"Vояж в Бездну"

— Те, кто пережил смерть, по сути, не принадлежат ни одному из миров. Они чужие. Чужие для всех. Меняются взгляды, приоритеты, привычки, — она усмехнулась, — и по-настоящему хорошо чувствуешь себя только в кампании таких же, как ты. Тех, кто знает, что такое смерть и второй шанс. Тех, кто знает жизни цену.

...И я вдруг поняла непреложную истину: ничего в этом мире не делается просто так. Всем от тебя что-то нужно.

В этой жизни, да и в посмертии тоже ты нужна только себе...

Глава 5

Под знаменем Феникса

Как тяжко мертвецу среди людей

Живым и страстным притворяться!

Но надо, надо в общество втираться,

Скрывая для карьеры лязг костей...

Александр Блок

Нормальные люди не ищут встречи с нежитью. Они не суются в ее логово и не обольщаются единичной победой.

Но то нормальные люди!

А я, услышав, что один из судей дает сегодня бал-маскарад в своем замке подобрала юбчонки, пардон натянула штанишки, спрятала стилет за пазухой и рванула мстить. И если бы не Брукса то наверняка бы погибла в неравной борьбе с дворовым псом чуть не покусавшем мне самое ценное — то есть мой аппетитный, равномерно покрытый синяками зад.

А день ведь так хорошо начинался.

Мы остановились на ночлег в кои веки не посреди леса, а в уютном трактире с удобоваримой кухней и не кишащими клопами кроватями. Из окна нашей с подругой комнаты открывался замечательный вид не на кладбище как обычно, а на величественный замок в окружении пышного парка с мраморными изваяниями, фонтанами и до сих пор цветущими клубами.

Благодать!

И тут нелегкая дернула купца как бы невзначай заметить, что в этом замке живет Судья. Гордость и опора порядка, выдающийся маг и просто очень хороший человек делающий миру честь. Обслуживающая нас девица добавила что сегодня "гордость и опора" дает бал. Маскарад.

Конечно, никуда я так рьяно не побежала, но эта мысль ясно читалась на моем перекошенном лице. Я с такой силой ткнула двузубой вилкой по шмату мяса, что тарелка перевернулась, и продукт оказался пришпилен к столешнице.

— Даже не думай! — сказала Брукса.

— Да, — кивнул Хакер. — Мы тебя все равно одну не отпустим.

— Если вы намылились мстить Судье, то вынужден вас огорчить: в замок вас не пустят, — остудил наш пыл Мастер. — Или пустят. Для того чтобы разделать под орех.

— Маскарад... — подруга потерла подбородок. — Думаю платья можно раздобыть, да и маски тоже... если убрать по-тихому охрану на одном из не основных ходов, в зале нас никто потом от гостей не отличит.

— У тебя опять обострение дурости?

— Поговори мне! — шикнула девушка на Хакера. — Я просто хочу помочь подруге отплатить гаду, который ее сюда ни за что ни про что отослал.

— Хм... А что если это ловушка? — Мастер сделал неопределенный жест рукой. — Если Судья не будь дураком отлично понимает, какие теплые чувства питает к нему Мари и решил избавиться от нее чтоб впредь жизнь не портила?

— Шутишь! — усмехнулся Хакер. — Чем Мари может испортить ему жизнь?

— Например, она может натравить на него брата. Алекса.

— Алекса? — одновременно ахнули мы.

— Ирн и Алекс сводные братья. По отцу. Давно не в ладах и для начала открытых боевых действий им нужен только повод. Малейшая зацепка, которая позволит оправдать действия в глазах других.

— Да ну! — засомневалась я. — Зачем им оправдание?

— На Релле очень высоко ценят честь и соблюдение традиций. Вражда не может быть необоснованной, а так как в истинных причинах братья не признаются...

Что ж. Теперь действия Ирна обретают несколько иной смысл...

* * *

Ирн взглядом прошелся по стройным ножкам девушки и ее округлому обтянутому тканью заду. Одним слитным движением он опустился на колени и положил руки ей на бедра, комкая ткань и обнажая затянутые в чулки бедра.

"Горничная" вздрогнула, но вместо того чтобы отстранятся, придвинулась ближе и слегка потерлась об него.

— Кажется, я начинаю понимать, почему ты так любишь играть в хозяина и служанку. — Она усмехнулась и еще пару раз провела влажной тряпкой по беломраморному полу. — Ты, таким образом, экономишь на горничных.

— Хм... — мужчина усмехнулся.

— Лично мне пришлось вымыть не один метр коридора за прошедшую неделю...

— Небольшая плата за последующее удовольствие, ты так не думаешь? — Ирн наклонился и слегка прикусил мочку ее уха, одновременно резко, без предисловий переходя от разговора к тому, что подразумевал под "удовольствием".

"Когда он успел снять брюки?.." — подумала девушка и это была последняя внятная мысль на последующие двадцать минут.

* * *

Придуманный совместными усилиями план был прост. Как лапоть.

Пробраться в замок, найти, соблазнить Ирна, завести его в темный уголок и всадить стилет в сердце. Бежать пока не хватись.

И вот сейчас оставив Мастера присматривать за тылами, мы у местного портного пытались найти подходящие для "операции" платья.

-Как я выгляжу? — Брукса еще раз крутнулась и добавила: — Только честно.

-Ну...

Кочевая жизнь ловца, несомненно, наложила отпечаток на внешность Бруксы. Из-за фехтования ее плечи и запястья стали шире, ноги вследствие верховой езды приобрели некоторую кривизну... Да и черты лица у нее изначально были хищные...

Но сегодня подруга выглядела просто великолепно. Сменив блекло-розовый делающий ее кожу землистой на кроваво-красный, уложив волосы сложной короной и слегка подрумянив щеки, Брукса превратилась в ослепительную красавицу. Высокая и стройная, с черными, как смоль волосами и мраморной, будто замороженной кожей она меньше всего походила на нежить. Если бы не цвет глаз и тонкая ниточка зрачка никто бы не смог предположить что она не человек.

— Потрясающе, — чистосердечно призналась я. — Сраженные демоны положат к твоим ногам всех грешников Ада и предложат самой выбрать котел со смолой.

Брукса была идеальной помесью силы и женственности. Даже так: она была настолько сильна насколько это возможно без ощутимого ущерба привлекательности.

— Грешников! — девушка фыркнула. — Лучше бы достали мне Anemone pratensis.

— Чего?

— Сон-траву, — с улыбкой пояснила подруга.

— Вы там скоро? — в который раз за час уныло поинтересовался подпирающий дверь Хакер. Он быстро выбрал подходящий костюм и теперь мочалил наши нервы стенаниями о том, как жестоко заставлять его ждать, пока мы перемеряем все тряпье в округе.

— А ты горишь желанием поскорее отправиться в логово врага? — поинтересовалась Брукса, прилаживая к прическе павлинье перо.

— Так может ну эту затею? — с надеждой вопросил он. — Хмель немного выветрился и я с полной уверенностью заявляю, что идея убить Судью бредовая, невозможная и лишенная смысла.

— Во-первых, надо попытаться, — возразила я, — а во-вторых, никто тебя со мной не тянет насильно.

— Да оставь тебя одну! — хмыкнул мужчина. — Тебя же первый встречный пес растерзает!

— Я не виновата, что глупое животное так не меня отреагировало, — я покраснела, вспомнив недавний инцидент у трактира.

— Во-во! А вдруг и судья окажется ничем не лучше? Наброситься и ... Кстати о нем много чего интересного рассказывают.

— Правда? — Брукса распахнула дверь, и сполна насладившись немым восхищением ловца, сказала: — Так что там говорят?

— Какие вы лапочки!

Мы с подругой переглянулись и синхронно пожали плечами.

* * *

Первая часть была выполнена успешно: охраны не было вообще. Нас как будто ждали... ожидали... приглашали... на пир стервятников где мы могли стать главным блюдом.

Переборов робость я первой из нашей троицы вошла в зал. Было много не по себе: я впервые была на столь значимом мероприятии и совершенно не представляла как себя вести!

Стилет за корсажем напоминал сосульку. Он обжигал холодом кожу под тонкой шелковой тканью.

К счастью хозяин празднества обнаружился быстро. Он и не думал прятать лицо за маской, предпочтя маскарадному костюму темно-синий колет с серебристой вышивкой, черные бриджи и черные же сапоги выше колен. Небрежно облокотившись о перила ведущей на второй этаж лестницы, он снисходительно наблюдал за веселящимися гостями.

Пользуясь случаем, я беззастенчиво принялась рассматривать его, укрывшись за пышной зеленью какого-то растения отделявшего уединенный альков от зала. Судья, несмотря на недавно отмеченный ста тридцатилетний юбилей оказался в отличном состоянии.

Лет тридцати на вид, высокий, очень худощавый, но с угадывающейся под одеждой мускулатурой и покрытой легким загаром кожей. Сходство с Алексом ограничивалось, пожалуй, прямым носом и чуть раскосыми глазами. В остальном — высокие скулы, чувственные губы и нарочито взъерошенные волосы: темно-каштановые, почти черные, но с проскальзывающей красной искрой и карими глазами, он разительно отличался от брата.

В общем, Судья был хорош. Будь он землянином, я бы не отказалась провести с ним ночь. Судя по репутации его репутации Казановы — не одну.

Мужчина спустился на пару ступенек ниже и повернулся ко мне. Я заметила, что в одном ухе поблескивает небольшая серьга-кольцо.

И почему все классные мужики оказываются на поверку такими сволочами?..

* * *

— Не думаю, что вы поступаете, правильно снимая охрану, — заметил следующий за Ирном ученик.

— Я не хочу подставлять людей под удар и доставлять нашим гостям удовольствие убить их.

— Убить их? — Ким усмехнулся. — Хотел бы я посмотреть на того, кто сможет их одолеть. Они же ваш личный гарнизон.

— Гарнизон может быть только у дворянина, — поправил Ирн. — В моем случае уместно назвать их просто наемниками. К тому же они не смогут уничтожить многое их того что, не утруждаясь, могу уничтожить я. Они здесь больше для вида.

Ирн оглядел в зал, где гости заканчивали первый танец. Сигнальное заклятие известило о том, что птичка уже в клетке и пора захлопывать дверку...

Судья облокотился на перила и замер, выискивая среди танцующих пар интересующих особ. Скользнув по более-менее знакомым (пусть и скрытым масками) лицам он, наконец, нашел тех, кого искал. Привычно пропустив ненужное сосредоточился на изгнаннице — невысокой девушке с тонкими запястьями, бледной кожей и водопадом длинных белых волос. Лицо сердечком, пожалуй, слишком светлые брови и тонкий нос, зато глаза хороши — большие, серо-синие, со слегка приподнятыми внешними уголками в обрамлении темных загнутых ресниц. Губы полные, улыбчивые выдающие чувственную натуру не чуждую удовольствиям...

Он прошелся взглядом по ее серебристо-синему платью, обтягивающему верх и постепенно расширяющемуся к низу. Разрез на юбке кончался очень высоко, позволяя при ходьбе рассмотреть черное кружево ее чулка... а также то, что на ней не было белья.

И ее соблазнительный зад... пожалуй, даже слишком соблазнительный. Совершенно не характерный для измарывающих себя диетами землянок. За открывающийся вид ей можно было простить несовершенство характера.

Ирн подергал ставший слишком узким ворот. За время наблюдения он успел отметить что она, в общем-то, достаточно консервативный человек. По крайне мере в общении — обращается всегда на "вы", с незнакомыми держит дистанцию... Но это не мешает ей сейчас разгуливать по бальному залу в таком провокационном виде.

Он медленно направился к ней, стараясь не обращать внимания на боль, усиливающуюся с каждым шагом. Ох уж это вечное проклятие магов! Сверхчувственность конечно хорошая штука, но не среди наполненного гостями зала!

Уронив на пол колечко, Ирн нагнулся за ним, а так как сделал это возле девушки, попытался определить правильно ли его предположение.

— Вы что-то потеряли? — усмехнулась Маша, и мужчина чуть не взвыл от досады, так как маневр не удался. Сказано это было с непринужденной улыбкой, но глаза взрослой много чего пережившей женщины на лице молодой девушки настораживали.

— Кольцо. — Ирн улыбнулся в ответ, пристально вглядываясь в глаза Маши, но она сморгнула, и из них исчезло всякое выражение. "Зеркала души" стали выжженной пустыней с жалкими обрывками былых эмоций. Ни у кого он не видел такой пустоты и обреченности. Она была даже больше его собственной Бездны.

— Потанцуем? — желание отхлынуло, но Судья не собирался отступать от намеченного. Вперед только вперед!

Девушка пожала плечами и вложила ладошку в его протянутую руку. Он обнял Машу и привлек к себе, второй рукой касаясь горячей кожи ее открытой платьем спины.

— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил он, на миг, касаясь губами ее лба.

— Как никогда, — ответила она, не пытаясь отстраниться. Ее теплое дыхание касалось его кожи даже сквозь ткань колета и рубашки. Она была удивительно маленького роста... Как куколка. С такой женственной фигурой...

— И все равно вы зря одели столь легкое и открытое платье. Ночи сейчас холодные...

Он мог бы предложить согреть ее (понятно как!) но почему-то не стал этого делать. Просто обнял за плечи, создавая теплое облако, окутывающее их, отрезающее от холодного зала, где уже закончился один танец и начался другой. Гости не обращали на них ни малейшего внимания.

— У вас красивый замок, — сказала она, кончиками пальцев касаясь холодной поверхности колонны увитой нарисованными, но от того не менее нежными и реальными розами.

— Спасибо. — Беседа была иррационально спокойной, неестественной и опасной как затишье перед бурей. Его голос был предельно вежлив, хоть он действительно был рад похвале — дворяне его не посещали, считая незаконнорожденным и недостойным внимания, а демонам и чародеям было все равно, где веселится. А замок был его детищем. Он думал, что будет жить здесь со своей любовницей и их ребенком, но... она тоже бредила титулом, которого он не мог ей дать. Двое его детей и их матери никогда не бывали в этом замке. — Вам понравился только замок?

— Парк тоже хорош. И розарий. — Ирн отметил, что шипящие у нее произносятся очень мягко. Все ее речь была плавной, богатой переливами, оттенками и модуляциями. До той поры пока она не начинала злиться, и голос ее не становился ниже и резче, или смущаться (что бывало редко)— тогда шипящие практически исчезали, оставляя после себя подобный ветру едва слышный шелест, сливаясь в единую краткую, очень тихую ноту.

Он откровенно начал флиртовать с ней, но девушка упрямо гнула свое. Как заводная кукла, твердящая то, что заложено программой. Ему хотелось хорошенько встряхнуть ее, заставить поднять голову и посмотреть в глаза.

— Хотите, я покажу вам весь замок? — прошептал он ей на ушко, для чего пришлось порядочно нагнуться. Он был не слишком высок — всего метр восемьдесят пять, но она была такой маленькой, обманчиво хрупкой... и за этой хрупкостью скрывалась огромная воля к жизни.

— Да.

Не совсем понимая, что происходит, он увел ее из шумного зала и начал водит по замку, рассказывая о каждой картине, каждой статуэтке. А она просто слушала, кивая его словам и поощряя говорить. Иногда улыбаясь ему, иногда — грустя вместе с ним.

Ирн и не подозревал в себе такого красноречия. Но он не смог найти нужных слов, когда оказался перед ведущей в небольшую часовню дверью.