Вдруг яркая вспышка, подобно молнии, совершенно ослепила их и черноволосый юноша уронил хлыст, а егери — аркан. Все охотники тут же попадали на землю, а лань, которую уже ничего не удерживало, бросилась прямо в раскрытые объятия Феи! Скрываться больше не было смысла, и волшебница вышла за пределы магического круга, а Зверята тут же стали снимать ненавистную веревку с шеи бедного животного.
Можно себе представить, какое было выражение лиц у охотников, ведь людям феи показываются крайне редко!
В самом деле, внезапно из облака яркого света появилась высокая, стройная, необыкновенной красоты девушка, с золотистыми длинными волосами с парой прозрачных крылышек за спиной. Она грозно смотрела на них, направив в их сторону волшебную палочку. Из её сверкающих яростным огнем небесно-голубых глаз, казалось, готовы были посыпаться искры и молнии. А рядом с ланью, закрывая её от охотников, стояли две плюшевые игрушки с ребенка величиной, смешно скаля на них свои маленькие острые зубки.
Но удивление длилось лишь пару мгновений, а потом — громкий мужской хохот, многократно усиливаемый эхом, огласил всю округу, так что лесные птахи, доселе не без любопытства наблюдавшие за этой сценой, в испуге поднялись в воздух с ветвей деревьев.
— Вот уж умора...ха-ха-ха... испугались... девчонки... в юбке...с игрушками... плюшевыми... — покатился со смеху Рольф. Остальные вообще не могли сказать ни слова, катаясь по траве и держась за животы. Только черноволосый юноша не смеялся, как то странно и понимающе уставившись на Фею. Он, в отличие от всех остальных, был грамотен — как и полагается принцу — и учителя читали ему лекции по истории Целестии. А потому, в отличие от прочих, он как раз знал — КТО перед ними явился. Глаза и рот принца широко раскрылись, ведь он впервые в жизни видел живую фею, но слова словно застряли в горле. От удивления он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.
— Слушай, ты, — как там тебя звать, "принц" что ли? Хотя, а-ав, ты и не заслуживаешь такого высокого имени! Уйми своих звероедов и скажи им, что с нашей хозяйкой, а-ав, так не шутят! — угрожающе зарычал Щенок.
— Да какой он принц, мя-у-у?! — толкнул под бочок друга Котенок, сверкнув зелеными глазками. — Наш хозяин — вот кто настоящий принц, а этот — подделочный какой-то! — И презрительно фыркнул, как это могут делать только кошки.
Фея даже не соизволила к ним обратиться, с трудом удерживаясь от того, чтобы не наслать на всю эту ораву стаю шершней или ос или что-нибудь ещё похуже, типа недержания разных там жидкостей в организме. Однако она понимала, что это будет противоречить Общим принципам Опеки, которые строго-настрого воспрещали феям применять наступательные виды магии, если со стороны людей нет явной угрозы жизни, здоровью или чести феи.
Наконец, резкие слова Зверят привели принца в чувство и он, молниеносно вскочив на ноги, повернулся к своим товарищам и гневно закричал:
— Как вы смеете, собаки, смеяться над благородной дамой?! А ну заткнитесь, а то я сам вам глотки перегрызу, ещё быстрее, чем это сделает её плюшевая прислуга! — а потом, не долго думая, снял с перевязи шпагу, и, не вынимая её из ножен, плашмя огрел первых попавшихся прямо по шее. Ими, на свою беду, оказались как раз Рольф и его товарищ, которым светила сегодня от принца "королевская награда". Удары были настолько сильны, что те от боли громко застонали, схватившись за ушибленные места, а остальные виновато притихли.
Принц же, как этого требовал рыцарский этикет, встал на одно колено перед дамой, но при этом не решился поцеловать её руку, так как Фея ему её не предложила, а взять её самому было неприлично.
— Готов служить Вам, Прекрасная Леди! — резко выхватив из ножен шпагу и подав её эфесом Фее, воскликнул юноша. — Наследный принц суверенного королевства Авалон, Гастон, к Вашим услугам!
Фея, равно как и Зверята, здорово растерялась от такой перемены в его поведении и речи и совершенно не представляла, что ей делать дальше. В самом деле, людских нравов, особенно придворных, она не знала. Тем более, нравов славного города Авалона, который сохранил множество древних обычаев, давным-давно забытых в других королевствах Содружества. Например, только в Авалоне носили мечи, только в Авалоне устраивали псовые охоты, только в Авалоне совершались рыцарские турниры во имя прекрасных дам. Многие тысячи лет эры Порядка и Процветания (и настоятельные рекомендации Верховного Совета Сообщества, конечно же) отучили огромное большинство людей от оружия и куртуазности. В Авалоне же все это было святыней, поскольку было связано с нравами при дворе прославленного короля-рыцаря Роланда Древнего — друга Триединой Премудрости — и его прекрасной дамы — принцессы Элвин.
Все эти мысли в одно мгновение пронеслись в голове Феи, но как выйти из столь неловкой ситуации, они ей подсказать не могли. Она приготовилась к отражению нападения людей на неё, на лань, а тут вдруг — перед ней падают на колени, подают какую-то странную железяку и называют "Прекрасной Леди". Такое обращение любую фею застанет врасплох! Волшебница покраснела, как маковое поле, до самых кончиков ушей — её никто так раньше не называл и не обращался с ней так!
Выручил её, как всегда, особо сообразительный Котенок.
— Хозяйка, мя-у-у-у, — полушепотом нараспев промяукал он, дергая её за нижний край туники. — Я могу ошибаться, но, мне кажется, этот человек хочет, чтобы Вы взяли его железку в свои ручки и подали ему её обратно.
Фея, наконец, пришла в себя и осторожно взяла за ручку шпагу и строго сказала:
— Встаньте, Ваше Высочество, и возьмите свое оружие назад. Я принимаю Ваши услуги... — Не зная, что делать дальше с этой "железякой", она, властно схватив перевязь принца, резким движением воткнула её обратно в ножны, болтавшиеся у того на поясе. Удивленный ропот пронесся по толпе дворян, но тут же затих.
— ...И первое, что я потребую от Вас — отпустите эту лань на свободу, тем более что никаких дукатов она Вам все равно не выбьет. Это самое обыкновенное животное, просто редкой породы — альбинос. А чтобы Вы не расстроились по этому поводу... Щенок, быстро, кошелек! Отдай им! Пусть считают, что они получили свою добычу!
Исполнительный Щенок тут же выхватил из-за пояса кошелек и презрительно швырнул его прямо в толпу охотников. Довольно увесистый мешочек упал на траву, и золотые монеты рассыпались по траве. Хозяйственный Котенок аж прикусил язык и цокнул от досады, глядя на такую нерациональную растрату их сбережений! Но ничего поделать не мог — хозяйка приказала...
Охотники тут же, забыв обо всем, бросились собирать золото, набивая им карманы. Даже Рольф с чернобородым, забыв о недавнем гневе принца, ползали по траве на четвереньках с жадным блеском в глазах. Тут уж было не до приказов господина! Полновесные дукаты у принца Гастона явно водились нечасто.
Но юноша даже не посмотрел на них. Он не сводил своих восхищенных глаз с лица Феи, которое в гневе казалось ещё более прекрасным.
— Конечно, конечно, лань Ваша, Прекрасная Леди! Вы уж простите, ради Создателя, что я предстал перед Вами в таком неприглядном свете. Но мы можем это исправить, и немедленно! — вдруг оживился принц Гастон, вскочив с колен, — он так и не дождался того, когда леди подаст ему свою ручку, как это предписывал этикет, для поцелуя. — Если Вы соблаговолите навестить мою скромную обитель здесь, неподалеку, Вы увидите настоящего принца, настоящего рыцаря, настоящего мужчину... В его истинном свете!
И принц Гастон сделал несколько шагов вперед, осторожно взяв в свои не по возрасту большие, "медвежьи" ладони тонкую ручку Феи. Фея обомлела от такой дерзости, но не подала виду, что сердится. Конечно, она могла бы легко, одним мановением мысли, положить на лопатки этого дерзкого мальчишку, но не сделала этого. Его поведение было настолько необычным, настолько... — Фея даже не могла подобрать слов для описания своих чувств -, что она просто не смогла ему отказать. С ней никогда так не обращались до Принца. А Принц — тем более. Он её немножко побаивался, наверное... Во всяком случае таких слов он ей никогда не говорил, руки её без спроса не брал и вообще был совсем-совсем другим.
И Фее на мгновение захотелось быть такой! Захотелось быть Прекрасной Леди, за которой ухаживает галантный кавалер, который провожает её за ручку в карету, за стол, который целует ей руки, говорит на "Вы"...
Обо всем этом она читала в детстве в книгах про королей и рыцарей древности и всегда представляла себя в роли чьей-нибудь дамы сердца. Но потом тысячелетия будней, ответственной руководящей работы заслонили все эти розовые мечты какой-то темной ширмой. А когда появился Принц... Он был таким беззащитным, таким израненным тогда, а когда выздоровел, таким робким и скромным, что Фея просто не могла вести себя иначе. Ей казалось, что если она не будет вести себя так, Принц обязательно куда-нибудь убежит от неё или попадет в какую-нибудь беду или... Да мало ли что с ним может приключиться (и приключалось же, в конце концов)! А тут — суровый, крепкий, атлетически сложенный юноша, на коне, со шпагой, говорит на "Вы", не боясь её, Феи-Хранительницы Предела 3-го ранга, дерзновенно берет за руку, приглашает к себе...
...И Фея не выдержала:
— Хорошо, Ваше Высочество, я согласна. Нам все равно надо где-то переночевать, уж скоро закат. Под крышей всё же лучше, чем на открытом воздухе... — и, резко повернувшись к Зверятам, повелительно сказала:
— Так, Котенок, обработай рану на боку лани и дай ей установку немедленно отправиться к нам, в сектор Љ3, там она будет навсегда в безопасности от охотников. Щенок, подготовь вещи к транспортировке, мы едем к этому благородному рыцарю в гости!
Щенок и Котенок недоуменно переглянулись, но перечить не осмелились. Котенок достал из одного из сундучков флакончик с белой, мгновенно заживляющей и обезболивающей мазью, и занялся ланью. А Щенок тут же наколдовал подъем феиных сундучков в воздух и мысленно приказал им выстроиться в стройный караван.
Но Фея уже ничего не замечала. Она позабыла о Зверятах, о лани и даже — о, ужас! — о Принце, как только Гастон взял её под ручку и осторожно повел к своей лошади. Она увлеченно слушала его утонченную великосветскую болтовню — что-то об особенностях поэзии "Песни о Роланде", о том, как там прекрасно изображен поединок легендарного короля с драконом Хмагом и спасение принцессы Элвин из плена.
Фея, конечно же, читавшая о Роланде Древнем ещё в детстве, была просто очарована такой интересной темой для разговора, ведь её так восхищали подвиги этого благородного рыцаря, друга Их Премудрости. Гастон же так увлекательно рассказывал, что она целиком ушла в беседу с ним и даже не заметила, как они дошли до прекрасной белой лошади. Не успела она и глазом моргнуть, как он тут же взял её на руки и посадил прямо на свое место, а сам сел на запасную лошадь, которую поспешно подвел под уздцы ему рыжебородый Рольф.
— О, простите, леди, что я Вам подаю эту жалкую лошадь! К сожалению, у нас нет здесь в данный момент золотой кареты, который Вы, несомненно, достойны, но уверяю Вас, когда мы приедем в мой скромный чертог, все будет иначе...
Фея просто таяла от таких слов и такого обращения, и уже совершенно не обижалась на Гастона и думать позабыла о том, что ещё полчаса назад хотела наслать на него рой шершней. Она только очаровательно улыбнулась, но сказать ничего не успела. Гастон уверенно взял её лошадь под уздцы и тронул поводья своей, ни на мгновение не прекращая разговор, не давая ей никакой возможности ответить. Вслед за ними вереницей потянулась конная свита, а сзади — унылые собаки, которые так и не дождались награды за свои труды.
Щенок, мысленно привязав движение каравана сундуков к Фее, поспешил догнать её и запрыгнуть на седло сзади, охватив своими лапками её талию. При этом он не смог удержаться от того, чтобы угрожающе не рыкнуть в сторону Гастона — мол, меня не обманешь, звероед, попробуй тронуть хозяйку! Но ни Фея, ни Гастон на него внимания, конечно же, не обратили...
Сзади всех плелся обиженный Котенок. Ему вообще не досталось места в этом конном поезде. Пока он обработал раны лани, пока он настроил сознание лани на маленький светящийся шарик, который должен был её проводить до владений Феи, где та будет в безопасности, поезд уже ушел далеко вперед и сесть на лошадь ему так никто и не предложил. Котенок аж прослезился от обиды, но сдержался — хозяйка важнее! Он бросился вдогонку за почти скрывшейся за поворотом кавалькадой. Добежав до одного из плывущих по воздуху сундуков, ловко, по-кошачьи, запрыгнул на его крышку и так проследовал за всей процессией.
4.
Путь до замка был и в самом деле недолгим. То ли замок действительно располагался неподалеку, то ли беседа Гастона и Феи была настолько увлекательна, что им обоим показалось, что доехали они как то уж чересчур быстро. Гастон оказался не только галантным кавалером, но и замечательным собеседником. Он удивительно хорошо знал историю Целестии, классическую литературу, включая огромный набор рыцарского эпоса, имел достаточно большие для человека познания в области того, что касается фей.
По сравнению с Принцем, Гастон казался просто эрудитом. Принц знал только сказки, причем по большей части собственного сочинения, да и то только про травку, зверушек, птичек и все в таком духе. Гастон же мог поведать историю любого великого рыцаря или короля Темных Веков во всех подробностях, рассказать обо всех чудовищах той эпохи, их слабых и сильных местах, о прекрасных дамах той поры. Неудивительно, что Фея слушала его очень внимательно и никак не могла оторваться от этого приятного занятия, целиком погружаясь в нарисованные им в её воображении картины. Даже Щенок перестал скалить зубы и, хотя время от времени притворялся спящим или зевающим, но, тем не менее, всё чаще и чаще поднимал свое правое висячее плюшевое ухо, чтобы лучше слышать рассказ.
— ...Одно только не пойму, моя прекрасная леди, — вдруг, рассказав очередную историю, негромко проговорил принц Гастон, — почему вы, феи, такие красивые, такие обаятельные и на вид такие хрупкие создания — ведь глядя на Вас, я могу себе представить и весь ваш род, ибо вы все, насколько я понимаю, сестры... Так вот, не понимаю, почему вы не берете себе в мужья нормальных мужчин — рыцарей, королей, воинов? Почему ваши мужья больше похоже на вот этих вот плюшевых Зверят? — указал Гастон на Щенка, так что тот от обиды чуть не свалился с лошади, а потом опять зарычал и даже показал ему свои острые зубки. — Неужели вам не нравятся настоящие мужчины?
Фея покраснела до корней волос. Перед её глазами сразу же встал образ Принца: тихий, спокойный, вечно мечтательно глядящий куда-то вдаль, за линию горизонта, с блаженной улыбкой на тонких губах, что-то про себя напевающий про травку и прыгающих по ней зайчат. Ей почему-то стало обидно за него, за то, что он оказался в числе "ненормальных" и "ненастоящих".
Её щёчки вспыхнули, глазки гневно сверкнули, а губки сжались в ниточку от обиды:
— Ваше Высочество, не зарывайтесь! Помните, с кем Вы говорите?! Я не позволю Вам посягать на основы образа жизни Сообщества, к которому я принадлежу. Вы знаете, что за подобные разговоры, если я о них донесу "ЖАЛУ", Вас ожидает...
