| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Вот они! Теперь и я увидел шестерку немецких самолетов. Скорее всего — "Фокке-Вульфы". Точно, они! Началось...
Однако Голубев не торопится атаковать. Он уводит своих в сторону. Пошли за ним и мы... Я понимаю, комполка ставит передовую группу немцев, летящих на расчистку воздуха, под удар другой шестерки своих самолетов, а сам ждет подхода основных сил — бомбардировщиков и прикрытия немцев.
Впереди завязался бой. Слышны команды: "Соколы! Слева тупорылые. Атакуем!" Потянулись светящиеся пушечные трассы. В наушниках прогромыхал чей-то крепкий мат. "Пропускай его! Пропускай! Не тянись — подставишься!" И снова — трассы.
А вот и наши гости! Впереди строя бомбардировщиков широким фронтом идут две четверки "ФВ-190". За ними вижу длинную колонну бомберов. По их флангам — еще по четыре фоки. Сколько же вас...
Голубев дает на аэродром команду поднять усиление. И тут же командует своим: "Атака снизу, на скорости, бьем лаптей!"
Шестерка гвардейцев красивым виражом заходит в атаку на бомбардировщики. Пара "лавок" отсекает кинувшихся наперерез фок. Огонь! Пушечные трассы кромсают строй "лапотников". Сразу задымили два бомбардировщика.
— Дед, не пора?!
Это Кир нервничает. Зря беспокоится. Мы вмешаемся лишь в случае крайней необходимости. Нельзя непродуманным вмешательством сорвать действия группы Голубева.
— Кир! Держать высоту! Только отбивать атаки на наших! Работай диспетчером и спасателем, понял?
— Есть...
Суматошно закрутился клубок самолетов. Вот из него выпала пара фок, и стала в правый вираж, намереваясь выйти в хвост гвардейцам.
— Звено! Удар фронтом, огонь по готовности! Пошли!
Мы молнией падаем на фок. Они, запоздав с обнаружением угрозы, обречены. "Рр-р-ры" — басовито ревут пушки. Одна фока вспыхнула, другая, одевшаяся густой черной шубой дыма, пошла вниз. Из дыма вылетела фигурка пилота, распустился двухцветный парашют. Ничего, морячки подберут.
— Звено, боевой!
Наши истребители разом вспорхнули вверх. Не прекращая виража, внимательно смотрю за воздушным боем. Первая атака группы Голубева не принесла перелома в ходе боя. Да и не могла принести... Слишком много немцев. Бомбардировщики сбили строй плотнее и под прикрытием шестерки фок продолжали идти на наши корабли. А остальные "Фокке-Вульфы" с двух сторон попытались зажать наши истребители. Маневренные "лавочки" закрутились в восходящих полувертикалях.
— Кир — удар по лидеру бомберов! Лесной — атакуем парами!
— Принял!
Как на "лапотников" падал Кир, я не видел — некогда. Две наши пары зашли на шестерку фок. Атака — и две фоки, дымя, потянулись прочь. Ффух-х, немножко полегче...
В это время на гвардейца Леню Белоусова (а он только-только начал боевые вылеты после потери ног) зашло сразу две пары немцев. Одну атаку отбил ведомый Белоусова Василий Потапов, вторую — Карпунин. Но один фашист — виртуозно маневрирующий на "ФВ-190", с разворота снова зашел в атаку. Тут в дело вступил Голубев.
— Смотри! Смотри! — только и успел крикнуть я.
Истребитель Голубева в полуразвороте кинулся наперерез фашисту. Тот заметил угрозу и свечой пошел вверх. "Лавочка" комполка, набрав скорость, стала настигать немца. Он бросился в пике, к самой воде. Голубев уверенно сидел у него на хвосте, но пока не стрелял.
Опасаясь просадки после пикирования и удара о воду, немец начал подъем. Вот теперь Голубев, державший превышение, легко настиг "Фокке-Вульф". Короткая пушечная очередь — и мотор немца встал. Отлетел фонарь фоки, и из мертвого уже истребителя вывалился летчик. Успел... хотя и высота небольшая. К парашютисту уже бежал наш катер. Получишь путевку в лагерь, фриц! Отдохнешь немного... Заслужил.
Этот удар Голубева стал переломным в бою с истребительным прикрытием. Немецкие истребители желание драться утратили совсем. Но бомбардировщики все еще пытались дотянуться до наших кораблей.
— Кир — еще удар по бомберам!
Снова сверху, в отвесном пике падает пара Извольского. Сверкнули трассы, и два "лапотника", заваливаясь, пошли вниз, в холодную балтийскую воду... Отлетались.
Пара Кирилла еще только шла в небо, как из-под облаков выскочила шестерка "Ла-5" Федорина и длинными очередями "прочесала" весь строй "Юнкерсов" на встречных курсах.
Были сбиты ведущие первой группы и ведущий второй восьмерки. Это и стало переломом всей схватки. Немцам не хватило твердости духа. В строе бомбардировщиков началась паника — побросав бомбы, "Юнкерсы" кинулись прятаться в облака, а шестерка прикрывавших их фок, огрызнувшись неприцельными очередями, вышла из боя.
Голубев по радио дал команду одной шестерке своих истребителей остаться на прикрытии кораблей до подхода усиления, а остальных повел домой. Мы пошли за ним.
Перед посадкой шестерка "Ла-5" пронеслась над аэродромом. Вдруг ударили пушечные очереди. Серое небо пронизали цепочки светлячков снарядов. Я сразу беспокойно закрутил головой, а потом успокоился. Так балтийцы извещали однополчан о своей победе...[15]
На земле я подошел к Голубеву. Его уже окружили сослуживцы и радостно трясли ему руку — поздравляли с тридцать девятым сбитым. Поздравил его и я, но он, по-моему, в суматохе и не заметил.
Тут из штаба к нам подбежал офицер с бланком радиограммы в руках.
— Моряки подтверждают пятнадцать сбитых! — Закричал он еще на подходе. — Товарищ майор! Вы сбили аса — командира эскадрильи 54-й эскадры Герхарда Лооз. У него было 92 сбитых!
— Ну, и чего кричать? — чуть поморщившись ответил Голубев. — Было, да прошло! Теперь на лесоповале пусть бревна считает, паразит.
Разговаривая с летчиками, Василий все время посматривал на пару "лавочек", которые, почему-то, запылили не к капонирам, а к стоящим в отдалении маленьким, похожим на дачи, домикам. Там они встали, и вокруг одного из истребителей закрутился народ. Было видно, как три техника бережно помогают летчику выбраться из кабины самолета.
— Ну-ка... посторонись... — проговорил Голубев, раздвинул толпу и быстро зашагал к истребителям. Я догнал его.
— Что, ранили кого?
Тут он заметил меня.
— А-а, Виктор! Спасибо за помощь, "Гром"! Вовремя ударили! Да нет, никто не ранен... Это Леонид Белоусов. Сегодня его первый боевой вылет после ранения. Ты же знаешь — без ног он... На протезах летает. А одного фрица все же завалил!
Голубев резко махнул рукой. На его лице была написана гордость за старого друга и беспокойство за его состояние.
Когда мы добрались до Лени Белоусова, то увидели искаженное болью, осыпанное мелкими капельками пота лицо летчика. Да-а, тяжело ему, больно...
— А ну-ка... — я отодвинул ребят, взял виски Лени в руки и заглянул ему в глаза. Вылечить его я не могу. Но можно поставить какой-нибудь блок, снижающий чувство боли. А вот как его активизировать? Я же не могу быть все время с ним вместе...
— Ты что, Виктор? — удивленно спросил Голубев.
— Не мешай... Наговор я один знаю. Дед научил...
А если так? Надо попробовать. Это может и сработать...
— Вот что, Леня. Я в госпитале слышал от одного профессора медицины... С болью можно бороться. Надо только уметь переключаться на какой-нибудь раздражитель.
— На водку? — слабо улыбнулся Белоусов. — А что? Вполне подойдет.
— Нет, водку не надо... Потом лечить тебя от пьянства. Попробуй шоколад. В нем, как говорят врачи, масса целебных свойств. В общем так, как заболят ноги, — сразу пару кусочков шоколада в рот. И думай только о нем... как вкусно, как сладко... приятно, боль уходит, уходит... Вот она на самом краешке сознания... она есть, но уже не беспокоит...
— Эй-эй, шаман! Ты что? — мне на плечо легла рука комполка.
— Не мешай! Сейчас он будет в порядке...
Боль отпустила летчика. Его лицо разгладилось, исчезла испарина. Леня повозился и уселся поудобнее.
— А знаешь? Не болит!
— Вот и хорошо... Так ты понял? Как будет больно — сразу закидывай кусочек шоколада в кормоприёмник! Ясно? Вот и ладушки.
Я встал.
— Ну ты и профессор! — восхищенно пробормотал Голубев. — И деретесь вы здорово. А ты еще спрашивал — как "зеленых" бить! Твои летчики сами могут лекции читать.
— Не "можут", а "могём" — буркнул я себе под нос.
— Что-что? — не понял Голубев.
— Да могут, конечно. Но набраться опыта у морских летчиков-гвардейцев никому еще не помешало!
— Ладно, перехвалишь! — засмеялся Василий Голубев. — Считай — твоя эскадрилья зачет сдала! Балтийское небо вам открыто, ребята!
Глава 18
После этого воздушного боя, проведенного совместно с летчиками 4-го ГИАП, у нас началась нормальная боевая работа. Однако, как я заметил, мои летуны более охотно летали на прикрытие наших войск под Ораниенбаумом. Там земля, все-таки... Как ни крути — привычнее...
Мы провели несколько успешных схваток с асами из JG-54, у нас возрос счет побед, у немцев — список боевых потерь.
Меня вконец достал этот "орел-стервятник" Василий Сталин. Сами понимаете, почему стервятник. Загрыз он меня просто — когда полетим, да когда полетим? Сил уже нет, от него отбиваться. В конце концов, я просто позорно сдался и уступил.
— Отстань, Вася! Достал уже! Завтра, если погода будет, слетаем...
Погода была. И мы полетели.
Особого беспокойства я и не испытывал. Как пилот, Вася был неплох. Пилотировал резко, агрессивно, как и подобает истребителю. Стрелял похуже, но тоже ничего. На среднем уровне. В общем, выпускать его в бой можно. Под присмотром, конечно. И под плотной опёкой.
— Кирилл, завтра с твоим звеном слетаем с Василием. Слетаем, и буду писать в Москву. Пусть его забирают — созрел уже полковник. Это непонятное положение его давит. Того гляди — сорвется парень... Твоя задача — присматривать за ним и беречь. Понял?
— А что тут не понять? Сколько летаем уже...
— Вот и хорошо. Ну, до завтра.
Полетели мы над линией фронта. Кого-нибудь, да и увидим. Над морем бегать не хотелось, честно говоря...
В эфире шла постоянная работа. Работали посты ВНОС, наведенцы, локаторщики. Это здорово помогало. Мы практически были в курсе всего, что происходило в небе.
— "Щит-2", здесь "Гром-1", вышли на работу. Идем с запада, по ленточке... Высота 4200, как поняли?
Рация отозвалась шорохом фона, а потом откликнулась.
— "Гром один", доверни пятьдесят влево. На шести предположительно разведчик. Успеешь?
— Попытаемся... Кир, идем на высоту.
Развернувшись, мы полезли в небо. Я оглянулся — за мной, метрах в семнадцати, как приклеенный шел Василий. Чуть дальше — пара Лесныха. Кирилл Извольский был сзади-выше, прикрывая наше звено от неожиданного удара охотников. Потекли минуты набора высоты. Щадя моторы, я не форсировал подъем. Наконец мы забрались на шесть тысяч, шесть двести, шесть пятьсот. Хватит, пожалуй? Уже достаточно высоко. Еще чуть-чуть... Вот так. Теперь порядок.
— Всем — усилить поиск! Ищите инверсию.
Вновь тянется время. За плексом кабины жуткий холод, а в ней тепло. Меня обдувает горячий воздух, идущий от мотора. Тихо, спокойно... Солнышко светит. Еще чуток, — и будет клонить в сон... Есть у меня такая особенность — сонливость достает на большой высоте. Кислорода не хватает, что ли... Я потер лицо рукой в жесткой перчатке.
— Усилить поиск!
Во-о-н, вроде слишком прямая белая черточка... Точно! На ее конце — черная точка. Разведчик!
— Всем — право десять, чуть выше — цель! Уходим влево.
Звено легло в плавный левый вираж. Я посмотрел назад. За моим стабилизатором, в красивом крене, шли истребители звена. Картинка, прямо скажем, впечатляет! Теперь ложимся на обратный курс... а сейчас — загибаем "крючок" вправо.
— Десятка! Выходи вперед. Атакуй!
Истребитель Васи привычно проскочил по левому борту вперед.
— Лесной! Упади на тысячу вниз! Будь готов перехватить его на пикировании.
Опа! А мальчик-то повзрослел! Очень правильная команда. А я и не додумался... Вот так Вася-Василёк. Молодец, полковник. Все правильно расставил, мне и вмешиваться не надо.
— "Гром-1" — прикрой, атакую...
— Делай...
Истребитель полковника Сталина под ракурсом в две четверти начал сближение с "Ме-110".
— Помни про стрелка... Осторожнее... Плавненько, плавненько... — все-таки вставил я свои пять копеек. А как же! Командир я или так — под солнышком погреться вылез.
Вася уловил, немного "поднырнул", и подскочил к разведчику на кабрировании. Так стрелок не сможет по нему стрелять... Очередь!
Снаряды ударили по правому крылу. Вспышки разрывов пробежались до мотора, двигатель встал и задымил. От "Ме-110" посыпались какие-то клочья, но он еще был жив.
Хороший пилот! Немецкий летчик враз положил самолет на правое, с остановившимся двигателем, крыло и камнем рухнул вниз. Бортстрелок залился длиннющей очередью спаренных пулеметов.
— Боевой вправо! Лесной — бери гада!
Вася заложил резкий разворот. Я с трудом вывернул за ним. Молодец, парень! Не пожалел добычи — подключил к атаке Юрку. Но тут уж вмешался я.
— Лесной! Пусти ведомого!
Лежа на крыле, в развороте, я увидел, как два истребителя внизу моментально перестроились. Серега Парикянц мухой выскочил вперед и влепил длинную очередь в уходящего разведчика. Все! Правки не требуется! Без крыла он летать не умеет.
— "Щит-2", подбирайте парашютистов, полет окончен!
— Звену — молодцы! Встаньте в строй.
Мы пошли вниз, наблюдая, как "стодесятка" с отбитым крылом, вращаясь на спине, падает на землю. Вверху осталась пара парашютистов. Ну да приберут и их... Есть кому...
— Курс 87, продолжаем полет... — хотел сказать, что сейчас вам будут поданы напитки, но, подумав, отказался от этой идеи. Не так поймут. Буквально.
Шесть истребителей шли над линией фронта.
Я планировал пролететь до Осиновца, сесть, поговорить с Рыбкиным, пока нас заправят, и лететь обратно. Но — не судьба.
— Дед, справа три, высота три, две группы целей! — В наушниках прорезался голос Кирилла.
Я зашарил глазами. Точно — ниже нас, в сторону Ладоги, шли две группы по четыре самолета. Кто?
— "Щит-2", восемь целей сейчас будут проходить Шлиссельбург. Кто?
— "Гром-1", наших там нет. Проверь и атакуй!
— "Десятка", вперед!
Вася как шел впереди, так и повел наших на сближение. Расстояние до целей стремительно сокращалось.
— Всем! Впереди восемь фок! Атакую ведущего второй четверки! Выход на солнце. Кир — удар по первой группе!
Я молчу — все верно и правильно. Лишь чуть увеличил дистанцию от Васиной машины.
Немцы нас пока не видят. Но надежды на внезапную атаку как бы и нет — не те летчики... Да и земля им подскажет. Радиоперехват и радары.
Точно! Начали маневр! Единственно — они немного запаздывают и мы... Да! Мы успеваем!
— Атака! — Нос Васиного истребителя покрылся вспышками дульного пламени. Я тоже успел стрельнуть. Далековато — но зацепил... А вот ведущей фоке не повезло. Снаряды Василия бьют по кабине, видны вспышки разрывов, мотор задымил...
Мы, на огромной скорости, проносимся мимо и лезем в правый боевой разворот. Набрав высоту, Вася резко ломает дугу и падает на крыло. Вниз, в атаку.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
