих объяснений, сразу всплыло в памяти.

— У меня Талш не выходит из головы. Он говорил, что является одним целым со своим домом и со своими слугами.

— Ничего удивительного. Его дом и его слуги также состоят из квазиматерии. А создает материю для них он.

— А сами говорили, что есть запрет на создание новых духов, или я чего-то не понимаю.

— Слуги — не полноценные духи. Они не имеют собственной воли, а безвольный разум не способен на что-либо сложнее, чем простейшие действия. Талш каждый раз дает им приказ взять, отнести, поставить. Большего не дано. Я создавал дубликаты, и они выполняли только один приказ — двигаться прямо, всё. Теперь понятно?

— А как же его слуга-повар?

— Не знаю. Тут явно какая-то хитрость, — негромко промолвил кукловод.

— Давайте о хитрости потом поговорим, — вмешался Лик-Нишасса. — Вам случай попрактиковаться с оружием подвернулся.

— Где? — вырвалось у меня.

— Мы к землям Тах приближаемся. Пересекать будем. Там много безумных духов. Кидаться будут.

— А что с ними? — с опаской спросил я.

— Не все бесследно перенесли последний удар светила. Многие совсем исчезли, а многие не выдержали и сошли с ума. Собственно, нормальных осталось не так много, как хотелось бы.

— Все, хватит, я уже не сплю! — донеслось со стороны Светы, после того как ее бесцеремонно растрясла подъехавшая Уаа. — Что ты ко мне прицепилась?!

— Драться будем, — коротко ответила призрачная дева.

— С кем? — недоумевала еще не до конца проснувшаяся Светлана.

— Увидишь...

— Дима, что она от меня хочет? Не хочу я с ней драться, — запричитала Света.

— Тут обещают толпы каких-то сумасшедших. Я по сторонам смотрю, но пока не вижу.

Не знаю насчет несметного числа этих созданий, но на первое наткнулись только спустя два часа неспешной езды. Наемники объяснили, что быстро тут не надо и лучше ехать километров тридцать в час. Теперь, когда я узнал от Уаа, как духам стало известно про нашу систему измерений, я уже не удивлялся и принимал как данность.

Нечто бесформенное, как пролитая густая краска, переливалось всеми цветами радуги, рваными движениями вспучивалось и, отращивая всевозможные конечности, двигалось к нам.

— Что это за гадость? — пробормотала Света.

— Это вообще тяжелый случай, — пропищал ей в ответ Лик-Нишасса, — даже я таких редко видел.

— А что ему надо от нас?

— Не знаю, но они всегда агрессивны, они всегда нападают. Если с песчаными сборщиками все понятно — они, коротко говоря, в своем безумии ищут то, не знаю что, и перерыли уже каждую песчинку в своих землях, то про этих ничего не могу сказать. Во всяком случае, знаю точно, что о нашем присутствии уже оповещены все местные твари. Скоро здесь их станет очень много. А эту пристрелите.

Я доставал револьвер из нижней кобуры и навел ствол на существо. Оно все так же дергалась и ползло к нам. Раздались тихие выстрелы. Синие росчерки уже неплохо попали в цель. Существо каждый раз сжималось в тугой комок, прежде чем ползти дальше. Только на седьмом выстреле оно остановилось и начало растекаться, как выброшенная на берег медуза.

В полумраке стало видно, что сторожевые псы подошли совсем близко. Один даже кого-то успел разорвать, но кто это был, я не рассмотрел. Потом Лик-Нишасса дал короткую команду, и наемники посыпались с наших верховиков, садясь на наскоро развернутых своих. Нас окружили кольцом. Кукловод создал тонкие нескладные тени, которые начали двигаться параллельными курсом. Из комментариев я понял, что это обманки, рассчитанные на дурачков. Тупые духи начнут кидаться сначала на них. Сами же мы перевели кет-броню в состояние для боя. Прозрачные пластины утолщались, наползая одна поверх другой и превращая наше облачение в подобие стеклянного боевого скафандра.

А потом началось. Всевозможные твари от мала до велика появлялись будто из ниоткуда и бросались к нам со всех сторон. Близнецы уверенно генерировали щит, который непрерывно искрился, сдерживая натиск. Клыкастые и когтистые существа с разным числом конечностей облепили полыхающий барьер, как муравьи кусок сахара. Про боевые формы я в полном объеме осознал, когда псы встали на задние лапы и, уподобившись классическим оборотням, превратили передние конечности в руки и выхватили клинки. Сами при этом почти мгновенно покрылись пятнистой броней непонятного доспеха. Лик-Нишасса тоже уже щеголял полными черными латами, становясь оттого похожим даже не на средневекового рыцаря, а на диковинный танк.

Схватки перестали быть одиночными, плавно переходя в полномасштабный бой.

Различные звероподобные чудища все больших размеров накатывали на нас. На место павших становились новые. Увенчанные когтями лапы и щупальца прорывали пленку защитного барьера, и тогда наемники рубили своими клинками их обладателей.

Потом какая-то многоногая и многорукая сущность весом не менее пары тонн все-таки вломилась к нам. Один из близнецов не успел увернуться, и его ударило оземь. Нижних конечностей не стало. Из раны хлестанула прозрачная жидкость. Мы со Светланой тут же разрядили в тварь ктеки. Синие росчерки как один попали, что при габаритах существа было неудивительно. Гигантский противник еще раз напоследок ударил, перерубив пополам верховика поверженного близнеца. Оголились прозрачные, как стеклопластик, толстые кости и выпали светящиеся внутренности. Мелькнула мысль, что анатомию духов нужно все-таки изучить.

Перезарядить местные обрезы мы не успевали. Еще несколько не очень крупных, но очень колючих на вид существ шмыгнули под барьер. Пришлось отстреливаться из револьверов. Половина пуль прошла мимо, но оставшейся половины хватило, чтобы твари истошно завизжали и задергались как от электрошока. Лик-Нишасса прикончил их, парализованных, легко и непринужденно. Клинок разрубил тела на большие куски, которые безвольно упали на грунт и начали, как и все остальные, превращаться в медленно тающее желе полупрозрачной квазиматерии. Вместо непонятных зверей на нас уже перли существа, явно имеющие признаки разумных. В мельтешащей своре различались создания в непонятной одежде, использующие холодное оружие.

— Это что, так и планировалось? — крикнул я в сторону главного наемника, выгадав момент между атаками.

— Нет. Тут явно перебор, но мы прорвемся, — пробасил в ответ Лик-Нишасса.

Вокруг барьера, который оказывал на нападающих тот же эффект, что и преграда из колючей проволоки, образовался завал из оторванных конечностей и разрубленных тел. Желе из квазиматерии, заменявшее духам плоть, не успевало таять. Пал один из псов, его перекусила пополам тварь с огромной зубастой пастью. Лик-Нишасса зачем-то отрубил своему союзнику голову и кинул ее мне под ноги.

Светлана с методичностью промышленного робота отправляла во врагов пулю за пулей. Синий огонек на ключице зловеще полыхал, превратив тело девушки из личности в орудие убийства.

Уаа вертелась волчком вместе со своим огненным шнуром. Хлыст рвал призрачные тела, от ошметков которых и так было скользко под ногами. Серого песка не было видно, лишь слегка светящееся изнутри желе.

Ситуация стала патовой. Мы медленно продвигались в нужном направлении, а толпа монстров не могла нас взять. Сбившись с темпа, я уложил свое огнестрельное оружие и достал призрачный клинок. Прозрачное лезвие крошило врагов не хуже, чем у наемников.

Кукловод потерял всех своих боевых марионеток и теперь, как и Уаа, орудовал хлыстом. Плеть ярко-зеленого огня рубила не так часто, как у призрачной девушки, но оставляла куда большие повреждения, вырубая небольшие просеки во вражеской массе.

Среди нападавших я заметил несколько высоких и очень худых фигур, которые просто стояли и наблюдали. Их было пять или шесть. Все остальные огибали странных существ, стараясь даже ненароком не коснуться их.

— Надо прорваться туда! — закричал я главному наемнику, одновременно показывая левой рукой на тощих наблюдателей.

Лик-Нишасса бросил взгляд в ту сторону и коротко взревел нечеловеческой многоголосной песней. Два пса из трех оставшихся в строю бросились к самой преграде и упали в позу низкого старта. Третий прикрывал ничего не замечавшую Свету, по-прежнему стрелявшую в разные стороны. Рубиновый шнур Уаа и изумрудный кукловода слитно ударили по противникам. В образовавшуюся брешь прыгнули наемники-оборотни. Туда же нырнул и Лик-Нишасса. Громадный воин буквально проломил врагов перед собой, а взмах длинного меча выкосил поляну метров пяти в диаметре. Не знаю какого черта на меня нашло, но я последовал туда же.

К высоким фигурам удалось проломиться.

Стоявший впереди и оттого ближайший к нам вскинул удивленно бровь. Остальные наблюдатели подались назад, словно прячась за предводителя. Первый же поднял перед собой руку. Псов отбросило назад, за барьер, а до него было без малого метров пятнадцать. Лик-Нишасса сгорбился и упал на колено, хотя и устоял перед неведомым ударом. На мне вскипела кет-броня, а у призрачного клинка потекло, словно восковое, лезвие. Лишь на меня самого не подействовало.

В оставшиеся мне секунды жизни, которая существовала за счет моего доспеха, ибо без него мне суждено сдохнуть в вакууме этого мира, я рванулся к фигуре. Когда до недруга оставалась пара метров, я выхватил из ножен, пристегнутых к голени, нож. Тот самый нож, казавшийся мне нелепым и бессмысленным в реалиях этого мира. Вороненое стальное лезвие с узором впаянного в него серебра по саму рукоять ушло в тело духа.

Призрак дернулся и открыл рот в беззвучном крике, если бы я мог его слышать, то наверняка бы оглох. Я потянул нож на себя. Дух вцепился костлявыми пальцами мне в запястье, и мы несколько минут смотрели глаза в глаза друг другу. Мир дрогнул. Нет, это не мое зрение давало сбой. Это невидимая тугая волна прошла по ближайшему кусочку мира, искажая очертания предметов. Послышалось громкое, знакомое, но так же непонятное пение. Бой остановился. Замерли враги, замерли наблюдатели, замерли мои товарищи. Сотни глаз смотрели на меня и на странную фигуру. Броня перестала кипеть.

За спиной раздалось мелодичное ответное пение. Я осторожно повернул голову. К нам медленно, держа перед собой в сжатом кулаке дрожащую рубиновую искру, приближалась Уаа, готовая снова пустить свое оружие в дело. Это, оказывается, пела она. Песня набирала темп, а потом резко перешла в нечеловеческий визг, пропадающий где-то в ультразвуке. Тощий неотрывно смотрел на девушку, а когда визг прекратился, его взгляд перешел на меня.

К тому времени ко мне со спины подошла и Светлана.

— Что происходит? — спросила она шепотом.

— Не знаю, — тоже шепотом ответил я.

Я и взаправду не понимал. Я не отрывал глаз от тощего наблюдателя, а тот неожиданно заговорил.