| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Алые... Алые Тени!!!
Сознание растворилось в немыслимом, всепожирающем бешенстве. Молнии побежали по нервам, каждая клеточка тела срезонировала и Внутренние Врата Духа, подточенные гуляющими по крови лисицы стимуляторами, раскрылись, позволяя телу жечь и ломать самого себя в запредельных усилиях и безудержной энергоотдаче.
Не замечая сама, как быстро движется, Кицунэ склонилась, коснулась руками мостовой у себя под ногами и, пустив в камень неистово бьющую из рук энергию Ци, извлекла из потёкшего камня грубое подобие длинного, зубчатого клинка.
Направленная волей надломленного разума, неистовая буря Ци хлынула в клинок, а Кицунэ, совершив вращательное движение, прочертила мечом широкую дугу и обрушила удар на шею своего исполинского врага.
Кадзиро ударил молотом, но стальную громаду просто отбросило ураганами бьющих из тела Кицунэ энергий, и тогда исполин сунул свою, окутанную синей бурей, латную перчатку в шторм фиолетовой Ци Кицунэ. С рычанием продрался сквозь потоки, терзающие его Ци, броню и плоть, растопырил пятерню и вцепился пальцами в шею лисицы. Роняя капли слюны с дико оскаленных зубов, он принялся давить, сминая удивителньо неподатливые мягкие ткани и стремясь раздробить хрящи позвоночника. Он раздавит! Раздавит!!!
Вот только рука немеет. Отрицательный заряд. Эта девчонка... она же... просто одержима ненавистью!
Кицунэ пылала. Вся её воля и разум, каждая частица тела и души сплелись в едином стремлении — уничтожить! Уничтожить этого ублюдка! Из-за которого нормальным людям нельзя спокойно жить и быть счастливыми! Из-за которого она вынуждена убегать от друзей! Одного из тех, из-за кого был убит её дедушка! Из-за кого умерла мама! Так много! Так много погибло родных и друзей, которых Кицунэ больше никогда! Никогда не увидит!!!
Кадзиро скосил взгляд, глядя на объятый фиолетовыми потоками каменный клинок, медленно, с треском, гудением прорезающий вихри его Ци и начинающий терзать броню шлема так же, как пламя сварочного аппарата терзает прожигаемый горелкой металл. Краткий момент изумления и испуга, на долю мгновения, Ци пришла в хаос, и гудящий фиолетовый клинок резко сместился, сдувая металл брони, прижимаясь лютым подобием пламени к самой шее.
Гигант уронил молот и, левой рукой продолжая давить шею лисицы, правой сделал резкое движение, хватая её за руки и пытаясь оттолкнуть клинок. Выиграть себе время, хотя бы пару секунд!
Кицунэ заорала, лютый шторм полыхнул новой силой и уплотнился. Пронзаемые насквозь миллиардами искр отрицательного заряда, руки Кадзиро потеряли силу и онемели, а окутанный фиолетовым штормом клинок пошёл дальше, терзая кожу и мышцы шеи исполина, сжигая первую из двух сонных артерий и впиваясь позвонки...
Ци Кадзиро пришла в хаос единомоментно, как только фиолетовое пламя пронзило позвоночник и прижгло спинной мозг. Клинок Кицунэ, лишаясь сопротивления противостоящих ему сил, сделал резкое движение, срезая врагу голову начисто, сдувая попутно кусок наплечника и, по завершении полукруга, утыкаясь в землю. Не броня и не камень, а сопротивление вывернутого позвоночника самой лисицы остановили всепронзающий, неистово сияющий демонической силой, импровизированный клинок.
Обезглавленный гигант рухнул на колени и, с грохотом, словно обрушающаяся скала, повалился рядом с хрипящей, ослепшей лисицей, из рта, носа, глаз и ушей которой текла кровь. Волосы осыпались с головы. Ногти отслоились, кожа сгорела по всему телу и расползалась, обнажая посеревшее, мертвеющее мясо.
Следом за врагом, Кицунэ рухнула на колени, разжала руки на мече и села, не повалившись рядом с убитым чудовищем только потому, что подбежавший жрец Фудзивара уткнул ей в плечо... нет, не руки. Подобранную с брусчатки булаву.
— Глуши! — проорал он. — Глуши поток, дура!!!
Кицунэ бы заплакала, если бы не выгорели слёзные железы. Вот и всё. Она умирает... удивительно, что совсем не больно. Наверное, это всё стимуляторы. Или просто тело понимает, что никакого смысла болеть больше нет. Просто онемение и темнота. Может быть, так будет даже лучше? Никого... никого больше не будут убивать... из-за неё.
— Вот же срань... — жрец уложил Кицунэ на землю, выдохнул, заглотил пару капсул из трофейных наборов с вражеской химией и сосредоточился, выжимая из своего тела весь положительный заряд, что скопился за время победного торжества.
На ладонях, живой и каменной, поднялось, свивая и переплетая полупрозрачные языки, сине-зелёное пламя.
— Вдохни. — жрец поднёс ладони к лицу ускользающей в небытие лисицы и вылил зелёное сияние положительного заряда на её обугленные губы. — Давай же, вдыхай! Сейчас подействуют стимуляторы и её станет больше! Вдыхай, и не смей даже думать уходить, понятно?! Всем нам слишком важно знать, что ты — ЖИВА!
Кицунэ сделала вдох. Второй, третий. Жреца окутывало зелёно-золотое свечение и оно становилось всё ярче, обратившись в самое настоящее светлое пламя, когда обожжённые веки девчонки дрогнули и открылись.
— Я слышал, что Йомигаэри могут отрубленные конечности и вырванные внутренности заново отращивать. — сказал жрец, щедро изливая положительный заряд на дышащую всё бодрее и бодрее девчонку. — Не позорь предков, лиса! Не вздумай умереть, просто сгорев, по своей же глупости, как бракованная батарейка!
— Прости. — Кицунэ попыталась сесть. — Что-то... разозлилась сильно. Всё, теперь выдержу. Посмотри, что там... с мальчиком и девочкой. Этот гад им шеи сломал... но вдруг они ещё живы?!
Жрец оглянулся на женщин-врачей из его команды, что подбежали к лежащим неподвижно школьникам. Они применили дзюцу земли, чтобы создать вокруг шей мальчишки и девчонки прочные каменные воротники, а теперь проверяли на возможность нормальной работы дыхательные пути и главные артерии шей. Применили медицинские дзюцу для запуска сердец, надели на пострадавших простенькие портативные аппараты для искусственной вентиляции лёгких. Маски с трубками, мешками, клапанами и силовыми схемами. Одна из женщин глянула на жреца в ответ, улыбнулась и показала выставленный вверх большой палец.
— Ими занимаются. — сказал жрец лисице. — Похоже, всё хорошо будет. Тебе спасибо, сумасшедшая наша. Если бы не свалила гада так быстро, потеряли бы малявок.
— А... а я думала... что долго...
— Это из-за открытия Внутренних Врат время растянулось. На деле секунд сорок всего прошло. Девчонки с ними возятся. Значит, живы. Я лично прослежу, чтобы им позвоночники восстановили и срастили раздавленный спинной мозг. Ещё погуляют вместе, обещаю.
— Спа... спасибо. — шепнула Кицунэ, блаженно прикрывая глаза. Наконец-то всё кончено. Можно чуть-чуть расслабиться и отдохнуть...
Командир асигару ещё перед стычкой с Кадзиро принял трофейные стимуляторы и сейчас, стоя наготове, нервно озирался по сторонам, физически не способный успокоиться. Весь мир вокруг казался замедленным, а по телу бежал лютый огонь, требующий действий.
Это и спасло, когда из-за угла левого крыла здания школы выскочила вдруг, поднимая руки к лицу, худощавая рыжеволосая девушка в форменном платье служанки Такеда. Сложив ладони трубочкой, она друг резко выдохнула и, обжигая её собственные ладони, из рук, словно из духовой трубки, вылетел огненный шарик, нацеленный на спину жреца, поддерживающего измученную лисицу в полусидячем положении. Две цели, одним ударом! Ещё выстрел, для верности, и ещё!
Ходзё Сингэн вскинул лук одновременно с появлением фальшивой служанки. Он мгновенно узнал её униформу, и по нервам бывшего генерала словно прошлись разряды молний. Цвет волос у этой девчонки другой, но она точно из тех же кошмарных чудовищ, что и двое монстров с когтями! А значит — слишком ловкая, чтобы была хоть какая-то надежда попасть в неё из лука. В неё не попасть, но... есть цель попроще!
Сингэн пустил стрелу и та, ударив точно в первый пущенный врагом огненный шарик, выдала бронебойный импульс Ци из наконечника.
Грохнуло ничуть не хуже, чем при взрыве сумки с пластидом. Шар огня вспух над мостовой, яркой вспышкой ослепив обоих стрелков и заставив их прикрыть глаза руками. Ударной волной шарахнуло по двум другим шарикам и те детонировали, награждая людей вокруг новыми, рвущими барабанные перепонки, хлопками. Все схватились за оружие, ещё только пытаясь изготовиться к бою, а мимо развеивающегося огненного шара уже промчались две стремительные тени с растопыренными когтистыми лапами.
— Сучьи гниды... — скрежеща зубами, жрец сжал руки, пытаясь обнять покрепче беспомощную лисицу и прыгнуть, унося её от опасности, но...
Руки сомкнулись на пустоте, а в лицо жреца ударило мелкое каменное крошево и куски сухой, прессованной земли.
Черное существо, похожее на паука, сформировавшееся под землёй, вырвалось на поверхность и, раскрыв вдоль всё своё туловище наподобие зубастой пасти, схватило едва живое тело лисы, вырвав его из рук остолбеневшего жреца. Резким рывком сразу десятка длинных тонки конечностей, неведомая тварь совершила прыжок, перескакивая на стену школы, где подбросила тело лисы и перехватила его удобнее своим кошмарным подобием пасти.
— ДЕМОН!!! — раздался неистовый вопль и все обернулись на грузную женщину с пылающими зелёным пламенем, безумными глазами, выскочившую следом за своими подручными из-за угла левого крыла школы. Женщина, сама способная навести своим видом оторопь на кого угодно, наставила на паукообразный кошмар вытянутый палец в чёрной кружевной перчатке. — НЕЧИСТАЯ ТВАРЬ!!! Убить! Убить обоих!!!
Тень длани, что стояла рядом с Безумной Кин, снова вскинула руки к лицу и плюнула сгустками энергии трижды, но чёрный кошмар рывками ловко уходил то вправо, то влево и сгустки огня лишь прошивали насквозь многострадальное здание школы, учиняя внутри пожары и улетая в небеса. Паук кувыркнулся, с непостижимой ловкостью уходя от когтей Теней Длани, прыгнувших и вздумавших расчленить его засиявшим благословенной зеленью металлом. Резко ушёл вверх, потом вниз, соскочил на землю, в стороне от толпы людей и, с недоступной глазу скоростью переставляя лапы, понесся прочь.
— НЕ УПУСТИТЬ! Догнать! Уничтожить! ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!!!
Стрела, пущенная командиром асигару, ударила Безумную Кин в скулу, сломалась и, оставив кровавый росчерк вдоль левого виска, рикошетом ушла в сторону. Кин захрипела, взмахнула рукой, и вся толпа перед ней, вместе с ополченцами, самураями и их командирами, рухнула на землю, охая, завывая и безуспешно пытаясь подняться.
— Хр-р-р... — Кин, не обращая внимания на моментально переставшую кровоточить рану, посмотрела вслед кошмарному пауку, утащившему ненавистную девчонку и вознесла богу молитву за умчавшиеся в погоню когтистые Тени длани. — Проклятый город. Мерзкие безумцы, отвергшие спасительную благодать последнего бога! Гнилая нечисть, равная демонам! Милая моя, — она обратилась к оставшейся рядом Тени. — Сожги всю эту грязь...
"Когда вы уже нажрётесь, Творцы?! Творцы зла и демонов! Дайте же мне хоть одно мгновение Тишины"!
Кин и её подчинённая вздрогнули, холодеющими душами ощутив устремлённый на них с ночного неба взгляд необоримой, чудовищной жути.
— Х-хр-р... — опустив взгляд вниз, Кин почувствовала движение чёрной силы под землёй и её проняло, до неодолимой тяги опорожнить кишечник. — Гнилое место... гнилая земля!
Пятясь, великая жрица Золотого Бога и тень длани его отступили, убрались за угол здания и побежали, торопясь вернуться к карете, оставленной на дороге за каменной стеной. Костлявый сумасшедший в синем женском шёлковом платье ждал их, встревожено выглядывая из открытой двери и золотистым сиянием своей Ци успокаивая лошадей, а здания вокруг коробились и разрушались из-за поднимающейся на поверхность корневидной чёрной дряни, противоестественной и губительной для самого естества нормальной материи.
Тэндзин не стал убивать творения Золотого Бога. Лишь показал разницу сил и поставил на место зарвавшуюся мелюзгу. Измученный и уставший, слишком долго существовавший без блаженного забвения, он жаждал рождения того, кому мог бы передать своё великое дело, и эти изуродованные выродки всей своей пародией на нормальность обещали создать новое, сильнейшее отродье зла. Ему нужно продержаться ещё немного и наследник великих дел появится, а пока... нельзя допустить чтобы планы бело-золотых по спасению человечества осуществились. Нельзя допустить возрождения Единой Империи. И победа в этом городе для разрушения мечтаний Единства крайне полезна. Только поэтому он оставит город и победивших людей в живых. Никакой доброты и милосердия. Демонический расчёт и чистая выгода, во всём.
— Мы обрушим кару Бога на весь этот город, и на тебя, зарвавшееся чёрное отродье. — зло прохрипела Кин, устраиваясь на подушках в карете, в то время как вскочившая на место возницы Тень длани в платье служанки управляла лошадьми и выводила неуклюжее транспортное средство из самых тяжело заражённых районов. — О Великий Наставник! Молю тебя, обещай! Обещай низринуть очищающее пламя на эту гнилую язву!
— Он обещает, мама. — сосуд божественной воли обнял руки безумной жрицы и даровал ей искры переполняющей его душу теплой и дарящей умиротворение божественной благодати. — Я слышу голос его. Он обещает.
Личная карета жены всесильного казначея клана Такеда катилась по пустым и тёмным улицам, а редкие люди спешно шарахались прочь и прятались по углам. Мародёрство в разгромленных домах и магазинах всё ещё продолжалось, но творили его уже самые обыкновенные люди, никто из которых, на своё счастье, даже подумать не осмеливался заступать дорогу направляющемуся прочь из города экипажу аристократов.
* * *
Железнодорожные составы с артиллерией и пехотой, отправленные из Тринадцатого Северо-Западного региона империи Лесов застопорили ход и остановились у большого промышленного центра в Десятом Центральном. Восьмой, Девятый и Одиннадцатый регионы вопили о немедленной помощи, слали во все стороны видеообращения с демонстрированием резни в захваченных городах и повсеместной паники, но отправленных на войну солдат выгнали из вагонов, а составы отогнали на запасные пути, якобы для необходимого срочного техобслуживания.
Почему?
Потому что треть рядовой серой солдатской массы уже разбежалась, ломая замки вагонов, выскакивая из составов на ходу и удирая в леса. А чем ближе фронт боестолкновений, тем быстрее будет нарастать убыль личного состава. Эдак при развёртывании войск перед наступающими ордами детей огня, в строю останутся только гербовые аристократы. И придётся лейтенантам самим смыкать щиты перед лавиной вражеской кавалерии, а капитанам и генералам у пушек суетиться, направляя стволы на врагов и заталкивая ядра шомполами в стволы. А у нынешних генералов, все знают, ума не хватает чем надо куда надо девке промеж ног попасть, куда уж им с шомполами к пушке соваться!
— Хэй, капитан! — неслись в сторону офицеров дерзкие выкрики из толпы готовых взбунтоваться солдат, согнанных в окружённое стенами жалкое подобие военно-полевого становища. — Это уже концлагерь, или горелых подождём?!
— Господин генерал! Нам пожрать дадут? Или только вам хватило?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
