Тени потерянного будущего. Общий файл

— Дно заминировать не догадались, — хмыкнул наемник.

— Несите турель, — скомандовал Таггарт.

Автоматическую пушку поставили на середину платформы и запустили лифт вниз. Никакой засады...

Они теряли время, беглецы за это время успеют сбежать. Но Таггарт не собирался лишний раз рисковать людьми. Видимо, считал, что они и так потеряли достаточно. Невольно, но Ульрих уважал такой подход.

Внутри бункера, вопреки ожиданиям, оказалось ни души. Следы прошлых визитеров вскоре исчезли, заканчиваясь перед запертыми наглухо дверьми.

Сложно было сказать, насколько это место огромно. Лаборатории, склады, полигоны, чего здесь только не было. Сложно поверить, что в этом место так легко попасть. Хотя, отключенные системы безопасности не оставляли сомнений, что, в случае чего, здесь можно выдержать натиск армии.

И где-то этот натиск все же был. То и дело попадались импровизированные баррикады, брошенное оружие и старые, бледные следы крови на полу.

Но даже скелетов не осталось.

— Некоторые из ходячих трупов были в военной форме, — вспомнил Моисей. — Может, некоторые из них отсюда.

— Такое ощущение, что нас вели сюда, эти толпы отвлекали внимание самолетов на себя, — Кириллу было не по себе от этого места.

Он пытался представить, каково неподготовленной воровке. Но не вышло...

Одно ясно: от такого любой здравомыслящий человек легко свихнется.

Таша вздрогнула, когда двери бункера позади закрылись. Теперь они на время вне опасности, что была позади. Но впереди ждала только неизвестной. И команды лучше не придумать. Глухой неадекватный старик, еще более непредсказуемый Моисей и страшный человек. Разве что оперативник ФСБ вызывал симпатию, и она невольно старалась держаться к нему поближе.

— Что здесь вообще творится? — Таша обращалась к Моисею, ибо он единственный, кто знал, что здесь творится.

Или хотя бы имел представление...

— Да, нам всем будет интересно услышать, — заметил страшный человек. — Ты был с Ариной на короткой ноге с правительством, и не мог не знать о том, что здесь происходит.

— Я не хочу об этом говорить, — воспротивился тот.

И Таша была уверена, что и с ней одной он откровенничать бы не стал.

— Тот, кому ты давал клятву молчать, уже давно мертв, — возразил Кирилл. — А мы здесь можем сдохнуть, если не будет знать, с чем имеем дело. Не говоря о том, что даже неясно, что мы тут ищем. На поиски здесь уйдут месяцы...

— О, нет, мы идем верно.

Моисей уверенно шагал вперед. Оставалось лишь понадеяться на его слова. Варнаков, возможно, тоже знал, куда идти. Но он там, наверху, мертвый. Вместе с...

— Володька... — Игнатьевич будто пришел в себя на мгновение.

А потом запнулся о ближайший аккумулятор в местной мастерской. Наталья по доброте душевной попыталась его подхватить, но не вышло, и старик разбил нос.

Кирилл равнодушно отвернулся, поняв, что, в целом, все в порядке. Нельзя было отвлекаться. Он не доверял никому из тех, кто находился рядом, и ожидал удара в спину в напряженном спокойствии.

Вокруг был слой многолетней пыли. Какие-то автоматизированные системы еще работали, но кое-как. Отчего вытяжка звучала как завывание призраков. Пожалуй, лет десять назад это бы напугало.

Но после того, как пришлось выбираться из ямы, куда свалили пару десятков трупов, уже ничего не страшно...

— Нам сюда, — Моисей подошел к неприметной двери.

Такую можно снести хорошим зарядом тротила. И первый же его код подошел сразу. Наравне со старой, выцветшей магнитной карточкой. Сложно сказать, как она продержалась столько лет, и за кой черт он ее хранил.

— Знал, что пригодится. Не верил, но почему-то знал...

Бородач отошел от двери, вытирая слезы. Еще одного психа под рукой не хватало, похоже, Наталья была права насчет приходов.

Внутри горел яркий свет. После кромешной тьмы глаза привыкли далеко не сразу. Оттого убийца остался на стреме позади, Моисей же следил за его тылом. А остальные вошли, похоже, в святая святых этой лаборатории.

Внутри стояла большая металлическая емкость, заполненная странной зеленоватой жидкостью. А позади электронное оборудование высочайшей сложности. Такой уровень даже сейчас сложно представить. Разве что на вооружении каких-нибудь секретных служб... но чтобы это работали в далеких десятых-двадцатых годах...

С тихим шипением странные механизмы поднимались вверх и вниз поверх емкости, напоминавшей цистерну. Таша знала, что это похоже на барокамеру, только сложнее.

А компьютеры вокруг совсем не похожи на часть жизнеобеспечения. Постепенно страх сошел на нет, уступая место любопытству. Что неудивительно, в светлой-то комнате...

Пока мужчины оглядывали комнату, Таша медленно подошла к барокамере и заглянула в иллюминатор. Сквозь зеленую жижу был виден силуэт. В соседнем справа что-то похожее на ноги, а слева на голову.

Отшатнувшись, Таша быстро огляделась, ища хоть какую-то возможность вытащить несчастного. Но все привернуто тяжелыми болтами, без специальных ключей и грубой силы не обойтись.

— Нет, он давно уже мертв... — решила она вскоре для себя и вздрогнула, где на ближайшем экране сложилась надпись: "Неужели?"

— Что за черт? — Кирилл подошел ближе.

Убийца оглянулся на дверь, что медленно закрылась за их спинами. Таша подавала желание выскочить в последний момент из возможной ловушки.

Тело внутри барокамеры медленно зашевелись. Правда, это напоминало больше безвольное плавание. Доставать неизвестного оттуда совсем расхотелось...

— Я поражен, — выдохнул Моисей. — Столько лет бесполезных усилий, и у них все же получилось... Ты помнишь, кем ты был? — он обратился к запертому человеку.

"Нет."

— Похоже, на оружие для информационной борьбы, — хмыкнул убийца. — Я слышал о таких разработках в разных странах...

— Смотри выше, — покачал головой Моисей. — Этот человек внутри должен был обеспечить ядерную безопасность нашей страны. И стран рядом. А после такие же должны были занять место на других континентах. Именно поэтому США потеряло гораздо больше территорий, чем Россия. Если бы он, мы бы не долго прожили на огрызках планеты. Он — герой...

Неизвестный в барокамере молчал. Не было сомнений, что он контролировать этих странных существ со сгнившей кожей. Наверняка в этом месте и был странный завод, что производил железные каркасы... а плоть...

— Герой? Возможно... но интересно, с живых ли людей он сдирал кожу и плоть. Не говоря о том, что может сделать столь больной разум... — возразил Кирилл.

Моисей не нашел слов в противовес, и в разговор вновь вмешалась жертва эксперимента.

"Я болен не больше, чем больно человечество. Я никогда не убивал людей, чтобы сделать из них кукол. Я убивал только, чтобы защитить себя."

— Но зачем тебе эти жуткие существа?! — Наталья вышла вперед. — У этих людей тоже были семьи, черт, может, они живы до сих пор! Если бы они их увидели...

"Что с того? Они все равно мертвы, будут ли они преданы земле или просто будут служить моему развлечению, это уже неважно. Люди не ценят человеческую жизнь, с чего им ценить покой мертвых? Все это не больше, чем условности. Люди бросили этот город. Я не чувствую себя брошенным, я выполнил свою задачу по спасению мира. А после я понял, что могу жить, как того хочется. И мне не хотелось, чтобы подобные вам меня беспокоили. Некоторыми из вас легко управлять, с помощью определенной частоты волн. Особенно сломленными."

Это объясняло "приходы" Моисея. Тот сжал кулаки от ярости, но мог лишь сконфуженно выдохнуть, не найдя слов.

— Кто тебя создал? — спросил убийца.

"Мой создатель работал надо мной в течении тридцати лет. А потом еще двадцать лет его работу пытались сделать другие. Именно им пришла идея использовать человека. Что бесполезно создавать сверхинтеллект на основе машины. Машины тупы и не способны к саморазвитию без влияния человека. И даже знаний создателя было недостаточно, чтобы построить такую машину на существующих на этой планете мощностях. Но человеческий мозг — это совсем другое дело. Гораздо мощнее при минимальных затратах энергии."

Кириллу до сих не верилось в происходящее. Значит, хакер посылала их за этим человеком? Но как они его вывезут? Следовало отряд послать побольше. Не говоря о том, что она не могла не знать о существах, что бродят на поверхности.

— Зачем ты помогал нам? Без твоих марионеток нас бы расстреляли. Зачем ты впустил нас?

— Не говоря о том... как ты вложил правильный код в мою башку? — добавил Моисей.

Тут Таша решила вмешаться в разговор.

— Не знаю, как обращаться к тебе.... у тебя есть имя? — после она обратилась к мужчинам в комнате. — Вы вообще помните, что за нами погоня? Пройдет немного времени, прежде чем они доберутся сюда...

"Имени нет. Это будет для них проблематично,"

На экране появилась трансляция с камеры наблюдения. В темноте отряд ее не заметил.

Преследователи же расставили небольшие прожектора вокруг, пока взламывали замок в дверь бункера, и все равно не видели устройство на потолке.

Два киборга, много солдат. И лысый в командирах. Ничего лучше не придумать...

Но после к ним присоединилась еще трое человек. Потрепанные, с обгоревшими бронежилетами, но живые. Один правда, потерял маску. И его она как раз узнала. И, судя по тому, как напрягся Кирилл, они оба прекрасно знали этого оперативника.

— Этот приходил ко мне... обыскивал мою квартиру... — прошептала Таша.

— Ахметов... из-за него тогда сорвалась наша операция в больнице...

— Что? — Игнатьевич вдруг очнулся ото сна, но на него никто не обратил внимания.

Тем временем, человек из барокамеры начал выдавать новые и новые строчки текста:

"Я жил здесь двадцать восемь лет. После того, как город опустел, здесь еще оставались люди. Они продолжали работу, хотели что-то исправить. Но они не хотели понять, что уже поздно. Я провел нужные вычисления. Сегодня две тысячи сорок пятый год. При таком уровне технологий, да еще с угрозой войн и плохой экологии, человечество в современно его состоянии протянет не больше десяти лет. Дальше не останется возможности выращивать еду, и вы будете есть искусственные полуфабрикаты. После чего будут рождаться только недоразвитые младенцы, которые не проживут и двух лет. Но это меньшая из проблем. Погодные условия станут невыносимы. Потому кто-то использовал запрещенное оружие. Теперь вы будете медленно умирать от холода, если ничего не удастся исправить. Мои расчеты дают не больше десяти лет и двести сорока дней."

Теперь стало ясно, с чего ударили морозы, которых не видели после ядерной войны...

Такой холодный анализ не позволял с ним смириться. Кирилл почувствовал бессилие. Бесполезность своей борьбы. Отчасти эта мысль вертелась в его голове, теперь ее высказали вот так, предельно четко. Вынося приговор, от которого не отвертеться.

"Люди здесь убили себя из-за своей глупости. Я не имею к этому отношения. Тогда я решил, что человечество убьет себя само. И создал тех, кто заменит его. Будет напоминанием для тех существ, что пройдут новый курс эволюции. Но я недооценил людей. Все больше их приходило сюда. Кого-то останавливал газ. Многих удалось напугать с помощью моих марионеток. Кто-то зашел дальше. Тогда пришлось использовать психическое оружие, которого здесь было полно. Не все ему поддавались. Но самых чувствительных к нему не раз удавалось использовать..."

Моисей хотелось было кинуться к барокамере, но убийца успел перехватить его и заломить руку.

— Никто не смеет меня использовать! Никто!

— Заткнись, — пригрозил ему Кирилл. — Нельзя идти против фактов... поэтому мы будем приглядывать за тобой.

Хотя, проще пристрелить. Но неожиданно новые слова от жертвы эксперимента ввели его в ступор.

"За тобой нужно приглядывать не меньше. Ты один из таких же сломанных. Но оружие на тебя не действует, кто-то поставил тебе непробиваемую защиту..."

— Что это значит? — Наташа тут же пожалела о сорвавшемся с языка вопросе.

Его взгляд был мрачнее тучи. Не потому что человек из барокамеры ничего о нем не знал, и не мог знать. Нет, было лишь ощущение, что в этих словах правда. Но стоило начать об этом думать, как мысли расплывались...

Моисей постепенно успокоился и рухнул на колени, закрыв лицо руками. Если его контролировали далеко не в первый раз, то черт знает, сколько уже грехов на счету. Убийца отпустил руку, но все-таки забрал оружие.

— Здесь были люди. Совсем недавно, — он внимательно смотрел на мониторы, ожидая ответа.

"Верно. Половина их группы была уничтожена. Но я не делал из них марионеток, а отправил в холодильник на уровень глубже. На случай, если они решат вернуться... но потом я понял, что они не вернутся. Я недооценил их. Они совсем не похожи на тех японцев, на которых у меня имелись устаревшие данные."

Кирилл неожиданно кое-что понял.

— Если ты уверен, что они не вернутся... значит, отсюда уже забрали самое ценное?

"Именно так. Документы с координатами вывезли японцы. По старым базам данных их не должно было быть здесь. Их переправили в несколько секретных мест, а также надежным людям. Кроме той копии, что осталась здесь."

— Что это за координаты? — спросила Таша.

Они не просто так нужны Мадам. А если их забрали японцы, то... черт, куда же угораздило влипнуть? Моисей не возражал, значит, это то, что ей нужно. Вот почему он как-то говорил, что Мадам посылает людей за тем, чего в Москве уже нет...

"Мне это неизвестно, в моих базах не было никаких сведений. Координаты не принадлежат ни одному географическому объекту на Земле или космическому объекту в космосе. И не пригодны к использованию в приборах."

— Тем не менее, именно их забрали. И они нужны, похоже, всем... — Кирилл, похоже, не сомневался, что именно эти документы они и искали.

"Но теперь, когда их здесь, нет, могут рано или поздно придти те, кому могу понадобиться я. Это недопустимо. Я не позволю больше никому использовать мои ресурсы. Но есть проблема. Мои защитные протоколы не позволят мне себя убить. Японцы отказались выполнить мою волю, и за это были уничтожены. Остальные сбежали, прежде чем мне удалось вынудить их убить меня. Вы же более благоразумны. Вы можете взять что нужно, любую информацию после моей смерти. Я задержу ваших врагов. К ним пришло подкрепление, и теперь ищут другие пути в бункер. И открою проход, через который вы сможете выбраться."

Таша подошла ближе к барокамере, мягко коснувшись ее рукой, и заглянула внутрь. Она понимала, что за годы одиночества человек способен сойти с ума. Но кто бы не был внутри, он уже не человек. Но и не машина. Поэтому невольно, но жалость заполнила черствое от тяжелых испытаний сердце.

— Ты хочешь жить. Ты просто не хочешь, чтобы тебя использовали, ведь так? Разве нет другого способа, чтобы тебя оставили в покое? — Таша подняла взгляд. — Нельзя ли... спасти твой разум?

"Твоя жалость неуместна. Она продиктована вашим желанием казаться лучше, чем вы есть на самом деле. Вас гложет вина за ваши слабости. Меня не волнует вопрос жизни и смерти. Вы боитесь смерти, для меня не существует такого понятия. Вы не хотите понять, что вас не было миллиарды лет до, как и не будет миллиарды лет после. Вы пытаетесь придать через эти вещи значимость себе, своей жизни. Но тот, кто следует за вами, мыслит как я. Я знаю, кто он такой. И знаю, насколько он прагматичен. Если вы откажетесь и сумеете ускользнуть от меня, как японцы, я вернусь за вами, но уже под контролем этого человека."