— Малолетний идиот! — завопил профессор, пребольно хватая меня за волосы и рывком поднимая на ноги. От внезапной боли я разжал руки, и одежда моя почила смертью храбрых в недрах прожорливого водопада. — Ты только что уничтожил одну из телепортационных зон, придурок! — орал Дарено, стискивая мои плечи с такой силой, что чуть кости не трещали. Перекошенное злостью лицо ректора было всего в каких-то паре сантиметров от моего. Тонкие ноздри длинного носа в бешенстве раздувались, зрачок полностью утонул в черноте радужки, желваки над скулами ходуном ходили, бледные губы нервно подрагивали. Пожалуй, цветочки на могилку мне уже поздновато заказывать.

Не знаю, что собирался сделать со мной ректор, но спасение пришло оттуда, откуда я его вовсе не ждал. Сделав еще один шаг в мою сторону, профессор споткнулся о кроссовки, сиротливо валяющиеся на земле, потерял равновесие и стал заваливаться в пропасть, увлекая меня за собой.

Ледяная вода обожгла тело тысячью иголочек. Ноги моментально свело судорогой. Но в тот момент, когда водопад уже совсем, казалось, мог бы рассчитывать на новую жертву, худощавое тело Камиля так стиснуло меня в своих объятиях, что я забыл, как надо дышать. В ледяной воде ощущать чужое тепло было крайне приятно, и я непроизвольно искал это тепло, еще теснее прижимаясь к Дарено, пока водопад безжалостно крутил нас, приближая к неизбежному падению. Мыслей в голове не осталось совсем. Я понимал, что мы сейчас упадем и разобьемся: если не об острые камни внизу, так о воду, потому что с такой высоты это все равно, что асфальт башкой протаранить. Но страха не было, и жизнь перед глазами не проносилась. Вот только очень не хотелось искать себе новое тело, а еще было отчего-то до слез жалко противного ректора. Я зажмурился.

Но упасть нам было не суждено. У самого края Дарено как бы завис в воздухе, продолжая с силой стискивать мое дрожащее мелкой дрожью тело. Я с опаской приоткрыл один глаз. Прямо перед моим взором темным кружочком блестел влажный сосок ректора. Я опешил. Точно помню, что Дарено был в мантии и застегнут наглухо на все пуговицы. Когда он успел мантию с себя снять? И почему черная рубашка разорвана почти до пупа? Более того, рубашка продолжала медленно расползаться все ниже и ниже, влекомая какой-то неведомой силой. Только тут я ощутил, что мои руки мертвой хваткой вцепились в мокрую ткань на спине у ректора и непроизвольно тянут ее в стороны, отчего ткань и рвется.

Страшно смутившись, я буркнул что-то вроде : "Не переживайте! Я зашью...", и тут же расцепил свои руки. В следующую секунду Дарено так дернул меня на себя, что морда впечаталась в сосок ректора губами. Я покраснел, как помидор, и начал было возмущенную тираду, пытаясь отодвинуть свою голову от ректорской груди. Не тут то было! Хватка костлявого профессора была на удивление сильной, и я не то, что голову оторвать от чужого соска не мог, а и вообще пошевелиться!

Мой протест остался бы незамеченным, если бы я с дуру не попробовал возмущенно заорать, и не прикусил зубами сжавшуюся от холода горошину. Дарено дернулся от неожиданности и зашипел сквозь зубы, не пытаясь, однако, меня оттолкнуть. Разжав челюсти я увидел капельку крови на темном кружочке и непроизвольно лизнул ее языком, как бы извиняясь за боль. Ну не виноват я! Я привык так делать, пока с Виктором спал!

Ректор протяжно застонал, наклонил голову и впился в мой рот безумным поцелуем. Я распахнул глаза, не веря тому, что сейчас происходило. Дарено властно раздвигал стиснутые челюсти, пытаясь проникнуть языком мне в рот, стискивая в объятиях так, что дышать с каждым мигом становилось все сложнее. Я тонул в чужой страсти, не в силах предпринять что-либо. Мысли о муже маячили где-то на задворках сознания, тревожили душу звоном колокольчика.

Я попытался протестовать. Все возражения захлебнулись под яростным натиском чужого языка, бесцеремонно проникнувшего в мой рот. Бедром я ощущал эрекцию ректора под мокрыми слоями одежды. Что происходит?! Что я творю?!!! С трудом вынырнув из затягивающего меня помрачения рассудка, я стал лихорадочно соображать, как все это прекратить. Внезапное озарение заставило меня слегка расслабится под руками профессора. Я же дух по сути! Я могу просто покинуть свое тело!

Сосредоточившись, и закрыв глаза я стал искать подходящую для перемещения кандидатуру поблизости, ориентируясь исключительно на запах своим обострившимся обонянием оборотня. Перемещаться в Дарено было нельзя. Ректор просто снова выкинет меня из своего сознания.

И тут я уловил легкий аромат цветочных духов профессора Слепцовой. Боже, я совсем о ней забыл! Она же видела все! Черт!!! А-а-а... Плевать! Только бы вырваться из лап сумасшедшего ректора, а там разберемся.

Но в тот момент, когда я уже начал практически перемещаться, Камиль резко прервал поцелуй и прикусил мне мочку уха. Я взвыл и от боли потерял концентрацию.

— Идиот! — шипел Дарено, яростно сверкая на меня глазами. — Тебе нельзя перемещаться в профессора Слепцову! Она растеряется и упадет! Левитацию поддерживать очень сложно. Даже думать забудь, слышишь?!

— Отпустите меня, сейчас же! — заорал я, пытаясь вывернуться из захвата.

— Куда, бестолочь?! Внизу пропасть, забыл?! — Дарено снова тяпнул меня за ухо.

— Старый пень! Еще раз ко мне полезешь, я тебе язык отгрызу! — я был уже на грани. Чувство вины перед Виктором накатило удушающей волной, переплавляясь в ненависть к ректору.

— Да успокойся ты, Царев! Этого больше не повторится!

— Ага, так я и поверил! И долго нам еще тут висеть?

— Сейчас прилетит дракон и заберет нас, не дергайся!

И правда, не прошло и пары минут, как в воздухе показался огромных размеров дракон. Лоснящаяся на солнце черная шкура матово поблескивала, огромные кожистые крылья с силой рассекали воздух, внушительных размеров пасть выдыхала струйки серого дыма. Открыв рот, я наблюдал, как эта махина медленно и плавно приближается сначала к профессору Слепцовой, подставляя спину, а потом и к нам. Ноги мягко коснулись черной туши и тут же подкосились от пережитого стресса. Дарено разжал руки и позволил мне осесть на спину дракона. Я бездумно водил руками по слегка шершавой шкуре сказочного чудовища, искоса поглядывая время от времени на ректора, и не мог забыть искру сожаления, проскользнувшую в глубине его глаз, когда наше маленькое приключение было закончено. Мне тоже отчего то было жаль. А это так неправильно, черт возьми!

"И чего еще тебе в жизни не хватает, придурок!" — ругал я себя последними словами. "У тебя муж — красавец, так какого же лешего ты засматриваешься на эту мышь бледную? Какую такую особенную гармонию умудряешься находить в тощем, язвительном сыче? Это нос его длинный — гармоничный; или глаза, в которых даже зрачка днем с огнем не найдешь; или патлы седые тебя с ума сводят? Блин, что происходит то?!!!". Ругать то я себя ругал, только вот запретить думать о Дарено не мог. И все время представлял его тонкие, бледные губы, яростно терзающие мой рот. Нет, ну я бы еще себя мог понять, если бы мне кто-то из студентов приглянулся — в конце концов списал бы все на гормоны неуемные юношеские и смазливую физиономию сокурсника. Но Дарено?! Да я, мать его, проклятый извращенец! И кто следующий по списку? Гном, тролль, великан?

Идиот! Совершеннейший, сто процентный идиот! Дебил в третьем поколении! Король всех имбицилов! Президент ассоциации анонимных придурков и вообще конкретный псих с мазохистскими наклонностями! Да, это я! Приятно познакомится!

Я тяжело вздохнул и заставил себя отвернуться от ректора, делая вид, что любуюсь открывавшимися со спины дракона пейзажами. Вот только на душе скребли кошки, и пейзажи всякие в тот момент меня совсем не интересовали, и даже первая поездка на драконе ничуть не радовала.

Я привык быть перед собой честным. Мне понравился поцелуй Дарено. Мне, мать его за ногу, понравился сам Дарено! Чтоб меня...

Глава 37.

Всю оставшуюся дорогу до корпуса я тихо-мирно просидел на спине дракона, дикими глазами кося в сторону ректора. В одних трусах! Сидеть перед дамой в нижнем белье было противно. Сидеть перед Дарено, стыдливо прикрываясь волосами, вообще отвратительно! Мне почему-то все время казалось, что даже дракон пошленько похихикивает сквозь струйки дыма, вырывающиеся из клыкастой пасти.

На самом деле мне это действительно только казалось. Профессор Слепцова находилась в какой-то прострации. Глаза ее были неестественно выпучены и как будто остекленели. Ректор в мою сторону не смотрел вовсе. Дракон на спине глаз не имел, меня не видел, так что похихикивать не мог. Но почему-то все же похихикивал, гад!

А я замерз, между прочим! Сидел, ежился, отстукивал зубами чечетку в ритм взмахов кожистых крыльев дракона и костерил на чем свет стоит профессора. Естественно, про себя.

Мое сопение, пыхтение и выстукивание зубами азбуки Морзе, видимо, вконец достали Дарено, потому что этот хмырь вдруг подошел ко мне вплотную, возвышаясь всей своей жердеообразной фигурой, как Эйфелева башня, и яростно прошипел что-то неразборчивое практически не разжимая презрительно вытянутых в одну линию губ. В тот же миг я почувствовал, что мою дрожащую тушку накрывает какая-то теплая, мягкая материя, волосы высохли, а зубы продолжают выстукивать морзянку скорее по привычке, нежели действительно от холода.

— Царев, вам все еще холодно? — удивленно вскинул брови ректор, внимательно прислушиваясь к размеренному дребезжанию моих челюстей друг о друга.

— Дда ззаббейте, ппрофессор! Ммне ппросто пппо пприколу! — бодро оттарабанил я, в подтверждение своих слов громко клацая зубами. Похихикивание дракона перешло в откровенный ржач, отчего траектория полета клыкастого монстра сильно нарушилась. Дракон сначала накренился на правый бок, чуть не вывалив за борт балласт в виде растерявшегося на миг ректора, который, в отличие от меня, стоял на своих двоих и поэтому не имел никакой возможности вцепится в основание перепончатого крыла так, как вцепился в него я. А вцепился я знатно! Дракон не ожидал от меня подобной подлости, поэтому стал резко заваливаться на другой бок, в надежде, что я от него все-таки отстану. Не тут то было! Шатающийся и уже еле-еле стоящий на ногах профессор стал соскальзывать со спины чудовища, безуспешно ища, за что бы ухватиться. Профессор Слепцова к тому моменту уже покинула поле видимости, спланировав куда-то вниз. Честно говоря, мне было несколько не до нее. Руки потели и соскальзывали с гладкой шкуры дракона. Очень хотелось применить последнее средство воздействия на придурочного ящера в виде зубов, но от той адской болтанки, что устроил мне этот недоделанный птеродактиль, я никак не мог в достаточной степени подтянуться. А уж когда летящий на всех порах ректор зацепился за мою ногу, тут и вовсе стало не до зубов! Я героически брыкался минут пять, пробуя скинуть с себя лишний вес и глубоко наплевав на возникшую ранее симпатию к Дарено. Симпатии симпатиями, рассудил я, а конечность дороже, и изо всех сил врезал ректору пяткой свободной ноги в темечко. Профессор сдавленно ойкнул и ногу мою выпустил. Я победоносно заулюлюкал, только через пару секунд сообразив, что скинул ректора. Да Бог бы с ним, с ректором! Вот только он, помнится, неплохо левитировал давеча, так что разбиться ему не светит. А вот что он со мной сделает, когда доберется... Я содрогнулся и в панике дотянулся таки до крыла взбесившегося дракона зубами. Звероящер взвыл и изо всех сил меня тряхнул. Во рту почувствовался солоноватый привкус драконьей крови. Поняв, что от такой тряски мне в скором времени понадобятся услуги дантиста, причем оптом на все зубы сразу, я выпустил крыло ящера изо рта, продолжая висеть на руках и яростно зашипел, обещая дракону кусать его не реже пяти раз в день, если он не соизволит меня слушаться. Ящер для вида еще посопротивлялся, пытаясь укусить меня и разжевать, но я дал ему пяткой в нюх, после чего скотинка успокоилась и обиженно запыхтела, но все-таки выровнялась. Я расцепил руки, уселся на черную спину поудобнее и благодарно похлопал животное ладонью, обещая, что если мы подберем профессоров, то больше я на него не сяду никогда и даже детей его буду обходить десятой дорогой. Дракон выторговал свободу еще и внукам, выразительно пощелкивая в воздухе длинным хвостом. На всех остальных ближайших и не очень родственников данной особи я наложил строгое вето, потому как уже успел предположить, что иначе на драконах мне больше попросту не полетать вовсе. Дракон выразил свое полное согласие, плюнув в меня огнем. Я предвидел подлый маневр и успел укрыться за выступающим из спины чудовища наростом. Запахло паленым. Ящер жалобно взвыл и капитулировал, уныло повесив хвост. А я посчитал себя победителем в этой битве титанов и направил дракона собирать выживших.

Как и ожидалось, оба профессора левитировали далеко внизу. Слепцова держалась из последних сил и была явно этим огорчена, проливая горючие слезы на грудь поддерживающего ее ректора. Дарено, завидев меня, гордо восседающего на драконе без каких либо видимых повреждений, принялся шипеть и плеваться ядом, проклиная тот день, когда ему повезло познакомиться со мной, то есть конкретно сегодняшний. Я про себя обещал ему еще не мало таких же веселых денечков в отместку за поцелуй, но на борт все же принял обоих незадавшихся профессоров, велев дракону лететь к корпусам.

Слепцова пыталась истерить, но Дарено прошипел что-то сквозь зубы и профессор снова стала безразлична ко всему и всем, застыв скульптурной композицией сама себе. Ректор, не ведая о нашей с драконом договоренности, приближаться ко мне не спешил и даже ядом плевать перестал. Видимо, решил отложить до лучших времен, когда ноги его окажутся на твердой почве. Вид у него был усталый и несколько помятый.

А я сидел и раздумывал, как бы закрепить авторитет перед ректором так, чтобы он и в дальнейшем поостерегся ко мне прикапываться. Ну не могу же я все время на драконе летать?! Тем более что не совсем уверен, что после сегодняшнего хотя бы еще одно подобное животное согласится взять меня пассажиром, если не применять к ней пытки. Кстати, против пыток я тоже ничего не имел. Но, подозреваю, Виктор бы не одобрил. Он, хоть и вампир, но иногда бывает чересчур человечным. Придется пытки сократить до минимума.

Эх! Как же порою хочется, чтобы у меня все было, и ничего мне за это не было! Глянув в хмурое лицо ректора, сверлящего меня ненавидящим взглядом, я понял, что это утопия...

Глава 38.

Территория Академии оказалась просто огромной, и только сейчас я смог по достоинству оценить полезность таких штук, как телепортационные модули. К сожалению, посмертно для нескольких из этих устройств. Скорость полета дракона не шла ни в какое сравнение с мгновенным перемещением. А я опять мерз, потеряв в схватке с ящером мантию, которой накрыл меня ректор. Попросить наколдовать мне шубейку какую, что ли? Украдкой взглянув на остроносый профиль ректора, решил, что как-нибудь обойдусь. Дарено уверенно стоял на спине дракона скрестив на груди руки и сжав губы в ниточку, с каким-то странным выражением смотря вдаль. Платиновые волосы красиво развевались за его спиной. Профессор Слепцова безучастно смотрела на свои руки, сидя на спине ящера.