По правилам Игры победитель будет только один. Тот, который выживет. Если Павел с предателем уже мертвы, то сейчас прозвучит сигнал. Означающий, что это она — Мария — Победитель...

Громкий металлический лязг раздался откуда-то сверху. Мария вскинула голову. Она еще успела испугаться. Видя, как многотонная плита, бывшая когда-то потолком, сейчас падает вниз... Она так и не успела закричать.

О! Лабиринт являет собой сложную запутанную систему смертельных ловушек. И эта "комната безопасности", без сомнения, является лучшей в этой кровавой игре...

Павел Иванович стянул с головы шлемофон, потер глаза, словно отходя ото сна. Ну, программисты-"реалисты", блин, создатели. Напридумывают же... КвазиБожия...

Устало откинувшись в кресле, Павел Иванович нашарил кнопку звуковой записи.

— Замечание номер четыре, — устало продиктовал он, — Схема эмоционального контроля сбоит на втором уровне. Требуется доработать проявления чувства привязанности.

Отключив запись, подхватил со стола тонкий журнал. "А все-таки хорошая актриса", — подумал он. Мария — восходящая звезда телесериалов — улыбалась ему с глянцевой обложки.

А вообще-то, ничего себе штучка. Игра... В русскую рулетку — с полностью заряженным револьвером. И очень здорово повезет, если в барабане окажется хоть одно пустое гнездо...

И кто, интересно, будет в это играть? Это в других играх можно выйти в любой момент. А здесь... Без выхода. Без какой-либо свободы действия. Без выбора... Очень странная эта игра...

... Очень странная эта игра —

Быть свободным и быть молодым.

Ты, конечно, пройдешь на "ура" —

Если выйдешь отсюда живым...

Но к делу. Времени мало, а работы еще выше крыши. Тестирование этой игрушки надо закончить к девяти часам. Ох, тяжел ты, хлеб испытателя. Павел Иванович надел "виртуальный шлем", погружаясь в призрачный мир Искусственной Реальности...

"Вас приветствует КвазиБог. С этого момента Вы являетесь участником Игры, а значит, от Вашего желания теперь ничего не зависит..."

24.11.06

Авторы

Наверное, труднее всего рассказывать, когда не знаешь, с чего начать... А впрочем, что тут начинать? Вот же Он.

Невысокий и худой хорошо одетый пожилой человек с тросточкой никак не выдавал себя. И только взглянув на его перстень из непонятного черного материала на безымянном пальце левой руки, можно понять, что это, действительно, Он.

Может быть, вы не видели ни одной его картины, но те немногие, которым посчастливилось знать его лично, превозносили его до небес. Да, да, судари мои, снимите ваши шляпы, ибо перед вами — ХУДОЖНИК.

Вы, конечно, можете возразить, мол, как это так — чтобы Художник, и вдруг, сегодня, да еще в Питере — да может ли быть такое? Ну, может -не может, а что есть, то есть. Именно сегодня, в этот теплый — хоть и пасмурный — осенний день, именно в Санкт-Петербурге, именно Художник подходил к белеющим скамьям на Стрелке Васильевского острова.

А теперь обратите внимание на другого немолодого человека. Да, на того, в летнем пальто, сидящего на скамье. Седого, с проницательным и немного лукавым взглядом. Вполне вероятно, что вы ни разу не читали его книг, но уж поверьте мне, это — ПИСАТЕЛЬ.

Впрочем, взгляните — они уже поздоровались. Теперь давайте "заткнемся в тряпочку" — не будем им мешать...

— Ну, здравствуй, — сказал тот, кого называют Писателем, поднявшись, чтобы поприветствовать Художника, — Хороший день. Ты постарался на славу.

— Да, наверное, — с легкой улыбкой ответствовал Художник, пожимая протянутую ладонь, посмотрел в затянутое тучами небо, — В это время погода стоит изумительная...

— Ну, не прибедняйся, — усаживаясь, сказал Писатель, — Уж кто-кто, а я-то знаю, что к шаблонам ты не очень-то привык.

Они сели спиной к Неве, разглядывая величественную высоту Ростральных Колонн. Внизу, у воды, пестрели цветы и костюмы, белели платья невест. Небольшие группы музыкантов — в основном, барабаны и трубы — старательно наигрывали бессмертное творение Мендельсона. Не слишком-то похоже, кстати.

— Очередной намек Музыканту, — Писатель оглянулся через плечо, — Мелодичности бы побольше...

— А ты, как всегда, безупречен, — усмехнулся Художник, — Чернильная твоя душа... Что это у тебя?

Неподалеку от них остановился черный лимузин в сопровождении лощеных иномарок. Кольца с колокольцами, цветы, ленты и воздушные шары — очередная группа жизнерадостных людей пыталась показать пышность свадебного торжества. Чуть склонив голову Художник разглядывал "молодых" сквозь ироничный прищур век. Рядом с туповатым на вид, нескладным юношей невеста казалась самой настоящей богиней.

— Ах, это... — Писатель едва взглянул на молодоженов, — Да так... Он начинающий делец, игровые клубы у него, вроде. Она — обычная клуша, выходит замуж по расчету. За деньги, то есть.

— И как ты это объяснил?

— Как обычно, — пожал плечами Писатель, — Встретились в ночном клубе. С первого же свидания она затащила его в постель. А потом — в ЗАГС... Он не особенно-то и сопротивлялся. Сейчас это модно.

— Мдааа... — вздохнул Художник, — Сколько я тебя знаю... Вот что, друг мой древний, похоже, что с возрастом ты становишься все большим циником.

— Вот уж ничуть! — засмеялся Писатель, — "Каким я был, таким я и остался!" зато ты с возрастом прям-таки весь расцвел... Холстяная твоя душа!

— Расцвел, — снова вздохнул Художник, — А еще — устал. Недавно прошение подал. В отставку.

— А ОН что?

— Ну, что ОН! Уговаривал: рано, говорит, еще...

— Конечно, рано! — горячо воскликнул Писатель, — Ты посмотри вокруг! Куда ты сейчас уйдешь? А это все? Мы столько времени старались, трудились, корпели, потели, радовались даже самым пустячным успехам и — на тебе — приплыли... бурлаки на Волгу...

Писатель махнул рукой и стал смотреть наверх, на одну из пылающих чаш.

— Ну, а этот у тебя что? — вдруг полюбопытствовал Художник, — Девушку ждет?

Молодой человек стоял в стороне, возле самой колонны, нервно курил, постоянно осматриваясь.

— Ага, — без особого интереса отвечал Писатель, — Полчаса как.

— Ну, тогда это не совсем верная формулировка...

С этими словами Художник поднял руку, собрав пальцы так, словно сжимая кисть. Без особого труда он нарисовал парню большой букет ярко-алых роз, сверкающих, как пламя. А потом стер из его пальцев сигарету.

— Вот так, — сказал Художник, вытирая с рук невидимые краски, — Теперь — как и должно...

Писатель взглянул на работу.

— Неплохо, — одобрил он, — Только зря, я думаю. Таких, как он, часто накалывают на пирсе.

Когда-то давно Писатель был моряком, и еще не растратил до конца своего матросского ухарства.

— Циник! — твердо определил Художник, — И не жалко тебе так с людьми?

— А! — отмахнулся "циник", — Дальше в море — меньше горя. И потом, трудности закаляют характер.

— Или ломают совсем, — пробормотал Художник, наблюдая, как молодого человека с цветами грубо отпихнул с дороги какой-то бритоголовый бугай в дорогом прикиде, с золотой цепью на шее.

— Ну, а этот вот как тебе? — спросил он, рукоятью трости указывая на нахала, торопливо садящегося в модную глянцевую иномарку.

— Э!.. — Писатель сделал неопределенный жест, сверкнул перстень, целиком из какого-то черного камня — такой же, как у Художника — и пояснил, — Никчемный материал. Куда приткнуть эту бестолковщину — не знаю. Бывает так. Напишешь, чтобы сюжет подправить, а потом не понимаешь, что делать с такими вот... придурками.

— А разве не из персонажей? — Художник с любопытством разглядывал обладателя иномарки, которая почему-то не желала заводиться, — Внешность колоритная...

— Наверное, был когда-то, — опять пожал плечами Писатель, — В далекой молодости. Но, ты же сам видишь, даже краски со временем блекнут.

...Вокруг них тихо увядала осень. Желтые листья трепетали на слабом ветру, чтобы в один прекрасный печальный миг сорваться с ветки и закончить жизнь несколькими метрами полета к земле. Станцевав свой плавный последний танец...

— Маемся, — задумчиво промолвил Художник, — Ищем нестандартные пути. Чтобы толково все получилось. А когда находим — сплошная бестолковщина лезет...

Молодой человек с большим букетом роз чувствовал себя очень неуверенно под любопытными взглядами прохожих. Посматривая на него, Писатель расправлял на коленях невидимую стопку бумажных листов.

— А ведь хочется-то чего? — словно бы сам себе продолжал Художник, — Хочется, чтобы все было хорошо. И пусть бы делать все по шаблону, Бог с ним...

Писатель, казалось, не слушал. Бросая быстрые взгляды на жертву своих сочинений, он также быстро что-то строчил. Художник вдруг представил себе, как снежно-белые прямоугольники листов быстро наполняются аккуратными строчками прописи... Под руками Писателя медленно стали проявляться листы бумаги, по которым сноровисто скакала черная авторучка...

— Перестань, — не отрываясь, ответил Художник, — Мешаешь...

Он настрочил еще несколько фраз, исправил кое-какие слова. Добавил что-то на полях, и...

— Ээээй!

Звонкий голос раздался от Дворцового моста. Парень с цветами обернулся, улыбаясь, разыскивая кого-то взглядом. Махнул кому-то рукой...

— Давай! — буквально подпрыгнув на месте, Писатель подтолкнул Художника локтем, — Ну, быстрее!

Без излишней суетливости Художник повел ладонью, прорисовывая линии и цвета, и вот уже стройная девичья фигурка мелькнула в толпе, быстро приближаясь, махала ручкой. Прицельно сощурившись, Художник довел несколько линий, набросил пару точных мазков... Двое встретились здесь, улыбаясь, глядя друг другу в глаза.

— Получилось, — неуверенно произнес Писатель.

— Получилось, — подтвердил Художник, — Все хорошо получилось.

Молодые люди уходили от них вдвоем, в сторону Биржевого моста и дальше... к своему будущему. Радостно-счастливые оттого, что у Авторов все получилось, как надо.

Художник и писатель сидели еще, беседуя ни о чем, разговаривая о мелочах, разглядывая, присматриваясь. Оценивая свою работу. Автор этого города и Автор этого дня. Древние, как сама Жизнь...

Боги нашего Мира!

09.10.2006

Двое встретились...

Наверное, непростая выйдет история и слишком уж нереальная, чтобы можно было в нее поверить. Но ведь это происходило под Новый Год, а под Новый Год случается всякое.

В общем, был Новый Год. Люди веселились, поздравляли друг друга, запускали петарды, выпивали и радовались празднику, гуляя на площади возле Елки.

Елка была кривоватая и чем-то напоминала щипаную курицу. Так случилось потому, что все более-менее красивые елки чуть раньше разобрали городские чиновники, с высокой башни наплевав на то, что останется Городу.

Однако же Елка была. И люди пришли к ней, чтобы погулять вокруг, встретить друзей и знакомых, подышать новогодним воздухом, немного простудиться. Причем каждый считал своим долгом принести и лично поджечь какую-нибудь петарду. Поэтому вокруг стояли сплошные вспышки, хлопки, выстрелы и взрывы, отчего праздник изрядно напоминал боевые действия. Однако же Праздник был.

А с неба, прямо из ночной темноты, прорезаемой вспышками ракет, падали на происходящее пушисто-белые хлопья снега. Снег шел со вчерашнего вечера, хотя до этого не выпало ни снежинки, и кое-кто опасался, что снега этой зимой не будет вообще. Однако Снег все-таки выпал. Потому что так пожелал один Чудак.

И пусть мало кто называл его Чудаком, потому что мало кто знал, что он умеет делать Чудеса. А он просто так их делал, когда слишком допекала обыденная человеческая материальность, и очень хотелось Чуда...

В общем, был Снег, был Праздник, была Елка, и было много веселящихся людей. Он ходил в толпе, радуясь сделанному Чуду. Он заглядывал в лица, иногда здороваясь с немногочисленными знакомыми, но ни к кому не проявлял интереса. Наверное, он искал Ее...

А она наверное, была из рода Ангелов, что не узнанными приходят иногда к людям. У нее были друзья и подруги, у нее был парень — ведь она хотела жить и радоваться Жизни. Она была в одной из веселящихся компаний молодежи, где-то здесь, ему нужно было только обернуться... И он обернулся.

Их взгляды встретились на миг.

Собственно, им было глубоко наплевать, как выглядит тот, в чьи глаза они сейчас смотрят. Но они сразу увидели главное — у них были Крылья!..

Мир вокруг них замер от удивления. Они смотрели друг другу в глаза... Замерли в воздухе белые перья снега. Замерли искры петард, замерли огни на елке, замерло веселье — замерло все вокруг... В густой неподвижной тишине слегка захрустел снег под их ногами. Она вышла из-под лежащей на ее плече руки молодого человека, осматриваясь чуть удивленно.

Их пальцы сплелись так крепко, словно они повисли над пропастью — каждый над своей бездной — и очень боялись упасть туда. Во тьму и одиночество.

— Давай улетим отсюда, — предложил он.

Их взгляды встретились вновь...

Они взмыли в темнеющую высь, разгоняя рутинную тоску человеческого мира быстрыми взмахами золотистых крыльев. Прорезая слои облаков, они взлетали все выше, к самому сиянию звезд. Там, за пределами небес, их встретило Солнце!

Огненно-горячий свет обнял их, сливаясь с золотом их сердец. Они увидели, как красив и величественен медленный танец Вселенной.

Движение солнц, пульсаров и сверхновых сомкнулось вокруг них, позволяя им влиться в кружение вальса, помогая двум маленьким фигуркам с гордым именем Человеки Встать Во Весь Рост, выпрямляясь, под вечную тихую музыку Мира.

Они были вдвоем. Они слышали музыку — неостановимую пульсацию Жизни. Он танцевали. Рука в руке, глаза в глаза. Мелкие звездные искры Млечного Пути кружились в ногах, слегка касаясь щиколоток. Они были вдвоем. Боги — Он и Она. Единственные — друг для друга.

Но... что-то случилось вокруг. Стальной нитью кометы прорезав происходящее, легкая тень пала на ее лицо. Он с ужасом прочитал печаль в ее взгляде. С жестокой болью в душе она отступила назад, закусив губу, уходя, вырываясь из его объятий. А он стоял в одинокой растерянности, среди ненужного ему сияния Вселенной. Он сделал шаг — она молча покачала головой, пряча от него ставшие влажными глаза...

Момент, застывший в своем ожидании, встретил их неожиданное возвращение легким морозцем и тишиной. В следующий удар сердца тишина закончилась. Шум и праздничное веселье толпы обрушилось отовсюду, размывая единение двоих. Мир очнулся от столбняка и снова падал снег...

Оглядываясь, Она уходила от Него, уводимая кем-то веселым и пьяным. А Он стоял в одиночестве, опустив голову, не понимая, что же он сделал не так.

Конечно же, нереальная получилась история. Ну, в самом деле, можно ли поверить в то, что после долгих лет поисков, постоянных ошибок Они, наконец-то, встретились... И разошлись так просто.

Стоит ли на этом заканчивать? Не знаю. Жизнь — слишком реалистичная штука, особенно для того, кто умеет быть Чудаком. Но...