Да что с ним такое? Почему он вообще об этом задумывается? Артем не знал. А он не привык чего-то не знать. Он привык все контролировать. А что с ней можно контролировать? Он и себя-то взять в руки не может.
Они домчались за рекордно-короткий срок. Возможно, Артем и гнал слишком быстро, периодически нарушая правила и откровенно игнорируя светофоры, но было невыносимо находиться так близко с Натой. И не трогать ее. Под конец Артем даже окно приоткрыл со своей стороны, чтобы хотя бы попытаться избавиться от ее притягательного аромата.
Артем остановился прямо у входа в фешенебельный, закрытый ресторан, находившийся неподалеку от центра. Для поляков это место подходило идеально. Здесь чувствовалась непринужденная холодность и отчужденность Европы, спрятанная под внешним лоском помещения и бесчувственными улыбками официантов. В общем, идеальное место для полуделового ужина.
Как только Артем остановил машину, Наташа сразу расстегнула ремень и плавным движением выскользнула из салона, не дожидаясь его. Артем не стал заострять на ее поведение внимание. В конце концов, все к этому шло.
Но без него Наташа не ушла — осталась стоять у машины, изредка постукивая изящной ножкой от нетерпения. Молодец ведь. Понимает, что глупо будет характер здесь показывать.
Артем подошел к ней, одной рукой обнял девушку за талию, другой — аккуратно взял за локоть и повел к стеклянной двустворчатой двери, мельком кивая охраннику.
— Здравствуйте, Артем Олегович, — амбал приветственно кивнул в ответ и посторонился, пропуская их в ресторан. — Приятного вечера.
— Есть хоть одна собака в этом городе, которая тебя не знает? — прошептала на ухо ему Ната, не забывая удерживать на лице ослепительную улыбку. — А то куда не пойдешь, все перед тобой так расшаркиваются.
— Меня знают те, кому я позволяю. — Артем кивнул приятелю отца, который каким-то образом тоже здесь оказался.
— А позволяешь ты, судя по всему, всем.
— Просто мы бываем в таких местах, где меня действительно знают. Не хочу тебя расстраивать, но вряд ли со мной поздоровается директор "Эрмитажа".
— Хоть в чем-то я тебя обскакала, — с едва заметной иронией усмехнулась девушка, позволяя ему подвести себя к столику у стены, за которым уже сидели поляки. — Что мы тут делаем? Напомни еще раз.
Артем хмыкнул, глядя на то, как Ната изо всех сил старается выглядеть спокойной, серьезной и собранной. Кстати, у нее почти получалось. Почти, потому что он чувствовал, как сильно она сжимает его руку и как при ходьбе старается его не коснуться. Но Артем опять смолчал. Если бы начал говорить, то они снова бы поругались и вряд ли бы он в этот раз просто так ушел. А они приехали все-таки в приличное заведение.
— Напоминаю. Мы производим на наших европейцев впечатление, ненавязчиво намекая на то, что договор с нами — самое выгодное предложение, которое они получили. И заодно, если получится, узнать их планы насчет Сафронова, — почувствовав, как Ната снова напряглась, Артем добавил: — Это тебе делать необязательно, — он сделал особое ударение на слове "тебе". — В конце концов, я сам все узнаю. Просто убеди их и по возможности узнай их цели.
— А как ты собрался узнавать? У Сафронова что ли спросишь? — ехидно уточнила девушка и подергала рукой, которую, как оказалось, Артем сильно сжал. — Христенко, полегче с моей ручкой. Она сильная, но не железная.
Артем только после ее слов осознал, что слишком сильно держит ее за локоть. Медленно разжал пальцы, не спеша выпускать полностью, и попытался расслабиться. Черт, сегодняшний вечер обещает быть интересным.
Они подошли к полякам и поздоровались. Артем надеялся, что они не слишком долго их ждали. По их лицам ничего понятно не было — лишь вежливые улыбки и изучающие взгляды. Наташа сразу выпрямила спину, вздернула подбородок и расслабилась.
Аккуратно высвободила свой локоть из его руки и шагнула к самому молодому из троицы.
Пока девушка со всеми здоровалась и отвечала на вопросы, Артем осматривался в зале. Здесь не так уж много народа, но все столики были заняты. За каждым столом можно было увидеть не меньше четырех человек — двух мужчин и их очаровательных спутниц. Ни за одним столом нельзя было увидеть одиноких женщин — то есть женщин без какого-либо спутника.
Таких бы просто сюда не пустили. Артем усмехнулся краешком губ. На дворе XXI век, а порядки все равно средневековые. Даже сейчас, в их время и в их обществе женщины чаще всего были бесправны. Они мало что представляли без мужчин — или не хотели представлять. Причины разные. Но каждая холеная сучка в этом здании — вся, начиная с кончиков наманикюренных ногтей и заканчивая изящной и сложно прической, принадлежала мужчине, с которым приходила сюда. Исключений — единицы, и каждое исключение Артем определил наметанным глазом. Каждую из трех женщин — относительно свободных женщин, он знал. Вдовы, бизнес-леди, богатые наследницы — все имели какой-то вес в обществе, на деле — не представляли из себя практически ничего, да и права выбора у них не было толком. Кроме постели, разумеется.
— Вы опоздали, — сочувственно заговорил самый молодой поляк, глядя на Нату. Артем сделал знак официанту и — Пробки, наверное? Я много слышал о пробках в России.
Наташа с полуулыбкой посмотрела на открытого и на вид — совершенно наивного молодого человека. В отличие от двух своих коллег, каждый из которых выглядел не самым лучшим образом — и дело не во внешнем виде, а в цепком взгляде и притворной улыбке, от которой, как ей казалось, так и несло падалью. И зачем Христенко такие клиенты?
— Нет, что вы. Вы еще в Москве не были. Или были? — она лукаво улыбнулась Влодеку, который покачал головой и взглянул почему-то на Христенко. — Вот там настоящие пробки. Многочасовые и километровые. А в Петербурге, — Наташа фыркнула и взмахнула рукой в небрежном жесте, — так себе, маленькое неудобство.
— А где ваша, — Влодек слегка покраснел, — коллега? Алена, да?
Вот ведь. А вроде милый парень, но туда же. И почему мужики, неважно какой страны, не могут думать только о делах, а сразу переключаются на женщин? И чаще всего им мало просто получить ее — самые отвратительные и дотошные стараются сделать так, чтобы после того как они уйдут из жизни женщины, память продолжала хранить воспоминания о них до конца жизни?
— Вы знаете, — Наташа поманила Влодека к себе пальцем и нагнулась к его уху, чтобы проникновенно прошептать, — Алена сейчас поехала с женихом выбирать кольца, поэтому и не смогла приехать. А шефу мы сказали, что девушка приболела, — удостоверившись, что до собеседника дошло, Наташа выпрямилась и взяла меню, не обращая внимания на недовольного Христенко, сидевшего напротив нее и буравившего всех присутствующих тяжелым взглядом. — Сами понимаете, начальники с неохотой относятся к замужествам своих сотрудниц. Замужество, семья, дети...декрет, — Ната многозначительно закивала. — Я, в принципе, понимаю нашего шефа, но Алена моя подруга, и я не могу ее подставить. И, Влодек, — девушка умоляюще посмотрела на погрустневшего поляка, — давайте этот разговор останется между нами?
Последнюю фразу Ната произнесла излишне громко, отчего каждый сидящий за столом, повернулся в их стороны (а Христенко и поворачиваться не надо — глаз не сводит) и вопросительно уставился на них.
— О чем вы разговаривали? — поинтересовался приземистый поляк, масленым взглядом оглядывая ее с головы до ног. — Что-то интересное?
И напрягся так, чуть удивленно заметила Наташа. Он что, всерьез думает, что она прямо вот так расскажет все и еще прокричит на весь ресторан о том, что выдала все секреты?
— Это личное, — отрезал Влодек и ободряюще ей улыбнулся, взглядом показывая, что не выдаст ее тайну. Ната еле удержалась, чтобы не фыркнуть. — Мне кажется, что мы сюда приехали не о делах говорить, правда, Артем Олегович? — Артем, развалившийся на стуле и одной рукой опирающийся на стол, еле заметно кивнул. — Так что я надеюсь, что наши русские друзья расскажут нам что-то интересное о своей стране.
Наташа, чтобы ничего не отвечать и вообще, немного перевести с себя внимание, протянула руку к своему бокалу с виной, которое успел заказать Артем, пока она шепталась с поляком. Слегка пригубила и удивленно приподняла бровь, переводя взгляд на Христенко, который неотрывно следил за ней.
Она не думала, что Артем настолько угадает с виной. Оно было не самым дорогим в меню — а Наташа успела краем глаза прочитать о напитках. Самое дорогое вино здесь было откровенно позорного сбора, и даже выдержка не спасала. А Христенко выбрал лучшее, на ее скромный взгляд, из того, что было здесь представлено. Еще один плюс ему. Маленький такой и совершенно не перечеркивающий все громадные минусы этого человека.
Наташа первой отвела взгляд, стараясь смотреть куда угодно, только не на Артема. Стоило вспомнить о том, как Артем накинулся на нее в примерочной, и почти сразу перехватывало дыхание, а между бедер ощущалась болезненная пульсация. И мало становилось того, что дал он ей около получаса назад. Оргазм был сильным, но поверхностным — не глубоким. А хотелось чувствовать его внутри, внутри себя, полностью, до конца, удерживая внутренними мышцами и смотреть на его искаженное желанием лицо, нависавшее над ней. Хуже всего то, что такие картинки постоянно мелькали у нее перед глазами, не давая сосредоточиться и собраться. А как только у Наташи получалось взять себя в руки — а с каждым разом становилось все тяжелее — девушка опять натыкалась на Артема. И снова все повторялось по-новой.
А еще было плохо то, что Наташа после произошедшего чувствовала себя...виноватой и обязанной. Но не униженной, нет. В смысле, прилюдный шлепок она ему еще припомнит и отомстит, но все то, что произошло в примерочной...не унижение это было. Для нее. И вина...Артем же мог ее оставить на самой грани, но, но, но...Он пошел у нее поводы, сам оставшись без разрядки. Ната, конечно, слабо представляла, как ему хреново, но если Артем испытал половину того, что испытывала она, пока Христенко раздумывал, подарить ли ей освобождение или нет...
А после таких мыслей Наташа начинала думать о том, что Артем станет делать дальше. Он не выглядел, да и не был человеком, который будет терпеть неудобства — в том числе и физические. И он либо попытается затащить ее в постель, или, что более вероятно, просто подцепит какую-нибудь очередную Розу и сделает с той все, что хотел сделать с ней. Мысленно Ната даже позавидовала девушке, которая окажется в его постели. Каково это — жить просто ради потребности, без всяких границ и условий? Брать то, что хочешь и не думать о своем будущем? Наташа так не могла. И не хотела.
Но от одной мысли, что в его кровати будет кто-то...он будет спать с какой-то девушкой...Внутри становилось пусто-пусто, а на языке ощущался привкус тошноты. Да, она может быть на месте этой девушки. Принесет ли ей это удовлетворение? Физическое — безусловно, а вот морально...
Нет, Ната никогда не заморачивалась по поводу секса и панически боялась постоянных отношений. Одни мысли обо всех последствиях, идущих за отношениями...пугали и раздражали девушку. Для нее они словно хомут на шее. Но с Артемом...здесь уже было дело принципа. Наташа отказала ему тогда — отказывает сейчас. Его уверенность в том, что она окажется в его постели, и ее боязнь того, что она окажется в его постели, — подстегивали. Но если она и переспит с ним, то только на своих правилах.
— Как вино? — прервал ее размышления околдовывающий и вкрадчивый голос Артема, который тоже поднял свой бокал и вертел его в руке. — А то ты так застыла, когда отпила. Не понравилось?
Наташа моргнула и с долей удивление посмотрела на бокал, который сильно сжала побелевшими от напряжения пальцами. Медленно поставила бокал на место и сложила руки на коленях, как примерная девочка.
— Нет, что ты. Сам же знаешь, что вино отличное, — Ната говорила быстро и по-русски, поэтому поляки вряд ли что-то поняли. — Просто задумалась. А ты и сам не пьешь, — она кивком головы указала на полный бокал. — Трезвенник?
— Не в том смысле, в котором ты подразумеваешь, — Артем глотнул немного вина и тут же поставил назад. — Как тебе здесь? — перевел разговор мужчина, задумчиво рассматривая присутствующих здесь. — Ты выглядишь...ненапряженной. Была здесь раньше?
— Слава Богу, до тебя не доводилось. Не люблю такие места. Пованивает. Слишком много... — "таких, как ты" хотела сказать она, но сдержалась, вспомнив их разговор, — жадности
Артем слегка приподнял брови, но на провокационное высказывание не отреагировал.
Принесли ужин, который, опять же, заказывал Христенко и один из поляков. Она и Влодек участия не принимали, Влодек — потому что полностью полагался на вкус своих товарищей, Наташа — потому что в таком заведении все блюда заказывал только мужчина. А она пришла с Артемом.
Завязался неспешный разговор. Артем взял на себя двух поляков, а Наташа разговорила Влодека. Он был совсем не против, правда, вначале потух, когда узнал, что Лёна "собирается замуж", но в течение ужина приободрился. Возможно, дело было в трех бокалах вина, возможно, в хорошем собеседнике, но разговор у них был свободным и легким. Наташа даже об Артеме подзабыла, с неподдельным интересом слушая рассказы Влодека о Европе и России.
— Влодек, если честно, я думала, что вы будете не очень хорошо относиться к русским. Ну, например, косые взгляды или относиться к нам свысока будете. И если честно, — Наташа дотронулась до его руки, привлекая внимание, — я не понимаю, почему вы решили сотрудничать с русской фирмой.
Влодек открыто и широко улыбнулся, подливая ей еще вина.
— ОК, но мы еще не решили, — лукаво уточнил поляк.
— Не придирайся к словам, — излишне беззаботно махнула рукой девушка. — Вы все равно приехали в Россию, чтобы заключить выгодные сделки с русскими компаниями. Так? — мужчина неопределенно кивнул и сделал жест официанту, чтобы тот принес еще вина. — Но наши страны...не особо дружат, если ты помнишь. Меня это удивляет. А ты же... — Ната подбирала слова. — Ты совсем не похож на...
— Это потому, что я молод и меня не коснулись такие прения. Вся смута идет у старшего поколения, как ни странно, — Влодек взболтал вино в бокале и задумчиво уставился на темно-красную жидкость. — Ну а молодые...или просто подхватывают, или проходят мимо. Я прошел.
— А твои партнеры нет, — проницательно подметила Наташа. — Они относятся к русским достаточно...отстраненно.
— Возможно, — он не стал спорить. — Ты знаешь, что Ганс был женат на русской? — Наташа с удивлением посмотрела на типа с маслеными глазами и покачала головой. — Да, был. Она прожила с ним пять лет, — "женщина-героиня", — подумалось Нате, но она промолчала. — После чего ушла, заставив Ганса пережить трудный развод. Он и так не особо жаловал русских, а после этого просто возненавидел. Особенно женщин.
Наташа еще раз поглядела на щуплого поляка, который сидел и зыркал по сторонам, наблюдая за сидящими в ресторане людьми. Вот если у Артема такое поведение смотрелось внушительно и естественно, и то, Христенко просто осматривался, даже не удосуживаясь голову поворачивать, то у Ганса — откровенно смешно и отвратительно. Он был карикатурой льва, жалкой пародией, в то время как Артем, спокойный, хладнокровный и невозмутимый на фоне поляка выглядел внушительно.
