В столице родного государства ничего особенно почти не произошло. Ключевое слово: почти. Мне встретился дядюшка.
— Пойдём, нам есть о чём поговорить. — Эллонд, одетый в простую одежду русских и европейцев, обнял меня за плечи и отвёл за угол, пока троица была отвлечена покупкой билетов на "Сапсан". — Ты последовала совету наставника? Правильно сделала.
— Ага, — покачала головой я. — А ты чего тут появился?
Мне в руку сунули что-то металлическое. Я подняла ладонь, раскрыла её и увидела серебряную цепочку.
— Говори "да" или "нет", — приказал дядя.
Я непонимающе нахмурилась. Зачем говорить "да" или "нет"?
— Без объяснений? Просто согласиться или отказаться? Так нельзя.
— Ты недоверчива, как вампир. Говори.
Я пожевала губами и кивнула. Родному дяде, я думаю, доверять можно.
— Ну, допустим, да. Что теперь?
— Повторяй за мной — я, Илзиэль Аррен Эллонд, добровольно налагаю на сей предмет чары времени.
Задумалась, но повторила:
— Я, Илзиэль Аррен Эллонд, добровольно налагаю на сей предмет чары времени.
— Как только я захочу перемотать или же запустить вперёд само Время... я изничтожу сей предмет.
Я вновь дословно повторила и стала ждать продолжения.
— Да будет так, как я сказала. Shan`ner sia reven, — закончил Эллонд и дождался окончания моей фразы.
Цепочка заблестела, заискрила и надёжно закрепилась на моей левой руке, приварив друг к другу свои концы. На её звеньях был выгравирован значок бесконечности.
— Эта цепочка — мощнейший артефакт, с его помощью ты сможешь ускорять или замедлять темп времени. Ты сможешь лечь спать весной тринадцатого года, а проснуться — весной тридцатого. Всё, что тебе понадобится, это просто растереть в пыль артефакт и произнести заклинание наоборот. Но ради своих целей этого делать не смей — только если припрёт нужда. — Я хихикнула, он тоже. — Артефакт сам тебе подскажет, когда что делать.
Клюнул в лоб и растаял в воздухе. Я искренне позавидовала его возможности преодолевать защитные заклинания. Мне до такого, как до Парижа.
Вечером следующего дня мы прибыли в Санкт-Петербург. На перроне нас действительно встретила тётя Неля — так она попросила меня звать её. Неля — крупная "женщина-пышка" из числа тех, кто бурно хочет сесть на диету, не менее бурно начинает следовать правилам, а потом медленно-медленно, как машинист останавливает поезд, съезжает с проторённого пути. Судя по её габаритам, добрая тётя Неля садилась на диету не меньше пяти раз точно и не больше тринадцати с большой натяжкой. Лицо у женщины было мягким, как пластилин, и принимало огромное количество эмоций за минуту или две. Глаза, тёмно-серые, излучали добро и мудрость, умудрённую не одним женским опытом (именно так!). Нос прямой, небольшой, короткие волосы были выкрашены в бордовый цвет. Чудаковатая и одновременно совершенно домашняя и тёплая. Винелия раньше работала перевозчицей на Авалон, мистический остров погребения короля Артура. Сейчас эта мирная жительница Туманного Альбиона работала и работает водителем автобуса номер восемь. Так сказать — живёт в честном труде и трезвой памяти по трудовой книжке и полученной профессии.
Вернулись домой вместе, едва не взорвав автобус своим хохотом — племянники рассказывали тётушке, как проходили практику. Дома же Неля Владимировна с удивлением обнаружила, что мы "какие-то напряжённые". Прорычав что-то в ответ, Алекс громко хлопнул дверью и заперся в своей комнате. Поля хихикнула и ушла, заявив, что хочет спать.
— Теть Нель, у вас же вся семья — маги? — вопросила я, тем самым подтвердив своё происхождение, чтобы потом лишние вопросы не возникали. — Как же так получилось, что эти двое так долго скрывали своё истинное происхождение?
Горшочкина вздохнула и принялась рассказывать:
— Вот у тебя, Лизочка, мама хоть и вышла за человека, но ты свои способности не растеряла. Нам, магам-женщинам, нельзя во время беременности даже и думать о магии, вдруг не срастётся ничего? У Полечки и Сашеньки магом был отец, а мать — простая человечка. Лаврентьев-старший как только узнал о своём потомстве, так сразу и ушёл из семьи. Видите ли, молодой он ещё, погулять хочет. Я долго ему втолковывала, мол, зачем тогда женился? "Влюбился", — говорил он мне и дальше продолжал по кабакам да по тавернам шастать. Несмышлёный у меня братец — что тут говорить?
Не люблю, когда девушек-не магов называют человечками. Вообще это слово не люблю.
— Но у Вас же фамилия другая.
— Вдова я, Лизочка. Как только с Авалона ушла, так и вдовой стала. — Вот это уже интересней. — Муж мой пропал между Призрачной Стеной и Лихостеньем. А Лаврентьев как только ушёл, так и Лида в кому впала. Думали — погибнут, ан нет — выжили! Да ещё и характеры вон какие заработали.
Она улыбнулась и поставила перед нами кружки с ароматным кофе. Ммм...
— Подопечная, — обратился ко мне Шурик, вальяжно развалившийся на столе, — ты откуда вот это взяла? — И подцепил когтем цепочку. А, я же им ничего не сказала.
— Её? Дядюшка мой хороший принёс, — сразу разозлилась я. — Представляешь, нацепил и проверять меня по ней стал. Чего не скажу, так тут же на руке письмена свои выжигает. Ну не гад, а?
Ага, было дело. Матом ругнулась нечаянно, а он мне и написал: "Накажу в следующий раз!", представляете?
Кот Учёный и Винелия Грасс расхохотались в один голос да так, что кружки на столе задребезжали.
— Правильно сделал, тебя только так и остановишь.
Я насупилась и вновь спросила у перевозчицы:
— У вас, случайно, камня Алатырь не завалялось нигде, м?
Неля Владимировна задумчиво поскребла пальцем подбородок, придирчиво осмотрела ноготь и грустно сообщила:
— Нет. Я больше не являюсь главой Ковена.
— Почему?
— Потому что устала. А найти Алатырь вы сможете только в Лихостенье — уходя, я спрятала его там.
Шурик запрыгнул мне на плечи и шепнул в самое ухо:
— Пойдём, пр-ройдемся.
Сбежав от друзей, я явно решила оторваться на полную катушку. После того, как мы разложили свои вещи в доме госпожи Горшочкиной, я включила навигатор на смартфоне и рванула в ближайшую к нам библиотеку наедаться знаниями и упражняться в снятии Тяги Земной. Плюсом ко всему было огромнейшее желание вновь помедитировать, но со знакомой и такой неугомонной тётей Нелей вряд ли сможет хоть что-нибудь прокатить.
Тётя Неля была человеком энергичным, любящим свою работу и неусидчивым. Из первого следовало третье, из третьего — второе. Но, по рассказам Полины, за своего ближнего тётя Неля была готова перегрызть глотку и сварить обидчика в курином бульоне, да понаваристей. Увидев меня, Неля Владимировна от чего-то решила, что я слишком худая, и меня надо срочно покормить котлетками собственного приготовления, но ваша покорная слуга уложила чемодан в предоставленной ей комнате и слиняла по уже известным причинам.
Чётко следуя указанному маршруту, я гибкой зелёной стрелочкой двигалась по улицам и улочкам Санкт-Петербурга, изредка утыкаясь в малюсенькие тупики, сворачивая совсем не туда. Конец дороги моей пролегал по набережной Невы, так что я видела много разных людей и нелюдей тоже, страдающих либо от неразделённой любви, либо от желанного, но недосягаемого телефона, либо от порванного любимого мишки. Лишь один раз я, лениво просматривая мысли и ауры, попала на какого-то бизнесмена, искренне переживающего за своих детей, отправленных одних за границу. Этот человек меня очень сильно порадовал, и всю остальную дорогу я желала ему только добра и удачи. Надеюсь, что так и будет.
В библиотеке, куда я пришла, яблоку было негде не то что упасть — протолкнуться сквозь толпу. Постоянно бормоча "Извините!", "Пропустите!", "Я нечаянно!", мне удалось протиснуться к самой дальней полке с книгами, как по заказу держащей заветные ужасы и фэнтези. Я облегчённо улыбнулась и потянулась к зазывающей тёмно-фиолетовой обложке с не менее зазывающим именем писателя, но моя удача меня точно покинула. За секунду до прикосновения прохладной обложки к тёплой коже пальца, какой-то наглый мальчуган сдёрнул её с полки и показал мне длинный язык. Я (не учите меня больше искусству боёв, милый Лихневски!) мигом схватила парня за этот самый язык и резко потянула его вперёд.
— Еа-а-а-о-о! — завопил мальчуган, и я разглядела в пареньке Алекса. А этот-то откуда здесь взялся? Они же дома остались!
— "Не надо"? — спросила я, сильнее потянув друга за кончик языка. — Как так "не надо"? Ты меня последнего хлеба лишить хотел! Ты же Кинга не читаешь!
Отпустила Лаврентьева и вытерла пальцы о его рубашку ему же на будущее. Со стороны к нам подбежала смеющаяся Поля. Господи, откуда они тут взялись, а? Скажи на милость. Надо мной Фортуна с Тихе подшутить решили?
— А мы тут за тобой решили пойти, — еле-еле прошепелявил Алекс, жмурясь от боли. — На минутку-другую.
— Это зачем за мной следить? — Мысленно поблагодарила Высшую Силу. — Подумать только — за мной шпионили собственные друзья!
— Мы же предупреждали тебя, Лиз. — Поля потянулась. — Мы говорили тебе, чтобы ты не смела выходить за границы дома. Не помнишь? Ты вновь ослушалась нас.
Я побледнела. Нет, это издевательство.
— Вы теперь постоянно ходить рядом будете? — сглотнула я.
— Ну да, а ты что, против? — Алекс лукаво подмигнул остолбенелой мне. — Так мы можем на тебя маячок поставить.
— Нет, что ты, я не против. — Прочистила горло. Чтобы такого сказать?.. — Э, знаете, мне домой пора. То есть, к тёте... То есть, пора собираться и искать Алатырь... Короче, пока.
Отбежала от одноклассников на приличное расстояние.
Так как делать было определённо нечего, я сунула в уши наушники.
Мой мир огромен, а я так скромен.
Вся жизнь — спектакль, я в ней — актёр.
Актёр: лицедей, добряк и злодей
Не ради людей, а ради искусства.
Ага, "актёр"! Директор цирка — вот кто!
Я села на лавочку в парке в позу лотоса, закрыла глаза, откинулась на спинку. Почти сразу я заснула. Темнота-а-а.
Глава четырнадцатая. Первая встреча.
Доверчивость невинных — главное орудие лжецов.
Стивен Кинг.
От неожиданности я подпрыгнула: оказалось, Алекс и Полинка следят за мной, причём сидя прямо на моей лавочке. Склонившись над основательно отдохнувшей мной, они с интересом молодых специалистов в области генетики рассматривали моё лицо. Однако то, что я так резко открыла глаза, испугало их не меньше.
— Ну-ка, взяли руки в ноги... тьфу ты... ноги в руки и пошли плавать в Неве, — проговорила я, вставая и покачиваясь, как осиновый лист на ветру. — Нечего меня разглядывать.
Лаврентьев задумчиво обвёл взглядом мою фигуру. Обольститель, блин. Казанова фигов. Не хватало мне Росса Альтер Ден Асмира со своими причудами, Шона Аттоне с биллионом триллионов тараканов в тёмно-русой голове, так ещё и братец Полинки свалился сверху. Куда я всех складировать буду? Тем более, когда многомужество не в чести?
— Мы только уточнить хотели: ты в моей комнате спать будешь, али твой чемодан к Алексу оттащить? — Лаврентьева поправила розовый шарфик на шее. — Просто он аж мечтает о тебе. Желательно, когда рядом никого нет.
Шурик чихнул. Я фыркнула, машинально проверила, на месте ли цепочка-артефакт, и, засунув руки в карманы джинсов, пошла гулять по набережной. Хотя не тут-то было.
— Не сбегай, рыжая-бесстыжая.
И вот это сочетание, брошенное явно на "авось прокатит", меня остановило. Ладонь кинулась к голове и с огромнейшим изумлением обнаружила кудри вместо косы. Я же заклинание морока произносила! Я подбежала к перилам, перегнулась через них и уставилась на отражение рыжего чудовища в тёмно-серой воде. Солнце тоскливо выглянуло из-за тучек, пожалев непутёвую меня.
— Во-первых, я не бесстыжая, — начала я свою оборонительную речь, — во-вторых, не смей ко мне так обращаться; в-третьих, отойди от меня на нормальную дистанцию, от тебя чем-то несёт. Не пойму — то ли просто псиной, то ли мокрой псиной, но каким-то псом.
Алекс злодейски расхохотался.
— Умеешь рисовать образы. Тебе бы писателем быть, Истомина.
— Я подумаю.
Я опять принюхалась.
"Да что это такое?" — подумала я, морща нос.
— Слушай, мне надо идти. Раз мы всё равно в одном доме живём, так потом и поговорим.
— Куда собралась? Может, вместе пойдём? Какая-то ты в последнее время нервная стала, дёрганая.
— Нормальная я. Зато ты подозрительный.
— Я подозрительный? — На меня посмотрела пара невинных глаз. — Слушай, рыжая...
— Слушаю и повинуюсь, мой повелитель, — присела я в насмешливом книксене. — Вот только пробки серные из ушей вытащу, а то глухая какая-то становлюсь.
Запястье обожгло жаром.
— Ай! — вскрикнула я и уставилась на появившиеся слова "Держи язык за зубами!". — Артефакт, как же. Что, Эллонд, поставил на меня подслушивающий артефактик? Ух, я тебя!
— Ты что-то сказала?
— Тебе показалось.
Пара минут молчания. Я расстроенно поправила Кота Учёного на плече и потопала, куда глаза глядят.
— Лиз, — Полина догнала и тронула меня за плечо, — хватит грустить. Давай-давай, расшевеливайся!
Алекс скорчил рожицу, как вдруг поражённо приоткрыл рот. Мы синхронно посмотрели на него в недоумении. Счас чего-нить ка-ак ляпнет. Закачаемся прям на месте.
— Истомина, ...
— М?
— Ты же акробатике училась?
— И?
— Танцевать умеешь?
— Допустим. Что с того? — Я никак не могла поймать за хвост его мысль. Что пришло на ум этому шатену?
— Истомина, эврика! — Он нетерпеливо подпрыгнул и улыбнулся во все свои тридцать два. — Хочешь денег подзаработать? Будь уличным артистом!
— Зачем? Она же в цирке... — Поля замолчала, получив лёгкий подзатыльник от меня, а потом ка-ак на всю улицу: — Гениально! Твою дивизию, мой брат — гений!
Я смотрела на этих двоих и, честно говоря, не хотела признаваться себе, что они мои лучшие друзья. Нет, правда! Танцевать? У всех на виду? А в полицию я не загремлю? Ещё, не дайте боги, рэкетиром назовут, а я в "обезьянник" не хочу.
Я озвучила прошлую мысль.
— Тьфу на тебя, араннэль! — Лаврентьева подпрыгнула точь-в-точь, как брат: — У меня как раз iPod с собой, сейчас твой плейлист включу, и усё!
"Сведут в могилу", — подумала я, но встала. Хранительница прошлась пару раз пальцем сенсорной поверхности своего плеера и зазвучала, ох, мамочка, "Counting Stars" One Republic. "Что мне делать?" — мелькнула мысль, но мой мозг сработал быстрей. Как-то само всё по давней привычке встало на свои места, и я начала танцевать прямо на набережной Невы.
Небольшой проигрыш, пара переворотов в стиле фигуристок на одной ноге. Затем фляк — переворот назад с толчка ногами (промежуточная — руки); рондат — переворот с поворотом на 180 градусов; три сальто — переворот-вращение на 360 градусов, с ног на ноги, без опоры; выполняется вперёд, назад, в сторону, в группировке, согнувшись и прогнувшись, но я остановилась на примитивном назад; кульбит — переворот через голову вперёд; разножка — прыжок с разведёнными в стороны ногами и фордершпрунг — акробатический элемент, переворот прыжком вперёд с опорой на руки. Фух, кажется всё вспомнила.
