Роман о человеке по имени Мстислав

Так из рассказа Ииро я понял, что уже давно создана глобальная сеть, на манер телеграфной, только информацию в ней передавать можно было не только текстовыми посланиями, но и изображениями, даже мыслеобразы можно было передавать. Правда, в последнем случае мне сложно было представить как это. Ииро сказал, что для этого нужен специальный нейронный имплантат. Даже учитывая ограничения доступа, предстала возможность погрузиться в целый океан знаний, знаний на порядок превосходивших то, что я знал прежде. Многие из них базировались на принципах мне понятных, либо же хотя бы отдаленно знакомых. Но многое было мне непонятным, казавшимся чудесным, магией, если угодно. Природное же любопытство не позволяло просто принять это как данность и приходилось с головой погружаться в изучение. Управляющая домом система была запрограммирована на постепенную подачу информации с учетом моих запросов к ней, так что сперва мне был открыть раздел касательно бытовых вещей и предметов. Параллельно давались названия на языке суомэ ма в 'славянской версии', которая мне была гораздо более привычна в силу объективных причин.

Управление информационной системой было предельно понятным. Просто следовало вызвать экран голосовой командой. Потом можно было попросить систему вывести управляющую панель на любую твердую поверхность, либо же вызвать парящую в воздухе перед собой. Сперва, я тыкал в 'клавиши' символов одним пальцем, затем помалу стал задействовать остальные, благо это оказалось не столь сложным. Ииро был рад моим перерождением из, как он выразился, L'enfant sauvage* в Sauvage raisonnable* и всячески способствовал моему обучению. В основном это проявлялось в ироничных хмыканьях, а изредка и в удивленных. Порой он приносил мне еду прямо в гостиную, когда обучение чрезмерно затягивало меня или гнал спать по той же причине. Усердие не прошло даром, уже спустя четыре дня я приблизительно ориентировался в местной истории и в управленческом строе, который был весьма специфичен. Своего рода конституционная монархия, во главе которой стоял не монарх, а совет старейшин из наиболее влиятельных первых родов. 'Первыми родами' называли прямых потомков основателей государства. Всего их было около восьми десятков. Многие уже перемешались родственными связями, таким образом еще больше обособив верхушку. Правда, вот уже последние два века 'первые' чисто номинально выполняли руководство государством, все больше управление перешло в избирательный по демократическому принципу парламент. Мне, как выяснилось, тоже 'посчастливилось' иметь принадлежность к 'первым', что впрочем никаких привилегий принести не могло в принципе, так как официально я со всей семьей пропал без вести более двадцати лет назад. Еще остро стоял вопрос просто моей легализации, особенно в свете явно нелегального совета архонтов подпольной организации, да и сами архонты вряд ли обрадуются моему выздоровлению. На что мой наставник просто махнул рукой и сказал 'Забей'. Меня такой ответ весьма озадачил, но я решил отставить его в сторону. Придет еще время, да и помимо этого проблем хватало.

В общем выходило, что сперва совет 'первых' правил безоговорочно в течении первых веков, затем, ситуация стабилизировалась все сильнее и сильнее, так что роль 'диктатуры' стала все меньше. Руководство — бывшее далеко не дураками — прекрасно это понимало и начало помалу давать послабления и свободы своим гражданам. Со временем, сами они отошли в тень, уступив власть избранному народом парламенту. Сомневаюсь, конечно, что все так радужно на самом деле, как вещала мне информ-система, но в целом общая картина стала ясна.

Все запросы, касательно моих родителей, рода или же вещей смежных завершались простым сообщением в красной рамочке 'доступ закрыт'. Ничего не оставалось, как погрузиться в доступные мне разделы. Так раздел история и наука был практически полностью разблокирован, чем я не преминул воспользоваться. Ииро рассказал мне практически идеальную выжимку истории становления сооме ма. Новым для меня стали, скорее, уточнения по использованным тогда предками технологиям. Узнал новые слова и их значение: микроволны, плазма, самолеты, компьютер, электромагнитный ускоритель, космическая станция, анабиоз, парниковый эффект и пр. И ладно бы это были просто термины и все, которые запомнил и принял к сведению, так нет, каждый вовлекал за собой последующий и следующий, а в каждый еще нужно было вникнуть и осознать. Но чего было не отнять у этой информ-системы, так это доступности подачи информации. Даже я, со своим, более чем огромным пробелом в знаниях смог понять большую часть изложенного мне. Во многом этому способствовала не только удобная форма подачи информации, но и просто тот факт, что даже имея столь серьезную научно-техническую базу откат назад был неизбежен. Слишком узкоспециализированные специалисты остались, множественные пробелы во многих сферах пришлось спешно устранять, откатываясь к более простым методам, идя более простым путем, но менее современным. Сохранение уровня по всем направлениям было невозможным, довоенный уровень на долгое время стал недостижим. На приемлемом уровне осталась лишь медицина — костяк, база глубокого залегания, расположенная на одном из островов в Северном Ледовитом океане специализировалась на генетике и улучшении человека. Даже это не смогло уберечь хотя бы медицину от регрессии. Так что времени хоть прошла и уйма, но для технического развития оно проходило весьма непросто. Довоенное почти что экспоненциальное развитие было сродни утопии.

Впрочем, наука развивалась и в таких жестких условиях, правда с уклоном на адаптацию людей к новой суровой среде, борьбу с последствиями заражения, защиту от этого самого заражения, а также банальное обеспечение жизненно необходимыми вещами и продовольствием. Недостаток многих специалистов и ресурсов сказался на пути развития технологий, но не чересчур однобоко. Руководство прекрасно понимало ущербность одностороннего развития и всячески стремилась это компенсировать. Уже к моменту объединения в 'Объединение независимых колоний Скаан ма', удалось достигнуть довоенного уровня развития, а в приоритетных прежде сферах и вовсе сделать существенные прорывы. Удалось существенно снизить загрязненность на планете, применив целый комплекс мер. В частности на островах Тихого, Индийского, Атлантического океанов повсеместно строились циклопические постройки, целые горы из специализированного вещества, призванные впитывать в себя обилие загрязняющих атмосферу веществ. Загадкой были и перфторуглеродные соединения, которые неизвестно каким образом взялись в атмосфере в годы ядерной зимы. Сколько бы ни бились над разгадкой этой загадки, но так никто и не смог установить кто же распылял эти частицы в атмосфере, для усиления парникового эффекта. Склонялись к тому, что это был какой-то мощный анклав выживших на базе какой лаборатории навродее НИИ, ставшего основой для всех скаанцев. Конечно, кое-кто утверждал, что это все происки инопланетян или еще что в таком же духе. В общем почти всех удовлетворяло наиболее вероятное объяснение. В любом случае распыление этих соединений позволило отогреть планету. В противном случае, скорее всего, последовал бы довольно затяжной ледниковый период. Теперь же климат стал даже несколько стабильнее нежели в довоенный период. Так средняя температура на планете была куда выше предыдущих значений. А того сверкавшие белоснежными оковами льда северный и южный полюса лишились большей их части, что собственно и повлекло полномасштабные затопления прибрежных районов континентов и низин. Довершали перекраивание очертаний планеты и усилившиеся тектонические процессы. Некоторые области частично, а Аравийский полуостров так и вовсе почти полностью ушел под воду. Понемногу планета начала заращивать свои раны и спустя время вот уже современные очертания карт лишь местами напоминали прежние свои границы и очертания. Конечно, специально оставлялись некоторые очаги, как 'природные' преграды, сдерживающие цивилизованный мир от нашествия варваров.

Загадка же перфторуглеродных соединений в атмосфере была не единственной. Пожалуй, наибольшей другой было внезапное появление на орбите Марса нового спутника. Причем существенно превосходившем былые Фобос с Деймосом. И то установили это лишь относительно недавно. Всего-то каких-то полтора века назад, когда какой-то любознательный наблюдатель звездного неба следил за ежегодными падениями звезд-орбитального мусора. Внезапно, многие ученые осознали, что они проморгали появление нового спутника у Марса совершенно нелепым образом. Немного не мало новым спутником стала Церера. Но как целая карликовая планета могла преодолеть такое расстояние? Что тому было причиной?! И, главное, почему сканирующие околоземное космическое пространство стратосферные зонды и дирижабли могли проморгать появление огромного объекта и не так уж далеко от Земли?! Угрозы космоса вновь стали обуревать многие умные головы. Стали выяснять причины невероятного факта. Оказалось, что следившая аппаратура, как раз где-то века четыре назад вышла массово из строя в следствие небывалого метеоритного дождя который уничтожил зонды в радиусе более чем полуторы тысяч километров. А уцелевшие фиксировали прохождение через солнечную систему целого потока огромных комет. Вероятнее всего почти одновременное столкновение десятков комет в астероидном поясе за Марсом и вызвали небывалый метеоритный поток врезавшийся как в Землю и, уничтоживший фиксирующую аппаратуру, так и оставив множественные весьма впечатляющие кратеры на Луне. Марс же притянул своим гравитационным полем сбитую с орбиты Цереру.

К космосу вновь вспыхнул небывалый интерес, но тем не менее стремительно угасший, ибо помимо этого хватало проблем. Да, к тому же, не было никаких контактов с внеземельных баз. Довоенные базы на Луне и Марсе, а также одна автоматизированная база на Ганимеде давно не проявляли никакой активности. Лунные базы были уничтожены, вывод спутников полтора века назад и вовсе показал, что участь лунных баз не минула и некоторые марсианские базы. После наблюдение в течении почти тридцати лет, стало окончательно ясно, что окружающих космос мертв, как и в докосмическую эру. В космосе осталась лишь небольшая группировка спутников обеспечивающая безопасность и контроль в случае появления крупных небесных тел, что могут представлять угрозу Земле. На этом изучение космоса и приостановилось на неопределенный срок. А внутренние кризисы, обильно нарастающие в обществе отнюдь не способствовали этому.

Развитие генной инженерии в купе с кибернетикой и синтетической биологией позволили продлить срок жизни в среднем до трехсот лет в сравнении с довоенными ста десятью годами. Нередки были и четырехсотлетние старожилы. Причем период зрелости составлял более двухсот лет, в зависимости от индивидуальных особенностей. Довоенные успехи по борьбе с тяжелыми заболеваниями, были переплюнуты, рак удалось победить окончательно, минуя даже его появление. Аналогично и многие другие заболевания удалось оставить в прошлом. Смертность снизилась просто фантастически, хотя и в длинной жизни вскоре обнаружились минусы. Первые полтора века даже пришлось усиленно прибегнуть к искусственным мерам дабы поднять общее население хотя бы до ста двадцати тысяч. По мере улучшения качества жизни рождаемость в семьях стала редко превышать два, за редким исключением, три ребенка. А с учетом, что поколения сменятся стали гораздо реже, неизбежно стала нарастать косность мышления. Сформировался определенный консерватизм. Прекрасно проиллюстрированный по отношению к тем же 'варварам', да и детям 'из пробирки' тоже досталось сперва. Немногие молодые считали неуместным подобное отношение к родственному виду (да-да, даже понятие придумали 'родственный вид' для варваров, не лишенный смысла, но все же). Более взрослые были гораздо консервативнее в этом вопросе и вели политику изоляции неподконтрольных территорий для обеспечения порядка на своих. Но даже с такими невеликими темпами роста численности населения, приток молодежи все больше делал свое дело. Стали появляться организации несогласных, сперва робкими голосами отстаивающие свои расплывчатые позиции. Затем голос стал крепнуть, появились более радикальные взгляды. Откровенно же отмороженные индивидуумы не гнушались вести подрывную деятельность вплоть до терактов, руководствуясь, естественно, 'светлыми идеями и благами для всего человечества', разумеется, они знали как лучше для всех. В конце концов, закончилось это расправой с 'санитас' и им подобными, коих было немало. Большинство было искоренено, но остатки перешли в подполье, образовав 'йо ихмиса' и им подобные.

На мое замечание о бредовости подобных трепыханий Ииро ответил:

— Понимаешь, Мстис. Косность мышления, как ты звучно и метко заметил, приводит к застою. Стагнации. Мы стагнируем. Но проблема в том, что нельзя просто топтаться на месте, за этим неизбежно будет следовать упадок. Стагнация приводит к отупению, банальной потери интереса стремится вперед, смысл теряется. Создание искусственных границ и жесткий их контроль неизбежно порождает противодействие людей, желающих идти дальше. Развиваться. Развитие же полноценное до поры идет спокойно в рамках, но по мере накопления опыта и знаний, ему становится тесно в рамках и неизбежен скачок через них. Банальная изоляция ведет к упадку, а искусственное торможение прогресса и вовсе может его пошатнуть и это уже вовсе может привести к непоправимому. Что-то подобное было в Великую Войну. Большинство создававших подобные 'санитас' организации прекрасно это понимали и чувствовали это, за исключением всяких моральных уродов и отморозков. Они стремились изучать новые направления, следовать новым открытиям, стремились вперед. Но, уроды есть везде,— пауза, вздох,— Благие намерения очень легко извратить и заставить служить на корысть подонкам. 'Санитас' были относительно неплохой организацией, преследующей изначально тот самый научный прогресс и развитие общества. Но манипулировать жаждущими признания молодыми, талантливыми и просто целеустремленными людьми довольно таки просто. Сам на фоне этого обретался в 'санитас', стремился поменять мир. Молодой-зеленый, как и большинство. Этим и воспользовалась горстка уродов, жаждущих власти, ради власти. Зарвались они короче. У руля государства были далеко не идиоты и в чем в чем, а о борьбе они имели куда более серьезные представления. Сломали все более-менее крупные организации несогласных, как гнилой орех. А мелкие оставили для стравливания пара особо ретивых граждан, да и контролировать их проще простого.

В такие моменты обычная насмешливость покидала моего собеседника. Лицо его по-прежнему было лицом взрослого мужчины, только вот глаза. Глаза принадлежали старику, в них не было и тени тех веселых шутовских искр, что и обычно. Этот взгляд мне был знаком, поэтому натыкавшись на него я не отводил глаз, а с понимаем смотрел в ответ. Обычно следовала недолгая пауза, а затем глаза переставали контрастировать с лицом, возвращались веселые искорки.

— Кажется, я понимаю, Ииро