— Практически готово, — сказал Гедимин, открывая крышку ещё шире и откладывая захват в поддон для охлаждения. — Теперь они должны остыть. Чем медленнее, тем лучше. Можете посмотреть... Лиск!

— А? — вздрогнул взрывник. Он уже наклонился над печью и жадно смотрел на горячие заготовки.

— Респиратор надень, — буркнул Гедимин.

— Марсианские взрывники работают без респираторов, — ухмылка Хольгера под маской едва угадывалась, но Линкен посмотрел на него косо и потянулся за капюшоном.

— Вот как выглядит начинка стержней, — покачал головой Хольгер, разглядывая содержимое печи.

— На стержень тут не хватит, — сказал Гедимин. — Самое большее — на половину. Достаточно, чтобы красиво светиться из-под воды.

Линкен громко хмыкнул и пристально посмотрел на него. Гедимин мигнул.

— Светиться из-под воды, значит... — протянул взрывник, кивая на печь. — Это могла бы сделать урановая болванка, лепёшка, шар... Но ты отштамповал настоящие топливные таблетки. Это ведь только начало, верно, атомщик? Когда-нибудь тебе хватит на стержень... твэл... топливную сборку...

Гедимин уткнулся взглядом в основание печи, радуясь, что лица сарматов не так выразительны, как человеческие. Кто-то тронул его за плечо; подняв голову, он встретился взглядом с Хольгером.

— Если в работе над реактором тебе понадобится любая помощь, — тихо сказал тот, — сразу иди ко мне. Я бы не хотел пропустить ни единого этапа в таком эксперименте.

— И меня не забудь, — сказал Линкен, неохотно отодвигаясь от печи. — Долго им так остывать?

— Минимум час, — ответил Гедимин. — Вы можете сходить на озеро. Я останусь тут.

— Озеро подождёт, — Линкен сел у стены. — Мне нравится здесь, атомщик. Вот эти маленькие штучки могут заменить фургон пиркенита, верно?

— Эти штучки не взрываются, — недовольно сощурился Гедимин. — И в принципе не могут. Я бы подарил тебе одну, но макаки быстро заметят.

Глаза Линкена расширились и сверкнули, но тут же потускнели. Он покачал головой.

— Я буду приходить сюда и смотреть на них, — вздохнул он. — И... тебе нужен ещё жёлтый кек?

Гедимин настороженно посмотрел на него и, помедлив, кивнул.

— Было бы очень хорошо, если бы ты обогатил его... ну, так, как нужно для бомбы, — Линкен произнёс последние слова еле слышным шёпотом. — Не надо делать бомбу. Только кусок урана. Мне будет приятно думать, на что эта штука способна...

22 декабря 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Резким круговым движением вскрыв слой раскалённого фрила, Гедимин разжал захват, и готовая ёмкость с плеском упала в поддон и осталась там лежать, громко шипя. Чёрное покрытие сантиметровой толщины, остывая, шло радужными разводами.

— А сверху поставить трилистник, — посоветовал, переворачивая остывающую ёмкость вверх дном, Хольгер. — Да, весит она, как и положено куску урана... Что ты будешь в ней держать?

— Уран для Лиска, — хмыкнул Гедимин, покосившись на дальний холодный угол. Там, вдалеке от печи, генератора и фрилолитейного агрегата, целлюлоза растворялась в смеси кислот, а Линкен осторожно окунал её глубже и слушал, как она шипит.

— А не рванёт? — забеспокоился Хольгер.

— Нет, тут холодно, — Гедимин добавил в поддон воды.

— Не пироксилин. Уран, — понизил голос сармат-инженер. — Ему холод обычно не мешает.

— Это не я с Энцелада, это ты с Плутона, — хмыкнул "атомщик". — Возможно, там цепная реакция начинается...

— Эй! Уже начинается? — зашевелился в углу Линкен. — Ничего без меня не взрывайте!

...Остывшая ёмкость из обеднённого урана была задвинута в самый дальний угол глубокой закрытой ниши и завалена безобидной с виду ветошью. Можно было идти наверх; и Гедимин, уставший от постоянного перегрева, ждал этого с нетерпением, но к выходу не торопился. Он подполз к высокой стальной трубе, поставленной на торец в углу убежища, и вывернул болт, удерживающий крышку на ней. Длинная тонкая бочка, на четыре пятых заполненная водой, открылась, и Гедимин, затаив дыхание, заглянул внутрь. Со дна ёмкости поднимался холодный синеватый свет, и в нём был виден трёхлапый захват, удерживающий три светящиеся трубки. "Выглядит так, будто сам уран светится," — хмыкнул сармат, дотягиваясь до рукояти захвата и слегка приподнимая его; синий огонь всколыхнулся, по тёмным стенкам бочки побежала мерцающая рябь. "Красивое явление."

— Смотришь? — к бочке, немного оттеснив Гедимина, протиснулся Линкен, шумно вдохнул сквозь респиратор и навис над водой. — Я знал, что рано или поздно такая штука у тебя будет. Но сколько с ней было возни...

Гедимин пожал плечами и осторожно опустил урановые стержни на дно. Ему нравилось называть эти коротенькие трубки стержнями, пусть даже всего их содержимого не хватило бы на один настоящий топливный стержень даже для самого простого реактора деления.

— Теперь, когда процесс отработан, дело пойдёт быстрее, — сказал он. — Проблема только в жёлтом кеке.

— Одного не могу понять, — покачал головой Хольгер, заглядывая в бочку. — Как мартышки могли отказать тебе в обучении? Им важнее соблюдение нелепых правил, чем возможность получить прекрасного атомщика?

Гедимин смущённо хмыкнул и привинтил крышку бочки на место. О существовании её содержимого знали (как он надеялся) только четверо сарматов... и, возможно, Кенен Маккензи. Пока что никто из них не проболтался охране.

— У макак есть свои атомщики, — проворчал он, отстегнув респиратор и отложив уже ненужную защитную маску. — Им достаточно. Линкен, ты сегодня идёшь купаться?

...Тающий лёд стекал с жёсткой шерсти на его макушке, когда он входил в компьютерный зал информатория. Как он ни вытирал волосы после купания, часть воды неминуемо оставалась на них и теперь, стекая по спине, обжигала холодом.

— Суровые методы охлаждения приняты на Энцеладе, — усмехнулся Хольгер, тронув его за плечо; он единственный из троих сарматов даже не вошёл в воду — ждал Гедимина и Линкена у заснеженных кустов, не выходя на лёд, и держал полотенце под комбинезоном, чтобы согреть его. Но и Хольгер слегка посинел, пока стоял на холодном ветру. Гедимин покосился на него, на тёмно-синего со стальным отблеском Линкена и усмехнулся в ответ.

— Иджес и Лилит знают более суровые методы. Возможно, на Рождество им дадут ключи от душевой. Тогда мы все охладимся как следует.

Он прошёл мимо Алексея Юня — сармат задумчиво смотрел на экран и чему-то усмехался, и Гедимин, на секунду приостановившись, тихо пошёл дальше. Хольгер толкнул его в бок и ухмыльнулся.

— Осталось ещё семь мест на факультете энергетики, — донеслось из группы сарматов, обступивших администратора Паскаля. — Два — на химии и девять — на механике. Ещё есть желающие?

Гедимин остановился и медленно развернулся на звук. Линкен, поморщившись, положил руку ему на плечо и сильно надавил, поворачивая сармата в прежнем направлении.

— Не лезь, — тихо сказал он.

— Куда поступает Гедимин? — спросил один из сарматов; его голос не был знаком ремонтнику, и тот уже не удивлялся — иногда ему казалось, что все поселенцы его знают.

— Я уже говорил — Гедимин в красном списке, — угрюмо ответил Паскаль. — Такие вопросы решаю не я. Кроме горячего сочувствия к его беде — чем я могу вам всем помочь?

Линкен крепко сжал плечо сармата.

— Они долго будут припоминать тебе тот проходчик.

— Ты записался? — тихо спросил Гедимин. Взрывник криво ухмыльнулся.

— Мозги уже не те, атомщик. С тех пор, как мне выдрали полмозжечка... — он потёр шрам на затылке и с тяжёлым вздохом опустился в кресло. — За инженерами будут следить в оба глаза. Может, тебе повезло, что ты туда не влез.

"Инженерные курсы открыты для сарматских поселенцев по всему миру," — гласил первый же заголовок на странице новостей, и Гедимин недовольно сощурился и быстро пролистнул его. "Межрасовые браки: за и против. Мнения, версии, прогнозы" — стояло на пару строк ниже; в новость был вмонтирован ролик с выступлениями Джеймса Марци, нескольких "макак" и короткими фразами сарматов и людей — кто-то рискнул спросить их о проекте "Слияние". Гедимин хмыкнул и прокрутил страницу, краем глаза оценив количество комментариев. Их было много, большая часть была короткой, написанной крупными буквами. "Слизистые уроды," — успел уловить сармат, прежде чем закрыл страницу окончательно.

Он открыл поисковик и, оглянувшись через плечо, набрал "Калифорнийский университет". Знакомая зелёно-белая страница открылась безо всяких проблем, и сирена под потолком не завыла. Как и здания в Ураниум-Сити, она была заранее увешана праздничными украшениями — ветками зелени с красными ягодами, многоконечными ажурными звёздами и цепочками гирлянд, и в углу притаилось объявление о рождественских распродажах в студенческом городке. "Любопытно," — подумал Гедимин. "Кажется, это человеческая традиция. Они не соблюдают её в Ураниум-Сити — тут никто не купит то, что они продают. Интересно, когда-нибудь они начнут нам платить за работу? Вероятность очень мала..."

Вытряхнув из головы бесполезные мысли, он перешёл на страницу курсов. Она слегка изменилась с тех пор, как он был здесь в последний раз — над списком требований появилось ещё одно, подчёркнутое красным.

"Временно ограничен приём абитуриентов сарматского происхождения," — прочитал Гедимин. "Вопрос о приёме будет решаться индивидуально при наличии рекомендаций и справки о благонадёжности... Hasulesh!"

Хруст клавиатуры под его ладонью оказался слишком громким — у дверей зашевелился охранник, а сидевший неподалёку Хольгер встал с места и прикрыл Гедимина от посторонних взглядов.

— Опять? — тихо спросил он, глядя на открытую страницу. Спохватившись, ремонтник быстро вышел с сайта и повернулся к Хольгеру.

— Теперь они пишут прямо, что сарматы им не нужны. Это прогресс.

— Ты сам уже знаешь больше, чем тебе могут дать в этом заведении, — покачал головой Хольгер. — Оставь их в покое.

— Нужна система, — Гедимин, устало щурясь, потёр висок. — Куча разрозненных сведений и навыков без системы практически бесполезна. Что бы я ни думал о макаках, система — это их изобретение, и оно мне нравится.

— Как знаешь, Гедимин, — пожал плечами сармат-инженер. — Я не заметил, чтобы обучение сделало меня на порядок умнее. Хочешь почитать переписку Линкена с космофлотчиком? Довольно забавное чтиво.

"Я бы хотел почитать собственную переписку," — подумал Гедимин. "С настоящим атомщиком. Тот светящийся сармат из строгого карцера, конечно, был галлюцинацией, но..." Он снова потёр висок.

— Ты не видел на комбинате светящихся существ, похожих на небольших насекомых? — спросил он у Хольгера, опускаясь на пол рядом с креслом Линкена. — Они обычно перемещаются стаями.

Хольгер мигнул.

— На комбинате нет никаких насекомых, — сердито прошептал он. — Что бы они там могли делать?!

24 декабря 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Над рудником "Волчья речка" далеко разносились грохот, лязг, скрежет и шипение, ветер пропах окалиной, плавящимся фрилом и сгорающим топливом, — бывшее рудохранилище срочно переделывали в утеплённый склад. Первая рабочая смена грузилась на глайдеры — их работа на сегодня закончилась; вторая и третья, поднятые по тревоге и привезённые на рудник, достраивали к рудохранилищу двойные стены и перекрывали крышу. Охрана в экзоскелетах теснилась на крыльце столовой, оживлённо что-то обсуждая, но за лязгом и шипением никто их не слышал. Выглядели они довольными.

Гедимин успел увидеть их в приоткрывшийся проём — монтажники отодвинули одну из стенных панелей, но тут же вернули её на место. Шум снаружи стал тише, теперь его почти заглушали звуки внутри рудохранилища — вой моторов, свист и булькание распыляемых растворов, скрежет пескоструйной мойки и грохот выпрямляемых листов брони. Бронеходные буровые установки "Вирма", частично разобранные, выстраивались в два ряда вдоль стен, и тягач медленно затаскивал на склад ещё одну, с заглушенным двигателем и слитым топливом. Освободившиеся ремонтники пошли к ней, Гедимин, проверив, хватит ли консерванта в заплечных баллонах на ещё одну машину, направился к оставленной ими установке. Её кабина была вскрыта, как и броневые пластины, прикрывающие двигатель, на металле ещё виднелись белесые пятна высыхающего раствора. Гедимин повернулся к Торквату — командир ремонтников быстро шёл по коридору к новой установке — и указал ему на отмытый механизм. Торкват, кивнув, обошёл его по кругу, заглянул под пластины, привстав на ступеньку, сунулся в пустую кабину, и спрыгнул обратно, показав Гедимину ладонь с растопыренными пальцами. Тот кивнул в ответ. В таком шуме не было смысла открывать рот — услышать друг друга можно было бы, только встав вплотную.

Лист плотного скирлина поверх мелких деталей, осмотреть швы, прикрыть внутренние отверстия, отодвинуть предохранитель и убрать заслонку, — работа над первой установкой ещё требовала размышлений, но сейчас Гедимин выполнял все действия, не задумываясь, только старался не отключаться окончательно, уйдя в мысли о новых экспериментах, накоплении жёлтого кека, планах на праздники или возможном усовершенствовании буровых установок. "Было бы интересно собрать подобный механизм," — думал он, заливая консервирующей жижей внутреннюю обшивку. "Я видел, как они работают, но сам не сидел в кабине. Опробовать и доработать."

Представив себе выезжающий со свалки бронеход с буровой установкой "на плечах", Гедимин усмехнулся. "Будет повод для ещё одной записи в красном списке. Нет, лучше начать с чего-нибудь менее заметного. С пневмомолота, например."

Консервант — тёмно-бурая жидкость — растекался по обшивке, быстро застывая и превращаясь в вязкое желе. Сейчас оно сохраняло пластичность — можно было провести по нему пальцем, оставив след — но через полчаса должно было покрыться жёсткой тёмной коркой, непроницаемой для воды и сохраняющей внутри постоянную температуру. "Сейчас механизмы выглядят исправными," — Гедимин прикрыл двигатель броневыми пластинами и снова щёлкнул переключателем, распыляя консервант поверх них. "Они понадобятся через пять лет. Будет интересно проверить, как они перенесли консервацию."

Гедимина больно ткнули в бок, он обернулся и увидел Иджеса. Ремонтник указывал на открытую дверь склада и ремонтников, выходящих на улицу. Внутри остались только те, кто отчищал от ржавчины и въевшейся каменной пыли последнюю из привезённых установок. "Ещё одна? Определённо, раньше их было меньше," — удивлённо мигнул Гедимин, догоняя бригаду уже за дверью. Иджес выбрался из рудохранилища вслед за ним и направился к механизму.

Установка пришла своим ходом; на её гусеницах был снег и обломки кустарника, верхнюю броню покрыла наледь. Сармат-водитель вылез из кабины и жестами указывал Торквату на слегка деформированные опоры — их не удалось задвинуть, когда бронеход перегоняли с рудника на рудник. Гедимин сузил глаза и опустился на землю, пытаясь заглянуть под броню. "Буровая колонна. Её тоже оставили торчать?"

Торкват заметил его движение, наклонился следом, тронул его за плечо. Гедимин поднялся, качнул головой — "вроде в порядке". Торкват кивнул и указал водителю на открытые настежь ворота. За ними разместилась временная мойка; её отгородили защитным полем от диспетчерской, и сармат-диспетчер перебрался вместе с передатчиком на крыльцо столовой. Гедимин мельком увидел его в окружении двух самок и одного очень недовольного охранника в тяжёлом экзоскелете и едва заметно усмехнулся. "Интересно, у него красивая спина? Никогда не понимал таких вещей."