Оммёдзи. Неправильный шиноби.

Кузница обзавелась странной конструкцией, смысл которой вряд ли был бы понятен местным жителям, а земной инженер-оружейник с гомерическим хохотом опознал бы его, как станок для электрохимического сверления. Не угадал бы никто: это была самодельная машинка для полировки внутренних поверхностей при помощи чакры. О качестве её работы много могла бы рассказать изрядная куча покорёженных, треснувших и искромсанных трубок, добавившаяся к общей груде металлолома. Появился и миниатюрный токарный станочек с ножным приводом, размером со старинную швейную машинку, тоже явно сделанный "из шишек и желудей". На горне лежал ювелирный тигель и форма для литья.

Больше недели я "болел" таким образом. Но в результате передо мной стояло... гм... ЭТО.

ЭТО больше всего напоминало здоровенную снайперскую винтовку, наподобие RAI-500. Но вместо оптического прицела на ней стоял отрезок медной трубы с руку толщиной, закрытый куском чёрного вулканического стекла спереди, и расходящийся сзади четырьмя лапками, удерживающими прозрачный шар. "Ствол" имел такой диаметр, что конструктор прототипа язык бы себе от зависти откусил: ровно один сун, то есть три сантиметра с долями миллиметра. Половина ствола была цельной, но ближе к оконечности он имел десяток сквозных отверстий, перемежающихся припаянными пластинами с печатями. Как и у прототипа, никакого магазина не было и в помине. Вынимающийся затвор имел гладкое зеркало с креплениями для вырезанной на стали печати Ветра. Сошки и приклад присутствовали, но были довольно хлипкими на вид.

— Я понимаю, ни-сан, что это оружие. Вроде того, что у тебя не вышло в своё время. Но мне кажется, что все недостатки того, неудачного варианта, здесь ты довёл до абсурда. И зачем ты сделал ЭТО таким здоровым? Использовать как дубину?

— А вот это будет сюрприз, Ониби. Пойдём.

Мы вышли во двор. Я оглянулся на Монумент Хокаге.

— Как думаешь, Ониби, как далеко до него?

— Не меньше ри (примерно 4 км).

— Далековато... Что бы выбрать поближе?

Осмотревшись, я выбрал один из домов ближе к центру.

— Вот тот дом, Ониби. Видишь, с какими-то флагами? Отправляйся к нему и смотри на левый угол крыши с нашей стороны. Твоей задачей будет развоплотить юрэй, когда он появится.

Кошка ускакала, на бегу растворяясь в воздухе. Я же, не торопясь, вытащил из дома невысокую скамейку, опёр на неё сошки и повернул ствол в сторону цели. Вынул затвор, вставил в вырез печать и как следует закрепил; потом вложил в ствол обточенный и покрытый символами рог тимиморё с глубоким отверстием на тупом конце, и вставил затвор на место. После чего сконцентрировался и подал чакру в стеклянный шар.

С неслышимым никому, кроме меня, писком, запустилась "система". Шар замерцал, и в нём проявилась картинка. Словно два изображения накладывались друг на друга: одно смутно показывало чёрный туннель с пятнышком серого света в конце, а другое — часть Конохи, на которую смотрело оружие. Не торопясь, я развернул оружие поточнее, и нажал на "спуск".

Послышался негромкий хлопок, сменившийся удаляющимся шипением. Картинка скачкообразно поменялась: теперь я словно летел с большой скоростью в сторону выбранного дома. Вот порыв ветра сбивает меня в сторону, но усилием воли я чуть доворачиваю обратно. Нужная точка постепенно оказывается выше, и я приказываю приподняться следом. Проходит около пяти секунд, и я словно врезаюсь в угловую балку на большой скорости... изображение гаснет.

Я не торопясь начинаю разбирать оружие. Труба ствола, медный "прицел" и цевье с прикладом и сошками отделяются друг от друга. Я осматриваю их на предмет дефектов... всё в порядке. Делал с запасом прочности, наверняка переборщил, теперь в оружии лишних три-четыре килограмма...

Возвращается некомата.

— Глубоко вошло? — спросил я.

— Только дырку и видно было. Либо на всю длину, либо стрела на куски разлетелась при ударе. Мне как-то не до этого было, я за духом бегала. — она приняла человеческую форму и осторожно потрогала разобранное оружие.

— И сложно из этого стрелять? — поинтересовалась она.

— Нет... если говорить обо мне. Другой шиноби сможет выстрелить, но не дальше и не точнее, чем из обычного арбалета. А вот управлять стрелой в полёте, как я — вряд ли. Даже если у него будет нужная стрела, с заключённым внутри духом, он не сможет установить связь между ней и шаром правильно. А уж стрелы — и вовсе проблема. Нужны материалы, нужны пленённые духи, причём не всякие, и умение работать с ними. Из 19 духов у меня вышло только десять стрел, теперь их уже девять. А запасной рог остался всего один.

— Фактически, ни-сан, сейчас ты всё такой же слабый шиноби, не тянущий на генина, но одновременно — потенциально опаснейший убийца?

— Более чем. Стрела, даже если не убъёт жертву, превратит её в одержимого. Как представлю, так самому чуток не по себе.

— Это будет твоим секретным оружием?

Я тяжело вздохнул.

— Какой там, секретным... Сейчас утро — спорим, что уже к обеду за мной придут из АНБУ? Наверняка есть наблюдатель, мы ведь ценный ресурс производим. Продаём чакропроводящую сталь чуть ли не по цене лома, Хирузен на готовых изделиях поднимает восьмикратную цену. Плюс все прочие странности... Но лучше ходить под ним, чем под кем-то неизвестным с неясными мотивами.

Ониби нахмурилась.

— И что же нас теперь ждёт, ни-сан?

— То, что я и планировал.— усмехнулся я. — Примерно так же, как у Учиха Итачи. Секретная миссия в составе АНБУ, досрочный выпуск экстерном и выдача протектора "по факту", а затем — формальное включение в АНБУ, чтобы кто-нибудь меня у Хокаге не перехватил. Про шиноби, убивающих на таких расстояниях, даже легенды не ходят.

— А если ты ошибся?

Я вздохнул.

— Тогда кранты нам, сестрёнка. Мне уж точно...

... Я ошибся ненамного: за мной пришли вечером. Сперва не появились, как обычно, друзья, а когда наступили сумерки, трое АНБУ в масках зашли прямо на кухню, где я пил чай.

— Инуэ Хоши, Хокаге желает видеть вас. — безэмоционально сообщил один из "масочников".

Я подхватил длинный футляр, в каком иногда хранят большие мечи, и поклонился, выражая готовность следовать за ним.

"Ну, Хоши," — сказал я себе, — "теперь ты либо выйдешь от Хирузена в маске, либо ты от него не выйдешь.".

И мы пошли.

* * *

Продолжение следует

Примечание:

Винтовка RAI-500:

http://sniper50.narod.ru/html-s/rai500.html

Death Ex Machina 2

Отослав доставивших меня АНБУ, Хирузен поставил локти на стол и долго смотрел на меня поверх сплетённых пальцев. Меня всё это должно было пронять до печёнок, само собой, взгляд у Хокаге — та ещё бетонная плита. Но пугать меня сейчас не имело смысла: куда дальше-то? Сам подставился, сам накрутил себя, сам же и отбоялся уже.

Наконец, заждавшись какой-либо реакции, Хокаге прервал молчание.

— Ничего не хочешь мне рассказать, Хоши-кун?

Я мысленно вздохнул.

— Хокаге, я ещё ребёнок и плохо ориентируюсь в том, что конкретно может Вас интересовать. Основной предмет интереса, полагаю, я принёс с собой.

— Ах, юноша... — Хокаге взял с подставки трубку и зажал мундштук в зубах, затем прикурил "от пальца". — Конечно, твоё новое оружие мне интересно. Но основной предмет интереса — не оно, а ты сам!

Я изобразил вежливую заинтересованность. Хирузен усмехнулся.

— Ладно, Хоши-кун, поступим по-твоему. Начнём с самого начала. Я разверну для тебя картину происходящего так, как сам её вижу, а потом мы оба попытаемся найти ответ на интересующие меня вопросы. Нужно обязательно найти их... до того, как ты вернёшься домой.

"О, ками, какой намёк на то, что пока ответов не будет — я отсюда не уйду." — подумал я.

— Итак! Начнём с момента, когда некий мальчик, сильно пострадавший от ударов Девятихвостого, приходит в себя в госпитале Конохагакуре. Постепенно он поправляется, хотя внутренние повреждения от чакры биджу весьма серьёзны. Затем он попадает в приют, поскольку семьи у него не осталось — и вот тут начинаются первые странности. Мальчик демонстрирует недюжинный интеллект, ярко выраженные индивидуальные черты, нехарактерные для столь юного возраста, и крайне интересный набор увлечений. Репутация в приюте специфическая: связываться с ним лишний раз никто не хочет, называя его "колдуном" и "блаженным", хотя последняя несколько уничижительная характеристика никак не проявляется в учёбе.

Затем мальчик устанавливает деловые отношения с куратором приюта, и получает при её посредничестве доступ к своему наследству. Но не тратит его на ерунду, обычно интересную детям! Напротив, все его траты вписываются в чёткие рамки, и связаны с учёбой. Пара случаев с покупкой сладостей на всю группу — не в счёт.

То ли ирьенины что-то просмотрели, то ли время пришло, но у мальчика появляются совершенно парадоксальные способности к управлению чакрой. Основной парадокс, разумеется, в том, что никаких способностей у него и быть не должно. Тем не менее, есть подтверждённые случаи проявления. А последнее медицинское обследование показало достаточное для поступления в Академию Шиноби развитие СЦЧ.

Всё так же опираясь на помощь Якуши Ноно, куратора приюта, мальчик добивается собственных условий поступления и обучения, возвращая себе наследство семьи. Количество бюрократических казусов, возникшее в процессе, заслуживает отдельного внимания...

"Да, это уж точно прокол был." — подумал я. "Такой напор от семилетнего пацана — это само по себе необычно.".

— Учитывая необычность проявившихся способностей, — продолжил Хирузен, — а также нестыковки в поведении, я приказал установить наблюдение за тобой, Хоши-кун. И главное, что бросилось в глаза аналитику при изучении отчётов — то, что ты почти всегда чётко представлял себе, что и зачем делаешь. Но анализ действий заводил в тупик, потому что пронизывающая их система была попросту ни на что не похожа. И это заставило меня всерьёз забеспокоиться.

Начиная с того момента, как произошла история в госпитале с участием Военной полиции, ты постоянно находился под наблюдением, Хоши-кун.

Сперва я подозревал, что ты одержим каким-то сильным ёкай. Потом твои действия разрушили эту версию, и я решил, что в твоём теле возродился дух одного из колдунов-оммёдзи прошедших времён. Дух, или как минимум память... За первый вариант говорила недетская рассчётливость, пронизывающая все твои действия. Ты прекрасно оценивал свои возможности и окружающую ситуацию. Даже твоя идея с чакропроводящей сталью говорила о том, что детская самонадеянность и гордыня тебе не свойственны: ты оценил обстановку, и сам выбрал себе хозяина, наиболее тебя устроившего. Мне весьма интересно, кто же ты на самом деле, Хоши-кун... но об этом мы поговорим чуть позже, если ты не против.

Я кивнул — а что мне оставалось?

— Все дальнейшие твои поступки лишь укрепляли меня в этой мысли. Кстати, АНБУ с огромным трудом смогли проникнуть на территорию старого храма. До сих пор никто не понял, как ты защитил его: это не совсем гендзюцу, не кеккай-дзюцу и не фуин-дзюцу... и это тоже весьма интересно.

Но последнее твоё изобретение было особенным. И что же ты сделал, Хоши-кун? Спрятал его? Нет! Ты демонстративно предъявил его работу наблюдателям, словно заявляя: у тебя есть нечто, и ты желаешь поторговаться! Все твои поступки в прошлом говорят о том, что ты не беспокоишься за возможность просто отобрать у тебя это оружие. Я думаю, дело в том, что ты сам — часть оружия, и без тебя оно бесполезно. Я прав, Хоши-кун?

"Во даёт старикан... железная логика, как и ожидалось..." — грустно подумал я, кивая.

— Рад, что угадал. Но тогда возникает вопрос: почему именно я? Почему ты не отдаёшь эту возможность Инузука, которые тебе благоволят? Почему не пытался договориться с Учиха, которые до сих пор тобой интересуются, стараясь не подавать вида, особенно в последнее время?

"Что ж, Хоши, твой выход как актёра." — подумал я. "Хотя Хокаге в качестве экзаменатора вместо Станиславского — это немного слишком.".

— Предчувствие, Хокаге. — коротко ответил я.

Хирузен нахмурился.

— Предчувствие чего, Хоши-кун?

Я пожал плечами.

— Не знаю, Хокаге. Я могу ответить, но это прозвучит настолько по-детски, что мне даже неудобно говорить Вам подобное...

Хирузен отмахнулся.

— Позволь мне самому решать, наивны или нет твои предчувствия. Расскажи, что ты ощутил, и чего в результате добиваешься?

— Это как плотные тучи, Хирузен-сама. — постарался я подобрать слова. — Тучи, несущие страшную бурю... Они ещё далеко, и даже на горизонте не видно полосы грозовых облаков, но я откуда-то знаю, что они уже там. Их тень уже накрыла Конохагакуре. И я чувствую, как время просачивается сквозь пальцы, капля за каплей. Время, за которое можно сделать что-то, или убежать. Но я не могу убежать, потому что здесь останутся дорогие мне люди. И не чувствую сил что-то сделать самостоятельно — такого, что ощущается правильным, способным защитить. Я ещё недостаточно тренирован, неопытен и многого не понимаю. Только мысль о том, что угрозе нужно ответить всем, словно одному человеку, даёт ощущение правильности. А значит, я должен передать свои возможности не клану, не организации, а всей Деревне. Чтобы никто не использовал их для собственного усиления и интриг. И единственный, кто здесь имеет право говорить за всю деревню — это вы, Хокаге-сама. Я хочу предложить вам свои способности, в обмен получив возможности для самосовершенствования и защиту.

* * *

Некоторое время Хокаге обдумывал какие-то свои мысли.

— Что же ты предлагаешь, Хоши-кун, если говорить конкретнее?

— Для начала — возможность устранять важные цели на большом расстоянии. Несмотря на определённую медлительность моего оружия, я могу поразить из него цель, находящуюся более чем в половине ри. Причём сделать это я могу в темноте, в дождь, и даже в том случае, если в процессе мишень скроется за препятствием, поскольку я могу управлять выпущенной стрелой.

Хирузен аж слегка поперхнулся, на секунду утратив контроль над эмоциями.

— Больше половины ри практически в любых условиях? Ты не преувеличиваешь, Хоши-кун?

— Скорее, чуть приуменьшаю для верности, Хокаге-сама. — уточнил я.

— И у этого идеального оружия нет недостатков?

— Разумеется, есть! Первый недостаток — это я сам. Стрелок должен контролировать духа, заключённого в стреле, иначе ничего не выйдет. Второй — след чакры. Те же Хъюга с лёгкостью заметят стрелу бьякуганом, я уверен. А Учиха, если успеют заметить, наверняка увернутся. Также стрела не может пробить стену или броню, кроме разве что защитного жилета. На неживое она тоже не действует толком, потому марионетки и стихийных духов ей не уничтожить. Но главное — редкость материалов. Именно редкость, а не дороговизна! Если рог или кость нужного вида ещё можно купить, то духов не продают, наверное, и на чёрном рынке.

— Это скорее радует, чем огорчает, юноша. Я буду чувствовать себя куда спокойнее, зная, что со стороны врагов подобное нам не грозит. Следовательно, ты видишь свою работу как бойца на сверхдальней дистанции, в составе защищающей тебя группы?