Белая ночь. 2 часть "Ночь полной луны"

В этот момент она обернулась и слегка вздрогнула, наверно, не ожидала меня увидеть.

— Ой, ты не один, — в ее голосе послышалось легкое разочарование.

Наверно, другой человек не заметил бы этого, но я явно почувствовала в ней перемену настроения. Мое появление внесло в манеру держаться некоторую неуверенность, наверно, интерес девушки к Алексу был не просто дружеский. Я пригляделась к ней повнимательней: немного старше меня, стройная и очень симпатичная. Светло-серые глаза и некоторое сходство с Максом навели меня на мысль, что они родственники.

— Саша, это Дина — сестра Макса, — Алекс подтвердил мои предположения, — Дина, это Саша, моя... знакомая.

Это слово резануло по ушам. Сама не знаю, почему, наверно, попав в обычную человеческую обстановку, прошлое на миг затянуло меня в свои сети. Как глупо. Я заставила себя приветливо улыбнуться.

— Привет, — сказала я.

— Привет, — повторила она все еще насторожено, но слово 'знакомая' прибавило ей оптимизма.

Все-таки у нее были на Алекса некоторые виды. Она примостилась на поручне кресла, на котором он сидел, давая мне понять, что он ей не чужой. Я не смогла сдержать улыбку, как предсказуемо, все люди ведут себя одинаково.

Алекс как-то странно смотрел на меня, будто старался разглядеть что-то в моих глазах, быть может, тень неосознанной ревности. Мне стало неуютно в этой обстановке, видеть чувства людей иногда не очень удобно. Скорей бы вернулся Макс. Когда он появился на пороге, я облегченно вздохнула.

— Дина, что за вид? — он сделал сестре замечание. — У нас все-таки гости.

— Прекрати меня постоянно воспитывать, — недовольно отозвалась та. — Женись, заведи детей и тогда читай им свои морали.

— Ты с ума сошла! — он с ужасом округлил глаза. — Наука мне не простит.

Он сказал это с таким выражением, что все рассмеялись. Дина, одарив Алекса улыбкой, спрыгнула с поручня кресла, на котором сидела, и ее шаги затихли среди бесконечных комнат.

— Совсем обнаглела, — шутливо пояснил Макс, — неделю назад приехала на каникулы, а ведет себя уже, как дома. И еще огрызается! Молодежь!

Он выразительно приподнял брови, призывая нас к сочувствию. Александр рассмеялся, но я думала о своем. Неделю назад, как раз после того, как Алекс вернулся из Питера. Не поэтому ли он стал часто наведываться к своему другу? Может, даже рукописи были только предлогом? 'Тебе-то какое дело? — одернула я себя. — Неужели ты думала, что он всю жизнь теперь будет тебя оплакивать?!' Мне стало противно от своих мыслей. Конечно, Алекс старается жить дальше, он же сам сегодня об этом сказал. Наконец, Макс не выдержал и задал вопрос, который, по-видимому, давно его интересовал.

— Так это и есть твоя девушка?

— Нет! — поспешно ответил Алекс, как будто его обожгли кипятком.

Я тоже смутилась.

— Но ты, кажется, мне говорил...

— Это было давно...

Макс замолчал, поняв, что сказал лишнее, мы с Алексом тоже чувствовали себя неуютно. Стараясь уйти от неудобной темы, хозяин спросил:

— Может, позавтракаем? Раз уж вы пришли...

— Да, не мешало бы, — отозвался Алекс, и добавил, обратившись ко мне. — Ты как?

Я кивнула. У меня с трудом получилось вспомнить, когда я ела в последний раз.

— Думаю, в моем холодильнике найдется что-нибудь съедобное, а то ведь Дина не больно-то заботится о брате.

— Тебе лишь бы меня оклеветать.

Она снова появилась на пороге, заметно преобразившись. Дина переоделась и собрала волосы в пучок, что придало ей еще большую привлекательность.

— Какая может быть клевета? По-твоему, пельмени из супермаркета и яичница по утрам — это и есть забота?

— Я уже намекала тебе сегодня по поводу женитьбы. Это решит все твои проблемы, — парировала она его нападки.

— Нет, ты все же хочешь моей смерти...

Эта шутливая перепалка продолжалась между ними, пока мы перебирались из комнаты в кухню. Она оказалась не менее грандиозной по габаритам, чем все остальное в этом доме. Все-таки для кого его строили? Для великанов, не иначе.

После долгих споров, Макс взял на себя процесс приготовления завтрака. Сестра ни в какую не хотела ему уступать. 'Красивая и упрямая', — отметила я про себя. Хозяин дома нашел в морозилке пачку с чем-то, напоминавшим по виду пельмени.

— Никак не могу привыкнуть к вашим шведским продуктам, — посетовал он, многозначительно глядя на Алекса.

Тот только пожал плечами, видно, у него не было такой проблемы. Они все трое о чем-то оживленно беседовали. Алекс держался геройски, несмотря на трудную бессонную ночь и еще более непростые вчерашние события. Он молодец, ведет себя так, как будто ничего и не было, даже смеется вместе с ними. Одна я не принимала активного участия в их разговоре, лишь изредка вставляя реплики, чтобы не казаться невежливой. Но на самом деле, я была не в лучшей форме. На какое-то короткое время мне удалось отвлечься от своих проблем, нормальная жизнь обычных людей ненадолго вернула и мне ощущение 'нормальности'. Но сейчас, когда усталость с новой силой навалилась на меня, я почувствовала, что совершенно чужая здесь. Вот они весело шутят друг с другом, но мое место совсем не тут и не с ними. Мое место рядом с Дэвидом. Но теперь это невозможно! Будем ли мы еще когда-нибудь вместе? Я понимаю, что не в моем положении просить многого, но хотя бы один день, хотя бы один час... Я почувствовала, что по щеке скатилась слеза. Одна, потом другая. Задумавшись, я совсем забыла, где нахожусь, бессонная ночь совершенно меня вымотала. Я поспешно вытерла глаза, но Алекс все-таки заметил. Он грустно смотрел на меня и молчал, понимая, что плачу я вовсе не о нем.

Я отвернулась к окну, стараясь скрыть внезапную красноту глаз. Мне совсем не хотелось, чтобы хозяева увидели это, но Макс все же спросил:

— Что-то не так?

В кухне воцарилась тишина. Все смотрели на меня, но мне так не хотелось ничего объяснять. Выручил Алекс.

— Просто она на спала всю ночь... Мы очень устали.

Дина напряглась, наверно, ей было совсем не приятно узнать, что мы были этой ночью с Алексом вместе. Не представляю, какие мысли пришли ей в голову, но мне было все равно. Макс открыл было рот, чтобы что-то сказать по этому поводу, но сдержался. Очень вовремя, не хватало только идиотских шуточек с его стороны. Наверно, измученное выражение моего лица в итоге вернуло ему серьезность. Он понял, что мы пришли в такой ранний час не ради забавы. Что-то случилось, и он, судя по его виду, собирался это узнать.

— Что с вами стряслось? — только сейчас Макс пригляделся к нам повнимательней. — Вы оба выглядите как-то странно!

— Просто, я не могу теперь вернуться домой, — серьезно ответил Алекс.

Повисло молчание. Наконец, Макс спросил.

— Проблемы с родителями?

Похоже, его собственное предположение показалось ему неправдоподобным, но другого он и представить себе не мог.

— Нет, — Алекс только покачал головой. — Все гораздо хуже.

В глазах Дины появился страх, она искренне переживала за него.

— Я не знаю, как вам сказать. Эта история слишком длинная.

— А мы не спешим, — Макс демонстративно посмотрел на часы, висевшие на стене. Они показывали без пятнадцати семь утра. — У нас куча времени, я в отпуске.

Алекс вопросительно посмотрел на меня, я лишь пожала плечами в знак согласия. Пусть рассказывает, все равно никто не поверит. Боюсь только, что Дина решит, что ее избранник — сумасшедший. Но это ее проблема, однажды я приняла невероятную историю Дэвида, ни на минуту не усомнившись в ней. Посмотрим, сможет ли она сделать то же самое!

— Ну что ж, вы сами этого захотели... — вздохнул Алекс.

И он стал рассказывать о реальной причине своей болезни, которая неожиданно сразила его зимой, о растерянности врачей, которые так и не смогли понять, чем все-таки был болен их пациент, о пожаре в доме деда, о его исследованиях и внезапной смерти. О странном мальчике, который мог заставлять нас видеть собственные страхи, и о похищенных камнях.

Он, правда, совсем умолчал о нашей поездке на Алтай, но я была только рада.

— Но тебе ведь удалось выздороветь? — с тревогой спросила Дина.

— Да, один человек помог мне, — уклончиво ответил Алекс, нахмурившись.

Он собирался совсем обойти эту тему, но не получилось.

— Как здорово! — выдохнула она.

Наверно, со стороны история выглядела захватывающей. Для всех, кроме нас двоих.

— Не так уж и здорово, — отозвался Алекс, — мне пришлось слишком дорого заплатить за его помощь!

Он сказал это, не глядя на меня, но его слова предназначались именно мне. Дина скорей всего, не уловила смысла этой фразы, ей было известно меньше, чем брату. Но Макс, кажется, понял, потому что бросил на меня очень внимательный взгляд. Я отвернулась. Не собираюсь ни перед кем оправдываться, только один Алекс имеет на это право!

С каждым сказанным Александром словом, лица хозяев все больше вытягивались от удивления. Особенно, когда он говорил о Хранителях, об Орланде и Отступнике. Я видела их недоверие, но это только заставило меня улыбнуться. Мне совершенно не нужно было кого-то убеждать в правдивости нашей истории, теперь я в этом не нуждалась. Достаточно, что мы с Алексом знали, что они все существуют на самом деле, и чье-то чужое мнение было для меня неважно. Если они решат, то мы оба не в себе, пусть так, главное, чтобы Макс отдал рукописи. И зачем только Алекс так старается? Наверно, все же эти люди многое для него значат. Я взглянула на Дину, она была ошарашена тем, что сейчас слышала, но, на удивление, стойко переносила это испытание. Я даже слегка зауважала ее. Какое-то странное чувство кольнуло в сердце. Ревность? Это не правильно...

Я снова стала прислушиваться к словам Алекса. Он рассказывал о том, что произошло с нами вчера: о Саре, и о том лабиринте, в который она нас втолкнула. О черных людях, которые напали на наш след, и о том, что мы всю ночь просидели на причале у моря, приходя в себя после всех неприятных потрясений. Конечно, он многое пропустил: то, что касалось только нас с ним и, конечно, то, что касалось лишь его одного.

Когда последнее слово было сказано, в кухне повисла тишина. Я взглянула на часы, почти восемь. Он говорил целый час. Пельмени, которые варил Макс, давно остыли в наших тарелках. Точнее, в их тарелках, как раз у меня оказалось полно времени, чтобы поесть. Но хозяевам было не до этого, в них явно ощущалось удивление, смешанное с недоверием и даже страхом. Каждый раз одно и то же, так было сначала с Алексом, когда я после возвращения с Алтая пыталась рассказать ему правду, затем со Светланой, потом с мамой. Наверно, это нормальная реакция нормального человека. Тогда почему я так легко поверила Дэвиду? Потому, что уже тогда любила его, с того самого дня, когда впервые увидела в лесу его глаза в свете факелов. Мое сердце заколотилось сильней. Дэвид, как мне тебя не хватает! Рассказ Алекса освежил в памяти все события, и от этого мне стало еще больнее.

Алекс, наверно, чувствовал то же самое, он сидел, задумавшись, и машинально ковырял пельмени вилкой. Первым пришел в себя Макс.

— Я в шоке, — сказал он, и по нему было видно, что так оно и есть.

Мне захотелось поддержать Алекса, и я сказала:

— Могу подтвердить каждое слово, а то вы решите, что у него приступ шизофрении!

Алекс удивленно поднял на меня глаза.

— Ты думаешь, все настолько плохо? — криво улыбнувшись, спросил он.

— Даже не сомневаюсь, — хмыкнула я.

Макс с Диной переглянулись.

— Нет, — неуверенно сказал он. — Мы не то, чтобы не поверили...

— Да, ладно, — вмешалась я, — мы сталкиваемся с такой реакцией сплошь и рядом. Если хотите, можете не верить, Алекс всего лишь попытался.

Я слегка теряла терпение. Мне надоело всех уговаривать и убеждать, если им проще ничего не знать, пусть будет так! Очень хотелось спать, после еды меня совсем разморило, и я чувствовала, что мои глаза сами собой закрываются. Надо идти, иначе я усну прямо здесь. Наверно, это было заметно не только мне, потому что Макс сказал:

— Ты можешь поспать в комнате.

Перемена темы была ему сейчас на руку, видно, он еще не решил, что сказать Алексу в ответ на его историю.

Я была удивлена его неожиданным предложением, однако мне было приятно, что он проявил заботу.

— Спасибо, но мне уже пора идти, — смущенно ответила я, сказав о себе в единственном числе.

Алекс может остаться, здесь ему будет намного лучше, чем со мной. Но он, видно, думал иначе.

— Саша, нам надо выспаться. Неизвестно, что будет дальше...

Дина вяло следила за нашим разговором. Ей было сложно: во-первых, сам рассказ Алекса был очень неоднозначным, а во-вторых, она понимала, что нас с ним что-то связывает. И то и другое пугало ее, но мне показалось, что второе все же сильнее. Мне было ее жаль, но не очень.

— Пойдем, я покажу тебе комнату, — сказал мне Макс и поднялся из-за стола.

Я вяло сопротивлялась, но мысль о мягкой подушке была очень соблазнительной. Алекс тоже принялся меня уговаривать. Наконец, я сдалась, действительно, что решит эта пара часов? Я посмотрела на Александра, под глазами у него проступили темные круги.

— Тебе тоже не мешало бы, — сказала я.

— Я попробую...

Макс сделал приглашающий жест рукой, и мы оставили их с Диной наедине. Комната, куда привел меня Макс, оказалась на удивление небольшой. По сравнению со всеми остальным, она выглядела просто крошечной.

— Это каморка для гостей, — пошутил Макс. — Чтобы реже приходили.

— И что, помогает? — я улыбнулась.

— Пока нет.

У стены стоял большой диван, такой мягкий и уютный, что мне захотелось упасть на него и уснуть. Макс заботливо взбил подушку и достал из шкафа одеяло. Чтобы нарушить неловкое молчание, он спросил:

— Так ты из Питера?

Значит, Алекс и правда, что-то ему рассказывал обо мне.

— Да, — ответила я.

— А я москвич. После аспирантуры меня пригласили сюда работать, и я не отказался.

Грустная улыбка коснулась моих губ: когда-то мама мечтала о такой жизни.

— И тебе здесь нравится?

— Да, — но он сказал это без особого энтузиазма. — Скучаю, конечно. Три года прошло, а я все никак не могу привыкнуть к Швеции. Поэтому Алекс спасает меня от ностальгии. Но работа интересная, да и жизнь здесь совсем другая...

Макс умел располагать к себе людей, вот и я поддалась его обаянию. Приятный человек, неудивительно, что Александр считает его своим другом.

— Спасибо, что побеспокоился обо мне, — проговорила я, кивнув на одеяло в его руках.

— Ах, это... Да не за что...

— Ты просто хотел уйти от разговора с Алексом... — неожиданно сказала я. — Не отворачивайся, от него, пожалуйста.

— Почему ты так решила? — насторожился Макс.

— Я вижу.

Он развернулся и несколько секунд смотрел на меня в упор.

— В тебе есть что-то... — он запнулся, — непонятное...

Я понимала, что он имеет в виду. Неприятно, когда кто-то чужой разгадывает твои чувства, но мне хотелось помочь Алексу, ведь этот дом многое для него значил.