Ладога

Но теперь все жители Дубовика и ладожане, исключая караульных, собрались у кургана Ярополка. Наступало время тризны — поминального пира. Женщины наварили два котла каши, селяне достали из уцелевших ям и ледников бочонки с пивом и хмельным медом. Расселись кругом на свеженасыпанном холме, пустили по кругу котлы. Каждый, до кого доходила очередь, черпал ложкой горячую кашу и отправлял в рот. Не для сытости. Даже Язвук сразу это понял, хоть и совсем недавно пришел в клуб.

Негромкие разговоры, перемежающиеся молчанием, заставили Ратмира встать. Ладожане и селяне примолкли, ожидая речи.

-Други!— обратился к пирующим воевода.— Ярополк был веселым товарищем. Я думаю, что он и сейчас наблюдает за нами, и ему не по нраву, что мы сидим тут в унынии. Поэтому давайте пить и веселиться, вспоминая его!

-А помните,— поддержал Ратмира Карел,— как Ярополк на фестивале привел в палатку какую-то туристку? Он еще все убеждал её на практике погрузиться в мир Древней Руси?

-Кто же не помнит?— откликнулся Володя.— Только вышло не совсем так. Погрузилась не она, а в неё...

Смех и шутки зазвучали громче. Кто-то припомнил театральную постановку 'Ярополк, Оксана и щит', появившуюся после аналогичного случая на другом выезде. Тут же нашлись желающие её исполнить. Ратияр взял на себя роль Ярополка, сперва густым басом уговаривающего девушку не ломаться, а затем рычащего и ухающего. Карел исполнил партию Оксаны, сначала сопротивлявшейся, а потом принявшейся требовать еще и еще. Хравн с остальными изобразили щит. Впрочем, это было проще всего, требовалось только ритмично скрипеть...

Дубовичане смеялись до слез, слушая эту какофонию. Мед тек рекою, ведра пустели одно за другим.

Когда глаза у пирующих заблестели, Ратмир объявил о начале игр. В сгущающихся сумерках загорелись светильники, а на утоптанную вершину кургана выбрался Володя и принялся швырять на землю всех желающих. Дубовичане не утерпели и полезли меряться силой с усатым дружинником, но тщетно. Никому не удалось бросить его хотя бы раз. Плечистый Ратияр порывался прервать эту гегемонию Володи, но его не пускали, пеняя на раненую ногу.

Потом выставили два пенька напротив друг друга и на них стали забираться желающие попробовать силы в новой забаве. Всего-то надо — столкнуть противника вниз, ударив его ладонями в ладони или наоборот, мягко подавшись, провалить на себя. И снова дубовичане не сумели взять верх — победу праздновал воевода, не знавший поражения.

Ладожане вспоминали все новые игры. Наконец-то отличился и Ратияр. Ему не нашлось равных в умении дать по уху оппоненту, сидящему на бревне с поджатыми ногами и остаться сидеть самому после ответного удара. Затем принялись бороться на ногах. Состязающиеся ложились валетом и крепко брали друг друга за пояса, а потом, по команде судьи одновременно поднимали левые ноги и зацеплялись лодыжками, стараясь как в армрестлинге гнуть в свою сторону, вынуждая соперника смешно перевернуться на живот. И вот здесь развоевался Вышата. Напрасно односельчане и ладожане старались одолеть его, сын старейшины был непобедим.

-У нас же Хравн в этом силен!— вспомнил вдруг Карел, когда Вышата расправился с очередным противником.

-А где он?— послышались встревоженные голоса. Выяснилось, что Хравна уже давно никто не видел. Начались поиски, которые увенчались успехом: старший дружинник сладко спал, завернувшись в плащ и обняв ведро с медом. Хравна принялись тормошить, но сонный ладожанин все никак не понимал, чего от него требуют. Наконец, потерявший терпение Ратмир велел нести его на место соревнований. Хравна бережно завернули в собственный войлок и доставили на ристалище, где рядом с ним тут же улегся Вышата, предвкушавший легкую победу.

-Хравн!— позвал товарища Ратмир.— Хравн, ты меня слышишь?

-Ну чего тебе?— недовольно пробурчал тот.

-Ты понимаешь, что происходит? Надо бороться на ногах. Вышата всех побеждает. Теперь твоя очередь.

-Как вы мне надоели!— сонно пожаловался Хравн.

-Борец готов?— поинтересовался Карел, выполнявший роль судьи.

Хравн что-то невнятно промычал.

-Раз, два, три! Начали!

Ноги поднялись и опустились. Ко всеобщему удивлению, Вышата оказался на четвереньках.

-Это случайно!— вскинулся он.— Дайте еще раз попробовать!

Хравн не возражал. Потому что пытался заснуть.

-Раз, два, три! Начали! — скомандовал Карел.

Картина повторилась.

-У него левая нога сильная!— выпалил Вышата.— А давай-ка на правых!

-Раз, два, три!

-Да что же такое творится?— пожаловался Вышата, снова потерпевший неудачу.

-Унесите чемпиона!— скомандовал Ратмир.

-Дайте поспать, сволочи!— взмолился Хравн, когда его завернули в войлок и понесли обратно.

Под конец тризны начались песни. Дубовичане познакомились с 'Черным вороном' и целым сонмом археологических песен. Ратмир и не пытался остановить одноклубников. Вмешался только раз, когда упившийся Михалка попытался затянуть 'Батальонного разведчика' (57). Но это было уже под самое утро, когда небо на востоке просветлело, возвещая о наступлении нового дня. Дождавшись рассвета, воевода растолкал спящих и организовал шествие заплетающейся колонны в крепость. Требовалось отоспаться. Ведь завтра, точнее, уже сегодня, предстояли разговоры о дальнейшей жизни с дубовичанами и допрос пленного скандинава, а также целый ворох иных забот. Заснувшие на пиру первыми Хравн и Язвук были отправлены на стены, сменить Другака и Хвата. С отдежурившими новобранцами поделились оставшейся едой и медом, после чего Дубовик погрузился в сон.

Чтобы проснуться уже совсем другим.

* * *

Конец первой части

* * *

Часть вторая.

Хравн сидел на завалинке одного из крепостных домов, с наслаждением подставляя лицо ветру. Весь день солнце немилосердно жгло и палило любое живое существо, имевшее неосторожность выглянуть из тени. Приходилось перемещаться в меховых шапках, что поначалу казалось верным путем к тепловому удару, но воздушная прослойка между шапкой и волосами реально спасала. Так что к вечеру ни один из ладожан не свалился с выпученными глазами и головной болью. А побегать пришлось и впрямь немало. Денек выдался не из простых. Сначала дубовичане узнали правила дальнейшего сосуществования. И едва ли они пришлись селянам по душе...

-Пятую часть?— протянул Боян, не веря своим ушам.

-Именно так,— кивнул Володя.— Пятую часть от любого дохода. Платы за помощь в проводе судов, торговли, проданной рыбы или добытой пушнины.

Боян сглотнул.

-Пришла беда — отворяй ворота,— пробормотал он под нос.— Тут уж задумаешься, лучше принимать от вас помощь или обойтись без неё?

-Задумываться поздно!— вмешался Хравн.— Был ряд. Вы его нарушили. Скажите спасибо, что князь милостив и не желает никого карать.

Сын старейшины не стал уточнять, что он думает о такой милости. Обстановка не располагала. Совершенно.

Трое дружинников в полном вооружении — серьезный довод. Тем более, среди дубовичан нет былого единства. Тот же Вышата смотрит русам в рот, того и гляди, начнет в отроки проситься...

Боян вытер рукавом пот, обильно выступивший на лбу, и промолчал.

Володя продолжил чтение бересты. Продуктовый урок, работа на строительстве укреплений...

Хравн хмыкнул, вспомнив лицо селянина, когда объявление новых законов подошло к концу. Примерно так выглядели вареные раки, которых ладожанам приносили шустрые мальчишки, вернувшиеся из убежища. Благо наловить их в Волхове умел каждый сорванец.

С реки долетел новый порыв свежего ветра, радуя разгоряченное лицо. Сиверко. Сейчас он наполняет паруса тех, кто идет на веслах против течения на юг. Как только война закончилась, торговля возобновилась с удвоенной силой. Как там звали самого первого причалившего у Дубовика купца? Торстейн? Или Торкель?

-Торкель Белый,— повторил Карел.— Говорит, что купец из Бирки. Везет соль и кузнечный товар. С ним пятеро товарищей.

-Отлично,— буркнул Бьерн.— И как мы отличим настоящих купцов от людей Хакона?

-Я бы усложнил вопрос,— добавил Михалка.— Ведь люди Хакона вполне могут оказаться настоящими купцами.

-Если мы перекроем транспортную артерию, нам не продержаться и полугода,— мрачно предрек Володя.— Тут все завязано на трансъевропейскую торговлю. Суммы крутятся такие, что купцам под силу нанять небольшую армию!

-Мы не станем ничего перекрывать,— бросил Ратмир.— Даже наоборот. Раз уж получилось оседлать этот путь, он должен стать золотым дном.

-Хочешь взимать пошлины за провоз товаров,— догадался Михалка.— Ну-ну. Я погляжу, как ты объяснишь серьезным людям, почему они должны нам что-то платить!

-Поглядишь,— согласился Ратмир.— Причем прямо сейчас.

* * *

-Пятнадцатую долю?— переспросил Торкель Белый.— От всего товара? А сверх того еще платить местным за провод судна и перетаскивание грузов?

-Совершенно верно,— подтвердил Ратмир.

Торкель задумался. Пятнадцатая доля хоть и не выглядела неподъемной суммой, но любая потеря денег вызывала в купеческой душе немедленный протест. С другой стороны, слухами земля полнилась и появившиеся в Дубовике люди, способные отбросить от стен войско Хакона вызывали невольное уважение. И желание познакомиться с ними поближе.

-Почему бы нам не обсудить дела в более приятной обстановке?— поинтересовался Торкель, красноречиво обводя руками бревенчатую пристань, залитую лучами всепроникающего солнца.— Тут жарче чем в Муспельхейме! (58)

Хевиднг русов согласно кивнул, жестом приглашая купца прогуляться в сторону крепости. Торкель поправил ножны, съехавшие вперед, и первым шагнул на пересохшую дорогу. Подручные остались позади, не дождавшись указаний от предводителя. Да и ладожане невозмутимо переговариваясь, продолжали полукольцом окружать причал. На всякий случай.

Оказавшись в Дубовике, Торкель лишь успевал крутить головой, рассматривая внутреннюю жизнь крепости. На стенах стоят часовые, кто с луком, кто с копьем. На стойках красуются шлемы — редкое богатство! Часовые у ворот так и вовсе держат их у поясов, чтобы в случае необходимости быстро бросить на голову. Между домами мелькают фигурки селян и женщин. То есть, ущерб, нанесенный Хаконом, в основном пришелся на избы и их содержимое. Людей Ратмир хевдинг сумел сохранить...

В просторном помещении, куда глава дружины привел купца, было тихо. В глаза не бросались ни многочисленные сундуки, ни разнообразная утварь, которыми так богаты обычные дома.

-Пустовато пока,— сказал хевдинг русов, перехватив взгляд Торкеля.— Только обживаемся. Поплывешь обратно, встретим тебя иначе.

-Хорошо,— согласился свей, потянувшись к кувшину, принесенному ладной девкой в клетчатой поневе.— Тут, поди, уже и Карл будет?

-Не знаю,— усмехнулся рус.— Мне он о своих замыслах не рассказывает.

-Но Карл не станет брать повторную плату за проезд через его земли?— уточнил купец.

-Почему повторную?— удивился Ратмир.— Он там, а мы здесь. Разве я говорил, что мы его люди?

Настал черед Торкеля недоумевать. Шутка ли — услышать такое?

-Вы не хирдманны Карла?— еще раз, для верности, уточнил он?

-Нет.

-Тогда чьи же?

-А ты чей купец?— поинтересовался хевдинг русов.

-Я вступил в фелаг (59) с Свейном Арнкельссоном и Барди Лучником,— ответил Торкель.— Иногда я выполняю торговые поручения ярлов и прочих знатных людей, но не называл себя их человеком.

-Вот так же и мы,— пожал плечами Ратмир.— Не называем себя ничьими воинами. Как йомсвикинги (60).

-Кто?

-Йомсвикинги,— повторил Ратмир, ругаясь в душе на собственную хронологическую небрежность.

-Никогда о таких не слышал...— оживился Торкель, но воевода перебил его.

-Как поживает Хакон? Мы приняли его не так любезно как тебя, и он может быть недоволен нашим гостеприимством.

-Хакон хевдинг уже грабит финнов,— заявил свей.

-Он покинул Ладогу?— не поверил Ратмир.

-Конечно! А что ему там делать? Ждать, пока вы приплывете и спалите корабли? Я бы на его месте поступил точно так же!

-Почему?

-Вы убили около четырех десятков воинов Хакона,— начал Торкель.— Об этом вся Ладога говорит. Так?

-Мало ли какая безделица случается порой?

-С оставшимися Хакон не сумеет оборонить Ладогу от Карла, а там считают происходящее его проделками. Кроме того, чтобы нанять воинов, нужно серебро. Откуда оно возьмется? Полюдье в грудне, к осени войско уже должно быть здесь. На юг не проплыть, остаются финны.

-А много ли людей Хакон оставил в городе?

-Никого. Да и зачем? Если будет войско — будет и Ладога. Ты понимаешь, Ратмир хевдинг, что поборы озлобят купцов?

-Разве это поборы?— усмехнулся воевода.— Заложите в цену и своего не упустите.

-Купцы могут задуматься, что выгоднее,— прищурился торговец,— платить раз за разом пятнадцатую часть или однажды собрать деньги и нанять войско. Побережье Уппланда кишит воинственными, но бедными людьми...

-Конечно,— не стал спорить Ратмир.— И сколько они захотят за поход на крепость, которую не взял сам Хакон? Где, к тому же, есть огненное оружие, сжигающее любого подошедшего к стенам? Много найдется дураков, согласных отправиться на такое дело за пару эйриров?

-Есть и иные реки,— зашел с другой стороны Торкель.— Где не взимают плату за провоз товара.

-Дюна (61),— кивнул Ратмир.— Но на Ильмень по ней не попасть. Кроме того, далеко не всем купцам придется платить пятнадцатую долю. Кое-кто раскошелится только на двадцатую, а то и вовсе обойдется без платы...

-И кто же?— заинтересовался Торкель.

-Наши друзья,— не отвел глаз хевдинг.— И те, кто помогает нам в небольших просьбах.

Торкель снова потянулся к кувшину. Разговор становился интереснее.

* * *

-Дал я маху!— поведал Ратмир товарищам.— Ляпнул про йомсвикингов, а ведь они еще не появились, верно?

-В конце этого столетия ожидаются,— подтвердил Хравн.

-Да кто это вообще такие?— не выдержал Язвук.

-Отморозки,— лаконично ответил Хравн.

-А если подробнее?

-Изволь. По сагам некое незаконное вооруженное формирование не то захватило, не то получило от местных в пользование крепость где-то на Балтике. Там они устроили настоящее пиратское гнездо. Начали принимать воинов, причем по жестким правилам отбора. В итоге, как говорится в источниках, если йомсвикинги присоединялись к какому-то правителю, это считалось большой поддержкой.

-А потом?

-Потом они поучаствовали в нескольких ключевых битвах и везде на стороне проигравших. К тому же, упала дисциплина, стали ссориться между собой, и в итоге были захвачены кем-то из норвежских конунгов.

-А мы-то тут причем?

-А для нас это самый наглядный пример,— объяснил Ратмир.— Суди сам: крепостью мы обзавелись, набор и обучение новобранцев тоже не проблема...

-Отличий полно,— буркнул Хравн.— Во-первых, у тех были корабли, то есть флот. Они постоянно затевали набеги на весь Север и через то имели серьезные источники к существованию. Далее, по меркам раннего средневековья йомсвикинги обладали солидным войском, чем мы похвастаться не можем. Ну и в-третьих, там с окрестными правителями были урегулированы дипломатические отношения, а у нас кругом одни враги.