Темные сказки Лайкарры

Но этим кошмар не заканчивался. Он всегда походил сам на себя, в нем менялись лишь отдельные слова, но суть оставалась прежней. Это стало словно ежедневным ритуалом, оба участника которого были обречены выполнять одни и те же действия изо дня в день. И конца этому не было.

— Так-так, что тут у нас? Удивительно! Так, запишем, вытяжка красавки тоже не действует... — бормотал себе под нос Бертран, отвязывая Иссу, и в голосе его слышалось разочарование. — А ты чего тут разлеглась? Иди помойся, воняет от тебя...

Девочка сползала с лабораторного стола. Ее шатало, перед глазами все плыло. Она кое-как ковыляла до двери в уборную, чтобы там согнуться над тазиком и расстаться со всем, что осталось от ужина — завтракать ей Мейз никогда не давал. Завтра все повториться с точностью до деталей. Но сегодня все еще длиться.

Дальше следовали часы, которые она проводила словно в тумане, находясь под воздействием очередного яда. Долго отлеживаться алхимик не позволял, заставлял что-то съесть и привести себя в порядок. Также в ее "обязанности" входила уборка лаборатории и соседних помещений. Девочка привычно бралась за тряпку и скоблила полы. Монотонные движения позволяли хоть немного прийти в себя.

Когда в отработанном цикле неожиданно возникла пауза, Исса даже растерялась. В один из дней она привычно проснулась, и даже не сразу поняла, что не так. Мейз всегда приходил в одно и то же время, но сегодня от чего-то не спешил.

Пришел он только часа через два. Скрипнул, поворачиваясь в замке, ключ, свет небольшого фонарика осветил маленький чуланчик, в котором жила девочка. И снова ее поразило несоответствие — на алхимике, вместо привычной длиннополой рабочей мантии, был неброский дорожный костюм.

— Выходи, — распорядился Бертран, и девочка послушно вышла из комнатушки. Она даже на автомате свернула в сторону лаборатории, но ее остановил окрик: — Не туда! Иди наверх!

Ничего не понимая, Исса пошла, куда велели.

Все оказалось очень просто, но до затуманенного болью и алхимической отравой сознания доходило с трудом. Мейз уезжал. Ненадолго, всего на два дня. Позволив ей набрать себе еды на время своего отсутствия, он снова запер ее в подвале. Ну, или как он сам его называл, на лабораторном этаже. Хорошо хоть не запроторил снова в чулан.

Уезжая, мужчина выдал ей четкие распоряжения, что ей надлежит сделать и где убрать, но нарушение привычного монотонного цикла настолько выбило девочку из колеи, что стоило за ее спиной захлопнуться двери подвала, она обессиленно сползла по стене и вскоре уже забылась тяжелым сном. Когда она проснулась, голова была ясной и абсолютно пустой, дурман прошел, как не бывало. Она смогла встать, даже немного прибраться, выполняя распоряжение. И только в процессе привычных, однообразных действий ее внезапно отпустила та страшная апатия, которая навалилась на нее с тех пор, как она попала к Бертрану Мейзу.

Исса присела на краешек стула, судорожно стискивая в тоненьких пальчиках метелочку для пыли. Истерический смешок, вырвавшийся из сведенного судорогой горла, очень быстро перешел во всхлипы. Но вместе со слезами, смывающими всю боль, что накопилась за этот месяц, пришла злость и твердокаменная решимость сделать хоть что-то. Как тогда, когда умирала мама... Тогда она оказалась бессильна, но сейчас она сможет! Другого шанса просто не будет. Девочка утерла горько-соленую влагу с покрасневших глаз, решительно встала. Выход есть, нужно только поискать! Это не рыцарь, который, хоть и был чужим, но хотя бы защищал, это не пестрая стайка девушек из заведения тетушки Лин, это значительно хуже. Убийца с горящими глазами...

Девочка тщательно обыскала весь подвал. Лестница наверх была единственным выходом, но сейчас она была заперта на ключ, окон тоже не было. Предусмотрительный алхимик где-то припрятал все, чем можно было бы отпереть замок, не пропустив ни булавки, ни спицы, вообще ни одного острого или режущего предмета. Мейз не оставил ей ни единой возможности для побега. Ну, или по крайней мере он так считал.

Книга в потрепанном черном переплете попалась ей на глаза абсолютно случайно еще неделю назад. Серебряное тиснение обложки гласило "Яды и противоядия, используемые темными эльфами, сидхэ также именуемыми". Исса прекрасно запомнила слова матери о том, что сама она также принадлежит к народу сидхэ. Что ж, если другого выхода нет, остается только это...

Слава Богине, старый хрыч и не подозревал, что она умеет читать, а потому спокойно оставил свои книги, ничуть не боясь, что Исса вычитает там что-то для него опасное. Да и то сказать, сам Мейз отравы не боялся, всегда таская с собой какой-то амулет. Он постоянно повторял это, и в голосе его звучала такая гордость, будто этот самый амулет был его единственным ребенком. "У меня иммунитет, — говорил он, — не то, что у остальных". Исса не знала значения слова "иммунитет", но ненавидела его искренне и до глубины души. Но ведь она и не собиралась узнавать, что это такое, ей просто нужен был хороший, качественный яд.

Как показала практика, большинство известных людям ядов на нее не действовали. Но может яды, созданные сородичами матери, окажутся более сильными? С этой мыслью она взяла книгу и погрузилась в чтение малопонятных, заумных слов.

Ответ нашелся, и довольно быстро. Исса даже удивилась, как это Мейз до сих пор не нашел такого простого решения. Хотя он вроде бы считал ее оборотнем. Девочка очень по-взрослому горько усмехнулась: будь это так, имей она способность обернуться хоть кем-то, даже малюсеньким мышонком, она бы сбежала уже давно. Но таких способностей у нее просто не было.

В книге были описаны около десятка ядов почти мгновенного действия. Единственная проблема заключалась в том, что почти все они были нерастительного происхождения, а вырабатывались разными животными, обитающими в пещерах и подземных туннелях. Но вот одно зелье... У него было очень красивое, почти поэтическое название "Лунный саван". Девочка пробежалась по лаборатории, заглядывая во все шкафы и читая надписи на этикетках. Пожалуй, такой удачи ей за всю жизнь еще ни разу не выпадало. У алхимика были все ингредиенты! Исса улыбнулась и приступила к делу...

Она даже успела улыбнуться после того, как глотнула невероятно горького отвара. Вот ведь какой неприятный сюрприз ждет по возвращении господина Мейза! А потом внутренности скрутило такой нестерпимой болью, что девочка закричала. Эта боль стала последним чувством в ее короткой жизни.

* * *

*

Тут не было ни верха, ни низа. Тело также не ощущалось или, что вернее, не существовало. Не было вообще ничего, кроме очень четкого осознания своего "Я". И это "Я", лишенное всех возможностей восприятия, охватывала необъяснимая паника. Если бы у нее была возможность, она бы наверное начала истерически биться, как муха в паутине.

Наверное, это и есть смерть, испугалась девочка. Навсегда остаться маленькой чувствующей искоркой, бессильной что-то изменить. Просто висеть в пустоте. Но, стоило ей подумать об этом, как все изменилось.

Такое же чувство бывает во сне, когда тебе кажется, что ты летишь. Ну, или падаешь, что вернее. Только здесь, в отличии от сна, удар при приземлении был не иллюзорным, а вполне себе ощутимым и даже болезненным, хоть она и упала в что-то мягкое. Это что-то неприятно чавкало, было студенистым и расползалось под руками, когда она попыталась его пощупать. Грудь сдавливало все сильнее, вдохнуть никак не получалось. Исса схватилась за горло, судорожно заскребла пальцами... показалось, что под ними лопнула тонкая пленка. Божественно-сладкий воздух хлынул в легкие и девочка закашлялась, приходя в себя после удушья.

Немного отдышавшись и почувствовав себя лучше, она осмотрелась. Это было странное место. Здесь не было привычного неба, только пелена, похожая на молочно-белый туман. Она слабо светилась, иногда по ней пробегали сполохи разных оттенков серого. Сама девочка сидела на поверхности довольно большого... пожалуй, озера. Воды в нем не было, только какое-то студенистое вещество, похожее на желе, которым ее когда-то угощала тетушка Лин. Поверхность пружинила и выгибалась, но держала надежно. Иногда странная субстанция булькала, из глубины поднимались пузыри и лопались с громкий звуком "чпок". Дна не было видно, но время от времени где-то внизу проскальзывали сполохи, как от молнии в грозовом небе. Одна такая вспышка осветила чье-то лицо с широко распахнутыми огромными глазами. Это кто-то был совсем рядом, в какой-то паре саженей от девочки. Исса благоразумно решила не дожидаться знакомства с обитателем странного пруда, встала и побыстрее пошла к близкому "берегу".

Стоило убраться с озера, как под ноги легла серая лента дороги. С виду она была каменной и от нее исходил едва ощутимый жар. Дорога уходила куда-то в неведомую даль, теряясь в опалесцирующей дымке. Девочка обернулась и даже вздрогнула — позади нее была точно такая же дорога. Озеро исчезло.

Серые камни согревали босые ступни, шлось легко и приятно, хоть и в никуда. Из туманных клубов по обе стороны дороги то и дело выплывали какие-то предметы, когда маленькие, вроде вон того смешного, расписного чайника, а когда и огромные. Может это и не туман никакой, а вода, подумала Исса. Вода загробного мира. А в ней плавают обломки чужих жизней.

Мимо девочки проплыл почти целый фрагмент крепостной стены, даже с контрфорсом. Камни были ветхими, кое-где их покрывал мох, а в одном месте даже росло небольшое деревце. Малышка зачарованно проводила его взглядом: все вокруг было серым или грязно-белым, и этот маленький проблеск зелени показался настоящим волшебством, чем-то единственно важным... Исса тряхнула головой, прогоняя наваждение. Преследуя уплывающий обломок, она слишком близко подошла к краю дороги, а падать с нее почему-то очень не хотелось.

Постепенно мелькание обломков утомило девочку, она уже больше не оглядывалась по сторонам, а просто шла вперед в надежде хоть куда-то прийти. Бесконечность дороги сводила с ума, ей казалось, что она просто марширует на одном месте, не продвигаясь вперед ни на йоту и постепенно ее охватывала уже знакомая апатия. Она всегда пряталась за ней от мира, когда ничего не могла поделать с происходящим. Как в последние два года...

Ее отвлек звук. Нежный, звонкий, он переливался, как трель соловья, плыл над этим странным, искалеченным миром. Кто-то играл на флейте. На простой тростниковой флейте, такие делали взрослые парни из ее родного села. Вот только сельским парням, играющим для своих подружек, было далеко до неведомого музыканта. Его музыка хватала за душу, ощущалась почти физически, вызывая отклик где-то там, в неведомых глубинах ее подсознания. Музыка словно говорила: "Эй, выше нос! Не смей сдаваться!" — и ей вторил голос крови.

Сам флейтист нашелся неожиданно. Откуда-то снизу, из-под полотна дороги сначала выплыл небольшой, но очень яркий шарик желтого света. За ним показались верхушки неведомых деревьев. Остров медленно поднялся и полетел вровень с дорогой. Он был покрыт сказочным, невероятно пестрым лесом. На островке даже был свой ручеек — он срывался в пропасть и капли воды играли всеми оттенками радуги в свете маленького солнышка. Флейтист сидел на самом краю острова, беззаботно свесив ноги в опаловую бездну, и играл на своем немудреном инструменте. Исса заворожено рассматривала это чудо. Это был юноша, худенький, но, судя по всему, довольно высокий. Длинные нервные пальцы очень нежно пробегали по хрупкой флейте, извлекая из нее звуки, в такт которым по волосам музыканта скользили разноцветные искры. Юноша мало походил на человека, слишком хрупкими были черты. К тому же, Исса никогда не слышала про людей с такими ушами и рожками: ушки были, как у волка, острые, больший и мохнатые, торчали по бокам от головы; полупрозрачные маленькие рожки росли на лбу, вдоль всей линии волос и напоминали корону. Из всей возможной одежды на юноше была только набедренная повязка, но девочку это ничуть не смутило.

— Эй! — звонко крикнула она и помахала рукой странному островитянину.

Юноша оторвался от своего занятия, вскинул голову, приветливо помахал в ответ.

— Можно мне к тебе? — крикнула Исса. Лучше быть с этим странным музыкантом, чем одной, хоть он и не человек. Хотя она ведь тоже не человек...

Но он лишь покачал головой и махнул рукой в ту сторону, в которую она шла. Печально улыбнулся, чуть склонив голову к левому плечу. Иссе вдруг стало мучительно жалко этого странного парня, ему там совсем скучно одному, бедняге.

Дивный остров стал удаляться, его обитатель помахал на прощание и снова заиграл свою волшебную мелодию. Меленькое солнце, как пришитое, следовало за островом. Девочка вздохнула и побрела дальше. Она теперь была уверенна в том, что идти туда-не-знаю-куда — это правильно.

Неприятность приключилась неожиданно.

Он появился снизу, как и сказочный остров, но абсолютно беззвучно. Гигантское тело стремительно вынырнуло из туманного клуба, понеслось вверх, немыслимо изгибаясь. Оно было похоже на змею, но змею костяную. Клиновидная голова со слепыми провалами глазниц скрылась где-то в "небе", а хвост все-еще тянулся. Сплошная лента покрытых шипами и острыми наростами позвонков и сотни, тысячи пар ребер, отходящих от них. Плоти на костях не было. Чудовищный хвост извивался даже сильнее, чем все тело, его кончик как плеть хлестанул по ленте серой дороги позади девочки, и камень брызнул крошкой. Исса испугалась и побежала. Лучше оказаться подальше от этого места, а то еще, чего доброго, костяной змей зайдет на второй круг...

Все кончилось неожиданно. Дорога вдруг взбрыкнула под ногами, вскинулась, словно живая. Исса полетела вперед, инстинктивно выставив вперед руки и уже предвкушая удар о камни... и шлепнулась в траву.

Запах летнего луга кружил голову, в шелесте высоких стеблей угадывалась любимая мамина колыбельная. Можно было лечь и уснуть, подчиняясь колдовскому голосу этого места, но в душе девочки поднялось несвойственное ей упрямство. Оно требовало прекратить разлеживаться и немедленно, вот прямо сейчас продолжить путь. Любопытство толкало сделать то же самое.

Исса встала, отряхнула коротенькие штанишки и осмотрелась. Луг был просторным, но отнюдь не бесконечным, с одной стороны виднелась кромка леса, с другой — холмы. Где-то рядом — девочка была уверена в этом — протекала речка, пахло водой и кувшинками. Именно к реке она и пошла, действуя больше по наитию, чем по велению разума. Душистые стебли трав щекотали голые икры. Некоторые растения девочка узнавала, такие она собирала вместе с матерью. Больше всего попадалось луговой мяты. Сочные стебли ломались под ногами и их прохладный запах плыл над землей вместе с ветром. Исса рассмеялась, громко и радостно, и побежала, с наслаждением шлепая босыми пятками по колючим травинкам.

Бережок речки обнаружился неожиданно и оказался довольно крутым. Не удержавшая равновесия малышка с задорным визгом скатилась в воду, которая оказалась немного холодной. Девочка с удовольствием плескалась до тех пор, пока не начала дрожать от холода.