Кшатрий с соседнего двора

Макс вытащил из кармана телефон, который принес ему Кран, набрал нужный номер и дождавшись ответа абонента произнес — Владимир Иванович, здравия желаю. Это Самбист, в смысле Суров Максим. Тут, в общем, такое дело.

Утро среды было теплое, не самое жаркое этого еще не закончившегося лета, и очень ласково обнимающее Максима в меру согретым воздухом. Он сидел на кожаном диване в кабинете Федорцова и рассеянно ожидал прихода Владимира Ивановича.

Рассеянность Макса не была связана с внезапными дружескими объятиями Бобиков, которыми они наградили его, как только Максим оказался на работе, ребра чуть не переломали, медведи. Она так же никак не была сопряжена с восхищением, которое Максиму успел выразить радостный Маршак, пожимавший несколько минут разгоряченными ладонями руки Максима. Даже пришедшее на телефон сообщение с текстом: 'Красавец, Буратина. Телефон только с симкой распыли' не вызвало никаких особенных эмоций и не ввергло Максима в пучину раздумий и самоанализа.

Из головы не выходило выражение лица Насти, на которую наткнулся Максим при его появлении утром в офисе управления. Лицо это никак не вязалось с обликом суровой Артемиды, к которому он уже успел привыкнуть за небольшое время пребывания в рядах стажеров управления. Уставшая и, судя по внешнему виду, не выспавшаяся Настя смотрела на него своими большими глазами, и Максим никак не мог объяснить, какие эмоции у него при этом вызвал такой Настин взгляд. Учитывая данный факт, у Макса не было никакого стремления ни с кем общаться, даже разговаривать с товарищем полковником не было особенного желания. Самое большое можно было навестить Серого у него дома, куда тот перебрался вчера днем. Но работа есть работа, особенно если это служба в ФСБ России.

— Так, Максим, герой ты, конечно, вопросов нет — Владимир Иванович сходу перешел к делу, войдя в кабинет и усаживаясь за стол напротив Макса — по большому счету отсчитать тебя нужно за самостоятельность, но как говорится, сотрудников ФСБ не судят, особенно, если они еще и победители. По поводу приключений в лесу я твои объяснения передал, наши ребята туда поехали, а машина с останками этих персонажей уже в сторону конторы движется. Будем исследовать. Вместе с остальными, скажем так фрагментами, которые мы вчера из гостиницы той изъяли.

— Хозяин гостиницы, ничего? Не затаил на нас? — поинтересовался Макс, хотя по правде говоря, этот факт его совершенно не интересовал.

— Если затаил, хорошо, мы бы с ним сами пообщались с удовольствием, а то никак из заграницы товарищ возвращаться не хочет. Давно его уже ждем.

Понятно. С заграницей история известная, как правило, некоторые граждане оттуда не очень возвращаться жаждут, особенно, когда их здесь с нетерпением другие граждане ждут, которым закон не велит за границу кататься.

— Владимир Иванович, а тот, который в гостинице. Ну не может же быть он персонажем сказочным, который всяких Василис похищал?

— Сказка ложь да в ней намек добрым молодцам урок, слышал такое? — серьезен был Владимир Иванович как никогда — не знаю, как там у него с Василисами дело обстояло, но явно много их было и не по своей воле они у него в гостях бывали. Абсолютно точно, что этот субъект на протяжении даже боюсь предполагать, какого длительного периода времени использовал технологию удаленного контроля процессов жизнедеятельности и регенерации организма. Суть этой технологии нам до этого момента была не ясна, догадывались о таком только, но вживую не сталкивались. Теперь будем с ней разбираться. А товарищ этот, Кощей — Федорцов задумался — видно такой ужас успел людям за свое существование внушить, что действительно сказками оброс и легендами. Никак не мог народ с ним справиться, вот и нашли сказочное объяснение его сути. Но персонаж несомненно интересный, подлежащий крайне щепетильному изучению — Федорцов потянулся, Максим только сейчас заметил, что он в джинсах и футболке. Ничего себе это он, видать, по случаю победы над упырями так вырядился.

— А тебе, Макс, от нас поощрение. Медаль, будет с орденом, грамота и все такое. Впредь конечно докладывать будешь своевременно, ты сотрудник, не пацан уже, не забывай. С сегодняшнего дня из стажеров в основной штат переводишься, зачисляем тебя уже в Отряд на полном довольствии. И еще контора решила тебе подарок сделать. С сентября будешь проходить обучение на юридическом факультете МГУ на базе второго высшего образования. Длиться оно, если я не ошибаюсь три с половиной года.

Приехали, решили совсем меня уморить этими книжками с учебой. В натуре родное управление хуже Кощея.

— Образование там платное, но ничего, на три с половиной года у тебя денег без проблем хватит.

— Так я еще и платить должен, что ли?! — но это вообще ни в какие ворота не лезет.

— Конечно, Максим, образование это платное, а у нас такой статьи в бюджете нет. Чтоб за своих сотрудников в МГУ деньги платить.

— Непривычно как-то Вас в джинсах наблюдать, Владимир Иванович — Максим решил напоследок поддеть руководителя, слишком он его достал со своей наукой — прямо даже и не узнать.

— Молодец, Макс, что напомнил, а то чуть не забыл. Так как ты теперь полноправный член нашей команды, давай снимай с себя джинсы с футболкой и надевай костюм. Хватит как бандит ходить, нужно управление в лучшем свете показывать. Езжай, заказывай деловой костюм, рубашки всякие, галстук и так далее. С августа будешь, как человек ходить. И, кстати, постричься не забудь, прическа должна быть короткая, ты офицер как ни как.

— Ну не люблю я эти стрижки спортивные — уже просто сил не было сопротивляться, со всех сторон обложили — ходишь лысый, как будто вши у тебя.

— Ну, если в этом дело, не переживай, Максим. Ради такого случая подсадим тебе в шевелюру пару паразитов.

Покинув, в итоге, ставший невероятно душным кабинет товарища полковника, Макс столкнулся лицом к лицу с Настей. Она как раз направлялась к Федорцову. Наткнувшись на Максима она задержалась, как будто хотела что то сказать.

Максим воспользовался паузой и произнес — Насть, ты не переживай. Разобрался я с уродом, который, ну ты поняла в общем.

Настя, не отрываясь, смотрела в глаза Максиму, сминая от волнения документы, которые несла Владимиру Ивановичу. И в этот момент Максим, наконец, понял причину этого взгляда, и эта причина вырывала его сознание из реальности лучше всякого Броника.

Вечером они сидели за столиком летней веранды ресторана недалеко от здания конторы. На столе стояли тарелки и бокалы, в них была какая-то еда, что-то было налито, но молодым людям, сидящим друг напротив друга, было все равно. Они смотрели друг на друга, разговаривали, смеялись и сами не понимали почему.

Погода была необыкновенная и на веранде, несмотря на то, что была всего лишь середина недели, расположилось несколько компаний. Одна из самых многочисленных и шумных компаний расположилась за большим столом в десяти метрах от столика, за которым уютно устроились Максим с Настей.

Крепкие молодые ребята спортивного вида шумели, громко смеялись, стараясь изо всех сил привлечь внимание окружающих, и особенно Насти. Максим повернулся и посмотрел на них. Несколько молодых людей уставились на него с вызовов, а самый крупный из них, демонстративно развернулся корпусом к Максиму, глядя на него угрожающе вопросительно.

Надо в чувство их привести, начал свою любимую песню Броник, офигели совсем, люди отдыхают, а они тут самоутверждаются. Да ладно по барабану, Максим был настроен миролюбиво, и отвернулся к Насте. Она смотрела на него с тревогой, боясь реакции Максима на возможные провокации в его адрес. Максим улыбнулся, подмигнул ей и поднял бокал, приглашая Настю присоединиться. Со стороны бойкой компании раздались резкие издевательские смешки.

Ну, подойди к ним, хоть ногу одному из уродцев отсуши, хотя бы палец на руке сломай баклану тому здоровому, взмолился Броник. Остынь, дискотека для младших классов сегодня до восьми, отрезал Макс, и глядя в огромные глаза Насти, чувствуя, как проваливается, тонет в них, добавил, вся ночь впереди, будет еще время проявить себя.

— Максим, а у тебя много женщин было?

— Гонишь, Насть. Сейчас это зачем?

— Да, просто. Ну, скажи.

— Да нет, просто ходил, искал.

— Искал кого?

— Девушку самую нужную.

— А что ты улыбаешься?

— Нашел.

Конец книги