Капитан "Буревестника". Книга 1

Надежда напряженно прислушивалась к голосам мужчин, негромко разговаривавших в том же помещении, куда ее притащили в бесчувственном состоянии. Собеседники пока не догадывались, что она их слышит.

— Все прошло почти гладко. Нас пропустили без проблем. К тому же "Буревестник" еще не вернулся.

— Никто не задавал вопросов? — этот голос показался девушке ужасно знакомым.

— Нет. Ведь мы действовали по вашему приказу.

— Значит, на "Буревестнике" пока ни о чем не догадываются... — ну откуда же она знает этот голос? — Это хорошо. За то время, пока они будут добираться на базу, мы успеем замести следы... Что с ней?

— Без сознания. Знаете, эта ваша Орлова просто бешенная, вон, всю руку мне искусала. Эх, Геннадий Алексеевич, если б не ваш приказ...

Надежда вздрогнула и открыла глаза. Полускрытое тенью абажура, на нее смотрело лицо майора Крылова. Девушка подалась вперед и, вцепившись побелевшими пальцами в край стола, впилась полным ужаса взглядом в спокойное лицо.

— Да, Наденька, понимаю, для тебя это неожиданность...

Надежда тихо застонала и откинулась на спинку кресла. Мир вздрогнул, зашатался и встал с ног на голову.

— Что ж, поговорим? — майор привычным жестом нащупал сигареты в кармане мундира. — Да, Наденька, кто знал, кто знал... У тебя поистине дар притягивать неприятности... и людей...

Надежда сузила глаза. Пусть, пусть он все ей расскажет. Она выслушает, а потом...

— Идея пристроить тебя на "Буревестник" оказалась очень даже неплохой. И ты неожиданно дала нам в руки такое оружие, о котором раньше мне приходилось только мечтать. Стен... — майор все-таки вытянул сигарету из кармана и закурил. — Это страшный человек, страшный... и неуправляемый, непредсказуемый. В последний раз он чуть не сорвал операцию Власова...

— Так вы все знали... — прошептала девушка. То-то странной показалась ей резкая перемена в поведении бывшего капитана! Теперь Надежда понимала, отчего Власов так злился — ведь он действительно лишь выполнял приказ своего начальника.

— Знал, но... Власовым пришлось пожертвовать — если бы о моей роли в этом происшествии узнал Стен, я лишился бы звания. Вижу, ты не понимаешь. Да... Я тебе, Наденька, и не скажу всего. Ты довольно тесно, как я вижу, общаешься со Стеном, но ничего о нем не знаешь, — усмехнулся майор и продолжил. — Стен — известная личность, герой, если угодно. Поэтому общественное мнение на его стороне. По крайней мере, пока он не совершит что-нибудь такое, что это мнение изменит. Люди уважают его... или боятся. Да... А еще ему известна некоторая информация, которая касается лично меня. Поэтому, как видишь, мне приходится считаться с его мнением. А оно слишком часто не совпадает с моим... — майор затянулся и выпустил небольшое облачко дыма. — И тут, представляешь, я обнаруживаю, что и у него есть слабое место! Да, да, Наденька, это ты. Хотя я решительно не понимаю, почему. Но, в любом случае, этим грех не воспользоваться. Правда, первая моя попытка закончилась неудачей. Тогда, зимой, я смог убрать Стена подальше, дав ему срочное поручение, и мои люди в его отсутствие пробрались в дом. Они должны были захватить тебя... и Кира, если бы получилось взять его живым.

До сих пор неподвижно сидевшая Надежда вдруг со злобным рычанием прыгнула на стол, пытаясь дотянуться до сидевшего напротив человека. Но стоявшие за спинкой ее кресла люди схватили девушку за ноги, так и не дав ей добраться до Крылова.

— Я же говорил, она бешенная!

— Не ожидал, не ожидал, — майор нервно поправил ставший вдруг слишком тесным ворот. В глазах бросившейся на него девушки он успел прочесть явное намерение убить.

Надежда уже перестала вырываться и застыла в кресле, куда ее снова усадили. Глаза девушки стали холодными. Она смотрела в лицо Крылова, и тому было явно не по себе от ее взгляда. Поэтому он махнул стоявшим по обе стороны кресла мужчинам:

— Уведите ее!

Но, оставшись один в своем кабинете, еще долго курил, нервно стряхивая пепел в чайное блюдце. К сожалению, просто раз и навсегда избавиться от Надежды Орловой он не мог.

Глава 22

Стен устало опустился в кресло. Дурные предчувствия, возникшие, как только связь с Киром прервалась, теперь усиливались с каждой минутой. Он уже успел заметить, что катера на базе не было.

"Буревестник" пошел на посадку. Экипаж получил приказ по приземлении не покидать корабля и быть в полной готовности поднять его по сигналу тревоги.

— С вами хотят выйти на связь, капитан!

— Кто?

— Они не назвали себя.

— Так, — Стен повернулся к радисту, — Вы не можете со мной связаться. На вызов ответит первый помощник, Лев Ранилов.

Радист кивнул и что-то сказал в переговорник, но через некоторое время повернулся и развел руками.

— Они не выйдут на связь ни с кем, кроме вас. Сказали, что свяжутся попозже.

— Понятно, — Стен сжал кулаки. Похоже, предчувствия его не обманули.

— Лев, — прогремел голос Стена, и Ранилов вытянулся стрункой, весь обратившись в слух. — Вы остаетесь за главного на корабле. Если ни я, ни Кир не вернемся, вы также становитесь капитаном "Буревестника". Я сейчас уйду. При первой же опасности "Буревестник" должен стартовать, не дожидаясь моего возвращения. Или предпринять то, что в наибольшей степени обеспечит безопасность экипажа.

— Да, капитан.

Стен обвел внимательным взглядом всех находящихся в кабине управления людей и быстро вышел.

Весь экипаж напряженно дожидался возвращения Стена. Никто не уходил со своих мест. Радист несколько раз уже сообщал в переговорник, что с капитаном связаться не могут. После того, как в третий раз повторил эту фразу, он нервно выругался.

Клара сидела в своем кресле, теребя пальцами полу форменной куртки. Лев негромко стучал ногтем по приборной панели. Он резко дернулся, услышав голос радиста.

— Да, Макар!

— С вами хочет выйти на связь майор Крылов.

— Переключай на общий канал.

Экран мигнул, но видео не было. Послышался лишь ровный голос:

— Ранилов, я хочу знать, где сейчас капитан "Буревестника".

— Не могу знать, товарищ майор. Он не выходит на связь.

— Он покинул корабль?

— Да.

— Сразу по приземлении?

— Да.

— Ну что ж, Ранилов, значит, вам придется самому составить отчет о последнем рейсе, если не вернется капитан.

Крылов еще поинтересовался, не известно ли чего о внезапно пропавшем Кире и экипаже его катера, а потом коротко попрощался и отключил связь.

"Буревестник" так простоял, не опуская трапа, весь день и всю ночь, когда уже под утро Макар радостно возвестил:

— Капитан вернулся, просит его впустить!

Стен вошел в кабину управления и молча выслушал доклад Ранилова. Потом поднял руки к лицу. Тут только все заметили на его руках и одежде следы крови.

— Значит так, — начал Стен, и воцарилась такая тишина, что, казалось, никто даже не дышал, — это было похищение. Надежда жива. Кир... — Стен сжал кулаки, — скорее всего, нет. Все, кто был с ними на катере — тоже.

Экипаж ошеломленно молчал. Наконец Веткин нерешительно спросил:

— Вы не знаете, кто это сделал?

Стен покачал головой.

— У меня немало врагов. Могу только предположить... — и поднял задумчивый взгляд на Василия. — Похитители смогли беспрепятственно пробраться на базу, а затем замести следы. И им никто не помешал. Человека, проверявшего пропуски в тот день, нашли мертвым. К тому же... Мне кажется, я знаю, кто стоит за этим.

Все молча ждали, пока Стен сообщит им свою догадку, но тот, как оказалось, не собирался ничего объяснять. Он развернулся, чтобы выйти из кабины.

— Капитан, неизвестные снова пытаются выйти на связь. Включать?

Стен повернулся. Что ж, он уже выиграл немного времени. Пока похитители не могли диктовать ему свои условия, он почти докопался до сути происходящего. Но где искать Надежду Стен не знал. Возможно после разговора с похитителями ситуация еще немного прояснится. Он кивнул Макару.

— Мы действительно говорим с капитаном "Буревестника"? — послышалось из динамиков.

— Да, вы говорите со мной, — ответил Стен. Голос неизвестного был явно изменен и экран оставался серым — похитители решили не рисковать, включая видеосвязь.

— Итак, как вы уже, наверное, догадались, Надежда Орлова находится у нас. В связи с этим у нас есть к вам некоторые требования, невыполнение которых будет стоить ей жизни.

— Какие требования?

После недолгого молчания, голос ответил:

— Вам будет лучше прослушать эту информацию без свидетелей.

— Хорошо, я так и сделаю, но сначала мне нужно убедиться, что Надежда действительно у вас.

— Это понятно. Подождите немного.

Какие-то звуки, шаги, звук открывающейся двери... И тот же голос, обращавшийся на этот раз не к Стену.

— Наденька, сейчас вы можете сказать своему другу несколько слов.

Молчание.

— Я убедительно прошу вас. Вы же не хотите, чтоб Стен за вас волновался?

И опять молчание. Стен понял, что Надежда ничего не скажет. Она уже, наверное, знает, с какой целью ее похитили, так что добиться от нее слов можно только... И напряженно застыл, услышав глухой звук удара.

Прости меня, девочка...

После недолгой возни в динамиках снова послышался голос:

— Знаете, мы не можем добиться от вашей подопечной ни звука, не покалечив ее... Так что вам придется поверить нам на слово.

— Нет, — голос Стена прозвучал совершенно спокойно, — я хочу увидеть ее своими глазами. Думаю, вы прекрасно понимаете, что оснований доверять вам у меня нет.

На этот раз динамики довольно долго молчали, все это время Стен неподвижно стоял посреди кабины. И вот, наконец...

— Хорошо, вы ее увидите.

Экран почернел. Похоже, видеосвязь установили, но чехол с камеры снимать не торопились.

— Ну что ж, вот она, ваша Надежда!

Чехол сняли, но в этот же миг на экране мелькнул чей-то кулак и камера, скорее всего, выпав из рук оператора, покатилась по полу. На экране все замелькало, потом кто-то снова надел чехол. Послышался шум и ругательства. Экран опять посветлел и Стен увидел сидевшую у стены девушку. Она была связана, с небольшим кровоподтеком на лице, но в целом, вроде, без видимых повреждений. И все же почти все, кто смотрел сейчас на экран в кабине управления "Буревестника", почувствовали, как под злым взглядом ощетинившейся Надежды по коже забегали мурашки.

Экран погас.

— Узнали? — спросил голос.

— Да, это она, — ровно ответил Стен.

— Тогда распорядитесь переключить связь на ваш личный канал и выслушайте наши условия.

Стен кивнул и вышел.

— Что же это происходит? Как... Какой ужас! — прошептала Клара. Ее руки мелко дрожали. Девушка не могла поверить, что та, кого она только что видела — ее подруга Надя Орлова. Не сумев сдержать слез, Клара закрыла лицо руками. Василий, до этого неподвижно стоявший рядом, обнял плачущую девушку.

Стена не было около получаса. За это время напряжение, охватившее команду, почти достигло предела. К вошедшему капитану тут же шумно обернулись все, кто находился в кабине.

В тишине гулко прозвучали шаги Стена. Он приблизился к радисту.

— Давай запись.

Стен напряженно всматривался в мелькавшие перед катящейся по полу камерой кадры. Несколько раз Макар нажимал паузу, и Стен внимательно рассматривал застывшее на экране изображение. Все это длилось минут двадцать. Затем Стен кивнул Макару и оперся руками на край приборной панели.

— Спасибо, спасибо тебе, Наденька, ты просто молодец... Умничка моя... — едва слышно прошептал он. Потом поднял голову и обратился к окружавшим его людям.

— Времени у меня около трех суток. Лев, вы должны позаботиться о безопасности экипажа "Буревестника". Я сейчас же покину корабль. Один, — добавил Стен, заметив, что ему собираются предложить помощь. — Я не имею права рисковать вашими жизнями. К тому же, у меня найдутся помощники вне корабля. И... будьте осторожны.

За те пару суток, что Надежда провела в своей темнице, охрана полностью уверилась в том, что узница — сумасшедшая. Из-за тяжелой двери практически непрерывно доносился звук ее шагов. Иногда были слышны глухие удары.

— Наверное, об стену. Головой, что ли? — усмехнулся охранник, коротавший время за игрой в карты с напарником.

Ему, конечно, было невдомек, что Надежда просто готовится как следует встретить первого, кто решится открыть дверь ее камеры.

— Интересно, с чего это ее так запрятали? Да еще и кормят по-человечески, — отозвался напарник.

В это время как раз послышался требовательный стук по решетке на входе в коридор.

— Ну что я говорил! Опять еду принесли! Вовремя, как по расписанию...

Один из игравших, позвякивая связкой ключей, висевших на поясе, направился к решетке. Он уже протянул руки, чтобы забрать миску, когда вдруг почувствовал, что что-то не так.

— Эй, — охранник поднял взгляд на стоявшего перед ним мужчину, — я тебя не знаю...

И хрипя, схватился за прутья. Ключи громко зазвенели, стукнувшись о решетку — пальцы незнакомца сорвали их с пояса сползавшего на пол мужчины.

Второй охранник успел только повернуться, но дать сигнал тревоги так и не смог.

Надежда услышала, как поворачивается ключ в замке. И приготовилась к прыжку.

Враг повел себя странно. Он не попытался отбросить девушку в сторону, а наоборот прижал к себе сильно-сильно, сковывая, тем не менее, ее движения.

— Надя, девочка моя, успокойся. Тише, тише...

Девушка замерла, не веря ушам.

Стен поставил ее на ноги.

— Пойдем. Надо спешить.

— Но как?..

И осеклась, заметив, что ноги ее ступают по свежим лужицам крови.

Он со стоном открыл глаза. И ничего не увидел. Скорее всего, вокруг было слишком темно. Он поднялся на ноги, нащупав неровную кирпичную стену, прошел вдоль нее, пытаясь определить, где находится. Странно, он всегда неплохо видел в темноте, а тут... Поводив пальцами перед лицом, он с глухим рычанием ударил в стену кулаком.

Глава 23

Стен отворил перед Надеждой тяжелую деревянную дверь маленького домика, стоящего на краю затерянного в хвойном лесу поселка. Зажег лампу.

Девушка вошла и устало опустилась на грубо сколоченную табуретку у стола. Стен опустил засов на двери.

— Тут мы в относительной безопасности. Здешние люди помнят меня... И если появится чужак, я сразу же об этом узнаю.

Надежда рассеянно обвела глазами помещение — небольшая комната, стол, несколько табуреток, плохонькая печь, пару дверных проемов в дальней стене. В углу накидана солома, прикрытая мешковиной. Одно довольно маленькое окно. Девушка встала и рассеянно прошла вдоль стен — похоже, это уже стало привычкой. Заглянула в проемы дверей — один вел в небольшую коморку с низенькой кроватью, второй — в кладовку с разными инструментами. Провела рукой по облупливавшейся штукатурке печи и снова опустилась на табурет.

Стен сел напротив, тревожно разглядывая девушку. Ее лицо почти ничего не выражало, кроме бесконечной усталости.

Они просидели так несколько минут, потом Надежда подняла глаза и спросила: