— Альфа-один-одиннадцать-сорок три! — загремело над аэродромом, и Гедимин, отвернувшись от охранников, быстро пошёл к медчасти. За его спиной протрещал разряд станнера, но сармат ничего не почувствовал — по-видимому, стреляли в воздух.

— Я здесь, — сказал он, настороженно глядя на собравшихся в приёмном покое. Медик тут был всего один, и его оттеснили в дальний угол. Двое охранников в тёмно-синих "Шерманах" переглядывались с третьим — в новом сером "Рузвельте". Рядом с ним стоял человек в тёмно-синей униформе. Гедимин увидел знакомую нашивку и перевёл взгляд на него. Его спутник в экзоскелете посветил на сармата считывателем и протянул человеку смарт.

— Гедимин Кет? — пришелец хмуро посмотрел на сармата и достал два синих пакета с проштампованными углами. — У меня распоряжение отдать это вам из рук в руки. Документы из Калифорнийского университета. Вскрывайте!

Охранники придвинулись ближе. Гедимин, скрывая дрожь, осторожно разорвал конверт с печатью Лос-Аламоса. Внутри был стандартный лист тонкой скирлиновой бумаги и жёсткая карточка из полупрозрачного фрила — синяя с золотым узором, с просвечивающей сквозь неё микросхемой. "Гедимин Кет. Инженер по специализации "Ядерные технологии". Бакалавр Калифорнийского университета технологий" — было пропечатано на ней.

— Удостоверение должно быть подверждено вашим личным кодом и кодом ДНК, — сказал "федерал", ставя на стол устройство, похожее на портативный считыватель. — Постойте... Здесь вписана идентификация по коду ДНК. Вы готовы провести анализ?

Он обращался к угрюмому сармату-медику, и тот молча выбрался из угла и достал из стерилизатора чистый кровезаборник. Гедимин протянул ему руку. Он даже не заметил, как устройство присосалось к его коже и прокололо её — кровь в ушах шумела так громко, что сармат удивлялся, как другие этого не слышат. "Вы закончили Инженерный колледж с честью. К сожалению, из-за особых обстоятельств мы не можем предложить вам аспирантуру," — прочитал он, мельком заглянув в листок, и расплылся в глупой улыбке. "С честью," — повторил он про себя. "Теперь я настоящий атомщик. Жаль, в библиотеку больше не пустят."

— Подтверждено, — человек положил карту перед Гедимином. — Можете идти.

— Физик-ядерщик? Вот этот амбал? — донеслось до сармата через смыкающиеся за его спиной дверные створки. Гедимин едва заметно ухмыльнулся и свернул за угол. Карта всё ещё была в его руке; он осторожно прижал её к груди и только после этого положил в карман вместе с другими сертификатами. Теперь он вспомнил о втором конверте, оставшемся невскрытым, удивлённо посмотрел на него. "Эль-Пасо авеню, Спрингер" — прочитал он в правом углу и вздрогнул. Конверт он вскрыл раньше, чем дочитал адрес. Письмо пришло от Герберта Конара, и внутри, кроме листа бумаги, был маленький съёмный диск.

"Мои поздравления, Гедимин. Не могу передать, как мы все за вас рады — и я, и Майкл, и профессор Аткинсон. Я в вас не сомневался с тех пор, как впервые услышал о вашей тяге к знаниям — и я рад, что вы так прекрасно себя проявили. Майкл следил за вашими успехами до пятнадцатого числа, затем он покинул Землю. Туда, где он сейчас, спрингер добирается трое суток; такое ощущение, что почта идёт ещё дольше. Он поздравит вас лично, как только справится с местными средствами связи. Мисс Эделайн нарисовала для вас открытку. К сожалению, цензура не пропустила её. Я иной раз совершенно не понимаю, чем они руководствуются. Надеюсь, мой маленький подарок дойдёт до вас в целости и сохранности. На этом диске небольшая подборка работ по интересующим вас темам. Мне не пришлось бы присылать его вам, если бы вас приняли в аспирантуру, но это оказалось невозможным. Диск хранится у меня с тех пор, когда я сам был аспирантом; это моя личная подборка, надеюсь, она окажется полезной для вас. С уважением, Герберт — атомщик, как и вы."

Глаза Гедимина горели жёлтым огнём, когда он возвращался в барак — ненадолго, только для того, чтобы проверить, не повреждён ли диск, и переодеться в личный комбинезон. И диск, и удостоверение он унёс с собой.

Необычный шум на западной окраине города сармат заметил только тогда, когда до неё оставался один ряд бараков. Он остановился посреди переулка и изумлённо мигнул — там, где вчера начинался лес, сегодня не было ни одного дерева, и даже пни успели выкорчевать, а земля была изрыта длинными котлованами по форме фундамента под стандартный ураниумский барак. С места на место переползали гусеничные краны; большая часть конструкций фундаментов уже была в ямах, и сверху укладывали перекрытия, а на южном краю уже ставили первые блоки этажей. Людей на стройке не было; на краю населённого района стояли сарматы-патрульные. На свист Гедимина они обернулись, но за оружие не схватились. Один из них жестом показал ремонтнику, что дорога перекрыта. "Туда?" — жестом же спросил Гедимин, указав на лес. Патрульный махнул на север — в обход всего ряда недостроенных бараков. "Зачем строят?" — спросил Гедимин, растерянно разглядывая стройку. Ему предстояло идти на север до самого фрилосинтезирующего комбината — к каждому номерному ряду бараков добавилась ещё одна постройка. "Иди, иди!" — помахал рукой патрульный.

"У всех сарматов уже есть свои комнаты в бараках. Для кого строят всё это? Это очень много места," — думал Гедимин, пробираясь на север вдоль цепи котлованов. Он обогнул ещё одну группу патрульных на самом краю стройки и вышел на расчищенную опушку. Отсюда уже вывезли всю лишнюю органику; уцелевшие деревья местами недосчитались ветвей, на одном из них сидел оцепеневший енот и немигающим взглядом смотрел на новостройки. Гедимин постучал по коре дерева — животное не шевельнулось.

— Э-эй! — донеслось из-за деревьев. В просвете между соснами сармат увидел ярко-оранжевый комбинезон — Лилит забралась на капот глайдера и махала руками. Гедимин помахал в ответ и ускорил шаг.

Кроме Лилит, в глайдере были двое — хмурый Иджес за штурвалом и Кенен на соседнем сидении. Учётчик держал в одной руке смарт, а второй периодически трепал Иджеса за плечо. Пилот хмуро косился на него и раздражённо отмахивался. Увидев Гедимина, Кенен широко улыбнулся и развернулся к нему.

— Эй, Джед! Ты видел новые рейтинги? Дюкетт рвётся вперёд, как "Шерман" сквозь подлесок. Я бы сказал, что Гутиэрресу ничего не светит.

— На орбите Плутона видел я твои рейтинги! — не выдержал Иджес. — Гедимин, заткни его! Сколько мы тут сидим, столько я слушаю про выборы у макак. Хватит уже!

— Рейтинги? — озадаченно мигнул Гедимин. Он в очередной раз что-то пропустил, и это волновало его куда меньше, чем новый завод с армией охраны и новый ряд бараков вдоль западной окраины. Кенен сердито покосился на Иджеса и погасил экран смарта.

— Бесполезно, — вздохнул он. — Все хотят быть живым оборудованием для людских заводов. Никто не хочет думать головой.

— Кенен, а ты сам подумал? — фыркнула на него Лилит. — Считать умеешь? Ну пусть нам позволят назначать выборщиков. Сколько нас в Атлантисе? Сколько голосов мы получим — один, два? На что это повлияет, если их всего шестьсот?! Гедимин, лезь в глайдер. За работой он сам заткнётся.

— Где Хольгер? — спросил Гедимин, забираясь на заднее сидение.

— Сегодня не может, — отозвался Иджес, включая защитное поле и направляя нос глайдера в просвет между деревьями. — Видел, что тут делается?

— Новые бараки и много ненужной суеты, — недовольно сощурился ремонтник. — Пять этажей — не один. Могли бы дождаться усадки. Кого там поселят?

— Нас стало больше, Гедимин, — Кенен развернулся к нему. — Через месяц сюда привезут новых сарматов. Клонарии Филадельфии избавляются от лишнего продукта.

Учётчик не шутил, и Гедимин, покачав головой, оглянулся на исчезающий за бортом город.

— Сюда привезут филков? Сколько?

— Губернатор Оркус редко извещает меня о своих планах, — широко ухмыльнулся Кенен. — Надо полагать, ни один из бараков пустым не останется. Интересно, им урежут жилплощадь? В комнате обычного сармата поместятся двое филков. Не говоря уже о высоте потолков...

— В низкие коридоры не войдёт "броненосец", — фыркнула Лилит. — Макаки не для нас стараются. Высокие потолки — для их удобства. Странно, что в новостях ничего не пишут! С тех пор, как перестреляли "чистых", я вообще ничего не слышала о Филадельфии.

— Их хотели поселить с людьми, — пробормотал Гедимин, вспомнив давнее обсуждение в сети. — Видимо, не вышло.

Лилит посадила глайдер на дно оврага; с недавних пор, когда нос корабля удлинился, а под брезентовым навесом появились стальные опоры, закатываться на машине прямо на палубу осмеливался только Линкен, остальные не рисковали. Маскировка истрепалась за зиму, но ещё действовала — издалека "Скат" было легко принять за скалу, заваленную растительными остатками и поросшую травой. Зелень уже пробивалась из комков почвы, рассыпанных поверх брезента на обшивке, запах раскалённого металла и испарений фрила снаружи не чувствовался, и из внутренних помещений его быстро выгоняла вентиляция.

Кенен приподнял полог и держал его, пока сарматы закатывали глайдер на палубу. В этот раз учётчик был без галстука и кружевных манжет — в пятнистом серо-буром комбинезоне с чёрными вкраплениями. "Да, не скажешь, что им платят меньше," — Гедимин покосился на свою единственную смену одежды (если не считать рабочего комбинезона) и еле слышно хмыкнул, но тут же забыл и о деньгах, и о самом Кенене.

На палубе зажгли свет — настало время долгих белых сумерек, и можно было не прятаться. Гедимин увидел матовый кожух турбогенератора — цельный, без намёков на трещины, со всеми полагающимися патрубками и вентилями. Манометры были на нуле — для запуска не хватало только пара. Ведущий к турбине паропровод — от него осталось полметра — лежал бесполезными обрубками на палубе.

— Кто куда? — спросила Лилит, оглядевшись по сторонам. Справа от неё на палубе громоздились стальные балки и куски многослойной обшивки, чуть дальше был прислонён к стене каркас будущей рубки с прикреплёнными к нему участками щита управления, пока нерабочими мониторами и ни на что не влияющими клавишами. Из-под каркаса свисали хвосты проводов различной толщины. Ещё дальше, у люка, ведущего в литейный цех, лежал брезент, прикрывающий невидимую груду деталей; высотой она уже достигла роста среднего сармата. Из-под брезента ничего не торчало, но Гедимин знал, что там, и едва заметно усмехнулся, посмотрев на груду.

— Я беру глайдер и бур, — сказал он, повернувшись к Лилит. — Вернусь к десяти.

— Бур? — удивлённо мигнул Иджес. — Зачем?

— Вторая скважина, — отозвался Гедимин из торпедного отсека. Все неиспользуемые механизмы он держал там. Самоходный бур было проще собрать на месте и выкатить на его собственной платформе, чем везти в лес по частям; десять минут спустя сармат уже снимал задние сидения глайдера и пристраивал вместо них буровую установку.

— Килограмм урана в день? — хмыкнула Лилит, заглянув в глайдер. — Да, так быстрее пойдёт. А построить сольвентную установку ты не можешь? Будет много сольвента, выроешь сто скважин.

— Бессмысленно, — буркнул сармат, надевая на механизм страховочные цепи. Он вспоминал, как выглядит сверху тот участок леса, который он запомнил по геологической карте. "Двадцать метров вниз," — он прикрыл установку плотным скирлином и положил рядом части небольших баков и рилкаровых труб. "Послезавтра позову Линкена на опрессовку."

...Он сделал широкий круг над окраиной Ураниум-Сити, прежде чем заметил на опушке Линкена — тот уже начал сигналить глайдеру ярким обломком фрила. Для плавного снижения скорости не было места, и глайдер на посадке "клюнул" носом до самой земли. Отключив защитное поле, Гедимин жестом позвал Линкена в машину. Взрывник запрыгнул на переднее сидение. Его глаза странно блестели, а шрам на лице то и дело дёргался.

— Слышал новости? — спросил он, пристёгиваясь.

"Линкен не лезет к штурвалу? Уран и торий... Он в порядке?" — Гедимин слегка встревожился, но не подал виду.

— К нам завезут филков? — только это, по мнению Гедимина, могло так встревожить Линкена. "Опять подался в "чистые"? Возьмётся за старое — придётся выбивать дурь. Твэлом. Твэл жалко, но делать нечего," — угрюмо думал он, набирая высоту над лесом.

— Что? — Линкен удивлённо мигнул. — Нет, теск. К нам завезли атомщиков.

Гедимин вздрогнул и резко повернулся к нему. Глайдер уже набрал высоту и лёг на курс, небольшое отклонение всегда можно было выправить, — у сармата было время на разговоры.

— Кого?!

— Хорошо на Энцеладе, — пробормотал Линкен, потирая шрам на затылке. — Так бы и переселился. Ты что, не видел их маркировки? Все аэродромы заставлены их контейнерами, везде их охрана. Это "Вестингауз", и не говори, что о них не слышал.

— Слышал, — кивнул Гедимин, возвращая глайдер на прежний курс; его руки уже не дрожали, хотя сердце билось несколько чаще обычного. — У нас будут делать топливо? Твэлы?

— Видел котлован на северо-востоке? Там поставят центрифуги, — отозвался Линкен. — Как у тебя в лаборатории. Тысячи таких же. Будут обогащать уран. Раньше покупали у "Вирма", теперь перебираются сюда сами. Может, дойдёт и до твэлов. Видел записи их переговоров. У них большие планы на Ураниум. Их ещё тут не хватало!

— У меня нет центрифуги, — рассеянно отмахнулся Гедимин. Он думал о гигантском обогатительном заводе. "Ещё одно место, куда меня не пустят," — подумал он и досадливо сощурился. Линкен крепко сжал его плечо.

— Что, хочешь в "Вестингауз"? Вот поэтому они к нам пришли. Кто ещё будет убиваться над гексафторидом за двадцать койнов в неделю?

— Кому надо, найдёт, над чем убиться, — Гедимин стряхнул его руку со своего плеча и зашёл на посадку. Странный белый свет всё ещё лился с неба, хотя солнце давно ушло. Гедимин знал природу этого явления, но сейчас был не в настроении думать о естественных науках. Достаточно светло для работы, — всё, что было ему интересно.

...За пятнадцать минут до отбоя Гедимин вернулся на корабль, загнал буровую установку в торпедный отсек, быстро проверил работу фторного реактора , вытер руки мокрой ветошью и вышел в машинное отделение. Четверо сарматов сидели на турбогенераторе, утоляли жажду и тихо переговаривались. Увидев Гедимина, Лилит отодвинулась на ступеньку выше.

— Помять тебе плечи?

— Хорошо, — кивнул сармат, присаживаясь уровнем ниже и стягивая верхнюю часть комбинезона. От долгого бурения мышцы едва заметно ныли — устали и руки, и спина, чувствовалась неприятная слабость в ногах.

— Хочешь табаско? — сармат достал из кармана один из ещё не открытых тюбиков. — Много капсаицина.

— Давай, — Лилит протянула руку.

Кенен, устроившийся на выступе кожуха, насупился и перебрался пониже.

— Лилит, ты не хочешь помассировать спину мне? Я тебе много помогал.

Самка фыркнула.

— Да, ты хорошо держал балки, — сказал Линкен, хлопнув учётчика по плечу. — Не те, не так и с постоянными перерывами, но всё-таки держал. У нас ещё год на то, чтобы сделать из тебя нормального трюмного. Завтра покажу, как осматривать трубопроводы и замечать протечки.