Волчица и пряность. Том 1

Вероятно, это было устроено, когда тоннели использовались для стока воды. Впереди был виден колодец, ныне не используемый, и свет проникал в тоннель через него.

Но небо, кусочек которого виден через колодец, слишком высоко. До потолка, на уровне которого располагался нижний край колодца, Лоуренс мог дотянуться пальцами, если потянуться вверх, там был выход на поверхность. Но у двух беглецов не было ни лестницы, ни верёвки, и выбраться им было практически невозможно.

Хоро с Лоуренсом молчали, раздавленные отчаянием, им путь к спасению был закрыт так же, как для ростовщика.

Наконец, из-за поворота появились те, чей топот слышали беглецы за собой. Появились люди, уверенные, что зажали добычу в угол.

— Вот они!

Беглецы оглянулись на крик. Потом Хоро посмотрела в лицо Лоуренсу, и тогда тот достал с пояса кинжал правой рукой, которой ещё мог двигать, и медленно, словно шёл по грудь в воде, встал перед Хоро.

— Держись позади.

Он собирался сделать ещё пару шагов, чтобы прикрыть Хоро, но, похоже, силы оставили его ноги. Они словно приросли к полу.

— Ты, это не получится.

— Да чего? Я ещё вполне могу.

Ему как-то посчастливилось произнести это с лёгкостью. Но повернуть голову, чтобы сказать, глядя на неё через плечо, он был уже не в состоянии.

— Да того! Мне даже моих ушей не надо, чтобы сказать, что ты лжёшь, — ответила Хоро довольно сердито.

Но Лоуренс, не ответив, продолжал смотреть вперёд.

Перед ним стояло пятеро человек из Медио. При каждом — дубинка и нож, а сзади были слышны шаги и других преследователей. Однако, несмотря на такое преимущество, эти пятеро не стали нападать сразу, они стояли и просто смотрели. Может, они ждали подкрепления, хотя пятерых вполне вроде бы достаточно, учитывая, что Лоуренс был обессилен, а Хоро выглядела просто слабой девушкой.

И всё же они не двигались, пока не подошли другие. Тогда эти пятеро расступились, открыв проход.

— А, — воскликнула Хоро.

Через мгновение и Лоуренс рассмотрел подходившего человека и чуть не вскрикнул сам, у него просто не было сил на это.

Выйдя из-за угла, к ним подходил Ярей.

— По описанию внешности я гадал, может ли это быть. Неужели это был действительно ты, Лоуренс.

В отличие от горожан, живущих в стенах города, или торговцев, покрывавшихся в странствиях пылью и потом, одежда Ярея была цветов земли и солнца, он выступил вперёд, глядя на беглецов с некоторой грустью.

— Я тоже был удивлён. Я не мог подумать, что деревня Пасроэ, в котором металлом пахли лишь серпы да плуги, затеет столь крупную сделку с серебряными монетами.

— Немногие жители деревни знают об этой сделке, — произнёс Ярей сказал таким тоном, будто пытался дистанцироваться от селян.

Впрочем, его одежда приводила к определённому заключению. Можно было утверждать, что Ярей тесно связан с торговым домом Медио, всего лишь рассмотрев цвета и добротность ткани его одежды. Скромному селянину из деревни подобное недоступно.

— Ладно, поговорим о том позже. Нет времени.

— Не слишком сердечно, Ярей. Я приехал к тебе в деревню поговорить, но не смог с тобой встретиться.

— Вместо этого ты встретился с кем-то другим? — спросил Ярей, посмотрев на Хоро, выглядывавшую из-за плеча Лоренса, и делая ещё шаг. — Я не думал, что это правда, но она прямо как в старых легендах. Воплощение волчицы, живущей на деревенских пшеничных полях и на своё усмотрение распоряжающейся урожаями и неурожаями.

Лоуренс почувствовал, что Хоро сильно вздрогнула, но оборачиваться не стал.

— Передай эту девку нам. Мы её отдадим Церкви и оторвёмся от нашего прошлого, — Ярей снова шагнул вперёд. — Лоуренс. Она — средство сокрушить гильдию Милонэ. Более того, если удастся отменить пошлину, пшеница нашей деревни станет приносить огромную прибыль. Это коснётся и торговцев, которые будут заниматься нашей пшеницей. Что может быть прибыльней беспошлинного товара?

С этими словами Ярей сделал ещё два шага. Руки Хоро вцепилась в куртку Лоуренса, дрожа так, что Лоуренс вздрогнул.

— Лоуренс. Все до сих пор благодарны тебе за то, что ты продавал пшеницу нашей деревни, страдая от высоких пошлин. Несложно будет отдать тебе предпочтение в торговле нашей пшеницей. Более того, это всё может оказаться в руках лишь меня и тебя. Эй, Лоуренс. Если ты торговец, ты должен разбираться в прибылях и убытках?

Слова Ярея постепенно просачивались в его разум. Беспошлинная пшеница. Это всё равно что зёрна из золота на этой пшенице. Если пойти на сделку с Яреем, прибыль Лоуренса обязательно удвоится. И в таком случае можно будет позволить себе свою лавку в Паццио. И потом, пользуясь предпочтением в отношении пшеницы Пасроэ, можно будет неуклонно расширять дело. Кроме всего, сказанного Яреем, исполнение его великой мечты.

— Я умею разбираться в прибылях и убытках.

— О-о-о, Лоуренс, — воскликнул Ярей, светлея лицом и раскидывая руки для объятий.

Хоро изо всех сил сжала руками куртку Лоуренса. Тот с большим усилием повернул к ней лицо, она посмотрела на него в ответ. Печальные, янтарного цвета глаза на миг встретились с его глазами и тут же скользнули вниз и вбок.

Лоуренс медленно повернул голову вперёд.

— Но соблюдение договора — первое правило хорошего торговца.

— Лоуренс? — спросил насторожённо Ярей.

— Странная девушка, — продолжил Лоуренс, — подобранная мною по какому-то стечению обстоятельств, пожелала вернуться на север. Я договорился довезти её. Ярей, я не могу разорвать договор.

— Ты... — удивлённо произнесла Хоро, но Лоуренс смотрел прямо на Ярея.

Тот опустил руки, покачал головой, бормоча, что не понимает этого, опустив голову, сделал ещё два шага и снова посмотрел на Лоуренса.

— В таком случае и мой договор придётся выполнить, — сказал он и приподнял правую руку, по этому жесту люди из Медио, молча следившие за беседой, изготовились. — Лоуренс. Наши отношения были недолгими.

— Прощания присущи жизни торговца.

— Мужчину можете убить. Девка должна остаться живой, — таким холодным голосом распорядился Ярей, словно его подменили кем-то другим.

Люди из Медио двинулись вперёд.

Лоуренс через силу дотянулся правой рукой до рукояти серебряного кинжала и умудрился выставить вперёд будто приросшую к полу ногу. Если бы выиграть немного времени, сюда может поспеть помощь из гильдии Милонэ. С такой надеждой он неловко выставил кинжал перед собой.

И тут руки Хоро обхватили его немного выше пояса

— Эк... Хоро, что?

Тонкие руки, обхватившие его, с силой потянули назад и вниз. На миг Лоуренс удивился, откуда взялась такая сила в её крохотном теле, впрочем, это скорее у него не осталось сил сопротивляться. Со стороны могло показаться, что Лоуренс стал падать, а Хоро не смогла удержать его, и он в итоге шлёпнулся на пол подобно пирогу. Кинжал от удара о каменный пол вылетел из его руки. Лоуренс тут же попытался подняться и подобрать кинжал, но не сумел. Потянувшись за ним, он упал вперёд, будучи не в силах удержать на весу даже руки.

— Хоро... кинжал.

— Хватит.

— Хоро?

Хоро, не ответив, взялась за левую руку Лоуренса, бессильно лежавшую на полу.

— Может быть немного больно, но потерпи.

— Что... — заговорил было Лоуренс, но она уже размотала ткань на его левом плече и понюхала рану.

В памяти его всплыл первый разговор с Хоро. Момент, когда он потребовал показать ему волчицу. Хоро без колебаний ответила, что нужно немного пшеницы для возвращения в первоначальную форму. Или свежая кровь.

— Что вы стоите?! Схватить! — крикнул Ярей, его голос отразился эхом.

Люди торгового дома Медио, замершие при виде странного поведения Хоро, пришли в себя, снова схватились за своё оружие и стали приближаться.

Хоро, прикрыв глаза, обнажила клыки и впилась ими в руку Лоуренса.

— Кровь, кровь пьёт! — разнеслось эхом по тоннелю.

Хоро, направив на голоса свои уши, приоткрыла глаза и посмотрела на Лоуренса. По грустной её улыбке он понял, какую мысль она прочла по его лицу.

Лишь демоны и чудовища сосут кровь.

— Придите в себя! Это просто девка, одержимая дьяволом! Хватайте!

Окрик Ярея никак не помог людям стронуться с места.

Когда Хоро выпустила руку Лоуренса, изменения её тела уже начались.

— Ты, — произносила она, а её длинные волосы уже не были похожи на человеческие, рука, рвавшая рукав, приобретала вид звериной лапы. — Я навсегда запомню, что ты выбрал меня.

Кровь, ещё капавшую с губ, она не стёрла этой рукой-лапой, а слизнула ярко-красным языком, и это действие произвело сильное впечатление на людей.

Хоро встала и повернулась к Лоуренсу.

— Ты, — она грустно улыбнулась, — больше не смотри.

В следующий момент тело Хоро, как показалось Лоуренсу, вспучилось, раздался треск рвавшейся во многих местах одежды, из разрывов выбилась шерсть каштанового цвета, кожаный мешочек с пшеницей упал среди разорванной в лоскуты одежды.

Лоуренс почему-то сразу потянулся к этому обиталищу Хоро, в следующий раз, когда он поднял голову, перед ним уже стояла огромная волчица.

Внезапно появившийся огромный коричневый зверь помотал головой, словно просыпаясь, и пару раз ударил передними лапами по полу тоннеля. Как будто проверяя своё состояние. Лапы волчицы кончались серповидными когтями, а обнажённые клыки были столь велики, что их можно было рассмотреть во всех подробностях, размер её пасти позволял разом проглотить человека. Воздух вокруг неё казался тяжёлым, исходивший от неё жар угрожал расплавить любого, кто приблизится. Однако глаза волчицы смотрели спокойно и ясно.

От них не скрыться. Любой человек подумал бы так.

От них не скрыться. Любой человек подумал бы так.

— У... у-у-о-о-о-о-о-о-о-о! -заорал кто-то.

Люди, слишком напуганные, побросали в волчицу своё оружии и пустились наутёк.

Огромная волчица быстрым движением пасти поймала парочку брошенных в неё предметов оружия и, как ни в чём не бывало, раздавила их зубами.

Это была богиня. В северных землях божествами называют то, с чем люди ничего не могли поделать. Прежде это было непонятно Лоуренсу, теперь же понять было слишком легко.

Ничего нельзя поделать. Они ничего не могли поделать.

"Гу", "О", — издали двое из бросивших в Хоро оружие, эти звуки трудно было счесть голосами. Их настигли удары волчьих лап, после которых они с этими звуками врезались в стены. Звуки шлёпнувшихся с высоты жаб.

— Вы все, не думайте, что сможете вернуться домой живыми, — и волчица побежала по тоннелю, словно полетела.

Её густой голос не успел эхом пронестись по подземелью, а в него уже вплелись скрежет когтей и удары, обрывавшие человеческие крики. Лоуренс отчаянно пытался подняться, чтобы броситься следом. Однако вся драма завершилась очень быстро.

Тело волчицы остановилось, и до Лоуренса донёсся голос человека, оставленного, похоже, напоследок.

— Го... Господь... всегда так. Всегда... всегда непонятный.

Голос принадлежал Ярею.

Ответа не было. Вместо этого громко прозвучал чавкающий звук открываемой пасти, и Лоуренс, не помня себя, закричал:

— Прекрати, Хоро!

Огромная пасть, клацнув, закрылась. Воображение Лоуренса нарисовало ему, как верхняя половина Ярея исчезает в пасти, сбежать Ярей уж точно бы не смог. Птице под свирепым взглядом охотничьей собаки ни за что не взлететь в небо.

Однако, когда после короткой тихой паузы Хоро легко развернулась несмотря на тесноту тоннеля, с её пасти не стекала кровь. Совершенно целый Ярей свисал на одежде, зажатую её клыками.

— Хоро... — с облегчением выдохнул Лоуренс.

Но волчица, не глядя на него, выронила Ярея и негромко произнесла:

— Пшеницу.

Лоуренса сотрясла дрожь от этого, столь соответствовавшего её размерам голоса, словно растекавшегося по полу тоннеля. Он знал, что это Хоро, но ничего не мог поделать. Он даже не был верен, что не лишится разума, если она лишь взглянет на него.

Волчица была богиней в слишком большой мере.

— Пшеницу.

Когда это слово вновь прозвучало, Лоуренс против воли стал протягивать ей дрожащей рукой кожаный мешочек. И вдруг остановился. Он ощутил какое-то неприятное предчувствие.

— Пшеницу... Что ты хочешь сделать?

После вопроса Лоуренса Хоро немного помолчала, а потом вдруг шагнула к нему.

И тогда он ощутил нечто, исходившее от неё, что-то вроде давления на его разум, его тело сотряслось от чувства ужаса. Он понял, что эта реакция стала его роковой ошибкой по тому, как исказились очертания её полной клыков пасти.

— Это и есть ответ. Пшеницу.

Лоуренс осознал, что, взяв пшеницу, Хоро собирается уйти, его рука, словно зачарованная её словами, снова потянулась в её сторону. Впрочем, он был уже настолько слаб, что не мог удержать на весу руку с маленьким мешочком. Сначала рука выронила мешочек, потом упала сама. И подобрать пшеницу Лоуренс уже не мог. Он лишь отчаявшимися глазами смотрел на кожаный мешочек.

— Тот, кто заботился обо мне, — произнесла Хоро, приближаясь.

С неожиданной ловкостью она подобрала огромной пастью выпавший из его руки мешочек, отступила на пару шагов, развернулась и пошла. Её янтарные глаза так и не посмотрели на Лоуренса.

Он мог видеть белый кончик хвоста, которым так гордилась Хоро. Хвост с великолепной шерстью печально обвис, чуть покачиваясь с каждым шагом.

И тогда Лоуренс закричал. По крайней мере постарался закричать изо всех сил.

— Подо... подожди!

Хоро продолжала идти, как шла.

Лоуренс злился на себя за то, что невольно сжался, когда Хоро шагнула к нему. Об этом она говорила много раз. Говорила, что ей не нравится тот страх в глазах, с которым на неё смотрят. А тело Лоуренса со всей очевидностью испугалось Хоро. Он боялся Хоро как существо, людям неподвластное.

И всё же Лоуренс продолжал думать. И искал способ остановить Хоро.

— Хоро! — крикнул он, напрягая ослабшее горло.

Наверное, это бесполезно, подумал он, и тут вдруг волчица замерла.

Так. Если он не воспрепятствует уходу Хоро прямо сейчас, то уже никогда больше её не увидит. Так он чувствовал. Однако он не был уверен в том, что следовало ей сказать. Много слов пришло в голову Лоуренса и ушло, не задержавшись.

Сказать, что он больше не боялся Хоро — прозвучит неубедительно. Он всё ещё боялся её. И, тем не менее, хотел остановить. Он не мог подобрать слов, чтобы выразить такую смесь противоречивых чувств.

И всё же отчаянно рылся в своём запасе слов, над бедностью которого смеялась Хоро, чтобы найти те, что её остановят.

— Ты... как думаешь, сколько стоит порванная тобой одежда? — в конце концов, насобирал он что-то. — Богиня ты или ещё кто-то... я заставлю возместить. Ты заработала семьдесят серебряков. Этого недостаточно.

Потеря одежды в какой-то мере действительно его расстраивала, но Лоуренс сердито бросался с трудом подобранными словами, стараясь хоть как-то воздействовать на Хоро. Крича "подожди", он чувствовал, что это совершенно бесполезно. И в итоге своих поисков он нашёл единственную возможность удержать Хоро, пусть он и боялся её в волчьем обличье.