Лишь бы только не сломаться. Выдержать. Я должен.
Дензел уже полностью расслабился, чувствуя, как ловкие омежьи пальцы бережно готовят его к самому главному, когда в дверь кто-то требовательно постучался. Любовники тут же подорвались, а Салли торопливо вытер свои пальцы, испачканные в собственной смазке, о край простыни. Только бы визитёр не догадался, чем они тут на самом деле занимаются!
— Ну вот! — с досадой ругнулся альфа. — Только-только настроился!
— Спокойно, только не дёргайся. Я открою.
За дверью обнаружился Алистер. Непривычно собранный и серьёзный.
— Денз у тебя. — Омега не спрашивал, а утверждал.
— Да... А что случилось?
Дензел встал с койки и поспешил к двери, поняв, что произошло что-то из ряда вон. И раз Алистера к нему послали, то это связано с будущим рейдом.
— Ал... Какие-то новости?
— Да. Буквально час назад в новостях передали сообщение, что Аполло снова сорвался и загремел в дурку. На сколько теперь — непонятно, однако на этот раз всё куда серьёзнее — показали пару фрагментов видео и несколько снимков, на которых парень вообще никакой. Придётся спешить, так что выезжаем послезавтра. Не забудь уложить свой новый паспорт. Завтра утром инструктаж, так что чтоб был как штык.
— Я буду, — кивнул альфа.
Алистер насмешливо оглядел голых друзей многозначительным взглядом, чутко принюхиваясь, и те заметно смутились.
— И... дико извиняюсь, что прервал. Может, составить вам компанию?
— Нет, мы как-нибудь сами, — огрызнулся Салли, чуя, как Алистер собирается всерьёз напроситься третьим. Только его тут не хватало! Похоже, что и впрямь выздоравливает, раз на них обоих облизываться начал!
— Ладно, не рычи, уже ухожу, — рассмеялся омега. — Сильно не шумите, а то соседям помешаете...
Алистер, хихикая, развернулся и ушёл. Салли закрыл за ним дверь, запер и сразу смачно выругался.
— Хорошо, что не успели, — заметил Дензел, полностью с ним согласный.
— И не говори... Значит, времени меньше, чем мы думали.
— Тогда не будем тратить его зря. — Альфа мягко обнял Двуликого за талию и повлёк обратно.
— А... как тебе в целом? — Салли заметно покраснел. — Я старался поаккуратнее...
— Знаешь, в принципе не так противно, как можно подумать, если соблюдать осторожность и определённые правила. Можно даже получить кое-какое удовольствие. Мы же по сути одинаковые, только обычные омеги не способны спариваться с сородичами из-за недоразвитости соответствующих органов, а наш анус не пронизан таким количеством соответствующих протоков и нервных окончаний — нам это не нужно и потому остаётся в зачаточном состоянии. И анатомия мышечного кольца и прямой кишки несколько иная. Но ведь всё остальное у нас одинаковое! Омежий оргазм — это не только стимуляция анального кольца, но и стимуляция простаты. Значит, и нам это тоже доступно. Кажется, я даже начинаю понимать некоторых извращенцев.
— Ты сильно не зацикливайся на этом, — посоветовал Салли. — Всё-таки вы для этого не предназначены! Для этого предназначены мы, омеги.
— А как же Катиэль Ранаронский? — напомнил Дензел, ложась на живот.
— Катиэль — это отдельный разговор, — возразил Салли, плюхаясь рядом. — Его искалечили враги, он был на грани смерти, и это привело его к решению стать омегой. Он нашёл достойного спутника жизни, его приняли в новом качестве, да и для Совета Архонтов важен был каждый Верный. Только потому он смог прожить достойную жизнь после смены статуса. А ты целенький, вполне здоровый альфа, так что выкинь из головы эти глупости.
Дензел заулыбался, привлекая своего Истинного к себе.
— Ладно, но если что — для тебя я всегда готов сделать исключение.
— Ещё чего!!! — возмутился Салли. — Я что, похож на извращенца???
— Нет, ты похож на Двуликого. А в отношении нашей расы понятие "извращение" надо толковать очень осторожно. Иначе это уже будет богохульство и поклёп на Светлейшего и Флоренса, которые, наделяя Иво Даром Жизни, просто приспособили его тело под новые нужды. Может, они, с чьей-то точки зрения, и схалтурили, но это только потому, что нам сложно понять Замысел полностью...
— Всё, хватит демагогию разводить, иначе будешь беспощадно наказан!
— Наказывай, только поскорее — завтра инструктаж, а послезавтра мы отбываем.
— Всё, теперь не жалуйся! Сам напросился.
Последний день перед отправкой группы Гиллиана в спасательный рейд прошёл перед телевизором в ожидании новостей. Все, кто был свободен, торчал в столовой, ловя нужные сведения. Даже развлекательные передачи для всех взрослых отошли на задний план. Орри молча молился за успех операции, благополучие Аполло и его омеги не только во время новостных выпусков, но и периодически заглядывая в свою часовню. Теории строились самые невероятные, однако большинство сходилось во мнении, что убивать Аполло пока смысла нет никакого. Гадали и о том, что с парнем и его избранником будет потом — доставят ли их на базу или спрячут в пригороде. Как будет потом проходить легализация? А главное — согласится ли Аполло сотрудничать? То, что Двуликий может немало интересного рассказать о сильных мира сего, понимали все.
Вечером в выпуске новостей сообщили, что состояние Аполло по-прежнему тяжёлое, однако наметилось улучшение. Снова показали видеозапись, при виде которой многие омеги едва не расплакались — на Аполло было страшно смотреть. Танцор сидел на стуле сгорбившись и тихо что-то говорил, отвечая на вопросы лечащего врача, которым, впрочем, был не Кеннеди, а некий Сэмиссон. Больничная рубашка висит на нём мешком, укороченные красные волосы свисают на лицо, скрывая его почти наполовину. Когда репортаж закончился, все повернулись к присутствовавшему здесь же вождю, и тот выдал свой вердикт:
— Грим есть, но чуть-чуть. Всё остальное скрывают волосы. Да и камера выдаёт подготовку — ракурсы каждый раз весьма красноречивые. Значит, готовят общественное мнение, иначе бы не выбрасывали в СМИ всё это. Вот только явно перебарщивают с драматизмом. Любой сообразительный зритель поймёт, что что-то тут не так.
— Значит, студия "Заря" готовит запись каждого репортажа? — уточнил Дензел. — Они же снимают только художественное видео.
— Совместно с внутренними службами — превращать психиатрическую клинику в кинопавильон никто не станет без одобрения сверху, а подобное распоряжение могли отдать только с ведома закулисных игроков. Чем меньше людей будут знать про детали, тем им выгоднее. Ведь сообщение о том, что Аполло снова загремел в "Сивар", выдали не сразу, и кто знает, когда именно это произошло. Надо будет поинтересоваться результатами наблюдения — как часто к клинике подъезжает транспорт и какой именно.
— А, камеры и персонал... Если имела место настоящая подготовка, то тут без спецов и оборудования не обойтись.
— Именно. — Комиссар-омега покосился на альфу, но уже с любопытством.
— Что будет с Аполло дальше, когда мы его спасём? — тихо спросил Орри, теребя свои чётки. Молодой священник всё больше осваивался на базе и был в курсе всех последних событий. Узнав подробности истории знаменитого Двуликого, известные подполью, омега весьма эмоционально проклял негодяев.
— Прежде всего стоит посмотреть на его общее состояние. Если будет тяжёлым, то придётся увозить из Камартанга — близость к этой помойке будет причинять боль. Вероятнее всего, переправим в Новую Сантану под защиту наших друзей. Авель, понятное дело, попросится с ним... Всё будет зависеть только от него самого. То, что Аполло вообще так долго продержался, говорит о его внутренней силе, однако и он тоже не железный. Будем надеяться на лучшее, и наберитесь терпения. Мы уже выслали радиограмму главе столичной ячейки, а он передаст сообщение всем нашим внештатникам и друзьям, что живут в Камартанге.
— После освобождения Аполло и Авеля доставят в офис "Милосердия", — добавил Гиллиан, — и какое-то время они побудут там. А там уже решим. Словом, вернёмся — расскажем.
— Адам, спаси и сохрани! — горестно прошептал Орри, целуя свой крестик. — Не дай им пропасть!
Тут в столовую вошёл Люк и протянул Джеймсу, который тоже был здесь, чёрно-белую фотографию довольно большого формата.
— Вот, повесь на Доску Памяти. На удачу.
— Уже распечатал? — слабо улыбнулся Салли.
— Да, спасибо, ребята, — кивнул секретарь-адьютант вождей. — Надеюсь, что потом мне выпадет шанс сфотографировать их обоих нормально.
На фотографии был кадр из того самого эпизода с кассеты — Аполло в своём истинном облике и Авель стоят у окна. Альбинос тут же поспешил к Доске Памяти, чтобы прикрепить снимок, на ходу поглаживая лица сородичей, запечатлённых на глянцевой карточке. Там уже висело немало снимков, окружённых венками из искусственных цветов и листьев. Отдельно решено было вывесить фотографии особо важных для дела повстанцев людей, и там находились снимки покойных Конрада Салливана, его второго мужа Римуса и полковника Аарона Бейли. Как и фото самого Учителя, Рейгана Мариуса, его родителей и ближайших соратников, а так же Гейла Робинсона и ещё нескольких командиров, павших в боях и умерших во время зверских допросов.
— Это что? — удивлённо вперился в скрытое зеркало Пламмер.
— Первые результаты, — с довольным видом объяснил Кеннеди. — Как видите, ваш подопечный возвращается к своему образу. Думаю, скоро можно будет выписывать. Как только убедимся, что результат достаточно устойчивый, да и общее состояние пациента улучшится.
Девро глухо стонал, сидя верхом на санитаре, который уже забыл обо всём на свете. Всё ещё откровенно нездоровый, но выглядел куда лучше, чем в прошлый раз. Рука омеги находилась под подолом рубахи и яростно двигалась там. Судя по всему, кульминация была уже не за горами.
— А вы... не переборщили?
— Так ведь он уже много дней без секса, а потребности "ненормалов" гораздо выше, чем у обычных омег. Это хороший знак.
— И как вы с ним работаете? Вы уверены, что это результат именно вашей работы, а не его хитрости?
Кеннеди поморщился.
— Господин Пламмер, вы себе не представляете, сколько препаратов мы в него закачивали в первые дни. Считанные единицы подопытных после первых уколов сохраняли здравое восприятие реальности, особенно после нескольких часов в камере сенсорной депривации! Ваш подопечный на редкость здоров, и даже курение если и подорвало его здоровье, то крайне незначительно. Спиртное, как вы утверждаете, он употребляет крайне осторожно, и нам известно, насколько пагубны большие дозы для "ненормалов". Мы своё дело знаем, не раз разбирались с симулянтами, и отличить притворство от настоящего помутнения вполне способны.
— Но это Дев... — Пламмер торопливо поправился. — Это Аполло! Вы себе даже не представляете, какие номера он выкидывал в четырнадцать лет! Я постоянно имею дело с актёрами, знаю все приёмы и методы погружения в роль, но подобного у абсолютно неподготовленного мальчишки я не ожидал!
— Господин Пламмер, никакой актёрский дар, даже самый гениальный, не способен сымитировать то, что мы делаем. Если только ваш подопечный использует периоды помутнения сознательно, чтобы придать своему состоянию достоверности, но это слишком маловероятно. Законы Природы и химические процессы в нашем организме никто не отменял, и рано или поздно он бы себя выдал. А пока никаких тревожных симптомов мы не зафиксировали.
— И как скоро я смогу его забрать? — хмуро взглянул бета на зеркальную стену.
— Посмотрим на динамику. Мы уже начинаем снижать дозы препаратов и их количество, ведь вам ваш Аполло нужен в приличном виде. Если динамика будет хорошая, то уже на следующей неделе. Вам позвонят.
Аполло кружился в танце по своей палате, и за его танцем внимательно наблюдали и Кеннеди и Сэммисон.
— Сначала был "Феникс", потом "Морской конь"... Он не забыл про своё выступление в Большом Зале. Готовится. Думаю, до тех пор, пока шоу не состоится, господину Пламмеру беспокоиться не о чем.
Кеннеди нахмурился.
— А Аполло знает, какое сегодня число?
— Да, сегодня утром он спросил меня про день и, когда я назвал дату, заволновался, что до выступления осталось так мало времени.
— Аполло пошёл на контакт. — Кеннеди потеребил нижнюю губу. — Пламмер утверждает, что этот парень уже в четырнадцать лет так ловко притворялся, что распознать притворство было невозможно... А вдруг он всё же переиграл нас?
— Как? Мы же накачивали его препаратами по самые уши! Это в принципе невозможно!
— Я припоминаю Гейла Робинсона — тоже сопротивлялся до последнего. — Кеннеди не сводил глаз с подопытного. — В перерывах он выдавал такую здравую реакцию, что я глазам своим не поверил. Наша химия тогда ещё только находилась в стадии разработки и имела массу побочных эффектов, однако главные результаты испытаний обнадёживали, выдавая желаемый эффект. И всё же Робинсон сопротивлялся. Наши препараты убили его, а самое главное, что дало наводку, было получено, когда он спал и бредил во сне. Сильная воля вполне способна свести наши старания в ноль, и я боюсь, что подобная вероятность в отношении Аполло может оказаться весьма большой.
— И как это доказать? — не на шутку струхнул Сэммисон.
— В том-то и дело, что сейчас никак. Только когда он полностью придёт в себя... и если захочет показать это. Если Аполло наделён достаточно сильной волей, то вряд ли так просто откажется от собственного замысла. Надо будет попросить господина Барри, когда всё закончится, отдать этого парня нам. Может, удастся понять, каким образом он и Робинсон это делали? Нам необходимо вычислить механизм, чтобы подобного больше не повторялось. — Кеннеди провёл ладонью по собственной шее. — Иначе нашей работе... да и нам самим конец.
— Ну... поехали?
— Помолитесь за успех нашего рейда. Это будет нелишним.
У входа в один из подземных тоннелей уже толпились провожающие. Вещи бойцов уложены в рюкзаки, парни прощались с друзьями. Салли о чём-то шептался с Дензелом, и Риан скрипел зубами.
— Милый, хватит, — мягко укорил мужа Гиллиан.
— Ты уверен? А если он вам всё запорет?
— Дензел готов — я это вижу, а тебе опять мешает родительская ревность. Он и Салли что-то придумали, чтобы увеличить шансы на успех, и весь вчерашний день готовились.
— Интересно, что... этот... с ним делал?
Гиллиан только улыбнулся, бросив очередной взгляд на старшего сына и будущего зятя, лбы которых почти соприкасались.
— По-моему, дело обстояло как раз наоборот. Попробую выспросить по дороге.
— А ты уверен, что этому... можно показать тоннели?
— Да. Не исключено, что ему когда-нибудь придётся часто ими пользоваться, так что пусть заранее привыкает.
— Заблудится, — презрительно фыркнул комиссар, вождь и идеолог. — Как пить дать, заблудится. Без карты...
— Посмотрим...
В этот самый момент Салли и Дензел начали целоваться на прощание, и Риан глухо выругался, отворачиваясь. Гиллиан примирительно обнял его.
— Только Салли мозги не песочь, ладно? А то опять поссоритесь. Всё-таки, возможно, это наш будущий зять и отец твоих внуков.
