— Змея пропала точно в назначенный срок, — доложил он с очень довольным видом. — Домовики Малфоев были так рады, что теперь лежат на кухне пьяные после того, как выпили все запасы кулинарного хереса.

— Вы же вроде ничего крепче сливочного пива не употребляете, — удивился Гарри.

— Мы и жизнями обычно не рискуем. А в заговорах волшебников ещё реже участвуем, — парировал борец за права лопоухой нации. — По такому поводу не грех и забухать. Тем более что их услуги нескоро понадобятся. Бывший хозяин Люциус поставил Драко синяк под правый глаз и выгнал через камин к профессору Снейпу. Сам же он глушит огневиски из пивного бокала.

— А я боялся, что желудочные соки змеи повредят портал, — с облегчением вздохнул Гарри.

— Платиновую цепочку? — красиво выгнула бровь Флёр.

— Ужас! — воскликнул Поттер. — Этак я вовек не расплачусь.

— Расплатишься, — коварно ухмыльнулась француженка. Юноша только закатил глаза, мысленно прикидывая, на сколько трудоночей его подпишут на этот раз.

— Так я не поняла, — вмешалась Тонкс, — будем мы брать Снейпа для осмотра метки?

— Нет, не будем. По поведению мистера Малфоя всё ясно, — откликнулся Гарри. — Наверняка он уже осмотрел свою руку и сделал вывод о снижении активности хозяина. Иначе не посмел бы надираться, а бегал, как наскипидаренный. Флёр! Дай девочкам команду отбоя боевой готовности. Что-то я совсем расслабился, — он устало потёр глаза, нервотрёпистый день вконец вымотал юного диверсанта.

— А Люциуса ты можешь не бояться, — обратился он уже к Нарциссе. — За опасного гостя, риск жизнью сына и забрасывание дел семьи ты ему такой шикарный скандал можешь закатить! Послушает такой концерт с похмелья — вообще забудет что-либо требовать, — подросток улыбнулся, представив помятого и растрёпанного блондина, сморщившегося от резонанса громких звуков в без того гудящей голове. — В крайнем случае просто хлопнешь дверью — тебе есть куда идти.

— Грейнджер, Поттер! За мной. Отведу вас в гостиную, чтобы не было неприятностей с Филчем, — строгим голосом распорядилась профессор Защиты. — А то мы пропустили наступление в школе отбоя.

* * *

В кабинете директора школы одна из многочисленных штукенций, стоявших на резных полочках, неожиданно затихла. Только что покачивала разнообразными висюльками, а тут вдруг замерла, словно в задумчивости, и лишь слегка приподнимала вычурную крышечку примерно в такт дыханию спящего человека. Поначалу профессор Дамблдор не обратил на это внимания — ну уснул Том Риддл — со всеми бывает. Однако, это положение оставалось стабильным слишком долго. По прошествии трёх суток беспокойство стало настолько сильным, что пришлось вызывать преподавателя зельеварения и осматривать метку на его предплечье — татуировка побледнела, потеряв рельефность. Таким образом, Тёмный Лорд со всей очевидностью, потерял задор и бодрость, которые постепенно обретал с того момента, как полтора года тому назад его отыскал ныне покойный Хвост, сбежавший от недавно оправданного Сириуса Блэка.

И куда же, интересно, подевался неупокоенный дух олицетворения зла? Где его теперь искать? Чего ждать, каких каверз опасаться? Оставалась последняя надежда — связь между шрамом Золотого Мальчика и тем, кто этот рубец оставил. Следовало немного "продуть" этот канал, в последнее время немного ослабевший из-за чрезмерного увлечения Поттера учёбой и, кажется, внимания, которое Гарри стал обращать на свою всезнающую подругу.

— Северус! Загляните ко мне, — произнёс Дамблдор, бросив в камин горсточку летучего пороха. — Мне кажется, — продолжил он, адресуясь к появившемуся перед ним зельевару, — что мистеру Поттеру просто необходимы уроки Окклюменции. Займись этим, пожалуйста в ближайшее время, пока Том Риддл не научился проникать в сознание Гарри.

Снейп поморщился, словно от кислого:

— Этот негодный мальчишка чересчур требователен к себе. К тому же, способен противиться действию заклинания принуждения, что говорит о большой силе воли. Боюсь, уроки пройдут для него очень болезненно. Ведь вламываться в столь резистантное сознание придётся силой, что на длительное время ослабит естественную защиту мозга от ментальных воздействий.

— Всегда приходится чем-то жертвовать ради общего блага, Северус, — на лице директора появилось выражение умудрённого смирения. — А момент для начала занятий именно сейчас исключительно благоприятный — Том Риддл почти не проявляет активности, словно впал в зимнюю спячку. Не помню точно, кто из грызунов ведёт себя подобным образом. Видимо, он овладел телом какого-нибудь сурка или суслика, который сейчас устроился на зимовку в глубокой норке.

Таким образом, до наступления тёплых дней риск, что Гарри подвергнется серьёзному воздействию со стороны Тома — минимален, — подвёл итог старик, разбивая последние доводы подчинённого против. — Но, всё-таки, будь внимателен при считывании воспоминаний. Не упусти ничего важного.

Отпустив профессора зельеварения, директор задумался об отношениях Поттера и Грейнджер. Они, конечно, дружны и проводят вместе довольно много времени за занятиями учебного характера. Однако дружба между юношей и девушкой может перерасти в сердечную привязанность, что приведёт к усилению гормональных всплесков и повышению неустойчивости психики — таковы все подростки. Проблема в рассудительности мисс Всезнайки, у которой достаточно ума, чтобы удержать Золотого Мальчика на безопасной дистанции. Да, точно! Ведь заметно, что рядом с лохматой заучкой Гарри делается более спокойным — даже Тонкс в своих докладах отмечала это. Было бы полезно сменить вектор направленности у обоих, чтобы развести начавшую становиться слишком сильной парочку. Ум Гермионы в сочетании с предприимчивостью Гарри слишком опасная смесь, если её не разбавить в нужную меру — всё должно быть гармонично и предсказуемо.

Поэтому следует ввести в рацион ребят немного амортенции. Пусть парень обратит пристальное внимание на Джинни, которая не подпустит его к себе, как минимум ещё год, давая возможность гормонам юноши слегка снизить уровень его адекватности. Ведь юная мисс Уизли обязательно попытается поиграть в недотрогу.

А Всезнайка пусть повздыхает по Рону. Девичья психика замечательно размягчается от сердечных страданий.

========== Глава 28. Дела житейские ==========

— Гарри! Кажется, мы с тобой явно пренебрегли особенностями миссионерской позы, — рассуждала Гермиона, мягонько посылая бёдра навстречу покачиваниям парня. — Так шёлково и неторопливо! Хочется, чтобы это длилось вечно.

— Вечно не выйдет, — смущённо улыбнулся юноша. — Или меня просто разорвёт от внутреннего напряжения.

— Бедный, — взлохматила ему причёску Грейнджер. — Тогда изливайся, но потом никуда не уходи. Полежи и расслабься.

Почувствовав внутри явственные пульсации и ощущение наполнения, девушка неожиданно для самой себя напряглась и, вздрогнув несколько раз, расслабилась.

— Сюрприз, однако, — счастливо рассмеявшись, Гермиона призналась: — Сама не заметила, как словила кайф. Да такой длинный! — девушка благодарно чмокнула избранника в нос. — Не обращай внимания на мою болтовню. Подобное со мной впервые. Блаженство длится и длится, а голова совсем пустая. Ничего, кроме наслаждения.

Гарри ослабил упоры на локти и колени, навалившись всем весом на подругу, которая счастливо пискнула под ним.

— А теперь хочу поиграть твоей вермишелькой, — вдруг спохватилась она, немного отдохнув. — Ложись на спину и вытяни своё сокровище на всю длину, — очистив заклинанием рабочий орган Поттера, нависнув сверху и положив грудь в чашечки ладоней парня, она всосала его конец в себя. Не поместившуюся внутрь длину обхватила руками.

— Очень приятно, — приободрил её Гарри. — Теперь развернись. Поставь колени мне под мышки, — отпустив грудь девушки, он дождался изменения их взаимного расположения и попытался дотянуться языком до входа в её отверстие. И, надо же — всё получилось. Видимо, сработал начальный метаморфизм — язык заметно удлинился, достав до нужного места, зато с противоположного конца рабочий орган вернулся в первозданный вид.

Что произошло дальше, Поттер не до конца понял — его продолжали интенсивно стимулировать на дальней, непросматриваемой стороне, причем немного жестковато. А здесь, в области его лица, ягодицы подруги стремительно приблизились и снова удалились. И снова и снова — девушка нанизалась на удлинившийся и потолстевший в соответствии с её пожеланиями язык, которым парень с удовольствием орудовал в самом сокровенном местечке. Финал пришёл снова неожиданно — Гермиона замерла, вздрогнула и скатилась вправо мимо края сундука прямиком на пол.

— Ты зверь, Гарри Поттер, — выдохнула она слабо шевелясь. — Это же уму непостижимо, такое сотворить, — продолжила она ворчать, восползая на матрасик и устраиваясь рядом. — А просто полизать там без всяких извращений? — спросила, глядя на вывалившийся изо рта друга огромный язык.

Гарри не мог ничего ответить — с таким языком, свисающим ниже подбородка, он вообще не был способен говорить. Молча прислонил подругу спиной к стене, раздвинул ей ноги и принялся за дело, встав коленями на пол. А вот она не молчала — рычала, визжала, верещала или вскрикивала. Причём всё время одно и то же: "Ещё!" Пока не упала прямо тут, где сидела. Впрочем, рукой дотянулась до опять ставшего бодрым боевого отростка и стала делать правильный продольный массаж. Лёгкий и непринуждённый — тело своего парня она изучила во всех деталях и умело довела его до сброса лишнего напряжения.

— Что это с нами? — поинтересовалась она, когда окончательно затихла, прижавшись к тёплому боку кавалера.

— Что-то в этом роде было, когда мы решили заняться любовью под амортенцией. Тоже три раза подряд, да всё с настроением.

— Амортенция? — призадумалась Гермиона. — Возможно. Ты не поверишь — я вдруг залюбовалась на широкие плечи Рона, да так, что у меня началось увлажнение. И я скорее дала тебе знак, что хочу.

— У меня было похоже, — продолжил Гарри. — Увидел вдруг, что у Джинни есть попа и заторчал. А тут как раз знак от тебя. Буквально в тот момент, когда собирался падать пред тобою на колени и умолять о близости.

— Нормально! — вздохнула девушка. — Но, кажется, тяга к нашему рыжему другу из меня улетучилась. Видимо, вышла с энергией. Или, — она проказливо ухмыльнулась, — с выделившимися жидкостями. А как ты?

— Похоже, так же. Но кто мог нас опоить? Я в последние дни нигде, кроме Большого Зала ничего внутрь не употреблял.

— И я, — подтвердила начавшую созревать догадку Гермиона. — Дамблдор — козёл, как мы с тобой уже отмечали. Грохнуть бы его, и дело с концом.

— Ну, не знаю, — протянул Гарри. — Так сурово обойтись с человеком, подарившим нам эту волшебную ночь! — и тут заработала тренированная годами навязанного экстрима фантазия. — Лучше ему тоже амортенции капнуть. Только вот на кого?

— И как ты собираешься это капание обеспечить? Дамблдор же тут хозяин всего! — усомнилась девушка.

— Неужели ты думаешь, что нынешний директор лично привязал к себе всех домовых эльфов школы? — насмешливо приподнял бровь юный диверсант. — Мне кажется, что он этим вопросом высокомерно пренебрёг, положившись на... ну, не знаю я, на что он положился. Представить себе не могу, кто способен вынести такое огромное количество минетов.

— Да тьфу на тебя, Поттер, — засмеялась подруга. — У него на это были десятилетия. Но да, подметил ты верно, волшебники очень высокомерно относятся к домовикам. Если эльф слушается, значит всё в порядке. А послушания в этих созданиях много. Так что нужно понять, на кого направить любовь этого козла... хм...? В Хогсмите держат коз?

— Жестокая! — прикрыл лицо ладонью Поттер. — Хотя мне и по душе ход твоих мыслей, но для реализации свойств любовного зелья требуется, по меньшей мере, личное знакомство с возлюбленной. Ну не может никого потянуть к незнакомке. Вернее, к той, о чьём существовании человек даже не подозревает. А, каким образом представить друг другу нашего директора и любую отдельно взятую козу, я ума не приложу.

* * *

Сириус Блэк пригласил крестника к себе в ближайшую субботу. Написал, что это важно. На сей раз послание доставила уже не синяя птица, а обычная почтовая сова. Отправляясь на Гриммо через камин профессора защиты, Гарри перекинулся с ней парой слов, в результате чего выяснилось — крёстный пригласил и Нимфадору вместе с матушкой её Андромедой и отцом Тедом. Но на чуть более позднее время — к обеду. К чему бы так?

— Привет, Гарри! — Сириус выглядел вполне здоровым, только лихорадочный блеск в глазах сменился лёгкой усталостью. — Проходи, взгляни на гостиную. Как полагаешь, не стыдно будет принять здесь моих родственников?

— Родственников? — потребовал уточнений Гарри.

— Двоюродную сестру с мужем и дочерью. Только они не отвернулись от меня в ту пору, когда я от собственной матери не слышал ничего, кроме хулы и поношений. Они с мужем, да твои родители оставались для меня самыми близкими людьми. И Ремус Люпин поддерживал стремление сбросить с себя замшелое ярмо представлений чистокровных волшебников о том, как нужно дышать и когда пукать. Э-э... ты только не позволяй себе подобных высказываний при кузине. Она воспитывалась в консервативном ключе, и лишние вольности в речах могут её покоробить.

— Хорошо, Сириус. В смысле, довольно мило. Ты сам порядок наводил? — ответил Поттер на заданный первым вопрос.

— Что-то делал сам, что-то мой несносный домовик, — крёстный скривился. — Он старый уже и вредный до невозможности.

— Небось, ещё адмирала Нельсона помнит? Кстати, он привязан к тебе?

— К роду Блэков. Особенно этот старый маразматик любил младшего брата Регулуса и просто боготворил мою помешанную на чистокровности матушку.

— Как интересно, — воскликнул Гарри. На краю сознания забрезжила мысль, но поймать её за хвост пока не получалось. — А можно мне кое-о-чём его расспросить?

— Не проблема. Только я не уверен, что тебе понравится беседовать с этим грубияном. Кричер!

Из коридора появился эльф, одетый в такое рваньё, что непонятно, из какой тряпки свёрнута набедренная повязка, намотанная на его чресла.

— Сын грязнокровки в доме древнейшего и благороднейшего рода Блэков, — бормотал он удивительно ясно, хотя как бы про себя.

Точным и стремительным движением ловца Гарри схватил это недоразумение за шкирку — кожа на загривке отлично собралась в большую складку и была плотно сжата крепкими пальцами юноши.

— Регулус Блэк привязывал тебя к себе? — спросил он обращаясь к домовику.

— Хозяин Регулус был настоящим волшебником. Он щедро поделился с Кричером своей сильной магией. Почти сразу, как только вырос настолько, что стал на это способен.

— Сириус! — повернулся Поттер к крёстному. — Немедленно привяжи этого слугу к себе. Надеюсь, тебе не нужно рассказывать, как это делается?

— Да тьфу на тебя! Только этого идиотизма мне не хватало? — отшатнулся Блэк.

— Ты же крепкий мужик с исправными яйцами. И у тебя есть обязанности перед родом. Давай, не привередничай. А то стыдно будет перед родственниками за такого неряху в доме, где ты, несомненно, хотел бы видеть их запросто.