Безграничная власть надежды

— Замечательная перспектива и идея. А я пока похлопочу о выдаче тебе медали: "За скромность, кроткий нрав и малые запросы", — подыграл я и весело рассмеялся.

Ответом мне был искренний смех оценившего шутку друга.

На душе у меня почему-то стало легче от этой дурашливой пикировки. Наверное, потому что это давало надежду на хороший исход решения моей проблемы. Будь всё безнадёжно и неосуществимо, Милтон не стал бы беседовать со мной в таком беспечном тоне.

Было видно, что сейчас он не играет, не мудрствует и не выдерживает паузу специально. Просто не торопится, собираясь с мыслями и давая мне за неспешной беседой сбросить часть напряжения и хоть немного расслабиться.

Значит, далее тема разговора будет достаточно серьёзная, требующая ясного разума и вдумчивого подхода. Что ж, я был к этому уже готов.

— Смех смехом, но давай уже переходить ближе к делу. Скажи мне, каков твой вердикт по решению моей проблемы? Удастся ли сломать заслон, которым отгородилась Ирина со своей стороны и вновь возобновить наши встречи путём снохождения?

— Нет, — Милтон отрицательно покачал головой, одним коротким словом обращая в прах мои надежды. Но сдаваться было ещё рано и я попробовал задать свой вопрос иначе.

— А устроить разовый 'вызов' в общий сон?

— Тоже нет. Пойми одну простую вещь, Анастас, — торопливо продолжил он объяснения, видя моё вмиг помрачневшее лицо. — То, что барьер, разделяющий вас, стоит столь прочно и непоколебимо, не поддаваясь на попытки внешнего воздействия, явно свидетельствует о том, что установленная с той стороны защита максимально проста. Как в исполнении, так и в поддержании активного состояния, а оттого почти абсолютно непробиваема.

— Почти? Но не абсолютно, да? — тут же уцепился я за эту оговорку.

— В общем, да. Но тут есть несколько моментов: тонкостей, сложностей, особенностей — называй, как хочешь. В общем, рассмотрев поставленную тобой задачу со всех сторон, хорошенько помозговав и не единожды посоветовавшись мы, с нашим 'научным кружком любителей удивительного и невероятного', пришли к выводу, что вариант решения твоей проблемы существует только один. Да и тот весьма эфемерный, на мой взгляд, если честно. Слишком уж много факторов должно совпасть одновременно. Правда, наблюдая в последнее время за твоим фанатичным упорством и феноменальным везением, я начинаю верить, что и в этот раз у тебя всё может вполне себе получиться. Дуракам, новичкам и одержимым, говорят, сами Боги помогать любят.

— А если говорить более конкретно и по существу? Не вдаваясь в личные характеристики и оценочные впечатления? — я иронично приподнял одну бровь.

— А, если по существу, то пробить ту защиту и встретиться со своим наваждением ты не можешь, по объяснённым мною ранее причинам. Всё, что ты можешь попытаться сделать... Я повторяю, ПОПЫТАТЬСЯ, — он особо выделил интонацией последнее слово — это перенести девушку к себе.

— Не понимаю. Ты же только что сказал, что у меня не получится позвать её в своё осознанное сновидение! — я был совершенно сбит с толку.

— Верно. Но речь у нас с тобой идёт не о сновидении, а о реальности. О твоём реальном мире, Анастас. Нашем мире.

— Ты хочешь сказать... — от неожиданности и невероятности высказанного Милтоном утверждения у меня как-то разом пропали все связанные слова... Зато эмоции захлестнули с головой, опережая одна другую, смешиваясь, перетекая друг в друга и повергая разум и душу в совершеннейший хаос.

— Именно так! — друг, понявший мой вопрос без слов, азартно блеснул глазами и чуть подался вперёд. Глядя мне в глаза и многозначительно улыбаясь, он протянул: — Не эфемерным видением и зыбким сном, но во плоти и в полном сознании.

Слово 'плоть' в его устах почему-то прозвучало насмешливо и даже несколько глумливо, но я отмахнулся от этого, полагая несущественной деталью. От открывающихся перспектив откровенно перехватывало дыхание и я самым банальным образом растерялся. В голове появилось море вопросов и сомнений. Всё это оказалось слишком неожиданным для меня. Полноценный перенос? А как она отреагирует на это? Как воспримет? Как же её дети? Что будет дальше? Тысячи "как?", "что будет?", "что делать?" разом вспыхнули в ошалевшем сознании, дезориентируя и повергая в пучину растерянности.

— Эй-эй-эй! Полегче, Анастас! — вмешался в сонм моих растревоженных мыслей голос Милтона. — Вижу по твоему ошалевшему виду, что новость тебя несколько ошарашила. Мягко говоря. Но пока ты не успел себе напридумывать, боги знает чего, сразу уточню несколько моментов. Важных моментов!

Он демонстративно пощёлкал пальцами у меня перед лицом:

— Эй, ты меня вообще слышишь?

— Да, слышу, — я с трудом сконцентрировал расфокусированный до этого взгляд на лице друга. Выражение откровенной, но доброй насмешки пополам со скепсисом, помогло мне окончательно прийти в себя и, прокашлявшись, раздражённо ответить.

— Не смотри на меня, как на юродивого или безнадёжно наивного мечтателя. Что ты хотел уточнить?

— Сущую безделицу. Но важную, — друг нравоучительно поднял палец и принял нарочито важный вид, явно пародируя кого-то из знакомых или своих бывших преподавателей. — Слушай и запоминай.

— Может мне ещё и записать предложишь для пущей уверенности? — недавно пережитый на глазах Милтона момент слабости и душевного разлада сделал меня не в меру едким и раздражительным.

— Можешь и записать, если тебе так удобнее усваивать информацию, — не подался на провокацию маг. Впрочем, и сам тоже дурачиться перестал став собранным и серьёзным, тем самым настраивая на нужный лад и меня. — Итак, запомни: контакт будет разовым и нестабильным. Ни о каких постоянных и долгосрочных переносах пока и речи быть не может.

— Пока? — тут же перебил я его, уцепившись за заинтересовавшее меня слово.

— Пока. Мы работаем над этим, — лаконично подтвердил маг. — Далее... Повторяю, контакт может быть нестабильным, то есть в любой момент её может 'выкинуть' обратно. Это как-то связано с тем, что хотя она и будет присутствовать в нашем мире физически, всё же тело её останется и в том мире тоже.

Говоря это, Милтон подхватил верхний листок из стопки и внимательно вчитался в написанное, несколько отвлекаясь от разговора.

— Не понимаю, — растерялся я — Как такое возможно?

— Я и сам не совсем это понимаю, если честно. С вопросами по этой части — к эльфам. В нашей команде Иланис лиан Баэлвен с этой частью что-то там мудрил. И вообще, Анастас! Избавь меня от объяснения тебе всех технических параметров, особенностей и нюансов воплощения твоей безумной затеи. Хватит с тебя и того, что нам семерым совместными усилиями удалось совершить практически невозможное: разработать первичный пробный ритуал неинферального призыва или условной телепортации. С названием этого феномена мы ещё не определились, ибо по сути получается что-то среднее, между этими двумя определениями.

Вновь перебирая в руках и раскладывая перед собой на столешнице листы с длиннющими формулами и заковыристыми символами, Милтон продолжал задумчиво бубнить себе под нос:

— Там есть ещё несколько моментов из серии обязательных условий активации переноса и стабильного удержания контакта: твой амулет на её шее, отсутствие резких эмоциональных перепадов сразу же после переноса и ещё парочка мелочей. Я расскажу тебе о них подробнее чуть позже. Мы что-нибудь придумаем вместе, — он на несколько мгновений замолчал, а потом хмыкнул: — Правда, практических "полевых" испытаний мы ещё не проводили. Сам понимаешь, не на ком было.

А вот этот момент в его рассуждениях мне уже не очень понравился.

— Но, это, надеюсь, безопасно? — настойчиво уточнил я.

— Смотря для кого, — равнодушно ответил Милтон, по-прежнему не отрывая взгляда от листа.

Его внимание поглотила одна из пентаграмм, исписанная замысловатой вязью символов, и он не сразу отреагировал на установившуюся в кабинете абсолютную тишину.

Спустя почти минуту, оторвавшись, наконец, от расчетов он поднял голову от листа и натолкнулся на мой весьма недобрый взгляд.

— Извини. Профессиональный юмор, — рассеянно улыбнулся он. Но, видя моё растущее недоверие, небрежно отмахнулся и отложил записи в сторону. — Да, что ты разволновался-то? Самое худшее, что может случиться в данном случае — это просто ничего не произойдёт. Развоплотить её не должно, на мелкие кусочки порвать при переносе тоже, так же как и застрять в межреальности ей будет весьма и весьма затруднительно. На все эти случаи в ритуал загодя встроены ограничивающие условия. Чуть что пойдёт не так, всё сразу вернётся на круги своя и переход снова заблокируется. Не беспокойся!

Не беспокоиться? Это он вот сейчас так пошутил изысканно, да? Профессионально. У меня лично, от отписанных только что перспектив, разве что волосы на голове дыбом не встали. Зашевелились так точно. Было бы даже смешно, если бы не было так страшно. Раньше я такой пугливости и повышенной эмоциональной восприимчивости за собой не замечал.

Но сейчас я понял ясно: так рисковать дорогим мне человеком я совершенно не готов. И если хоть один из негативных вариантов развития ситуации реально возможен, то я почти готов отказаться от воплощения своей затеи и попробовать найти какой-нибудь другой путь для встречи. Почти...

О чём тут же и поведал Милтону.

— Да, ладно тебе панику раньше времени разводить! Ишь ты, разволновался как, — покачал он головой и хмыкнул неопределённо. — Не бойся, всё с твоим наваждением будет хорошо. Дай мне день-два на доработку и корректировку некоторых мелочей. Плюс подготовка самого обряда — сутки. Ну, это если неторопливо и вдумчиво. И всё у вас будет путём — встретитесь! Ты бы лучше пока подумал, о чём с ней говорить будешь после столь долгого перерыва в общении. Ну это, если ты, конечно же, намерен именно разговаривать, а не заняться чем-нибудь поинтереснее, раз появилась такая возможность, — уже не сдерживаясь, глумливо хохотнул маг.

— Милтон, последнее предупреждение, — холодом в моём голосе можно было выморозить весь дом. — Сдерживай свои казарменные шуточки, когда говоришь об Ирине, понял? Или я не посмотрю на нашу многолетнюю дружбу и вызову тебя на дуэль.

— Приношу свои извинения. Занесло. Не надо столь остро реагировать на невинные шутки, — он примирительно поднял руки и улыбнулся.

— Я предупредил, — сказал, как отрезал.

— Я услышал, — кивнул он, становясь вмиг серьёзным и деловитым. — Ты хотел что-нибудь ещё? Или я могу уже приступать к доработке обряда?

— Да, есть ещё одно, — я замолчал в нерешительности, постукивая кончиками пальцев по подлокотникам кресла. — В общем, я хочу ещё раз увидеть её ДО обряда переноса. Хочу посмотреть: как она там? Чем живёт? Как себя чувствует? Чтобы подготовиться и знать, о чём можно побеседовать для начала.

— Так и знал, что ты об этом спросишь! — тихий смешок и широкая улыбка мага застали меня врасплох. А когда Милтон с готовностью поднялся, жестом предлагая мне следовать за собой, и вовсе неподдельно удивился.

— Пойдём в лабораторию. Я уже загодя всё подготовил: так и знал, что ты не удержишься. Даже на досуге слегка доработал ритуал и теперь время "присутствия" увеличилось с одной минуты до, примерно, пяти — десяти. Да и ты сам, благодаря постоянным тренировкам и медитациям, должен теперь легче его переносить. Заодно проверим. Только потом отдохнуть пару-тройку дней всё равно придётся, себя надо беречь. Как раз к этому времени и я с новыми расчетами закончу.

Всё это он говорил мне уже по пути в лабораторию, а я шёл рядом и почти не вслушивался в его слова. В крови играло, пенилось радостное предвкушение: сейчас я увижу её вновь! А вскоре, кто знает, может даже получится обнять и прижать к своей груди мою ненаглядную? Страшно хочется это сделать, наконец.

У кого бы ещё терпения одолжить?

Благодаря прозорливости Милтона, подготовка к ритуалу не заняла много времени. И скоро я уже расслабленно лежал на жёсткой кушетке в ожидании переноса. На этот раз он и вправду прошёл легче: несколько мгновений дезориентации в кружащемся вокруг меня по спирали пространстве, и вот тьма отхлынула подобно волне, оставив меня на полосе прибоя — в просторном, но слегка затемнённом помещении.

Стоя в одиночестве посреди полупустого зала, я с недоумением окинул взглядом открывающуюся передо мной панораму. Существенное отличие этого переноса от предыдущего было ещё в двух вещах: во-первых, в прошлый раз, я словно парил над землёй, словно дух бестелесный, обозревая общую картину сверху. В этот же раз я чувствовал себя вполне настоящим, стоял на полу и, разве что, совершенно не привлекал к себе внимания. Очевидно, что другие люди меня просто не видели.

Во-вторых, в первое моё перемещение я сразу же увидел Айри, проявившись в каких-то пяти шагах от неё. А в этот раз её рядом не было. Очень странно. Может у Милтона, в процессе усовершенствования ритуала, сбились какие-то настройки, и меня занесло куда-то совсем не туда?

Ещё раз осмотрев помещение, в котором я оказался, отметил мелочи, ранее не бросившиеся в глаза, а теперь создающие цельную, понятную и приятную глазу картину. Я находился в зале ресторана: об этом говорила своеобразная мебелировка, приглушённый свет и спокойная музыка. Привычные моему глазу массивные деревянные столы, скамьи и тяжёлые стулья смотрелись здесь совершенно иначе, создавая внешний антураж простой таверны, но принадлежа явно дорогой ресторации. В народном стиле, так сказать.

Это лишний раз подтверждала чистота вокруг, уютная дорогая атмосфера и шикарного вида барная стойка, тянущаяся через половину большого зала. Она сияла огнями, впечатляя разнообразием стеклянных бутылок и сосудов всевозможных цветов и форм, выставленных на полках вдоль стены.

Обслуга ресторации была одета чисто, аккуратно и ничуть не вызывающе. Девушки-разносчицы хотя носили платья длинной всего до колена, но выглядели строго и неприступно. Ходили тихо, заказы разносили быстро и постоянно доброжелательно улыбались. Но не было в тех улыбках и тени заигрывания или кокетства — простая профессиональная вежливость, не более того.

Судя по малому количеству клиентов, время сейчас было неурочное. Вероятно, в этом заведении публика собиралась ближе к вечеру. Однако, что здесь делаю я, мне было решительно непонятно. Время неумолимо шло и вот уже целая минута — была потеряна впустую. А я даже не знал, как мне досрочно вернуться обратно в своё тело и свой мир. Да и, вообще, возможно ли это до истечения срока пребывания здесь?

Внезапно раздавшийся весёлый смех за моей спиной, словно прошиб огненной плетью по позвоночнику. Это же голос Айри! Так она всё-таки здесь? Но где?

Я закрутился на месте, оглядываясь и жадно ища взглядом того единственного человека, ради которого я был готов на многое. Почти на невозможное. Очередной беззаботный смешок указал мне точное направление, и я без раздумий рванулся к ней навстречу.

За одной из высоких перегородок, увитых странными неживыми растениями, создающими что-то вроде уединённого кабинета, сидела за столом она — моя ненаглядная малышка. Но не одна.