Сёши 2. Черновик

Двойник поучающе протянул:

— Самым действенным считается наложение формулы непосредственно чакрой. Такой отпечаток может держаться годами, а рисованная шики в любом случае станет бесполезна через месяц-полтора.

Я покосился скептически. Сам-то, небось, не умеет, а с меня требует. И вообще... чакра из моих бумажек испарялась быстрее, чем я её заливал. Ерунда какая-то!

Через час сосредоточенного рисования Какаши рассортировал шики:

— Вот эти три прослужат до завтра, остальные в мусор. Догадываешься почему?

Мм-м?.. Я придирчиво сравнил годные и негодные формулы. Самых типичных ошибок, описанных в справочнике, вроде бы избежал. Заполнял непрерывно, линии все довёл до конца, материалы хорошие...

— Неправильно нарисовал? Мало чакры?

— Нет и нет, — подсказывать отец не собирался, — но с этими можно попробовать.

— Йу-ху! — гордый своим достижением, я вымелся наружу.

Притащить солому было минутным делом. Запихать печати внутрь снопов тоже.

— А с каким поменяться?

— Если в пределах досягаемости есть несколько формул, то дзютсу потянет тебя к ближайшей, — Какаши раскидал соломенные вязанки неправильным треугольником, — но раз уж ты чувствуешь чакру, то можешь выбрать печать для перемещения.

— Ясно.

Дальность Замены редко превышала десяток метров. С увеличением расстояния, затраты чакры росли нелинейно. На двадцати метрах дзютсу теряло всякий смысл, становясь слишком "дорогим". Думаю, мне стоит начать с того снопа, который поближе.

Я глубоко вдохнул и ничего не сделал.

Некстати вспомнились всякие страшилки про телепортацию. Например, жутковатый фантастический роман, в котором подопытных обезьян выворачивало наизнанку, а ещё многочисленные рассказы о располовиненных крысах и несчастных кроликах, навеки сгинувших в других мирах...

— Пап, а не бывало, чтобы кто-нибудь потерялся во время обмена?

— При любой опасной ошибке я успею тебя остановить. Просто не торопись и делай аккуратно.

— Понятненько.

Иными словами, возможно всякое. Ниндзютсу разом утратило заметную долю своей привлекательности.

Брови Какаши насмешливо поползли вверх.

— Ты не боялся переноситься в другую страну, а теперь трусишь из-за пары шагов?

Сравнил! Паккун — профи, а самому мне страшновато... немного

Хатаке Какаши и Сенджу Тсунаде

Прислуга заверила, что хозяйка не занята, только слегка не в духе. Я поверил и теперь прикидывал: зайти в другой раз или попытать удачи сейчас? Растрёпанная Сенджу печально раскачивалась на стуле, глядя на меня безо всякого выражения.

— А-а... Хатаке...

О! Соизволила заметить.

Интересно, что произошло? Мелкий говорил, что в последнее время она увлечённо проверяет какую-то идею и почти не выходит из лаборатории. Натащила оборудования и заковыристой посуды — как ни заглянешь, что-то светится, шумит и странно пахнет. Сейчас высокие столы были практически пусты, если не считать колбу с цветущим чаем и блюдечко с подозрительными зелёными драже.

— Как вы себя чувствуете, Сенджу-сама?

— Чувствую... м-мм... может, чай хочешь?

С внезапно проснувшимся гостеприимством мне вручили полную чашку.

— Спасибо, — глотнув, я отставил угощение. Напиток оказался несусветной горечью.

Хозяйка рассеянно кивнула.

— Ага... гадость. Прости, привыкла так заваривать. Это, чтобы не спать.

Оно и видно. Светлые глаза заметно потемнели.

— Что-то случилось?

— Случилось... — взгляд собеседницы снова уплыл.

Пришлось побыть бесцеремонным. Пока разум Сенджу витал в неведомых далях, я отыскал шкафчик с посудой и сделал нормальный чай. Разгрыз драже, опознал лёгкий стимулятор и убрал его с глаз долой.

Из далей "старшая сестрица" вернулась с неожиданным вопросом:

— Хатаке, а ты думал, почему Сёши такой? — она неопределённо повозила рукой в воздухе.

— Думал, — я поставил перед ней чашку. — Он просто умнее других детей.

Эта отговорка мне нравилась больше прочих, идеально незамысловатая, ничего не объясняющая и дающая широкий простор для фантазии. Она полностью устраивала школьных учителей, любопытных соседей и знакомых, но Сенджу отмахнулась.

— Чепуха! Ты не обращал внимания, потому что привык и тебе удобно, но это необычно. Его поведение постоянно меняется в зависимости от ситуации. В широчайших пределах. Не всякий взрослый на такое способен!

Я промолчал. А что тут скажешь? Так и есть. Мелкий подстраивает своё поведение под окружение, гораздо лучше, чем это делают обычные дети. Не удивительно, что кто-то она заметила.

Отсутствие ответа Тсунаде истолковала по-своему.

— Не веришь? Смотри! — На стол посыпались тонкие кристаллы пробников. — Я говорила, что его чакра похожа на чакру моего брата?.. Ерунда всё это! Вот! Который из них Сёши?

— Этот? — поколебавшись, я выбрал один из двух похожих камней.

— Правильно. А этот, — она подняла отвергнутый мною кристалл, — принадлежит моему деду Тобираме. Степень совпадения... Как бы сказать... в общем, не бывает таких степеней! У одного человека в разном возрасте чакра может отличаться сильнее. Понимаешь?

— Не совсем. Что это доказывает?

— Что ты не знал моего деда! Видел, как Сёши грызёт указательный палец, когда задумается или зачитается? И всё остальное тоже! Походка, жесты...

Потихоньку до меня начало доходить, к чему она клонит.

— Похоже, что он не помнит о себе прежнем, зато совершенно точно помнит меня!

— Вас?

— Да! И он ничуть не испугался моего Призыва. Но самое главное то, что Катсую тоже приняла его за деда!

— Ма-а...

Занятное предположение. Вот только помнит мелкий вовсе не Тобираму. Чувство общности, принятое Сенджу за отголосок родственных воспоминаний, объясняется просто — способностями канчи. Сёши точно ощущает настроение собеседника и машинально избегает неудобных тем. Поэтому и общение с ним такое неутомительное, словно с давним знакомым.

Тсунаде продолжала меня убеждать:

— ...Орочимару с детства бредил бессмертием. Эти его опыты с копиями... Изначально он пытался воссоздать своё собственное тело. Я изучила материалы о том, что он делал. Операция сложная, но возможная. Некоторые решения Орочимару мне не подходят... по ряду причин, но я бы могла подобрать полноценную замену.

Вот теперь мне всё понято!

— Вы хотели вырастить тело для кого-то из своих близких?!

— Хотела! И сейчас хочу!

— Но разве... — я поискал слова, способные её образумить. — А как же душа? Воспоминания, в конце концов?

— Есть дзютсу! Возвращает души из Чистого Мира... — Тсунаде решительно не видела затруднений, — нужно только немного переделать.

О! Теперь ясно.

Она чокнулась. Сбрендила! Спятила вконец!!

— Но у меня ничего не получилось... — Сенджу пригорюнилась.

Спасибо, боги, за ваши милости!

— ...Провела десятки опытов с клетками животных. Хоть сейчас могу вырастить копию обезьяны, свиньи, кошки... верблюда ещё, — она невнятно забормотала: — Но человеческий зародыш не развивается. Два деления — предел! Если стимулировать искусственно, он превращается в мешанину мельчайших клеток и погибает... Материал Тобирамы единственное исключение. У меня есть несколько предположений, и никакой возможности их проверить...

Женщина устало покачнулась.

Да уж. Кажется, она сама не слишком верила в успех, иначе расстроилась бы гораздо сильнее.

— Возможно, это к лучшему?

Сенджу упрямо мотнула головой, но я продолжал увещевать:

— Ну, подумайте сами, а если ваших родных уже нет в Йодо? Что вы будете делать с бездушными младенцами?

Глупая "сестрица" растерянно заморгала. Кажется, такая возможность ей в голову не приходила. Я не стал изрекать потёртые премудрости о том, что искажение естественного порядка вещей до добра не доведёт, а перешёл сразу к светлой стороне дела.

— Зато теперь у вас есть Сёши.

Вот так. Щедро и великодушно. И пусть попробует сказать, что мелкий ей недостаточно хорош! На порог не пущу!

У Сенджу задрожали губы.

За всеми разговорами изначальная причина моего визита как-то забылась. А ведь в ожидании скорого нападения на Отогакуре, я набрался духу попросить помощи у светила врачевания. Но, похоже, не в этот раз. Расстроенное светило похлюпало носом и устроилось спать прямо на стуле. Пришлось искать кого-нибудь, кто может показать спальню.

Сёши и Наруто в школе и дома

Уроки пробуждения были совсем нетрудными, скорее однообразными — медитация, чередующаяся с дыхательными практиками. Много-много повторяющихся упражнений с неочевидным результатом.

Первую неделю воодушевлённые детки честно старались, на вторую робко возроптали, на третью окончательно осознали, в какую засаду угодили. Учитель честно предупредил: до первого заметного результата пройдёт не один месяц, а до устойчивых показателей пыхтеть никак не меньше года. Не готовые напрягаться могут уйти прямо сейчас. Преподаватели икебаны и музыки ждут не дождутся новых учеников.

Никто не ушёл.

Труднее всех приходилось Наруто и близнецам Инузука. Тишина, полумрак и неподвижное сидение их убивали. Сосредоточенности им хватало минут на десять, потом гиперактивная троица начинала с воем лезть на стены, и учитель менял медитацию на дыхательные упражнения. Святой человек никого не ругал, а только хвалил и уговаривал ещё немножко постараться. Ирука закопал бы неугомонных учеников в землю башкой вниз (пущай медитируют), а этот искренне переживал.

Я чужому обучению не мешал. Сидел себе в уголке, тихонько преобразовывал чакру (делал более ян) и гонял её по переплетению. Какаши меня просветил: умение кочегарить очаг, отмерять "керосин" для дзютсу и худо-бедно изменять форму чакры — неплохой набор для пятилетки, но для Призыва его не хватит. Настоящие "взрослые" дзютсу требовали уверенного управления каждым крупным потоком в кейраку-кей.

Вот я и парился.

Наконец, учитель скомандовал отбой и раздал нам травяные таблетки, напомнив обязательно сжевать их после ужина.

— И не забывайте про домашнее задание!

— Спасибо за урок, сенсей!

Я жмурился и потягивался, разгоняя неприятные ощущения. Присмотр за Наруто оказался тем ещё занятием — от царапучей чакры Узумаки всё тело чесалось, как от стекловаты. А в последние дни её чувствовал не только я. Одноклассники инстинктивно старались держаться подальше от джинчурики, и даже обычные перепалки немного притихли.

— Нэ, Сёши!

Вокруг столпилась вся группа.

— Ребята? Чего вы?..

— Сёши-кун, — Харуно похлопала ресницами, — а ты нам не подскажешь, что нужно сделать... ну, чтобы пробудить очаг? Пожалуйста!

Ага. До Сакуры дошло, что волынка затягивается, и умная девчонка начала искать дополнительные источники информации. Ну и как мне её отшить необидно?

— М-мм... сложный вопрос. Даже не знаю... Не спать на уроке?

— Да ладно! Научи! Есть какой-то секрет! — одноклассники набросились скопом.

— Пфф! Не выдумывайте...

Мелкие наседали — я отбивался и отшучивался, как мог. Секретов существовало множество, но трепать о них в школе было чревато. Взрослые не одобрят. Наконец, недовольные детки отстали и рядом остался только разобиженный Узумаки. Немного помявшись, он выпалил:

— Всегда отказываешь! Мог бы хоть раз помочь!!

— Наруто...

Легко сказать.

Затык был в том, что моё начальное обучение отличалось от местного.

Цигун позволял собирать рассеянную ци с помощью дыхания. Йога продвигала идею нисхождения или восхождения силы, открывающую доступ к энергиям космоса, высшего атмана и тому подобной ерунды... Да что говорить! Большинство земных практик строились на заёмной силе. Исходно слабые люди старались урвать толику мощи стихий или примазаться к власти богов. Здесь дела обстояли с точностью до наоборот — обращение с природной энергией считалось уделом избранных, а прочие шиноби обходились собственной силой.

Так что никакой учёбы! Приспособить свои старые знания к новым реалиям — это одно, а преподавать — совсем другое. Пускай специалисты этим занимаются.

Приятель душераздирающе вздохнул.

Паразит! Давит на жалость. Привык, что в приюте с ним носятся и потакают.

— Ну, хорошо! Хорошо!! — я сдался.

— Вот вечно ты так!.. А? Чего? — он недоумённо застыл.

— Я согласен. Идём!

— ???

— Попросим отца тебе помочь.

Наруто неуверенно протянул:

— Отца-а?.. А может, не надо?..

— Ты хотел узнать секреты. Вот и пойдём! — я поволок упирающегося Узумаки за собой.

Какаши дома не было, но мне удачно вспомнился простенький приём из тренинга телесных практик — связанное дыхание. Суть упражнения заключалась в том, что учитель не просто отсчитывал правильный ритм, а показывал напрямую. Собственным телом. Мы с Наруто влезли на дерево, уселись спина к спине и взялись делать домашку на дыхание. Через пару минут приятель поймал правильный ритм и, наконец, расслабился.

Так и сопели в унисон, пока отец не пришёл.

За ужином я в красках расписал уныние и однообразие школьных медитаций, особо упирая на слабую сосредоточенность детей. Намекнул, как хорошо подошли бы моим однокашникам подвижные упражнения вместо однообразного сидения в потёмках... Отец жестом оборвал мои стенания.

— Понял, не хнычь. Думаю, в скором времени ваши уроки изменятся, потерпите немного. Хотя... — он задумчиво потёр подбородок, — покажи сенсею свою прошлую разминку. Если он одобрит — будете заниматься. Без разрешения ничего не делайте.

Мы с Наруто удивлённо переглянулись. Вот так просто? Попросили и получили.

— Спасибо, отец!

— Большое спасибо, Хатаке-сан.

— Учитесь хорошо! — Какаши одинаково растрепал нам вихры.

Узумаки осторожно пригнул голову, избегая чужого прикосновения, а я страдальчески закусил губу.

Поздравляю, Сёши, — ты балбес! Непроходимый.

Ведь знал же, что симпатию вызывают именно те люди, которым МЫ САМИ оказали услугу. И чем больше подарено сил и времени — тем человек становится дороже. Давно следовало попросить Какаши помочь Наруто. И почему я решил, что он непременно откажет?! Балбес-балбес-балбес!..

Ладно! Пусть для начала даст ему хоть пару завалящих советов, а там... Что произойдёт дальше, я не придумал, но на советы родителя растряс. Поглядев на корявое исполнение упражнений, отец задал нескольких вопросов, выясняя основные трудности.

— Да зачем это надо вообще?!.. — возмущался джинчурики.

— Ма-а... это действительно сложно, но я объясню на примере...

Они мило болтали, а вот моё настроение было подпорчено. Свежеприобретённая привычка поминутно следить за самочувствием Наруто не отпустила и дома. И, кажется, сидя на дереве, я надышался чакрой от его покрова. В очаге стянулось горячее напряжение. К вечеру жжение переросло в ощутимую боль. Пришлось идти на площадку и изводить весь запас силы на дзютсу Замены. Дважды.

В постель ухнул, как в пропасть. До дна было далеко. Летел почти, полночи.

Хатаке Какаши, команда неудачи и подземный босс

Пробираясь за Хьюга Токумой по тесному коридору, я чувствовал, как тает отпущенное нам время. Ямаширо и Юхи караулили главные направления и прикрывали тылы. Нас осталось трое и неизвестно хватит ли этого для выполнения задачи. Расположение противника оказалось полной неожиданностью. Да ещё проклятущие барьеры повсюду!