Невеста для Мрака #2

Дядюшка с сыночком, и царственный племянничек при этом недвусмысленном заявлении переменились в лице.

— Но... но вы же сами сказали, ваше величество, восстание подавлено. Значит, опасность миновала?

— Не восстание, дядюшка, — скривил губы Дик*Кар*Стал, — а народное волнение. Но суть не в этом.

— А в чём же, ваше величество?

— В том, что волнения эти спровоцированы вами, и это не может меня не огорчать.

— То есть... нет... То есть как мной, ваше величество?! Что вы такое говорите?!

— Несколько недель назад вы тайно короновали моего сына при пособничестве покойного Святейшего в Хрустальном Храме. Так?

— Я?! — всплеснул дядюшка ручками так невинно, что ему позавидовало бы и дитя малое. — Да я бы никогда бы...я никогда! Да как вам такое в голову пришло?!

— Неужели, отец, вы считаете, что я мог бы предпринять столь решительные шаги, направленные против вас?! — вскричал принц.

Казалось, возмущению Фабриана нет предела. Казалось, он взорвётся от праведного негодования в любую минуту.

Пламя свечей заколебалось, отбрасывая розовые отсветы на напряженные лица присутствующих.

— Моя королева?.. — медленно роняя каждое слово, проговорил Дик*Кар*Стал. — Поведайте, пожалуйста, достойному собранию то, что недавно рассказали мне.

И я поведала. Рассказала всё, чему посчастливилось стать свидетелем. Как пришла, как спряталась, что увидела, что услышала. В напряженном полумраке собственный голос казался незнакомым и чуждым, по-мальчишески низким, чуть хрипловатым. Всё то время, пока я говорила, не переставала чувствовать на себе пристальный, тяжелый взгляд Дик*Кар*Стала и не могла понять, что же за ним скрывается — одобрение или злость?

Когда я замолчала, в зале воцарилась тишина.

Пламя гудело в камине. Огненные языки метались, отбрасывая неровные блики.

— Отец, неужели же вы поверите этой лживой эдонианке? — вскочил с места принц Фабриа, заламывая руки. — Эта сука пытается очернить меня! Отстранить от вас, чтобы расчистить дорогу к трону своей чеаровской клике! Отец! Её заявления просто нелепость!!!

Речь принца звучала столь проникновенно, возмущение было столь праведным, что я сама усомнилась в собственной правоте и готова была устыдиться.

Ну, почти готова...

— Отец! Не верьте ей! Не верьте рыжеволосой блуднице! — принц рухнул к ногам короля, стараясь прикоснуться губами к его руке.

Дик*Кар*Стал резко отдёрнул ладонь.

— Отец! — в голосе принца слышалось отчаяние. — Отец! Это же нелепо!..

— Замолчи! — резко оборвал король, устремляя горящий мрачным пламенем взгляд в посеревшее со страха лицо сына. — Жаждешь моей гибели? Жаждешь моего трона, короны и власти?!

Он резко ударил по столешнице ладонью. Звук прозвучал, как отдалённый раскат грома:

— Я потратил всю мою жизнь, все мои силы, без остатка, я почти душу продал Великим... не за власть, не за глупые сапфиры на золотой порфире, которые, как ты вообразил, так пойдут к твоим золотым кудряшкам. Я положил душу за то, чего ты и стоящая за тобой клика не в состоянии даже вообразить. Корона — это не простая возможность проводить турнир или охоту в тот момент, как только в твою глупую головенку придёт такое желание, сын. Власть — это не вседозволенность, а ответственность величайшая. Это сон по четыре часа в сутки вместо восьми, это постоянная угроза предательства даже со стороны тех, кто должен быть всегда тебе верен. Это постоянная тяжесть, довлеющая на твои плечи. Ты всерьёз думаешь, что готов к этому?

— Отец... ваше величество! — принц молитвенно сложил ладони.

Мертвая тишина воцарилась в комнате. Все старались дышать как можно тише.

— Я не лишу тебя жизни, Фабрин, ты мой сын и единственный наследник. Но в сегодняшних беспорядках ты виновен, и ты понесёшь наказание. Придётся какое-то время посидеть взаперти и как следует подумать о поступках и их последствиях. Не беспокойся, тебя поселят в удобных апартаментах и у тебя будет приятное общество. Я готов предоставить тебе лучшее, что имею. Например, маркиза Виттэра и мою личную стражу.

— Нет! Нет, отец! Пожалуйста!..

Принца увели.

Огонь в камине угас. Стало прохладно. Безнадёжная сырость старых стен обступала со всех сторон.

Снова раздался хрипловатый низкий голос короля:

— Все согласны в том, что казнить Фабриана за государственную измену я не могу? Но кому-то ответить всё же придётся. Например, тем, кто пытался дергать за ниточки, управляя моим сыном, как марионеткой.

— Ваше Величество, мы не... — начал, было, королевский дядюшка.

— Молчать! — рявкнул на него Дик*Кар*Стал. — Любезные родственнички, вы ведь не надеетесь, что я закрою глаза на ваше участие в этом вопиющем безобразии?

— Ты ведь уже всё решил, не правда ли, венценосный кузен? — прищурил глаза Льюис Кастал.

— Правда, — любезно согласился 'любезный кузен', скрещивая руки на груди. — Мне этот скандал нужен, как зубная боль, да что поделаешь? Вас ведь иначе не унять. Огласки не хочу, но по-тихому не обойдётся.

— Что вы собираетесь делать, ваше величество? — трясущимися губами спросил старый дядюшка-интриган.

— Казню вас.

Спокойствие Дик*Кар*Стала и будничность его заявления граничили с варварской жестокостью. Впрочем, я его за это не осуждала.

Ноги у дядюшки от такого заявления подогнулись, он упал на колени:

— Помилуйте, ваше величество!

— Нет, — спокойно отрезал король, — не помилую. Не унижайтесь понапрасну.

Дядюшка рыдал, цеплялся за королевскую одежду, кричал, что невиновен, что его оклеветали и подставили, что короля вводят в заблуждение.

Сын его держался немного лучше. Возможно, просто до конца не верил в угрожающую ему участь.

— Увести, — коротко отдал приказ своей страже король. — Заседание окончено, все свободны. Все, кроме вас, моя королева.

Глава 17

Поспешно и в то же время томительно медленно министры покидали зал, счастливые тем, что неприятности, по крайней мере, на сегодняшний день, остались для них позади. Последний аккуратно прикрыл дверь, оставляя нас с Дик*Кар*Сталом наедине.

Мы сидели на разных концах стола — два противника, которым до сей поры благоразумно удавалось избежать столкновения.

Усталость и нервы (как ни крути, а человек все-таки, не из железа) сделали своё дело — Тёмный Король, казалось, состарился за несколько часов. Глаза темнее обвело кругами, рот очертило морщинами, нос с небольшой горбинкой сильнее, чем обычно, напоминал заостренный клюв хищной птицы.

— Теперь мой сын в тюрьме, как вы того и хотели, — разжав плотно сомкнутые губы, проронил король, — вы довольны?

Я не отвечала.

— Вы не хотите поблагодарить меня за то, как я покарал ваших врагов?

— Вы покарали своих врагов, маэстро. Действия ваших родственников угрожали вам напрямую.

Его скулы напряглись, перекатывая желваки. В лице проступило нечто мрачное и угрожающее. Дик*Кар*Стал поднялся и приблизился ко мне. Двигался он стремительно и бесшумно. Прежде, чем я успела что-то сделать или хотя бы испугаться, прежде, чем я успела сообразить, что он собирается делать, меня, обхватив рукой за талию, подняли со стула и, резко притянув к себе, поцеловали.

Я, не долго думая, сжала зубы, прокусывая ему губу, с наслаждением ощущая вкус крови. Дик*Кар*Стал тотчас же отпусти меня, но одного укуса мне показалось недостаточным. Размахнувшись, я наотмашь ударила его по щеке.

Мне тут же отвесили ответный удар, да такой силы, что я, наверное, не удержалась бы на ногах, если бы меня не подхватили, пихнув обратно на стул.

— Забыл предупредить, моя королева, что не слишком высоко ставлю куртуазность манер.

— Я поняла. Вы из тех, кто отвечает ударом на удар, — прошипела я, держась рукой за щеку.

Прищурившись, он коснулся пальцами кровоточащей ссадины, оставшейся после моих зубов на его нижней губе.

— Вас трудно назвать послушной женой, — скривился он.

— У вас уже однажды была супруга, близкая к идеалу. Следовало больше ценить её.

Дик*Кар*Стал пристально посмотрел мне в глаза:

— Я не питаю иллюзий насчёт ваших чувств ко мне сударыня. Хотелось бы узнать, чем конкретно вы недовольны?

— Если вкратце — меня раздражает присутствие в вашей постели маркиза Виттэра.

Дик*Кар*Стал не смог сдержать невесёлого смешка:

— Вас задевает наш роман?

— Если я начну спать со своими фрейлинами, вам это понравится? — вскинула подбородок я.

— Меня это позабавит.

— А мне вот не смешно.

— Так с королями королевы не разговаривают. Вам недостаёт воспитания, сударыня.

— И что теперь? Разведётесь со мной из-за этого?

— И не надейтесь.

Уголки тонких губ приподнялись в намёке на улыбку.

— Разве вам будет не жаль потерять корону, моя королева?

— Мы не подходим с ней друг другу: она — мне, а я — ей. Прекрасные принцессы сделаны из другого материала, я бродяжка. Всё, что нужно мне от жизни — это дорога, та, что стелется под ноги да возможность идти по ней куда глаза глядят столько, на сколько хватит сил. Идти, пока светят над миром луны. Я задыхаюсь в вашем дворце, мне здесь не хватает воздуха. Тут тесно и тошно. Я не люблю вас, и я не нужна вам. Отпустите меня.

Наверное, за всю свою жизни я не произносила более проникновенного монолога.

Дик*Кар*Стал глядел на меня и взгляд его казался серьёзным и вдумчивым.

-Даже если бы я захотел отпустить вас, это было бы невозможно. Но я не хочу. С самого начала, когда я только задумал заполучить вас, сударыня, меня влекла ваша неизмеримая магическая сила. Весьма экзотично жениться на одном из самых сильных демонов в пантеоне, не находите? Экзотично и полезно. Только подумайте, какими сильными магами будут наши с вами дети? В связи же с последними событиями вопрос о необходимости новых наследников из области 'желательной' переходит в область 'первейшая необходимость'. Вы нужны мне. Ты пришла в этот мир на мой зов и со мной останешься. Мы заключили сделку. Думаешь, Чеаррэ впустили бы тебя в свой круг, если бы не моё предложение? Ты бы сгнила в Светлом Храме. Сомневаюсь, что когда-нибудь смогла бы подняться среди Светлых Сестёр выше простой послушницы. Ты обязана мне всем: тем, что вырвалась из Бездны; тем, что живешь; тем, кем стала...

— Я ни о чем вас не просила.

— Сделка есть сделка. И для тебя это была хорошая сделка. Богатство и известность всегда лучше нищеты и прозябания.

Дик*Кар*Стал глядел на меня в упор.

Серые, холодные, прозрачные глаза словно затягивали. Смотришь и тонешь. Теряешь себя, но не в любви, не в чувствах, а в доводе рассудка, в удушающей логике, которой нечего возразить.

— Вы будете иметь всё, что только пожелаете, моя королева. А в обмен я попрошу вас стать матерью наследников Фиара и быть мне покорной женой.

— Вы слепы в своем логически выверенном равнодушии. Вы действительно верите, что я покорно смирюсь с положением безмозглой куклы, на которое меня обрекаете? Требуйте наследников от того, с кем спите! Пусть ваш Лэш вам их и рожает!

Между бровей Дик*Кар*Стала появилась глубокая морщинка, как трещина во льду:

— Довольно, миледи, — холодно прервал он меня. — Вы сказали достаточно.

— Не надейтесь, что на сказанном я остановлюсь. Я пойду дальше. Хотите поговорить о наследниках? Извольте! Я пущу вас в свою кровать не раньше, чем во дворце и духа маркиза Виттэра не останется. Присутствие этого человека рядом с вами делает все попытки к сближению между нами нелепыми. Даже смешными.

— Вы осмеливаетесь ставить мне ультиматум?

— Избыток храбрости, это скорее мой недостаток, чем достоинство. Можете расценивать это как признак недалёкого ума, маэстро, мне всё равно. Не хотите отпустить меня — придётся расстаться с Лэшем Виттэром. В жизни нельзя иметь всех сразу. Если ваш любовник вам дорог, вы сделаете так, как я требую. Потому что, верите или нет, враг я опасный и беспощадный. Мне совершенно нечего терять и, если завтра я решу убить маркиза Виттэра, я это сделаю. Ни ваш дар, ни ваши поданные, живые или мертвые, меня не остановят.

— А если я убью тебя первым?

— Это будет прискорбно. Трагедия в государственном масштабе. Вам придётся искать себе новую королеву, не такую демоническую, не такую экзотическую. Поиски требуют времени, а вы ведь уже не молоды, маэстро. К тому же, хоть мы-то с вами и знаем, что я всего лишь крестьянская дочь, для всего остального мира я — Чеаррэ. А Чеаррэ сильнейший в мире магически-олигархический клан, чьи ставленники маячат почти за каждым троном. Война с ними не по силам даже вам, — улыбнулась я. — Итак, если ваша рыжеволосая потаскуха с членом не уберётся прочь из дворца, то ваша рыжеволосая королева-ведьма наотрез отказывается исполнять супружеский долг. И рожать наследников, соответственно. К тому же есть шанс, что в один ужасный день ваши призрачные шпионы донесут вам о том, как пепел вашего прекрасного возлюбленного развеяло ветром, оставив вам лишь бессмертную память о великой любви...

Рука Дик*Кар*Стала со скоростью атакующей змеи метнулась к моему горлу и сжалась на нём железным обручем, лишая возможности дышать. В глазах потемнело, будто на них набросили тёмную кисею. К собственному дару, способному меня защитить, отрезало путь что-то не менее густое и вязкое, чем первозданная темнота мироздания. Дар моего врага, моего мужа, оказался сильнее. Возможно потому, что магическая сила питается эмоциями, а у Дик*Кар*Стал их сейчас было хоть отбавляй.

На какое-то мгновение я поверила, что он меня сейчас действительно убьёт. Осознание того, что через минуту всё кончится, что уже ненужно будет никуда рваться, ничего решать и ни с кем бороться, я приняла с удивительной легкостью, если не с облегчением. Просто. Перестать. Быть. Раствориться во мраке, обступившим со всех сторон. Уступить ему, не тратить силы на бессмысленную возню бытия. Оттолкнуться от мира, отпустить последнюю мысль и...

Сильный толчок вырвал меня из черного потока, несущего на Ту Сторону. Мрак отступил — сознание вернулось.

Я, хрипя, лежала на полу, жадно хватая ртом воздух. Горло саднило, будто его изнутри когтями подрали. Утром, полагаю, придётся закрывать шею стоячими воротничками и шарфиками от взгляда многочисленных любопытных придворных.

— Зачем ты так?.. Зачем ты это делаешь? — лицо Дик*Кар*Стала перекосилось от ярости. — Тебе ведь плевать на то, с кем, когда и как я сплю?! Какое тебе дело до Лэша? -Дик*Кар*Стал рычал, будто раненный зверь.

— Считаю, что так будет справедливо. Я потеряла того, кого люблю из-за тебя, — приходилось шептать, держась рукой за горло. Говорить было больно. — И хочу, чтобы с тобой произошло то же самое — из-за меня.

Поднявшись на ноги, я расправила складки на пышной юбке, кое-как поправила рассыпавшуюся прическу:

— Спокойно ночи, ваше величество.

Пока я возвращалась в отведённые мне покои, изгибы дворцовых переходов казались бесконечными. Шаги, многократно умноженные эхом, живущем здесь по ночам, звучали слишком громко. Каждая ступенька, каждый угол, каждый проём были беспощадно-чуждыми, как и их хозяин.