Законодательство Эридана запрещало своим гражданам открывать и регистрировать предприятия на других планетах. Некоторым особо влиятельным концернам удавалось иметь в Союзе свои представительства, но все они были зарегистрированы на Эридане, все набирали штатных сотрудников из эриданцев и представляли собой маленькие замкнутые мирки, живущие по правилам родной планеты и платящие налоги в казну его величества императора Фарниса. Шастая по глобальной информационной сети, — а из библиотеки Университета был почти неограниченный выход на новостные и экономические источники Союза и всех сопредельных государств, Элкси пытался придумать, каким образом он мог бы извернуться и с минимальным риском открыть предприятие на подставное лицо, которое являлось бы гражданином Союза. То, что это было возможно, он уже знал, но так же он прекрасно осознавал и то, что это жутко рискованно и ненадежно. Нужно было очень много знать, необходим был огромный практический опыт, прежде чем можно было решиться на что-то подобное.
Побродив по глобальной информационно сети, Элкси понял так же и то, что Лоукен совершенно прав и знание всех основных языков мирового сообщества совершенно необходимо. На общегалактическом в мир выливалась только самая основная и официальная информация, работать с которой было совершенно бесполезно. Об истинном положении дел на Салане можно было узнать, только владея в совершенстве языком "эф-хи", о положении дел на Земле — только зная "английский" и "русский" и так далее. Шесть языков, заявленных к обязательному изучению на факультете, были жалким минимумом, который должен был знать законопослушный торговец. М-да... Сама фраза "законопослушный торговец" звучала смешно и странно, эти два понятия были совершенно несовместимы. Для того, чтобы успешно вести торговлю нужно было знать все тридцать шесть основных планетарных языков мирового сообщества, и изучить экономику и общественный строй двадцати трех государств, оказывающих достаточно большое влияние на экономику галактики, чтобы научиться обходить грабительские законы правительств, жаждущих нажиться на торговцах. И это не считая восьмидесяти четырех отсталых колоний, которые можно в расчет не брать. Есть от чего придти в отчаяние!
Нужно быть гением, машиной или бессмертным, чтобы суметь изучить все, что необходимо для открытия собственного предприятия. Или — нужно суметь собрать людей, которые будут что-то знать и решать за тебя. Людей умных, предприимчивых, способных, которым можно будет доверять. А что ты можешь сделать для того, чтобы добиться чьей-то преданности? Правильно, — ты можешь пообещаешь им свободу и равные возможности с эрселен, только тогда они пойдут за тобой, и будут преданы тебе безоговорочно и абсолютно. Иных вариантов нет. По крайней мере, нет у тебя. А это значит, что придется притворяться клоном сенатора Сайгерона, подыгрывать им всем, приручать...
Получается замкнутый круг. Для того, чтобы избавиться от призрака сенатора, надо этот призрак холить и лелеять и облекать во плоть. Это путь по лезвию ножа, по горящему бикфордову шнуру. Стоит ли он того? Стоит ли эфемерная возможность выбраться за пределы этого мира на свободу — от Глетферна, от СБ, от дедушки Фарниса, от этих чертовых эшлен и шеану, рвущихся устроить революцию, риску быть убитым или риску потерять Джеса?
Джес предан империи и императору, он никогда не станет якшаться с заговорщиками и никогда не простит этого Элкси. Он никогда не нарушит присяги и не улетит вместе с ним в Союз, никогда не забудет о том, что он эрселен Аландер и не возьмет себе другого имени. Джес никогда не изменит Джесу... Так зачем все? Не проще ли прикинуться дурачком и не лезть ни в политику, ни в предпринимательство, ведя бестолковую и жалкую жизнь рантье, и проводя время в ожидании очередного отпуска Джеса, шатаясь по проституткам и по игорным домам, просаживая остатки состояния Сайгеронов? Жениться на какой-нибудь девушке из эшлен, потому как никто из эрселен не доверит ему свою драгоценную дочку, наплодить детишек, перебраться жить в поместье на побережье. Так просто, так славно... Это даже не будет жертвой, напротив, это будет жизнью совсем без жертв.
Как хорошо тем, перед кем судьба не ставит выбора. Вот, к примеру, — Джесу! С самого рождения у него все определено и устроено, и дорога впереди одна — прямая и широкая, а вовсе не куча узеньких тропочек, каждая из которых ведет к пропасти. Единственный промах Джеса в том, что в какой-то неудачный момент, он связался с Сайгероном, так ведь и все равно, судьба в образе многочисленных доброжелателей оградила его и спасла и вернула — на прямую и широкую...
Хватит.
Элкси выключил компьютер и оказался в полной темноте. В библиотеке уже не было никого, за окнами сгущались сумерки.
— Дайн, — сказал он в наручный коммутатор, — Поехали домой.
— Я давно жду вас, — отозвался телохранитель.
"Почему я должен жертвовать всем? — думал Элкси раздраженно, спускаясь в одиночестве в огромном, рассчитанном человек на пятьдесят, лифте, — Почему я? Почему не он? Он будет летать и — может быть! — периодически осчастливливать меня своими визитами. Нет уж, пусть он бросит все и идет за мной. Если захочет. А если не захочет — пусть не идет. Это будет его выбор!"
— Вы выглядите усталым, — заметил Дайн, когда флаер набирал высоту, выходя на трассу, ведущую к дому.
— Дайн, я хочу найти приверженцев моего отца, хочу поговорить с ними, хочу понять, что они из себя представляют.
Дайн посмотрел на него удивленно.
— Вы находитесь среди них, Элкси.
— Не понимаешь... Или не хочешь понимать... Не доверяешь мне, да?
Дайн какое-то время молчал.
— Вы слишком спешите, — выдохнул он, наконец, — Сейчас не время.
— Ты будешь решать за меня?!
— Буду. Я приставлен решать за вас, охранять вашу жизнь, пока не придет время...
— Придет время меня использовать по назначению? — перебил его Элкси.
— Можете считать так, если вам угодно. Подумайте сами, вы две недели в Эклане, сейчас на вас устремлены взгляды всех — императора, приспешников Глетферна, службы безопасности, они все следят за каждым вашим шагом. Ваша квартира напичкана прослушивающими устройствами, и этот катер — тоже. Нужно быть очень внимательным, чтобы отслеживать их все и отсылать спецслужбам лажу.
— Почему ты никогда мне ничего не рассказываешь?!
— Вам пока не надо этого знать. Это мои проблемы.
— Дайн, я когда-нибудь пристрелю тебя, так и знай! Какого черта ты так со мной обращаешься? Я что идиот или дитя малое?
— Каждый адрес, который вы посещаете и все люди, с которыми вы общаетесь, проверяются самым тщательнейшим образом, — спокойно продолжал Дайн, — Еще как минимум год, а лучше — два, мы должны соблюдать строжайшую конспирацию. Абсолютную. И только потом, когда все уже будет готово, вы сможете войти в организацию.
— В организацию?
— Ну конечно... А вы полагали, вам придется начинать все с самого начала? Элкси, вы не центр вселенной, поймите это. Когда и если вы захотите вступить в организацию, вы будете одним из ее членов, и только.
— И кто состоит в организации, лучше и не спрашивать, да?
— Лучше. Для вас же.
— Понятно, но знаешь у меня есть кое-какие личности на примете...
Дайн хмыкнул.
— Держите ваши соображения при себе.
— Слушаюсь. Но мне кажется, Дайн, ты перестраховываешься.
— Быть может.
Флаер плавно повернул и спустился на один уровень вниз, подлетая к расположенной на крыше дома стоянке для жителей верхних этажей.
— Только не думай, что я вот так просто буду тебя слушаться и следовать твоим... рекомендациям, — произнес Элкси, прежде чем выйти из флаера.
— Будете, — мрачно сказал Дайн, — И еще как. Ваша собственная жизнь в конечном итоге всего лишь ваша жизнь, вы можете рисковать ею как угодно, это касается только вас и меня. Но безопасностью организации я вам рисковать не позволю. И перво-наперво уясните себе, черт вас возьми, что не следует болтать просто так, где вам приспичило пооткровенничать, того, что не следует! Вы говорите, что ни идиот и не ребенок, но ведете вы себя совершенно по-идиотски! Вы бы еще в такси принялись выяснять, как проехать к заговорщикам!
"Да я вообще не знал, что существуют какие-то заговорщики, — уныло подумал Элкси, — И не предполагал, что все так... сурово".
— Если ты держишь меня за идиота и ничего не рассказываешь, откуда я могу знать, как себя вести? — спросил он злобно, — Как будто нельзя было все это рассказать мне раньше! Как будто нельзя было предупредить!
— Я полагал, что такие вещи должны быть понятны сами по себе! По крайней мере, для человека, у которого есть мозги!
Элкси молча вышел из флаера, он хлопнул бы дверцей, если бы смог, но дверцы флаера закрывались тихо и плавно.
— Ну и пошли вы все, — сказал он сам себе.
* * *
Дома в почтовом ящике его ждали три сообщения.
Два от бабушки. И одно от кого-то неизвестного, отправленное анонимно с общественного почтового портала Экланы. У Элкси все похолодело внутри, ему было страшно открывать это непонятное письмо, как будто он ожидал увидеть там какое-нибудь страшное предупреждение или — обещание. "Смерть тебе, Сайгерон. Смерть... Смерть... Смерть..." Хотелось малодушно позвать Дайна и попросить его открыть послание, но Элкси все же собрался с духом и сделал это сам.
Открыл и — не поверил глазам своим.
И решил, что он окончательно свихнулся.
Он закрыл глаза и открыл их снова.
В конце послания стояла подпись: "Джес".
Сердце забилось сильнее и задрожали руки, и строчки запрыгали перед глазами никак не желая складываться в фразы. "Что-то случилось... Что-то случилось... Только не Джес! Нет!"
Но если что-то случилось с Джесом, то как он мог отправить письмо?
И что могло случиться с Джесом?
Господи, Джес в Эклане?!
"Привет, Элкси.
Пройдет две недели, прежде чем ты получишь это письмо, и то если тебе не забудут его отправить. К сожалению, мне не позволят писать тебе и не пропустят твоих писем, посему это письмо останется единственным до нашей встречи, которая произойдет, должно быть, через год, когда я получу отпуск и прилечу на планету. Не думаю, что они смогут лишить меня отпуска, ведь иначе им придется объясняться с моим отцом, а Айсферу совершенно точно не хватит на это мужества. Я знаю, и все знают, что тебя грубо подставили. Не могу только понять зачем. Для того, чтобы досадить мертвому сенатору? Отомстить постфактум? Это какой-то бред... Айсфер сказал мне, что проводить расследование ему запретил Его Величество, что по Его личному приказу тебя отчислили из Академии. Не могу поверить в это, хотя у меня нет причин сомневаться в его словах, он боевой офицер, он не может лгать. Может быть, ты лучше понимаешь происходящее? Может быть, Его Величество лично тебе все объяснил? Надеюсь, что так. Надеюсь, что ты сможешь объяснить мне, что происходит, когда мы встретимся. Иначе... Я не знаю, что — иначе... Я чувствую себя так, как будто мир вокруг меня рушится. Я перестаю его понимать. Айсфер назвал меня дураком, и может быть, он прав, но я не понимаю, совершенно не понимаю, почему я не могу получить прямой ответ на прямо поставленный вопрос? Более того — это меня пугает. Здорово пугает, Элкси. И я очень прошу тебя, будь осторожен, не поддавайся на провокации и всегда помни тот наш разговор. Я теперь каждый вечер буду смотреть новости и очень надеюсь, что ничего о тебе не услышу. Дождись меня, пожалуйста, дождись живым и здоровым. Я люблю тебя.
Джес."
Элкси прочел послание на одном дыхании, потом — прочел его еще раз и еще. Взгляд останавливался на последней фразе и замирал. И почему-то, совершенно непонятно почему на душе становилось легче и как-то светлее. Растворилась в сладком сахарном облаке мрачность и злость на Дайна, и стало совершенно наплевать и на него и на всех его революционеров и на все на свете. Как будто тяжелый груз, бесконечно и нудно тянущий вниз, прижимающий к земле, вдруг исчез, и стало легко дышать. Впервые за все это время стало легко дышать. И — жить... Теперь можно было снова жить! Просто жить, а не бродить на ощупь во тьме, ломая глаза в поисках хотя бы крохотной искорки света, чего-то простого и правильного в этом царстве безумия и хаоса. Неужели для этого надо так мало? Всего лишь несколько слов — от него. И даже не важно, каких, главное, написанных его рукой. Джес мог бы оставить только последнюю фразу и все, и больше не писать ничего. И почему, имея возможность писать, он написал так мало?! С чего вдруг он пишет про дедушку Фарниса? Про Айфсера? Он не мог написать про себя? Рассказать о том, что он делает и о чем думает... Так нет же! Вместо этого — Его Величество, да еще и с большой буквы. Блин...
Элкси хотелось смеяться, хотелось срочно писать ответ — в никуда. Огромное послание, на десяток страниц, рассказать Джесу все, все что было в эти бесконечные и ужасные две недели. Джес поймет, только он и поймет — правильно поймет. "Это какое-то бред". Да! "Мир вокруг меня рушится". Да! Да! Джес... Только ты понимаешь. Ты чувствуешь то же самое, что и я. Год, нам остался год. Хотя уже и без двух недель... Я дождусь тебя, конечно, дождусь! Как я могу не дождаться?
— Дайн! — крикнул он, — А мою почту читают?
Дайн не отвечал, Элкси чувствовал, как где-то у себя он наливается злобой как большой красный помидор — вот-вот лопнет. Ах да, конспирация! К черту конспирацию! А почту — наверняка читают. И наверняка отсылают дедушке Фарнису для ознакомления. Ха! Дедушка Фарнис точно лопнет от злобы, когда прочитает это: "Я люблю тебя." Пусть знает. И пусть лопнет. Потому что ничего он не сможет сделать. Не сможет? Хватит ли у него духу объясняться с адмиралом Аландером? Впрочем, дедушка Фарнис хитрая лиса, он может придумать что-то. Или — может просто запереть Элкси в пыльной кладовке на все время пока Аландер будет в столице. Чисто из вредности.
Настроение начало портиться.
— Дайн! Ну имей совесть, скажи, — читают?
— От кого вы получили письмо? — спросил Дайн, появляясь за спиной как всегда бесшумно и внезапно как привидение.
Элкси едва успел закрыть послание.
— От друга. Из Академии.
Дайн подозрительно смотрел на адрес отправителя, обозначенный, как "аноним".
— Вы уверены? Я должен взглянуть.
— Уверен. Это мое письмо и не фига тебе его читать.
— Я не знал, что вашу почту надо фильтровать. Вам доселе писала только ее высочество, эти письма копировались в СБ, но в них и не было ничего, что стоило бы скрывать. В СБ, знаете, тоже не идиоты сидят, от них нельзя скрываться слишком уж откровенно, иногда они должны получать что-то такое, что будет им интересно.
— Значит и это к ним ушло.
— Наверняка.
— Зараза. Вот когда надо — действительно надо, не дождешься никакой защиты! Ты защищаешь интересы всех вокруг, только не мои! Все, что может ударить меня лично — пусть кушает СБ!
— Что такого в этом письме?
— Какая теперь разница?!
— Даже если этот юноша из Академии признается вам в том, что ему близки идеи сенатора, это вряд ли так уж скомпрометирует вас.
