Настораживало только одно — принюхавшись, Рейган начал поглядывать на сородича с оттенком до боли знакомого интереса. В первую секунду Салли заподозрил в нём извращенца, но во вторую вспомнил папу и его рассказы. Неужели Рейган?..
— Салли? — первым заговорил Рейган, смеряя нового знакомого долгим взглядом с головы до ног. Уже без откровенной неприязни.
— Да, Салли Мариус, — справился с первой робостью Салли и уверенно протянул руку для знакомства.
— А до замужества?
— Неважно. Салли Мариус и всё.
Рейган заметно невесело рассмеялся и всё же подал руку.
— А ты не трус! Ладно, пёс с тобой, живите. Рейган Хелль.
— Очень рад. Тобиас много о тебе рассказывал.
— И что именно? Что я оторва, каких поискать?
— Не только. Говорил, что ты очень надёжный друг.
— Ну, спасибо за такую лестную рекомендацию... — Рейган бросил мимолётный взгляд на приятеля, потом снова взглянул на Салли. Будто сравнивая их. — А ты здорово пахнешь.
— Ты тоже.
— И чем я для тебя пахну?
— Летним лугом и сочной земляникой.
— Обожаю землянику! — печально вздохнул Рейган. — Когда я жил в деревне, то мы с братьями её каждое лето домой таскали.
— Так ты деревенский? Поэтому ты такой... крепыш?
— Не только. — Рейган слегка замялся, пряча руки в карманы. — А разве Тоби тебе не говорил?
— О чём?
— Значит, не сказал ещё. Ладно, после поговорим. Вечерком жди в гости, а сейчас мне работать надо.
— Буду очень рад.
Рейган перестал хмуриться, широко улыбнулся и пошёл работать.
— Ну, как он тебе? — поинтересовался Альвар, придерживая свою лошадь за поводья.
— Интересный. А что он имел в виду?
Тобиас и Альвар напряжённо переглянулись, и Салли понял, что его догадка близка к истине.
— Давай мы тебе потом расскажем? Это не для чужих ушей.
— Хорошо.
Альвар попрощался, сел на своё место и укатил, а Тобиас подобрал чемоданы, взял мужа под руку и повёл к парадной двери, которую, похоже, не так давно красили.
— Интересные у тебя друзья. Они все такие?
— Ага. Уверен, ты быстро впишешься. Только не робей. Они ребята хорошие.
— А что всё-таки не так с Рейганом?
Тобиас помрачнел.
— Дома расскажу. Только не говори никому, ладно? Он у нас... особенный. Родился не таким, как все, и мы пообещали сохранить его тайну.
— Катамит? А как же то, что Альвар сказал?..
— Нет, не это. Похлеще. И это лучше оставить в тайне, иначе у парня будут неприятности.
— Никому не скажу, — закивал Салли, поняв, что не ошибся. Вот это да! Кто бы мог подумать, что однажды он встретит самого настоящего Двуликого?!
Согласно официальному Двенадцатому Завету, двое омег потерпели крушение на необитаемом острове, и Деймос решил повеселиться, наделив одного способностью давать живое семя. Чёрная похоть овладела выжившими, и от этого союза начали рождаться дети. А вот Орри рассказывал, что эти омеги были невольниками. Судьба их оказалась настолько тяжела и беспросветна, что Деймос, сжалившись над несчастными, дал им возможность спастись. Омеги были единственными обитателями неизвестной суши и вскоре всей душой полюбили друг друга. Флоренс, увидев это, даровал одному способность давать живое семя, дабы были чисты их потомки и росли в любви и заботе.
"И названы были необычные омеги Двуликими."
Орри рассказывал, что, когда на землю обрушился Великий Холод и началась смута, Двуликих объявили Детьми Деймоса и начали уничтожать. Если Тобиас всё понял правильно, то это решение тоже было вполне обосновано. Нужны были в основном бойцы, а от союза обычного омеги и Двуликого рождались только омеги, которых называли чистокровными даже сейчас, пусть и имели в виду совсем другое. Чистокровки, как и дети Истинных, соединяли в себе самое лучшее, что несли в себе родители. Были носителями чистейшей крови.
Наследие Спенсеров приоткрывалось всё больше и больше, и это не переставало поражать. Обязательно надо это рассказать Тобиасу!
— А как Рейган в вашу компанию попал?
— Близнецы привели. — Тобиас открыл парадную дверь, пропуская мужа вперёд. — Фран его зимой на улице подобрал — Рейган к тому времени долго голодал, ночевал по подворотням и тяжело заболел. Принёс домой и вместе с братом выхаживал. А потом вместе с ним ко мне в гости пришли. Так и пошло.
— А... у тебя с ним точно ничего не было? — Салли испытующе взглянул на мужа.
— У меня не было, а вот у остальных было. И сейчас бывает.
— А почему ты с ним не спал? Он тебе не нравится?
— Нравится и даже очень, но именно поэтому я не хочу портить нашу дружбу. Уж сколько я омег до тебя встречал, а Рейган очень сильно на их фоне выделяется. Мы быстро подружились — он парень любознательный и со смекалкой, с ним всегда есть о чём поговорить. Рейган очень скоро мне в любовники набиваться стал, папе он тоже понравился, но я так и не решился. Я вообще не собирался жениться, пока на ноги прочно не встану, и только ты вынудил меня передумать. Рейган даже обижался, что я ему отказываю, и довольно сильно, но общаться мы не прекращаем. Правда, после нашей с тобой встречи он что-то сбавил обороты... — Тобиас взглянул на мужа, а потом обернулся на вернувшегося к работе Двуликого, и в серых глазах появилось недоумение. — да и тебя облаивать почему-то не стал, хотя за этим в карман никогда не лезет.
— Да, это странно, — согласился Салли. — Но я чую, что он хороший.
— "Хороший" не то слово, — качнул головой Тобиас, тепло улыбаясь. В его голосе проступила настоящая нежность. — Он большая умница, никогда не отказывает в помощи, а если надо одолжить немного денег до жалования, то обязательно одолжит и никогда не спрашивает, когда отдашь. Даже если после этого сам без единой монеты остаётся. — Тобиас снял запотевшие очки и, перехватив поудобнее чемоданы, протёр их краем своего шарфа. Салли заботливо поддержал его ношу. — Вот вечерком пообщаешься с ним сам и всё поймёшь. А сейчас я тебя познакомлю ещё с одним хорошим омегой.
Внутри дом выглядел таким же старым, как и снаружи, но обстановка носила на себе следы ремонта. Салли понял, что электричества здесь пока нет, а немногие лампы керосиновые.
— Здесь нет электричества? И даже газовых светильников? Почему? Это же столица, и дом стоит близко к центру...
— Дом очень старый. Причём настолько, что даже водопровод примитивный — его построили ещё до того, как начали активно рыть первые канализационные траншеи. Чтобы провести электричество или хотя бы газ, Урри вкладывается в ремонт, чтобы пробить включение дома в городскую программу модернизации. Новые дома и богатые особняки уже снабжены электричеством, газовыми плитами для готовки и центральным отоплением, центральные улицы освещаются электричеством, а в рабочих кварталах даже газовые фонари не везде стоят. Всё-таки это достаточно дорогое удовольствие, которое предстоит окупать годами... А вот и Оскар.
На месте консьержа за потемневшей от времени деревянной стойкой на столбиках сидел немолодой омега и что-то вязал на спицах. Рядом с ним стояли ящик с рядами ключей и большой звонок. Салли с симпатией приглядывался к мужу домовладельца, о котором Тобиас тоже немало рассказывал и с большой теплотой. Оскар Рейнольдс был примерно ровесником Орри, но выглядел не так хорошо сохранившимся — в тёмных волосах вовсю серебрились седые пряди и отдельные ниточки, вполне себе миловидное лицо изрезало несколько глубоких морщин. Одет он был очень просто — в плотную полотняную рубашку, длинный шерстяной вязаный жилет и широкие штаны. И всё же Салли он понравился.
— Здравствуйте, Оскар!
Омега поднял голову от вязания, повернулся к вошедшим, и его лицо расплылось в радушной улыбке.
— Тобиас! Ты вернулся!
— Как ваше здоровье?
— Хвала Светлейшему, неплохо. А кто это с тобой? — Карие глаза Оскара прикипели к Салли, который робко поправил шарф.
— Это Салли, мой муж.
— Муж? — Оскар так удивился, что даже привстал, отложив вязание. Салли разглядел пёстрый носочек для ребёнка. — Когда ты успел жениться?
— Успел, как видите.
Оскар вышел из-за стойки и подошёл к юному сородичу, внимательно вглядываясь и принюхиваясь.
— Иво Милосердный... Какой хорошенький! А как пахнет!.. Тобиас, дорогой, где ты его нашёл?
— В Рудневе. — Тобиас снял кепи с головы. — Оскар, могу я вас попросить переговорить с мужем? Я не смогу платить повышенную аренду какое-то время, но если надо помочь с ремонтом...
— Ну, конечно, не волнуйтесь, — мягко улыбнулся Оскар. — Урри всё поймёт. Вы только внимательно считайте расход воды, хорошо? А то городская служба снова думает повысить плату.
— Деда, а кто пришёл? — В холл откуда-то выбежал пятилетний малыш и замер. — Дядя Тоби! — восторженно завизжал он и бросился к Тобиасу.
— Привет, Артур! — охотно поприветствовал Тобиас мальчика, опуская чемоданы на пол и подхватывая ребёнка на руки. — Как жизнь молодая? Дедушек не огорчаешь?
— Нет, — широко улыбаясь, замотал головой мальчик. Салли вдруг представил себе мужа с их ребёнком на руках, и в груди сладко сжалось. Как жаль, что до этого момента ещё далеко! Тобиас наверняка будет хорошим отцом. — Дядя Тоби, а ты новую книжку привёз?
— Нет, — вздохнул Тобиас. — Я был слишком занят. Но как только куплю новую, то мы сразу её прочитаем.
— Тобиас учит нашего мальчика грамоте, — тихо сказал Оскар Салли. — У вас очень хороший муж.
— Да, я знаю. Артур у вас один?
— Да. — В голосе омеги прорезалась печаль, и Салли понял, что мальчик неспроста живёт с ними.
— А это кто? — Артур посмотрел на Салли.
— Это дядя Салли, — сказал Тобиас, спуская малыша на пол и беря за руку. — Он теперь будет жить со мной. Идём, я вас познакомлю.
Салли охотно пожал ладошку мальчика. Артур был бетой — когда мальчик улыбался, не было ясно выраженных клыков, а для омежки он высоковат, более крепенький и глаза не такие большие. Пахло от мальчика чуть слышно, но приятно. Наверно, Салли ему тоже понравился — малыш задорно сверкал голубыми глазёнками.
— Ладно, нам ещё печку топить, — потрепал Артура по лохматой головёнке Тобиас. — Заходи как-нибудь в гости. Уверен, Салли не откажется рассказать тебе несколько сказок. — И историк подмигнул мужу.
— Конечно, — мгновенно понял Салли. — Я много сказок знаю. Уверен, что ты таких раньше не слышал.
Оскар протянул Тобиасу ключ от комнаты.
— Салли, вы обращайтесь, если что-то понадобится, не стесняйтесь. Мы живём на первом этаже в пятой комнате.
— Спасибо большое.
Пройдя немного по коридору, Тобиас свернул за угол, и Салли увидел четыре двери. С каждым шагом Тобиас всё больше нервничал. Салли же предвкушал знакомство с той самой комнаткой, которая теперь будет его домом.
— Салли, там не очень... — снова виновато заговорил Тобиас.
— Перестань, — беззлобно одёрнул мужа омега. — Я же говорил, что мне неважно это всё. И разве я жаловался раньше?
— И всё-таки...
Салли решительно потянул мужа за рукав, побуждая повернуться к себе, и строго покачал головой.
— Хватит оправдываться. Я прекрасно понимал, за кого замуж выхожу. Даже если там бедненько, то со временем мы всё приведём в порядок. Главное, что мы будет жить там вместе.
Тобиас вздохнул.
— И всё-таки мне неловко приводить тебя туда. Ты же вырос в таком богатом доме. Да, во время нашей поездки ты не жаловался, но ведь ты только-только вырвался на волю. Я слышал, что после того, как человек приходит в себя после резких перемен в жизни, его иногда начинает тянуть обратно...
— Никуда меня не потянет, — уверенно мотнул головой Салли. — Я выбрал свой путь и поворачивать обратно не собираюсь. Ты лучше подумай, чем мы будем гостей угощать.
— По поводу угощения сильно не переживай, — натянуто улыбнулся Тобиас. — Мы всегда сидим вскладчину — каждый что-нибудь принесёт с собой. Мы же бедные аспиранты, студенты и рабочие. С нас только чай, тёплая комната, радушие и хоть что-нибудь вприкуску. Сообща ведь справляться с жизненными трудностями гораздо легче, чем в одиночку. Урри тоже это хорошо знает и потому, если ты не можешь полностью заплатить за комнату, то можно отработать, приняв участие в ремонте дома.
— Он альфа, да?
— Да. И очень хороший человек.
Тобиас остановился напротив двери с номером "1-а", отпер её ключом и открыл.
— Добро пожаловать домой, милый.
Из-за двери пахнуло холодом. Там было мрачновато из-за сравнительно маленьких окошек, но Салли уверенно шагнул на небольшую скрипучую деревянную лестницу, ведущую вниз. Пять ступенек, и он уже стоит в крошечной передней. Из стены торчит несколько одёжных крючков, а рядом с ними закреплена лампа, из которой пахнет смесью старого масла и керосина. Тобиас поставил чемоданы на пол, заглянул под лестницу, достал запылившуюся стеклянную бутыль и спички, и вскоре в лампе заплясал живой огонёк. Сразу стало заметно уютнее. Тобиас подхватил чемоданы и прошёл дальше. Салли, чувствуя, как бьётся сердце, последовал за ним, прижимая к груди саквояж.
Комнатка действительно была не слишком велика, но и не слишком маленькая, и когда-то очень хороша, но время оставило на ней внушительный след. В тусклом свете, падающем из двух круглых окошек, видны кухонька в углу — печь занимала немало места — широкий обеденный стол, пара табуретов под ним, ящик для хранения овощей, небольшой шкафчик на стене, старый поцарапанный комод, ряды книжных полок, забитые томами разной степени потрёпанности, и впечатляющая кровать под пёстрым лоскутным покрывалом. Из-за такого обилия мебели и откровенной бестолковости её расстановки вышло заметно тесновато, но, к счастью, проходы были достаточно удобными, чтобы даже такой крупный альфа, как Арчибальд Кристо, ничего не сшиб. Вполне будет достаточно просто кое-что переставить, и станет лучше. И почему раньше так не сделали?.. Рядом с печью тянутся бельевые верёвки, лежит груда поленьев, из-за которой сиротливо высовывалась горловина рогожного мешка, на лавке стоят два ведра под воду и широкая деревянная кадка, в которой, кажется, лежит ковш. Тобиас торопливо открыл один из ящиков комода, достал подсвечник, свечку и зажёг, чтобы омега смог оглядеться получше, пока не привыкнет к здешнему освещению.
— Ну... в общем-то... вот...
Салли медленно обошёл всю комнату, касаясь стен, оклеенных старыми бумажными обоями тусклого тёмно-зелёного цвета. Вероятно, на них когда-то был узор из завитков каких-то растений, но он почти выгорел в тех местах, куда доставал солнечный свет из окон, и стёрся в других. Подошёл к стене с окнами и увидел, что темно не из-за размеров окошек, а из-за того, что стёкла давно не мыли. Да и снега за стеклом ещё хватало. Это насколько же вся эта честная компания занята своими большими делами, что не придаёт значения настолько важным вещам, подумал Салли. А ведь из-за грязных окон приходится больше денег тратить на свечи и керосин! Совсем нелишние деньги для бедного аспиранта, особенно носящего очки. Тут особенно важно приличное освещение!
Квартирке нужна заботливая омежья рука, понял Салли и, поставив саквояж на постель, решительно начал расстёгивать пальто.
