Возьмите нас в стаю

* * *

Люди пока еще не снабжены эхолокатором, а тепловые очки под водой всеравно работают хреново. Неизвестно, что Алексу удалось бы разобрать,но случайно или намеренно, Кора и тлилиль выбрали участок над"полосой сообщения".Дело в том, что у тлилилей не было аналогов телевидения или открытогорадиовещания. Как объясняла Алексу Хонда, их общество в прямом смыслебыло построено на том, что информация является сверхценностью, ипередавалась она только тому, кто определенными своими поступками илидостижениями заслужил к ней доступ. Сверхсекретные сведения (то есть,по сути, почти любые) перегонялись под водой в виде стадразноцветного... ну, планктона, наверное? Все существо Алексапротивилось тому, чтобы называть эти существа планктоном: они были нетакие уж микроскопические и двигались на приличной глубине -метров тридцать, не всякий тлилиль донырнет. Они ярко светились,информация была закодирована в этом свечении. Сам Алекс не умел ее расшифровывать: он, как и дельфинерши, простозаписывал на пленку, а расшифровывали либо Хонда с Ледневым, либо ужеумные головы на Земле, куда Хонда отправляла данные с оказией: уЗемли не было средств, чтобы поддерживать обмен гравипередачами спосольствами. (Впрочем, в этом плане Земля мало отличалась от планетСодружества: из-за энергозатрат даже самые энергетически техническиеразвитые и богатые миры пользовались грависвязью предельно редко).Сейчас они плыли слишком высоко над "линией связи":сияющая лента мелких существ двигалась глубоко под ними, и на этойвысоте не разобрать было нюансов оттенков и переливов. Но все-такиона освящала океан высоко над собой рассеянным розоватым светом, и вэтом розовом свете Алекс очень хорошо увидел тлилиля, которыйвыделывал кульбиты рядом с Корой.Он не впервые видел тлилиля в воде, и всякий раз его против воли -ему не хотелось восхищаться этими довольно-таки несимпатичнымисозданиями — поражало, насколько ловко они двигаются под водой.Однако этот тлилиль даже для своего народа обладал удивительнойграцией. Даже не дельфин, морской уж, да и только! И при всем том -ни одного лишнего движения. Видно было, что ни темнота, ни ночнаяпрохлада этому пловцу ни по чем.Вспомнив, как изящно держалась Риу, когда прислуживала за столом уАше, Алекс уже подсознательно уверился: да, она. И заодно выбросил изголовы всякие сомнения, как о ней думать: слишком уж это изящество вего понятии было чуждо мужской природе.Тлилилька что-то прощелкала — Алекс сперва не понял, потому чтоне ожидал, а потом дошло: на языке касаток она предлагала емувсплыть! Говорила, что нет нужды говорить под водой!Они и в самом деле всплыли, и Кора всплыла тоже, гулко выдыхаявоздух.— Я Риу, — сказала Риу. — Помните меня, Флинт? Я -ученица и помощница Аше.— Да, — сказал Алекс. — Помню. Какого черта выделаете тут с Корой?— Меня прислали. Они узнали, что Кора выдала себя, когдапыталась их найти, и что вы непременно этим заинтересуетесь, иприслали вас предупредить. Чтобы вы не наделали глупостей сгоряча.— Кто прислал? — резко спросил Алекс. — И неугрожайте мне! У меня настроен сигнал "мертвой руки".На самом деле ничего такого настроено не было: Алекс подумал толькочто и еще раз проклял себя за горячность и глупость.— Не думаю даже! — Риу отпрянула. — Что вы!"Племянница не угрожает, — пришел вдруг голос Коры,спокойный и чистый: она коснулась Алекса черным боком. — Онатоже боится. Сильнее, чем ты, Алекс".Алекс попробовал мысленно спросить: "Это у Риу ты выучилаобщеторговый?"Получилось! "У сестер", — последовал ответ."Кто такие сестры?"Риу вдруг протянула руку и тоже схватила Алекса в воде за руку. Ончуть было не вырвался, но вовремя понял: она тоже пытается ему что-топередать. Это было странно и тяжело: "услышать" что-то от чужака.Куда тяжелее, чем пускать в себя Кору, на которую он куда лучше былнастроен. Разум Риу казался холодным и колким, точно мелкое ледяноекрошево; нет, не настоящий лед, а словно только воспоминание о льде;но все-таки Алекс разобрал:"Лилуна. Мы вам говорили. Кора воспринимает лилуна как сестер.А меня — как племянника. Потому что я дитя лилуна".— Почему лилуна говорят с Корой? — это Алекс спросил ужевслух: формировать мысленные вопросы получалось тяжело, тут быслушать успевать."Потому что мы делаем революцию, а Кора принесла нам оружие, -пришел ответ. — Прошу вас, не мешайте".— Какое на хрен оружие?!"Которое сделало меня умной, как ты!" — гордоответила Кора, а голос Риу в то же время добавил: "Которое далоей разум".Вспомнив про языковой барьер для телепатии, Алекс выругался насетсвана — чтобы ни Риу, ни Кора не поняли — и на том жеязыке добавил: — Этого еще только не хватало!

Глава 31

— Черт, — сказала Хонда. — Те еще новости. Выуверены, Алекс, что тлилили ничего об этом подарочке не знают?— Уверен, — твердо произнес Алекс. — Я вам говорю:у них тут есть подпольное движение, которое намерено всеми силамипрятать этот подарок Предтеч под ковер, пока не появится возможностьего использовать для народно-освободительное борьбы...— Подпольное движение? — Ну, скорее уж, воздушное... Как я понял, оно опираетсяна сеть телепатов-лилуна, которые общаются между собой и строятпланы. Кора начала случайно ловить их разговоры во время тогособрания, вот и перевозбудилась.Хонда покачала головой.— Не знала, что она у вас такая сильная телепатка.— И я не знал. Видимо, это индивидуальная особенность: ее мозгкаким-то образом резонирует с пси-излучением лилуна...Говоря это, Алекс вспоминал старый секрет, который рассказывал отец:мол, когда врешь, надо скрестить пальцы, и тогда никто не поймаеттебя на лжи. Или это означало что-нибудь другое? В общем, сейчас онусиленно пытался скрестить пальцы на ногах, глядя при этом Хонде вглаза. Руки-то его госпожа посол видела.— М-да, — сказала Хонда. — Не было печали. Она глубоко задумалась, постукивая стилусом по планшету.В маленьком и довольно захламленном кабинете посла царила глубочайшаятишина, только чуть гудел аквариум с синеватой водой — теперьАлекс знал, что он голографический, но иллюзия все равно была полной— и раздавалось вот это постукивание. Алекс сместил вес с ногина ногу.— То есть вы полагаете, — медленно сказала Хонда, -что в ближайшее время здесь может начаться заварушка?— Ну, — осторожно произнес Алекс, — я не социолог,не политолог и не аналитик. Но мы с вами, кажется, на своей шкуреиспытали недавно, что обстановка тут напряженная.Хонда хмыкнула.— И что вы предлагаете?Алекс задумался.Он не считал себя особенно талантливым лжецом, но научно-волонтерскаядеятельность выработали в нем и привычку ко лжи, и определенный опыт.Он предпочитал обдумывать ложь заранее, прокручивать ее со всехсторон, отшлифовывать, чтобы не осталось в ней лишних, ненужныхэлементов, которые бы выдали ее непохожесть на правду, и чтобы самомув нее поверить.Теперь же у него не было на это времени: приходилось лгатьэкспромтом. Алекс не принадлежал к числу тех людей, которые хорошодействовали под вдохновением, и знал это.Но выбора у него не было. Он, конечно же, не мог поступить так, какпросила его Риу и утаить от Хонды заварушку, которая вот-вот могларазразиться на планете. Что еще важнее — он должен был защищатьКору. Это значило, во-первых, оградить ее от возможных контактов сместными потенциально нехорошими инопланетянами. Во-вторых -подстелить соломки. Для Алекса ситуация выглядела так: они с Корой нашли потенциальноочень опасные руины, дрейфующие на большой глубине, о существованиикоторых тлилили то ли и впрямь не знали, то ли делали вид, что незнают (как они могли эту херню пропустить, он, честно говоря, понятияне имел, но допускал, что это возможно — мало ли бываетпримеров халатности, особенно в тоталитарных обществах... ккоторым, как он начинал подозревать, тлилили и принадлежали). Кораполезла исследовать эту штуку сама, что оказало некоенепредусмотренное воздействие на ее мозг. В результате касатка обрелато ли разум, то ли выдающуюся возможность этот разум имитировать -и уж, во всяком случае, значительно расширила свои дипломатическиеспособности.Возможно, это открывало значительные перспективы для всего родакитовых в целом. Алекс сейчас не мог об этом думать. Все, о чем онмог думать, так это о том, какие перспективы все это закрывало длясамой Коры.Кора становилась непонятной, а значит, потенциально опасной -это раз. Мозг Коры становился золотым дном для вивисектора -это два. Возможно, кто-нибудь более патриотичный, чем Алекс, на этомместе решил бы, что его долг все равно сдать подопечную, чтобы она незанесла на Землю какую-нибудь "телепатическую чуму"...Алекс к таким титанам духа не принадлежал. Он сразу решил, чтовернуться на Землю Коре все-таки не позволит — мало ли. Новедь, по его плану, она и не должна была вернуться! Она должна былаостаться в колонии на Тусканоре или на другом мире, не одна,разумеется, а с сородичами. Вот так он и сделает.А для этого, в частности, ему нужны хорошие отношения с тусканорскимправительством. С правительством, а с непонятно какими мятежниками,которые спят и видят, как бы развязать кровавый террор противлегитимной власти за права бог знает какого меньшинства! Сам Алексэтих лилуна в глаза не видел, и не поручился бы, что они уж такиеугнетенные. Наверняка большую их часть ситуация устраивает, а водумутят, как всегда, единицы...Да даже если это и не так, даже если Аше и Риу правы и положениелилуна в самом деле отчаянное — ему-то что? Ему ведь надопозаботиться о себе, о своих подопечных (в первую очередь о Коре,потому что она ближе), о Земле — вот и все. Дрязги местныхвторичносухопутных его не касаются.Кора, конечно, обидится на него, когда узнает, что он предал ее новыхдрузей. Ну и пусть обижается. Она, в сущности, еще ребенок. Непонимает, что для нее лучше, а что нет. Ее можно запростоиспользовать для чужой выгоды, что и попытались проделать лилуна.Пальчиком поманили — и все...Итак, Алекс смотрел Хонде в лицо честными глазами и на вопрос о том,что он предлагает, честно сказал:— Я предлагаю сообщить тлилилям об этой находке. То естьсделать то, что мы и обязаны сделать в этих обстоятельствах. И какможно быстрее. Возможно, попробовать как-то использовать это к выгодеЗемли... я имею в виду, информация о возможных технологияхПредтеч будет стоить чего-то, не так ли?— Так уж сразу и Предтечи... — хмыкнула Хонда. -Может быть, это реликты какой-нибудь из прежних цивилизацийТусканора. Тут их было несколько, вы знаете."Черт, — подумал Алекс. — В самом деле, чуть непопался. С чего я взял, что это предтечи? Потому что Риу сказала, чтоэто предтечи. А может быть все что угодно".— Да что бы ни было, — Алекс сделал вид, что ему всеравно. — Раз местные революционеры уверены, что там оружие...Им лучше знать, они — телепаты. У них, наверное, есть какие-тометоды дистанционного обследования таких штук, не то что у нас. Влюбом случае нужно предупредить местные власти, и дело с концами.— Да, возможно... — Хонда постучала стилусом попланшету. — Ну что ж, большое спасибо, что сказали, Флинт. Этонужно обдумать.— Это мой долг — говорить такие вещи.Алекс ощутил некоторую неловкость: как будто он, наоборот, сказал всеэто несколько не вовремя. Хонда вчера была счастливая, дажесветилась, а сегодня ее будто подменили. Вновь стало видно, какое унее потрепанное, усталое лицо, и как круги под глазами попросту несходят. Все это было лишнее, какое-то чересчур интимное. Алекспредпочитал видеть ее под маской энергичной и непробиваемой бой-бабы. Ему захотелось сбежать себе в комнату и залечь самому спать -бессонная ночь после такого дня, шутка ли... Он же не Кора,которая, как все китообразные, умеет спать только половиной мозга...— Да, — сказала Хонда. — Ну что ж, вы свой долгвыполнили: доложили мне. Теперь я тоже выполню свой долг и отпишу обэтом на Землю... — она поморщилась, — и месяца черездва они мое письмо даже получат, если я успею передать письмо насегодняшний корабль... А пока мне, как водится, решать самой...— и она вновь зачем-то скосила глаза на аквариум. Ну а вамрешать ничего не надо, Алекс, — она неожиданно улыбнулась, -счастливый вы человек. Идите, отсыпайтесь. Я же вижу, что вы этойночью глаз не сомкнули. Кору расспрашивали?— И расспрашивал, и выгуливал, — Алекс сказал это наслучай, если Хонда сама зачем-нибудь проследит за перемещениямимаячка Коры. — Спасибо. Я пойду.И пошел — в самом деле спать.Отоспавшись часа четыре, он позвал Кору, которая тоже в это времявремя дремала, и позвал ее вновь на обход: собирать данные датчиков сего буйков. В конце концов, открытия открытиями, интриги интригами, аработа не ждет.Они уплыли и не появлялись на Дипломатическом плоту до вечера.Поэтому Алекс не знал, что сразу же после его ухода Хонда усталопотерла лицо, нажала кнопку на голографическом аквариуме, что сразуже погасило веселеньких рыбок. Там, где только что плескаласьаквамариновая вода и плавали хвостатые гуппи, оказалась дверь сейфа.Хонда, крепко сжав челюсти, набрала на кнопках сложный код ипозволила устройству проверить ее ДНК, собрав с кожи микровыделения. Дверь сейфа послушно открылась, явив миру старомодную пачкупластиковых листов. Вытащив их на свой стол, Хонда набрала номер Шоны, которая впосольстве по совместительству выполняла функции ее секретаря, ипопросила:— Шона, милая, я хочу сегодня провести плановую проверкуоборудования, что-то мы отстаем от графика. Запусти расконсервациюфлаера и батискафа. И пригласи ко мне доктора Леднева с отчетом обоборудовании медпункта.Однако когда Леднев пришел, она не стала спрашивать его обоборудовании. Она без слов кивнула на бумаги, лежащие у себя настоле.— Вот, — сказала она. — Прикинь, этот циркуляр такиоправдался. Нашли... какую-то хрень.— Кто нашел? — слегка удивился Леднев. — Девочки?— Нет, они бы всем разболтали... К счастью, нашел Флинт сосвоей подопечной. Правда, посвящать его в содержимое циркуляра я всеравно не могу, у него нет допуска. Придется нам с тобой разбиратьсявдвоем.— Мэй, но разумно ли это? — уточнил Леднев. — Там,насколько я помню, "в неясной обстановке действовать пообстоятельствам..."— А, это отписка. Ты же знаешь, что если я ничего не предпримуи доложу, как есть, меня тут же заклеймят "безынициативной".Да и тебе от твоих шефов попадет.Леднев кисло хмыкнул. Он не хуже Хонды знал, что формулировки типа"действуйте по обстоятельствам способом, наиболее выгодным дляЗемли с учетом всех имеющихся у вас данных и способности к разумномупрогнозированию" на деле означают, что как бы ты ни поступил,тебя, в случае чего, привлекут к ответу. Этим циркуляром Земляпопросту говоря перекидывала исполнителям на местах "горячуюкартошку". А отсутствие постоянной или регулярной связи на делеозначало, что все твои действия в последствии будет только легчеистолковать в том свете, в каком это будет выгодно толкователю...— Я просто посмотрю, — добавила Мэй. — Аккуратно икоротко. А на Землю доложу, будто провела подробный осмотр и явнойценности эта штука не представляла. Я уже велела Шоне готовитьбатискаф.— Я с тобой, — кивнул Леднев. — Я помню, что у тебястепень по археологии, но хоть один разумный человек в команде непомешает.— Куда ж я без любимой службы безопасности, — подмигнулаХонда.

Глава 32

Работа не клеилась.Может быть, дело было в том, что Алекс порядком не выспался. Можетбыть, привычные замеры температуры, химического состава, количества ивидов замеченных живых организмов и скорости течений не могли вполнеего успокоить, как прежде: он не мог перестать думать о том, что насамом деле происходило с Корой и о том, что ему в этой связи делать.Ладно, он соврал Хонде. Отлично. Он взял на себя ответственность. Нознает ли он, как будет развиваться разум Коры теперь, после толчка,который дала неведомая подводная херовина?Когда-то в детстве Алекс смотрел фильм, где какой-то идиот участвовалв лабораторном эксперименте, после чего у него прорезалисьинтеллектуальные способности. Потом у идиота наступил откат и в итогеон стал еще тупее, чем был, а то и в кому, кажется, впал. И -еще был какой-то мультик, японский, что ли? Про женщину, которая быласлепой, потом обрела зрение из-за происков неких духов. Зрение всеулучшалось и улучшалось, пока женщина не начала видеть сквозь стены,потом стала видеть и будущее, а потом глаза выкатились у нее изглазниц и убежали обратно в лес.7Он вспомнил об этих, с позволения сказать, произведениях искусства,потому что то были типичные последствия гиперстимуляции. Меньше всегоАлексу хотелось, чтобы с Корой случилось нечто подобное. Конечно, онасама была виновата, что полезла исследовать эти подводные развалинывопреки приказу Алекса. Но все-таки он нес за нее ответственность.А может быть, причина, по которой Алекс не мог сосредоточиться наповседневных обязанностей, была еще проще: Кора на него дулась.Да-да, откровенно дулась! Раньше она не способна была долгообижаться, но теперь подчеркнуто "не разговаривала" сним. Точнее, разговаривала односложно.И самое паршивое, он не знал, почему. Алекс был уверен, что Кора незнает, что он рассказал Хонде о сопротивлении лилуна: телепатия ееведь оставалась контактной.Алекс понятия не имел, что делать в таких случаях. Из жизненныхнаблюдений и из художественной литературы он знал, что женщины и дети(а Кора, если подумать, была и тем и другим) иногда так поступают. Нокак с этим справляются взрослые и мужчины — понятия не имел.Случая не было разобраться. И уж точно он никак не ожидал, что этаигра в молчанку будет его настолько выбивать из колеи... Нет,скажем иначе: раздражать. Он раздражен, а не выбит из колеи. Поэтомуи только поэтому у него все валится из рук.Они работали молча: Кора вылавливала буйки и подавала их Алексу,который находился в катере; Алекс переписывал данные, отдавал буйкиКоре и она относила их обратно. Можно было, конечно, справиться и безкасатки, катера бы хватило. Но до сих пор Коре нравилось помогать, иАлекс пользовался этой возможностью, чтобы лишний раз пообщаться скасаткой. Теперь же у него создавалось впечатление, что Кора большевсего на свете хотела уплыть от него куда глаза глядят, и тольковежливость мешала ей так и поступить.Смешно было думать о касатке, как о вежливом существе, но что такоевежливость, в конце концов, как не проявление социального инстинкта?А у Коры он был очень развит, что ни говори. И очень удачно, чтообретение полноценного разума на это не повлияло.Алексово раздражение копилось-копилось, да и выплеснулось в концеконцов в манере, типичной для семейной ссоры:— Ну ладно, — сказал он вслух и по-английски, — нуладно. Говори уже, что не так? Что тебе не нравится?Он не сомневался, что Кора его поймет: она и раньше понимала простыеанглийские фразы, даже если не могла их произносить.Кора подняла из воды зубастую пасть и проскрипела:"Ты сказал большой женщине! Ты обещал не говорить, а сказал!"— Откуда ты знаешь?! — Алекс чуть было не сел."Слышала!"— Телепатией?! В ответ на вопросительный свист Коры, Алекс пояснил:— В голове слышала?"В голове! Ушами!"Черт!Алекс готов был ругать себя последними словами. Как он в самом делемог так глупо попасться? Ведь кабинет-то Хонды находится у внешнейстенки посольства, снаружи только узенькая терраса, под ней вода.Если Кора как раз была в воде, то запросто могла слышать. У всехкитовых исключительно тонкий слух. Хонда наверняка проверяет свойкабинет против жучков, — в смысле, буквально против "жучков",ибо подслушивающие устройства тлилилей действительно живые — ноей бы в голову не пришло, что кто-то подслушивает снизу через толщуводы.А вот Алекс должен был сообразить! И сообразить раньше — можетбыть, тлилили тоже подслушивали их разговоры через воду? Да вот хотябы через отхожие места... С другой стороны — а как, черт побери, защитишься от биотека,если ваши технологии совсем другие? Но все эти вопросы следовало отложить на будущее. Пока же Алексаволновало только одно:— Ты рассказала об этом своей "племяннице"?! Или"сестрам"?"Нет! — теперь свист был обвиняющим. — Ты -ближе семья. Раз ты считаешь, что нам надо плыть параллельным курсом,я сделаю, как ты скажешь. Но ты не прав!""Плыть параллельным курсом" — это, видимо, значило"не вмешиваться": Коре по-прежнему не хватало словарногозапаса."И еще, — продолжала Кора, — ты не прав, потому чтоБольшая женщина тебя не послушала. Она вызвала другого человека, иони хотят плыть туда! А это неправильно!"— Куда туда? К развалинам?"Да! А это плохо! Нельзя туда! Я говорила племяннице. Иплемянница тебе говорила. Надо ждать. Не надо плыть.Нельзя-нельзя-нельзя-нельзя! Ты плохой! Ты плохо все сделал!"Кора разволновалась не на шутку, даже ткнула несколько раз носомкатер, угрожая совсем его перевернуть.— Почему надо ждать?"Не знаю. Я так чувствую. Надо осторожно там плавать!"Вдруг Кора замерла, шумно выдохнула и ушла под воду, резко, однимнырком. Алекс ругнулся и кинулся к другому борту лодки: он видел, чтоКора ушла на глубину, чтобы пройти под катером и вынырнуть с другойстороны. Не пытается же она перевернуть лодку, ей-богу!Но нет, Кора не пыталась. Она вынырнула с другой стороны, вновьвыдохнула и крикнула резко и тревожно:"Я помню! Нет, я чувствую! Они его будят!"— Кого будят?!"Того, кто поет! А его нельзя будить! Он не живой! Риу этознает! А Большая женщина не знает! Надо туда! Надо спасти!"И с этими словами, набрав воздуху, Кора нырнула вниз — не набольшую глубину, у самой поверхности, чтобы удобнее было плыть. И, недожидаясь Алекса, на крейсерской скорости рванула к Дипломатическомуплоту. Выругавшись, Алекс врубил мотор на полную мощность и понесся следом,раздумывая, кого это Кора вздумала спасать. Хонду? А может, своихненаглядных новых друзей? Все-таки какой он дурак, что влез в этиинопланетные игры, нужно было рассказать Хонде все, как есть, а тоесли она в самом деле рванула к тем развалинам, не зная, что онисделали с Корой...А с другой стороны — может, все ограничится тем, что они иХонду сделают умнее? Хотя тоже пугающая перспектива...