Воплотитель

Марс был странным местом. Мы, руководители отделов, персонал и подопытные, мы все были заложниками этого месте. И многие из нас желали отмстить Земле, открыто бросившей нас в гигантскую тюрьму из красного песка. А жители Земли грезили войной. Их пугали ею, травили, точно лису лаем, загоняя по нужному пути. И в конце концов крикливые лозунги о близком конце света стали из страха навязчивым кошмаром, а затем идеей и мечтой.

И я, наделенный чувствами бога, исполнил эту мечту.

Мы хотели бежать с планеты-лаборатории, никогда не бывшей нам домом. Хотели покинуть тюрьму. И я видел их желания, как и подспудный страх первым выйти из строя, сказать свое слово. А припасы подходили к концу.

И я выполнил их желание, привел их к колониям на Луне и к выжившим на Земле. Где все мы, хотевшие мстить, выполнили их мечту.

Хотя что ты, жалкий потомок протоампиров, способен понять? Какого это, когда ты знаешь чаяния всех вокруг, чей разум для тебя — как разум детей, какого это, когда чувствуешь себя взрослым в гигантском детском саде?

Он патетически замолчал, видимо успокаиваясь. Мне это не было нужно. Впрочем, как и представление "История от Армагеддона до наших дней. Евангелие от Каина". Хотя послушать забавно.

— Бог, отец в стране детей. Завидую тому наслаждению, которое ты получаешь от своей мании величия.

И ничего. Никакой реакции. Неужели я неправильно высказался? А как же покраснение глаз, выброс силы, создающий помехи для поиска меня любимого и материализующиеся крылья?

— Этот мир замер в зыбком равновесии, потому что населяющие его не знают, чего хотят. Вернее, их мнения в шатком равновесии. Кто-то хочет смерти, и мой Орден выполняет их желания, совершая теракты по всему свету, там, где концентрация мортидо превышает стремление жить. Кто-то хочет жизни и спокойно живет. Кто-то хочет славы, битв и прочей мирской чепухи. И мир его им дает.

— Я не верю в равновесие. Любая стабильность — фикция. Стагнация — путь к разложению. Лучше осознанно гореть, что гнить, спя.

— Браво. Какая хорошая речь. Правда, не хватает экспрессии. Лучше бы ты при этом плевался слюнями и кровью, и смотрел на меня исподлобья упрямым взором загнанного паладина. Но не беспокойся, я добавлю эти черты, когда буду создавать твой литературный образ. Миру нужны герои. Ведь только восторженные от красивых сказок детишки не дают этому миру окончательно победить человеческое стремление жить.

Что до равновесия, то оно действительно есть. У Германии есть я. У Ватикана есть Альбион и великие рода неизмененных ампиров, поколениями служащие в Инквизиции. У Империи есть технологии. Все честно, как в настоящей стратегической игре. Качество исходного материала и я сам у меня же, собственная наука у Империи, и наследие былых времен, беспощадно эксплуатируемое фарисеями-инквизиторами.

Миру не нужен кто-то вроде тебя. Лишний ферзь на шахматной доске вызовет войну. А в такое время люди жаждут смерти, жаждут для себя и других.

Я ведь сказал тебе, что все вы для меня — как дети. И, как единственный взрослый, я вынужден воплощать ваши желания. Как бы мне не хотелось это делать, но, если все вы достаточно сильно пожелаете умереть, я сделаю то, чего вы хотите. А потом замру, лишившись цели существования.

Вот почему, я не хочу допускать нарушения равновесия.

— Все это бред. Нет равновесия и не будет. Война в любом случае разразится. Чем изображать тут школьницу с похмелья, начал бы войну сам. Или, может, кишка тонка?

И я переместился. Любопытно, с чего он так взбеленился? Вроде бы, матом я не ругался, не обзывался, и даже ничего такого про его цели не сказал. Положительно, не понимаю я его логики. На пустом месте ведь завелся.

Хотя чего его логику понимать-то? Существо с такой мотивацией и мировоззрением и не должно быть понимаемо нормальной человеческой логикой. Назвался богом, изволь соответствовать!

"Впрочем, не важно. Боги и демоны, сколько в этом мире пафоса! Как же меня достали идиоты, стремящиеся то захватить, то уничтожить, а иные — и спасти, мир. И ладно бы они это делали молча. Или хотя бы за что-то меркантильное. Терпеть не могу хвастливых бессеребренников" — подумалось мне.

А затем крыша замка вздрогнула под моими ногами. Удар снизу?

Прыгаю в сторону, вдоль опорной поверхности, так, чтобы, чуть разогнув ноги, изменить траекторию. Что и делаю, превращая прыжок влево в рывок вперед с поворотом вокруг своей оси.

Передо мной, точно над выгнутыми вверх листами кровельного железа, парил ангел. Если бывают ангелы с чуть светящимися красным, от зрачков до внутренних краев век, глазами. На голове у создания был шухер. Прическа стиля "лак с волосами", она же "птички пролетели".

В руках создание сжимало черное копье. Ну, или нечто похожее на данное оружие. Два узких матовых конуса-наконечника и древко — рукоять на четыре руки. Артефакт на темных технологиях?

Прелестно. Крусник в боевой форме во всей красе.

— Твои желания слабы и непротиворечивы для меня. А твои речи были... — Каин облизал губы явно заостренным языком цвета черного тюльпана — ... интересны.

Вы все, низшие существа, для меня как дети. И я горд, что общаюсь с таким, как ты.

Но вы все, и даже ты, одержимы идеей борьбы и подчинения. Вам нужен Владыка, Император, которому можно молиться, с чьим именем на устах можно умирать и совершать злодейства. Вам нужен Тиран, против которого можно восстать. Вы хотите Бога, бессмертного правителя, всеобщего Отца, который поведет вас. И хотите его, но мертвого, чтобы его тень была за спиной каждого из вас.

Вы хотите победы им поражений. Постоянной борьбы с мятежниками, лоялистами, еретиками, созданиями чуждыми и родственными, со всем миром и каждым в отдельности. И, ты прав, я дам им это. Императора. Живого и мертвого.

Но слишком многие хотели бы видеть тебя мертвым. Я выполню желание своих детей, как любящий отец.

И молния, сорвавшаяся с наконечника артефакта-копья, попала мне в живот.

Боли не было. Багровая, как многое в этом мире, вспышка. Затем крыша приблизилась рывком. Я упал на выставленные рыки и тут же завалился назад, ударяясь лопатками и затылком.

Я ощутил легкий толчок, когда на крышу приземлился крусник. Скосив глаза, удалось увидеть его лицо. По кукольной маске медленно, оставляя дорожку, текли слезы цвета чернил. Точно в кукольном театре.

Ног не чувствовалось. Совершенно. Как и задницы, впрочем.

— Прощай, дитя этого мира — проговорил он.

И наконечник копья заглянул в мою душу.

Разрыв контакта был безболезненным. Ну, хоть какая-то польза от этой техники Кровавого Клона.

Пройдя по утилитарному, точно у недостроенного корабля, коридору, стены которого скрывались под кучей каких-то труб и многожильных кабелей, я вышел из помещения, которое хранило мое тело последние три дня.

Жрать хотелось страшно. К счастью, на "Беге" хватало провизии.

Набрав на складе имперского сухпая, я пошел в рубку. На подносе в моих руках, источая влажный жар, заваривалась какая-то лапша с супом.

"Бег" изначально назывался иначе. Какой-то там герцог Санг-Бутербродский. Или иначе? Язык сломаешь с этими германскими титулами.

Впрочем, теперь недостроенный истребитель, воздушный корабль Ордена, спроектированный для торпедных ударов по вражеским воздушным судам и наземным объектам, принадлежал мне. Правда, незаконно. К тому же, часть внутренней обшивки, вроде символов Ордена Розенкрейцеров на каждой поверхности, как и скрывающие трубы панели, и внутренние перегородки, отсутствовали. Да и радиомаяки, как и систему связи, забыли поставить. Зато была еда и топливо.

Сама история угона этого транспортного средства была не то чтобы особенно интересна. Просто в определенный момент, когда клона вырубили, я временно вернулся в основное тело. И поспешил озаботиться отступлением.

Теперь, подгоняемый попутным воздушным потоком, "Бег" дрейфовал на восток, скрытый моим личным маскирующим умением. Камуфляжный Покров, правда, затребовал энергию, адекватную запасу крови трех средних ампиров. Но это был не самая большая цена за возможность скрыться от возможной погони.

Не сомневаюсь, имейся у меня экран заднего вида, можно было бы полюбоваться исчезающим Дубовым Островом. Вот только зачем? Еще начну грызть себя по поводу всего сделанного и несделанного, отброшенных перспектив получить еще немного знаний, которые можно принять на вооружение. А еще буду страдать от противоречия в своих стремлениях. Ведь, добывая знания в одном месте, я неизбежно буду их терять в другом. Ведь в этом мире основные источники информации — это дряхлеющие артефакты прошлого и измененные очевидцы. И в таком случае, моя цель теперь будет лежать на востоке. На столь далеком востоке, что проще, наверное, пересечь Длинный Океан, Великую Американскую Пустыню и Великое Море, чтобы достичь своей цели. Очередной легенды, которую хотелось бы проверить.

Еще раз сверив направление движения корабля, в силу своей формы самостоятельно ориентирующего носом по ветру, по компасу, я покинул рубку. Упаковка местной еды осталась на подносе. Не открывать же иллюминатор в рубке, чтобы выкинуть мусор? Как-то это...

"Бег", лишенный части внутренних перегородок, которые бы обеспечили экипаж каютами, имеет довольно простую планировку жилых помещений. Длинный коридор с рубкой на носу, большая зала в геометрическом центре, она же медитативная комната для меня — вот и вся верхняя палуба. Еще только две лестницы ведут вниз.

Средняя палуба — один большой ангар клиновидной формы, заполненный тоннами провизии. Ни перегородок, ни кают или отсеков. Недостроенное судно, что тут сказать?

И нижняя палуба, десантный отсек с реактор. Последний в корме, в высоту метров двценадцать, как раз от днища до верхней обшивки "Бега".

Я подошел к единственному крупному объекту в десантном отсеке. Саркофаг серебристого цвета, с какими-то лампами и диодами внутри, светящими тускло-красным сквозь прозрачную крышку. Очаровательный факт, учитывая то, что данное устройство не было подключено к бортовой системе. Встроенный реактор? Как же порой веселит привычка местных с умным видом объяснять все фразой "темные технологии".

— Ну здравствуй, Третья — сам не знаю зачем, сказал я — поделишься знаниями?

И я снова стою на равнине.

Напротив меня стоит кадр. Полуазиатские черты лица, сама морда суровая, хмурая. Причёска класса "дикобраз на проводе". И ещё маленький, но важный прикол. Чакра, выделяемая мной, стягивается к его правой руке словно сама собой. Там и пропадает. Какая-то печать?

— Я ждал тебя — огорошил меня кадр, сообщив это сразу после своего появления передо мной. Мгновенно появившемуся, к слову. С хлопком. Телепортация или какой-то фокус?

Я мог бы о многом спросить этого узкоглазого чуть выше меня, с торчащими во все стороны, точно у страдающего запором дикобраза, иглами волос. Например, чего он ждал. Или, кто он вообще такой.

Но я предпочел промолчать. Ему надо — пусть и говорит.

— Давно не виделись, Гарда — сказал он, как-то недобро и предвкушающее улыбаясь. И еще по его тону как-то сразу стало понятно, что, по его мнению, он назвал мое имя.

Гарда, значит? Ну ладно, подыграем. Не все же в молчанку играть.

— А ты, надо думать, клинок?

Азиат напротив чуть сомкнул губы, скрывая зубы, отчего его лицо приобрело некое мечтательно-вспоминающее выражение.

— Когда-то я был Острием. Точнее, оно было в моей правой руке. Впрочем, дай догадаюсь, ты просто ткнул пальцем в небо? Нет, не говори — прервал он меня, хотя я и не собирался раскрывать рта — ты ведь ничего не знаешь, верно? Ты ведь хранилище, не добытчик или носитель.