Передёрнув плечами, лейтенант армии народа Огня постарался выкинуть из головы мысли о дне, когда миновал миг его величайшего позора. Тем более, что застаиваться на пороге здания штаба не было времени, так как комендант отправил его в обитель доктора с вполне конкретной целью...
"Использовать лейтенанта как посыльного — это уже перебор. Что этот гробокопатель о себе возомнил?", — негодование, зародившееся в глубине души из-за взращённой в юношестве гордости, пусть не без труда, но всё же удалось задавить, чему помогло чувство благодарности за исцеление.
Сойдя с крыльца, Зуко проследовал к краю внутреннего двора, полностью занятому стоящими вплотную друг к другу ангарами. Лаборатория наёмника как-то незаметно, но при этом весьма стремительно разрослась, превратившись в целый комплекс помещений, которые можно было назвать полноценным заводом, с небольшой исследовательской мастерской. Самое же странное заключалось в том, что никто на это особо и не роптал, а солдаты совершенно спокойно относились к некроголемам, численность коих растёт день ото дня из-за жителей окресных деревень, продающих старые кости за звонкую монету.
"И ведь не боятся разорять захоронения", — лейтенант лишь покачал головой на подобное, вспомнив о том случае, когда какой-то крестьянин привёз в форт тело собственного отца, которого даже хоронить не стали, решив вместо трат получить выгоду.
Дойдя до широких створок центрального ангара Зуко встретился лицом к капюшону одного из некроголемов, облачённого в чёрный кожаный костюм, вооружённого нагинатой, и исполняющего роль привратника. Носа тут же коснулся какой-то тонкий аромат, едва улавливаемый сознанием, но кажущийся совершенно естественным...
— Я к доктору, — отчётливо произнёс молодой мужчина, точно зная то, что его услышат и опознают, пусть в надетом на голову охранника чехле и не было прорезей для глаз, ушей или рта. — У меня срочное послание от капитана Джао.
Некроголем, бесшумно повернувшись к небольшой дверце, расположенной в левой из створок, трижды стукнул кулаком свободной руки по дереву. Вскоре внутри что-то щёлкнуло и проход открылся, а на пороге появился второй неживой воин. Какое-то время они стояли молча, после чего первый страж отступил в сторону, а второй сделал приглашающий жест и отправился куда-то вглубь ангара.
Зуко не стал требовать повторного приглашения и вошёл в первое помещение, где располагалась мастерская по разделке тел людей, туш животных, полки для сушки костей и чаны с жидким металлом (при комнатной температуре сохраняющим жидкую структуру). В нос тут же ударила вонь крови, требухи, гниения... Всё же мусор уничтожался раз в день, дожидаясь своей очереди в бочках.
Благодаря этому месту форт ежедневно пополнялся новыми истуканами, среди которых были как бывшие люди, так и собаки, свиньи, птицы и даже кролики. Если привычных (странно было это осознавать, но закутанные в чёрную кожу худощавые силуэты стали чем-то обыденным, так что при виде них даже рука к оружию не тянулась), доктор использовал в качестве охраны, помощников и разнорабочих, то у костей животных имелась иная задача: псы патрулировали окрестности, каким-то образом вынюхивая следы людей (им даже шкуру собственную обратно надевали, после того как в череп устанавливалась сфера искусственной души); птицы, летающие не иначе как при помощи магии, совершали воздушную разведку... а ещё могли свалиться прямо на голову, раскроив череп незадачливой жертве; свиньи и кролики использовались как... взрывчатка (первые были тяжёлыми и неповоротливыми, но умели легко закапываться в землю, чтобы подрываться в случае появления рядом с ними человека без специального амулета, а вторые оказались быстрыми и юркими, пусть и менее смертоносными, но способными забраться почти в любую щель).
"Если дать ему время, то Франкенштейн выиграет эту войну в одиночку, просто отправляя на врагов волну за волной из некроголемов", — подумав об этом Зуко даже слегка удивился, так как не ощутил отторжения от подобной перспективы.
Погруженный в свои мысли, молодой мужчина зашёл в комнату с загонами, где копошились крысолюды: низкие и лысые существа, с вытянутыми то ли мордами, то ли лицами, крысиными хвостами, ушами и глазами, которые имели острые коготки на пальцах рук и ног, при появлении чужака замерли и затихли. На вид они были безобидными, так как их рост колебался от полуметра и до восьмидесяти сантиметров — во взрослом состоянии, но обманываться этим не стоило, так как их физические силы заметно превосходили людей той же комплекции, а острые когти и клыки являлись неплохим природным оружием. Самой же их главной чертой являлась способность превращаться в обычных крыс, при сохранении ума близкого к человеческому (из них, как это не странно, некроголемов не делали, пусть это и было бы выгоднее, нежели скупать скелеты у крестьян).
Дойдя до противоположной двери, лейтенант получил жест-приглашение войти, после чего провожатый развернулся и направился в первый зал. Молодой мужчина же поколебался секунду, а затем приоткрыл дверь, желая перед тем как войти узнать, чем же занимается учёный и его новоявленный ученик, взятый из числа обычных солдат.
— ...мечта? — донёсся до слуха лейтенанта обрывок вопроса, который Франкенштейн задал своему собеседнику.
— О чём вы, учитель? — недоумённо переспросил Тао Кен, являющийся ровесником Зуко, но на полголовы ниже, уже в плечах, но зато с куда более смазливым лицом, которое нравится девушкам.
Внезапно лейтенанту показалось, что он слышит музыку, а до ушей донёсся приглушённый маской голос доктора:
Скажи, когда в последний раз мечтать о чудесах, ты позволял себе?
Вся жизнь, как мимолётный час — промчится за окном, исчезая в пустоте.
Взгляни в мои глаза — ты видишь блеск стекол, что заменили душу?
Я к этому пришёл; мой путь меня привёл — его я не нарушу.
Собрав все силы для войны, мир делят на куски глупцы и суеверцы.
Мы все — прислужники войны и ты как не беги — кругом одни имперцы
Взгляни в мои глаза, ты видишь блеск стекол, что заменяют душу?
Я сам сюда пришёл; меня привёл мой путь — его я не нарушу.
Послушай же меня: нет ни добра, ни зла — забудь про эти бредни.
Открой свои глаза, пусть поглядит душа — мир утопает в пепле.
Я сам нашёл свой путь и сам к нему пришёл...
Назад не повернуть: ко времени ключи ещё я не нашёл.
Взгляни в мои глаза — ты видишь блеск стекол, что заменили душу?
Я к этому пришёл; мой путь меня привёл — его я не нарушу.
— Гррр... — рокочущий голос разрушил состояние своеобразного транса, в который впал Зуко, а широкая ладонь, опустившаяся на левое плечо, не позволила отскочить от двери. — Шпион.
Прежде чем лейтенант успел что-то сообразить, дверь распахнулась и его втолкнули в комнату, где по сторонам от хирургического стола, на котором лежало обнажённое мужское тело, стояли двое людей в белых балахонах из грубой материи, заляпанной кровью.
— Добрый... вечер, лейтенант Зуко, — вежливо кивнул головой Виктор, на лице коего красовалась привычная клювастая маска. — Я уже думал, что вам настолько понравился мой стихотворный экспромт, что вы так и не решитесь войти.
Очки Франкенштейна сами выщелкнули голубые стёкла, поставив на их место зелёное и красное, сверкнувшие холодным огнём, в котором отчётливо почудилась насмешка. Впрочем, возвышающийся за спиной здоровяк, готовый по первому же приказу хозяина атаковать, как-то не вызывал желания язвить в ответ.
— Прошу прощения, доктор, я просто не хотел мешать процессу обучения, — дипломатично выкрутился молодой офицер, поймав на себе какой-то холодный, неприязненный взгляд Тао Кена.
— О... Не стоило беспокоиться: мы почти закончили, — махнув левой рукой Виктор обратился к великану: — Френки, можешь быть свободен.
— Ррр... — согласно пророкотал здоровяк и тяжело топая подбитыми железом каблуками (а ведь только что двигался совершенно бесшумно) удалился из мастерской.
— Запомни главное, Кен: чем более цело тело, тем легче пленённой душе в нём закрепиться — это вызвано тем, что духовные оболочки всё ещё имеют точки соприкосновения с управляющими узлами плоти, — монотонным голосом продолжил говорить Франкенштейн. — Подобные умертвия создать гораздо сложнее чем тех же некроголемов, но в итоге они выходят на порядки сильнее, так как есть возможность сохранить уникальные способности и знания. Главной проблемой здесь является контроль души, которая не захочет подчиняться пленителю, но это можно решить при помощи вживления артефакта ментальной направленности, подавляющего волю.
— Я всё понял, учитель, — рядовой уважительно поклонился и ещё раз глянув на Зуко, с тенью сожаления в голосе произнёс: — Мне пора возвращаться к несению службы. Благодарю за науку... Лейтенант Зуко?
— Вольно, — молодой офицер всё же сдержал раздражение и дал знак бойцу уйти. — Доктор, могу я задать вопрос?
— Разумеется, лейтенант, — начав снимать белый балахон, под которым находился массивный костюм из плоти, металла и кости, посверкивающий кристаллами ИД, отозвался Франкенштейн. — В конце концов, я здесь нахожусь именно для того, чтобы помогать народу Огня.
— Это личный вопрос, — уточнил Зуко.
— Это уже сложнее, — задумчиво ответил учёный. — Спрашивайте: если смогу — отвечу.
— Почему вы обучаете рядового Кена? — не смог сдержать любопытства Зуко.
— Этому есть несколько причин, — сложив балахон и откинув его на неприметный столик в углу, Виктор снял с вбитого в стену крючка чёрную хламиду с капюшоном, в которую начал закутываться. — Во-первых, у него есть талант и пытливый ум, без которых не достичь сколь-нибудь больших вершин в сложной науке; во-вторых, в оплату за мои уроки он принял клятву, которая будет передаваться всем его потомкам; в-третьих... мне просто хочется, чтобы в случае моей смерти, которая может наступить в любой момент из-за какого-нибудь вражеского мага, демона, бога или иной сущности, от меня осталось что-нибудь кроме горстки артефактов и пары рабочих дневников. Я удовлетворил ваше любопытство... лейтенант?
— Более чем, доктор, — глянув на бледное тело, красующееся множеством разрезов, грубо зашитых нитью из конского волоса, молодой офицер произнёс: — Вас ожидают в штабе.
* * *
Шагая следом за лейтенантом, который чем-то умудрился досадить капитану Джао, за что его не стесняются ставить на место путём использования в качестве посыльного, Виктор вдыхал смесь лекарственных паров и распыляемой внутри маски высокоструктурированной духовной энергии. В то же время его костюм, при каждом движении испускающий лёгкие электрические разряды, проходящие через вонзающиеся в плоть иглы, стимулировал развитие духовного тела извне. Всё это доставляло не самые приятные ощущения, которые не могли перейти в извращённое удовольствие из-за постоянной регенерации, что в свою очередь создавало непрерывное давление на волевой стержень, заставляя его закаляться. И при всём этом, приходилось прилагать немалые усилия для того, чтобы разум не костенел и оставался гибким, пластичным, приспосабливаемым...
За время своей службы в армии огня Франкенштейн сделал не так уж много, но добился не столь уж и малого: ученика, кроме получения мага, потомки которого будут вынуждены исполнять специфическую клятву, он взял ещё и для углубления собственного понимания некромантии (ведь только объясняя какую-то тему другому человеку, отвечая на его уточняющие вопросы, можно понять её гораздо лучше чем при самостоятельных изысканиях); проект создания крысолюдов пока что застопорился из-за того, что они обучаются гораздо медленнее чем ИД, но при этом имеют перспективы самостоятельного развития и размножения; летающие некроголемы, записывающие на ИД увиденные картинки, стали настоящей находкой в области разведки и шпионажа (разве что необходимо особо аккуратно работать над их внешностью); взрывающиеся некроголемы обещали превратить войну в час триумфа учёного, доказав превосходство ума над грубой силой (планировалось использовать кошек, но к сожалению в окрестностях их было слишком мало, а кролики размножаются достаточно быстро).
Однако же учёный работал не только в направлении создания оружия шпионажа и убийства, благодаря коему за полтора месяца очистил окрестности форта на многие дни пути от любых признаков бандитов. Отдельным пунктом в исследованиях стояли воздействие запахов на людей и животных, от доставления им неимоверного блаженства, до причинения жутких страданий, а также управление эмоциями и даже мыслями при помощи звуков... что на себе испытал лейтенант Зуко, столь неосторожно решивший подслушать лекцию, предназначенную другому человеку. В планах же было научиться при помощи света создавать иллюзии, не отличающиеся от оригинала ни визуально, ни даже на ощупь...
"Мечты-мечты", — мысленно хмыкнул доктор, заходя в здание штаба и кивая охранникам на проходной.
Благодаря тому, что уровень собственных духовной и жизненной энергий возрос, Виктор уже мог видеть духов и без помощи очков, но отказываться от них не собирался. Останавливаться на достигнутом он тоже не хотел и планировал провести операцию, в процессе которой погибнет на одну-две минуты, после чего будет возвращён к жизни учеником или Френки (по расчётам — это должно дать разовый прирост духовных сил... либо лишить половины уже имеющихся, что откинет его в развитии на несколько лет).
"Сперва проведу эксперименты на добровольцах", — решил учёный, временно откидывая эту мысль.
Благодаря работе над крысолюдами, удалось сделать небольшой шаг в сторону создания безопасного средства для смены внешности, которое будет иметь временный эффект. К сожалению, времени на это уже не хватало и Виктору оставалось печалиться о том, что он не может разделиться на сотню-другую Франкенштейнов, каждый из которых будет работать над чем-то одним. А ведь недавно появились слухи о восточных драконах, рейд на которых собираются совершить принц Айро и его племянница — принцесса Азула...
"Эти варвары просто уничтожат зверей, если они неразумны, либо сами погибнут, если наткнутся на полноценно раскрывших свой разум монстров. В любом случае — образцов мне не видать", — опечалился учёный, ловя себя на мысли, что уже пару секунд стоит в кабинете капитана Джао и молчит.
— Доброй ночи, капитан, — изобразил намёк на поклон Виктор. — Прошу прощения — задумался о новом проекте.
— Бывает, — не обратил на слова учёного особого внимания военный, вместо этого взяв со стола свёрнутый свиток, протянул его в сторону гостя со словами: — Ознакомьтесь и скажите, что об этом думаете.
Заинтригованный, Франкенштейн подошёл к столу коменданта и, осторожно приняв послание из его рук, развернул бумагу и начал читать. Дата отправки указывала, что это письмо лежит в столе Джао как минимум неделю, а то и все две, а стоило доктору продраться через хитросплетение символов, складывающихся в зубодробительные фразы, как сразу же стало понятно, почему лейтенант Зуко попал в опалу.
— Если я правильно всё понимаю, то... к нам едет ревизор.
