Земля! Месть проигравших

Подросток рядом с ними — тоже обнаженный, — глядя на целующуюся парочку, медленно мастурбировал.

Итак, маленькая заминка на выходе и, вот я уже снаружи и, что я вижу?

На месте, где занимались любовью обнаженные парень и девушка, сгрудилась толпа прихожан, взлетают в воздух железные прутья и биты. Да... им не позавидуешь. Голый подросток с отчаянным криком бежит, человек десять прихожан преследует его...

Председатель КНР подчеркнул, что непоколебимая решимость Китая позволит выполнить намеченный план и откроет новые перспективы для достижения целей КНР — строительства социализма с китайской спецификой.

Наособицу стоят богатые государства Аравийского полуострова и Иран. Там провозгласили, что соргисы — посланники Иблиса и мусульмане всего мира дадут им отпор. Идет строительство грандиозных убежищ, а Иран, помимо строительства убежищ на девяностомиллионное население страны готовит свои вооруженные силы к удару по земной орбите.

* * *

Марс, колония Россия.

Петр Александров — герой России и, профессиональный космонавт, посмотрел в телескоп. Мириады разноцветных искорок звезд горели драгоценностями в ледяной космической черноте, складываясь в знакомые созвездия и белесую изморозь далеких галактик.

Фотонный корабль соргисов, точнее плазменный выхлоп его двигателя, нашел почти сразу. Несколько мгновений, прищурившись, вглядывался в неяркую, совершенно обычную звездочку. Дернул кадыком. Сердце, пропустив очередной такт, забилось тяжело, с трудом перекачивая загустевшую и ставшую тяжелой, как ртуть, кровь.

И это... Неужели это и есть Апокалипсис? Ну никак не походила эта звездочка на смертный приговор родной планете!

Перед мысленным взглядом возникла Земля, какой она виделась из ближнего космоса. Огромный шар голубой планеты, окруженный нежной вуалью атмосферы, перепоясывал алый ободок рассвета. Яркие точки городов на ночной половине. Знакомые очертания континентов, проглядывающий сквозь белизну облаков. Угольный бархат космоса вокруг. Родина...

Оторвался от окуляра и протер кончиками пальцев глаза. Больше всего угнетала невозможность что-нибудь сделать.

Суки...

Только одно — это слово и вертелось в голове.

Он ощутил, как откуда-то из глубины души поднимается темное, страшное чувство: НЕНАВИСТЬ. Все раздумья и сомнения отступили — их сменила ненависть к незваным гостям, спокойно и равнодушно собирающихся уничтожить его мир, его планету. К ненависти примешивалось удивление — почему? Чем люди, доселе не знавшие соргисов, им помешали?

Убить? Он готов был убить всех соргисов, сколько их не осталось во Вселенной.

* * *

Раннее утро, Москва.

Хлестал по окнам нудный осенний дождь.

Мелкий осенний дождь однообразно барабанил в окна. Низко ползли над землей темно-серые, набухшие влагой тучи.

На телефоне медленно-хрипло пробило семь часов утра.

— Не нравится мне она, категорически не нравиться! — произнес, не глядя на младшего сына и жену, отец Сергея Соколова, отхлебнул из кружки из которой исходил горький запах кофе и скривился, — Конечно, это не совсем культурно обсуждать внешний вид женщины, к тому же за глаза, но рыжая и бледная, словно нежить из фильма ужасов. И тем не менее женился! Парадокс! А кофе холодный, — положил кружку на столешницу перед женой, — Женечка, подогрей в микроволновке, пожалуйста.

На лице тщательно следящей за собой женщины, которой равно можно было равно дать и 35, и 40, промелькнуло раздражение. От Соколова не укрылось недовольство жены, и он зло поджал губы.

Встала из-за стола, подняв кофе, подошла к микроволновке в углу кухни и положила внутрь кружку. Микроволновка тихо загудела.

— Паша, ты не прав, — сказала с напором, оборачиваясь к мужу и поджала губы, — Совершенно не прав!

Соколов посмотрел на жену раздраженно-удивленно.

— И в чем же я, Женечка, не прав?

— Она очень даже симпатичная, даже красивая. Да и не в этом дело! Главное он любит ее — это же очевидно! К тому же она мать твоего внука! Заметь, твоего, а не моего, но я ничего не имею против нее, в отличие от тебя! Когда же ты успокоишься?

— Да! — отчаянным голоском выкрикнул Аскольд — младший сын, — она хорошая как Сережа и очень красивая!

Мужчина недовольно хмыкнул, переводя взгляд на неожиданного заступника нелюбимой невестки. Вытащил из кармана рубашки платок, тщательно промокнул уголки рта.

— Значит так, — в голосе прозвучала обида, — во-первых...

Он не договорил — зазвонил телефон, на столе.

— Надо же... — мужчина посмотрел на экран телефона и покачал головой, — вспомнишь о нем — он и появится. Сергей звонит, — объявил семейству и поднял трубку.

— Да Сережа... Как едите, ты же в Новосеверном? — лицо старшего Соколова вытянулось, — Едите? Нет не нарушаете мои планы — я сегодня выходной, ждем вас. Ага до встречи.

Положил трубку на столешницу.

'Дзинь!' — просигналила об остановке микроволновка.

— Сергей со своей... женой будут через десять минут, — проговорил удивленно и, немного настороженно. Два поколения семьи Соколовых не виделись со свадьбы — короткие переговоры по видеосвязи — не в счет...

Старший сын Сергей с женой — инопланетянкой поздоровались с родителями. Сняв мокрые дождевики и, повесив зонты, прошли в гостиную. Вместе с ними, под ошеломленными взглядами хозяев, прошел человекообразный робот с полугодовалым младенцем в алом комбинезончике в руках.

Гости расселись вокруг стола, в центре комнаты, а робот по приказу Аридэль положил ребенка на маленький диванчик, напротив. Застыл рядом. Девушка не отрывала какого-то странного взгляда от ребенка. Старший Соколов внимательно посмотрел на внука. Слава богу уши не звериные, только бледный какой-то. По-хозяйски присел во главе стола, прочно отвердив локти на льдисто поблескивающей край модернистского стола из закаленного стекла. Евгения не стала садится — наклонилась над младенцем, улыбнулась. 'Ну какой же славный мальчик!' Ребенок заулыбался в ответ.

— Что пить будете? Чай, кофе? А может завтрак принести? Вы не голодны? — повернулась к гостям Женя. Лицо ее осветилось слегка тревожной улыбкой — слишком напряженные лица были у младших Соколовых.

— Нет, спасибо, Евгения Андреевна, мы сыты и к тому же торопимся, — нервно улыбнулась Аридэль и повернулась к мужу, — Сереженька, давай ты, — взгляд девушки опустился в пол, застыл, словно там она видела нечто, видимое только ей. Взгляд Соколова — старшего на миг задержался на них беспокойной пляске 'звериных' ушей. 'Оболтус! У всех невестки как невестки, одного у меня непонятно что!'

— Папа у нас... у нас обоих, важное задание... важное для всей..., впрочем, неважно. Это против соргисов, — заметно волнуясь произнес Сергей, глядя на отца, — короче можно, чтобы Ваня некоторое время побыл у тебя. Мы оставим робота — он поможет ухаживать за ребенком. Сможешь, пап?

Он увидел растерянность на лице отца и радость у младшего брата.

Младенец запустил крошечный пальчик в рот. Евгения обернулась и присела за стол рядом с мужем,

удивленно вскинувшим сросшиеся на переносице брови. Соколов-старший с силой потер переносицу.

— Видишь ли, — произнес, тщательно подбирая слова, — ну допустим ты, Сережа, ты офицер, — слегка поморщился, — и ты обязан выполнять приказы, но вы, Аридэль, — он впервые посмотрел на окаменевшее лицо невестки, — почему вы, куда-то отправляетесь?

— Да, да, в самом деле, Аридэль, — поддержала мужа Евгения, — вы же мать! Вы должны растить сына.

Девушка посмотрела женщине в глаза, покачала головой и смерила свекра взглядом ледяной принцессы из древних баллад. Если бы это был не отец мужа!

— Мою мать и... всех родственников убили соргисы. Остался только троюродный дядя, и я такой-же офицер, как и Сережа. Я должна выполнить задание... — уперла взгляд в пол.

Евгения умоляюще посмотрела на мужа, тот покосился на нее, потом посмотрел на сына.

Стучал по оконному стеклу нудный осенний дождь, словно само небо плакало.

— Ну хорошо, хорошо, — приподнял открытые ладони Соколов-старший и произнес, пряча взгляд, — Ты должна, долг офицера — я понимаю, но почему нельзя оставить ребенка у твоих родственников драуни? — он откинулся на стуле и скрестил руки на груди.

— Папа, я тебя очень прошу! — Сергей смотрел в сторону, жилы на горле натянулись змеями, — Ваня — человек и должен воспитываться у людей. Помоги! Больше мне не к кому обратиться! — вскинул взгляд янтарных глаз на отца.

— Паша, это же наш внук, — просяще произнесла Евгения, подпустив в последние слова стали.

Взгляд Соколова-старшего пробежал по решительным лицам родственников, включая младшего сына. И неожиданно рассмеялся, даже с каким-то повизгиванием. 'Интересно, у внука такие же уши как у этой?'

— Ну надо же, все против меня! Все, все — сдаюсь, — сказал со странным удовлетворением в голосе и поднял руки над головой, — конечно берем Ванечку, — в потом добавил, чтобы последнее слово осталось за ним, — Но ненадолго!

Родственники дружно сделали вид, что ничего не произошло, что застольная беседа шла без нервов и отказов. Натужено поулыбались, за исключением Аскольда, который бы в восторге от того, что сын любимого брата будет жить с ним. Через пару минут гости засобирались.

За младшими Соколовыми захлопнулась массивная, словно сейфовая, входная дверь. Не успели их шаги заглохнуть, как Евгения повернулась к мужу:

— Паша, у Сергея опять синие глаза! Ярко-синие! — произнесла с некоторым страхом.

— Синие? Ничего не понимаю! — нахмурил густые брови Соколов-старший.

— Были янтарные, в гостиной у него были янтарные. Я еще подумала, что линзы. А когда уходил, они были ярко-синие как озеро! — ответила женщина ровным, тихим голосом, только глаза распахнулись, как плошки.

Супруги несколько мгновений смотрели друг на друга, потом одновременно обернулись к гостиной где под наблюдением робота их ожидал внук...

Сергей с Аридэль спустились по бетонно лестнице к массивной железной двери, закрывавшей вход на следующий этаж и тут Аридэль накрыло. Градом катились слезы, девушка билась в истерике молча и, поэтому особенно страшно, Сергей обнимал тренированное тело, едва удерживая в объятиях, что-то нашептывая в ушко и, вспоминал слова забытого поэта.

Какое это чудо — Человек! Какая это мерзость — человек.

Через пару минут они вышли из подъезда, раскрыли зонтик и затерялись среди серых струй осеннего дождя.

А дождь все лил и лил, словно само небо оплакивало... то ли себя, то ли еще кого.

Глава 13

Что-то нежно прикоснулось к личику, мягкие пальцы погладили по щечке.

— Вставай доченька!

Настюша — девочка пяти лет, не открывая глаз, забормотала жалобно:

— Мамочка, мамочка ну можно я еще посплю, ну пожалуйста!

— Вставай Настюша, вставай, — произнес ласковый голос мамочки в котором слышались какие-то новые нотки. Скорби что ли? Это так удивило, что глаза сами распахнулись. Перед кроваткой стояла мамочка, лицо ее было бледным, глаза покраснели — словно она не спала или долго плакала. Рядом стоял папочка.

Мамочка довольно долго молчала, глядя на Настюшу каким-то странным взглядом.

— Пора собираться в путешествие! — сказала она.

— О! Наконец! Путешествие к драуни! Они такие милые и у них такие ушки, как у зайчиков! — хихикнула Настюша и сладко потянулась.