Специфика пути Бенезии как религиозного лидера наложила сложный отпечаток на этот аспект жизни азари, а сейчас... Сейчас ей крайне ценно, важно и нужно ощущать себя полноценной женщиной. Эти заморочки — женщина или не женщина азари — для Шепарда не имеют ни малейшего значения. Он любит не тело Бенезии, а её личность и душу. Хотя, чего уж там отрицать, азари-матриарх Бенезия привыкла следить за своим внешним видом очень пристально и сейчас, в столь почтенном возрасте 'сохранилась', как выражаются земляне, на диво хорошо. Так что она, безусловно, чувствует и внимание Шепарда к своей внешности, к своему телу и это внимание ей, как ощущал Явик, очень нравится.
Без Спектров-турианцев будет сложно решить проблему скорейшего "снятия" с борта фрегата-прототипа низложенного 'интенданта', проще говоря — снабженца. Потому надо сделать всё, чтобы Советники и их помощники отложили принятие решения о целесообразности дальнейшего пребывания Сарена и Найлуса в рядах Спецкорпуса на возможно более длительное время. А для этого, прежде всего надо правильно настроить как Артериуса, так и Крайка.
Приглашать их сюда, в свою каюту нет необходимости — теперь турианцы живут в достаточно просторном салоне, потому лучше такой разговор провести на 'их' территории. Шепард скоро заступит на обычную старпомовскую вахту по кораблю, а турианцы... У них и своих хлопот хватает.
Протеанин активировал наручный инструментрон, набрал на клавиатуре текст обычного запроса на визит, закрыл экран и свернул клавиатуру, после чего вернулся к ознакомлению с данными, выведенными на экраны. Четыре глаза, способные двигаться независимо, да ещё и снабжённые двумя зрачками, позволяли с недоступной современным разумным органикам скоростью, точностью, чёткостью и полнотой следить одновременно за несколькими объектами, попутно считывая с них информацию, но... Главное — не лениться, работать, совершенствоваться, действовать. И успех — придёт, задача будет решена, а цель — достигнута.
Потратив несколько минут на ознакомление с информацией: в первую очередь — той, что касалась Цитадели и обстановки вокруг Станции, во-вторую — той, что касалась Иден-Прайма и обстановки в его планетной системе, а в третью — той, что касалась ситуации на борту 'Клинка Ярости', протеанин почувствовал небольшой нагрев запястья. Пришло ответное сообщение. Развернув малый экран, Явик прочёл недлинный текст, сложил в заранее приготовленные две коробочки кристаллы с файлами, которые могли понадобиться в ходе разговора. Выключил настенные экраны, переведя аппаратуру в скрытый режим работы. И, убедившись, что каюта выглядит жилой, но не производит впечатления информационного центра, вышел в коридор, привычно активировав охранную систему.
Дверь салона, где обитали Спектры-турианцы, была, как отметил протеанин, заранее приоткрыта. Вообще-то птицемордые обитатели не переняли привычку старпома-землянина оставлять дверь приоткрытой почти постоянно, но... У каждого разумного — свои настройки и если Сарен и Найлус согласились поступать именно так... Почему, собственно, нет?!
Явик вошёл в салон, увидел Сарена, сидевшего в рабочем кресле перед столом и что-то набиравшего на клавиатуре настольного инструментрона. Экран прибора был предусмотрительно развёрнут тыльной стороной к входной двери, так что 'полюбопытствовать' не удалось.
Найлус сидел на койке-полке и, судя по его довольной морде, получал большое удовольствие, читая очередной текст из Свода Имперской истории — яркая обложка комплекта дата-кристаллов лежала поодаль. Не было никаких сомнений, что именно часть этого собрания и изучает сейчас турианец.
Протеанин сделал ещё один шаг, полуобернулся и закрыл за собой входную дверь.
Сарен, отвлёкшись от набора текста, бросил короткий понимающий взгляд на гостя:
— Садитесь, Явик. Кресло свободно. Я правильно понял, вы пришли поговорить о Цитадели и о Корпусе? — старший Спектр вернулся к набору текста.
— О Цитадели... — Явик сделал секундную ясную паузу, затем продолжил. — О ней можно было бы долго говорить. Даже с помощью мыслеобразов. Это — слишком обширная тема. Потому я пришёл поговорить именно о том, что касается вас обоих, — протеанин говорил негромко, чётко и спокойно и это хозяевам салона понравилось.
Усевшись в указанное кресло, Явик продолжил:
— О Корпусе. И — о его влиянии на Цитадель и на обстановку в галактике. В целом в предвоенный период.
— Согласен. Дело нужное, — произнёс Сарен, поворачиваясь в кресле к протеанину. — Найлус, пересаживайся с кровати на кресло, так удобнее будет разговаривать, — добавил старший Спектр.
— Уже, — молодой турианец 'перетёк' с полки на кресло, устроился поудобнее. — Явик, я знаю, мы ещё будем выбирать себе позицию на внешнем рейде, так что время у нас есть.
— Есть, — подтвердил протеанин. — Но — мало. А обсудить придётся многое. Поэтому будем общаться и словесно, и, если потребуется, с помощью мыслеобразов. Сразу скажу — для передачи и приёма мыслеобразов совсем не обязателен телесный контакт, так что брать вас за запястья мне не потребуется.
— А раньше... — сказал Найлус.
— Я это делал потому, что было необходимо приучить ваши тела и сознания к такому способу передачи и приёма информации. Этот период уже завершён — теперь вы привыкли. И нет необходимости каждый раз обеспечивать телесный контакт, — уточнил воин древней расы. — Поэтому... давайте начнём с обзора общеизвестной информации о Корпусе, а потом, по мере необходимости, будем уточнять обзор и говорить о вещах необщеизвестных.
— Желаете уточнить полную картину, Явик? — спросил Сарен, сохранявший спокойное выражение лица. У турианцев лица — на взгляд землянина — слишком костистые, но даже они способны к очень выразительной мимике.
— Да, — коротко подтвердил Явик.
— Хорошо, — сказал Найлус, бросив короткий взгляд на наставника. Тот, как отметил протеанин, едва заметно кивнул.
И в самом деле, пусть 'молодой' понапрягается — ему полезно, а Сарен освоится и будет вставлять дополнения и замечания, о сути которых Найлус, по понятным причинам, может и не знать.
— Полное название — Специальный Корпус Тактической Разведки. — Крайк помедлил несколько секунд, затем продолжил. — Вообще-то название многих разумных вводит в заблуждение, но оно стало традицией, да и не всегда надо обеспечивать полное понимание и прозрачность. Могу утверждать, что сокращённое наименование организации — 'СПЕКТР' — известно большинству разумных органиков, а вот полное — не всем. Может, потому, что все за столетия привыкли к аббревиатурам и прочим сокращениям длинных фраз, а может и по какой иной причине. Не мне об этом судить. Формально, согласно открытому письменному законодательству, Спецкорпус является правительственной организацией.
— Тут... возникают ещё большие сложности, которые сейчас усугубляют ситуацию, — вставил Сарен. — Формально Совет Цитадели не выполняет правительственных функций, поскольку существуют и активно действуют расовые правительства и подчинённые им чиновничьи структуры. Но... Насколько я сумел понять, вернувшись из хаскококона, нам, разумным органикам, легче что-нибудь из окружающего нас мира просто 'обозвать', не особо задумываясь о смысле.
— Многие небезосновательно подозревают, что Корпус занимается шпионажем, диверсиями, саботажем и ликвидациями, — продолжает Найлус. — Как бы Спектры ни прятались, как бы ни легендировали свои действия, большинство разумных органиков понимает, что в основном мы занимаемся, если уж совсем по-книжному, силовыми акциями. Объекты которых имеют немало шансов покинуть этот мир, уйдя заодно из жизни.
— Нахватался ты, Най, — чуть одобрительно лениво говорит Сарен.
Найлус на похвалу или, может, это замечание было, не реагирует — оно ему привычно.
— В составе Корпуса в основном азари и турианцы. Саларианцы... предпочитают 'не светиться', они большие поклонники 'тайной войны', поэтому столь откровенная реклама им ни к чему, как они полагают, — продолжает свой рассказ младший Спектр. — Но в Корпусе они есть, свою принадлежность к организации — не афишируют. Учитывая их славу и специализацию, на эти попытки 'зашифроваться' особо внимания никто не обращает.
Найлус несколько секунд молчит, собираясь с мыслями и, вероятно, формулируя то, что предстоит сказать. Явик отмечает, как волнуется молодой Спектр и понимает, что для таких волнений есть все основания — прибыв на Цитадель, придётся решать многие вопросы и проблемы 'силовыми' средствами, а для этого нужны веские, очень серьёзные основания.
— Теоретически Спектром может стать представитель любой известной в галактике расы разумных органиков, — уточняет Крайк, — но на практике чаще всего ими становятся представители рас, входящих в Совет.
— Точнее — в лидирующую, ключевую 'тройку', — негромко, но чётко и уверенно добавляет Сарен. — Азари, саларианцы и турианцы. Да, для этого есть немало оснований, но с другой стороны, Совет Цитадели, как сказали бы земляне, давно превратился в некий 'триумвират'. Формально — Советников почти десяток, фактически из них активно работают только трое, а остальные играют роль 'массовки'. Для меня это — во всяком случае — теперь, после выхода из хаскококона — слишком очевидно, но, думаю, и для Найлуса тоже. Сколько усилий, времени, ресурсов каждая раса тратит на то, чтобы получить место в Совете Цитадели, а потом выясняется, что доступ к принятию действительно важных и сложных решений, достойных стратегического уровня управления, надёжно перекрыт несменяемой 'троицей'. Советники, уверен, изо всех сил поддерживают 'сказочку' о том, что для любой расы огромной честью является зачисление её представителя в ряды Спецкорпуса, а фактически... Фактически многие расы не получают такой возможности на протяжении столетий.
Сарен склоняет голову, прикрывает глаза. Явик отчётливо ощущает, что сказав это, Артериус внутреннее постарел как минимум на год.
— Мы, турианцы, оказывается, живём не намного дольше, чем люди, но... до сих пор нас считают 'цепными шавками Совета Цитадели', — говорит он с явным волнением в голосе. — Расу — шавками?! Это... сложно воспринять спокойно, безучастно и взвешенно.
Сарен умолкает и в каюте воцаряется тишина. Протеанин обдумывает услышанное. Разговор получается с самого начала сложным, напряжённым и... нервным. Предположения, как и ожидания, начинают оправдываться.
Время поджимает — неизвестно, сколько Моро, общаясь с диспетчерами Станции, сможет кружить 'Нормандию' вокруг Цитадели, подыскивая самый лучший, по его мнению, участок на внешнем рейде. Ясно, что на место на внутреннем рейде он не согласится, а к причалам 'Нормандию' пока и сами диспетчера не пропустят — невелико значение у прибывшего военного разведфрегата, да и прототипов здесь перебывало немало, так что...
— Если бы люди более 'плотно' вошли в состав Совета Цитадели, вполне возможно, что Советники разрешили бы им претендовать, причём реально, на право направлять своих соплеменников в состав Корпуса Спектров, — продолжает Найлус. — Во всяком случае, по документам предусмотрена именно эта процедура, но... Советники любят внезаконные ходы, которые часто становятся откровенно незаконными. Так что... в случае с Андерсоном они, вероятнее всего, посчитали, что лучше будет сделать наоборот: сначала ввести землянина в состав Корпуса, а там...
— Там и о месте для человека в составе Совета можно будет подумать, — продолжил мысль Крайка Сарен.
Молодой Спектр никак не отреагировал на услышанное дополнение, но это лучше всего свидетельствовало о его согласии со сказанным наставником.
— Официально Корпус был основан в шестьсот девяносто третьем году, но фактически эта дата весьма условна, — сказал Крайк. — Она считается именно официальной датой, к тому же в те времена была известная разноголосица с месяцами и днями, потому посчитали за лучшее обозначить привязку события к хронологии только годом. Считается, между тем, что Спектры появились после того, как в состав Совета Цитадели вошли саларианцы, — уточняет Найлус. — В течение ряда лет Спектры действовали тайно, осуществляя незаметное решение множества проблем. Когда произошло восстание кроганов, Совет был серьёзно обеспокоен угрозой вторжения ящеров в Пространство Цитадели. Тогда было принято решение — детали этой процедуры мне, конечно, неизвестны — рассекретить деятельность Спектров. С того момента Спектры стали действовать более-менее легально и открыто, получив право требовать и получать всемерную поддержку от любых учреждений, предприятий, организаций и от отдельных разумных органиков. — Найлус помедлил, шумно выдохнув и вдохнув воздух. — Мне говорили на инструктажах... Это, конечно, нельзя назвать обучением, скорее 'введением в специальность', что первые Спектры были выбраны из числа лучших саларианцев, а среди них лидерство держали агенты Группы Особого Реагирования — легендарной ГОР. Я не всё понял в истории Корпуса, особенно — в первом, начальном периоде его существования. Мне стало ясно, что он был создан, как выражаются в таких случаях люди, 'по образу и подобию' саларианской Группы Особого Реагирования. Тогда, когда членами Корпуса стали саларианцы... Корпус начал меняться. Стали очень сильно использоваться чрезвычайные полномочия, ставившие сотрудников Спецкорпуса над любыми законами. Корпус потерял чёткую организационную структуру — количество агентов нарастало, а Советники не знали, как с этим следует совладать. Мне не всё ясно в истории о первом Спектре Совета Цитадели Било Гюрджине, саларианце, но, насколько я сумел понять, он точно не был образцом чести и достоинства и прочих добродетелей, которыми, вроде бы должен быть наделён кадровый сотрудник Спецкорпуса. Прекратилась — в первом периоде истории Корпуса — и практика тренировок, зато развилась практика 'выборов' новых членов СПЕКТР. И когда... я попытался только намекнуть, что мне для выполнения задач на Земле потребуется материальная поддержка. Мне резко ответили, сославшись на решение Совета Цитадели, которое мне, впрочем, отказались предъявить — теперь-то я понимаю, что это решение могло быть и устным — что я, как агент Корпуса должен обеспечивать себя сам. Я — наёмник, привык к самостоятельности. Но поначалу считал, что Корпус всё же правительственная, вполне официальная организация. Это обстоятельство... То, что я должен был сам себе всё искать и добывать, хотя действую не в своих собственных интересах... Я достиг определённых успехов в начале выполнения задания Совета. Но и представить себе не смог, каким будет продолжение и главное — финал, — честно и открыто признался Найлус.
Несколько минут в салоне было тихо. Три фигуры, неподвижно замершие в своих креслах, приглушённый свет, позволяющий не напрягать глаза. Услышанное надо было обдумать.
Найлус успокаивался, как отметил Явик, медленно. Немудрено, ему досталось больше сложностей и трудностей, чем он мог бы даже вообразить. Но всё же с ними он сумел справиться. И — обрёл своего наставника и учителя. Снова получил возможность совершенствоваться. И — верить, что его поддержат, ему помогут.
