— Не уплывут никуда ваши броненосцы, — Ольга прикрыла за собой дверь, — Сандро, у меня к тебе серьезный разговор, можно сказать — семейный. — она выразительно посмотрела на адъютанта Великого Князя, — Господин Лендстрем, будьте любезны оставить нас наедине для важного разговора.

Александр Михайлович со вздохом кивнул и Карл Иванович, поклонившись венценосным особам, тихонько вышел из купе. В воздухе повисла неловкая тишина.

— Скажи мне Сандро, — наконец заговорила Ольга, — ты думал о том что будет дальше? Ну, в смысле, после того как мы выиграем с помощью наших друзей из будущего эту дурацкую войну с Японией. Ты же знаешь, что мы выиграли бы ее и так, если бы не глупости Ники и его окружения, особенно его окружения. Ты не верти головой, мы с тобой здесь и сейчас самые старшие из Романовых, которые знают одну очень важную тайну. Не рассчитывай на Мишкина, он у нас большой ребенок. Я заглянула сейчас в его купе, сидит и смотрит синема про какую-то войну. Ты подумай, когда пройдет первый страх от этих новостей, ведь Аликс, или кто еще, в любой момент будут способны внушить Ники какую-нибудь глупость и тогда вся история, в буквальном смысле, начнется сначала. А что делать с наследником империи? Ведь если цесаревич опять родится больным, а это почти наверняка так, ведь Аликс уже носила его, когда пришли наши друзья из будущего и поменяли историю. У меня нет причин не верить им в том, что быть болезни или нет определяется при зачатии. Русская рулетка из двух патронов, да или нет. Ведь тогда все повторится, и Ники с Аликс снова начнут сходить с ума. Снова вся та же бессмысленная грязь в жалкой попытке отрицать очевидное. Сандро, и ты и я прекрасно знаем Ники, лучше всяких пришельцев из будущего. Если мы хотим спасти Империя, то Ники должен уйти, уйти в частную жизнь, красиво и аккуратно. Помнишь, что нам показал каперанг Иванов, как ушел их этот президент, как его, а, Ельцин, — Дорогие россияне... — передразнила Ольга Ельцинский гнусавый голос.

— Ольга! — не выдержал Александр Михайлович, — Да что ты говоришь, еще не один Император Всероссийский не отрекался от престола!

— Ты же прекрасно знаешь, что Ники сам этого хочет, даже безо всяких пришельцев из будущего! — резко отрезала Ольга, — Вспомни, что сказал Драгомиров — "Сидеть на троне — может, стоять во главе России — нет!", да он и сам это прекрасно понимает. Все упирается только в желание Аликс быть императрицей без приставки "экс" и в вопросе того, кому передавать власть. Если мы решим вопрос наследника, то и с Алисой как-нибудь справимся.

— Мишкин? — прищурился Александр Михайлович.

— Сандро, из Мишкина император, как из мена балерина. — усмехнулась Ольга, — хотя он и лишен большинства пороков Ники, но на троне сидеть не хочет категорически. Узнав о таких планах он с перепугу женится на всех разведенных актрисках Питера в тот же час, лишь бы не захомутали. Сандро, ты лучше сядь, вот так, молодец. Знаешь, только не надо на меня кричать, но я думала о Ксении в качестве Императрицы и тебя как Регента Империи, до тех пор пока вашему старшему сыну Андрею не исполнится двадцать один год.

— Господи, Ольга, — простонал Александр Михайлович, — так это же целых четырнадцать лет! Я не смогу!

— Сможешь, Сандро, сможешь, — кивнула Ольга, — знаешь, сколько всего хорошего я о тебе прочла? Пусть от Ксении в государственных делах толку мало, но мы с Маман в чем-то тебе обязательно поможем. Да и Мишкин, Бог даст, после этой войны хоть слегка повзрослеет.

— А почему не одна из дочерей Ники? — продолжал отпираться Александр Михайлович.

— Сандро, они все той же крови что и Аликс, и могут нести в себе ту же ужасную болезнь. — возмутилась Ольга, — Ты что, хочешь перенести ту же самую историю только лет на двадцать позже. И кроме того, сейчас даже самой старшей, Ольге, всего девять лет, и нет никакой уверенности что она сможет родить здорового наследника. Ты же знаешь, как я их всех люблю, как своих собственных дочерей, но нет, нет и нет! Слишком это ненадежно.

— А если Ксения откажется, — продолжал сопротивляться Великий Князь, — она, ведь знаешь, всех этих государственных дел боится не меньше чем Мишкин.

— Знаю, но Ксения сделает то что ей скажет Маман... а Маман, Маман, будь уверен, сделает те же выводы что и я. Мы с ней и ладим то не очень то, потому что мыслим одинаково. Так что, дорогой Сандро, почитай от тебя ничего и не зависит. А теперь я пойду, мон шер, можешь и дальше заниматься своими броненосцами, пока у тебя не появились другие более важные дела.

24 марта 1904 года, через полчаса после разговора ВК Ольги и Сандро

Поезд литера А, где-то на подъезде к Харбину

Ольга ушла, но Сандро продолжал сидеть в оцепенении. Вернулся господин Лендстрем, но Великий Князь только вяло махнул на него рукой, — Иди, Карл Иванович, оставь меня, мне подумать надо, — адъютант ушел, а в голове все крутилась только одна мысль, — Она права, она права... в любой момент Ники сможет словить очередной бзик и все, конец. Можно выиграть десять войн, но споткнуться на дурацкой прихоти Алисы Гессенской. Кроме того, у Ники настоящий талант собирать вокруг себя мошенников и проходимцев, вроде тех же Безобразовых. Вот и мое имя замарали с лесными концессиями на реке Ялу. А этот, который еще только будет, Гришка Распутин, судя по тому что про него написали, будет стоить всех остальных фаворитов всех вместе взятых. Правильно говорят, что если Господь хочет кого-то наказать, то лишает его разума. Но, Господи! Зачем, вместе с ним, ты наказываешь всю Россию? Не виновна она ни в чем. — потом его мысли перескочили на другое, — Если не Ники и его дети то кто же? Проклятая гессенская кровь отравила прямую линию. Дед сейчас, наверное, в гробу переворачивается. Господи! Подскажи? Научи?! Последний раз такое на Руси было поболее ста лет назад, когда Павла Петровича, того, отставка через апоплексический удар табакеркой. Неужели и с Ники так же придется? Нет, я так не смогу, ведь он же мой друг! Господи, только бы Ники понял, что так будет лучше всем, в том числе и его семье. Должен же он хотя бы испугаться того ужаса что ждет их впереди. Если он любит своих детей, пусть у него хватит мужества отречься, уйти с дороги истории. Неважно куда, в монахи, в отшельники, в патриархи, как ходили слухи в той истории. Ники, молю тебя, будь благоразумен, уйди сам. Но, прежде чем он уйдет, должен быть избран преемник, чтоб не случилось нового стояния на Сенатской. Да и Февраль в той истории, как я понял, случился в том числе и потому, что Николай корону бросил а Михаил не подобрал. Но на Михаила надежд нет, я видел, как со вздохом посмотрел на него Иванов, прощаясь. Видно не все подробности нашей жизни донесла до потомков история, а от этой вот встречи иллюзии рассеялись. А вот на Ольгу, что каперанг Иванов, что лейтенант Мартынов смотрели вполне определенно. Я не удивлюсь, если они ее уже мысленно короновали. Да, девочка, это явно не те люди, что останавливаются на полпути. Сложится все удачно, быть тебе императрицей Ольгой Первой, и я их в этом поддержу обоими руками. Только вот муж тогда тебе другой нужен будет, от этого, Ольденбургского, Наследника не дождешься, одни только интриги... А что касается Ксении, то упаси нас Господи от Ксении — императрицы. Да, она хорошая жена и добрая мать, но это сейчас, когда ни она ни я ничего не решает, и вокруг нашей семьи не вьются интриганы и лизоблюды. Да я взялся бы тащить этот крест, но совершенно очевидно вижу, как подобно мясным мухам над раной зажужжат, завьются дворцовые подхалимы, за долю скромную, продвигая чьи-то частные интересы. И мне не уберечь ее от тлетворного влияния дворцовой клики, которая вмиг развратит ее душу. И тогда наш брак будет разрушен безвозвратно. А наши дети, ведь все это коснется и их... Нет, делать Ксению императрицей, это очень плохая идея, а вот ты, моя милая Ольга, от этой ноши не отвертишься. Но! Все это так нетрадиционно, так что тебе нужна такая лейб-компания, с которой никто не рискнул бы спорить. И сковать ее надо во время этой войны из офицеров-фронтовиков. Фронтовик, чужое, суровое слово, которое я вычитал в когда просматривал одну книгу о той войне, что наши гости из будущего называют Великой Отечественной. В нем символ братства, своего рода ложа, только не тайная, а открытая, потому что этим людям нечего скрывать, зато есть чем гордиться. Но, никакая лейб-компания не получится без Гвардии. А та в славном городе Санкт-Петербурге и на войну не собирается. А это плохо, совсем плохо. Надо будет написать Ники, чтоб послал, хотя бы, по одному батальону от полка, получится сводная гвардейская бригада. И в столице будет кому порядок поддерживать и в Маньжурии господа гвардейцы в боях побывают и хоть чему-нибудь научатся. Пусть все видят что Гвардия у нас не только для парадов.

Приняв это решение, Великий Князь Александр Михайлович встал. Пусть Мишкину и не бывать императором, но хоть чем-то он должен быть полезен, а он, понимаешь, вместо дела какие-то "синема" смотрит.

В купе Великого Князя Михаила было тихо. Никаким "синема" сейчас тут и не пахло, Их Императорское Высочество читали... обернувшись на звуке приоткрывшейся двери, Михаил приветливо махнул рукой, — Заходи, Сандро! Посмотри что я нашел...

Александр Михайлович подошел и заглянул Михаилу через плечо, — Кто это Мишкин?

— Деникин Антон Иванович, в будущем генерал-лейтенант, монархист, что редкость и патриот. Сейчас простой капитан, добровольцем поехал на войну. Находится неподалеку, в Маньжурии. Вот каперанг Иванов говорил о тех кто себя в будущем чем-то запятнал... а я подумал, может поискать тех людей которые наоборот были бы полезны и нам, Романовым и России вообще. Вот еще, будущий противник генерала Деникина по Гражданской войне, рядовой двадцать восьмого казачьего полка, Буденный Семен Михайлович, полк сейчас тоже здесь в Маньжурии. Как-никак, командовал целой конной армией, значит, есть какой-то талант. Или вот еще, Карбышев Дмитрий Михайлович, ныне поручик, а в будущем генерал-лейтенант инженерных войск, правда Красной Армии. Человек железной преданности, попал в плен к немцам во время второй войны и отказался им помогать. За это его обливали водой на морозе, пока не превратили в ледяной столб. Если этот человек будет верен, то не предаст даже под страхом самой ужасной смерти, а ведь это сейчас такая редкость. Пока все, но я стараюсь...

— Вот, да Мишкин, ай да молодец! — молча подумал Александр Михайлович, — А мне то и в голову не пришло, что сегодняшние поручики и капитаны завтра станут генералами, и что приметить этих людей надо бы пораньше. А Мишкин взял и догадался, надо будет мне посмотреть по моей, по морской части, какие будущие гении ждут нас на эскадре в Артуре и от кого чего ждать! А теперь давай посмотрим, чего там так взволновало Ольгу?

— Мишкин, а что это у тебя давеча так шумело, — стараясь не выдать Ольгу, издалека начал разговор Александр Михайлович, — Пальба, взрывы, грохот какой-то...

— Так я тебе помешал? — смутился Михаил, — извини. Знаешь, Сандро, я вдруг захотел посмотреть на ту войну, не прочитать про нее, а посмотреть... И вот теперь я могу сказать, что наверное кое что понял, рекомендую "Горячий снег". Сандро, представь, что целый корпус погибает в упорнейшей обороне. Само сражение как тысячекратно увеличенная Шипка. И никто даже не помышляет об отступлении, все сражаются насмерть и нижние чины и офицеры. Нет, Сандро, ОНИ правы, если мы, не сломав своей России, сумеем вызвать из нашего народа эту силищу и обуздать ее, как обуздал ее Сталин. То... я не знаю, наверное, Россия станет самой могущественной державой мира, а может даже и единственной Державой. У меня просто нет слов, и кружится голова. Я думаю, что, наверное, после этой войны, наша армия должна будет измениться и очень сильно. Давай я еще немного подумаю, потом скажу тебе, или лучше сначала сам посмотрю на островах Эллиота, что там за такая "морская пехота"... А сейчас, позволь, я продолжу свои занятия?

— Да, Мишкин, конечно, — Александр Михайлович уже открывал дверь купе, когда вдруг решившийся Мишкин его окликнулю

— Сандро, я тут по примеру наших друзей из будущего решил быть с тобой предельно откровенным. Пожалуйста, только не надо пытаться посадить меня на место Ники, не мое это место не мое. Я вам только все испорчу, все еще хуже будет. И поговори, пожалуйста, с Маман, а то мне кажется, что это ее идея — видеть меня в короне. Я вам всем помогу чем могу, но только не на троне. Прости если что?

— Не за что, Мишкин, — пожал плечами Александр Михайлович, — ты был честен со мной, а главное с собой. И может быть, из-за этого теперь твоя жизнь сложится несколько удачнее, чем в прошлый раз. И с твой Маман я поговорю и твою идею о будущих генералах обдумаю. Так что пока ищи их дальше. А я, с твоего позволения, все-таки пойду. Дела-с!

25 марта 1904 года, утро

Поезд литера А в Санкт-Петербург, где-то между Омском и Екатеринбургом.

капитан первого ранга Иванов Михаил Васильевич.

Стучат по стыкам колеса, уплывают назад телеграфные столбы, за вагонными окнами вступает в свои права весна. Напротив меня сидит Андрей Августович Эбергард и меланхолически помешивает в стакане остывающий чай. То, чем мы сейчас занимаемся, в известной мере, можно было бы назвать политинформацией. Капитан первого ранга Эбергард хочет понять, почему необходимы столь глубокие преобразования всего государственного механизма, почему нельзя ограничиться только точечными решениями в отношении наиболее одиозных персонажей и продолжать красиво жить дальше. Человек хочет понять! Не кричит, не топает ногами, а приходит и говорит, — Михаил Васильевич, будьте любезны объяснить мне вот это и вот это? — Так это же святое дело, сесть и поговорить о важном и наболевшем. Тем более что скоро нам вести такие же разговоры на куда более высоком уровне. Вот сидим и разговариваем, попивая чаек с лимоном, кстати, неплохая замена водочке, если разговор касается важных вещей.

— Андрей Августович, вот вы, к примеру, человек готовый без стона положить живот свой за Веру, Царя и Отечество. Ой, только не надо скромничать, я и сам такой. Тот кто сознательно идет на флот, должен понимать когда поступает в Корпус, что когда на его плечи возложат первые мичманские погоны, его шанс умереть в своей постели значительно уменьшится. Море оно само по себе наш противник и безо всякой войны, и оно не разбирает кто перед ним матрос-первогодок, или седой адмирал, всех уложит под свинцовое одеяло своих волн. Это на суше служивый может вжаться в землю, укрыться в воронке, выползти из под огня на брюхе, а у нас, моряков, такой роскоши нет. И в бою нет никакой надежды на шлюпки, ибо их первых осколки превратят в решето, проверено. И вот, должны же быть при таком положении дел у вас какие-то привилегии над обычным обывателем, который жизнью не рискует, а просто перекладывает в присутствии бумажки с места на место? Конечно должны быть и не просто какие-то, а о-го-го какие привилегии. Рассмотрим вопрос несколько упрощенно, мужики вас кормят, купцы, через уплаченные подати, обеспечивают вам жалование, промышленники вооружат вас боевыми кораблями. Но в тот момент, когда очередной микадо, султан, кайзер, или еще какая сволочь, возжелает наших лесов, полей и рек, или наших девиц в полон, вы, со своими собратьями, обязаны выступить на битву с супостатом, в которой должны победить или погибнуть. Точка! В этом и есть исконно российский смысл существования дворянства как служилого сословия, и именно этот смысл имел в виду Петр Великий, когда создавал свою табель о рангах. Вы согласны?