Зверь лютый Книга 39 Валькирия

Не хочу устраивать в этом мире "гонку вооружений". Пущай греки с китайцами ещё несколько столетий со своими смесями разбираются. Незачем навязывать собственные взгляды на нитрирование и эритрирование! Дадим людЯм возможность самостоятельного творчества в части уничтожения себе подобных!

* * *

Кстати. А тот Каллиник из Гелиополя... если бы кто пришиб... по дороге к императору...

Ка-а-акая ист.матерная бифуркация!

Представьте: "греческого огня" нет. При сражении в Мраморном море у Сулаемма в 677 г. византийский флот не использует его. Не наносит решающее поражение омейядскому флоту, не снимает осаду в 678 г. Нет победы, которая остановила арабскую экспансию в Европу на тридцать лет.

Константинополь пал. Халиф Абу Джафар аль-Мансур не основывает Багдад. Зачем? Центр мира, Второй Рум, становится столицей халифата. Омеяды получают ресурсы одного из самых богатых и населённых регионов мира.

Битва при Пуатье 732 г. даже не состоится: падение "града Константинова" возносит военную репутацию арабов на недосягаемую высоту.

Арабы входят в Европу не с "заднего двора" — через Иберию, а как позднее османы — через Балканы, по долине Дуная. Русь, Польша, Чехия, Валахия... принимают не христианство, а ислам: кому нужны учителя от униженных и подчинённых?

Альтернативная история. Из-за того, что некий грек не рассказал своему императору новость, которой уже три века. Что св. Аммоний вознёсся не просто так, а с грохотом.

Хорошо ли это? — "Хорошо" всегда кому-то, где-то, когда-то.

* * *

Едва появилась взрывчатка, как выяснилось, что её давно ждут. Меня удивили предлагаемые области применения. Идеологические.

Формула: "чтоб тебя разорвало!", сохранившаяся к 20 в. в пожеланиях добрых бабушек, восходит к ритуальным проклятиям раннего средневековья и нынче, в 12 в. даже и при отсутствии в повседневном народном опыте средств бризантного действия, вполне актуальна. Наряду с пожеланиями трясци, лихоманки и неостановимого истечения гноя.

В 1169 г. после взятия Киева, я убедил брата Боголюбского Михаила (Михалко) что его мечта — стать графом острова Рюгена. Он же — князь Руяна. Интрига удалась, всё хорошо.

Руян далеко. Переписка с Михалко идёт раз в год. И в обоих, до сего момента полученных письмах, Михалко ругал Аркону.

Я про это место уже рассказывал. Белый утёс над морем. На утёсе — храм Святовита. Такой... из тряпок и палок. "Священный отряд" в три сотни воинов. Конюшня такого же размера и запаха. Перед храмом — рыбной торг всего региона. Тоже... благоухает.

В 1168 г. местные князья, опасаясь Саксонии, "легли" под Данию. Приехал епископ Авессалом с королевским войском и разгромил "зловонное кубло идолопоклонников". Под присмотром местной княжеской дружины.

Через год на Руян явился Михалко с моими инструкциями. Из трёх братьев-князей местной династии старший был убит недавно заговором среднего, средний испугался Михалко и погиб в стычке с ним, младший, тоже участвовавший в заговоре, ещё прежде сбежал на материк в Волин. Датский король Вальдемар согласился с такой трактовкой событий, выдал старшую дочь Софью за дядю Мишу и отдал Руян в приданое.

Вальдемар Мономаху — правнук, Михалко — внук. Между собой, соответственно, дядя с племянником.

Михалко — князь, народ — крещён, Аркона — сожжена. Но...

Предрассудки медленно уступают свои позиции. Нужны поколения, чтобы древние суеверия уступили место суевериям новомодным.

Большая часть жречества погибла в боях с датчанами, но выжившие восстанавливали свою деятельность. В форме тайной проповеди, секретных ритуалов и подпольной организации. Символ язычества — Аркона. Место, утёс. Серьёзных строений там не было. Остались какие-то огрызки брёвен, полузасыпанные ямы. На такой мусорке и бдеют. Или правильнее — бдят? Бдюдизмом занимаются?

"Волхвы" раздражали Михалко, он просил у меня средство, чтобы очистить место от язычества.

Окропление святой водой с молитвой по-православному не помогало. Просто вырезать "староверов" не получалось. И тогда я послал ему взрывчатку. Вынести мыс. Обрушить в море. С кое-какой имитацией чуда небесного, с доказательством победы веры христовой над заблуждениями языческими. "Янки" у Твена в споре с Мерлином использовал динамит с громоотводом...

Пришлось продумать общую канву. Декорации, мизансцену, ключевую реплику. Князь в начищенной парадке вздымает длани и провозглашает:

— Да расточатся врази! Да низвергнется же кубло с исчадиями!

Ба-бах! В громе, скрипе и пыли кусок мыса съезжает в волнующееся море.

— Ура! Мы победили! И морская пучина поглотила ея!

Инновация укрепит авторитет Михалко среди туземцев и у короля, а мой — в глазах самого князя.

К этому времени мы уже лет пять работали с ВВ. Нитроглицерин, нитроцеллюлоза, селитра, толуол... Пять лет непрерывного исследования. С гос.поддержкой, с моими советами, несколько групп... Уже можно кое-что показать. Весной на "шилохвостах" на Руян отправилась пара подрывников с инструментом.

И — впустую.

Михалко нашёл более традиционное решение. Агентурой выявил и разгромил подполье "волхвов". И переселил в окрестности Арконы две сотни семей поморян-христиан из-под Волина.

Классика "разделяй и властвуй": славяне-христиане не давали славянам-язычникам исполнять "поганские" ритуалы и били их при поддержке властей.

Тема "подрыва вражеского идеологического центра" отпала. Там, на Руяне. И всплыла здесь, в Каупе.

— Сделаем так. Ежели, конечно, князь Кестут примет моё предложение. Протоку углубить до 7 аршин. Не менее. Землечерпалка остаётся здесь, должна работать. Вдоль протоки и дальше вдоль берега сделать нормальный бичевник. Чтобы корабли таскать на конной тяге. Под северным холмом создать порт. Пирсы, причалы, волнолом, постройки на суше. Дерево — с той священной рощи. Клети, которые будут затапливать для пирсов, набить камнями. Грунт для заполнения и выравнивания площадки сбросить с холма, одновременно формируя дороги. Проектировщик — ты. Плотники у вас есть, землекопов — вон, ляхов полно. Для взрывных работ оставляю двух мастеров с инструментом. Использовать только по прямому назначению! А то припрягаете мастеров ко всяким мелочам, огороды копать да воду носить.

"По прямому назначению"... Я-то имел ввиду использование работников. Получилось иначе.

К ночи вернулся на корабль, пошли дальше, к устью Двины. А на Самбии продолжилась собственная история.

Конец сто пятьдесят четвёртой части

Часть 155 "Пролёты во сне и наяву...".

Глава 796

Суть внутренней политики в "Священном царстве" в тот момент состояла в конфликте между изменениями и сохранением. "Новые люди" собирались вокруг Кестута, давили на него. А "охранители" давили на Криве-Кривайто.

И уже не важно, что думают лидеры: из народа — выпирает. Выпирают "группы по интересам", по самым главным, общественно-материальным, классовым интересам.

Обе группы — жрецы и воины — не были новыми, едва возникшими. Бэры существовали несколько поколений, вайделоты — несколько десятков поколений. Далеко не все осознавали неизбежность гражданской войны. Надеялись на какое-то... разумное решение. По уму, по-человечески. Не понимая, что разница в целях неизбежно ведёт к уничтожению одной из групп этих прото-феодалов. Или — обеих. Вместе с народом. Как случилось в РИ.

Несколько месяцев после крещения Кестута у "Старого камня" "Папа язычников" и "Великий Князь пруссов" избегали прямого конфликта. Хотя "кровь уже пролилась" в мятеже жрецов в войске. Погибли люди, у которых остались родственники, соплеменники. Они требовали отмщения. Но предводители молчали. Делали вид, что ничего не случилось. Тянули время. Надеялись на мирный исход? Собирали силы?

Под маской добродушного дедушки кипел в ярости Камбилла в Тувангсте. Неужели не удастся отомстить? За сломанные судьбы сына и дочери? За собственною жизнь, прожитую в страхе, в полувздохе, в полушаге? Нерадивые рабы в его замке отправлялись теперь не под плеть, а сразу на плаху. Пожалуй, только это отличие было видно со стороны.

Ни один из лидеров не "вырыл топор войны": не было призывов к уничтожению противников, захвату святилищ, переделу собственности... Ссоры и стычки случались, но лишь на низовом уровне. Долго подобное продолжаться не могло. Поводом для обострения послужила вырубка "священной рощи на холме".

Адам Бременский, о сембах ок. 1075 г.:

"У них до сегодняшнего дня все похоже на наше, только запрещается доступ к рощам и источникам, которые они считают оскверненными приближением христиан".

Кельнский схоласт Оливер из Падеборна ок. 1220 г.:

у "ливонского, эстонского и прусского народа... есть вера относительно рощ, не допускающая осквернять их топором там где почитаются источники и деревья, горы и холмы, скалы и долины,..".

Дюсбург: "имелись священные рощи, поля и воды, и в них они не смели производить рубку, возделывать землю и ловить рыбу".

Рощи почитались священными как места обитании богов, а не потому, что обоготворялись составляющие их деревья.

Доминиканец Томас Шантимир, общался с членами Ордена, побывавшими в Пруссии, в 1263 г. о "демонах" — дузиях:

"Это те, которыми туземцы издревле охраняли свои рощи; им до сих пор туземцы Пруссии посвящают свои леса и никогда не вступают в них, не решаясь их рубить, кроме тех случаев, когда они в них приносят жертвы своим богам".

Иероним Пражский и Эр Стелла: леса у литовцев и пруссов рассматриваются как храмы богов.

При таком лесо-охранительном подходе команда:

— Дерева — валять, грунт — кидать, — выглядит аналогом антицерковных действий большевиков-безбожников.

* * *

"У белых башенных ворот провинциального кремля две суровые старухи разговаривали по-французски, жаловались на советскую власть и вспоминали любимых дочерей. Из церковного подвала несло холодом, бил оттуда кислый винный запах. Там, как видно, хранился картофель.

— Храм спаса на картошке, — негромко сказал пешеход.

— Нет, — сказал он с огорчением, — это не Рио-де-Жанейро, это гораздо хуже...".

Самбия — совсем не Рио-де-Жанейро. Хотя аборигены тоже мечтают о белых штанах. Хотя бы после смерти.

Принципиальная разница между православным храмом и священной рощей в том, что здесь нет старушек, которые разговаривают на французском. И картошку ещё не завезли.

* * *

Каупу нужен новый порт. Иначе он выпадает из цепи моих факторий, теряет значение и доходы.

Пройдясь этой весной по землям Полоцка, я, естественно, приглядывался и к "Чёрной Руси", к Гродненскому княжеству, управляющему верховьями другой большой реки региона — Немана. А устье её — здесь, в Куршском заливе.

Если Кауп получает большой порт, то он становится важной точкой на пути запад-восток вдоль южного побережья Балтики и морским узлом для маршрута по Неману. А если нет, то... как-нибудь в другой раз.

В политике есть феномен "дубиноголовость" — самообман, который сводится к "оценке ситуации сугубо исходя из въевшихся предрассудков, игнорируя или отвергая любые доказательства противного". Историк о Филиппе II Испанском, самом "дубиноголовом" из правителей:

"Никакие неудачи его политики не могли поколебать его глубокую веру в ее абсолютное превосходство".

Кестуту уже приходилось "воспринимать реальность" в силу жизненного опыта, войны за отцовское наследство, пребывания в разных народах, восстановления Каупа. Он имел меньше "въевшихся предрассудков", чем не видавшие мир пруссы.

Он вовсе не "отважный борец за права трудового народа и военной аристократии против гнёта перунистических паразитов". Вовсе не стремится "уничтожить их всех!". Просто прагматизм.

Узнал, что я получил "Двину по море".

Предвидел следствие: существенное увеличение товаро-потока.

Видел "шилохвосты" и понял, что в нынешний Кауп они не войдут.

Рост грузооборота, товаров, денег... — мимо. Это не смертельно, просто загнивание, отставание, захолустье... Или упредить, застолбить, включить город в цепь, в тропу, по которой потекут ресурсы.

Для этого — спешно построить порт.

Для стройки нужны лес и грунт. Единственное удобное место, где их можно быстро взять — "святое место".

"Святотатство" в исходном смысле: татьба (ограбление) святынь.

Выбора нет. "Пропустил — опоздал".

Вырубить рощу, срыть холм... Св. Войцеха за куда меньшее, за "просто пописать" в подобном объекте — зарезали насмерть...

Вернувшись после умиротворения галиндов, Кестут загнал в "священную рощу" команду лесорубов. Местные, даже и христиане, на это дело не пошли бы, но у Кастуся масса пленных ляхов-крестоносцев, для которых "изничтожить кубло языческое" — "мёд и мёд".

Вайделоты сказали "фе", собрали толпы сторонников и попытались воспрепятствовать. Князь ответил тотальной высылкой жрецов и "закоренелых язычников". Были попытки его убить, организовать мятеж. У Кестута — телохранители, дружина, тысячи жителей, связывающих с ним своё будущее... зарезать не удаётся.

— Княже, пришёл крив из Ромова. От самого. Велишь принять?

Кестут тяжко вздохнул. Всё утро разбирал спор двух общин о покосе. Ни одна сторона доказать свою правоту не может. Старейшины нагло врут в глаза. Вцепляются друг другу в бороды, рвут и орут. А попавшись на обмане плачутся: склероз, де, одолел. Почему-то забывчивость у них всегда в одну сторону. В свою. Начали ссылаться на жрецов. Те, де, помнят как в стародавние времена были разделены земли. Но вайделоты и кривы изгнаны. Может, спросить у Криве-Кривайто?

Древний мудрец, которого часто вспоминают христиане, говорил:

"Лучше разбирать споры между врагами, чем между друзьями. Какое бы ты решение не принял, один из врагов станет твоим другом. А из друзей — один станет врагом".

Нужно решить так, чтобы обе общины остались дружественными. Как? Мозгов не хватает.

— Пусть войдёт.

Вайделот, длинный, тощий, в плаще с капюшоном, выглядел замучено и запылённо: они не ездят на конях, в отличие от бэров или родовой знати, только пешком. Но голос его, хоть и был негромок, не дрожал.

— Хранитель богов шлёт тебе благословение и пожелание удачи во всех добрых делах. Он приглашает тебя в Ромов, к Священному Дубу с ликами девяти богов, на праздник Солнцеворота. Дабы разделить хлеб, мед и радость. Приходи со своими близкими, созывай лучших. Солнце повернёт к лету, отринув мрак и холод. Так и мы, потомки Брутена и Видевута, оставив негоразды и неприязни, пойдём вместе к теплу и свету.

Жрец помолчал, оглядывая князя и свиту. Негромко добавил:

— Ещё мне велено передать князю несколько слов от Криве-Кривайто. Тайно.

И замолчал, устало прикрыв веки.

В горнице последовал быстрый обмен взглядами между присутствующими.

Конечно, вайделота обыскали. Оружия на нём нет. Но что может быть использовано в качестве смертельного оружия опытным жрецом? — Всё. Он сам по себе оружие, хотя и не выглядит богатырём.