Сёши 2. Черновик

Автор: Christian Bergensen

Бета: Алина Смирнова

Рейтинг: детский (если будут сцены с высоким рейтингом, закину их в отдельный файл).

Фэндом: Наруто.

Жанр: фэнтези приключения.

Дисклеймер: вся власть у Кишимото Масаши.

Размер: довольно большой.

Предупреждение: Попаданство. Оригинальный персонаж. МС. Не канон (основные персоналии сохранены, но характеры, события и причины перевраны в угоду авторскому замыслу). Жутчайший ООС. Насилие.

Глава 11

Убеждения человека относительно его личной эффективности влияют на то, какой способ действия он выберет, как много будет прилагать усилий, как долго он устоит, встречаясь с препятствиями и неудачами, насколько большую пластичность он проявит по отношению к этим трудностям.

Альберт Бандура

Хатаке Какаши и собрание в управлении разведки

Тишина в комнате нарушалась только шелестом бумаги и сухим шуршанием карандаша. Проглотив зевок, я снова пожалел, что пришёл вовремя. Стоило опоздать хотя бы на полчасика.

Причина столь гнетущего молчания замерла в кресле. Утатане Кохару — советник Хокаге и руководитель Управления разведки. Строгая, седовласая, погружённая в свои размышления, которым никто не решался мешать. Её помощник Мокума Кунуги просматривал документы, делая пометки (шелест и шуршание). Сидящий рядом Нара Шикаку, зябко обнимал себя за плечи и пялился в потолок. Всё ещё не проснулся толком. Поздняя пташка.

Ждали Хокаге.

Сарутоби явился прежде, чем я созрел для перечитывания последнего выпуска Флирта. Выглядел Сандаймё на удивление задёрганным. Опустившись в кресло, он прошёлся взглядом по странной компании.

— О чём ты хотела поговорить, Кохару?

Советница на мгновение приоткрыла ледяные глаза.

— Получены сведения, что отступник Орочимару связан с Деревней скрытой в Звуке.

Прозвучало не слишком выразительно, но Шикаку разом сбросил дремоту, а Хокаге убрал трубку.

То есть причину встречи я угадал правильно.

По возвращении из Травы, мне пришлось выслушать о себе немало "лестного". Группы АНБУ, направленные к месту взрыва, не успели. В каменном месиве кто-то покопался, утащив всё мало-мальски ценное и окончательно разрушив уцелевшее. Хокаге хотел узнать, что именно мы обнаружили на склоне горы. Я честно признался, что почти ничего не видел. Принадлежность укрепления установил предположительно — заметил некоторые общие признаки с убежищем в Стране Водопада, но особо не рылся.

Выслушав такой отчёт, Сандаймё последовательно изобразил лицом всё, что он думает о придурке-подчинённом, выписал мне огромный втык за нерадивость, а напоследок грубовато послал отрабатывать щедрый отпуск.

Поэтому известия о делишках Белого Змея и шиноби Звука (Сёши божился, что видел шиноби Отогакуре в подземной крепости) я предпочёл занести в Управление разведки. Подходящая миссия на северной границе позволила объяснить происхождение данных, и я передал их разведке, как обычную, услышанную краем уха, болтовню. Без особых претензий на достоверность.

Осталось понять, за каким чёртом меня сюда позвали?

— Когда? — по голосу Хокаге было не понятно, нравится ему новость или нет.

— В месяц мицуки.

— От кого?

— От одного из постоянных осведомителей, — невозмутимо соврала Утатане. — Сведения проходили как неподтверждённые слухи, но поскольку дело касалось опасного и враждебного отступника, мы провели проверку.

Она шевельнула рукой, и Мокума с готовностью открыл папку.

— Если позволите, я начну. — Никто не возразил. — Разговоры о создании скрытой деревни в Стране Рисовых Полей начались примерно десять лет назад, вскоре после смерти прежнего даймё. Мировая война ещё продолжалась, и желание мелкой страны обезопасить свои границы не казалось чем-то удивительным. Начинание нового правителя не встретило поддержки местных кланов...

Собравшиеся понятливо покивали.

Мстительные засранцы из Риса не зря слыли одними из самых кровожадных шиноби. Тамошние семьи грызлись между собой по любому поводу, в перерывах ухитряясь повоевать и с соседями. Единственное, что их хоть как-то спасало — могущественные хидзютсу, подвластные главам кланов.

— ...однако деревня была основана. Наиболее горячих противников объединения уничтожили в течение полутора-двух лет. Немногие выжившие были вынуждены бежать в другие страны. В состав селения вошли семьи: Гумо, Кинута, Матеки и Тарен. Пост главы Отогакуре занял некий Такефуйэ — прежде никому неизвестный шиноби...

Ого! И мы такое проморгали? Нет, я понимаю, что война и неразбериха, но Рис — ближайший сосед. У нас под боком создают гакуре, а подробности выясняются только спустя десять лет. Это что, надменность Великой деревни? Спохватываемся, когда враги уже под стеной? А если бы мелкий не попал в ту крепость? Хороши бы мы были.

— ...Данных о Такефуйэ очень мало, — нехотя признал Мокума. — В основном слухи. Этот шиноби ведёт себя скрытно и постоянно меняет внешность. Изгнанники из Риса, с которыми удалось поговорить, утверждают, что он обладает исключительно сильным намерением убийства, владеет множеством дзютсу и Высвобождением Ветра. Имеются косвенные свидетельства использования искусства Призыва. Характерной чертой может быть то, что он называет себя Отокаге.

Удивлённый Сандаймё вскинул голову.

— Отокаге? Как высокомерно!.. Да, это похоже на Орочимару.

Советница брезгливо дёрнула щекой. Похоже, она собиралась что-то добавить о любимом ученике Сарутоби, но вмешался Нара.

— Прошу прощения, Мокума-сан, а что насчёт самого селения?

Кунуги с готовность продолжил:

— Собственно Отогакуре представляет собой подземное укрепление...

Вот-вот. Ещё одна показательная подробность. Любовь Белого Змея зарываться в землю давно известна.

— ...Посторонние внутрь не допускаются. Те, кому требуются услуги шиноби, должны обращаться в столичное представительство. Ближайшая местность возле гакуре закрыта. Расположение тренировочных баз засекречено. Точную численность шиноби установить не удалось. Приблизительно, полтысячи, — докладчик ненадолго оторвался от бумажек и добавил: — Мы заказали им несколько сложных миссий охраны и сопровождения. Уровень подготовки и экипировки очень высокий.

Меня интересовал один приземлённый вопрос, но Шикаку озвучил его первым:

— У Риса так хорошо идут дела? Где они взяли деньги на всё это?

— А это самое необычное, — Мокума оказался готов к такому любопытству. — Новый даймё заметно изменил страну. При поддержке Скрытого Звука он отнял земельные угодья аристократов и богатых святилищ. Полученные владения составили четыре провинции. Даймё назначил в них наместников и окружных чиновников, которых регулярно меняет. Следующим шагом он практически упразднил частный рис, что вызвало сильное недовольство крестьян и торговцев зерном. Несколько бунтов были подавлены силами шиноби...

Сарутоби и Нара дружно нахмурились.

Согласен, отвратительно. Если правители не могут договориться с собственным народом, шиноби не должны им потворствовать.

— Надо признать, чиновники достаточно быстро погасили возмущение. Размер наделов, назначенных крестьянским общинам, вырос, но общий налог понизился. В качестве государственной ссуды в счёт будущих урожаев для деревень был закуплен тягловый скот. К тому же, согласно новому декрету, крестьянам разрешили оставлять для еды часть выращенного риса, а не только пшеницу и просо.

Листок доклада, выложенный на стол, пестрел колонками цифр. Хокаге отмахнулся, и Мокума перечислил только важное:

— Если раньше страна продавала с двух урожаев примерно по четыреста тысяч коку (коку — мера объема, равная 180,39 л) риса в год, то сейчас эта цифра составляет миллион коку. Также они начали продавать гречиху, просо и рапсовое масло. Во время войны, да и после, эти продукты пользовались большим спросом. Их главные покупатели: Страна Железа, Страна Мороза и Страна Огня.

Я вспомнил военную цену за сё (сё — мера объема, равная 1,8039 л) зерна, попытался прикинуть сумму, которую рисовый даймё выручил на этих продажах, но быстро понял, что таких денег просто не бывает.

Обалдеть!! Да на такие средства можно пять раз нанять всю Коноху.

— Крестьянам было запрещено покидать свои наделы без особого дозволения. Кроме этого, в стране восстановлено использование казённых крепостных канко. Сейчас множество беженцев из Дождя и Травы принудительно трудятся на строительстве дорог, распашке заливных и суходольных полей. С этой же целью скупаются бродяги и преступники в соседних странах. Большинство сделок проводятся через торг в Стране Горячих Источников, но заказчик достоверно известен, — помощник Утатане перекинул последнюю страничку. — Три года назад правитель изменил название страны. Рисовых Полей больше не существует, теперь это Страна Звука.

Вот так-то. Понятно, почему Утатане выглядит такой застывшей, а Мокума давится докладом, как неспелой хурмой. Разведка "зевнула". Даже если Орочимару там нет — обращать внимание на соседей следует чаще, чем раз в десять лет.

Советница дала нам время обдумать полученные сведения и решила подвести итог.

— Наше заключение по Отогакуре: эти шиноби частично или полностью контролируют даймё и быстро наращивают силы. Через несколько лет они смогут доставить заметные неприятности даже нам. Необходимо дальнейшее наблюдение и...

— И это всё? За четыре месяца работы? — Хокаге оборвал скудные выводы.

Глава разведки упрямо качнула узлом седых волос.

— Именно поэтому я попросила о встрече в таком составе. Нам нужна помощь боевых групп, которые возьмут на себя похищения. Требуются люди для глубокого внедрения. Если выяснится, что за этим стоит Орочимару, то...

— Кмх!.. — Сарутоби явно не собирался обсуждать это при нас.

Но Утатане права: нужно больше данных, и моё участие в их добывании — вопрос решённый, а иначе бы не позвали. Странно только, что в этот раз она предпочла обратиться к Шикаку. Обычно, когда разведке требовалась силовая поддержка, они работали с АНБУ.

— Хорошо! — Хокаге требовательно протянул руку за бумагами. — Я утверждаю этот план. Отчёт каждые семь дней! Задействуйте больше наблюдателей!.. А я свяжусь с Джирайей.

Интересно. Поговаривают, что Санины уже сталкивались в бою, и тогда результат был совсем не в пользу Отшельника. Чтобы прихватить Змея в его логове Джирайе может понадобиться поддержка.

Видимо, подумав о том же самом, Утатане заявила:

— Хирузен, если присутствие Орочимару подтвердится, я считаю необходимым найти Тсунаде.

Вот же дерьмо!!! Так и думал!

После ухода Хокаге я ещё немного задержался в Управлении. Хотелось выяснить, с какой стати советница взялась скрывать моё участие в добыче информации. Личный разговор не обрадовал. Старая кошёлка безмятежно сообщила:

— Все шиноби имеют свои тайны, Какаши-кун, но пока правдивые сведения поступают к нам, волноваться не о чем.

Тц! И почему некоторые захребетники считают, что я им постоянно должен?!

Мой начальник нашёлся в столовой штаба, вместе с Сарутоби-младшим. Я взял самую маленькую тарелку супа и присел рядом. Сёши меня разбаловал — безвкусная казённая готовка окончательно разонравилась. Этак скоро и пайки не захочу есть.

Шикаку о такой ерунде не переживал и пробурчал сквозь горячую лапшу:

— Что скажешь? Насчёт добычи языков?

— Понадобится напарник.

Нара кивнул в сторону Асумы.

— М-мм... ещё специалист по допросам, а лучше два... ну, и кто-то из разведки — наводить на цель.

— Будут! — заверил глава штаба.

— Хорошо бы освежить тамошний говор.

— Время на подготовку есть, но пойдёте самое меньшее на пару недель, и думаю не один раз.

А вот это плохо. За две недели без присмотра сын непременно что-нибудь отмочит. Сейчас первую половину дня он занят учёбой, но скоро каникулы, а скучать он не любит...

— Переживаешь за своего мальчишку? — проницательный Шикаку слёту угадал причину моей задумчивости. — Забавный парень. Можешь оставить его у нас. Вдруг хоть немного расшевелит моего увальня. Да и жена будет рада.

Отправить Сёши в гости к любителям оленей? Прикинув возможные последствия, я постарался деликатно отпереться от любезности:

— Спасибо, не стоит беспокоиться. Слуги за ним приглядят. Не в первый раз.

Мелкий только-только смирился со школьными ограничениями и правилами. Лучше поручить опеку кому-то менее напористому, чем Нара Ёшино.

Сёши и трудности образования

Болезненное воспоминание растаяло в темноте, напоследок окатив горечью. Выдрав увязший в камне взгляд, я подождал пока пройдёт головокружение. Попытался встать и чуть не завалился на бок — щиколотку проморозило судорогой.

— Ауч! Ой-ё! — я неловко доковылял до стопки плетёнок-энза и плюхнулся, растирая затёкшие ноги. Меня потряхивало, но не от холода.

Четыре месяца возни с плитой.

Что именно выдал свиток, мы поняли сразу. Не только я, Какаши тоже. В деревне, основанной прямыми потомками Рикудо, истории о сокровищах Мудреца слышали даже дети. Легенда о скрижали, на которой записаны все-все секреты ниндзютсу, предостерегала об опасности, вещала о загадке и обещала несметные силы своему обладателю...

Папуля посмотрел на плиту, на меня, снова на плиту и провокационно поинтересовался:

— Сёши, а ты когда-нибудь слышал об искусстве проклятых печатей?

Следующую неделю я провёл в заточении. Какаши что-то чертил, рисовал и высчитывал, а потом наколдовал мне типун на язык. В смысле джуин. Проклятая печать предупреждающе холодила рот, когда разговор о древнем наследстве шёл между нами. При попытке рассказать о плите постороннему, она полностью замораживала тело. Проходил паралич не быстро и ощущения от заморозки были самыми мерзостными. К счастью, основную часть времени джуин оставалась невидимой и неощутимой.

Убедившись, что ничего лишнего я не сболтну, отец отменил арест и приступил ко второму этапу отделки. Мне популярно (и с многочисленными примерами) объяснили, насколько служебная карьера шиноби зависит от умения беречь содержимое своей головы. В Академии уроки защиты разума начинались на первом курсе и тянулись до победного выпуска, но у Какаши имелись свои представления об учебном процессе. Трёхлетняя академическая программа была названа недопустимым пенкоснимательством и художественным размазыванием соплей — меня ждала специальная экспресс-дрессировка от сумрачного гения Хатаке.

Противостоять страху, боли и жажде крови. Морочить менталистов и укрывать воспоминания. Распознавать и рушить гендзютсу. Тянуть время на допросе — молчать, изворачиваться, врать и прятаться в беспамятстве... Уроки чередовались: были интересные, были трудные, были откровенно муторные и такие, после которых внутри всё дрожало и жидко хлюпало. Я не раз проклял свой длинный язык, заикнувшийся о сохранении тайн, но появление чёрного камня отрезало последний путь к отступлению. По мнению папули, количество опасной информации в голове сына превысило все разумные пределы, и мои желания резко стали чем-то третьестепенным. Учёба шла без дураков и скидок. Единственная поблажка, на которую согласился Какаши: пообещал не использовать два моих самых больших страха — покалечиться и потерять близких. С ними он обещал разобраться позже, когда чуток подрасту.