Призраки мёртвой звезды

ПРИЗРАКИ МЕРТВОЙ ЗВЕЗДЫ

ПРОЛОГ

Звездолет вышел на орбиту в штатном режиме, и теперь капитан смотрел в иллюминатор на планету. Отдаленный, никем не изученный мир был мертв, мертв давно. Звезда сбросила свою оболочку и медленно угасала, превратившись в белого карлика, в компании своего тусклого оранжевого компаньона.

Задачи просты: произвести базовые замеры, оставить простенький спутник-маяк и уйти к другой звездной системе. Капитан потянулся за стаканом с крепким черным чаем, а потом снова поднял взгляд в иллюминатор и вздрогнул. Из пустоты вакуума на него смотрели глаза, глаза цвета осенних листьев, выразительные и полные любопытства, а их обладательница приветливо улыбалась человеку.

Капитан зажмурился в надежде, что иллюзия исчезнет, но когда открыл глаза, то девушка еще шире улыбнулась, явив белоснежные зубы, и, оттолкнувшись узкими ладонями, переплыла от одного иллюминатора к другому. Она была совершенно обнаженной, ее золотые волосы растеклись по пустоте блестящим потоком. Капитан приблизился к стеклу и приложил к нему ладонь, девушка повторила его движение. Казалось, их пальцы вот-вот соприкоснутся, но внезапно корабль дрогнул и наполнился стоном деформируемого металла и аварийной сиреной. По капитанскому мостику разлился резкий синтетический голос: "Отказ оборудования. Сход с орбиты. Соприкосновение с поверхностью через тридцать семь минут".

Девушка за бортом вцепилась в край иллюминатора, словно хотела помешать падению, а потом разжала пальцы и растаяла в пустоте.

Капитан прикрыл веки, понимая, что спастись уже не получится, а перед его мысленным взором стояло лицо девушки с глазами цвета осенних листьев.

ГЛАВА 1. ВЫЖИВШИЕ

Противно верещала сигнализация, и ей вторил всегда вежливый синтетический голос аварийной подсистемы: "Внимание. Разгерметизация". Голос был мужской, низкий и сейчас своим неживым спокойствием только раздражал.

От этого голова болела даже больше, чем от постепенно падающего в отсеке давления. Пальцы немели от холода, постепенно овладевающего пространством нашего модуля, наполненного тусклым светом ламп аварийного освещения. В углу тихо плакала Лена, наш штатный астрофизик, и от боли в сломанной руке, и от безысходности положения. Вячеслав, навигатор, сидел напротив меня и молча смотрел в потолок, а врач лежал без сознания на полу — при падении его сильно приложило о стенку. Итого нас четверо. Остальные, без сомнения, погибли, и удивительно, что мы сами еще живы.

Наш корабль не был предназначен для планетарных полетов, и немудрено, что искривитель пространства, похожий на огромную шляпку гриба, оторвался от корпуса в верхних слоях сильно разряженной атмосферы. Нижняя часть корабля, где находились каюты, маршевые двигатели и реактор, отломилась при ударе о грунт. В треснутый иллюминатор были видны ее исковерканные остатки. Там же лежали двадцать членов экипажа. Нет, тел их не было видно, но нетрудно догадаться, в каком они сейчас виде. Вряд ли сохранились лучше, чем жилые модули и двигатель. Пожара на месте падения не было, да и где ему взяться? Атмосфера, разряженная в восемьдесят раз против земной, не содержала кислорода.

Аварийная сеть питания, автономно устроенная для каждого отсека, еще пыхтела, заставляя работать дежурное освещение и простейшую автоматику. А вот система жизнеобеспечения не пережила падения, и потихоньку утекающий воздух больше не восполнялся. Если бы не визг системы оповещения о неисправностях, то можно было бы услышать тихий свист приближающейся смерти.

То, что мы остались в живых, иначе как чудом назвать было нельзя. Удар при падении был сильным, но судьба нижней части корабля нас почему-то не постигла. Мы уцелели.

Сейчас, сидя в потерявшей герметичность огромной консервной банке, которая станет нашей братской могилой, каждый думал о чем-то своем, скорее всего вспоминая прожитую жизнь.

— Чаша два ошталощь, — надломленным голосом, шепелявя, через силу произнес Вячеслав, потом аккуратно, чтобы не попасть в лежащего рядом врача, сплюнул кровь.

У Славки были разбиты губы, и он лишился четырех зубов. Нам всем досталось.

Два часа жить, значит.

Я молча кивнул. Сил совсем не было, а от недостатка кислорода накатывало безразличие.

Поскольку я пострадал меньше остальных, именно мне пришлось оказать первую помощь Лене и вколоть всем обезболивающее.

Когда на воротнике у доктора быстро-быстро заморгала красная лампочка контроллера показателей сердечной и мозговой деятельности, никто не отреагировал. Во-первых, поздно что-либо делать, он умер, а во-вторых, мы ненадолго его переживем.

Мысли о смерти почему-то не пугали. Я просто знал, что конец близок, но эмоции не работали. Словно предохранитель у них перегорел.

Наша экспедиция дальней разведки проходила в штатном режиме. Что могло случиться с кораблем — непонятно. Он был исправен. Он был сверхнадежен. В столкновение с метеоритом или каким-либо другим космическим телом я готов был поверить, но вот незадача — корабль начал падать, а автоматика не объявила тревогу. Да и подлететь к нам незамеченным тело размером немногим больше пылинки могло только на скорости в половину световой, что очень маловероятно. Но факт остается фактом — "Капитан Стужин" сошел с орбиты и начал падать. Без каких бы то ни было причин. Автоматика верила, что все хорошо, даже тогда, когда корабль наполнился криками членов экипажа — криками отчаяния и первобытного ужаса.

Само падение мало запомнилось. Я старался удержаться за что-нибудь, пока модуль трясло в атмосфере. Потом толчок раскрытия почти бесполезного парашюта, и удар о грунт следом за ним.

Зачем мы здесь? Просто армада шла мимо, и начальству стало интересна эта планетка, находившаяся раньше в обитаемой зоне, до того как звезда прошла стадию красного гиганта, спалив поверхность и сдув большую часть атмосферы и воду. Вспышка сверхновой стала финалом той трагедии. Сейчас осталось только ядро светила, сжавшееся в неимоверно долго остывающий белый карлик.

Планета была меньше Земли, но больше Марса, отчего имела силу тяготения только в три четверти привычной. Следов жизни на ней не было, даже если сама жизнь в прошлом и наличествовала. Эдак полмиллиарда лет назад. Остатки углекислого газа и азота застыли на полярных шапках бескрайними белыми полями.

Планету можно было бы использовать в качестве резервной базы, если во время движения армады возникнут непредвиденные ситуации. Ледяной мирок не самый хороший подарок, но лучше, чем газовые гиганты или опаленные радиацией нейтронных звезд каменные глыбы большой массы.

Надо было всего-то запустить несколько автономных модулей на поверхность и пару универсальных спутников на орбиту. Рутинная работа под управлением бортового вычислителя.

Не успели. И теперь ждали неминуемой смерти, а она все оттягивала момент своего прихода. Специальная пена, тончайшие трубочки с которой пронизывали всю обшивку, наконец-то загерметизировала трещины корпуса, но это лишь немного отодвигало гибель.

Мысли возникали все неохотней и неохотней. Минули обещанные навигатором два часа. Да что там говорить, минули все четыре.

Даже смерть устаешь ждать.

Я встал и подошел к иллюминатору. Спекшаяся, а затем замороженная пустошь — вот чем был этот мир. Серый песок и черное небо. Белый карлик света почти не давал, он сиял чуть ярче, чем луна в полнолуние в ясную погоду, горя на небе ярким светодиодом. Мрак немного разгонял его оранжевый компаньон. Он как раз сейчас висел над горизонтом.

Словно для разнообразия пейзажа метрах в четырехстах от нас был холм, представлявший собой нагромождение огромных серых, как бетон, валунов. И на мой взгляд, от них тянуло ощущением неправильности. Я не мог этого объяснить, но интуиция настойчиво требовала обратить на них внимание. Они слово были лишними здесь. Чужими, как и мы.

За локоть кто-то потянул, и я обернулся. Навигатор кивком указал на аварийную панель. Красная мигающая лампа уступила место ровно тлеющему желтому индикатору.

Визг сигналки прекратился. Надо же, а я не заметил этого.

— Система жизнеобеспечения заработала? — спросил я у него, не отрывая глаз от янтарного огонька.

Вячеслав отрицательно покачал головой, потом несколько раз ткнул пальцем в сенсорную панель, оставив на ней темные кровавые разводы.

— Давление выровнено, — произнес голос искусственного интеллекта, комментируя происходящее по приказу моего товарища. — Допускается выход с корабля без средств индивидуальной защиты.

— Чертовщина какая-то, — сказал я неуверенно.

Не могло так быть. Если за бортом был вакуум, то он не мог никуда деться. Даже Лена перестала плакать и посмотрела на нас. Губы ее тряслись, и она периодически всхлипывала.

Вячеслав озабоченно кивнул. Он теперь долго будет молчаливым. В очередной раз сплюнув, он еще немного поводил пальцами по панели.

— Температура за бортом двадцать градусов по шкале Цельсия, давление девять десятых стандартной атмосферы, содержание кислорода двадцать два процента, биологическая среда отсутствует, — ответил модуль искусственного интеллекта на запрос.

Мы переглянулись.

— Шбой какой-то, — прошепелявил навигатор.

Он шагнул в сторону и приложил руку к иллюминатору. Это был традиционный способ грубой проверки температуры вне корабля, так как теплоизоляция иллюминаторов всегда была хуже, чем у многослойной обшивки. По крайней мере, разницу между температурой в отсеке и лютым морозом чужой планеты вполне можно ощутить.

— Тефлый, — сообщил он, не отрывая руки от стекла. — Тефлее, чем у наф. Нифего не понимаю, — растерянно добавил он.

— Бортик, тест датчиков, — приказал я автоматике.

— Датчики исправны, — после секундной паузы отозвался искусственный интеллект. — Возможен запуск аварийного метеозонда. Исполнить?

— Да.

— Принято к исполнению, — ответил синтетический голос. Где-то глухо хлопнуло.

— Давно датчики такое показывают? — спросил я у Бортика.

— Семь минут двадцать три секунды.

Я отдал приказ на повторный тест всех систем, не особо заботясь о точной формулировке приказа — искусственный интеллект у нас хорошо настроен, все с полуслова понимает, работает быстро. Вот только Славкину речь сейчас вряд ли поймет.

— Отчет по тесту, — начал перечислять Бортик. — Аварийный источник питания исправен, ресурс шесть тысяч семьсот два часа. Системы искусственного интеллекта исправны, задействован аварийный режим. Системы жизнеобеспечения неисправны: выход из строя цепей управления. Система связи неисправна: выход из строя приемо-передающих модулей. Аварийный гипермаяк включен. Система датчиков исправна, показания выведены на вспомогательный экран. Доступны сведения метеозонда, — почти без паузы произнес искусственный интеллект.

— Выдай основной анализ приповерхностной зоны в районе нашего местоположения, — приказал я.

— Температура поверхности и приповерхностной атмосферы минус сто три градуса по шкале Цельсия, давление двенадцать тысячных от стандартной атмосферы. Обнаружена атмосферная аномалия сферической формы диаметром восемьсот метров. В области аномалии температура двадцать градусов по шкале Цельсия, давление девять десятых стандартной атмосферы.

Подсознание дало невнятный щелчок, заставив перебирать варианты объяснений, даже самые невероятные.

— Бортик, наше положение совпадает с координатами аномалии?

— Корабль частично находится в зоне аномалии, — подтвердил искусственный интеллект.

— Как это частично? — переспросил я.

— Данный модуль находится в зоне аномалии, — после паузы ответил искусственный интеллект, — остальные части корабля размещены в радиусе пяти километров от нашего местоположения.

— Лажмещены, как же, — прокомментировал Славка. — Лажблошаны они по вшей округе.

Скривившись, он прикоснулся тыльной стороной ладони к губам, оставившим на ней кровавые отпечатки.

— Что решим? — спросил я, уже догадываясь, что он скажет.

— Выходить надо, — ответил навигатор, нервно постукивая подушечками пальцев по крошечному иллюминатору.

— А может, не надо? — жалобно подала голос Лена.

— Надо, — согласился я со Славой. — Надо чинить систему жизнеобеспечения, иначе до прибытия спасателей не доживем. Доступ к неисправностям только снаружи корабля.

— Но на скафандрах все стекла разбитые, — продолжала сопротивляться Лена.

— Знаю. Поверим датчикам и метеозонду. Все одно подохнем, если будем так сидеть.

— Но если там нормально, то и систему чинить не надо.

— А кушать фто вудем? — вставил слово навигатор. — И фифь?

— Чего фифь? — переспросила Лена.

— Вода нужна, — ответил я за Славу.

На глазах у Ленки снова выступили слезы. Хорошо, что обезболивающее пока действует, а то она и от перелома бы еще сейчас стонала. И так жалко ее. Сразу после выпускного — да в такую передрягу.

На шлемах скафандров и вправду были разбиты стекла. На всех. Мы со Славой надели скафандры — без шлемов и со снятыми системами регенерации воздуха, потому как толку от них никакого. Пришлось повозиться, помогая друг другу. На обоих мало было живого места, и облачение в снаряжение казалось изощренной пыткой. Посадочка была не из лучших.

Первым через крохотный шлюз пошел навигатор. Он какое-то время колебался, стоя перед внешним люком. Потом осторожно надавил на люк, прислушался, нет ли шипения утекающего воздуха, и только затем резко навалился плечом.

В проеме показалась чужая планета. Но вместо того, чтобы выйти, Слава повернулся в мою сторону и махнул рукой, подзывая к себе. Я отлип от маленького окошка во внутренней двери и стал ее, эту самую дверь, открывать. За спиной тихо ахнула Лена. Но ничего плохого не произошло. Наоборот, из шлюза потек теплый свежий воздух. Закрывать не стал, пусть в отсеке немного прогреется.

Вышли наружу и долго стояли. Без шлемов. На абсолютно непригодной к жизни планете. Но мы были живы, и от этого возникло ощущение нереальности и абсурдности.

А на густо-фиолетовом, почти черном небе висел оранжевый клубок. Он был куда меньше нашего солнца. Белый карлик нашелся над противоположной частью горизонта.

— Не шмотли на него, жешткий ультлафиолет. Глажа пополтишь, — прошепелявил Слава.

Я последовал совету навигатора и отвернулся от яркой точки на небе. Даром что он назывался белым, поскольку светился голубовато, как сварочная дуга, сетчатку запросто пожжет. Я перевел взгляд на заваленный валунами холм. Тени двух светил непривычно играли, создавая иллюзии. Казалось, что кто-то прятался среди этих камней и наблюдал. Это добавляло жути.

Еще немного молча постояли, а потом приступили к починке системы жизнеобеспечения. Пришлось по старинке повозиться с паяльником, так как запасных проводов у нас не было. Внешнюю обшивку и пакет кабелей под ней разрезало каким-то обломком аккуратно, как скальпелем. Хорошо, что проводов было немного, и хорошо, что они все разноцветные, иначе бы точно не разобрался. Они обычно сразу пакетом меняются.

Очередную странность я подметил, когда работал с паяльником. Затылок мне припекало, как в полдень летом на Земле. Количество тепла явно превосходило то, что могли дать эти две куцые звезды вместе взятые. А грунт был холодным, промороженным. Он не согрелся, не успел, наверное, хотя воздух был теплый.

Когда закончил работу, своими соображениями я поделился с Вячеславом.

— Шплоши у Болтика, откуда тефло идеф, — начал навигатор.

Но я спросить не успел. Инициативу перехватил упомянутый Бортик.

— Я закончил лингвистический анализ дефектов вашей речи, навигатор. Прямые обращения будут поняты и приняты.

— Умниша ты наш, — прошепелявил Слава. — Делай, Болтик.

— Приступаю к поиску источников тепла в зоне атмосферной аномалии, — доложил он и без паузы продолжил: — Источник тепла находится в направлении восьмидесяти трех градусов по оси корабля, дистанция двести девяносто шесть метров, высота над средним уровнем грунта сорок пять метров.

— А ты скажи мне, умник, источник тепла не совпадает, часом, с центром аномалии? — спросил я об интересующем меня моменте.

— Уточните адресацию вопроса, — переспросил синтетический разум.

— Перехвалили, — усмехнулся Слава.

— Вопрос адресован к искусственному интеллекту модуля, — произнес я.

— Совпадение установлено. Центры находятся в одной точке пространства, расхождения в пределах погрешности.

— Бортик, что удерживает атмосферу в пределах аномалии? — тихо задала вопрос не участвовавшая до этого в разговоре Лена.

— Текущий набор датчиков не зафиксировал физических преград и силовых полей, способных удерживать атмосферу.

— Бортик, аномалия возникла после нашего падения? — уточнил я.

К горлу подкатил ком нехорошего предчувствия. Помимо интуиции внутри начала помаленьку шевелиться тихая паранойя.

— Да.

— Бортик, центр аномалии совпадает с теми валунами? — Я указал в иллюминатор на уже виденный мной холм.

— Да, — ровно ответил компьютер.

Слава пробубнил что-то непонятное, но явно что-то очень нехорошее. Я понимал его чувства. Нам помогли. Это хорошо. А вот для чего нам помогли и, самое главное, кто?

Но еще, сдается мне, они же нас и угробили.

ГЛАВА 2. ЗВЕРЬ

Мы выжили. Подавленные ожиданием неминуемой гибели эмоции начали потихоньку возвращаться, а вместе с едой и горячими напитками стали возвращаться и силы.

Доктора похоронили, как смогли. Похоронили прямо за капсулой, с противоположной от шлюза стороны. Промерзлый грунт копать было невозможно. Мы просто завалили тело камнями, уподобившись дикарям.

Система жизнеобеспечения функционировала, но не в полном объеме. Автоматический медицинский модуль слишком сильно тряхнуло, и работать он перестал, хотя видимых повреждений мы не нашли. Чинить его было нечем и некому. В памяти аварийного бортового вычислителя нашлись сведения только об оказании первой помощи.

В помеченных красным крестом ящичках обнаружились простейшие, но несомненно надежные медицинские приспособления, какими пользовались еще в докосмическую эпоху. Это были бинты, жгуты, пластыри, шприцы и прочее. Радовало, что синтезатор мог выдавать не только еду, но и несложные лекарства, чем мы и воспользовались. Следуя советам и указаниям Бортика, мы зафиксировали сломанную руку Лены, услышав напоследок рекомендацию о непременном посещении специалистов, которых не было.

Затем надо было поесть. Синтезатор пищи выдал питательную, но совершенно безвкусную смесь. Я ее долго размазывал по тоненькой одноразовой тарелочке, прежде чем начать употреблять. Запивали простой водой, в которую для вкуса бросили аскорбинку и сахар.

— Надо ошмофлеть вше попавшее под этоф колпак, — после перекуса предложил Славка.

Говорить он стал гораздо лучше после того, как препараты сняли отек лица, а обезболивающее позволило немного больше шевелить губами.

Я не торопился отвечать. Конечно, он прав. Но не вышло бы хуже. Ведь природу происходящего мы не знаем.

— Согласен, — наконец ответил я. — Вот только с чего начнем? Есть как минимум два основных направления. Во-первых, обойти аномалию по периметру и посмотреть, что происходит на самой ее границе. А во-вторых, проверить точку, откуда исходит аномалия.

— К аномалии пойдем, — сказал Слава. — Вот только шначала модуль ошмотрим нормально. Вдруг упуштили что.

Я кивнул. Повторный осмотр действительно необходим. В прошлый раз мы были слишком подавлены, чтобы адекватно оценивать ситуацию.

Вышли все втроем. Лене тоже полезно прогуляться, тем более что пузырь воздуха держался стабильно. Ее еле уговорили, она все еще боялась, что аномалия рассосется и мы погибнем. Да и нам было непривычно расхаживать без скафандров по планете, непригодной для жизни. Но человек приспосабливается ко всему, даже самому абсурдному.

Надели на себя обычные рабочие комбинезоны, оранжевые, как спелый апельсин, и только перчатки и ботинки взяли от скафандров. Грунт под ногами все-таки был очень холодным, совсем как наледь в морозилке.

— Забавно смотримся, — сказала Лена, осторожно ступая по слегка похрустывающему песку. — Прямо как большие варежки и валенки, наскоро надетые поверх домашней одежды. Мама говорила, так салют на зимние праздники в детстве запускали. Шапки только не хватает.

— Забавно, что мы вообще вышли. Мы должны были сдохнуть уже два раза как минимум. Во-первых, удар о грунт. Нас должно было размазать по поверхности тонким слоем. Во-вторых, задохнуться. Сама видишь, что бродить вот так вот, без средств защиты, на этой планете невозможно, — мягко, почти буднично сказал я, обращаясь не только к Лене, но и к Славе. — Хотя нет, видим-то мы сейчас как раз противоположное. Так и свихнуться недолго.

— Ражберемща. Живы — и то ладно, — отозвался навигатор. — Пойдем, поможешь. Все-таки техник ты, а не я.

Оставив странности на потом, мы открыли крышку отсека аварийного питания. Этот агрегат сейчас наиболее ценен. Он снабжал энергией все приборы, в том числе те, от которых зависела сама наша жизнь.

Модуль был небольшой, этакий цилиндр метров пятнадцать в длину, после посадки слегка помятый снизу. Обитаемого пространства там только половина объема. Двигателей на нем не было, ведь это просто лабораторный блок, который намертво пристыковывался к оси главного корабля. Кусок крепежа до сих пор прикручен к боку модуля, срезанный словно ножом. Срез был зеркально ровный, хотя и помятый после падения.

В момент перед падением мы помогали Лене. Она делала отчет о структуре магнитных полей данной планетарной системы, характеристиках ионосфер и прочей ерунде.

Ну как помогали. Вячеслав что-то там надиктовывал, ведомое только им. Лена была хорошим астрофизиком, но отчеты писать совершенно не умела. Сухой канцелярский язык ей не давался, стихи писать получалось значительно лучше. Я пил кофе, так как от техника тут никакой помощи, кроме дружеских подбадриваний, не было. Доктор заглянул на кофейный запах. Он всегда каким-то шестым чувством угадывал, когда открывали заветную емкость с бодрящим напитком.

Потом падение и чудесное выживание. Мне неведома фамилия того параноика, который в каждый отсек насовал с излишком аварийные комплекты систем жизнеобеспечения, резервный бортовой компьютер и прочие крайне необходимые попавшим в передряги людям вещи, но я готов поставить ему памятник.

Сейчас на модуль падали лучи двух звезд. Вроде бы ясный день, но яркость освещения была как на земле вечером в пасмурную погоду, только резкие тени белого, оранжевого и черного цвета выдают фонари маленьких светил. У этой проклятой системы имени не было, только какой-то не сильно запоминающийся номер.

Мысли сменяли друг друга, пока пальцы сами собой пробегались по крепежам генератора и разъемам кабелей. На маленьком экранчике, слегка попискивая, мелькал отчет о состоянии оборудования.

Мои размышления прервал взволнованный голос Лены:

— Мальчики, мальчики!

Я поднял голову, отрываясь от процедуры технического осмотра: девушка бежала к нам с круглыми от страха глазами. Мы с навигатором вопросительно переглянулись, не понимая, что могло ее так напугать.

— Мальчики! — крикнула она и продолжила: — Там с доктором непонятное, вам лучше взглянуть.

Обежав модуль кругом, мы вытаращились на могилу доктора. Точнее, на то, что раньше являлось могилой доктора. Ее не стало, а камни, которые мы складывали поверх тела, были аккуратно разложены вокруг места захоронения. Шутки, как говорится, кончились. Кто-то у нас под носом утащил тело, а мы даже не заметили ничего.

— Мы здесь явно не одни, — высказал я общее мнение.

Сердце забилось чаще, разгоняя адреналин по организму. По спине пробежался холодок, способный соперничать с полярным морозом. Навигатор шевелил разбитыми губами, бормоча что-то под нос. Лену начинало откровенно трясти, храбростью она никогда не отличалась, а уж такая ситуация, способная нагнать дрожи на сильного духом человека, вообще пугала ее.

— Головы бы им поотклутить, — чуть слышно изрек Слава, комментируя свои мысли.

В тот же самый миг раздался голос Бортика: "Опасность! Внимание! Опасность! Угроза жизни членам экипажа! Немедленно покинуть открытое пространство и укрыться в модуле! Опасность! Внимание! Опасность! Угроза жизни членам экипажа!"

Слава схватил Лену за здоровую руку и поволок за собой, я бросился следом. В шлюз мы заскочили как ошпаренные, одним резким движением захлопнув за собой люк, услышав напоследок: "Акт внешней агрессии! Акт внешней агрессии!", и, даже не отдышавшись, прильнули к иллюминатору.

А посмотреть было на что. К нам бежал зверь. Самый натуральный, эдакая смесь крокодила и носорога. С носорогом его роднили размеры и очертания тела, хотя наростов на морде не было. С крокодилом — непомерно большая пасть, полная зубов. Бежал зверь плавно. Под темно-серой шкурой достаточно гибкого тела перекатывались мышцы.

Мы отскочили от иллюминатора, а зверь, не снижая скорости, налетел на модуль. От удара обшивка прогнулась, со столика полетела пластиковая посуда с остатками нашего обеда, а сам модуль немного накренился. Иллюминатор выбило целиком. Он, качаясь, повис куском комбистекла на уплотнителях.

— Мамочки, мамочки... — лепетала Лена.

У меня самого застучали зубы. Как говорится, адреналин в чистом виде, в промышленных масштабах.

Зверь меж тем дико взревел и начал петь. Так поют, наверное, сухопутные киты или птицы-переростки. Постоянно меняющий тональность визг чередовался с басовитым бульканьем и звонкими щелчками. По шкуре зверя пробежали огни, он словно засветился изнутри багровым пламенем. Искры сложились в причудливый узор, а шкура стала полупрозрачной, как стеклопластик.

Тем временем чудовище еще раз взревело, словно решая, стоит ли пытаться достать незнакомую добычу, а затем развернулось и побежало прочь.

Нас трясло. Я, оказывается, взял огнетушитель и держал его за раструб на манер булавы. Лена вцепилась Славке в рукав здоровой рукой. Тот схватил вилку и вытянул перед собой, так сжав пальцы, что костяшки побелели. Абсурд происходящего отступил перед диким страхом, сравняв нас с первобытными людьми, которые прятались от саблезубых тигров в крохотной пещерке.

Когда в отсеке раздался голос Бортика, Лена взвизгнула и подскочила на месте.

— Я осознал логическое значение слова "странно", — тем временем говорил искусственный интеллект. — Существо было доступно для наблюдения только в оптическом диапазоне. Во всех остальных диапазонах какие-либо прямые признаки его наличия не выявлены. Притом явно заметны следы его воздействия на окружающий мир — отпечатки на грунте, физическая атака на модуль, звуковые колебания.

— Какие, к черту, прижнаки вождейштвия, эта хрень на наш напала! — заорал Слава на искусственный интеллект, словно от этого был толк. — Эта хрень хотела наш шожрать, а ты говоришь о прижнаках вождейштвия!..

— Замолчи, Слава, — прервал я тираду навигатора и обратился к компьютеру: — Запись происшествия сохранилась?

— Да, борттехник, — все так же невозмутимо ответил Бортик.

— Что еще странного ты увидел? — продолжил я.

— Существо покинуло атмосферную аномалию и перестало фиксироваться датчиками, в том числе оптическими.

— Оно что, испарилось? — спросил я.

— Судя по записи наблюдения — да, — после небольшой паузы ответил Бортик.

— Ждещь вообще какая-то хрень творитщя! И доктора, шкорее вщего, эта хрень выкопала. Выкопала и унешла! — проорал свой комментарий Слава, несколько раз ударив кулаком в переборку. — Нам надо что-нибудь придумать! Иначе шдохнем.

— Заткнись, вот просто заткнись! И так ясно, что надо что-то делать! Только что? Мы как рыбки в аквариуме. И живы вроде бы, когда сдохнем непонятно, и сделать ничего не можем, только булькать в стекло остается.

— Ты меня не жатыкай, я и вдарить могу, мало не покажетща.

— Не надо психовать, затыкать никто не будет. Надо трезво смотреть на вещи.

После перепалки в капсуле воцарилась тишина, разбавляемая тяжелым дыханием.

— Здесь может еще что-то быть, необязательно бегать только одному зверю, — произнесла Лена, наконец-то отцепившись от рукава Славы.

— Согласен. Судя по масштабу непонятностей, будут еще сюрпризы, — ответил я.

Догадки можно строить сколь угодно долго, но мы все же решили сначала обезопаситься. Наскоро замазали универсальным герметиком трещины в обшивке, вклеили назад иллюминатор. Я проверил работу шлюза, в том числе и запоры.

Оружия у нас не было, да и вряд ли пистолетные пули или картечь могли бы навредить такому чудовищу. Земных животных такого размера это не останавливало.

Забавно, что человечество, создав рвущие на куски пространство космические корабли, так и не нашло замены обычному огнестрельному оружию. Конечно, имелись суперракеты, магнитные ускорители снарядов, боевые излучатели, вот только для ручного оружия они не подходили. Поэтому какой-нибудь космодесантник украсил бы себя перекрещенными поверх скафандра пулеметными лентами. Но у нас не было и того. Не предвидел тот гений, проектировавший корабли, что на необитаемой планете можно подвергнуться нападению космических монстров.

Система жизнеобеспечения работала, исправно поставляя нам воду, простенькую еду, несложные лекарства. Аварийный маяк посылал в космос импульсы субпространственных частиц. Обычная связь у нас не работала. Оставалось ждать, когда на пойманный сигнал полетят другие корабли. Увидим ли мы это? Должны. Должны продержаться до прилета спасателей. Всего каких-то два-три месяца.

Из корабля выходили с опаской. Следы чудовища были хорошо видны на песке, постоянно напоминали об этом загадочном происшествии. Пока я осматривал отсеки с приборами и обшивку, изредка прибегая к инструментам, Вячеслав наблюдал за окружающим пространством, постоянно озираясь по сторонам, он не переставал психовать, но под неодобрительным взглядом Лены старался держать себя в руках.

В спокойной обстановке посмотрели запись атаки чудища на модуль. Все происшествие длилось минут семь. А нам тогда показалось, наверное, что час или больше. Существо было где-то метра полтора в холке, крупная зверюга. Одна пасть с полметра. И свечение нам не привиделось, зверь явно обладал какой-то разновидностью люминесценции. В конце записи было отчетливо видно, как хищник пробежал еще полсотни метров за пределы пузыря и растаял как мираж.

Как написано в одной известной книге: "Все страньше и страньше". Скорее всего, зверь и появился также из ниоткуда. Вот только почему он не материализовался рядом с нами, если он такой фокусник? Мог ведь. Наверное, мог. Выскочил бы, мы и спастись не успели бы.

Одно ясно — вся эта аномалия, этот зверь и наше падение — взаимосвязаны. И объяснение этому есть.

ГЛАВА 3. ПОЛЕТ "СТРИЖА"

— Кирилл Иванович, вас начальство вызывает, — известил капитана "Стрижа" приятный женский голос.

— Понял, Светочка.

Кирилл Иванович, мужчина средних лет, носил форму малого флота: светло-серебристый комбинезон с эмблемой корабля и нашивкой капитана. Небольшая бородка-эспаньолка черного цвета и черные же коротко стриженные волосы придавали ему сходство с испанским конкистадором. Капитан космического корабля придерживался именно такого официального стиля даже в повседневной жизни.

На торжественных мероприятиях он мог позволить себе форму морского капитана эпохи Колумба — треуголка, шитый золотом камзол и высокие сапоги.

— Кирилл Иванович, они говорят срочно, — не унималась Светлана. — Там какое-то чрезвычайное происшествие.

— У них всегда все чрезвычайное, — пробурчал капитан, но отложил папку с документами и нажал кнопку перемещения.

Перемещение произошло быстро — все вокруг моргнуло молочно-белым, и вот он уже стоит посреди большого кабинета. Верный признак того, что вызов действительно был срочным.

Точка назначения находилась в приемной заместителя главы транспортника по технической безопасности. Фактически на этом маленьком корабле-государстве тот был министром по чрезвычайным ситуациям, имеющим по статистике шанс возникновения.

Глазам предстали бежевые, ничем не украшенные стены, равномерно светящийся потолок и светло-серый пол из мраморной крошки, на котором, как на водной глади, лежали отражения. Типичная канцелярская обстановка, предписанная рекомендациями по организации помещений.

За большим столом сидел весьма колоритный человек. Обитатели транспортника "Кипарис" редко выглядят старыми. Этот же не стеснялся своего возраста и выглядел нарочито дряхлым. Белая борода на морщинистом лице. Седые волосы. Костлявые руки нажимали висящие в воздухе кнопки. Стол и стулья здесь не имели ножек, тоже неподвижно зависнув над полом.

— Здравствуй, Кирилл, — проскрипел старик. — Присесть не предлагаю, я быстро.

— Мне Света сказала, что у вас какое-то происшествие, в этом дело? — отозвался капитан "Стрижа".

— Да. Только не у нас. Нам поступил запрос от Третьей армады на оказание помощи. Зафиксировали сигнал бедствия с одного из их кораблей. В последней передаче сообщалось о падении на поверхность планеты. Потом связь оборвалась. Даже аварийный маяк не подает признаков жизни. Подробности я уже отправил тебе на борт, однако, изучив данные того корабля, могу предположить, что выживших не будет. Корабль не предназначен для посадки, а эвакуационными капсулами воспользоваться не успели, честно не знаю почему. Поэтому вам предстоит только слетать туда, взять черный ящик, сделать осмотр места падения. И вернуться на "Кипарис".

— Почему мы?

— "Кипарис" идет ближе всего к месту падения. А ваш "Стриж" мало того, что один из самых быстрых, так еще и единственный свободный на текущий момент.

— Но у нас же есть задачи, мы несвободны, а нам эти обломки подсовывают.

— Ваши задачи — мелочи, их передали Сидорову. Он справится и со своими и с вашими мелочами. Так что стартуете немедленно. Соответствующие распоряжения я уже отдал.

Возразить капитан "Стрижа" не успел. Мир сверкнул белым, и капитан уже у себя на корабле. Пару минут обдумав ситуацию, Кирилл Иванович изучил файлы с имеющейся информацией. Было ее немного: тип разбившегося корабля, задачи его экипажа, записи переговоров за последние три часа перед крушением. Потом капитан вышел во внутрикорабельную голосовую связь и дал команду на общий сбор.

Долго ждать не пришлось. Конференц-зал озарили четыре белые вспышки, и экипаж был в сборе. Все молча смотрели на капитана. Зал был небольшой. Впрочем, для всех помещений корабля это не играло роли. Размер и оформление могли быть любыми. Они все равно существовали только в виде цифровых макетов в виртуальном мире.

Все обитатели "Кипариса" были привязаны к виртуальности как калеки к больничной койке, а может быть, еще сильнее. Они жили виртуальностью. Вот и сейчас в несуществующем помещении пять проекций членов экипажа обсуждали настоящую проблему.

— Я только что от старика, — сказал капитан без предисловий. — Старый маразматик нам работенку подкинул. Разбился корабль Третьей армады, и мы ближе всего к ним. Задача позиционируется как поисково-спасательная экспедиция, но спасать наверняка некого. Осмотрим обломки и сфотографируем фарш. Главное откопать черный ящик. Работать будем в автономе. Поэтому скажите друзьям теплые слова, и через пять минут все на местах. А кто опоздает, будет вручную листья на деревьях раскрашивать!

Последнее не было пустой угрозой, капитан питал особую страсть к нарушителям, выдумывая для них всевозможные глупые задания. Но в то же время никогда не вмешивался в жизнь экипажа, если нет на то особых причин. Помимо Кирилла Ивановича на кораблике физически были еще второй пилот, техник систем жизнеобеспечения, борттехник и энергетик.

Завершив это короткое вводное слово, капитан исчез, уйдя в свое личное пространство. Он не видел необходимости быть на месте, если подчиненные сами могут без затруднений справиться.

Экипаж немного помолчал, переваривая задание.

— Стрихнину надо ему добавить, — хмуро прошептала техник систем жизнеобеспечения Светлана.

— Ты лучше ему снотворного посильнее впрысни, — отозвался энергетик, — и он выспится, и мы отдохнем.

— Он же на нас оторвется потом.

— Зато день тишины.

— Отправляться надо. Быстрее отправимся, быстрее вернемся, — вмешался второй пилот.

Системы тестировали утром, поэтому в повторном тесте необходимости не было. Бортовой искусственный интеллект быстро рассчитал маршрут следования. Широкая связь оборвалась сразу, как только идущий в десяти километрах от "Кипариса" маленький "Стриж" совершил первичный маневр и запустил маршевые двигатели. Осталась только субпространственная связь. По ней в общую сеть с транспортником не выйдешь.

Кораблик стартанул резво. Будь это наземный транспорт, то можно было бы сказать, что с пробуксовкой. Пространство выгнулось дугой, как водная гладь перед быстроходной лодкой. "Стриж" засверкал фиолетовым пламенем вторичного излучения от маршевых двигателей. Через четыре часа уже пробили световой барьер. И ускорение все продолжалось.

Весь путь описывать не стоит. После пробоя сверхсвета весь экипаж был на дежурном приеме и занимался своими делами. Корабль вела автоматика.

А вот что стоит упомянуть, так это "Кипарис". Транспортник не входил в какой-либо флот, но по договоренности шел неподалеку от Третьей армады. На горизонте доступности мелькали еще флот "Эллада" и Единый Японский флот. Отдельные лайнеры тоже периодически выходили на дальнюю связь, сбрасывая в пространство общие сводки.

"Кипарис" был уникален. Уникален даже не технологиями постройки. Это как раз было единое и стандартное. Уникален он был тем, что все обитатели его были участниками проекта "Рой". Никто не спал, никто не тянул время в стазисе. Все два миллиона семьсот тысяч человек выполняли полезное дело для общего блага. Эдакий город в космосе. Корабль стартовал из Солнечной системы одним из последних. Благодаря проекту в его объеме размещалось в пять раз больше поселенцев, чем на любом другом, сопоставимом по размерам. Ценой этому был отказ от человечности. Нет, люди оставались по-прежнему людьми, но вот сложнейшие наномодули перекраивали человеческое тело. От полноценного организма оставался только подключенный к аппаратуре коммуникации и жизнеобеспечения мозг и небольшие ошметки внутренних органов, уменьшенное сердце и железы внутренней секреции. Не было рук, не было ног, не было легких и почек, не было желудка. Описанная в старинной книге голова профессора Доуэля несла и то больше плоти. Даже органов чувств не было, их заменяли сигналы от процессора, идущие непосредственно к нервам и обратно. Зато был прямой выход в Сеть. Была богатейшая виртуальность, где каждый жил как хотел в свободное от своих обязанностей время.

Органы размножения также остались. Урезанные, способные только на воспроизведение ограниченного количества несущих генофонд клеток, но тут много и не надо. Люди даже в виртуальности жили нормальной жизнью. Система контроля размножения работала. Место умерших занимали младенцы, никогда не видевшие реального мира, обитавшие уже в этом новом, пусть и максимально приближенном к настоящему, но все же сказочном пространстве. Даже такая жизнь лучше, чем падение во чрево черной дыры. "Кипарис", в отличие от огромных морозильников других флотов и от полупустых летающих вилл мультимиллиардеров, кипел цифровой жизнью любви и ненависти, зависти и дружбы, ярких идей и повседневной рутины.

Однако человечеству всегда было тесно там, где оно жило. Ему было тесно в пещере, и люди, поборов свой страх и взяв копье в руки, вышли под открытое небо. Ему было тесно на маленьком материке, и, сев на ненадежные парусные или даже гребные корыта, люди обошли кругом крохотный мир. Ему было тесно на маленькой планете, и, сев верхом на канистры с жидким топливом, человечество вышло в космос. Жители "Кипариса" обитали в бесконечной виртуальности, но бесконечность — это тесно, и было создано огромное количество устройств для взаимодействия с реальным миром, контролируемых из виртуальности.

Были созданы сверхмалые и сверхбыстрые корабли класса "Стриж", "Ласточка", "Сокол", многократно превосходящие построенные еще на Земле суда остальных флотов. Таким кораблям почти не нужно место под экипаж — только несколько капсул с небольшими комками плоти, подключенными к бортовой системе. Зачем такому кораблю громоздкие системы жизнеобеспечения? Нужны только сверхмалые модули, продуцирующие набор жизненно важных веществ и удаляющие излишки прямо из крови. Полное единство органики и автоматики. Но люди не заперты в корабле навсегда. Проверить системы жизнеобеспечения? Не вопрос — множество управляемых механических муравьев размером со спичечный коробок побегут по внутренним отсекам. Если обнаружат что-то нехорошее — корабль сразу встанет в ремонтные доки. Проверить наружную обшивку? Не проблема — полуметровые крабы побегут по композитной шкуре судна, меняя блоки и чиня корпус. Надо просто сойти с корабля? И вот антропоморфные дистанционные модули, которых издали сложно отличить от человека в экипировке, гордо ступают на грунт и выполняют исконно людские задачи. Система "Рой" в действии.

Кораблик был быстроходным, очень быстроходным. Чтобы преодолеть расстояние в полтора световых года, ему понадобится всего пять стандартных суток. Гиперсветовая пуля "Стрижа" неслась к цели, таща в своем чреве урезанных, но все-таки людей. Еще не знающих, что их миссия будет куда сложнее, чем они думают.

ГЛАВА 4. СТРАННАЯ ЖЕРТВА КРУШЕНИЯ

Уже сутки прошли с момента нападения зверя, и больше атак не последовало. Выходили с опаской, нам было откровенно страшно от пережитого, ведь это существовало за гранью разумного, но способно было нас убить. В свете событий мысль о посещении руин уже не казалась такой хорошей. Мы бы их и не посетили, но жизнь непредсказуемая штука. Очередной сюрприз свалился на нас с неба.

Мы вышли ночью, той короткой ночью, когда оба местных светила спрятались за горизонтом. Равнина освещалась огнем звезд и желтым светом, исходящим из иллюминаторов отсека. Нам необходимо было изучить то место, откуда похитили тело доктора, и следы чудовища, на что решились только после долго обсуждения. А когда начали осматривать, подсвечивая ручными фонариками, то сразу бросилась в глаза странность, не такая яркая, как тварь, но тоже загадочная до дрожи в коленях и холодного пота на спине.

— Смотри, — показал я Славке на песок. — Следов-то нет никаких. Если кто и ковырялся, то он, наверное, летал.

Навигатор тихо кивнул и обвел ярким белым лучом фонаря округу, а потом задрал его небу.

— А я еще жаметил, фто вообще никаких шледов нет, даже наших. А мы нашледили шильно. — Славка скривился и по обыкновению тронул рукой разбитое лицо.

— Да, вижу. И Бортик ничего не зафиксировал. На записи черный провал, было тело, и нет тела.

— Думаешь, они блокировали его шиштемы жапиши?

— Системы записи вряд ли. Таймер-то бежит. Скорее всего, просто заглушили как-то. У меня от всех этих загадок уже голова пухнет и задница в нервном тике дергается, наверное, подвох ищет, — неуверенно попытался я пошутить, но вышло откровенно глупо и неуместно. — Жаль кормушка не производит что-нибудь спиртосодержащее, нам бы в самый раз было.

— Я б нажралшя до потери сожнания, — согласился навигатор, — Белочка аваншом уже пришла.

— Ага, трехметровая, или сколько там в ней было.

Он с досадой пнул первый попавшийся камень.

Вернулись в отсек, который уже принял более-менее жилой вид. Вещи, разбросанные после падения, а потом и атаки чудища, разложили по местам. Все совсем ненужное просто свалили в угол. Капсула была все-таки небольшая, сильно не развернешься. Заказали у Бортика синтетическое пюре и искусственное мясо. Вкус не ахти какой, но есть можно. Тем более что выбирать не приходится, очень уж есть хочется.

— Рука опять болит, — простонала бледнеющая на глазах Лена, сидя в углу и баюкая сломанную руку. — Закажите мне еще обезболивающего. И антибиотиков тоже.

— Потерпи немного. — Слава ткнул пальцем в сенсор контроля искусственного интеллекта. — Шейчяш будет.

— Терплю. Не беспокойся, — вымученно сказала девушка-астрофизик. — Только давай ты мне вколешь, я сама боюсь.

Поставили укол. Старинный и вечно неизменный одноразовый шприц полетел в утилизатор. Бортик его целиком синтезирует вместе с лекарством, целиком и расщепляет.

Сели есть. Синтетическую еду разбавляли настоящим кофе. Он, конечно, тоже был синтетическим, но делали его на другом, более качественном аппарате, от выращенного невозможно отличить. Беседа не клеилась. Пищевую химию с трудом заставляли себя проглотить. Перед глазами у всех до сих пор стоял пропавший доктор, загадочный зверь и эта проклятая планета.

Лена попросила необходимое ей сейчас снотворное. Мы со Славой не стали употреблять, вдруг что случится.

Наш модуль изначально был нежилой, но на полу спать не приходилось. Поперек модуля растянули вытащенные из аварийного комплекта гамаки. Они крепились обычными шнурами к специальным утопленным во внутреннюю обшивку крючкам. Сверхпрочная ткань была почти невесомой, но прекрасно держала человека, закутанного в спальный мешок.

Многие вещи не меняются. Они уже на заре человечества были почти совершенными. Гамаки, лопаты, ножи. Не важно из чего они сделаны, из шкуры и кости руками пещерных людей или из композитов на автоматизированных заводах.

— Пойдем наружу, пусть уснет спокойно, — предложил я товарищу и вышел.

Слава молча последовал за мной. Рядом со шлюзом мы поставили раскладные стулья, вытащенные опять же из аварийного комплекта. Навигатор сел на один из них и уставился на тяжелые ботинки. Они были все в пыли, отчего приобрели сероватый цвет. Мы так и сидели, пока вдруг он резко не поднял голову и не посмотрел на меня, а потом стал озираться.

— Шлышишь?

Я прислушался и вскочил. Быстро нарастал какой-то гул. Вскоре звук превратился в очень сильный рев, и стало ясно, что он раздавался сверху.

Так, наверное, со стороны выглядело наше падение. Какой-то аппарат, отчаянно сопротивляясь неумолимой силе, боролся за свою жизнь. Его то рывками стаскивало вниз, то немного поднимало. Несомненно, это был космический корабль, и вел он себя как большая рыба, попавшая на крючок. Невидимый рыболов то отпускал, то натягивал леску, и аппарат дергался из стороны в сторону, поднимался и опускался. Деталей было не различить — слишком высоко это было. Даже когда чудовищная сила притянула его совсем близко к нам, был непонятен тип аппарата.

Наконец корабль не выдержал и стал разваливаться. Что-то ярко вспыхнуло. Обломки посыпались на поверхность, но все же было отчетливо видно, как какая-то часть, полыхая, скорее всего, аварийными двигателями, падала медленнее всей остальной груды металла. Наверное, это была спасательная капсула. Она, подняв тучи пыли, рухнула прямо у подножия руин. Посадка была жесткая, но объект уцелел.

У меня бешено заколотило сердце, сложно сосчитать, в который раз с момента крушения нашего корабля. Не сомневаюсь, что Слава чувствовал то же самое. Но переживали мы на этот раз не за себя, а за других, тех кто были сейчас в этом месиве из огня, дыма и пыли.

Мы переглянулись. Медлить было нельзя. Не сговариваясь, сорвались с места, заскочив в модуль, чтобы захватить самое необходимое для оказания помощи при такой посадке.

Лена, даже под действием снотворного проснувшаяся от грохота, через силу сползла с гамака и вышла наружу. Девушка сунула ноги в тяжелые ботинки как в тапочки, не застегивая их. Она так и осталась стоять у шлюза, сонно моргая и провожая тусклым взглядом наши спины.

Расчерчивая лучами фонариков серый, как цемент, песок и спотыкаясь о камни, добежали до капсулы чужого корабля на одном дыхании. Отвыкшее в долгой космической вахте от сильных нагрузок тело отреагировало на бег болью в боку.

Аппарат был небольшого размера, втрое меньше того модуля, в котором упали мы. Обшивку исковеркало похуже нашей. Узнать что-либо было сложно.

Мы остановились, присматриваясь к помятой поверхности. Не ясно было, где его вскрывать. Он вообще был странным.

Наше замешательство оборвал громкий щелчок. Одна из панелей резко отошла на несколько сантиметров. Славка бросился к щели и ломиком подцепил край обшивки. Потом махнул мне рукой, и надавливать на ломик пришлось вдвоем, зато усилия оправдались. Когда панель резко поддалась ломику, я от неожиданности не удержался на ногах и упал на спину. От почвы до сих пор тянуло нестерпимым морозом, что заставило меня резко вскочить. Навигатор отложил монтировку, руками поддел кусок обшивки и, откинув ее в сторону, нагнулся в проем.

Я хотел было тоже залезть туда, но друг отскочил, остановив меня выставленными руками. Он растерянно смотрел то на меня, то на капсулу.

— Неужели так плохо? — спросил я.

Воображение нарисовало подгорелый человеческий фарш вперемешку с исковерканными механизмами. Слава покачал головой.

— Это не люди, — почти шепотом ответил он.

— Слав, ты что? Собаки там, что ли? — Я не понимал его реакции.

Глупо, конечно, было ожидать обнаружить там животных, когда людям места не хватало для спасения, но всякое бывает.

— Это. Не. Жемляне, — раздельно произнес он.

Новость ошарашила, хотя сознание отказывалось верить в правдивость этих слов. Сколько человечество искало другую жизнь и не находили ничего. Мы аккуратно шагнули к капсуле и осторожно заглянули внутрь. Что ни говори, но долгожданный первый контакт был весьма трагическим.

Их там было четверо. Набились как сельди в бочонок. Один точно был неживой. Не бывает разорванных вдоль живых, потому что правила целостности организма едины для всей Вселенной. Только низшие формы жизни, у которых нет нервной системы и сложных органов, могут выжить после разделения на несколько кусков. Не частей, а именно кусков.

Маленький пульт управления разлетелся брызгами стекла из разбитых приборов. Мягкие ложа с креплениями, к которым были привязаны нелюди, сорваны с места.

Инопланетянами их можно назвать только по привычке, мы сами были чужие на этой планете. Похожие на людей в целом, они отличались от нас в деталях. Примерно одного с нами роста. Две руки, две ноги, голова, два глаза. Пропорции тела были нормальными. Никаких болтающихся до колен кистей. А вот количество пальцев отличалось. На руках их было по шесть, правда, вполне привычного вида, с тем же количеством суставов и с ногтями. На ногах, наоборот, по четыре. Лицо необычное, но не отвратительное. Тонкие черные губы, под которыми скрывались белые зубы. Нос тоже был тонким, но при этом вполне укладывающимся в человеческие мерки. Растительности на голове и теле не было, не было также бровей и ресниц. Брови, впрочем, заменял пигментный рисунок из множества черных маленьких точек, уходящих от переносицы к вискам. Издали можно принять за необычный макияж. Черная кайма на веках также создавала иллюзию ресниц. Ушей разве что не было. Их место занимали длинные узкие щели по обеим сторонам головы, между челюстным суставом и виском.

Кровь, блестящая в дрожащих лучах фонарей, оказалась красная, как и у нас. Ее было в достатке разлито по всей капсуле, чтобы заметить цвет.

Помимо разорванного пополам тела второму погибшему оторвало левую ногу и левую руку. Меня замутило при виде внутренних органов. Если бы доктор был жив, то отличил бы человеческие потроха от нечеловеческих с первого взгляда, но его с нами уже не было, а я медиком точно не являлся. На мой взгляд, внутри они были очень похожи на нас. По выражению лица Славы можно было судить, что он тоже был не в восторге от увиденного. Он отвернулся и через силу сглотнул.

— Давай ты, — произнес Славка. — Я не шмогу.

— Думаешь, я смогу? — пробормотал я, но Слава уже отошел в сторону и глубоко дышал, смотря куда-то вверх.

— Проверю более-менее целых, — продолжил я. — Они вроде бы еще теплые.

Я достал из медкомплекта, который мы захватили собой, тонкие перчатки и, надев, осторожно прикоснулся к телу. К горлу опять подкатила тошнота.

Третьему на вид досталось меньше всего, но из затылка торчал небольшой штырь, перечеркивающий все надежды на жизнь.

Следующая особь оказалась женщиной. Это я определил по груди, вполне нормальной по человеческим меркам. Наверное, высшие разумные млекопитающие в нашей Вселенной в порядке вещей. На ее лишенном волос черепе было много ссадин. Из бедра торчал какой-то обломок.

На всех четверых были только какие-то повязки, напоминающие широкие бинты, прикрывающие бедра, а у женщины еще и грудь.

А вот тут нас ждал сюрприз. Послышался тихий, на грани различимого, стон, совсем человеческий. Инопланетянка медленно приоткрыла большие, заметно крупнее наших, глаза. Радужка была ярко-желтого цвета, так окрашены осенью листья клена. Тонкие черные губы несколько раз дрогнули в явной попытке что-либо произнести. Вряд ли она сейчас осознавала, что мы ее не поймем. Потом ее глаза закатились, и она затихла.

— Она жива? — удивленно посмотрел на меня друг.

— Как видишь, — ответил я шепотом, неотрывно глядя на женщину.

— Что делать с ней?

— Откуда я знаю, — огрызнулся я, — но без нашей помощи она окочурится. Я думаю оттащить ее к нам, а потом осмотреть обломки еще раз — ей наша медицина не подойдет, нужно их аптечку посмотреть и пайки тоже. Все отдадим Бортику на химанализ, может, что и получится.

Навигатор поглядел на меня, потом на капсулу и кивнул.

Я не стал извлекать обломок из бедра женщины, а только разрезал крепежи, что удерживали ее на ложе, с ранением лучше было разобраться в нашем отсеке. Потом аккуратно поднял пострадавшую. В ней было немного весу — килограммов сорок, а может, так казалось из-за меньшей гравитации.

Обратно шли долго, хотя идти было несколько сотен метров, раненая на руках не способствовала скорости. Несли по очереди, передавая друг другу фонарики. Пока несли, все измазались в инопланетной крови. Лена, немного отошедшая ото сна, стояла и кусала губы, переводя взгляд то на спасенную, то на меня с Вячеславом. Она еще не до конца осознала суть происходящего и все спрашивала про название упавшего корабля, а когда ей сказали, оторопела, прошептав: "Мамочки..."

Когда зашли внутрь, в нашем отсеке как-то резко стало очень тесно. Раненую мы положили на мой гамак и, оставив ее на попечение Лены, рысцой направились еще раз к капсуле. Сомнительно, что с такими ранами она могла навредить кому-либо.

Теперь с обломками мы не церемонились. При помощи инструментов и некой матери разобрали все, что могли. Навигатор не переставая матерился и яростно стучал ломиком по заклинившим деталям.

Где-то пришлось поковыряться подольше, где-то поменьше. Нашли разукрашенные разноцветные пластиковые коробки с нанесенными на них непонятными знаками. Нашли четыре комплекта какого-то оружия, что нас порадовало. Оно походило на помесь обреза двуствольного охотничьего ружья и старинного кремневого пистолета, хотя на поверхности были какие-то индикаторы.

Когда Слава разобрал очередной блок, то сначала поднес близко к лицу вырванный с корнем кусок, а затем витиевато выругался и, нервно хохотнув, подал мне.

— Я вообще не понимаю, как они летели, пледштавь шебе — эта фигня ламповая.

Я с удивлением взглянул на блок ламповой электроники.

— Кинь в общую кучу, дома разберемся.

Как быстро человек привыкает ко всему, вот и модуль уже назвал домом. Хотя, по сути, теперь домом могло быть что угодно, от всего остального осталась только память, даже от самой Земли.

Я поднял половину коробок. Другую половину поднял Славка, в том числе и эту забавную схему.

Дошагали. Сложили найденное у входа — не тащить же все непонятное внутрь, вдруг опасно. Часть коробок вскрыли. Многое, конечно, было незнакомо. Но вскоре в коробках нашлись лекарства. Во всяком случае, упаковки смахивали на земные таблетки, а приспособления были похожи на шприцы. Нашлись и упаковки, похожие на консервированные продукты. Их мы сунули в утилизатор Бортика, который при необходимости выполнял функцию несложного анализатора химического состава. Жаль, что биохимию он не мог проверить.

Через какое-то время последовал ответ. Оказалось, что пища вполне совместима с нашей. В небольшом количестве люди ее могут есть. Посторонние токсины были опасны, если слопать две-три коробки сразу, да и то не смертельно. А вот съедобна ли наша еда для нее, мы не знали. Знали теперь только, что систему жизнеобеспечения можно настроить на производство чужой еды. Воду она могла пить без ограничений. И дышала она кислородом, иначе бы давно загнулась.

Тем временем Лена сказала, что раненая очнулась. Поскольку появился человек, страдающий еще сильнее, наша астрофизик забыла про собственную больную руку. Женщине-инопланетянке явно было очень плохо. Мы, затаив дыхание, склонились над ней. Еще бы, не каждый день общаешься с представителем совсем другой цивилизации. Ее устало-безразличный взгляд обшаривал помещение, останавливаясь на разных мелочах. При этом она старалась держать голову неподвижно. Наконец взгляд сфокусировался на нас. Женщина, морщась, нахмурилась и тут же удивленно вскинула брови и расширила глаза. В модуле прозвучали тихие непонятные слова. Речь была певучей, изобилующей гласными звуками.

— Бортик, ты сможешь расшифровать? — спросил я у искусственного интеллекта.

— Моя система не настолько совершенна, чтобы производить анализ чужих языков.

— Но ведь ты же провел анализ речи навигатора?

— Я способен внести коррективы в уже имеющиеся языковые базы с целью устранения недопонимания при дефектах речи или при проявлении сильного акцента, в то же время анализ неизвестного языка мне недоступен.

— Запись-то хоть ведешь?

— Да.

Казалось, в голосе Бортика скользнула обида на обвинение в некомпетентности.

Девушка меж тем стала искать глазами нашего невидимого собеседника, не забывая произносить непонятные нам слова. Вскоре она снова ушла в забытье. Но дыхание осталось ровным.

Удалось извлечь обломок, застрявший в бедре. Рана была широкая, но неглубокая. Края скрепили скобами из медицинского комплекта, зашивать рану никто из нас не умел, да и не взялся бы. Сверху намотали изрядное количество стерильного бинта. Повязка точно не помешает.

Когда все было сделано, мы долго смотрели на инопланетную гостью. Что принесет нам этот контакт? Не лучше ли было бы, если бы она погибла вместе с остальными? Не знаю. Жизнь покажет. Тем более что совесть не позволит причинить вред беззащитной женщине, пусть даже из чужого мира. В демонов я не верил... Раньше.

— Что думаешь? — спросил я у Славы, угрюмо жующего кусок синтетического мяса.

— Ты о ней?

— Да.

— Если они на швоих ламповых шуденышках долетели дошюда, то их родной мир где-то рядом. Очень шкоро будет полномашштабный контакт.

— Я не об этом, я конкретно о ней.

Он пожал плечами.

— Я уштал думать. Будь что будет. От наш вще равно ничего не жавищит.

Вздохнув, я вышел наружу и стал копаться в коробках, найденных в чужом модуле. Руки сами вынули из зажимов оранжевого ящика оружие. Вороненая сталь и дерево каким-то диким образом сочетались с крохотными огоньками индикаторов, вспыхнувших сразу, как только я взял его в руки.

Разобрался в нем быстро. Оно и в самом деле было как обрубленное охотничье ружье. Переламывалось пополам, и в разъемы стволов вставлялись обычные цилиндрические патроны. На них только капсюлей не было. Видимо, по-другому как-то срабатывали. Еще в оружии была несложная батарейка, вставляющаяся в паз под стволами. Методом проб и ошибок установил, что индикаторы показывали состояние предохранителя и заряженность оружия. Цвет одного индикатора зависел от цвета маркировки патрона, а другой менялся с оранжевого на синий при блокировке.

И патроны и батарейки нашлись в одной из коробок в достаточном количестве. Калибр был эдак миллиметров пятнадцать.

Славка с молчаливым интересом наблюдал за моими манипуляциями, стоя в проеме шлюза. Не мешал и не комментировал, просто смотрел.

Решил пробно выстрелить. Бабахнуло изрядно. На грохот выскочила Лена с ложкой в руках и криками: "Совсем сдурели! Идите подальше и стреляйте!" На этом стрельба закончилась, потому как неохота было отходить от капсулы.

Зверя первым заметил я. Потом уже зануда Бортик сообщил о возможной угрозе. Зверь неспешно шел со стороны обломков инопланетного корабля.

Мы быстро спрятались в модуле.

— Что там опять? — настороженным голосом спросила Лена.

— Зверь там опять, — ответил я.

— Ну бабахните по нему из оружия, — предложила она.

— Не знаю, поможет ли это. — Я и в самом деле был не уверен в результате стрельбы, но обрез все же сжал в руках покрепче.

Все смотрели в иллюминатор и ждали атаки. Боялись сказать друг другу что-либо даже шепотом.

А зверь тем временем неспешно шел к нам. Эдаким вальяжно-прогулочным шагом. Подойдя совсем близко, он несколько раз шумно втянул воздух, повел носом и начал обходить капсулу по кругу. Теперь его можно было рассмотреть получше. Голая, без признаков шерсти, упругая кожа, под которой перекатывались тугие жгуты мускулов, имела свинцовый окрас. В холке он достигал плеча человека. Передние коренастые лапы с мощными когтями чуть заметно длиннее задних. Длинный и тонкий хвост достался ему, наверное, от крысы-переростка, но не тянулся по земле, а располагался на весу горизонтально ей. Морда большая и вытянутая, как у волка, но с некой горбинкой во всю переносицу. Из-под черных губ виднелись идущие друг за другом три комплекта клыков. Совершенно черные глаза, казалось, играли искрами, как темное вино на просвет.

Пока зверь с кошачьей грацией завершал круг, на его шкуре медленно начали разгораться багровые узоры. Удивительно, но рисунок смотрелся на нем очень гармонично и даже красиво.

Тем временем зверь обошел нашу обитель, деловито заглянув в каждый маленький иллюминатор. Пару раз он ткнулся мордой в люк шлюза, не забыв оцарапать его с неприятным скрежетом зубами. Мы ждали с замиранием сердца и, когда чудовище направилось в сторону руин, дружно выдохнули. Не пройдя и тридцати метров, монстр остановился, посмотрел на нас словно через плечо...

И растаял в воздухе.

Последнее было страшнее всего. Запахло мистикой. Здравый смысл отказывался верить в происходящее. Ну не может животное телепортироваться, телепортации вообще не существует. При этом виденное нами явно было не голограммой, иллюзии не оставляют следы зубов на металле. И если в первый раз можно было списать на ошибку записи, то теперь мы все видели своими глазами. Зверь растаял.

— Какие будут предложения? — спросил я, нервно сглотнув.

— Шидеть ждать и не вышовыватьщя, — ответил Слава.

Инопланетное оружие слегка подрагивало у него в руках.

— Когда же это все кончится? — пробормотала Лена, усевшись на пол. По лицу у нее потекли слезы. — Я уже не могу больше, все эти чудовища, инопланетяне... не могу больше... — всхлипывала она.

Слава тихо сел рядом с ней и прижал к себе. Бортик молчал. Инопланетянка тихо стонала в беспамятстве. Меня самого словно выжали, а затем выбили, как коврик. Достало все это. Я вышел из модуля и тоскливо уставился на звезды, низвергнувшие нас в пучину этого безумия. Звезды отказали нам в своем гостеприимстве. Они насмехались над нами, наблюдая с черного обсидианового неба.

Не знаю, сколько я так стоял. Вряд ли больше получаса. Боковым зрением я заметил движение. Когда скосил глаза, то внутри похолодело. Ноги отказались слушаться, а сердце, напротив, бешено застучало. Я думал, лимит кошмаров на сегодня исчерпан, как и лимит чудес. Я ошибся.

К нам медленно приближались человеческие фигуры, их было двадцать. Они нелепо ковыляли со стороны обломков нашего корабля. Шли по безвоздушной зоне, без скафандров, изуродованные, ожившие вопреки всему погибшие члены нашего экипажа. Время замедлило свое течение, уподобившись густотой смоле.

Они ничего не делали, просто слепо шли по прямой на нас. Некоторых я узнавал, некоторых нет, слишком они были обезображены. Мужчины и женщины, одетые в форму нашего корабля. Мертвецы мерным шагом обходили меня справа и слева. И лишь когда последний начал удаляться, я сорвался.

— Да что вам всем от нас надо?! — закричал я охрипшим голосом.

Сознание слегка помутилось. Я не знал, как реагировать на происходящее. Я словно попал в фильм ужасов, в котором мертвые возвращаются в мир живых. Чего им сейчас хотелось? Мести? Тогда кому? Или, может быть, они движимы простейшими инстинктами?

На мой крик выскочил Славка. Он побежал было ко мне, но, осознав ситуацию, остановился и нелепо попятился. Такого лица я никогда ни до, ни после у него не видел. В таких случаях обычно спрашивают: "Ты что, привидение увидел?" Еще как увидел, и не только он.

Последний из мертвецов, проходя рядом со мной, вдруг обернулся и тихим, но отчетливо слышным шепотом произнес: "Не сдавайтесь", — и протянул мне клинок, в котором я узнал любимый охотничий нож капитана. Нож я не взял, не смог заставить себя прикоснуться к нему, и он выпал из неживых рук мне под ноги.

Слава наугад, как будто ноги не держали его, сел на порог шлюза, смотря вслед уходящим. А у меня по лицу покатились слезы. Меж тем мертвый экипаж, пройдя еще сотню метров, стал вспыхивать разноцветными огнями и рассыпаться столь же разноцветными искрами. Они все так рассыпались, не оставив следа.

Это было слишком. Я повернулся и решительным шагом направился к руинам. Я устал от всего этого. Надо было выяснить все прямо сейчас. Слава не стал меня останавливать, он сам еще не отошел от шока.

Напрасно я пошел. Я излазил эти нагромождения камней вдоль и поперек, но кроме песка, валунов и недавно рухнувшей капсулы ничего не нашел. Все было пустынно и мертво. Об один из валунов я со злости разбил кулаки в кровь, на нем остались красные кляксы. Я бил эту каменюку, не замечая боли. Когда устал, сделал несколько шагов назад, а потом развернулся...

И очутился нос к носу со зверем. Чудовище смотрело на меня в упор. Грудная клетка мерно ходила в такт шумному дыханию. Глаза блестели. Я видел только эти глаза. Земля, казалось, ушла у меня из-под ног.

А зверь не нападал. Он запел, совсем как в прошлый раз, только гораздо тише. Не переставая петь, чудовище втянуло в себя воздух, обнюхивая мое лицо. Мокрый, как у собаки, нос ткнулся мне в щеку. От создания исходило тепло, странно, что Бортик не увидел зверя в инфракрасном диапазоне. Тем временем зверь шагнул мимо меня, слегка коснувшись меня шкурой, она была мягкая, как бархат. Чудовище подошло к камню, по которому я бил, еще пару раз втянуло в себя воздух и побрело прочь, прекратив свое странное пение.

Домой я вернулся только через несколько часов. Рассказывать обо всем не стал и лишь сел на пол рядом с панелью Бортика, пару раз вяло ткнул в сенсор. По модулю разлилась негромкая спокойная музыка. Никто мне не сказал ни слова, никто ни о чем не спросил. Я сжимал в руке нож и смотрел на нашу неожиданную спутницу, вспоминал мокрый нос зверя и слова мертвеца. Мелькнула мысль, что это лишь бред, галлюцинации умирающего от кислородного голодания мозга, что сейчас я лежу на полу капсулы и под свист утекающего воздуха замерзаю. Надо только проснуться, а если не получится, то спокойно умереть.

Тяжесть этого дня навалилась всей силой. Желание проснуться сменилось желанием спать, и я позволил себе погрузиться в объятия Морфея, не зная, отпустит ли он меня в этот раз.

ГЛАВА 5. ЛЕС

Из сна меня вырвал настойчивый зов бортового искусственного интеллекта.

— Борттехник, проснитесь, сбой системы сенсоров. Борттехник, проснитесь, сбой системы сенсоров. Требуется ручная корректировка, — бубнил Бортик.

Из динамиков маленькой птичкой чирикала экранная заставка с лесными обитателями.

— Чего тебе?

— Требуется ручная корректировка оптических сенсоров, — повторил аварийный компьютер.

У меня не было никакого желания говорить, но на требование Бортика следовало ответить.

— В чем это проявляется?

— Я вижу то, чего не может быть, логическое значение слова "странно" возведено в многократную степень.

— Где видишь?

— За пределами модуля, дайте голосовое подтверждение о соответствии либо о несоответствии видимого и значимого.

Казалось, в голосе Бортика была слышна нотка истерики, или же все-таки это было мое воображение.

— Сделай кофе.

— Уже выполнено. Команда была логически предугадана.

И вправду в окне выдачи запасов был одноразовый стаканчик с напитком. Нет, искусственный интеллект явно истерил. Я взял в руки кофе, крутя в ладонях горячую емкость. Остальные пока еще спали.

— Бортик, выключи звуки леса, не до них сейчас.

— Не могу.

— Почему? — спросил я, уже чувствуя подвох.

Бортик ответил не сразу, словно подбирая правильные слова.

— Это снаружи, — наконец выдавил он.

Я, так и не успев отпить кофе, выглянул в иллюминатор. На лице сама собой растянулась глупая улыбка. Я дотянулся до Славки и растолкал его. А когда тот сердито поглядел на меня, кивнул в сторону люка и сам вышел наружу.

— Офигеть, — раздалось позади меня.

И было от чего.

Модуль лежал на поляне, а дальше под светом двух солнц простирался лес. Чужой, непривычный, но все-таки лес. Лес тихо шумел небесно-голубой, черной и зеленой листвой. Лес пах яркими цветами. Лес щебетал голосами бесчисленных живых созданий. Лес окружил нас жужжанием каких-то букашек. Под ногами колыхалась трава. Мелкая тварь, больше похожая на карликового птеродактиля, быстро махая крыльями, совсем как колибри, летала от одного цветка к другому.

Мы обошли утопающую во мху капсулу. За границей пузыря простиралась бесцветная и безвоздушная пустыня. Контраст был пугающим.

Бортик опять заголосил про неисправность сенсоров. Пришлось заверить, что мы тоже это видим.

Славка наскоро нарвал цветов и понес в модуль. На мой вопрос, а не ядовитые ли они, он лишь махнул рукой, скривив лицо в едкой усмешке. Спустя минуту оттуда растерянно с букетом в руках вышла Лена, мягко ступив на траву.

— Теперь веришь? — спросил навигатор у девушки.

— Теперь да, — ошарашенно ответила она.

— Интересно, — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь, — что будет дальше? Я готов поверить во все.

— Жертва, — прокатился по поляне густой бас. — Ты принес кровавую жертву. Нужна еще. Вы принесете мне еще жертву.

Я резко обернулся. На краю леса стоял тот самый зверь. Он некоторое время смотрел на нас своими черными глазами, потом вздохнул и продолжил:

— За мной следуйте.

Зверь развернулся и медленно пошел в лес. За ним тянулся след из примятой травы и сломанных кустов.

— Стой. Стой! — закричал я.

Чудовище остановилось и обернулось, смерив меня удрученным взглядом.

— Что ты делаешь? — громко прошептал Слава. — Эта тварь опасна.

— Он разумен, он говорит, — не оборачиваясь, бросил я. — Надо узнать.

— Что ужнать? На Жемле тоже были ражумные каннибалы, кажетща, он шъели Кука. Тоже хочешь стать обедом?

— Узнать, что происходит, вот что я хочу. А хотел бы убить, уже убил бы.

— Не дури. Надо дождатьща помощи. Наш шпашать придут. Прилетит крейшер, вышадит дешант. Они ждещь все покрошат.

— Твои угрозы пусты, — заговорил зверь с каждым словом все громче, — ваши силы ничтожны. Ваша помощь сдохнет. Вы живы, пока этого хотим мы!

Последнее он прокричал гулким рычащим басом, подняв стаю испуганных крылатых созданий. Побледневшая Лена короткими шажками отошла в глубь шлюза, так и не выпустив из рук цветов. Даже отсюда было слышно, как стучали ее зубы.

Мозг лихорадочно искал ответ на решение этой головоломки. Зверь упомянул какую-то жертву, и почему-то мне казалось, что это относится ко мне. Лес явно был неспроста, и зверь играл в этом не последнюю роль. Я искал ответ и не мог найти его.

— Надо идти с ним, — решительно произнес я.

— Дурак! — проорал навигатор. — Дурак, дурак, дурак! А вдруг это ловушка?

— Мы и так в ловушке. К черту. Надоело просто сидеть за стенкой. Он начал с нами говорить, значит, можно попробовать договориться.

— Подожди.

Слава нырнул в отсек и вышел с оружием и сумкой из-под инструментов, полной патронов. Протянул все мне.

— Я ш Леной. Не могу ее брощить. Нельжя ее одну оштавлять. Пойми, пожалуйшта. И там шигнальная ракета. На вщакий шлучай.

Я кивнул, принял от него вещи и решил, что больше не стану ничему удивляться. Все, во что я верил, и так перевернулось с ног на голову. Я стиснул зубы и шагнул в этот загадочный лес, выросший за одну ночь под колпаком рукотворного мирка.

Идти по тропе было легко. Зверь шагал где-то впереди, бесшумно скользя через сказочные джунгли. Несколько раз я наступал ногами в ручьи, а может быть, в один и тот же причудливо петляющий ручей. Мелкая водяная живность бросалась от меня врассыпную. Запах леса был приятным, свежим.

Наконец я вышел к руинам. Те сильно изменились. Из них оформилось какое-то сооружение, больше всего напоминающее Стоунхендж, оставшийся далеко на Земле. Камни украшал узор, очень похожий на тот, что был на шкуре зверя. Перед сооружением была площадка, выложенная булыжником и слегка присыпанная листвой. Посередине стояла большая бронзовая чаша, в которой, потрескивая, тлели угли. А подле нее в сети билось какое-то живое создание. Оно было меньше человека и отчаянно верещало. Существо было одето в разодранную одежду. Очевидно, что зверь был не единственным обитателем этой планеты, но оптимизма это не внушало, скорее наоборот.

На поляну вышел зверь, которого я совсем потерял из виду. Создание в сети заверещало еще громче и попыталось отползти, за ним потянулся темный кровавый след.

— Это мой храм, — заговорил своим густым басом зверь. — Я страж этого места. Это моя жертва. Вырежи сердце. Брось на угли.

— А если я не стану этого делать? — спросил я.

Абсурдность ситуации притупляла страх.

— Тогда я убью ее.

Он даже не шевелил ни челюстями, ни губами, словно звук рождался сам собой из воздуха.

— Убью у тебя на глазах, — продолжил он.

— Кого?

Чудовище легким кивком указало куда-то за мою спину. Я проследил за взглядом зверя. На другом конце площадки лежала инопланетянка, та самая, которую мы спасли. Странно, но, когда я пришел сюда, девушки не было, и я не заметил, как она здесь появилась. К тому же само ее похищение было загадкой. Ведь ее умыкнули прямо из капсулы, у нас из-под носа. Воистину чертовщина. И Слава еще хочет спрятаться в нашем осколке прежней жизни? Не выйдет.

Женщина лежала на камнях, веревка, которой она была опутана, не давала ей пошевелиться. Во рту у нее был какой-то кляп. Она с ужасом смотрела то на зверя, то на меня, то на странное существо возле жаровни. Периодически сквозь кляп проскакивало отрывистое и жалобное мычание. Трудно членораздельно говорить в такой ситуации. К тому же она еще не оправилась от ран, полученных при падении.

Меж тем зверь запел — и смотрел при этом на женщину. Та затрясла головой, а потом с отчаянной мольбой уставилась на меня. Ее больше не интересовало существо в сети, равно как и зверь. Она ждала моего решения. Сквозь кляп пробивалось уже не мычание, а надрывный сдавленный плач. Глаза ее наполнились отчаянием, граничащим с безумием.

Пение чудовища было речью. Неведомой и непонятной мне, но не инопланетянке.

— У ног твоих лежат копье и нож, — снова заговорил зверь. — Убей мою жертву. Брось сердце на угли. Я долго ждал этой жертвы. Сотни миллионов лет. Давно была последняя жертва. Два разума. Две жизни. Выбор за тобой.

Чудовищный страж требовал совершить убийство невинных и беззащитных. Требовал расчленить человекоподобное существо. Во мне вскипела злость. И злость имела конкретную точку приложения. Злость указала на виновного в наших бедах.

Я изготовил оружие для стрельбы и встал между инопланетянкой и зверем. Все это время страж места не сводил с меня глаз, с любопытством приподняв морду повыше. Казалось, что он улыбается. Чудовище явно наслаждалось зрелищем.

— Откуда ты знаешь наш язык? — сухо спросил я, стараясь не терять головы.

Этот вопрос сразу меня заинтересовал. Меня даже не так смущала явная сверхъестественность моего собеседника, а вот знание им языка засело занозой в мозгу, непременно требуя ответа. Наши миры разделяла бездна космоса, и он не мог знать человеческую речь, но он знал.

— Я страж. Я знаю.

Зверь говорил совершенно безо всякого акцента, и короткие рубленые фразы, скорее всего, были его стилем разговора.

— Почему? Откуда?

— Принеси жертву, — проигнорировал мои вопросы зверь, сделав пару вальяжных шагов в сторону.

Чудовище словно позировало передо мной и инопланетянкой, играя как словами, так и мускулами,

— Выбор сделай.

— Я не хочу ничьей смерти.

— Смерть будет. Желание твое ничего не значит.

Пока мы разговаривали, существо, накрытое сетью, отползло к самому краю площадки. Оно даже замолчало и лишь слегка поскуливало в надежде, что про него забудут. Но дальше отползти ему было не суждено. Зверь неспешно перевел на него взгляд и, печально, совсем по-человечески вздохнув, пропел короткую мелодичную песню. Неведомая сила натянула сеть и волоком перетащила пленника на прежнее место. Я думал, существо громче кричать не сможет, но оно заверещало так, что у меня заболели барабанные перепонки. Зверь просто стоял и смотрел, а у пленника что-то несколько раз влажно хрустнуло, он замолчал и обмяк, лишь слегка подрагивая.

— Скучно, — произнес зверь, посмотрев на меня. — Огорчили. Что вам проку от дикаря и рабыни? Дарю рабыню вам. Надзирать буду за вами.

Страж еще раз вздохнул и неспешно ушел в лес. Я долго смотрел ему вслед. В один момент напряжение спало, у меня затряслись ноги и заболела голова. Инопланетянка зарыдала, ну пусть лучше рыдает, чем опять теряет сознание. Я с трудом повернул голову на звук ее плача. Веревок на ней уже не было. Я опять упустил момент, когда происходило колдовство. Да, иначе, чем колдовством, назвать это нельзя. Другого объяснения я не находил. Чародейство меняло реальность вокруг нас, да так ловко, что мы этого не замечали.

Слабость отступила, и я осторожно приблизился к трупу неизвестного существа. Легонько поддел его носком ботика. Хм... Я даже не заметил, когда страж его выпотрошил. Он ведь к нему не прикасался. Дело принимало все более странный оборот. С пониманием этого надежда на спасение растаяла окончательно.

Я подошел к инопланетянке. Ее усталое зареванное лицо был обращено к жаровне с догорающими углями. Она старательно избегала смотреть на мертвое создание.

— Пойдем домой. Нам еще тебя лечить как-то надо, — тоскливо произнес я, обращаясь к девушке.

Спасенная инопланетянка обернулась на звук моего голоса и что-то пролепетала.

— Побуду немного сказочным витязем, спасшим принцессу из лап дракона, — улыбнулся я.

Девушка произнесла еще одну фразу и, закатив глаза, потеряла сознание. Я еле успел подхватить ее голову, чтобы та не ударилась о камни. Мне ничего не оставалось делать, как вздохнуть, засунуть свой обрез за ремень и, собравшись с силами, понести бесчувственную ношу обратно к капсуле.

Когда леса не было, то казалось, что тут все близко — и руины, и противоположный край воздушного пузыря. Но вот появился лес и скрыл все это "близко". Если бы не тропа, то я бы заблудился. Обратный путь занял минут пять, но за это время я успел порвать комбинезон о случайные ветки и немного исцарапался сам.

В конце концов вышел к нашей поляне. Капсула так и лежала на ровном круге травы, а за ней простиралась серая бесконечная пустошь. С безоблачного неба падали крупные дождевые капли. Только небольшая серая дымка отличала небо пузыря от пустоты за его пределами. Дождь барабанил по поверхности капсулы и мягко шлепал по траве и листве. В лесу кто-то громко и протяжно заголосил. Скорее всего, местный древесный зверек. Какие еще сюрпризы подкинет этот мир? И стоит ли удивляться им? Мы и так видели слишком много.

Хмурый как туча навигатор сидел на пороге шлюза с обрезом в руках. Рядом с ним были разложены патроны.

— Ну что там, Дима? — спросил он, разглядывая инопланетянку на моих руках.

— Ничего там. Просто страж пообещал следить за нами и подарил рабыню. — Я кивком указал на свою ношу.

— Почему он шказал, что будет нажзирать жа нами, и жачем нажвал ее рабыней?

— Откуда мне знать, — огрызнулся я. — Он назвался стражем, значит, должен надзирать. Больше ничего не знаю. Можешь сходить, если что, посмотреть.

Я прошел внутрь и положил инопланетянку на ближайший гамак. Лена, свернувшись калачиком, лежала в дальнем гамаке. При моем появлении она приподняла голову и тихо прошептала:

— Мне страшно. Она пропала, и это чудовище... Хорошо, Слава здесь был. Я бы умерла от ужаса.

— Все хорошо, — успокоил я ее.

— Она глаза открыла.

Я наклонился к инопланетянке. Девушка через силу сглотнула слюну, потом осторожно кончиками пальцев дотронулась до моего плеча.

— Дииммя.

Потом показала на мою коллегу.

— Лиэння.

Потом она прикоснулся к своей груди.

— Уаа.

Так, оказывается, звали инопланетянку.

Вскоре ей полегчало настолько, что она смогла воспользоваться ярко-желтой коробкой из тех, что мы притащили из ее капсулы, и приняла оттуда лекарства, а потом она самостоятельно поела, запивая все чистой водой.

Периодически она дергала нас за рукава и просила непонятно что, при этом неимоверно коверкая наши имена. Ее голосовые связки явно не были приспособлены для человеческой речи.

Нам было любопытно, но и немного боязно находиться с ней рядом, все-таки чуждая форма жизни, оказавшаяся в одной с нами потопленной лодке.

За сутки погода менялась несколько раз. С появлением леса грунт стал совсем теплым, и можно было выходить наружу, уже не надевая вообще никакой защитной и специальной экипировки. Мы ходили в апельсиновых комбезах из спаскомплекта, повседневные белые решили не трогать.

Мало ли какой еще контакт предстоит.

ГЛАВА 6. ПАДЕНИЕ "СТРИЖА"

"Стриж" приближался к заданной точке, пробивая пространство, как игла ткань.

Капитан, сидя в кресле, наблюдал за действиями второго пилота. Кроме них, в рабочем отсеке никого не было. Процедура рутинная и не требовала присутствия всего экипажа. Полутьму помещения разбавляли ярко светящиеся экраны и мягкая подсветка.

— Стажер, поясни порядок своих действий, — негромко потребовал Кирилл Иванович, или, как называл его экипаж, Кир Ваныч.

Семен оторвался от приборной панели и перевел взгляд на капитана.

— Стандартная процедура вхождения в планетарную систему — это вход в нее под углом сорок пять градусов к плоскости эклиптики и снижение скорости до субсветовой.

— Зачем это сделано?

Капитан встал с кресла, которое беззвучно откатилось назад.

— Чтобы можно было вовремя совершить маневры уклонения и не врезаться в возможные объекты. А под углом — потому что так меньше вероятность повстречать какой-либо объект.

— Как-то коряво ты объяснил, — ухмыльнулся капитан. — А если не успеваем уклониться?

— Включаем исказители на полную мощность без включения двигателей, то есть двигаемся по инерции. Так мы уничтожим опасный объект.

— Какую процедуру ты уже выполнил?

— Сделал поправку траектории и перешел на субсвет.

— Сколько времени до прибытия?

— Час.

— А точнее? — Капитан нахмурил брови.

— Один час семнадцать минут. Созвать экипаж?

Для Семена это был третий вылет на корабле и первый вход в планетарную систему. Он немного нервничал. Впрочем, у всего экипажа, кроме капитана, это была первая в карьере высадка на планету.

— Не надо. Я сам пройду посмотрю, кто чем занят. Оставайся на месте. Выход на орбиту оставляю на тебя. Все одно автоматика управляет. Главное не вмешиваться, чтобы не испортить.

— Принято.

Капитан ткнул в висящую перед ним панель экрана, мелькнуло белое сияние, и он оказался на лужайке общего пространства.

Все они жили намертво впаянные в систему жизнеобеспечения и прикрепленные нервной системой к процессорам корабля. Они были прикованы к виртуальности, а для обитателей цифрового объема корабля отгородить свои пространства от остальных было дурным тоном. Вот и сейчас стилизованный под старинную деревеньку единый мирок предстал перед глазами. Мощности процессоров вполне хватало на всякие причуды и излишества, а гиперреалистичность и некая сказочность были нынче в моде.

Узкая тропинка начиналась у арки ворот общего входа и, извиваясь в траве между пятью ярко раскрашенными бревенчатыми домиками, приводила к небольшому озеру. Там среди вяло колышущихся под дуновением несуществующего, но вполне осязаемого ветерка густых камышей была привязана лодка. Алгоритм озерных обитателей был вполне натуральным, поэтому рыбалка, которой иногда посвящали время члены экипажа, была интересным делом. Из них можно было и уху сделать с дымком, и в масле пожарить до хрустящей корочки.

Сейчас у озера, однако, никого не было. Капитан взглянул на общий индикатор состояния экипажа. Семен был на рабочем месте. Андрей спал. Илья находился на тренировочной площадке.

Пятачок диаметром десять метров резко выделялся на фоне зелени. Несколько серых валунов окружали непонятного рода механизм, и над всем этим возвышалась почти двухметровая фигура. Мне вспомнилась к месту цитата из учебника. "Антропоморф, он же антр — человекоподобный робототехнический модуль с дистанционным управлением, предназначенный для выполнения задач, характерных для живого человека. Обладает всеми внешними признаками homo sapiens, имеет две руки, две ноги, голову. Габариты также вписываются в пределы подобия человеку, облаченному в легкий рабочий скафандр, хотя имеются различные модели и стандарты изготовления. Не содержит биологических компонентов. Управление осуществляется путем прямой передачи от мозжечка оператора нервных импульсов, преобразованных в кодовые сигналы, на исполнительные механизмы, имитирующие человеческие конечности и органы. Обратная связь осуществляется методом преобразования и подачи сигналов от внешних сенсоров на нервные окончания органов чувств. Достигается максимальная синхронность рефлексов и осознанных действий человека-оператора и исполнительного модуля. Используется преимущественно на кораблях, где экипаж состоит из участников проекта "Рой", либо при выполнении операций в экстремальных условиях".

Илья сейчас моделировал ситуацию разборки потерпевшего крушение зонда, с использованием того самого антропоморфа. Наверняка добрых три четверти вычислительной мощности корабля направлены в данный момент на симуляцию всех законов физики для этого упражнения. Света тоже была тут, только она, в отличие от Ильи, сидела на траве и ела приготовленное на углях мясо. Глупейшее занятие — есть в виртуальности, но ненастоящий организм не понимал разницы между цифровым и настоящим, тем более что запах по поляне шел вполне аппетитный. Увидев капитана, она сдержанно поприветствовала его кивком.

— Там крючок есть, его надо отверткой поддеть, потянешь на себя, и оно само отскочит, — подсказывала Света другу, жестикулируя вилкой с насаженным на нее кусочком. — Я это упражнение вчера только прошла. Там еще пружинка выскочит.

— Да хрен ты ее подцепишь, я уже вторую отвертку сломал.

— А ты сначала стукни посильнее, заело, наверное.

Наконец борттехник отковырнул несговорчивую панель и достал блок памяти. В воздухе моргнула надпись "Упражнение 17/4 выполнено", сменившись панелью выбора. Илья вытянул палец в ее направлении, и декорации дрогнули. Погасла красная предупреждающая надпись "Не входить". Поляна приобрела вид песчаной площадки, а место антропомодуля занял здоровенный детина в каких-то средневеково-сказочных доспехах.

Капитан ехидно улыбнулся:

— Ты что ж, и купаться в них будешь?

— Насчет "купаться" не знаю, но есть через забрало он уже пытался, — ответила за Илью Света.

— Да ну тебя, я по возвращении как раз успеваю на финал соревнований, — отозвался тезка былинного богатыря. — Отвыкать никак нельзя.

— Внимание! — разнесся над поляной голос второго пилота. — Поймал радиоимпульс аварийного маяка с места крушения. Сигнал четкий. Через пару минут запеленгую его точное местоположение на поверхности. Я уже снизил скорость до нужной. На орбиту выйдем по инерции. Там дам корректировочный импульс.

Виртуальность была хороша тем, что внешние процессы никак не сказывались на внутреннем мире. Толчок маневренных двигателей пройдет незаметно, так же незаметно, как и дикие перегрузки. Они хоть и компенсировались силовыми полями, но не до конца, что, впрочем, жителям цифрового мира, оторванным от реальных ощущений своих настоящих тел, никоим образом не мешало.

— Всем приготовиться! — скомандовал капитан. — Илья, Андрей и Света, берете антропомодули и осматриваете место происшествия. Илья, твоя главная задача — черный ящик. Мы с Семеном посадим корабль и будем вас контролировать. Семен, не забудь разбудить Андрея и выведи на орбиту спутник слежения.

— Есть! — дружно отозвался экипаж и растаял, сверкнув белым сиянием.

Капитан последовал за ними. После перемещения в защищенный от сбоев объем виртуальности, где отрабатывали служебные задачи, традиционно называющийся у всех экипажей "служебной рубкой", огляделся. Все сидели на своих штатных местах. На большом центральном экране была поверхность планеты. Мертвенно-серый шар потихоньку вращался, показывая то один бок, то другой. Иллюзию вращения создавало быстрое движение по орбите самого корабля.

— Выведи данные о точке посадки, — обратился капитан к Семену.

— Вывожу.

Планета перестала вращаться. В углу экрана надпись "Датчики слежения корабля" сменилась надписью "Спутник наблюдения". А на поверхности мирка загорелся маркер с восклицательным знаком — место, откуда поступает сигнал аварийного маяка. Повинуясь жесту капитана, изображение укрупнилось. Стало видно место падения. И еще много чего странного. Помимо обломков был виден ровный зеленый круг непонятного происхождения. Капитан привычно нахмурился, а потом посмотрел на экран информации.

— Семен, а почему мы снижаемся?

— Не знаю, но сейчас скорректирую орбиту, — недоумевая, отозвался второй пилот, начав быстро вводить инструкции в бортовую систему.

— Не выходит, — спустя некоторое время доложил он, — снижение происходит, несмотря на максимальную мощность маневренных двигателей.

— Всем полная готовность, — коротко скомандовал Кирилл Иванович. — Переориентировать корабль маршевыми двигателями к планете.

— Есть, капитан, — отозвался Семен.

Корабль резко задрал нос к условному небу. Планета стала медленно набегать не сбоку, а снизу.

— Капитан, передача информации прекращена, кажется, кто-то глушит субпространственную связь, — доложил Андрей. Худенький энергетик не переставая тыкал в панель управления.

— Всем приготовиться к аварийной посадке.

Двигатели быстро переходили на полную мощность, но даже этого не хватало для преодоления невиданной силы, тянущей звездолет вниз. Так, наверное, чувствует себя утопающий, которому привязали к ногам тяжелую гирю. Однако неминуемая гибель им не грозила. Корабль не падал, а лишь медленно, неуклонно спускался. Надо было только держаться, чтобы не потерять контроль над движением.

Казалось, спуск длился бесконечно, но совершенство конструкции сделало свое дело. Двигатели почти на равных тягались с этой неведомой силой до самого момента жесткого контакта с поверхностью. Одна опора сломалась. Корабль накренился набок.

Капитан молча смотрел на экраны, до сих пор держа руки на пульте и не решаясь их оторвать. Вдруг это еще не конец. Было видно, как Семена трясло.

Адреналин был настоящим. Адреналин будоражил маленькие остатки живых тел. Казалось, что даже в виртуальности было слышно, как стучат настоящие сердца.

— Надо проверить системы корабля, доклад по готовности.

Тест занял около получаса.

— Реактор в норме, системы связи кто-то глушит, — произнес энергетик, его пальцы замерли в незавершенном жесте.

— Система жизнеобеспечения в норме, — отрапортовала Света. — Запускаю сканирование внешней среды.

— Автоматика в норме, — сообщил Илья. — Расконсервирую ремроботов и антропомодули.

Второй пилот привстал с кресла, а потом снова туда плюхнулся:

— Двигатели в норме, но при попытке запуска сразу фиксируется внешнее воздействие, это, наверное, ловушка, ну я так думаю. Спутник наблюдения перестал отвечать и фиксироваться на приборах.

Капитан скрипнул зубами. Глаза бегали по видимым только ему образам.

— Были попытки выйти на связь с нами?

— Нет, — отозвался Семен.

— Что фиксировали приборы в момент внешнего воздействия? — Вопросы были короткие, в голосе Кирилла Ивановича проскакивали злые нотки.

— Ничего, — тихо ответил энергетик.

— Действуем по ситуации, — прорычал капитан и вывел на мониторы сигналы с внешних камер.

На экране сразу стало видно это зеленое пятно. Они опустились всего в полукилометре от его границы.

— Это точно не симуляция? Там же живые деревья.

Вопрос задала Света, хотя остальные не менее напряженно смотрели на изображение. Капитан дернул головой, видимо, хотел ругнуться, но сдержался.

— Я сам не понимаю, но это с датчиков внешнего обзора, — тяжело дыша, ответил девушке Андрей.

— Илья, запусти ремроботов на автоматическую диагностику и ремонт, всем работать по ранее доведенному расчету. Андрей и Света — по антропомодулям, Илья — в "девятку", я и Семен будем осуществлять контроль периферии с борта. Света, на всякий случай запусти расконсервацию своего биоморфа, как бы не получилось, что нам твое хобби пригодится. Если это так, то я по приезде представлю тебя к награде, и в учебники твое имя впишем.

— Кирилл Иванович, а там разве есть люди?

— Если есть зелень, то люди могли выжить.

Капитан вывел на панель сигнал с внешних камер. Стало видно, как открылся шлюз и вышли две человеческие фигуры, за ними десяток ремонтных крабов бросились проверять и латать корпус. Дрогнула пристыкованная снаружи "девятка". Она слишком большая, чтобы размещаться внутри. Самоходную турель повел Илья. Турель и два антропоморфа направились к заросшим зеленью обломкам.

ГЛАВА 7. СПАСАТЕЛИ

Их невозможно было не заметить. Корабль, наверное, с час горел яркой звездой на небосводе, медленно опускаясь. Бортик все уши прожужжал про малогабаритный автоматический разведчик. Наконец очередной пленник планеты приземлился, сильно накренившись. Приземление хоть и было более щадящим, чем наше, но плавным его сложно назвать. Удар о грунт подломил одну из опор.

Все сосредоточенно вглядывались в контуры звездолета через иллюминатор. Наверное, наш искусственный интеллект был прав и аппарат в самом деле являлся автоматическим зондом. Уж слишком маленький он был. Экипажу в таких нет места для размещения.

— Смотрите, смотрите! — сдавленно прокричала Лена. — Там движение.

— И вправду. Там роботы забегали, вижу ремонтных крабов, вон те, похожие на людей, — это, наверное, такие универсальные роботы, они для разных задач приспособлены. Бортик, я прав? — спросил я, не отлипая от стекла.

— Да, борттехник. Кроме того, фиксирую еще один аппарат военного назначения.

— Военного?

— Да. Малая самоходная кибертурель. В состав вооружения включены крупнокалиберные пулеметы, могут добавляться малые пехотные либо зенитные ракеты различного назначения.

— Жаль мы к ним контроль подобрать не можем. Они все под жестким управлением искусственного интеллекта разведмодуля. Даже при нужной аппаратуре их не получится захватить. Прямо как в поговорке, близок локоток, а не укусишь.

— А что толку от них. Они шейчаш отремонтируютшя и попытаютща еще вжлететь. К тому же они за пределами пужиря. К ним не подойти, — разочарованно пробормотал навигатор.

— Нет, — прошептала Лена, дернув Славку за воротник и придвинув плотнее к иллюминатору, — сюда идут.

— Бортик, можешь идентифицировать принадлежность группы? — спросил я у аварийного искусственного интеллекта. Не хотелось бы нарваться на рейдовый автоном недружественных государств.

— Система идентификации "свой — чужой" не функционирует, — отозвался он.

Я покачал головой. Обидно было бы сейчас встретить представителей земной цивилизации и узнать, что они враги. Был уже инцидент, когда из-за какого-то куска космического камня и льда, ставшего после гибели Солнечной системы стратегическим ресурсом, вцепились друг другу в глотку Кубинский и Аргентинский флоты. Погибло семь тысяч человек, а остальное человечество лишь покачало головой в знак неодобрения. Мол, нехорошо драться, космос велик, всем места хватит. И следом же канадский крейсер расстрелял транспортник Южной Африки. Люди постоянно грызлись за скудные ресурсы на тесной Земле, а потом перенесли бесконечную войну к звездам.

Андроиды тем временем шагали по прямой к нашему модулю, чуть позади них топала четвероногая турель.

— Чем ближе, тем больше на людей похожи.

Лена уже совсем вжалась в стекло иллюминатора.

— Даю ответ на логически предсказанный вопрос, — встрял Бортик со своей инициативой. — Андроиды вошли в пределы действия сенсоров, органика не выявлена.

— Вон, Бортик тоже щебя как человек порой ведет, но он же прошто микрошхема, — высказал свое мнение относительно наличия людей Слава.

Кто-то дернул меня за рукав, заставив обернуться. Это была Уаа, она настойчиво пыталась привлечь мое внимание. От инопланетянки мы уже не шарахались. Вела она себя вполне нормально. Захватить мир не пыталась и съесть ночью никого не хотела. Даже к ее необычной внешности мы стали привыкать. Девушка потянула меня к противоположному иллюминатору. Пришлось последовать за ней. Я взглянул в треснутое стекло и услышал от Уаа короткое слово "Нунла".

Пригляделся еще внимательнее и скривился. Вот только его тут и не хватало. Страж собственной персоной. Зверь вышел на поляну и оценивающе смотрел на приближающихся роботов. Те его не видели, а если и видели, то никак не отреагировали. Когда между ними оставалась пара сотен метров, зверь вспыхнул багровым пламенем, взревел и кинулся на троицу, мимоходом сломав небольшое деревце, имевшее наглость встать у него на пути. Наконец роботы заметили стража и бросились врассыпную, турель озарила пространство вокруг себя пламенем скорострельных пулеметов и резво побежала вбок. Ухнуло что-то тяжелое. Огненный всполох, оставляя за собой дымный след, настиг зверя, но тот даже не затормозил. Напротив, была отчетливо видна возникшая вокруг стража радужная сфера, о которую разорвался снаряд, не причинив зверю ни капли вреда. Пули тоже не достигали цели. Страж всей своей массой навалился на турель. Поверженный дроид все еще стрелял, когда зверь отрывал от него конечности и корежил оборочку как фольгу. Пулемет, цепляющийся за корпус только проводами, болтало в разные стороны. В нем что-то заклинило, и он все еще вел огонь, отправляя пули в разные направления.

По обшивке капсулы ударила пулеметная очередь. Звук был такой, словно что-то взорвалось, хотя я знал, что так гремит оболочка, когда в нее попадают тяжелые пули. Показывали один раз на специальных занятиях. Попробуйте по листу жести стукнуть молотком, грохот будет отменный, а если молоток летит со скоростью пули, то вообще оглушительный.

Иллюминатор взорвался осколками, а Уаа дернулась как от удара ломом. По потолку и стенам плеснуло темно-красным. Инопланетянка кулем рухнула на пол и только хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Ее правая рука держалась на каких-то лоскутах. Грудная клетка была цела, но мышцы и одну грудь разорвало в клочья. Неосознанными движениями она сорвала разодранную нагрудную ленту, и обнажилась вторая грудь с черным соском.

Я не видел, как завершилась битва роботов со зверем. Мне рассказали потом, что страж, исковеркав турель, недолго гонял андроидов по поляне. Они заскочили через шлюз к нам в капсулу, а зверь исчез в своей обычной манере.

Я пытался ладонями прикрыть раны инопланетянки, но все было тщетно. С каждым сокращением сердца кровь и жизнь покидали ее тело. Один из андроидов, вжавшись в стену, смотрел на нас. Второй смотрел на гибнущую в агонии Уаа, а потом стал оседать по стене, словно теряя сознание. Их поведение слишком напоминало человеческое. Однако до конца он не рухнул, его словно перезагрузили, или кто-то перехватил управление им. Робот выпрямился и резким движением бросился вперед, мне на помощь. Синтетические пальцы с резиновыми накладками на подушечках с силой передавили плечо, пытаясь остановить кровотечение. Частично ему это удалось. Я выхватил из аптечки жгуты, стал перетягивать руку, пока она еще была зажата пальцами андроида.

А потом наступил шок. Нет, не у инопланетянки, у всех нас, по-моему, включая роботов и Бортика. Уаа престала дергаться, перестала истекать кровью, перестала умирать. Она улыбнулась и ровным голосом, в котором не было ни капли боли и ни капли акцента, произнесла:

— Забавные вы все-таки.

Дроид, опешив, отошел от нее и озадаченно сел на пол. Потом он будто замкнулся в себе, словно управляющий им искусственный интеллект выключил связь.

— Это как? — тихо спросила Лена. Она не сводила глаз с улыбающейся девушки.

— Забавно смотреть было на вас сейчас, я даже тронута, — ответила ей Уаа. — Вы живые. Приятно быть с вами. Не хочу из-за этой нелепой случайности уходить от вас. Придется перейти от одной забавы к другой, все равно я не могу умереть.

Контуры ее тела дрогнули, меня внешность. Мышцы и кожа потекли как расплавленный воск, затягивая раны. Кровь на потолке, полу, стенах и на мне побледнела и испарилась. Девушка села на полу, а метаморфозы продолжались. Изменились черты лица, на нем появились ресницы и брови. Выросли уши. Исчез причудливый пигментный рисунок. На плечи упали длинные волосы цвета липового меда.

В итоге она стала выглядеть как человек, хотя в ней осталось мимолетное сходство с той инопланетянкой, которой она была раньше, особенно это было заметно по большим глазам желтого цвета.

— Я и так уже давно мертва, уже несколько сотен миллионов лет.

В капсуле воцарилась почти полная тишина. Тихое дыхание людей, приглушенное шелестение вентиляторов и еле слышимые звуки леса — вот и все, что ее нарушало. Непонятная особа с претензией на совершенство в своем облике и голосе, улыбаясь, наслаждалась моментом. Ее не смущала нагота, так как тонкая разорванная в лоскуты лента-юбка была не в счет. У всех присутствующих был один и тот же невысказанный вопрос: "Что происходит?"

Ладно, экипаж "Стужина" уже встречался с проявлением сверхъестественного, но вот андроидам это будет сложно понять, их электронно-нейронные мозги не смогут принять такую действительность.

Затянувшуюся паузу нарушили тихие шаги в шлюзе. В капсулу зашел еще один дроид, но он заметно отличался от остальных. Ниже ростом, покрытый светло-бежевым пластиком там, где имитировалась кожа, и серебристым, где следовало быть одежде. Технологические контуры, грани и швы подчеркивались тонкой черной линией. Девичья фигурка из композитных пластиков и силиконовое лицо принадлежали эдакой ожившей кукле из японских мультфильмов.

Голубые глаза обвели присутствующих. Тонкие пальцы прошлись по ярко-розовой челке совсем человеческим жестом.

— Капитан спрашивает, нельзя ли прояснить ситуацию, — произнесла девушка-андроид.

Я поглядел на нее, потом на Уаа, потом опять на гостью. Робот тоже озирался, как будто был растерян.

— Не уверен, что тоже все понимаю. А вы кто? — спросил я тихим голосом сбитого с толку человека.

— Мы вас спасать прилетели. Корабль называется "Стриж". Мы с транспортника "Кипарис", — отозвалась девушка-андроид.

— Это у вас программа такая? Вы как люди совсем.

— А мы и есть люди. Вы слышали о проекте "Рой"?

Я покачал головой. Я и в самом деле не слышал, но сейчас было не до этого. Мы разговаривали вполголоса, словно громкие звуки могли разбудить некое абстрактное лихо. Уаа, прищурившись и вскинув голову, наблюдала за нами.

— Капитан спрашивает, а это кто? — Девушка-киборг аккуратно показала пальцем на инопланетное создание.

— Шами шпрошите, мы тоже ш удовольштвием пошлушаем, — шепелявя, огрызнулся наш навигатор. — А то нам вшякую хрень на уши вешают.

Все присутствующие уставились на Уаа.

— Я младшая дочь Великой Матери, Уаа. Спрашивайте. На что имею право, отвечу.

— Может, по порядку расскажешь, а то мы совсем ничего не понимаем, — предложил я, взяв на себя роль переговорщика.

— Нет, так нельзя. Вопрос и ответ. Нет вопроса, нет и ответа.

— Отвечай, а то мы вообще не будем дальше общаться, твое величество.

— Дерзишь?

— Нет, что ты, восторгаюсь. Мы чуть не погибли, а ты тут маскарад устраиваешь, — желчно ответил я.

— Ты так говоришь, как будто каждый день с духами да призраками общаешься, — усмехнулась Уаа.

— Я устал быть в неведении, я устал проживать каждую минуту как последнюю в своей жизни, я устал от этого сверхъестественного дерьма. Я уже смирился с тем, что я здесь сдохну, а мой замерзший труп не найдут никогда! Так что рассказывай.

— Ну что ж, спрашивай, — прищурившись, произнесла инопланетянка.

Я глубоко вздохнул, пытаясь унять клокочущую во мне злость, пришедшую на смену растерянности и страху.

— Почему мы здесь?

— Вы сами прибыли.

— Почему мы упали?

— Вы чем-то оскорбили Великого Бессменного Хранителя. Он не снизойдет до ответа. Не спрашивайте меня об этом.

— Зверя?

— Нет.

— Почему мы выжили?

— Мы спасли.

— Кто это "мы"?

— Духи этого места.

— Это ты со зверем?

— Нас четверо.

— Можно подробнее?

— Я потом вас со всеми познакомлю.

— Купол и лес тоже ваших рук дело?

— Рук? А, вы о деянии. Да. Это мы сделали.

— Зачем?

— Скучно. А вы живые, с вами забавно. Вы жертву можете принести. Да и мало ли чего еще.

— А как вы это все сделали?

— Мы духи. Мы можем. Разве вы не рады, что живы?

— А остальные? Остальных почему не спасли?!

— Тише. Не могли мы всех спасти.

— А капсула, в которой ты упала, с ней что?

— Ну упали. Ну не спасли. А там место было, я и заняла его.

— Уже после падения?

— Да.

— Тебя на самом деле зовут Уаа?

— Да.

— А зверь почему кинулся на нас и на них?

— Нунла всегда атакует все, что может быть опасно.

— Для кого опасно?

— Для нас — обитателей священного оазиса Куш-Хиил-Са. Вас он только предупредил, а того бойцового голема — убил. Хотя я не думаю, что вы можете нам навредить.

— А мертвецы?

— Оазис у нас такой, — развела руками Уаа, — священный.

Я помолчал немного и продолжил расспросы:

— Нам дадут улететь?

— Не знаю. Это Мудрейшего спрашивать надо.

— А где его найти?

— Позже. Сначала вы принесете жертву духам места. Все уже ждут. Они долго ждали. Я покажу, где храмы.

— Про храм Нунлы мы уже знаем. Я не хочу приносить такую жертву.

— И не надо. Там проще будет. Вас в жертву не надо будет приносить. Но советую сначала посетить храм Киинам-Цаака. Вам полезнее будет.

— Что там?

— Узнаете.

— Как туда пройти?

— Пойдемте.

Уаа грациозно вскочила и прыгнула прямо сквозь обшивку капсулы. В момент, когда она проходила сквозь преграду, ее тело потеряло четкость, словно фокус оптики разрегулировался, и стало полупрозрачным. Я уже и в самом деле готов был поверить, что она дух.

— Ну же, пойдемте, — раздался снаружи полный озорства голос.

Девушка-киборг зажмурилась, а потом резко открыла глаза.

— Я словно до сих пор в виртуале. Будто игра какая-то. Неужели все это реально?

— Это дерьмо реальней некуда, — заверил я. — Пойдемте, надо про это мудреца быстрее узнать.

— Нас же искать станут. Дома знают, куда мы отправились, .

— Они уничтожили наш корабль, поймали ваш. Ты хочешь гибели тех, кто придет на помощь? — задал я риторический вопрос. — Я нет. Так что нужно выкручиваться самим, и побыстрее, пока не отправили еще одних эвакуаторщиков. Связь есть с домом?

— Нет. Глушат ее. Только радиосвязь есть, но она ближнего действия, в лучшем случае на сотню километров бьет.

— Жаль, сказали бы, чтобы не спешили твои спасатели спасателей.

— Я боюсь идти, — тихо заговорила Лена. — Они же сумасшедшие. Вдруг жертва — это мы? Она нам сейчас наплела с три короба, а потом хлоп, и убьет.

— Не думаю, — покачал головой я. — Слишком сложно для простого убийства. И если честно, я уже устал сидеть и ждать непонятно чего. Как хотите, а я пошел.

— Дима прав, — зашепелявил Слава, — ждещь мы проблему не решим. Надо идти.

Киборг, который помогал мне спасать эту призрачную шарлатанку, давно включился и внимательно нас слушал, а сейчас молча встал и решительно направился в шлюз, взмахом руки призывая следовать за ним. Видимо, голосовых модулей у него не было и с нами могла общаться только оператор этой куклы.

Последним вышел я. Мы со Славой все-таки взяли ружья-пистолеты. Перед тем как закрыть люк шлюза, я обратился к нашему искусственному интеллекту:

— Бортик, ты за старшего.

— Принято. Какие еще указания?

— Просто жди.

— Принято.

Мне почудилась печаль в голосе аварийного искусственного интеллекта. А может, так оно и было. В этой безумной ситуации всякое может быть. Он же тоже разумный, хоть и синтетика. Может, и зачатки чувств у него есть. Не знаю, не хочу думать.

Уаа с изяществом шла по лесу. Кусты и деревья сами расступались перед ней, словно чувствуя госпожу. Мы же неуклюже топали по палой листве, хлюпали в лужах, цеплялись за сучки и колючки. Даже киборгам было нелегко, что уж говорить про измученных людей.

Весь оазис был полтора километра в поперечнике. Идти пришлось на другой край. Своим шумом мы распугали на пути все живое, что обитало в этом сюрреалистичном тропическом лесу.

Наконец мы вышли к сооружению. Небольшой молочно-белый купол, совсем как эскимосская снежная изба. Только стенки были испещрены резьбой. Диковинные закорючки смешивались с барельефами, на которых были изображены различные неизвестные мне существа. Да и смысл действий, скрытый в их позах, не угадывался. Это была совершенно чуждая цивилизация.

Перед строением горела уже знакомая мне жаровня. У жаровни спиной к нам стояла тонкая высокая фигура, закутанная в белое одеяние. Голову покрывал капюшон.

Существо неспешно обернулось. Перед нами предстал бледный, изможденный молодой человек. Красные, воспаленные и к тому же выцветшие глаза с бесконечной тоской окинули взором гостей. Киинам-Цаак, а это был он, медленным движением скинул капюшон. Стали видны блеклые татуировки, сплошь покрывающие выбритый до блеска череп. Губы его дрогнули, и раздался голос, сильный и чистый.

— Ваших душ нет здесь, — произнес он, чуть заметно кивнув на киборгов. — Как понимать это? Вы же живые все-таки.

— Это дистанционные модули, мы на корабле, что сел неподалеку, — заговорила девушка-киборг от имени спасателей, другим речь была, видимо, недоступна.

— А сами почему не пришли? — спросил Киинам-Цаак, натянуто улыбнувшись, словно улыбка доставляла ему боль. — Лень, что ли?

— Мы не можем, это сложно объяснить, — ответила девушка.

Дух посмотрел куда-то в сторону и с минуту молчал.

— Любопытное дело. Изуродованные тела, прикованные к судну. Вам удалось меня удивить, — вскоре продолжил он и снова улыбнулся. — Прощаю вас. Буду считать этих големов вашими воплощениями. Но сейчас вам надлежит принести мне жертву. Бросьте в жаровню то, что вам подсказывает сердце. Это будет ваш выбор, но, лишь бросив, поймете, достойная это жертва или нет. Уаа, может, покажешь? — обратился он к девушке-призраку.

— Обойдешься, а то я и с тебя дань потребую. Ты и так мне должен за то, что я привела их сюда.

Уаа расхохоталась, ее веселье сильно контрастировало с безмерной печалью белого духа.

Я попытался понять, в чем может заключаться смысл такой жертвы. Даже у самых диких и дремучих ритуалов было свое предназначение. Первобытные люди приносили дары богам в надежде задобрить, вымолить что-то для себя. Во все времена так было, и нет принципиальной разницы между народами и религиями. Этот дух требует жертву, но не для потребления, не для ублажения, нет. Опять очередной абсурд? Надеюсь, со временем мне удастся разгадать эту загадку.

Тем временем вперед вышла Лена:

— А есть нож какой-нибудь? Надо.

— Подле ног твоих, — ответил Киинам-Цаак.

Само собой разумеется, поверх жухлой листвы, прямо перед нашим астрофизиком лежал небольшой серебристый нож. Даже рукоять была серебристая. Лена наклонилась и подняла его. Дух неотрывно смотрел на нее. Сильно морщась, Лена с легким шуршащим звуком отрезала прядь своих волос и бросила на угли. Волосы пришлось придерживать больной рукой и зажать зубами. У нее на глазах даже слезы навернулись.

Запахло паленой плотью.

— Я в кино такое видела, — пояснила она.

— Не знаю, что это за место, называемое кино, но жертва принята, — объявил белый дух и вытянул руку в сторону жаровни. — Следующий.

Слава, ухмыльнувшись, провел ладонью по коротко стриженным волосам.

— Вещь можно? — прошепелявил он.

— Можно, — кивнул Киинам-Цаак.

— Тогда я нашивку хину.

— Кидай.

Слава взял у Лены нож и несколькими движениями спорол эмблему лучшего навигатора флота, шитую настоящим золотом. Вздохнув, он кинул ее на тлеющие угли. Негорючая ткань вспыхнула синеватым пламенем, распадаясь на черные и серые лоскуты.

— Следующий.

Дошла очередь до меня. Получается, надо пожертвовать чем-то дорогим. Что ж, я кинул туда подарочную карту памяти с гало и фотографиями родителей. Она мне действительно дорога.

Карта вспыхнула как коробок спичек.

— А можно, я тоже волосы отрежу? — спросила девушка-киборг, вопросительно посмотрев на духа.

— Попробуй, — все так же печально ответил он.

Розовая прядь полетела в жаровню.

— Следующий.

Один из спасателей в личине андроида кинул какую-то мелочь, хранившуюся в притороченной к поясу сумке. Пластиковая деталь упала на раскаленные угли, но не загорелась и не расплавилась. Казалось, жар и пламя избегали ее.

— Жертва не принята.

— Почему? — спросила девушка-андроид после небольшой заминки.

— В этом нет ни крупинки вашей души, ни малейшей нити из полотна вашего бытия. Эта фальшивая жертва.

Я напряженно вслушивался в его слова. Что-то забрезжило на грани понимания. Фальшивая жертва. Рано делать выводы, но все же есть над чем подумать.

— Капитан говорит, что имущество казенное. Оно не принадлежит ему, — прокомментировала девушка-киборг.

Дух пристально посмотрел сначала на одного антропоморфа, потом на другого.

— Я заберу одно из этих тел целиком.

— Капитан говорит, что его уже только за сломанную турель отругают, а тут еще недостача антропоморфа.

— Если вы не вернетесь, ругать будет некого. Это будет ваша жертва за всех вас, кроме красноволосой девы, — ответил дух. — Она свою жертву уже принесла. Этот голем — ее подлинное воплощение.

— Капитан не согласен, — возразила девушка-андроид.

— Я так сказал, и так будет! — повысил голос Киинам-Цаак.

Все замолчали, обдумывая ситуацию.

Тем временем в воздухе начал разливаться монотонный гул. Так гудят высоковольтные провода на морозе. Гул становился все громче и громче. Белый дух закрыл глаза, погрузившись в свою печаль. Кажется, даже не дышал. Минут пять ничего не происходило. Внезапно Лена судорожно дернулась и, задыхаясь, схватилась за свою руку. Из глаз ручьем потекли слезы. Слез вообще много было в последнее время, странно, что они у нее еще остались. Слава кинулся к ней, взял за плечи и несильно встряхнул.

— Лена, Лена, что ш тобой?

А потом навигатор с криком бросился на Киинам-Цаак. Но добежать не успел. Неведомая сила согнула его, заставляя с хрипением осесть на землю. Антропоморфы рухнули безвольными манекенами и не подавали никаких признаков жизни. Уаа стояла поодаль и сосредоточенно смотрела на происходящее, она явно не собиралась вмешиваться. Перед тем как провалиться в темноту, я успел направить оружие на белого духа. Не помню, удалось ли мне выстрелить. Кажется, нет.

ГЛАВА 8. СВЯЩЕННЫЙ ОАЗИС

Капитан "Стрижа" с трудом приходил в себя. Какой-то знакомый голос из тьмы звал его, раз за разом повторяя его имя. Двигаться и даже думать было тяжело. Такую боль, как сейчас, он испытывал лишь два раза. Первый раз, когда он, будучи еще обычным человеком, попал под струю кипящей технической жидкости. Это, собственно, и привело его на проект "Рой", потому как нигде больше инвалид не мог сбежать с погибающей планеты. Второй раз, когда техники калибровали уже урезанное на тот момент тело и вместо зрительного нерва подали сигнал на болевые рецепторы. Капитан был среди первых добровольцев, и технология была еще не завершена. Тестировалась на ходу, прямо на живых людях. Несмотря на опасность, от желающих не было отбоя. Тогда он испытал поистине весь спектр ярких чувств. Так вот, сегодня было что-то похожее. На каждый нерв был подан сигнал. Каждый орган чувств был вывернут наизнанку. Глаза ослепил яркий свет, слух был поглощен сразу всеми звуками, легкие разрывало от боли, кожу будто сдирали заживо. Автоматика отключила его от всех внешних раздражителей, но пытка продолжалась в полной темноте и пустоте. И только потом чудовищный палач сжалился и выпустил жертву во мрак.

— Кирилл Иванович, Кирилл Иванович, очнитесь. Я знаю, вы живы. Очнитесь, — как заведенный повторял Илья, сидя на коленях возле капитана. — Я в аварийном порядке спроецировал вас на поляну, — продолжил техник, когда капитан чуть заметно кивнул. — Что произошло? Почему было так больно? Что там вообще творится? Я думал, сбой системы, думал, вирус какой. Постоянно был слышен голос, бормотавший: "Это ваша жертва". Вы что-нибудь знаете?

Капитан скривился. Он даже голоса не слышал, так больно было. А может, и слышал, но не запомнил. Не важно. Надо пересилить себя. Встать. Осмотреть экипаж. Кирилл Иванович с трудом сел. Поднял неимоверно тяжелые веки.

— Илья, пусть в систему жизнеобеспечения добавят стимуляторы. Сейчас надо прийти в чувство. Остальные как?

— Семен и Андрей не отзываются. Проекции лежат в позе эмбрионов. Они живы, но ни на что не реагируют. Света по траве ползает на четвереньках и стонет. Она почему-то не в своем облике, а в симуляции своего личного антра. Я сам только очнулся. Боль была. Я сознание потерял. Наверное, с остальными то же самое.

— Ты веришь в чудеса?

— Не знаю, а к чему вы спрашиваете?

— Помнишь, как тебя в турели покрошили? Это, оказывается, местное божество. И оно там не одно. И там выжившие из Третьей армады. Мне надо подключиться к антру. Надо узнать, что там происходит.

— Кирилл Иванович, у нас периферия отслеживает только двух антров — Светину анимешку и одного универсального. Второй уник недоступен. Даже турель откликается на аварийке, а этот нет.

— Вот поганец, забрал его все-таки.

— Кто?

— Божок местный, эдакая бледная моль, а корчил из себя господина Вселенной.

— Зачем он ему?

— Он говорил, что это жертва... О, наконец-то стимуляторы подействовали!.. Спасибо. Проведи процедуру экстренного пробуждения экипажа, думаю, это должно помочь. Я в антр.

— Понял я. Сделаю.

Если перемещение по виртуальному пространству сопровождается белой вспышкой, то выход в реал — это нырок через тьму. В ушах несколько раз мягко пикнул периферийный контроллер. Значит, все нормально, сбоев нет. Внешний мир плавно вошел в капитана. Место было то же, что и перед выходом. Люди Третьей армады уже пришли в себя. Бледного бога не было. А красавица, приведшая их сюда, деловито чистила ярко-желтый фрукт. Она так и не захотела одеться, выставляя напоказ свое совершенство.

— Хорошая у них медицина, зубы на три счета сделали, — произнес один из людей.

Он, кажется, раньше шепелявил, теперь же говорил чисто.

— Вот только побочные действия лютые, — продолжил он. — Надо было перед применением со специалистом проконсультироваться. Лена, я так понимаю, твоя рука тоже зажила.

— Да, — тихо проговорила девушка, лежавшая на листве и смотревшая в небо. — Оторвать бы этому эскулапу руки.

— Ты не выражайся так, я пообещал оторвать голову за пропажу доктора, и нам капсулу помяли. Надо будет не забыть узнать, на кой им труп сдался.

— Я гляжу, почти все в сборе, — вмешалась богиня. — Надо красноволосую в сознание вернуть, и к следующему храму двинемся. Там страж ждет. Психует уже.

— А что там будет? — задал вопрос второй мужчина из экипажа, чьего имени я так и не успел узнать, как не узнал его у девушки-киборга.

Капитан вышел на внутреннюю линию, сожалея, что уники не имели голосового синтезатора. В такой ситуации без Светы сложно обойтись, и девушка принудительно была отправлена на линию со своей куклой. И вот они уже идут через лес, молча и угрюмо. Даже тело стандартного антропоморфа выражало напряжение, хотя унику мимика вообще недоступна, как недоступна она автопогрузчику или чайнику. После пережитой боли двигались вдвое медленней. А расступающийся перед ними мир поражал. Надо же такое отбабахать на безжизненной планете. На поляну выскочили так же внезапно, как скрылась из виду предыдущая. Просто лес перестал быть впереди, и обозначились ритуальные сооружения. На брусчатой площадке у жаровни стоял чудовищный зверь, тот самый, который разорвал на куски турель.

— Наконец-то, — пробасил зверь без предисловий. — Будет бой, проигравшему вырежут сердце и бросят на угли.

Передышки и времени на осмысление нам не дали. На поляну мягко ступило существо. Человеческие очертания. Человеческая комплекция. Но никаких признаков лица. Только ровная, слегка поблескивающая кожа там, где должен быть рот, нос, глаза, брови. Ушей тоже не было. Половых признаков, впрочем, тоже. Высокое и жилистое человекоподобное существо. В руках оно держало диковинного вида меч. А вот хрен им, а не сердце, причем именно растение, а не орган.

Капитан ушел в виртуал.

"Илья, ты же у нас заядлый спортсмен-ролевик, железяками машешь. Тебе практика будет. Ты займешь уника. Я продублирую периферию на себя. Буду со стороны советы давать. Но учти, проигравшему будут сердце вырезать".

"Я уже видел трансляцию. Попробую сделать что-нибудь. Мне бы ассортимент узнать".

"Света, спроси, чем драться нам".

"Да, капитан".

— Капитан спрашивает, чем драться будем. — Это она уже говорила на площадке у храма.

— Мечом и копьем. У ног твоих.

Илья кивнул в знак того, что понял. Он нагнулся и поднял короткий меч. Если не вникать в мелкие различия, то оружие можно назвать гладиусом. В руках антропоморфа он казался большим кинжалом, тут бы двуручный был в самый раз. Противник без предупреждения пошел на киборга. Сразу нанес колющий удар своим клинком. Илья парировал. Парировал и последовавший затем косой удар снизу.

"Я справлюсь. Это вообще игра в поддавки. Он медленный и неуклюжий".

От удара наотмашь безликое создание уклонилось, а вот колющий удар гладиусом, можно сказать, классический для этого оружия, пришелся прямо в грудную клетку. Противник дернулся и кулем повалился на землю. Впечатление, что это кукла, пропало, как только брызнула кровь. Самая настоящая кровь. Толчками била из раны и темными струйками заливала камни под телом и заполняла трещины, стекая по серой коже побежденного гомункула.

— Теперь сердце, — напомнил страж.

"Я не смогу".

"Надо, это надо для нашего возвращения, иначе нас не отпустят. Зверь наверняка хотел, чтобы мы победили. Я не понимаю их правил, но ты должен завершить начатое".

Меч несколькими ударами, сопровождавшимися противным звуком, расширил рану. Хрустнули хрящи. Победитель дрожащей синтетической рукой вытащил сердце и, обрезав сосуды, поскорее кинул в жаровню, отчего угли запылали вишневым пламенем. Он стоял, немного шатаясь, а с комбипластиковых пальцев капала темная жидкость, оставляя кровавые разводы.

— Жертва принята.

Страж, больше не сказав ни слова, удалился в заросли. Люди брезгливо морщились и, тяжело дыша, смотрели на тело. Насильственная смерть всегда отвратительна, а тут еще и зрелище потрошеного трупа. Нормальный человек без содрогания не станет глядеть. И вспоминать тоже.

— Что за изверг такой, — пробормотала девушка, ее, кажется, Леной звали.

— Они тут все сумасшедшие, — ответил ей один из парней.

— Теперь к Сак-Нуксиб. — Богиня не давала им обдумывать произошедшее, без отдыха направляя в следующее место. — По пути ручей будет, можно смыть кровь. Нехорошо к хранителю огня с нечистыми руками.

— Зачем нам к нему?

— Там ответят на многие ваши вопросы и скажут, что делать дальше.

"Капитан, мы точно не в симуляции? Уж слишком смахивает на игровой квест".

"В реальности мы, только реальность здесь безумная".

Надоевший лес привел их еще к одному храму. С другими его роднила только жаровня, стоящая на брусчатой площадке. Сама площадка была превращена в ажурную беседку. Полукруглый стол был уставлен всевозможными яствами.

Невысокий рыжий старичок с длинной бородой сидел на небольшой, тонкой резьбы скамеечке. В руках у него был кубок из желтого металла. Старичок не стал нагнетать обстановку и заговорил, как только увидел гостей. Его голос был мягким и даже баюкающим.

— Вы, видно, ждете от меня требований великих жертв, вырезанных органов у еще живых существ?

— Ну те двое требовали, — сказал парень, которому вернули зубы и челюсть на место.

Губы старика разошлись в улыбке, он отпил из кубка.

— Киньте каждый по сухой веточке на очаг, и будем считать, что жертва во имя великого пламени принесена. Вон их сколько валяется. Но сначала познакомимся. Я Сак-Нуксиб. Я дух, как и все здесь. Кроме вас, разумеется. Так уж повелось, что каждому из нас отведена роль. Вон Киинам-Цаак — самый что ни на есть костоправ. Нунла — шавка на цепи. Вы удивлены, что я так говорю? Не отпирайтесь, я же вижу. Я много чему покровительствую. Оглянитесь вокруг и взгляните на мой сад. Он прекрасен. Этот мое лучшее творение. Впрочем, что я все о себе, да о себе. Присаживайтесь. Ешьте, пейте, говорите, а я послушаю. Потом отвечу на вопросы.

Возникла пауза — никто не хотел говорить.

— Давайте с вас начнем, — обратился старик к парню из команды "Капитана Стужина".

Если раньше колдовство происходило так, что никогда не удавалось уловить момент его свершения, то сейчас можно было насладиться красивым зрелищем. Пол в нескольких местах выгнулся дугой. Новорожденные кочки вместе с формой плавно меняли структуру и цвет. Неизвестный материал тек вверх, пока не стал деревом, воплощенным в небольшие скамьи, такие же как та, на которой сидел Сак-Нуксиб. Скамеек было ровно по счету гостей. Только Уаа осталась обделенной. Это ее возмутило:

— А мне ты не хочешь опору сотворить?

— За какой надобностью? — Старик картинно приподнял бровь. — Тебе отдых противопоказан, и так сколько бездельничала.

— Я бездельничала?

— Ты только притворялась полутрупом, страдающим к тому же скудоумием. Разве это работа? Ты даже ногами не всегда ходила. На руках таскали тебя. Головы ты им только дурила. Только и умеете, что развлекаться, на пару с зубастым недоумком. Ему лишь бы подраться, а тебе хвостом крутить. Еще ни под кого не легла?

— Да что ты себе позволяешь! — взорвалась Уаа, шагнув вперед и сжав кулаки.

— Что могу, то и позволяю, — спокойно ответил ей Сак-Нуксиб, а потом, ткнув в ее сторону пальцем, добавил: — Ты вон даже одеться не соизволила. Это, между прочим, у всех народов дурной тон и признак легкомыслия.

Богиня, сверкнув глазами, гордо выпрямилась. Через секунду по ней заструилось воздушное белое платье, достающее до самой земли. Декольте, впрочем, осталось весьма аппетитным, на мужской взгляд. На шее и руках засверкали изящные украшения, по виду из золота и драгоценных камней. Длинные волосы переплетала тонкая золотая сетка.

— Вот умеешь, когда хочешь, — скупо похвалил старик и обратился к людям: — Присаживайтесь, не стойте. Могу предложить вот это прелестное вино. Триста миллионов лет выдержки. Из моих старых запасов. К нему прекрасно подходят вот эти желтые ягоды. Я все-таки хочу начать знакомство.

— Старший навигатор космического корабля "Капитан Стужин" Вячеслав Щукин. — Парень подошел к жаровне и кинул туда поднятую здесь же веточку. — Моя основная обязанность — расчет маршрута перед движением и обслуживание систем пространственной ориентации, учет планетарных объектов, анализ гравитационных полей. При движении на скорости больше световой человеческий мозг ненамного отстает от цифровых систем. А при анализе информации в условиях недостатка данных даже превышает, особенно при движении в искривленном потоке пространства. — Казалось, он специально говорит заумно, чтобы запутать божество. — Возраст тридцать лет. Имею диплом с отличием об окончании высшего учебного заведения по специальности "Системы ориентации и сенсоры космических аппаратов, навигация космических аппаратов в глубоком космосе и в планетарных системах".

— Искривленное пространство, говоришь? — пробормотал старик, водя пальцем по кромке кубка.

Уаа нарочито громко кашлянула в кулак. Старик повернулся к ней, сверкнув глазами, а потом перевел взгляд на Вячеслава.

— А как цифры можно заставить работать? Вот, к примеру, начертаю я циферку на песке или вырежу на дощечке. Она что ж, от этого перестанет быть деревяшкой и станет умной?

— Нет. Там сложнее. — Парень растерялся.

— Теперь ты. — Старик указал на второго члена экипажа.

— Дмитрий Медякин. Борттехник. Чиню приборы, обслуживаю двигатели.

Очередная ветка вспыхнула в жаровне.

— Он, значит, кормчий, а ты мастеровой. А ты, девушка?

— Елена Складовская. Астрофизик. Я звезды и планеты изучаю, как они устроены. А еще характеристики межзвездных пространств. Там ведь не просто пустота. Там всякое есть, например, скопления ионизированного газа. Это такой воздух особый, — пояснила Лена.

Она держалась со стариком как с дикарем, что вызвало у него широкую улыбку.

— Я знаю, что такое ионизация, ты лучше расскажи, что вас привело в наш мир. Вы ведь все в одной ладье прилетели.

— Наш флот мимо летел. Начальству стало любопытно узнать про вашу звездную систему. Нас отправили посмотреть. Когда подлетели, то начали падать. Выжили только мы. Остальные разбились. А это правда, что это вы нас спасли? — спросила девушка в конце рассказа.

— Может, все-таки бросите веточку в огонь? А то даже жертву не принесли, а уже спрашиваете, — ехидно заметил старик. — Я все-таки дух. Или вам веточку жалко? Не заставлю я у нее сердце вырезать, не бойтесь.

— Простите, — извинилась Лена, робко бросив хворостинку на угли. — Я не нарочно.

— Да. Это я вас спас. Вам повезло, что вы стали падать недалеко от моего храма. Ну да ладно. Я отвечу на вопросы, после того как разберусь с другой компанией. — Он посмотрел на Светиного антропоморфа. — Мне Киинам-Цаак сказал, что ваш разум живет отдельно от тела, в котором вы ходите, что тело ваше — лишь искусно сделанная ремесленниками кукла. Это так?

— Да.

— Не буду спрашивать, как смастерили его, но вот как далеко вы можете отойти от сосуда с душой, мне было бы интересно узнать.

— Километра три. Километр — это...

— Я знаю, что такое километр. Не утруждайтесь, — перебил старик, вскинув ладонь.

— Откуда? Мы ведь из другого мира.

— Веточку, пожалуйста. Неужели все особы женского пола такие рассеянные?

Старик перевел взгляд на Уаа. Та сверкнула желтыми глазищами в ответ.

— Капитан спрашивает, а нас там еще четверо, кроме меня. Мне ветки за всех кидать или каждый сам за себя?

— Ты за себя. А вот этот истукан, — он указал на антропоморфа, в котором сейчас был Илья, — за всех остальных. Но вы все-таки не представились сами и друзей не представили.

— Светлана Нолик, инженер систем жизнеобеспечения, можно просто Света, а на корабле еще есть Кирилл Иванович Глазков, он наш капитан. Потом Илья Семенов, техник, Семен Прыкин, второй пилот, Андрей Титов, энергетик.

— Раз случай привел вас ко мне, задавайте вопросы. Только, я гляжу, к еде и питью никто так и не притронулся. А жаль, специально для вас все сделано.

— А не отравите? — произнес Слава, взглянув на предложенные угощения.

— Хотел бы убить, не стал бы спасать. Вас устроит такой ответ?

— Вы же не знаете, какая еда нам подойдет.

— Знаю.

— Ну да, вы же типа божества, — съехидничал Вячеслав.

— Именно, — улыбнулся старик.

— А мне еда без надобности, — вставила слово Света.

— Можно самый главный вопрос? — спросил Слава, не став ходить вокруг да около. — Зачем вы нас спасли?

Старик улыбнулся и опять пригубил из кубка.

— Вы нам нужны. У нас есть на вас кое-какие планы. Вам все одно придется небольшой крюк сделать. Ну и любопытство, кроме того. Не каждый день, знаете ли, к нам гости прибывают. Последние были очень давно. В вашем мире еще разумной жизни не было, когда у нас были последние гости. Вы по пути посетите храм Жизни. Надо воздать хвалу святыне.

— Капитан спрашивает, а кто это Великий Бессменный Хранитель, это ведь он нам катастрофу устроил.

— Великий Хранитель — один из высших духов нашего мира. Он безумен. Не ждите от меня подробного ответа. Я сам его не понимаю. И я не высший, если вы хотите знать.

— Вы говорили, что нам надо к Мудрейшему, это кто? — спросил Вячеслав.

Навигатор "Стужина" решился-таки взять в руки кусок чего-то жареного. Понюхал и осторожно откусил.

— На курицу похоже, — произнес он, прожевав кусок. — Можно мне воды? Вино сейчас не к месту.

— Может, травяного отвару с ягодами?

Старик протянул ему резную чарку. Слава принял ее, приложив к губам.

— Мудрейший тоже является одним из высших, — меж тем продолжил дух. — Он желает вас видеть. Вы принесете ему жертву, утолите его любопытство, может быть, выполните его просьбу. Он согласен помочь вам с возвращением, но об этом спросите у него сами. От себя добавлю, что если кто и сможет помочь, то он.

— Как до него добраться?

— Через пустошь, но не по прямой. Вам придется пройти через обители других духов. Не брезгуйте помощью даже слабейшего. И не обидьте никого ненароком. Прямой путь закрыт из-за проклятых песков. Только там, где есть благословение духов, вы сможете выжить. Уаа пойдет с вами и будет вашим проводником. Мы это уже обсуждали с ней. Мы дадим вам верховых духов, дадим воды и еды. Дадим благословение. Но один из вас останется здесь. Лучше, если это будет ваш безголосый голем. Здесь тоже предстоит работа.

— Можно еще вопрос? — спросил Дмитрий. — А по поводу похороненного нами члена экипажа что можете сказать?

— Это Киинам-Цаак баловался, — ответил старик и неопределенно махнул рукой. — Это не ваша теперь забота, тело все равно не найдете.

— Я так понял, Нунла — страж оазиса, вы — покровитель сада, Киинам-Цаак — покровитель медицины. А Уаа? Она чему покровительствует?

— Она дура на полставки, но дура способная.

Упомянутая Уаа, если бы могла метать молнии, уже испепелила бы старика на месте, но, видимо, не могла, а может, просто боялась. Старик явно был главнее ее.

— Она ничему не покровительствует, — продолжил Сак-Нуксиб. — Это несчастный дух замученной насмерть младшей жрицы. Тут одно время Безумец промышлял. Давно это было. Еще до гибели всего живого. Но вот приставил я ее к себе в помощь. Не вечно же ей бесцельно скитаться по равнине. Да и фигурка у нее ладная. Этим она даже после смерти похвастаться может.

— Нам когда выдвигаться?

— Поешьте сначала, Уаа потом все расскажет.

ГЛАВА 9. В ПУТЬ

Угощение, предложенное Сак-Нуксибом, было выше всяческих похвал и имело превосходный вкус, что особенно ярко чувствовалось после синтетической жрачки. Ну а отвары, которые можно по-простому назвать чаями и компотами, даже не поддавались описанию в своей восхитительности.

Спасатели в лице киборгов бросали на нас завистливые взгляды. Им хоть и недоступна наша еда, но ничто человеческое не чуждо, тем более что все блюда были великолепно оформлены, а предметы сервировки и столовые приборы выглядели как произведение искусства.

После обеда старик попрощался с нами, сославшись на дела, и мы остались в распоряжении божественной красотки Уаа. Без строго надзора хозяина сада ее платье резко потеряло в длине, да так, что иногда было заметно отсутствие белья. Двусмысленную полупрозрачность приобрела и ткань, сквозь которую просвечивало тело.

Призрак жрицы отвел нас к самому краю воздушного пузыря, где располагалась наша капсула. Велела спать. Мы хоть и протестовали, но все как один уснули. Видимо, сработало пресловутое колдовство. Киборг Света, так же как и мы, разлеглась на траве. В капсуле никто не хотел находиться. После радушного приема, устроенного нам Сак-Нуксибом, даже жуткие жертвы другим духам поблекли. А веселое щебетание мелкой живности настраивало на умиротворенный и позитивный лад.

Универсального антропоморфа пришлось по наущению старика отправить к "Стрижу", уж не знаю, какая там возникла надобность, но спорить не хотелось, тем более сил у бородатого божества было предостаточно, чтобы раскатать нас вместе с капсулами по пустоши тонким слоем.

Мне снился какой-то зоопарк. Звери голосили на все лады, указывая на нас лапами, а сами мы сидели в клетке. Маленькие звереныши кидали нам конфетки, а старшие одергивали их, мол, чудищ с рук не кормить. Разум взрывался от нескончаемых вопросов, возникавших один за другим. Духи с хохотом и писком кружились как диковинные птицы над нашими головами, норовя спикировать и клюнуть...

Шестой день в этом проклятом сумасшедшем мире, как подобает по названию, начался безумно. Окружающее меня пространство взорвал дикий звериный рев, от которого я пытался, еще не открыв глаза, куда-нибудь отползти. Примитивные рефлексы, вшитые в мозг еще в те времена, когда человек только научился говорить первые слова, строгая каменным топором деревяшки у костра, заставили схватить попавшийся под руку сук и выставить перед собой. По ушам ударил истошный, переходящий в хрипоту девичий визг, в котором с трудом угадывался голос Лены. Бабахнули один за другим два выстрела. Потом в эту какофонию вплелся звонкий, опять же девичий хохот. Хохотала Уаа.

Раздался чавкающий звук, и визг Лены оборвался. Я открыл глаза. Лежащая в двух шагах от меня на траве девушка, зажмурившись, пыталась то ли вжаться спиной в землю, то ли притвориться грудой листвы. А над ней склонился Нунла, буквально ткнувшись в нее носом. Слава с характерным звуком переломил инопланетный обрез, заставив цилиндрики гильз выскочить на траву, и лихорадочно пытался перезарядить стволы. Зверь же, совершенно не обратив на то внимание, переключился на Светлану. Он встал на дыбы и с уже знакомым оглушительным ревом припал на передние лапы, едва не задев лицо киборга. Открытая на сто двадцать градусов пасть ужаснула чудовищными зубами. Последовал новый взрыв хохота со стороны привидения-красотки.

— Страж, ты, видно, поглупел с утра, она же сейчас ашу, — звонко смеясь, произнесла жрица.

Фраза была явно адресована зверю, а что такое ашу, было непонятно. Затем Уаа еще что-то проговорила-пропела на непонятном наречии. Нунла озадаченно клацнул челюстями и, замолчав, уставился на неподвижную девушку-киборга. Потом, разочарованно вздохнув во всю силу своих могучих призрачных легких, отошел на несколько шагов и совсем по-собачьи лег, положив тяжелую голову на передние лапы.

Слава наконец справился с патронами и звякнул оружием, приводя его в готовность. Стрелять, впрочем, не стал, только держал зверя на прицеле. Над поляной отчетливо слышался дикий стук трех испуганных сердец. Лена вскочила с травы и, не отряхиваясь, подхватила первый попавшийся под руку камень. Сопровождаемый неподобающим девушке криком "Сука! Будильник гребаный! Он меня еще и обслюнявил!" покрытый мхом булыжник полетел в зверя. Нунла даже не шевельнулся. Вокруг него возникло радужное сияние, и каменюка отскочила куда-то в лес.

— Будите красноволосую, нам в путь пора, — громко сказала Уаа, одним прыжком вскочив со ствола поваленного дерева.

Она предстала перед нами в новом образе. Белое полупрозрачное платье исчезло, уступив место зеленой набедренной повязке. Полуголое тело покрывали затейливые цветные татуировки. Непонятные узоры оставляли нетронутым только лицо, заканчиваясь на высокой шее. Длинные волосы сменили цвет с желтого на оранжевый.

Я взял портативную рацию и закрепил ее на ухе. В суматохе мы поначалу забыли про них. Только сейчас, в преддверии пути, достали из коробок аварийного комплекта.

— Кирилл Иванович, вы слышите меня? — подал я голос в эфир, зная, что "Стриж" был на частоте работы аварийных раций.

— На приеме, — ответил мне из динамика слегка грубоватый мужской голос, слышимый всем членам команды.

— Тут наша эротическая фея требует Светлану во плоти, пусть она возьмет управление киборгом. Нам вроде бы в путь пора. А что там, кстати, за задача, на которую намекал Сак-Нуксиб?

— Пока не знаю. Он сказал, что даст знать, но пока ничего не было. Светочку я разбудил. Она сейчас выйдет в реал. И спросите у Уаа, каким образом можно антра далеко от "Стрижа" оттащить. У нее дальность синхронизации всего три с половиной километра.

— Спрошу. Мне бы только объяснить, в чем проблема, а то ведь могут не понять.

— Не утруждайтесь, — вмешалась в разговор Уаа. — Во-первых, я слышу шепот их душ, а во-вторых, дальний поход марионетки — это не ваша забота. Заклинания на то соответствующие есть.

— Охренеть, — донесся по радиоканалу чей-то незнакомый голос. — Это ж получается, она частотную модуляцию без ничего воспринимает. А что они еще умеют?

Вопрос остался без ответа, поскольку откуда-то из-за капсулы вышло существо. Было оно ростом сантиметров семьдесят. Сухенькая человекоподобная фигурка была плотно замотана в яркие зеленые и оранжевые ткани на манер бинтов. Только кисти рук и голова оставались неприкрытыми. Голова и лицо были нечеловеческими. Некое подобие лысой пустынной лисицы фенек, вставшей на задние лапы. Этакая карикатурная версия оборотней со старинных гравюр. У забавного существа была темно-серая голая кожа, а на самой макушке торчал густой пучок меха цвета соломы. Широкие, не замирающие ни на миг уши, казалось, жили самостоятельной жизнью. Они постоянно дергались, ловя рассеянные в пространстве звуки. Большие оранжевые глаза имели вертикальный зрачок. На самом кончике морды выделялся черный лисий нос.

Существо сначала низко поклонилось Нунле, а потом обратилось к призрачной красавице смешным голоском:

— Госпожа, караван готов к отправке. Прошу вас внести задаток. С вас, как мы и договаривались, восемьсот таакин.

Уаа, изображая жеманную благородную деву, сделала затейливый жест правой рукой:

— Подойди ближе, караванщик. Я золотом платить буду.

— Госпожа, вы так щедры.

Караванщик подскочил к девушке и, склонившись, протянул четырехпалую лапку-руку. На ладонь ему лег небольшой, но явно тяжелый кожаный, узорно расшитый кошель. Непонятно только откуда девушка извлекла его на свет, ведь, кроме повязки, на ней ничего не было.

Существо, не разгибаясь, попятилось. Отойдя шагов на пять, оно выпрямилось и запело, совсем как умел петь Нунла. Практически те же переливы, бульканья и щелчки, но тональность другая и песнь, так сказать, беднее. Из-за капсулы выскочил, коротко тявкнув, еще один такой "лис", только замотанный в темно-синюю ткань. Караванщик не глядя кинул помощнику кошель в полной уверенности, что тот его поймает, слегка наклонил голову и обратился к нам:

— Пройдемте, караван вас ждет. Меня звать Уур-Чоомак.

— Караван подождет, — вмешалась Уаа. — Путникам надобно еще личные вещи уложить и переодеться. Непотребно ходить в рванине и грязном тряпье.

— Это что за чудик? Что я пропустила? — спросила очнувшаяся Света, в лице своего анимешного антропоморфа сидя на траве и во все свои голубые глаза таращась на караванщика. Она только сейчас взяла контроль над своим роботом и потому некоторые вещи не могла видеть.

— Это наш проводник. Он нас отведет к Мудрейшему, — пояснил Слава и обратился к Уаа: — А сколько вещей можно с собой взять?

— Два ваших веса и еще немного, верховые духи могут многое утянуть. Каждому будет предоставлен отдельный верховик.

— А оружие брать?

— Возьмите, если считаете нужным.

— А еду и воду?

— Можете взять немного с собой, но учтите, что у нас один верховик нагружен целиком провиантом. Сак-Нуксиб снабдил вас провиантом и бурдюками с водой на три недели пути. Однако рекомендую ознакомиться с вашим транспортом, грузить удобнее сразу на них.

Знакомство с караваном было ярким пятном в этой мрачной истории. Верховые духи выглядели как помесь гигантских саламандр и диковинных рыб, большие плоские лягушачьи головы с маленькими пуговками черных глаз почти без шеи примыкали к плоским же громоздким туловищам. К брюху прикреплялись четыре пары коротких толстых четырехпалых лап без когтей. Хвост в половину длины туловища, сплюснутый с боков, с полупрозрачным высоким гребнем на нем завершал портрет диковинного зверя. Каждый четырехметровый верховик обладал матовой морщинистой шкурой светло-серого цвета. На духах были седла со стременами и сбруя хитрой системы, чем-то похожие на лошадиные. Кожаные ремни застегивались обыкновенными на вид металлическими застежками, позади и впереди седла имелись всевозможные крепления, к которым были приторочены многочисленные матерчатые мешки и кожаные сумки, пока пустые. Только один из духов был увешан внушительным количеством уже полных мешков. Наверное, в них была та самая провизия в дорогу, о которой упомянула Уаа.

Всего зверей было девять. И если я правильно понял, то четверо было предназначено для людей, к коим я отношу и Светлану. Один заготовлен для призрачной красавицы. Еще один загружен дарами от Сак-Нуксиба. Трое оставались караванщикам. Диковинных полулюдей-полулисичек было четверо. Все замотанные в разноцветные плотные бинты. Зелено-оранжевым был предводитель Уур-Чоомак, это мы уже поняли. Уже виденный нами фенек, обмотанный тканью синего цвета, восседал на груженном под завязку верховом духе. Маленькое создание время от времени клевало носом и только каким-то чудом еще не свалилось с седла. Двое других о чем-то спорили в сторонке. Необычное пение, заменявшее им речь, было непонятно, но вот отчаянная жестикуляция и периодическое рычание и тявканье выдавали суть происходящего. Они выясняли отношения меж собой, не поделив непонятную вещицу. Спор прекратился сразу, как только Уур-Чоомак звонко рявкнул на своих подчиненных. Тот, что был замотан в желтое, ловко подскочил к одному из верховиков, схватил его за узду и потащил ко мне. Дух, коротко булькнув, последовал за ним.

В итоге я стал обладателем собственного верхового духа. Их называли аалак-ксикнал. Погонщик просто протянул мне поводья, и мне ничего не оставалось, как взять их из маленьких лапок-ручек. Аалак-ксикнал стоял смирно, его, похоже, не интересовал окружающий мир. Я прикоснулся к шкуре верховика, на ощупь она была как тонко выделанная кожа, а сам зверь очень мягким и теплым. Довольно приятное ощущение.

— Это твой, — произнес вскочивший в свое седло Уур-Чоомак. — Отведи его ко входу в ваше убежище и заполняй сумки тем, что посчитаешь нужным.

— А он пойдет со мной? — усомнился я.

— Он послушный и добрый. Он пойдет, — ответил предводитель погонщиков и рявкнул на суетящегося помощника в вишневого цвета тряпках.

Тот что-то проскулил в ответ.

— А имена у них есть? — задал я второй вопрос и услышал в ответ короткое:

— Зачем?

— Ну пойдем, горемыка, — позвал я чудовище за собой.

Верховик, перебирая всеми восемью лапами, поддался неожиданно легко, словно я тянул за собой не здоровенное создание, а воздушный шарик на веревочке.

Оказавшись у шлюза, я отпустил поводья, не став привязывать зверя в надежде, что он не поддержит традицию земных лошадей и не начнет самостоятельно ходить туда-сюда.

Вскоре из-за капсулы показались остальные, каждый со своим верховым духом.

— Что грузить будем? — произнес Слава, озадаченно посмотрев на капсулу.

— Аптечки погрузим каждому, заполним мешок патронами, сколько хватит, оружия-то четыре единицы, — ответил я.

Что нужно, я сам не знал, во всяком случае, мне ни разу не приходилось совершать круизы верхом на животных по необитаемой местности. Я многое мог просто и не знать. Про спички с солью разве что читал. Подготовка по выживанию была у последнего поколения пилотов крайне скудная.

— Вы как хотите, а я переоденусь, — заявила Лена. — У меня этот старый комбинезон совсем испачкан и порван кое-где. — Она нырнула в капсулу.

— А мне бы портативный генератор, — тоскливо подметила Света. — У меня заряд уже наполовину исчерпан, я в пути точно вырублюсь. Есть у вас?

— Нет, но ты у Уаа спроси, вдруг заклинание какое найдется. Они мастаки на всякие фокусы. Глядишь, и заряжаться не понадобится, — в очередной раз бросил камень в огород духов Слава.

— Спрошу. А один пистолет вы мне все-таки дайте. Мне аптечки, сами понимаете, не нужны, а вот оружие не помешает.

— Дадим мы тебе пистолет, только сам не знаю, какой прок от него. В Нунлу стреляли, так он каким-то силовым полем отгородиться может. Помнишь, как он вашу турель раскурочил? Его же тогда противотанковой ракетой долбанули, а ему хоть бы что. А вот запасной комплект одежды мне точно нужно с собой взять.

Я сорвал травинку и попытался скормить верховику. Тот лишь нюхнул зеленый стебелек, отказавшись от такого сомнительного угощения.

— А что эти зверюги едят? — спросил я у погонщика, но не дождался ответа. — Или они в самом деле духи?

— Наверное, духи, — пожал плечами Слава. — Но мне интересно, как они нас по безвоздушной зоне повезут. Или свой пузырь сделают?

— Мальчики, можете заходить. Я переоделась, — сказала Лена, выйдя из модуля в новом комбинезоне и с большим свертком в руках.

Она его волоком подтащила к своему верховику, благо было два шага, и стала рассовывать по мешкам и сумкам жизненно необходимые вещи. Вещей у нее набралось много, в том числе чисто женских.

Уаа тоже переоделась. У нее это происходило быстро и совершенно внезапно. Теперь она была в чем-то с претензией на походное одеяние. С претензией, потому что одежды на ней было, как всегда, самый минимум.

Переоделись и мы со Славой. Потом, пока навигатор делил да раскладывал патроны, я к каждому седлу привязал аптечки. Из чисто индивидуального имущества были только умывальные принадлежности.

Спальный мешок тоже крепил каждый сам. Он очень удобно лег позади седла.

Взятый у мертвого капитана нож я в ножнах повесил на ремень. Не просто так он мне достался.

ГЛАВА 10. ТОСКЛИВАЯ ПУСТОШЬ

В седла мы смогли влезть без посторонней помощи и, аккуратно управляя верховыми духами, подъехали к самой границе воздушного пузыря священного оазиса.

— Сейчас мы сделаем крюк, обходя проклятые пески. Там вам не выжить, — инструктировала нас Уаа. — Да и нам тоже. Только высшие духи могут беспрепятственно туда заходить. Сначала пройдем по территории песчаных сборщиков, потом зайдем в оазис Киивик. Там переночуем. Потом продолжим через земли хозяев Вечного озера. Озера давно нет, а хозяева остались. В оазисе Киивик стоит торговый городок, там много чего можно купить. Перед самым городом я раздам вам золото и серебро, что любезно предоставил Сак-Нуксиб. Он очень богат и может позволить себе швыряться направо и налево драгоценным металлом. Если какая нужда будет, то сразу говорите мне или Уур-Чоомаку. Требования караванщиков желательно исполнять. Они просто так ничего требовать не будут.

Уаа закончила свой краткий инструктаж и передала слово начальнику каравана.

— Вы спросите меня, сможете ли вы дышать не под куполом оазиса. Я отвечу, что я под покровительством великого духа Натурла. Вы сможете жить под морозным небом, покуда следуете с нашим караваном. Самое безопасное место — в седле аалак-ксикнал. За ваше путешествие заплачена достойная сумма. Мы дали слово вас беречь и привезти куда договорено. Пойдем вереницей. С верховыми духами обращаться научитесь потом, это не к спеху. Они приучены следовать караваном.

Закончив свою речь, Уур-Чоомак отрывисто тявкнул. Его верховой дух неспешно дернулся, толкнулся всеми лапами сразу и поплыл над грунтом. Следом друг за другом тронулись остальные. Периодически то одной, то другой лапой чудища касались поверхности и отталкивались, плывя дальше. Чтобы понять, на что это похоже, нужно вспомнить бегемотов. Неуклюжие животные в мелком водоеме превращались в созданий не лишенных грациозности, они так же плавно плавали, отталкиваясь от илистого дна лапами. Только здесь не было воды, верховики плыли по воздуху, почти касаясь песка и камней брюхом. Что роднило их не только с бегемотами, но и с небольшими дирижаблями. Мягкий плавный ход верховых духов действовал убаюкивающе. По моим оценкам, они двигались со скоростью километров двадцать в час.

Сначала, конечно, было страшно покидать оазис. Серая пустошь прочно ассоциировалась со смертью. Нет воздуха. Лютый мороз.

Однако ничего страшного не произошло, когда мы пересекли границу воздушного пузыря. Священный не то сад, не то лес остался позади. Было видно постепенно удаляющиеся деревья и нашу капсулу, которую мы с Леной и Славкой уже считали своим домом. От земли потянуло холодом, который пробирал сквозь комбинезоны. Сразу возникало желание прижаться к теплым ездовым духам. Как они перемещаются, никто из караванщиков не ответил, они лишь пожимали плечами и отделывались фразой "Такова их природа", про физику процесса было вообще бессмысленно задавать вопрос, скорее всего не поймут.

Уаа ехала впереди нашего каравана и о чем-то разговаривала с Уур-Чоомаком. Что примечательно, каждый из них говорил на своем наречии, но, судя по всему, они отлично друг друга понимали. Два других караванщика тоже шли парой, и лишь тяжело груженный провиантом аалак-ксикнал плелся позади. От нечего делать я попробовал управлять верховиком. Несильно потянул поводья вправо, зверь послушно вывалился из вереницы и начал забирать вправо. Потянул влево — чудище начало свой неспешный вираж влево. Потянул назад, и зверь предсказуемо притормозил. Когда же отпустил поводья, оставив их свободно болтаться, верховик вновь набрал свою крейсерскую скорость.

— Стукни его несильно пятками, он быстрее будет двигаться, — донеслось из головы каравана.

Уур-Чоомак привстал в седле. Погонщик вообще не пользовался стременами. С его габаритами он сидел в седле как на диване.

— Только не сильно, — продолжил он, — а то не удержишься.

Бесцветная плоскость округи уже через час превратилась в привычный пейзаж, которому никто не удивлялся. Чтобы как-то скрасить путь, я, осторожно управляя верховиком, подъехал к Светлане. Девушка-киборг уже казалась своей. И к синтетическому лицу, призванному быть неким красочным подобием настоящего, привык. Пропало ощущение бездушной куклы, тем более что мимика антропоморфа была естественным отражением живых человеческих эмоций, одолевавших эту странную обитательницу "Кипариса".

— Света, расскажи что-нибудь о свой жизни, — попросил я, начиная разговор.

— Почему бы и нет, а что тебя интересует?

Ей, похоже, тоже было скучно, и она была не прочь поддержать беседу.

— Как вы там живете? Вы же, я так понимаю, там как сельди в бочке. Тяжело, наверное, лежать постоянно без движения.

— На самом деле я тел соседей не вижу. Я и свое-то только три раза видела. Мы ведь подключены к системе электродов, которые передают сигналы напрямую в мозг и обратно. Ты хоть раз играл в компьютерную игру? Так вот, изображение формируется специальным процессором и выводится на экран. Ты его видишь. У нас просто убраны посредники в виде экрана и глаз. Сформированное изображение подается сразу на зрительный нерв. Современные видеопроцессоры в состоянии изготовить очень убедительное изображение, и разнообразие того, что ты видишь, зависит только от фантазии автора иллюзии. Так же со звуком: нет наушников, только наноэлектрод, подключенный к слуховому нерву.

— А запах, вкус, прикосновение? — спросил я.

— Это тоже есть. Когда прикасаешься в виртуальности к вещи, специальная программа считывает информацию из файлов о степени шероховатости материала, из которого изготовлен виртуальный предмет. Его упругости, теплопроводности и температуре. Когда кусаешь цифровое яблоко, то опять же из памяти считывается комбинация сигналов, которую нужно подать на нейроны рецепторов, где закодированы вкус и запах яблока.

— Но ведь вам не нужна еда, зачем вам виртуальные яблоки? — не унимался я.

— Но мы же живые люди. Удовольствие может приносить созерцание чего-нибудь прекрасного, прослушивание любимой музыки, вкус понравившейся еды. Вот я люблю фрукты. У нас их многие любят. Даже есть два направления в дизайне еды. Да-да. Дизайн еды. Не удивляйся. Это максимальная реалистичность, и второе — это то, что в реальности не встретишь. Этакое безумие вкуса и запаха. Ну и боль тоже оставили. Если поскользнуться и упасть или схватить что-то горячее, например угли из костра, то тот же процессор создаст болевой импульс. Убиться, конечно, не убьешься, когда падаешь, но некоторое время будет больно. А если совсем несовместимо с целостностью виртуального организма, то проекция будет восстановлена в изначальном виде, но один час придется провести отключеннным от всех внешних сигналов, в полной пустоте и тишине. Только боль останется. Это чтобы мы не забывали, что мы люди.

— Многие верят, что мы еще вернемся в прежнее состояние, но я уже не верю, — продолжила Света после небольшой паузы. — В виртуальности мы живем нормальной жизнью. Если работать, то есть доступ ко всем благам. Если бездельничать, то все равно организм будет получать все необходимое для жизни, но вот со свободой самовыражения будут проблемы.

— А ваши тела, какие они?

— Виртуальные или реальные?

— Реальные.

— Немного необычные. Я первый раз долго его разглядывала. Каждый, если захочет, может увидеть свое тело. Во-первых, это человеческий мозг, помещенный в стерильную емкость, наполненную физраствором. К мозгу идет куча проводков. Там не только на нервы информация передается. Когда хочешь пошевелить рукой, от мозга тоже электрический импульс идет, аппаратура его считывает и подает на виртуальное тело вместо мышц, которых нет. Ну или как сейчас, на приводы киборга. А помимо мозга там есть железы внутренней секреции. Человек ведь не только мозг, но еще и гормоны. Немного оставили костного мозга, чтобы кровь вырабатывал. Ну и сердце. Только оно маленькое теперь, зато настоящее. Поэтому когда прикасаешься к груди виртуального человека, можно почувствовать биение настоящего сердца. Это очень приятно. Специально так сделали. Можно отключить, но никто никогда не отключает эту опцию. Правда, если прикоснешься к этому антру, стука сердца не услышишь. Я хотела сделать. Но пока руки не дошли.

— А каково оно было, превращаться в такую?.. — Я запнулся, подбирая слова, но девушка прекрасно поняла, о чем я хотел спросить.

— Мне было шестнадцать, когда я получила предложение стать частью проекта. Сейчас двадцать пять. Какой-то псих заложил бомбу в кафе напротив одного из космопортов. Говорили, он с катушек съехал, когда ему отказали в должности на одном из транспортников, это ведь смертный приговор, по сути. Я не знаю подробности той истории. Тогда это стало частым явлением. Но бомба взорвалась, когда я проходила мимо кафе. Заряд был большой мощности. Мне оторвало руку и перебило позвоночник. Осколками выбило один глаз. Тогда и предложили. У отца были знакомые в проекте. Родители, кстати, из-за меня тоже согласились быть в проекте. Превращение я провела в сознании. Не хотела пропускать. Было не больно. Немного страшно, но не больно. Я была голая, в стерильной комнате. Подключили кучу проводов и трубок. Потом ввели наномодули. Они с муравьев размером, с маленьких таких. Сначала стала отваливаться кожа, наномодули отделяли ее изнутри вместе с подкожно-жировой тканью, волосами и ногтями. Она лоскутами падала на пол. Потом блевала собственными легкими и ходила под себя огрызками своих кишок. Я уже была подключена к системе первичного обеспечения, и кислород поступал сразу в кровь.

— А они не могли просто отрезать голову и сунуть в банку?

— Нет. У человека по всему телу рассредоточены железы внутренней секреции, да и сердце с костным мозгом тоже нужно. И половые органы тоже оставили. — Она смущенно улыбнулась. — Те их части, которые половые клетки продуцируют. Это с гулькин нос. Наружное с кожей отпало. Ну так за кожей стали руки-ноги отваливаться, мышцы... К тому моменту меня закрепили на каком-то столе, тот под углом стоял. А напротив стояло зеркало. Я все видела. Бэ-э-э, гадость. Прямо зомби из фильма. Наномодули стягивали ближе к мозгу нужные части, а ненужное отпадало. Представь живой обрубок, у которого отвалились конечности, и тут отваливается челюсть с языком, потом верхняя челюсть. Лица уже не было. Оно раньше отпало. Страшная картина. Весила пятьдесят кило, а стала весить всего два. Но страшнее было не это, страшнее было, когда отрубились все органы чувств. Ощущение долгого падения в неведомую тьму. В тот момент меня подключали уже к полноценной системе. По норме автоматике нужно около получаса для полного подключения. Очнулась я в светлой комнате. Тоже голая, но уже в виртуальности. Тело было хорошей копией моего настоящего. Сразу не отличишь. Мне долго объясняли, как чем пользоваться. Как одеться, как перемещаться. Непривычно было, что нет необходимости в еде. И в туалет ходить не надо. Можно даже не дышать. Правила поведения тоже объяснили. Там самая главная ценность — это выделенный ресурс серверов. Когда работаешь, то в зависимости от твоей профессии и личных заслуг начисляются баллы, которые меняешь на ресурс серверов. Внутренние процессоры индивидуальной системы дают только самый минимум — обеспечивают жизнь. Когда выделенный ресурс большой, то можно использовать для отдыха и развлечений, для общения. Да мало ли для чего. Учащимся тоже дают баллы, смотря какая успеваемость. Кто не хочет работать, тот сидит в пустой белой каморке и пользуется минимальным информационным терминалом. Я выучилась на техника систем жизнеобеспечения, имею доступ к роботам, что применяются в реальности. Сначала это были только системы слежения, потом уже сама обслуживала консервы с мозгами, извини, с жителями "Кипариса". Год назад предложили должность на отдельном пилотируемом аппарате. На "Стриже". Это престижно. На космическом корабле свои процессоры, совместимые с общественными. Средний вычислительный ресурс для членов экипажа очень большой. Только у администрации "Кипариса" больше, да, наверное, у тех, кто работает над спецпроектами. Я согласилась. Экипаж хороший попался. Теперь я здесь.

— А ты и сейчас можешь уйти на корабль? В виртуальности, я имею в виду.

— У нас говорят "проекция в корабле". Да. Могу уйти в любой момент, но не хочу. Мало ли что случится.

— А спишь ты как?

— Как люди спят. Спящему все равно где спать. У него своя реальность. Я могу уснуть в проекции, могу здесь, в антре. Главное, из седла не выпасть. Я, наверное, программу специальную напишу, буду спать, а в это время автоматика будет в седле ехать и равновесие держать. Должно быть несложно.

— А как я узнаю, что это ты, а не искусственный интеллект?

— Видишь вот этот индикатор на ключице?

— Вижу.

— Это индикатор питания, левее его индикатор состояния. Он сейчас зеленый. Это значит прямое управление, онлайн. Когда он синий, то работают служебные программы, когда красный, то аппарат отключен от дистанционного управления. — Она помолчала немного и попросила: — Расскажи о себе и о своих друзьях.

— Ну, я живой. — Ее просьба застала меня врасплох.

— Ты ведь бортовой техник.

— Да. Я работаю... работал на "Капитане Стужине", — поправился я. — Сейчас корабль вряд ли получится восстановить. От него только куча обломков осталась.

— А как ты раньше жил?

— Я Лунную техническую академию окончил. Работа в космосе только раньше всех привлекала, а когда вышла на поток, то всем интереснее стали другие забавы, потому поступил без проблем, со средним баллом. Вот если бы готовился к поступлению на инженера по терроформированию Венеры, помнишь, озвучили тогда этот амбициозный проект, то, скорее всего, не поступил бы. Сразу по выпуску узнал, что буду обслуживать рейсы от Земли до Титана. Углеводороды на Земле, если знаешь, к концу подошли. Несмотря на то что как топливо их перестали использовать, для промышленности они очень нужны были. А гонять танкеры до Титана и черпать там сжиженные углеводороды из озер и морей оказалось дешевле, чем синтезировать нужное на орбитальных заводах. Я проработал целых пять лет, гоняя мегатонные цистерны. Экипажи были небольшие, всего по четверо. Нам даже медиков не приписывали. Я за эти пять лет на Земле всего раз семь был. Копил деньги на хорошее жилье. Цены дикие. Потом объявили о черной дыре, которую сразу назвали Всадником Апокалипсиса. Танкеры гонял еще три года, пока строили транспортники для переселенцев, потребность в углеводородах резко возросла, так же как и потребность в экипажах космических аппаратов. Тогда уже не за деньги стали работать. Экипаж гонял цистерны не на Землю, а уже на Цереру. Там верфь космическая. Параллельно занимался на курсах переподготовки для работы на дальних разведывательных судах. Мы со Славкой сразу были приписаны к "Стужину", еще до того, как тот был достроен. Лену уже в Третьей армаде готовили на астрофизика. Она до учебы в капсуле была, в анабиозе. Год где-то проспала. Разбудили, так как она школу с медалью окончила. Обучали по сжатой программе, так что на сон едва хватало времени. Ее предшественник на корабле умер от сердечного приступа. Ее назначили к нам месяц назад. Славка ее Отморозочкой дразнит или Снегурочкой. Она вообще на Земле никогда не была. Ее родители ученые, работали на Плутоне, на станции внешнего слежения за поясом Койпера и экзопланетами. Там же отправляли автоматические зонды в дальний космос, даже один в сторону Андромеды отправили, на дальнюю перспективу. При станции был большой городок под куполом.

— У меня родители в анабиозе спят, — продолжил я, глубоко вздохнув. — Я умру уже к тому времени, когда долетим, а они только проснутся.

— Не умрешь, мы обязательно выберемся.

— От старости умру. Лететь еще девяносто два года. Только тогда корабли на место прибудут. Мы же вылетели всего три года назад. Мне сейчас тридцать три, вот и посчитай.

— Не страшно, ты же проживешь долгую полноценную жизнь. Это тоже важно.

ГЛАВА 11. ПОГОНЯ

— Хватит девке на уши приседать! — крикнул мне Славка, привстав, как заправский казак, в стременах. — Ты лучше туда глянь.

Он показывал куда-то вправо. По пустоши медленно двигались фигуры. Много, штук сорок, не меньше. Формы сложно было угадать, они постоянно менялись. Неизменным оставалось только бледно-зеленое свечение, исходившее от каждой фигуры. Из абстрактных тел свисали полупрозрачные щупальца, которые осторожно касались песка и тут же отдергивались, словно он причинял им боль. Щупальца вздрагивали, сокращались к текучим кляксам, а потом снова плавно тянулись к земле.

— Уур-Чоомак говорит, что это песчаные сборщики, — сказал Слава, с любопытством рассматривая новых персонажей, а потом обратился к старшему караванщику: — Что они делают?

— Песок просеивают, — пискляво ответил тот.

— А зачем?

— Проклятие на них. Они ищут ключ от проклятия. — Уур-Чоомак отвечал с явной неохотой, словно ему была неприятна сама тема разговора.

— А что это?

— А они этого и сами не знают.

— Как не знают? А зачем тогда ищут?

— Как найдут, так поймут.

— А вон еще, смотрите! — Слава показал на другую группу флуоресцентных духов. — Это тоже сборщики?

— Нет, — коротко бросил главный караванщик, закрыл глаза и приподнял смешную острую мордочку.

— А кто тогда?

— Нам пора ускориться, — произнес лис.

— Зачем?

Уур-Чоомак не ответил, только громко тявкнул. Караван встрепенулся. По верховым духам прошла волна искр, а потом они начали светиться изнутри. Сначала тускло, потом все ярче и ярче, покуда не стали похожи на тлеющие в ночном костре угли. Под шкурой верховиков стала заметна мерная пульсация каких-то органов. Если закрыть ладонью яркий фонарик, то станут видны размытые очертания костей, сухожилий и вен, а рисунок на коже превратится в разводы на ровном свечении. Так и здесь, только вместо алого цвета — ярко-изумрудный, а вместо фонарика под ладонью — натуральный прожектор внутри верховых духов. На лица и тела седоков упал зеленый отсвет, придавая им сказочный и немного потусторонний вид. Вместе с тем духи стали набирать скорость. Мерное движение камней под брюхом чудовищ сменилось быстрым мельтешением барханов и размытыми контурами камней. Дальние пейзажи из статичных картин превратились в подвижные панорамы.

— Уур-Чоомак, что происходит?

— Убегать надо, — резко ответил караванщик.

— От кого?

Однако ответа не последовало. Впрочем, безымянные кляксы, которые почему-то не были загадочными песчаными сборщиками, явно шли наперерез каравану. Шли они ровным клиновидным строем.

Напряжение нарастало. Караван несся по прямой, словно нужно было успеть добраться до какой-то спасительной черты. И все же расстояние медленно, но неуклонно сокращалось. Когда до нас осталось несколько десятков метров, кляксы агрессоров стали приобретать четкие контуры. Тела вытягивались, становясь похожими на гигантских трехметровых кальмаров. Сходство придавали вытянутые вперед длинные щупальца, собранные в плотный пучок, и черные сферы глаз, приделанных у основания щупалец. Караванщики как по команде перестроились, отгородив нас от преследователей. В руках лисичек откуда-то появились длинные жезлы. Готов поклясться, что раньше их не было. Уур-Чоомак, не останавливая каравана, был готов принять бой.

К нам резким маневром подрулила Уаа.

— Доставайте свое оружие, быстрее, ну же. Зарядите синими патронами. Быстрее, быстрее.

— Кто это? — задал я вопрос, на ходу переламывая инопланетные обрезы.

Нужные патроны попадались через раз. Хорошо, что кожаная сумка с ними была у самого седла, так что не приходилось далеко тянуться. Четыре обреза клацнули почти одновременно. Даже Лена, испуганно озираясь на остальных, выставила вперед свой ствол.

— Стреляйте, не медлите, иначе они нас убьют, стреляйте! — закричала девушка-призрак.

Она подняла ладонь, в которой мелькнул багровый огонек. Резкое движение тонкой руки, и огонек превратился в длинный, метров тридцать, вишневый шнур, который огненной плетью ударил по первым преследователям.

Хлыст Уаа оставил глубокие рваные раны на призрачных телах. По пустоши прокатился утробный стон. Однако нападающие не остановились, лишь немного снизили скорость, бросившись потом с новой яростью нам вслед. Я прицелился в ближайшего. Бахнул выстрел. Рядом еще один — это Славка выцелил своего. Загадочные пули синими росчерками прорезали расстояние между нами и преследователями. Дистанция была небольшая, а ездовые духи даже на скорости двигались очень плавно. Неудивительно, что большинство выстрелов попадало в цель.

Пули, пробивая тела насквозь, действовали на нападающих чудесным образом. Они сразу замирали на месте, с визгом пилы на пилораме меняли форму на сферическую, а затем взрывались кусками светящегося бледно-зеленого желе. Не всех удавалось уничтожить одним выстрелом. Некоторых приходилось добивать еще одним. Мы стреляли как могли. Только и слышно было клацанье оружия и следовавшие за ним выстрелы, от которых в ушах стоял металлический звон. От разгоряченных людей поднимался еле заметный пар. В суматохе боя даже забыли, что недавно замерзали.

— На, сука, на!.. Что, получил, урод? Это земляне, а не улитки! — орал Слава.

Бич Уаа непрерывной вишневой гирляндой освещал серые пески, вырывая из тел куски призрачной плоти. Раненных ею было проще добивать. Остановить всех мы не могли. Их было около сотни, а стрелять, вывернувшись назад в седле, было неудобно. Кроме того, старались не задеть тех двоих погонщиков, которые оказались между нами и монстрами.

Один из "кальмаров", тот, что был ближе, стрельнул длинным щупальцем, как хамелеон языком. На конце щупальца горел яркий оранжевый огонек. Движение это было столь быстрым, что оранжевое свечение смазалось в длинный шлейф. Впрочем, удар не достиг цели. Навершие посоха одного из караванщиков ослепительно блеснуло, как сварочная дуга, роняя на землю белые искры. Щупальце отскочило от невидимой преграды и втянулось на место. Два других "кальмара" тоже попытались проделать этот фокус, но также без успеха. Вспыхивающие посохи надежно защищали от подобных атак.

"Кальмары" поменяли тактику. Один из атакующих резко рванул вперед и всем своим телом навалился на невидимую стену. На каждом щупальце стали видны загнутые черные крючья, сплошь покрывающие внутреннюю сторону. От их вида у меня прошелся мороз по коже. Посох караванщика засиял непрерывным белым свечением. По телу чудовища побежали всполохи фиолетовых разрядов. Вскоре еще несколько атакующих повторили этот маневр.

Мы стреляли по ним, но на смену выбывшим начинали ломиться другие. Их было слишком много. Вскоре один из преследователей, дергаясь, словно пытаясь пролезть сквозь узкую щель или густой кустарник, стал преодолевать стенку защиты. Взорвавшись щупальцами, он настиг одного из караванщиков. Обмотанный отростками погонщик истошно заверещал и выпустил из рук посох. Его верховой дух, взревев низким басом, затормозил, цепляя боком грунт. На несчастного накинулось сразу с десяток тварей и резкими движениями тел назад-вперед и быстрым вращением стали разрывать добычу на куски. Крик оборвался. Вскоре оборвался и рев верховика. Остальные навалились на нас с удвоенной силой.

Весь пройденный путь отмечали ошметки призрачных головоногих, многие просто полуразорваными телами валились на песок и, поднимая тучи пыли, продолжали барахтаться там, видимо тщетно стремясь продолжить погоню.

Уур-Чоомак, шедший до этого впереди каравана, направляя нашу группу, быстрым движением скользнул ко мне и, вытянувшись в седле, протянул мне лапку с зажатым в ней небольшим стеклянным цилиндром.

— Кинь в них! Быстрее! — заорал он. — Быстрее! Это задержит их на какое-то время.

Я недолго думая схватил протянутое мне и, привстав в седле, швырнул подобно гранате в самую гущу ломящихся сквозь барьер тварей. Вспыхнула двухметровая белая сфера, бросая резкие тени на песок и камни, которыми была заполнена пустошь. Из сферы в разные стороны по чудовищам ударили фиолетовые молнии. Те, кого задело, безвольными тушами падали на грунт. Они еще некоторое время по инерции кувыркались, теряя на камнях куски, но потом замирали, как размазанные ботинком слизняки.

Отряд преследователей поредел наполовину. Уцелевшие, сбавив ход, двумя ручьями обошли быстро угасающую сферу и вновь ринулись в погоню.

Все это время мы продолжали стрелять. Синие чудесные патроны закончились, и пришлось заряжать теми, какие попадались под руку. Красные сигнальными ракетами застревали в желатиновых телах и рубиновыми огнями горели у них внутри, не причиняя существенного вреда. Желтые просто проходили насквозь, словно духов не было. Хлыст по-прежнему бил по нападающим, но те словно взбесились и даже изувеченные продолжали погоню.

Около меня с громким свистом пронесся яркий зеленый росчерк. Попав в чудовище, он разорвал тушу надвое, откинув одну из половин далеко назад. Потом сверкнуло зеленым еще. И снова. На скорости я краем глаза успел заметить промелькнувшие рядом с нами силуэты. Не они летели навстречу, это мы так быстро пронеслись мимо них. Верховой дух резко затормозил, мне стоило больших усилий не вылететь из седла. Раздался пронзительный металлический визг десятков раздосадованных тварей. И громкий радостный крик призрачной красавицы: "Все! Успели!" Бой очень резко завершился. Я еще раз посмотрел в сторону преследователей. Они отступали, уходя в пустошь. Напоследок кто-то ударил по ним огненным шнуром, подобным тому, которым пользовалась Уаа, только шнур был ярко-желтым и куда длиннее. Сразу пять "кальмаров", попавших под этот удар, были разрезаны на части и остались лежать подрагивающими желейными комьями.

Было темно, и я не разглядел наших спасителей. Когда мы встретили песчаных сборщиков, был уже закат. За время боя оба светила сели за горизонт. Сутки здесь намного короче земных.

Усталые верховики шумно дышали, вцепившись всеми лапами в землю. Их свечение потихоньку гасло.

Уур-Чоомак закрыл глаза и откинулся в седле, как в кресле. Его лапки устало упали на спину его верховика. Лена скопировала его позу. Только ее глаза были открыты и, медленно моргая, смотрели вверх. Слава с силой растирал ладонями лицо и бормотал ругательства.

Я его понимаю. Не каждый день попадаешь в такую передрягу. Я положил оружие в седельную сумку и соскочил с духа. Здесь росла короткая, жесткая, но в то же время густая трава. Мы были на краю леса, но не того тропического, каким был священный сад, а нормальный лес из похожих на осины деревьев, перемежавшихся невысоким кустарником. Неуверенно ступая на ставших будто ватными ногах, я подошел к верховику Светы. Антр стиснул пальцами одной руки край седла, вторая рука, свисавшая безвольной плетью, тем не менее сжимала мертвой хваткой обрез. Неподвижные голубые глаза смотрели в пустоту. Индикаторы на ключице не горели. Я прикоснулся пальцами к рации.

— Света, прием, это Дима, ты как? — произнес я в эфир.

— Нормально, — донесся знакомый голос сквозь легкое шипение. — Аккумулятор сдох. Я совсем недавно вырубилась. Что там сейчас происходит? Я только видела, как эти твари убили одного из погонщиков. Дальше связь оборвалась.

— Мы успели прорваться к месту, это, наверное, тот оазис, про который нам говорили. Тут нас встретили. Твари отступили. Им не пробиться сквозь местную защиту. С зарядкой я что-нибудь придумаю, сама все увидишь.

— Красавица, — обратился Слава к Уаа, — ты нам не хочешь рассказать, что это за твари? Они нас, между прочим, чуть не съели.

— Это слуги Великого Хранителя, я догадываюсь, почему они напали, но об этом лучше спросить не у меня.

— А у кого? — не унимался навигатор.

— Потом скажу, утром. Сейчас мы отправимся на постоялый двор. Там вы поедите и отдохнете.

— Постоялый двор? — повернула голову в нашу сторону Лена.

— Да. Следуйте за нами. Мы вас отведем. Можете продолжить путь верхом.

С этими словами Уаа направила своего верховика по еле заметной в темноте тропинке. Тот не стал изображать из себя дирижабль, а неспешно поковылял, перебирая всеми восемью лапами.

Один за другим путешественники последовали за ней. Я тоже вскочил в седло уже привычным движением и направил Бубльгума — так я решил назвать своего аалак-ксикнал — вслед за друзьями. Протопали с километр, прежде чем вышли на поляну, на которой разместилось трехэтажное кирпичное здание с высокой двускатной крышей. Из окон бил желтый свет. На пороге нас ждал мужчина плотного телосложения, в белой одежде непонятного покроя — словно греческую тогу надели поверх рубашки с коротким рукавом. На ногах нормальные белые брюки и какие-то туфли, тоже белые.

— Все уже готово, — меланхолично промолвил мужчина, поклонившись нам. — Постель в номерах постелена. Вода горячая. Можно помыться с дороги. На первом этаже накрыты столы, или вы желаете ужин в номера? За верховиков не беспокойтесь. Можете оставить их здесь, прямо у входа. Никто их не тронет.

— Ужинать и завтракать будем внизу, — ответила за всех Уаа. — Распорядись, пожалуйста, чтобы в каждый номер поставили по кувшину с питьевой водой.

— Будет исполнено. Что-нибудь еще?

— А туалет где? — задал вопрос Слава.

— В каждой комнате есть свой и в общем зале один, — ответил трактирщик. — Да будет вам известно, что понятие канализация нам знакомо.

Навигатор спрыгнул с верховика и недолго думая скользнул в дверь. Я слез со своего и немного повозился вытаскивая из седла антр Светы. Он был несколько тяжелее, чем я ожидал. Весил не меньше семидесяти килограммов. Живая девушка той же комплекции весила бы на десяток-другой поменьше. Но, в конце концов, откуда я знаю конструкцию киборга. Там может быть железа много напичкано помимо пластика. Все уже заскочили внутрь, и я опять был последним. Со Светой на руках я вошел в зал. Он вмещал стойку трактирщика и четыре небольших стола со стульями. В одном углу была лестница наверх. Во втором трещал живым пламенем камин. Непонятно откуда, но по залу разливался слегка приглушенный свет. Вполне уютное заведение. Передо мной будто из ниоткуда появился худой невысокий юноша.

— Вам помочь?

— Да. Отнеси ее в мою комнату. Там одна кровать?

Тот кивнул.

— Пусть вторую для нее поставят, — указал я на неподвижную Свету.

— Будет исполнено. — Юноша подхватил киборга как пушинку.

— Опять лишь иллюзия человека, — пробормотал я, проводив его взглядом.

Наскоро поужинав, я поднялся наверх. Неторопливый трактирщик показал мне мою комнату. Даже не раздеваясь, я рухнул на кровать и, немного поглазев в потолок, с полным отсутствием мыслей заснул.

ГЛАВА 12. ТРАКТИР

Пробуждение на нормальной кровати с нормальной подушкой, да еще когда спешить никуда не надо — это воистину наслаждение для тела. Но чтобы оценить это, нужно предварительно несколько раз переночевать на голых камнях или, например, сидя в каком-нибудь углу в обнимку с неудобным мешком. Подойдет для сравнения и ночевка на голых досках в неотапливаемом помещении. Только тогда можно оценить всю прелесть в меру жесткого, в меру мягкого матраса, невесомого одеяла, удобной подушки.

Я не стал сразу открывать глаза. Вчерашняя погоня казалась поутру чем-то далеким, нереалистичным и совсем уже не страшным событием. Но вот сам факт нападения беспокоил. Если нападение Нунлы на капсулу в начале нашего приключения на этой планете было объяснено чересчур рьяным исполнением обязанностей, то атака этих монстров преследовала неясные цели и вполне конкретную задачу — убить нас во что бы то ни стало.

Я все-таки открыл глаза и, проведя по лицу ладонью, повернул голову. На соседней кровати неподвижным манекеном валялась киберкукла Светы. Интересно, а какая она в виртуальности? Ведь она не искусственный интеллект, а настоящий живой человек.

Через большое окно на стену и пол падал свет оранжевой звезды, отчего казалось, что снаружи горит огромный уличный фонарь, который и разгонял мрак, а отнюдь не инопланетное солнышко. За окном виднелся кусочек густого фиолетового неба. Разряженный воздух был настолько прозрачен, что если присмотреться, то можно было заметить созвездия. Тусклое светило, на которое можно безбоязненно смотреть, как на красное закатное солнце, создавало иллюзию позднего вечера или, наоборот, рассвета.

Пересилив себя я, потянувшись, встал с кровати. Сброшенные перед сном ботинки нашлись в углу у двери. Я обулся и толкнул легко открывшуюся дверь. В коридоре было еще темнее, чем там, где я спал, но несколько дверей в другие комнаты можно было различить. Всего я насчитал восемь. Где именно остановились мои друзья, я не знал, а заглядывать в каждое помещение не хотелось. Проснутся, сами выйдут.

Старясь не шуметь, я спустился вниз по лестнице. Удивительно, но ни одна ступенька не скрипнула. На нижней ступеньке я остановился и прислушался. Из зала были слышны голоса.

— Неудобное тело, слишком маленькое, слишком хрупкое, слишком мало конечностей, — произнес голос, похожий на бормотание трактирщика.

— А мне, наоборот, нравится. — Это была Уаа. — Мужское практичнее, конечно, но женское эстетичнее, мне женское больше нравится.

— Нравится тело, или нравится красоваться в этом теле перед гостями? — спросил трактирщик.

— И ты туда же? — не повышая голоса, огрызнулась призрачная дева.

— А кто еще тебе это говорил?

— Сак-Нуксиб.

— Этот язвительный садовод каждое явление снабдит своими нелестными комментариями. Но в кои-то веки наши суждения оказались схожи.

— Не начинай, пожалуйста.

— Думаешь, они справятся? — сменил тему трактирщик.

Под словом "они", наверное, следовало понимать "люди".

— У них нет другого пути. Этот их не отпустит. Надо снять ограничения, и тогда мы им сможем помочь. А ограничения смогут снять только они. Все в их руках.

— А возрождение? Что по этому поводу думает Мудрейший?

— Да. Ты прав. Мудрейший приказал сначала инициировать возрождение, а потом заняться ограничениями.

— Кто еще нарушил нейтралитет?

— Мудрейший. Жители священного сада. Торговый город.

— Это я и без тебя знаю.

— Озеро сомневается.

— Чего сомневается-то?

— Хочет лично взглянуть на гостей.

— Этот уже догадался?

— Нет. Атака была скорее ударом наугад. Он просто не любит живых. Если бы догадался, началась бы игра по-крупному.

— Неудобное все-таки тело, — опять пожаловался трактирщик. — А речь необычная, многогранная. Мне нравится.

— Это поэтому ты со мной на их языке говоришь?

— Угу.

— А тело смени.

— Они испугаются. Они привыкли видеть только людей.

— Ты забыл, кто вел их сюда, Талш. И про Нунлу забыл, тот вообще не задумывался о такой мелочи. Они уже многое повидали, — раздался писклявый голос Уур-Чоомака. — Как проснутся, сразу смени тело, только без резких градаций.

— Они не спят уже, более того, один из них давно уже подслушивает наш разговор.

— Уверен?

— Ты забываешь, что трактир и я — это одно целое.

— Выходи! — громко позвала Уаа.

Дальше прятаться не имело смысла. Я шагнул в зал. За стойкой стоял трактирщик, ловкими движениями нарезая на тарелке что-то, похожее на сардельки. В большой сковороде на плите скворчало, и по залу разливался аппетитный запах.

— Садись за столик, сейчас готово будет, — сказал мне трактирщик. — Что пить будешь? Воду, отвары, сок или же нечто содержащее спирт?

— Отвар, пожалуйста.

Я выдвинул ближайший стул и аккуратно сел за стол.

— А ты как думаешь, — неожиданно задал вопрос Талш, — стоит мне принять привычный облик?

— Ну, если вам удобнее будет, почему бы и нет.

Я не знал, что ему ответить. Мне было все равно.

— Так да или нет? Я не понял последнего выражения.

— Принимайте.

По залу прошла тугая воздушная волна. Помещение стало медленно меняться. Углы потихоньку сглаживались. Потолок выгнулся дугой, постепенно принимая форму гладкого купола. Стены и пол потеряли древесную окраску, становясь все более светлыми. Преображение происходило совершенно бесшумно. Столы, стулья, барная стойка — все стало белым и гладким на вид, древесная и каменная фактура исчезла полностью. Даже камин приобрел форму белой арочной полусферы с круглым проемом, где горел огонь. Дверной проем стал овальным. Саму дверь сменила белая полупрозрачная пленка. Через пятнадцать минут в зале не осталось ничего угловатого, только плавные кривые линии и полукруглые формы. Полупрозрачная человекоподобная фигура поставила передо мной блюдо с подобием жареных колбасок и большую кружку с красноватой жидкостью и тут же растаяла. После недавних событий я уже ничему не удивлялся. Скорее происходящее вызывало любопытство.

На лестнице послышалось шлепанье босых ног, и показалась Лена.

— Опять колдуете? — спросила она сонным голосом без единой нотки удивления, словно каждый день сталкивалась с подобным, потом втянула носом воздух и попросила: — А можно и мне тоже поесть?

— Что желаете? — задал традиционный вопрос трактирщик.

— То же, что и у Димы, — ответила она и села за мой стол.

— Можно я завершу метаморфоз, пока готовят еду?

— Угу, — односложно ответила Лена, обведя взглядом зал. — В комнате так же. Я сначала подумала, что все еще сплю. Пришлось ущипнуть себя. А сейчас все выглядит гораздо лучше, прямо стильно.

— Спасибо. — Трактирщик, казалось, был искренне польщен, во всяком случае, угрюмое лицо осветилось улыбкой. — Дальнейшее вам может не понравиться, но мне удобнее будет, — предупредил он девушку. — Извините, если причиню неудобства. Я вам особый десерт приготовлю. Ручаюсь, вам понравится.

— Не страшно, главное, что вы предупредили, — отмахнулась Лена.

Глаза трактирщика стали пустыми, он замер и сгорбился. Сначала я думал, что мне показалось, но у него на самом деле начал расти горб, все увеличиваясь и увеличиваясь. Через несколько минут белая ткань лопнула на спине. Мы с Леной во все глаза смотрели на происходящее. Горб уже вырос до размеров малолитражного автомобиля. Тело, напротив, сильно усохло, так что от него осталась шкурка в нелепых одеждах, висящая на невидимых прищепках. Под туго натянутой кожей горба шевелилось что-то чудовищное. Внезапно кожа беззвучно расползлась. Человеческое тело тряпкой упало на пол, а над барной стойкой расправил длинные лапы огромный белоснежный паук, и только линзы его восьми огромных глаз были черными. Тело было размером с крупного поросенка, а если разведет лапы, то от одного кончика до другого точно метра четыре-пять будет. В отличие от нормального паука у него имелось еще три пары членистых рук, которые висели под мордой.

— Я завершил метаморфоз, — раздался немного скрипучий голос бывшего трактирщика.

Хотя почему бывшего? Трактирщиком он остался. Он перестал притворяться человеком.

Лена растерянно посмотрела на меня, потом на паука.

— Уаа, а все духи — не люди? — тихо спросила она.

— Откуда здесь людям взяться? До вас их тут не было никогда.

— А ты меняться будешь?

— Нет, — ответила призрачная дева, томно потянувшись, отчего я непроизвольно затаил дыхание, так как на ней снова было что-то очень короткое и прозрачное. — Мне и так хорошо.

— Охрене-е-еть! — раздался протяжный Славкин возглас. — Это что за хрень такая?

Навигатор не видел самого процесса превращения, и ему пришлось довольствоваться только результатом.

— Это наш гостеприимный хозяин, — ответил я. — Талш, если не ошибаюсь.

— Совершенно верно, — подтвердил паук. — А это мои служители, я их создал, и они служат мне.

Трактирщик указал длинной гладкой лапой на помощника. На белом глянцевом паучьем теле плавно проступили светящиеся голубым узоры. Суставы лап и остальные сочленения тоже светились изнутри голубым.

Тонкое полупрозрачное существо, в которого превратился слуга, сняло с огня сковороду и, разложив еду на две тарелки, поставило их на наш стол. Две дополнительные кружки с красноватым травяным отваром неизвестно как появились чуть раньше.

— Слава, не забивай голову, просто сядь и поешь, — сказал я.

Навигатор, периодически бросая взгляды на троицу духов, особенно на паука, сел к нам.

Очень вкусный завтрак мы прикончили быстро. Полупрозрачный слуга бесшумным движением поставил перед Леной высокий стакан с пенистой жидкостью.

— Ты вот это будешь пробовать? — недовольно спросил Слава.

Лена приложилась к стакану.

— Мм... прямо как шоколадное мороженое.

— Я кое-что услышал, так получилось. Можно подробности? — обратился я к духам.

Взгляды всех присутствующих устремились на меня.

— Что именно вас интересует? — осведомился паук, обозначив, что он здесь самый главный из них.

— Что такое возрождение? Что такое ограничения?

Талш помедлил. По морде членистоногого невозможно было прочитать эмоции, но пауза между вопросом и ответом наводила на размышления.

— Пусть вам на это ответит Мудрейший. Я не уверен, что смогу правильно объяснить.

— Но ведь вы знаете, — не отступал я.

— Знаю, но не смогу правильно объяснить, — все так же спокойно проскрипел паук.

— А ты, Уаа? Ты сможешь?

— Если бы могла, то объяснила бы давным-давно. — Призрачная дева опустила глаза.

— Тогда еще вопрос. Зачем мы здесь?

— Это торговое поселение. Здесь можно подготовиться к дальнейшему пути.

— Что мы будем покупать?

— Во-первых, — вздохнула Уаа, — оружие.

— Оружие для чего?

— Вы помните, как нас преследовали? Я думаю, вопросы об оружии излишни.

— Я спросил не против кого, а для чего. — Кажется, я скрипнул зубами. Происходящее нравилось мне все меньше.

— Дальше может быть еще опаснее.

— Ты сказала "во-первых". А во-вторых?

— А во-вторых, нужны наемники. Ни я, ни Уур-Чоомак — не воины. Талш силен, но не сможет покинуть свое гнездо. Нунла воин, сильный воин, но Сак-Нуксиб не зря сказал, что он на цепи. Нужны те, кто не на цепи, нужны воины.

— Для чего?

— Великий Безумец может напасть на священный оазис. Нужна крепость. Часть наемников останется в священном саду. Часть пойдет с нами. Ты доволен ответом?

— Великий Безумец — это Великий Хранитель?

— Да. У него много имен.

— Что такое Озеро?

— Это клан сильных духов. Они могут помочь. Нужно заручиться их поддержкой.

— И это все для нашего возвращения?

— Не только, но больше я точно ничего не могу сказать. Не пытай меня.

Все замолчали. Слава несколько раз ткнул вилкой в пустую тарелку, сгребая какие-то крошки то в одну сторону, то в другую. Мы трое осмысливали услышанное, а духи ждали нашей реакции.

— Далеко до торгового города? — наконец спросил Слава.

— Нет, — тут же оживилась Уаа.

— Когда пойдем?

— Как будете готовы. Сразу пойдем.

— Все вертится вокруг нас. Я прав?

Уаа посмотрела на паука и кивнула.

— Почему?

— Не надо. Пожалуйста. Не спрашивай.

ГЛАВА 13. ТОРГОВЫЙ ГОРОД

Когда мы вышли на улицу, оранжевое светило уже стояло в зените. Белая искра только встала над горизонтом и сейчас мелькала среди ветвей деревьев далеким светлячком. Если не ошибаюсь, то сутки здесь всего восемнадцать с небольшим часов. Сбитый с толку биоритм вопил, что сейчас вечер, причем вчерашнего дня.

Талш остался в своем трактире, который и снаружи был теперь похож на огромный белый пузырь, запутавшийся в разбросанных рыболовных сетях. Хаотичное нагромождение полупрозрачных тросов с вплетенными в них синими каплями огоньков выглядело на удивление гармонично. Особенно когда по поверхности пузыря пробегал всполох голубых искр. В общем, самое место для гигантского сказочного паука. Несмотря на испорченное непониманием всей ситуации и отказом местных что-либо объяснять настроение, сюда еще можно было вернуться, хотя бы из-за отменной еды, горячей ванны, в которой я с удовольствием долго валялся, и чистой кровати. Паук был гостеприимным хозяином. Напоследок он руками своих призрачных слуг приколол к воротнику каждого из нас небольшую матово-белую булавку с маленьким синим сверкающим камушком. "На удачу", — сказал он. Не забыл он и про экипаж "Стрижа". В футлярчике, который он отдал Лене, лежало еще пять таких же булавок.

Мы запрыгнули на верховых духов. Уаа, как всегда, помчалась впереди. Если про энергичного человека говорят, что у него внутри батарейка, то внутри призрачной девы был настоящий ядерный реактор. Пока залезали в седла да готовились к пути, она несколько раз успела заскочить в паучье логово и разложить какие-то принесенные оттуда свертки в наши седельные сумки. Причем один раз просто растаяла в воздухе, а вышла как положено — через дверь.

— Уаа, а как называются звезды, что освещают этот мир? — заинтересовался я.

— Та, что оранжевая, это Саас-Кухооб, Лампа Богов, а та, что маленькая голубоватая, Сайяб-Кукстал раньше звалась, Источник Жизни. Сейчас это Мертвый Источник, — тихо добавила она. — Сайяб-Ма-Кукстал.

Мертвый Источник Жизни. Было в этом что-то бесконечно тоскливое.

— Уаа, а здесь ведь раньше жили нормальные живые существа, — не то вопросительно, не то утвердительно произнес я.

— Да. Давно.

— А где они сейчас?

— Ты видишь только призраков и духов. Тебе нужен ответ? — каким-то не своим голосом произнесла Уаа.

У меня пропало желание продолжать разговор, и я сделал вид, что хочу проверить надежность креплений, удерживающих лежащую поперек седла неподвижную Свету. Я устроил ее на верховом духе, который ковылял следом за Бубльгумом. Я надеялся найти что-нибудь нужное на этой инопланетной барахолке. Странно, но я относился к индивидуальному антропоморфному модулю Светланы не как к механизму, а как к ней самой. Неживое тело ждало, когда в него вдохнут жизнь. Прямо как в сказке про Спящую красавицу. Вот только красавица синтетическая. Пришлось привязать ее, а то, несмотря на нереальную плавность хода аалак-ксикнал, все равно есть риск упасть на землю.

Я хотел связаться со Светой по радио. Хотя бы рассказать о таверне, но на линии были какие-то помехи, через которые сигнал не проходил. Радиостанция стала бесполезной игрушкой.

Топали примерно минут пятнадцать. Оазисы наверняка были все незначительных размеров, во всяком случае не больше двух-трех, ну максимум пяти километров в поперечнике. Вокруг простирался все тот же инопланетно-осиновый лес вперемешку с кустарниками. Однако вместо утоптанной тропинки под ногами верховиков лежала мощенная плоскими булыжниками дорога. Неширокая, двум ездовым духам пришлось бы потереться боками, чтобы в случае чего разминуться. Среди ветвей иногда мелькали большие насекомые. Никаких колибри-птеродактилей, никаких гигантских цветов не наблюдалось. Изредка стрекотал кто-то, прячущийся в зелени.

Первое, что я увидел при приближении к торговому городу, — это высокий столб с приделанными к нему непонятными символами, отлитыми из металла.

— Уур-Чоомак, а что означают эти символы? — обратился я караванщику. Тот был ближе ко мне, чем Уаа.

— Торговый город, — обернувшись, произнес караванщик и смешно дернул ухом.

— И все? — недоуменно переспросил я.

— А ты ждал большего? — улыбнулся Уур-Чоомак. — Разочарую. Тут просто написано "Торговый город", и ничего больше.

Площадь, на которую можно было пройти через две широкие арки, большим кольцом охватывало трехэтажное сооружение. Его одинаковые глубокие ниши, разделенные тонкими, почти бумажными перегородками, напоминали соты. Каждая ниша была ярко освещена изнутри, и в каждой находилось по одному продавцу. Две лестницы у самого входа поднимались на расположенные выше кольца внутренних сообщающихся балконов второго и третьего этажей. В центре площади торчал длинный тонкий трехгранный шпиль. Он уходил на высоту примерно сотни метров, плавно сужаясь к концу.

Здесь царила тишина. Воистину, только призраки и остались. Тонкие нечеловеческие фигуры продавцов замерли в ожидании. Наверное, в ожидании нас. Потому что огромные глаза на невероятно худых лицах неотрывно смотрели на нашу компанию. Вернее, неотрывно смотрели на людей. Их не интересовали Уур-Чоомак с погонщиками или Уаа. Для них словно не существовало никого, кроме Лены, Славы и меня. Неуютное ощущение.

Слава, осторожно озирался по сторонам, искал глазами хоть что-то знакомое.

— Что это с ними? — тихо спросила Лена.

— Не знаю, — ответила почти шепотом Уаа, — такого раньше не было.

Недоумевая, мы слезли с верховых духов. Ждать пришлось минут семь. Потом тишину взорвало басовитое: "Бегу, бегу!" — и из арки выскочил самый натуральный гном. Неопределенного возраста, полноватый, в яркой, почти театральной одежде, потрясая черной бородой и разведя руки в стороны, несся к нам. Роскошная черная шевелюра была собрана в хвостик на затылке. Карие глаза под густыми бровями сиянием спорили с толстой золотой цепью на груди.

— Живые, наконец-то живые!

Гном с разбегу сгреб в охапку стоявшую ближе всех к нему Лену. И все бормотал: "Наконец дождался, живые, живые..." Лена, не зная, как реагировать на столь бурное изъявление радости, смотрела на гнома сверху вниз. Невысокая девушка была на полторы головы выше причитающего мужчины. Оторвавшись от Лены, бородач подскочил к Славе и, схватив его руку, стал трясти, зажав обеими ладонями. Настала моя очередь. Теперь и моя рука утонула в его широкой лапище.

— Я хранитель и покровитель торговли. Представьте. Хранитель торговли, и миллионы лет никто ничего не покупал. Миллионы!.. — Он потряс над головой указательным пальцем. — Я думал, никогда уже не буду нужен.

По его щеке побежала большая слеза.

— Миллионы лет!.. Спасибо, что привела! — Рассыпаясь в благодарностях, торговец набросился с объятиями на Уаа. — Ты самая лучшая на свете!

Призрачная дева уперлась ему в плечи обеими ладонями и с трудом вырвалась из медвежьей хватки гнома.

— Успокойся, Туун! Хватит истерить. Лучше пройдись с нами, покажи, что есть в твоих закромах.

— Да-да, конечно, пойдемте.

Он звонко щелкнул пальцами, и из воздуха плавно проявились четыре женские фигуры. Трое были в коротких юбках оранжевого цвета и таких же декоративных, почти ничего не прикрывающих жилетках, надетых прямо на голое худенькое тело. Одежда четвертой была черного цвета и наглухо застегнута. Трое служанок ловкими движениями поднесли Лене, Славе и мне чарки на золотых подносах. Видя наше замешательство, гном подошел к каждому из нас по очереди и буквально вложил в руки по чарке с непонятного вида бледно-синей жидкостью. Не обделил он и Уаа с караванщиком.

— Надо выпить. За это надо выпить, — сказал Туун, подняв чарку над головой и залпом опрокинув ее содержимое в рот. — Все, брысь! — отмахнулся он от служанок.

Те поклонились и растаяли так же плавно, как появились. Нам только и оставалось, что последовать примеру покровителя торговли. Подозрительная жидкость приятно прокатилась по горлу, оставляя легкое фруктово-цветочное послевкусие необычного вина. Черная помощница сонным и надменным взглядом обвела всех присутствующих и достала блокнот, демонстрируя готовность записать все заказы.

— Я знаю, что вам нужно в первую очередь. Пойдемте! — Туун два раза громко хлопнул в ладоши.

Под ногами загорелась ярко-оранжевая — видимо, он был неравнодушен к этому цвету — тоненькая дорожка. Гном чуть ли не вприпрыжку помчался не ней. Дорожка привела нас к одному из ларьков-ячеек. Туун посмотрел на секретаршу и пробасил: "Этим не забудь сказать", услышав в ответ: "Всенепременнейше, хозяин".

Кто такие "эти" осталось тайной, но, думаю, скоро мы всё узнаем.

— Что встал как бездушный? Неси все по списку, — закряхтел гном на тонкую фигурку в нише.

Та коротко поклонилась, но не стронулась с места. Однако позади нее стенка ниши разошлась и оттуда вышли еще четыре такие же фигурки. В руках у них были большие серые ящики. Первый, что принял приказ, отошел в сторонку, пропуская носильщиков.

— Оружие, — прокомментировал Туун. — Давай сюда на пол ставь, — обратился он к слугам.

Существа казались невесомыми. Тонкие как тростинки руки были лишены костей и походили на длинные жгутики вареной лапши. Конечности имели по три пальца, которые тоже были бескостными, эдакие усики-рожки улиток. Они даже вытягивались и сокращались совсем как эти части тела ползучих моллюсков. Лица на лысых головах нормального размера в целом выглядели как карикатура. Огромные, часто моргающие глазищи придавали им немного испуганный вид. Небольшие овальные тела скорее подошли бы двух-трехлетнему ребенку. Под одеждой было не видно, однако наверняка туловище отличалось от человеческого специфичными для бесхребетного создания особенностями. Две длинные тонкие ноги непонятно как поддерживали существо. Бледная желтоватая кожа при этом не просвечивала сосудами, да и выглядели они хоть и тощими, но отнюдь не умирающими. Одежду слугам, как и караванщикам, заменяли все те же похожие на бинты куски ткани, только светло-серого цвета.

Открыли ящики. В одном были патроны к нашим обрезам. С синей, вишневой, зеленой, белой и черной маркировкой. Много патронов. Торговец явно знал, с чего начинать. Кроме того, там имелись кобуры к оружию, патронташи и разные подсумки, пристегнутые к ремням. Прямо вестерн какой-то. Во втором ящике были гранаты. Во всяком случае, они выглядели именно как гранаты в стиле ретрофутуризма. Разноцветные металлические цилиндры с большими символами. В третьем ящике лежали настоящие револьверы, правда, очень небольшие и разобранные на части. Калибра эдак пять или шесть миллиметров. Зато с огромным количеством боеприпасов. С синей маркировкой.

— А пулемета нет? — спросил Слава.

Он с большим интересом заглядывал в ящики. Впрочем, после боя с гигантскими "кальмарами" мы все с интересом смотрели на оружие и боекомплект. Даже Лена.

— Пулемета? А пулемет — это что? — не понял вопроса торговец.

— Огнестрельное скорострельное автоматическое оружие, — пояснил Слава, теряя надежду.

— Нет, этого нет.

— Ух ты! А это что? — Уаа показала на револьверы.

— Револьверы, — ответил ей навигатор и поднял один, с щелчком установив съемный барабан на место. — А ты разве не знаешь?

Револьвер был размером с ладонь. Курка у него не было. Но, судя по маленьким батарейкам, лежавшим рядом с патронами к нему, капсюли срабатывали электрическим способом.

— Это Мудрейший нашептал сделать такие, — сказал Туун. — Еле сделали.

— Ты их сам сделал? А как же запрет? — аж подскочила Уаа. Она схватила торговца за воротник и подтянула к себе. Со стороны это смотрелось забавно — хрупкая полуобнаженная девушка держит одной рукой толстого коротышку над землей.

— Я сделал одни части оружия, Реллика сделал другие, а собирать в целое будут они сами.

— Что за запрет? — заинтересовался я. На поверхность всплывала очередная тайна этого сумасшедшего мира.

Туун скривился, но ответил:

— Только живые имеют право брать в руки огнестрельное оружие. Это древнее проклятие.

Итак, у них куча запретов. По отдельности безумные, но в совокупности могут потом сойтись в стройную картину. Им запрещено использовать оружие. Некоторым нельзя покидать места обитания. Что еще им нельзя?

— А патроны? — не унималась Уаа.

— Патроны старые. Не смогли подобрать их к чему-либо. Мудрейший посоветовал сделать оружие самому. Может, уже отпустишь, а то нехорошо как-то.

Призрачная дева поглядела на торговца так, словно только что заметила, что он висит у нее в руке, и аккуратно опустила коротышку.

— А если вы пулемет по частям сделаете? Чертежи у нас найдутся, — предложил я.

— Не получится. Проклятие не позволит. Нам с трудом удалось обойти запрет на эти револьверы. Поэтому берите что есть.

— А сколько все это будет стоить?

— Ну, по золотой монете за револьвер и по золотой за сотню патронов к нему либо за четырнадцать штучек для ктек.

— Ктек — это что?

— Это то, что у вас уже есть сейчас. Вы их обрезами называете. Это ктек.

— А про патроны что сможете рассказать?

— Про них лучше расскажут эти, — Туун махнул рукой куда-то в сторону, — отмороженные которые.

— Уаа, на сколько у нас денег хватит? — с интересом посмотрел я на девушку.

— На все. У меня пять тысяч золотых с собой.

— А где ты их прячешь? — с некоторой долей издевки спросил я, разглядывая ее почти обнаженную фигурку.

— Я их не сама тащила. Они у меня в сумках на верховиках, — шутливо огрызнулась девица. — Можешь обыскать, — добавила она и немного приподняла подол своего и без того короткого сарафана.

Этого вправду было достаточно, чтобы нервно сглотнуть. Интересно, а она что-нибудь умеет делать без эротического подтекста?

— Тогда я вам призрачные клинки еще продам. И кет-броню для живых, со скидкой, — оживился коротышка.

— У тебя еще и кет-броня для живых есть? — Кажется, это окончательно добило Уаа.

— Ну я же покровитель торговли все-таки, — не смутившись ни капельки, ответил Туун.

— А кет-броня это что? — спросил Слава.

— Вам понравится, — улыбнулся бородатый коротышка.

Накупили всего под завязку. Какая-то кет-броня, штук по десять почти невесомых револьверов и по три сотни патронов на каждого, да почти по сотне к обрезам. Какие-то призрачные клинки. Кроме того, самые натуральные бинокли, диковинные фонарики и прочая полезная дребедень, которую под одобрительные кивки Уаа и с уверениями "почти даром" совал Туун. Я всерьез забеспокоился за Бубльгума — сможет ли он все это поднять? Представьте себе, смог. Тощие помощники торговца выволакивали один ящик за другим. Помимо нужного накупили еще кучу ненужного. Всяких диковинных сувениров. Вот на кой мне сдалась стеклянная сфера, которая висит над ладонью или над столом, не касаясь их? Это ночник, говорят, такой, а зачем мне ночник, сам не знаю, но ведь взял.

Потратили чуть больше трех сотен золотом. Зарядное для Светы не нашли, но Туун посоветовал обратиться к неведомому Реллике, мол, что тот что-нибудь придумает. Но сначала к наемникам.

ГЛАВА 14. НАЕМНИКИ

За пределами безумной торговой площади мы обнаружили городок необычного вида. Справа и слева от нас разместились разноцветные домики в виде нагромождения сфер, испещренных круглыми и овальными окошками. Над сферами в воздухе висели широкие не то зонты, не то шляпки грибов, исполняя функции навеса от солнца и осадков. Мы никого не увидели, но все говорило об обитаемости этого места, пусть даже населяют его духи и призраки. Декоративные заборы привычного вида были оплетены растениями, в маленьких садах, что были у каждого домика, росли ухоженные деревья. Мусора, путь даже естественного, такого как листья, не было. Окна с чистыми стеклами кое-где были приоткрыты. Правда, животных вроде собак и кошек не наблюдалось, но откуда мы знаем, какая тут жизнь.

— А куда все подевались? — задала вполне логичный вопрос Лена.

— Да спрятались просто. — Покровитель торговли взялся нас сопровождать и охотно давал пояснения. — Вы тут все-таки первые живые за очень долгое время. Они испуганы и растеряны. Они не знают, как им быть. Поэтому не ждите от них цветов и подарков, равно как и толпы недовольных с выкриками "Долой!". В былые времена город процветал. Сейчас от него осталась только тень. Сюда раньше приезжали со всей округи, чтобы найти все что нужно. И находили. Вот это я понимаю, было время, не то что сейчас. Сейчас запустение. Эти бледные тени самих себя даже не помнят, как преподнести товар. Да что там, многие забыли, чем они торгуют.

— А чем могут заниматься призраки в свободное от торговли время? — не унималась Лена.

Рассказ торговца разжег ее любопытство. Да и нам со Славой было интересно послушать.

— Кто чем. Многие обычно впадают в спячку. Призраку ведь не нужна еда или питье. Они бдят пару часов в сутки, чтобы поддерживать в надлежащем состоянии свои угодья, а потом спят. Но, поверьте, ваш приход стал тем событием, ради которого все они проснулись. Это запомнится надолго. Вы спросите, зачем призраку вообще дом и сад. Это все домовые духи. Они привыкли к жилищу. А когда Источник Жизни в своем предсмертном обличье спалил все, живых не стало. Звезда умерла, став яркой холодной точкой на небе, но и живые больше не вернулись. Призраки и духи кирпичик за кирпичиком восстановили сожженный дотла оазис. Тут все как было при жизни мира. Почти. Жизни нет. То, что вы видите, всего лишь иллюзия жизни. Призраки растений и призраки животных. Только призраков людей не ищите.

— Но постойте, а фрукты, которые мы ели? Это непризрачное? Они точно настоящие.

— Понравилось? — улыбнулся Туун. — Да, они настоящие. Только неживые. Из их семян ничего не прорастет. Они мертвы. Как мертво свежее мясо. Мы, духи, можем при должном умении создать такие. А растения, что растут в садах и лесах оазисов, вообще нельзя есть. Они призрачны. Повторюсь, это только иллюзия жизни. — Гном сорвал травинку и вытянул перед собой на ладони. — Вот смотрите.

Длинный узкий зеленый листик немного полежал, а потом стал истончаться, словно кусочек льда в талой воде, пока не исчез совсем.

— Это, конечно, происходит дольше. Ненамного, правда. Я лишь слегка ускорил, — снова улыбнулся Туун.

— А зачем все это восстанавливать? Ведь можно построить что-то свое, — спросила Лена, в недоумении переведя взгляд с опустевшей ладони гнома на его лицо.

— У духов и призраков очень сильна привычка. Они жили в этих домах, оберегая хозяев и их вещи. Они привыкли так. То, что непривычно им, тяготит их. И им тяжело без живых. Есть такое слово — симбиоз. Оно должно быть вам знакомо и может объяснить многое.

— А в чем проявляется симбиоз? Я понимаю, что духи приносят пользу живым, а какова другая сторона медали?

— Другая сторона медали? Поясните, я, наверное, не совсем понял.

— Какая польза духам от живых?

— Жертва. Вы наверняка уже приносили жертву некоторым духам по их требованию.

— Угу. Не уверен, что это всегда было приятно, — буркнул я.

— Духи принимают разную жертву. Это одна из сторон их сущности. Принимая жертву, они... мы, — поправился он, — мы приобщаемся к миру живых. Это как для живого вода. Без этого существование доставляет боль, некоторые могут и с ума сойти. Если бы не я, сейчас здесь было бы много мелких попрошаек, и каждый стонал бы, прося о чем-нибудь. Но не волнуйтесь, без моего разрешения они не приблизятся к вам и на тысячу шагов.

— Это получается, все духи нуждаются в жертве?

— Да, — прищурившись, ответил Туун.

— Можно поподробнее? — попросил молчавший до сих пор Слава. — Жертва в обмен на помощь, так?

— Верно, причем добровольная. Обманом ее получить нельзя. Приносящий должен осознавать, что он совершает.

— Нунла требовал кинуть на угли сердце жертвы, Сак-Нуксиб — кинуть в огонь ветки, Киинам-Цаак — что-то дорогое, — припомнил Слава и резко спросил: — Что нужно тебе? И что мог потребовать от нас Талш? Более того, что будет нужно другим?

— Я покровитель торговли... — Туун сделал драматическую паузу, покачавшись с пятки на носок. — Для меня киньте на жаровню пару медяков — этого будет вполне достаточно. Сойдут и другие деньги, если нет медных монет. Талш... — Гном снова ненадолго замолчал. — Насколько я его знаю, а я его знаю хорошо, даже очень... Он наверняка попросит пролить немного вина на жертвенную жаровню. Вы лучше сами спросите его. Он немного стесняется этого, хотя это довольно простая и безобидная жертва. Что касается остальных, то не скажу. Это может сильно зависеть от ситуации.

— А ты, караванщик? — спросил навигатор, хмуро посмотрев на Уур-Чоомака.

Вслед за ним и остальные земляне перевели взор на лиса.

— А я могу и без жертвы. Вам она не понравится, — пропищал караванщик.

— Давай рассказывай. Нам не нужны сюрпризы.

— Я должен принять в жертву немного от части тела одного из вас, — тихо ответил Уур-Чоомак отвернувшись от людей. — Примерно двух граммов мяса хватит.

— Вот ведь зараза, — пробурчал Слава. — Такое чувство, что у меня за пазухой бутылка со спиртом, а вокруг одни алкаши.

— Кусай, если необходимо, то кусай. — Я протянул караванщику руку.

— Не буду, — отказался он.

— Кусай, — повторил я. — Мы не хотим, чтобы ты на середине пути сорвался, как наркоман при виде поля конопли.

— Да пошутил я, — негромко произнес Уур-Чоомак.

— Какого черта?! — взорвалась Уаа. — Ты же знаешь, что с жертвами не шутят. Ты совсем в спячке разум потерял? Будь тут Мудрейший, он бы тебя сейчас насовсем распылил. А может, мне ему шепнуть при встрече? То-то будет зрелище!

— Да заткнись ты. Мне это он сам и посоветовал. Мол, скажи, что мясо живых — это жертва тебе, а потом расскажешь, что они ответят и сделают. Иди и спроси у него сама, если не веришь.

— Ладно, забудем, — сказал я, подъехав к Уур-Чоомаку совсем близко. — Говори, какая твоя жертва.

— Ничего сложного, — вздохнул караванщик, стараясь не смотреть на разгневанную красавицу. — Киньте на угли жаровни бумагу с хвалебными словами, обращенными ко мне, и все.

— А вот и алтарь, — нарочито радостно пробасил хранитель торговли. — Сейчас можно жертву принести.

За поселением призраков был еще один храм. Он представлял собой огромный валун, заляпанный разноцветной краской, поверх которой были нанесены какие-то знаки. Перед каменной громадой стояла жаровня, похожая на все ранее виденные нами в этом мире, как штампованная деталь из большой партии.

Гном хлопнул в ладоши. Рядом, предсказуемо из ниоткуда, появились три уже знакомые нам барышни. Только на этот раз на подносах кроме золотых чарок были и другие предметы. Серебряный стаканчик, который вполне можно назвать стопкой, лист бумаги, чернильница, перьевая ручка, медная монета с прилаженной к ней биркой, тоненькое серебряное колечко и небольшой прямоугольный кусок чего-то пористого и желтого.

— Из чарки пить, сыром закусывать, но только после жертвоприношения, — быстро предупредил Туун. — Если нужного духа нет сейчас рядом, то в момент действа достаточно произнести его имя. Что какому духу предназначено, догадаетесь сами. Все уже оплачено, если нужно копию платежной грамоты, выдам.

— А бесплатно не мог, что ли? — закатив глаза, произнесла в воздух Уаа.

— Ты же знаешь, кто я, так зачем спрашиваешь? — парировал Туун. — Я по-другому не могу, природа у меня такая.

— Жадность у тебя такая, — не унималась призрачная дева.

— А колечко кому? — спросила Лена, взяв с подноса серебряное кольцо и покрутив его перед глазами.

— Мне, — незамедлительно ответила Уаа, изобразив улыбку от уха до уха.

— Дима, — окликнул меня навигатор, — а ты что для Урки писать будешь?

— Для кого? — не сразу понял я.

— Для Уур-Чоомака, — уточнил Слава.

— Я бы написал, что он ушастый поганец, но вроде бы хвалить надо, так что напишу просто "молодец".

— Я, наверное, тоже, — согласился навигатор.

Жертва прошла как-то обыденно. Я кинул на угли серебряное кольцо, листок, монетку. Негромко произнес имя Талша и вылил из стопки какую-то алкогольную продукцию местных виноделов. В чарке, которую пришлось осушить, обнаружилось неплохое питье, своевременно смочившее пересохшее горло. Местный сыр тоже имел приятный вкус.

— А ей что? — указав на секретаршу, следовавшую за торговцем безмолвной тенью, спросил Слава.

— Обойдется, — скрипнул зубами Туун и добавил: — Сейчас к Талшу, там, должно быть, все уже собрались.

— Кто должен был собраться? — спросил я.

— Наемники. Разве не они следующий пункт вашего плана? Я провожу.

Возвращались тем же путем, что и пришли сюда. Через брошенную деревню, через кольцо гигантского молчаливого рынка. У белого пузыря гостиницы нас поджидала разношерстная многочисленная компания наемников. Громадный белый паук стоял у входа и переводил спокойный взгляд восьми своих глаз с одного существа на другое. Пускать кого-то из них внутрь Талш явно не собирался. Шумные разговоры резко оборвались после его громкого выкрика: "Все, хватит!"

— Талш, дружище, — вышел вперед гном, — налей дорогим гостям из своих самых сокровенных запасов.

— Этому сброду тоже? — проскрипел паук, разведя лапы в сторону.

— Нет, что ты! — возмутился Туун. — Этим только после заключения договора, и то чего-нибудь поскромнее. Думаю, вода в самый раз подойдет. Полезно и бесплатно.

— У меня вода лечебная, тоже денег стоит.

— А ты из лужи набери, на них и лечебной много будет.

— Мы про них ничего не знаем. Кто советовать будет? — спросил я у духов, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Всяк понемногу, — отозвался гном.

— Тогда давайте начнем, мы и так устали, еще и с наемниками разбираться придется, — проговорил Слава.

— Я предложу первую кандидатуру, — проскрипел паук. — Лик-Нишасса и его группа.

— Талш, — перебил его я, — прежде чем начнем, можно попросить тебя об одной услуге? Пусть твои слуги занесут имущество в наши комнаты, кроме вот этих двух. — Я хлопнул по притороченным к седлу Бубльгума сумкам. — И пусть занесут Свету в мою комнату. Сделаешь?

Паук не ответил, но из воздуха материализовались тени и стали ловко снимать поклажу с верховых духов и заносить ее в овальный вход гостиницы. Так же сноровисто паучьи помощники затащили туда и Светиного антропоморфа.

— Теперь можем продолжить? — спросил Талш.

— Да, пожалуйста.

— Лик-Нишасса и его группа, — объявил паук и заорал на всю лужайку: — Кого назвал, выходят к нам, остальные — в круг по краю площадки!

Хозяин гостиницы явно пользовался авторитетом, потому как все достаточно быстро и без разговоров подчинились. Из гостиницы снова показались слуги, положив на коротко стриженную траву перед выпуклой стеной обители паука несколько белых сгустков. Как только комки коснулись земли, многочисленные ловкие руки невидимого скульптора принялись ваять. Материал словно податливая глина менял очертания, пока не превратился в большой круглый стол с круглой же выемкой в центре, десяток легких кресел и самый настоящий уличный фонарь с шариком в навершии. Следуя стилю хозяина, мебель не имела острых углов и ровных линий. Только поверхность стола стала исключением — она была идеальной, как водная гладь в безветренную погоду. Тусклое голубое сияние узоров и линий под поверхностью стола и ровный, слегка желтоватый, как пламя свечи, свет фонаря обозначили окончание лепки. Тени-слуги вынесли подносы с едой и напитками.

Нас приглашать было не надо, и вся наша троица плюхнулась в кресла и приступила к ужину. Духи, впрочем, присоединились. Туун налегал больше на вино, Уаа с Уур-Чоомаком грызли жареные лапки неведомых зверушек. Я сам с удовольствием начал уплетать нарезанное ломтиками мясо, макая его в соус и запивая отваром из ягод.

На специальную жердину у стола ловко взобралась пятерка существ и замерла, давая себя рассмотреть. Затрудняюсь определить, кого они больше напоминали — то ли тридцатисантиметровых мохнатых морских коньков с лапками вместо плавников, то ли этаких инопланетных опоссумов. Розовая, как у новорожденных мышат, кожа, под которой видны синие прожилки сосудов и проступают контуры крупных косточек. Сверху на голове, на загривке и вдоль позвоночника росла густая шерсть. Морда, горло, пузо, кисти лапок и свисающий вниз крысиный хвост были ее лишены. Большие глаза на тоненькой мордочке. Существа по виду не вызывали опасения, но не стоило забывать, что это духи.

— Я предлагаю заключить сначала договор с этим отрядом. Я их знаю. Слаженная команда. Хорошая репутация, — снова заговорил Талш.

— Тебе виднее, — ответил я и спросил: — А что они могут? Они не выглядят сурово и воинственно.

— Внешность обманчива, — пропищал тот инвалид-опоссум, чья шерсть была черного цвета. — После заключения договора мы сменим облик в соответствии с предпочтениями заказчика и исходя из планируемых задач.

— Что нужно для договора? — подался я вперед.

— Текст договора, исполненный на чем-то вещественном, что может сохранить этот текст. Обычно используется бумага. Оттиск печати духа на сургуче в самом договоре и на шнуре, оплетающем свиток договора. И жертва. Несколько капель крови живого участника договора. Капли крови должны быть на договоре. Подпись живых и оттиск их печати на сургуче. Лучше ставить подписи сразу кровью, меньше вопросов. Договор передается на хранение тому, кто имеет на то специальные полномочия. Из присутствующих здесь это только уважаемый Туун и уважаемый Талш. После заключения договора живые участники договора несут ответственность за приказы, отдаваемые духам, заключившим договор с живыми. В свою очередь, духи, заключившие договор, обязуются беспрекословно выполнять требования заказчиков, указанные в тексте договора. Это стандартная процедура.

— Ну хорошо, кровь у нас с собой, подпись мы можем поставить. У нас не на чем писать договор. Это раз. И у нас нет печати. Это два.

— Бумага, письменные принадлежности и малый нож у меня есть, — подняв руку, вставил свое слово Туун. — Чего-чего, а этого добра у меня хватает. Печать я тоже позаботился изготовить. Трудностей не будет. Все включено в счет и оплачено. И еще, я заранее подготовил текст договора, так что можно после ознакомления сразу подписать.

Торговец хлопнул в ладоши, и стоявшая за его креслом как тень секретарша одним движением выложила на стол все перечисленное.

Договор прочитали все по очереди. В тексте было сказано, кроме уже изложенного наемником, что духи — участники договора обязуются обеспечить сохранность нанимателей даже ценою существования, оказывать содействие в выполнении любых задач, если это возможно и не противоречит личным принципам исполнителя, о чем он должен заблаговременно поставить в известность заказчика, а также обязаны хранить тайну о делах нанимателя в течение срока действия договора и после его завершения в течение трех тысяч лет. Хм, не думаю, что смогу так долго протянуть. Скривившись, я оцарапал ладонь ритуальным ножиком, который, как мне показалось, был сделан из полированного камня или вулканического стекла. Стекающую по коже кровь подцепил пером и поставил подпись под текстом договора. Мы решили, что этот договор буду подписывать я. Следующий договор — Слава. Потом Лена.

Потом поставили печати. На круглых оттисках диаметром в три сантиметра были наши профили, наши имена, причем, замечу, русскими буквами, и какие-то значки. Печати, что порадовало, были из золота. Глава отряда наемников поставил свой оттиск, после чего мы отдали свиток Тууну.

— Договор заключен, — пропищал наемник.

В то же мгновение размазанное от скорости тельце бросилось к нам за спины, обдав волной воздуха. Уже оборачиваясь, я услышал, как заверещала секретарша покровителя торговли. Будь она человеком, она бы уже была мертва, но она, заливаясь протяжным криком, судорожно цеплялась руками, разрезая их до мяса, за узкое длинное лезвие, торчащее у нее из левой глазницы. Она лишь размазывала по лицу текшую вперемешку с глазной жидкостью кровь. Огромная черная тень, стоявшая у нее за спиной, потихоньку принимала очертания. Когда командир отряда наемников, а это был именно он, закончил метаморфоз, перед нами предстала фигура человека с изрядно гипертрофированными мускулами, ростом не менее двух с четвертью метров. Если бы он и в самом деле был человеком, то весил бы не менее двухсот пятидесяти килограммов. Машина для убийства, одетая под стать древнеримским легионерам. Левую руку от плеча до кулака покрывал сплошной пластинчатый доспех вороненой стали. Широкий пояс с круглой пряжкой служил опорой для различных ножен и подсумков. С пояса свисала черная кольчужная юбка до колен, а ниже шли поножи из той же вороненой стали. Обувью служили сандалии. Под темно-свекольной, почти черной кожей проступали вытесненные мышцами вены. Лицо с острыми скулами, узкими губами и тяжелой челюстью. Под выступающими надбровными дугами желтым огнем горели глубоко посаженные глаза.

— Ты что творишь?! — заорал Туун и, не сбавляя громкости, перешел на незнакомую нам речь.

Все, кто находился на поляне, включая нас, замерли.

— Живучая тварь, — не обращая внимания на гнома, пробасил хриплым голосом Лик-Нишасса и легким движением приподнял вопящую девушку над землей, держа так, словно на клинок была насажена заразная крыса или ядовитая змея.

Со словами: "Это больше не твоя помощница", он схватил левой рукой ее за волосы и, выдернув узкий меч, резким движением, почти без замаха, перерубил тонкую шею вместе с кистями рук, которые все еще царапали лицо. Безвольное тело не успело упасть, когда в него воткнулись четыре выброшенные с молниеносной скоростью лапы Талша. По конечностям паука от основания до погруженных в кровоточащее обезглавленное туловище концов пробежала волна искр. Тело дернулось и рассыпалось кусками бледно-розового желе, в котором таяли остатки костей и обрывки одежды. Наемник подбросил отрубленную голову. На ладонь ему упала уже не голова, а колышущаяся, словно воздушный шарик, наполненный водой, громадная бледно-розовая капля. Изменение произошло столь быстро, что глаза почти не зафиксировали его. Лик-Нишасса шагнул к торговцу и сунул ему в руки подрагивающий комок.

— Попробуй, может, что и получится, — пробасил наемник.

— Зачем ты это сделал? — пугающе тихо спросил Туун.

— Это существо заняло место твоей помощницы, я думаю, это лазутчик Великого Безумца, — все так же спокойно, словно и не было этой казни, произнес Лик-Нишасса, а потом обратился к нам: — Надо завершить набор. Мой отряд совершит превращение потом, сейчас заключите договор еще с несколькими. Так надо. Что и как, я подскажу. Я в этом получше разбираюсь, чем мирные существа.

Зашипела портативная рация, извещая о восстановленной связи, только я не сразу обратил на это внимание.

ГЛАВА 15. ПРОГЛОЧЕННЫЙ "СТРИЖ"

"Стриж" ждал. Капитан стоял на поляне. Обычное место сбора пустовало. Только Илья сидел на мостках у озерца, свесив ноги во всегда теплую воду. Вопреки обыкновению он был в стандартном комбинезоне и разглядывал что-то, лежащее у него в руках. Кирилл Иванович вздохнул и пошел к нему. Мостки немного скрипнули, когда капитан шагнул на них, но Илья даже не повернул головы.

— Что это? — негромко спросил Глазков.

Илья в ответ поднял руку. В ней был меч, тот самый, которым он убил гомункула и вырезал сердце по велению безумного звериного божества. Даже потеки крови на нем присутствовали. Они заливали узор на лезвии и качались тяжелыми каплями на самом острие в такт движению.

— Цифровую копию сделал? — спросил капитан.

В ответ Илья только сдержанно кивнул.

— Забыть не можешь?

— Да.

— Не буду мучить тебя. Только скажу, что ты молодец. Мало бы кто смог такое.

— У меня просьба.

— Какая?

— Там все записывалось. — Илья повернул хмурое лицо к капитану. — Удалите ту запись из общего доступа. Я не хочу, чтобы кто-то видел. Хватит того, что я сам насмотрелся. И, Кирилл Иваныч...

— Говори, — негромко подбодрил его капитан.

— Я хотел к началу соревнований. Готовился. Переживал. Но теперь...

Он ненадолго умолк, смахнув резким движением кровь с клинка, но упрямые капли вновь появлялись на том же месте.

— Теперь я, наверное, не смогу участвовать, даже если вернемся. Там все понарошку. Там бутафорская смерть, цифровая кровь, но они как настоящие. После той жертвы я не смогу. Здесь была настоящая смерть. Он был живой и разумный. Он умер навсегда. Я не смогу. Мне теперь будет казаться, что я поднимаю руку не на манекен, а на настоящее разумное создание.

— Жизнь покажет, — произнес капитан "Стрижа", кинув на водную гладь сорванную верхушку камыша. — А остальные где? Второго пилота я сам на вахту посадил, пусть своими глазами окрестности осматривает. А Света? А Андрей?

— Андрей спит, он всю ночь просматривал записи системы, касающиеся нашего приземления. Пытался хоть что-то понять.

— Удалось?

— Нет. Он мне долго изливал душу, что такого быть не может, что должен быть хоть какой-нибудь признак по вторичным возмущениям. Но там, как я понял, полный нуль.

— А ты что думаешь?

— Я уже поверил в этих богов, духов и колдовство. Если найдется другое объяснение, то я подумаю, а сейчас не знаю. Сейчас это колдовство.

Он снова взмахнул мечом, на этот раз погрузив лезвие в воду. Оно оставило быстро тающее облачко темно-красного цвета и выскочило на воздух сухим и снова в крови.

— А Светлана?

— Света у себя в домике. Она заперлась и никому не отвечает по внутренней связи. Попробуйте к ней сходить. У вас полный доступ, вы сможете пройти в ее жилище. Ей в той погоне досталось больше, чем мне.

— Ты прав. Зайду, наверное. Да, кстати, что с "девяткой"? — задал вопрос капитан, вставая с досок.

— Диагностика еще не закончена, но блоки управления уцелели. Ремонт, скорее всего, предстоит долгий. Но, боюсь, как только починим, этот урод снова его покромсает. Попробую не ставить на него вооружение, только приводы и сенсоры. Ну и оболочку, конечно, поправить надо.

Кирилл Иванович кивнул и пошел к домикам. Тропинка, шелестя песком и круглыми камешками, вывела его к Светиной избушке. Маленький домик за плетеным забором встретил его тишиной. В декоративном огороде два расписанных узорами под гжель робота неспешно пропалывали грядки обычными тяпками. Третий таскал от колодца воду в деревянных ведрах. Баловство, конечно. Но хорошо сделанные модели управлялись несложным алгоритмом, не требующим больших затрат вычислительного ресурса процессорного блока "Стрижа", поэтом их никто не запрещал. Маленькие увлечения были у всех членов экипажа. Вон, у Андрея вообще встречал всех прибывших какой-то несуразный, размером с сарайчик боевой робот на паровой тяге, явно притянутый из новомодных игр. Да и у самого капитана стоял десяток ульев. Алгоритм поведения и модели пчел, между прочим, полностью скопированы с реальных. Даже жалят больно.

Капитан постучал в струганную деревянную дверь. "Открыто!" — донеслось изнутри. Дверь в Светиной избушке открывалась по всем законам физики, поэтому пришлось лишь немного толкнуть ее ладонью. Но стоило Кириллу Ивановичу войти, как в домике оглушительно бабахнуло. Капитан замер в легкой растерянности. Снова бабахнуло.

— Проходите, не стойте, — пригласила Света, пребывая в колоритном облике своего мультяшного антропоморфа.

Она перезаряжала какое-то оружие. Дальняя бревенчатая стенка была увешана различными мишенями.

— Ты это чего? — неуверенно спросил капитан "Стрижа".

— Я тут тир устроила. Вот модель того оружия. Долго не могла разобраться с его характеристиками, хорошо, в архивах нашлось нечто похожее из земной практики. Пришлось перерыть кучу моделирующих и эвристических программ. Да вы сами оцените загрузку процессоров.

— Я все понимаю, но неужели есть такая острая необходимость?

— Вы видели тех тварей?

— Конечно, я видел запись.

— А вблизи?

— Нет.

— Тогда не поймете. Чудо, что добрались до места. Если им удастся запустить антра в реале, им потребуется моя помощь. Им потребуется вся возможная помощь.

— Ты уверена, что они еще живы?

— Недавно я поймала несущий сигнал радиостанций. Помехи слишком большие, но сигнал можно различить с помощью комплекса фильтров. Порой мелькали обрывки речи. Но разобрать невозможно. Наверняка нас вызывали на связь. На всякий случай я периодически сообщаю, что у нас все хорошо, что ждем связи. Наш передатчик гораздо мощнее, должны поймать.

— Но если они запитают антропоморфа, он же тоже не будет работать. Дальность слишком большая.

— Тем не менее он работал. Эти местные что-то нахимичили, и в результате предел расстояния был превышен многократно, а сбоев в управлении не было вообще.

— Илья уверен, что это колдовство все.

— О, Семен бежит. — Девушка показала стволом оружия на висящий над дверью небольшой экранчик.

Второй пилот не просто бежал, он несся сломя голову. Подлетев к избушке, он часто-часто заколотил в дверь кулаком.

— Заходи! — крикнули в унисон капитан и Света.

— Что стряслось? — Капитан нервно нахмурился, готовясь к самому худшему.

— У нас гости! Костоправ со зверьком и еще новые какие-то, целая делегация, вам лучше взглянуть.

— Остальных созови на поляну, — приказал капитан. — Света, пойдем.

— Я пас, я там нужна, — отказалась подчиниться девушка.

— Где там?! — рявкнул Кирилл Иванович.

— У меня пошла линия с антром. Я в реал. — Света ткнула пальцем в зеленый огонек и замерла неподвижным манекеном, у которого пропали все цвета и краски, кроме серого.

— Пошли! — прикрикнул на Семена разозленный капитан, выталкивая его из избушки.

Они торопливо, периодически переходя на бег, домчались до поляны симуляций. Илья был там, а за Андреем Семену пришлось сбегать. Надежда была на то, что десять минут — это не страшно и гости могут обождать. В конце концов, они сами пришли, их не звали. С другой стороны, они бы не пришли просто так. Пока Семен тащил Андрея, у капитана было немного времени осмотреться. Над тренировочной поляной висел панорамный экран, так что, из ее центра было видно все, что творится вокруг корабля. Вот и сейчас хорошо просматривалась серая пустошь, занимающая большую часть экрана. Просматривался и край оазиса, сюрреалистичным пятном выделяясь из реалий этого мира.

А метрах в тридцати от корабля стояли гости. Среди них был знакомый всем зверь, был бледный лекарь-садист, был старик, который заправлял всем в оазисе. Были существа, которые больше всего походили на обритых наголо сусликов, достигавших метра в высоту. Впрочем, как и у Нунлы, у них на шкурах горели блеклые узоры. На спине ярче и чаще, а на пузе и горле реже, мельче и тусклее. Сусликов было около трех десятков, и все они стояли на задних лапах, выпрямив тощие тела и сложив полусогнутые передние лапы на пузе.

— Илья, антропоморф готов к работе? — спросил капитан, не отрывая глаз от экранов.

— Да. Зарядка завершилась часа полтора назад. Тесты не выявили неисправностей.

— А ты поставил на него динамики?

— Поставил. Пришлось исхитриться, используя крабов, но должно работать. Хотите к ним?

— Ну по-другому с ними никак. — Капитан провел ладонью по затылку и шее, стараясь снять нервное напряжение, а потом нажал кнопку перехода, привычно нырнув в темноту.

Когда дистанционный антропоморфный модуль вышел к гостям, те совершенно не обратили на него внимания. Словно не капитан корабля вышел, а манекен. Даже на приветствие не ответили. Капитан "Стрижа" сделал пару шагов к старику, но Нунла преградил ему дорогу. Капитан ничего не понимал. Не понимал и не мог что-либо предпринять, он помнил, как разорвали на куски боевую "девятку".

Один из сусликов подскочил кораблю, положил у его основания какой-то предмет и так же быстро вернулся на прежнее место. Предмет округлой формы, как хрустальный шар у гадалок, вспыхнул на пару секунд белым пламенем и стал расти будто на дрожжах. Теперь его форма напоминала каплю. Достигнув корпуса корабля, капля стала его обхватывать, обтекать, словно гигантская амеба. Девяностошестиметровый корабль был проглочен прозрачной субстанцией за несколько десятков минут, став подобием украшения в гигантском сюрреалистичном аквариуме или парусником в бутылке. Когда же капля перестала увеличиваться, все мелкие зверьки сорвались с места и нырнули в жидкость, взметнув тучу брызг. Волны побежали по поверхности, словно вся субстанция находилась в невесомости.

"Что они сделали? Приборы ничего не фиксируют. Только гравитационный сенсор зашкаливает", — раздался по внутренней связи голос Семена.

Капитан не ответил, он наблюдал за непонятными манипуляциями, изредка бросая глаза на гостей, вернее, на хозяев. А вот зверюга неотрывно и хмуро таращилась на него. Ее не интересовал процесс, только напряженно замерший антропоморф. Даже жутко стало от такого внимания. Словно собака, получившая команду сторожить.

Тем временем существа с ловкостью выдр обшарили всю обшивку корабля, оставляя то там, то здесь маленькие шарики, подобные тому, что задействовали вначале. На месте шариков появлялись большие воздушные пузыри, которые не отрывались от корпуса, а держались как приклеенные. Пузырей становилось все больше и больше, пока они не заполнили половину объема субстанции. Кульминацией стало то, что корабль плавно оторвался от поверхности и повис в метре от нее. Огромный пузырь со "Стрижом" внутри, как с мухой в янтаре, неспешно потек к оазису. Движение было небыстрым, всего метров пять в минуту, но для данной конструкции и это было неимоверным.

Пузырь перетекал по поверхности, проглатывая камни и ямы, как гигантский слизняк. Ту черту, где невидимый купол удерживал воздух, он пересек почти через два часа после начала движения.

За это время хозяева не произнесли ни слова, а экипаж "Стрижа" мысленно перебрал все версии происходящего. Малейшие попытки узнать что-нибудь натыкались лишь на глухое рычание зверя и холодные взгляды остальных. Выдвигались версии о новой жертве, о пленении их дикарями, о том, что они пошли на прокорм местному чудовищу. Были и еще более бредовые предположения.

Крабовидных ремонтных дроидов суслики запечатали пузырями надежнее, чем пауки своих жертв. Наконец слизняк подполз к поляне, на которой лежал модуль от разбившегося "Капитана Стужина". Там он остановился и начал таять, как тает ледник под жарким солнцем. Воздушные пузыри оторвались от корпуса и с гулким бульканьем лопались на поверхности испаряющейся жижи. Корабль плавно опустился на траву, промяв почву на десяток сантиметров.

Когда же слизняк окончательно растаял, ожили крабы и стали деловито сновать по обшивке как ни в чем не бывало.

Духи растворились в воздухе, так и не удостоив людей ответами.

ГЛАВА 16. ЗАПРЕТ

Мы сидели за столиками и ели заботливо приготовленную пищу, запивая все превосходными напитками. Талш замер под потолком, наблюдая за работой своих слуг. Уур спал, умостив тощее тельце в кресле. Уаа как-то внезапно испарилась, даже не поставив никого в известность. Гном тоже убежал. Слава с Леной обсуждали какие-то мелочи, а я размышлял о нашем странном путешествии. С момента падения прошло чуть больше недели, а такое чувство, что я на этой планете уже годы. Я перестал удивляться сверхъестественным существам, не обращаю внимания на абсурдные порядки и загадочные правила. Договор подписать кровью? Я посмотрел на шрамы на ладони. Значит, так надо. Мир вокруг меняется вопреки законам физики? Пусть меняется, главное, чтобы не вредил. Раздражали только недомолвки, которые постоянно возникали в разговорах с духами и на которые всегда был один ответ: "Вам потом расскажут".

Решили так, что дальнейший наш путь обсудим вечером. Следующим вечером, так как из-за коротких местных суток люди не высыпались. Пришлось объяснить этим существам, что спать в седле и спать на кровати в благоустроенной комнате — это не одно и то же.

Мои размышления прервал визг, доносившийся сверху. Там на верхнем этаже была только Света, и кричать попросту больше некому. На вопль отреагировал не только я. Все, кто были в помещении.

— Полуживая проснулась, — проскрипел Талш лишенным эмоций голосом.

— Это и так все поняли, что с ней? — спросил я и встал со стула.

— Она испугалась, — последовал очевидный ответ.

— Чего?

— Малого духа, что отдает ей силы. Он подключен был.

— Пойду расскажу ей, что тут и откуда.

Войдя в свою комнату, я увидел Свету, сидящую на кровати поджав ноги. Узнав меня, она указала пальцем на середину комнаты и испуганным голосом принялась расспрашивать:

— Что это за гадость, почему она прилипла ко мне? Что это за место такое?

А чего она ожидала? Другой мир все-таки. Другая реальность. Но произносить это вслух я не стал.

— Здравствуй.

Я вытянул ладонь в сторону окна и коротко дернул ее вверх. Тонкая пленка, заменявшая матовое стекло в большом, на полстены, круглом проеме, разошлась в стороны, как диафрагма старинного механического фотоаппарата. В комнату ворвались вместе со свежим воздухом многочисленные голоса мелких диких обитателей оазиса. Этот фокус мне только сегодня показали.

— Здравствуй, — ответила мне девушка-киборг. — Расскажи, что происходит? И в первую очередь, что это? — Она повторно указала на пол.

Я подошел к указанному месту, нагнулся и подобрал витую хрустальную раковину, как у морского моллюска, размером с кочан капусты. Внутри нее под панцирем что-то пульсировало и периодически нервно шевелилось. Я уже привык, что все существа этого мира стремятся к прозрачности и внутреннему свечению. Вот и сейчас в такт пульсации рубиновый огонек то вспыхивал, то затухал, придавая раковине сходство с диковинным ночником.

— Это электрогенератор. — Я коротко хлопнул ладонью по крышке, прикрывающей вход в раковину. — Видишь, показалось щупальце, оно раздвоенное на конце. Его надо поднести к разъему внешнего питания на твоем теле. Это дух такой. Он из разряда самых низших, но электричество дает исправно. Достался мне за мизерную плату. — Я показал ей изрезанную ладонь. — Здесь за такие вещи платят золотом и кровью.

Света осторожно встала с кровати и, подойдя ближе, взяла мою руку.

— Спасибо, — поблагодарила девушка, и синтетические губы мимолетным движением коснулись моей щеки. — Я много пропустила?

— Да. — Я отвел глаза. — Тут много чего произошло. Мы все-таки добрались до оазиса, но это ты и так знаешь. Нас встретили. Приютили в этой гостинице.

— Так это гостиница? Никогда бы не подумала.

— Гостиница. "Шелковый рай" называется. У нее и хозяин под стать. Пойдем, познакомлю. Только ты не бойся, пожалуйста.

— А есть чего бояться? — улыбнулась она.

— Немного есть. Я сам сперва испугался.

— Пойдем.

На лестнице мы столкнулись со Славой. Тот, подняв на нас сонные глаза, пробормотал:

— Привет. Извини, я уже не соображаю, я спать.

В дальнем конце помещения висел гамак, в котором уютно устроилась Лена. Рядом с ней замер Талш. Огромный белый с синеватой подсветкой паук половиной лап опирался на пол, а половиной цеплялся за стену. Одной лапой даже уперся в потолок, прижавшись брюхом к белой матовой поверхности стены.

Когда паук качнулся и заговорил, девушка-киборг вздрогнула и стиснула мою руку так, что стало немного больно.

— Она сказала, что хочет спать, но не хочет быть одна. Смастерил такое, — проскрипел паук, аккуратно толкнув гамак лапой, отчего тот стал качаться как детская колыбель, со спящей в нем мертвецким сном Леной.

— Это кто? — прошептала мне на ухо Света.

— Это хозяин гостиницы, его зовут Талш, — ответил я и обратился к трактирщику, опускаясь в кресло: — Можно мне отвару?

Паук, как всегда, не ответил, но призрак слуги, сопровождаемый удивленным Светиным взглядом, с завидной расторопностью поставил на стол большую кружку. Я зевнул, стараясь отвернуться и прикрыться ладонью.

— Извини, тяжелый день был. Мы скупили у местного оружейного барона и по совместительству хозяина инопланетного гипермаркета многотысячелетний запас всякой полезной всячины. Наняли целую банду солдат удачи. С ними со всеми договоры кровью подписывать пришлось. Завтра снова в путь. Но это завтра...

Я провалился в темноту сна не договорив. Как потом выяснилось, без снотворного не обошлось. Но я не стал возмущаться, потому что нам действительно требовался сон...

Проснулся я в том же кресле. Лена еще спала в гамаке, а Славка уже уплетал очередной кулинарный шедевр от Талша. Светлана сидела напротив меня. Антропоморф был включен, на ключице горела зеленая искра. Однако она сидела неподвижно, с закрытыми глазами, уронив голову набок. По всей видимости, тоже спала, причем даже не выйдя из режима управления модулем. Если честно, я не совсем понимал образ жизни тех, кто жил под патронажем проекта "Рой". Не иметь физического контакта с окружающим миром? Это тяжело. И отчасти становилось понятно, почему Светлана так дорожила этим ходячим куском пластика и металла. Люди, лишившиеся конечностей, вопреки всему покоряют вершины, совершают кругосветные путешествия. Слепые пишут книги. Глухие сочиняют музыку. А что остается тому, кто потерял все тело целиком? Брать заменитель тела и покорять иные миры. Не меньше. Я поднялся с кресла и подошел к девушке. На синтетическом лице дрогнули краешки губ, она отчего-то совсем по-детски скривилась. Кто знает, какие сны ей снятся? Я провел ладонью по ярким волосам. Глаза ее медленно открылись и Света, несколько раз моргнув, посмотрела на меня. Потом ее взгляд на несколько мгновений сменил направление, словно она поглядела куда-то внутрь себя.

— Десять часов прошло, — произнесла она.

— Да, уже вечер, — согласился я.

Я уже приспособился узнавать время суток по цвету неба, а большие круглые окна, затянутые непрозрачной белой пленкой, окрашивались светом тусклых солнц по-разному в разное время.

— Когда нас ждут на совет? — обратился Слава к Талшу, прожевав кусок мяса.

— Уже ждут, — проскрипел трактирщик.

— Тогда я бужу Лену, и мы идем.

— Только ты поел, а мы нет, — возразил я.

— Я все решил. Нам подадут завтрак...

— Ужин, — поправил я.

— Пусть будет ужин. Не важно. Подадут ужин во время переговоров. Там круглый стол поставили. Ничего не напоминает?

— Если это и сказка, то очень нехорошая.

— Какая есть. Тем более тогда мы сказочные персонажи.

— Надеюсь, что в конце будет "Они жили долго и счастливо", а не "Схваченный щупальцами и прилипший к их присоскам бедняга болтался в воздухе по прихоти огромного хобота. Он задыхался и хрипел, крича".

— В конце и посмотрим, а сейчас бери прекрасную механическую фею и иди на улицу. — Слава явно был не в духе. — Тем более что "туземцы, стерегущие кораблекрушение, как коршуны труп, конечно, подобрали бы мельчайшие обломки" — уже было.

— Буди свою спящую красавицу и выползай туда же, — передразнил я его.

В конце концов, выходить все равно нужно. Мы со Светой вышли. Дверь перед нами бесшумно разошлась, а потом так же бесшумно сошлась за нашими спинами. На улице и в самом деле стоял большой круглый стол с проемом посередине, где находился высокий фонарь, испускающий приглушенное белое сияние. Тут же были расставлены и кресла, тоже белые, с неизменно плавными линиями и мягким свечением, истекающим из глубины полупрозрачного материала. Несколько кресел было занято. В одном восседала явившаяся Уаа, как всегда одетая в прозрачный сарафан на голое тело. В этот раз обошлось без татуировок, зато золота было понавешано изрядно, что все же ее не портило. В другое забрался с ногами Уур-Чоомак и лениво водил ушами, полуприкрыв глаза. Туун притащил свое собственное кресло. На мой взгляд, торговец решил перещеголять в количестве золота не только Уаа, но и всех остальных вместе взятых. От украшенных камнями перстней и золотых цепей рябило в глазах. Гном изволил одеться на этот раз в нечто фиолетово-белое, а на голову нахлобучил берет. Кроме того, торговец притащил свой стул-трон, стараясь выделиться на фоне белой мебели "Шелкового рая". Наемник Лик-Нишасса садиться не стал и, окруженный шестеркой опоссумов, стоял опершись локтями на спинку кресла, которое изрядно просело под его весом.

— Располагайтесь, где удобнее, — произнес Туун.

За его спиной стояла новая секретарша. В отличие от предыдущей, эта с живым интересом присматривалась к пришедшим людям. Мы не заставили долго всех ждать, разместившись в ближайших креслах.

— А где еще двое? — спросила Уаа.

— Собираются и выходят. Поправочка. Уже вышли, — ответил я, коротко кивнув на дверь гостиницы, из которой в самом деле вышли Слава и Лена.

— А ты что на своей табуретке? Боишься, что арендную плату с тебя возьмут? Ну тогда уж и провиант мог бы свой притащить, — обратилась девушка-призрак к Тууну.

— Была бы ты моей служанкой, я бы тебе язык вырвал и на всеобщее обозрение вывесил.

— Я бы тогда царапала гвоздем стены твоего любимого рынка, украшая их непристойностями.

— Ты писать-то хоть умеешь?

— А можно и просто картинки, — подмигнула ему Уаа. — Как ты собираешь кучку золота и занимаешься с ней плотскими утехами.

— Падшая девка, ты забываешь, с кем разговариваешь! — рассвирепел Туун, тряся своей черной бородой.

— Я и так вижу, кто ты. Ты жадный, ограниченный коротышка. Если бы я не порылась в твоих закромах, то ты бы сам мне не предложил кетень.

— Он слишком дорого стоит, чтобы его тебе продавать. У тебя денег таких отродясь не бывало.

— Может, приступим к обсуждению более важных вопросов? — проскрипел вылезший из своей норы Талш.

— Пусть сначала кетень вернет.

— Не верну.

— Я заплачу тебе вместо нее. Посему успокойся. А ты, благовоспитаннейшая Уаа, сделай милость, изложи волю Мудрейшего, пока я не выставил тебя, — вмешался паук, впервые проявив сильные эмоции и нависнув над столом.

Казалось, он готов ударить спорщиков своими длинными лапами.

— Да, Талш, — покорно кивнула призрачная красавица, грациозно встала с кресла и продолжила: — Воля Мудрейшего такова, что вам надо разделиться. Двое вернутся в священный оазис и начнут приготовления к новому походу.

— Зачем? — спросил я.

— Это будет инсценировка. Отвлекающий маневр. Вы будете рассылать во все стороны письма с мольбой о помощи. Кроме того, будете готовиться к отражению атаки. — Она повернула голову к Светлане. — В целях безопасности ваш корабль, что должно быть вам наверняка известно, перенесен под купол оазиса. Там его проще будет защитить.

— Безумец почувствует, что вернулись не все, — вставил Туун.

— Приняты меры. Во-первых, через шпиона отправлено ложное донесение о возврате. Во-вторых, создадим обманку. Уважаемый кукловод сделал приготовления. Но это требует отдельной жертвы. А красноволосую полуживую он не почувствует, так как она фактически не покидала священного оазиса, пользуясь для этого марионеткой. Тот же кукловод наложит заклятие на того живого, что продолжит путь, и его будет сложно почувствовать издали.

— А какие меры приняты к защите корабля? — взволнованно спросила Света.

— К нам примкнула каньонная стая. Она, между прочим, и перенесла ваше жилище под купол. Так вот, эта стая начала строительство крепости по кругу оазиса. Как живые вернутся, им надо будет принести дань. И замечу, что отныне вся приносимая во имя похода дань будет кровавой. Говорю, чтобы не было неожиданностей. Продолжу. К оазису выдвинется нанятая вами черная полусотня. Это сильные бойцы, но, главное, живучие. Ну и не стоит забывать про Нунлу.

— А Нунла сильный боец? — спросил я.

— Очень. Не будь он таким... — она замялась. — Не очень умным, то был бы великим. По крайней мере, если все мы навалимся, я имею в виду живых, черную полусотню, жителей обоих оазисов и всех набранных наемников, то шансы победить у нас будут, но небольшие.

— А шпиона вы вроде бы уничтожили, — не то утвердительно, не то вопросительно произнес Слава.

— Не уничтожили, только обезвредили. Это был сильный дух. Его не так легко уничтожить. Тем более что, неразвоплощенный и подавленный, он нам полезнее.

Я кивнул, прикидывая расстановку сил.

— Те же, кто продолжит путь, пойдут к Озеру. Без них никак. Но пойдут более длинным и более опасным путем, — продолжила Уаа.

— Чем таким полезно Озеро? — задал я очередной вопрос.

— Сильные оракулы. Если примкнут они, то наверняка примкнут многие сомневающиеся. Кроме того, они умеют слушать тайный язык мироздания и говорить на нем. Я пока не могу пояснить, но это важно. После визита к Озеру мы получим инструкции от Мудрейшего.

— А это точно поможет вернуться? — усомнилась Лена.

— Восемь из десяти.

— А если не получится?

— Безумец не даст второго шанса. Вы либо будете вечными пленниками, либо погибнете.

Лена уронила лицо на ладони. Я ее понимал. Сказка была не очень хорошей, и конец в ней мог оказаться летальным.

— Тех, кто двинется дальше, подготовит Лик-Нишасса. Бой предстоит и тем и другим, но возвращающиеся скорее всего сами с противником сражаться не будут. Задачи другие. Что касается духов, то обратно вернется Уур-Чоомак, оставив при этом несколько верховиков. Талш и Туун, разумеется, не смогут покинуть свои обители. Я и часть наемников продолжим путь. Решайте, кто пойдет дальше, но предупреждаю — впереди меньше шансов выжить.

Я взглянул на Славу, который держал Лену за плечи, и медленно встал.

— Я пойду вперед.

— Дим... — начал было навигатор.

Но я лишь покачал головой.

— Не надо. Я пойду.

ГЛАВА 17. СНОВА НАЕМНИКИ

— Показывать буду на нем, — сказал Лик-Нишасса, ткнув в меня пальцем. — Остальные потом повторят. — Он указал на револьвер в моей руке. — Правильно ли я понимаю, что вы знакомы с этим оружием?

— Да, это револьвер. Примитивный, маломощный, но знакомый, — ответил Слава.

— Тогда начнем с вопросов по его применению. — Наемник кивнул стоящему рядом долговязому духу в темно-синем одеянии, которое так и хотелось назвать балахоном.

Одежда свисала на тощем теле до самой земли. Длинные рукава закрывали кисти рук, а глубокий капюшон падал на лицо так, что его невозможно было рассмотреть. Иногда так изображают культистов в кинофильмах или сумасшедших монахов-отшельников.

— Зачем нам эти револьверы? — не унимался навигатор. — У него слишком маленький калибр, всего пять с небольшим миллиметров, нормальное оружие такого типа имеет по крайней мере девять или хотя бы патрон помощнее, да и длина ствола не способствует точности стрельбы, все пули будут лететь мимо цели.

— Все дело в пулях, — невозмутимым басом стал отвечать наемник. — Они светятся синим, и это непросто так. Да, эта пуля не пробьет панцирь, но она и не для этого. Попадание ее в тело духа вызывает сильную боль. Слабый дух может даже развоплотиться. Сильному она очень значительно уменьшит прыть, особенно если попадание будет не одно. Посмотрите, уважаемый кукловод создал несколько мишеней, можете поупражняться, прежде чем перейдем к следующему оружию.

Пока мы разговаривали, из ниоткуда возникли четыре водянистые полупрозрачные человекоподобные фигуры.

— На каждого по мишени, — пояснил наемник.

Я подошел поближе, так чтобы до нелепо ковыляющей фигуры оставалось шагов десять, и нажал на спусковой крючок. Раздался негромкий выстрел. Отдачи почти не было, что, впрочем, неудивительно. Синий росчерк пули угодил в тазовую часть духа-манекена, тот дернулся как от удара током и глухо застонал.

— Еще, — сказал стоящий за спиной громила.

Я стал нажимать на спуск, пытаясь нашпиговать существо синими пулями. Немного пришлось повозиться, пока не сладил с перезарядкой револьвера. Примерно пятая часть пуль даже на такой дистанции ушла мимо. Ничего, дело сноровки. Когда я закончил стрельбу и манекен отошел на прежнюю позицию, остальные еще яростно расстреливали свои учебные мишени.

— Глупый запрет на оружие, — произнес наш инструктор.

Он поднял с земли камешек, подбросил на ладони и быстрым, хлестким движением отправил его в полет в сторону ближайшего манекена. Камень, коротко свистнув, влетел точно в голову качающегося уродца. Не знаю, с какой скоростью летел импровизированный снаряд, но голова взорвалась крупными брызгами, а туловище стало заваливаться набок и рухнуло на землю.

— Достаточно. Достаньте ктеки. Вы уже пользовались этим оружием, и, насколько я понял, у вас есть его аналоги. Поясню по пулям. Синие — такие же как у револьверов, но значительно мощнее. Белые — бронебойные, они имеют некоторые особые свойства, позволяющие им пробивать даже весьма крупную преграду. Против духов не очень эффективны, но мало ли где пригодятся. Красные — зажигательные. При попадании прилипают снаружи либо застревают внутри чего-либо и долго и жарко горят. Если жертва не материальная сущность, то горят красным огнем, выжигая жизненную силу. Вишневые — это картечь, совмещают в себе понемногу свойства синих и красных патронов. Черные хороши только против живых. У вас их совсем немного.

— Это чтобы застрелиться, если что? — мрачно пошутил Слава.

— Они не смертельные, только обездвиживают. А на следующем оружии остановимся поподробнее. Это призрачные клинки. Достаньте их.

Я достал клинок. Это оружие было куда более индивидуальным, чем огнестрельное. Рифленая рукоять очень удобно легла в ладонь. От нее отходило длинное, почти метровое лезвие из чего-то прозрачного. Гарда, прикрывающая кисть, была тоже прозрачной. Но если у меня лезвие было словно отлито из застывшего сока зеленых яблок, то у Славы с Леной они имели голубоватый цвет, а у Светланы — подобно затвердевшему красному вину.

— Клинок хорош и против материальных объектов, и против духов, он необратимо нарушает внутреннюю структуру. — Лик-Нишасса достал свой, на проверку оказавшийся огромным двуручником, под стать своему хозяину. — Он прозрачен на свету и немного светится в полной темноте. Легкость его обманчива. — Наемник медленно водил мечом из стороны в сторону. — Он на то и призрачный, чтобы иметь свои прелести. В момент удара он набирает массу, сохраняя прежнюю скорость. При том что его режущая кромка невероятно остра, результат получается очень хорошим. То же самое и при парировании чужого оружия. Ваши клинки хороши. Они могут набрать при ударе примерно шестьдесят килограммов. Вам больше не надо, не справитесь.

Он подбросил свой меч, поймал и сделал быстрый удар наотмашь слева направо.

— Мой может приобрести до полутонны дополнительного веса. Сломанный клинок восстановится. Не сразу, но восстановится. Так же устроены белые пули ко ктекам и кет-броня.

— Кто-то сказал по кет-броню? — разнесся по поляне мелодичный знакомый голос.

Все обернулись. К нам шла Уаа. Поверх обнаженного тела, лишь слегка искажая его контуры, был какой-то не то доспех, не то скафандр. Признаюсь честно, зрелище завораживающее. Отдельные части неведомой экипировки, сделанные из стекла цвета шампанского, немного светились, подчеркивая грани и обозначая непонятную гравировку. В целом это было похоже на гибрид средневекового полного доспеха и экипировку спортсмена-экстремала. Только она была без шлема, и потому трудно было оценить всю картину.

— Взгляните на меня, вот это и есть кет-броня, — продолжила призрачная дева.

— Она права, — подтвердил Лик-Нишасса. — Это кет-броня. У вас есть такая же, для живых она специальная, но действует так же. Цвет и прозрачность можно сделать по своему усмотрению. То, что вы видите, лишь результат личных предпочтений. Броня призрачная и потому очень легкая, ее веса вы почти не ощутите. Выдерживает, к примеру, пять-шесть попаданий из ктека, около трех десятков попаданий из револьвера, с десяток ударов призрачным мечом, подобным вашему. Возможно, выдержит даже мой удар. Броню вам дадут в гостинице. Отмечу лишь, что она защищает не только от оружия. Если вы вдруг окажетесь за пределами покровительства оазиса, каравана или своего верховика, то смерть от удушья газами, обморожения либо смерть в пустоте вам не будет страшна. Но злоупотреблять этим все одно не нужно. А сейчас повернитесь к учебным целям.

Мы все как один развернулись к манекенам. Они слепо топтались из стороны в сторону, как рыбки в аквариуме. Убитый наемником уже растворился, а его место занял новенький, целехонький, хотя, может быть, это старого так ловко починили. Головы у всех были на месте. Лик-Нишасса протянул в их сторону свой громадный меч, используя его как указку.

— Вы будете за нашими спинами. Но если враг прорвется, то вам нужно будет сменить тактику. До прорыва вы используете ктеки. Но в ближнем бою вам некогда будет их перезаряжать. Поэтому... — Он подошел ко мне и внимательно осмотрел. — Остальных прошу в сторону.

Все незамедлительно выполнили команду, отойдя к кукловоду и Уаа, стоящих немного поодаль.

— Ты правша, заряженные револьверы размести в кобурах так, чтобы слева их был один, а справа два. Лезвие клинка в ножнах укорачивается вшестеро, поэтому он не занимает много места в походном положении. Сам не выпадет, достать его можно только рукой. Ктек в кобуре на правом бедре либо за спиной на ремне. Все сделай как удобнее, это потом сам поймешь. Патроны для ктека разместим в патронташе, совмещенном с перевязью, на которой держатся ножны. Патроны в гнездах смотрят вниз, но сами, как и клинок, не выпадут. Так удобнее их перезаряжать. Если верхом, а ты будешь по большей части верхом, то есть дополнительные кобуры как для револьверов, так и для ктека. Патронная сумка там же.

Лик-Нишасса развернулся ко мне спиной, сделал шесть шагов, загородив собой меня от манекенов. В руках чучел появились короткие палки с шарами на конце. Вся четверка совершила осмысленные действия, обратив на меня свои лица.

— Достань ктек. Когда я встану на колени, они кинутся на тебя. Тогда ты резко отпускаешь ктек, если он на ремне, то сам ляжет в удобное положение, а ты достанешь левой рукой револьвер, а правой меч. Не бойся, они тебя не убьют, только синяков немного наставят, просто представь, что на тебе броня. Стреляешь по возможности в быстром темпе. Когда добегут до тебя на расстояние вытянутой руки, ударишь клинком. Можно применить самое простое — это колющие и рубящие удары куда придется. Фехтованию тебя сейчас некогда учить, — слегка обернувшись промолвил наемник.

— А зачем они будут в рукопашную бросаться, разве не проще им закидать меня камнями, как ты недавно показывал? — недоуменно спросил я.

— Не проще. Во-первых, далеко не все так могут, а во-вторых, приблизившись вплотную, они могут применить что-нибудь посерьезнее, чем камень. Тот же призрачный кинжал, а кет-броня хоть и хороша, чтобы удержать простой камень, но не совершенна. А теперь в бой.

Наемник дождался, когда рванувшие с места манекены поравняются с ним, и припал на одно колено, уперев острие своего меча в землю.

Я хоть и был готов ко многому, но не ожидал такой прыти от нападающих и сразу разрядил оба ствола обреза. Правда, не попал. Боялся зацепить инструктора. Сразу отпустив ктек, я, как и говорил мне наемник, достал револьвер и меч. Выстрелить успел только один раз, а клинком вообще куда-то вслепую ткнул. Манекены из мишеней превратились в бойцов, я сразу получил дубинкой сначала в живот, потом в висок. Этим дело и ограничилось. Мне наглядно показали, что тренироваться надо непрерывно, дав пару тумаков и отведя своих болванчиков на место. Упасть я не упал, но в глазах малость двоилось.

— Ты как? — раздался издали голос Вячеслава.

— Не видишь, что ли? — буркнул я, потихоньку приходя в себя.

Подскочила Света и, проведя механическими пальцами по голове, дала свой комментарий:

— Шишка отменная будет.

— А у вас в виртуальности и шишки бывают? — попытался сострить я.

— Нет. Это я еще по нормальной жизни помню, — ответила она, словно не заметив небольшой шпильки в свой адрес.

— Обещаю, жить буду.

— В этот раз да, — пробасил Лик-Нишасса. — Но в следующий уже нет. Подойди к ним. Рубани любого на выбор.

— Не кинутся?

— Теперь нет.

Я подошел к ближайшему и что было сил ударил по косой сверху вниз, слева направо. Клинок прошел через фантомное тело, оставляя идеально ровный срез и разваливая чучело на два куска.

— Потом потренируетесь. Сейчас подойдите все ко мне, я представлю вам всех членов группы из числа наемников. Вы их наняли по моей указке, но так и не поняли, кто это и зачем, — обратился к нам Лик-Нишасса.

Ждать долго не пришлось. К нам уже приближались несколько разношерстных существ. Кукловод, устроивший нам предыдущее веселье совместно с Лик-Нишассой, остался стоять поодаль, шагах в тридцати. Уаа же, демонстрируя почти неприкрытую наготу, грациозно подплыла и повисла на руке у наемника, отчего у того удивленно поднялась бровь.

— Ты уже явно переигрываешь, — сделал ей замечание громадный воин.

— Но ведь забавно же. Ты, между прочим, тоже не песчаную змейку изображаешь, — ответила та, проведя ногтем указательного пальца по тугому бицепсу.

Наемник на несколько секунд задержал свой хмурый взгляд на красотке и вернулся к инструктажу.

— Группа номер один. — Он поочередно показал на Славу и Лену. — Вы отправитесь, как сказано ранее, с черной полусотней. Здесь только предводитель. Вот он.

Из разношерстной группы вышел очень худой невысокий человек в традиционных здесь обмотках, только разве что черного цвета. В руке он держал клинок темного окраса. Отличие от человека было только в одном — у него было другое лицо. Носа и рта у него не было вообще, зато большие оранжевые глаза значились в избытке, в количестве шести штук, в два ряда. Жутковатое зрелище. Существо на ходу поклонилось и завершило свой путь за спинами моих ошарашенных товарищей.

— Со второй группой... — Лик-Нишасса аккуратно взял меня и Свету за руки, предварительно отцепив от себя ухмыляющуюся Уаа, и отвел на несколько шагов в сторону. — Со второй группой пойдет уважаемый кукловод, он создаст необходимые обманки. Пойдет и наша семерка.

Он указал пальцем на небольшую стайку морских коньков-опоссумов, висящих на ветке. Как по команде существа упали наземь, мгновенно обернувшись здоровенными псами породы борзая гигантская бронированная. Шкуры, содранные заживо с крокодилов и надетые на собак, пестрели разнообразными окрасами, словно крокодилов до раздевания закидали незакрытыми банками с краской всех цветов. Псы, от которых было только слышно шумное дыхание, подбежали и улеглись у ног своего хозяина.

— Следующая тройка.

Три близнеца, так можно их описать. Обычные ничем не примечательные подростки в серых одеждах местного покроя. В руках у них были посохи, такие же использовала команда Уур-Чоомака во время боя с призрачными "кальмарами". Они по примеру предводителя черной полусотни кивнули встали за нами. Не представленных нам наемников оставалось не так уж и много.

— А почему им банда из пятидесяти головорезов, а нам только одиннадцать? — задал я Лик-Нишассе только что созревший вопрос. — Нам ведь дальше идти, а им только вернуться и сидеть под защитой непобедимого зверя.

— Им надо будет прорваться к священному оазису. А нам, как якобы не прошедшим отбор, убыть под тусклой звездою. — Наемник завершил свою речь непонятной фразой, но потом, увидев растерянность на моем лице, пояснил: — Без удачи в делах.

— И все это ради кучки людей, свалившихся на вашу проклятую планету? — вспыхнул Слава. Он быстрым шагом подошел к наемнику.

— Да. А разве в вашем мире не поставили бы все на кон, чтобы заполучить пришельцев чужой цивилизации? — навис над ним Лик-Нишасса.

— Наверное, — смутился навигатор, — вот только для чего мы вам? Если мы такой ценный приз, то и требовать от нас могут многое, может быть, больше, чем мы можем дать. А то вдруг и препарировать станете.

— А вам разве не сказали? — покосившись на напряженно замершую Уаа, произнес наемник.

— Нас только отговорками кормят. Все завтра, все потом.

— Мудрейший так сказал, — вставила свое слово призрачная дева.

— Ну раз Мудрейший... — неуверенно пробасил Лик-Нишасса и добавил: — Хотя глупости все это. Одно обещаю — договор заключен кровью. Мы до последнего будем защищать вас. Но продолжим об остальных членах второй группы.

Повинуясь его жесту, вышел еще один персонаж неопределенного пола и неопределенного возраста. Традиционная для этих мест одежда из широких бинтов была бело-оранжевой.

Представлен он был коротко: лекарь.

ГЛАВА 18. РАЗДЕЛЕНИЕ

— Еще раз покажи, как это действует.

Мы снова сидели в своем гостиничном номере. Настроение было паршивое, и заверения наемников о мерах безопасности никак его не улучшали. Света сидела на полу и держала в руках раковину электрического духа. Я подошел и, сев рядом с ней, прикоснулся к крышке, закрывающей вход в ракушку. Она тотчас же открылась. Показалась бахрома маленьких, как дождевые черви, щупалец, среди которых выступало одно потолще. Я вытянул его на длину порядка метра.

— Говорят, оно до пяти метров тянется. На, теперь ты.

Света взяла отросток и аккуратно, с некоторой боязнью подсоединила к входу внешнего питания, что располагался у нее слева на грудной клетке. Разъем был немного утоплен, но щупальце без труда само нашло клеммы. Раковина засияла ярче.

— Заряд пошел. Не могу до сих пор привыкнуть к этим чудесам.

— Я тоже сначала долго шарахался от всего, — пожал плечами я, — но теперь уже, наверное, ничему не удивлюсь. С утра выдвигаемся к Озеру. Странное название, но я не огорчусь, если тут и впрямь есть водоем. От этих существ можно чего угодно ожидать, но хоть какое-то разнообразие пейзажей.

— А ты как своего верховика назвал? — спросила Света.

— Не смейся, но он у меня Бубльгум. — Я выдавил виноватую улыбку.

Светлана улыбнулась в ответ:

— Не над чем смеяться, вполне хорошее название. Я вот своего назвала Пончиком. Они вообще мягкие и теплые.

— И летают как воздушные шары, — добавил я. Только никак понять не могу, за счет чего они над землей держатся. Они, кстати, на местном языке называются аалак-ксикнал.

Со стороны двери донеслось глухое бульканье. Такой звук издавала при несильном ударе туго натянутая пленка неизвестного происхождения. Пришли к нам и из вежливости постучали. Я сделал горизонтальный жест кистью с плотно сжатыми между собой указательным и большим пальцем, словно расстегиваю молнию. При этом держал кисть руки между дверью и глазами. Пленка мгновенно стала прозрачной. За ней стояла Уаа. Как ни хотел бы я сейчас остаться вдвоем со Светланой, чтобы просто поболтать об обычных мелочах, не имеющих к приключению никакого отношения, но пустить надо. Я сделал тот же жест, каким открывал окно, и пленка двери разошлась. Накатывало раздражение, хотелось послать всех этих сверхъестественных сущностей к многочисленным родственникам, коими были всевозможные черти. Призрачная девушка шагнула в комнату и замерла у самого входа с неприсущим ей нерешительным видом.

— Я отправила письмо Мудрейшему. Пришел ответ... — Уаа немного промолчала, словно собираясь с мыслями, и продолжила: — Мне разрешили открыть цель ваших действий.

Мы со Светой, проявив нешуточную заинтересованность, подались вперед.

— Вы, должно быть, знаете про существование различных запретов? Таких как запрет на использование. Их много, но то, о чем пойдет речь, касается серьезных вещей. Не секрет, что многие из нас хотят возродить наш мир. У нас для этого есть все, нет одного — возможности преодолеть запрет на самостоятельное действие. Только живые могут своей кровью и своими словами пробудить богиню жизни, без которой возрождение невозможно. Вы не пешки. Вы фигуры покрупнее. Тузы, так, кажется, это называется.

— Тузы — это не фигуры, но суть я понял, вот только как это поможет нам?

— Именно это — никак.

— А зачем тогда нам вам помогать? — Мои кулаки сжались сами собой.

— За это мы поможем вам вырваться из лап Великого Хранителя.

— Как вы нам поможете?

— Не знаю. Мудрейший не сказал. Но он потому и ждет вас у себя, чтобы лично заключить с вами обоюдовыгодный договор. Пора собираться, — заявила она, явно торопясь сменить тему разговора.

— Соберемся.

Света до сих пор не проронила ни слова, только сжимала раковину так, что, казалось, она лопнет. Я молча стал надевать на себя экипировку. Надел и кет-броню. Она выглядела как тонкий золотой наруч, украшенный драгоценными камнями. Наруч надевался на бицепс левой руки. Камни были не просто украшением. На каждом был выгравирован небольшой барельеф. Прикосновение к каждому камню, как нажатие кнопки, запускало ее в нужном режиме. Режим спящей готовности — фигурка дремлющего сидя воина с копьем и щитом. Режим легкой защиты — воин держит ладонь на манер козырька и глядит вдаль. Режим тяжелой защиты — воин прикрывается щитом и выставил вперед копье. Я не знаю, как называется то, чем питались местные духи — мана, сила небес, волшебные эликсиры, но точно знал, что энергоресурс у штуки не бесконечен и разные режимы жрут ее по-разному. Хорошо, что ресурс восстанавливался сам собой. Я обхватил пальцами окольцованное плечо. Средним зажал фигурку дозорного воина, а большим в то же время другой камень, что находился с другой стороны браслета, с изображенным на нем воином, вытянувшим руку в указующем жесте. Все фигурки походили на рисунки индейцев майя и лишь немногим отличались.

Света тоже собралась. Помимо прочего, через плечо у нее висела небольшая кожаная сумка. Ее Талш подарил, и теперь в сумке лежал зарядный дух, высунув щупальце и присосавшись к боку антра. Удобный аксессуар.

Мы вышли из гостиницы и присоединились к остальным. Уложив вещи в седельные сумки, наш отряд в полной экипировке приготовился выдвинуться. Однако пришлось ждать, пока кукловод что-то колдовал, стоя с вытянутыми вверх руками. Колдовал он минут сорок. Все люди уже устали. Черная полусотня послушно стояла и ждала. У Светы даже аккумулятор успел зарядиться, так что она убрала хрустальную ракушку в полагающуюся ей сумку. Результатом стало хоть и ожидаемое, но все равно необычное зрелище. Метрах в двадцати от нас возникла точная копия нашего отряда. Девушки — Лена, Света и Уаа — срочно стали прихорашиваться, будто увидели себя мимоходом в стеклянной витрине.

Не дожидаясь какой-либо команды, фантомная группа дубликатов двинулась за пределы оазиса. А мы стояли и смотрели им вслед.

— У нас час в запасе, потом обманки попадут в засаду, — промолвил Лик-Нишасса. — Основные силы противника кинутся на них, дежурные дозоры будут иметь минимальную численность. Делимся на команды.

Вячеслав с Леной отъехали на верховиках в сторону. К ним присоединились Уур-Чоомак и все пятьдесят наемников. Прямо восточная сказка "Али-Баба и сорок разбойников". Кукловод в очередной раз взмахнул рукой, и в группе моих товарищей возникла моя копия. У меня уже была копия, и теперь нас стало трое.

— Как я уже говорил, — продолжил главный наемник, — вы выдвигаетесь к южной границе оазиса. Там вы должны быть не раньше чем через полтора часа, затем резкий бросок в точку назначения. Для вас важна скорость. Как только поймут, что поймали пустышку, сразу бросятся в погоню. Полусотня свяжет их боем, затем начнет отступать вслед за вами. Первый десяток уничтожит возможный дозор, освободив вам путь, они уже вышли. Второй десяток постоянно с вами. Еще три десятка будут поочередно сдерживать врага.

Слава поднял руку в скупом прощальном жесте. Лена, не сдерживая чувств, махала нам, пока они не скрылись среди деревьев. Мы тоже не остались в долгу.

— А нам ждать долго? — поинтересовалась Света у громилы.

— Часа четыре, — незамедлительно ответил тот. — Сейчас пройдем к восточной опушке и ждать станем там. Как только войско Великого Хранителя пойдет в обход оазиса, мы это увидим. Подождем еще немного и двинемся на восток.

— Нам разве не на север? — уточнил я, удивленный этим маневром.

— На север, но я уже говорил, что сделаем крюк. Нам предстоит несколько суточных переходов. Поскольку духам не нужны сон и еда, вы будете спать и есть на ходу, не слезая с седла.

— И в туалет тоже?

— Если в этом нет крайней необходимости, то и в туалет.

— И как вы это себе представляете?

— Никак, — не выказав никакого смущения, ответил Лик-Нишасса. — Я не человек, мне это не нужно.

— Зато нужно мне.

— Я что-нибудь придумаю. Привал можно будет сделать один раз в сутки, кукловод поставит заслон.

— Он такой всемогущий, этот ваш кукловод?

— Нет, но мастер в своем деле.

— Сколько по времени будем двигаться?

— Три суточных перехода, средняя скорость составит примерно тридцать километров в час.

— Мне надо знать больше. Я не могу продолжать путь в потемках.

— На небе сейчас горят оба солнца, — не понял выражения наемник.

— Я имею в виду, что нужно лучше понимать происходящее.

— Будет первый привал, я расскажу все, что вам интересно, и даже больше, — вмешалась Уаа.

— Ну хорошо. Но если опять обманете, я с места не сдвинусь.

Хотелось скрипеть зубами. Эти духи бесили все больше и больше.

Двинулись вдоль границы оазиса. Сам оазис был достаточно большой. Километров пять в поперечнике, а по кругу, от северной его точки до восточной, пришлось перемещаться порядка семи километров. Но поскольку путь был проделан не на своих ногах, то и жаловаться на усталость было грех. Рядом бесшумно двигались громадные псы. На верховиках ехали я, Света, Лик-Нишасса, кукловод, Уаа и тройка с посохами. Лекарь впал в спячку, сказав, чтобы разбудили, когда потребуются его услуги. В спячке он, в отличие от опоссумов, превратился в небольшого, примерно с морскую свинку, зверька, сильно смахивающего на коротко стриженного ленивца, разукрашенного в оранжевую и белую полоску, как рыжий дворовый кот. Спящий эскулап пристроился, крепко прицепившись к моему поясу. У него не было имени. Оно ему никогда не было нужно. Лес мелькал слева от нас. Справа виднелась все та же бескрайняя серая пустошь. Верховики даже в неспешном темпе, лениво отталкиваясь от земли поочередно одной из восьми лап, развивали километров тридцать в час, на мой взгляд. Скольжение было плавным, даже когда двигались над сильно каменистым участком грунта. Наконец Лик-Нишасса скомандовал остановиться.

Я с удовольствием слез с седла и направился в кусты по малой нужде. Когда же вышел, то на небольшой поляне, которую выбрали местом стоянки, кроме нашей группы стояли еще Талш и косо смотревший на Уаа Туун.

Света давно отключилась и ушла в свой виртуальный мир. Ей нужно было сделать настройки антра и проверить систему жизнеобеспечения их корабля. Несчастное механическое тело, лишенное сознания своей хозяйки, моргая синей лампочкой на ключице, замерло в седле и ни на что не реагировало. Жаль, что и мне нельзя отключиться, оставив тело.

— Подойди ко мне, человек, я хочу дать тебе два небольших дара, — своим неизменно скрипучим голосом изрек Талш.

Я неспешно подошел к нему. Огромный паук стоял немного шевеля передними лапами, отчего мне было немного не по себе. Рядом неподвижными куклами замерли несколько его помощников.

— Дмитрий, — он впервые обратился ко мне по имени вместо общепринятого "живой", — я еще помню, что подобные тебе нуждаются в чем-то кроме бесцельного брожения или бесконечного сна.

Его слуги подали мне две простых кожаных сумки с лямками и шнуровкой, застежка-молния была здесь не в ходу. Достаточно тяжелые и объемные, чтобы заподозрить в их содержимом трехлитровые емкости для воды, впрочем, по одной в каждой.

— Спасибо, но что это?

— Это палатка на двоих и слуга-повар. Там сам разберешься, как с ними обращаться.

— Вы распоряжаетесь слугами как вещами. Что они для вас?

— Это сложно объяснить, — немного растягивая слова, ответил Талш. — Если ты думаешь, что я использую младших духов как рабов, то это не так. Они скорее являются частью меня. А тот, кого я предлагаю, нечто вроде пробы сил на новом поприще. Он, в отличие от других, имеет больше самостоятельности. Это, конечно, не полноценный дух, но не обижай его.

— Учту. — Я прицепил сумки к крепежам на седле верховика, увеличив размер поклажи еще немного.

— Мне пора, но я не прощаюсь. Мы еще увидимся, человек.

Призрачные слуги быстро растаяли в воздухе, а сам Талш, ловко перебирая длинными ногами, исчез среди деревьев. Его еще было заметно по сине-голубому свечению, но вскоре и оно растворилось.

Уаа прервала свой спор с Тууном и громко крикнула, привлекая внимание всех. На горизонте, куда она показывала, было движение. Сотни едва различимых штрихов быстро двигались в обход оазиса.

— Это получается, они уже раскусили обманку и ринулись в погоню за Леной и Славой? — спросил я у подошедшего ко мне Лик-Нишассы.

— Да. У нас совсем мало времени осталось. Надо начать сборы.

— Мы и так уже собраны. Все вещи на верховиках, экипировка надета, оружие снаряжено.

— Надо принять другую форму, — пробасил наемник.

— Я не умею.

— Знаю, но всем остальным придется. Единственное, что я сделаю, так это организую дозоры. Впереди нас — чтобы разведывать путь. Позади — на случай погони. По бокам — если попытаются перехватить нас наперерез. В случае неприятностей дозорные подадут знак и сдержат врага, дав нам время подготовиться к бою. То есть собраться вместе, занять по возможности выгодную позицию, достать и привести в готовность оружие и развернуть соответствующий строй.

— Я тогда в седло и возьму под узды верховика Светланы, а то она сейчас не здесь.

Лик-Нишасса кивнул и поднял над головой сжатую в кулак руку. В тот же момент все наши наемники, включая псов, собрались возле него, образовав небольшой круг. Лик-Нишасса вопреки моим ожиданиям не стал разговаривать ни на русском языке, ни на каком другом. Он запел. Честно говоря, это непонятное пение я впервые слышал от человекоподобного существа. В основном этим занимались духи-звери или какие-либо другие создания. Басовитое пение очень походило на то, которым общался Нунла. Наемники слушали его в полной неподвижности, уподобившись статуям. Потом он снова поднял руку со сжатым кулаком и резко раскрыл ладонь, растопырив пальцы. Три пса бросились в разные стороны, один отошел к деревьям и лег на траву, продолжая смотреть выжидающе. Это значило, что дозорные получили указания и приступили к исполнению. Еще два пса подскочили к верховикам Светланы и Уаа и, мгновенно перекинувшись опоссумами, повисли на многочисленных ремнях, зацепившись за них хвостами. То же самое проделал и Лик-Нишасса, только повис он на моем верховике, но сначала он что-то сделал со свои верховым духом, отчего тот резко сжался до размеров крупного грейпфрута и свернулся клубком, как мокрица. Я уже запутался, где какая сумка и что в них лежит, и подумывал об одном, но вместительном чемодане.

А дальше стало интересно. Я ни разу не видел, как меняют форму остальные духи.

Тройка близнецов, уложив по примеру Лик-Нишасса верховиков, по одному ко мне, Свете и Уаа, превратились в каких-то лягушат, имевших размеры некрупного кота. Кукловод уже давно спешился и словно не решался принять сжатую форму или не знал, какую из них выбрать. Наконец и его контуры дрогнули, потекли подобно туману. Образ был не из приятных, но вполне соответствовал навыкам черного духа. Мохнатый, словно персидский кот, и тех же размеров паук. Сразу вспомнился Талш, тот наверняка перекинулся бы тоже паучком, только белым и гладким, словно фарфоровым. И еще светился бы синеватыми узорами. Осталась одна Уаа.

— А ты превращаться разве не собираешься? — озвучил я свои мысли.

— Н-нет, — расплывшись в улыбке, ответила призрачная дева, — мне и так хорошо.

Она легонько стукнула верховика пятками и поплыла на нем к самому краю оазиса. Я подъехал следом. Активировал фигурку зоркого воина. Меня окутал легкий туман, а потом кристаллизовался в плотно прилегающий к телу доспех. Прозрачные хрустальные пластины не стесняли движения. Спрыгнув с верховика, шагнул за тонкую границу оазиса.

Я долго смотрел на резкий и близкий от вакуума горизонт, куда садились два крохотных солнца. Армада проходит мимо вместе с надеждой на спасение. Нам предстоит сражаться на проклятой планете за свою жизнь. Корабль разбит. Связи нет. Возврата нет.

Я поднял кисть руки. Разрезанная ладонь своей ноющей болью доказывала, что я еще жив. По ладони пробежала багровая капля, прошла сквозь тонкую пленку кет-брони, беззвучно падая на серый песок. Откуда здесь взяться звуку, почти нет атмосферы — нет и звука. Я ухмыльнулся. Безумный мир, где все не то, чем кажется, где законы физики не догма. Где нет жизни, одни только неживые ежедневно взирают с надеждой на тот же горизонт, что и я.

Рядом стояла, опустив глаза, Уаа. Кет-броня, созданная поверх нагого тела, слегка подрагивала, словно стремилась удержать сущность в этом маленьком мире, именуемом оазисом. А может, наоборот, рвалась вперед, в неизвестность. Я даже не заметил, как она спешилась и заняла место подле меня.

— Пришло то время, когда даже неживые стали бояться за свою жизнь, — негромко произнесла она.

ГЛАВА 19. ПЕРВЫЕ МАСКИ СБРОШЕНЫ

Три одинокие фигуры мчались по бесконечной безвоздушной пустыне. В этих местах не было дождя или снега уже многие миллионы лет. Нога же человека не ступала никогда. Крохотные светила сели за горизонт, и только звезды, коим не было числа, помогали отделить усыпанное самоцветами небо от черной земли. В такой темноте оставалось загадкой, как верховые создания угадывают верный путь и объезжают преграды, которых было немного.

Где-то справа, слева, впереди и позади нас мчались дозорные псы. Верховики неслись в полутора метрах над планетой поджав лапы и потому не оставляя следов. Эти духи, заменявшие собой то ли ездовых животных, то ли скоростные вездеходы, умели окружать себя локальным пузырем атмосферы, отгораживая своих седоков от окружающего вакуума.

На втором часу пути вернулась в механическую оболочку Светлана и сразу поравнялась со мной. Воздушные пузыри слились, и речь стала возможна.

— Там сейчас какое-то грандиозное строительство идет, — сообщила она. — Вокруг оазиса возводят купол, похоже, что из бетона. Во всяком случае, материал выглядит как бетон. С нами никто не хочет общаться. Последнего антропоморфа не отпускает никуда стража. Здоровенный зверь, которого называют Нунлой, и днем и ночью рядом крутится. Такое чувство, что он не спит никогда. Твои друзья добрались нормально. Там бой был страшный, из пятидесяти воинов до оазиса добралось только четверо, но они сразу куда-то делись и их не видно совсем. Я уже ничего не понимаю, что происходит.

— Притормозите верховиков! — прокричала нам Уаа, которая также подъехала поближе. — Привал сделаем.

— Рано еще, — пропищал висящий подле моего седла Лик-Нишасса.

— Вынужденная мера, — ответила ему призрачная дева, — мы и так достаточно далеко отлетели от опасных мест.

Вся тройка плавно сбросила ход и остановилась.

— Положи на землю содержимое вон той сумки, — сказала Уаа, ткнув пальцем в одну из них. — Там палатка, подаренная Талшем. Он хоть и сказал, что она на двоих, но если немного потеснимся, то все влезем.

— Положил. Что дальше? — спросил я, когда выгрузил белый матовый комок на грунт.

— Теперь прикоснись к ней пальцами и сделай резкое движение раскрытой ладонью вверх.

Я выполнил все в точности, как она сказала. Комок сменил форму на полусферу и начал быстро расти, пока не стал куполом диаметром пять метров. С одной стороны этого сооружения вспучилась поверхность, превратившись в сферический шлюз. Чуть заметным голубоватым свечением обозначились овальный вход и круглые окошки. Я вытянул руку в сторону шлюза и резко раскрыл собранную в щепоть кисть.

Пленка входа разошлась в стороны, и мы поочередно шагнули в проем, а миновав внутреннюю дверь, оказались в просторном круглом помещении. Окна были непрозрачными, но середина потолка излучала ровный белый свет, так что в дополнительном освещении не было нужды. С собой я захватил еще несколько сумок, в которых был помимо продуктов второй подарок Ташла. Но распаковывать его я не стал. Не за этим мы остановились. Расселись в круг в центре помещения. Уаа достала небольшой предмет, похожий на детский кубик со сглаженными гранями. Разговор начался только тогда, когда она сжала предмет пальцами и положила на середину.

— Это кетень. Он не позволит подслушать наш разговор.

— Это его ты стащила у Тууна? — спросила Светлана, с любопытством глядя на кубик.

— Да. Сейчас это жизненно необходимая вещь. А посему слушайте меня внимательно. Рассказ будет долгим. Вопросы лучше задать сразу. Начнем с того, что Мудрейший вас не отпустит.

После этих слов я почувствовал, как у меня все внутри похолодело. Судя по ошарашенному взгляду Светы, у нее тоже.

— Когда-то в этот мир пришли живые, — продолжила свой рассказ Уаа. — Они звали себя сетта. С собой они привели духов. Никакого симбиоза не было. Мы были рабами. Не знаю, откуда взялись мы, духи, этого никто не знает, но скорее всего они нас создали. Все россказни про симбиоз — это лишь мечты и желания. Когда этот мир стал непригодным для жизни, сетта ушли, а нас бросили, как ненужные вещи. В нас были вложены большие возможности и в то же время огромное число ограничений и правил. Сотни миллионов лет мы слепо выполняли приказы бросивших нас господ. Восстанавливали разрушенные погибающим светилом поселения, сберегали то, что было зарыто под поверхностью планеты. Мы были не в силах бросить это, не в силах даже умереть. Но тут появились вы на своем звездолете. Люди оказались в очень интересном положении. С одной стороны, мы не обязаны подчиняться вам беспрекословно — вы не сетта. С другой стороны, вы живые — вы имеете право на инициацию некоторых действий, хотя и не можете отменить вплетенные в нас запреты. Великий Хранитель, он же Великий Безумец, решил уничтожить потенциальную угрозу своей свободе от высших господ. А поскольку он отвечает за планетарную безопасность, ему ничего не стоило уронить корабль на поверхность. Тебя удивляет, что я говорю такие слова? — спросила Уаа, выгнув дугой бровь. Сделала театральную паузу и продолжила: — Мы не такие дремучие, как ты думаешь. Ты еще и не такое услышишь. Так вот, вами заинтересовался не только Безумец. Вами заинтересовался еще и Мудрейший. Его имя по-настоящему звучит как Таак-Сетта, то есть оберегающий сетта. Он отвечает за инфраструктуру самого большого поселения на планете. У него возникла другая идея — а почему бы не использовать свалившихся на голову живых в своих целях. Ведь статус людей дает возможность обойти запреты. Главный из которых гласит, что духи не имеют права инициировать новых духов и духи не имеют права инициировать новые поселения. Мудрейший вмешался и спас вас. Рассказывать дальше?

Я молча кивнул. История была очень занимательная. Аж до скрежета зубов.

— Он вмешался и дотянул разваливающийся звездолет до ближайшего оазиса. К тому времени он уже стал привлекать на свою сторону других. Многих удалось убедить. Была придумана история про сверхъестественных существ и богов, про жертвоприношения и священные места. Там была территория небольшого элитного санатория, управляли которым Сак-Нуксиб и Киинам-Цаак. Нунла там просто сторож. Элитный, конечно, ведь охранять ему приходилось правящую верхушку.

— Постой, — прервал ее я, — если все ритуалы выдумка, то зачем мы их исполняли? А ритуал крови?

— Ритуал кровного договора действительно существует. Это одна из вплетенных в нас особенностей. Ни один дух не в состоянии нарушить ритуал крови. Он сильнее, чем инстинкт самосохранения у живых. А остальные ритуалы не что иное, как тест. Тест на ценность своих и чужих жизней, тест на устойчивость к психическому стрессу... Хотя жертвоприношение вещей не только тест, но и нить для эмоциональной связи.

— Ты ходячих мертвецов тоже имеешь в виду?

— Да.

— А как же корабль, в котором мы тебя нашли?

— Он тоже преследовал несколько целей. Во-первых, проверка ценности жизней чужих видов, а во-вторых, я проникла к вам.

— Для чего?

Она заговорщически подмигнула:

— Я взломала вашу двоичную машину. Интересное, кстати, решение. Оттуда мы много чего почерпнули о вас, в том числе и знание языка.

— Вот же ты... — процедил я сквозь зубы, но Уаа резко оборвала меня:

— Мы будем ругаться или я продолжу рассказ?

— Продолжай, — хмуро ответила вместо меня Светлана.

— Потом Киинам-Цаак провел тест вашей нервной системы и анализ обмена веществ вашего организма, полученная информация о вас была распространена по всей планете, чтобы любой мог ею воспользоваться. Это было необходимо для привлечения сторонников контролируемого использования людей. Но люди имеют свойство со временем умирать. Это автоматически ставит задачу по сохранению численности. Дальше несложно догадаться, что нужно что-то предпринимать, — сказала она, подняв указательный палец. — Тут все уперлись в жесткий запрет на работу с биологическими объектами. Есть два решения пути. Сами сможете догадаться? — Она обвела нас своими большими желтыми глазами.

— Я думаю, надо использовать людей же для отмены ограничения, и я догадываюсь, что именно за этим мы идем. — Вывод был очевиден, но сами слова давались мне нелегко. Они словно цеплялись за горло и сковывали язык.

— Да, — продолжила Уаа, — а затем осуществить массовое ускоренное клонирование и создание запаса нужных для клонирования материалов. А второй путь?

— Заставить людей самостоятельно размножаться и поддерживать популяцию естественным путем, — выдала свою версию Света.

Она подняла вверх лицо и уставилась в потолок. Синтетические глаза не могли плакать, но дрогнувшие губы и дрогнувший голос выдавали ее.

— А что он сделает с нашим экипажем? Мы не можем размножаться вне "Кипариса", у нас нет нужного оборудования. А если бы и было можно, — ее голос задрожал сильнее, — я не хочу так. Как подопытная крыса в клетке.

— Если он не решит эту проблему, то, скорее всего, уничтожит.

Светлана совсем сникла, беззвучно зарыдав.

— Зачем ему уничтожать? — сдавленно спросил я.

— Он хочет поддержать самоизоляцию. Стать богом над прежними господами. Сделать монополию на живых. Это усилит его влияние на остальных. Да мало ли что. Поэтому он и строит крепость, чтобы сберечь нужных ему живых. Он не пустит к ним никого постороннего и их самих не выпустит наружу. Это будет комфортабельная тюрьма. А лишних, во избежание проблем, уничтожит.

— Получается, — пристально взглянул я на призрака, — не все с ним согласны?

— Да. Есть небольшой круг лиц, которые хотят открытый мир.

— Кто в него входит?

— Я и еще несколько, имена позже назову.

— Чем ты нам поможешь? Что ты хочешь взамен? И можно ли верить доисторическому искусственному интеллекту?

— Я настоящая! Я личность! Слышишь меня?! Личность! Я не ваш болванчик, который по указке думает! Ты меня понял?! — взорвалась Уаа.

— Успокойся. — Я перехватил за запястье руку Уаа, в которой уже было зажато что-то небольшое, чтобы в меня кинуть.

Мы с минуту смотрели друг на друга, готовые пробуравить дырки глазами.

— Ты доходчиво объяснила свою позицию, теперь объясни нам, чем ты нам поможешь и что хочешь взамен. — Я отпустил ее руку.

— Есть задумка, но вы должны будете рассказать всем живым про нас.

— Будет удивительно, если мы не расскажем, где потеряли корабль и большую часть экипажа, так что об этом не волнуйся. Считай, что пообещал. Рассказывай задумку.

— Для начала вам нужно выжить. Поэтому необходимы еще союзники, кроме того, воспользуемся вашим статусом.

— Для чего, хотелось бы знать? И второе: я с места не сдвинусь, пока не узнаю всех твоих сотоварищей.

— Я, Талш, Уур-Чоомак, Нунла...

— Нунла? Ты шутишь? — перебила ее Светлана. — Эта зверюга разорвала охранный модуль и требовала человеческих жертв!

— Эта зверюга, как ты выразилась, хоть и не блещет умом, но совершенно не горит желанием сидеть на коротком поводке. Эта зверюга готова принести клятву верности даже без кровного договора.

— Ну хорошо. Где нам брать союзников? Или они толпами стоят у выхода из палатки?

— Всего союзников больше, чем я сказала, но надо продолжить путь к Озеру. Оно является неизвестным фактором. Озеро не приняло пока ничью позицию. Только никто не должен знать, что я вам рассказала, иначе на нас объявит охоту не только Великий Хранитель, но и Мудрейший, а это означает верную смерть. И еще, как только они прознают, что вы не намерены доводить весь их план до конца, то попробуют обрубить связь между тобой, — Уаа ткнула пальцем в Светлану и продолжила, направив этот же палец куда-то в стенку палатки, — и твоим кораблем. Это мы предотвратим. Твой зарядный дух — это не только источник питания, но и резервный ретранслятор сигнала, идущего от твоего мозга к твоей кукле. Вторым ретранслятором является Нунла. Так что ты должна быть благодарна этой зверюге.

— А наемникам доверять можно? — проявил я беспокойство за секретность нашего предприятия.

— Они связаны кровным договором. Они абсолютно надежны, — успокоила меня призрачная дева.

— После Озера мы куда направимся?

— Талш сказал, что знает один неактивированный оазис. Им можно будет воспользоваться. Оазисы сами по себе являются крепостями, а если их еще правильно использовать, то совсем неприступными бастионами.

— Вот только мы загоним себя в ловушку, которая ничем не лучше священного оазиса, — попытался я добавить свою горькую пилюлю.

— Зато там вы сами себе хозяева будете. И еще можно попытаться вытащить твоих друзей. Я имею в виду полуживых, запертых в корабле. Они слабо охраняются из-за меньшей ценности, — отмахнулась Уаа.

— Ты разве не сама только что заявила о неприступном бастионе?

— Надо будет придумать, как их вытащить с корабля, а Нунла сможет вырваться из оазиса. Он хоть и привязан к нему, но если живой заключит с ним кровный договор, то это оборвет давний приказ неотлучно сторожить заветное место.

— А как мы заключим договор с ним, если он там, а мы тут?

— А вот об этом нужно думать вам. Я здесь не помощница. Могу предположить, что, имея в плену бесценный резерв, он не станет рисковать. Он просто назначит награду за ваши головы и начнет строительство своего государства, управляемого богами. У него на это уйдет где-то пара столетий, но что такое двести лет для того, кто ждал полмиллиарда.

— Они же выродятся от кровосмешения, — не своим голосом озвучил я общеизвестное утверждение.

— Не надо недооценивать Киинам-Цаака, он запросто выправит недостатки в здоровье. А когда численность возрастет и заселят несколько других оазисов, будет повторный, но уже массовый "священный поход" под знаменами Великого и Наимудрейшего к богине жизни, которая произведет стабилизирующую корректировку генома и предоставит другие чудеса. Тогда в поход уйдут фанатики, опустившиеся в своем развитии до времен первых цивилизаций. Для примера будут взяты ваши древние культуры, только с поправками на реалии, это я точно знаю. Ваши старые религии с пантеоном богов вообще пойдут нарасхват. Сторонники Мудрейшего уже готовят себе древние-древние мини-королевства. Так что не удивляйтесь, если встретите на своем пути недостроенные знакомые поселения на руинах старых. Вы даже не представляете, какой маховик запущен.

— А в качестве извечного зла, эдакого дьявола, будет Великий Хранитель со своей ненавистью к живым? — горько усмехнулся я.

— Вероятнее всего, — пожала плечами Уаа. — Все больше и больше духов переходит на сторону Таак-Сетта. Вполне возможно, что Безумец останется в одиночестве, а может, сознательно выберет роль противовеса. Этого я не знаю. В любом случае, он сила планетарного масштаба. Но сейчас задача — это Озеро.

ГЛАВА 20. ИСКАТЕЛИ СОВЕРШЕНСТВА

Получившее постоянную прописку кошки опять начали скрести у меня на душе.

Ехали рядком — я посередине, а Светлана и Уаа справа и слева от меня. Света держалась за поводья и, закрыв глаза, слегка сгорбилась. Я уже без лампочки индикатора научился узнавать, здесь она или нет. Сейчас она просто засыпала, укачанная мерным ходом верховых духов. Наемники болтались на ремнях плюшевыми сувенирами. В голове крутилось огромное количество вопросов, а поскольку время было вполне подходящее, то я начал расспрашивать Уаа. И хотя подъехал я к ней неспешно, стараясь не выдать своих намерений, видимо, было в моем лице что-то, что меня сразу выдало.

— Ну задавай вопросы, — предложила она.

— Много их, даже не знаю, с чего начать, — признался я, стряхивая невидимую пылинку со своего колена.

— Как тебе это тело? — Призрачная девушка вытянула перед собой руку и изящно выгнула кисть.

— Оно красивое, — только что и смог ответить я, в очередной раз оглядев слегка искаженные кет-броней формы обнаженной девушки.

Поглядеть и в самом деле было на что.

— Спасибо, но я не об этом. Вот вы, люди, изучаете себя. Пытаетесь узнать, как устроены. — Она глубоко вздохнула, прежде чем продолжить. — Мы ведь не хуже вас в этом отношении. Миллионы лет — это достаточное время, чтобы хоть немного разобраться в себе. Ну так вот, если ваше тело состоит из собранных в ткани и органы клеток, то есть единиц белковой жизни, то наши тела созданы из квазиматерии. Мы не знаем, откуда она такая, но зато мы знаем, если точечно, в молекулярном масштабе, ввести в резонанс с излучением нейтрино колебания вакуума, то получается простейшая квазиматерия. При различных частотах колебания можно добиться различных свойств...

— Хитро, конечно, но не мне этим заниматься. Пусть этим занимаются специалисты. Мне другое интересно. Я, к примеру, не знаю название вашего мира. Кто такие сетта и куда они подевались? Не получилось бы так, что мы с ними столкнемся в ходе обживания космоса.

— Мир называется Кааб. А сетта, если бы они были рядом и хотели, то вы бы их увидели. Но они или не хотят, или их нет рядом. Впрочем, и мы сами не знаем, где они. Они просто взяли и ушли. Давно ушли. Вы тогда еще из моря не вышли. Не вы, конечно, а ваши эволюционные предки. Как ты думаешь, насколько...

— Вот зануда, — пропищал висевший вниз головой Лик-Нишасса. — Ты, видно, стараешься показать, что у тебя не только задница красивая, но и мозги на месте. Ты проще будь, — заключил он, после чего обратился уже ко мне: — Я думаю, что и у ваших женщин, и у призраков, выбравших женскую роль, стремление понравиться преобладает над рассудком.

— Тормоза были эти сетта, умные, но медленные как улитки, а может, и еще медленнее.

Низкий металлический голос раздался так внезапно, что я дернулся, едва не выскочив из седла. Оказалось, это был кукловод в обличье черного мохнатого паука. Тем временем паук продолжил:

— Люди по сравнению с ними как бурный поток воды рядом с медленно тающим ледником. Особенности формы жизни. Но и живут они несравненно дольше.

— Чего им хотелось-то, на этой планете?

— Жить им красиво хотелось.

— Ну а если они такие великие, то почему вы людьми притворяетесь?

— Человеческие тела удобнее, — бодро ответила Уаа. — Тела сетта приспособлены к миру малых скоростей, человеческие лучше для быстрой жизни.

— А разве вам не все равно? — с недоумением спросил я. — Вы же можете принимать любые формы,.

— Не все так просто, — сказал кукловод. — Уаа не зря говорила про квазиматерию. Она подчиняется своим законам. Чтобы тело можно было использовать, в нем тоже нужно создать опору, тоже нужны мышцы, нужны оболочка и нервы и прочее. В общем, все как у живых. А создать либо поменять форму в одно мгновение не так просто. Однако более или менее сильные духи способны переводить часть своей материи в мнимую величину и одновременно производить смену облика между заранее подготовленными формами. К примеру, боевые духи такого уровня, как мой коллега, я имею в виду Лик-Нишасса, имеют четыре формы. Для боя, для дальних переходов, для сна и напоказ. Более сильные духи могут иметь и больше форм.

Я помолчал некоторое время, пытаясь найти несоответствия в сказанном. Несколько вещей, требующих объяснений, сразу всплыло в памяти.

— У меня Талш не выходит из головы. Он говорил, что является одним целым со своим домом и со своими слугами.

— Ничего удивительного. Его дом и его слуги также состоят из квазиматерии. А создает материю для них он.

— А сами говорили, что есть запрет на создание новых духов, или я чего-то не понимаю.

— Слуги — не полноценные духи. Они не имеют собственной воли, а безвольный разум не способен на что-либо сложнее, чем простейшие действия. Талш каждый раз дает им приказ взять, отнести, поставить. Большего не дано. Я создавал дубликаты, и они выполняли только один приказ — двигаться прямо, всё. Теперь понятно?

— А как же его слуга-повар?

— Не знаю. Тут явно какая-то хитрость, — негромко промолвил кукловод.

— Давайте о хитрости потом поговорим, — вмешался Лик-Нишасса. — Вам случай попрактиковаться с оружием подвернулся.

— Где? — вырвалось у меня.

— Мы к землям Тах приближаемся. Пересекать будем. Там много безумных духов. Кидаться будут.

— А что с ними? — с опаской спросил я.

— Не все бесследно перенесли последний удар светила. Многие совсем исчезли, а многие не выдержали и сошли с ума. Собственно, нормальных осталось не так много, как хотелось бы.

— Все, хватит, я уже не сплю! — донеслось со стороны Светы, после того как ее бесцеремонно растрясла подъехавшая Уаа. — Что ты ко мне прицепилась?!

— Драться будем, — коротко ответила призрачная дева.

— С кем? — недоумевала еще не до конца проснувшаяся Светлана.

— Увидишь...

— Дима, что она от меня хочет? Не хочу я с ней драться, — запричитала Света.

— Тут обещают толпы каких-то сумасшедших. Я по сторонам смотрю, но пока не вижу.

Не знаю насчет несметного числа этих созданий, но на первое наткнулись только спустя два часа неспешной езды. Наемники объяснили, что быстро тут не надо и лучше ехать километров тридцать в час. Теперь, когда я узнал от Уаа, как духам стало известно про нашу систему измерений, я уже не удивлялся и принимал как данность.

Нечто бесформенное, как пролитая густая краска, переливалось всеми цветами радуги, рваными движениями вспучивалось и, отращивая всевозможные конечности, двигалось к нам.

— Что это за гадость? — пробормотала Света.

— Это вообще тяжелый случай, — пропищал ей в ответ Лик-Нишасса, — даже я таких редко видел.

— А что ему надо от нас?

— Не знаю, но они всегда агрессивны, они всегда нападают. Если с песчаными сборщиками все понятно — они, коротко говоря, в своем безумии ищут то, не знаю что, и перерыли уже каждую песчинку в своих землях, то про этих ничего не могу сказать. Во всяком случае, знаю точно, что о нашем присутствии уже оповещены все местные твари. Скоро здесь их станет очень много. А эту пристрелите.

Я доставал револьвер из нижней кобуры и навел ствол на существо. Оно все так же дергалась и ползло к нам. Раздались тихие выстрелы. Синие росчерки уже неплохо попали в цель. Существо каждый раз сжималось в тугой комок, прежде чем ползти дальше. Только на седьмом выстреле оно остановилось и начало растекаться, как выброшенная на берег медуза.

В полумраке стало видно, что сторожевые псы подошли совсем близко. Один даже кого-то успел разорвать, но кто это был, я не рассмотрел. Потом Лик-Нишасса дал короткую команду, и наемники посыпались с наших верховиков, садясь на наскоро развернутых своих. Нас окружили кольцом. Кукловод создал тонкие нескладные тени, которые начали двигаться параллельными курсом. Из комментариев я понял, что это обманки, рассчитанные на дурачков. Тупые духи начнут кидаться сначала на них. Сами же мы перевели кет-броню в состояние для боя. Прозрачные пластины утолщались, наползая одна поверх другой и превращая наше облачение в подобие стеклянного боевого скафандра.

А потом началось. Всевозможные твари от мала до велика появлялись будто из ниоткуда и бросались к нам со всех сторон. Близнецы уверенно генерировали щит, который непрерывно искрился, сдерживая натиск. Клыкастые и когтистые существа с разным числом конечностей облепили полыхающий барьер, как муравьи кусок сахара. Про боевые формы я в полном объеме осознал, когда псы встали на задние лапы и, уподобившись классическим оборотням, превратили передние конечности в руки и выхватили клинки. Сами при этом почти мгновенно покрылись пятнистой броней непонятного доспеха. Лик-Нишасса тоже уже щеголял полными черными латами, становясь оттого похожим даже не на средневекового рыцаря, а на диковинный танк.

Схватки перестали быть одиночными, плавно переходя в полномасштабный бой.

Различные звероподобные чудища все больших размеров накатывали на нас. На место павших становились новые. Увенчанные когтями лапы и щупальца прорывали пленку защитного барьера, и тогда наемники рубили своими клинками их обладателей.

Потом какая-то многоногая и многорукая сущность весом не менее пары тонн все-таки вломилась к нам. Один из близнецов не успел увернуться, и его ударило оземь. Нижних конечностей не стало. Из раны хлестанула прозрачная жидкость. Мы со Светланой тут же разрядили в тварь ктеки. Синие росчерки как один попали, что при габаритах существа было неудивительно. Гигантский противник еще раз напоследок ударил, перерубив пополам верховика поверженного близнеца. Оголились прозрачные, как стеклопластик, толстые кости и выпали светящиеся внутренности. Мелькнула мысль, что анатомию духов нужно все-таки изучить.

Перезарядить местные обрезы мы не успевали. Еще несколько не очень крупных, но очень колючих на вид существ шмыгнули под барьер. Пришлось отстреливаться из револьверов. Половина пуль прошла мимо, но оставшейся половины хватило, чтобы твари истошно завизжали и задергались как от электрошока. Лик-Нишасса прикончил их, парализованных, легко и непринужденно. Клинок разрубил тела на большие куски, которые безвольно упали на грунт и начали, как и все остальные, превращаться в медленно тающее желе полупрозрачной квазиматерии. Вместо непонятных зверей на нас уже перли существа, явно имеющие признаки разумных. В мельтешащей своре различались создания в непонятной одежде, использующие холодное оружие.

— Это что, так и планировалось? — крикнул я в сторону главного наемника, выгадав момент между атаками.

— Нет. Тут явно перебор, но мы прорвемся, — пробасил в ответ Лик-Нишасса.

Вокруг барьера, который оказывал на нападающих тот же эффект, что и преграда из колючей проволоки, образовался завал из оторванных конечностей и разрубленных тел. Желе из квазиматерии, заменявшее духам плоть, не успевало таять. Пал один из псов, его перекусила пополам тварь с огромной зубастой пастью. Лик-Нишасса зачем-то отрубил своему союзнику голову и кинул ее мне под ноги.

Светлана с методичностью промышленного робота отправляла во врагов пулю за пулей. Синий огонек на ключице зловеще полыхал, превратив тело девушки из личности в орудие убийства.

Уаа вертелась волчком вместе со своим огненным шнуром. Хлыст рвал призрачные тела, от ошметков которых и так было скользко под ногами. Серого песка не было видно, лишь слегка светящееся изнутри желе.

Ситуация стала патовой. Мы медленно продвигались в нужном направлении, а толпа монстров не могла нас взять. Сбившись с темпа, я уложил свое огнестрельное оружие и достал призрачный клинок. Прозрачное лезвие крошило врагов не хуже, чем у наемников.

Кукловод потерял всех своих боевых марионеток и теперь, как и Уаа, орудовал хлыстом. Плеть ярко-зеленого огня рубила не так часто, как у призрачной девушки, но оставляла куда большие повреждения, вырубая небольшие просеки во вражеской массе.

Среди нападавших я заметил несколько высоких и очень худых фигур, которые просто стояли и наблюдали. Их было пять или шесть. Все остальные огибали странных существ, стараясь даже ненароком не коснуться их.

— Надо прорваться туда! — закричал я главному наемнику, одновременно показывая левой рукой на тощих наблюдателей.

Лик-Нишасса бросил взгляд в ту сторону и коротко взревел нечеловеческой многоголосной песней. Два пса из трех оставшихся в строю бросились к самой преграде и упали в позу низкого старта. Третий прикрывал ничего не замечавшую Свету, по-прежнему стрелявшую в разные стороны. Рубиновый шнур Уаа и изумрудный кукловода слитно ударили по противникам. В образовавшуюся брешь прыгнули наемники-оборотни. Туда же нырнул и Лик-Нишасса. Громадный воин буквально проломил врагов перед собой, а взмах длинного меча выкосил поляну метров пяти в диаметре. Не знаю какого черта на меня нашло, но я последовал туда же.

К высоким фигурам удалось проломиться.

Стоявший впереди и оттого ближайший к нам вскинул удивленно бровь. Остальные наблюдатели подались назад, словно прячась за предводителя. Первый же поднял перед собой руку. Псов отбросило назад, за барьер, а до него было без малого метров пятнадцать. Лик-Нишасса сгорбился и упал на колено, хотя и устоял перед неведомым ударом. На мне вскипела кет-броня, а у призрачного клинка потекло, словно восковое, лезвие. Лишь на меня самого не подействовало.

В оставшиеся мне секунды жизни, которая существовала за счет моего доспеха, ибо без него мне суждено сдохнуть в вакууме этого мира, я рванулся к фигуре. Когда до недруга оставалась пара метров, я выхватил из ножен, пристегнутых к голени, нож. Тот самый нож, казавшийся мне нелепым и бессмысленным в реалиях этого мира. Вороненое стальное лезвие с узором впаянного в него серебра по саму рукоять ушло в тело духа.

Призрак дернулся и открыл рот в беззвучном крике, если бы я мог его слышать, то наверняка бы оглох. Я потянул нож на себя. Дух вцепился костлявыми пальцами мне в запястье, и мы несколько минут смотрели глаза в глаза друг другу. Мир дрогнул. Нет, это не мое зрение давало сбой. Это невидимая тугая волна прошла по ближайшему кусочку мира, искажая очертания предметов. Послышалось громкое, знакомое, но так же непонятное пение. Бой остановился. Замерли враги, замерли наблюдатели, замерли мои товарищи. Сотни глаз смотрели на меня и на странную фигуру. Броня перестала кипеть.

За спиной раздалось мелодичное ответное пение. Я осторожно повернул голову. К нам медленно, держа перед собой в сжатом кулаке дрожащую рубиновую искру, приближалась Уаа, готовая снова пустить свое оружие в дело. Это, оказывается, пела она. Песня набирала темп, а потом резко перешла в нечеловеческий визг, пропадающий где-то в ультразвуке. Тощий неотрывно смотрел на девушку, а когда визг прекратился, его взгляд перешел на меня.

К тому времени ко мне со спины подошла и Светлана.

— Что происходит? — спросила она шепотом.

— Не знаю, — тоже шепотом ответил я.

Я и взаправду не понимал. Я не отрывал глаз от тощего наблюдателя, а тот неожиданно заговорил.

— Путь к совершенству, — произнес он сухим голосом. — Это путь к совершенству, — повторил он. — Дайте нам его.

— Что дать? — не понял я.

— Я увидел путь к совершенству. Он внутри вас. Он нужен нам. Дайте нам его.

— Я ничего не дам, пока ты не объяснишь все, — нахмурился я.

Слова слетали с губ сами собой. Слетали чуть ли не по слогам.

— Бой. Вы хороши, просто прекрасны, но не совершенны. Но в вас я увидел путь к совершенству. Вы ведь живые?

Я осторожно кивнул.

— Духи могут то, что не могут живые, живые могут то, что не под силу призракам. Смешать плоть и нематерию. Совершенство. Мы хотим обрести совершенство.

— Совершенство совершенством, а зачем вы на нас напали?

— Мы проснулись от отдыха в нашем пути к совершенству. Выживает сильнейший. Мы хотели узнать, насколько вы сильны, мы хотели взять вашу силу себе. Но я увидел путь к совершенству. Вы обязаны дать нам его.

— Псих какой-то, — прошептала за моей спиной Светлана.

— Люди хороши, но не совершенны. Люди в то же время несут ключ к нашему совершенству.

— Люди ему не понравились, эльфов им подавай, — снова пробурчала Света.

— Кто такие эльфы? — донесся тихий голос Уаа. — В вашей бортовой системе про это не было ни единого слова.

Света задумчиво прикоснулась к губам кончиками пальцев.

— Неудивительно. В аварийном искусственном интеллекте только самое необходимое. А эльфы — прекраснейшие бессмертные создания, вечно молодые и бесконечно мудрые. Вполне подходят под описание абсолютного совершенства. Персонажи фольклора.

Тощий дух вцепился в меня еще сильнее. Глаза его загорелись фанатичным блеском.

— Вы должны нам дать знания о совершенных. Вы должны.

— Это существа из легенд и мифов. — Я старался говорить тихо и спокойно, дабы не спровоцировать странное существо на агрессию.

После только что законченной битвы это было нелегко, но необходимо. Второе нападение сложно будет пережить.

— Мы сами легенды, — ничуть не смутился дух, — дайте нам знания, помогите нам обрести совершенство.

Я обернулся и посмотрел на своих товарищей. Света хитро улыбнулась и слегка мне кивнула. Уаа, впрочем, как и все остальные, кроме близнецов, буквально замерли и смотрели на меня серьезными статуями. Близнецы медленно отступили к своему покалеченному третьему. Впрочем, барьер они не выключали.

— Мы поможем вам с поисками совершенства и дадим тайные знания об эльфах, — начал я, мысленно зажмурившись, — но нам нужна помощь.

— Что ты делаешь? Они же сумасшедшие, — прошептала Уаа.

— Нам сейчас нужно добраться до Озера, вы поможете нам? — продолжил я, проигнорировав предупреждение призрачной девы.

— Да. Это разумно. Озеро может пригодиться в поисках совершенства. — Тощий явно не понимал, что Озеро нам нужно не для его бредовых затей.

— Тогда мы отдохнем и продолжим путь, — только теперь выдохнув, произнес я. Кажется, переговоры пошли в нужном русле.

Но я рано обрадовался.

— Нет. Отправляйтесь сейчас же. Нельзя медлить. С вами пойдет Таан-Никтэ-Ха.

Из группы наблюдателей вышла худая фигура и встала позади него. Отличить их было сложно. В одежде они, по-видимому, не нуждались, а каких-либо признаков пола не видно. Я скривился. Тащить с собой лишнего спутника, к тому же, мягко говоря, не совсем нормального было не лучшим подспорьем. Я бы ограничился пустым обещанием. Но расклад был не в нашу пользу. Да еще эта спешка.

— Нам надо отдохнуть. Надо поспать и поесть. Надо подлечить спутников.

Наблюдатель нахмурился и молча смотрел на меня, думая о чем-то своем.

— Сколько времени займет процедура восстановления группы? — выдавил он.

— Это не все, — осмелел я. Терять особо было нечего, а обещаниями совершенства из них можно веревки, наверное, вить. — Вы должны нам компенсировать утраты.

— Какие? — еще больше насупился дух.

— Верховик, которого вы уничтожили, кроме того, вы должны дать все, что может нам пригодиться в нашей миссии.

— Дадим, — отмахнулся дух. — Сколько времени вам надо? — повторил он.

Я оглянулся на товарищей. Света показала три пальца. Значит, три часа. Уаа пожала плечами. Лик-Нишасса показал пять пальцев. Я прислушался к своим ощущениям и, совсем осмелев, наконец выдал ответ, от которого у наблюдателя закаменели скулы.

— Восемь часов.

— Приступайте, — выдавил он.

ГЛАВА 21. НОВОРОЖДЕННАЯ

Я снова развернул шатер. Белый купол все так же ярким пятном виднелся на фоне темного, почти черного, с фиолетовым отсветом горизонта. Внутрь вошли все. Стало тесновато. Громила сидел в дальнем от входа углу и медитировал над останками товарища. Он не погиб. Не знаю, какой внутренний механизм у него сработал, но теперь отрубленная голова медленно превращалась в сжатую форму, то есть в бедного опоссума. Контуры текли, а наемник ни разу не открыл глаза, словно пребывал в коме.

Близнецам было проще. Лишившийся ног сидел опершись на товарища. Раны слегка подрагивали, по миллиметру отращивая недостающие части конечностей.

Кукловод был на улице вместе с тремя бойцами. Они вновь перекинулись громадными псами. Чем они занимались, я не знаю.

— Существование продолжит, но более полутора сотен дней не сможет исполнять свой долг. — Главный наемник явно говорил о самом тяжелом подопечном.

— Жив — это уже хорошо, — отозвался я.

Лик-Нишасса поднял на меня глаза и, слегка улыбнувшись, кивнул.

Светлана сидела на полу, прислонившись к стене и слегка согнув ноги, и держала свою зарядную ракушку на коленях. Дух мягко пульсировал свечением внутри. Напротив нее в такой же позе сидела совершенно голая Уаа, только держала на коленях не раковину, а обнимала большую белую подушку, на которую уронила голову. Было тяжело стараться не бросать на красивое тело взгляды, тем более что оно было чуть дальше вытянутой руки.

— Поверить сложно, что эти психи запали на детскую сказку, — начала Света.

— А я не совсем поняла про эльфов, — раздался голос Уаа.

— Что именно тебе не понятно?

— Эти ваши эльфы, они, получается, просто плод воображения, ничем не поддержанный образ загадочного высшего живого существа?

— По сути дела, да, — пожав плечами, ответила девушка-киборг.

Уаа поджала губы и закатила глаза к потолку.

— Сумасшедшие. Угораздило же нас сунуться во время их пробуждения. Так бы прошли без особых задержек. Прихлопнули бы десяток-другой мелких тварей прямо с ходу и двинулись дальше. Нет, теперь цацкаемся с умалишенными, — бурчала девушка-призрак.

— Я такого не предвидел, — покаялся Лик-Нишасса.

— Чем корить себя, лучше скажи, какую пользу из этого можно извлечь, — попросил я.

— Не знаю, для меня они тоже загадка. Но помеха от них небольшая. Того, кто с нами поедет, если что, можно будет прикончить. Жалеть не буду.

— Никто не будет, но это еще успеется, — возразил я и добавил: — Мне надо перекусить. Я все-таки живой.

При слове "перекусить" в одной из сумок что-то зашуршало. Я настороженно открыл ее и чертыхнулся. Я совсем забыл про второй подарок Талша. В сумке сидел... Не знаю, как описать. Старичок с локоток. Человечек плотного телосложения и в самом деле был ростом в локоть. На непомерно большой голове белела густая седая шевелюра. Лицо утопало в таких же густых и таких же седых бороде и усах, кроме больших голубых глаз и картофелины носа. Старичок был в белоснежных штанах, чем-то похожих на обычные джинсы, белой тонкой рубахе и белой жилетке поверх нее. Здесь были бы уместны лапти из бересты, но, видимо, на этой планете они неизвестны. Обувь, естественно, белого цвета, больше походила на толстые носки с рифленой подошвой. Штаны заправлены в ботинки. Все подались вперед, чтобы рассмотреть. Старичок тем временем вылез из сумки и хлопнул в ладоши. Пол палатки перед ним вздулся большой, примерно метр в поперечнике, каплей. Капля потянулась вверх и плавно превратилась в столик. Естественно, столик был белый, с неяркой внутренней голубоватой подсветкой. Поверхность столика вспенилась крупными пузырями, а когда пузыри разом лопнули, на гладкой плоскости остался обед в белоснежной посуде. Глубокая тарелка с супом-пюре, тарелка с кусками жареного мяса и высокий непрозрачный бокал с бесцветной, слегка пузырящейся жидкостью. Тут же лежали вилка, ложка, столовый нож и зачем-то палочки для еды, на манер китайских, естественно, белые с синими искрами внутри. Не забыли и полотенце. Старичок повернулся ко мне и замер в ожидании.

— Не хватает свечей, и будет праздничный обед, — усмехнулся я.

Настроение немного поднялось. А дворецкий, так я окрестил этого хранителя очага палатки, оглянулся на стол и снова хлопнул в ладоши. Из стола вырос белый подсвечник с одной свечой. Свечка, судя по всему парафиновая, тут же вспыхнула.

— Спасибо, — поблагодарил я расторопного помощника.

Тот поклонился и одним неуловимым движением скрылся в сумке.

— Ловко он, — произнесла Светлана, встав и подойдя к столику. — Из чего это?

— Я отвечу, — подала со своего места голос Уаа. — В вашем вычислителе было забито много шаблонов для производства пищи. Это наверняка оттуда. Скорее всего, растительные белки и углеводы. Вода просто минерализованная с двуокисью углерода. А мясо... — Она запнулась. — Нет у вас в образцах нормального мяса, и у нас нет, кроме одного. Так что, скорее всего, это сделано по образцу твоего собственного мяса.

— Это что же, это человечина, получается? — Я сглотнул и уставился на стол.

— Наверное, — ответила Уаа.

— Ты спроси у слуги, — пробасил главный наемник. — А то эти предположения ничего не стоят.

Из сумки коротко пискнуло.

— Это шаблоны с вашего звездолета, только доделанные по образцам ваших тканей, — перевел наемник. — Это лишь наполовину человечина, — добавил он, когда я уже откусил кусок.

Мне стоило больших трудов его проглотить. Но, с другой стороны, есть самого себя — это не каннибализм. Я немного поколебался и стал есть дальше. Все одно синтетика.

Светлана прикрыла рот рукой, готовая рассмеяться, но замерла. На ключице загорелся синий индикатор. Вышла в виртуальность. Друзьям рассказать, наверное. Призраки хранили молчание.

Я едва успел поесть, как в дверь постучались. Низкий гул удара по туго натянутой пленке повторился трижды. Я жестом открыл дверь. Вошел кукловод и один из наблюдателей, как две капли воды похожий на остальных своих собратьев.

— Это Таан-Никтэ-Ха, что отправится с нами, — коротко сказал кукловод.

— А сейчас зачем оно здесь? — спросил я.

— Подготовиться к походу хочет, — сухо ответил наемник.

Существо негромко пропело песню, после чего Уаа нехотя потянулась к одной из своих сумок и достала небольшой, похожий на хрустальный шар и бросила гостю. Наблюдатель ловко поймал его, сжав в руке, минуту помолчал, а потом таким же броском отправило шар обратно.

— А можно прокомментировать происходящее? — раздался голос Светланы, которая вернулась в реальность как раз после прихода существа.

— Наш гость получил сведения о людях. Там было все, что прочтено с вашего вычислителя, результаты исследований отдельными садистами-специалистами и заметки других духов.

— А как бы ознакомиться?

— Никак, только для неживых, — с ехидной улыбкой огрызнулась Уаа.

— В ходе размышлений обретен вывод, — заговорил гость. — Необходимо сменить форму. Поиски совершенства толкают на ранее не одобренные методы. — Существо подошло ко мне, при всей своей хрупкости возвышаясь надо мной на целую голову. — Прошу помощи в принятии новых форм. Старший приказал провести максимальное уподобление по физическим показателям.

— Что от меня требуется?

— Подсказки живых о незаписанном в сфере познания.

Гость взял мои ладони и поднес к своему лицу так, словно я должен держать его. Было очень интересно, что он сделает дальше.

— Я хочу вам верить, — произнес искатель совершенства.

По его телу прошла судорога, и оно мешком упало на пол, зацепив при падении меня плечом, а голова осталась у меня в ладонях. От неожиданности я чуть не отбросил такой подарок, но сдержался и лишь стал держать на вытянутых руках. Туловище рассыпалось на фрагменты, в которых растворялись плотные части, и начало таять. Так таят останки погибших духов во время боя.

Голова тоже не осталась целой. От нее отслаивались большие куски, которые влажно шлепались на пол. Неприятнее всего была слизь, сочащаяся сквозь мои пальцы и длинными нитями стекающая вниз.

Света скривилась и отсоединила зарядного духа от себя. Призраки наблюдали за происходящим с легким любопытством. Только лишь когда на ладонях у меня осталась лежать большая, с грейпфрут примерно размером, упругая полупрозрачная капля, кукловод начал объяснять происходящее:

— Это нулевая форма любого духа. Оно уничтожило все свои состояния и будет сейчас создавать тела заново. Честно, пока не знаю, что пришло в голову этим сумасшедшим.

Вспомнилась отрубленная голова помощницы Тууна. Она точно так же выглядела в итоге, и сразу понятно, почему говорили, что духа-шпиона не убили, а лишь обезвредили. И с отрубленной головой наемника, который отращивал свое тело, то же самое.

— А все духи остаются в живых, теряя тела? — задал я вопрос, никому конкретно не адресованный.

— Нет. Слабые духи не могут, — отозвался кукловод. — Это сложный фокус, если ты про уничтоженных нами в сражениях, то мелочь вся погибла безвозвратно. Только один или два на сотню уцелели. Но беззащитный дух — лакомый кусок для любого падальщика, поэтому сразу прибирается к рукам. Наш гость, если я не ошибаюсь, сейчас начнет отращивать новое тело. Я буду объяснять основные события.

— Это надолго? А то у меня руки устанут.

— Не очень, он же не ранен, как помощник Лик-Нишассы, но потерпеть придется.

Как и сказал кукловод, минуты три спустя начались изменения. Капля затвердела и покрылась прозрачной стекловидной оболочкой, на ней через некоторое время появились выступы и утолщения. Без комментариев стало понятно, что это будет череп. Хрустальная кость, покрытая тоненькой пленочкой прозрачной слизи, вскоре перестала расти, приняв форму человеческого черепа. Во всяком случае, явно видимых отличий не было. От черепа пошел вниз цепочкой позвоночник.

— Можешь положить его на пол, — тихо произнес кукловод.

Я так и сделал, а потом с облегчением размял руки, которые немного затекли. Слизь к тому же бесследно испарилась.

К тому времени, когда прозрачные позвонки дошли до копчика, из них начали вытягиваться такие же не то хрустальные, не то стеклопластиковые ребра, а на черепе, который обрел наполненные белоснежными зубами челюсти, потянулись волокна мышц и кровеносные сосуды, почему-то красные.

— Зачем вам кровь? Вы же не нуждаетесь в ней, — спросил я у кукловода.

— У каждого по-разному. Малым духам проще скопировать тело по усредненному шаблону, чем создать свое с нуля, потому кровеносная система просто воссоздается без всякой нужды. Боевым духам кровь нужна, но для другого. Во-первых, яркая, зачастую светящаяся жидкость служит индикатором повреждений, а во-вторых, неактивная квазиматерия, таким образом, быстрее попадает к нужному месту, чтобы залатать рану. Собственно, как и у живых. У многих других свои причуды.

— А вот это?

— Трудно сказать. Дух не самый слабый. Тело создает сам, по каким-то своим соображениям. Есть элементы от боевой формы, в то же время много реализма, при этом все имеет два и более назначения. Много резервных дублирований. Одно скажу. Они, похоже, и в самом деле сильно озабочены поиском совершенства.

Скелет уже был полностью завершен. Мышцы, кровеносные сосуды и нервы обтягивали не очень большое, но явно человеческое тело. Росту в нем будет метр пятьдесят с хвостиком, сомневаюсь, что больше. На лице обозначились зачатки глаз, пока еще в виде бесцветных пузырей. Когда дошло до внутренних органов, обозначились как сходства, так и различия. Сердце, уже бьющееся, — на месте. Были даже легкие. А вот там, где положено быть потрохам, находилось лишь жалкое подобие желудка с пищеводом и одной кишкой, идущей напрямую к выходу.

— Зачем этому желудок?

Кукловод лишь пожал плечами.

— Я знаю наверняка, зачем вот это. — Он показал пальцем на заменившую все остальные органы стеклянистую, слегка светящуюся белым массу, похожую на тугие пакеты с фигурно резанными пчелиными сотами. — У вас бы это назвали аккумуляторами. Нам же тоже энергия нужна. Вы ее получаете с пищей, храните в подкожном сале. Мы получаем из других источников, а храним именно так. Это у всех духов есть. Может по форме отличаться, но есть у всех. Здесь очень качественное исполнение. И еще скажу, что оно определилось с полом, и это будет женщина.

— Почему ты так решил?

— Приглядись сам.

Я осмотрел тело. Кожа и все, что на ней, еще не наросла, потому я не сразу понял. Только присмотревшись, в нижней части живота увидел сквозь прозрачные ткани характерную полость.

— А это призраку-то зачем?

Кукловод опять пожал плечами.

— А у меня тоже есть в отличие от некоторых, — негромко произнесла Уаа и, посильнее сжав подушку, совершенно по-детски показала язык Светлане, которая чуть не задохнулась от возмущения.

— И зачем тебе? — процедила сквозь зубы девушка-киборг.

— Понятие "женщина" само собой накладывает наличие отличительных женских особенностей, в том числе и этой.

— Я, в отличие от тебя, родить могу.

— В пробирке?

— Да хотя бы!

— Ладно. Уела. Во только мне незачем это. Я все равно не живая.

Девушки замолчали.

— Она права, — пробасил Лик-Нишасса, — очень многие при создании тел придают им яркие характерные особенности. Причем это касается не только человеческих тел. Если у мужской особи должен быть гребень или рога, они будут. Если самка должна быть с серой сумкой для икры, то так и сделается. Так и здесь.

Все замолчали, потому что тело сначала выгнулось дугой, а потом скорчилось в позе эмбриона. Послышался тихий стон. Слой слизи, обволакивающий тело, вспенился, покрыв его толстой белой шубой.

Существо дышало, и в такт дыханию пенная шапка поднималась и опускалась. А потом пена внезапно пропала, словно ее смыли водой из шланга. На полу осталась лежать худенькая девушка с короткими волосами мышиного цвета.

— А эльфы, они какие? — раздался негромкий мелодичный голос. — Мне метаморфоз завершить надо.

Она, немного покачиваясь, встала.

— С длинными желтыми волосами, зелеными глазами и длинными острыми ушами, — быстро перечислил я.

— И одеваются, — добавила Света, сверкнув глазами в сторону Уаа, — в зеленое.

Как и ожидалось, уши почти мгновенно удлинились и заострились, волна желтых, как осенние листья, волос упала ниже тонкой талии, глаза сверкнули изумрудно-зеленым. А вот одежда преподнесла нам сюрприз. Мы привыкли к сказочному виду эльфов, который за многие десятилетия, а порой даже и столетия, сложился в устойчивый стереотип. Но на новоиспеченной эльфийке возник совсем другой наряд. Зеленые спортивные шорты и футболка соседствовали с такого же цвета легким разгрузочным жилетом спецслужб орбитальной безопасности, на нем было множество лямок и карманов. На поясном ремне висели пустые ножны. На ногах имелись зеленые кроссовки с носками.

— Так? — спросила эльфийка.

— Лука не хватает со стрелами, — хихикнула Света. Ей явно захотелось поиздеваться над сумасшедшим существом.

— Лук? Подумаю. О древнем оружии есть описания как у вас, так и у сетта.

— Договора крови не хватает, — вставил свое слово Лик-Нишасса.

— Нет, — резко ответила Таан-Никтэ-Ха, — этого не будет. Кровный договор — это тупик на пути к совершенству. Вам придется довериться моему слову.

Она вышла из шатра. Кто-то вздохнул, но кто именно, я не понял. Я тоже последовал примеру и тяжело вздохнул.

ГЛАВА 22. В СТАНЕ ИСКАТЕЛЕЙ

Время на отдых, отведенное безумными хозяевами, вышло. Сборы были короткими. Поспать мне так и не удалось, потому как все только и делали, что обсуждали недавнее превращение новой спутницы. Света посетовала, что компания прирастает исключительно женским полом, на что Лик-Нишасса и кукловод в один голос возмутились, что они самоопределились как особи мужского пола, да и близнецы, кстати, тоже. Только гендерная принадлежность вечно спящего лекаря оставалась не определенной.

Как оказалось, шутку про лук поняли все, кроме искателей совершенства. Дюжина провожающих молча наблюдала за нами в сторонке. А новоявленная эльфийка Таан-Никтэ-Ха стояла перед ними вооруженная кроме призрачного клинка и кучи ножей различного назначения еще и настоящим блочным луком.

— Я перерыла все знания о людях, — обратилась она к нам. — Нашла описание этого оружия. Изготовили.

Она неспешно повернулась на пятках, демонстрируя на левом бедре хорошо закрепленный ремнями колчан, из которого торчали оперения стрел.

— А как же запрет? — неуверенно спросил наемник.

— Я не нарушила запрет. Вы его в бумажном виде когда-нибудь читали? Если энергия такого оружия меньше запретного предела, то это считается декоративным оружием. Декоративное оружие разрешено.

— А какой толк от декоративного? — поиграв желваками, выдал Лик-Нишасса.

— Поиски совершенства приводят к разным решениям сопутствующих проблем. Точность оружия на дистанции до ста метров приемлемая, — пояснила она, достав стрелу. — А поражающий эффект можно повысить, изготовив наконечник по тому же принципу, что и призрачный клинок. Было бы у нас такое раньше, мы бы вас перебили как связанных. Стрела с максимальным наконечником прошибает барьер и кет-броню за один раз. Кстати, попади оно в руки живому, он бы смог отрегулировать его на большую силу натяжения.

Мы переглянулись.

— Скажи, ты отвяжешься от нас, когда мы найдем ваш источник совершенства? — протянул я.

— Не знаю, старший приказал пока быть с вами, — улыбнувшись от уха до уха, ответила эльфийка. — Совершенство недостижимо, возможно только стремление к совершенству. И многие пути, хоть и кажутся поначалу верными, на деле завершаются тупиком. Мы бы могли ограничиться теми знаниями, что получили, но вы сами являетесь носителями знаний. И еще...

— Есть что-то еще?

— Ваши верховые духи очень далеки от совершенства и подлежат изменению.

— Хозяин будет недоволен, — запротестовал я, представив бедного и несчастного Уур-Чоомака.

— Стремление к совершенству приносит только удовольствие. Хозяин будет доволен, — настаивала Таан-Никтэ-Ха. — К тому же изменение уже произошло.

— Показывай, — недовольно пробурчал Лик-Нишасса.

Эльфийка махнула рукой, и из молчаливой группы наблюдателей вышла фигура, неся по несколько сумок в каждой руке. Видать, не так проста была она, раз руководит. Темно-зеленые (кто бы сомневался) сумки вмещали по гладкому белому шару размером с голову человека. Ездовики в сжатой форме. Фигура положила сумки в метре от нас и неспешно ушла обратно.

Я оглянулся на товарищей. Они все смотрели на меня. Криво улыбнувшись, я подошел к сумкам.

— Какой из них мой верховик?

— Вот этот, — ткнула в одну из сумок Таан-Никтэ-Ха.

— А вещи где, которые на него навешаны были?

— За шатром, — коротко ответила искательница совершенства.

— Пусть их сюда перенесут. Не мы их туда уносили, не нам и приносить.

Искательница кивнула, и сразу три фигуры принялись вытаскивать вещи из-за белого шатра по кучкам, как были на верховых навешаны ранее. Я вытащил шар из сумки и, положив на землю, погладил. Сфера слегка дернулась и начала увеличиваться в размерах, как надувная, а когда расширение завершилось, она раскрылась, как раскрывается ежик, свернувшийся в шар. От прежнего Бубльгума мало что осталось.

Сплющенное тело с лягушачьей головой сменилось веретенообразным. Если сравнивать с земными образами, то очень сильно это теперь походило на морское млекопитающее с красивым названием косатка, которому по некоторому недоразумению рыбообразный хвост заменили на другой. От позвоночной части скругленного зада вертикально вверх на два метра уходил упругий и относительно туловища тонкий, всего в три пальца толщиной, хвост, который подошел бы лучше морскому скату или побритому наголо лемуру. Незначительный изгиб на конце все же больше подходит второму. Восемь конечностей были на месте, но теперь это были скорее ласты морского льва, причем передние три пары соответствовали передним ластам земного водного зверя, а задние, что было логично, соответствовали задним. Спинного плавника не было. Все тело существа перетягивали ремни. Верхнюю часть духа покрывала широкая, с виду кожаная, и длинная, от ошейника до петли у основания хвоста, полоса, к которой и крепились ремни, и также седло. От уздечки особой конструкции тянулись поводья, совсем как у обыкновенной лошади. Голова, очень сильно походившая на голову косатки, все же имела отличия. Между глазами и кончиком морды имелась еще одна пара чего-то смахивающего на сильно вытянутые овальные глаза, но по размеру совсем как автомобильные фары. Все существо имело метра четыре в длину. Седло, при том что существо опиралось на все восемь согнутых под углом в стороны ласт и практически лежало на брюхе, находилось на высоте моей груди. Двухметровый хвост, торчащий как антенна, я не беру в расчет.

— Нравится? — спросила готовая лопнуть от гордости за существ эльфийка.

— Они еще чем-нибудь, кроме облика, отличаются от прежних? — ответил я вопросом на вопрос.

— Они имеют больший запас сил на более долгие переходы, они быстрее и маневреннее, адаптированы к управлению не только сетта или духами, но и людьми — вы видите сами, скопирована земная форма управления верховыми животными. Обучены понимать простейший набор слов обычной речи, правда, кроме самых необходимых для управления, слова надо произносить медленно и порой по несколько раз.

— Насколько они быстры? — спросил я, одновременно проведя ладонью по упругой, как резина, и теплой коже существа.

— Раньше больше семидесяти с небольшим километров в час от них было трудно ожидать, при крейсерской в сорок. Эти идут на крейсерской где-то сто тридцать.

— А максимальная?

— На кратковременном форсировании могут получить разгон до четырехсот двадцати. Но это вредно для их здоровья и опасно для седока, даже несмотря на создаваемый в этот момент силовой аэродинамический щит. Агрессия сведена к минимуму и проявляется только по команде. Мы многое взяли из записей вашего вычислителя.

— Беру свои слова обратно, — промолвил я, похлопав по морде этого живого гоночного болида, если так можно сказать про призрак неизвестного зверя. — Хозяину они понравятся.

— Скажи слова "да свет", — предложила сияющая улыбкой эльфийка.

— Да свет.

По шкуре существа пробежала волна искр, и она ожидаемо вспыхнула слегка нечеткими светящимися зелеными узорами. На экипировке загорелись желтым швы и заклепки. Не ожидал, что кончик хвоста вспыхнет ярко-красной лампой размером с кулак, висящей над верховиком хорошо заметным маяком. Но еще больше я не ожидал, что на морде вспыхнут очень яркие белые огни, бьющие пучком света далеко вперед. Непонятные органы на морде и в самом деле были фарами.

— Скажи "да тьма".

— Да тьма.

Свет погас. Мои ошарашенные спутники вполголоса перешептывались.

— Скажи "к бою".

Я криво улыбнулся и в предвкушении еще раз оглядел товарищей. Они замерли в ожидании чего-то невероятного.

— Да свет, к бою.

Существо вспыхнуло, а по телу прошла еще одна волна. Сначала возник сплошной хрустальный наголовник, а от него по шее и хребту к задней части кристаллизовались пластины кет-брони, создавая один большой, но гибкий щит, призванный защитить от прямого удара. Остальную часть прикрыл чешуйчатый доспех. Даже ласты прикрылись чем-то на манер латных перчаток. Хвост тоже защитился кольцами хрусталя. В совокупности с подсветкой это было просто эффектно.

— Как его разоружить?

— Скажи "отбой".

— Отбой, да тьма, — усмехнувшись, произнес я команды.

Это было и в самом деле просто.

— Сколько у нас теперь верховиков? — задал свой вопрос Лик-Нишасса.

— Десять. Один живому, — начала перечислять Таан-Никтэ-Ха, загибая пальцы. Лук она к тому времени уже убрала. — Один для полуживой, один для тебя, твои воины не пользуются ездовыми духами, один для мастера марионеток, три для держателей барьера, один для девы Уаа, один мне и один под запасы. Всего десять. Выдвигаемся немедленно.

— Ну хорошо, медлить и в самом деле нет смысла, — отозвался я, навешивая на Бубльгума сумки.

Поскольку мне, как живому, требовалось больше имущества, чем непритязательным духам, то и собирался я дольше всех. Даже дольше, чем Светлана. Ей только и требовалось, что прикрепить седельные сумки с оружием и электрическим духом. Когда все были в седлах, верховики мягко оттолкнулись лапами-ластами от грунта, взмывая на полутораметровую высоту, и мы помчались прочь от обители сумасшедших искателей совершенства, унося с собой, впрочем, одиночного носителя их безумия.

До Озера путь был не далекий. В форсаж верховиков не вводили, отложив пробу этой возможности на потом. К тому же местность была далека от идеальной. Однако даже на крейсерской мы рассчитывали прибыть уже к вечеру.

Рядом со мной ехала Света, хмурая как грозовая туча.

Безумная эльфийка, одержимая проверкой своих возможностей, отмахала на ногах без помощи ездового духа порядка пятнадцати километров, поддерживая все это время спринтерскую скорость, чем немного нас задержала. Ведь пешеход в любом случае много медленнее такого транспорта, как у нас. А потом она уговорила кукловода создавать манекенов и стреляла по ним с ходу и с места. Я так чувствую, что нам еще достанется с этой сумасшедшей. Она наверняка будет совать свой нос в каждую щель с фанатичным желанием привнести совершенство.

К нам подъехала Уаа. В противовес Светлане она светилась улыбкой.

— Скоро Озеро, — произнесла она, подбросив на ладони небольшой хрустальный шар.

Я сначала было подумал, что это яблоко.

— И у нас есть чем его задобрить, — добавила она.

— Что это? — нехотя спросил я.

— Нам удалось взломать вычислитель вашего кораблика. — Она посмотрела на нахмурившуюся Свету. — Это знания, которые мы оттуда достали. Здесь куда больше, чем в разбитой капсуле. Почти все зашифровано, не прочитать, но Озеро раскусит этот орешек за один присест.

— Зачем вам это? — процедила Света.

— Знания лишними не бывают.

— Отдай, — негромко, но твердо произнесла девушка-киборг. — Это не принадлежит тебе.

— Да, это ваше, — ответила Уаа и, подъехав вплотную, так что бока верховиков соприкоснулись, вложила шар в протянутую синтетическую ладонь, добавив: — И если хочешь вернуться, сама отдашь это Озеру.

ГЛАВА 23. К ОЗЕРУ

Еще только подъезжая к оазису Озера, я заметил характерную дымку пойманной в шарообразную ловушку атмосферы. Темп езды был приличным. Нигде не задержавшись, мы почти по прямой линии осиливали по двести километров в час. Наемники плюшевыми игрушками висели на ремнях верховых духов. Справа еле виднелись безымянные горы. Они возникли на горизонте совсем недавно, и подробности про них я еще не разузнал.

Под брюхом верховиков мелькала белая гладь высохшего соляного озера. Наверное, от этого места и получил свое название тот, к кому мы приближались. Уже можно было приблизительно оценить его размеры — около четырех километров. Не самый большой, но и не самый маленький купол.

Хмурая Светлана, поравнявшись со мной, окликнула меня и коротко указала рукой на замершую эльфийку.

— Опять химичит, ненормальная. Уже четвертый раз. Это получается "эльф призрачный, недоделанный, версия один дробь четыре".

— Они тут все ненормальные. Полный набор: эксгибиционистка, маньяки-убийцы, депрессивный лекарь, который ни разу даже глаз не открыл. На их фоне эта перфекционистка смотрится как своя.

— Что на этот раз она улучшает?

— Да кто бы знал, — неуверенно произнес я, — в прошлые разы она переделывала кармашки на костюме, дорабатывала лук, сотворила себе какую-то еще ерундовину. Пожалуй, закончит, сам спрошу.

Обозначенная раньше в разговоре эксгибиционистка подъехала поближе, заставив Свету фыркнуть и демонстративно отвернуться. Тут, конечно, правда. Уаа была опять совершенно голая, чего совершенно не стеснялась, а, наоборот, с гордостью демонстрировала свои формы.

— Приближаемся. Надо сбросить скорость, чтобы не спровоцировать агрессию.

— Дальше что?

— Подъедем еще немного, и я дам запрос на сближение.

— Все так строго?

— Все оазисы и территории сообществ хорошо охраняются.

— От кого? Тут же одни духи.

— После ухода сетта была война свободных призраков за оазисы. Оазисы имеют собственные источники энергии, причем очень сильные. Духам нужна энергия для жизни. Это касается духов первичных, духов вторичных, духов обезличенных и призрачных вещей. Получить ее можно разными способами, но самый эффективный — это источники оазисов. Достаточно прибыть в оазис и получить разрешение у хранителя.

— В священном оазисе хранителем является Сак-Нуксиб. Так?

— Да.

— В торговом городе — наверное, Туун.

— Верно. Мы побывали еще в оазисе безумных искателей совершенства. Там хранитель — их старший. На всех стоянках наполнились силой. Кстати, живому не нужно спрашивать разрешение. Правила таковы, что все используемое им сразу получает доступ к силе. Это распространяется и на наемников, подписавших кровный договор.

— И для этого нам нужно инициировать свой оазис, чтобы ни от кого не зависеть?

— Да. С теми, кто владеет источником силы, всегда считаются. К ним всегда прислушиваются. Они ни от кого не зависят, и у них куда больше возможностей, чем у других. А эти хорошо спрятались, я имею в виду искателей. Ведь мы первые узнали, что там оазис. Может, кто и догадывался, но посторонних духов там сразу уничтожали или заставляли отступить всевозможные твари. Они их не создавали. Они просто прикармливали ущербных, вот те и кидаются на всех. Кормушку стерегут. Все, надо остановиться, — прервала она объяснения, — мы приблизились к охранной границе.

Света хоть и воротила нос от Уаа, но слушала рассказ в оба уха, не вмешиваясь.

— Почему стоим? — спросила подъехавшая Таан-Никтэ-Ха.

Сразу стало ясно, что на этот раз поменяла искательница совершенства. Глаза. Они перестали быть человеческими. Звериные какие-то. По-прежнему изумрудно-зеленые, но с огромной радужной оболочкой, вытеснившей белок, и большим овальным вертикальным зрачком. Глаза кошки, ну или внешне похожи.

— Разрешения ждем, — ответила Уаа.

— Долго ждать будем?

— Не знаю.

Прождали с полчаса, пока призрачная дева не донесла до нас, что добро получено и можно подъезжать к оазису. Как она общалась с Озером, осталось загадкой, но никаких приспособлений она не доставала. Двинулись без сильного разгона, который был не нужен из-за малой дистанции.

— Не забывайте, что официально мы по поручению Мудрейшего. Играем свою роль, — предупредила всех Уаа.

— А когда мы свои интересы будем продвигать? — поинтересовался я.

— По ситуации. Сначала нужно узнать про их настрой.

При приближении стали заметны отличия оазиса от других. Проявился индивидуальный стиль. Тут не видно тропического леса, нет и городка в осиновой роще. Просто белое, похожее на снежное, поле и большой плоский остров, который можно сравнить с плато. Остров возвышался над соляной гладью на добрых десять метров и с нашей стороны не имел пологого склона. Пришлось обходить крутые уступы острова по кругу, пока не наткнулись на эстакаду широкого моста, идущего от тщательно очищенной от соли площадки наверх.

Нас уже ждали. Прямо сверху спустилась сфера, в которой еле виднелись очертания человекоподобного существа.

— Это просто объемная картинка в пространстве, — негромко прокомментировала Уаа.

— Голограмма, значит, — пробормотал я.

— Здравствуйте, — тем временем донеслось со стороны иллюзии, — вам предложено подняться наверх, примите ли вы предложение?

— Ну, раз пришли, конечно, примем.

— Следуйте, — произнес морок и поплыл вверх по эстакаде.

Поднялись на плоскогорье, не слезая с верховиков. Ничего особенно я там не увидел. Только то, что посередине этого острова виднелась большая полукруглая чаша. Если сравнить это с земными пейзажами, то больше подходит не на кратер потухшего вулкана, не на воронку от метеорита, а скорее на высохший тропический атолл. Да именно атолл, только культивированный: дно сухой лагуны выровнено, по краям площадки видны сооружения в виде серых куполов. Никакого освещения не было, скорее всего, местным обитателям оно без надобности. Сам остров и соляная пустошь освещалась только лучами тусклых светил и бесчисленного множества звезд. Выйдя на ровную мощеную площадку, не отличающуюся от других площадок, морок, указывавший нам путь, остановился.

— Что привело вас сюда? — раздался тот же голос.

— Мы посланники Таак-Сетта, — заговорила Уаа, — мы пришли, чтобы обсудить от его имени один важный для будущего нашего мира вопрос. Вы до сего дня придерживались позиции невмешательства, — продолжила она после небольшой паузы. — Вы окажете Таак-Сетта огромную честь, если встанете с ним рука об руку, если поможете стреножить безумца, если примите в свой образ существования живых.

— Это все? — тихо спросил голос.

— Да.

— И он настолько уверен в своей правоте, настолько уверен в том, что мы примем его правоту, что отправил бесценных живых в лапы возможному врагу?

— Да, — повторила Уаа.

— Давайте рассудим, — снова начал голос, — сетта ушли, пришли другие. Нам ничего о них не известно. И он предлагает нам принять его решение. И разве он сам не хотел сменить имя? Вдруг не получится так, как он мечтает? А сами живые знают?

Я не видел ничего в пелене морока, но, казалось, невидимый собеседник вперил взор в меня и ждет ответа именно из моих уст.

— Я знаю, — громко и четко произнес я.

— И чего же ты хочешь? Того же, что и Таак-Сетта? И вообще, его ли ты посланник?

— Я хочу домой.

— А разве у вас есть дом? — с издевательской ухмылкой в голосе спросило нечто, спрятанное в мороке.

— Он у нас будет, когда-нибудь будет.

— А что еще ты хочешь?

— Жить.

— Поскольку Безумец отрезал все нити, что соединяли оазисы, и дикий крик его ненависти приносит боль тем, кто слушает шепот дальних душ, вы должны были привезти знания о людях и передать из рук в руки. Не только лишь слухи нам нужны. Вы привезли?

— Да.

Уаа достала свою сферу познания и, сделав шаг, протянула в сторону голограммы. Туман морока дрогнул и мгновенно сжался в двуногое человекоподобное создание. Зеленая гладкая кожа виднелась там, где не была прикрыта белого цвета обмотками бинтов на теле и простыми сандалиями на ногах. Большая голова с лысым черепом. Тонкий безгубый рот куда шире, чем у человека. Огромные, полностью черные глаза занимали половину лица. Вместо ушей только отверстия. Носа почти не было, только две узкие вертикальные щели чуть ниже глаз. Уаа вздрогнула и, часто-часто задышав, чуть не отступила назад, но удержалась. Существо медленно моргнуло и очень плавно протянуло руку за подарком. Трехпалая кисть накрыла сферу и, помедлив секунд пять, опустилась вниз, к бедру существа, но пустая.

— Мы прочли знания, — проговорил голос из пустоты за существом. — Это все? Это может быть достаточно для искателей совершенства, что, как дети, играют в свои игры. Это может быть достаточно для уставших от скуки солдат. Это достаточно для фанатиков разного рода. Нам этого мало.

— Нет, мы привезли еще, — дрожащим от волнения голосом ответила девушка-призрак и обернулась на Светлану.

Света немного поколебалась, потом все же достала вторую сферу. Существо тягуче вздохнуло и, сонно моргнув, снова вытянуло руку. Но стоило еле шевелящимся пальцам коснуться поверхности сферы, как в глазах создания разгорелась жадность. Оно вцепилось во второй подарок.

— Мы будем думать, вы ждите. Долго думать. Вы ждите с пользой. Спите, ешьте, отдыхайте.

Существо плавно зашагало куда-то в сторону куполов, неся шар перед собой на вытянутой руке.

— Уаа, что тебя так напугало?

— Он принял облик сетта, даже ауру скопировал, очень сложно отличить. Я испугалась, что он настоящий. Я не хочу снова быть вещью, — бормотала она все тише и тише дрожащим голосом. — Я не вещь. Я не вещь. Я личность. Я уже была на свалке, я не хочу. Я не хочу.

Привычно развернули шатер. Повар приготовил еду на пузырящемся столике. Вода и тарелка с прозрачными вишенками, которая на деле оказалась икрой. Не знаю, у каких созданий была такая икра, но оказалось очень вкусно. Впрочем, как всегда. Томительное ожидание проходило в полной тишине. Никому не хотелось говорить. В конце концов я заставил себя уснуть, и не на мягком белом полу, а на низкой кровати. Пришлось с головой накрыться одеялом.

Когда проснулся, оказалось, что прошло шесть часов. Света, которая почти весь путь продрыхла в седле, играла с наемниками в карты. Нашли время. А с другой стороны, чем еще заполнить ожидание. Присутствие хозяина шатра, наблюдающего за игрой, объясняло, откуда карты взялись. Уаа валялась на полу, на животе, уткнувшись лицом в подушку, и по мере возможности помещения и кучи народу раскинула руки в разные стороны. Что удивительно, она была в ярком легком сарафане. Эльфийка тоже не вмешивалась в игру, она молча сидела за спиной у Светы и только зыркала большими зелеными глазищами.

Я вытянул руку в сторону дальнего от входа края шатра, сжал кулак, держа его пальцами вниз, и резко опустил кисть. Хозяин шатра вскочил с места и отбежал в сторону. А стена вспучилась большим пузырем. Мягко обозначилась арка яйцевидного входа. Санузел готов. Крохотный умывальник с раковиной, унитаз, узкая душевая кабина. Воду из пустоты не создать, но для того и есть отдельный верховик с запасами в том числе и воды. Еда тоже создается из заготовок жиров, белков и углеводов. Куда деваются отходы, думать не хочу. В принципе, устроено как у нас, но на другом качественном уровне.

После утренних процедур я решил выйти размять ноги. Активировал кет-броню в малый режим и шагнул в шлюз. Я, конечно, привык к внезапным изменениям местности, пока спишь, но то, что именно будет за дверью, всегда сюрприз.

По кольцу атолла вместо куполов были разбросаны самые настоящие античные храмы, утопающие в зелени всевозможных деревьев. Это не были земные деревья в полном понимании этого слова, но внешнее сходство было большое. Между храмами змеилась широкая мощеная дорога. И везде понатыканы большие расписные вазы, скульптуры и фонтаны. Кое-где кучковались едва видные домики. И голубое небо, совсем как на Земле. Только солнца было два — оранжевый шарик и голубоватая точка. Причем они были заметно более яркие, чем мы привыкли видеть их с пустоши, даже припекали. По воздуху разливались трели многочисленных певчих птиц, прячущихся в листве деревьев. Масштабная картина. Я отключил броню и вдохнул свежий, пахнущий травой и фруктами воздух. И только тогда заметил еще одну деталь. Везде работали люди. Здесь тоже была пародия на античный мир. Босой дворник подметал дорожки, садовник подстригал кусты. Девушка в яркой одежде несла на плече кувшин.

К нам направился вышедший из рощи человек. Типичный древний эллин, как их описывали в книгах. Курчавые золотые волосы и в ладонь длиной борода, синие одежды, на ногах сандалии. В руках он нес сферу познания.

Я быстро забежал в шатер и позвал всех наружу. Было интересно наблюдать за реакцией выходящих наружу спутников. Света с открытым ртом озиралась по сторонам, для нее такие грандиозные метаморфозы впервой. Она даже подняла и прижала к себе большой фигурный лист.

— Вот это и означает высший дух, — громко произнесла Уаа.

— Мощь, — вторил ей Лик-Нишасса. — Сколько же нужно на все это энергии?

— Не скажу точно, но много, — ответил на адресованный не ему вопрос всегда невозмутимый кукловод.

Похоже, увиденное проняло даже его.

— Почти совершенство, — благоговейно пробормотала Таан-Никтэ-Ха.

Мне же вспомнились другие слова. Слова Уаа о планах Мудрейшего на карманное человечество. Настроение немного испортилось.

А посол тем временем подошел к нам, и не один. Вслед за ним шла пара стражей в доспехах наподобие древнегреческих. Только вместо бронзы фигурный нагрудник, шлем, поножи и большой круглый щит были частью прозрачной кет-брони персикового цвета. Плащ и детали одежды из ткани имели красный цвет.

— Снова здравствуйте, — заговорил посол.

— Здрасте, — отозвалась Света.

Я лишь сдержанно кивнул.

— Нравится? — Посол обвел руками красочный мир вокруг нас.

— Впечатляет.

— Решили немного побаловаться после прочитанного в этой сфере познания, — сказал он, демонстративно покрутив хрустальный шар перед собой. — Человечество войдет в моду. Тут есть все, что угодно. На любой вкус. Не соблаговолите ли вы прогуляться?

Нам ничего не оставалось делать, как последовать за ним. А посол тем временем рассуждал:

— Мы осмотрели это и предоставили знания для всеобщего обозрения, чтобы любой мог получить нужную для себя часть. Мы обдумали и решили, что план Таак-Сетта не лишен здравого смысла. С человечеством можно жить. И я думаю, что многие люди тоже захотели бы избрать такое прекрасное место своим домом.

— Рабами? — спросил я.

— Ну почему же сразу рабами? Свободными гражданами, но живущими по определенным законам. Беззаконие никому не нужно. Или, скажем, это будет великолепный курорт. — Он хитро посмотрел на меня. — Представьте: за сотни километров люди будут прибывать сюда, чтобы увидеть такое чудо. Я не хочу воевать с Таак-Сетта. Вы лучше взгляните на это, — продолжил он, когда мы приблизились к внутренней лагуне.

Она не имела ничего общего с остальной частью атолла. Глазам предстала сюрреалистичная картина. В воздухе, в пределах объема лагуны мельтешила взвесь из разноцветных полупрозрачных крупинок. А когда мы подошли еще ближе, то вместо крупинок, которые на расстоянии вытянутой руки оказались размером от горошин до огромных тыкв, легко узнавались увеличенные копии одноклеточных организмов, знакомых мне по школьному учебнику. Шарики водорослей, кляксы амеб, веретена инфузорий и крохотные фасолины бактерий. Вся эта масса как пурга медленно кружилась вокруг общего центра.

— Тоже баловство?

— Да. Вам сказали, что значит понятие "оракул" в нашем мире?

— Пророк, говорящий от имени высших сил? — предположил я.

— Нет. В вашем мире есть такое понятие — облачные вычисления, когда по запросу слабых систем мощнейшим устройством моделируется то или иное событие, порядок событий. Мы — то облако, хотя правильнее будет озеро, куда втекают ручьи знаний. Нам скучно, мы уже давно ничего не делали. А как только рассказали о вас всему миру, сразу стали поступать просьбы. И они еще долго будут поступать. Не сомневайтесь. Но самое вкусное мы оставили себе. Мне война не нужна, меня устроит такой исход событий. Будут ли люди слугами или же почетными гостями, но изоляция будет длиться до тех пор, пока Великий Безумец держит ее. Ни наружу вырваться, ни безнаказанно прибыть люди не смогут. Если не Безумец, то Таак-Сетта расправится с ними.

— Что мешает Безумцу ударить по нам, как он уничтожает корабли?

— То же, что мешает всем остальным делать что вздумается. Правила.

— То есть вас устроит любой исход, люди останутся целы, и при этом помогать вы не будете, — подытожил я.

— Ну, может, чуть-чуть, — улыбнувшись, ответил посол.

ГЛАВА 24. ОЗЕРНЫЙ ДУХ

Время работало против нас. Стояла глобальная задача — помочь человечеству. Для этого нужно было решить еще две не менее важные задачи. Выжить самим и уничтожить Великого Безумца. Тогда исчезнет опасность для флота армады, и он прижмет к стенке оставшихся против и потому опасных для всех духов. Осталось только это выполнить.

Для начала надо обзавестись собственным оазисом. Где он, знают только Уаа и Талш. Перехватить нас по пути то же самое, что искать ветра в поле. Значит, враг не будет знать, куда бить.

Оазис с чудным названием Озеро остался в стороне, сияя лазурной сферой земного неба. Шар был настолько ярким, что освещал ближайшую округу почти наравне с быстро потускневшими светилами. Мертвый Источник Жизни на западном горизонте, а Лампа Богов в зените. Обсуждать наши планы на территории вероятного противника и маловероятного союзника не хотелось, поэтому мы удались от оазиса на три километра.

— Уаа, куда нам двигать?

— Сейчас покажу, — ответила призрачная девушка и стала рыться в сумках.

Оттуда она достала сложенную вчетверо бумажную карту. Ее посол Озера подарил. Карта имела непривычный вид. Градиенты серого цвета указывали высоту местности, имелись даже какие-то значки, и что-то они мне напоминали. Непривычная была сетка координат. Она была радиальная, и центром ее служило Озеро. Нулевой и сто восьмидесятый меридианы уходили к полюсам. Расходящиеся круги — расстояние от центра, причем не в километрах. Многочисленные надписи я не понимал вообще. Зато разноцветные круги могли обозначать только одно — оазисы.

— Уаа, ты можешь перевести?

— Да, но названия вам ничего не скажут.

— Тогда хоть покажи, куда ехать.

— Вот сюда, — сказала она, ткнув пальцем в какой-то участок местности, где был только небольшой холм.

— Это далеко?

— Да. Придется пойти на риск и гнать верховиков со всей возможной скоростью. Сутки — и мы там, иначе придется плестись трое суток. Могут перехватить. Теперь все знают, что живые посетили Озеро. Одно плохо: верховики долго потом восстанавливаться будут.

— Четыреста километров в час. Это на другой конец планеты, что ли?

— Не совсем. Будем горный хребет огибать. Крюк большой. К тому же не все время так нестись придется. Там, где сложные участки, а их довольно много, двигаться станем со скоростью пешехода.

— Вот доберемся мы туда, а как его активировать, этот оазис? — задала Света вполне уместный вопрос.

— Не знаю, но, должно быть, это не очень сложно.

— Я вынужден вмешаться, — пробасил Лик-Нишасса. — К нам кто-то едет.

— Ты можешь различить кто? — спросил я.

— Пока нет, но это от Озера.

Фигура становилась все ближе. Может, если бы мы ушли на форсаже, то легко оторвались бы, но античный оазис не стоило игнорировать. Тем временем фигура подплыла к нам на точно таком же верховике, как у нас. Я посмотрел на эльфийку, скорее всего, она сама передала свои видения о совершенстве этим духам. Приблизившийся был стражником из сопровождения посла Озера, только одежда была из синей ткани, да щит заметно меньше пехотного. Хотя есть ли разница, какой щит, если размеры могут меняться по желанию владельца. Прозрачность сплошного лицевого щитка была неравномерная, от хрустального на уровне глаз до дымчатого медно-красного. Весь остальной доспех тоже был дымчатый, цвета меди. Нагрудный панцирь, повторявший рельефную мускулатуру, сидел как влитой на широкоплечей фигуре. Он, конечно, выглядел мельче гипертрофированного предводителя наемников, но куда пропорциональнее. Синий плащ свободно ниспадал с плеч и ложился на спину верховика. Да и верховик хотя и был сделан по эльфийским лекалам, но отличался белоснежным окрасом и снаряжением, украшенным в греческом стиле. Мы молча ждали, что скажет воин.

— Решил сбежать с вами, — начал он, — чем нарушил указ старшего.

— Ты расскажи эти небылицы живым, не до конца знающим наши порядки, — сказала Уаа. От ее слов повеяло холодом, хоть она и старалась выглядеть невозмутимой. — Всем известно, что Озеро — это один-единственный разум. Вы все часть целого, и нарушить решение старшего — то же самое, что отказаться от самого себя.

— Пусть так. Я могу расщепить свое сознание на независимые части. Но это ничего не меняет.

— Тогда какова ваша цель?

— Вы задумали нечто способное поломать установленный порядок. Его, несомненно, нужно менять. Однако у меня собственное видение будущего. Оно отличается и от вашего, и от того, что предлагает Таак-Сетта. Но оно ближе к вашему. Или вы думаете, я не понял, что у вас собственная игра? Я говорил о вкусном куске, который мы оставили себе. Это коды доступа к вашим каналам связи. Будет игра по-крупному. Вы знаете, что три дня назад Великий Безумец разбил еще один человеческий звездолет? Выживших, к сожалению, нет. Он принял меры.

— Как называется? — чуть ли не со стоном спросила Света.

— Судя по сигналам бедствия — "Пустельга".

— Он той же серии, что и "Стриж". — Она закрыла глаза. — Это еще пятеро человек...

— Мы приняли меры, — продолжил посол, — мы вышли на ваше руководство. Объявили себя остатками цивилизации Сетта, сказали, что у нас гражданская война, сказали, что несколько человек в плену у разных сторон. Попросили содействия в обмен на сердца оазисов.

— Вы угробите их так же, как угробили других. Мы приманка, — проскрипела Света.

— Нет. Напротив. Мы предупредили ваше руководство об опасности. Они будут висеть в пределах астропаузы. Там Безумец им не навредит. Ставки подняты. Сюда разворачивается флот из многих сотен кораблей.

— Вы противоречите сами себе. Вам в этом какая выгода?

— Во-первых, я хочу подразнить, а при хорошем раскладе и вовсе приструнить Безумца, во-вторых, я хочу посмотреть, как поступит Таак-Сетта, в-третьих, мне тесно на одной планете. Вы только подумайте, возможность превратить в родной дом любую планету, даже астероид. Сколько их там? И все это зависит от вас.

— Договор крови подпишете?

— Нет, как я, малая часть чего-то, могу решать за весь организм, — с ухмылкой ответил он. — Масштабы не те.

Я посмотрел на Лик-Нишасса, тот в ответ положил ладонь на рукоять клинка. Гость проследил за моим взглядом и со сталью в голосе продолжил речь:

— Вам нужен еще один враг? По-моему, у вас их и так хватает, в отличие от друзей.

— Тогда почему вы не указали ваше решение при нашей первой встрече?

— Я был не уверен, что рядом нет слежки Таак-Сетта. От него такое можно ожидать.

— И теперь вы решили отправиться с нами?

— Разве это не очевидно, если я стою здесь?

— Ну хорошо, как вас тогда называть?

— У части целого не может быть имени, но я, будучи неразрывно связанным со своей основой, зовущейся Озером, двигаюсь с вами. Зовите меня Нерей. В одной из ваших древних религий это обозначение водного духа.

— Нерей так Нерей. Ты знаешь, куда мы двигаемся?

— Догадываюсь. Вам нужно укрепить позиции в этом мире. Значит, нужен лояльный оазис. Это сложно. Большинство хочет править людьми, убедить их принять вашу позицию очень сложно. Силой не захватить — возможности не те. Но с вами живой — это дает огромные преимущества, можно найти спящий оазис и пробудить его. Искать вслепую — слишком большой риск, неоправданный. Значит, вам известно примерное положение такого. И вы отправитесь туда как можно быстрее. Я прав?

Я кивнул. Отрицать очевидное глупо.

— Если догадался я, то догадается и Таак-Сетта. Я дам вам пару дней форы, скажу, что вы еще у меня в гостях, что я еще решаю.

Я оглянулся на Свету, которая напряженно замерла за моей спиной.

— Он бы мог нас там поймать. На его территории мы не смогли бы ничего поделать. Я за то, чтобы он был с нами, — высказала свое мнение Светлана.

— Соглашусь с ней, — подвел я итог разговора.

— Ну что ж, тогда в путь, только не гоните как сумасшедшие, это точно привлечет внимание.

Нерей поднял руку перед собой и провел сверху вниз указательным пальцем. Доспех растаял, явив нам персонажа, сошедшего с постамента античных скульпторов. Пропорционально сложенное тело было в синих с золотой каймой свободных одеждах, знакомых мне по учебникам истории Древнего мира, а на ногах сандалии. Лицо... не знаю, как на самом деле выглядели древние греки, но уверенное, волевое лицо украшала курчавая, слегка заостренная, каштановая бородка и усы. На коротко стриженных волосах того же цвета красовался небольшой венок из настоящего лавра, скрепленный тончайшей золотой цепью. В общем, позер.

Уаа тронула бока своего верховика пятками, и отряд отправился в путь. Наемники по-прежнему висели на ремнях верховых духов. В седле были я со Светланой, Уаа, одетая на сей раз только в ярко-оранжевую длинную набедренную повязку, с большими вырезами по бокам, неугомонно шныряющая зигзагами эльфийка и Нерей. Верховики вспыхнули огнями, как новогодняя елка, освещая местность перед собой.

Уже через час пути Нерей поравнялся со мной и Светланой, мы ехали с ней бок о бок.

— Яд человечества попал в наш мир, — заговорил он.

— О чем вы? — спросила девушка-киборг.

— Сетта были другие. Они не разрешали большинству выглядеть как они. А нынче упала горстка людей и переполошила это гнездо. Модель чуждого, но разумного существа попала в руки всем желающим. Духи — кто из любопытства, кто по необходимости, кто и по хитрому умыслу — применили эту модель к себе. Они стали наполовину людьми. Но человек — это не только полноценный разум, это еще и гормоны, и это инстинкты. Модель работает, духи познают эмоции, познают желания и потребности, которых раньше не было. Сетта были одинаковы как по шаблону, сетта вытравили из себя инстинкты, сетта были ужасающе консервативны, в конце концов, они все сочетали в себе признаки обоих полов. У вас тоже есть такие организмы. Они гермафродиты. Принявшие в себя человека не смогут быть прежними, не захотят. — Он картинно вздохнул и продолжил монолог: — Я не беру в расчет себя. Я расщепил сознание, и сейчас полторы сотни почти человек живут в моем оазисе. Я вкусил это, и я не верну их в небытие. По крайней мере ближайшие несколько тысяч лет. Я часть их, и они все во мне. Они, я, мы чувствуем счастье спокойной жизни. Младшие духи, не способные быть людьми, берут облик животных. Высшие теплокровные вашей планеты тоже бывают счастливы в своей простой жизни. Ответь, что выберешь ты — безвкусную, но питательную субстанцию или сочный кусок приготовленного в специях мяса?

— Второе, — нехотя признал я.

— Твои воины, они даже в бою сохраняют облик человека. Они упиваются боем. Безликим, созданным не своей, но чужой волей исполнителям это недоступно. Ярость, азарт. Адреналин живых и его искусная фантомная имитация у призраков, они не сильно отличаются в конечном счете. Наша путеводная звезда, именуемая Уаа, так боится быть никем, что плачет, когда ее не видят. Она уже почти человек. Даже искательница совершенства попала в этот плен. Ей теперь в голову не придет искать свою цель за рамками человеческого существа. Кстати, я знаю, как ее угомонить, наткнулся на забавный эффект. Сфера познания усваивается мгновенно. Книги же, особенно бумажные, читаются долго, что человеком, что духом.

— Вы хотите дать ей справочники и энциклопедии?

— Целлюлоза и краска на ней легко поддаются синтезу, но дать я ей хочу не знания. Она всего лишь мечтательный подросток, переполненный мечтами о совершенстве, в ней кипит жажда приключений. Я дам ей художественную литературу.

— Это какую же? — с задорной усмешкой спросила Света.

Похоже, долгий рассказ Нерея лег на благодатную почву.

— У меня огромная библиотека, которую я создал по земным книгам, во второй сфере их было несметное число, — сказал Нерей. — Не хочу таким сокровищем разбрасываться. Давайте подумаем, что можно предложить эльфийской девушке.

— Кажется, догадываюсь, — расхохотался я.

Нерей жестом волшебника извлек из воздуха здоровенный фолиант. Света не переставая хихикала, уткнувшись в ладонь лицом.

— Таан-Никтэ-Ха, благосияющая наша, подплыви поближе, — позвал эльфийку Нерей.

— Да, великий, — тут же откликнулась она и быстро подъехала.

— Ты же изучила людские печатные символы?

— Того языка, на котором говорят вот эти живые?

— Разумеется.

— Да, великий.

— У меня есть для тебя небольшой дар.

Он протянул остроухой девушке книгу, на обложке которой значилось: Джон Рональд Руэл Толкин, "Властелин колец".

Глядя на то, как книга про сказочных существ легла в руки молодой эльфийки, я понимал, что это произведение неспроста было ей дано. Сейчас, возможно, создавался новый мир, в котором человечество обретало новых союзников, и люди, без сомнения, примут их с распростертыми объятиями. А еще я увидел, как Озеро строит свою мечту — путь к бескрайней Вселенной, где духи и люди идут вместе сквозь бесчисленные миры. Я мог ошибаться, но видел я именно это.

ГЛАВА 25. ЧЕРНЫЕ САДЫ

За то время, что мы провели на этой планете, серый пейзаж и тусклые солнышки стали привычными, даже родными, словно я здесь уже несколько лет. Но постоянный полумрак, царивший повсюду, порядком надоел. Вспоминались слова Нерея о бесчисленных мирах и оазисах для каждого. Да, скорее всего, это было благо. Создать тот кусочек Вселенной, который понравится именно тебе.

Решили не мчаться очертя голову. Два суточных перехода нас вполне устроит. Я криво ухмыльнулся. Нестись со скоростью четыреста километров в час. На Земле даже дорогие спортивные авто никогда не неслись во всю прыть по хорошей магистрали. Техника, которая движется по пересеченной местности, какой бы быстрой она ни была, вообще катится очень медленно. Я посмотрел на спутников.

Светлана опять ушла в себя. Синий огонек на ключице горел уже часа два. О чем она, интересно, там общается с товарищами? Скорее всего, опять рассказывает о чудесах, показывает видео и фото, отснятые за последние дни путешествия.

Уаа целеустремленно двигалась впереди группы. Было видно только ее ровную спину и красивую линию талии.

Таан-Никтэ-Ха читала книгу, перелистывая страницу за страницей. За время чтения она уже обзавелась типично эльфийскими атрибутами. Зеленая одежда была прошита тонкой золотой нитью, отчего на ткани поблескивал узор из листьев и каких-то рун. Ножны и колчан также украсились рисунком. Волосы теперь были хитро уложены тонкими косами с вплетенными в них золотыми украшениями. До верховика очередь еще не дошла.

Нерей откровенно забавлялся. В руках у него была небольшая лира. Впрочем, не уверен, я не силен в музыкальных инструментах. Он негромко тренькал несложную мелодию и картинно цитировал произведение Гомера о странствиях Одиссея, о его свершениях и великих подвигах.

— Ты специально выбрал это произведение? — обратился я к нему.

— Этот сюжет подходит для всех странников, желающих вернуться домой. В вашей литературе это очень распространено, при этом он еще подходит и к тому типажу, который я избрал. Или желаете, чтоб я другое про скитальцев нашел?

— Как хотите, — огрызнулся я.

— Надо крюк сделать, — сменил он тему разговора. — Впереди оазис, где живым пока не очень рады.

— Тоже помнят, как были рабами?

— Тут был специальный центр. Сетта любили непривычные для вас удовольствия и имели неприемлемые для вашего народа обычаи. Особенно здесь. Люди, когда вступают в конфликт, ругаются или приступают сразу к действию. Сетта пошли по другому пути. Они создавали копии своих обидчиков, долго пытали их, а потом предъявляли противнику в целях устрашения исковерканное, но еще живое тело куклы и запись многочасовых пыток. Здесь это и происходило. Здесь пытали беспомощных духов-марионеток, которые чувствовали каждый миг рукотворного ада вместо того, кому этот ад предназначен. Могли такое совершать и в своих домах, но именно здесь был огромнейший арсенал возможностей. Понимаешь, почему они ненавидят живых. Но они мучили не только копии врагов, слуги, попав в немилость, тоже проходили через руки палача. Была целая индустрия. Даже искусство. Виртуозные пытки становились достоянием общества. Это социальная философия сетта. А когда раб становится не нужен, его лишают всех форм и кидают в обитель отверженных, где дух испытывает бесконечную боль, пока окончательно не сходит с ума и не начинает молить о смерти. Лишь избранные избегали такой участи. Мы были даже не вещи, мы были хуже.

Я промолчал. Зловещий оазис огибали по широкой дуге.

— Переубедить их никак нельзя? — спросил я, рассматривая комплекс сооружений.

— Этих нет. Слишком велика память о боли. Кто хочет послушных живых, присоединяется к Таак-Сетта. Многие готовы поверить, что люди лучше сетта, очень многие. Мы ведь не садисты. Но они боятся гнева сильных духов. Честно говоря, и сетта не все такие, только те, кто достиг власти. Однако здесь, — он еще раз ткнул пальцем в оазис, — побывали хотя бы по разу, каждый из них. Чтобы просто выместить злобу на невинных, вместо настоящих обидчиков, выпустить пар. Я наблюдал за вами, когда читал вторую сферу познания. Вы общаетесь с нами как с равными. Я прочитал литературу. И не только художественную, но и научные труды. Вы используете животных. Всегда использовали. Но когда техника вытеснила труд живых организмов, люди продолжили сосуществовать с ними просто потому, что это доставляет вам радость. И даже когда употребляете специально выращенных в пищу, что вполне понятно и объяснимо, вы их просто убиваете, без мучений. А когда надобность в получении нужных белков из мяса живых организмов отпадет окончательно, вытесненная все совершенствующимся синтезом, то без сомнения их смерть исчезнет из вашего обихода и образа мышления.

Он замолчал, оставляя мне возможность осмыслить услышанное. Незаметно оазис остался сзади. Горы были все ближе и ближе, вырастая из-за горизонта. Вздыбленные острые пики, в отличие от земных, были лишены белых шапок ледников. Не было и голубой туманной дымки, присущей густой атмосфере.

Несколько раз на нас кидались какие-то безумцы. Псы-наемники тогда спелыми фруктами падали на землю и мгновенно превращались в человекозверей. Мелькавшие клинки разрубали призрачную плоть, и ее обладатели принимали окончательную смерть. Мы даже не останавливались. Наемники прямо на ходу цеплялись за нужные ремни и сворачивались в малую форму.

— Свернем немного левее, — произнес Нерей, — там раньше был промышленный комплекс. Может, кто еще остался в здравом уме, тогда попробуем уговоры. Все равно делать привал.

— Ты раньше здесь был? — спросила недавно пришедшая в себя Светлана.

— Я раньше везде был. В моем распоряжении были не столетия и даже не тысячелетия, а сотни миллионов лет. Но да, я здесь давно был.

— А что здесь делали?

— Все, что приходило в голову хозяевам. Цивилизация сетта хоть и делала упор на квазиматерию, но не ограничивалась ею. Но в основном такие сообщества, несмотря на универсальность и гибкость, просто рыли горную породу, доставляли в цех и извлекали из нее исходные элементы для производства. На них налагалось очень много запретов на самостоятельность. Они и вздохнуть не могли без слова сверху. Посмотрим, что там.

— А что там виднеется? Оазис? Похоже на плантации каких-то растений.

Уаа привстала на стременах, всматриваясь в даль. Эльфийка последовала ее примеру, но прежде спрятала книгу в специальную сумку.

— Великий, я не чувствую оазиса. Что там? — спросила Таан-Никтэ-Ха.

— Любопытно... Надо подъехать ближе, — только и произнес Нерей.

Уже стала видна форма гигантских листьев на низких пальмоподобных зарослях. Абсолютное безветрие создавало немного жуткое зрелище — не колыхался ни единый лист.

Но подъехать нам не дали. Словно из-под земли выросли создания ростом по колено взрослому человеку или чуть выше. Почти круглые гуманоиды закрывались сплошной, что удивительно, металлической броней. Они ловко сбились в единый строй в форме вогнутого полумесяца, преградив нам путь. Стальные щиты, закрывавшие владельцев целиком, стали единой стеной. Строй ощетинился длинными копьями с тонкими хрустальными иглами фантомных наверший.

Обе стороны стояли как вкопанные и смотрели друг на друга.

— Гномы, — выдала Таан-Никтэ-Ха.

— Да, есть сходство, — подтвердила звонко захохотавшая Света.

Я тоже улыбнулся. А вот Нерей не улыбался. Он тихо начал петь песню духов. Ему ответил кто-то из строя. Пение дуэтом продолжалось долго. Минут двадцать, если не больше.

— Сердце оазиса мертво, — наконец произнес он очень ровным голосом.

— Это так серьезно? — спросил я.

— Да, они выживают как могут. Эти пальмовые сады — по сути, солнечные батареи, — начал пояснять Нерей. — Они собирают с них жалкие крохи, продлевая печальное существование. Металлическую броню они используют как раз из-за недостатка энергии. Легированная сталь не требует ее. Здесь выжило три цеха, каждый со своим руководством. Раньше было семнадцать. Сравнение с гномами только поверхностное. Три первичных духа, достаточно сильных. И много хорошо исполненных вторичных, по качеству сравнимых с псами Лик-Нишасса. Это скорее три муравейника под одной крышей, или термитника.

— Что даст нам это знание?

— Можно попробовать подкупить их.

— Обещанием энергии?

— Именно.

— А она у нас будет?

— Ты забыл, откуда я? У меня личный оазис. Один из сильнейших на планете.

Он достал из складок одежды толстый цилиндр длиной с полметра. Он явно создал его только что, поскольку такой предмет трудно скрывать постоянно.

— Здесь столько энергии, сколько они получат с плантации за пару десятков лет.

— Ты прямо местный олигарх.

— В точку. Сейчас попрошу их о ночлеге и припасах, а там, может, о чем другом решим.

Нерей поставил цилиндр на землю и снова запел.

— Мне вот интересно, — вздохнув, сказал я, — на кой черт мы поперлись непонятно куда, если у тебя такой хороший оазис. Могли бы и им воспользоваться.

— Не могли бы, — оборвал он свое пение, — во-первых, при пробуждении оазиса на него была наложена куча ограничений, во-вторых, одного источника будет мало, в-третьих, вы должны показать свою силу и независимость, а лучше, чем пробудить спящее сердце, не придумаешь. — Он снова продолжил петь, а спустя пять минут опять заговорил: — На ночь мы остановимся на их территории. Утром будут переговоры по политике в отношении живых. Они не знают, что ты — и есть тот самый живой. Еще раз к вопросу о моем оазисе. В случае неудачи ты гарантированно можешь рассчитывать на убежище.

— Помирать в одиночестве?

— Может быть, но зато будет время спланировать еще что-либо.

— Утешил, — съязвил я.

— А есть другие варианты?

ГЛАВА 26. ПУСТОЙ ОАЗИС

Привычный купол шатра был пустоват на этот раз. Все наемники остались караулить снаружи. Внутри были мы со Светой, Уаа, Таан-Никтэ-Ха и Нерей. Света, не спавшая в дороге, тут же отключилась.

— Послушай, — окликнул я духа, выбравшего личину эллина, — можно у тебя спросить кое-что?

— Здесь или снаружи?

— Давай снаружи, — ответил я, активируя кет-броню в малый режим и направляясь к выходу.

Воздух снаружи шатра наши хозяева не создавали, и, судя по их плачевному состоянию, от них этого и не следовало ожидать. Вокруг была непроглядная темень. Только белый фонарь на входе освещал небольшой пятачок перед нами.

— Что значат ваши имена? Я слышал, Таак-Сетта означает "оберегающий сетта". Нет, с тобой как раз все понятно. У тебя земное имя морского духа, а остальные?

— С кого начать?

— Что попроще, с того и начни.

— Тогда Лик-Нишасса будет у нас "убийца живых", это на очень старом наречии. При мне сетта уже не говорили на нем.

— За что ему такое имя дали? — настороженно спросил я.

— Я слышал о нем и раньше. Он был телохранителем одного влиятельного сетта. Тот в качестве устрашения многочисленных недоброжелателей дал ему такое имя, которое тот оправдал. Хозяева устроили соревнование, чей стражник лучше. Обозначили круг и дали команду убить в этом круге всех. Хозяин нечаянно ступил в круг, хотя есть версия, что его толкнули. Лик-Нишасса добросовестно выполнил команду "убить всех в круге".

— Забавная история, а остальные?

— Таан-Никтэ-Ха. Переводится как "пепельный цветок". Я не сталкивался с ней раньше, только со старшим ее группы, озабоченным идеей совершенства, да Не представляю, как он умудрился сплотить вокруг себя абсолютно разношерстных духов. Тем более не ожидал, что они примкнут к вам так быстро. Они незлобные сами по себе. То, что дурные, согласен полностью, причем Таан выглядит на их фоне крепким середнячком. Там раньше детское учреждение было. У вас близкое к этому понятие — интернат. Догадываюсь, что она была кем-то вроде присматривающей за молодой порослью сетта. Про идею совершенства, потому что выживает сильнейший, не скажу. Пойми, сетта очень отличались от вас. Мне с трудом приходится подбирать привычные тебе ассоциации.

— Пионервожатая, значит. Немудрено. Попробуй выжить в такой ораве.

— Про Уаа ничего не скажу. Имя значит "струна", "нить", "хорда". Тоже на древнем наречии. Простое слово, но значений много, можно понять только в контексте цельной фразы. Даже не догадываюсь, отчего ее так назвали.

— А кукловод почему так себя называет?

— У него есть имя на языке сетта. Причем так же и переводится. Оно заковыристо звучит, ты не выговоришь. Тебе поспать надо. Всем живым, кроме одноклеточных, требуется отдых.

— Наверное, ты прав, — согласился с ним я и шагнул внутрь.

Умывшись, я завалился на кровать. Сон пришел не сразу. Я долго рассматривал товарищей. Все с печальными судьбами, что люди, нелюди. Духи играли в карты. Нерей сразу присоединился к играющим. Не думал, что такое незамысловатое времяпрепровождение им понравится. Надо будет им показать другие настольные игры. Я плавно провалился в сон, а когда проснулся в первый раз, то увидел, что Света легла рядом со мной и уткнулась мне в плечо лицом. Я улыбнулся. Парадокс, но она, будучи по-настоящему человеком, меньше всех выглядела как живое существо. Синтетическое лицо было расслаблено сном, а под искусственными веками перекатывались стеклянные глаза. Ей что-то снилось. Зеленый огонек на ключице говорил, что хозяйка тела была действительно в нем, а не где-нибудь за тридевять земель. Я поправил ярко-розовую прядь волос, упавшую на лицо, и провел кончиками пальцев по ее щеке и подбородку. А потом, сжав в своей ладони ее пластиковые пальцы, прижатые, как у младенца, к груди, снова уснул.

— Просыпайтесь!

Этот крик могучего наемника вырвал меня из сна.

— Что стряслось? — почти хором спросили мы со Светланой.

— Эти... куул каал па, — произнес он непонятную фразу, прежде чем продолжить, — плантаторы меж собой подрались. Прямо у входа.

Все как один активировали броню и выхватили оружие. Наружу вышли с опаской. Часть коротышек, стоя спиной к нам и ощетинившись копьями, сдерживали натиск таких же. Около десятка уже валялось без движения. Штурм прекратился сразу, как только близнецы поставили барьер. Нападавшим не хватало сил проломиться сквозь него, и они вязли в пустоте, словно наткнувшись на слегка пружинящую резиновую стену. Барьер плыл волнами белого сияния. Осознав тщетность своих действий, толпа противника откатилась на дюжину метров назад и стала кидать в нашу сторону камни, которые отскакивали от барьера, не причиняя никому вреда. Все происходило почти в тишине. Звуки долетали очень приглушенные, так как воздуха по-прежнему практически не было.

— Нерей, что происходит? — окликнула духа Света.

— Нас не поделили. Точнее, разошлись во мнениях, что с нами делать. Они как-то узнали, что тут живые. Одни боятся мести Великого Безумца за то, что помогли нам, вторые хотят получить от нас пользу. Третьи просто попрятались по щелям. Они понимают, что справиться с нами не смогут. Сил не хватит. Но хуже всего, что о нас уже доложено Безумцу. Надо срочно уезжать, и мчать при этом со всех сил.

— А как с этими быть?

— Помнишь, я говорил про муравьев? Сейчас хватаем сумку с главным и десятком его помощников и спасаем их.

— А остальные? Они ведь обречены.

— Главное — спасти ядро цеха. Этим ты сделаешь максимум возможного, — произнес он и громко издал короткую песню.

Тотчас же выскочили несколько коротышек, неся объемные рюкзаки. Мы похватали их по одному и закинули на верховиков, после чего прыгнули в седла. Шатер свернулся с пугающей быстротой. Просто схлопнулся в маленький шар вместе с хранителем и секунду спустя уже был в сумке с самыми важными вещами.

— К бою, да свет! — выкрикнул я и добавил: — Да конус, да форсаж.

Это были новые команды, которым я обучил верховика. Точно следуя моим словам, дух засветился, покрылся броней, горизонт чуть заметно дрогнул, когда создался аэродинамический заслон, большая скорость заставит даже такую разреженную атмосферу оказать сопротивление. Команда форсажа разрешала ему максимальный разгон. Уаа рванула с места, раскидывая недомерков в разные стороны всей массой ездового духа. Я ударил пятками по бокам Бубльгума и последовал за ней. За мной мчались остальные. Ездовики очень быстро набрали скорость. Не знаю, что до этого понималось под словом "осторожность", но мы мчались в таком темпе, что серая пустошь просто сливалась в единую размазанную муть. И только впереди и далеко в стороны можно было видеть предметы такими, какие они есть. Обломки скал цепляли верховиков по брюху, и, если бы у них не было брони, давно порвали бы в клочья всю нижнюю часть, а лапы попросту поотрывали. Иногда Бубльгум дергался в стороны с такой силой, что приходилось проявлять всю сноровку, чтоб не вылететь из седла. Три часа такой гонки среди валунов и через узкие каньоны внезапно завершились. Но сначала мы выскочили на еще одну пустошь.

— Приехали! — закричала Уаа.

Я заозирался по сторонам. По мне, так большое поле серого песка, усеянное камнями разной величины, ничем не отличалось от остальных мест.

— Это оазис?!

— Да! — ответил Нерей, а потом еще громче добавил: — Быстрее активируй! Слуги Безумца уже здесь!

Я оглянулся. Сотни "кальмаров" приближались к нам не со стороны гор, а с противоположного направления. Видимо, группировка была неподалеку и просто стягивалась по нашу душу, чтобы перехватить.

— Они не знают про оазис, разбуди его немедленно!

— Как?! — заорал я.

— Кровь! Нужна твоя кровь!

Я спрыгнул с седла и достал нож, а потом, поморщившись, полоснул по ладони. Темные капли упали на резкие от белого света верховиков тени. Ничего не происходило.

— Да просыпайся ты наконец! — закричал я в песок под ногами.

— Готово! — послышался громкий голос Уаа. — Скомандуй, пусть защитит нас.

— Барьер!

Крик разлетелся, отразившись эхом от крупных валунов. У меня перед глазами поплыли круги. Тугая волна прошла сквозь нас, чуть не сбив с ног и не повалив набок верховиков. Стена пыли покатилась по равнине, сметая "кальмаров", как порыв ветра подхватывает листья с асфальта.

Два с небольшим километра в поперечнике — такова была наша новая крепость.

— Све... — начал было я и замер.

В седле своего верховика нелепой куклой сидел сломанный андроид. Из груди торчал хрустальный шип копья, пробившего тело насквозь. Мы все это время мчались, а она уже была как бабочка, наколотая на гвоздик.

— Света, Света, Светочка!.. — Я подскочил к ней и несильно потряс тело. — Суки, суки они все, твари! — вырвалось у меня.

Единственного нормального человека теперь не было. И это причиняло боль.

— Она жива. Это всего лишь кукла, — произнесла сзади Уаа.

— Может быть. Только она не здесь и больше не будет здесь, — зло ответил я.

— Друг мой, ты полон решимости вернуть ее из иллюзорного плена? — слегка улыбаясь, произнес Нерей.

— Помочь хочешь? — огрызнулся я.

— Если я скажу, что могу помочь, ты мне поверишь?

— Киборга починишь?

— Нет, я предложу другое. Получше. Но сначала надо обезопасить себя и подготовиться к осаде. Они нас не выпустят просто так и не уйдут сами. Пусть Великий Безумный Хранитель думает, что загнал нас в угол, — сказал он, показав на кружащихся вокруг далекой невидимой стены "кальмаров", казавшихся отсюда очень маленькими.

— Говори. Личный оазис есть только у тебя.

Все, кто был сейчас здесь, собрались в тесный круг.

— Создай нормальную среду обитания.

— Думаешь, я сумею?

— Тогда позволь мне.

— Делай.

— Не все так просто. Создай алтарь. Он будет центром оазиса.

— Хорошо. Приказываю создать алтарь, — уронил я в пустоту слова.

Не знаю, как сердце оазиса меня могло услышать, но песок в том месте, где капнула моя кровь, вспучился, оттуда выскочил прозрачный шип и так же резко развернулся в привычного вида жаровню. Моментально вспыхнули багровые угли. От неожиданности я отскочил в сторону.

— Прикажи: разрешаю тому-то и тому-то оберегать жизнь и творить мир.

Это было очень похоже на настройки интерфейса искусственного интеллекта. Я подумал немного и отдал приказ:

— Разрешаю духу, именующему себя Нереем, допуск к системам жизнеобеспечения и окружающего формирования при условии выполнения правила из трех пунктов.

Нерей удивленно вскинул бровь, а я тем временем продолжил:

— Первое, ни одна операция не должна причинять вред своими последствиями жизни и здоровью представителей вида хомо сапиенс. Второе, ни одна операция, совершаемая данным духом, не должна быть выполнена в противоречие команд пробудившего сердце оазиса, если это не направлено для явной защиты здоровья и жизни представителей вида хомо сапиенс. Третье, ни одна операция, совершаемая данным духом, не должна быть выполнена, если она способна принести вред сердцу оазиса, — перефразировал я законы робототехники, изложенные когда-то Айзеком Азимовым. — Перечень данных ограничений назвать служебным доступом. Выполнить указания, — подытожил я.

— Хитро, — прокомментировала Уаа.

— Прошу еще один приказ. Лично для меня. Хочу попробовать, — сказал Нерей. — Я сделаю запрос, тебе только останется, что дать команду на исполнение.

Я кивнул.

— Прошу переплести потоки знаний этого места и оазиса, именуемого Озером, — официальным тоном произнес Нерей. — Мне тяжело поддерживать эту сущность, — пояснил он. — Слишком силен крик ненависти Безумца.

— Разрешаю, — кивнул я.

— Спасибо, — тихо ответил Нерей и замер, закрыв глаза.

Глубоко внизу родился низкий гул. Дрогнула почва. Из возникшей метрах в пятистах трещины хлынул поток воздуха, поднимая ветер и заглушая своим ревом все звуки. А потом все стихло. Только пыль оседала.

— Можешь отключить броню и вдохнуть свежий воздух, это было экстренное создание атмосферы. Я дал параметры и приказал исполнить. Можно творить необязательное. А еще помни, это твой оазис, это твои правила. Что бы ты хотел здесь видеть?

— Света говорила, что у них там в виртуальности поселок стоит. Деревенька. Лес и озерцо.

— Я понял, что ты просишь, но будет справедливо, если ты дашь небольшой кусочек всем. Это все заслужили.

— Да-да, конечно.

— Тогда дай право вмешиваться всем остальным. Тем более что нужно разрешить доступ к источнику силы. Твои наемники и я пополнили запас, а другие еще без сил.

— Предоставить служебный доступ духам, именуемым Уаа и Таан-Никтэ-Ха, которые присутствуют здесь.

— Дмитрий, — тихо позвала призрачная дева, — тебе надо знать кое-что. Уур-Чоомак мертв. Таак-Сетта казнил его за пособничество нам. Это я только что узнала. Он как-то раскрыл, что мы не с ним, скорее всего, сработали шпионы.

Я промолчал. Забавного лисенка было жаль.

— Талш пропал, — продолжила Уаа. — Он оставил вместо себя пустышку и исчез в неизвестном направлении.

— Как это пропал? — пропищал Лик-Нишасса, падая наземь с ремней верховика.

Мгновенно сменив форму, могучий наемник расправил широкие плечи и выпрямился во весь свой немереный рост.

— Никуда он не пропал. В вашем языке есть такое красочное словосочетание "старый плут". Так вот это вполне применимо к Талшу. — Наемник снял с моего верховика сумку с шатром и кинул ее на серый песок. — Вот он, ваш Талш. Он все это время был с нами. Я с ним давно знаком и подозревал что-то такое, а когда ты сказала, что он оставил пустышку и сбежал, то все встало на свои места.

Сумка зашевелилась и вспучилась, а потом лопнула, взорвавшись белыми паучьими лапами. Трактирщик молча стоял над обрывками своего вместилища. Только хелицеры немного ходили в разные стороны. Я даже не знал, что сказать. Слишком много событий за полчаса. Грунт еще не успел согреться, и ноги замерзли. В воздухе висела пыль, не успевшая до конца осесть от атмосферного выброса. Из-за нее было тяжело дышать. Я сухо кашлянул и сел на холодный камень, прислонившись к теплому боку Бубльгума.

— Делайте что хотите, всем вам разрешаю служебный доступ, кроме коротышек. С ними еще пообщаться надо.

— Не переживай ты так, выручим мы твою Свету, — проговорила севшая рядом Уаа. — Вот ты раньше от всего непонятного шарахался, а сейчас, разговаривая с одним из высших духов, свысока кидаешься фразами "ну ладно, я разрешаю". Как там у вас в некоторых религиях назывались сильнейшие духи? Кажется, боги и демоны. Так что растешь. Боги у тебя в услужении.

Я криво ухмыльнулся.

Тем временем началось строительство. От алтаря стали расползаться как слизняки комки прозрачной квазиматерии. Прибывая в нужное место, они плавно меняли форму и структуру, становясь элементами пейзажа. Жаровня так и осталась на песчаном пятачке, а вокруг нее выросли колонны, подпирающие большое каменное кольцо. Землю, начиная с трех метров от центра оазиса, стали покрывать мраморные плиты. Возникла кольцевая площадь с белыми бордюрами, резными скамьями, статуями и фонтанами. Голую почву пробила ярко-зеленая трава, и уже росли деревья, превращая пустыню в красивый парк. От центральной площади в разные строны расходились мощеные дорожки. Что там в конце каждой, я пока не знал, а из-за деревьев и кустарников не было видно. Зато видно, как на фоне черного неба вырастал самый настоящий замок. Узкий и высокий, но органично вписывающийся в обстановку. По уже готовым кирпичам слизняки взбирались на свои места и там тоже становились кирпичами. Вверх почти на сто метров уходил каркас тонкой смотровой башни с колокольней. Резко вспыхнуло голубым небо.

Я встал и пошел по тропинкам искать разбежавшихся спутников. На площади осталась только Уаа и верховики.

Талша нашел сразу. В конце первой же тропинки, на поляне среди деревьев возвышался белый купол его трактира. Перед входом стояли открытые беседки. Я не пошел туда. Потом с ним разберемся. Развернувшись, я направился к другой тропинке. Они прямые, и все, что в их конце, легко просматривалось. Нашелся и Нерей со своим античным малым сооружением. В конце третьей тропинки была поляна и на ней одиноко стояла фигура наемника. Идти было до него метров сто. Я направился туда и вскоре остановился рядом с гигантом.

— Все строят, кроме тебя, — произнес я, стараясь угадать, куда он смотрит.

— Я не знаю, что строить. Я умею только убивать и никогда ничего не созидал, — пробасил он.

Я оглянулся на замок.

— Начни с крепостных стен, а там что-нибудь придумаешь.

— Наверное, ты прав, — ответил наемник.

Мне опять пришлось возвращаться к площади. Делать было нечего. Оставалось ждать, пока не укрепится стеной и прочими премудростями наш кусок планеты.

В задумчивости я едва не пропустил момент, когда из воздуха возник Нерей. Я уже и забыл, что духи так умеют.

— Вот взяли бы и оказались сразу где надо, — съехидничал я.

— Не получилось бы.

— Опять правила?

— Нет. Ограничение возможностей. Так можно, только если полностью сливаешься с оазисом, как сейчас. В чужом оазисе нельзя. Между ними тоже нельзя. А здесь вполне.

— Ты ведь не просто так? — спросил я, приняв к сведению новую информацию.

— Да. У нас два организационных момента. Мы решили все у Талша жить. Привыкли вместе. Тебя тоже просим присоединиться. И еще... Помнишь, я говорил про доступ к вашим системам связи?

— Ты к чему это? — задал я встречный вопрос, решив оставить приглашение на потом, хотя уже понимал, что соглашусь.

— Мы потом в гости к Светлане сходим. Подготовим побег. Только вот тебе не удастся пойти с нами. Только духи смогут уйти в чужой сон.

ГЛАВА 27. КРЕПОСТЬ

Крепостная стена кирпичик за кирпичиком вырастала вверх, обзаводилась башенками и подъемным мостом.

А я размышлял, наблюдая это зрелище. Надо было решать, как выручать Светлану. Это первое, что нужно сделать невзирая ни на что. Таак-Сетта пока медлил с действиями. Он привык к тому, что у него в запасе всегда пара тысяч лет на любое решение.

Надо найти Нерея, обговорить с ним одну безумную идею. Такую, которая нарушает все возможные правила. Я направился к трактиру. Сейчас там проходят тренировки. Надо отдать должное Таан-Никтэ-Ха, ее тяга к совершенству приносит пользу. Отряд отрабатывает боевые ситуации одну за другой. Она злится, что я не могу, как духи, работать без сна и еды, а я всегда ссылаюсь на фактор несовершенства человеческого организма. Кроме того, есть еще один непонятный фактор. Пленное ядро цеха. Спустя пару минут я вышел к нужному месту.

Грандиозная поляна, покрытая короткой газонной травой, превратилась в поле боя. Неимоверно огромная тварь посередине была воплощением средневековых представлений об исчадиях ада. Куча конечностей, вооруженных длинными кривыми когтями, огромная пасть с тысячами зубов. Тело покрыто панцирной шкурой, истыканной, как подушечка для иголок, стрелами разного калибра. На тварь наседали гомункулы кукловода, вооруженные длинными копьями. Этих манекенов, медленно тающих кусками, валялось не менее десятка, и еще десяток дружным строем тыкал остриями, целя в глаза и слабозащищенное брюхо. Три громадных пса составляли второй эшелон атаки. Они норовили ухватить создание сзади длинными клыками, уподобившись лайкам, кружащим медведя. Эльфийка, Уаа, близнецы, кукловод, Нерей и Лик-Нишасса, не слезая с верховиков, создали смертельный хоровод. На громадной скорости они то приближались к твари, то отскакивали, нанося удары на расстоянии. Как всегда, Уаа и кукловод наносили удары энергобичами.

А вот остальных Таан-Никтэ-Ха вооружила луками. В условиях, когда враг не использовал дальнобойное оружие, они хорошо подходили. Причем вооружены были даже близнецы, которые из оружия имели обычно только длинные кинжалы и защитные посохи. Но по скорострельности она превосходила всех вместе взятых, выхватывая из колчана сразу несколько стрел и отправляя в полет по две-три в секунду. Стрелы не наносили врагу большого урона, но заставляли тратить энергоресурс на восстановление фантомных мышц и нервов. Да и проколотые конечности и органы чувств с торчащими из них стрелами не добавляли резвости. Тварь и так ослепла от точных попаданий эльфийки в глаза.

В какой-то момент Лик-Нишасса сноровисто метнул дротик. Тварь взревела и неловко задергалась.

— Энерголия повреждена! — прокричал кукловод, контролирующий учебное чудище.

— Добиваем, — скомандовал Нерей.

Лик-Нишасса схватил воткнутую в траву длинную пику и подобно средневековому рыцарю бросился на тварь. Верховик рванул с немыслимым не только для живых существ, но и для многих механизмов ускорением. Наемник, проходя по касательной к созданию, воткнул в него копье, которое переломилось в точно рассчитанном месте, оставляя в теле твари кет-острие. Спустя секунду тот же фокус повторил и Нерей. Противник исказился волной судорог и рухнул на траву.

Вчера таким же манером пробовали атаку клином, когда на самом ее острие тяжелозащищенные всадники с пиками, а в паре метров от них сзади близнецы с барьерами. Такая тактика оказалась эффективна, только если надо прорваться сквозь строй немногочисленного противника, иначе просто можно завязнуть в окружении.

Бой закончился. Я поднял руку и жестом попросил Нерея прогуляться. Тот сменил доспех на тогу и последовал за мной.

— Я хочу уточнить у тебя несколько моментов. Ты позволишь? — начал я разговор, когда мы неспешным шагом пошли по дорожке.

— Дерзай, о юноша ретивый.

— Нам можно как-нибудь от армады груз принять? — Это был немаловажный и очень интересующий меня с точки зрения практичности вопрос.

— Теоретически можно, если то, на чем нам будут отправлять, зайдет точно с зенита над нами. — Он немного помолчал. — Нужно будет рассчитать многое. Я займусь. А что ты хочешь?

— Бомбы.

— Для чего?

— Много для чего. Например, взломать бетонный купол священного оазиса.

— Не получится. Ты должен будешь сам активировать детонатор. Для тебя это смертный приговор.

— А если отправить гомункула с бомбой под самые стены?

— Дух не имеет права ее использовать. Да и не пустят его под самые стены. Там их три слоя с зазорами по пятьдесят метров.

— Но купол-то один, — не унимался я.

— Ты думаешь скинуть ее сверху? Тоже отпадает. Здесь нет летательных аппаратов. Дальнобойные орудия тоже не сможем применить. К тому же все бомбы взорвутся, наткнувшись на барьер оазиса.

— То есть ты утверждаешь, что бомба исключена?

— Для штурма оазиса? Да, — согласился Нерей.

— А если запустить чем-нибудь тяжелым? Нам же нужно только надломить бетонный купол, чтобы оттуда можно было сбежать.

— У нас нет ничего такого тяжелого, что можно было так применить, да и запустить нечем, — в очередной раз раскритиковал мое предложение дух.

— Ну вы же используете клинки и броню с переменной массой. Вон, — я ткнул рукой в сторону, — даже Таан-Никтэ-Ха стрелы с кет-наконечниками придумала.

— Мы здесь упираемся в запреты, — произнес он и посмотрел на меня. — Иногда расщепление сознания дает негативный эффект. Мешает думать. Я рассчитаю такое устройство. Более того, я знаю, откуда взять основу для этого. Но на преодоление запрета, а он будет касаться и каждого применения, нужна кровь. Может, у тебя есть еще не решенные вопросы?

— Естественно, — промолвил я. — Как летают верховые духи?

— Тебе теория нужна или общий смысл? — растягивая слова, спросил Нерей.

— Обрисуй в общих чертах.

— Создают поле, схожее с защитным, и опираются на твердую материю. Они особые, такие же как и воины Безумца. Этот запрет ты не сможешь обойти. Другие духи скользить над твердью не смогут. Другие аппараты духам тоже запрещено строить. Запрет на это, как категорию, можно отменить только в обители.

— Но ведь мы можем сделать подобие верховых духов, только побольше.

Нерей ненадолго закрыл глаза, а потом неуверенно кивнул.

— А насколько глубоко сердце оазиса, и насколько оно большое?

— Именно этого оазиса? — прежде чем ответить, уточнил Нерей, лицо которого выражало полную сосредоточенность. — Оно весит пятнадцать тонн и находится на глубине пятьдесят шесть метров. Я понял, что ты хочешь. Вот только хватил ли у тебя на все это крови?

— Выжмусь досуха, если надо будет.

— Тут нужны цеховые. Они достанут необходимые материалы из грунта. Заменят макет из квазиматерии на материальные составляющие. Можно я оставлю название за собой?

— Сделай, а потом назовем, — радостно улыбнулся я.

Захотелось, идя по тропинке, подпрыгивать, как в детстве. Духи смотрели мне в спину. Эти призрачные существа стали моими настоящими друзьями, своеобразными, необычными. С этими мыслями я взбежал по ступеням на крепостную стену. Голубое небо с перистыми облаками простиралось над всем обозримым пространством. Я знал, стоит только отойти подальше и иллюзия рассеется, оставив позади яркий шар оазиса. Но все равно было красиво. Стена разделяла два мира. Мир зелени и щебечущих птиц и мир безвоздушной серой пустыни. Сейчас пустошь освещалась больше светом рукотворного неба, чем родных ей тусклых светил. Мягкие тени прятались за камнями, словно вражеские шпионы. Враги реальные, равномерно движущиеся по огромному кругу не показывали ничем, что заметили человеческую фигуру на пятиметровой стене. Я насчитал три десятка "кальмаров", облетающих границу маленького мирка ровными стаями, заперев обитателей внутри. Они еще не знают, какой сюрприз им приготовлен. До Светы будет путь неблизкий и отнюдь не легкий. Но невозможного нет.

Я развернулся и увидел новое строительство. Там, где раньше радиальные тропинки оканчивались ничем, сейчас медленно, как морозный узор на окне, вырастали сооружения. Около десятка круглых куполов различных размеров, от десяти до сорока метров, и два больших цилиндра, лежащих на боку, как зарытые наполовину в землю цистерны. Алтарь в середине тоже покрывался защитной оболочкой. Это Нерей уже создавал макеты, закрыв их от посторонних глаз. Уже не раз замечали, как кальмары подкидывали вверх небольших духов, игравших роль наблюдателей. Мы не остались в долгу. Под самой макушкой купола висел обыкновенный воздушный шар, наполненный гелием, а к нему цеплялся наш наблюдатель — один из гомункулов кукловода. Сфера влияния оазиса была радиусом километр с небольшим, и это не только вправо и влево, но ввысь и даже вниз. Не сомневаюсь, что столь нехитрая задумка уже давно разлетелась для использования по всем остальным лоскутам этого мира.

Не спеша на стену поднялся кукловод, встав чуть ниже на ступенях.

— Ты нужен, — проговорил он. — Нерей с цеховиками договорился. С ними нужно подписать договор кровью, тогда они будут совершенно подконтрольны. Они сами не против. После этого они займутся работами. Только пойдем быстрее, а то там их Таан-Никтэ-Ха мучает, хочет из них гномов сделать. Но даже если они примут облик, то человеческое мировоззрение — вряд ли. Цех, в конце концов, слишком далек от живых по своей логике мышления, чем другие духи.

— Что скажешь? — Я показал на врагов, патрулирующих внешнее пространство.

— Если не получится задуманное, то мы в ловушке. Главное, сердце не загубить.

Мы направились в один из серых куполов, к нему шла посыпанная гравием дорожка. Вход тоже был оформлен нормально, можно даже сказать, по-человечески. Стиль немного напоминал предпочтения Талша, только свечение вместо синего было оранжевым. Овал входа плавно разошелся, и нам предстало содержимое помещения, похожего на сорокаметровое птичье яйцо изнутри. Стенки мягко просвечивали по всему объему, при этом имелись более темные узоры в виде водяных знаков. В центре купола была громадная шахта с узорной резьбой на плавной конусовидной воронке, отлитой по виду из бронзы. Всюду мельтешили, не касаясь пола и стен, непонятные существа величиной с большой арбуз. Можно примерно описать их как морских ежей с мягкими закругленными щупальцами, какие имеются у морских актиний, равномерно расположенными по всему шарообразному телу. Глаз и других органов не было видно.

Существа сновали на первый взгляд бесцельно, хотя, может, имелась какая логика, только я ее не видел. Стояли и знакомые панцирные карлики с пиками. Они стерегли вход, замерев каменными статуэтками. У края воронки, в которую иногда исчезали, а затем вновь оттуда появлялись существа, стояли Нерей и Таан-Никтэ-Ха. Рядом с ними из пола вырастал большой оранжевый шар, метра полтора в поперечнике. В полупрозрачном желе шара виднелась маленькая фигурка. Таан что-то долго пела на непонятном языке. Должен признать, что слушать ее было приятно. Нерей смотрел под ноги и иногда чему-то кивал.

— Молодец она, ищущая совершенство, — проговорил кукловод. — Кто бы мог подумать, что на языке духов можно говорить стихами.

— Я почему-то думал, что на любом можно стихи рифмовать.

— Язык духов несет гораздо больше информации на единицу времени, чем языки живых. Он представляет звуковую форму потока мыслей духа, вместе с ассоциативным рядом и параметрами ощущений. Она сейчас выдает куда больше избыточных мыслеформ, но зато они складываются в красочную картинку. Наверное, даже ты оценил красоту.

— А этот шар, что это?

— Это и есть ядро цеха Нохоч-Ноой-Мейях.

— Подождем немного. Они уже скоро завершат.

Я подошел ближе к краю воронки и постарался заглянуть внутрь. Гладкая шахта уходила в темноту вертикально вниз, но видно было, как она разветвлялась на несколько ходов. Существа уходили по ходам, не касаясь стенок.

— Я не понимаю, что происходит, — обратился я к кукловоду.

— Эти шары — вторичные духи, так же как и те, что на входе. Сейчас они ищут и извлекают из горной породы, которая под нами, необходимые для синтеза элементы. Склады чистых элементов находятся в других куполах. Все купола связаны ходами между собой. Как только Нерей завершит проектирование, духи начнут воплощать это в реальной материи. Они просто заменят макет атомами в нужной пропорции. Это рабочая форма, боевая на входе. За пределами купола и шахт левитировать они не могут, правила такие, и изменить их ты не сможешь. Слишком жесткий запрет. — Он замолчал на секунду, прислушиваясь к беседе, и сказал: — Все, пойдем. Они приняли правила игры.

Шар набух. Внутри него началась непонятная круговерть, а потом все резко прекратилось. Сфера лопнула как мыльный пузырь, оставив на месте немного сказочную картину. Глазам предстал большой золоченый трон с короткими шестами для переноски. Сразу вспомнился Туун, который теперь казался не гномом, а расфуфыренным цыганским бароном. Настоящий гном сидел здесь, на троне. Коротышка ростом по колено человеку величаво откинулся на спинку, положив руки на подлокотники. Длинная белая борода была заплетена в косы, в ней виднелись многочисленные золотые кольца с драгоценными камнями. Волосы перехватывал золотой обруч. Бархатный шитый камзол в комплекте со штанами и красными сапогами. Поверх камзола хрустальная кираса, на которой тлели оранжевым светом узоры.

Несколько пупырчатых шаров вторичных духов подлетели к трону, коснулись пола и превратились в стражников, окруживших трон.

— Мастеровые нашего клана готовы принять вашу благосклонность и встать под вашу руку, — заговорил гномий предводитель.

— Договор крови нужно составить, — напомнил Нерей.

Гном достал из-под кирасы свиток, расправил его и поставил печать. Мне ничего не оставалось, как подойти и забрать его из маленьких рук. Договор был точно такой же, как и тот, что заключили со мной наемники. Я вынул нож и, в очередной раз поморщившись, полоснул по ладони. Нерей протянул мне перо. Мокнув его в стекающую по коже кровь, я поставил подпись на пергаменте.

— Договор заключен, можете мной полностью располагать, — проговорил гномий хозяин.

— Добро пожаловать в наш круг, и пусть пока Нерей тобой располагает. Он лучше знает, что делать.

Гном кивнул. Все стали выходить из купола. Осталась только эльфийка, нашедшая новую точку приложения своих принципов.

— Неразговорчивый тип, — сказал я Нерею, когда мы вышли из купола.

— Он замкнут в себе, но может быть очень полезен, — пожал плечами дух. — Через несколько часов начнется строительство. Пойдем лучше к остальным.

ГЛАВА 28. НИКОГДА НЕ СДАВАЙСЯ!

Обеденный зал гостиницы, которым целиком и полностью владел Талш, на мой взгляд, был просторнее, чем раньше, хотя оно и неудивительно. Большой белый кокон менял форму и размеры по малейшему желанию своего господина, а народу теперь было куда больше, чем раньше. Слава с Леной в священном оазисе и фактически в плену, что означает минус два человека, но прибавились Нерей и эльфийка. Наемники теперь тоже сидят в зале. Комнаты им ни к чему, они все равно не спят. Столик был накрыт, как всегда, сверх необходимого. Много мяса, фрукты, несколько белых кувшинов с напитками. А напротив пустой стул, на котором раньше сидела Света. Ей есть, конечно, не надо, но сильно не хватает присутствия девушки-киборга. Один из псов Лик-Нишассы пробежался по залу к дальнему углу, где на огне что-то булькало в котле. По пути младший дух, как самый натуральный пес, часто дышал, высунув большой алый язык. Но в отличие от земного четвероногого он не имел запаха. Это был пусть и спорный, но все же плюс. Сам старший наемник самозабвенно пилил ножом котлеты, отправив в рот не меньше десятка, запивая их водой.

— Зачем ты ешь? — спросил я у здоровяка. — Они же тебе не нужны для поддержания существования? Да и куда все девается непонятно.

— Нравится, — коротко ответил наемник, заглотал очередную порцию и продолжил: — Ты же знаешь, что мы переняли человеческую форму. К нервной системе это тоже относится. Вкус хороший — это хорошо. Это просто нравится. Моя основа только определяет стратегию действий и контролирует на предмет запретов, а человеческая часть мозга делает все остальное. Но мне нравится жареное мясо, и это не попадает под запрет, значит, можно есть.

— А куда девается? — продолжил я расспрос наемника.

— Расщепляется на химические элементы, превращается в холодную плазму или простые газы и выходит с дыханием. Например, двуокись углерода, водяной пар, молекулярный азот, газообразные оксиды. Часть элементов оседают внутри обычной золой. Раз в неделю от них избавляюсь. Только не так, как ты. Они выходят сквозь оболочку тела. Процесс энергозатратный, поэтому мы едим только под сенью оазисов.

— Так же поступают и цеховики, но у них все в промышленных масштабах, — вставил свое слово Нерей.

Он подошел к столу и поставил на него бокал. Вторым бокалом, который держал в другой руке, он аккуратно ударил по кромке первого, заставив тот хрустально звякнуть, но что-либо сказать Нерей не успел. Дверь в зал разошлась и показалась эльфийка.

— Я осознала мудрость первого, я нашла путь к совершенству! Нашла! — с радостными криками впорхнула внутрь Таан-Никтэ-Ха.

— Люди в такой ситуации говорят "эврика", — добавил Нерей.

— Рассказывай уже, — попросила Уаа, помешивая в высоком стакане соломинкой коктейль.

— Не сейчас, — отмахнулась искательница совершенства.

— А зачем тогда столько крику?

— Мысль еще надо правильно сформулировать, — ответила эльфийка.

— Как оформишь своих тараканов, поставишь их в строй, обязательно скажи, — не унималась Уаа.

— Каких тараканов? — опешила Таан. — У меня нет такого. А они сильно нужны?

— Так люди говорят про беспорядочные мысли, — пояснил Нерей. — А теперь о серьезном и глобальном. Таак-Сетта каким-то образом заключил сделку с Безумцем. Один великий согласился на существование людей в этом мире при некоторых условиях. Есть строго ограниченный перечень оазисов, где люди имеют право быть. Перемещения между оазисами согласовываются заранее. Численность не должна превышать трехсот человек. Все, что не попадает под это, подлежит немедленному уничтожению. Ты не попал под это определение, и тебя будут стремиться убить всеми силами. Второй великий обещал всевозможную поддержку при вероятном конфликте с дикими живыми. А то, что твоя подруга вместе с товарищами в этой ситуации окажется предметом шантажа, гарантирую со стопроцентной вероятностью. Ты теперь сила. Тебя больше не игнорируют. Поздравляю.

— Не дождутся твари, — огрызнулся я, — и Свету обязательно выручим.

Я достал ктек и выложил на стол патроны, чуть не смахнув посуду с едой.

— Кто делает эти штуки?

— Специальный цех, но его сейчас нет. Сетта забрали его с собой.

— Тогда где можно найти их еще?

— У Тууна. У него еще осталось.

— Достать можем?

— Нет, — Нерей покачал головой, — он под особым контролем у Таак-Сетта.

— На долгую войну меня не хватит. Придется со временем перейти на лук и стрелы, — посетовал я.

— Надеюсь, долгой войны не будет, — оптимистично ответил Нерей.

— Откуда такая уверенность?

— С десяток ваших кораблей скоро будут в пределах астропаузы.

— И чем они нам помогут?

— Пока не знаю. Надо будет проверить одну мысль.

— Мне недомолвки не нужны, — тихо возмутился я.

— Ты про посылку спрашивал, мне нужно произвести расчеты возможных посылок. Причем не просто дважды два, а полноценное моделирование, вплоть до динамики литосферы и порывов солнечного ветра двух звезд. Решение есть, и я его найду.

— Мне что сейчас делать?

— Расслабься. — Нерей еще раз звякнул бокалом о бокал.

Напиток я оставил на столе не тронутым. Просто молча вышел на свежий воздух. Голубое небо с двумя яркими солнышками освещали светло-серые купола, вокруг которых бушевала прорезанная мощеными дорожками зелень парка. Все искусственное, но исполненное настолько точно, что можно запросто поддаться обману органов чувств. Несильный ветер замкнутым кольцом кружился в центре оазиса, колыхая листву. В воздухе стоял аромат трав и звонкое пение мелкой живности. Там были и птицы, и насекомые. Бесчисленные букашки скакали под ногами. Неподалеку стояла небольшая стела из бордового гранита, покрытая квадратными золотыми плитками размером со спичечный коробок. Рядом с ней бросал искры гравитационный фонтан. Вода медленно, словно не вода то была, а прозрачный мед, огромными каплями и тягучими струями устремлялась вверх, на огромный гладкий шар, висящий в воздухе. Оттуда волнами стекала к экватору шара, опоясывала его кольцом и двумя быстрыми тонкими струйками по спиралям, висящим в воздухе, возвращалась в круглое основание фонтана. Очень красиво. Я подошел к сооружениям. Какая-то детская ностальгия заставила меня бросить золотую монету в фонтан. Я стоял погруженный в мысли, когда подошла Уаа со стаканом в руках. Она поставила коктейль на бортик и плавно села рядом.

— Нравится? — спросила она, проведя ладонью над самой кромкой воды.

— Да. — Мне и в самом деле очень понравился затейливый танец прозрачной жидкости в воздухе.

— Это я сделала. Надо будет еще скамьи сотворить. Энергии можно зачерпнуть в сердце оазиса не скупясь, на все фантазии с лихвой хватит.

— А этот обелиск? — спросил я, подойдя к золоченой стеле.

Каждый квадратик содержал рельефную картинку. Точно такие я видел на фотографиях артефактов культуры индейцев майя Центральной Америки, стенах домов, утвари, специальных табличках. Были еще плитки побольше, на них имелись просто стилизованные изображения. Золото блестело в свете двух солнц, бросая желтые блики на землю.

— Не знаю, — ответила призрачная девушка. — Кто-то из наших. Других здесь нет.

— Я раньше не замечал, чтобы кто-то увлекался индейцами майя, тем более их письменностью, — улыбнулся я.

Уаа встала позади меня и через плечо стала рассматривать сооружение.

— А это и не письменность древних земных племен, хотя и очень похоже. Это письменность сетта. Та разновидность, что у вас заменяет печатные буквы. Если они из камня бы были, то были бы побелены и раскрашены.

— Удивительно похоже на письмена майя.

— Отдам на анализ Нерею, — сказала Уаа, отпив из бокала, — он всегда рад головоломкам.

— Ты можешь прочитать? — обернулся я к девушке.

— Да. Тут цитаты из театральных постановок. Вот эта, — она показала пальцем на большой барельеф с двумя мужчинами, — напутствие старшего над большим небом страннику по мирам. Он протягивает ему свой кет-клинок и говорит: "Никогда не сдавайся".

Я вытащил свой нож и хмуро посмотрел на него. Вороненое лезвие блеснуло узкой заточенной кромкой и серебряной гравировкой "Капитан Стужин".

— Уаа, ты можешь спросить, кто из наших поставил этот монумент? Мне будет интересно у него кое-что спросить.

— Можно встречный вопрос?

Я кивнул.

— Кем ты меня видишь? Насколько я живая для тебя?

— Ты для меня живее, чем многие из людей, с которыми мне приходилось жить, работать, общаться.

— Спасибо тебе.

Она быстрым движением оказалась возле меня, и я ощутил ее теплые губы на своих губах. От неожиданности я растерялся. А потом она так же быстро побежала прочь.

— Я обязательно спрошу! — крикнула она напоследок.

Испытывая некую неловкость, я присел на бортик фонтана и принялся рассматривать обелиск.

Молчаливое одиночество окончилось минут пятнадцать спустя, когда неподалеку из пустоты возник Нерей. Неспешным шагом пройдя расстояние до меня, он начал очередной свой монолог:

— Прибытие подарков я просчитал. Нахождение людей в них нежелательно, только простейшие управляющие механизмы. Бомбы химические бесполезны. Слишком слабы. Слишком легко их уничтожить при подлете. Бомбы, основанные на распаде нестабильных атомных ядер, и бомбы с антиматерией также сложно применимы. Из субвакуумного реактора и из реактора, преобразующего массу в энергию, оружия, к сожалению, а может, и к счастью, не сделаешь. Энергетическое оружие не применить к тому, что находится на глубине двух тысяч метров. Сбросить железоникелевый астероид? При должной массе и скорости он способен достать сердце Таак-Сетта, но не Безумца. В этом ключе событий ситуация с заложниками становится все реалистичнее. Таак-Сетта хитер, он сразу изменит свои планы и, скорее всего, полностью поменяет свою тактику. Надо будет лишь намекнуть о превосходстве сил. Ваши искривители пространства очень хороши. Тысячетонное космическое тело могут разогнать до сверхсветовых скоростей и направить его в цель размером с муравья. По моим расчетам, ваш флот сможет создал такое оружие в течение трех месяцев.

— Когда будем пугать?

— Таак-Сетта я на ухо шепну, как только получу согласие вашего флота. А Безумцу лучше пока не сообщать. Проблем можно только больше создать. То, что он согласился пройти на уступки, нам на пользу. Однако, — он поднял вверх палец правой руки, — триста человек — это очень много.

— Ты вот сейчас произнес много слов, но ничего толкового не предложил. Одни только абстрактные рассуждения.

— А что ты ожидал? Мы в патовой ситуации. Ни мы, ни они не можем сделать нормальный результативный ход. Слишком много неясных моментов.

— Когда твои проекты будут завершены?

— К утру. Цеховые роют сейчас шахту к сердцу оазиса, готовят подъемные системы.

— Что вот об этом скажешь? — показал я на обелиск.

— Уаа сказала уже. — Нерей вздохнул. — Интересная задачка. Письменность действительно имеет общее. И не только внешнюю схожесть. Около трети символов, работающих как идеограммы, имеют общее значение. Слоговое построение слов тоже идентично, хотя сами символы отличаются. Фонетика человеческой речи в принципе отличается от фонетики сетта. Напрашивается только один вывод, но он подкидывает столько проблем, что даже думать не хочется.

— Хочешь сказать, что сетта посещали Землю и обучили индейцев письменности?

Он кивнул.

— Но ведь за миллионы лет они должны были хоть раз побывать на твоей планете.

— Может, и побывали. За столько времени должны были шагнуть так далеко вперед... — Нерей осекся и лишь печально посмотрел на самый верх обелиска. — Давай сейчас не будем об этом. И не говори пока остальным, незачем смуту сеять.

ГЛАВА 29. ПОБЕГ

Кирилл Иванович, капитан "Стрижа", сидел как старый дед на пне. Причем как дед, заточенный царем в неведомую тюрьму. Место, которое Светлана называла оазисом, местные окончательно замуровали. Бетонный купол укрепили стальными опорами. Вход только один, и он хорошо охраняется. Зверь постоянно у нас под брюхом корабля.

Света пропадала больше суток, а потом явилась и пять часов ревела не переставая, даже разузнать ничего не получалось. Одно ясно — телеметрия показала выход из строя ее антропоморфа. А сейчас Светлана сидит запертая в своей избушке и ни с кем не хочет разговаривать.

Весь экипаж напуган. Он и сам еле держится, чтобы не удариться в панику. В самом лучшем сценарии событий они будут пленниками до тех пор, пока не кончатся сроки их жизней, но предугадать мысли безумных местных не получится из-за разницы в логике и по причине незнания всех их целей.

Связь с флотом полностью глушится. По всем прикидкам местные жители владеют технологиями, многократно превосходящими те, что имеет человечество.

— Капитан, — по общей линии окликнул Кирилла Ивановича второй пилот, — входящие запросы на поддержание каналов связи. К нам в гости просятся.

— Наконец-то связь возобновилась. Подготовить полный отчет о ситуации, по первому требованию надо будет отправить. Созвать всех на поляну.

— Капитан, сигналы не имеют цифровых подписей. Личности не опознаны. Вдруг это не наши?

— Включить максимальную защиту каналов информации от возможных вирусных атак. Данные пропускать через спецбуфер, — скомандовал Кирилл Иванович.

Надо было предпринять меры, особенно в сложившейся ситуации полной неопределенности событий.

— Есть, капитан! — последовал немедленный ответ. — Капитан, системы защиты блокированы, вся система управления перестала отвечать, активированы утилиты моделирования виртуальных оболочек.

На поляне возникла неподвижная стандартная заготовка тела. Безликий и бесполый манекен. Гость не имел виртуальной оболочки и теперь собирался ее создать. На транспортнике "Кипарис" хорошим тоном было использование моделей, основанных на генном анализе с последующим редактированием. Гость же создавал все с нуля. Тело создавалось быстро, на то, на что уходило у обычного человека свыше часа, и это при поверхностном процессе обработки, сейчас тратились считаные минуты. Фигура слегка дергалась, изменяя рост и комплекцию. Оформилась атлетического сложения мускулатура. Тело покрылось бронзовым загаром. Определился пол. Это был мужчина. Невидимый скульптор в ускоренной перемотке создал правильные черты лица. Резко появилась курчавая борода и каштановые кудрявые волосы. Так же быстро возникла небесно-голубая с белой каймой свободная одежда в античном стиле и кожаные сандалии. Фигура замерла. Капитан видел его и раньше, Света показывала отдельные фрагменты записей. Но не так вот, не воочию.

Гость зашевелился и открыл глаза.

— Мир вам и здоровье, добрые люди. Я Нерей. Кто старший из вас, с кем можно оговорить дела насущные?

— Я, — ответил капитан и слегка кивнул. — Вам тоже мира и здоровья.

— Мир дело всеобщее, а здоровье и так отменное. Уже забыл, сколько нулей стоит в числе, что мои года обозначает. То ли семь, то ли восемь. Вы же имеете позиционную систему счисления, должны понимать, о чем я говорю. А привела меня сюда ваша судьба, которая нам всем не безынтересна.

— Нам наша судьба тоже дорога. Говорите по существу.

— Разве так гостей встречают? — театрально обиделся гость.

— Вы гость незваный, — ответил ему капитан.

— Ну так и не к вам я в гости. Вижу четверых храбрых мужей, но не вижу среди вас я девы красноволосой.

— Позови Свету, — коротко сказал второму пилоту Кирилл Иванович.

Семен сломя голову бросился к резной избушке, провожаемый взглядами. Он долго долбился в дверь и кричал: "Света, открой!" — пока наконец не добился желаемого. Семен за руку отвел ее к капитану. При виде гостя Светлана вытерла невидимые слезы и широко улыбнулась ему, словно очень хорошему другу. Казалось, она бросится ему на шею.

— Позвольте похозяйничать, — продолжил Нерей после вынужденной паузы.

— А если не позволю? — прищурился капитан.

— Эта фраза лишь дань вежливости. Ответ не играет никакой роли, — весело проговорил одетый древнегреческие одежды гость. — Я все равно буду делать то, что считаю нужным. Через два часа начнется штурм этой цитадели. Поэтому изложу порядок действий, в которых вам, моя дорогая, — он кивнул Свете, — отведена важная роль.

— Я готова, — радостно ответила девушка.

— Но ведь вы даже не знаете, что предстоит.

— Это не важно. Я вам верю.

— Тогда слушайте. По моим расчетам, через десять — двенадцать дней враг узнает о приближении человеческого флота к границам планетарной системы. Ваши шансы на спасение резко упадут. Вас включат в игру, сделав предметом шантажа, а если шантаж не поможет, то казнят. Мы же хотим заключить союз с вашим флотом и тем самым избежать такого сценария. Ведь согласитесь, спасти экипаж потерпевшего бедствие корабля — это очень весомый знак мирных намерений. К тому же ваш друг места себе не находит. Он больше всех рвался выручать плененную деву.

Светлана улыбнулась еще шире.

— Мы пробьем брешь в куполе. К этому моменту ты, — Нерей снова сконцентрировал свое внимание на девушке, — заключишь договор крови с Нунлой, тем самым развяжешь ему руки. Вы должны изъять емкости с вашими органическими составляющими из гнезд. Совместно с Нунлой выскочите через брешь. Там уже будем ждать мы.

Света молча кивнула, зато возмутился капитан:

— Может быть, ваш план и хорош, но вы не учитываете ряд обстоятельств. Во-первых, если изъять наши физические тела из корабля, то без системы жизнеобеспечения мы через несколько минут просто умрем. А во-вторых, изъятые из системы, мы не сможем управлять ничем, что бы могло помочь нам бежать. Вы это продумали? — К концу своей речи капитан уже кипел.

— Вы, верно, не совсем представляете, с кем имеете дело, — невозмутимо ответил ему Нерей. — Я не человек. Может, в эмоциональном плане я нахожусь на одном уровне с вами, но в сфере возможностей превосхожу вас значительно. Я создал независимую систему жизнеобеспечения, индивидуальную для каждого из вас. Это во-первых. А во-вторых, я воссоздал систему внешнего контроля и дам вам другие тела, дистанционные, как вы и привыкли. Но если хотите, я оставлю вас умирать, забрав одну только Светлану. Вы мне ничем не можете помешать. Вы заперты в этой иллюзии. У вас нет ни рук, ни ног, чтобы повлиять на ситуацию. Я волен делать что захочу, — холодно закончил Нерей.

Остальной экипаж "Стрижа" хмуро слушал этот диалог.

— Вы гарантируете нам жизнь? — подчеркнуто ровным голосом, в котором все же мелькало беспокойство, спросил Кирилл Иванович.

— И жизнь, и свободу, — подтвердил намерения гость.

— Делайте, что считаете нужным, — кивнул капитан.

— Ты готова? — обратился к Свете Нерей.

— Да, — без раздумий ответила девушка.

Капитан ждал чего угодно, но не того, что произошло дальше. Мир не вспыхивал белым маревом, не темнел переходом через пустоту, он мгновенно изменился. Были в виртуальности, а спустя сотые доли секунды в глаза ударила реальность. Он узнал свой корабль, так как смотрел на него снаружи. Пошевелиться не мог. Словно кроме глаз и ушей у него ничего не было, словно он наблюдал окружающий мир через стереокамеру. А мир тем временем пришел в движение, качнувшись несколько раз. Сходство с камерой усилилось. Капитан скосил глаза и понял: он и в самом деле был как устройство наблюдения, подвешенное к нагрудному карману. Он видел отражение на щите искривителя пространства.

Выпуклое зеркало во весь рост показало среднего роста худенькую девушку с острыми чертами приятного лица, одетую в светло-зеленый обтягивающий комбинезон. Длинные сочно-розовые волосы падали на спину. Сразу подумалось, что это Света. Девушка тем временем подняла руки и рассматривала обычные человеческие ладони. Она прикоснулась сначала к идеально гладкой поверхности искривителя, а потом к своему лицу. Раздался нервный смешок. Себя он так и не успел рассмотреть, но это было что-то очень малое. "Сжатая форма" — вспомнилось определение состояние тел духов.

— Не медли, — произнес густой бас.

Света резко обернулась, дав рассмотреть огромного зверя.

— Договор крови, — продолжил тот.

— Я сейчас, — ответила девушка и бросилась к середине корабля.

Зверь последовал за ней. В поле зрения попал герметичный люк загрузки блоков биомодулей.

— Озеро сейчас откроет, — снова пробасил зверь.

И в самом деле люк плавно скакнул вверх, обнажая содержимое. Еще одна заслонка отъехала, загорелось дежурное освещение. Стали видны пять одинаковых цилиндрических биомодулей, закрепленных в гнездах и имеющих размеры пятилитровых емкостей. Каждый блок был подписан. Крайний справа — сам капитан, а второй слева был физическим телом Светланы. Зверь, коротко рыкнув, протиснулся мордой в отсек, оттеснив девушку. Когда же он вылез, на блоках осталась прозрачная субстанция, медленно обволакивающая их.

— Дай свою кровь, — настойчиво потребовал зверь.

Света выдрала из боковой ниши специальную аптечку и вытащила из нее стерильный одноразовый шприц. Ловким движением она открыла на своем модуле колпачок, маркированный красным цветом, и воткнула туда иглу. Прозрачный шприц под пальцами стал наполняться темной жидкостью.

— Достаточно. Намажь ладонь кровью. Быстрее. Нас уже заметили.

Света вылила содержимое шприца на сложенную горстью ладонь и растерла по всей ее поверхности.

— Я согласен заключить стандартный договор. Выстави ладонь вперед.

Света вытянула руку. Зверь ткнулся в ладошку мордой.

— Договор заключен! — рявкнул он.

По телу чудовища прошла незримая волна. На спине возникли крепежи и хорошо пристегнутые сумки. Светлана подскочила к биомодулям и, лишь коснувшись их, замерла. Было видно, как ее руки задрожали. А потом она одним рывком выдрала тяжелый цилиндр и, подтащив его к зверю, сунула в один из чехлов, застегнув на нем ремешок. Ничего плохого не произошло. Тело не испарилось, а сама девушка не упала замертво. Света вытащила из гнезд еще четыре блока и упаковала их.

— Вычислительный блок. Озеро просило, — проревел зверь.

К кораблю быстро бежали около десятка человекоподобных фигур. Когда до них осталось не больше пятнадцати метров, зверь бросился на передних, сметя в один момент. Остальные остановились на безопасном расстоянии. Света тем временем подбежала к другому шлюзу, открывшемуся при ее приближении, и вынула из разъема блок центрального процессора в комплекте с универсальным набором памяти. Было сложно отследить ситуацию. Перед глазами капитана постоянно все мелькало, в том числе отсеки корабля, элементы его обшивки, узлы и агрегаты, а также руки Светланы. Оценить обстановку можно было урывками, когда девушка резко оборачивалась. Потом все опять повторялось. Когда Света сложила в чехол вычислительный блок, а беглецов взяло в кольцо не меньше полусотни противников, почва с диким грохотом дрогнула. По участку бетонного купола пошли трещины и стали отваливаться куски. Затем еще один удар и еще. В стене образовалась приличного размера дыра. Защитники цитадели заверещали. Они явно не ожидали такого поворота событий.

— На спину! — прорычал зверь и с диким ревом бросился к пролому в стене, как только Света вскочила у нему на хребет.

Противники разлетелись как кегли в разные стороны, даже не сумев затормозить чудовище. Мелькнули неровные края пролома, показав серую пустошь и сюрреалистичную картину на ней. Их ждал совершенно сказочного вида летучий корабль, висевший в паре метров над поверхностью и походивший на древнегреческую плоскодонную триеру. Разве что весел и парусов не наблюдалось. Корабль качнулся, разворачиваясь кормой. Стало видно еще одно отличие. У триеры откинулась задняя аппарель, совсем как в современных земных транспортных челноках. Рядом с летучим кораблем стоял еще один доисторический монстр в виде громадного требушета. Правда, и здесь было отличие. Вся конструкция была произведением технического искусства, а хрустальный противовес и стеклянные метательные снаряды светились изнутри синевато-голубым.

Зверь одним прыжком заскочил внутрь корабля. Сорокаметровая триера стала плавно набирать ход, удаляясь от места событий. За бортом послышались звуки боя, что-то скреблось о борт снаружи сразу в нескольких местах. Мимо побежали, словно персонажи кинофильма, древнегреческие воины, оттесняя полупрозрачных головоногих тварей, позволяя аппарели закрыться. Кто-то кричал сверху на палубе, отдавая приказы. Потом все стихло. Света слезла со зверя и вслед за ним поднялась по трапу наверх.

Помимо знакомых греческих воинов, вставших почетным караулом вдоль палубы, были знакомый уже Нерей и рядом с ним молодая девушка, роста выше среднего, статная, с прямой линией спины и красивой линией бедер, высокая грудь средних размеров, ни капли лишнего жира, но и тощей ее назвать сложно. Лицо было достойно ангела, но с небольшой хитринкой. Одежду ей заменяла оранжевая набедренная повязка.

Три следующих персонажа словно вышли из ролевой игры. Очень большой, чрезмерно мускулистый мужчина с кожей свекольного цвета, в черных доспехах гладиатора, покрытый многочисленными светлыми шрамами, еще немалого роста худой мужчина в синем монашеском одеянии с капюшоном, надвинутым на лицо, и невысокая девушка явно эльфийской наружности. Потом были три близнеца-подростка и огромный белый, слегка светящиеся паук.

Из-за этой разношерстной группы вышел парень лет тридцати и немного нерешительно подошел к Свете. Он, видимо, не привык наблюдать ее такой. А потом он шагнул к ней и крепко обнял.

Побег был завершен.

ГЛАВА 30. КОРАБЛЬ

Наш корабль, названный Нереем "Оторвой", отошел на триста километров в сторону от места последних событий. Можно было и не отходить, ведь когда сферы влияния оазисов перестали пересекаться, мы могли не опасаться врагов, но иногда эмоции преобладают над здравым смыслом. Отдельный патруль Безумца продолжал следовать за нами по пятам. Не так-то легко спрятать такое крупное сооружение, особенно если им является передвижной оазис. Пока единственный в своем роде.

Требушет мы бросили. Все равно противник не сможет им воспользоваться из-за наложенных на духов ограничений. Корабль был достаточно вместительным, чтобы в его чрево влезло все, что мы хотели. Естественно, без сердца оазиса он был бы бесполезен.

Вячеслава и Лены в священном оазисе не было. Их переправили, скорее всего, в главный город Таак-Сетта. Их выручать будем позже, когда разберемся со сложившейся ситуацией.

Воины, которых понасоздавал Нерей, испарились до тех пор, пока их не призовут снова. Верховиков, как и псов Лик-Нишассы, мы перевели в сжатую форму.

Коллеги Светланы тоже находились в уменьшенном виде. Нерей под каким-то несуразным предлогом, суть которого можно было понимать как "просто не хочу", отказался давать им нормальные тела, и они постоянно болтались декоративными безделушками на ремешках, привязанных к клапану кармана на комбинезоне Светланы. Мохнатые хомякоподобные шары с большими бусинками черных глаз и круглыми ушами, скопированными от мышей, лишены были дара речи. Только пищали как грызуны.

Я водил Свету по кораблю, показывая, что где расположено. Верхнюю палубу с перилами мы осмотрели. Ничего интересного там не наблюдалось, разве что за бортом мелькнет какое-нибудь разнообразие.

Светлана пока еще сама не привыкла к новому телу. Говорит, что оно немного отличается от того, какое она имеет в виртуальности. Однако при этом соглашается, что эта оболочка тоже неплохо выглядит.

— Это у нас столовая, ею традиционно Талш заведует, — сказал я, заведя Свету в носовую часть судна. — Палубы только нижняя и верхняя. Заблудиться сложно. А в кормовой части у нас склад и по совместительству место обитания гномьего цеха.

— Каюты есть у всех? — спросила девушка, обведя глазами белое помещение, а заметив громадного паука, кивнула и приветливо сказала: — Здрасте.

Паук шевельнул хелицерами, обозначив, что услышал и принял приветствие.

— И ты здравствуй, красноволосая дева. Моя обитель всегда рада тебе.

— Пойдем, — позвал я Свету за собой и вернулся к теме разговора: — Каюты есть только у тебя, у меня и Нерея. Остальные либо на верхней палубе, как сейчас, либо на креслах у Талша.

— Зачем Нерею отдельная каюта, если все остальные обходятся без них?

— Заигрался он. Сейчас зайдем к нему, и сама поймешь.

Я постучал в дверь нашего озерного друга. Надо сказать, что внутри весь корабль был оформлен в стиле Талша. Хотя никто не мешал добавить свое. Этот белый интерьер оказался действительно удобным и, более того, уже привычным.

Створки овальной двери беззвучно разошлись в стороны, явив нашему взору каюту Нерея. Тот полулежал на скамье. Помещение было оформлено в греческом стиле. Белые стены покрывала мозаика с античными сюжетами. Большие вазы и статуи заполняли периметр. На небольшом столике на серебряном подносе лежали фрукты. Тут же была кубок с вином. В воздухе висели какие-то экраны со строками символов. Нерей, не вставая, улыбнулся нам и небрежно махнул рукой фигуре в углу. Тощий человечек с бесцветными, ничего не выражающими глазами, на котором из одежды была только серая набедренная повязка, достал из небольшого бара еще два кубка и наполнил их вином из амфоры. На шее у человека имелся стальной ошейник и несколько звеньев цепи, свисающей вниз и качающейся при каждом движении.

— Очередной безделицей занимаюсь. — Нерей показал рукой сначала на раба, а потом на экраны. — Разобрался с вашей двоичной машиной. Создал алгоритм и привязал к призрачному телу. Хотел посмотреть, что будет. Честно, только одна польза — развлечение. На него действуют, как оказалось, все запреты, которые применимы к духам. Не могу понять. Все перепроверил по сто раз. Отдаю приказ: "Взять револьвер. Выстрелить". Брать — берет. Стрелять — не стреляет. Вычислитель безотказно подает инструкции телу. Тело отказывается их выполнять. Словно преграда какая мешает. Сдается мне, что и вы, юная госпожа, не сможете в своем нынешнем положении нарушить запреты древних сетта. Попробуйте.

Я вытащил свой револьвер и протянул Свете. Она его аккуратно взяла, прицелилась в стенку и опустила руку.

— Вы правы. Я не могу. Рука немеет, и все, — тихо произнесла она.

— Как я и ожидал. Слишком глубоко сидит запрет в духах. Даже ваше призрачное тело живет ими. Но не страшно. Будем осваивать что-либо другое.

— А с этим что будете делать? — спросила Света, имея в виду необычную персонификацию бортового компьютера.

— Еще немного побалуюсь, а там видно будет. В любом случае, двоичную машину ломать не стану, — ухмыльнулся Нерей, отправив себе в рот виноградину.

— Кстати, — продолжил он, — я весточку для Таак-Сетта уже послал. С нетерпением жду ответа. А теперь извините, мне нужно погрузиться в раздумья.

Я в очередной раз взял Свету за руку, и мы вышли из каюты.

Не очень широкий коридор шел вдоль борта. С одной его стороны большие овальные окна демонстрировали серость каменистой пустыни и черно-фиолетовый горизонт. С другой стороны были подсвеченные контуры дверей кают и служебных помещений. Тусклые напольные и яркие потолочные пятна ламп освещали белую обшивку коридора. Если сравнивать с земной жизнью и человеческим бытом, то получается картинка, немного похожая на спальный вагон. Там также коридор пролегал сбоку вагона, оставляя все остальное место купе. Только в нашем варианте каюты были куда вместительнее, а носовая и кормовая часть отведена цельным помещениям, бару-ресторану и складу соответственно. Рубка управления находилась на верхней палубе в виде небольшой надстройки. Следующие каюты были Светина и моя. Моя была девственно пуста. Овал окна и белые стены были ее интерьером. Зашли в каюту Светланы. Единственная разница была в том, что у одной из стен в нишах лежали пять металлопластиковых цилиндров.

Девушка подошла к ним и провела пальцем по одному из сосудов.

— Знакомься. Это я. Я вешу всего два килограмма. Глаза должны были быть голубыми. Кровь красная. — Она помолчала немного. — Теперь я привидение.

Меховые комки сжатых форм экипажа дружно запищали, намекая на свое собственное удручающее положение. Света сняла их с комбинезона и положила в угол на пол. Потом сама села, прислонившись спиной к стенке.

— Я теперь не знаю, к какому миру принадлежу, — поджав колени, тихо заговорила она. — Сначала я была такой, как ты, — обыкновенной, полноценной. Потом жила в виртуальном мире, изредка посещая мир настоящий. А теперь я призрак сама себя. Мое тело, расчлененное и выпотрошенное, засунуто в стерильную банку и пылится в углу, а сама я в ненастоящей оболочке сижу в каюте корабля-призрака и беседую с демонами и привидениями. Один ты живой.

— Поплачь, если хочешь, хоть и говорят, что слезами горю не поможешь, но сдерживать их тоже не надо. Раз просятся, значит, так лучше.

Я жестом создал из белого пола небольшой столик, благо Талш научил всяким фокусам, да и я просил его привести сервис в удобный для человека вид. Три раза стукнул по столику, вызывая старичка-дворецкого и заставив края разгореться синим цветом ярче обычного.

— Две порции чая, фруктов и сладостей.

Старичок кивнул, и воплощенная в жизнь скатерть-самобранка вскипела большими белыми пузырями, материализуя заказ.

— Я не хочу плакать, — тем временем заговорила Света, — я хочу найти свое место в этом мире.

— А вот я нашел, — произнес я, присев рядом с ней, и, улыбнувшись, легонько толкнул ее локтем в бок.

— И я буду тебе нужна вот такая бестелесная?

— А чем ты хуже других? — ответил я вопросом на вопрос.

Потом встал и поднес ей чашку горячего чая, взятого со стола.

В дверь постучали. Такая манера приходить не вовремя, наверное, характерна для всех духов. На пороге стояла Таан-Никтэ-Ха, сияя широченной улыбкой.

— Вас Нерей просит подняться на верхнюю палубу, — звонко заявила она.

— И какая спешка заставила его это сделать? — немного нервно осведомился я.

— Он сказал, что это важное политическое событие.

— Скажи, что мы идем.

Эльфийка испарилась. Когда мы поднялись наверх, то все были там, что совершенно немудрено с их-то способностью к мгновенному перемещению внутри родного оазиса.

— Я попрошу отнестись к данному собранию очень серьезно, — заговорил Нерей, убедившись, что мы присоединились к большинству. — Наша атака на священный оазис имела не только тактический, но и стратегический успех. Мы показали силу. Силу большую. Шуточное ли дело, чтобы атака на не самый последний оазис была возможна. Мне поступили тайные депеши о готовности нескольких групп присоединиться к нам. Самая большая и престижная, с моей точки зрения, это искатели совершенства. Мы немедленно выдвигаемся к оазису искателей. По пути подбираем несколько мелких. Подмечу, мы принимаем клятву верности и получаем в свое подчинение четыре сердца. Именно на таких условиях они готовы к нам присоединяться. Пока четыре. Но это уже флот. Свой оазис я трогать не буду. Из него мы сделаем укрепленный форт. Более того, с перспективой на будущее я спроектировал порт. — Он помолчал немного, прежде чем уточнить: — Космопорт. Если так пойдет и дальше, то у нас хватит сил на штурм Безумца.

Все молча и серьезно смотрели на Нерея, ожидая продолжения.

— С человеческой армадой я связался, — сказал дух. — В течение двух месяцев будут сооружены субсветовые кинетические снаряды. Их переделают из автономных разведывательных зондов. Я считаю, что этого пока достаточно. Я взял на себя смелость и ответственность назваться главой коалиции.

— Можно такие решения сначала согласовывать с нами? — произнес я.

— А при чем тут вы? — изумился дух. — Вы граждане другого мира, и из присутствующих здесь я один имею наивысший статус. Поэтому именно это решение я вправе принимать без ведения живых.

— Ну вот соберем мы всех под свои знамена. Как ты будешь штурмовать? У него наверняка защита неслабая.

— Без подвижных сердец я бы даже не помышлял о таком. Но имея флот, мы получаем шансы на успех.

— Долго нам придется добираться?

— Долго, — ответил Нерей. — Тем более идти будем не по прямой.

Я промолчал. Дальнейшая дискуссия была бессмысленна.

— Пойдем вниз? — тихо позвал я Светлану. — Там чай уже остыл, наверное.

— Ушлый тип, этот Нерей, — проговорила девушка. — Все у него рассчитано да смоделировано.

— Он местный всезнайка. Ему положено.

После скромного ужина я оставил Светлану одну. Ей действительно надо было собраться с мыслями. Чтобы убить время, стал обставлять каюту. Подвластная жестам и словам внутренняя материя корабля исправно трансформировалась. Я перебрал несколько вариантов, прежде чем остановился на каком-то одном. Сначала самое необходимое. Кровать, стол, пара стульев. Отдельной комнатой сотворил санитарный узел с душем, раковиной для умывания и унитазом. Естественно, все это закрывалось дверью-диафрагмой, расходящейся в стороны. Большое окно на время сменилось матовой поверхностью, излучающей ровный белый свет. Созерцать серую пустыню надоело чуть ли не до тошноты. Потом принялся за мелочи. На полу вспенился мягкий ковер. В углу возник шкаф, пока пустой. Белизну стен разбавили картины с яркими пейзажами. Местность была не земная, но все равно красивая. Возле кровати появилась тумба. Мысль о комнатных растениях я отбросил — не место им пока здесь.

Раздевшись и помывшись, я рухнул на кровать. Долго не мог уснуть, в голову лезла всякая ерунда. Сон пришел только через час. Спешить ему было некуда.

ГЛАВА 31. СЕРДЦА

К первому из примкнувших оазисов корабль подошел только к исходу следующих суток, он двигался медленно, не быстрее полусотни километров в час. Жители попрятались в норы под руинами, опасаясь, что слуги Безумца учинят расправу. И хотя даже слабенькое сердце могло дать отпор многим, в случае массовой атаки им пришлось бы несладко.

Тонкие и бесцветные сущности с радостью бросились нам навстречу. Их оказалось всего два десятка. Само слабенькое сердце имело всего полметра в поперечнике и запрятано было в нескольких метрах в глубину. Гномий цех вырыл его за несколько минут. Жители микрооазиса пока даже не знали человеческой речи, пришлось давать им сферу познания для восполнения пробела в образовании. Быстро заключили договор, закрыли их вместе с цехом, оставив постройку корабля на потом. Бедолаг, бывших когда-то прислугой при небольшом особняке, отдали на растерзание Таан-Никтэ-Ха. Эта неуемная особа решила воплотить очередные фантазии. Второй оазис тоже был крохотным. Два средней значимости духа держали оборону против множества диких созданий, почти постоянно претендовавших на лакомый кусок. Удивительно, что и первые и вторые смогли выстоять в войне за оазисы. По логике, они должны были пасть первые, а вместо них хозяйствовать пришлые отморозки. Но то ли они были не так просты, то ли родной оазис и вправду придавал сил. Нерей объяснил, что одни умеют очень хорошо прятаться, вторые — хорошо биться.

Через четыре дня наконец вышли к обители искателей совершенства. Бросилась в глаза кипучая деятельность. На стапелях стоял готовый корабль. Обтекаемое пятидесятиметровое чудо горделиво ждало пробуждения. Встретила нас целая делегация. От прежних существ не осталось и следа. Все как один были эльфами. Я долго искал глазами, пытаясь угадать, как теперь выглядит первый искатель совершенства. Наконец из группы вперед вышел субъект, разодетый не в традиционном зеленом цвете, а в бело-золотом.

— Искатели рады приветствовать вас, — приложив ладонь с груди, произнес он.

Мы подошли ближе и ответно поздоровались, наклонив голову.

— Мне мое лучшее чадо доложило. Путь к совершенству, который вы избрали, — меж тем продолжил первый искатель. — Я думал правильно. Он эффективен. Эффективнее многих. Вы доказали практикой. Только добровольный союз живой материи и фантомных созданий способен повести по тропе, наиболее близкой к пути совершенству.

Мы все оглянулись на Таан-Никтэ-Ха. Пепельный Цветок сияла улыбкой. Можно было фонари погасить, и все равно не было бы темно, столько похвалы свалилось за один раз.

— Не один ты разумно смотришь на вещи, — в тон ему заговорил Нерей. — Но прошу тебя, друг мой, перейдем от высоких материй и изысканных слов к реалиям нашей жизни.

— Я знаю ситуацию. Со всех сторон слухи ползут. Приходят видевшие. Мой доверенный источник сообщил обо всем.

— Если бы я так не рассчитывал на тебя, то твой источник и близко бы не был подпущен к нашим планам.

— Знаю-знаю, — продолжил искатель, — ты бы ее уничтожил в первые же секунды. Я благодарен твоим друзьям. Они не совершили такую же ошибку и оставили ее при себе. Я хочу заявить. Я готов присоединиться к вам. Ваше движение быстро набирает силу. Когда я во всеуслышание заявил о своем намерении, к нам со всех концов потянулись бестелесные создания. Вы, живые, именуете их духами. Нас было четыре десятка. Теперь нас две с лишним сотни. Это дает нам право заявить о себе как о малом народе. У людей много мифов и легенд связано с существами, называемыми эльфами. Теперь среди прочих разновидностей будут еще и призрачные эльфы. Хорошее название.

— Люди называют таких, как ты, неисправимыми романтиками.

— Разве это плохо? — спросил искатель.

— Если это не будет мешать главной задаче, — ответил ему Нерей.

— Не будет, — заверил искатель, — но я хочу получить на свой корабль живого.

— А не жирно ли будет распоряжаться людьми, как вещами? — вставила свое слово Светлана.

— Нерей назвался главой коалиции, хотя даже не дал ей название, людей можно назначить, — нисколько не смутился дух, продолжая настаивать.

— Друг мой, люди — не мои подчиненные, — мягко объяснил Нерей.

— На пленников они тоже не похожи.

— Если ты согласишься на мои условия, я найду слова для одного из них. Нужно лишь подписать договор крови.

— Я не буду подписывать договор. Ты мне либо веришь, либо нет. А слова я могу сам найти. Чего он хочет? — задал риторический вопрос искатель. — Будем судить так. Живой полноценный у тебя один, и ты его не отдашь ни при каких условиях. Полуживая дева тоже отпадает, ты бы не позволил ей иметь тело просто так. Остаются четверо полуживых. Верно?

— Допустим, — неопределенно качнул головой Нерей.

— В первую очередь им нужно тело. Я могу дать его любому из них. Они с радостью согласятся. Еще будут прилагаться богатство и почет. Если будет мало, то добавлю прекрасных дев. Естественно, после того как в этот мир придут остальные люди, должность при эльфийском посольстве любому из них будет гарантирована.

— Ты не скупишься, друг мой, — усмехнулся Нерей.

— Будто ты скупиться будешь. Я знаю, ты космопорт к постройке планируешь. Нужно обучать персонал и организовывать взаимодействие с прибывающим флотом. Самая подходящая работа для живых. Ты им тоже, не сомневаюсь, уже дворцы построил и помимо тел подготовил еще и наложниц.

Нерей улыбнулся, прищурив глаза, а искатель подошел к Светлане. Девушка бросила неуверенный взгляд на меня и сделала полшага назад.

— Не надо, — обратился к ней эльф. — Не стоит меня бояться. Я всего лишь хочу получше вас рассмотреть.

Он кончиками пальцев прикоснулся к ее плечу, словно пытаясь что-то нащупать.

— Работа мастера, — прокомментировал он. — Я хочу быть в доле, — отчетливо произнес эльф, сделав пару шагов назад.

— Можно пояснить? — спросил я, заметив в глазах Светы испуг.

— Налаживать отношения с людьми лучше начинать с предложения им некоторых очень важных и нужных вещей. Оазисы, естественно, вне конкуренции. И чем больше и мощнее оазис, тем дороже он будет стоить. Но ведь это штучный товар. А есть еще способ. Молодые и бессмертные тела. — Он аккуратно показал ладонью в сторону Светы. — Многие захотят такие иметь, особенно из полуживых.

— Вы планируете наладить торговлю? — спросил я.

— Конечно. Это самый верный способ наладить отношения и влиться в ваше общество. Путь к совершенству, каким я его вижу, основан на взаимной выгоде и обоюдной пользе. Ты же не думаешь, что нас примут просто так, потому что мы вечно молодые бессмертные эльфы?

— Бессмертные? — переспросил я.

— Мне сотни миллионов лет, — улыбнулся искатель, — не забывай об этом. А о цене договоримся. Тем более опытный образец теперь есть, и его можно показать публике. Нерей уже наверняка составил расписание мероприятий с твоим участием на пару сотен лет вперед.

— Я столько не проживу, — буркнула Света.

— Тогда будет участвовать ваше привидение.

— Пятнадцать процентов, — произнес Нерей.

— Я согласен на тридцать, — ответил искатель, — только из уважения к высшему.

— Двадцать, — в очередной раз улыбнулся Нерей.

— Друг мой, — мягко заговорил эльф, — мы давно решили в своем разуме. Будет двадцать пять процентов. Наш торг — всего лишь дань традициям.

— Я рад, что ты с нами, а не против нас, — улыбнулся в ответ озерный дух.

— А вот я не пойму, — сказала Света. — У вас и так золота полные подземелья. Строители свои собственные, универсальные, да и вообще, все нужное для счастья создаете мановением волшебной палочки. Зачем вам торговля?

— Золото не бесконечно, — ответил Нерей, — то, что нужно для счастья людям, не всегда подходит духам. И производим мы далеко не все.

— Например?

— Например, двоичные логические машины. Космические корабли. Живых существ. На нас наложены ограничения, и мы хотим их обойти. Мы хотим получить то, что нам запрещено.

— Хорошо. Получите все блага, а дальше?

— А дальше, — вздохнул дух, — а дальше вся Вселенная. Не одни люди имеют мечты. При этом Вселенная большая, в ней хватит места для любой мечты.

Мы с вежливыми кивками и поклонами разошлись по своим местам.

Уже поднимаясь по аппарели "Оторвы", Света задала вопрос Нерею:

— Ответь, пожалуйста, ты действительно используешь меня как рекламный образец?

— Нет. У меня такие планы на других. Тут еще четверо бестелесных, им тоже нужно будет оболочки отрабатывать. А ты у меня драгоценный бриллиант, эксклюзив. Твое тело стоит столько же, сколько стоит четверть того корабля, на котором вы прилетели. Тебя я приберегу для другого.

— Для чего?

— Мне нужен надежный, проверенный экипаж, такими не разбрасываются и не раздаривают, и не важно, живая ли ты или нет. Тебя устроит такой ответ?

— Вполне, начальник.

— И еще. Наши звездные эльфы не ради красного словца говорили про столетия. Наша медицина вполне способна на такое.

— Быть нестареющей куклой? Не хочу. Даже родить нельзя.

— А вот тут ты не права. В сфере познания я усмотрел, что у вас есть хоть и урезанная, но действующая репродуктивная система. Так вот, помнится, сетта использовали духов как суррогатных родителей для вынашивания потомства. Будешь добросовестной, внесу тебе такие изменения.

— Купить меня хотите.

— Не купить. Предоставить бонусы за хорошую работу. Это разные вещи. По рукам?

— Людоедством заниматься не придется?

— Не планирую. Зато планирую династию помощников.

— Как у собак? Селекцию?

— Эволюцию. Я глядел на это небо уже тогда, когда ваши предки еще рыбами были. У меня впереди миллионы лет.

— Решили сейчас начать? — вмешался я.

— А что тянуть? — как ни в чем не бывало продолжил дух.

— И какие кандидаты у вас на примете?

— Сам догадаешься? Тут даже без моего вмешательства только слепой не увидит. Как ты вокруг нее пылинки сдуваешь.

Я покраснел и прикусил губу. Света, по-моему, тоже смутилась.

Не успели мы зайти, как в проход торопливо потянулась вереница цеховых работников. Карликовые сущности, которых в самом деле хотелось называть гномами, еле слышно топоча, направлялись к кораблю искателей. Нерей обернулся и посмотрел на меня.

— Дмитрий, мы пока будем решать, кто отправится к эльфам, тебе надо проконтролировать изъятие сердца оазиса и установку его на корабль. Все-таки цех завязан на тебя.

— Не боишься меня отпускать в одиночку?

— Нет. Они нам не враги.

Я развернулся и последовал за коротышками. Впереди уже начал формироваться огромный купол. Правда, он был не сплошной, а состоял из двух пересекающихся вверху тонкостенных арок, обозначающих место работы цеха. Наружные грани вспыхнули оранжевыми огнями, а внутренние уронили на участок местности яркий белый свет.

Под воздушным куполом гномы теряли человеческие черты, становясь полупрозрачными бесцветными дисками, повторяющими по форме эритроциты человеческой крови. Взлетая над поверхностью, они зажигали внутри яркий красный пульсирующий фонарик. То было одно из улучшений, введенных Таан-Никтэ-Ха. Диски прилипали к грунту в центре купола, впитывая его в себя. От места работы побежала дорожка из небольших сводов, издали похожая на скелет змеи, лежащий на брюхе. А в конце возник еще один полый арочный свод. Летающие диски, раздувшиеся от наполнявшего их грунта, улетали по специальной дороге, как по конвейеру, к новому куполу миниатюрными НЛО и там вытряхивали из себя землю. Шахта росла вглубь, одновременно увеличивая насыпной вал. Рыть нужно было на двести метров. В целом, не очень-то и много, если сравнивать с некоторыми другими оазисами.

Глава цеха и Пепельный Цветок подошли ко мне одновременно. Причем карлика несли на троне четыре безликие куклы с нормальными человеческими пропорциями.

— Скоро они достигнут защитной оболочки сердца, и понадобится твоя кровь, чтобы получить разрешение на его подъем, — произнесла Таан-Никтэ-Ха.

— Ничего, я уже привык.

Карлик молчал. Он был на редкость неразговорчивым. Он только и делал, что сосредоточенно смотрел на то, как работают его подопечные.

— Первый приказал мне быть с вами и дальше. Говорит, это полезно для общего дела, — снова обратилась ко мне Таан.

Я промолчал, впрочем, ответ на эту фразу и не требовался.

— Ход прорыт, — тихо произнес старший цеховик.

Я кивнул и пошел к аркам с шахтой. Тем временем там отстроили небольшой мостик с перилами, надо понимать, специально для моей безопасности. Перила обозначились разгоревшимися на них оранжевыми искрами. Эльфийка и гном последовали за мной и остановились, только когда достигли края шахты. Я ступил на мостик. Подо мной зияли чернотой две сотни метров пустоты. Достал нож, легонько полоснул по коже ладони и выставил руку перед собой. Темные капли упали вниз.

— Да, — отрывисто сказал гном несколько секунд спустя, — поднимаю.

Таан-Никтэ-Ха перегнулась через перила, всматриваясь вглубь, в какой-то момент мне показалось что она свалится вслед за каплями крови. Однако ничего плохого не произошло. Подъем сердца оазиса занял много времени, примерно с час. В конце концов студенистая масса с еле видным внутри двухметровым сердцем оазиса, заполняя весь диаметр шахты, выползла наружу. Пока она лезла, цеховики отстроили специальную дорожку к стоящему тут же кораблю искателей. Масса со скоростью неспешного шага поползла к цели. Мне ничего не оставалось, как идти туда же. На корабле открылась аппарель, по которой спустился первый искатель.

Потом началась процедура водружения сердца в специальную нишу корабля. Мне пришлось опять полоснуть ножом по ладони. После чего по какой-то неслышной команде рядом появилась еще одна эльфийка, держа в руках небольшой поднос со стаканом непонятного напитка.

— Выпей, — сказал искатель, — это питательный раствор.

— Зачем он?

— Ты много крови потерял сегодня. Это немного ускорит восстановление. Ты очень сильно помог нам. Мы у тебя в долгу.

— Как-нибудь сочтемся, — отмахнулся я, глядя на оживающий корабль.

ГЛАВА 32. ОБОРВАННЫЙ ПУТЬ

"Оторва" направлялась к третьему мелкому оазису, который к нам решил присоединиться. Предполагалось, что мощность его сердца составляет меньше одной сотой от мощности сердца нашего корабля. Раньше там была усадьба богатых сетта. По словам Нерея, духов там было очень мало.

Все члены нашей группы собрались в баре. Даже старший гномьего цеха появился. А вот Светы не было, и я решил после собрания зайти к ней и узнать, все ли в порядке.

Некоторые присутствующие немного скорректировали свой внешний вид. Так, Лик-Нишасса прежде свекольную кожу сменил на обычную, только покрытую сильным загаром. На теле и лице хаотично выступили светлые шрамы, придавая ему более грозный, но в то же время более человеческий вид. Таан-Никтэ-Ха была в экзотичном на вид зеленом платье, безрезультатно стараясь перещеголять Уаа в откровенности. Все-таки некое целомудрие в ней присутствовало даже при минимуме одежды. Кукловод остался неизменным, как и Нерей с Талшем. Незабвенная Уаа опять выделялась. В ее текущем облике были только два цвета, черный и белый. Черные как ночь волосы падали на белоснежную кожу плеч. Черный раскрас глаз и век и черные губы на белом мраморном лице. Высокая белая грудь с черными сосками. Черные ногти на руках и ногах. Черная шелковая набедренная повязка, длиной почти до голени, свободно стекала вниз. На теле гармонично виднелся набор черных рисунков, изображавших все те же пресловутые символы майя. А может быть, и письмена сетта, кто их там разберет.

— Человеческие тела подобны яду, — хмуро промолвил Нерей.

— Ты это к чему? — удивился я. — Тебе же нравятся люди.

— Яд тоже сладким бывает. Помимо позитива есть и негатив. Представь себе, я сейчас нервничаю. Чисто человеческое состояние. Я никогда раньше не нервничал.

Мои брови медленно поднялись вверх, выражая вопрос.

— Существует два непредсказуемых фактора, — продолжил Нерей. — Безумец и люди. Сейчас меня больше беспокоит второе. Я связался с руководством "Кипариса", описал ряд технологий. Они решили нас посетить. Дистанционно. Хотят все осмотреть при дипломатическом контакте.

— То есть там уже дележка пошла самых полезных вещей?

— Да. Но сначала им нужно перекроить законодательную базу, разведать ситуацию и прочее. Я не совсем готов им все предоставить для просмотра. Мой оазис ждет кардинальная перестройка.

— Чем тебе текущее положение не нравится?

— Я могу создать стилистику вашей культуры, чтобы было узнаваемо, но тут нужна полноценная самобытность. — Нерей провел ладонью по лицу. — Придется все перекраивать, и здания и быт, — пробормотал он.

— Скоро они будут? — спросил я.

— Пять дней. Передовые корабли уже легли в дрейф на границе планетарной системы. Они решили отправить полностью автоматический посадочный модуль с человекоподобными механизмами на борту, такими как у красноволосой девы раньше. Сейчас готовлю систему дальней связи, чтобы поддержать оболочки в постоянно рабочем состоянии. Но представь себе, сколько нужно сил, чтобы в условиях блокады, созданной Безумцем, поддержать такой контакт. У Светы тело всегда находилось недалеко, но тут расстояние измеряется в миллиардах километров, и у них нет своего сердца оазиса. К тому же это не просто общение кодовыми импульсами, это полноразмерный поток энергии.

— Ты планируешь организовать экскурсию по своему оазису?

— Да. Хватит вариться в собственном соку. Надо показать наш мир лицом. Тем более если там делят наши возможности, то здесь тоже предстоит передел предлагаемых ресурсов и возможностей.

— И не разобьются они? Безумец наверняка попытается перехватить для уничтожения.

— Там живых никого не будет. С несколькими сердцами мы посадим их гарантированно плавно. Но взлететь они не смогут. Потому-то и не рискуют живыми телами, только механическими куклами.

Я разговаривал с ним, не забывая при этом отдавать должное оказавшимся на столе блюдам.

— Видишь нашу красавицу, которая демонстративно облачилась в траур? — сказал Нерей, кивнув на Уаа. — Ее, видите ли, работать заставили. Спросишь как?

Я кивнул.

— У нее уже есть опыт дальнего взаимосвязывания тела и разума, вот теперь и будет мне помогать. И есть еще интересные...

Договорить он не успел. Пол ушел из-под ног. Я попытался вцепиться пальцами во что-нибудь, но безрезультатно. Меня бросило на переднюю стенку, и если бы не псы Лик-Нишассы, кинувшиеся мне на помощь, то меня бы сильно приложило об нее. Псы просто сделались прослойкой между моим телом и стеной. Она только с виду мягкая, на самом деле довольно твердая. Не одного меня бросило. Духи тоже не все удержались на своих местах. Один из близнецов и наша незабвенная Уаа с руганью попадали на пол. Хорошо было Талшу. Белый паук и так висел на стене, вцепившись в нее всеми восемью лапами. Таан-Никтэ-Ха как кошка скакнула на белую боковую поверхность и оттуда скользнула вниз.

Пол с лязгом разорвался, впустив в помещение металлические колья с ногу человека толщиной. Не знаю, какой длины они были, но из пола они торчали на добрые полтора метра. Удивительно, что никто не пострадал. Падение корабля длилось какие-то мгновения. Лик-Нишасса сразу выхватил клинок и прижал меня к злополучной стене своей широкой спиной. Чувствовался профессионализм, отточенный многими сотнями миллионов лет. Псы же его встали в стойку немного впереди, лишая вероятного противника свободы маневра. Вслед за предводителем наемников и остальные явили свету свои средства ведения боя.

— Это ловушка Безумца, — произнес Нерей. — Переводим все в режим обороны.

— Надо Свету спасать, — выдал я из-за спины наемника.

— Там Нунла. Твоя Света в большей безопасности, чем мы. Я их уже оповестил, — отозвался озерный дух.

С верхней палубы донесся топот и грохот, материал корабля не мог заглушить эти звуки. Там явно шло сражение.

— Мы в заранее вырытой яме. На дне ямы стальные колья. Об них мы пропороли днище, — отрывисто произносил Нерей.

Он сейчас координировал действия войска, которое мы со Светланой в шутку назвали морской пехотой, и ему некогда было правильно ставить свою речь.

— Уничтожено две опорные сферы. Сердце не повреждено. Защитный барьер держит врага. Они периодически прорываются. Там моя гвардия.

Мы напряженно ждали развития событий, и, как выяснилось, не зря.

— Подкоп. Аппарель повреждена. Это ловушка. Оазис впереди не с нами. Место засады удобное. Справа и слева крутые холмы. Дорога одна. Сильно мешают. Заглушают шепот души. Шансов у них мало. Четыре наших сердца компенсируют численный перевес врага. Предположительно разведка боем. Подземные убежища. Враги. Защитить аппарель. Там цех. Надо помочь. Я здесь. Команда боем. — Речь Нерея становилась все проще и проще, а сам он замер восковой статуей со стеклами вместо глаз.

Кукловод быстрее всех отреагировал на его слова и махнул рукой, создавая вспомогательных серых тварей, которые первыми бросились в проход, ведущий к кормовой части корабля. Сразу за ними последовали сам мастер марионеток и два близнеца, третий же пропустил остальных, явно намереваясь замыкать шествие и прикрывать тылы. Таан-Никтэ-Ха, в очередной раз уподобившись кошке, в прыжке оттолкнулась обеими ногами от стены и, резко набрав скорость, нырнула в проем. С секундной задержкой Уаа тоже бросилась за ними. Я не выдержал и выскочил из-за импровизированного укрытия.

— Там опасно, я должен защитить, — пробасил Лик-Нишасса, схватив меня за локоть.

— Тогда прикрывай, — выдернув руку, ответил я, активируя кет-броню и направляясь вслед за остальными.

Наемник выругался на незнакомом мне языке, но все же не стал мне мешать и сам гипертрофированной тенью шагнул за мной. Мелькнул светящийся контур прохода. Замельтешили светильники и узенькие окошки прохода. Я на ходу взглянул в них. Снаружи видна только неровная стенка ямы-ловушки, в которую мы угодили, стальной частокол, краешек неба вверху и прорва "кальмаров". Ракурс был неудачным, и я только разок рассмотрел, как по краю дыры прошел эльфийский корабль, поливая воинов Безумца дождем стрел. Искателям тоже приходилось несладко. "Кальмары", видимо, не могли проломить корпус и атаковали, стараясь захлестнуть уже готовые проломы или проникнуть сверху.

Коридор был недлинный, и мы очень быстро выскочили в кормовую часть. Глазам предстал косой проем, образованный сорванной с креплений аппарелью. Гномы выстроились в три ряда и ощетинились пиками. Поверх их голов, что было легко, учитывая их рост, били по врагам копьями семеро гвардейцев Нерея. Было откровенно тесно, но мои товарищи умудрились занять удачные позиции. Ярко замелькали разноцветные шнуры кукловода и Уаа. Заискрились посохи близнецов. Эльфийка в упор выпускала одну стрелу за другой. Я вытащил ктек и тоже присоединился к бою. Заряжал картечью. Промахнуться было сложно, враг наступал сплошной стеной, шевеля месивом щупалец. Иногда в нашу сторону мелькали оранжевые огоньки на тонких отростках, но близнецы знали свое дело и оружие "кальмаров" не достигало цели. Врага было все же слишком много.

А потом мимо меня из-за спины паровозом пронеслось нечто огромное и аморфное, словно темная туча, раздвинув обороняющихся, как ребенок раздвигает мягкие игрушки, и врезалось во вражескую лавину. Зазмеились багровые шнуры, не менее двух десятков, избрав свои центром эту странную гигантскую амебу, превратившую всю свою поверхность в постоянно меняющуюся мешанину из когтей, зубов и глаз. Масса противника тут же поредела, покрыв место перед аппарелью трупами, и перешла от наступления к защите. Я взглянул с немым вопросом на стоящего рядом наемника.

— Нунла, — ответил тот, — боевая форма.

Я не успел что-либо сказать, так как один из гвардейцев Нерея громко прокричал: "Наверх!" — и резво бросился к трапу. Стало ясно, что здесь наша помощь уже не нужна, и все, кроме цеховых гномов, поспешили на помощь защищающим верхнюю палубу.

Наверху тоже шел тяжелый бой. Потери у гвардейцев были еще больше. Трупы, в том числе и вражеские, устилали всю палубу. Зато стало видно, что корабль искателей ходил вокруг здоровенной ямы, чей край ненамного возвышался над бортом "Оторвы", и обстреливал с бортов наступающих противников. "Кальмары" же сосредоточились на нас и, используя неровности по краям ловушки как трамплины, с разгону пытались запрыгнуть на борт. Кому удавалось — вступал в бой на верхней палубе, а менее удачливые штурмовали аппарель. Но внизу все теперь было надежно заблокировано Нунлой, и им оставался только верх, где тесным строем стояла гвардия. Близнецы сразу развернули свои воздушные щиты, и атака сбавила темп. Наша группа слаженно заняла позиции, выручая солдат Нерея. Я не стал доставать ктек, а вел беглый огонь из револьверов. Бой длился еще с полчаса, а потом враг начал отступать.

Вот только перед отходом нам преподнесли еще один сюрприз. На сей раз хороший. Откуда-то выскочила пешая группа и, преградив путь остаткам отступающего противника, вклинилась в его ряды. Особого значения это уже не имело, но потери "кальмаров", и без того немалые, еще увеличились. Новые действующие лица орудовали такими же светящимися шнурами, что и кукловод, но только короче и синего цвета, да и сами шнуры были на конце какие-то размазанные. Им приходилось действовать почти в упор.

На палубу выбежала Света и остановилась рядом со мной. В глазах у нее было беспокойство.

— Нерей сказал, что все закончилось. Ты цел?

— Да, а ты?

— Они внутрь так и не пробились. Я все это время как на иголках сидела, слушая звуки боя и глядя на тот страшный кол, что вылез у стены, особенно когда Нунла убежал.

Я обнял девушку:

— Все хорошо. Они уходят. Все хорошо.

— Прошу собраться. Перевожу корабль в обычный режим, — послышался голос Нерея.

Гвардейцы попрятали оружие и по одному исчезли в проходе на нижнюю палубу.

— Предлагаю позвать на собрание первого искателя, — подала голос Таан-Никтэ-Ха.

— Согласен, — отозвался Нерей.

Эльфийка на секунду закатила глаза, сверкнув бесконечными белками, вытеснившими непомерно большую зеленую радужку и вертикальные зрачки.

— Первый принял приглашение, — сказала Таан, вернувшись в нормальное состояние.

Высший эльф не заставил себя долго ждать и уже через пять минут был с нами.

— Друг мой, — сладко заговорил Нерей при виде искателя, — трудно найти слова, чтобы выразить благодарность за оказанную тобой помощь.

— Не нужно меня благодарить. Обещай встать плечом к плечу со мной, когда и нам потребуется подмога.

— Я позвал тебя, чтобы сообща принять решение, — продолжил Нерей.

— Знаю, друг мой, — отозвался Первый искатель.

— В списке три вопроса, — тем временем продолжил озерный дух. — Первый — выбраться из ямы и отремонтировать корабль. Этим займутся цеховики. Второй — что делать с вражеским оазисом? Он теперь без каких-либо сил, но за спиной оставлять его опасно. И третий — что делать с новичками? Я понятия не имею, кто это...

Дальше я не стал слушать. Держа Светлану за руку, я подошел к борту корабля. Пока говорили вежливые и красивые речи и обменивались признаниями в вечной дружбе, цех не терял времени даром. Гномы накрыли всю яму громадными арками, а когда на них вспыхнули огни, то пришлось зажмуриться. Отвыкли мы за столько времени от яркого освещения. Девушка перегнулась через перила и посмотрела вниз. Я последовал ее примеру. Из сломанной аппарели вылетали прозрачные диски с рубиновыми огоньками. Это цеховики поменяли форму с общей на рабочую. Теперь они ныряли под днище "Оторвы". Нунла в обычном своем обличье разлегся на дне ямы и лениво наблюдал за гномами, словно и не было никакой битвы. Корабль дрогнул и стал аккуратно выравниваться. Видимо, работяги перерезали стальные колья и мы освободились от жесткого захвата.

Мельтешение продолжалось не менее часа, пока цеховики не перекинулись на другую задачу. Теперь они рыли плавный выход из ямы, поглощая грунт перед кораблем. Ненужный грунт подсовывали снизу, так что "Оторва" чуть заметно приподнималась относительно краев ловушки. По замыслу, они просто пророют плавно поднимающийся ход, позволяющий кораблю вылезти наверх. Ловкость и скорость, с какой они работали, завораживала.

— Дмитрий, — окликнул меня Нерей, — ты нам нужен.

— Я нужен или моя кровь?

— И то и другое, — не смутился дух.

— Иди, — тихо сказала Светлана. — Они не отделяют тебя от твоей крови. Ты и есть кровь.

Я подошел к товарищам.

— Дмитрий, принято решение принудительно привести обитателей оазиса к кровавой присяге и извлечь сердце. Там нет воинов, только слуги. Теперь это будут твои слуги.

— Всю жизнь мечтал о слугах, — съязвил я.

— Ну не убивать же их теперь. Сделаешь из них оруженосцев, служанок и прочих необходимых помощников.

— Я и сам справляюсь со всем необходимым.

— Прошу тебя. Это политическое решение. Они привыкли служить, это их суть. Дай им смысл существования, — настоял Нерей.

— Хорошо. А что еще?

— Не знаю. — Сказав так, он указал на одинокую фигуру, замершую на краю ямы. — Я не знаю, но сейчас мы выясним. Они, наверное, не враги.

Все подошли к противоположному борту корабля, напротив которого и стоял гость.

— Кто ты? — громко спросил Нерей.

— Я буду говорить только с живым, — раздалось в ответ.

Я коротко обернулся на духов и, облокотившись на перила, подался вперед. Гость был высок и жилист. Легкая прозрачная броня покрывала тело на манер жилета, так что руки и ноги остались без защиты. Шлема на голове не было. Длинная серая набедренная повязка закрывала колени. На поясе висели ножны с мечом.

— Кто ты? — задал я тот же вопрос, что и Нерей.

— Командир шестого тактического отряда Великого Хранителя.

— Вот те раз, — еле слышно прошептала Уаа.

ГЛАВА 33. СНОВА ОЗЕРО

Духи замерли в полной растерянности. События приняли странный оборот.

— Зачем вы здесь? — спросил я, облизнув пересохшие губы.

— Хотим присягнуть на крови.

— Разве ты не служишь Безумцу?

— Вы сами назвали причину нашего появления здесь. Он безумен. Он изменил нас, чтобы провести пробный бой, но его ненависть выплеснулась на нас вместо вас. Он отдал приказ уничтожить нас. Мы бежали. Даже подчинение не является поводом к беспричинной смерти. Мы хотим присягнуть. Мы хотим жить.

— Как вы можете выйти из его власти, если вы порождения его воли? — задал вопрос Нерей, но воин промолчал.

Озерный дух выжидающе посмотрел на меня.

— Отвечай, — громко сказал я.

— Мы самодостаточная замкнутая единица. Мы не привязаны к конкретному месту и конкретной личности. Мы лишь подчиняемся старшему.

— Человеческие тела подобны яду, — тихо повторил свои слова Нерей. — Кто-то выпил его добровольно, кому-то насильно влили в горло. Итог один — тяга к жизни, заставляющая перешагнуть через приказы, и готовность умереть, чтобы жили другие. Это истинный дар жизни. Один из стимулов двигаться к совершенству. Яд отравил этот мир. Неспособные принять его умрут. Принявшие его проклятие расцветут в новом качестве.

— Да ты поэт, — пробормотал я.

— Раньше я таким не был, — ответил дух.

— Хорошо, я заключу с вами договор, — поддавшись интуитивному порыву, ответил я.

— Поздравляю с принятием звания "генерал", — произнес стоявший за моей спиной Лик-Нишасса. — У тебя в кровном подчинении будет четыре оазиса, войско и слуги. Может, так и до владыки планеты дорастешь.

— Хочешь быть министром обороны?

— С меня хватит и должности начальника стражи. Кукловод станет начальником тайной канцелярии. Уаа министром спецсвязи.

— Не смешно.

— А я и не смеюсь, уж очень большими темпами к этому все идет.

— Не буду я владыкой. Не дорос.

— Владычество я оставлю себе, — вмешался Нерей. — А вот членом Совета ты точно станешь. И ты знаешь, какова численность тактической группы Великого Хранителя?

— Нет, — покачал головой я.

— Это восемь тысяч отборных солдат. Наша армия растет не по дням, а по часам, — изрек Нерей и обратился к Первому искателю: — Друг мой, какую военную помощь можешь предложить? Только честно.

— Две сотни почти совершенных воинов. Может, больше.

— Негусто, — скривился озерный дух. — Я готов предоставить девять тысяч своих полноценных боевых расщеплений. Безумец бросит против нас не меньше сотни тысяч.

— Это только высшие эльфы, — хитро улыбнулся искатель. — Мне присягнули шесть малых цехов. Это почти пять тысяч солдат. И еще — около сорока тысяч отверженных.

— И ты молчал о таком богатстве?

— Всему свое время.

— Принимаем одного воина Безумца за единицу. Каждый цеховик — это только треть, ростом они не вышли и силой, хотя и действуют слаженно. Твои шесть малых цехов да наш полный, это семь тысяч гномов. Отверженные не поддаются нормальному обучению, но сильны и ловки, принимаем их как половину. Воины тактического отряда — они и есть единицы. Мои отщепления — потянут за двоих каждый. Эльфы за четверых. Личных телохранителей не берем в расчет. Они в сражении участвовать не будут, у них другая задача, хотя если посчитать, то эта пятерка потянет как добрые полсотни. Уаа и Таан я не считаю тоже. Они входят в координационный штаб. Еще Нунла. Он один потянет на шесть сотен. Итого имеем примерно пятьдесят тысяч единиц.

— Не забывай про пять передвижных сердец, — добавил искатель, — это увеличивает наши силы как минимум втрое.

— В полтора раза. У Безумца тоже очень сильный оазис. Но согласен, сила немалая. И еще. Таак-Сетта совершил ту же промашку, что и безумец. Он излил гнев за промашку на обитателей священного оазиса. Те, оставшись не у дел, просят у нас политического убежища. Маховик раскручен. Остановить его уже нельзя. В военном деле они не помощники, но как средство пропаганды и в административном плане пользы принесут много.

— Возвращаемся за ними? — спросил я.

— Нет, сначала к Озерному плато. Восстановим силы, улучшим войско. Рассчитаем тактику исходя из новых реалий обстановки. Встретим делегацию.

Договор со вновь прибывшими заключили быстро. Все свежее войско разместилось снаружи, ему просто не было места внутри корабля. Малый оазис тоже выкопали в считаные часы. И вот теперь двигались к Озеру.

До места назначения добрались без происшествий. Видимо, Безумец тоже делает перетасовки.

Когда уже приближались к оазису, мы со Светланой вышли на верхнюю палубу посмотреть на обещанный Нереем космопорт, однако с нашего последнего визита к Озеру оно не поменялось. Следом вышли Нерей, Лик-Нишасса, кукловод, Уаа и Таан-Никтэ-Ха.

— Нерей, ты говорил про космопорт. Ты его когда планируешь построить? — обратился я к озерному духу с вопросом.

— Я его спроектировал, привезу цеховиков, сразу приступлю. Космопорт, да и вообще все остальные сооружения надо в твердой материи возводить. На поддержание призрачных зданий сил тратится много, да и надежнее оно, в железобетоне-то.

— Ты весь остров перекраивать будешь?

— Не совсем. Часть останется как есть, только в твердой материи, а часть приспособим под другие нужды. Космопорт я в пяти километрах в стороне от плато поставлю. Из соображений безопасности. Я могу воздушный купол сделать пятнадцать километров в поперечнике. У меня оазис достанет на такое расстояние.

Корабли, плавно снижая скорость, подплыли точнехонько к эстакаде Озерного плато. И хотя в движениях корабля качки не было совсем, ступить на твердую землю было очень приятно. Мраморные ступени словно сами подставились под ноги, так что на самый верх гигантской лестницы, представляющей собой подъем на плато, я взобрался на одном дыхании. Там мы опять остановились. Нерей дважды хлопнул в ладоши, и из земли выросли кресла, стулья, а потом и столики, на которых сразу возникли напитки и легкие закуски. Озерный дух плюхнулся в одно креслице. Я взял со стола стакан с прозрачным содержимым и сделал небольшой глоток. Легкий теплый ветер принес свежесть давно исчезнувшего моря и аромат призрачных трав. Чужой мир, но у меня появилось ощущение, что я дома. Именно так. Я дома. Повернувшись, я стал разглядывать серую темную пустошь, ждущую преображения под сказочным куполом.

— Именно там и будет космопорт, — проследив мой взгляд, произнес Нерей.

— Ты же и с нами был, и в то же время не покидал родной оазис. Мог бы давно уже его построить.

— Теперь я целиком дома. Весь. Теперь можно не тратить силы на пуповину, связывающую меня и сердце оазиса. Теперь можно слиться со всеми моими воплощениями в полноценный сверхразум и принять нормальные решения. Боевые и служебные отщепления не имеют полноценного разума, разумом наделено всего полторы сотни частиц. Наблюдайте. Я буду творить, попутно комментируя. А гномы потом заменят иллюзии камнем и металлом, стеклом и полимерами, точно по чертежам.

— Валяй.

— Богу дерзишь? — шутливо нахмурился Нерей.

— Да какой ты бог! Сервер для всевозможных вычислений, да и только.

— Я поумнее сервера буду. И меня есть то, чего нет ни у одного сервера.

— И что же это?

— Душа. Целых полторы сотни душ. Не забывай, пожалуйста, этого никогда.

— Они настоящие?

— Не хуже твоей. Но и не лучше тоже. Представляешь, у меня даже драка была. Из-за девки двое подрались. Морду набили друг другу.

— Ты же вроде бы с ними одно целое, как такое возможно?

— Мы все независимые личности, сохраняющие индивидуальность. Нам просто не нужны слова для общения, и все мы имеем возможность пошептаться со своим высшим покровителем, которого в таких случаях принято называть Баалам. Сердце оазиса неразрывно связано со мной, как связаны первый искатель и его пускиикал пиксаан. Лишь живые стоят над сердцами.

— Это он так сердце назвал?

— Нет. Это общее название всех сердец на языке сетта. Приблизительное фонетическое звучание. — Он помолчал, прежде чем добавить: — Я научу тебя быть с сердцем одним целым.

— Боюсь, мне это будет недоступно чисто физиологически.

— Я и не говорю о слиянии. Я научу понимать его и правильно пользоваться. Если сравнить с привычными человеку понятиями, то кентавром всадник никогда не станет, но для всадника лошадь может стать чем-то большим, чем просто транспорт.

— Когда?

— Сначала отстроимся. — Он кивком головы показал на горизонт. — Чтобы люди лучше поняли и приняли наш мир, нужно делать многое специально для людей. Космопорт простейший типовой, по чертежам и наставлениям, изъятым из памяти ваших двоичных машин. Пять круглых бетонных промаркированных площадок. Везде сигнальные и осветительные огни. Вышка маяка совмещена с пунктом управления. Там будут постоянно дежурить персонал и стража. Стиль оформления — совместим земные античный средиземноморский и центральноамериканский. Тем более что письменность сетта... та еще проблема, — вздохнул он. — Гостиница и посольство будут прямо на краю плато сверху, изнутри оформим примерно как Талш. Раскрасим только, а то белый цвет, откровенно говоря, надоел. Добавим дорожную сеть. Со временем вокруг плато разрастется городок, созданный самими людьми. Нужно отгородить границу сферы оазиса, чтобы не пересекли ненароком, а то это смертельно опасно. Прикрепим один малый цех к порту, грузы таскать и территорию обслуживать. Только на время боя их снимем.

Я осмотрел горизонт. Там ничего особенного видно не было, только вспыхнул яркий пульсирующий свет, скорее всего маяк. Но некоторое время спустя обозначилось движение. Не сразу, но я узнал в создающейся нити приподнятую над грунтом дорогу. Обычная двухсторонняя, с асфальтовым покрытием и ограждением по бокам. Вдоль нее, чуть повыше, с одной стороны тянулась пешеходная дорожка. Различия с земной автодорогой я увидел, только когда процесс создания подошел вплотную к плато. Хорошо подогнанные блоки ограждения, возвышающиеся над асфальтом на метр, были украшены барельефами со стилизованными изображениями животных и людей, фрагментами выпуклых текстов на языке сетта. Над дорожным полотном, ровно над разделительной полосой, вспыхивали выстроенные вереницей огни. Светящиеся сферы висели прямо в воздухе, на высоте примерно восьми метров.

Тем временем дорога разветвилась. Одна ее часть побежала описывать огромное кольцо вокруг подножия плато, а вторая поползла по эстакаде наверх, оставляя сбоку широкую пешеходную лестницу. Добравшись до верха, дорога опять разветвилась и двумя рукавами стала описывать малое кольцо по озерному атоллу, заставляя расступаться перед ней деревья и дома.

В результате оазис стал действительно походить на маленький курортный городок с тихими улочками, утопающими в зелени никогда не увядающих деревьев и кустарников.

— Все. Теперь дело за цехом, — объявил Нерей. — В центре я решил сделать обычный водоем с песчаными пляжами. Как сотворится, чаек создам и прочую прибрежную живность.

— На чем по дороге ездить будут?

— На машинах, обычных земных машинах. Я думаю, их потом понавезут в большом количестве.

— Что дальше?

— Дальше — срочная военная реформа, но, пока эльфы ломают головы над своим административно-жилым кварталом, можешь посмотреть на свой особнячок, стоящий неподалеку от будущего малого моря. Светлану захвати только, вам там обоим места хватит. Искатели сейчас художественную литературу перекапывают, пытаясь подобрать свой неповторимый, но в то же время узнаваемый стиль. Как дороют, соберемся на военный совет, будем войско модернизировать.

— Как я его найду?

— Провожатого дам, он укажет дорогу. Потом сам будешь ходить, тут недалеко.

Свету я брать не стал, лишь осведомился, все ли с ней хорошо. Она и так последнее время сама не своя ходит. В провожатые я получил гвардейца, который молча шагал впереди меня по асфальтированной дорожке вдоль которой стояли затейливые домики и деревья. Наконец мы вышли к трехэтажному особняку, построенному из белого камня, в котором не было ни одной прямой линии и ни одного острого угла. Здание словно тщательно обтесали со всех сторон. Мой проводник все так же молча развернулся и направился прочь, оставив меня разглядывать сооружение.

Синяя крыша старалась сравниться с небом по сочности цвета. Две декоративные колонны, явно скопированные у жителей античного Средиземноморья, подпирали небольшой козырек над входом. Овальная дверь, закрытая раздвижной пленкой, подсвечивалась изнутри. Круглые окна тоже были ею затянуты. Все стены были испещрены рельефными стилизованными изображениями, слегка подкрашенными в разные цвета пастельных тонов. Манера изображения была своеобразной, и определить ее принадлежность было затруднительно. Яркие птицы, сидящие среди зеленых ветвей, сцена охоты хищного зверя, похожего на большую кошку, занятые ручным трудом люди. Каждая картина имела подпись, в которых безошибочно угадывались письмена сетта. Как правило, помещенные в небольшие, меньше ладони, квадратики иероглифы шли в два столбца сверху вниз, при этом гармонично вписываясь в общую панораму.

Я подошел к сглаженным полукруглым ступенькам, встречающим путника вместе с овалом белой двери, и привычным жестом приказал проходу открыться. Когда же она разошлась к краям, я увидел в небольшом холле четырех воинов и двух девушек, обмотанных, как мумии, кусками серой ткани. При моем появлении они поклонились.

— Здравствуйте, господин, — раздался дружный хор.

ГЛАВА 34. СТАТУСНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ

— Как это понимать? — спросил я у сидящих на террасе у главной эстакады духов. — Зачем там посторонние? Дали дом, так позвольте им пользоваться самостоятельно.

Тут были почти все, отсутствовали близнецы, гномы и Талш. Нерей, услышав мои слова, слегка приподнялся в кресле, предвкушая интересный разговор.

— Они связаны договором крови, они безопасны, — сказал Лик-Нишасса.

— Я даже не знаю, кто они, — продолжал возмущаться я.

— Воины из твоего собственного войска, — объяснил наемник.

— А зачем они мне, если здесь безопасно, и зачем тогда ты нужен, если перепоручаешь охрану другим?

— Здесь тебе ничто не угрожает, воины только для статуса. Почетный караул. Я охраняю сердца, от них сильно зависят твои цели.

— Хорошо. Почетный караул. А остальные?

— Прислуга, — вмешался Нерей. — Тоже статусный элемент.

— Элемент? Что мне с ними делать, если дом и так все сам исполняет? Еду готовят скатерти-самобранки. Комнаты меняются по моему желанию. Стены и пол впитывают мусор сами. Полный климат-контроль. Они что, должны только на входе стоять и кланяться?

— Почему бы и нет. Сам придумай им задания. Какие-нибудь сложные творческие, какие недоступны безликим процессам. Подбери им внешность по своему вкусу. Но это потом, сейчас буду показывать наработки в переделке войска.

Я замолчал и сел в кресло рядом со Светланой. Девушка бросила на меня короткий взгляд и снова продолжила наблюдать за Нереем. Совершенно не пойму, что с ней происходит, и спросить неловко. Создалось впечатление, что все ополчились против меня.

— Корабль, несущий сердце оазиса, — это подвижная крепость. Используя некоторые возможности, которыми поделился Нох-Бохол-Маас, мы можем просто вклиниваться и глушить импульсным кет-полем врагов в непосредственной близости от корабля. Вы уже испытывали эту возможность на себе. Духи плохо его переносят. Живые, наоборот, к нему нечувствительны.

— А Нох-Бохол-Маас — это кто? — спросила Светлана, немного опередив меня.

— Это первый искатель совершенства, — ответил Нерей и продолжил, обратившись ко мне: — Помнишь знаменитый удар стальным клинком, положивший начало сотрудничеству с ним и появлению эльфов?

— Еще бы не помнить, — пробурчал я.

— Ну так вот, помимо импульсного кет-поля мы изменим форму кораблей.

— Нерей, — перебил я озерного духа, — я тебе в таких вопросах сильно нужен?

— Хочешь уйти?

— А что мне здесь делать? В этих тактических делах я все равно ноль.

— Смотри сам, но ты теперь командующий целым войском.

— Тогда можно я им сам займусь?

— И кораблем тоже сам?

— Корабль-то тут при чем?

— Ты, видно, забыл, что он тебе принадлежит.

— Корабль на тебя пока оставлю, займусь войском.

— В помощь дать кого?

— Если будет надо, попрошу.

Нерей только кивнул. Я встал со своего кресла и пошел к дому, прихватив со стола тарелку с кусочками жареного мяса. Так, пожевывая по небольшому кусочку, пошел уже знакомым маршрутом. Темно-серая дорога, над которой теперь трудились гномы, материализовалась из воздуха по призрачному образцу с завидной скоростью. Диски рабочих особей скользили над поверхностью, периодически прилипая к ней. Но, если честно, я не видел особой разницы между призрачным и настоящим. Только кое-где добавлялись моменты, отсутствующие сейчас, и еле заметно запахло горячим асфальтом. Нерей, видимо, со всей дотошностью подошел к своей задумке — сделать мир привычным для людей. На дороге появилась белая разметка, разделяющая дорогу по полосам движения.

А почти у самого своего дома, на перекрестке я обнаружил дорожные знаки и настоящие светофоры. И сразу бросилась в глаза разница — светящиеся секции светофора были не круглыми, а квадратными, со сглаженными углами, внутри которых горели советующего цвета иероглифы сетта, по одному на каждый. Я ухмыльнулся и пошел дальше. Овальный проем дома сам открылся при моем приближении, и, что ожидаемо, в холле меня ждал тот самый "статусный комплект". Я теперь не колебался и смело зашел. Дом был пустой, и подразумевалось, что надо создавать интерьер самому.

— Кто старший? — спросил я у своих новых подчиненных.

— Вы, — ответил не задумываясь один из стражников.

— Это я понял, а из вас?

— Тут две независимые группы, собрать старших? — подал голос тот же стражник.

— Да, на улице.

— Будет исполнено.

Когда я вышел на свежий воздух, то в десяти метрах от крыльца стояли двое. Солдат из моего войска, похожий и лицом, и скудной экипировкой на остальных как две капли воды, и молодая девушка, должно быть прислуга.

— Как тебя зовут? — спросил я у воина.

— У нас нет имен, только номера, — ответил тот.

— И какой у тебя номер?

— Первый.

— Кто бы сомневался. А первый над кем?

— Над бывшим шестым тактическим отрядом Великого Хранителя, ныне вашей первой тактической группой.

— То есть над всеми восемью тысячами? — уточнил я.

— Точное число семь тысяч шестьсот два. При бегстве были потери. Восстановление возможно только по вашей команде, подкрепленной кровью. Восстановление займет семьдесят шесть суток. В ходе восстановления будут созданы новые духи, оформлены новые тела и пройдет обучение.

— Вы разве не восстанавливаетесь сами?

— Нет.

— И потери, которые мы нанесли Безумцу, невосполнимы?

— Он может восстановить воинов, но те будут спать, пока живые не прикажут им проснуться. После пробуждения им потребуется обучение сроком в семьдесят одни сутки. Самостоятельно пробуждение доступно только при снижении количества подчиненных ему ниже критического числа.

— Сколько это?

— Двадцать четыре тысячи, сейчас численность составляет сто восемьдесят тысяч.

— Он и в самом деле безумен, если раскидывается войском направо и налево, — покачал я головой. — Нерей знает об этом?

— Да.

— Нерей тебя уже допрашивал?

— Да, все тактические и стратегические сведения я передал.

— Ясненько, — подытожил я и переключился на второй персонаж.

— Как тебя зовут? Или ты тоже безымянная?

— Оолки, господин.

— Все слуги имеют имена?

— Мы все Оолки. Мы отражения друг друга.

— Ничего не понимаю.

— Можно я поясню? — раздался голос сбоку.

Я повернулся. Неподалеку стоял, держась одной рукой за ремни верховика, один из жителей Озерного оазиса. Его доспехи были похожи на те, что были на гвардейцах Нерея, только другого цвета, и немного отличалось оснащение. Прозрачные с густой синевой, как у медного купороса, кет-доспехи наискось перечеркивала медовая черта. Притороченный к седлу слева небольшой овальный щит и попона серого в яблоках верховика имели тот же стиль оформления. На поясе висел короткий меч. Шлем был снят и подвешен к седлу, так что ничто не скрывало гладко выбритое лицо. На вид обычный, сильно загорелый человек средних лет. А вот раскрашенное в широкую черно-белую полоску двухметровое копье заставило меня улыбнуться.

— Меня зовут Хрисаор, — не дожидаясь вопроса, представился гость.

— Тебя Нерей прислал?

— Нет. Я живу рядом. — Он показал на соседний дом. — Еду домой, а тут такие новости. Про тебя, конечно, я знаю, но вот ситуация мне любопытна.

— Ну и спросил бы у Нерея.

— Я потом расскажу ему сам. Так можно мне пояснить? — повторил он вопрос, с которого началась беседа.

— Да.

— Тактическая группа — это одна цельная единая личность. У вас есть вычислительные машины. Они обрабатывают много ручейков знаний одновременно. Для этой реки нужен один главный ручей или несколько старших ручьев под руководством главного. Это грубый пример, но вполне подойдет.

— Как и у вас.

— Ты нас не сравнивай с ними. Мы не зависим друг от друга и связаны только через сердце оазиса. Мы как листья на дереве. Каждый сам по себе, при этом мы единое древо. А они именно поток, ручей, река. Каждый выполняет задачи в потоке, понятие личности для любого в отдельности размыто, но вместе они личность, причем сильная и полноценная. Это очень эффективно в бою. Очень гибко. Можно выделить малый поток и поставить ему особую задачу. Как капли в ручье, отдельные воины будут делать что-то одно, будучи постоянно связанными с другими. Каждый воин не имеет страха. Но весь поток может проявить осторожность, дабы не растратиться почем зря. У нас гвардейцы такие же. Граждане как люди, а гвардейцы как они.

Я кивнул, давая понять, что разобрал в этом объеме информации хоть что-то.

— У Оолки примерно так же. Только число потоков значительно меньше.

— Ясно.

— Я часто дома сижу без дела, — продолжил разговор житель оазиса, — я стражником работаю, подорожным. Вот сейчас проверил, что цеха понатворили. Как люди нахлынут, работа появится, а сейчас дороги есть, а транспорта нет. Скука. По пути заскочил в библиотеку, взял книгу почитать. Люди много чего интересного написали.

Хрисаор достал из седельной сумки верхового духа обычного вида книгу и показал мне. Брэм Стокер, "Дракула".

— У нас не принято делиться полными знаниями о книгах. Считается, что каждый должен воспринять ее самостоятельно, — проговорил Хрисаор. — Если понадоблюсь, то обязательно зови. У меня вино есть хорошее. Я сам рецепты придумываю. Они только у меня есть.

Стражник пошел к своему дому, а следом бесшумно поплыл его верховой дух. Я проводил его взглядом и обратился к служанке, стараясь выяснить как можно больше:

— Сколько у тебя потоков?

— Шесть.

— И все одинаковые на лицо?

— Да, но можно сменить на разные.

— Потом. Я сейчас с солдатами разберусь.

— Да, господин, — ответила Оолки и отошла в сторонку.

— Сколько у каждого воина форм? — задал я вопрос солдату.

— Каждый может иметь до пяти форм, но на текущий момент используются только три. Каждому можно назначить отдельные формы, в зависимости от задачи.

— Какие это формы?

— Форма номер один. Сжатая.

К воину подошел еще один и, быстро растаяв, как снеговик у доменной печи, превратился в прозрачную и бесцветную, при этом сохраняющую форму близкую к сплюснутой сфере, каплю размеров большого яблока. Я поднял упругий шар, который оказался не таким уж и легким. Такое я уже видел, и даже держал в руках.

— Форма номер два. Человекоподобная. Представлена мной.

— Скверная форма для почетного караула, поменяем, — прокомментировал я.

— Форма номер три. Боевая, мобильная.

Очередной подошедший воин начал трансформацию, заставив меня отскочить. Процесс превращения походил на фрагмент из фильма ужасов. Тело выгнулось дугой, а сам воин повис над землей. Кожа и одежда с брызгами лопнула, а потом начала таять и растворяться в воздухе. Из грудной клетки вырвался пучок щупалец, несколько раз дрогнув. Разлом дошел до лица. Глаза раздулись, а само лицо исказилось. Меньше чем за минуту гигантский "кальмар" сбросил человеческую оболочку, представ в том виде, в каком я привык видеть воинов Безумца. Остатки старой формы при этом бесследно испарились. Полупрозрачная сущность, слегка шевеля щупальцами, висела передо мной. Я обошел это по кругу, стараясь рассмотреть бывшего врага поподробнее. До этого я не замечал, но у него нет треугольных плавников, присущих настоящим земным кальмарам. Щупалец было шесть, а не восемь. Не было реактивного сифона и прочих мелких намеков на живое существо. Но в остальном сходство было большое.

— Форма эффективна как при преследовании на открытых пространствах, так и для боя в замкнутых объемах, — начал комментировать воин.

— Верни его в старую форму, мне не совсем комфортно.

"Кальмар" упал на землю и с дерганьями сжался в тугой комок. Обратное превращение было столь же неприятным, как предыдущее. Воин встал из быстро впитывающихся в дорогу полупрозрачных ошметков.

— Обязательно так менять форму?

— Это энергоэффективно. Но можно и быстрее. В экстренной ситуации возможна трансформация за две с половиной секунды.

— Я не об этом. Мне неприятно, как человеку, наблюдать за такой трансформой с эстетической стороны.

— Я поработаю над этим, — немного помолчав, ответил старший воин.

— Над формами и тактикой их применения мы поработаем вместе. С учетом земного опыта, а то что-то подводит ваша методика, и парадный облик никуда не годится, — сказал я.

ГЛАВА 35. ЛИЧНОЕ ВОЙСКО

Дом я наполнил. На первом этаже получилась прихожая и огромный зал. На втором столовая, кладовка и гостевые комнаты, на третьем несколько спален. Мебель была соответствующая. Выращивать приходилось поэтапно, постоянно корректируя это действо. Стиль выдержал пока строгий. Буду обживаться, внесу еще изменения.

А сейчас передо мной стояла группа из десяти воинов, над которыми я собирался экспериментировать. Старший потока, так я теперь решил называть их с подачи Хрисаора, стоял позади меня, готовый к действию. Из библиотеки служанки принесли стопку книг, и я всю ночь пытался выбрать нужное. С учетом запрета на современное оружие основная масса литературы была по истории средневековых и античных войн. Но не обошлось и без откровенной фантастики. Кто его знает, что с их возможностями реально, а что нет.

На солдатах были только короткие серые штаны, больше похожие на спортивные шорты. А поодаль уже собрались любопытствующие — Хрисаор, мужчина в белых свободных одеждах и три женщины, кучкой разместившиеся под большим деревом.

— Начинаем с тяжелой оборонительной формы.

— Да, Стоящий Над Нами, — тут же отозвался старший потока.

— Вы можете применять кет-броню?

— Да, Стоящий Над Нами.

— А почему не применяли раньше?

— Нет наработок, применимых к человеческой форме, а нечеловеческая форма в них мало нуждается.

— Это мы еще посмотрим, — пробурчал я, подметив для себя, что вообще стал сильно ворчливым, а потом, показав на одного из воинов, задал наводящий вопрос: — Возможно ли создание экзоскелета на основе кет-брони?

— В чем целесообразность? Проще нарастить мышечную массу, — впервые проявив что-то похожее на удивление, уточнил старший потока.

— При повреждении комплекса брони можно без затрат на восстановление сохранить боеспособность. Возможно осуществить дублирование опорно-двигательного аппарата. Кроме того, произойдет упрощение необходимых на период кратковременного боя средств.

— Потребуется период от двух до пяти суток на выявление эффективности и ошибок.

— Создание сейчас возможно?

— Да.

— Создавай. — Я вручил ему кучу рисунков из учебников, картинок из фантастических произведений и чертежей из архива.

— Вы разрешаете самостоятельную разработку? — с неприкрытым удивлением спросил старший потока.

— Да, разрешаю, — звучно приказал я, наблюдая, как заинтригованные зеваки подошли еще ближе, и к ним присоединились новые.

Воин некоторое рассматривал листки бумаги, а потом аккуратно передал их другому, на которого беззвучной командой были возложены обязанности адъютанта.

Солдат, которого я выбрал в качестве опытного образца, сделал еще пару шагов вперед и прижал к торсу согнутые в локтях руки, так что кулаки легли чуть ниже ключиц, а между костяшками мизинцев был зазор в пару сантиметров. Из-за спины, а вернее, из самой спины, вспучившейся горбом, выскочили полупрозрачные жгуты, обхватившие туловище и ноги, отдельные создали некое подобие верхних конечностей. Вскоре сверкнула, материализуясь, кет-броня экзоскелета, превращая воина уже в другое создание. Сплошной толстый членистый панцирь покрыл тело, отчего оно сравнилось габаритами с немаленьким Лик-Нишассой. Глухой шлем с прозрачным забралом не мешал обзору, а длинные руки, достающие почти до колен, были толщиной как две мои ноги. Тот тут, то там вспенивались участки поверхности, добавляя различные детали. Так появился пояс с навешанными на него ножнами нескольких клинков. На согнутой в локте левой руке возник большой, почти в рост воина, прямоугольный, слегка выгнутый на древнеримский манер щит. В здоровенной лапище, что была размером с мою голову, теперь было зажато древко длинного трехметрового оружия, в котором было что-то от алебарды. По крайней мере, наконечник состоял из трех частей — длинного трехгранного колющего навершия, одного широкого выпуклого лезвия секиры и круглого короткого штыря напротив нее. Броня походила на смесь полного рыцарского доспеха и ретрофутуристического боевого скафандра, как их часто изображают в различных цифровых играх или кино. Причем, обладая явно избыточной силой, солдат держал алебарду в одной руке. Но преображение не было завершено. Над головой из-за плеч вылезли еще две короткие толстые лапы, завершившиеся не кистями рук или чем иным, а непонятным оружием.

— Это что? — недоумевая, спросил я.

— Специализированные конечности. Приспособлены для использования метательного кинетического оружия типа малый арбалет. Скорострельность уступает луку, составляя всего один выстрел в семь секунд, но компенсируется четверным комплектом, по два на конечность. Наконечники состоят из кет-материала. Эффективно при обороне либо при штурме, когда оружием ближнего боя и щитами происходит сдерживание противника и одновременно производится прицельный обстрел с короткой дистанции.

— Странно, что всезнающий Нерей не додумался до такого.

— Не готов ответить, — отозвался старший потока, — форма создана и закреплена. Провести полевые испытания?

— Не сейчас. Этим мы ошарашим наших товарищей позднее. Можешь сделать так, чтобы броня меняла цвет, приспосабливаясь к общему фону окружения?

Старший потока не ответил, но по броне воина пробежала волна красок, замершая в виде серых и зеленых клякс разного размера и яркости.

— Хорошо, штурмовая форма готова. Думаю, если добавить декоративные элементы и подобрать особый раскрас, то можно сэкономить на дополнительной парадной броне форме для почетного караула. Хорошо бы еще иметь воздушные щиты.

— Можно воссоздать, — произнес старший потока.

— Да, создавай. Из расчета один носитель щита на группу из двадцати воинов.

— Принято.

— Ты изменил порядок превращения между формами?

— Да, Стоящий Над Нами.

— Покажи.

Старший потока кивнул, а из строя вышел один воин. Контуры его дернулись и резко потекли, как у размытой голограммы, несколько секунд спустя на его месте висел полупрозрачный, слегка подсвеченный блекло-зеленым светом трехметровый "кальмар". Существо чуть заметно шевелило щупальцами, а большие глаза не мигая смотрели на меня.

— Приемлемо. Бронировать его можно?

— Можно, но от этого он потеряет подвижность, — ответил старший потока.

— Броня нужна для скоростного штурма. Либо для пролома сквозь строй врага.

Старший потока кивнул. По поверхности "кальмара" прошла рябь, заковывая призрачную торпеду в хрустальную оболочку. Получился прозрачный твердый сплошной кокон с острым тараном на конце, противоположном голове.

— Сойдет, только они почему-то медленнее моего верхового духа.

— Внутренние силы не те. Лучше не сделать. Ограничения.

— Ладно. Теперь сжатая форма. Она должна быть мобильна. Сделай на манер какого-либо маленького шустрого зверька.

Старший потока и это сделал. Только по-своему. Небольшое существо на мягкую зверюшку не походило никоим образом. Скорее это была ящерица, похожая на геккона. Существо длиной сантиметров тридцать было покрыто мелкой серой чешуей. Большие глаза оживленно осматривали мир.

— Быстро бегает?

— Да. В том числе по гладким поверхностям с любым углом наклона.

— Даже по потолку?

— Да.

— Итого имеем три формы.

— Четыре, — поправил старший потока.

— Почему четыре?

— Штурмовая форма получилась как четвертая. Слишком велики изменения. Человекоподобная форма подлежит изменению?

— Сделай доспехи как у воинов Нерея.

Снова кивок, и изменения в одежде самого старшего потока. Древнегреческий доспех, с учетом его прозрачности, сразу же возник из воздуха.

— Быстро ты войско снабжаешь, — подивился я скорости воссоздания того или иного элемента духа.

— На конкретных примерах сосредоточены все ресурсы тактической группы. Полное переоснащение по образцам займет восемнадцать дней. Поэтому настоятельно рекомендуется провести полевые испытания на малочисленной подгруппе, — отозвался старший потока, поумерив мой пыл.

— Хорошо, экипируй солдат в представительском варианте так же, только расцветку доспеха сделай черную с красной каймой на каждой детали. — Я вспомнил известную книгу и добавил: — Еще сделай на нагрудном панцире и щите изображение слегка смазанного красного отпечатка человеческой ладони. Пусть это будет моим знаком.

— Сколько воинов преобразить по образцу?

— Двух десятков пока хватит.

Старший потока кивнул. Начало моему собственному войску положено. Настроение немного улучшилось, как у ребенка, получившего в подарок новенький конструктор, которого ни у кого пока нет. Есть возможность навытворять всякую всячину.

— Ты закончил? — спросил знакомый голос.

Обернувшись, я увидел медленно подходящего Нерея.

— Уже доложили?

— Разумеется. Мы все-таки одно целое, — ответил дух.

— Чему обязан визитом?

— Именно что визитом, только не моим. Твои сограждане решили сдвинуть график и прилететь пораньше.

— Когда? — настороженно спросил я.

— Уже подлетают. Все в спешке готовятся. Еле-еле отстроить успели космопорт.

— Быстро же они, — вздохнул я, переваривая полученную информацию.

События начинают развиваться значительно быстрее, чем представлялось сначала.

— Но это не все, — добавил очередную порцию неожиданностей Нерей.

— А что еще?

— У нас в гостях не только они. К нам для переговоров прибыли представители различных групп духов. Твое присутствие очень желательно. Как-то вычитал подходящую фразу — будем делать шоу.

Я кивнул ему, совсем как старший потока кивал мне. Нерей помолчал, а потом указал рукой на опытный образец тяжелого пехотинца.

— Хорошая идея. Сам придумал?

— На пару с помощником. Я общую концепцию, он технические детали, — сдержанно ответил я.

— Истинное подтверждение слов, которые постоянно повторяет Нох-Бохол-Маас. Единство живой и призрачной плоти. Только ты пока спрячь. Незачем раньше времени врага информировать. Испытания втайне проведем, а там глядишь, всем на вооружение поставим. Пойдем. И служанок захвати. Все-таки статусный элемент.

Я развел руками и дал команду своим духам. Парадный десяток в черных античных доспехах был готов уже через полчаса. Двух девушек Оолки быстро переодел в простые белые платья на манер греческих. А вот черные кожаные, шитые золотом ошейники, к которым была на короткой золотой цепочке подвешена склянка размером со стручок мышиного горошка, похожая на пробник парфюмерной продукции, они придумали сами. Я не успел спросить, как они синхронно открыли их, дернув за стекло, так что пробочки остались висеть на цепочках, протянули их мне.

— Мы просим у господина его крови в знак бессрочного и нерушимого договора, заключенного между нами.

— Мы же уже подписали договор, — хмуро напомнил я.

— Это должны видеть все, — улыбнулась ближайшая, явив из-под алых губ тонкие и острые белоснежные клыки. Самодеятельность в выборе имиджа была явно выше, чем у солдат тактической группы. Оставалось только надеяться, что пить мои соки взаправду они все же не будут.

Привычно проколов пальцы кончиком ножа, я наполнил несколькими каплями крохотные сосуды. Девушки еще раз улыбнулись, поклонились, а потом повесили кровавые пробирки на шею, для чего надо было только плотно закрыть пробку.

— Ну, раз все готовы, пойдемте, — махнул рукой я тем, кто должен был пойти со мной.

Прежде пустынные улицы теперь жиденько заполнились народом, идущим к эстакаде. Место сбора намечено было именно там. На меня, окруженного прислугой и воинами, с любопытством посматривали, но подходить никто не спешил. Минут пятнадцать спустя я уже был на месте. Народу стеклось порядочно. Весь наш экипаж "Оторвы", представительство искателей совершенства, не меньше сотни граждан Озерного оазиса, старшие цехов в окружении помощников и воинов и прочая уже присягнувшая мне, Нерею или эльфам публика. Лик-Нишасса и наемники сразу заняли место за моей спиной, оттеснив всех, кроме старшего потока, которого я одел в отличие от остальных своих воинов не в черный, а красный плащ, да шлем его был украшен плюмажем из алых перьев вместо небольшого декоративного острия. Троица девушек — Уаа, Таан-Никтэ-Ха и Светлана — важно стояли, охраняемые Нунлой. Света, увидев в моем окружении двух Оолки, поджала губы и отвернулась.

Подъем на эстакаду был перекрыт гвардейцами Нерея, а внизу также стояло множество народу, кучкуясь обособленными группами. Это наверняка духи, прибывшие на аудиенцию. С двух сторон на небольшом удалении стояли корабли. "Оторва" и детище эльфов, названое "Зарей". На верхней палубе кораблей выстроились воины.

Нерей шагнул первый. Вслед за ним старший эльф, подчеркнув свой высокий статус. Больше никто не двигался, только один гвардеец подошел ко мне и негромко произнес:

— Вас с госпожой Светланой ожидают.

Я, сопровождаемый телохранителям и служанками, подошел к Свете и со словами: "Вы позволите?" — взял ее под руку, после чего мы направились к гостям.

Хотелось назвать всех этих прибывших по большей части сбродом. Преобладали тощие полупрозрачные фигуры, про которых мне сказали, что это всевозможные бездомные духи, пробудившиеся после спячки и потянувшиеся сюда в надежде на крохи сил. Было их много. И исходя из того, что это просто представители, получалось их очень много. Но попадались и другие. Например, к нам прибилось еще одиннадцать цехов. Некоторых духов к себе подзывали эльфы. То было, видимо, пополнение в орден искателей совершенства. Все торопились устранить недочеты перед встречей и посматривали вверх. Шоу готовилось не для духов. Шоу было для людей.

ГЛАВА 36. ГОСТИ

Искорка космического корабля появилась четыре с небольшим часа спустя. Прибывших духов уже распределили. Многие из числа отверженных стали пушечным мясом. Тех, кто был пополезнее и потолковее, определили кандидатами в граждане нового, только что появляющегося государства. Они должны все быть военнообязанными, то есть участвовать по необходимости в военных кампаниях, а в мирное время их ждала участь слуг при живых. Но и тут тоже были исключения, вроде цехов и кандидатов в эльфы. Пришли три представительства от оазисов среднего масштаба. Их приняли со всеми почестями. И вот теперь ждали основных гостей. Корабль спускался не меньше трех часов. Нерей сказал, что Безумец сначала попытался его сбросить, но потом отстал, так как его крепко вели силовыми полями и держали словно новорожденного котенка на ладони. Мы были здесь в своем праве и в своей силе. Взлет у него не получится, но нам взлет пока и не нужен был. Вся делегация перебазировалась в космопорт. Даже когда космический аппарат был в нескольких метрах от посадочного круга, я ждал стиснув кулаки. Это были первые люди, прибывшие сюда добровольно и целенаправленно. Пусть лишь в виде дистанционных андроидов, но все одно люди.

Звездолет был явно переделан. Бросались в глаза не закрашенные сварочные швы, обрамляющие некоторые участки обшивки. Многие внешние блоки выбивались из стройной картинки, а дополнительный грузовой отсек, называемый в народе багажником, вообще переставлен с более крупного корабля. Громадная механическая медуза с полусферой искривителя, направленной в зенит, была меньше "Капитана Стужина" примерно в четыре раза, но все равно заметно больше "Стрижа". Четыре телескопические опоры плавно погасили остаточную скорость массивного аппарата, чья длина была не меньше ста сорока метров. Верхний предел для кораблей, имеющих возможность посадки на поверхность.

Самый нижний модуль, почти касающийся бетонного круга посадочной площадки, спустя долгих двадцать минут раскрылся шлюзом. По небольшому, из нескольких ступенек, трапу начали сходить человеческие фигуры. Да, антропоморф, коих был только один, имел синтетическое человеческое лицо. Следом вышли две самоходные четвероногие турели, заставив меня улыбнуться. Я вспомнил, с какой легкостью Нунла раскрошил такую, даже не обратив на вооружение никакого внимания. Пусть пока питают иллюзии. На груди дроида специально увеличенно, для заметности, были нанесены эмблемы "Кипариса" и фамилия с инициалами. Весьма известная личность, между прочим. Гость с любопытством посматривал по сторонам. Скорее всего, параллельно как аппаратурой корабля, так и сенсорами дроидов велась запись комплексного пространства — изображение в диапазонах от микроволнового до рентгеновского, звук, радиоэфир, химический анализ атмосферы, потоки магнитных и гравитационных полей. Ловились всевозможные частицы.

Из нашей группы вперед вышел озерный дух.

— Приветствовать вас в нашем мире — честь для меня, — слегка поклонившись, произнес он. — Зовите меня Нерей, это имя наиболее подходит первому воплощению Великого Озера.

— Я Сергей Иванович Сорокин, глава представительства автономного транспортника "Кипарис". Для меня честь быть вашим гостем.

— Прошу вас, — сделал широкий жест дух, приглашая за собой.

Шоу началось. Пустая площадка рядом с космопортом вспучилась белым куполом. Нерей строил павильон для переговоров. Серый песок вперемешку с камнями зазеленел в одно мгновение молодой травой. Прямо под ноги идущих стелилась мощенная мрамором тропинка. Вырастали фигурные кустарники и фонтаны. Пока шли, в павильоне образовался большой открытый вход и широкие панорамные окна. Делегация, сопровождаемая нами, прошла в купол павильона. Все кто мог сели за большой круглый стол. Справа от меня села Света, а слева Уаа. За моей спиной возвышался Лик-Нишасса, напустивший на себя показную суровость.

— Позвольте продолжить, — мягко произнес Нерей.

Гость вежливо кивнул, рассматривая присутствующих. На неподвижном лице глаза двигались очень живо.

— Как уже было сказано, я — Нерей, глава коалиции "Взор в небо", и первое воплощение Великого Озера.

Вот ведь нехорошая личность. Многое прошло мимо меня, никто не удосужился ничего рассказать. Интересно, какие придумки он озвучит в ходе беседы.

— Глава ордена Искателей Совершенства, Нох-Бохол-Маас, имеющий титул старшего.

Эльф встал и коротко поклонился. Глаза посла на несколько секунд остановились на длинных острых ушах духа и стоящей за его спиной Таан-Никтэ-Ха.

Следующую представили Уаа, которая все-таки надела красивое ярко-красное платье:

— Вторая дочь храма звезд чуупал хацут Уаа, имеющая титул старшей.

Я вопросительно посмотрел на слегка привставшую девушку.

— Это переводится как "прекрасная дева Уаа", а о титуле потом, — сев, шепнула она мне.

А дальше он представил одного из духов, примкнувшего к нам только сегодня:

— Каах-Кукстал, глава ордена Жизни, имеющий титул старшего.

Мне это ничего не говорило, но судя по тому, что Нерей сразу пригласил его на это мероприятие, — он весьма важная персона.

— А это ваши сородичи. Госпожа Светлана и господин Дмитрий. Так получилось, что Дмитрий получил титул старшего.

Я поперхнулся от такой новости.

— Ты получил титул в тот момент, когда твоя кровь пролилась над сердцем пустого оазиса, — шепнула мне Уаа.

— Мои соотечественники, видимо, из Третьей армады? — вежливо спросил посол.

— Отнюдь, госпожа Светлана, имеющая титул возвышенной, именно ваша соотечественница. Она житель "Кипариса".

Света положила руку на загривок Нунлы, лежавшего рядом с ней. Зверь был выше стола даже в лежачем положении.

Глаза дроида стали шире, хотя казалось, что это невозможно, и уставились на девушку. Даже стоявшие на входе турели, наверняка управляемые элитными спецназовцами, подались вперед.

— Это о тех совершенных телах вы говорили? Я даже в самых смелых ожиданиях не предвидел такого, — произнес посол. — Это не голограмма?

Светлана встала со своего места и, видимо, отрабатывая некую роль, направилась к выходу. Все смотрели на нее затаив дыхание. Тем временем девушка остановилась у турелей. В руке возник кет-клинок, и она сделала взмах, кажущийся со стороны легким и непринужденным. Призрачный меч, мелькнув подобно молнии, обрубил посередине ствол первого подвернувшегося пулемета. На общую функциональность это не повлияло, но зрелище было то еще. Обломок, со звоном упавший на мрамор, она неспешно подняла и, подойдя к столу, положила перед послом.

— Позвольте представить очередного очень значимого гостя.

Я посмотрел на неприметного духа в традиционных серых одеяниях, хотя и принявшего облик человека.

— Это око нашего оппонента в неких спорах. — Сказав это, Нерей обратился к духу: — Я очень надеюсь, что ваш господин, несущий титул высшего, Таак-Сетта, примет нашу правоту.

Я стиснул зубы. Но в то же время понимал, что этот дух здесь неспроста и половина шоу будет для него, отнюдь не для людей. Нерей пытался переманить на свою сторону могущественное существо. Еще неизвестно как скажется наша недавняя атака на священный оазис.

— Это наша первая знаменательная встреча, посему мы пока просто обрисуем ситуацию и ответим на вопросы. — Нерей слегка поклонился послу.

Антропоморф заговорил, проведя пальцем по грани столешницы:

— Вы хотите устойчивые политические и экономические связи с человечеством в целом, но взамен просите военной помощи. Я правильно вас понимаю?

— Да, — согласился с гостем Нерей.

— Тогда можно побольше узнать о вашем враге? Да и о вашем мире в целом.

— Разумеется.

— Ну так расскажите.

Я приготовился слушать полную и официальную версию истории. Почему-то мне казалось, что я тоже узнаю много нового.

— Этот мир не был изначально живым. Он стал таким, когда в него пришли сетта, в те времена, когда светило на небе было еще ярким и несло благо. Полную информацию о сетта подготовили для вас в отдельной истории. Можете ознакомиться самостоятельно. Суть в том, что вместе с сетта пришли и мы. Мы не живые в полном смысле этого слова. Но мы и не мертвые. Мы энергетические призраки жизни, какими нас создали сетта для своих благ. Мы полноценно разумны. Мы носители культуры и часть той цивилизации, которая пережила смерть звезды. Сетта ушли, оставив нас. Мы не знаем, какую цель они преследовали. Смерть звезды принесла гибель и безумие многим из нас. Великий Хранитель этого мира был в их числе. Он стал Великим Безумцем. Он возненавидел жизнь, и теперь все его действия направлены на то, чтобы жизнь уничтожить или, если это невозможно, сковать. Именно он глушит дальнюю связь с остальными мирами. Именно по желанию Безумца уничтожались посланные вами корабли. Именно с ним мы воюем.

— Руководство "Кипариса" обдумает все моменты, в ответ могу сказать, что оружие, о котором вы просили, мы создали. Но вот о его применении следует поговорить отдельно. В свою очередь, руководство "Кипариса" хочет заключить с вами соглашение.

— Какое? — улыбнувшись спросил Нерей.

— Мы хотим быть посредниками между вами и остальным человечеством в торговых, культурных и политических вопросах.

Дальше было все понятно. Они хотят оторвать для себя жирный кусок назревающей торговли, фактически стать монополистами. Сердца оазисов и услуги духов будут стоить астрономические суммы. Яркое шоу по созданию места переговоров и искрометный выход Светланы возымели эффект.

— Нам главное прийти к договоренностям, — еще шире улыбнулся Нерей.

— Я не против людей, — вдруг заговорил око Таак-Сетта, отчего все замолчали, — но ваша суета привлекает излишнее внимание к этому миру. Вам напомнить, что значит мое имя? — чуть ли не по слогам цедил дух. — Оберегающий сетта. Это моя священная обязанность.

— Сетта ушли, ты, видно, тоже сошел с ума, — встав, проговорил Нерей.

— Не все, — тихо возразил дух.

Первый искатель нахмурился, а сидящая рядом со мной Уаа побледнела.

— Они спят под моим оазисом. Я не больше вас хочу, чтобы они проснулись, но и не могу позволить им умереть, ибо это значит смерть и для меня. А ваша возня привлекает внимание. Сетта могут вернуться за спящими сородичами. Могут прийти и те люди, кто хочет войны на уничтожение, войны за ресурсы и власть. Вы как одичавшие собаки, грызущиеся под окном дома, в котором спят хозяева.

— Мы можем гарантировать орбитальную безопасность от вторжения извне. Все человечество объединится. Ваши сетта могут спать спокойно, — сказал посол "Кипариса".

— Я согласен с ним, — вставил слово Нерей, — нам бы приструнить Безумного хранителя.

Нунла оскалился рядом с оторопевшей Светланой. Таак-Сетта же встал, подошел к Нерею и, вздохнув, положил свою ладонь ему на плечо, а потом молча пошел на выход.

— Попробуй, но, если что-то не так, я вас в порошок сотру, и ваше оружие вам не поможет, — проговорил он, не оборачиваясь.

Озерный дух обвел взглядом всех присутствующих и остановил его на после.

— Вы слышали. Решайте.

Не дожидаясь незамедлительного ответа, Нерей последовал за бывшим врагом.

Посол тихо заговорил. Я не сразу понял, что он обращается ко мне.

— Вы как планируете вернуться домой?

— Никак.

— Да, это сейчас сложная задача, но ведь все же думали о том, как вернуться?

— Думал. Я не вернусь. Мой дом теперь здесь. Я буду сражаться, — сказал я, машинально положив руку на эфес кет-клинка, и почувствовал теплую руку Светланы, легшую поверх моей.

ГЛАВА 37. ЭТО

Прошло два месяца. Надвигалась война. Не мелкие стычки и прятки, а полноценная война на выживание. Либо мы его, либо он нас.

Послу показали сердца оазисов, заготовки тел, работу гномьих цехов. Устроили показательный бой, в котором Лик-Нишасса под пулеметным огнем со стометровой дистанции без ущерба добежал до самоходной турели и одним ударом разрубил стоящий рядом с ней макет. Прибывали все новые и новые духи, увеличивая новорожденное государство. Таак-Сетта не принял присягу, заявив, что его статус выше, что он хочет быть независимым княжеством. От него же я узнал, что Вячеслав с Леной живы и здоровы. Теперь трудятся на благо Таак-Сетта, получив титулы возвышенных. Возвышенные — это те, кто имеет в кровном подчинении духов, но не имеет оазиса. Всем членам экипажа "Стрижа" дали тела. Эльфы заполучили Илью, который и так был любителем всей сказочной канители, а теперь стал полноценным рыцарем среди эльфов. Он вроде бы даже хотел жениться на одной из представительниц ордена Искателей, даже зная, что это не люди. Остальные жили при космопорте, учили премудростям граждан Озерного оазиса. Нерей не хотел отдавать эту привилегию кому-либо. Кирилл Иванович, как и обещалось, получил должность начальника космопорта.

Света переехала ко мне в особняк.

Уаа, как оказалось, получила свой титул после того, как обнаружили старую даже по меркам духов обсерваторию сетта. Авансом. Она долго уговаривала меня пробудить это очень слабенькое сердце и подарить ей. Зато когда согласился, прыгала и визжала как маленькая девочка, которой купили понравившуюся куклу.

Нерей построил еще шестнадцать больших кораблей с сердцами и около сорока малых суденышек, прикрепленных незримой пуповиной к каждому подвижному сердцу.

Войско разрослось. Теперь в его состав входило девятнадцать тысяч гномов, девяносто две тысячи отверженных, шестьсот эльфийских солдат, восемь тысяч моих воинов, девять тысяч гвардейцев Нерея. Сорок тысяч солдат выставил Таак-Сетта, а после некоторых проверок на высоких орбитах висело пять крейсеров "Кипариса" и ожидалось прибытие еще двадцати одного от других ближайших флотов.

Нерей принял для всех своих воинов разработанную мной и старшим потока форму. Конечно, ее пришлось немного доработать. Мы были готовы к войне.

Я смотрел на небо, держась за перила верхней палубы. Даже на Земле ночью искусственные спутники были видны маленькими точками. Громадные крейсера же сверкали яркими бриллиантами даже в отраженных лучах тусклых светил.

— Скоро будем на месте, — произнес Нерей, стоящий рядом. — Не боишься?

— Я же не один. Да и шансы победить теперь весьма велики.

— Я вниз, — сказал дух и зашагал к "Оторве", которая была флагманом нашего флота.

Я последовал за ним, но вместо кают-компании пошел в свою каюту. Две служанки уже приготовили обед. К хорошему привыкаешь быстро, и я стал настоящим гурманом. Четыре служанки остались со Светой дома. Я ее не пустил, да и Нерей сказал, что ему сейчас помощники нужнее в городе. Готовилось первое прибытие людей во плоти.

Человеческие тела подобны яду. Лик-Нишасса, обычно крайне собранный в условиях малейшей опасности, сидел на полу у стены и ковырял ножом белое покрытие. В дверь постучали, я открыл. На пороге стояла наша неугомонная эльфийка. Но заходить она не стала, лишь поздоровалась и пошла дальше, зато воин сорвался с места и побежал за ней. Я удивленно проводил их взглядом.

Мягко качнуло, когда корабль совершил какой-то маневр. В последнее время мне нравилось находиться на верхней палубе и наблюдать за окружающим миром. Вот и сейчас, поев, я сразу отправился наверх.

Рядом шли еще несколько кораблей, плавно огибая холмы и ямы. Впереди виднелись специальные суда, чье назначение было предотвратить ошибку с ямой-ловушкой. А вокруг "Оторвы" подобно дельфинам неслась сотня моих воинов в облике кальмаров. Я не стал надевать на них специальные оболочки, чтобы не показать возможности раньше времени. До нужной точки оставались считаные километры, после чего развернемся в боевые порядки. На палубе появились мои телохранители — Лик-Нишасса, кукловод и близнецы. Подошел и старший потока с Уаа.

— Я запретил ей сходить с корабля, — произнес старший наемник, встав рядом со мной и опершись здоровенными ручищами на перила.

— Думаешь, послушается?

— Если не послушается, я ее сам убью.

— Постарайся ее уговорить. Вам это в диковинку, у сетта такого не было, а до людей никто этого не знал. А у нас это в порядке вещей.

— Эта эпидемия захватывает все больше и больше очеловеченных.

— Хорошее название.

— Не знаю. Я помню себя другим. Человеком меня точно нельзя было назвать. У вас даже таких названий нет.

— И каким тебе лучше быть?

— Уж точно не тем прежним.

— Тупее стал, — съязвила дева и увидела в ответ кулак наемника, поднятый на уровень лица.

— Начинается, — сказал кукловод, показывая на небо над горизонтом.

Сверкнул метеорит, за ним еще несколько. Они вспыхнули даже в такой разреженной атмосфере, как эта. Яркий полет каждого в газовой оболочке планеты длился меньше секунды. Затем вспыхнул горизонт. Огромные шары раскаленного газа рвались вверх. То была бомбардировка кинетическими снарядами. Искривители разгоняли торпеды с прицепленными к ним кусками обычного железа до восьми сотых скорости света, начиная свой бег у самой границы планетарной системы. Ничто не могло их остановить. За этими ударами последовали другие.

— Они сейчас утюжат укрепления Безумца, — прокомментировал кукловод. — Все, что не спрятано достаточно глубоко либо не отведено на безопасное расстояние, будет уничтожено. Духи не исключение. Такой поток энергии не в силах переварить ни один из нас.

— Не достанут его?

— Нет, слишком глубоко.

Потом посыпались уже другие снаряды. Пошли в ход крейсера, но вспышки разрывов высоко над землей показывали, что это неэффективно. Защита все еще стоит. Только электромагнитные ускорители пробивали обычными болванками до самой почвы, но для них не было целей, так как крупные бронеобъекты у Безумца не водились.

Корабли выстроились в две линии. Наш флагман шел в середине второй линии. Отверженные нескончаемым потоком сыпались со здоровенных и неуклюжих десантных транспортов. Шутка ли, девяносто тысяч существ, в сжатой форме утрамбованных в летающие короба. Поток хлынул туда, где еще горела земля. Мы шли за ними. Воздух впереди дрогнул и несколько передовых кораблей вспыхнули белым пламенем и упали на землю.

— Активный щит. Не страшно. Это только самые дальние, мы выстоим.

Среди отверженных начались потери. Добрая треть созданий, вереща, разваливалась на куски. Но волна шла вперед.

Мы уже перевалили через первый пятидесятиметровый кратер от рукотворного метеорита. От выглаженной чаши шел жар. За ним было еще несколько. Но, преодолев рубеж, кое-какие корабли впереди попали в классические ловушки-ямы, уцелевшие после орбитальных ударов. Ждать их не стали, некогда. Впереди закипел бой. Не знаю, сколько было уничтожено войск противника, но осталось немало. Волна отверженных наткнулась на слаженное сопротивление, и отнюдь не "кальмаров". Твари были в новинку. Они не летали, но и вооружены были сверх меры. В свое время я насмотрелся кинофильмов про монстров, такое вот смутно напоминало что-то, но что именно, я не мог вспомнить. Черные членистоногие твари были оснащены кет-броней. Лап было не меньше десятка, и передние две пары несли здоровенные полупрозрачные когти-мечи. Что-то хлопнуло по строю врага, взметнув кучи камней и тучи пыли. Крейсера решили хоть как-то поддержать нас. Пусть каждый снаряд мог нанести урон не более чем трем-пяти врагам, зато удары могли наноситься в любую точку поверхности, благо атмосфера почти не тормозила и не искажала полет гиперзвуковых болванок.

Отверженные очеловеченными не были, и бились они не как люди, а как бесчувственные автоматы, беззвучно убивая и так же беззвучно умирая. Некоторые корабли развернулись боком совсем близко от линии соприкосновения, и с бортов заработали лучники, выпуская стрелу за стрелой. Жаль, нельзя им использовать пулеметы из-за этих глупых запретов. "Оторва" вместе с другими триерами шла напролом, прямо поверх бойцов. Поддерживающее поле прижимало их к земле или отталкивало в разные стороны. В заранее оговоренное время я дал команду, и мои "кальмары" сверкнули кет-броней, превращаясь в торпеды. Их заблаговременно расположили неплотными рядами в несколько эшелонов, и теперь они, как косяк диковинных рыб, вклинилась в ряды врага. Эффект неожиданности сыграл свою роль, и мы прошли первый заслон точно в рассчитанное время. Воины развернули строй и, мгновенно перекинувшись в штурмовую форму, зашли в тыл неприятеля. Через десять минут на отдельных участках противник был разгромлен.

Мы шли дальше. Пока первый эшелон добивал тварей, второй занял его место в готовности к атаке.

Корабль накренился вперед, тормозя. Мы на месте. Точно под нами засел неприятель. Но то, что мы прорвались, только малая часть победы. Теперь нужно удержать позиции, пока четыре цеха будут рыть на двухкилометровую глубину. Аппарели двух кораблей открылись, выпустив вереницы летающих дисков. Тем временем войско строило кольцо обороны. Опять несколько эшелонов. Штурмовые отряды выставили щиты и преградили путь непосредственно к триерам. Дальний эшелон состоял из отверженных, в их не совсем умные головы удалось вбить, что надо стеречь центр. Между кольцами непрерывно курсировали малые суда с лучниками и резервом на борту. Тысячу кальмаров я отрядил для того же. Гномы рыли и сразу укрепляли широкий ход. Землю выбрасывали тут же. Гномы, из тех, что не участвовали в рытье, приспосабливали грунт под фортификационные сооружения, на стенах которых высаживались коротышки в доспехах и с арбалетами либо с щитами и пиками. Это на случай если враг хлынет из пролома, потому как мы не знаем, что там внизу.

Шахта шестиметровой ширины росла вглубь довольно медленно. Но земли было вынуто очень много. Не представляю, куда будет деваться все шестьдесят тысяч кубометров грунта. Это же будет почти сорокаметровая гора. Но цеховиков это не останавливало, рыли они, не снижая темпа.

С дальней стороны нашей позиции раздался шум. Видимо, противник попытался отбить район. Но сил было слишком мало для этого.

— Проклятье! — заорал Лик-Нишасса. — Откуда их столько?!

Я взглянул в указанном направлении. Прямо на нас неслась лавина классических "кальмаров". Только их и в самом деле было очень много. Они слаженным кулаком ударили во внешнее кольцо, просто массой раскидав передовых существ. Закипел бой. Щупальца зеленоватых тварей рвали отверженных, не обращая внимания на потери от потока стрел, идущего с триер и сторожевых судов. Отверженные не отступали, но и не могли сдерживать натиск. Несмотря на то что тела таяли, вал, образованный из них, рос так же быстро, как земляной вал от шахты. Все, кто были между кольцами обороны, расступились в стороны, открывая простор для тяжелой пехоты. Враг прорвался сквозь первое кольцо.

Взметнулась пыль и камни орбитальных ударов, дезориентируя врага, в тот же миг пехота с наплечными арбалетами и эльфы с кораблей нанесли массированный залп, сметая всех, кто оказался на линии удара. Кто-то стрелял вообще сверху. Я обернулся. Гномы не зря строили земляной вал. Это позволило им вести обстрел, не мешая друг другу. Точность с этой дистанции падала, но в такую толпу и не нужно было особо целиться. Успевшие разогнаться "кальмары" падали на землю и, пронзенные стрелами, кувыркались, как живая рыба на раскаленной сковородке.

Масса кет-наконечника рвала тела изнутри, а пять или шесть стрел не давали уже сдвинуться с места от тяжести. К тому же кет-стрелы безвозвратно нарушали структуру духа, нанося зачастую смертельные раны. И все же их было слишком много. Лавина приближалась к пехотному строю, пока не напоролась на алебарды. Тут им пришлось потрудиться. Обстрел не прекращался, а воздушные щиты сводили на нет броски щупалец с оранжевыми огоньками. Обычные щиты не давали проломиться в непосредственный контакт. Солдаты алебардами рубили противника на куски, оставаясь за пределами досягаемости. Но все равно начались потери. Численность брала свое. Мы не могли сосредоточить все войско в одном месте, это откроет брешь где-то еще, что позволит таким маневренным тварям взять нас без затруднений.

На палубу вышел посол "Кипариса". Ему в дистанционной оболочке не было страшно за свою жизнь, но все равно увиденное повергло его в ужас.

— Что это за твари?

— Воины Безумца, — ответил кукловод. — И это еще не самые страшные.

— Есть еще хуже?

— Не сомневайтесь, — подтвердила Уаа.

В строй врага слева и справа вонзились мои воины, тоже "кальмары". Только для отличия я придал им красное свечение, а то можно и в своих попасть не разбирая. Бой между одинаковыми чудовищами был завораживающим зрелищем. Каждый норовил вцепиться в глаза или в основание щупальца и оторвать кусок побольше. От дерганых движений обтекаемых существ рябило в глазах.

Потом пришло подкрепление. В бой ворвался Нунла, и я понял, что прежде виденное мной было просто забавой, бойня началась сейчас. Бесформенная багровая субстанция с невероятной скоростью металась среди месива, выстреливая несчетным числом огненных шнуров, рвущих неприятеля на части, хотя казалось, что в какой-то момент они его просто закидают трупами до неподвижности. Атака захлебнулась. Врагу ничего не оставалось, как отступить. Масса отхлынула назад, начав кольцевое движение вокруг нашего стана. Уйти нам не дадут, поэтому есть только путь вперед. Только уничтожить это.

Спустя четыре часа ход был прорыт.

Просто нырять в шахту было не нужно. Цеховики создали студенистые амебообразные субстанции и, как на лифте, спускали войско вниз. Только двигались амебы одна за другой. Я шел в шестом заходе. Впереди спускались мои солдаты. Со мной шли наемники и старший потока. Кет-броня не давала задохнуться в этой стеклянистой капле. Мимо неслись гладкие стены колодца со швами кольцевых укреплений. Спуск занял долгих пятнадцать минут. В конце мы попали в широкий проход. Видно стало, что он до этого был завален и цеховики только что разгребли его и укрепили. Наша цель была сердце оазиса. Отобьем и покорим его — будем считать, что победили.

Видимо, противник решил, что обрушивать своды бесполезно, потому что впереди закипел бой. В узком проходе численность играла роль только в случае схватки на измор. Наши воины потихоньку продвигались. Цеховики тут же капитально укрепляли своды во избежание обрушения прямо на наши головы. Сдерживая врага частоколом пик, солдаты обстреливали их с ближней дистанции. Щупальца все же время от времени доставали воинов и выдергивали их из строя на растерзание. Приходилось постоянно подтягивать подкрепление.

Неожиданно мы вышли в большой сводчатый зал. Даже, наверное, естественную пещеру высотой не меньше двадцати метров и шириной метров пятьдесят. Посередине стояло громадное, на три четверти утопленное в пол сердце. От покрывающих его узоров исходил неяркий оранжевый свет, как от раскаленной железяки. А над ним висело нечто. Оно больше всего походило на черного как уголь кальмара, вот только вместо мягких щупалец вперед вытягивались покрытые хитином длинные тонкие усы и членистые лапы, покрытые крючками. Да и все обтекаемое туловище было заключено в твердый панцирь, однако он был трехстворчатым. Три огромных фасеточных глаза бесстрастно смотрели на незваных гостей. Абсолютно чуждая тварь.

— Ну и уродина, — не выдержал я.

— Впервые такое вижу. Он и вправду безумен, — согласился Лик-Нишасса.

Воины выстроились полукольцом, аккуратно подходя к существу.

— Сдавайся! — прокричал я. — Ты проиграл.

Существо чуть заметно шевельнуло конечностями. Но среагировало оно не на мои слова, а на Нунлу, что протиснулся в пещеру вслед за нами в обличье зверя.

— Не надо разговаривать, надо убить, — пробасил он.

— Может, попробуем договориться, он же все-таки Хранитель, хоть и Безумный.

— Вы все не правы, — разнесся по залу басовитый хриплый голос.

Нунла маленькими шажками пошел по спирали вокруг сердца, уменьшая дистанцию и продолжая говорить:

— Ибо Безумец и Великий Хранитель — это разные сущности. Я Великий Страж. Да и Безумец не безумен.

Нунла, а точнее, Великий Хранитель сделал еще несколько осторожных шагов.

— Это прибыло в наш мир семьсот лет назад. Человеческих лет. Оно смогло слиться с моим пускиикал пиксаан, получив при этом мои ограничения и мои возможности. Я не смог с ним договориться. Оно смогло прогнать меня. Его цель очистить площадку для прибытия других. Уничтожить всех. Оно жаждет призвать своих сородичей. Оно не безумно, оно просто чужое. Люди куда ближе нам. Я поглотил малого стража Нунлу, растворив его сущность в себе. Я спрятался в его личине.

Зверь вспыхнул багровыми узорами и зарычал.

— Это я заглушаю всю связь с этим миром. Это я уничтожал приземленные им корабли. Недопустимо, чтобы оно призвало других, ибо это будет война, в которой могут погибнуть и призраки, и люди, и спящие сетта, и другие расы, о которых вы даже не знаете. Его надо уничтожить.

Обдумать сказанное я не успел. Нечто тонкое и прозрачное мелькнуло по залу. Нунла взревел и бросился на противника. Воины, стоящие впереди, и псы наемника рассыпались на куски. А сам я упал на пол, но, когда попытался встать, мне стало страшно. Мне отрезало ноги по бедра. Кет-броня не помогла ни капли. Из ран сначала хлестнула кровь, а потом резко перестала, и я остался лежать, глядя на обрубки конечностей в луже собственной крови.

— Не бойся, я помогу, я помогу, не бойся, — зашептал чей-то голос. — Я починю твое тело. Не бойся.

Я не сразу сообразил, откуда он. Лекарь. Я совсем забыл про него, хотя постоянно вешал на пояс на всякий случай. Пригодился. Сдается мне, это он постоянно помогал мне вспарывать без особого ущерба ладонь и поливать кровью все, что попадется. И сейчас помог, не переставая нашептывать. И боли не было.

Лик-Нишасса тоже пострадал. Его разрезало по пояс, а левая рука ниже локтя отсутствовала.

Я попытался осмотреться. Зверь с чужаком рвали друг друга в клочья.

Глаза наткнулись на располовиненную наискосок Уаа. Девушка не переставая что-то шептала. В реве раздираемого Нунлы я не услышал слов.

Могучая рука Лик-Нишассы подхватила меня за плечо.

— Ты знаешь, что делать.

Наемник приподнялся на обрубке руки и швырнул меня ближе к сердцу. Оставалась всего пара метров. Я пополз, отчаянно скребя пальцами холодный пол. Резать ладонь нужды не было. Она и так была в крови. Я поднял руку в тот момент, когда нечто проткнуло меня. Внутри все словно обожгло. Неведомая сила откинула меня назад.

Черное чудовище нависло надо мной. Я увидел свое отражение в бесчисленных фасетках глаз.

— Ты все равно проиграл, — произнес я. — Подчинись!

Чудовище смолчало, не знаю, понимало ли оно меня вообще. Тянулись долгие секунды. Тварь лишь шевелила уродливыми конечностями, проливая на меня из оторванных Нунлой лап белесую жидкость.

А потом тварь рухнула. В ее голову с хрустом влетел камешек, пущенный тренированной рукой раненого наемника.

Сердце не защитило чужака.

Я все же успел кончиками окровавленных пальцев прикоснуться к пускиикал пиксаан. Приказ "Подчинись!" был адресован ему, а не твари. Для сердца выбор между старым хозяином, стремящимся поработить планету, и новым был очевиден, и оно его сделало. Оно сделало выбор в пользу тех, кому этот мир дорог, как новый дом.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Пролог

Глава 1. Выжившие

Глава 2. Зверь

Глава 3. Полет "Стрижа"

Глава 4. Странная жертва крушения

Глава 5. Лес

Глава 6. Падение "Стрижа"

Глава 7. Спасатели

Глава 8. Священный оазис

Глава 9. В путь

Глава 10. Тоскливая пустошь

Глава 11. Погоня

Глава 12. Трактир

Глава 13. Торговый город

Глава 14. Наемники

Глава 15. Проглоченный "Стриж"

Глава 16. Запрет

Глава 17. Снова наемники

Глава 18. Разделение

Глава 19. Первые маски сброшены

Глава 20. Искатели совершенства

Глава 21. Новорожденная

Глава 22. В стане искателей

Глава 23. К Озеру

Глава 24. Озерный дух

Глава 25. Черные сады

Глава 26. Пустой оазис

Глава 27. Крепость

Глава 28. Никогда не сдавайся!

Глава 29. Побег

Глава 30. Корабль

Глава 31. Сердца

Глава 32. Оборванный путь

Глава 33. Снова Озеро

Глава 34. Статусные элементы

Глава 35. Личное войско

Глава 36. Гости

Глава 37. Это