Второй шанс. Книга первая

Внезапно на меня нахлынуло. Что именно, я не понял — то ли уверенность, то ли смелость. Я поднялся на ноги, поднял вверх правую руку и громко крикнул:

— Ника!

Она обернулась. Я помахал. Она улыбнулась. Помахала в ответ.

С нашего первого разговора прошло немало времени, поэтому теперь я уже не терял дар речи, пытаясь заговорить с ней. Хотя... если честно, я не терял дар речи только потому, что все последние разы мы общались в компании. А в компании, как известно, общение идёт проще. То ли дело общаться один на один...

Подумав об этом, я тут же пожалел о совершённом только что поступке. Ну и зачем я её позвал?

— Влад, привет, — радостно ответила она. Не так радостно, как это делают хорошие друзья, давно не видавшие друг друга, но тоже неплохо. — Ты чего тут так рано? — спросила она.

Я двинулся в её сторону. Подошёл.

— Да вот, что-то дома не сидится. Не спится. Решил погулять, — я изо всех сил старался выглядеть непринуждённо.

Типичная картина разговора влюблённого идиота с девочкой его мечты.

— Говорила же я, что ты какой-то странный, — улыбчиво произнесла она.

Казалось, улыбка вообще не собирается сходить её лица.

— Это кто ещё тут странный, — наигранно возмутился я, — ты каждый день приходишь в школу за полчаса-час, а странный я?

Она посмеялась.

— Нет, просто... ладно извини, — всё ещё не упуская улыбки, ответила она. — Ну и как гуляется?

— Да как-как... — тут я углубился в подробности прогулки. Рассказал, что люблю иногда побыть в одиночестве, подышать свежим воздухом и поразмышлять о том о сём.

На удивление, разговор пошёл гладко. Я не тупил, как идиот и Ника, вроде как, была заинтересована. Мы перекинулись ещё парочкой предложений, после чего Ника вспомнила про школу и позвала меня на занятия.

— Пойдём, а то ещё опоздаем, — сказала она.

И тут мне в голову пришла гениальная мысль. Мысль-то гениальная, только вот не факт, что Ника согласилась бы с её гениальностью. При чём тут вообще Ника? Да при том, что я вдруг предложил ей:

— А давай прогуляем.

— Что? Серьёзно?

— Серьёзно.

— Но я так не могу. Я никогда не прогуливала.

— Живём один раз, — непонятно на что надеясь, заявил я.

— И куда же мы пойдём? — неожиданно спросила она.

Я тут же смекнул — мы пойдём? Если она говорит о нас, то, кажется, я двигаюсь в верном направлении. Хотя, что ещё она могла сказать? Ну помимо того, что "я не буду прогуливать". Домой она вряд ли бы пошла, так как дома у неё, как минимум, мать, которая, если и не заставит дочь вернуться в школу, то расскажет всё отцу. Отцу, который командует войсками специального назначения. А других вариантов у неё, как бы, и нет. Поэтому она и использовала множественное число, надеясь, что я предложу занимательную увеселительную программу.

Эх, жаль, что я не подготовился к такому вот повороту. Знал бы разу, куда её вести. Попроси бы Марка, чтобы тот чего-нибудь организовал. Или сам как-нибудь придумал бы чего-нибудь. Но я не придумал. Поэтому пришлось выкручиваться на ходу.

— Н-уу... ну... э-эм... — тут же замялся я. Выкрутиться сразу и сходу не получилось.

— Звучит не слишком заманчиво, — по-доброму подшутила Ника.

— Просто не ожидал, что ты согласишься так быстро.

— Ах вот как.

В голове проскочило желание спросить, почему она вообще согласилась. Но я быстро понял, что таким вопросом сделаю только хуже.

— Ну что, ещё не придумал? — спросила Ника.

С каждой секундой промедления, я загонял себя всё глубже, отдаляясь от возможной прогулки с девушкой мечты. С девушкой мечты? Четырнадцатилетняя девушка мечты... звучит странно. Но, наверное, только потому, что мне самому на самом деле уже давно не четырнадцать. Интересно, а если моему сознанию все тридцать два — тридцать три года, то считается ли такой подкат к четырнадцатилетней девушке противозаконным? Что по этому поводу говорят те, кто остался в настоящей реальности?

Не о том думаю!

Мысленно отмахнулся от дурацких мыслей, снова посмотрел на Нику и, оценив её немного смущённый и теперь уже отстранённый вид — закрытые ладони, взгляд, гуляющий из стороны в сторону, в попытке убежать от неловкой ситуации, — сказал:

— Пойдём в кафе.

— В кафе? — переспросила Ника. — Не дороговато ли для обычного прогула?

Учитывая, что отец Ники командовал какими-то секретными войсками, было странно слышать от неё такое.

— Да нет, могу себе позволить. У меня же теперь, вроде как, свой бизнес есть.

А вот такой финт был лишним. Хвастаться на первом же свидании — плохой тон. Вообще, пытаться заинтересовать даму, хвастаясь чем-либо, это всегда плохой тон. Только если это не дамочка на одну ночь.

— Ну давай в кафе, — сказала Ника. И я был рад тому, что она не стала вникать в фразу про бизнес.

Дорога до кафе оказалась трудной. Былая уверенность пропала так, будто её и не было. После неловкого молчания, я не чувствовал себя уверенным захватчиком реальности. Я снова почувствовал себя обычным тридцатидвухлетним неудачником.

Если честно, я понятия не имел, как люди ходят в кафе, так как сам никогда там не бывал. Для меня был проблемой тот факт, что я даже не знал, как войти и что сказать. Куда сесть? Может нужно было забронировать сразу? Пустят ли нас вообще?

Но.

Слава создателям, Ника сама предложила место. Место это располагалась в центре, а потому нам пришлось проехаться на общественном транспорте. Поездка не то что бы улучшила ситуацию, но мы успели перекинуться парочкой слов до того, как в автобусе освободилось место и Ника села. И когда она села, я мог немного расслабиться, перевести дыхание, настроиться на нужный лад и снова стать обаятельным малым, каким был в начале нашей встречи.

Мы приехали почти в центр. Впервые я увидел город. Нет, серьёзно — ни разу до этого я не выезжал дальше своего захолустья. Ну может на пару улиц дальше аллеи, но уж точно не в самый центр. Может быть это тоже как-то повлияло на упавшее настроение. Но зато, когда я увидел центр, настроение моё резко возросло.

Ничего необычного тут не было — обычный центр обычного более-менее большого российского города. Хмурые люди, весёлые студенты, опавшие листья на тротуарах, узенькие аллеи, широкие проспекты перемешаны с узенькими проулками с односторонним движением, плотный поток транспорта и превалирующее большинство дорогих авто. Дорогих, естественно, по тому времени. Волги, не слишком люксовые японские иномарки (но всё же иномарки) и даже немного европейских представителей — мерседес, бмв, — которые я ещё ни разу не встречал на окраине.

— И что, часто ты выбираешься в центр? — решил снова заговорить я.

— Бывает ходим с подружками. У нас на районе с кафе плохо. Вот и приходится ездить в такую даль.

Да уж, точно даль, — подумал я.

— Ну зато тут красиво, — сказал я, продолжая разглядывать местную архитектуру.

— Ты что, ни разу не был в центре? — снова улыбнулась Ника.

Да чёрт бы его знал, был я тут или не был.

— Бывал. Но не часто, — отмазался я.

В ответ на это Ника мило посмеялась. Ситуация нормализировалась.

Мы подошли к зданию с широким остеклением, Ника открыла высокую — метра два в высоту, — дверь, я быстро схватился за ручку, придерживая ту, словно джентльмен, после чего вошёл за Никой.

Внутри ситуацией руководила Ника. Она посадила нас за столик, она показала куда можно повесить верхнюю одежду и... и всё. С того самого момента, как мы уселись за столик, она снова передала бразды правления в мои руки.

Я снова замялся.

Как подозвать официанта? Кричать через весь зал? Не то что бы заведение слишком богатое, чтобы тут нельзя было подозвать официанта криком, но, по-моему, вообще ни в каком подобном заведении нельзя кричать. Что называется — иди на улицу, если хочешь поорать.

— Что с тобой? — быстро подметила Ника.

— Да нет, всё хорошо. Просто никогда раньше не был в подобных местах.

Официант подошёл сам. Выдал меню и удалился.

— А говоришь серьёзный бизнесмен, — ответила Ника, оценивая выбор. На секунду она оторвала взгляд от книжки и сказала, глядя на меня: — Что же за бизнесмены такие, которые не могут позволить себе сходить в кафе?

Это что только что было? Упрёк? Интересно...

Я попытался хитро отбить атаку. Хотя, почему отбить? Нет. Я просто сказал правду:

— Дело не в том, что я не могу позволить себе поход в кафе. Просто у меня нет на это времени.

— Но на прогул время нашлось?

— Так в этом всё и дело. Только когда я прогуливаю школу или не занимаюсь своими бизнес-обязанностями, у меня есть время на отдых.

Ника ничего не ответила. Я вдруг решил, что сейчас самое подходящее время для вопроса, который я боялся задать раньше.

— Так почему же ты согласилась прогулять школу? — спросил я.

Ника отложила меню в сторону. Как раз в это же время к нам подошёл официант. Спутница заказала себе чашечку капучино и пару французских пирожных, а вот я снова не знал, что сказать, так как время, отведённое на выбор, потратил на дурацкие размышления и вопросы.

— Чашку чая, — наконец сказал я, чтобы заказать хоть что-то.

— Какого-то конкретного? — начал официант. — Чёрный? Зелёный? Индийский...

Но не успел он перечислить весь список, как я перебил его:

— Самого обычного чая, пожалуйста.

Официант молча кивнул, предупредил о времени доставки заказа — пять, десять минут, — и удалился.

— Почему я согласилась прогулять школу... — продолжила Ника немного смущённо. Внезапно она подняла свой очаровательный взгляд на меня. — Допустим, я хотела познакомиться с тобой поближе.

Ого! Вот это поворот.

— Я думал мы и так неплохо знакомы.

— Тогда зачем ты позвал меня?

Хорошая контратака. Что сказать? Правду? Или попытаться придумать что-то на ходу?

— Это ведь стандартная ситуация, когда парень зовёт даму в кафе.

— Для чего? — напирала Ника.

— Как же для чего. Для того, чтобы...

— Чтобы?

Внутри всё замерло. Никогда раньше я не признавался в симпатии к девушкам. Я не знал, как это делается, как в случае с тем же официантом, поэтому и не знал, что сказать. Если бы я был, например, нормальным подростком, прожившем нормальную жизнь, я бы, скорее всего, просто сказал, что она мне нравится. Но в прошлой жизни я не был обычным, а потому в этой совершенно не знал, как и что делать в подобной ситуации. Что, к слову, с другой стороны неплохо роднило меня с образом четырнадцатилетнего подростка, в котором я находился.

— Потому что ты мне нравишься, — чуть ли не на одном дыхании выдал я. Вот так сразу. На скорую руку. Без должной подготовки и десятка свиданий. Прямо на первых минутах нашей посиделки в кафе.

Ника молчала до тех пор, пока нам не принесли заказ. Я молчал тоже — подумал, что всё закосячил и решил не усугублять ситуацию.

— Это очень мило, — наконец произнесла она.

Внутри снова всё замерло. Но не от страха, а от радости. Лучшая девочка класса положительно отреагировала на моё признание в симпатии. Но тут же я поймал себя на мысли — а что если это мило не в том плане, что я молодец, классный парень и тоже нравлюсь ей, а в том смысле, что я просто неудачник, и она не придумала ничего лучше, чем сказать "мило", чтобы просто не обидеть меня?

Но все сомнения распались, как только она добавила:

— Ты тоже мне нравишься, — сказала она и опустила взгляд вниз, словно смущённый ребёнок.

Да уж... ну и дела. Никто не предупреждал, что первая любовь и первое свидание это так сложно. Точнее, предупреждали. Да я и сам знал. Но чтобы на столько! Тогда мне начало казаться, что даже захват мира будет попроще, чем захват сердца дамы.

Я не нашёл ничего лучше, чем переспросить:

— Нравлюсь?

— Ты удивлён?

— Просто ты всегда говорила, что я странный, а теперь оказывается, что я тебе нравлюсь.

— Ну так в этом всё и дело. Твоя странность... она и привлекает. То как ты разговариваешь... как ты выражаешься — никто из наших ровесников так не разговаривает. Даже в старших классах не выражаются так, как выражаешься ты.

— Например?

— Например это твоё "не бывал в подобных местах". Ты когда-нибудь вообще от кого-нибудь слышал такое? Нет, я понимаю, что где-то ты это слышал, как раз там, где и научился говорить так. Но я впервые слышу, чтобы восьмиклассник выражался так грамотно. Кроме, наверное, ещё Глеба. Но Глеба я знаю давно и уже привыкла — я знаю его и знаю, почему он такой. Глеб это исключение из правил. А вот ты... тебя я сразу посчитала странным... Ведь даже многие взрослые не умеют так разговаривать, а ты...

Ага, вот, значит, и спалился.

— Я не говорю, что это плохо, — продолжила Ника. — Это странно. Но это и цепляет.

— Я понравился тебе только из-за того, что красиво разговариваю?

— Нет, не только. Сначала, услышав то, как ты разговариваешь, я просто подумала, что ты странный и не горела желанием знакомиться ближе. Но потом, когда ты подрался с Димой, когда тебя затащили домой, и когда ты очнулся, и весь избитый пошутил что-то вроде: "вы от меня так просто не отделаетесь", я поняла, что в тебе что-то есть.

— Из-за простой шутки?

— Да нет же! — немного повысила голос Ника. — Дело не в шутке, а в том... Понимаешь, из-за работы отца, я видела и побитых взрослых и видела побитых ровесников, которые дрались... дрались из-за меня. И чаще шутят именно взрослые. Потому что им, наверное, не так страшно. А побитые школьники обычно плачут. Ну или просто просят, чтобы им помогли. Понимаешь?

Кивать я не хотел, но кажется потихоньку понимал, к чему она клонит.

— И потом, когда мы начали гулять под конец лета, когда начали общаться чаще, я только сильнее убедилась в том, что ты не такой, как все. И ещё этот ваш бизнес с Глебом. Ты... ты как будто не ребёнок. Ты состоявшийся взрослый в теле ребёнка — вот кто ты.

Ну и дедукция. Шерлок Холмс нервно курит в сторонке. А я ведь даже и не задумывался, что кто-то спалит меня по речи. Ну подумаешь, говорю и говорю. Какому малолетке есть до этого дело? А оказывается, что кому-то есть.

Я задумался. Задумался всерьёз. Возможно, если она так хорошо меня прочитала, то стоит рассказать ей правду? Да, я помнил всё, что говорил Марк в самом начале. Я понимал, что ставлю себя под удар. Но разве мы не поставили себя под удар ещё тогда, когда позволили Марку жить в этой реальности полноценной жизнью? Разве мы не подставили себя под удар, когда решили пользоваться услугами тайного сообщества, чтобы создать завод по производству электромобилей? Нет. Каждый наш шаг, каждое наше действие — это намеренное желание подставиться. Потому и нет никакого смысла бояться богов, которые до сих пор никак не отреагировали. Боятся стоит только того, что Ника может посчитать меня дурачком.

Но если она поверит... Если это будет первый искусственный разум, который узнает хотя бы половину правды — то, что я пришелец из другого мира, — возможно это станет первым шагом на пути к перевороту.

Я наклонился поближе, махнул Нике, чтобы она сделала то же самое, она последовала примеру, я огляделся, повернулся к ей и наконец сказал: