Странная страшная сказка или Николай Грозный

Прапорщик Михаил Гаврилов за время пути и пребывания полка в Ляояне подружился с субалтерн-офицерами своего четвертого эскадрона, поручиками Фришем, Римским-Корсаковым и корнетом Экком. Это было тем легче, что с двумя из них он не раз встречался в Санкт-Петербурге. Но привыкнуть к армейским порядкам, научиться 'маленьким армейским хитростям' и кавалерийской науке оказалось намного сложнее. Самой большой неожиданностью для новоиспеченного прапорщика стало осознание, что современная кавалерия должна не только бесстрашно скакать на врага и владеть холодным оружием, но и уметь вести бой по-пехотному. И офицер кавалерии должен был уметь развернуть взвод как в конную лаву, так и в стрелковую цепь. Пришлось изучать и пехотные наставления заодно, но привычка к работе с бумагами и хорошая память Михаила помогли одолеть и это препятствие. Командовать же взводом научится оказалось еще проще, тем более что вся обычная жизнь солдат протекала под надзором унтеров и фельдфебелей. Так что к приезду в Ляоян Гаврилов отличался от остальных офицеров полка лишь некоей штатской мешковатостью. И даже командир эскадрона, бравый ротмистр Джунковский уже не ворчал, распекая его за очередной гафф: 'Армия, это вам не министерский департамент и не университет. Тут думать надо, господин поручик'. Потому что и гаффов, как таковых у Михаила последнее время не было.

А неделю назад он удостоился похвалы не только Степана Степановича, но и командира полка генерал-майора Яфимовича. По какому-то странному выверту стратегической мысли командующего гвардией великого князя Владимира, упевшего отдать свой приказ до отъезда в Туркестан, кавалерийские полки гвардии отправлялись на войну не полностью, а в ослабленном четырехэскадронном составе. Чтобы как-то увеличить хотя бы огневую мощь столь слабых частей, им придали импровизированные пулеметные дивизионы, в которых должно было быть по шесть конно-вьючных пулеметов Максима. Однако, как и ожидалось, на все полки именно вьючных пулеметов не хватило, так как на складах Военного Ведомства таковых оказалось всего восемь штук. Поэтому Драгунский полк получил обычные пехотные пулеметы на громоздких колесных станках, неспособные сопровождать конницу. Вот тут-то Михаил и вспомнил неоднократно виденную гравюру маневров прусского кавалерийского полка. На ней бравые гусары атаковали противника при поддержке огня картечниц, установленных на специальные повозки. Мысль понравилась. Быстро выяснилось, что простые повозки не годятся, а шестерку подрессоренных — пришлось разыскивать по всему Ляояну. Одну из недостающих таратаек привезли даже из Харбина. Для разработки установки пулемета в повозку пришлось обращаться в местные железнодорожные мастерские. Заведовавший ими инженер-путеец Вениамин Белоусов не только разработал нечто вроде салазок, но и помог организовать их производство. Пулемет на таком импровизированном станке не только легко крепился на повозке, но быстро снимался и мог вести огонь с земли.

К удивлению Гаврилова, офицеров в конно-пулеметной команде было всего двое. Поэтому командир полка, осмотрев получившиеся 'конно-пулеметные лафеты Гаврилова-Белоусова', подумал и перевел, к неудовольствию Джунковского, Михаила в команду вторым субалтерн-офицером.

— Образование у господина прапорщика хорошее, не только строем ходить умеет, но и новое выдумывает. Вот пусть и заведует своими выдумками, — объяснил свое решение генерал.

Едва Михаил успел забрать свои вещи и денщика и устроиться в отдельной фанзе, выделенной пулеметчикам, как пришла команда на выступление.

— Не успели устроиться? — участливо спросил его штабс-ротмистр фон Сиверс, его новый командир. — Привыкайте, такова наша участь. А вещи денщику прикажите на повозку номер шесть отнести. И будьте готовы принять первый взвод, корнет Оболенский будет командовать вторым. И учтите — с нами в поход едет Его Величество, так что следите, чтобы порядок на марше образцовый!

— С нами? — удивился Гаврилов, уже привычно прикидывая, что необходимо сделать и что осмотреть в первую очередь.

— Не с нашим полком, как вы понимаете, а со штабом, — улыбнулся фон Сиверс. — У вас вахмистр Толоконников очень толковый, не стесняйтесь к нему прислушиваться при случае. Ну, с Богом! Ступайте.

— Есть, господин ротмистр, — только и смог ответить Михаил.

*Имеются ввиду события австро-прусской войны 1866 г., когда прусская армия, перейдя Судетские горы, вторглась в Австрию и разбила австрийские войска в битве при Садовой, а также гражданской войны в США 1861 -1865 гг. Марш Шермана — поход армии северян, под командованием генерала Шермана по территории штата Джорджия к морю. Итогом стало разделение территории южан надвое и последующее их поражение. Рейд Стюарта — рейд кавалерии южан по тылам наступающих северян в 1863 г. Несмотря на успехи южан, рейд не помешал победе северян при Геттисберге

...

Балтийское море, сентябрь 1902 г.

На просторах Балтики воцарилась осень, сырая и дождливая, секущая лицо ветром, а иной раз и снегом. Но миноносцы и миноноски, оставшиеся на охране столицы, не успокоились, напрягая машины в учебных атаках. Степан Осипович Макаров, само собой, завидовал ушедшим на войну Чухнину, Дубасову, Гильтебрандту. Завидовал завистью человека, всю жизнь мечтавшего стать во главе воюющего флота, а вместо этого вынужденного сидеть вдали от решающих событий и готовить флот к возможной войне с англичанами. В которую, если честно, Макаров не верил от слова 'совсем'. Ну не тот сейчас расклад сил в мире, чтобы англичане решились объявить войну России, не тот. Германцы весьма определенно высказались в поддержку русских, французы, пусть и лукавые, но тоже русские союзники. Так что хитрые и привыкшие загребать жар чужими руками островитяне, к тому же не до конца замирившиеся с бурами, с ходу ввязаться новую войну не рискнут. Однако инструкции Его Императорского Величества были однозначны и приходилось, смирившись, муштровать минные силы, да проверять ход работ по ремонту броненосцев. А то ведь стыдно сказать — новейшие, недавно вступившие в строй 'Ослябя' и 'Победа' вынуждены были прекратить погоню за японским отрядом во главе с 'Асамой, и вернулись в Кронштадт из-за поломок в машинах. И никак их ввести в строй не могут, ремонт все тянется и тянется. Вот и приходится делать ставку на миноносцы и тройку 'броненосцев, берегами охраняемых'. Да, только эти три маленьких кораблика береговой обороны и остались у новоиспеченного командующего Балтийским флотом из всей броненосной эскадры.

Макаров машинально погладил бороду и повернулся к стоящему рядом на мостике 'Властного' капитан-лейтенанту Боссе.

— Передать на 'Грозовой' — 'Сделано хорошо! Продолжать учения!' и прикажите разворачивать на Кронштадт.

— Слушаюсь, Степан Осипович, — ответил Федор Боссе. — Прикажете дать полный ход?

— Не будем надрывать машины, Федор Эмильевич. Достаточно будет и экономического. Должны успеть, — продолжая поглаживать бороду ответил Макаров. — Без нас не начнут...,— дополнительно успокоил он командира истребителя, который, как и командующий знал, что должно произойти сегодня.

А сегодня в Кронштадте, а точнее в море, неподалеку от форта 'Первый Северный' планировалось пробное погружение в море 'секретного миноносца' за номером '150'. Вообще, если бы не война и не столь чрезвычайное положение с морскими силами, с этой необычной конструкцией возились бы еще годик-другой. Одни проблемы с двигателем, изготавливаемым в Германии, чего стоили. Но интерес Его Величества и вливание средств позволили резко ускорить постройку и оснащение корабля, а энтузиазм капитана второго ранга Беклемишева — ускорить ввод 'миноносца' в строй.

Макаров, несмотря на предложение спуститься вниз, остался на мостике. Соленые брызги, вылетавшие из-под форштевня 'Властного', напоминали ему молодость, русско-турецкую войну и его лихие минные атаки. Похоже, это его настроение предалось и всем присутствующим на мостике. Офицеры как-то подтянулись, а командир, словно забыв указание о скорости, негромко передал в машинное, чтобы прибавили ход.

Истребитель помчался вперед словно пришпоренный. Причем Макаров как будто не заметил самоуправства Боссе и лишь покрепче взялся за ограждение мостика...

Подводная лодка конструкции инженера Бубнова и лейтенанта Беклемишева, с ее вооружением из двух старых пятнадцатидюймовых торпед, была скорее экспериментальным, а не боевым, кораблем. Но Степан Осипович сразу оценил возможное воздействие на умы английских адмиралов наличия подводной угрозы. Поэтому приказал срочно подготовить лодку к эксплуатации. Уже в августе начались ходовые испытания, лодка выдала максимальную надводную скорость в восемь с половиной узлов. Чуть позднее начали испытывать ее в полупогруженном состоянии. А сегодня, несмотря на любую погоду, экипаж должен был впервые погрузить свой кораблик на заданную глубину. Ждали только командующего флотом. Едва Макаров прибыл, как на лодке были запущены насосы, и она начала погружаться. Недостатком лодки, как отметили все наблюдатели, было не только медленное, в четверть часа продолжительностью, погружение, но и невозможность заранее задраить люк. Дело в том, что вытесняемый из балластных цистерн воздух стравливался внутрь корпуса и потом выходил наружу через рубочный люк.

Во время первого погружения удержать лодку на заданной глубине не удалось. И она с грохотом воткнулась в дно. Пришлось срочно всплывать. К облегчению наблюдателей и экипажа, лодка оторвалась от дна и поднялась к поверхности. После успешного всплытия вышедшие из лодки Бубнов и Беклемишев сняли фуражки, перекрестились и кто-то из них произнес: 'Ну, вот, слава Богу, и поплавали под водой...'

dd> Желтое море, о-ва Эллиот, конец сентября 1902 г.

Два флота энергично готовились к решающему бою. Боевые действия на суше затихли сами собой, зато в мастерских и на заводах усиленно кипела работа. Ремонтируемые корабли один за другим выходили из доков.

Очень не хватало сведений о том, что происходит в Порт-Артуре. Там, после бездарного покушения на русского императора, жандармерия вычистила всех, кто вызывал хотя бы какие-то сомнения. Из-за чего даже не разоблаченный агент 'Педро Рамирез' поспешно покинул город. А сам Того часто вспоминать этих ахо (недоумков) и кусотарэ (дебилов), разрушивших все, созданное не ими... Но план, разработанный Того, как кажется, решал и эту проблему. Изучая донесения о потерях и повреждениях русских кораблей, штаб предложил не учитывать оставшиеся владивостокские крейсера и считать в составе первой эскадры русских всего 4 броненосца, с возможным, но маловероятным появлением пятого.

Первоначально Того хотел оставить на Эллиотах тройку-четверку броненосцев и заблокировать первую эскадру. Но при этом против шестерки неприятельских броненосцев оставалась четыре броненосных крейсера и два броненосца — и даже с учетом малой скорости, устаревшей брони и вооружения русских, перевес в силах слишком незначительный для уверенной победы. Даже вышедший из ремонта 'Якумо' не слишком менял это расклад сил. И тогда Хэйхатиро принял неожиданное решение — бросить все силы на подходящую вторую эскадру противника. Разбить ее и потом уже разбираться с первой. А чтобы порт-артурцы не успели прийти на помощь — задержать их минированием подходов к гавани. Конечно, русские рано или поздно мины выловят, но благодаря такому решению против второй эскадры русских смогут действовать все одиннадцать броненосных кораблей. Что гарантирует подавляющее превосходство в весе залпа и победу, а возможно — и полное уничтожение второй русской эскадры.

Идея, пришедшая Того в голову, первоначально с подозрением была воспринята штабными работниками. Однако по мере проработки остальных вариантов ее приняли все. Тем более, что талантливый штабной офицер капитан-лейтенант Тецутаро Сато предложил интересную и недорогую систему, позволяющую выставлять мины с миноносцев.

Хэйхатиро в эти дни старался пореже покидать свою каюту, ибо во взгляде любого встреченного им сослуживца, от матроса до начальника штаба ему виделся невысказанный вопрос: 'Когда'? Казалось, нервное напряжение скоро выльется во что-нибудь неожиданное, грозящее потерей лица участвующих. Но тут в дверь салона командующего постучал вестовой, принесший телеграмму от одного из консулов в Китае. И сразу напряженное ожидание сменилось бурной деятельностью. На кораблях Объединенного флота поднимали пары, проворачивали машины и готовились к выходу в море.

Наконец практически весь японский флот снялся с якоря и направился к Порт-Артуру. Добравшись почти до острова Раунд, броненосцы и крейсера застопорили машины и легли в дрейф. На кораблях, предназначенных для минирования, начали готовить мины к постановке. К вечеру два отряда дестроеров, отряд миноносцев и минный заградитель "Кориу-мару" в охранении еще одного отряда дестроеров направились к Порт-Артуру. Густые облака заволакивали небо, и море было подернуто туманом. Для постановки мин погода была самая подходящая. На флагманском броненосце адмирал Того приказал поднять сигнал: 'Заранее поздравляю с успехо' На всех кораблях команды стояли во фронте, провожая уходящих. С "Кориу-мару" последовал ответный сигнал: 'В виду благоприятной погоды ручаюсь за успех', и отряд кораблей — минных заградителей направился на запад.

Отряд заградителей подошел к рейду Порт-Артура почти в полночь, но потерял некоторое время из-за потери ориентировки во мраке — японцы не могли точно определить место. Ориентировке помогли русские прожектора, осветившие подступы к внешнему рейду с Электрического утеса. Уточнив свое местоположение, японцы поставили мины и повернули курсом на стоянку на островах Эллиот.

Казалось, боги были на стороне сынов Аматерасу-оми-ками. Осталось только получить господство на море, разбив флот русских...

А дальнейшее — дело армейцев.

Желтое море, район около мыса Шантунг, конец сентября 1902 г.

Флоты встретились, когда на траверсе традиционно идущего головным 'Сисоя Великого' оказался мыс Шантунг. Сначала на горизонте показался явный вспомогательный крейсер японского флота, тотчас же начавший трещать передачей в эфире. Посланный, после перехвата радиотелеграммы, отогнать его 'Новик' быстро сообщил по радиотелеграфу, что засек впереди еще два отряда кораблей противника.

Японская эскадра, немного запоздав, вышла сзади, ракурсом в три четверти от броненосной колонны русских, концевым в которой сегодня шел ''Император Александр II'. 'Ростислав' шел четвертым по счету, будучи флагманским кораблем второго отряда из него и двух 'императоров'. Однако, поскольку эскадры шли под углом друг к другу, с его мостика были видны обе японские колонны.

— Поздравляю вас, господа, — рассмотрев в подзорную трубу противника, великий князь Александр повернулся к стоящим на мостике офицерам. — Нам приготовили 'огненную' встречу. Я насчитал шесть броненосцев и пятерку броненосных крейсеров. Что там командующий? — вахтенный офицер, только что переговоривший с сигнальщиком, в ответ на вопрос доложил, что приказано готовится к бою и увеличить скорость.