Эронинз

— Я уверен, что ты нашел бы это полезным, — уверенно сказал Наруто, так как он знал, что так же, как и Гай, Ирука поддержал бы его устремления.

Ли кивнул, прежде чем спросить: — Если ты не возражаешь против моей дерзости… Если ты планируешь собрать команду, чтобы выследить Саске, я с радостью вызовусь добровольцем. — Наруто услышал немалый гнев, скрытый в вежливом тоне Ли, и подумал, было ли это из-за его старых чувств к Сакуре.

Конечно, он понимал, почему Ли изъявил такое желание, но именно мысли о Сакуре заставили его задуматься, правильно ли то, что он собирается сказать. Он заметил, что Неджи, сопровождавший Хинату, тоже оживился при этом вопросе. Лицо Хьюги выглядело нейтральным, но у Наруто возникло ощущение, что он внимательно наблюдает за ним в ожидании ответа. Глубоко вздохнув, Узумаки сказал: — Я не собираюсь идти за Саске.

— Я не понимаю, — растерянно сказал Ли, — учитывая то, что он сделал с Сакурой, ты несомненно должен понимать, что он переступил все границы. — Тон Ли стал более резким, когда он сделал предположение, — может быть, из-за того, что ты встречаешься с Аяме, ты больше не чувствуешь уместным действовать от ее имени?

Наруто почувствовал, как его гнев вспыхнул от того, на что намекал Ли. Он решил, что беспокойство Наруто о Сакуре было вызвано лишь его личным интересом к ней и что как только он завел отношения и его интерес ослаб, он просто повернулся к ней спиной. Но Наруто успокоился, вспомнив, что Сакура упомянула, что Ли снова признался ей в чувствах вскоре после того, как стало известно, что он встречается с Аяме. Она отшила его, в то же время сказав, что у нее появились чувства к Наруто. Наруто не думал, что явный гнев Ли в его адрес был вызван тем, что он был каким-то подонком, который хотел набрать очки против соперника. Скорее, он был рожден искренней заботой о той, чье сердце хотело быть с кем-то, кто совершенно не ценил ее.

Наруто знал, что большая часть внимания бара теперь была сосредоточена на нем, и несколько его друзей подошли ближе, чтобы присоединиться к разговору. Также он знал, что его ответ, скорее всего, будет довольно плохо принят но, несмотря на это, сказал: — Сакура — сильная куноичи и она не нуждается, чтобы кто-то из нас сражался за нее.

— Я не имел в виду, что... — начал оправдываться Ли.

Наруто знал, что теперь, когда он вывел Ли из равновесия, то может повернуть разговор в другую сторону, но вместо этого он сказал: — У меня возникло чувство, что ты хотел броситься ей на выручку. Я же решил подождать и посмотреть, как она будет двигаться дальше. Что касается Саске — я могу понять желание выследить его и убить за то, что, по всей видимости, было сделано от его имени. Я прекрасно понимаю это желание. Я просто не знаю, что дает нам это право.

— Что!? — закричал Чоуджи, удивив собравшихся вокруг него людей и Ли. Обычно спокойный чунин казался взбешенным его словами, и Наруто мог себе представить, что это было потому, что большинство людей давали ему высший балл, когда говорили о людях, на которых Ирука, как инструктор Академии, оказал влияние. Наруто знал, что список таких лиц был довольно длинным, поэтому его кажущееся оправдание Саске было оскорблением для этих людей. Особенно для такого человека, как Чоуджи, который довольно сильно полагался на Ируку, по крайней мере, до тех пор, пока не подружился с Шикамару. Ли отступил назад, словно уступая слово Акимичи, и сказал: — Как ты можешь сидеть здесь и пытаться оправдать то, что сделал Саске?

Наруто нахмурился, когда Чоуджи использовал технику своего клана, чтобы приблизиться и запугать его. Не испытывая радости от того, что на него смотрят сверху вниз, он встал, чтобы встретить взгляд Чоуджи. Он видел, что большинство присутствующих в этом вопросе были на стороне Акимичи и не был слишком удивлен этим, но остался спокойным, возразив ему: — Это не то, что я сказал. Я просто задаюсь вопросом, так ли оправданно наше желание видеть Саске и Удона мертвыми, как мы сами себя убеждаем.

— Ты что, совсем спятил? — сердито рявкнул Чоуджи. — Где ты был последние несколько дней? Ты что, не видел, сколько плачущих лиц практически умоляют нас откликнуться? Или ты собираешься вернуться к тому, что было раньше? Так сейчас не сработает тактика, которая использовалась после вторжения Звука и Песка. Сколько наших односельчан должны были просто проглотить свою горечь, когда мы стали укреплять союз с Пестом после того, как они ударили нас ножом в спину?

Наруто не был уверен, как реагировать, так как он видел, что многие соглашались с заявлением Чоуджи в адрес Суны, даже несмотря на все произошедшие изменения. Он приписывал это чувствам людей, потерявшим близких во время вторжения и теперь вспомнивших об этих потерях и вынужденных принять их обратно в качестве союзников, вместо того, чтобы спросить кровь за кровь. К счастью, хоть кто-то, был не согласен с Акимичи и выступил вперед, сказав: — И только благодаря этому Шикамару и Киба все еще живы.

Наруто повернулся к Ино, которая сумела встать между своим любовником и Чоуджи. — Не будем забывать, что они также помогали нам против восстания Данзо и во время атаки Пэйна, — продолжила блондинка — куноичи спокойным голосом. — Я думаю, что те люди, которые были вынуждены отпустить свой гнев, должны признать, что благодаря этому прощению родилось гораздо больше положительных вещей.

Наруто пожалел, что не может поцеловать Ино прямо здесь, так как ее слова напомнили ему, что именно так должна была проходить настоящая битва за мирный мир. В конце концов, если бы Коноха действовала в соответствии с желанием возмездия после вторжения Звука, то это лишь увеличило бы количество смертей и разрушений. Приняв слова Ино близко к сердцу, он сказал: — Моя проблема с тем, чтобы просто сказать, что Саске должен заплатить за то, что он сделал, заключается в том, что это решение будет рождено из той же логики, который использует Саске. — Он видел, что его слова вызвали некоторое замешательство у тех, кто поддерживал эту идею: — Саске всегда облекал свои действия в веру, что он может делать все, что захочет, потому что делает это, чтобы отомстить за свой клан. Начиная с побега, чтобы присоединиться к Орочимару, и заканчивая последним его нападением на нас.

Генин, которого Наруто совершенно не узнал, закричал: — Но зачем? Мы ничего ему не сделали.

— Разве это так? — Ответил Наруто, чувствуя себя более уверенно в своей позиции.

Шикамару видел, куда направлена логика Наруто и, чтобы отрезать этот путь, сказал: — Ты не можете утверждать, что он оправдан из-за резни Учихи.

— Почему? — быстро ответил Наруто, после чего добавил: — Потому что деревня действовала, чтобы защитить себя? Но какое это имеет значение для Саске? Ему внушили, что его брат — злодей. Тем не менее, все это время он работал с деревней, поэтому вполне естественно, что Саске переключил это зло на деревню. Вот в чем проблема — просто решить, что он заслуживает смерти, основываясь только на том, что произошло. Конечно, мы будем чувствовать себя оправданными, но он, скорее всего, чувствовал себя таким же оправданным в отношении своего нападения на нас. В конце концов, Ирука и другие в какой-то степени стали очередными жертвами резни Учиха.

— Это гребаная чушь, — с горечью возразил Чоуджи. — Что должна была сделать деревня? Позволить Учихе поднять восстание?

— Конечно, нет, — ответил Наруто. — Но если они не сделали ничего плохого, тогда зачем скрывать свою причастность? Возможно, они сделали это потому, что убийство невинных вместе с виновными могло заставить всех думать, что ответ был слишком суровым, и поэтому лучше было повесить все на козла отпущения. Но если действия Итачи были плохими, в случае если он делал их для себя, что делает их приемлемыми, если они были сделаны для деревни? Должен же быть способ решить все иначе.

— Саске прекрасно продемонстрировал, почему деревня решила, что так будет лучше, — с некоторой долей уверенности возразил Шикамару.

Ино покачала головой и заявила: — Нет, это стало самореализующимся пророчеством только из-за того, что было сделано и о чем всем лгали. Но спорить о прошлом бессмысленно. Сейчас речь идет о том, чтобы решить, как мы будем себя дальше.

— Ино права. Я не выступаю за то, чтобы просто позволить ему остаться безнаказанным, но…

Наруто был прерван Чоуджи, который заявил: — Нет, ты просто пытаешься оправдать свою трусость. Если ты хочешь сидеть дома и ничего не делать, это твое право, но…

То, что произошло дальше, многим показалось размытым пятном, так как Ино, даже не думая об этом, двинулась, чтобы ударить своего старого товарища по команде. И все же, прежде чем ее рука достигла его, Наруто успел схватить ее за запястье. Когда Акимичи понял, что чуть не произошло, он сосредоточился на Ино и чуть не отступил назад из-за гнева, который увидел в ее взгляде, когда она обратилась к Узумаки, сказав: — Наруто, отпусти меня. Я могу понять его гнев, но...

Наруто, несмотря на ее гнев, мягко улыбнулся и ответил: — Я не могу этого сделать. Что-то мне подсказывает, что ты все еще можешь ударить его.

Глаза Ино сузились еще больше и она произнесла: — Ты чертовски прав, я собираюсь сделать именно это.

Наруто, оставаясь совершенно спокойным, с мягким упреком в голосе, сказал: — Ино, я не могу просить людей оставаться спокойными и не позволять их эмоциям контролировать их действия, а после позволить тебе ударить человека из-за какого-то пренебрежения.

Яманака вздохнула, словно ее гнев был подавлен спокойствием мужчины, все еще державшего ее за запястье. Тем не менее, когда ее глаза встретились с глазами Акимичи, они не скрывали того факта, что она приняла его пренебрежение к Наруто как личное оскорбление, хотя и сказала: — Ты прав. Мне очень жаль, Чоуджи. Я позволила эмоциям взять надо мной верх и постараюсь помнить об этом, когда буду просить других сделать то же самое.

Затем Ино отступила, и Наруто нахмурился, так как знал, что извинения его возлюбленной были правдивы лишь на половину. Несмотря на это, он сосредоточился на Акимичи, чтобы сказать: — Я знаю, что Ирука очень много значил для тебя. Просто я боюсь, что, поспешив отомстить за него, мы станем ничуть не лучше тех людей, которые забрали его у нас.

Наруто протянул руку, но Чоуджи просто оставил ее висеть, возразив ему: — Все, что ты делаешь, это позволяешь этому ублюдку делать все, что ему заблагорассудится, пока наконец не решишь, что пришло время убить его. Нет ничего плохого в том, чтобы действовать более активно.

Акимичи отошел, и Наруто нахмурился, так как признал, что его позиция может показаться слишком пассивной перед лицом гнева, вызванного действиями Саске. Тем не менее, он тихо прошептал себе: — Похоже смерть — единственный исход, который ты примешь как справедливость. — Наруто тоже отвернулся, чтобы подойти к своим любовницам, и не мог не почувствовать, что между ним и Чоуджи, когда они двинулись в разные концы комнаты, возникло что-то метафорическое. Тем не менее, заметив, что люди в баре стали несколько более задумчивыми, чем раньше, он не мог избавиться от ощущения, что они добились небольшого прогресса в том, чтобы остановить ростки посеянных Саске семян ненависти. Тем не менее, глядя на Чоуджи, который казался еще более злым, чем раньше, он знал, что также осталось не мало плодородной почвы, на которой они могут дать всходы.

* * *

*

Далее следует Интрелюдия 19. Антитезис: Глава 1 Разжигание огня. История о том, что произошло с Чоуджи Акамичи после собрания в честь памяти погибших

https://tl.rulate.ru/book/32856

* * *

*

Тока смотрела на Наруто, лежащего на спине посреди разрушенного тренировочного поля. Он направился туда после того, как покинул бар Седьмое небо, а затем создал наверное несколько тысяч клонов и начал то, что, как она предположила, было физическим представлением ментальной борьбы, которую он вел с самим собой. Она была рада конфронтации между Наруто и Акимичи, так как это означало, что амбиции ее семьи не были подорваны действиями Учихи. В конце концов, она жила в то время, когда господствовала философия, что если один из членов твоего клана был убит, то ты обязан убить двоих из клана, который это сделал. Это в конечном счете привело к циклу насилия, который не был полностью искоренен даже с основанием деревень Шиноби. Атака Саске слишком хорошо показала, что подобный менталитет живее всех живых и просто ожидает подходящих условий, чтобы выпрыгнуть на поверхность, с тем лишь отличием, что теперь призывает отомстить за деревню, а не за один клан. Это было то, о чем она предупреждала Наруто, прежде чем поддаться его чарам, но какая-то часть ее тогда боялась, что он поддастся соблазнительному тону мести, если кто-то причинит ему боль на личном уровне.

Она была рада, что ошиблась, хотя и беспокоилась, когда он замкнулся в себе. Она могла понять причину его замкнутости — учитывая сеть поддержки, которую имел Наруто, он, вероятнее всего, просто опасался, что не сможет прочувствовать всю эту боль на необходимом, с его точки зрения, уровне. Битва между ним и клонами, по всей видимости, была его способом завершить этот процесс. Она почти не сомневалась, что он разбирал в голове всевозможные сценарии, которые могли бы предотвратить смерть Ируки.

Куноичи почувствовала, что была не единственной свидетельницей драки, поэтому, подойдя к дереву, спросила: — Ты перенял старую привычку своей кузины?

Неджи вышел из-за своего укрытия и сказал: — Не совсем. Просто, учитывая предыдущую конфронтацию, мне было любопытно, так ли уверен Наруто в своем положении, как старался выглядеть. Похоже, это не так.

— Это то, что ты понял из наблюдения за ним? — Спросила Тока, собираясь уходить.

Неджи нахмурился, наблюдая, как Наруто смотрит в небо, на котором начали собираться грозовые тучи. Но, полагая, что Сенджу может дать ему некоторое представление о мышлении блондина, не беспокоя его, решил последовать за ней. — Ты хочешь сказать, что я ошибаюсь, полагая, что борьба с клонами была его способом противостоять сомнениям?

— Нет, — ответила Тока, направляясь к своему дому, — но, кажется ты считаешь, что это плохо.

— Учитывая, как он бросил вызов тем, кто хотел сразиться с Саске, — сказал Неджи, обеспокоенный тем, что позиция Наруто оттолкнет тех, кто был близок к нему, несмотря на то, что сам он даже не был уверен, как действовать дальше, — если у него были сомнения, возможно, было бы разумнее хранить молчание.

— Раньше я бы согласилась с тобой, — сказала Тока, бросив на Неджи слегка насмешливый взгляд. — Но теперь я думаю, что человек, который готов усомниться в том, действительно ли его действия являются лучшим способом решить проблему, более готов найти его. Еще в юности я горько переживала, что роль куноичи — не более, чем стать фабрикой по производству детей. Вся наша карьера ниндзя была не более чем временем, во время которого мы доказывали свои способности, чтобы привлечь достойного мужа. Я не хотела такой жизни, поэтому взбунтовалась. Тогда я была настолько уверена в своей правоте, что те женщины, которые заводили семью, казались мне не более чем предательницами своего пола. И все же, несмотря на достижение своих целей, я все равно была несчастна, потому что не все хотели жить так, как я.