— Не спеши. Грибница уже проникла к ней в спинной мозг. Если ты сейчас применишь заклинания, то есть риск, что она на всю жизнь останется калекой. Сначала надо убрать эту гадость оттуда. Но пока я не знаю, как это сделать, не повредив остальную часть. А она продолжает быстро расти, даже несмотря на то, что я всё заражение поместил в Омовение Светом.

— У меня есть вневременной кристалл, — тут же произнесла Лурея, доставая небольшую шкатулку, из чёрного дерева, из своей сумочки, — Он так, кстати, оказался при себе. И тут два мага, они смогут его активировать правильно. Это даст нам время понять, как её вылечить.

Арамин потёр лицо, а потом произнёс, поднимаясь на ноги и давая возможность магам активировать кристалл:

— Хорошо, действуйте. И, надеюсь, местные, на планете, знают, как лечить подобные заражения.

Киссина выхватила шкатулку у Луреи, и они вместе с Корринной склонились над лежавшей хуманкой. Откинув, открыв этим самым содержимое, блестящие, золотые застёжки и вынув прозрачный, вытянутый и острый, с обоих концов, кристалл из шкатулки, где он покоился на тёмно-зелёной, что казалось почти чёрной, бархатной подкладке, вернув после этого шкатулку хозяйке. Расположили кристалл на Элане. И напитали его магической энергией. Из-за чего кристалл увеличился в размерах на столько, что полностью поглотил девушку. Остановив время внутри себя. А в это время жрец погасил заклинание, которое окутывало хуманку. Взял в руки вторую чашу из света, внутри которой находился флакон и, рассматривая его, произнёс:

— Интересно как эта гадость оказалась тут?

И тут же все услышали историю Киссины про Аясу, которая сидела рядом с сумочкой Эланы, с точно таким же флаконом. Что тут же вызвало желание Ниеллона увидеть Аясу Смайт. И Лурея тут же приказала своим помощникам найти её. Что они и сделали буквально в течении нескольких минут. Арамин и Ниеллон за это время только и успели, что переложить вневременной кристалл с запечатанной в нём Эланой, для которой время теперь текло в миллион раз медленнее, на её кровать. При этом склонившийся над девушкой жрец констатировал, что, несмотря ни на что, грибница внутри хуманки продолжает разрастаться. Пусть и очень медленно. А потом всех удивил котёнок Эланы. Маленькая рысь, выгнув спину дугой, обошла, как говориться по дальнему краю, световую чашу с флаконом. А потом, взобравшись на кристалл, легла на него там, где у хуманки было лицо. И все увидели, как котёнок стал втягивать в себя жизненную энергию из грибницы, делясь своей энергией с хозяйкой.

Ну а потом помощники Луреи притащили Аясу, которая увидев Элану, со злорадством и некоторым торжеством во взгляде улыбнулась. А потом с некоторой надеждой посмотрела на Ниеллона. А принц, еле сдерживая себя, постарался спокойным тоном спросить:

— Это ты сделала? Зачем?

— Да это я сделала. А что она? — тут же сделав круглые глаза, произнесла Аяса, — У неё и так всё было, богатство, происхождение, власть, слава, почёт. И она решила ещё и тебя себе забрать. Как будто у неё и так всего мало. А я тоже хочу себе счастья и богатства...

И от этих слов Ниеллон не выдержал и схватил было хуманку за горло двумя руками, и тряся её стал душить, но его остановил спокойный голом Луреи:

— Мой принц, не делайте это. Посмотрите на низ её живота. Вы потом себе этого не простите. Да и в вашем тайном ордене, остальные его посвящённые, это ваше действие не одобрят.

При первых же словах эльфийки Ниеллон перестал трясти хуманку, ослабил хватку и посмотрел на низ живота Аясы, увидев, что внутри неё уже зародилась другая жизнь. Лицо эльфа исказилось, и он отшвырнул от себя хуманку, которая буквально плюхнулась на пол, на пятую точку, жадно хватая воздух ртом. А Ниеллон глубоко дыша, да так, что у него, от ненависти, раздувались крылья носа, проговорил:

— Лурея, её в камеру дворца, но содержать так, что бы она выносила эту жизнь. Элана потом сама решит, как, с этой гадиной, поступит.

Эльфийка махнула рукой своим помощникам, которые подхватили Аясу по руки и потащили по коридору, спиной вперёд. А за ними покачивая, из стороны, в сторону, бёдрами, заманивающей походкой зашагала Лурея, которой хуманка бросила в лицо:

— Предательница, ты меня обманула! Не виноватая я, это...

Ниеллон повернул было лицо в ту сторону, но Лурея уже поставила Полог тишины, вокруг себя и Аясы. И услышать, о чём там говорили, уже не получалось. Тем паче, что рядом заговорил, усмехнувшийся, Арамин:

— Да брат, ты был на гране, чтобы покинуть наш орден. Но я рад, что в этом всё обошлось. И сейчас надо подумать, как нам выйти на местных жителей, на планете. И да, жаль, что мы не узнаем, что они там говорят друг другу.

При этом жрец указал головой в сторону, куда утащили Аясу, и куда следом ушла Лурея. А эльфийка, в этот момент, идя следом за Аясой, которую тащили, волоча ногами по полу, говорила с презрением в голосе, в ответ на произнесённое Аясой, уже под Пологом тишины,"... она меня заставила и подставила! Помогите люди добрые!" Сказав сначала:

— Не верещи и не ной! Нас всё равно никто уже не слышит. Всё что ты могла ты уже сделала. И чем же я тебя обманула?

Услышав в ответ от Аясы:

— Ты! Ты, обещала, что после этого принц обратит на меня внимание! Что мне за это ничего не будет!

— Ну так Ниеллон и обратил на тебя внимание. Вон какие сильные чувства к тебе испытал, — презрительно усмехнувшись, ответила эльфийка, со злорадством наблюдая, как по мере того как она говорит, меняется выражение лица хуманки, которая стала осознавать во что она ввязалась, — И тебе за это действительно ничего не будет. Ни принца, ни денег, ни богатства, которых ты так жаждешь. Ничего этого, и не будет. Я тебе так и говорила. А то, что ты меня поняла, не так как я тебе говорила, а так, как тебе хотелось, так это твои проблемы.

— Да, чуть из-за тебя не убил. И я всем расскажу... — начала была говорить хуманка, но эльфийка её резко перебила её:

— Расскажешь, что?

— Где я этот флакон взяла. Как ты мне его дала... — стала говорить Аяса, но её снова, только на этот раз со смехом перебили:

— Напоминаю, ты его взяла в тайнике. Вокруг которого нет ни моих следов, ни следов вообще кого-то из эльфов. Меня там не было. Никогда. А ты там была и все следы это покажут. Как и то что флакон попал туда с помощью магии. Но вот кто это сделал и откуда понять не смогут. Так что твои слова, это просто слова. А доказательств против меня у тебя нет.

Эльфийка на несколько мгновений замолчала, а потом продолжила:

— Тебе лучше будет, про меня, вообще не упоминать. А уверять, что это сделали неизвестные тебе, которые общались с тобой из темноты, сами будучи в капюшонах. И которые использовали тебя в тёмную. Уверяя что, твоя конкурентка, просто уснёт. На долго.

— Но теперь Элане умрёт, и со мной расправятся, — в полном отчаянии произнесла Аяса, на что, зловеще рассмеявшись, Лурея ответила:

— Глупышка, да кто же ей даст умереть то. А ты посидишь немного в камере. Потом постараешься, быть полезным и труднозаменимым специалистом, и тебя выпустят. Не простят конечно, но жить будешь. Так что всё в твоих руках. И что бы себя спасти, у тебя, есть несколько месяцев. Пока не родишь. Постарайся не потерять это время.

Глава Х

Х.I

Две женские фигурки застыли, буквально в ступоре, перед, сидевшем на Чернышке, Ниеллоном. Ну а что ещё могли они сделать, когда внезапно перед ними, сзади и справа внезапно в воздухе, с трёх сторон возникли летающих, и даже местами, с всадниками на спинах, неведомых твари. Которые практически сразу пошли на посадку, отрезая их от возможности сбежать. Ведь даже не был возможности попытаться сбежать в левую сторону. Где был высокий обрыв к морю. И теперь представительницы аборигенов планеты замерли, поглядывая на окружавших их с трёх сторон эльфов.

Ну зная где можно встретить аборигенов северных земель Надежды, то поймать их стало делом времени. Сначала эльфийские "глаза", стали наблюдать за пространством с большой высоты. Потом выявив аборигенов и отследив перемещение местных жителей стали уже следить за конкретными группами. И увидев, что пара местных жительниц отправилась собирать прошлогодние ягоды, которые так и остались на своих кустах, когда всё замёрзло и покрылось снегом, а сейчас быстро оттаивало, то было решено с ними познакомиться. И вот когда, отягощённые кузовками с ягодами, местные жительницы стали возвращаться к своей башне, которая оказалась не совсем заброшенной, а просто её обитатели так ловко прятались, хотя и жили в логове, так как при приливе двор башни заливался водой, то трое эльфов, на своих летающих маунтах, внезапно появились с трёх сторон от перепугавшихся бедняжек, из порталов. Причём Киссина и Корринна появились из своих порталов не только верхом на своих големах, но и в сопровождении остальных своих "кошек".

И вот теперь две местных жительницы, в видимости своей башни стояли перед Ниеллоном, сжимая в руках кузовки, с ягодами, и короткие метательные копья, дротики, с каменными наконечниками. При этом, как заметил эльф, у них были за пояса заткнуты бумеранги, которыми они и подбили, какую-то небольшую птичку. Висевшую на поясе у старшей. Крепкой, крутобёдрой и весьма фигуристой, с очень такой развитой грудью, узкой талией, рыжеволосой и довольно симпатичной, со вполне человеческим лицом, особы, которая внимательно и настороженно наблюдала за окружившими их эльфами. А к ней прижималась, испуганно озираясь, вторая, с тонкой, изящной фигуркой, только начавшего развиваться подростка. И с разными по цвету глазами, с вертикальными, как и у старшей, из местных, зрачками. Левый глаз у младшей был голубой, а правый карий. При этом она, испуганно прижимая к голове большие лисьи пушистые уши и пропустив между ногами большой, пушистый и, не менее лисий, рыжий, с чёрным окончанием хвост. Ну что поделать местные аборигены, вполне себе проходили как лисо-девочки, или кицунэ. Что ещё раз подтверждало версию об искусственности создания, на этой планете, высокоразвитой жизни. И на представительницах этой жизни, были только сшитые, из тонкой кожи платья, длинной по бёдра, открывавшие обтягивающие лосины на ногах, пояса, с висевшими на них поясными сумками, и каменными ножами из обсидиана, с роговыми рукоятями. Висевших в подобиях кожаных ножен. Дополняли их наряды и некое подобие обмоток, из кожаных полос, на заканчивающихся, в буквальном смысле, мохнатыми лисьими ступнями, как вполне человеческими сначала ногах. Что тогда и не позволило идентифицировать их следы, как следы разумных. И приземлившись, Ниеллон не стал томить их в неизвестности. А сразу же спрыгнул, со своего грифона и, несколько разведя руки в стороны, показывая, что у него в руках ничего нет, стал приближаться, в одиночку, к двум местным жительницам. При этом обе эльфийки, верхом на своих "кошках", и в окружении остальных големов, остались на месте, чуть дальше, чем могли бы полететь дротики, но гораздо ближе, той дистанции, на которой уже не могли сотворить свои заклинания маги.

При этом чуть было всё не испортила Чернышка. Которая осталась было на месте, принюхиваясь, было. А потом, когда эльф уже подошёл было к кицунэ, склонив голову в сторону сначала старшей, а потом младшей, в знак приветствия, с видом что именно она тут самая главная, грифонница направилась к лисо-девочкам. Заставив принца, попытаться изобразить жестами, что она не опасна. А Чернышка склонив голову к поясу старшей из кицунэ, принюхалась, а потом попыталась подцепить клювом её добычу, в виде птички. На что женщина отвернула от грифона свою добычу, подставив Чернышке своё бедро. Заставив ту поднять голову вверх, недовольно посмотреть оттуда, склонив клюв вниз, на свою оппонентку и грозно заклекотать. Ниеллон улыбнулся, стараясь выглядеть дружелюбным, поднял руку в предостерегающем жесте, а потом достал из седельной сумки весьма приличный кусок копченого мяса, завёрнутого в пергаментную бумагу, и которым собирался, было подкормить своего вредного летающего маунта. Но сейчас поспешил обменять его на то, что потребовала себе эта, злобная и своенравная, вредина. Предложив его, в обмен, старшей из лисо-девочек, показывая ладонью на тушку птички, висевшей на её поясе. Это заставило старшую из кицунэ понюхать предлагаемое ей мясо. И удовлетворённо кивнув, женщина сняла тушку с пояса и протянула её Ниеллону, взяв взамен предлагаемое мясо. При этом, из-под её руки, вынырнула любопытная моська второй кицунэ, которая тоже понюхав мясо, облизнулась. Ну а грифоница тут же выхватил из рук Ниеллона тушку. И целиком её проглотила, блаженно закатив глаза и издав довольный клёкот, чем вызвала хихиканье младшей из кицунэ. Которая уже перестала испуганно жать ужи к голове, а хвост к ногам. И которой Чернышка показалась забавной. Да и старшая, из лисо-девочек, хоть и выглядела настороженной, но уже не выглядела испуганной. И даже с некоторым интересом поглядывала на эльфов.

И тогда Ниеллон жестами предложил подозвать к ним двух эльфиек. Старшая внимательно посмотрев на Ниеллона, так же жестом дала понять, что она не против, чтобы те подошли. И когда эльфийки подошли, то Ниеллон показав на себя рукой произнёс:

— Ниеллон, — а потом представил подошедших к ним девушек, ну а последней показав на грифонницу рукой, назвал Чернышку, в ответ старшая, из кицунэ, указав на себя произнесла:

— Та-Кера, — и показав рукой, с зажатыми в них дротиками, на младшую добавила, — То-Мико.

— Очень приятно, сударыни, — снова проговорил, лисо-девочкам, принц, которые внимательно его прослушали, а потом непонимающе посмотрели друг на друга, — Но я понимаю, что вы не знаете нашего языка. И поэтому я предлагаю вам его выучить. Вы согласны?

И когда кицунэ удивленно посмотрели на него, то эльф предложил Коррине продемонстрировать, как именно будет, происходит это обучение. И когда эльфы прислонились лбами друг с другом, а Коррина ещё и прислонилась пальцами к вискам эльфа. После чего принц жестами предложил подойти кицунэ к эльфийкам. И его поняли, после чего между лисо-девочками произошла небольшая перепалка, причём показалось, что они отрывисто потявкали друга на друга, в результате чего младшая снова опустила хвост и прижала уши к голове. А Та-Кера подошла к Коррине и склонила голову. Эльфийка тяжело вздохнула, но положила руки на виски кицунэ, прижав свой лоб к её лбу. А эльф поспешил снять болевые ощущения у них обоих, после чего произнёс на общем языке:

— Как вы теперь меня понимаете, уважаемая Та-Кера. И каково ваше самочувствие?

— Спасибо, Ниеллон, — произнесла в ответ, на этом же языке, старшая их кицунэ, вызвав тем самым широко распахнуть глаза у младшей, — Я вас понимаю. И как я поняла, благодаря вам, чувствую себя хорошо. Но кто вы такие? И что вам надо в нашем мире? И что вы, сын вождя, вообще хотите от нас, с То-Мико?

При этом Та-Кера, назвала Ниеллона так, услышав как, в общении с ним, Корринна назвала его принцем. И так интерпретировав в своём понимание его титул. И тот ответил кицунэ:

— Мы те, кто пришёл со звёзд. И мы ведём войну с силой, которая хочет уничтожить жизнь и на этой планете...