Позади обоза, верхом, ехал помятый начальник складской охраны. Как потом рассказал Адей, Далян подскакал к жигам, начал крыть их матом, но толчком в грудь оказался скинут на землю, и был сильно бит ногами. Причём это все за несколько мгновений проделала красноглазая дылда. В конце избиения, выхватила нож и приставила к горлу десятника, так и держала, пока не подоспела Лива и не высказала Даляну, что думала про него, по его караул и службу. И что его ждет по возвращении к месту службы на склад, к Арсену, в Кандраше, и о чём известят посадника.
Северин подъехал к сникшему Даляну и начал отряхивать его рукав:
— Стой Далян, отряхну!
— Вот стервы. Всё, Северин, мне хана. — наконец-то он опознал человека рядом с собой. — Кончилась моя служба. Донесут до Арсена — это одно, а если до посадника то — это другое, точно попрут. Ни с чем, и ни с кем считаться не станут, против жиг никто не пойдет. Отстранили меня от службы. Велели десяток Шалге сдать. А самому назад в Кандраш собираться.
Северин заставил слезть Даляна с коня, отряхнуться и отмыть лицо и руки от потных, пыльных разводов, полил ему на руки из своей фляги. Отмыл кое-как лицо, пригладил рукой взлохмаченные волосы. Пошли дальше пешком, ведя коней на поводу. Последними из всего конвоя на поляну въехали Волна с Заряной на беспуте. Ненад с Матвеем обошли вокруг прямоугольника, выставленного из повозок, проверяя груз.
К вечеру немного похолодало. Троха, прихватив Полкана, со своими погнал стадо в ночное. Ненад опять отправил к ним тех же охраняев, что и прошлый раз. Доложил Ливе о принятой товаре, о выставленных постах.
Получив от Вилли термоса с ужином, Овал загрузил их на своего вола Вальзона и отправился с ним вслед за стадом.
Вилли наложил в миску Надежде дымящейся картошки, посыпал зеленью, приправой и положил две больших пожаренных рыбины.
— Как съешь, приходи ещё за добавкой, помощница!
— Живите вдосталь, дядя Вилли!
— И тебе жить щедро, кормилица!
— Держи и ты, кормилец! Как съешь за добавкой приходи! — Он протянул полную чашку Александру.
Башлык, услышав Вилли, огляделся по сторонам:
— Карась, я что-то поильца нашего не вижу. Он с водой возвращался? Водовозка где?
— Не вернулся ещё, а может, у Трохи застрял.
Вилли засомневался:
— Что ему у Трохи делать, если у меня вода кончается? Гриша за водой один поехал?
— Один, может быть, он всё-таки действительно к Трохе заехал. Пойду, к ним схожу, может, случилось что.
Северин быстро доел свой ужин, поднялся из-за стола. Огляделся по сторонам, на стану водовозки точно не было. Далян сидел у костра в окружении своих охраняев, и молча выслушивая утешения, глядел в костёр, не отводя глаз от пламени.
Лива удивилась вопросу Северина:
— Куда же мы его без тебя пошлём?
Лезна отложив свое шитье, поднялась с подстеленной под ней запасной попоны:
— Давно уехал? Куда? Везде смотрел?
— Я пойду ещё до пастухов дойду, может, у них застрял.
— Не найдёшь, нам скажи!
Она опустилась на попону, снова взялась за шитву, перешивая пуговицу на своей безрукавке.
Выходя со стана, Северин с трудом протиснулся между рогатками, понаставленными Ненадом в проходах между мажарами. Сделав шаг от повозки, чуть не налетел на забитый в землю заостренный кол. Вглядываясь под ноги, пошёл на огонь костра, разложенного пастухами. Не успел он отойти от повозок, как со стороны берега раздался свист. Тут же подхваченный ближайшим часовым. На стану раздались крики, звали Ненада.
— Слышу! Вага! Забал! За мной — Десятник проскочил в щель между рогатками и обогнал Северина.
— Давай Север с нами, наверное, водовоз твой нашелся!
Северин тут же сорвался и побежал за белогорцем.
— Он туда, к броду, поехал давно уже, — Часовой махнул рукой вниз по течению. — Я его жду, думаю вот-вот и появится. А его всё нет и нет.
— Вага в лагерь, пять человек с оружием и туда! Догоняйте нас!
— Своих возьму! — Северин метнулся к стану, над которым на шестах зажглись фонари.
— Арт, Матвей, Глеб, Карась,— оружие, по фонарю возьмите и за мной, живее. Гришу искать будем! Остальным ждать здесь.
На спуск к броду прибежали одновременно и белогорцы из лагеря и обозные со стана.
— Стойте! Стойте! — В потемках их встретил Забал с высоко поднятыми руками.
— Северин! — Донеслось от реки, — Двоих возьми с фонарями! Остальные пусть там стоят.
Ненад стоял над телом Григория, лежащего лицом в траву. Из уха текла кровь, на руках были глубокие кровоточащие порезы.
— Тихо, не топчите следы! Так давайте осторожно перевернём.
Ненад нагнулся к Гришиному лицу. Повернулся к нему ухом, наклонился ещё ниже.
— Тише, тихо!
Он поднял голову:
— Живой, дышит! Ох, ты, — Ненад нагнулся и посветил себе лампой, освещая раны на груди водовоза.
— В лагерь его надо, жигам показать. На руках не донесем!
— Карась! На стан за Александром и давайте его телегу сюда. Бегом!
Ненад вскочил на ноги и схватив лампу, бросился на бугор. На верху начал подавать знаки фонарем и засвистел переливчатым свистом. Дождавшись ответного резкого свиста, сунул фонарь в руки одному из белогорцев:
— Держи так, чтобы с лагеря было видно.
А сам спустился к реке. Северин оторвал рукав от рубашки и разорвав его на повозки, пытался с Матвеем перевязать раны на запястье Григория. Глеб подсвечивал им фонарем.
Со стороны лагеря послышался топот копыт.
— Ненад! Что тут?
Лива соскочила с коня и нагнулась над Гришей, подвинула фонарь поближе, а потом подняла голову:
— Бочка где? Угнали? Часовой не видел и не слышал ничего?
— От поста далеко, и за кустами не видно, но тревогу он поднял, — пояснил Ненад.
Волна прискакала к броду следом за Заряной и Придой. Лива подошла к Заряне, махнула рукой в сторону противоположного берега:
— Найди их.
Заряна развернула коня, объехала Гришу и вошла в воду. Лива хлопнула Приду по колену и указала на темную фигуру всадницы, переходящую вброд реку:
— Осмотритесь здесь, потом за ней.
Прида взяла фонарь у Арта, пошла по берегу вдоль реки, вниз по течению. На том берегу раздался тихий смех. Потом донесся крик ночной птицы. Лива вскочила на коня и бросилась на тот берег к Заряне. Волна наклонилась к Грише, осмотрела раны на груди и руках.
— Еще света. Помогите мне, — Она с помощью Северина перевернула Гришу набок. Закончив осмотр, Воля принялась обрабатывать самые опасные раны. Подъехали Александр с Карасем, притащили ещё фонарей, ушат, материала на перевязку, рогожу. На реке в темноте раздались всплески, Лива возвращалась на этот берег.
— Ненад! — подозвала белогорца Лива.
— Там Заряна след нашла. Они с бочки воду решили слить на ходу. Бочка полная, тяжелая, Гриша успел ее наполнить. И колею отчетливо видно. Теперь по этим следам Заряна на них, как по веревочке выведет. Далеко не должны уйти. Гриша давно за водой уехал?
— Под вечер, как на ночлег встали, так он сюда и рванул, хотел по-быстрому набрать, да спать завалиться, голова у него болела после вчерашнего.
Подошла Прида, сунула Ливе в руки нож, поделка сельского кузнеца с рукояткой из тряпки, обмотанной кожаным шнурком.
— У берега нашла в воде, Гриша видно в драке выбил. Шестеро их было. Трое там в кустах, трое с этой стороны, в засаде ждали. Не степняки, — Лиза ткнула в нож, — И не дружина.
— Гопата местная?
Северин вмешался:
— Здесь такого никогда не было! Местные от дороги кормятся, и им беспредел на ней совсем не нужен. Сдаётся мне Ненад, что нам ответка за вчерашнее прилетела. И тогда это только начало!
Лива подошла к Волне:
— Как он?
— Опасные раны я промыла, но теперь надо несколько швов наложить. Его в лагерь нужно.
Лива кивнула головой:
— Везите!
— Северин! Снимай свой стан и перебирайся к нам в лагерь! Ненад, ещё двух "охраняев" к стаду пошли в ночное. И людей подбери, с Придой за Заряной следом пойдете. Возьми Чудара, Умира, и еще наших человек четверо верхом. Я думаю хватит.
— Моя водовозка, я тоже поеду! — заявил Северин.
Жига отрицательно качнул головой.
— На тебе товара вся, тебе нельзя. Посылай вместо себя кого хочешь, но ты не поедешь. Станом своим займись.
Добрались до стана, подняли тех, кто уже улегся отдыхать. Пока шло переселение, Гришу отвезли в лагерь к жигам. Волна, не теряя времени, при свете ламп занялась ранами водовоза.
Северин быстро переговорил со своими. За Гришиной бочкой решили отправить Матвея, Арта, Захара и Глеба. Вилли и Карася не пустил Северин:
— Мне нельзя, а вам тем более!
Собрались быстро. Домчались до реки первыми. С Придой и Лезной, у брода, дождались белогорцев.
— Ненад, может мажоров не брать?
— Матвей? Что скажешь? Без вас справятся!
Матвей, оглядел отряд за спиной у Ненада. Далян, Умир, Чадар, еще четверо белогорцев.
Он кивнул головой:
— Захар, Глеб, возвращайтесь назад. Северину доложитесь, а потом к Трохе, в ночное, с ними за стадом присмотрите. Не нойте, успеете ещё повоевать.
Развернулись, поехали назад, обижено бурча под нос. Остальные направились через реку, следом за жигами, на другой берег.
— Гасите огонь, тушите лампы.
Факелы полетели в воду.
— Как мы в темноте пойдём? — напрягся Арт, хотел еще что-то добавить.
— По звездам, заткнись! — перебил его Матвей.
Лезна шикнула на них, пропуская вперед себя. Вереница всадников в полном молчании, ведомая Придой, растворилась в ночной тьме.
Переселение прошло быстро без особого шума и большой суеты. Вилли поставил кухню, растянули над ней тент, хотя на небе не было ни облачка, и звёзды сияли ярко. Рядом поставили "хозяйку". Недалеко от нее разложили костёр, расстелили парусину, посиделки устроили. Гришину беду обсудили, послушали байки Карася, да и расходиться начали, на сон обозных потянуло. У костра Северин, Карась, Вилли, Александр с Надейкой и Полканом остались время коротать. Недалеко от них у другого костра Шахирь с охраняями вечеряет. Карась пересел к башлыку, хотел о чем-то с ним поговорить, но тут подошла Лива, обходившая с осмотром лагерь:
— Северин, чего спать не ложитесь? Завтра вставать рано. Вон у тебя Надейка, иззевалась вся!
Александр вскочил на ноги:
— И, правда, засиделись мы, пойду, прилягу.
Вилли поднялся:
— Тоже пойду.
— Пойдём Надейка, баиньки. — Северин взял дочку на руки и понес ее к "хозяйке". Уложил, дождался, когда она заснет. Крутящемуся рядом Полкану приказал:
— Сторожи, лохматый!
А сам вернулся к костру. Карась уже спал, накрывшись одеялом, и подставив спину огню. Северин подкинул сучьев в костёр и пошёл проверить Гришу. Возле телеги с раненым стояли жиги, и при свете фонаря рассматривали рану на боку. Башлык разбудил Блажа, скрючившегося у колеса телеги:
— Вставай, иди к костру, там ложись.
— А эти?
Под телегой спиной к спине, съежившись, на земле спали Заруба и Юрок.
— Пусть здесь спят. Вдруг Гриша проснётся, рядом будут. Одеяло только из "хозяйки" для них принеси. Смотри Надейку там не разбуди.
— Сам чего на ногах, Северин? Вернуться наши, не вернуться — утром выход как обычно, никого ждать не будем, — кинула на башлыка взгляд Воля, и снова вернулась к ранам водовоза.
— А, не спится, — отмахнулся он, — Как Григорий? Оклемается?
Волна подвинула руку Завьяла, державшего фонарь над раной Гриши.
— А как же! — Она помазала аккуратно сшитую рану мазью жёлтого цвета.
— Пусть спит пока.
— А он просыпался?
— Нет ещё, до утра все допросы отложи. Ну, все, на сегодня мы тут закончили, — сообщила Волна.
— Ложись, ложись спать, Северин! Завтра трудный день, следующий ночлег должен за Новоторгом быть.
— Ладно пойду, — Башлык развернулся и побрел к "хозяйке", действительно нужно было поспать.
Сон никак не приходил. Думалось о Матвее с Артом, о Руде и Грише. Верно, надо с утра Гришу знахарке показать, всё равно к Руде ехать. Приняв какое-то решение, он успокоился и уснул.
3 мая 1236 года от сотворения потопа.
Торговая Гряда. Земли Новоторга. Тучарово. Берег реки Самара.
Третий день разгона.
— Северин, вставай! Подъем Север! Петух уже кричал. Сторожевые сейчас стадо пригонят, — возле него стоял Вилли и тряс его за плечо.
— Матвей не вернулся?
— Нет. Есть будешь? Каша тёплая, всю ночь томилась.
— Попить есть?
— Чай горячий. И есть квас.
От реки донеслось мычание волов. Стадо возвращалось с ночной пастьбы.
— Коней не хватит. Арт не вернулся, — сообщил заспанный Карась.
Северин осторожно почесал затылок и решил:
— Телегу к мажарам цеплять будем.
Подошла Лива с инженером.
— Встал? Идём мажары примёшь. Шалга! Сюда! Втроем сейчас проверьте товару, и башлыку ее сдайте. Люди пусть завтракают и выдвигаемся.
— Я ещё хочу к знахарке Григория свозить. Пусть посмотрит.
— Товару примешь, выведешь на дорогу и езжай, только недолго.
— Коней не хватит, мои не вернулись ещё.
— Не надо было их посылать. Думал без вас, не справимся? Вот барт Шахирь, — она хлопнула инженера по грудине, тот отшатнулся, явно не ожидал удара, — он поможет с конями! Через час выходим.
Светало быстро.
— Троха, первый идёшь! Матвеевские мажары тоже ты гонишь, ставь за своими. За тобой Овал, он мажары Арта погонит, следом Юрок пойдёт, потом Захар. Глеб, Заруба возьмите коня у Шахиря. Блаж поможешь им.
Александр запряг свою лошадку в телегу с раненым Гришей и уже потихоньку продвигался к дороге.
— Северин! Вода нужна! Бочки у нас теперь нет! — напомнил Вилли.
— Троха, сворачивай мажары к реке. Поилки наполняйте и ведра тоже. Блаж, Захар всех наших собирайте и вперед к реке, водой запасаться.
Колонна повозок резко развернулась и покатила и к речке. Тут же подбежал Шалга:
— Куда ты их?
— Водовозки же нет! Водой здесь нужно запастись! Все ведра, все ёмкости заполнить надо, в колодцах вода плохая.
— Понял! Стой, — он тут же остановил телеги с охраной, развернул и велел помочь мажорам.
Волна выгнала беспут на дорогу и остановилась, оставляя сзади себя место для товары. Поежилась, поглядела на чистое от облаков небо. От реки доносились крики, вопли. Там стоял шум и гам, по всему берегу звучало мычание волов, ржание лошадей. Сзади показалось первая мажара. Следом за ней потянулись и остальные. За мажарами встала кухня, за ней "хозяйка", телеги охраны с засыпающей в них ночной сменой, телеги сопровождения, и в самом конце пристроилась телега Александра с Гришей.
Вдоль обоза проскакала Лива, выцепила телегу охраняев из колонны, и под руководством Шалги отправила их вперёд. Не торопясь, подъехала к Волне, переговорила с ней. Дождалась когда затихнет впереди грохот и тарахтение телеги охраны, и кивнула Волне:
— Время!
Воля хлестнула лошадок и товара двинулась следом за ней. Пошёл отсчёт третьего дня разгона.
В деревне ещё солнце не взошло над деревьями, а Северин уже обнаружил знахарку, ковыряющуюся в огороде. Поздоровался, попросил посмотреть Гришу, передал для Руды одеяло и еды, собранной из запасников Вилли.
