Гп-15

Драко задумался.

— Не знаю, есть ли у меня такие тайны.

— То есть ты увидишь всё? — Гермиона густо покраснела, — вообще всё?

— Агась. Правда, я не буду специально выискивать, но всё же, на некоторое мгновение... — хмыкнул я, — поэтому я и предупреждаю. Вы меня вряд ли чем-то удивите, я думаю.

Гермиона ещё гуще покраснела. Драко пожал плечами:

— Вперёд. Если так подумать — мне даже неудобно, что нечем таким пристыдиться. Наверное я скучно живу?

— Хех, может быть, — улыбнулся я, — Ладно, ты первый.

Я вытащил палочку и направил её в лоб Драко:

— Легилименс...

Заклинание Легилименс — соединяет разумы, а не читает память, кто бы что ни думал. Для чтения поверхностных мыслей не нужно заклинание, а вот заклинание... Я проник в разум Драко, предварительно обойдя защиту несложного артефакта, который он носил на шее. Хотя артефакт всё же завибрировал, наверное. Итак, нужно находясь в разуме другого человека, ощутить преобразование и совершить обращение. Я вызвал в себе эти чувства и желание, усилил его волей, и совершил обращение.

И вывалился из разума. Перед нами на стуле сидел... Нет, не хорёк, но очень похожий маленький зверёк. Горностай. Он недоумённо вертел головой.

— Ой, какой милый, — Гермиона тут же взяла его в руки, поглаживая по шёрстке, — какой красивый...

Драко превратился обратно совершенно внезапно, и сидел на коленях гермионы, а та его гладила по голове.

Конфуз у обоих. Гермиона порозовела и свалила Малфоя со своих колен. Драко придерживаясь за стол, встал. Глаза у него были очумелые.

— Что это?

— Горностай, — ленно сказал я, — маленький пушной зверёк, родственник куницы. Горностай считается аристократическим зверьком — его мехом отделывали мантии короли и видные волшебники. Так же он известен как самый чистоплотный зверёк, который скорее умрёт, чем запятнает свой мех в чём-то. Белый мех горностая крайне высоко ценится. Горностай присутствует на множестве гербов как символ чистоты, непорочности и аристократической гордости. Весьма недурно, должен сказать.

Драко склонил голову набок:

— Но... а я то почему?

— Не знаю. Анимагическая форма отражает характер человека — если ты горностай, значит ты заботишься о своей репутации и чистоте, и не должен позволять запятнать себя всяким слухам и прочей гадости. Гермиона?

Гермиона снова покраснела.

— Хорошо. Только не смотри слишком...

— Легилименс.

Я и правда не хотел смотреть в воспоминания гермионы, но мне просто по мозгам ударили её яркие воспоминания и мысли, которыми она накручивала себя. И... было бы чего стесняться! Я бы понял, что она тайная извращенка или что-то в этом роде, но всего-то — ну ярко стоит перед глазами образ Гермионы, которая крутится перед зеркалом, в костюме евы, и недовольно рассматривает свою щуплую, начинающую расти фигурку, хмуря брови. Или следующее — где она втайне смотрит аниме в жанре Этти и крепко сжимает бёдра, прикусив губу. Возбуждена. Пф. И что? Или вот где она делится секретами с Гринграсс, что... Что? А, ладно, ей неудобно, что я так её опекаю и она совершенно не понимает причину, и подозревает, что либо она похожа на кого-то близкого мне, либо чего-то ещё о себе не знает, но вместе с тем, она чувствует сильную привязанность. А, вот оно как. Не любовь, но скорее доверие и желание опеки и внимания к себе. Приятное тёплое чувство защиты и заботы.

Приятно осознавать, что Гермионе это нравится.

Остальные воспоминания более смазанные и они не били по мозгам, просто промелькнули — тоже касательно ню и прочих "постыдных" девичьих познаний — как по мне, даже внимания не стоит, потому что если она эмоционировала и считала это стыдным, то другие даже внимания не обратят. Лоли-гермиона, конечно, очень милая, но не в моём вкусе этот жанр. Однако стоит отметить, что она очень стыдливая и очень скромная. Даже слишком много стыдится и скромничает — другая девочка на её месте была бы спокойна как валенок, а ей, видите ли, стыдно что её недовольство своими передними зубами узнает Гарри — хотя и так очевидно, что ей это не нравится.

На всякий случай я проверил её разум на предмет заблокированных воспоминаний и чужеродного влияния — задержался, так сказать. Хм... Кажется, что-то есть, но такое... едва уловимое, не могу понять, что именно. Но что-то точно есть. Чую.

Не став углубляться, вырвавшись из этого болота, провёл необходимую процедуру и обессиленно рухнул на стол, картинно растянувшись.

Малфой же отпрыгнул и свалился со стула. Хорошо ещё, что я наложил несколько слоёв звукоизолирующего заклинания и оптическую маскировку — чтобы не вторгались студенты в наш уголок. Прямо на столе сидела... Нет, не кошка. Но очень похоже — для кошки уж больно великовата. И это ещё котёнок чёрной пантеры.

Я взял её в руки, котёнок пискнул и завилял хвостом.

— Ой, какая милашка, — прижал к себе, поглаживая по шёрстке, — ня, — потёрся щекой о мордочку, — люблю кошек, ничего не поделаешь.

— Гарри, это не кошка, — предупредил меня Драко.

— Вижу.

Пантерка, маленькая и слегка ошалевшая, нестала вырываться и села мне на колени, позволив гладить её по шёрстке.

— Охренеть.

— Что ж, магического символизма у чёрной пантеры, как и у попугая, особенного нет. Это большая кошка, но не гордый лев, одно из самых красивых животных семейства кошачьих. Более чем элегантно и красиво.

Пантера превратилась обратно в Гермиону, которая развалилась у меня на коленях. Я продолжил поглаживать её по волосам.

— Ну как тебе?

— Обалдеть, — сказала она, глянув на меня.

— У тебя глаза не вернулись в норму.

— А? Ага, — она поморгала, но не помогло — зенки всё равно остались ярко-зелёного цвета. У кошек зрачок вертикальный, но не у пантер — у них он круглый, как у человека, только радужка занимает почти весь глаз, не как у людей. Поэтому глаза у Гермионы были насыщенно-голубые с чёрными круглыми зрачками в центре. Смотрелось... необычно, но не неприятно. Похожей проблемой страдала Мадам Хуч, которая была соколом-анимагом.

— Похоже, мы имеем глазную фиксодисфункцию, — вздохнул я, — сожалею.

— А? — Гермиона наконец заметила, что сидит у меня на коленях и я её глажу, — Гарри, я высоко ценю твою заботу, но не до такой же степени наглеть?

Я убрал руки. Гермиона слезла, поправив юбку.

— Что такое эта дисфункция?

— О, это невозможность изменить анимагическую форму глаз обратно на человеческую. Это считается чем-то вроде волшебной девиации, или редкой болезни анимагов. Мадам Хуч имеет ту же проблему — у неё глаза сокола.

— То есть ты хочешь сказать... Где зеркало?

Я дал ей зеркало. Гермиона посмотрелась.

— Хм... выглядит неплохо, — вопреки моим ожиданиям, она не стала возмущаться, — мне нравится. Правда немного пугающе на первый взгляд.

— Тут я уже ничего не могу сделать, — развёл я руками, — обычно невозможность вернуть в прежний вид глаза, волосы, клыки и прочее — встречается один раз на тысячу.

Гермиона осмотрела зубы. С зубами всё было в порядке — если не считать врождённой проблемы, которую не так сложно исправить, просто удалив передние зубы и отрастив новые.

— Знаешь, а мне тоже нравится, — сказал Малфой, — выглядит так... волшебно. Сразу видно, что не простой человек.

— Это и проблема, — нахмурилась Гермиона.

— Ты цвета нормально различаешь? — спросил я, — проверь.

— Вроде всё как было. Только — она посмотрела под стол, — да, тёмные места теперь кажутся просто слегка затенёнными. Прикольно.

Я покивал.

— Да, это плюс. Что ж, поздравляю — вы теперь анимаги. Преобразовываться по своей воле будет просто, если вы уже один раз испытали эти ощущения. И Гермиона, сожалею, но тебе придётся зарегистрироваться в министерстве — иначе могут быть проблемы. Ты не можешь скрыть того, что уже преобразовывалась в пантеру.

Хм. Мне нравился её характер. Слишком скромная, но слишком умная, чтобы просто краснеть и пищать как другие девушки, вместо этого она начинает шутить и язвить.

— Если это надо... — вздохнула она, — Завтра уже пора уезжать на каникулы.

— Драко, — я обратился к малфою, который всё ещё пялился на Гермиону, — передай с домовиком письмо, — подал ему конверт.

* * *

*

— Мистер Малфой, — я вежливо склонил голову, — Миссис Малфой, — теперь перед ней.

— Приветствуем вас, мистер Поттер, — сказал своим ледяным тоном Люциус, чуть более тёплым, чем обычно, — и хочу поблагодарить за то, что согласились провести рождество у нас. Нашему дому часто не хватает тёплой семейной атмосферы. Так ведь, Нарцисса?

Драко обнимался с матерью, вернее, она обнимала его. Гермиона держалась у меня за спиной.

— Доверяю вашему гостеприимству, — ответил я столь же протокольной фразой, — позвольте представить вам — Гермиона Грейнджер, — я отошёл на полшага, давая выйти Гермионе. Та неумело повторила подобие моего поклона. Люциус слегка усмехнулся, но ответил тем же:

— И ваша очаровательная спутница, конечно. Продолжим дома? Здесь прохладно.

Люциус протянул нам портключ. Я, осторожно проверив, куда он ведёт, взялся, гермиона тоже. Нарцисса с Драко переместились отдельно — мы всей гурьбой оказались в холле особняка Малфоев. Гермиона чуть было не упала, но как подобает представителям её вида, приземлилась на ноги, Люциус не запыхался, я же просто аккуратно встал на пол. Портключ — это те ещё ощущения, особенно массовый — чем больше людей перемещается, тем "очаровательней" ощущения. Помнится, первый раз я воспользовался им перед чемпионатом мира по Квиддичу — поверить не могу, что я был настолько изолирован от волшебного общества, что о портключе узнал только после трёх лет обучения в школе. Я ведь даже тогда не думал о том, что вообще-то волшебники есть во всём мире. Мы, англичане, иногда забываем о том, что есть другие страны — виной тому островное положение нашей страны.

Особняк был... неплохим, но не сказать чтобы слишком роскошным — нормальный такой дом, в старом стиле, века девятнадцатого, наверное. Люциус Малфой обвёл рукой:

— Располагайтесь, будьте как дома. Я надеюсь, вам будет удобно. Если что-то понадобится из мелкого — можете спросить домовиков, их тут достаточно много.

— Благодарю, сэр. Где мы можем оставить свои вещи?

— Для вас готовы гостевые покои, — ответил он, — Нарцисса, будь так любезна.

— Да, да, конечно, — Нарцисса Малфой с улыбкой повела нас с Гермионой.

Мне досталась большая гостевая комната на втором этаже, Гермионе точно такая же. Она выглядела... Потерянной несколько.

— Тебя что-то тревожит? — спросила Нарцисса, — или может быть комната мала?

— Нет, мэм, — скромно сказала Гермиона, потупив взор, — просто немного непривычно.

— О, я тебя понимаю, — улыбнулась Нарцисса.

А дальше обе скрылись за дверью. Я оглядел комнату, запомнил её положение и развернувшись, пошёл назад. Не знаю, о чём там Малфой хотела говорить с Гермионой, но явно "о своём о девичьем". Лично я был не против — скорее даже наоборот. В отдельной записке, посланной Нарциссе приложением к письму, я описал нашу проблему. Гермиона девочка маглорождённая, и посему не имеет достаточного волшебного воспитания и вообще, плохо понимает нюансы жизни женщины в волшебном мире, посему я попросил Нарциссу взять её под негласную опеку и немного обучить обычным для девочек вещам. Ну бога ради, не макгонагалл же ей будет показывать заклинания против месячных или семь классических заклинаний депиляции волос на ногах? И не я тем более. А в книгах такого не пишут. И уж тем более — есть ещё море вещей, от одежды и поведения до самых банальных, которые нужно знать благовоспитанной девушке.

Не знаю что ответила бы Нарцисса, я не успел получить ответ от неё, но судя по всему — ответила положительно. Дом у Малфоев был громоздок, роскошен, и... стар. То есть тут уже давненько не производилось капитальных ремонтов и всё выглядело как в классическом особняке века девятнадцатого — это было мне комфортно и даже в какой-то мере привычно.

Должен признать — Драко выглядел довольно... Кичливо. То есть он выглядел как мальчишка, который хочет похвастаться своим домом, семьёй и прочим. Он был внизу с Люциусом.

— Не помешал?

— Что вы, — Люциус повернулся.

— Мистер Малфой, мне нужно будет завтра сходить в банк. Подарки, — вежливо улыбнулся я.

— Ах, да, присоединяйтесь к нам — я думал сходить завтра на Косую Аллею и зайти в Гринготтс.

— Гринготтс? К этим коротышкам? — выгнул я бровь.

— Разве вы говорите не про Гринготтс?

— Нет, никогда не доверил бы и ломаного кната этим отвратительным существам, — поморщился я, — Гоблины не люди. Они имеют одно сквернейшее качество — относиться к всему, что хранится в их банке, как к своей собственности. А клиентам они всего лишь "разрешают" пользоваться своим золотом. У Гоблинов вообще очень скверные понятия о частной собственности. Если вы не против — мы зайдём в банк Сальери. Это в Риме.

— Риме? — удивился Люциус, — ах, да. Вы разве клиент этого банка? Я слышал, что не каждый волшебник может стать их клиентом.

— Если точнее — то клиентом непосредственно Сальери, а не его дочерних филиалов, — поправил я — я бы справился и один, но раз уж вы взяли на себя ответственность за меня как за несовершеннолетнего... В общем, я бы не хотел, чтобы публика сказала, будто Люциус Малфой недостаточно следит за Гарри Поттером.

Люциус подумал немного и кивнул:

— Вы правы, мистер Поттер. Я подумываю тоже завести счёт в банке Сальери.

— У вас будет замечательная возможность, сэр. На рождество будут гости?

— И много, — согласился Малфой, — послезавтра к нам прибудут несколько семей, ненадолго. Думаю, некоторых из них вы уже знаете по факультету...

* * *

А знаете — Люциус оказался чрезвычайно скользким засранцем, но тем не менее, приятным собеседником. Вытащить его на разговор не составило труда, и мы весь вечер болтали за чашечкой чая. Я ему рассказал немало, он мне тоже. В нашей беседе не хватало только рюмочки огневиски.

А утром, как только проснулся, привёл себя в полный порядок, сразу же решил бежать к Сальери и за подарками. Хорошо что у меня будильник есть — внизу я встретил Нарциссу и Гермиону, которые тоже о чём-то болтали. Я услышал только часть разговора — Гермиона сняла свои очки и демонстрировала всем свои немного пугающие глаза. Нарциссу это едва ли смутило, и она весело хихикая, секретничала с ней. Стоило лишь мне появиться — и уже по установленной женской привычке — мгновенно смолкает разговор. Я был при полном параде, так сказать.

— Доброе утро, — Гермиона махнула мне чашкой с кофе.

— О, вижу вы уже собрались? — спросила Нарцисса.

— Да, мистер Малфой был так любезен, что согласился сопроводить меня в банк, мне нужно найти что-то в подарок. Думаю, рождественские подарки должны быть интересны, полезны и не слишком вычурны, а главное — их должно быть много.

Нарцисса вежливо кивнула:

— Я тоже так считаю. Люциус сейчас спустится. Чашечку кофе, или чаю?

— Кофе, — не стал отпираться я.